Алексей Олейников Где живет колдун

©Олейников А., 2012

©Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2012

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Часть первая. Смерть пахнет розами

Глава 1

Дрессировщик выразительно посмотрел на Марко. Тот, не торопясь, выставил на стол маленькую резную статуэтку из слоновой кости. Три крохотные обезьянки сидели рядком: одна – с закрытыми глазами, вторая – с закрытым ртом, третья – с захлопнутыми ушами.

– Порода макака-резус, – определил Брэдли.

– Это три мистические обезьяны. – Бровь у фокусника слегка дернулась.

– И что они делают? – Девушка с любопытством поглядела на фигурки, но трогать не стала – так, на всякий случай.

– Прикрывают нас. Что бы мы сейчас ни обсуждали, со стороны человек будет слышать обычный пустой разговор, – пояснил Марко. – Вот, к примеру, наша милая хозяйка миссис Ллойд, стоящая за дверью, слышит, как мы рассуждаем о целебных свойствах корнуоллских туманов или вкусе устриц с лимоном. А если амулет задействован в полную силу, то сторонний наблюдатель видит не нас, а вообще каких-то других людей, а вскоре и вообще забывает об этом.

– Здорово, – оценила девушка. – Но зачем нам прятаться?

– Есть причины. – Брэдли сел за стол. – Дело в том, что мы нашли Калеба.

– Что? – Дженни показалось, что она ослышалась.

– Калеба видели в Честертоне. Это городок рядом, на границе Дартмура. Паршивец жив-здоров, почту забирал в городе! Я тут поспрашивал… у разных людей. В общем, у Альберта Фреймуса в Дартмурских болотах немаленькая усадьба.

– В каких-каких болотах?

– Это большой национальный парк, недалеко от нас, – пояснил Марко. Он задумчиво барабанил пальцами по столу.

– Когда я узнал о том, что Фреймус может оказаться рядом с вами, то сразу приехал, – продолжал Брэдли. – Слишком все это. Конечно, это может быть простым совпадением…

– Совпадений не существует! – Франчелли стукнул пальцами по столешнице. – Во всяком случае, когда речь идет о Магусе.

– Ну, не знаю… – Роджер не стал спорить.

– Я-то полагал, мы спрятались от Фреймуса, – помрачнел Марко. – А мы к нему в гости приехали. Завтра же уезжаем в Шотландию!

– Никуда я не поеду, – заявила Дженни. – Я вот тоже считаю, что совпадений не бывает. Так что… я с тобой, Роджер! И только попробуй возражать.

– Джен… – Роджер в замешательстве поглядел на фокусника, развел руками. – Ты вообще о чем?

– О том самом! Думаете, я не понимаю? Вы же хотите Калеба вытащить!

Дженни переводила горящий взгляд с дедушки на дрессировщика, пыталась встретиться с ними глазами, но Роджер внимательно разглядывал стол, а Марко и вовсе смотрел в окно. Холодным безучастным взором.

– Вы… хотите меня оставить?! Роджер, Марко, да вы что?!

Тяжелая долгая пауза. Дженни не сводит глаз с Марко. Роджер не знает, куда деть руки – большие кулаки с короткими пальцами, поросшими рыжим волосом. Сильные руки, сколько раз он валил медведей за загривок или отшвыривал вызверившихся лаек. Куда их сейчас девать?

Очень тихо. За окном звенит звонок велосипеда.

– Дедушка… я же почти спасла Калеба. – Дженни едва не плачет, но упрямо кусает нижнюю губу. – Ты же сам говорил, что нельзя сдаваться. Никогда.

Марко поворачивается, смотрит на нее долгим испытующим взглядом.

– Он там один с этой тварью. И с колдуном, – не успокаивается Дженни. – А я должна сидеть на попе и тихо дышать?!

Роджер хмыкнул, потянулся:

– Я тебе говорил, что она не усидит на месте?

– Хотелось верить, что у нее хватит на это ума. – Марко поправил круглые очки, и желтые стекла слегка ослабили его холод взгляда. – Не хватило.

– Я…

– Баста! – Марко повел ладонью, будто обрезая нить ее голоса. – Ни ты, ни Роджер понятия не имеете, куда хотите сунуть нос.

– Ты знаешь закон. – Брэдли наконец-то нашел применение рукам – он методично сминал пивную банку в алюминиевый комок. – Она в Магусе, Франчелли. Она вольна…

– Я знаю закон, – такой жесткости в голосе дедушки Дженни никогда не слышала. Он всегда был сдержан и скуп на эмоции, но сейчас… – Поэтому не могу ей запретить.

– Что?! – Дженни аж подпрыгнула. – Дед…

– Я пойду с вами! – оборвал ее Марко.

– А я все гадал, когда же ты присоединишься, – повеселел Роджер. – Стало быть, нас семеро: Дьюла, Людвиг, Эдвард и Эвелина тоже в деле.

Дженни подхватила львенка, потрепала по ушам:

– Семеро и мадагаскарский лев!

– Я бы не спешил радоваться, – остудил ее восторги Марко. – Без подготовки ты и шагу не ступишь. У тебя будет очень насыщенный месяц, миа кара^[1].

– Н-да… – сочувственно вздохнул Роджер и вручил Дженни розу, скрученную из пивной банки. – За все надо платить.

…В субботу Дженни проснулась раньше обычного. Лежала, накрывшись одеялом с головой, и думала.

Как же все перевернулось за какие-то два месяца!

Еще в начале августа все в ее жизни было просто и понятно. Она была Дженни Далфин, приемная внучка Марко Франчелли, акробатка и помощница фокусника, и они жили и работали в цирке-шапито «Магус». У нее были друзья – воздушные акробаты-близнецы Эдвард и Эвелина, силач Людвиг и его помощник Джеймс. У нее были враги – дрессировщик Роджер Брэдли, хам и грубиян, и его помощник Калеб.

Но однажды ночью все изменилось.

Она обнаружила, что Роджер занимается контрабандой редких животных. Ну, если быть честной, она подслушала разговор дрессировщика с его поставщиком.

И какой черт ее дернул творить добро и чинить справедливость?! Сказала бы деду или директору Биллу Фейришоу, что Брэдли занимается темными делишками, и они бы сами разобрались.

Но Дженни решила наказать его сама. Наверное, потому, что ей было жаль животных. И еще потому, что она терпеть не могла дрессировщика и вечно с ним сталкивалась – с переменным успехом, надо сказать.

