Кожевников В. М. Годы огневые

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Журналистская работа писателя — это, как правило, разведка главных направлений времени и географические маршруты его жизненной биографии.

Это и боевое соучастие — рабочий вклад, а часто и способ познания тех задач, которые героически и самоотверженно решал и решает наш народ на пути строительства коммунизма. И всегда этот путь — путь поисков и находок, на котором писатель черпает уверенность и вдохновение для создания художественных образов.

В этом сборнике собраны статьи, очерки, размышления, зарисовки, написанные еще с начала 30‑х годов и до нынешнего времени. Эта книга не писалась по заранее продуманному плану, каждый материал ставил ту задачу, которая была характерна и существенна, на мой взгляд, для своего времени, без расчета, как говорится, на грядущее. В чем–то они были злободневны, в чем–то запечатлевали то, что свойственно каждому периоду общественной жизни. Но из всего разнообразия запечатленных явлений в итоге сложилась, как из мозаики, панорама существенных событий в истории борьбы и жизни нашего народа.

Писатель–журналист стремится идти неизведанным путем. Но путь этот освещен творческой энергией партии, направленной на создание той коммунистической нови, из которой вырастают черты советского человека — строителя, борца–воина, дерзновенного новатора. Это выход на тот передний край, на котором созидалась материально–техническая база социализма, а затем — коммунизма. Видеть ростки нового в человеке — этой зоркости учит нас партия. Отражение этой нови и запечатление исторической правды есть радость и пафос работы писателя–журналиста.

Автор

ПОСТУПЬ ЭПОХИ

ГЕРОИЧЕСКИЙ ПУТЬ

День сотворения нового человеческого общества на одной шестой земного шара положил начало эпохе социализма. С той поры не прошло еще полстолетия. Но столь великого преображения мира не знала история.

Сорок один год Советской страны. Из них более трех пятилетий наш народ, вынужденный прервать мирный труд, отдал защите Отчизны и послевоенному восстановлению хозяйства. Если бы эти годы потрачены были на созидание, трудовые свершения советского народа были бы еще грандиознее. Но империалисты, развязавшие вторую мировую войну, поплатились не только жесточайшим военным разгромом. В битве с фашизмом возник лагерь социализма во главе с Советским Союзом, и это стало самым тяжким поражением всей капиталистической системы в целом.

Бедствия, причиненные гитлеровцами нашей стране, были неисчислимы. Но нет меры творческому всемогуществу советского народа, направляемого Коммунистической партией. Исчезли руины, восстановлены города, построены сотни новых заводов и фабрик.

XX съезд КПСС — важнейшее событие в жизни партии и всего советского народа. Подвигом поднятых целинных земель, подвигом воздвигнутых новых бастионов индустрии, подвигом эпохальных научных открытий, подвигом грандиозных преобразований в сельском хозяйстве и в промышленности ответил народ на решения съезда. Гигантский рывок в будущее — иначе не назовешь этот подвиг советских людей, воплотивших в своих деяниях новаторские начертания исторического съезда. И все это во имя того, чтобы человек на нашей земле жил лучше, счастливее.

Были годы, когда советские люди, сознательно идя на ограничение своих потребностей, самоотверженно строили предприятия тяжелой промышленности. И она стала основой материального благосостояния народа, в период второй мировой войны — его арсеналом, а ныне, еще более могущественная, чем прежде, она открыла для советских людей новые возможности величайших свершений.

Никогда не вторгалась столь мощно в будущее советская наука, как это произошло в наше время. Она первенствует в использовании атомной энергии в мирных целях, в создании межконтинентальных баллистических ракет. Это наши, советские спутники Земли первыми подали сигналы из космоса. Открытия советских ученых совершили революцию в ряде важнейших отраслей человеческих знаний. И никогда наука не была столь близка к заводскому цеху и колхозной ниве, как в наши дни.

Советский народ прошел героический путь, ведомый партией в наше сегодня, когда осуществляется то, о чем только могли мечтать люди первых лет революции. Да, мы свидетели и строители того будущего, которое прозорливо видел сквозь толщу времени великий Ленин, — это будущее созидается сегодня, уверенно входит в нашу жизнь.

Всю свою творческую энергию партия коммунистов отдавала и отдает тому, чтобы сделать жизнь человека лучше, а самого человека — могучим и прекрасным. Морально–политическое единство, высокая идейность, неколебимая преданность коммунизму, благородный сплав советского патриотизма с пролетарским интернационализмом, героическая одухотворенность — все это чудесные черты духовного облика советского народа, взлелеянные творческой энергией Коммунистической партии.

Современная история — летопись ожесточенной борьбы социализма и капитализма. Эта борьба охватывает все области общественной жизни. Сознательно или бессознательно, прямо или косвенно в ней участвуют все люди нашей планеты. В этой борьбе нет и не может быть нейтральных.

Современный капитализм — это общественное устройство, враждебное человеку, самой его природе. Неслучайно так популярны ныне на Западе изуверские теории о бессилии разума, о тщете человеческой деятельности. В качестве основного закона жизни капитализм избрал звериный вопль ненависти и страха — «человек человеку волк». Атомный шантаж — существование на грани войны — империалистам кажется единственным средством продлить дни своего владычества. Никогда жестокая, тупая глупость выживающего из ума капитализма не была столь опасна для человечества, как ныне. И никогда так не шатались основы буржуазного миропорядка, как сегодня.

На путь, указанный Октябрем, уже встало около миллиарда человек. Пример России поднял могучую волну национально–освободительного движения, порваны колониальные оковы во многих странах Азии и Африки. Всенародное движение сторонников мира превратилось в величайший фактор современности. Непобедимый лагерь стран социализма во главе с Советским Союзом, обладающий всем необходимым для обуздания войны, стал самой надежной охраной мира для всего человечества.

Наша страна заняла почетное место мирового центра новой, социалистической цивилизации. Партия вырастила, воспитала многомиллионную советскую интеллигенцию — гордость народа. В Советской стране сейчас — четверть миллиона деятелей науки, общее число студентов в два с лишним раза больше, чем во всех капиталистических странах Европы, вместе взятых. В Узбекистане, где до революции не было ни одного инженера–узбека, сейчас на 10 тысяч населения — 81 человек с высшим образованием. Это в два раза больше, чем во Франции, и в 28 раз больше, чем в Иране.

На заре существования советского строя Ленин высказал мысль о том, что, завоевав политическую власть, создав свое государство, пролетариат обеспечивает все условия для приобщения огромного большинства населения к культуре — вот путь для ликвидации вековой отсталости и темноты. Коммунистическая партия выполнила задачу, поставленную Лениным. И теперь пусть капиталистический мир попробует догнать нашу социалистическую цивилизацию! Что может он противопоставить нашей замечательной культуре, науке, искусству? Верная буржуазному образу мыслей интеллигенция одичала в индивидуализме, кичится собственным беспросветным отчаянием: «Мы приговорены к одиночному заключению в своей собственной шкуре». Из таких доброхотных узников вербуются убийцы живого творческого искусства. Утратив связь со своим народом, боясь его, они обречены на прозябание, на бесплодность.

Морально–политическое единство советского общества вызывает у империалистов бешенство. В бессильной злобе они клевещут, упиваются собственной ложью и, уверовав в нее, торжествующе вещают, что социализм, дескать, подавляет таланты. Они — враги Культуры, враги гуманизма. Они — наши противники в сегодняшней борьбе, противники подлые, коварные, жестокие. И хотя не могут эти пигмеи помешать нашему победоносному походу в коммунистическое завтра, надо быть бдительными.

Наш народ прошел великий исторический путь под руководством могучей Коммунистической партии. Партия провела нас через все опасности и вместе с народом смела с нашего пути тех, кто пытался вести нас не по ленинскому компасу. Героизм партии, организаторский гений ее, великая новаторская ленинская мудрость — вот неиссякаемый источник наших побед в поступательном движении Страны Советской. С каждым годом растет и крепнет единение народа и партии.

1958 г.

ОКРЫЛЕННЫЕ ПАРТИЕЙ

Сначала поговорим о цифрах…

Сорок один год великой стране социализма. Из них отнято навязанными нам войнами и мучительно тяжким восстановлением разрушенного хозяйства двадцать лет.

Итого останется на все про все двадцать один год мирной трудовой творческой жизни.

Маловато!

Да! Почти половина отдана защите Отчизны.

Все время советский народ в одной руке держал меч, а в другой — молот.

Но сколько мы сделали!

Для того чтобы увеличить объем промышленного производства примерно в тридцать раз, Америке, Германии и Англии потребовалось от 80 до 150 лет. А наша страна в упомянутый срок, оставшийся для мирных деяний, увеличила выпуск валовой продукции всей промышленности в тридцать три раза, а производство средств производства — в семьдесят четыре раза.

В чем секрет этой могущественной созидательной энергии народа?

Вспомним дни, когда первая пятилетка была еще в замыслах и предначертаниях; когда не было ни Днепрогэса, ни Магнитостроя, ни колхозного строя; в те годы голода и разрухи, когда великий Ленин составлял план ГОЭЛРО и видел, заглядывая в грядущее, наше прекрас–ное и великое сегодня, многим сторонним наблюдателям эти планы казались фантазией. Но партия сказала советскому человеку:

— Это будет.

И советский народ, внимая партии всем сердцем своим, взялся за осуществление ее предначертаний. Его не остановили ни войны, ни лишения, ни трудности.

Без всякой помощи извпе рабочие руки советских людей построили первые бастионы социализма, предприятия тяжелой индустрии. Мы шли вперед по трудной, неизведанной дороге, но ясно, отчетливо видя впереди цель, начертанную Лениным.

