«Тигровый принц» Сандра Браун

Глава 1

- Как такое могло случиться?

- Я говорила тебе. Я не знаю. Мне очень жаль. Это была ошибка, человеческая ошибка. Это единственное объяснение, которое у меня есть.

 - Я думаю, именно это сказали и дозорные на Перл Харбор, - сухо заметил мужчина. Он с отвращением отбросил конверт на стол.

- Тебе не стоит прибегать к сарказму, Ларри. Я поняла твою точку зрения. - Карен Блейкмор устало откинулась на спинку стула. Это просто замечательно, думала она. Именно то, в чем я нуждаюсь. Она была вызвана на ковер из-за одного ничтожного письма, которое не содержало ничего, кроме дружеского «привет» от одного должностного лица другому должностному лицу. Можно подумать, будто она продала ракетные чертежи русским.

- Хорошо, я повторю это снова. Неверный документ был размещен на дипломатической почте. В этот раз всё не так серьёзно, но у ошибок, совершённых на любом уровне Государственного Департамента, могут быть серьёзные последствия. В следующий раз  это может быть секретная информация.

- Ох, ну давай же! - воскликнула она, вставая со своего стула и начиная сердито расхаживать. - Я понимаю, что этот офис обрабатывает секретные документы. И чтобы работать здесь, я должна была получить разрешение, с того дня, когда родилась. Я сделала всего одну ошибку, Ларри. Я на мгновение отвлеклась и отправила неверное письмо. Мне очень жаль. Могу ли я рассчитывать на допрос ЦРУ?

- И кто теперь говорит с сарказмом?

- Так увольняй, - она вернулась к своему креслу, гнев иссяк. Депрессия была ее спутницей в течение года. Казалось, она вечно давила ей на плечи. В стрессовых ситуациях, как сейчас, ноша становилась еще тяжелее.

Ларри Уотсон задумчиво постучал ручкой по кожаной накладке на столе, подаренной ему женой на прошлое Рождество. Его волосы были коротко острижены. Он носил правильные угольно-серые костюмы, белые рубашки, темные галстуки и остроносые туфли. Он выглядел так, как и положено заместителю госсекретаря Соединенных Штатов. Но выражение его лица не было обычным. Взгляд, направленный на секретаршу выражал сострадание.

- Мне жаль, что я набросился на тебя, Карен. Это для твоего же блага.

- Вот, что говорила моя мама каждый раз, когда я получала порку. Я не поверила тогда и не поверю сейчас, - когда она взглянула на него, он печально улыбнулся.

- Это звучит довольно банально, не так ли? - он наклонился вперед, подперев свои руки.

- Как бы мне не хотелось оставить тебя своим секретарем, я знаю, тебе нужно это продвижение.

- Да, это так. По многим причинам.

- Деньги?

- Одна из них. Школа Кристины очень дорогая.

- Она могла пойти в обычную школу, - напомнил он ей.

- Я обещала маме перед смертью, что дам своей сестре лучшее образование. В Вашингтоне это означает «частная школа».

- Она не должна выпускаться здесь.

Карен уже качала головой.

- Пытаться состыковать графики - невозможно. Я бы каждый день беспокоилась о

ней, добралась ли она благополучно до дома, и… - она махнула рукой, - Так намного лучше.

- Ты могла бы воспользоваться рассчетно-кассовой, что предлагал тебе Уэйд,- это предложение было сказано еще мягче. Ларри знал, что это могло стать зажженной спичкой, поднесенной к пороху. Так и получилось. Она в очередной раз подпрыгнула в кресле.

- Чтобы Уэйд этим купил себе совесть, раз бросил меня ради другой женщины? Ни за что. Я не позволю ему. Кроме того, когда развод был завершен, это был конец. Я ничего от него не хотела. Он, конечно, тоже не хотел быть частью меня.

Спустя 13 месяцев и 22 дня, ей по-прежнему было больно думать об этом. Когда закончится это чистилище? Она надеялась, что продвижение на более высокую должность в Департаменте даст ей новый стимул жизни. Сейчас, более чем вероятно, она все испортила. Так же как и с её браком.

Перестань винить себя, Карен! - напутствовала она себя. Это не твоя вина, что предатель гулял. Или твоя?

- Хочешь хороший совет? - спросил ее Ларри.

- У меня есть выбор?

- Нет.

- Валяй, - сказала она, улыбаясь. Обычно они мило беседовали. Сегодня было исключение.

- Ты допустила ошибку с почтой, потому что устала. Ты выдохлась. На грани физического и психического краха.

- Ну и дела, это прямо зажигательная речь, которая мне так нужна.

- Карен, - сказал он, выйдя из-за стола и садясь на угол. - Разве этот алтарь мученичества не становится неудобным? Настоящая причина в том, что муж оставил тебя без ведомой причины.

- Другая девушка, - прервала она. - Белокурая секс-бомба с огромными сиськами, - сказала она, жестикулируя руками.

- Но это не настоящая причина.