Ночью она прокралась к клеткам и освободила мадагаскарского льва. Который, несмотря на свое грозное название, оказался лишь котенком фоссы – редкого и загадочного животного с острова Мадагаскар, дальней родственницы кошек и куниц. Впрочем, этот «котенок» обещал вырасти в зверюгу немалых размеров.

Второе животное Дженни в ту ночь не смогла спасти – и слава богу! Ей страшно повезло, что она не смогла открыть герметичный контейнер – ведь там прятали соволемура (или ледяную химеру)! Страшное магическое создание, которое было сотворено в лабораториях темного мага – «темника» Альберта Фреймуса.

Сказал бы ей кто-нибудь полгода назад, что она всерьез будет верить в магию и всякое колдовство!

Но ей пришлось.

Откуда же она могла знать, что детеныш фоссы был антагонистом для химеры – существом, которое подавляло магические способности этой твари?! Стоило ей забрать львенка, как химера вырвалась на свободу.

И похитила Калеба.

Если честно, Дженни с Калебом всегда была на ножах. Случись с ним что-нибудь более… обыкновенное, скажем, ногу бы он себе вывихнул или даже сломал, Дженни бы мало его жалела. Но угодить в объятия ледяной химеры… такой участи она не пожелала бы даже злейшему врагу.

Эта тварь поглотила Калеба, втянула внутрь себя и попыталась улететь прочь – к своему хозяину. К Главе ковена Западной Англии, темному магу Альберту Фреймусу по прозвищу Щелкунчик.

Как потом оказалось, именно он загипнотизировал Роджера Брэдли и заставил подписать контракт на доставку ледяной химеры в Англию (то есть на самом деле привезти ее самому себе). Для чего? Для того чтобы химера сбежала – ведь по контракту ответственность за доставку соволемура лежала на всех членах цирка «Магус». И если бы химера сбежала, они обязаны были бы возместить Фреймусу ущерб. А он мог потребовать все, что ему вздумается.

С трудом, но Дженни все-таки признала, что колдовство существует, особенно когда увидела, как ледяная химера в августе заморозила весь цирк.

Но она никак не могла взять в толк: что же темному магу нужно было от них, бедных циркачей, которые вынуждены кочевать по всей Британии, чтобы заработать себе на жизнь?

Однако оказалось, что в цирке «Магус» скрывается, как в русской матрешке, еще один Магус – невообразимо древнее сообщество людей с особыми способностями. Люди Магуса, или Люди Договора, как они называли себя, были потомками первых шаманов, которые со времен первобытных племен защищали людей от сверхъестественных существ – эльфов, сидов, фейри, альвов, троллей, пикси, баньши и сотен прочих созданий. Всех их называли первые, потому что они появились на Земле раньше человека. Постепенно люди и первые научились жить вместе (благодаря усилиям Магусов) и заключили Договор о том, что не будут мешать друг другу. Первые ушли в Скрытые Земли оставив людям привычный мир – Внешние Земли, и даровав людям Магуса, которые с той поры стали именоваться Людьми Договора, особые способности.

Однако не всем это понравилось. Уход первых тяжело отразился на магах и колдунах – он подорвал сами основы их Искусства. В попытках вернуть себе прежнюю силу маги увлеклись слабо изученной областью Искусства – алхимией, а также обратились к темным ритуалам, требующим кровавых жертвоприношений. И еще… они развязали войну на уничтожение против Магусов. Столетиями они преследовали Людей Договора, пытаясь отомстить за уход первых и выведать секреты Магуса.

Те немногие из Людей Договора, кто выжил, вынуждены были скрывать свою сущность – многие из них стали циркачами и век за веком изображали бродячих артистов.

Это длилось так долго, что почти все Магусы превратились в цирки и позабыли о своем предназначении. С развитием науки почти исчезли и маги, и древняя вражда между «темниками» и Людьми Договора, казалось, иссякла.

Однако именно Альберт Фреймус, один из самых сильных колдунов Британии, подстроил ловушку, в которую угодил дрессировщик Роджер Брэдли, и едва не получил власть над Магусом Англии.

Он бы добился своего, если бы не Дженни Далфин. Кто бы знал, каких усилий ей это стоило – ведь никто ей не помогал в сражении с соволемуром, кроме мадагаскарского львенка и Роджера Брэдли! Но она сумела поймать химеру и освободить Калеба от ее власти, она добыла подлинное Имя химеры и заставила колдуна признать контракт выполненным, а значит, он не мог ничего требовать от Магуса.

Она победила. Она исправила ошибку, которую допустила, когда освободила львенка. Но Калеб… он ушел вместе с колдуном и химерой! А значит, дело еще не сделано. Его надо спасти.

Вчера они – Роджер, дедушка, сама Дженни и немного львенок – обсудили, что делать дальше. Решили, что Дженни будет сидеть тихо и ждать сбора команды.

Роджер уехал, через месяц он вернется с остальными «штурмовиками», как выразился Марко.

А Дженни места себе не находила! Сколько времени она тупо просидела на подоконнике, как фикус в кадке. Вчера перед сном пошла на простое сальто назад – едва в стену не впилилась! И что же – еще месяц ничего не делать?!

Поэтому она завела будильник на шесть часов и, что самое удивительное, нашла в себе силы подняться.

«Так, Далфин. Или быстро взяла себя в руки, или марш на свалку!». Дженни распахнула шкаф. По стенам запрыгали солнечные зайчики. Сколько можно киснуть дома!

Фоссеныш наблюдал за порхающими по комнате футболками, куртками и модными джинсами из бельевой корзины. Необычная активность хозяйки его обрадовала.

– Срочно входить в форму! Ага, вот и она! – Дженни надела пару длинных черных легинсов. Поверх них натянула носки из разных пар – один кислотно-зеленый, другой лимонно-желтый.

– Теперь топ… – Она надела простую футболку безымянной китайской фирмы, а поверх нее тонкий, но теплый свитер с капюшоном из верблюжьей шерсти, весь разукрашенный ярким зелено-желто-красным орнаментом в духе южноамериканских индейцев. Затем извлекла из пыльной коробки под кроватью кроссовки цвета ядерного апельсина.

– Ха! – В зеркале выплясывало нечто невообразимое, но в точности отражающее всю глубину мировой скорби, ее терзающей.

– Ну как, зверь?

Львенок взволнованно застучал хвостом.

– Не нравится? – Дженни посмотрела на отражение. – Да, брат, ты прав. Я забыла самое главное.

Она протанцевала к кровати и вытащила из-под подушки скомканную шапочку. Грязно-розового цвета с растрепанным помпоном на макушке. – Вот теперь все! Ну что, львя?

Фоссеныш выпрыгнул из корзины и выбежал из комнаты.

