Шеррилин Кеньон НОЧНЫЕ УДОВОЛЬСТВИЯ

Древняя греческая легенда 

Воспитанный в условиях необычайного богатства, Кириан Трасейский владел обаянием и харизмой так же уверенно, как и мечом. Бесстрашный и отважный, он правил миром, окружающим его, и не знал ничего, кроме самой страстной стороны своей натуры.

Горячий, дикий и неутомимый, он беспечно прожигал жизнь. Он не знал страха и ограничений. Мир был чашей, которую он поклялся выпить до дна.

Обладая силой Ареса, лицом и телом Адониса и чувственными дарами Афродиты, он привлекал внимание любой женщины, видевшей его. Они хотели обладать им, мечтали заполучить гордого воинственного принца, прикосновение которого, по слухам, вызывало ощущения, близкие к тем, что женщина получала, стоя у самых ворот рая.

Однако он был мужчиной, сердце которого нелегко приручить.

Мужчиной, который жил мгновением, жил для своего удовольствия, для страстного исполнения всех своих желаний. Он любил получать и дарить наслаждение.

Те несколько избранных, которым удалось провести с ним ночь полную экстаза, смотрели свысока на тех, кто мог лишь мечтать о прикосновении к его совершенному телу.

Ибо он был страстью. Желанием. Всем, что чувственно и горячо.

Как прирожденного воина его уважали и боялись все, кто слышал о нем. Во времена, когда Римская Империя была непобедима, он с геройским ликованием в одиночку отразил атаку римлян, завоевав богатство и славу своему имени и родине.

Некоторое время о нем говорили, как о человеке, который будет править миром.

До тех пор пока жестокое предательство не сделало его Правителем Ночи.

Теперь он блуждает среди теней, между Жизнью и Подземным миром. Не человек и не зверь, он нечто совершенно иное.

Он — Одиночество. Он — Тьма.

Он — тень в ночи.

Одинокий дух, не знающий покоя, чья судьба — спасать тех самых смертных, которые отвергают и боятся его. Он не сможет познать отдыха и мира до тех пор пока не найдет женщину, которая не предаст его. Чистое сердце, которое сможет преодолеть его темную сторону и вернуть его к свету. 

ГЛАВА 1

— А я говорю, надо посадить его на муравейник и забросать маринованными огурцами.

Аманда Дэвро рассмеялась над предложением Селены. Старшая сестра всегда могла ее рассмешить, какая бы трагедия не случилась. Именно поэтому холодным воскресным днем она сидела на Джексон Сквер за столом Селены, предназначенном для гадания по руке и картам Таро, вместо того, чтобы лежать в постели с одеялом, натянутым на голову.

Все еще улыбаясь от мысли о миллионах муравьев, вгрызающихся в мягкое, рыхлое, словно тесто, тело Клиффа, Аманда окинула взглядом туристов, даже в этот серый ноябрьский день бродящих толпами по достопримечательностям Нового Орлеана.

Запах горячего кофе с цикорием и пончиков доносился из «Кафе дю Монд» напротив, пока машины с жужжанием проезжали в нескольких метрах от нее. Мрачно-серые облака и небо соответствовали тягостному настроению Аманды.

Большинство лоточников с Джексон Сквер не видели нужды ставить киоски в зимний период, но ее сестра Селена считала свой стол медиума таким же сокровищем Нового Орлеана, как и Собор Святого Луи позади.

И это было еще то сокровище…

Дешевый карточный столик был скрыт под плотной пурпурной тканью, которую их мать сшила с использованием «особых» заклинаний, известных только их семье.

Мадам Селена, Госпожа Луны, как Селена была известна, сидела за ним, одетая в струящуюся зеленую замшевую юбку, пурпурный вязаный свитер и длинный черный с серебром плащ.

Странный наряд ее сестры довольно сильно контрастировал с вылинявшими джинсами Аманды, ее розовым свитером крупной вязки и бежевой лыжной курткой. С другой стороны, Аманда всегда предпочитала одеваться неброско. В отличие от своей чересчур яркой семьи, она ненавидела выделяться. Ей больше нравилось смешиваться с окружением.

— Я покончила с мужчинами, — сказала Аманда. — Клифф был последней остановкой автобуса, идущего в никуда. Я устала тратить на них свое время и энергию. С этого момента все свое внимание я буду отдавать бухгалтерскому делу.

Селена скривилась от отвращения, тасуя свои карты Таро.

— Бухгалтерия? Ты уверена, что ты не подкидыш?

Аманда выдавила невеселый смешок.

— Вообще то я уверена, что я подкидыш. Только хотелось бы, чтобы моя настоящая семья нашла меня до того, как станет слишком поздно и часть вашей странности передастся мне.

Селена рассмеялась, раскладывая пасьянс из карт Таро.

— Знаешь в чем твоя проблема?

— Я слишком строга и «правильна», — сказала Аманда, используя слова, которыми ее мать и восемь старших сестер чаще всего называли ее.

— Ну, и это тоже. Но я думаю, что тебе стоит расширить свои вкусы. Перестань западать на этих скучных придурков в галстуках, плачущихся своим мамочкам на то, что у них нет никакой жизни. Тебе, моя сестренка, нужна сексуальная встряска с мужчиной, который заставит твое сердце биться быстрее. Я имею ввиду с по-настоящему диким и безудержным.

— С кем-то вроде Билла? — спросила Аманда с улыбкой, думая о муже Селены, который был даже более «правильным», чем Аманда.

Селена покачала головой.

— О нет, тут другое. Смотри, это я дикая и безудержная и это не дает ему скучать. Вот почему мы созданы друг для друга. Мы достигли баланса. У тебя же баланса нет. Ты и твои парни склоняете весы в сторону Царства Скуки.

— Эй, мне нравится, когда мой мужчина скучен. На них можно положиться и не волноваться, что у них внезапно случится передозировка тестостерона. Да и в любом случае, я — не первая красавица.

Селена фыркнула, перебирая карты.

— Кажется, тебе надо записаться на пару сеансов к Грейс.

Аманда усмехнулась.

— Конечно, как будто мне нужны советы по поводу мужчин от сексопатолога, которая вышла замуж за греческого раба секса, вызвав его из книги. Нет, спасибо.

Несмотря на эти слова, Аманде действительно нравилась Грейс Александер. В отличие от обычной толпы сумасшедших друзей Селены, Грейс всегда была разумной и успокаивающе нормальной.

— Как она, кстати?

— Хорошо. Никлос начал ходить два дня назад и теперь всюду лезет.

Аманда улыбнулась, представив очаровательного светловолосого малыша и его сестру-близняшку. Ей нравилось, когда Грейс и Юлиан позволяли ей понянчиться с ними.

— Когда ей снова рожать?

— Первого марта.

— Готова поспорить, они взволнованы, — произнесла Аманда, почувствовав легкий укол зависти. Ей всегда хотелось дом полный детей, но в двадцать шесть ее перспективы были безрадостными. Особенно учитывая, что она не могла найти мужчину, желающего завести детей с женщиной, вся семья которой не дружила с головой.

— Знаешь, — сказала Селена с задумчивым видом, который заставил Аманду сжаться. — У Юлиана есть брат, который тоже был проклят на заключение в книгу. Ты могла бы попробовать…

— Сразу нет, спасибо. Помнишь, я из тех, кто ненавидит всю эту паранормальную чушь. Я хочу милого, нормального, человеческого мужчину, а не какого-то там демона.

— Приап — греческий бог, а не демон.

— Для меня разница не большая. Поверь, мне хватило жизни с вами девятью, накладывающими заклятья и делающими всю эту фокус-покусную чепуху. Я хочу нормальной жизни.