- Я согласна. Не думаю, что они настоящие.

- Ты можешь быть серьезной хотя бы секунду?

- Прости.

- Это был тяжелый год. Ты должна была психологически адаптироваться после развода так же хорошо, как хорошо справляешься с обязанностью содержать себя и Кристин только на свою зарплату. Я думаю, что тебе нужно недельку отдохнуть.

- Я сейчас не могу. Я...

- Я настаиваю.

- Настаиваешь?

- Возьми отпуск добровольно, либо я на неделю отстраню тебя от работы без оплаты.

- Ты не можешь этого сделать!

- Могу. В качестве дисциплинарных мер того, что получатели этих документов перепутаны, - она молча смотрела на него. - Либо оплачиваемый отпуск, либо отстранение от работы без оплаты. Что выбираешь?

Что ей еще оставалось делать?

В прошлом году, она не ощущала ничего, кроме уныния. Когда ваш муж уходит после семи лет, в течение которых вы считали ваш брак счастливым, ваше эго требует исцеления. По крайней мере, Карен Блейкмор еще не сделала этого.

Ее самооценка была на самом низком уровне. Как она могла сейчас измениться?

Но, возможно, она сможет это сделать. Может быть, она должна это сделать. Может быть, она должна заставить себя это сделать.

У нее нет общественной жизни. Работа надоела. К тому времени, когда она добралась до своей квартиры в Джорджтауне, идея Ларри не казалась такой уж плохой. Вбежав через дверь и опустив сумку на ближайший стул, она вскочила за письменный стол, расположенный под окном. Несколько ящиков были выпотрошены, прежде чем она нашла то, что искала.

Сбрасывая туфли, она растянулась на своей кровати, раскладывая перед собой красочные буклеты. Бесконечный сахарный песок. Кристально голубая вода. Окруженные папоротником лагуны. Бурлящие водопады. Тропические закаты. Лунные горизонты.

Она выбрала один буклет. Удовольствие, веселье и еда. Лень. Блаженная безответственность. Всего несколько часов полета.

Она взяла трубку и набрала знакомый номер.

- Привет, Кристин.

- Привет, сестренка! Я готовилась к тесту по алгебре. Действительно дно. Я даже не спустилась к ужину. Соседка принесла мне поднос. А что нового у тебя?

- Я облажалась на работе.

- Насколько все было плохо?

- Португальский консул получил письмо с поздравлениями с назначением и поздравлениями со свадьбой дочери. У него нет дочери. Письмо было предназначено для Перуанского консула. Ну, они оба начинаются с П.

Кристин хихикнула, и Карен удивилась, как красив был этот шестнадцатилетний смех.

- Ларри расстроился?

- Он устроил мне разнос.

- Он зазнайка.

- У него было право. Это была ошибка, а в моей работе для них нет места. Особенно если я хочу новую должность.

- Ты получишь ее.

Карен крутила телефонный шнур.

- Кристин, что ты думаешь о том, чтоб я взяла недельный отпуск? - поспешно пояснила она, как будто они поменялись ролями, и она спрашивала разрешение, будто она хотела оправдать его перед Кристин.

- Я думаю, что это классная идея.

- Это хорошо или плохо?

- Это хорошо. Я надеюсь, что ты встретишь какого-нибудь потрясающего парня. Эти курорты всегда привлекают загорелых, спортивных, европейских парней.

- Ты одобряешь?

- Конечно.

- Тебе придется провести выходные в школе.

- Я напрошусь к кому-нибудь в гости. Не волнуйся. Ты это заслужила.

- Отпуск будет стоить важной части наших сбережений.

- Ты пополнишь их, когда получишь продвижение по службе.

Карен затаила дыхание, закрыла глаза и схватила телефонную трубку.

- Хорошо, я поеду, - сказала она.

- Ешь, пей и веселись!

- Так и сделаю.

- Встреть замечательного парня. Кого-то между Ричардом Гиром и Робертом Редфордом и немного с юмором от Берта Рейнольдса.

- Я постараюсь, - постарается ли она? Ну почему бы и нет? Если она собирается расправить крылья и лететь, она могла бы выстрелить в луну. Конечно, она не пойдет туда высматривая, вынюхивая всех подходящих мужчин как делают это забредшие в бары одиночки, но если представится возможность…

- Я позвоню тебе перед отъездом и расскажу все подробности о том, как со мной связаться в чрезвычайной ситуации.

- Хорошо проведи время. Хоть раз ни о чем не беспокойся и подумай о себе.

Они попрощались. Карен нажала кнопку на телефоне, а не повесила трубку. Она боялась, что если положит его вниз, то передумает. Есть миллион причин, почему она не должна ехать и лишь одна - почему она должна ехать.

Чтобы спасти свою жизнь.

Карен в этом году столкнулась с ситуацией, когда женщина должна справиться с неприятностями, она была отвергнута своим мужем в пользу другой женщины. У нее было два выбора: либо поддаться депрессии, либо справиться и жить дальше.