Разномастные отщепенцы вкрадчиво шептали на ухо: отдохни, милок! Страна твоя нищая, отсталая, аграрный придаток цивилизованной Европы. Она обречена быть складом сырья для высокоразвитых индустриальных стран капитализма. Берись снова за соху, а за это тебе англичане дадут ситчика на рубаху.

Пинком народ сбросил со своего пути предателей.

Советский человек! Ты всегда зорко и спокойно смотришь вперед, в свой завтрашний день. Партия открыла перед тобой величайший исторический путь. Она ведет тебя, указывая на опасности, на трудности, на все то, что должно быть побеждено и отброшено. В Коммунистической партии наш народ видит своего мудрого вождя. Воля партии — это творческая энергия народа, направленная к главной цели. Прозорливость партии — это миллионоглазая хозяйская зоркость народа.

Вот почему наш народ решения партии всегда воспринимает как веление своего сердца, своей совести, своего долга. Из великого единения народа и партии была рождена эта всемогущественная энергия творчества.

Было время, когда ровесников Октябрьской годовщины обязательно приглашали на торжественные заседания. Взобравшись на стул, поставленный внутри трибуны, ровесник Октября произносил приветствие пискливым голоском, и все, встав, устраивали овации представителям юного октябрьского поколения.

Ныне же никому не придет в голову чествовать какого–нибудь дядю или какую–нибудь тетю только за то, что им исполнился сорок один год, разве что в домашнем кругу, на вечеринке по случаю дня рождения.

Что касается моих сверстников, то им — значительно больше. И я могу вместе с ними вспомнить торжественное празднование первой полугодовщины Октября, которая отмечалась тогда как великая историческая дата. Ибо весь капиталистический мир твердил, что Советской власти не продержаться и месяца. Я помню, как моим сверстникам сокрушенно говорил комиссар чоновского отряда:

— Не пойму, паренек: не то винтовка для тебя великовата, не то ты для нее мал.

Не забыть до конца жизни полупрозрачную глыбу, внутри которой стоял комсомолец Виктор Зайцев, преданный ледяной казни колчаковцами.

Годы первой пятилетки. Днепрострой. В декабрьскую стужу трое суток в дымящейся воде живой борющейся стеной стояли те же парни, для которых некогда винтовка была великовата.

В годы Великой Отечественной войны весь мир увидел, из какого бесценного материала сработан духовный облик советского человека.

Нет меры подвигу, героизму, доблести, проявленным советским человеком в годину войны с фашизмом.

И когда враг был разбит, советский человек, возмужавший, закаленный, спокойный сознанием своего могущества, вновь взялся за творческий созидательный труд.

Но теперь он был не один свободный человек социализма на планете. Великое социалистическое содружество возникло на земле — один миллиард человеческих сердец. Страны Европы и Азии образовали единую мировую систему социализма.

Самоотверженно, сосредоточенно советский народ строил, подымал из развалин города, заводы, фабрики, возводил новые гигантские предприятия и одновременно помогал братским социалистическим странам в таком же труде.

Партия разработала величественную программу преобразований, одобренную всем народом, поставила задачи новых гигантских созиданий, с ленинской твердостью обеспечила дальнейшее развитие советской демократии.

Герой нашего времени — это человек коммунистической инициативы, смелых замыслов и свершений. Он весь устремлен вперед, в будущее. Он смело смотрит трудностям в глаза, настойчиво преодолевает их.

Молодое поколение строителей социализма вышло по призыву партии на новую арену борьбы за будущее. Эта арена — целинные земли, равные но своей территории европейскому государству, строительные площадки заводов, фабрик, доменных и мартеновских цехов. Молодежь пробивалась сквозь толщи земли, закладывая новые шахты, рудники. Молодые специалисты стали участниками штурма новых путей в развитии советской науки и техники. Комсомол с сыновней преданностью великому делу партии сотнетысячными отрядами шел туда, где труднее всего.

В этом коммунистическом дерзком и доблестном труде формируется, закаляется, мужает новое коммунистическое поколение советского народа.

С отеческой гордостью партия высоко оценила этот трудовой подвиг комсомола, советской молодежи.

Советская страна вступила в экономическое соревнование с главной страной капитализма — США. Наша социалистическая система ныне обеспечила такие высокие темпы развития производительных сил страны, какие были неведомы капитализму даже в пору его некогда бурного процветания. Вот они, эти победоносные цифры наших сегодняшних успехов.

Только с 1953 года по 1956 год промышленное производство СССР увеличилось на 41 процент. В то же время за эти же сроки промышленное производство США увеличилось всего на 7 процентов.

Страшась последствий этого мирного соревнования с нашей страной, империализм грозит новой мировой войной человечеству. Объятый злобой и ожесточением, мир империализма во главе с США бросился сейчас в бездну «холодной войны» с миром социализма. В этой борьбе он избрал себе союзниками пиратство, подлость, клевету, подкуп, ложь, человеконенавистничество, фашизм.

В борьбе за души и умы людей он не гнушается самыми преступными средствами. Духовная непреоборимость коммунистических убеждений советского человека — в десятилетиях борьбы с враждебным миром капитализма.

Комсомол нашей страны в дни своего юбилея снова дал клятву партий, и ее с великой гордостью повторили в своем сердце все те миллионы советских людей, которые в разные времена были тоже в комсомольской гвардии.

Комсомол, все юноши и девушки Советского Союза с вдохновением встретили весть о созыве XXI съезда КПСС. Свет идей партии, свет ленинских идей освещает путь комсомола. С Лениным в сердце идет он в свое завтра, поклявшись партии отдать все свои силы выполнению грандиознейших планов нашего строительства, воспитанию миллионов молодых в духе преданности. Родине, народу. 44 058 093 человека подняли руки, произнося слова этой клятвы.

Первый год нового славного пятого десятилетия остался позади — год спутников, ракет, золотых целинных разливов, подвигов и свершений. А впереди — широкие горизонты, новые вехи побед, высокие вершины. И они останутся позади, как бы высоко ни вздымались к небу, как бы ни крут был подъем. По плечу, по силе нам любые кручи — впереди немеркнущий свет коммунизма, впереди — победа.

Мы входим в наше коммунистическое сегодня, ведомые партией, окрыленные партией, по–сыновнему верные ей, готовые на труд, на подвиг самых трудных свершений.

1958 г.

НАША СЛАВНАЯ АРМИЯ

Советская Армия — родная армия! Какой глубокий смысл заложен в этих простых словах! Мне не раз приходилось наблюдать, какой гордостью загорались глаза собеседников, стоило им заговорить о Советской Армии, о подвигах ее бойцов. Это и понятно. Все мы кровными нитями связаны с нашими доблестными армией и флотом. Мы или сами служили в армии, или провожали в нее своих сынов. И многие события в истории нашего Советского государства связаны с доблестью его защитников. Армия ведь и рождена была для защиты завоеваний народа. И она с честью выполняла и выполняет эту историческую миссию. Этим гордимся все мы. Этим может гордиться каждый солдат, как бы молод он ни был.

Советская Армия, созданная, воспитанная и руководи–мая Коммунистической партией, одержала всемирно–исторические победы. Знамена ее овеяны славой, подвиги бессмертны. В благородной памяти человечества Советская Армия — это армия–освободительница, спасшая многие народы мира от порабощения гитлеровскими ордами.

Выполняя свою священную миссию защиты Родины, Советская Армия являла человечеству свое рыцарское лицо армии, призванной охранять созидательную жизнь народа, защищать мир. И это ее величайшее, единственное и священное призвание.

Я вспоминаю, как советские солдаты, после длительных и тяжелых боев изгнавшие врага с родной земли и ступившие на чужую землю, спасали женщин и детей, помогали наладить нормальную жизнь в городах, снабжали продуктами мирных жителей.

Советский народ гордится своей армией, отечески любит ее. Сейчас все советские люди одухотворенно, с величайшей сосредоточенной творческой и трудовой энергией взялись за претворение в жизнь программы строительства коммунизма, намеченной XXI съездом Коммунистической партии. И рабочий у станка, и колхозник в поле, и ученый в лаборатории могут спокойно и вдохновенно трудиться, умножая славу нашей Родины, ^ возводя здание коммунизма. Советская Армия и Флот А зорко и неусыпно охраняют их труд. Они не подведут!

Советская Армия — это непреоборимый сплав героического духа советского народа, его пролетарского интернационализма, коммунистической идейности. Она — верный защитник Отчизны. Силы ее обеспечены всей мощью технико–экономических и научных достижений великого Советского государства.

Многие поколения советских людей прошли ратную школу Советской Армии. Но она обучила их не только военному делу, военному искусству. Она закаляет волю, вселяет мужество и твердость, воспитывает преданность и любовь к народу, к Коммунистической партии. Мне немало приходилось встречаться с людьми военными и в годы сражений и в послевоенное время, и всегда я видел в советском воине прежде всего человека высоких моральных качеств, в равной мере проявляемых в труде, в ратном подвиге, боевой учебе и личной жизни. И мы не раз убеждались в высоком понимании советскими воинами своего долга перед Родиной.

Вот почему советский народ столь любовно, по–отечески гордится своей славной армией, ее воинами. И вот почему, отмечая славную 41‑ю годовщину Советских Вооруженных Сил, советские люди отдают особую почесть всем героям, не щадившим жизни своей для защиты социалистической Отчизны во все годины самых тяжелых испытаний и зорко стоящим сегодня на страже нашего коммунистического созидания.

1959 г.