— Нормальность — это скучно.

— Не говори «гоп», пока не попробуешь.

Селена расхохоталась.

— Однажды, сестренка, тебе придется принять другую половину своей крови.

Аманда проигнорировала эти слова, когда ее мысли вновь обратились к бывшему жениху. Она действительно думала, что Клифф был создан для нее. Милый, тихий клерк с заурядной внешностью, занимающийся вводом данных — он действительно подходил ей.

До тех пор пока не встретился с ее семьей.

Уф! Последние шесть месяцев, она откладывала их знакомство, зная, что именно случится. Но он настаивал и прошлым вечером она, наконец, сдалась.

Закрыв глаза, Аманда вздрогнула, вспомнив, как ее сестра-близнец, Табита, встретила его на пороге, затянутая в готскую одежду, в которой она ходила на нежить. Наряд шел в комплекте с арбалетом, который Табите ну очень необходимо было показать ему, также как и комплект метательных звездочек.

— Вот эта — особенная. Она может разнести голову вампира с трехсот метров.

Как будто этого одного было мало, на кухне ее мать и три старших сестры плели защитные заклинания для охотницы.

Но самое худшее произошло, когда Клифф по ошибке хлебнул из чашки Табиты, которая была наполнена зельем, повышающим силу, приготовленным из свернувшегося молока, соуса «Тобаско», яичных желтков и чайных листьев.

Его тошнило целый час.

После, Клифф повез ее домой.

— Я не могу жениться на женщине, у которой такая семья. — Сказал он, когда она протянула ему обручальное кольцо. — Боже Милостивый, а что, если бы у нас были дети? Ты можешь себе представить, что было бы, если что-нибудь из этого передалось им?

Откинув голову назад, Аманда все еще была готова убить свою семейку за это унижение. Неужели было так сложно побыть нормальными всего лишь на один ужин? Почему, ну почему, она не могла родиться в обычной семье, где никто не верил в призраков, гоблинов, демонов и ведьм?

Если хорошо подумать, двое из них до сих пор верили в Санта Клауса!

Как мог ее чудесно нормальный отец выносить всю их ерунду? Он определенно заслуживал причисления к лику святых за свое терпение.

— Привет, девчонки!

Аманда открыла глаза и увидела приближающуюся Табиту. Ну, разве это не замечательно? Что еще случится? Может, ее собьет автобус?

День становится все лучше и лучше.

Она любила свою близняшку, но не в этот момент. Сейчас она призывала мерзкие вещи на голову Табиты. Болезненные, гадкие вещи.

Как всегда, Табита была во всем черном. Черные кожаные брюки, водолазка и длинный черный кожаный плащ. Ее густые, волнистые темно-каштановые волосы были стянуты в конский хвост, а светло-голубые глаза блестели. Щеки Табиты раскраснелись от быстрого шага.

О нет, она была на охоте!

Аманда вздохнула. Как могли они появиться из одной яйцеклетки?

Табита залезла в карман плаща, вытащила обрывок бумаги и положила его на стол перед Селеной.

— Мне нужна твоя экспертиза. Это греческий, верно?

Не ответив, Селена отложила карты и взглянула на листок. Она нахмурилась.

— Где ты это взяла?

— Он был у вампира, которого мы уничтожили прошлой ночью. Что там написано?

— Темный охотник близко. Десидериус должен подготовиться.

Табита сунула руки в карманы, обдумывая ее слова.

— Есть какая-нибудь идея, что это может значить?

Селена пожала плечами, возвращая бумагу Табите.

— Никогда не слышала ни о Темных Охотниках, ни о Десидериусе.

— Эрик говорит «Темный Охотник» это кодовое название для одного из нас. Что ты думаешь? — спросила Табита.

Аманда услышала достаточно. О, боги, как ее бесило, когда они начинали нести свою вампирско—демоническо—оккультную муру. Почему они не могли повзрослеть и жить в нормальном мире?

— Послушайте, — сказала Аманда, поднимаясь. — Увидимся позже.

Табита поймала ее за руку, когда она развернулась, чтобы уйти.

— Эй, ты же не злишься до сих пор из-за Клиффа?

— Конечно, злюсь. Я знаю, что вы это специально.

Совершенно не смущенная тем, что разрушила помолвку Аманда, Табита отпустила ее руку.

— Мы сделали это для твоего же блага.

— Ну да, конечно. — Она сверкнула фальшивой улыбкой. — Спасибо большое за то, что вы так нянчитесь со мной. Хотите выколоть мне глаз, раз уж вы этим занимаетесь, так ради удовольствия?

— Ну, Мэнди, — сказала Табита с тем самым милейшим выражением лица, за которое их отец мог простить ей что угодно. Это лишь взбесило Аманду еще больше. — Тебе может не нравиться то, что мы делаем, но ты нас любишь. И ты не можешь выйти замуж за какого-то чересчур правильного придурка, который не может принять нас всех такими, какие мы есть.

— Нас? — Недоверчиво спросила Аманда. — Не втягивайте меня в свое сумасшествие. Я единственная, кто получил рецессивные нормальные гены. А вы все…

— Табби!

Аманда замолчала, когда приятель-гот Табиты подбежал к ним. Эрик Сент—Джеймс был всего на три сантиметра выше их обеих, но, учитывая их метр восемьдесят, ничего необычного в этом не было. В его коротких черных волосах была пурпурная полоска, которую он укладывал торчком. Он был бы очень милым, если бы не проколотый нос и неспособность найти работу и удержаться на ней.

И если бы оставил охоту на вампиров. Боже!

— Гэри выследил ту группу вампиров, — сказал Эрик Табите. — Нам надо попытаться и взять их до наступления темноты. Ты готова?

Если бы Аманда закатила глаза еще дальше под лоб, она бы ослепла.

— Действуя так, вы ребята, однажды по неосторожности убьете человека. Помните, как вы напали на группу ролевиков по «Лестату» Энн Райс на кладбище?

Эрик одарил ее глупой улыбкой.

— Никто не пострадал, и туристам понравилось.

Табита вновь взглянула на Селену.

— Ты сможешь поискать информацию для меня, вдруг найдется что-нибудь на Десидериуса или Темного Охотника?

— Блин, Табби, сколько еще раз я должен сказать тебе оставить это? — Раздраженно произнес Эрик. — Вампы просто играют с нами. «Темный Охотник» — это просто страшная кличка, которая ничего не значит.

Селена и Табита проигнорировали его.

— Конечно, — сказала Селена, — Но тебе, возможно, лучше бы обратится к Гэри.

Эрик недовольно выдохнул.

— Он сказал, что тоже никогда о таком не слышал, — Эрик выразительно поглядел на Табиту. — а значит, это — ерунда.

Табита сбросила его руку со своего плеча и продолжила игнорировать его.

— Поскольку это по-гречески, я готова поспорить, что кто-нибудь из твоих друзей-профессоров может знать больше.

Селена кивнула.

— Я спрошу у Юлиана сегодня, когда пойду к Грейс.

— Спасибо. — Табита вновь поглядела на Аманду. — Не переживай насчет Клиффа. Я знаю парня, просто созданного для тебя. Мы познакомились с ним пару недель назад.

— О, Господи, — выдохнула Аманда, — больше никаких ваших свиданий в слепую. Я еще не оправилась от прошлого, а это было четыре года назад.

Селена рассмеялась.

— Это был тот охотник на крокодилов?

— Да, — ответила Аманда. — Крокодил Митч, который пытался скормить меня своему питомцу, Большой Марте.

Табита фыркнула.

— Неправда. Он просто пытался показать тебе, чем зарабатывает на жизнь.