Этот день ознаменовался решением Карен. Она предпочла последнее.

Она посмотрела на номер телефона, указанного на брошюре. Набрала его и насчитала три гудка, прежде чем радушный голос ответил ей.

- Здравствуйте, - сказала она, всего лишь с небольшой долей нерешительности в голосе. - Я хотела бы поехать на Ямайку.

***

Он посмотрел на рюмку, наполненную янтарным бренди, анализируя, почему он не хотел его. Он был налит из дорогой, старинной бутылки. Цвет бренди был столь ясным и чистым, как темный мексиканский топаз. Букет был опьяняющим.

Он сделал глоток. Невкусно. Он не мог оценить его выше, чем усилия его хозяйки, одетой в прозрачный пеньюар, призванный возбудить любого мужчину. Она сидела в противоположном углу дивана и улыбалась ему, поверх своего бокала.

- Ты не очень-то разговорчив, дорогой.

Они только что вернулись из центра Кеннеди, где состоялась премьера новой пьесы о Вьетнамской Войне, в смокингах и только для специально  приглашенной аудитории.

Мужчина бросил на неё язвительный взгляд. Он сомневался, что тонкости игры были отмечены ею, гораздо меньше, чем показной эмоциональный отклик. Это омрачило их праздничное настроение, какое было.

Он положил руки в карманы, досадуя на себя. Что, черт возьми, было не так? Почему такое преунылое настроение? Откуда это недовольство всем, своей жизнью, собой?

У него не было проблем. Спросите любого человека на улице, какой жизнью он хочет жить и каждый ответит, такой, какой живет он. У него были деньги. Одежда. Автомобили. Женщины. На сегодня у него было лучшее тело и худшая репутация в городе. И он хотел её не больше чем её бренди.

Он был по горло сыт всем этим, лоском, пресыщенным отношением его друзей. И  больше всего ему претило изображать, что он наслаждается этим.

- Что не так, Дерек?

Он услышал шорох пеньюара, когда она пересекла толстый ковер босыми ногами. Ее руки обвились вокруг него и скользнули под его смокинг. Кладя их на грудь, она начала вырисовывать узоры. Она знала свое дело. Ее пальцы, должно быть, чувствительнее радара, так как они нашли его соски под накрахмаленной рубашкой и поглаживали их.

На рынке она была проверенным продуктом для потребления. Ее карьера заключалась в том, чтобы проводить весело время, тратить папины деньги, жить в быстром темпе, чтобы поиметь как можно больше любовников, пока, в конце концов, не выскочить «удачно» замуж.

- Спорим, я смогу избавить тебя от плохого настроения, - замурлыкала она, приближаясь к нему и прижавшись телом к его спине. Поднявшись на носочки, она легонько подула в его ухо. Ее руки пробежались по складкам его рубашки, над черным атласным поясом к его ширинке.

Обычно, ее талантливые руки в считанные секунды разжигали в нем страсть. Сегодня они лишь усиливали его досаду.

Он резко повернулся, с силой обхватил ее плечи и оттолкнул.

- Мне жаль, - быстро сказал он, заметив изумленное выражение на ее лице. Он попытался улыбнуться. - Думаю, сегодня я просто не в настроении.

Девушка отбросила назад свои волосы, которые содержала в идеальном состоянии.

- Ну, опять начинается, - сказала она язвительно.

Он коротко засмеялся.

 - Думаю, да.

- Обычно, я задаюсь вопросом, помнишь ли ты вообще мое имя. Ты приходишь сюда, мы занимаемся любовью, ты говоришь спасибо и уходишь. Что изменилось сегодня?

- Я устал. Много всего навалилось, - он постепенно пробирался к входной двери. Он не хотел, чтобы казалось, будто он убегает, но это именно это он и делал.

Удерживая, она положила руку ему на плечо. В конце концов, Дерек Аллен как никто другой был хорошим уловом. Даже такая женщина, как она, которая обычно не угождает мужчинам, ради Дерека готова проглотить немного гордости. 

- Я могу заставить тебя позабыть обо всем, - обещала она губами покрытыми блеском. Как извивающая змея, ее руки обвились вокруг его шеи, и она притянула его вниз для поцелуя. Она демонстрировала свое тело как открытое предложение. Используя язык.

Он ничего не чувствовал. Ни проблеска. Ни искры желания. Только горькое недовольство тем, что во рту был дурной вкус.

Отстранившись, он убрал ее руки от себя.

- Прости, не сегодня, - сказал он.

- Если ты сейчас уйдешь, можешь мне больше не звонить, - она не привыкла оставаться неудовлетворенной. - Сукин ты сын. Как ты думаешь, кто ты?

У дверей он взглянул на нее. Ее кулаки легли на бедра, а пышная грудь вздымалась и смотрела она на него очень злобно. Эта ее потеря контроля была чем-то новеньким, чем-то, что она отрепетировала. В первый раз той ночью, он думал, что она была красива. Впервые она была настоящей, реальной. Но он уже не хотел ее.