Девушка еще раз оценила свой бесподобный вид, подмигнула и спустилась вниз. Настроение улучшалось.

Дед уже готовил кофе, сосредоточенно помешивал его в глиняной джезве^[2] и – о чудо! – что-то напевал себе под нос!

Дженни аж застыла. «Битлз»? «Фифти цент»? Старушка Мадонна? В музыке она разбиралась слабо. Ошарашило ее другое – Марко пел! Такого за ним не водилось.

– Доброе утро. – Дженни с опаской зашла на кухню. В последний раз он пел… да никогда он ничего не напевал, не водилось за ним такой привычки!

– Доброе утро, синьорита Далфин, – не оборачиваясь, пробормотал дедушка. – Сегодня вы рано.

– В самый раз. Пойду на пробежку.

– Я только «за», – согласился дедушка, отставил джезву с поднявшейся кофейной пеной. – А вернешься, будем кофе пить по-мароккански…. Пресвятая Мадонна и двенадцать апостолов! Куда ты в таком виде?

– Разве мне не идет?

– Ты похожа на беженца из Эквадора! Сними хотя бы эту ужасную шапку.

– Вот еще! – фыркнула девушка. – Чао, нонно^[3]!

– Чао, миа кара^[4]! – Марко вернулся к кофе. Попробовал его и поморщился:

– Так, перца многовато…

Прохладный ветерок овевал лоб, нежаркое ласковое солнце чуть грело спину. Дженни бегом поднималась по узкой извилистой улочке вверх, от гавани и причалов, от спокойного моря, лижущего подошвы меловых скал.

Утро было прозрачное, осеннее и чуть пахло яблоками и терпким запахом поздних роз, еще цветущих в палисадниках. Дженни бежала мимо бордовых и белых розовых кустов по обе стороны улицы, и ей казалось, что она бежит сквозь открытую оранжерею. На улицах не было ни души, улицы пустынны и тихи – лишь розы лили свой густой аромат в ладони бризу, поднимавшемуся от моря.

И ни души в такую рань – только редкие продавцы открывали свои лавки, сгоняя со ступенек толстых рыжих котов. И те и другие провожали ее одинаково удивленным взглядом. А она мчалась вверх, чувствуя, как застоявшаяся кровь разгоняется по жилам и тело, сонное и ленивое с утра, оживает, наполняется горячей силой.

«Я. Должна. Войти в форму»! – чеканила Дженни, прыжками преодолевая крутой подъем.

Она замедлила ход, чтобы перевести дух, но не остановилась – никогда, ни в коем случае нельзя останавливаться, как бы плохо ни было! Надо бежать вперед – это она знает железно.

И поэтому Дженни продолжала движение, хотя больше всего ей хотелось присесть на ближайшую скамейку, упасть на дорожку или просто рухнуть на траву.

Через пятнадцать минут она уже хотела тихо скончаться – наступила самая тяжелая часть пробежки, когда первый запас сил исчерпан, а организм еще не привык к нагрузкам: еще не понял, что это – всерьез.

Дорога провела ее мимо складов и офисных зданий на окраину. Здесь асфальтовое шоссе уходило прямо, а налево круто поднималась на холм грунтовая дорога. Дженни, несмотря на усталость, заметила, как это красиво – лента мелкого красного гравия, на которую наброшена еще прозрачная, утренняя тень от старых раскидистых ив.

На подъеме Дженни пыхтела, как беременная барсучиха. Она слабо представляла, как выглядит барсук вообще, а уж беременная барсучиха – тем более, но чувствовала, что сейчас похожа именно на нее.

– Зараза! – Дженни преодолела самый тяжелый участок и не выдержала – на мгновение остановилась. Согнулась, упершись руками в колени, и тяжело задышала.

«Слава богу, хоть не видит никто, – подумала Дженни, обтирая лицо ладонью. – Такое позорище. Рожа красная, пот ручьем, а всего полчаса пробежалась!»

– Меньше сладкого жрать надо, – назидательно заметили откуда-то сверху.

Дженни вскинула голову.

В развилке ивы, болтая ногами, сидел мальчишка примерно ее возраста. Насмешливые серые глаза, усыпанный веснушками нос, чуть вздернутая верхняя губа, обнажающая передние зубы, – прикус у мальчишки, надо заметить, был неважный. Да что там говорить – скверный прикус. Коренный житель Бакленд-он-Си (а она отчего-то сразу поняла, что он местный) с большим интересом наблюдал за Дженни. Потной, красной и злой, как черт.

– Тебе чего надо?

– «Судзуки Катана 600», – последовал неожиданный ответ. – Объем двигателя – 656 кубиков, на трассе выдает больше ста пятидесяти.

– В смысле? – захлопала глазами Дженни.

– Ну ты спросила, что мне надо…

– Чего тебе от меня надо?!

– Раз мотоцикл у тебя просить бесполезно…

Дженни уперла руки в бока и посмотрела наверх не без интереса.

– …то даже и не знаю. Может, расскажешь историю твоей не слишком успешной жизни?

– Интересно, ты хамишь всем незнакомым девушкам? Это такой убогий способ познакомиться?

– Нет, только тем, кто бежит так, будто за ним гонится бригада пластических хирургов. С аппаратом для откачки жира.

– Тебя туда собаки загнали? – поинтересовалась Далфин. – Есть в тебе что-то заброшенное. Как в котенке. Или ты туда залез, чтобы хоть в чем-то быть выше остальных?

– Люблю высоту, – ухмыльнулся парень. – Отличный вид, чистейший воздух, орлы парят, по скалам овцы скачут. В розовых шапках.

– Бедняга. Ты съел папины таблеточки от депрессии? – осведомилась девушка, размахивая руками, чтобы не остывать. Вот отдохнет чуть-чуть, словесно попинает этого древесного жителя – и обратно бежать. – А может, не ту марку лизнул? Или добрый порошок понюхал? Ты посиди там, я вернусь в город и пришлю помощь.

– Не расстраивай горожан, они думают, что чудовище в розовом ушло из Бакленда навсегда. Могут сжечь с перепугу.

«Сбить его вниз, и все дела! – Дженни примерилась. – Вон и палочка подходящая валяется. Я ее подцеплю…»

Девушка глубоко вздохнула. Ей скоро штурмовать резиденцию темного мага, надо тренироваться, а не состязаться в остроумии с сельскими дурачками.

– Чао, маугли, – ядовито улыбнулась она. – Когда освоишь прямохождение, найди палку-копалку и займись делом – червячков наковыряй, например.