РУКОПОЖАТИЕ МИЛЛИОНОВ РУК

Итак, если поверить иным зарубежным газетам, полег мощной советской баллистической ракеты в район Тихого океана не представляет «ничего нового» или интересного для обитателей «свободного мира». Почему? Да хотя бы потому, что американские военные начали стрелять по Тихому океану раньше русских, что американская ракета «Атлас» якобы даже точнее советской, что вообще американская стратегическая мощь больше русской и еще по тысяче подобных причин.

Когда старый, дряхлый человек бодрится, скрывает свои недуги, это вызывает уважение. Но если он при этом выдает себя за первого парня на деревне, да к тому же силача, остается только пожалеть его. Примерно такое же чувство испытываешь, знакомясь с измышлениями части западной печати. Там в последнее время стало модным подсчитывать, сколько ракет и какого радиуса действия хранится на советских складах, хватит ли этого, чтобы уничтожить сто американских баз, нацеленных против СССР. Выводы обычно оказываются различными: от панических (надо во много раз увеличить нашу мощь, иначе «русские» нас уничтожат за полчаса!) до самых утешительных: русские нас побить не смогут, зато мы их — в два счета.

Откуда появилось столько стратегов среди журналистов? Ответ найти нетрудно. Хозяевам «независимых» органов печати понадобилось срочно принять все меры, чтобы ослабить грандиозное впечатление от миролюбимых шагов Советского правительства.

Борьба за мир на земле освящена именем Ленина.

Ленинской человечностью проникнута вся деятельность Коммунистической партии Советского Союза.

Тот день, когда все государства последуют советскому призыву и начнут всеобщее разоружение, будет началом новой, счастливой эры человечества.

Совесть народов планеты поставлена перед альтернативой: либо идти счастливым путем мира, следовать разуму, терпеливо делать жизнь лучше, либо покориться безумию, низвергнуться в бездну испепеляющей ядерной войны.

Советский Союз, достигнув непревзойденного превосходства в транспортировке тяжелых предметов со снайперской точностью в космическое пространство, обрел это могущество на почве небывалого расцвета всех своих сил.

Это же признают и здравомыслящие люди среди буржуазных политиков. Так, Уолтер Липиман писал: «По общей национальной мощи Советский Союз идет вперед быстрее, чем мы».

Это глубоко укоренившееся в рознании всех людей убеждение. Индийская газета «Хинди тайме» пишет: «Со времени советской революции в начале XX столетия история человечества пошла в новом направлении. За прошедшее с тех пор время социалистический мир стал мощной силой… Советские арсеналы полны атомного оружия и ракет. Однако своими практическими действиями могущественный Советских! Союз хочет ххоказатх., что атомная энергия должна быть использована не для целей разрушения, а для созидательных целей, на благо человечества».

И вот во имя освобождения человечества от гнетущего ужаса войны, материального и духовного рабства вооружений Советский Союз первым, но не в первый раз представил человечеству доказательство своей» высокого миролюбия.

Один миллион двести тысяч демобилизуемых советских воинов протягивают свои руки людям Запада для пожатия.

Древний обычай, рожденный на заре человечества, — вот она, моя рука, свободная, возьми, похцупай: ничего в ладони не запрятано.

Руки без оружия, хотя и привыкшие к оружию, но жаждущие мирного труда, протянуты к народам всех стран.

— Люди, братья! Если мы хотим взяться за руки, нам надо бросить из рук оружие. Желаете ли вы этого? Что скажете вы одному миллиону двумстам тысячам парней?

И в свою очередь труженики всех континентов, от Северного полюса до Южного, спрашивают у своих правителей: долго ли мы будем тратить силы, деньги на оружие, на подготовку войны? И что же они слышат в ответ? Во многих странах ничего, кроме уже набивших оскомину утверждений, будто Советский Союз — главный противник разоружения. Вы только послушайте, до чего хитро готовится СССР к войне: он, как уверяет аргентинская газета «Насьон», «вооружается путем разоружения»! Этот довод издателям газеты не кажется глупым: ведь сама «Насьон» тоже «распространяет правду» — путем клеветы!

Социал–демократическая датская газета «Актуэль» а свою очередь убеждает читателя, что никакого сокращения Советской Армии не будет, ибо Советское правительство не представило на утверждение редакции подробных планов, «как и когда будет проведена демобилизация солдат». По той же причине некие «греческие официальные военные и политические круги» сомневаются, будет ли «заявление Советского правительства осуществлено полностью или частично». Но шедевр наглости преподнесла израильская газета «Гацофе»: СССР, оказывается, «еще не доказал на деле, что его планы и предложения достойны доверия».

Итак, «вооружение путем разоружения» куда более опасно для Запада, чем самая бешеная гонка вооружений. Недаром бывший французский посол в гитлеровской Германии Франсуа–Понсэ истерически вопит в газете «Фигаро»: «Вас ожидают серьезные трудности. Над вашими головами нависли опасности. Народы свободного мира, объединяйтесь! Испытание будет суровым!» А итальянская «Пополо» провокационно вопрошает: «Что сказали бы коммунисты, если бы… мы предоставили всю нашу (итальянскую. — В. К.) территорию для ракетных баз?..»

Нельзя не отметить, что и определенные круги в США делают несколько странные выводы из миролюбивых шагов и предложений Советского правительства. Вместо того чтобы всерьез задуматься над снижением расходов на вооружение, они стали еще более пространно рассуж–дать о том, как велика военная мощь США, и о том, что ее надо умножать.

Подлинный смысл подобных заявлений нечаянно выболтала небезызвестная газетная дамочка Маргарита Хиггинс. Она, твердя о «советской угрозе», обронила: «Ввиду самой природы нашей демократии, правительство… должно подчеркивать (а иногда и преувеличивать) большее количество ядерных запасов, которые могут получить Соединенные Штаты…» Яснее не скажешь! «Ввиду самой природы» их демократии апологеты «свободного мира» хвастают и грозят своими бомбами и ракетами, ведут гонку вооружений, подчеркивают (а иногда и преувеличивают) свою готовность в любую минуту начать войну. Начать, если им только позволят…

Но им не позволят. К миллионам рук советских людей все человечество протягивает для рукопожатия свои дружеские руки. И никогда еще голубь мира не был в более надежных руках. Она будет бессмертной, эта белая птица. Бессмертной — как жизнь на земле.

1960 г.

ПОСТУПЬ ЭПОХИ

Что такое время?

Говорят: время — это жизнь. Жизнь народа и, значит, твоя собственная.

Говорят: время — это движение.

Чем соизмерять его?

Деяниями народа. Ими обозначается поступь истории, в них воплощены душа народа, нравственный опыт эпохи.

А вот что такое год жизни по сравнению с эпохой?

Максим Петров, маленький гражданин Советской страны, явился на свет ровно год назад — 27 сентября 1960 года в 0 часов 1 минуту. И о нем, первом ребенке, родившемся в этот день в Москве, сообщали «Известия». Максим Николаевич Петров приходит к своей первой годовщине с «большими достижениями». Рост его уже 76 сантиметров, весу в нем 9100 граммов, и у него 9 зубов. Притом он улыбается, ему нравится окружающее, мир ему по душе. Максим прожил целый год — огромный срок!

Но какая это в сущности малость для исторического исчисления!

Конечно, по сравнению с пятью миллиардами лет возраста Земли и восемьюстами тысяч лет существования на ней человека один год — пылинка.

Но всякая мера относительна.

Вот атом — бесконечно малая величина, но усилиями творческого гения нашего современника он стал способен порождать такую баснословную энергию, которая превосходит энерговооруженность человечества всех предыдущих эпох.

Так и время.

Время развернутого строительства коммунизма творческим гением Коммунистической партии насыщено титаническими качественными преобразованиями.

И в нем такая «малая» величина, как год — конденсат колоссальных накоплений всех предыдущих десятилетий, — порождает неслыханную доселе энергию новых созиданий, равных по своей емкости и преображающей силе целому историческому периоду.

Год 1961. В истории развития человечества этот год ознаменован событиями, положившими начало нового самосознания людей всей планеты.

Значит, этот год не обычная, очередная дата летосчисления, а эпохальный рубеж, богатырски взятый советским народом.

Пожалуй, этот рубеж подобен «звуковому барьеру». Еще недавно он казался недостижимо далеким. Но когда сверхзвуковые самолеты одолели этот барьер, открылась новая авиационная эпоха немыслимых скоростей. Так новыми скоростями всенародного творчества запечатлен в сознании народа и нынешний 1961 год — год победоносного штурма высших рубежей, которые взять нам было предопределено великими начертаниями ленинизма.

Как ощутить это сверхбыстрое движение времени?

Дорогой и уважаемый мой современник!

Допустим на мгновение следущее… Пять лет назад мы прочли бы с вами номер газеты с датой 27 сентября 1961 года.

Даже те, кто наделен счастливой способностью безграничного воображения, считали бы, что редакция решила предоставить свои полосы секции научных фантастов Союза писателей и разрешила им порезвиться на газетных страницах в порядке поощрения жанра. «Космонавт Первый, космонавт Два…» Честно говоря, пять лет назад реальность полета нашего современника в космос казалась каждому неправдоподобным измышлением. Ну, пожалуйста, сделайте усилие, вспомните себя в минувшем пятилетии, разве я не прав?

В 1957 году, когда поднялся в космос первый советский спутник, я находился в США. Я тому свидетель, как была потрясена и ошеломлена Америка эпохальным подвигом советского народа. Но, восхищаясь этим подвигом, зарубежные ученые относили возможность полета человека в космос ко времени, столь же далекому от нашей современности, как космическое пространство ог поверхности Земли.

Конечно, сегодня советский человек уже привык к своему собственному рывку в будущее. И мы, журналисты, как говорится, не дав Герману Титову отряхнуть с себя космическую пыль после изумительного полета, деловито спрашиваем: «А кто следующий?»

