Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Эрл Стенли Гарднер По тонкому льду
Глава 1
На матовой стеклянной двери красовалась аккуратная надпись:Я открыл дверь и, кивнув девушке, регистрирующей посетителей, направился в свой кабинет. Элси Бранд, моя секретарша, спросила: – Ты не заметил мужчину там, внизу? – Нет. А что? – Он к тебе. – По какому поводу? – Дело настолько конфиденциальное, что он желает говорить только с тобой лично. – Его имя? Она протянула мне визитную карточку. Типографская краска была нанесена таким густым слоем, что ее прочел бы и слепой. На карточке было указано: «Финансово-страховая компания Даусона». В левом углу, курсивом: «Клейтон Даусон, помощник президента». Там же был указан и адрес компании: Денвер, штат Колорадо. – Хорошо, – сказал я. – Давай его сюда. Элси нажала кнопку: – Мистер Лэм на месте. Проводите, пожалуйста, мистера Даусона к нему в кабинет. Через несколько секунд секретарша открыла дверь. Клиент оказался мужчиной невысокого роста, лет пятидесяти, в одежде простого покроя, но такого высокого качества, что это сразу бросилось в глаза. Он оглядел комнату, и его взгляд остановился на мне. – Мистер Лэм? В его голосе явно слышалось недоверие. – Да, – ответил я. Посетитель садиться не стал. Он посмотрел на Элси Бранд, потом опять на меня и покачал головой: – Не хочу вас обижать, но лучше все выяснить сразу. Боюсь, что это дело вам не по зубам. – В таком случае поищите таких, кто с ним справится. – Я предполагал увидеть более солидного мужчину. – Вам нужен частный детектив? – Да. – А он что, должен играть в американский футбол? – Я… понимаете, я полагаю, что в вашей профессии приходится сталкиваться с определенными обстоятельствами… которые иногда требуют физической силы. Я не сомневаюсь, что вы весьма компетентны, но для такого рода работы, которую я имею в виду… А как ваш партнер?.. Мистер Кул… Он погабаритнее? – Рад вам сообщить, – сказал я, – что Б. Кул действительно погабаритнее. Посетитель просиял. – Но учтите, – тут же добавил я, – что буква «Б» расшифровывается как Берта. Берта Кул – женщина. Даусон опустился на стул, словно у него ослабели ноги. – О боже! – выдохнул он. – Вы, – продолжал я, – видимо, увлекаетесь детективами. Начитались про какого-нибудь частного детектива, которого двое гангстеров заманивают в туалет и бросаются на него с ножами. А он хватает одного бандита за руку, выбивает нож так, что тот застревает в потолке, и тут же бьет другому ногой в живот. После чего следует мощный удар в лицо первому преступнику, у того трещит переносица, а из носа, как из шланга, хлещет кровь. Бандит, пятясь, вваливается спиной в кабинку и плюхается на стульчак, чем подает детективу блестящую идею. Наш герой хватает за шиворот второго громилу, который все это время лежит без сознания на полу, и усаживает на соседний стульчак. Расправившись с бандитами, он моет руки под струей теплой воды и затем сует их под сушилку. В это время в туалет врываются полицейские. Они останавливаются и недоуменно смотрят на детектива, который стоит перед зеркалом и поправляет галстук. Наш герой удивленно поднимает брови: «Неприятности? Только не у меня». – Можете не продолжать, – поморщился Даусон. – Могу, – заверил я его. – Наверное. – Вы, очевидно, сами начитались подобной ерунды. – А что тут плохого? Почему бы не поставить себя на место героя, не пожить его жизнью? – Но до практики вам далеко, – заметил он. – Как и вам, – парировал я. – А вот Берта Кул, пожалуй, смогла бы. Даусон в третий раз задумчиво оглядел меня и воскликнул: – Черт! Ваша фирма пользуется хорошей репутацией. Лично мне известны два очень трудных дела, которые вы распутали. – С