Она развернулась и побежала обратно. Розовый помпон прыгал на шапке в ритме «а-мне-наплевать».

– Закатывайся еще, пончик, – гостеприимно предложил парень. – Мне будет тебя не хватать.

Достал перочинный нож и задумчиво вогнал его в кору.

Обратно двигаться было проще – она спускалась к морю, и городок выступал ей навстречу, раскрывался, как каменная раковина, и жемчужина моря трепетала в его сердцевине.

«Вот ведь дитя джунглей! – Из головы не выходил этот наглый обитатель ивы. – И откуда такие берутся?»

Она миновала центр Бакленда – площадь, на которой углами сошлись сувенирный магазин, здание почты, полиции и муниципалитета (три в одном, как в шампуне), булочная и красная телефонная будка.

Будка была новенькая, блестящая лаком и металлом и приятно радовала глаз на фоне грубых каменных стен.

Из булочной вышли две дамы лет шестидесяти – в шляпках успокаивающих оттенков и платьях покроя «боже, храни королеву».

– Это самое нелепое убийство, которое ты совершала, Мэри!

Дженни замедлила шаг.

Женщина помоложе, в шляпке нежно-кремового цвета, остановилась и возмущенно переспросила:

– Что? Хочешь сказать, ты бы убила его лучше?

– Я бы сделала это намного профессиональнее! – отрезала ее собеседница в фиолетовой шляпке. – Уж точно не при помощи отравленной иголки граммофона!

– Возможно. Но для этого тебе надо совершить хотя бы одно удачное убийство!

Дамы фыркнули и, одинаковым жестом поправив сумочки на плечах, разошлись в разные стороны.

«Что это было?» – Пребывая в легком ошеломлении, Дженни зашла в булочную.

– Простите… сейчас отсюда две женщины вышли.

– Да, – важно кивнул низенький индус в белом фартуке. – Два кекса и четверть фунта пахлавы взяли.

– Да-да, это существенная информация, – кивнула Дженни. – Но разве вы не слышали, как они говорили…

– Об убийстве? – Индус сверкнул белозубой улыбкой. – Вы нездешняя, мисс?

– А какое это имеет значение? – опешила девушка.

– Просто в это время года они всегда говорят об убийствах. Сплошные убийства и пахлава, ха-ха! Отличное время! Хотите халвы, кстати? Свежайшая…

– Н-нет, спасибо. – Дженни торопливо покинула кондитерскую.

«Местные жители, очевидно, с приветом, – озабоченно думала Дженни по пути домой. – Причем с большим».

Она только сейчас обратила внимание, что на улицах довольно много женщин – в возрасте примерно от тридцати до семидесяти. Далеко не все из них были одеты в стиле конца Британской империи, многие выглядели вполне современно, но всех их отличал какой-то безумный огонек в глазах.

В какой-то момент Дженни поняла, что движется к набережной в толпе этих дам. А вокруг стоит деловитый гул и над головой летают фразочки типа:

– …топором проломила голову, представляешь, как вульгарно?

– …я считаю, что цианид давно вышел из моды. В настоящее время убивать цианидом – это дурновкусие.

– Да, гораздо изящнее подсыпать толченые алмазы – способ дорогостоящий, но верный.

– …перерезала горло струной от банджо, представляешь?!

Краем глаза Дженни увидела переулок и прыжком раненой лани рванулась туда. И бочком, бочком, пока сбрендившие дамочки не двинулись за ней, рванула домой.

«Не знаю, что вообще в этом Бакленде происходит, но лучше держаться от этого подальше», – решила она.

Больше приключений по пути домой не было, если не считать того, что ей попался на глаза этот ивовый бандерлог. Он шел вниз по Черри-стрит и рот раскрыл, когда ее увидел. Дженни пробежала мимо с совершенно отсутствующим видом, будто его и не существует в окружающей реальности. И даже не подумала обернуться, когда завернула к себе в пансионат.

А зря, иначе она бы могла насладиться картиной тотального изумления, в котором пребывал молодой человек.

Глава 2

Через день она снова ступила на беговую тропу.

Правда, на сей раз Дженни отправилась другим путем – не в гору, а вниз, на набережную.

Пробежалась она отлично, а на обратном пути погоняла жирных горластых чаек, пообщалась с полудохлыми медузами у пирса и отыскала отличнейшую сухую корягу на пустынном песчаном пляже. В размытые солью дырки от сучков она положила белых камушков. Коряга одной стороной походила на Билла Фейришоу, а если ее повернуть, то с другой стороны – вылитый Дьюла.

«Нельзя такую красоту бросать на пляже – решила девушка. – Отнесу Марко, он оценит».

Пляж переходил в песчаную косу, которая тянулась далеко в море и упиралась в небольшой остров, запирающий бухту Бакленд-он-Си. На острове располагался модный отель – весь из стекла и белого дерева и несколько небольших коттеджей. По песку в сторону острова уходил вдаль тракторный след, наполовину сглаженный волнами. А у самой набережной стоял странного вида агрегат: зеленый кузов на высоких тракторных колесах с навесом и двумя рядами скамей вдоль бортов. На одном из концов этого… транспорта виднелись руль и водительское кресло.

Старик в синем рабочем комбинезоне копался в моторном отсеке.

– Простите, это устройство вообще для чего? – Дженни постучала корягой по тракторному колесу, выкрашенному красной краской.

«Устройство» отозвалось глухим металлическим звоном.

Механик выпрямился и прищурился, вбуравливаясь маленькими серыми глазками в девушку. Он был чуть выше Дженни, коренаст, с небольшим пивным брюшком и уже давно перевалил за половину земной жизни. Лицо у него было обветренное, с седой щетиной и жесткими складками около рта.

– Недавно к нам приехали, да?

– И почему всех так это волнует? – возмутилась Дженни.

– Эта штука туристов возит. На остров, да? – буркнул механик. – Вода поднимается и косу затапливает. Прилив называется.

– Спасибо, я в курсе, что такое прилив…

– …и только на нашем Льве туда можно добраться.

– Льве? – изумилась Дженни.

– На «Красном Льве» Бакленда-он-Си! – несколько торжественно сказал механик.

После чего, видимо, сочтя, что дальнейшие объяснения бессмысленны, вернулся к работе.

Дженни примерно минуту озадаченно созерцала агрегат, потом осторожно заметила.

– Простите, мистер…

– Билл Чапли. – Старик не поднимал головы. – Я тут вообще-то работаю, да?

– А меня зовут Дженни Далфин. Мистер Чапли, но ваш Лев… он…

– Чего еще?

– Он зеленый.