- Спокойной ночи, - сказал он тихо и потянул на себя дверь.

- Иди к черту! - закричала она, после того, как он закрыл за собой дверь.

- Возможно, это будет приятная перемена, - пробормотал он с сухим юмором. Ее матерные эпитеты последовали за ним до самого лифта. Только после закрытия двери её пронзительный голос утих. На первом этаже он пересек вестибюль высотного здания, желая вдохнуть свежего воздуха и очистить дух от нее. Он кивнул швейцару, который придерживал для него двери.

- Доброй ночи, мистер Аллен, - сказал он почтительно.

Как только он вышел на улицу, лицо ослепили вспышки камер. Автоматически, его рука поднялась к лицу, чтобы оградить себя от съемок, но от этого было мало пользы. Камеры продолжали щелкать, репортёры окружили его на тротуаре.

- Дайте мне перерыв, ребята, - сказал он обреченно, когда попытался прорваться сквозь них. - Вы сделали недостаточно снимков на премьере?

- Нам никогда не будет достаточно вас, Аллен. Вы слишком горячи, особенно с вашим отцом, который приезжает на этой неделе.

Дерек резко остановился и обернулся к лицу репортера, который упомянул его отца.

 - Кто тебе это сказал?

- Разве вы этого не знали?

Дерек столкнулся с Спеком Дэниелсом. Это было предсказуемо. Он смотрел в неприятное полнотелое лицо одного из самых отвратительных и упорных членов «прессы». Спек работал внештатно, но его статейки регулярно появлялись в жёлтой прессе, той самой, которая печатает скандальные и разрушительные рассказы, будь то правда или нет.

Фотограф был очень непривлекательным. Его живот туго обтягивала не очень чистая белая оксфордская рубашка. Ноги были короткими, приземистыми и, казалось, будто все время расставлены в воинственной позе. Черные волосы прилипли к бледной, вспотевшей коже головы. Дерек знал, что на предплечье у него татуировка голой женщины внушительных размеров. Это было самое ценное в Спеке, и тот не упускал возможности показать её. Его камера свисала с толстой, бычьей шеи.

- Я знаю, что визит твоего отца был большой тайной и все такое, - сказал он, - но, черт возьми, ты знаешь этот город. Здесь невозможно долго хранить секреты.

- Что ты чувствуешь по поводу визита твоего отца? - спросил Дерека другой репортер.

- Без комментариев, - сказал он. - Теперь, если вы меня простите…

- Вы должны сказать хоть что-то, - репортер Дэниелс преградил ему путь. Дерек подумал, что для такого толстячка, он двигался с удивительной легкостью. - Как давно ты видел своего старика?

- Без комментариев, - сказал Дерек сквозь зубы. - Пожалуйста, уйдите с моей дороги.

- Что он подумает о той юной леди, которую вы сегодня провожали? Она какая-то особенная? - спросил он.

- Вы давно с ней встречаетесь? - встрял кто-то. - Брачные планы?

- Ох, ради Бога, - сказал сердито Дерек. Другая камера сняла его в профиль. Он оттолкнул одного фотографа в сторону, но снова был блокирован Спеком.

- Позвольте сделать еще одно ваше фото, - сказал тот и поднял камеру.

Мигающий сине белый свет ударил Дерека, ослепив его. Он дернул ремень камеры и стянул ее с шеи Спека. Камера, брошенная Дереком, ударилась в кирпичную стену дома и отлетела на тротуар. Другие фотографы попятились назад. Грудь Дерека вздымалась, а руки сжимались в кулаки.

- Если вы еще раз побеспокоите меня, я прослежу за тем, чтобы вы никогда не работали в сфере журналистики, поняли? Теперь убирайтесь с моего пути!

Бравада Спека исчезла. Он отступил в сторону, пропуская Дерека, который бросил через плечо:

- Я завтра пришлю чек на оплату фотоаппарата.

Затем он исчез за углом здания, запрыгнув на сиденье водителя кабриолета Экскалибур, который безответственно оставили незапертым на улице города, и пробудил двигатель к жизни. Удивительно, приглушенная группа журналистов по-прежнему была собрана в небольшую кучку, когда он умчался секундой позже.

Когда он добрался до дома и припарковал машину в подземном гараже, его гнев немного остыл. В лифте он прислонился к стене и сделал несколько глотков воздуха.

Почему он не справился с этим получше? Почему, как обычно, не позволил сфотографировать себя? Но пока он был в гневе, почему он не обвил шею Спека Дэниелса и не душил его, пока его поросячьи глазки не вылезли бы? Тот был слизняком и он был самым худшим из тех, кто постоянно преследовал Дерека.

Вопрос об отце был неожиданным. Он не знал, что общественность была в курсе визита его отца, но это же Вашингтон, к утру это буду знать уже все. И Дэниелс хотел посмотреть на мою реакцию. Дерек, оказывается, мог быть вспыльчивым. Черт. Почему сегодня он не остался дома с холодным бокалом пива?