помощью кулаков? – спросил я. – Скорее… – задумался он на секунду, – с помощью головы. Что за женщина эта Берта Кул? – Вам лучше взглянуть на нее самому. – В моем деле фигурирует женщина. – Они, как правило, часто фигурируют. – Возможно… вполне возможно, что с такого рода проблемой ваша Берта Кул справится. – Почему бы и нет? – Девушка, которую я имею в виду, молода, своенравна, упряма, независима, дерзка и неблагодарна. – Другими словами, – улыбнулся я, – совершенно нормальная современная молодая женщина. Она случайно не ваша пассия или, вернее, была вашей пассией до того, как в райский сад пробрался змей-искуситель? – Она моя дочь, – с достоинством ответил посетитель. – Понятно, – кивнул я. – Возможно, вы хотели бы поговорить с миссис Кул? – Мне кажется, ее присутствие было бы очень кстати. Я сделал знак Элси. Та связалась по коммутатору с кабинетом Берты Кул, и до меня долетел резкий и громкий голос моей напарницы. Элси вкратце объяснила ей ситуацию и, положив трубку, сообщила: – Миссис Кул сейчас будет. Не прошло и десяти секунд, как дверь распахнулась, и в комнату вошла Берта. Своей комплекцией Берта больше всего походила на старомодный локомотив. У нее были короткие ноги, грузный торс и глаза, сияющие стальным блеском. По тому, как она ввалилась в мой кабинет, я сразу догадался, что настроение у нее не самое лучшее. Пользуясь преимуществом в возрасте – ей было за шестьдесят, – Берта почитала себя старшим партнером в фирме и предпочла бы принять Даусона в своем кабинете под звуки фанфар. – Миссис Кул, – произнес я, демонстрируя свои лучшие манеры, – разрешите представить вам мистера Даусона, помощника президента Финансово-страховой компании Даусона. Наш посетитель живо вскочил на ноги. Берта впилась в него испытующим взглядом и, вдоволь насмотревшись, наконец проговорила: – Здравствуйте, мистер Даусон. – Очень рад с вами познакомиться, – галантно поклонился клиент. Берта повернулась ко мне: – Он по делу или?.. – По делу, – успокоил я ее. – Мистер Даусон выразил желание обсудить с нами кое-какие проблемы. Он полагает, что в его случае могут возникнуть обстоятельства, с которыми мне не справиться. – Какого рода обстоятельства? – спросила Берта. – Умение махать кулаками, – пояснил я. – Минуточку, минуточку! – возмутился Даусон. – Ничего подобного я не говорил. – Но намекнули, – уточнил я. – Я просто хотел дать понять, – принялся оправдываться он, – что в моем представлении частный детектив должен быть пошире в плечах, потяжелее и немного постарше, так как ему иногда приходится противостоять насилию. – Мы справляемся, – решительно заявила Берта. – Нисколько в этом не сомневаюсь, – пошел на попятную Даусон. – В этом деле фигурирует женщина, – пояснил я, – и мистер Даусон считает, что это несколько усложняет ситуацию. – Это всегда усложняет ситуацию, – констатировала Берта. Она тяжело опустилась на стул, положив руки так, чтобы бриллианты на ее пальцах сверкнули ослепительным огнем. Еще раз оглядев Даусона, она требовательно спросила: – Итак, что вы можете сказать о вашем деле? – Прежде всего то, что оно требует деликатного подхода. – Иначе мы не работаем, – заверила его Берта. – Вопрос упирается в семейные отношения. Я передал Берте его визитную карточку. Та задумчиво провела большим пальцем по тисненому шрифту, затем резко спросила у Даусона: – Вы помощник президента? – Совершенно верно. – И вас зовут Даусон? – Да. Клейтон Даусон. – Но компания носит ваше имя. Или это просто совпадение? – Она была основана моим отцом. – Вашего отца больше нет в живых? – Он отошел от дел. Сейчас входит в совет директоров. – Тогда почему президент не вы? – Не вижу причин для обсуждения моих