Механик выпрямился, посмотрел на нее с сочувствием:

– Разумеется, зеленый. Каким же ему еще быть, господи?

– Но вы же сами сказали, что это «Красный Лев» Бакленда-он-Си.

– Конечно, Красный! – Старик начинал терять терпение.

– Но он же зеленый! – Дженни чувствовала, что вступила на опасную тропу, ведущую к бездне безумия, но природное упрямство не давало ей остановиться. – Как Ирландия. Как шпинат. Как моя тоска!

Механик в явном раздражении уронил гаечный ключ на крыло и глубоко вздохнул.

– Слушайте, мисс Даблин…

– Далфин…

– Мисс, вы не уважаете жителей Бакленда?

– Да вы что?! Очень уважаю. Меня прямо распирает от уважения. Но цвет…

– Кузов зеленый. Но колеса-то у него красные!

На этот аргумент Дженни не нашла возражений. Она в глубокой задумчивости прошлась по набережной. Затем вернулась к «красной» гордости Бакленда, из-под которой торчали тощие ноги Чапли в стоптанных кроссовках.

Бежать дальше не хотелось. Всю охоту к спортивным упражнениям этот старикан ей перебил.

Продолжать диалог тоже особого желания не было, однако механик неожиданно проявил инициативу.

– Эй, Балфин… – донеслось из-под днища.

– Далфин я, Далфин.

– Ну да, я и говорю, Малфин. Не поможете? Надо вот этот шланг подержать. А я его прикручу, да?

Дженни без особого энтузиазма взялась за черный липкий шланг. Механик бодро заскрипел ключом и, видимо, желая отблагодарить за помощь, завел светскую беседу. Как он ее понимал.

– Вы, часом, ничем не болеете, мисс?

Дженни аж подпрыгнула.

– А что, по мне заметно?

– Хм, видок у вас такой… чахлый.

– Вы сама галантность, мистер Чапли, – едко заметила девушка.

– Это да, – довольно отозвался старик. – Мы, Чапли, всегда галонностью отличались. Мой папашка мог целый галлон пива зараз уговорить. Так, стало быть, вы не больны?

На основе каких фактов мистер Чапли делает свои странные выводы, Дженни не поняла. Поэтому просто кивнула, забыв даже о том, что механик ее не видит. Это не помогло. Ее молчание Билл Чапли расценил как знак, что он на верном пути в своих умозаключениях.

Он вылез и без обиняков спросил:

– Значит, вы из этих?

Дженни издала неопределенный звук. Ей захотелось оказаться дома и закрыть двери на все замки. Аборигены начинали ее пугать.

– Не расслышал, мисс…

«Не отцепится, – с тоской подумала девушка. – Старикашка глуховат, но въедлив. Что же ответить? Откуда я – из этих или из тех? Соглашаться или все отрицать? Что выгодней?»

– Я здесь проездом…

– Все мы здесь проездом, да, – философски заметил мистер Чапли. – То есть вы не агатовед?

– Кто?!

– В смысле, кристолог, да?

– Я ни первое, ни второе, – с облегчением ответила Дженни. – Я с дедом. А что такое эти ваши… веды?

– Так они каждый год сюда приезжают. – Механик почесал затылок грязной пятерней. – Как осень, так эти дамочки валом на остров съезжаются. Поклонники Агаты Кристи, да. Исследователи, значит, ее книжек.

– Агата Кристи? А это кто?

– Вроде как писательница детективов, – пожал плечами мистер Чапли. – Знаменитая. Говорят, на весь мир. А… по ней еще фильмы снимали. Этот… «Восточный экспресс» и «Десять негритят». Вот они, значит, агатоведы собираются в этом отеле на острове и изучают эту Агату Кристи.

– Детективы… – Дженни задумалась, а потом аж подпрыгнула. – Так вот почему эти ненормальные тетки говорили про убийства! Они агатокристоводы!

– Не, они спокойные. Только на убийствах повернутые малость. – Механик снова взялся за ключ. – Ладно, заболтался я, Далфин. «Красный лев» сам по себе не поедет. Через два-три начнется у нас завоз. Когда этих кристоводов полный кузов наберешь, так колеса в песок уходят. Дамочки-то в теле. Не приведи господи заглохнуть на косе. Прилив подойдет, и фьюить…

Мистер Чапли выдал музыкальную фразу художественного свиста, повертев ключом в воздухе.

– В каком смысле… фьюить? – заморгала Дженни.

– Унесет в море.

– То есть… – Девушка взглянула в безмятежную белесую даль.

– С концами! – И Чапли даже сплюнул для убедительности. – Все, бегите куда бежали, мисс.

Он решительно углубился во внутренности «Красного Льва».

Дженни поправила шапочку и побежала домой. Мало ли чего, еще в море смоет.

Какая замечательная вещь – коряга. Сухое дерево, просоленное, отполированное волнами и высушенное солнцем и ветром, так и просится в ладонь. Ею можно колотить по деревьям, волочь по траве, проводить по заборам, слушая дробный перестук штакетника, или просто крутить над головой.

Дженни возвращалась домой легкой трусцой и развлекалась с деревяшкой, которую подарило ей море.

Завернув за угол, на ставшую уже почти родной Черри-стрит, она едва не сшибла с ног парня.

– Осторожнее! – возмутился он, когда коряга просвистела над головой.

– Ой, простите… – смутилась Дженни, но тут разглядела, с кем ее столкнула судьба. С тем самым мальчишкой, сидевшим на дереве. С местным острословом, красой города Бакленд. – Ха! Ты уже эволюционно развился?

– Ох ты! – заморгал парень. – Это же «девочка – закатите меня на холм». Разве ты можешь перемещаться без посторонней помощи?

– Тебе следовало остаться на дереве, – с печалью заключила Дженни. – В твоем лице человечество ничего не приобрело.

– Зато в твоем приобрело сразу двух человек по цене одного.

Дженни вздохнула и опустила корягу. Дед не одобрит, если она нанесет этому… телесные повреждения.

– Тяжело сталкиваться с реальностью? Смирись с жестокой правдой и сядь на диету.

«Дружок, у нас слишком мало времени, чтобы тратить его на такие глупости, – слова Марко прямо звучали в ушах. – Он просто наглый мальчишка. Ты знаешь и умеешь в сто раз больше него. Забудь и иди дальше».

Дженни отогнала заманчивую мысль навесить хотя бы пару синяков коренному обитателю Бакленда и молча прошла мимо. До гостиницы миссис Ллойд было рукой подать.

Было бы здорово идти и гордиться, какая она взрослая и рассудительная, но парень увязался следом. Он шел позади и буквально сверлил взглядом спину.