Он зашел в свой пентхаус. Все было идеально чисто. Темно и прохладно, только звук кондиционера. Это напомнило ему о приемной в похоронном бюро. Он бывал там достаточно часто.

Дерек снимал одежду, разбрасывая вещи по пути, зная, что на следующий день придет убираться горничная. Добравшись до ванны уже голым, Дерек встал под холодный душ. Вода колотила его, жалила кожу, наказывала его за сегодняшнее поведение, как с женщиной, так и с папарацци. Они не были виноваты. Он был. Дерек выключил воду и позволил своего голове устало упасть вперед. Вода капала с его волос на лицо.

- Я должен убраться.

Он даже не сразу понял, что сказал это вслух, пока не услышал эхо, отраженное от мраморных стен душевой кабинки. Выйдя из душа, он направился в свою спальню и включил ночник. В ящике стола он нашел телефонный справочник и стал листать его страницы.

Он должен убраться из Вашингтона. Даже ферма не достаточно далеко, когда его отец здесь. Пресса будет ползать по нему как муравьи, следить за каждым шагом, записывать каждое слово, которое он сказал, задавать Дереку вопросы, которые не касаются его ни в малейшей степени, и неверно цитировать его мнение по ним. Он будет делать такие вещи, которые разозлят отца и смутят его мать. Нет, на этой неделе он не мог позволить себе остаться в городе. Ради всего святого, он просто хотел избавиться от всех.

Голос, который ответил на его звонок, был дружелюбным.

- Я хочу отправиться в путешествие, сказал он без обиняков. - Хочу уехать завтра. Вы можете это устроить?

Женщина рассмеялась, инстинктивно понимая, что она разговаривает с привлекательным мужчиной.

- Я надеюсь, что это возможно, но есть одна проблема, сэр.

- Какая?

- Куда вы хотите отправиться?

- Оу, - он запустил руку в мокрые волосы. Куда он хочет отправиться? Где он не был очень давно? Где солнечно, не слишком далеко. - Ямайка, - сказал он, не чувствуя вдохновения.

***

Солнце никогда прежде не видело ее грудь. У нее никогда не было случая обнажить её перед ним.  Если бы был, то без сомнения, ей не хватило бы мужества. Но надо же с чего-то начинать, если ей предстоит интрижка.

Карен Блейкмор лежала на пляже на полотенце, одетая только в бикини, и, втирала в себя крем от загара.

Рядом с ней лежал огнедышащий дракон. Более шести футов в длину, его горбатая спина приподнималась из песка. Она влюбилась в него, как в своего защитника от незваных гостей.

Правда в том, что не существовало риска вмешательства в её личную жизнь. Она лежала на участке своего личного пляжа прилегающего к бунгало, которое арендовала на неделю. При выборе отеля она остановила свой выбор на бунгало. В обычном номере отеля ей не хватило романтики присущей бунгало спрятанном в частном тропическом саду.

Никто не мог видеть её здесь. Она могла засечь лодки в бухте задолго до того, как они приблизятся к берегу и укрыться в саду или бунгало. Если эта поездка окажется небогатой событиями за исключением отдыха и релаксации, то она, по крайней мере, сможет похвастаться загаром, когда вернется домой.

И лежать топлесс было действительно приятно. Солнце палило слишком сильно. Карен очистила свой разум от беспокойных мыслей и позволила себе отдохнуть.

Она ощущала ласковое солнце на своей коже. Песок был таким мягким. Карибский Бриз нёс с собой ароматы цветов, моря и выжженной солнцем земли. Единственными звуками было завывание ветра сквозь пальмовые листья над головой и вода, которая мягко плескалась у берега.

Она услышала еще один звук. Он звучал так, будто надвигался небольшой циклон сопровождавшийся шлепками ног. Он был там прежде, чем она поняла.

- Вот чёрт! - крикнул он, когда увидел ее. Слова были произнесены в двух точных слогах, как будто первым было восклицание по ситуации, а вторым была оценка ее.

Он вытянул свою ногу, пытаясь остановиться. Та неудачно приземлилась в песок. Снова выругавшись, он потерял равновесие и рухнул, истекая потом. Язык дракона был раздавлен между лопатками, а носу был причинен непоправимый ущерб.

Мужчина перевернулся к ней лицом. Как Олимпийский спортсмен начинающий гонку, он остановился на одном колене, другая нога была вытянута позади него. Его руки, которым позавидовал бы и Тарзан, упирались в песок, образовав в нём внушительные кратеры. Он был подтянутым, напряженно балансирующим. Сухожилия были натянуты. Гладкие мышцы сокращались, а дыхание становилось тяжелым. Глаза мужчины сверкали. Если бы он не был совершенным образцом человека, Карен подумала бы, что наткнулась на камышового кота.

Глава 2

Эти глаза! Зеленый, золотой и агат кружились в самой невероятной гармонии - опасно и увлекательно. Казалось, она была поглощена чернотой в центре его зрачка.