семейных дел, миссис Кул, – высокопарно ответил Даусон. – Так получилось, что президентом стал мой старший брат. – Поня-ятно, – протянула Берта. – И что там за корки? – Простите? – Из-за чего сыр-бор? Что вы от нас хотите? Даусон посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Берту: – У меня есть дочь. Берта не проронила ни слова. – Ей двадцать три года, – продолжал он. – Она недисциплинированна, неблагодарна и, боюсь, если судить по старым меркам, аморальна. – В наши дни женщин не оценивают по старым меркам, – вставила Берта. – Они вышли из моды. В чем, собственно говоря, проблема? – Когда я понял, что она не хочет исправляться, а собирается и дальше позорить имя семьи, то перестал давать ей деньги. Другими словами, я ей сказал, что если она по-прежнему будет игнорировать мое мнение и не ставить меня ни в грош, то я не несу за нее никакой финансовой ответственности. – И что она сделала? – Ушла из дома. – Это произошло в Денвере? – подал голос я. Даусон бросил на меня быстрый взгляд, потом опустил глаза и снова поднял их, выдавив: – Да. – Продолжайте, пожалуйста, – попросил я. – Моя дочь покинула меня и переехала в Лос-Анджелес, где связалась с одним мужчиной. Мне их союз не нравится – из-за этого человека. – Вы встречались с ним? – Да. – Как его зовут? – Сидней Элдон. – А имя вашей дочери? – Филлис. С двумя «л». – Вы поддерживаете какие-то отношения с дочерью? – Мы изредка переписываемся. – Давно она ушла из дома? – Месяца два назад. – Почему вы обратились к нам? Даусон принялся нервно ерзать на месте, затем закинул ногу на ногу, потом снова сменил позу. – Не тяните, – настаивал я. – Облегчите душу. Что вас так сильно беспокоит? – Я, право, не знаю, сумеете ли вы мне помочь, – промямлил он. – А я тем более! Даусон сердито посмотрел на меня. – Дональд хочет сказать, – пришла мне на помощь Берта, – что прибегать к услугам сыскного агентства для решения романтической проблемы – слишком дорогое удовольствие. – Деньги, – щелкнул пальцами Даусон, – ничего не значат. – Я понимаю, – заворковала она. – Это дело принципа. – Именно. И здесь затронута честь семьи. – Каким образом? – поинтересовался я. – Надеюсь, все, что я вам говорю, останется между нами? – Разумеется. – Надо полагать, как частные детективы, вы имеете лицензию? – Да. – А в случае сокрытия доказательств преступления вы их лишаетесь? – Однозначно. – Следовательно, вы не возьметесь за расследование, которое будет стоить вам лицензии? – Мы вас внимательно слушаем, – сказал я, заметив, что Берта колеблется. – Следовательно, – продолжал Даусон, – если я буду с вами совершенно откровенен, вы не сможете взяться за это дело и выступить в мою защиту, но, с другой стороны, для того чтобы вы могли защищать меня, как я того хочу, я должен быть совершенно откровенен с вами. – Сделки подобного рода, – предупредил я, – стоят чертовски дорого. Берта снова просияла, одобрительно взглянув на меня. Даусон нагнулся, раскрыл «дипломат» и вытащил из него конверт. Из конверта он извлек небольшой кусочек материи и передал его Берте. – Что это? – спросила она, вертя ткань в унизанных сверкающими кольцами пальцах. – Я должен говорить очень осторожно, дабы не поставить вас в сомнительное положение и самому не оказаться в опасности, – начал Даусон. – Есть вероятность, что некто заявит, что данный клочок материи был обнаружен на корпусе автомобиля, которым якобы управляла моя дочь пятого числа этого месяца, находясь в состоянии умеренного опьянения. – Вы хотите сказать… – осеклась Берта. – Помолчите, – оборвал я ее. Она бросила на меня свирепый взгляд, но сдержалась. – Даусон выразился совершенно ясно, – сказал я. – Ситуация требует очень