— Знаешь что, вот когда ты позволишь Эрику запихнуть твою голову в живого аллигатора, тогда сможешь что-нибудь сказать. А до тех пор, я, как эксперт по вони из пасти крокодила, буду придерживаться мнения, что Митч просто пытался найти дешевую питательную закуску.

Табита показала ей язык, а потом схватила Эрика за руку и быстро потащила его за собой по улице.

Аманда потерла голову, наблюдая, как они строят друг другу глазки, доказывая этим, что где-то там для каждого есть пара. И не важно насколько ты странный.

Как плохо, что она не могла найти никого для себя.

— Я пойду домой расстраиваться.

— Слушай, — сказала Селена, перед тем, как она смогла уйти. — Может мне отменить сегодняшнюю встречу с Грейс, чтобы мы с тобой могли заняться чем-нибудь? Устроить символическое поджаривание крошечных венских сосисок в честь Клиффа?

Аманда улыбнулась, оценив эту идею. Неудивительно, что она любит свою семью. Несмотря на хаос, они были родными душами и заботились о ней.

-нет, спасибо. Я могу пожарить сосиски и сама. Кроме того, Табита умрет, если ты не спросишь Юлиана о ее «Темном Охотнике».

— Хорошо, но, если передумаешь — дай мне знать. О, раз уж ты будешь дома, почему бы тебе не позвонить Тиане и не попросить ее наложить на Клиффа заклятие, уменьшающее член?

Аманда рассмеялась. Ну, ладно, случались времена, когда было полезно иметь в сестрах верховную жрицу Вуду.

— Поверь, он не может себе это позволить.

Она подмигнула Селене.

— До скорого.

Вечером, Аманда подпрыгнула от звонка телефона, внезапно ворвавшегося в ее фантазии. Отложив книгу, она сняла трубку.

Это была Табита.

— Эй, сестренка, ты не могла бы забежать ко мне и погулять с Терминатором?

Аманда стиснула зубы от знакомой просьбы, которую слышала минимум дважды в неделю.

— Блин, Табби. Почему ты сама этого не сделала?

— Я не знала, что меня не будет так долго. Пожалуйста. Он намочит мою постель, если ты не придешь.

— Знаешь, Табби, у меня тоже есть своя жизнь.

— Ну да, скажи еще, что ты не сидишь сейчас на диване в одиночестве, читая последний роман Кинли МакГрегор, поглощая шоколадные трюфели, как будто завтра не наступит никогда.

Аманда приподняла бровь, оглядев множество оберток от трюфелей, разбросанных по кофейному столику перед собой и экземпляр «Покоряя горца» на его краешке. Черт, она ненавидела, когда ее сестра так делала.

— Пожалуйста, — умоляла Табита, — обещаю вести себя хорошо с твоим следующим парнем.

Вздохнув, Аманда поняла, что действительно не может сказать «нет» своим сестрам. Это было ее слабым местом.

— Хорошо, что ты живешь неподалеку, а то мне пришлось бы убить тебя за это.

— Я знаю. Я тебя тоже люблю.

Глухо заворчав, Аманда повесила трубку. Она бросила тоскливый взгляд на книгу. Черт побери, она только начала втягиваться в сюжет.

Она вздохнула. Ну ладно, по крайней мере, Терминатор составит ей компанию на несколько минут. Ужасно уродливый питбуль, на данный момент, он был единственной особью мужского пола, которого она могла вынести.

Она схватила свою бежевую лыжную куртку с кресла и вышла через переднюю дверь. Табита жила через два квартала от нее и, хотя вечер был невероятно темным и холодным, Аманде не хотелось ехать на машине.

Натянув перчатки, она направилась вперед по тротуару, желая, чтобы Клифф был здесь, чтобы сделать эту работу за нее. Аманда не могла сосчитать, сколько раз она уговаривала его выпустить Терминатора из дома Табиты по пути домой.

Девушка споткнулась на выбоине в тротуаре, вспомнив о Клиффе в первый раз за это время. Что действительно заставляло ее чувствовать себя плохо по поводу их разрыва, так это то, что она не скучала по нему. Не сильно, в любом случае.

Аманда скучала по ощущению кого-то, с кем можно поговорить вечером. Ей не хватало человека, с которым можно посмотреть телевизор, но она не могла сказать, что действительно скучала по нему. И именно это расстраивало ее больше всего.

Если бы не ее тронутая семья, она могла на самом деле выйти за него замуж, а потом понять, что в действительности не любит его.

Эта мысль заставляла ее дрожать сильнее, чем холодный ноябрьский ветер.

Стараясь выбросить Клиффа из головы, она сконцентрировалась на окресностях. В восемь тридцать, квартал был удивительно тихим, даже для воскресной ночи. Машины были припаркованы вдоль улицы, и большинство домов были освещены, когда она шла по старому разбитому тротуару.

Все было как обычно, но все равно это казалось странным. Неполная луна висела высоко, порождая причудливые тени вокруг Аманды. Снова и снова ветер доносил до нее приглушенные звуки смеха и голосов.

Эта была превосходная ночь, для того чтобы зло…

— Убирайся из моей головы, — сказала она громко.

Теперь Табита заставила еевести себя так! Боже!

Что дальше? Теперь она тоже будет ходить со своими сестрами по берегу реки в поисках странных вудуистских трав и аллигаторов?

Вздрагивая от этой мысли, она, наконец, дошла до страшного старого дома на углу, который Табита снимала с подругой. Ярко пурпурного цвета, этот дом был одним из самых маленьких на улице. Аманду удивляло, что никто из соседей не жаловался на неприглядный цвет. Конечно, Табите он нравился, потому что к нему было легко указывать дорогу.

— Просто ищи маленький пурпурный викторианский дом с черным железным забором. Ты его не пропустишь.

Если только ты не слепой.

Открыв низкие ворота из кованого железа, Аманда направилась по тропинке к крыльцу, где стояла, наблюдая, огромная, зловещая, каменная горгулья.

— Привет, Тед, — сказала она горгулье, которая, как клялась Табита, могла читать мысли. — Я просто выпущу песика наружу, О’кей?

Аманда вытащила ключи из кармана куртки и открыла переднюю дверь. Зайдя в коридор, она сморщила нос, уловив слабый душок чего-то мерзко пахнущего. Одно из зелий Табиты, вероятно, протухло.

Либо это, либо ее сестра опять пыталась что-то приготовить.

Она услышала, как Терминатор лает в спальне.

— Я иду, — сказала она собаке, закрывая дверь, включая свет, и, направляясь в гостиную.

Аманда была в одном шаге от коридора, когда она услышала голосок в своей голове, призывающий ее бежать.

Она даже моргнуть не успела, как свет выключился, и кто-то схватил ее сзади.

— Ну, ну, — произнес ей в ухо вкрадчивый голос, — наконец-то я тебя поймал, маленькая ведьма.

Его хватка усилилась.

— Теперь самое время заставить тебя страдать.

Что-то ударило ее по голове за секунду до того, как пол поднялся ей навстречу.

ГЛАВА 2

Аманда пришла в себя и сразу же почувствовала ужасную пульсирующую боль в голове. Она чувствовала себя ужасно.

Что слу…

Она напряглась, вспомнив человека, которого не видела. Его слова.

В ужасе, она попыталась встать и обнаружила, что лежит на холодном бетонном полу в маленькой, покрытой пылью комнате.

И пристегнутая наручниками к незнакомому блондину.

Вопль рванулся из ее горла, но она сдержала его.

Не паникуй. До тех пор пока у тебя на руках не будет всех фактов.