И его волосы. Каштановые. Насыщенного коричневого цвета, но в равномерную полоску с золотой нитью, как на тигровой шкуре. Они были длинноваты, но весьма привлекательно. Это ему шло и соответствовало его страстности. Он был голым, за исключением пары шорт для бега и кроссовок, от чего казался диким и примитивным. Его улыбка была медленной, дьявольской и знойной.

- Привет, - его голос был таким гладким, как пот, стекающий по загорелой коже и был таким же греховно привлекательным.

- Привет, - глупо пискнула Карен.

- Мне удалось не затоптать вас? - тигр рыскал глазами по ее телу. Когда они остановились на ее груди, то расширились с интересом, и Карен тут же поняла, что была одета, не больше чем он. Она схватила полотенце и сжала его перед собой

- Да, только чуть-чуть, - выдохнула она. О Боже! Она хотела приключений, новых впечатлений. Но…. Это?

- Мне очень жаль. Я не увидел вас, пока не оказался прямо поверх вас, - он снова улыбнулся с намеком, и она была уверенна, что выбор его слов был неслучайным. - Вы лежите за единственной дюной на пляже.

- Это не дюна, это дракон, - он склонил голову набок, будто пытаясь представить себе дракона в комочках песка. - Или был, - сказала она резко. - Это, как предполагается, мой частный пляж,- она говорила как старая училка. Без сомнения, он будет ослеплен.

- Жаль дракона, - сказал он с улыбкой, которая могла бы растопить айсберг. Мужчина поднял глаза к вершине склона. - Это твой бунгало?

- Да.

Он улыбнулся еще шире.

 - Я ваш сосед, Дерек Аллен, - он протянул руку и она отпрыгнула, проклиная себя за то, что ведет себя как идиотка. Она протянула ему руку, другой удерживая полотенце в области груди.

- Карен Блейкмор, - когда она попыталась отдернуть руку, он продолжал плотно удерживать её в своих ладонях.

- Вы действительно не должны были беспокоиться, прикрываясь этим полотенцем.

- Да, - сказала она, быстро облизнув губы. - Я действительно должна это сделать. Пожалуйста, отпустите мою руку.

- У вас красивая грудь.

Кровь прилила к ее щекам.

- Спасибо.

- Пожалуйста.

Внезапно она посмотрела на свою грудь.

- Я так не считаю.

- Почему?

- Если бы вы знали меня, вы бы знали - почему, - Карен настойчивей потянула свою руку, и ему пришлось ее отпустить. - На сегодня мне уже достаточно солнца. Боже мой, взгляните на мою руку! Она уже вся розовая! Тропическое солнце. Я не привыкла к этому и не хочу сгореть в первый же день.

Тарахтела она, запихивая свои вещи в большую соломенную суку. Когда она собрала все в одну руку, вскочила на ноги с грацией прихрамывающего страуса. Он поддержал её под локоть и помог встать.

- До свидания, Мистер... Эээ…

- Аллен.

- До свидания, Мистер Аллен. Желаю приятного отдыха.

С толикой достоинства, что оставалась у нее, она повернулась и начала подниматься на склон.

- Вы что-то забыли, - сказал он.

- О! - был ее пораженный крик, когда она увидела верх своего бикини свисающий с кончиков пальцев его протянутой руки. Вернувшись той же дорогой, она выхватила его.

- Спасибо.

- Вы не хотели бы надеть его?

- Нет.

- Уверены? Я буду рад помочь вам.

- НЕТ! Я имею виду, спасибо, нет - пробормотала она и развернулась обратно. - До свидания.

С каждым шагом, она могла чувствовать его взгляд, сверливший спину. Карен только надеялась, что низ накидки скромно прикрывает её попу, её всю. Остаток пути она почти пробежала, пока не зашла за стену, окружающую ее террасу.

Она дрожала с ног до головы, когда открыла стеклянную дверь и скрылась за ней. Зайдя в небольшую кухню, она открыла крошечный холодильник и взяла воду, которую поставила накануне вечером. Может быть, это уменьшит сухость во рту.

Когда Карен зашла в спальню, то сняла полотенце с груди и рухнула на кровать. Она вела себя как круглая идиотка. Вероятно, он был еще там, на берегу, содрогаясь от смеха.

Блин! Это все испортило. Она никогда больше не сможет посмотреть в глаза этому человеку. Ей придется провести остаток своего отпуска в запертом бунгало, боясь на него нарваться?

Нет. Она не будет этого делать. Она отказывается это делать. Она хотела вернуться на пляж.

Ее разум победил, и Карен воинственно шагнула через бунгало. Она даже шагнула за стеклянную дверь на террасу. Потом остановилась и передумала. На террасе был очень удобный шезлонг. Он был частным. Тихим. В это время было солнечно. Почему бы просто не остаться здесь?

Трусиха! - кричал ее разум.

Даже если и так, прежде чем выйти на террасу, она надела бикини.