осторожного подхода, и мы не должны говорить ничего, что поставило бы нашего клиента в опасное положение. Даусон энергично закивал головой, соглашаясь со мной. Мало-помалу до Берты дошло, и она с тревогой принялась переводить взгляд с меня на Даусона и обратно, предупредив на всякий случай: – Мы не можем идти против закона, Дональд. – Конечно, не можем, – пожал я плечами. – Но пока что я не вижу никаких законов, которые можно было бы нарушить. Я так понимаю, мистер Даусон, вы не готовы объяснить нам, кто обнаружил этот кусок материи и какое он имеет значение? – Я не знаю, – с чувством заметил Даусон, – имеет ли он какое-либо значение вообще. Вот почему я и пришел к вам. Я бы хотел, чтобы вы это установили. – А если окажется, что он имеет определенное значение? – Я хотел бы изъять эту материю наилучшим из возможных способов. – Вы очень дорожите добрым именем своей семьи, но как будто не испытываете особой привязанности к вашей дочери, не так ли? – спросила Берта. – Это не так. Я очень люблю свою дочь, но всякому терпению есть предел. Боюсь, что она поставила меня в такое положение, когда я не могу выражать отцовские чувства… по крайней мере, открыто. Я должен действовать незаметно, так сказать, из-за кулис, таясь от посторонних глаз. – Ваша дочь живет в Лос-Анджелесе? – Да. – Под именем Филлис Даусон? – Нет. Теперь ее зовут Филлис Элдон. Она живет с этим человеком, Сиднеем Элдоном. – Где? – В «Паркридж Апартментс». – Чем занимается Сидней Элдон? Как он зарабатывает себе на жизнь? – Я подозреваю, что в данный момент он живет на деньги моей дочери. – У нее есть деньги? – Когда она ушла из дома, у нее кое-что было… но я не хочу, чтобы вы занимались этим, привлекали к себе внимание. – Чего конкретно вы от нас хотите? – не выдержал я. – Я хочу, чтобы дело было сделано быстро, тихо и успешно. Если этот кусок ткани что-то значит, вы должны взять это дело в свои руки и не допустить нежелательных последствий. – Спрячьте эту тряпку в свой «дипломат», – посоветовал я ему. – Но я хочу, чтобы вы на него взглянули! – Я уже взглянул. – Но он может понадобиться вам, чтобы быть уверенным… – Мы не хотим быть уверенными, – произнес я. – Если мы беремся помочь вам или вашей дочери, мы не можем позволить себе такую роскошь, как уверенность. Вы сами должны догадаться о последствиях. Он медленно убрал ткань обратно в конверт, а конверт положил в чемодан. – К вашему сведению, – продолжал я, – если вы хотите, чтобы мы отстаивали ваши интересы, то больше ничего нам не сообщайте. Мы сами добудем всю необходимую информацию. Вы хотите узнать, чем занимается ваша дочь, правильно? – Правильно. – И вы этого не знаете? – Нет. Я подозреваю, что она… – Нам не нужны подозрения. Нас интересует одно: вы хотите выяснить некоторые обстоятельства жизни вашей дочери. Вот и все. Как мы будем работать – это уже наша забота. – Понятно, – облегченно выдохнул Даусон. – Но учтите, – быстро проговорила практичная Берта, – все это вам обойдется в сто долларов ежедневно плюс оплата расходов без какой-либо гарантии с нашей стороны. – Плюс аванс, – вставил я, – в размере пятисот долларов, который выплачивается немедленно. – Как я уже говорил, – усмехнулся он, – деньги для меня ничего не значат. – Итак, поскольку мы выяснили… – Тут Берта сделала многозначительную паузу. – Я думаю, что ваш партнер вполне понимает ситуацию, миссис Кул, – вмешался Даусон. – Прошу прощения за то, что я усомнился в вашей компетентности, мистер Лэм, – повернулся он ко мне. – У вас на редкость живой ум. Даусон вынул из кармана бумажник и извлек из него пачку банкнотов. – Вот, пожалуйста. Здесь пятьсот долларов аванса, триста долларов на расходы и