«Вот привязался!»

Дженни знавала таких. Теперь будет слоняться следом и не давать проходу. Чтоб он провалился!

– Куда же ты? Береги сердце, с таким весом тебе опасно так быстро двигаться.

– Пол Догерти!

Дженни оглянулась. Это была хозяйка их гостиницы, миссис Ллойд. Она шла с большим пакетом в руках, из которого торчал пучок зеленого лука.

Мальчишка как-то разом сник.

– Привет, ба.

– Ты донимаешь моих постояльцев? Дженни, он грубил?

– Ну… – Девушка задумалась. Он назвал ее «ба»?!

– Нет, мы обсуждаем погоду, – отреагировал мальчик. – И вообще, мне пора.

– Куда, интересно? Прогуливать уроки?

– У нас отменили последний. Мистер Честер заболел.

– Значит, у тебя есть время помочь старой больной женщине.

Пол покорно принял на руки пакет и пошел вперед, к гостинице. Но у миссис Ллойд была хватка баклендской чайки – она никогда не выпускала рыбешку так легко.

– А вчера заболела мисс Даунинг? А позавчера вообще слегли все учителя?

Мальчик ускорил шаг.

– Не сердись на него, милая, – посоветовала миссис Ллойд, идя налегке рядом с Дженни. – Он хороший мальчик, ему просто не хватает внимания.

– Ба! – Пол заметно занервничал, припустил вперед еще быстрее.

– Отец вечно в море, а мать работает и тоже редко бывает дома… Сама понимаешь, растет, как подорожник, без всякого ухода. Прогуливать вот начал.

– Ну ба… – Пол возмущенно приплясывал у двери. – Мне домой пора, уроки делать.

– Смотри-ка какая тяга к знаниям! – поразилась старушка. – Ты на него положительно влияешь, милая.

– Ну что вы… – пробормотала Дженни. Она была в большом смятении. Этот наглый и вредный Пол – внук миссис Ллойд?! Вот так сюрприз. Это что же, он теперь постоянно будет здесь околачиваться? Вот она влипла.

– В таком возрасте девичье общество полезно, – авторитетно заключила хозяйка. Она взошла на крыльцо своей половины дома и открыла дверь.

Гостиница – двухэтажный домик позапрошлого века – была разделена на два крыла. В одном жила хозяйка, а другое она сдавала. Именно там сейчас обитала Дженни с Марко.

– Всего доброго, – ошарашенно попрощалась Дженни и пошла к своему входу.

Этот невероятный и сулящий множество последствий факт следовало обдумать.

– Куда это вы собрались, молодой человек? – услышала она, уже закрыв дверь. – Мы с вами еще даже не начинали.

«А я на Марко злюсь. Он меня из-за такой ерунды, как прогул или невыученный урок, никогда не ругал»

– Джен, где тебя носило? – Дед выглянул в прихожую из кухни. В руках его виднелся толстенный фолиант в кожаном переплете. – Сегодня мы приступаем к изучению Краткого справочника запрещенных существ.

– Это Краткий справочник? Какой же тогда подробный?!

– О, его привозят на тележке! Живо сюда, птица Алконост с Аспидом тебя заждались.

«Стариков всех на специальном заводе делают, – трагически осознала Дженни. – Занудно-литейном!»

Глава 3

Она, конечно, не надеялась, что Пол оставит ее в покое, но все же не ожидала, что их встреча произойдет так скоро.

Следующим утром, в субботу, во внутреннюю дверь, разделяющую половины дома, деликатно постучали.

Марко открыл. На пороге стояла миссис Ллойд, придерживая Пола за плечи. Хватка у бабушки была нежная, но крепкая.

– Доброе утро, мистер Франчелли. Привет, Дженни. – Миссис Ллойд лучилась доброжелательностью.

– Здравствуйте, Розалинда. Чем обязаны?

– Это мой внук, Пол Догерти, – миссис Ллойд перешла сразу к делу.

Пол вяло кивнул.

– Они с Дженни уже познакомились. Я подумала, девочка одна в чужом городе и у нее совсем нет друзей. Пол мог бы устроить ей небольшую экскурсию…

Дженни едва не свалилась с табурета на кухне.

– В самом деле? – Марко задумался. – А что, не такая плохая мысль. Пол, серьезно?

– Да, – пробормотал мальчик, напряженно изучая мыски своих кроссовок. – Типа мог бы. Набережную, рыборазделочный цех, все памятные места Бакленда…

«Нет, нет, нет!» – Дженни запаниковала. Такого предательства она от деда не ожидала.

– Дженни, сходи, развейся.

– Не, не могу… – девушка соскочила с табурета. – Очень приятно и все такое, но мне надо учиться. Повторить раздел на букву «В». В той книге, дед, ну ты понимаешь…

– Даю выходной на полдня.

Дженни поглядела в окно. Осеннее солнце плясало на каплях дождя, прошедшего утром, и искры, казалось, хором пели: «Лови мгновения, жизнь проходит».

Она взглянула на Пола. Тому явно хотелось куда-нибудь исчезнуть. В мечтах он, наверное, уже мчался по дорогам Шотландии на верном металлическом коне. Оставляя за собой лишь запах выхлопных газов и жженой резины и разбитые сердца девушек в придорожных кафе.

– А почему бы и нет? – махнула она рукой. – Давай прогуляемся.

– Вот и славно! – просияла Розалинда Ллойд. Она хлопнула мальчика ладонью по спине, придав направление движения, и Пол понуро побрел к выходу. – Девушка на твоем попечении, милый. Веди себя как джентльмен.

– Непременно, – пробурчал Пол, открывая дверь перед Дженни. – После вас, мисс.

– А я пригляжу за твоим дедом, дорогая! – Голос у миссис Ллойд зазвучал неожиданно по-девичьи задорно, и Марко Франчелли издал странный звук – нечто среднее между стоном и смехом.

Они медленно шли по Черри-стрит. Пол так напряженно изучал брусчатку под ногами, что Дженни стало его жалко. Она хотела помучить его подольше, но так и быть.

– Предлагаю сделку. – Они как раз достигли конца улицы.

Мальчик оживился, поднял голову:

– Какую?

– Разбегаемся каждый по своим делам. А часа через три встречаемся здесь и рассказываем старикам, как прекрасно провели время.

Пол просиял:

– А ты не так глупа, пончик!

– Еще один намек на мой вес, и мы с тобой будем гулять под ручку на набережной! – вскипела Дженни. – Каждый день. Интересно, что твои друзья скажут?

Мальчик вздрогнул.