Не случайно я начал разговор с космических кораблей и могучих их ракетоносителей. Это — величественный синтез научного, технического творчества, кооперация всех индустриальных мощностей страны, эталон ее производственного всемогущества и богатырской энерговооруженности.

Но вспомним, с чего мы начинали…

Для электрифицированной карты ГОЭЛРО в Кремле, на которой впервые был обозначен ленинский гениальный план электрификации страны, не хватало электроэнергии. Всех действующих тогда в Москве электростанций мало было, чтобы осветить эту карту.

Строительство и пуск Днепрогэса стали для нас великим историческим событием. Днепрогэс был построен ценой неимоверного напряжения всех сил всего советского народа.

А ныне?

Совсем недавно Куйбышевская ГЭС была величайшей в мире. В сегодняшние дни вступила в строй Волжская ГЭС имени XXII съезда, и теперь она величайшая. Братская ГЭС претендует на первенство, а следом и Красно–ярская, которая будет самой мощной в мире. Перечень можно продолжить…

Это наши дни, наша современность!

Мы привыкли к великим созидающим скоростям своего времени, потому что никогда так стремительно будущее не воплощалось в сегодняшних днях нашей жизни, как это происходит ныне, в эпоху строительства коммунизма.

Когда–то мы считали Магнитку наивысшим выражением своих созидательных способностей. «Магнитострой» обрел обобщающий смысл великого. В те времена критики требовали от писателей: «создадим магнитострой литературы».

Взгляните в газеты нынешнего года. На протяжении его вступили в строй предприятия, превышающие по своим производственным мощностям старую Магнитку, предприятия совершенной и новой техники.

Говорят, если из деталей, составляющих ракетную систему, откажет хоть одна, — космического полета не будет. Эта феноменальная точность автоматики воплощена не только в космической технике. Она находит себе полное применение в современном промышленном предприятии.

И если путь индустриализации нашей страны до этого был путем величайшего напряжения всех духовных и материальных сил нашего общества, сознательных лишений и неимоверных трудностей, то ныне мы идем но этому пути с сокращенным рабочим днем, с техникой, которая призвана навечно освободить человека от тяжелого физического труда.

Год 1961… Мы обсуящаем проект Программы Коммунистической партии Советского Союза.

Проект Программы мощно и целеустремленно обращен к человеческой личности, к духовному миру человека. Это великий документ активного гуманизма, человеко–строительства. Вот почему все честные люди планеты восприняли проект Программы КПСС как великое провозвестие мира и счастья на земле.

На третьем конгрессе немецких писателей в Берлине мне довелось беседовать с западными литераторами. Один из них сказал:

— До сих пор вы запускали свои спутники в космос, а теперь вашей Программой вы запустили нам спутник под черепную коробку — и некоторые из нас уже теряют почву под ногами.

Капиталистическому миру хватило ума только на то, чтобы противопоставить советской Программе мира и счастья на земле свою программу милитаризма и агрессии. Империализм пытается грозить войной.

Вынужденные меры, принятые Советским правительством по требованию народа во имя безопасности человечества, непреоборимым щитом оградили зону мира от зоны военной истерии. И снова могущественно и впечатляюще весь мир слышит непреклонный призыв Советского государства ко всеобщему и полному разоружению.

…В этот год газетные полосы стали трибуной для всенародного обсуждения величайшего документа эпохи. Вчитайтесь в письма, заметки, статьи этого всенародного форума. Пожалуй, всего замечательней в них то, что каждый советский человек смотрит на Программу партии как на программу своей собственной жизни. Где и когда люди могли вносить так самолично поправки в созидание истории?

Год 1961. Год XXII съезда Коммунистической партии Советского Союза.

Уже сейчас в преддверии съезда мы воочию видим, сколь значительны для судеб человечества события этого года. Какой баснословной емкостью обладает он, вмещая в себя целую историческую полосу развития! Нынешний год войдет в историю как новый замечательный рубеж, победоносно взятый нашими народами.

Программа построения грядущего дает великую духовную энерговооруженность нашему обществу. Никогда еще не был столь всемогуществен народ, как ныне.

Время, как мы сказали, — это жизнь, жизнь всего народа, а значит, и каждого из нас. Время — это деяния каждого из нас, а значит, и всего народа. Великие эти деяния обозначили поступь истории в коммунизм. Время работает на нас.

1961 г.

НИЧЕГО УДИВИТЕЛЬНОГО!

Помню, как лет 30 назад видный по тем временам инженер, «спец» старого закала, в газетной статье стал доказывать, что в России следует выпускать не современные автомобили, а специальные автотелеги — механизмы грубые и примитивные. Эту свою идею «спец» выводил из убеждения, что русские–де люди к высокой технике непривычные, мол, нужная техническая и научная культура может войти в плоть народа лишь за века.

Тотчас же в спор с ним вступила целая когорта молодых инженеров. Спор шел не только на газетных полосах и в дискуссионных залах. Он завершился в цехах, где собирались первые — очень неплохие по тем временам — машины, сначала «НАМИ‑1», потом «ГАЗ», «ЯЗ»… Народ овладевал техникой, он сам создавал ее — автомобили, тракторы, самолеты… Да разве их перечислишь, все машины, вошедшие в нашу повседневную трудовую жизнь! Разве назовешь здесь хоть толику великих научных и технических открытий, свершенных людьми, которым предрекали еще века бытовать в отсталости!

…Всего четверть века прошло после этого спора, и уже весь мир был потрясен тем, что именно Страна Советов послала в космос более чем 80-килограммовый (его вес казался даже нам тогда удивительно большим) шар из полированного алюминия — спутник, зонд, которым человек впервые ощупал околоземное пространство и узнал о нем многое и удивительное. А далее спутники и ракеты стали уходить по своим заранее рассчитанным орбитам в последовательности, говорящей, что есть для них точное расписание, неумолимо выполняющееся. И первые наши звездолетчики побывали в просторах Вселенной. Тут даже самые закоренелые скептики — не чета «спецу», ратовавшему за автотелегу, — почувствовали, что корень невиданных успехов, которыми наша страна потрясла мир, — в строе, установленном в ней Октябрьской рабоче–крестьянской революцией. И по всей планете разнеслись эхом слова о социализме — стартовой площадке человечества на его пути к счастью и прогрессу.

Если собрать в одном месте все книги о полетах к Марсу, — сколько их наберется, добрых и недобрых фантазий и научных гипотез! Одни писатели старались заронить в людские души красивую мечту о грядущем могуществе человеческого разума, для других полет на Марс подчас был лишь приемом для мрачных аллегорий о земных событиях. Но, наверное, многим этим книгам предстоит невеселая судьба пылиться на полках, ибо основное, что приманивало в них читателя, уже перестает быть отвлеченной мечтой. Ее сменяет деловая, спокойная реальность.

Самой хитроумной фантастике нынешний читатель предпочтет рассказ об истинных событиях. О том, как создавались в лабораториях материалы, из которых сделаны космические корабли. Как собирались звездолеты на заводских конвейерах. О том, как выглядит Марс вблизи, с проходящей мимо него космической станции, и о будущем незабываемом дне, когда земные люди высадятся на загадочпую планету и деловито начнут на ней работать.

Не знаю, какое из издательств первым выпустит реалистические рассказы или повесть о путешествии к Марсу и о жизни на этой планете, повествование, богатое теми замечательными подробностями, какие в состоянии воспроизвести только очевидец. Может быть, это выпадет на долю «Советского писателя», а может быть, — «Молодой гвардии» или Гослитиздата. Я твердо уверен в одном, что это будет советское издательство. А как редактор журнала, мечтаю, чтобы до выхода в свет книгой эти рассказы или повесть появились на страницах «Знамени». Ради этого мы согласны даже переверстать готовый к печати номер. В этом тоже нет ничего удивительного.

1902 г.

СТОЛ ДОБРЫХ ДЕЛ И СОВЕТОВ

В кабинете за большим столом сидит человек среднего возраста; у него множество дел, которые он должен решить сегодня же. А за маленьким столом, приткнутым к большому столу, — пожилой человек с острой седой бородкой; и у него не столь уж значительное дело к ответственному товарищу. Но своей деликатной настой–чивосгью он успел изнурить сильно занятого человека. В голосе того уже чуются повелительные перекаты:

— Я вам снова повторяю: оставьте заявление, его разберут в установленном порядке!

— Вот я и предлагаю такой порядок, чтобы вместе, сейчас обсудить это заявление.

— Вы же сами сказали… — занятой человек поднес к глазам бумагу. — Для Гаврилова Н. П. вы — лицо постороннее. — Вздохнул, спросил в упор: — Да, собственно, кем вы уполномочены?

Посетитель усмехнулся, пожал плечами, объявил со строгим достоинством:

— Як вам от «стола добрых дел и советов» при отделе писем редакции «Московский комсомолец».

Начальствующий человек немного растерянно заметил:

— Ну, для комсомола вы несколько…

— Староват, — бодро согласился посетитель. — Но •есть смягчающие обстоятельства: член партии с 1905 года.

— Извините, — сказал начальник учреждения.

— Пожалуйста, — согласился посетитель.

— Вначале я полагал, вы лицо лично заинтересованное.

— Совершенно верно, — сказал посетитель. — Лично! Когда человеку плохо, личное дело коммуниста ему помочь.

Начальник грустно взглянул на часы, тряхнул головой, будто решаясь на нечто отчаянное:

— Ну что ж, давайте вместе думать, как найти нам выход…

Конечно, не всегда именно так проходили встречи с различными должностными лицами.

Бывало, руководитель учреждения, сердечно и почтительно расспросив о состоянии здоровья, очень вежливо отказывал. И тогда вступало в спор неотразимое знание всех обстоятельств жизни человека, о котором этот старый большевик хлопотал по поручению «стола добрых дел».