Откуда ты знаешь, может быть, Табита приводит в исполнение свою угрозу о свидании вслепую — как в тот раз, когда она «случайно» заперла тебя на три часа в кладовке с Рэнди Дэвисом. Или тогда, когда «похитила» тебя в багажнике своей машины с тем странным музыкантом.

Табита всегда использовала нестандартные пути, чтобы свести ее с парнями. Хотя, надо отдать должное сестре, Табита обычно не избивала мужчин до беспамятства, перед тем как навязать им общество друг друга.

И все же, с Табитой что-то всегда могло случиться в первый раз. А экстремальные свидания в слепую это было очень по-табитовски.

Заставляя себя оставаться спокойной, пока не получит больше информации, Аманда решила оглядеться. Они двое были в маленькой комнате без окон и ржавой железной дверью. Дверью, до которой она не могла добраться, не протащив своего «друга» по полу.

В комнате не было ни мебели, ни чего-либо еще. Единственный свет шел от маленькой лампочки в центре потолка.

Хорошо, итак, непосредственной опасности для нее не было.

Все еще далекая от успокоения, она поглядела на тело позади. Он лежал к ней спиной либо мертвый, либо без сознания.

Предпочитая последнее, она осторожно подвинулась к нему. Он казался довольно высоким и лежал так, как будто его грубо бросили на пол.

С трясущимися ногами, Аманда медленно поднялась на колени и наклонилась над ним, чтобы не вывернуть его руку еще сильнее.

Он не двигался.

Она оглядела его тело. Длинное черное кожаное пальто, черные джинсы и черная рубашка с вырезом-лодочкой вместе придавали ему, даже лежащему на полу, чрезвычайно опасный вид. Его ноги были обуты в пару черных байкерских ботинок со странными серебряными вставками на каблуках.

Его волнистые светлые волосы, доходящие до воротника пальто, упали на лицо, закрыв от нее его черты.

— Простите? — прошептала она, потянувшись, чтобы коснуться его руки. — Вы живы?

Как только ее рука дотронулась до твердого, гладкого бицепса, у нее сбилось дыхание. Его распростертое тело было словно напряженная сталь. В нем не было ни капли полноты. Он был настоящей гибкой твердой силой.

О, боже.

Не успев остановить себя, Аманда пробежала рукой по его плечу. О, какое это было ощущение!

Она медленно восхищенно выдохнула.

— Молодой человек? Мистер? — вновь попыталась она, потеребив его за твердое мускулистое плечо. — Мистер Гот, не могли бы вы очнуться, чтобы я могла уйти? Я действительно не хочу оставаться в кладовке с мертвецом дольше, чем надо? Ну, пожалуйста, не надо превращать все это в «Уикенд у Берни». Я — одна, а вы очень, очень большой парень.

Он не шевелился.

Хорошо, придется попробовать что-нибудь другое.

Закусив губу, Аманда перевернула его на спину. Волосы упали с его лица вместе с воротником.

У нее перехватило дыхание. Ну, хорошо, теперь она была действительно потрясена.

Мужчина был великолепен. У него были аристократичные черты лица с четко выраженной челюстью, высокими скулами и едва заметной ямочкой на подбородке.

Он обладал той редкой мужественной красотой, которую немногие, очень удачливые женщины видели во плоти.

Дальше — больше, у него были самые потрясающие губы, которые она когда-либо видела. Полный и выразительный, этот рот был создан для долгих, страстных поцелуев.

В действительности, единственным недостатком мужчины был тоненький шрам, который протянулся по краю челюсти, от уха к подбородку.

Он легко мог побить мужа Грейс по красоте. А с Юлианом Полубогом тяжело было соперничать.

Но, честно говоря, Аманду никогда уж настолько сильно не впечатляло то, как мужчина выглядел. Телу она предпочитала интеллект. Особенно, учитывая, что обычно IQ тех мужчин, которых она знала, и, выглядящих даже вполовину так хорошо как он, был меньше чем размер обеих ее ног.

В отличие от Табиты, чтобы привлечь ее внимание, нужно было больше, чем шикарная задница и широкие плечи.

Хотя…

Аманда скользнула взглядом по его гибкому, мускулистому телу. В его случае она могла бы сделать и исключение.

При условии, если он, конечно, не мертв.

Колеблясь, она потянулась и коснулась рукой его загорелой шеи, чтобы проверить пульс. Пальцами она ощутила мощные, тяжелые удары.

Обрадовавшись, что он жив, она попыталась снова потрясти его.

— Эй, клевый кожаный мальчик? Ты меня слышишь?

Он глухо застонал и медленно открыл глаза, вид которых потряс Аманду. Настолько темные, что казались черными, они угрожающе расширились, когда мужчина сфокусировал на ней взгляд. С проклятием, он схватил ее за плечи.

Не успела она шевельнуться, как он перекатился вместе с ней, пригвоздив ее к полу своим телом, и, удерживая ее запястья над головой.

Эти темные, завораживающие глаза с подозрением изучали ее.

Аманда не могла дышать. Он вплотную прижался к ней каждым своим сантиметром, и девушка тут же поняла, что руки — это не единственная каменно-твердая часть его тела. Этот мужчина был стеной, состоящей только из гладких, сильных мышц.

Его бедра мертвым грузом легли меж ее ног, а твердый, упругий живот прижимался к ней так, что она покраснела. Он заставлял ее чувствовать себя разгоряченной и напряженной. Бездыханной.

Впервые в своей жизни Аманде захотелось приподнять голову и поцеловать мужчину, о котором она совершенно ничего не знала.

Кто он?

Абсолютно ошеломив ее, он опустил голову к ее щеке и втянул воздух у ее волос.

Аманда замерла.

— Ты что, меня обнюхиваешь?

Глубокий, мелодичный смех вырвался из его горла, посылая сквозь нее странные пульсирующие волны.

— Я всего лишь восхищался твоими духами, мой цветочек, — мягко прошептал он в ее ушко со странным, соблазнительным акцентом, который заставлял ее таять. Его голос, настолько глубокий, что напоминал раскаты грома, разрушительно действовал на Аманду.

Мужчина был невообразимо сексуален, и ощущение его дыхания на ее шее посылало тысячи мурашек, покалывающих ее, словно иголками

— Ты — не Табита Девро. — он так тихо прошептал эти слова, что даже несмотря на рот, щекочущий ее ухо, Аманде пришлось напрячься, чтобы расслышать его.

Она сглотнула.

— Ты знаешь Т…

— Ш-ш, — прошептал он, лаская пойманные запястья большими пальцами в ритме, который посылал сквозь нее электрические разряды. Грудь девушки напряглась от воспламенившего ее желания.

Он потерся о ее щеку своей, нежно царапая кожу щетиной, и, вызывая еще одну волну мурашек. Никогда еще в своей жизни Аманда не чувствовала ничего более возбуждающего, чем вес его тела, и, ничего более восхитительного, чем его пряный, мужской запах.

— Они подслушивают.

Кириан глубоко, восхищенно выдохнул.

Теперь, когда он был уверен, что от нее не исходит угрозы, он должен был сдвинуться с нее и все же…

Слишком много времени прошло с тех пор, как он последний раз лежал меж женских бедер. Вечность с тех пор, как он осмеливался так приблизиться к женщине. Он забыл ощущение теплой мягкости груди, прижатой к его телу, горячего сладкого дыхания на своей шее.

Но сейчас, когда она была под ним…

О да, он все вспомнил. Он вспомнил ощущение женских рук, блуждающих по его обнаженной спине и каково это — чувствовать женщину, извивающуюся от его мастерских прикосновений.