– Слушай, я не удержался. Прости. Ты и не толстая совсем, если честно. Просто тебя это бесит. А это смешно, когда человек бесится. Когда я вижу, как человека что-то достает, не могу удержаться. Шутки сами с языка слетают.

– Лучше тебе язык прикусить, – рекомендовала Дженни. – Я ведь серьезно.

– Все-все, мир! – Пол развел руками. – Я нем, как камбала.

– Почему камбала?!

– Разве ты встречала говорящую камбалу?

– Нет, но мне кажется, рыбе с такой внешностью есть что сказать. Наверное, собеседника подходящего нет.

Они прошли до перекрестка.

– Ну, через три часа здесь же? – деловито спросил Пол. В его голове, очевидно, уже сложились четкие планы, как провести середину субботу. И Дженни Далфин в эти планы не входила.

Девушка вдруг поняла, что ей обидно.

– Ага, давай. – Она кивнула, и мальчик пошел прочь.

«Сама же предложила такую сделку, – подумала Дженни. – И зачем мне этот Пол? Мне нужна свобода, а не прогулки с местными остряками».

Пол уходил по улице легкой походкой, держа руки в карманах.

Почему-то от этой легкости было обиднее всего.

«Дался он мне, – недоумевала Дженни. – Какое мне до него вообще дело? Интересно, а сколько ему лет?»

Дженни запрыгнула на парапет. Здесь уклон холма, на котором стоял город, был слишком велик. Поэтому улица упиралась в мощеную площадку и расходилась двумя рукавами лестниц.

«Лучший способ выкинуть из головы всякую ерунду – это тренировка. В Бакленде из всего оборудования, наверное, есть только гимнастический конь в местной школе. Эх, мне бы на трапецию – и под купол!»

Она примерилась. Парапет широкий, с мужскую ладонь. Проспект, а не парапет. Слева брусчатка, справа метра три высоты и черепичная крыша с водостоками. Плевое дело.

– Тебе жить надоело?

Пол держал в руках два рожка с мороженым и удивленно за ней наблюдал.

– Мы же вроде договорились? – удивилась девушка.

– Там живет миссис Робин, – мальчик ткнул за спину, – там вдова Оливер, там – мисс Флокс. Все они члены клуба «Баклендский садовод».

– И что?

– Моя ба – бессменный председатель клуба «Баклендский садовод», – с тоской пояснил Пол. – У нее здесь везде глаза и уши. Так что если мы с тобой сейчас разбежимся, уже вечером она об этом узнает. Я только сейчас сообразил.

– Ясно. – Дженни не могла сдержать улыбку. – Значит, нет выхода? Мы, типа, прикованы друг к другу?

– Вроде как.

– И ты, как гостеприимный хозяин, отвечаешь за то, чтобы со мной ничего не случилось?

– Это ты к чему? – заморгал мальчик.

Дженни качнулась и прокрутила один оборот колеса по парапету.

– Эй!

Девушка прошлась еще раз в другую сторону.

– Ты чего… как ты… слушай, перестань! – взмолился Пол. – Там же высотища! Все кости переломаешь. Ба меня убьет.

– Так ты о себе думаешь? – возмутилась Дженни. Она встала на руки и выпрямилась. – Давай извиняйся.

– Что?!

Дженни оторвала одну руку и балансировала на второй.

– Хорошо! Я просто подразнить хотел. Ты же приезжая. К тому же такая смешная была с этой розовой шапкой…

– Это что, извинения, по-твоему? У меня рука устает.

– Прости, ты совсем не толстая, ты… классная! – выпалил Пол.

Дженни с облегчением спрыгнула на землю. Хотелось более эффектно, с кувырком, но сил не осталось. Простое упражнение, а так ее вымотало!

– С каким сиропом? – Ей надо срочно подкрепиться.

– Чего?

«Нет, он все-таки туповат».

– Мороженое с каким сиропом?

– Клубника и…

– Давай клубнику. – Дженни выхватила рожок и облизала подтаявшую верхушку.

«Какая вкуснотища!» Она поскакала вниз по лестнице. Настроение улучшилось. Может, прогулка была не такой уж плохой идеей. Сколько возможностей открывается…

– Ты гимнастикой занимаешься? – Пол нагнал ее.

– Нет. Акробатикой. Цирковой.

– Да ладно…

Дженни фыркнула:

– Тебе еще нужны доказательства?

– Ну… – Пол почесал в затылке, смешно закусил губу щербатыми зубами.

– Не есть! Приду, проверю! – Девушка вручила ему рожок и направилась к фруктовой лавке. Прошлась вдоль лотка с фруктами и выбрала четыре апельсина. Продавец, старик-кореец, вручил их ей в бумажном пакете.

– Что дальше? – поинтересовался Пол.

Дженни резко и сильно подбросила пакет вверх – так, что апельсины вылетели из него, и, пока они падали, выполнила сальто назад на месте. И тут же, поймав апельсины, начала ими жонглировать. Пакет тем временем плавно опустился на землю.

Кореец и Пол смотрели на нее с одинаково изумленным выражением лица. А Дженни жонглировала, все больше усложняя ритмический рисунок: фонтан, полукаскад, перехваты, круг. Потом она включила броски из-за спины, затем – над головой, потом начала вбрасывать апельсины из-под ноги и ловить их за спиной, а завершила показательное выступление, встав вверх ногами – с опорой на одну руку и поймав все апельсины в пакет.

Когда Дженни встала на ноги, продавец захлопал и торжественно, с поклоном, вручил ей большой ананас.

– Ой! Спасибо. – Дженни раскраснелась и слегка запыхалась. Конечно, Полу она ни за что не признается, что она допустила пару ошибок, которых никто, кроме нее, не заметил – слишком долго не тренировалась.

Мороженое Пола медленно капало с рожка.

– Теперь веришь?

Парень кивнул:

– Это было круто. Очень. И ты прямо живешь в цирке?

– Ага. Когда посетители уходят, мы все на манеж ложимся и спим вповалку.

– А звери не мешают? – прищурился Пол.

– На чем мы, по-твоему, спим? Лучше хвоста тигра подушки не бывает. Разве что медвежья лапа.

Пол засмеялся:

– Я б на это поглядел.

– Я бы тоже, – развеселилась Дженни.

Они дошли до центральной площади и рухнули на скамейку.

– А откуда ты приехала?

– Из Суррея. – Дженни с хрустом доедала рожок. – А до этого – из Сассекса. А до этого – из Гемпшира. А еще, из Шотландии, из…

– Ничего себе, – поразился мальчик. – Вы по всей Англии кочуете?