***

Может быть она замужем.

Вероятно, за полузащитником Питсбург Стилерз. Вот и все. Она вышла замуж за этого отчаянного ревнивца.

Муж, который…

Нет, он не думал, что она была замужем. Она была напугана им, не ревнивым мужем. Или из-за него? Или и то, и то? Что бы ни заставило ее так нервничать, это расположило его к ней.

Дерек стоял у окна и смотрел на крышу соседнего бунгало, попивая охлажденную бутылку Перье. Он негромко хихикнул, вспоминая ее испуганное лицо. Она вскочила рывком, выпрямившись, словно на шарнирах. Её глаза были широкими и круглыми, как блюдца, и такие нежно-карие, словно бархат. Медового цвета волосы были завязаны в хвост, но Дерек предположил, что когда она их распускает, они достают до плеч.

Он должен был по-джентльменски предложить ей полотенце и избавить от этого момента смущения. Но блин, этот застенчивый румянец был фееричен.  Когда он в последний раз видел женщину, которая краснеет? И видел ли когда-нибудь?

Любая женщина, которую он знал, откинулась бы, томно потянувшись,  предложив ему полный вид, поразительную позу и улыбалась бы улыбкой рассчитанной дразнить и возбуждать.

Он был взволнован. Ее тело было компактным и стройным, но невероятно мягким и женственным. Если этого недостаточно, чтобы заманить его, то её робкая неловкость и дискомфорт заинтриговали его.

Он хотел увидеть ее снова. Как он может узнать, есть ли у нее муж или компаньон по путешествию? Дерек Аллен никогда не отказывается от вызова, особенно если это касается девушек.

Он снял свои шорты, встал и направился в душ.

***

Карен вышла из душа, осматривая свое тело в зеркале. Ее загар был приятным. Совсем неплохо для первого дня. Для защиты от шелушения она смягчила кожу душистым лосьоном. Убрав полотенце с головы, она рассыпала по плечам свои мокрые волосы и провела по ним пальцами. Она потянулась за расческой, когда услышала стук в парадную дверь.

Она на цыпочках и босиком прошлась через бунгало и выглянула через прозрачные шторы. «О, нет», - прошептала она, когда увидела его стоящим на небольшом крыльце. Он собирается надоедать мне?

Она решила подождать, пока он не уйдет. В конечном итоге ему это надоест и он уйдет. С другой стороны, она приехала сюда, чтобы научиться защищать себя, не так ли? Но если Карен собиралась приветствовать ухаживания  некоторых мужчин, ей лучше бы научиться прекращать другие. Собрав все свое мужество и высокомерие, она открыла дверь.

- Привет.

Его приветствие на пляже было формальным. Это приветствие было больше интимным, как его глаза или голос. Она могла почти поклясться, что у этих золотисто-зеленых глаз была возможность погладить её, потому что сейчас она чувствовала его тёплый взгляд на своем теле и ей это нравилось. Они вызвали отклик ее тела, что были унизительно и стыдно.

Плотно сжав бедра, Карен потёрла одну босую ногу о другую. Волнуясь, она скрестила руки на своей талии, заметив, что ее ладони вдруг стали влажными. Она молилась, чтобы он не заметил, как участилось ее дыхание. Его улыбка была ленивой и более чем самонадеянной.

- Чем я могу вам помочь, мистер Аллен? - о, это было хорошо, Карен. Если бы она прослушивалась на роль прямолинейного человека и то не смогла бы найти более подходящий вопрос. Эта фраза использовалось в каждом когда-либо созданном второсортном кино. Он решил, что она была намеренно провокационной? Не дай Бог. Этот человек не нуждается в поддержке.

- Да, можете, Карен, - ее желудок сжался, когда он произнес ее имя, скользящее по губам. - Можете ли вы одолжить мне стакан сахара?

- П-простите? - а что она ожидала, приглашение к себе в постель? Да. Сама невинность его просьбы очень удивила ее.

- Стакан сахара, - сказал он, примостившись в дверях, - Нет смысла выпускать прохладу наружу, - небрежно заметил он и закрыл за собой дверь, - Нравится ли Вам ваше бунгало? Я нахожу своё вполне комфортным.

Миллион ужасных возможностей пронеслись в ее голове. Она не читала «В поисках Мистера Гудбара» (прим. пер. «В поисках мистера Гудбара»драма американской писательницыДжудит Росснер. Тереза, молодая учительница, занимающаяся воспитанием глухих детей и недовольная своей скучной обыденной жизнью, отправляется на поиски острых ощущений. В поисках «идеального мужчины», которого она называет «мистером Гудбаром», Тереза начинает терять контроль над собственной жизнью. Тихая учительница днём, ночью она превращается в раскрепощенную посетительницу баров, меняющую мужчин, как перчатки. Тони, один из её новых друзей, мучаясь от ревности, угрожает её жизни. Самоубийственное поведение Терезы с каждым днём приближает её к страшной развязке), а зря. Он был слишком мягким. Слишком полированным.. Ей казалось, что вторжение в женское пространство не было для него чем-то новым, но это, безусловно, было необычным для Карен Блейкмор.