Умудренный опытом, он так глубоко вникал в жизнь другого человека, проявлял такую широкую осведомленность в самых различных областях, что трудно было устоять против этой силы познания.

Наука человеческой жизни! Она нужна людям как хлеб, как воздух. У каждого бывают критические моменты, когда от одного решения зависит вся дальнейшая судьба.

Обдумать доверчиво свою жизнь с мудрым человеком, не стыдясь самого сокровенного, иногда это равно спасению жизни. И вот редакционное объявление газеты «Московский комсомолец»:

«Наш дорогой читатель!

Если ты нуждаешься в серьезном, умном совете или помощи, приходи к нам, в нашей комнате № 12 есть «стол добрых дел и советов». Так мы назвали стол, за которым дежурят наши добрые друзья. Приходи, и они выслушают тебя и посоветуют тебе.

Дежурство по «столу добрых дел и советов» установлено с И до 19 часов».

Дальше следует список имен общественников, старых большевиков, которые дежурят за этим столом, и среди них Кузьма Авдеевич Веселов, сухонький подвижной человек с острой седой бородкой.

За «столом добрых дел» проходят проникновенные беседы Кузьмы Авдеевича с молодыми людьми. Часто Кузьма Авдеевич шагает к своим посетителям на дом или туда, где они работают, или в учреждение, где надо решить судьбу своего адресата.

И нет у него никаких особых полномочий, кроме долга общественника. Он идет, чтобы помочь человеку избавиться от заблуждений или от несправедливо нанесенной обиды.

Наука его собственной жизни советует, как выправить жизнь другого человека. Партия служит народу. Партии отдана вся его жизнь. Он начал свою рабочую жизнь в Петербурге в одной из типографий. 9 января 1905 года был в числе демонстрантов, которых в упор расстреливали солдаты и жандармы. Работал в военной организации Петербургского комитета РСДРП.

В ноябре 1906 г. посадили в Выборгскую тюрьму. Сидел вместе с Н. Е. Бурениным, секретарем М. Горького, и тот был просветителем молодого рабочего. В тюремном дневнике, который вел 18-летнпй паренек, есть такая запись: «Читаю Белинского. И какая книга. Первый раз встретил такого писателя! Какая художественность! Какое выражение. Читаешь и забываешь собственное я. Как будто бы улетаешь в неведомый край. Какой свободный русский гений! Да, я много узнал хорошего, чего еще не подозревал в существовании, и теперь передо мной открылся новый мир. Что я раньше читал и пропускал мимо ушей, теперь после чтения этой книги увидел все хорошее и худое. Хорошо бы, если бы было побольше Белинских».

Вскоре он приехал в Париж. Вот запись из дневника Веселова: «Шли мы к Ленину и очень волновались. Вошли. Владимир Ильич очень тепло, по–отечески нас встретил, усадил за стол, и стало так легко и радостно, что все волнения быстро прошли и мы почувствовали себя как дома. Владимир Ильич подробно и внимательно расспрашивал меня о настроениях рабочих в Питере, о моем сидении в «Крестах». Он знал о нашем процессе и о многом, многом. Вскоре на столе появился самовар, варенье и другая снедь… Повеяло таким теплом и отеческой лаской, что мы забыли о времени… Радостные и взволнованные прощались мы с Ильичей. Он проводил нас на улицу»…

И снова в России, снова подпольная работа. Большевика–ленинца арестовали, приговорили к ссылке в Нарымский край.

Свершилась Октябрьская революция. Веселов — в гуще событий. Сначала он на руководящей хозяйственной работе, а в годы гражданской войны занимается продовольственным делом.

Период восстановления — Веселов красный директор завода. Потом он строил электростанции, заводы, фабрики, железные дороги. Шел туда, куда посылала партия.

И вот наступило время заслуженного почетного отдыха. Но разве может большевик, даже если он старый, отдыхать от жизни, от людей, строящих сегодня новую жизнь по Ленину! Он стал служить людям за редакционным «столом добрых дел».

Вот он — за этим столом, сухонький, маленький, слушает паренька.

Они сидят друг против друга, человек, проживший большую жизнь, и юноша, который еще в начале своего пути. Паренек беспрестанно курит, лицо его в красных пятнах, он взволнован. Кузьма Авдеевич с горечью говорит: «Если тебя перестал любить человек, который больше всех тебя любил, значит, правы все, кто отзывался о тебе плохо. И только ты один о себе хорошего мнения. Как же так получается? Один против всех?»

— Откуда вы знаете, что все обо мне плохо говорят?

— Ходил, спрашивал — и на курсах, и на работе, и дома.

Паренек подавленно молчит, потом оскорбленно осведомляется:

— Это, собственно, зачем вы обо мне сведения собирали?

— Чтобы помочь!

— Кому?

— Тебе!

— Значит, вы все теперь знаете?

— Нет, не все, — твердо произносит Кузьма Авдеевич, — мне надо узнать, что в тебе есть хорошее, чтобы уцепиться за это хорошее и помочь на путь истинный выйти.

— Да чего уж там, — сокрушенно шепчет паренек. — Не стоит, не получается из меня настоящий человек.

— То есть как это не получается? — возмущенно спрашивает Кузьма Авдеевич. — Ты же на стройке хорошо работал. Я вашего бригадира спрашивал.

— Так мало ли что было…

— Слушай, — сурово произносит Кузьма Авдеевич, — ты думаешь, нам в твоем возрасте легче было?

— Да, я знаю, читал. Человеку дается только одна жизнь…

— Помнишь, это хорошо, что помнишь! А вот почему забываешь?

— Да где гам у нас на складе себя проявить, выписываешь целый день накладные, как Акакий Акакиевич.

— А почему стройку бросил?

— Я не бросил, меня на склад выдвинули.

— Иу вот что, — решительно произносит Кузьма Авдеевич. — Ты человек без коллектива слабый, пойдешь снова на стройку.

— Да, пожалуйста, сколько угодно, — только теперь в Сибирь.

— Нет, Коля, в Сибирь сразу не выйдет, я говорил с прорабом, обещал взять. Поработаешь, наладишь отношения с товарищами — и тогда я с тобой вместе пойду в райком за комсомольской путевкой на ударную стройку в Сибирь.

— А Люба, она же не простит, не поедет после всего.

— Любу твою я к пяти часам сюда пригласил. Вот явится, и вы без меня за этим столом свои личные дела обсудите. Но помните — наш стол называется столом добрых дел и советов… Он злых и строптивых не терпит. Так что прикиньте — подходит он для вас, тогда садитесь и все обсудите, как полагается настоящим людям. А сейчас, поскольку мы с тобой договорились, освободи стул, меня другой товарищ дожидается, тоже «загадочная» личность.

— Спасибо вам, — шепчет паренек, — Кузьма Авдеевич.

— Спасибо тебе, что ты сам человеком становишься, — произносит Кузьма Авдеевич облегченно. — Помог ты мне, Коля, хорошее настроение обрести. А в наше время каждый человек обязан быть счастливым. Время такое: всем во всем светит, только жмуриться не надо. Пусть в самое лицо светит. Каждому человеку светит.

Кузьма Авдеевич закуривает из трех, определенных на весь день, вторую сигарету и принимает очередного посетителя комнаты № 12, где стоит этот самый «стол добрых дел и советов», название которого действительно пришло как бы из будущего в сегодня.

1962 г.

РАЗДУМЬЯ В ДЕНЬ СЛАВНОЙ ГОДОВЩИНЫ

Когда Советская власть пришла в Сибирь, я был совсем еще мальчишкой. И, конечно, память детства не сохранила многого о той поре, но два эпизода запомнились очень четко, хотя осмыслил я их гораздо позже.

Однажды отец взял меня на митинг к шахтерам — исполнилось полгода, как у нас установилась народная власть. Наступили первые дни весны, дорогу уже тронуло горячее солнце. Вспоминается, что наши розвальни сползали то в одну, то в другую сторону–полозья были подбиты железом и при оттепели скользили.

По дороге мы завернули в ревком (не скажу точно, был ли это ревком или другой из органов, созданных тогда народом).

В разговоре отца предупредили, что с железными полозьями ездить небезопасно — могут напасть бандиты, охотящиеся главным образом за железом. В то же время шахтеры испытывают острейшую нужду в гвоздях и вообще в железе. Кончилось тем, что отец снял полозья и оставил их в ревкоме…

…Это было на том самом месте, в той же маленькой точке необъятной Сибири, где сейчас на карте стоит кружочек с надписью: «Кузнецкий металлургический комбинат»…

Как изменилось с тех пор все! В Сибири, где промышляли золотишники, для которых железо было дороже золота, — золото можно найти, а где найдешь в тех местах железо? — ныне выросли могучие гиганты, где плавится, варится по сложнейшим рецептам на основе самой новейшей техники металл…

Огромные, гигантские перемены. И все же не они особенно разительны. Главное — люди, новый человек, который выкован за сорок шесть лет существования Советской власти.

Я думаю верно, что неравенство, насилие, угнетение появились на земле, когда первый человек на земле сказал: «Это мое». Правда, и сейчас, как и полсотни лет назад, люди произносят слово «мое». Мой дом, мои деньги, мой завод… Но слово «мое», прежде слово грубое слово, напоминающее удар кулаком, приобрело теперь иной, величественный смысл.