На минуту, Кириан потерялся в этих мыслях, представляя, как они избавляются от одежды и более тщательно исследуя ее округлости.

Гораздо более интимно.

Он закрыл глаза, думая о том, как бы он пробежал языком по ее груди, коснулся языком напряженного соска, пока она играла бы с его волосами.

Она изогнулась под ним, лишь усиливая поток его фантазии.

Хммм…

Естественно, она побледнеет от ужаса, если когда-либо выяснит, кем и чем он является. И если она хотя бы немного походит на свою сестру, она будет атаковать его, пока один из них не погибнет.

Действительно, как жаль. Но, с другой стороны, он привык к тому, что люди боятся его. Это было проклятие и спасение таких как он.

— Кто подслушивает? — прошептала она.

Открыв глаза, он упивался звучанием ее мягкого, мелодичного голоса. Он очень любил гладкий тягучий южный говор, а эта женщина обладала таким, который скользил по ее языку, как дорогой шелк.

Против его железной силы воли, тело яростно отвечало на ее близость. В нем поднялось желание поцеловать эти полные, полураскрытые губы и он раздвинул ее бедра шире, зарываясь глубже в жар ее тела. О да, он мог чувствовать вкус этой женщины. Весь, без остатка.

Он отстранился, чтобы лучше рассмотреть ее лицо. Ее темно каштановые волосы были щедро разбавлены рыжими прядками, играющими на свету. Глаза девушки, насыщенно голубого цвета выражали ее смущение, ее злость и ее дух. Они сияли на лице, на котором была всего лишь одна морщинка, прямо под правым глазом. Это была единственная черта, которая отличала ее от сестры.

Она и ее запах.

Табита пользовалась дорогими духами, которые буквально глушили его чувствительное обоняние, а эта женщина пахла розами и нежностью.

В этот момент Кириан хотел ее с такой непреодолимой жаждой, что это на мгновение ошеломило его. Прошли века с тех пор, как он так желал женщину.

Века с тех пор, как он вообще что-либо чувствовал.

Лицо Аманды загорелось огнем, когда его возбужденный член уперся в ее бедро. Мужчина хоть и не мертвый, был определенно тверд. И явно не из-за трупного окоченения.

— Слушай, приятель, я думаю, что ты должен найти другое место для отдыха.

Его взгляд остановился на ее губах и Аманда увидела неприкрытую жажду в глубине этих полночных глаз. Он резко сжал челюсти, как будто борясь с собой.

Его мужественность и явная сексуальность ошеломили ее.

Прижатая его телом, она вдруг осознала, как беспомощна была перед ним. И насколько сильно в действительности она хотела ощутить вкус этих прекрасно—очерченных губ. Эта мысль одновременно напугала и взволновала ее.

Мужчина моргнул, и словно пелена упала на его лицо, скрывая его чувства. Он отпустил ее.

Отодвинувшись, Аманда увидела кровь на своем розовом свитере.

— О, Господи! — выдохнула она. — У тебя идет кровь?

Он глубоко вздохнул, сев рядом с ней.

— Рана затянется.

Аманда не могла поверить, что он так безразлично об этом говорит. Судя по количеству крови на одежде, она могла сказать, что ранение было серьезным, и все же, он не выказывал никаких признаков этого.

— Где ты ранен?

Он не ответил. Вместо этого мужчина провел левой рукой по рыжевато—желтым волосам. Он замер, взглянув на большой серебристый браслет наручника, а потом принялся нервно дергать его.

По смертельно опасному, холодному блеску в глазах, Аманда поняла, что наручники беспокоили его даже больше, чем ее саму.

Теперь, когда он очнулся и больше не лежал на ней, Аманда была потрясена темной выразительностью его черт. Было в этом лице что-то романтичное и неотразимое. Что-то героическое.

Она легко могла представить его в образе повесы времен Регентства или средневекового рыцаря. Его классические черты несли какой-то особенный, не поддающийся описанию дух, который казался странно неподходящим для этого современного мира.

— Ну, ну, — раздался бестелесный голос. — Темный Охотник очнулся.

Аманда узнала злобные интонации того, кто ударил ее в доме Табиты.

— Дези, детка, — ворчливо сказал мужчина позади нее, глядя на коричневые стены. — Я вижу, ты до сих пор играешь в свои маленькие игры. Почему бы тебе не повести себя, как хороший Даймон и не показаться мне?

— Все в свое время, Охотник, все в свое время. Понимаешь, я не такой как все остальные, которые бегут и съеживаются от страха при виде большого страшного волка. Я — большой страшный дровосек, который убивает этого волка.

Голос выдержал театральную паузу.

— Ты и Табита Девро были беспощадны, преследуя мой род, и пришло время вам узнать, что такое страх. К тому времени, когда я с вами закончу, вы будете молить о смерти.

Темный охотник наклонил голову и засмеялся.

— Дези, лапушка, я никогда никого не умолял в своей жизни, и, скорее солнце развалится на части, чем я буду просить о чем-либо такого, как ты.

Окончание второй главы.

— Высокомерие, — произнес Дези, — как я обожаю наказывать за это преступление.

Темный Охотник рывком поднялся на ноги, и Аманда увидела рану у него в боку. Его рубашка была слегка разорвана, и пятна крови покрывали пол в том месте, где он сидел.

Но мужчина, казалось, не замечал этого.

— Скажи, а как тебе эти наручники? — Спросил Дези. — Это кандалы из кузницы Гефеста. Только бог или ключ, сделанный самим кузнецом могут открыть их. А, учитывая, что боги оставили тебя…

Темный Охотник оглядел комнату. Его полный ярости взгляд мог напугать и Дьявола.

— Твое убийство доставит мне такое удовольствие.

Десидериус рассмеялся.

— Я сомневаюсь, что тебе предоставится шанс, если твоя маленькая подружка узнает, кто ты.

Темный Охотник бросил на нее говорящий взгляд, который просил не выдавать себя. Но этого и не требовалось. Последнее, что она бы сделала — это предательство сестры.

— Именно поэтому ты приковал нас друг к другу? — спросил Охотник. — Хотел поглядеть, как мы будем драться?

— О, нет, — ответил Дези, — это совсем не то, что я планировал. Если вы убьете друг друга, я не буду против, но что я действительно намереваюсь сделать — так это выпустить вас на закате. Понимаешь, Темный Охотник станет жертвой, и я собираюсь в полной мере насладиться, выслеживая и заставляя вас страдать. Нет такого места, где вы бы смогли спрятаться от меня.

Темный Охотник самодовольно улыбнулся.

— Ты думаешь, что способен выследить меня?

— О, да. Вполне. Видишь ли, я знаю все твои слабые места даже лучше, чем ты сам.

— У меня нет уязвимых мест.

Десидериус засмеялся.

— Слова настоящего Темного Охотника. Но у каждого из нас есть Ахиллесова пята, особенно у тех, кто служит Артемиде. И ты не исключение.

Аманда могла поклясться, что слышала, как Десидериус удовлетворенно облизнулся.

— Твоя самая большая слабость — это благородство. Эта женщина ненавидит тебя, и все же, ты не убьешь ее, чтобы оказаться в безопасности. Пока она будет пытаться прикончить тебя, ты будешь охранять ее ценой своей жизни.

Десидериус злобно расхохотался.

— Ты просто не можешь бросить человека в опасности, не так ли?

— Дези, Дези, Дези, — поцокал языком Темный Охотник. — Что же мне с тобой сделать?

— Не смей разговаривать со мной таким пренебрежительным тоном.

— А почему бы и нет?

— Потому что я не просто какой-то испуганных маленький Даймон, чтобы бежать от тебя в ужасе. Я — твой худший кошмар.