– Не только по Англии. Иногда на континент выезжаем.

– Обалдеть! – Глаза у Пола загорелись. – И к вам в цирк можно записаться? А трюки с техникой у вас есть? Прыжки на мотоциклах, например. Через горящие кольца.

Дженни задумалась.

– Нет, у нас традиционный цирк, – с сожалением сказала она. – У нас через кольца только леопард прыгал. Но он заболел потом, обжегся, наверное. И Брэдли его увез. Но я слышала, что такие мотошоу в Англии есть. Надо у деда спросить, он точно знает.

– Спроси, а?

Дженни кивнула.

– Хорошо.

Так, болтая, они прошли почти полгорода.

«Надо же, с ним можно общаться, – подумала Дженни. – Если предварительно обработать бабушкой…»

– А как тебя к нам занесло? И где твои родители?

– Ну, мы тут… отдыхаем, – уклонилась Дженни от точного ответа. – Сезон тяжелый выдался.

Не рассказывать же ему про Магус, химеру и колдуна? Он и в цирк сначала не поверил, а уж в это…

– А родителей у меня нет, – сказала Дженни и удивилась – как легко она это произнесла. – Я с Марко выросла.

Пол помолчал.

– А мои есть, а как будто их и нет. Отец все время в море, а когда не в море, то в пабе. А мама на работе постоянно. Они вообще не общаются.

Дженни не знала, что ему ответить. В молчании они спустились на небольшую набережную города Бакленд-он-Си.

– Сколько же их… – растерянно заметила Дженни.

Женщины с сумками, чемоданами на колесиках, саквояжами толпились на набережной. Солнечные очки, сумочки, зонты, веера. Улыбки, полные яда или доброжелательные, легкие разговоры, где слова порхали, как бабочки, и жалили, как пчелы. Агатоведы оккупировали город.

– Сто пять человек, – сказал Пол. – Это же поклонники старушки Агаты. У них ежегодный заезд, обычное дело. Теперь неделю на острове будут развлекаться, а потом уедут. Останутся только финалисты, шесть человек.

– Финалисты?

– Ага, у них каждый год проходит конкурс на лучшее убийство. Написанное, конечно.

– Звучит жутко, – заметила Дженни. – А ты откуда столько про них знаешь?

– Да их каждый в Бакленде знает, – изумился Пол. – Это же местная достопримечательность. У нас тут вообще шагу нельзя ступить, чтобы не попасть в очередное историческое место или не вляпаться в какую-нибудь историю. К тому же у меня мама на острове, в отеле работает.

– Серьезно? – Дженни подпрыгнула. Положительно, идея миссис Ллойд отрядить ей проводника оказалась весьма плодотворной. – И ты сможешь меня туда провести?

– Да чего там делать? – скривился Пол. – Скукота на этом острове. Редкая чайка долетит до середины косы, от тоски упадет. Давай я лучше автосалон тебе покажу.

– С мотоциклами? – догадалась девушка. – Ценю твое предложение, но в другой раз. Сегодня – на остров!

Мальчик поморщился:

– Видишь полоску на горизонте?

Дженни напрягла глаза. Далеко-далеко, у самого края моря, виднелась легкая дымка.

– И что?

– Это шторм. Скоро погода испортится, причем капитально. Последние солнечные деньки. И ты хочешь их потратить на какой-то унылый остров? Там только скалы, чайки и агатоведы.

– Обожаю скалы!

– Нет, – отрезал Пол и отвернулся. Дженни поняла, что настроен он серьезно. К этому замку нужно было найти другой подход.

– Ладно, – отступила она. – Пошли тогда домой, уже пора. Срок твой кончается.

Мальчик с видимым облегчением убрался с набережной.

Они были уже почти на Черрти-стрит, когда Пол снова завел разговор про цирк.

– А что ты еще умеешь, кроме жонглирования и таких трюков?

– Таких трюков? Думаешь, это так просто? Взял и встал на руки? Раз – и пошел крутить сальто?

– Нет, но выглядит просто.

– Спасибо, – польщенная Дженни улыбнулась. – Акробатика – это моя вторая специализация.

– А первая?

Девушка сунула пакет с фруктами ему в руки и на ходу вынула из-за уха у Пола монету в пятьдесят пенсов.

Пол успел лишь уловить, что ее пальцы пахли апельсинами.

– А еще?! – потребовал парень.

Дженни последовательно вынула: два однопенсовика, монеты в пять и десять пенсов, семиугольник в пятьдесят пенсов, заколку для волос, апельсин, полпалчки мятной резинки и выкидной нож.

– Это же мой! – оторопел мальчик.

Он сунул руку в пустой карман.

– Как ты…

– Расслабься, я так на жизнь зарабатываю. – Дженни вручила ему нож и шестьдесят пенсов. – Это твое. У меня мелочь кончилась. Ну, мы пришли. Чао, бамбино!

Дверь захлопнулась за ней, и дверной колокольчик глухо звякнул.

– Марко, я ананас добыла! Давай его съедим! – донесся из дома голос Дженни. – Я голодна, как этот… как его… Левиафан! Вот как!

– Пока, Дженни, – сказал Пол в пустое пространство, сунул руки в карманы куртки и пошел вверх по улице. Он шел и улыбался, сам не зная чему. Наверное, тому, что ее пальцы пахли апельсином.

Глава 4

После пробежки и завтрака Дженни обычно отдыхала. Но не больше часа. Потому что потом по ее душу являлся Марко, держа под мышкой бестиарий^[5]. И легче было изгнать дьявола, чем убедить деда, что она сегодня очень устала и совершенно не готова воспринимать новые знания.

Дженни не раскрывала ни одного учебника за все лето. Если бы дедушка решал с ней уравнения или читал Диккенса с Чосером! Она была бы счастлива. Честно-честно.

Но Франчелли преподавал внучке теорию магических существ и основы темного Искусства. Не сказать, что это было труднее, чем решать квадратные уравнения или написать эссе на тему «О чем бы я хотел поговорить со стариком Шекспиром». Даже легче на первый взгляд. «Никаких домашних заданий и творческих проектов», – провозгласил Марко в самом начале обучения, и Дженни возликовала. – Только старая добрая зубрежка», – продолжил он, и с тех пор солнце для Дженни померкло, а небо заволокли тучи. Читать, анализировать, разбивать на смысловые абзацы, вычленять из текста самое главное, запоминать и снова читать. Она сроду столько не читала! Ей уже начали сниться сны в печатном виде.

Причем у Марко была манера проверять усвоенные знания когда угодно и где угодно. ...