оплата за работу в первые семь дней. Когда она будет выполнена, направьте мне телеграмму на адрес компании в Денвере или напишите письмо. Только не забудьте пометить: «Лично». – Я попрошу бухгалтера подготовить расписку, – сказала Берта. – Что вы! Что вы! – замахал руками Даусон, поворачиваясь ко мне. – Мистер Лэм, я думаю, вы поняли ситуацию? – Резким движением он выбросил вперед левую руку, кинул взгляд на часы, прищелкнул языком и воскликнул: – Я чересчур задержался у вас. Пора бежать. До свидания. – И Даусон весьма поспешно покинул наш офис. Берта повернулась ко мне: – Ну что же… если ты такой умный, то, надеюсь, разобрался что к чему. – Хотелось бы надеяться, – скромно ответил я. – Не забывай – я твой партнер. – Мне кажется, что наш новоявленный друг, мистер Клейтон Даусон, вляпался в неприятную историю и надеется, что мы его вытащим. – В неприятную историю? – удивилась Берта. – Да. – Он же говорил о своей дочери. – Я слышал. – Думаешь, что она ему не дочь? – задумчиво проговорила Берта. – Скажем лучше, что она может оказаться не дочерью. – А кем? – Свидетелем. – Но она любовница Элдона. – Это утверждает наш клиент. – Кто же тогда, черт побери, этот Сидней Элдон? – Может быть, он и есть наш клиент, – сказал я. – Клейтон Даусон, к твоему сведению. Берта так и подпрыгнула на стуле, словно к нему подключили электрический ток. – Мы не можем браться за такое дело, – решительно заявила она. – Что значит «такое»? – Сам знаешь. – Я ничего не могу знать заранее, я только высказываю свои предположения. Берта недоверчиво покачала головой. – Отнеси эти деньги в банк, – попросил я Элси. – Пусть внесут их на счет как поступление от Клейтона Даусона из Денвера. Берта не могла отвести жадного взгляда от кучи денег на столе. – Поджарьте меня, как устрицу, – прошептала она, тяжело поднимаясь со стула. – Короче, Дональд: это твой ребенок, тебе и менять пеленки. Бросив эту сакраментальную фразу, Берта гордо удалилась.«Б. КУЛ И ДОНАЛЬД ЛЭМ
Конфиденциальные расследования.
Прием: 9.00–17.00.
Добро пожаловать!»
Глава 2
В наше время автомобильные аварии и увечья случаются часто. Они занимают особое место в газетах, где, как правило, всю информацию сваливают в одну кучу. Джон Доу погиб на перекрестке. Это событие даже не удостоилось отдельной заметки. Джо Доакес, возвращаясь домой в три часа ночи, «не справился с управлением» и врезался в телефонный столб. Джо скончался на месте, а его спутница Джейн, двадцати трех лет, проживающая по адресу 7918, Уастис-стрит, получила серьезные увечья. Микроавтобус на скоростной автостраде выскочил на противоположную полосу и врезался в капот встречной легковой машины. Итог – двое убитых, а дети, которые в этом месте переходили дорогу, едва успели разбежаться. Это событие попало в один ряд с другими несчастными случаями, и редактор газеты объединил их под общим заголовком. Он уложился в четыре-пять коротеньких абзацев. Нужный мне случай я обнаружил в газете пятидневной давности. Некая миссис Харвей Честер пересекала улицу. В тот момент, когда она находилась посреди пешеходного перехода, ее сбила машина. Водитель с места происшествия скрылся. Полиция установила, что из юбки пострадавшей был вырван клочок материи, и потому не сомневалась, что найдет машину и задержит водителя в самое короткое время. Кроме того, имелись и другие улики, о которых полиция не хотела бы преждевременно распространяться. Миссис Харвей Честер было сорок восемь лет от роду, и проживала она на Дормен-авеню в доме номер 2367-А. Полученные ею травмы были названы серьезными. В заметке также описывалось одно лобовое столкновение и сообщалось о том, что задержана украденная машина. В последнем