Темный Охотник усмехнулся.

— Тебе обязательно прибегать к таким клише? Ну, давай же, Десидистрофа, не можешь придумать ничего пооригинальнее, чем эти фразы из низкопробных фильмов.

Яростное рычание эхом отразилось от стен комнаты.

— Прекрати издеваться над моим именем.

— Извини, ты прав. Меньшее, что я могу для тебя сделать — это проявить немного уважения, перед тем, как уничтожить.

— О, нет, ты не уничтожишь меня, Темный Охотник. На этот раз умрешь ты. Ты не задумывался, насколько она замедлит тебя? Не говоря уж о ее маленьких друзьях. Они будут преследовать тебя, как свора диких собак. И на твоем месте, я бы уповал на это. Ты никогда еще не испытывал таких мучений, какие предстоят тебе в нашу следующую встречу.

Сжатые в плотную, твердую линию, губы Темного Охотника растянулись в улыбке в ответ на угрозы Десидериуса.

— Ты сильно переоцениваешь свои способности.

— Поживем — увидим.

Аманда услышала, как отключился микрофон.

Темный Охотник снова рванул наручники.

— Я убью этого выродка из фильмов ужасов.

— Эй, эй, эй, — вскрикнула она, когда он вывернул ее запястье, пытаясь освободиться. — Эта рука вообще-то пристегнута.

Мужчина остановился и посмотрел на нее. Его взгляд смягчился.

— Близнецы. Это ему в голову не пришло. Есть какие-нибудь мысли насчет того, где может быть твоя сестра?

— Я даже не знаю, где я или сколько сейчас времени. К тому же, я не имею понятия, что тут происходит. Кто ты и кто был тот придурок? — Потом она понизила голос и добавила, — Он может нас слышать?

Кириан покачал головой.

— Нет, микрофон выключился. В данный момент он занят обдумыванием своей маленькой мести. Я не знаю, как ты, но лично я вижу его потирающим руки и смеющимся как Декстер из «Лаборатории Декстера» ^[1].

Кириан несколько минут разглядывал девушку. Она не билась в истерике…пока, и он хотел, чтобы оно было так и дальше. Информация о том, что Десидериус — это демон, питающийся душами, явно не помогла бы.

Конечно, учитывая склонность ее сестры к охоте на вампиров, это не должно было удивить девушку.

Закрыв глаза, он мысленно потянулся к ее разуму и нашел подтверждение своим опасениям. В ней присутствовала изрядная доля страха.

В отличие от своей сестры Табиты, она не делала поспешных выводов, но ее терзали любопытство и злость. Возможно, он мог бы рассказать ей обо всем и не перепугать до потери сознания, но Темный Охотник в нем придерживался правила «меньше знаешь — крепче спишь». Прямо сейчас, голый минимум — это было все, что ей нужно было знать. Если ему повезет, он сможет освободить их, не выдав о себе больше, чем ей уже было известно.

— Меня зовут Хантер, — официально произнес он. — А «тот придурок» — это человек, который собирается навредить твоей сестре.

— Спасибо, но это я уже поняла и сама.

Аманда нахмурилась. Все это должно было бы испугать ее, но страха она не чувствовала. Слишком сильна была злость. Она умудрилась попасть в самую гущу сумасшедшей жизни своей сестры.

В действительности девушка была рада, что по ошибке схватили ее, потому что Табита без сомнения выкинула бы что-нибудь самоубийственное.

Она взглянула на Темного Охотника и нахмурилась еще сильнее. Откуда он знал Табиту? Что было еще интереснее, как он смог их различить, когда даже мать временами не могла этого сделать?

— Ты один из друзей моей сестры?

Он посмотрел на нее ничего не выражающим взглядом, а потом рывком поднял на ноги.

— Нет, — ответил он, похлопывая себя по груди, бедрам, заднице и ногам.

Аманда пыталась не замечать восхитительного тона его кожи, когда ее рука следовала за ним. И когда девушка коснулась твердой внутренней поверхности его бедра, она едва сдержала стон.

Хантер был создан для секса и скорости. Как плохо, что он не подходил под ее типаж. На самом деле, он был полной противоположностью тому, что ее привлекало в мужчинах.

Разве нет?

Он чертыхнулся.

— Конечно, он забрал мой телефон, — пробормотал он, направляясь с ней к двери.

Подергав за ручку, мужчина начал осматривать петли. Когда он расшнуровал ботинок и бросил его на пол, Аманда удивленно приподняла бровь.

— Что ты делаешь? Собираешься поплавать?

Он одарил ее дерзкой ухмылкой, наклоняясь, чтобы поднять ботинок с пола.

— Пытаюсь вытащить нас отсюда. А ты?

— Пытаюсь не разозлиться на тебя.

Удивление сверкнуло в его глазах, а потом он вновь обратил свое внимание на дверь.

Аманда наблюдала, как мужчина нажал на одну из серебристых вставок на каблуке, и из ботинка выстрелило зловеще выглядящее пятнадцатисантиметровое лезвие. Он определенно принадлежал к типажу Табиты. Ей было интересно, а нет ли у него еще и метательных звездочек в кармане.

— О—о—о, — сухо прокомментировала она. — Очень страшно.

Он окинул ее серьезным взглядом.

— Детка, ты еще страшного не видела.

У него был такой вид крутого парня, как будто он сидел за рулем «Форд Фэарлэйн» ^[2]. Она ухмыльнулась и издала совсем не женское фырканье.

Темный Охотник проигнорировал ее. Зазубренным лезвием он пытался расшатать заржавевшие петли.

— Ты сломаешь клинок, если не будешь аккуратнее, — предостерегла она.

Он поглядел на девушку, приподняв бровь.

— Ничто в этом мире не сможет сломать это лезвие.

Мужчина стиснул зубы, колотя по ботинку кулаком.

— И, кажется, ничто в этом мире не сможет сдвинуть с места эти петли.

Он пытался еще несколько минут.

— Черт, — прорычал он, когда петля так и не пошевелилась.

Он спрятал лезвие и наклонился, чтобы надеть ботинок. Полы плаща раздвинулись от его движений, одарив ее замечательным видом его тела.

О, да, славная задница.

У Аманды пересохло во рту, когда он выпрямился во весь свой почти двухметровый рост.

О, боже.

Ну, хорошо, она была готова взять свои слова назад. У него была одна черта, которую она находила неотразимой. Его рост. У нее был пунктик насчет мужчин, выше нее ростом. А с ним, она могла бы легко носить пятнадцатисантиметровые каблуки, не ущемляя его мужское эго.

Он возвышался над ней. И ей это нравилось.

— Так откуда ты знаешь мою сестру? — спросила она, пытаясь сфокусировать свои мысли на сложившейся ситуации, а не на том, как бы ей хотелось почувствовать вкус его губ.

— Я знаю ее, потому что она все время путается у меня под ногами.

Он вновь вцепился в наручник.

— Почему вы, люди, постоянно чувствуете непреодолимую нужду влезть в дела, которые следовало бы оставить в покое?

— Я не влезаю… — она замолкла, когда его слова дошли до ее сознания. — Вы, люди? Почему ты так говоришь?

Темный Охотник не ответил.

— Послушай, — сказала Аманда, подняв вверх руку, показывая браслет наручника. — Я застряла тут с тобой, и я хочу получить ответ.

— Нет, не хочешь.

Это было последней каплей. Она ненавидела мужчин — альфа всеми фибрами своей души. Эти доминанты типа «Я-мужчина—детка—дай-мне-повести» вызывали у нее тошноту.