Мой завод — это тот завод, на котором я работаю, где работают, конечно, самые замечательные ребята в мире; а мой дом — это тот дом, где я живу, где живут самые дорогие для меня люди, где живут сверстники моего детства. И моя, тоже моя, родина — тот край, где родился я и где хотел бы умереть…

Наиболее полно и в то же время сжато, лаконично облик нового, выковавшегося за эти сорок с лишним лет человека отражен в Программе нашей партии, принятой два года тому назад. Кажется, Элизе Реклю говорил, что человек — это природа, познающая самое себя. И смело можно сказать, что моральный кодекс нового человека, сформулированный в Программе, — это не достигавшаяся никогда прежде вершина умения человека познавать самого себя — не только в настоящем, но и в будущем.

Весь нравственный опыт нашей эпохи сосредоточен в Ленине. Великий основатель нашего государства всегда будет служить образцом для каждого советского человека: люди будут открывать и открывать все новые черты, новые источники величия этого человека.

С первых дней революции я каждый день слышал слова о грядущей мировой революции. Мне же казалось, что она уже произошла. В самом деле, в установлении Советской власти в нашем городе и в приступе к строительству нового общества участвовали представители многих национальностей — и венгры, и чехи, и немцы: в Сибири тогда было немало лагерей военнопленных, которые встали на сторону большевиков во время революции. Помню, какое большое впечатление произвело на нас, когда они взялись безвозмездно восстановить дом, сожженных! черноосотенцами: в 1905 году в этом доме состоялось собрание членов РСДРП.

А знаменитые лозунги «Руки прочь от России!», которые провозгласили пролетарии Англии, Франции и других стран и о которых мы, конечно, хорошо знали, которыми восторгались! А международная пролетарская солидарность, которая помогла молодой республике!

Пусть ребяческие представления о мировой революции кажутся наивными, но и сегодня я хотел бы повторить: о мировой революции надо говорить в настоящем, а не в будущем времени. Ибо дата ее определяется тысяча девятьсот семнадцатым годом, годом начала переустройства всего мира на социалистических основах.

Недавно я побывал на строительстве Асуанской плотины. Здесь, вдали от Родины, особенно бросается в глаза, как Октябрьская революция переделывает облик человечества. И дело не только в том, что некогда отсталая страна помогает другим народам в индустриальном строительстве. Сейчас Советский Союз оказывает техническую помощь многим странам мира. В этом нет ничего удивительного: о могуществе советской техники говорят наши космические — ив буквальном, и в переносном смысле слова — достижения. Важнее другое: одновременно мы передаем свой моральный, свой нравственный опыт. Значение этой передачи опыта неоценимо. Консультанты уйдут, машины в конце концов износятся —останется, будет расти и шириться наше социалистическое понимание сущности взаимоотношений человека с человеком. А ведь социализм — это и есть в сущности новое понимание взаимоотношений между людьми.

Накопленный нами опыт, наш революционный опыт — это ценнейший вклад в сокровищницу человечества. Ведь, творя историю, мы испытали столько — и за такой короткий отрезок времени, — сколько не довелось испытать другому народу. История наша полна радости — и какой светлой, окрыляющей! — но были и тяжелые и горькие минуты. От чистого сердца мы предлагаем всем: пожалуйста, смотрите, берите для себе все, что считаете полезным, идите вперед, и еще более быстрыми темпами.

Неоценимы заслуги советского народа в борьбе за мир на земле. Четырнадцать лет назад выдающийся ученый Нильс Бор заявил, что «если пройдет пять лет без ядерной войны, то есть надежда избежать ее навсегда». Пусть неправильно был назван срок, но с существом его заявления вполне можно согласиться, разве только прибавив теперь то, что если ядерная война не разразилась за эти четырнадцать лет — это заслуга главным образом и исключительно миролюбивой внешней политики СССР.

Борьба за мир и Великая Октябрьская социалистическая революция — это понятия сливающиеся, слившиеся воедино с первых же минут Октября. Даже наши враги вынуждены признать — сквозь зубы и с тысячью оговорок, долженствующих ослабить впечатление от этого признания, — как велика роль нашей партии, правительства в борьбе за мир. Недавно я посмотрел один из номеров английского журнала «Сервей». Этот номер целиком посвящен различным аспектам политической и культурной жизни в Советском Союзе. Журнал этот, как известно, «специализируется» на материалах о социалистических странах, его кредо — антикоммунизм и антисоветизм. Но даже и он содержит следующее любопытное заявление некоего «советского эксперта» У. Гриффитса. Главное, пишет он, чем ознаменовалась советская идеология за последние десять лет, — это «доктрина о мирном сосуществовании», провозглашенная на XX съезде КПСС как один из важных тезисов. «Элементы этой идеологии, — с состраданием к самому себе пишет автор, — все шире принимаются молодыми поколениями… а мирное сосуществование завоевало себе популярность».

В том же номере «Сервей» другой «эксперт» Р. Пайпс пишет о культуре и литературе в Советском Союзе. Он признает, говоря о Советской стране, что не сомневается в «развитии подлинной культуры, способной дать непреходящие ценности».

Расцвет нашей культуры, литературы определяется нашими успехами в строительстве коммунизма — этого, конечно, не скажет «Сервей». Важнейшую роль сыграло направляющее руководство Коммунистической партии. Стали традицией встречи руководителей партии с деятелями литературы. Дух творчества, который пронизывает атмосферу этих встреч, оказал самое благотворное влияние на советскую литературу. Эти встречи для нас, писателей, стали как бы академией, высшей школой творческого, партийного, товарищеского подхода к искусству, к литературному процессу и отдельным явлениям в нашей литературе с позиций коренных интересов народа и партии. Критика, которой подвергся кое–кто в наших рядах, была направлена не на то, чтобы «приказать» этим товарищам «выйти из строя», а на то, чтобы помочь им. Свидетельством тому — опубликованные в «Правде», «Известиях», «Знамени», «Юности» новые произведения писателей, в чей адрес раздавалась справедливая и доброжелательная критика. За последнее время резко возрос приток новых интересных произведений в редакции журналов, в частности в журнал «Знамя». Сколько поднято важных тем, как различен подход к раскрытию волнующих советского человека проблем!

Наша литература характерна сочетанием многообразия художественных манер и стиля с неисчерпаемым многообразием и богатством поднимаемых тем. Искусство социалистического реализма безгранично по своим возможностям. И хотя у нас, как везде и всегда, нет «одинаковости» талантов, у каждого писателя не только своя манера, но и свои способности, — у нас всем и каждому предоставлены равные возможности для применения этих своих способностей в полной мере.

Октябрю исполнилось сорок шесть лет. Совсем не за горами день, когда мы будем отмечать пятидесятилетие социалистической революции. Наш писательский долг — прийти к этому дню с произведениями, которые дадут нам и грядущим поколениям величественную, правдивую и с большим мастерством исполненную панораму исторического пути советского народа.

1963 г.

ГЕРОИНЯ В СТРОЮ ГЕРОЕВ

Недавно на строительстве Асуанской плотины в Египте я увидел такое: феллах, пришедший на стройку из ливийской пустыни, вышел на дорогу и крикнул проезжающему на минском самосвале советскому шоферу: «Гагарин!» Машина остановилась, шофер открыл дверцу, и феллах уверенно уселся на сиденье. Я спросил шофера:

— Вы что — однофамилец?

— Да нет, — сказал он. — Гагаринами нас здесь местные кличут. — И, усмехнувшись, добавил: — Было, значит, время такое — всех русских за границей Иванами окликали, а теперь Гагариными. Что ж, мы не возражаем. Считаю — более подходяще!

Вот какое емкое значение обретает в сердцах людей имя советского космонавта. Оно воплощает в себе все, что свойственно людям великой страны. И теперь, когда наши космонавты утвердили в межзвездном пространстве меру доблести и могущества человеческого духа, каждый из нас вольно или невольно подтягивается, думая о них, становится выше, лучше, сильнее и дерзновеннее в своем ежедневном деле. Мы знаем, что территория стартовой площадки, с которой происходит запуск могучей ракеты, определяется вовсе не границами космодрома. Она, эта стартовая площадка, простирается по всей стране, где советские люди созидают коммунизм, шлифуют, растят в себе черты человека будущего.

И вот завершен поистине изумительный совместный полет! Советская космонавтка, первая женщина в мире вернулась из бездны Вселенной. Человечество сейчас потрясено этой сенсацией. Но советские люди в подвиге советской девушки видят то, что составляет сущность нашего общества, его величие. Женщины нашей страны — строительницы коммунизма вписали немало бессмертных деяний в историю нашей Отчизны, историю героического созидания и борьбы. Нет ничего исключительного в том, что советская девушка ныне овладела искусством вождения космического корабля. Ее подвиг подготовлен духом тех женщин, которые обессмертили свои имена в истории нашей Родины трудом, героизмом, творчеством. Он озаряет новым прекрасным светом всех наших матерей, жен, сестер, дочерей. Этот полет — словно высокая и чистая поэзия гимна во славу советских женщин, но обращенная ко всем людям земли. Этот исполненный глубокого смысла и красоты подвиг озаряет землю, где есть еще государства, в которых социальное неравенство свирепо, зло, презрительно оскверняет и порабощает женщину. Так пусть эти женщины борются за то, чтобы стать такими, как советская космонавтка, совершившая победоносный облет нашей планеты в строю своих товарищей, как равная с равными. Как героиня с героями!

В знаменательные дни, в преддверии Пленума Коммунистической партии Советского Союза, посвященного вопросам идеологической работы, начали свой полет советские космонавты.

Конечно, перед ними была поставлена определенная научно–техническая задача, связанная с дальнейшим успешным освоением космического пространства. Но мне думается, что совместный полет имеет и прямое отношение к идеологии советского общества, к проблеме: каким должен быть советский человек.