- Мистер Аллен…

- Пожалуйста, зови меня Дерек. Если мы хотим быть «заимствующими» соседями, тебе не кажется, что мы должны перейти на «ты»?

Его беззаботность раздражала Карен, и ее подбородок немного приподнялся.

- Ты планируешь что-то испечь, пока находишься здесь? - колко спросила она.

- Испечь?

- Сахар. Зачем тебе сахар?

- Оу, сахар. Видишь ли, - он даже не скрывал, что лжет. - Я принес чай в пакетиках и готовил чай со льдом, - он надулся, - я ненавижу несладкий чай со льдом.

Потому что ложь была так непростительна, она рассмеялась. Пытаясь удержать смех, прикусив нижнюю губу, но он все ровно вырвался наружу.

- Мне очень жаль, но у меня нет сахара. У меня есть заменитель сахара.

Он скорчил гримасу.

 - Нет сахара?

- Нет сахара. Ничем не могу вам помочь, мистер... Дерек, - сказала она поспешно, когда он нахмурил брови.

- У тебя есть безалкогольные напитки?

Она испустила недовольный вздох.

- Мне сейчас точно не до игр в домохозяйку. У меня мокрые волосы, на мне нет ни грама косметики и я не так одета, - она сделала еще один глубокий вдох. - И я не приглашала тебя.

- Почему ты не вернулась на пляж? Я ждал достаточно долго.

- Я загорала на своей террасе, чтобы побыть одной, - подчеркнула она последнее слово. Он лишь ухмыльнулся.

- Топлесс?

- Что? - спросила она, на мгновение ослепленная белизной его зубов.

- Топлесс. Ты загорала топлесс?

- Нет, не топлесс.

- Почему? Боишься, что будут подглядывать?

- Нет. Надоедливых соседей.

Он громко рассмеялся, его глубокий, раскатистый смех сотрясал его широкую грудь. Карен вспомнила, как он выглядел голым. Темный цвет кожи, позолоченные волосы, от закручивающиеся в влажные кольца от пота, плотно-коричневые соски.

- О мой Бог! Ты бы послушала себя! - Она подняла глаза от широкой груди покрытой мягким хлопковым пуловером.

- Ты здесь одна? - вдруг спросил он.

- Эм… Типа… Я..

- Как ты можешь быть «типа одной»? У тебя есть муж?

- Нет, но…

- Любовник?

- Нет, - затем, когда его брови взлетели вверх на ее решительный ответ, она ровно сказала. - Не со мной.

- Отлично! Я тоже одинок. Мы можем делать что-то и вместе. Это принесет гораздо больше удовольствия.

Скрестив руки на груди, не из-за своей нервозности, Карен нетерпеливо топнула ногой.

- Что мы можем делать вместе? - когда она услышала свои слова, то побледнела. Потрясающе, Карен, просто потрясающе!

- Что-то, что сразу приходит мне в голову, - он шагнул вперед, встав нос к носу.

Он был одет в шорты. Она кожей ощущала волосы на его ногах.

- Что? - спросила она голосом, звучащим как наждачная бумага.

- Что-то, что делают двое.

- Что?

- Теннис.

Она подняла голову и встретила его дразнящую улыбку.

- Теннис?

- Да. Ты подумала о  чем-то другом?

Она густо покраснела.

- Нет, конечно нет, - солгала она.

- Ты играешь, не так ли?

- Играю в теннис?

- Разве это не то, о чем мы говорим? - он насквозь видел ее ложь. - Я играю. Иногда. В каком ты классе?

- А плюс, а ты?

- Б в лучшем случае. Видишь? Было бы неинтересно для тебя.

- Лучше чем наоборот. Если бы ты была лучшим игроком, мое мужское эго этого бы не перенесло.

Она серьезно сомневалась в этом. Любому мужчине, настолько дерзкому, чтобы бегать глазами по не совсем одетому телу женщины, которую он встретил пару часов назад, стоит волноваться о смертности своего эго. - Как ты относишься к подводному плаванию?

- Я боюсь акул, - она посмотрела на него многозначительным взглядом, и он снова засмеялся.

- Там прячется двойной смысл?

- Если обувь подходит…

Карен резко остановилась, когда он поднял руки и запустил пальцы в её волосы. Он разделил их на густые, волнистые пряди по обе стороны от её головы.

- У тебя красивый цвет волос, - откровенно сказал он. Он изучал каждую влажную прядь, которая скользила сквозь его широко разведенные пальцы.

- Спасибо.

- Я не мог сказать подобное, когда они были собраны в конский хвост. А сейчас говорю, - его руки замерли на ее плечах, перед тем как опустились к груди, измеряя волосы. - Я был не прав, они длиннее. Они доходят до… - его пальцы коснулись ее кожи, - сюда, - закончил он шепотом. ...