— Ну, ладно, мальчик — мачо, — сказала девушка с раздражением. — Я тебе не какая-то там маленькая кокетка, чтобы хлопать ресницами при виде быка-производителя в черной коже. Не стоит пробовать со мной свою тактику «я-мужик», а не то я докажу тебе, что известна у себя на работе как «Крушитель Яиц».

Кириан нахмурился.

— Мальчик — мачо? — Недоверчиво повторил он.

Еще никогда в своей чрезвычайно долгой жизни он не встречал никого, кто осмелился бы бросить ему вызов. Когда он был смертным, его приближение заставляло целые римские армии в ужасе спасаться бегством. Лишь немногие осмеливались встретиться с ним лицом к лицу.

Когда он стал Темным Охотником, легионы Даймонов и Апполитов начинали трястись от страха в его присутствии. Его имя произносили с благоговейным трепетом и почтительностью, а эта женщина назвала его…

— Бык-производитель в черной коже, — повторил он вслух. — Не думаю, что раньше меня когда-либо так унижали.

— Значит, ты точно был единственным ребенком в семье.

Это заставило Кириана рассмеяться. На самом деле, когда-то у него было три младших сестры, но ни одна из них никогда не осмеливалась оскорбить его.

Он окинул ее взглядом. Она не была красива, в классическом понимании этого слова, но в ее миндалевидных глазах была определенная экзотика, которая придавала ей обаяние феи.

Ее длинные, распущенные красновато-коричневые волосы рассыпались по узким плечам. Но именно голубые глаза были самыми потрясающими. Теплые и умные, сейчас они сузились от злости.

Легкий румянец окрасил щеки девушки, от чего ее глаза стали еще на тон темнее. Несмотря на опасность, в которой они находились, ему было интересно, как бы она выглядела после ночи дикого, безудержного секса. Он запросто мог представить ее глаза, потемневшие от страсти, взлохмаченные волосы, щеки, покрасневшие от касания его небритых щек и ее губы, влажные и припухшие от поцелуев.

Его тело пылало от таких мыслей.

До тех пор, пока он не почувствовал знакомое покалывание в затылке.

— Скоро рассвет.

— Откуда ты знаешь?

— Я просто знаю.

Кириан потянул ее влево и начал исследовать изъеденные ржавчиной стены в поисках выхода.

— Когда нас выпустят, нам нужно будет найти способ освободиться от этих наручников.

— Как это мило с твоей стороны — признавать очевидное.

Аманда оглядела его тело и увидела рваную рану сквозь дыру в одежде.

— Тебе действительно нужно заняться этим.

— Не дай бог, я истеку кровью, да? — спросил он язвительно. — Тогда тебе придется таскать за собой мой разлагающийся труп.

Она в отвращении сморщила носик.

— Интересно, возможно ли быть более отвратительным? Господи. Кто был твоим кумиром в детстве? Борис Карлофф ^[3]?

— Вообще-то — Ганнибал ^[4].

— Ты пытаешься напугать меня, ведь так? — спросила она. — Должна тебя предупредить, что это не сработает. Я выросла в одном доме со злющим полтергейстом и двумя сестрами, которые вызывали демонов просто для того, чтобы подраться с ними. Приятель, я уже столько видела, что твое замогильное чувство юмора меня не трогает.

Он не успел даже понять, что она задумала, когда Аманда схватила край его рубашки и подняла.

Вид его голого живота заставил девушку замереть. Он был упругим, твердым и плоским с такими рельефными кубиками пресса, что любой гимнаст обзавидовался бы. Но выдохнуть ее заставили многочисленные шрамы, покрывающие его кожу.

Что еще хуже, она увидела ужасную рану в боку, зияющую под его ребром.

— О, Боже, что с тобой произошло?

Он рывком опустил рубашку и отступил от нее.

— Если ты о шрамах, то это займет годы, чтобы рассказать о каждом из них. А, если ты имеешь ввиду рану, то я получил ее от тринадцатилетнего Апполита, которого принял за нуждающегося в помощи ребенка.

— Ты попал в ловушку?

Он пожал плечами.

— Мне не впервой.

Аманда сглотнула, окинув его взглядом. Его окружала аура опасности и смерти. Он двигался с текучей грацией хищника, а эти глаза…

Они, казалось, видели больше, чем просто окружение. Странно темные, они излучали неописуемое неземное свечение.

И заставляли ее замирать всякий раз, когда он смотрел на нее.

Аманда никогда не встречала блондинов с такими глазами. Не то чтобы она видела много мужчин настолько же потрясающе красивых. Его черты были совершенными, словно высеченными из камня.

Он распространял просто неестественную мужскую сексуальность. Она знала множество мужчин, которые делали все, чтобы обрести то, что на него природа как будто вывалила прямо из грузовика.

— Так что такое — Темный Охотник? — спросила она. — Это как Баффи — Истребительница Вампиров?

Он рассмеялся.

— Ага, я мелкая, истощенная девочка-подросток, которая важно расхаживает по округе, убивая вампиров в серьгах, которые они вырвали бы из моих ушей и затолкали бы мне в…

— Я знаю, что ты не девочка. Но что же такое Темный Охотник?

Мужчина вздохнул, таща ее за собой по комнате и оглядывая стены, как будто искал потайную дверь.

— Если вкратце, то я уничтожаю тех, кто крадется в ночи.

Холодок прошел по спине девушки от его слов и, все же, она чувствовала, что есть что-то еще, помимо его простого объяснения. Он казался смертельно опасным, но не извращенным и даже не жестоким.

— Почему ты хочешь убить Десидериуса?

Хантер взглянул на нее перед тем, как попытаться вновь открыть железную дверь.

Он рванул ручку с такой силой, что было удивительно, как он не вырвал ее совсем.

— Потому что он не просто убивает людей, он крадет их души.

Аманда напряглась от его слов.

— Он такое может?

— Ты сказала, что уже все повидала, — сказал Кириан с издевкой, — вот ты мне и скажи.

Аманде хотелось его придушить. Еще никогда в своей жизни она не встречала настолько надменного и выводящего ее из себя мужчину.

— Ну почему я всегда влипаю в эти сверхъестественные штучки—дрючки. — пробормотала она. — Неужели один нормальный день — это так много.

— Жизнь редко бывает такой, как мы хотим.

Его слова и странная нотка в его голосе заставили девушку нахмуриться.

Кириан наклонил голову и поднял руку, призывая ее к молчанию.

Неожиданно замок щелкнул.

— Тук-тук, — произнес Десидериус. — У вас есть день на то, чтобы спрятаться. С приходом ночи мы открываем охоту.

— Да, да, — сказал Хантер. — Ты и твоя собака в придачу.

Его небрежный тон удивил Аманду. Ужасные слова абсолютно не волновали его.

— Тебя не пугают его угрозы?

Он сухо взглянул на девушку.

— Дорогая, в день, когда я испугаюсь такого, как он, я лягу у его ног и дам ему нож, чтобы он вырезал мне сердце. Единственное, о чем я волнуюсь сейчас, так это о том, как мне вернуть тебя к сестре и убедить Ее Высочество Твердолобую не соваться в это дело до тех пор, пока я не найду Десидериуса и не отправлю его душу в ад, где ей самое место.

Не в силах сдержаться, несмотря на опасность, в которой они находились, Аманда рассмеялась.

— Ее Высочество Твердолобая? А ты хорошо знаешь Табиту.

Оставив ее комментарий без внимания, он медленно открыл дверь, закрывая ее своим телом, и замер, оглядываясь.

За дверью был узкий коридор с большими, покрытыми пылью окнами, в которых отражалось рассветное солнце.

— Черт, — тихо выругался Охотник, отступая обратно в комнату.