Наша Отчизна стала берегом Вселенной для победоносных космических полетов. Но не только в космосе, и на земле у нас много дел космического масштаба во всех областях человеческого творчества. И партия учит людей этим деяниям, готовит пх для этих деяний. Высшая цель партии — человек, его благо, его счастье. Партия — великая академия совершенствования человека.

Посылая своих новых космонавтов в океан Вселенной, советский народ дал им те качества, какие нужны человеку для дерзновенных дел на Земле. Это подлинные представители поколения шестидесятых годов нашего века, века развернутого строительства коммунистического общества.

Сердца наши сегодня преисполнены патриотической гордостью. Пусть подвиг советской героини утвердит в веках прекрасное и гордое, великое звездное имя советской женщины — полноправной властительницы всех великих дел и в космосе, и на Земле.

1963 г.

ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ЛЮДИ 

Нашей революции — 48. Возраст зрелости…

У меня на столе документ почти полувековой давности. Рукописная копия решения конференции фабрично–заводских комитетов Урала, состоявшейся в декабре 1917 года. Обветшалый от времени, пожелтевший листок бумаги беспристрастно свидетельствует о зарождении в рабочем классе нового созпанпя, нового отношения к своему труду. Вот что здесь написано о задачах рабочего контроля на производстве в области техники: «надзор за исправностью механизмов, частей и всякого рода машин, стремление к замене отсталой техники производства наиболее усовершенствованной, устранение тех технических причин, которые влияют на понижение производительности труда».

Вот так ясно и точно — сразу после провозглашения Советской власти — уральские рабочие определяли свои конкретные задачи управления заводом, хозяевами которого они стали.

Передо мной еще страницы, написанные в те первые дни существования Советской республики:

«Без руководства специалистов различных отраслей знания, техники, опыта, переход к соцпализму невозможен, ибо социализм требует сознательного и массового движения вперед к высшей производительности труда по сравнению с капитализмом и на базе достигнутого капитализмом…»

Это — слова Ленина, сказанные им еще в 1918 году.

И я вновь гляжу на пожелтевший лист бумаги, написанный уральцами, и как бы вижу перед собой людей, сразу и по–деловому вставших во главе великого движения к социалистическому труду…

Тысячи лучших представителей народа, вернувшись с фронтов гражданской войны, садились за парты. Перед ними стояла сложнейшая задача — «обогатить свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество». Из них и вышли первые кадры руководителей нашего хозяйства.

За сорок восемь лет революции в плеяду командиров индустрии, строительства, сельского хозяйства вливались представители все новых и новых поколений. Немало среди них сегодня и моих ровесников. Тех, кто в годы юности приобщался к подвигу народа на стройках первых пятилеток.

В их числе — и мой старый друг, с которым я встречался на стройке гиганта советской металлургии Краматорского завода. Несколько лет назад он послужил мне прообразом Балуева.

Он пришел на строительство чернорабочим. Это название профессии или, вернее, человека, не имеющего профессии, осталось от дореволюционных времен. Тогда оно было унизительным и обидным. В новых условиях и это имя стало почетным, ибо каждого из нас окружала атмосфера высокого подвига, каждый чувствовал себя соучастником исторического переустройства страны.

Он работал лучше других. Не щадя себя. И даже в своем нехитром деле умно и изобретательно. Вскоре его назначили бригадиром грабарей. Его бригада вышла в передовые. Но страна двигалась вперед невиданно быстрыми темпами. Ширился размах строительства. Все больше требовалось руководителей производства. И растить их надо было из людей, которые проявили на самой низовой работе организаторский талант, умение руководить, умение воспитывать. Балуева (так я и буду называть своего друга) послали на рабфак, потом в Промакадемию. Закончить академию ему не удалось. Новые руководители нужны были срочно — и, оторвав от учебы, его бросили на новую стройку. С тех пор этапы его жизни — это этапы строительства нашей промышленности.

Совсем недавно, когда вся страна обсуждала решения сентябрьского Пленума ЦК КПСС, Балуев приехал с очередной стройки в Москву, и мы снова встретились.

За несколько дней до нашей встречи я был на крупном машиностроительном заводе. В разговоре со мной один молодой инженер сказал:

— А трудно вашему Балуеву теперь работать. Сил не хватит перестроиться. У него мозг весь по старой системе скроен. Ему теперь только до пенсии дотягивать.

Мои попытки спорить ни к чему не привели. Молодой человек остался при своем мнении.

Обеспокоенный этим разговором, я спросил Павла Гавриловича, уверенно ли он себя чувствует сегодня, не трудно ли ему будет работать в новых условиях, требующих от всех и каждого научного подхода и инициативы. Ведь была же все–таки «кольчужка из приказов», которой многие хозяйственники привыкли прикрываться.

Он усмехнулся:

— Сам же ты целую книгу написал про то, как я приказ сверху нарушил. Значит, не очень–то глубоко в меня это бумагопочитание вошло.

— А твой прораб Фирсов?

— А что он? Он от этой кольчужки с большим восторгом освободится, легче только станет человеку. А ответственности не ему бояться. Нет, за него не бойся. Реформа только освободит его от необходимости, как бывало иной раз вчера, разные трюки придумывать, чтоб от ненужной опеки уходить.

— Но в моей книжке — и про бессонные ночи, и про авралы, к которым ты в общем–то привык. А теперь время расчета, обстоятельного подсчета выгоды. Авралы будут окончательно, «по закону» рассматриваться браком в работе.

— И правильно! — воскликнул Павел Гаврилович. — Хватит мириться с авралами. Я лично всегда бываю по–настоящему доволен собой, когда мне вроде бы и нечего делать на стройке. Случись аврал — я виноват. Значит, не сумел что–то наладить в производстве. Без этого можно обходиться. А теперь особенно… Права у меня огромные. Значит, и вся ответственность на мне. Придется здорово приналечь, чтобы дело поставить, как требуется, по–научному. Теперь ученый рядом с нами должен встать, теперь науке в хвосте плестись совсем неудобно… Помнишь ведь, как раньше трубы изолировали? При такой механизации авралы были неизбежны.

Я понимаю, о чем говорит Балуев и на что он надеется теперь.

Сразу же после войны страна приступила к строительству нескольких трубопроводов. Но техникой эти стройни были обеспечены слабо. Зачищать трубы приходилось вручную — обычными кирпичами. Изолировку делали тоже без всяких приспособлений. Не было кранового хозяйства, не было трубоукладчиков. А ведь в стране существовала могучая тракторная промышленность, работало множество научных и проектных институтов. Они могли бы еще до начала строительства создать необходимые механизмы. Но наука отставала от производства. И только после того, как строители настойчиво потребовали дать им машины, они были в короткие сроки созданы.

Теперь, читая решения сентябрьского Пленума, Павел Гаврилович думал о том, что решения Пленума е удивительной точностью учитывают и его потребности.

— От науки мы еще многое потребуем, — добавил Павел Гаврилович. — Скажем, та же изолировка труб. Когда нам первые изолировочные агрегаты прислали, мы хоть от радости не плясали (понимали, что это не дарят нам, а долги отдают — при социализме воспитаны), но все же были очень довольны. А теперь считаем, что эти машины в принципе — невыгодное дело. В век химии живем. Значит, нужно, чтобы трубы на стройку приходили не голенькие, а в пластмассовой одежде. Теперь потребуем — пусть ученые приспособят на это дело какой–нибудь подходящий полимер. И трубы наши вечно будут работать… Я тебе когда–то говорил, что мечтаю всю страну сетками трубопроводов опутать, как электрическими линиями. Так вот, деловые расчеты на несколько лет мою мечту приближают. Видишь, как интересно! Поэты когда–то считали, что мечта и выгода — вещи несовместимые. А теперь они рядышком под руку идут.

— Выходит, у тебя теперь главные козыри — наука, экономика, техника?

— Не совсем так. Конечно, это — козырь. А главное — все равно люди!

И я вспомнил историю, которую рассказывал мне в свое время Павел Гаврилович. На стройку должны были прийти роторные экскаваторы, а экскаваторщиков не было. Балуев уже отправил людей учиться новой специальности, но они не успевали до прихода машин кончить курсы. И тогда бригада рабочих собрала деньги и послала одного парня в Армавир, где работал знаменитый машинист экскаватора, правда, не роторного, но по конструкции сходного. Парень нашел машиниста и уговорил его приехать на стройку.

Конечно, когда Балуев узнал историю появления машиниста на стройке, он распорядился выплатить ему подъемные и все, что положено. Но суть не в этом. Павла Гавриловича привела в восторг не жертвенность рабочих (своих денег ради дела не пожалели!), а их смекалка, умение понимать, как тесно переплетены интересы коллектива с их личными интересами. Да, они думали о судьбе стройки, о том, какие убытки принесет простой сложного механизма. При этом они думали и о своих интересах. Ведь роторный экскаватор облегчает работу трубоукладчиков, повышает производительность труда всей мехколонны, отчего увеличивается зарплата каждого рабочего.

Вот тогда Павел Гаврилович и сказал про этих ребят, что у них «государственные мозги».

Вспоминая подобные эпизоды сейчас, особенно ясно ощущаешь, что решения Пленума опираются на опыт и инициативу людей, понимающих, что благо социалистического общества и благо каждого человека неразрывно связаны.

И, продолжая свои мысли уже вслух, я говорю Балуеву:

— Слушай, Павел, ты никогда не задумывался, почему два хороших слова «хозяйственный расчет» слились в нашем обиходе в одно куцее — «хозрасчет»?

— Нет, — улыбается Балуев, — слова — это уж твоя отрасль, дело писательское.