случае не обошлось, конечно, без преследования, которое велось на умопомрачительной скорости. Когда машину в конце концов удалось остановить, из нее спокойно вышел угонщик и, улыбаясь, заявил полицейским, что, поскольку он несовершеннолетний, они его и пальцем не тронут. Рядовые автомобильные происшествия, незначительные ушибы и царапины оказались недостаточно интересными, чтобы попасть на газетную полосу. Такова повседневная жизнь большого города. Купив в ближайшем киоске стопку журналов, я сунул их под мышку, вскочил в служебный драндулет и отправился на Дормен-авеню. Я припарковал машину в двух кварталах от нужного мне дома и принялся поочередно нажимать кнопки звонков, предлагая женщинам, которые открывали мне двери, подписаться на журналы. Во всех трех случаях меня ждал отнюдь не сердечный прием. Решив, что уже заложил соответствующий фундамент, я направился к дому под номером 2367. Это был один из замшелых представителей эпохи первоначального планирования и строительства. С фасада дом 2367 представлял собой огромное старомодное сооружение беспорядочной архитектуры, полное бессмысленных коридоров и закоулков. Широкая цементная дорожка вела вокруг этого монстра градостроительства к дому 2367-А, который с виду походил на бунгало игрушечных размеров. Взойдя по ступенькам на миниатюрное крылечко, я осторожно нажал кнопку звонка. – Кто там? – послышался женский голос. – Я хочу кое-что предложить вам, мадам, – галантно ответил я. – Входите. – Голос был усталым. – Открывайте дверь сами. Я так и сделал. Тоненькая женщина, скуластая, с усталыми глазами, откинулась в инвалидном кресле. Правая ее рука была в гипсе. Колени и левая нога – укрыты одеялом, тогда как правая, загипсованная, высовывалась из его складок. – Здравствуйте, – сказала она. – Здравствуйте. Судя по всему, вы угодили в автокатастрофу? – Меня сбила машина. – Это никуда не годится, – сокрушенно заявил я, вытаскивая свои журналы. – Что вам здесь нужно, молодой человек? Когда я разрешила вам войти, я думала, что это другой человек. – И кто же? – Просто другой. – Я рекламирую журналы, – принялся я вешать ей лапшу на уши. – Не хотели бы подписаться? – Я этим не интересуюсь. – А стоило бы, – отозвался я. – Не хочу вас обижать, но в таком положении вам как раз нечем заняться. – У меня есть радио. – Но разве вы не устали от всех этих диск-жокеев, дурацких диалогов и одной и той же устаревшей рекламы? – Да, конечно. – Тогда вам стоит подписаться. – Что у вас есть? Я передал ей штук шесть из журналов, которые купил в киоске. – Они охватывают широкий спектр вопросов и весьма познавательны, – сказал я. – Это образовательные журналы. Они расскажут вам о доме, о мире в целом, о политической ситуации. Они необходимы тому, кто хочет быть в курсе мировых событий. – Расскажите мне о них побольше. – Она выбрала один из журналов. – Вот об этом. – Это, – начал я, – журнал для женщин. В нем даются советы по домашнему хозяйству, меню низкокалорийной пищи с высоким содержанием белков. Он расскажет вам, как спланировать дом и как воспользоваться преимуществом окружающего пейзажа. – Ну, хорошо, – сказала она. – Это содержание данного номера, а что издатели собираются опубликовать в будущем? Что они собираются преподнести в следующих выпусках? – Статьи на аналогичные темы, – не растерялся я. – Журнал обязан поддерживать общую линию и оправдывать ту высокую репутацию, которую он по праву заслужил. – Но кто будет писать эти статьи? – О, самые известные журналисты – из тех, кто вообще пишет на эти темы. – Назовите хотя бы одного. ...Все права на текст принадлежат автору: Эрл Стенли Гарднер.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.