— Что? — спросила она с замершим от страха сердцем, — Там кто-то есть?

— Нет.

— Тогда пойдем.

Аманда двинулась к двери.

Он не пошевелился.

Стиснув зубы, Кириан вновь оглядел коридор и сказал что-то на языке, которого она не знала.

— В чем проблема? — спросила Аманда. — Солнце только встает, и там никого нет. Надо уходить.

Он глубоко, раздраженно выдохнул.

— Люди — это не проблема. Проблема — солнце.

— И что с ним не так?

Темный Охотник несколько секунд колебался, а потом открыл рот и пробежал языком по длинным, заостренным клыкам.

ГЛАВА 3

Мистер «Возьми меня» Красавчик — вампир!

— О нет, нет, нет, — Аманду всю колотило от ужаса и ей пришлось направить весь свой самоконтроль на то, чтобы не забиться в истерическом припадке. — Ты собираешься высосать мою кровь?

Кириан издевательски приподнял бровь.

— Я, что, похож на юриста?

Она проигнорировала его сарказм.

— Ты убьешь меня?

С серьезным лицом, Хантер раздраженно вздохнул.

— А ты не думаешь, что, если бы я собирался тебя убить, то ты уже была бы мертва?

Он шагнул к ней ближе и одарил злобной, кривой усмешкой, которая была призвана напугать ее. И у него получилось.

Кириан поднял свободную руку, чтобы дотронуться до ее шеи там, где проходила вена. От этого легкого, словно перышко прикосновения девушку бросило в дрожь

— Подумай сама. Я мог бы высосать тебя досуха, а потом отгрызть клыками твою руку и освободиться.

Ее глаза расширились от ужаса.

— Но, к счастью для тебя, я не собираюсь этого делать.

— Не надо язвить, ладно? — выдохнула девушка. Ее сердце все еще бешено колотилось, потому что она не была уверена, шутил ли он или действительно собирался накинуться на нее и кормиться ее кровью.

— Я ничего не могу с этим поделать. Представь себя на моем месте. Я просто вышла из дома с намерением выгулять пса Табиты, чтобы он не наделал на кровать. А вместо этого мне врезали по голове и приковали наручниками к вампиру. Ты уж извини, если из-за этого я немного странно себя веду.

К удивлению девушки, Хантер опустил руку и сделал шаг назад.

— Ты права. Думаю, ты не привыкла к тому, что люди нападают на тебя без видимой причины.

По его тону, она могла сказать, что сам он частенько попадал в такие ситуации.

Темный Охотник растянул плотно-сжатые губы в улыбке, которая, однако, не дошла до глаз.

— Если тебе станет от этого легче, то я не питаюсь людьми.

Почему-то Аманда действительно почувствовала себя лучше, когда он это произнес. Не то чтобы она ему поверила. Но все равно, это немного ободряло.

— Итак, ты что-то вроде Ангела?

Кириан округлил глаза.

— Ты слишком много смотришь телевизор, — пробормотал он. — У Ангела была душа. У меня ее нет.

— Ну вот, ты снова пугаешь меня.

На его лице были написаны слова, которые он уже поизносил раньше. «Детка, пугающего ты еще не видела»

Хантер посмотрел на дверь.

— Ладно. Нам придется бежать, пока солнце не поднялось еще выше.

Мужчина одарил ее беспокойным взглядом.

— Главная проблема состоит в том, что я не знаю, куда ведет этот коридор. И в том случае, если он ведет на открытое пространство, где меня ждет ужасающе мучительная смерть от воспламенения, мне нужна будет услуга.

— Услуга? — недоверчиво спросила Аманда. У этого мужика определенно были крепкие яйца. Он задирает ее, пугает, а потом осмеливается просить об услуге?

— Конечно, почему бы и нет? — сказала она.

Он снял кольцо с правой руки и протянул ей.

— Мне нужно будет, чтобы ты взяла это и нашла какое-нибудь дерево.

Аманда нахмурилась, глядя на кольцо. Золото было потертым и зазубренным, как будто с ним плохо обращались. Или скорее рука, которая его носила, попадала в серьезные переделки.

Верх его был отделан плоскими рубинами с изображением меча, выложенного алмазами в окружении изумрудных лавровых листьев, и, увенчанного сапфировой короной. По виду кольца, девушка могла сказать, что это была очень ценная антикварная вещь.

Не зная, что с ним сделать, Аманда засунула его в карман джинсов.

— Любое дерево? — спросила она.

— Любое. А потом произнеси «Артемида, я призываю тебя принять человеческую форму».

— Артемида…

Хантер накрыл ее рот рукой.

— Во имя Зевса, произнеси это, только когда я умру. После этих слов подожди, пока не появится высокая, рыжеволосая женщина и скажи ей, что тебе нужна защита от Десидериуса.

Аманда приподняла бровь.

-ты хочешь, чтобы я вызвала богиню и попросила ее о помощи?

— Если ты этого не сделаешь, он доберется до тебя и твоей сестры.

— А тебе-то, какая разница?

— Это моя работа — защищать людей от Даймонов. Это, то, чем занимается Темный Охотник.

И хотя выражение лица Хантера было суровым, его глаза горели огнем, который подсказывал ей, что он многого не договаривал.

— Что такое Даймон? — спросила девушка.

— Это вампир на стероидах, возомнивший себя богом. А теперь, пообещай мне, что ты сделаешь, как я сказал.

Почему бы и нет? Это была странная просьба, но с другой стороны, учитывая, что она была прикована наручниками к вампиру, кем она была, чтобы судить, что странно, а что — нет?

— О’кей.

— Хорошо, а теперь — побежали.

Прежде, чем девушка смогла сказать что-либо в ответ, он схватил ее за наручник на запястье и рванул из двери направо и вдоль по коридору.

Когда они бежали по ржавому полу, Аманда поняла, что они находились внутри чего-то, вроде заброшенного завода. В конце коридора были ступеньки, ведущие вниз.

Хантер тянул ее за собой, пока они не добрались до самого низа лестницы, ведущей в огромный пустой зал с бетонными полами. Старые металлические стены были покрыты трещинами, сквозь которые проникали лучи восходящего солнца.

Темный Охотник отступил в тень, избегая света. Его лицо выглядело немного загорелым, но в целом, как ей казалось, их сумасшедшая гонка не навредила ему.

— И что теперь? — спросила девушка, стараясь восстановить дыхание.

Темный Охотник даже не запыхался. Но его взгляд обжег ее, когда он с интересом поглядел на ее грудь.

Аманда скрестила руки.

Когда она осознала, что его рука была в опасной близости от ее груди, девушка в первый раз увидела его настоящую улыбку. Хантер был так близко, что кончики его пальцев терлись о ее соски, заставляя кровь пылать в венах.

Его поддразнивающая усмешка заставила девушку опустить руки. Даже такая дьявольская из-под плотно сомкнутых губ — она все равно была потрясающей. От удивленного блеска его глаз у Аманды перехватило дыхание, а его черты, смягченные мальчишеским очарованием, заставили бы растаять сердце любой женщины.

Кириан оглядел пустой завод.

— Теперь нам нужен либо сотовый, либо система метро. Я знал, что мне надо было соглашаться на ту свободную вакансию в Нью—Йорке.

Аманда непонимающе взглянула на него.

— Свободная вакансия? Что? Охота — это на самом деле работа?

— Да. И мне за нее даже платят.

— Кто платит?

Вместо ответа, он поднял руку, призывая к тишине жестом, который начинал выводить ее из себя — главным образом потому, что он, казалось, предвещал проблемы. А ей надоело попадать в неприятности, предназначенные Табите. ...