— А вот не только писательское! В то время, когда мы впервые стали употреблять это понятие, хозяйственный расчет полностью не мог осуществляться. Употребляли его как привычный, так сказать, формальной скороговоркой произносимый термин. И только теперь смысл этого термина раскрывается полностью. Потому и произносить его надо целиком — в два слова. Настала, можно сказать, эпоха точного и подлинно всестороннего применения хозяйственного расчета в экономике. Надо расчетливо работать, видеть конечный результат своего труда, добиваться его не любой ценой, а наиболее расчетливым способом. Теорпя хозяйственного расчета складывалась годами развития Советской власти, но сейчас она найдет себе полное применение на практике…

— Сдаюсь, — говорит Балуев, — ты прав, это не одних писателей касается. Слова эти надо произносить с глубоким пониманием и уважением к ним. Онн ко многому обязывают и рабочего, и директора. Инпциатнву надо поддерживать и направлять в нужное русло… А вообще, честно признаюсь, сложное это дело — руководить такими головастыми людьми, как наши современники!

Он задумывается на мгновенпе п, подмигнув, добавляет:

— Но на это у меня есть своя тактика.

— Какая?

— Если интересно, — послушай. Вот тебе краткий трактат об авторитете руководителя. Конечно, чтобы иметь авторитет, нужно хорошо знать свое дело, быть готовым принять ответственное решение. Про это на всяких лекциях и собраниях говорят! Но всегда ли учитывается, что теперь, будь ты хоть семи пядей во лбу, всего сразу не разглядишь, не предусмотришь? Не прежние времена, когда я людьми с лопатами командовал! Теперь каждый — специалист. И на своем участке и участочке в чем–то сильнее меня. Так вот, если чего не знаю, я так и признаюсь. Мол, советуйте. Но точку на этом не ставлю. Стараюсь выслушать, понять, узнать.

— Все? Трактат окончен?

— Нет, слушай дальше. Очень я люблю людей, которые со мной не соглашаются. Это не потому, что я такой передовой, сознательный. А вот в чем дело. Иной руководитель хитрит, создает только видимость коллегиальности. Решит что–то сам, а потом соберет людей и сделает так, что они проголосуют за его решения. Тут человек просто спрятался за спину коллектива. Мне такое ни к чему. Я тоже обычно иду на совещание, имея свою идею. Но мне нужно другое. Мне нужно, чтобы мою идею из всех пушек люди расстреливали. Устоит — значит, моя правда. Не устоит — значит, их правда. Но уж, к какому бы решению ни пришли, отвечать за него буду сам, ни за кого не прячась. Так я понимаю сочетание единоначалия и коллегиальности. У меня ведь случалось и так, что иной мой приказ вызывал у людей удивление. Но потом разбирались и видели: а Балуев все–таки прав.

И еще одно скажу. Очень не нравятся мне руководители–чужеспинники. Которые любят от ответственности прятаться. Чуть что: «Надо с народом посоветоваться». За что большинство — за то и они. Не разбираясь: а может, большинство и ошиблось. Фальшивая это демократия… Нет, уж если тебя партия поставила руководить, то не юли, знай, что раз тебе многое доверено, то и спрос большой. Кто–то должен стоять у руля. Это даже в самой нехитрой работе необходимо. Если два человека хотят поднять бревно, один обязательно должен сказать: «Взяли!»… Так и в больших делах.

— И много таких дел у тебя сейчас?

— Сейчас? Да ты только вдумайся, сколько задач поставил передо мной Пленум! И знаешь, что мне особенно нравится? Ленинский революционный расчет строительства коммунизма. Новый этап революции. Спокойной жизни для меня сейчас не будет…

Я думаю о нашем разговоре с Балуевым. И мне пред–ставляются тысячи ровесников Балуева, людей его биографии и его убеждений. Я вижу, как они, склонившись над газетами, еще и еще раз перечитывают решения Пленума, записывают в блокнот свои мысли. И среди них обязательно та, которую так верно сформулировал Балуев: революция продолжается!

Люди эти думают о своем месте на новом этапе великого движения народа по пути построения коммунизма.

1965 г.

СОВЕТСКИЙ ЭТИКЕТ 

Мне бы хотелось в этой статье заставить зазвучать современно и свежо одно словосочетание, которое многим, возможно, покажется сегодня старомодным, устаревшим. Я имею в виду «хороший тон». В дни юности наших отцов это словосочетание было в постоянном обиходе и не заключало в себе иронического или даже шутливого оттенка…

Нужен ли хороший тон нашему сегодняшнему советскому демократическому обществу, которое в социальном отношении не имеет, разумеется, ничего общего с тем, старым? По этому поводу мне и хочется высказать несколько соображений.

Время от времени возникает схоластический спор: надо ли воспитывать у молодых «автоматизм вежливости»? Не породит ли этот автоматизм лицемерия? Что лучше: чистосердечная фамильярность, «искренняя» невоспитанность или «автоматическая вежливость», за которой, возможно, ничего не скрывается? Лично я не вижу ничего дурного в том, что мужчина, например, «автоматически» уступает женщине место в автобусе или метро. Подобный автоматизм, несомненно, не унижает человеческого достоинства. Вовсе не обязательно, чтобы любое элементарное действие (скажем, попытка поднять с пола то, что уронил твой сосед) было результатом сложных душевных движений.

При этом, конечно, никогда не следует забывать истину, высказанную еще Яном Амосом Коменским: «Под именем нравственности мы разумеем не только внешние приличия, но всю внутреннюю основу побуждений».

Возможно, не все со мной согласятся, но мне кажется, что «внутренней основы побуждений» сейчас у нас все же больше, чем «впешнпх приличий». Разве редко встречаются хорошие, душевно чистые юноши и девушки (а часто и люди старшего поколения), которые элементарно не умеют себя вести?

В последние годы появилось немало статей и даже книг в защиту чистоты русского языка: в первую очередь память подсказывает, разумеется, отличные выступления Корнея Ивановича Чуковского. Не стоит ли столь же методически и темпераментно бороться и за чистоту наших нравов? Ведь эта борьба входит в более широкий фронт борьбы за торжество коммунистической нравственности.

Я сейчас не случайно заменил слова «хороший тон» более емким и энергичным определением: нравы. Поведение человека в обществе: на улице и в семье, на работе и в театре, с незнакомыми людьми и с любимыми друзьями — и создает картину или картины нравов времени. Может быть, стоит в «Литературной газете» время от времени публиковать статьи под рубрикой, которую сейчас назову условно «Жизнь и нравы»?

Не говорю уже о том, что несомненно нужны популярно написанные, издаваемые массовыми тиражами книги, посвященные этим вопросам. В других социалистических странах, например, в Чехословакии, подобная литература разнообразна и обширна. У нас же крайне мало книг, рассказывающих молодому читателю, как нужно себя вести в метро, в гостях, на работе и т. д.

Не учат этому и в наших школах. А не стоит ли начинать даже с детских садов: ведь ученые сегодня утверждают, что человеческая личность, весь ее эмоциональный мир и навыки, формируется особенно устойчиво в возрасте трех–пяти лет.

Позволю себе употребить еще одно старомодное слово: этикет. Мы часто, иногда даже без надобности, повторяем известную чеховскую мысль о том, что в человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и одежда…

На улицах наших городов, в театрах, на стадионах трудно не заметить, что люди стали гораздо лучше одеваться: изящно, современно и со вкусом. Вокруг вас немало умных, красивых лиц. И в то же время вас толкнут, почти ударят, не извинившись, оттиснут локтем девушку, не уступят дорогу ребенку…

Я сейчас веду речь не о хулиганах. Не сомневаюсь, что после недавних решений партии и правительства воздух наших городов и сел станет намного чище. Но нам надо решительно избавляться и от «простой» грубости нравов. И тут уже нужны не законодательные акты, а кропотливая, умная и энергичная воспитательная работа. Работа, к которой будут привлечены все наши организации, вся наша общественность.

Само собой разумеется, что правила хорошего тона невозможно прививать столь же решительно и эффективно, как внедряет ОРУД правила безопасности движения. Но, может быть, имеет смысл поискать какие–то действенные, в том числе наглядные формы воспитания хорошего тона, высокой коммунистической нравственности? Почему бы не разработать своеобразные памятки, составленные умно, тактично, которые бы напоминали молодежи и всерьез, и в шутку (чем больше юмора, тем лучше), как надо себя вести. Такие памятки могли бы появиться в парках и электричках, в школах и кинотеатрах…

Я не берусь разрабатывать систему мероприятий по воспитанию хорошего тона, но если хотя бы одно из моих предложений сослужит добрую службу в улучшении наших нравов — цель моя будет достигнута.

1966 г.

СОЛДАТЫ ЮБИЛЕЙНОГО ГОДА

Кто они, какие они, солдаты Советской Армии нынешнего года — года пятидесятилетия Великой Октябрьской социалистической революции? Это им нынче вверяет Отчизна мужественную охрану страны, всего того, что обрел советский народ своим титаническим трудовым подвигом; всего того, что так героически отстоял в битвах с врагами, навечно озарив бессмертной славой свои Вооруженные Силы; всего того, что гений нашей ленинской партии дал миру; всего того, что достиг наш народ, и самую жизнь народа. И нет более священного долга, чем этот долг советских солдат!

Прошлой осенью я видел, как торжественно, с оркестром встречали воины прославленного гвардейского соединения новое пополнение — тех, кто не был еще ни гвардейцем и даже пока солдатом. Это были просто юноши, и каждый из них обладал особенностями присущих только ему черт характера, привычек, взглядов, устремлений. Все они были разные, и каждый обладал сложным сочетанием человеческих качеств.

Я видел, как генерал, обходя строй нового пополнения, пытливо, жадно, пристально вглядывался в лицо каждого. Я знал этого генерала на фронте, когда он не был еще генералом и был в возрасте тех, в глаза которых сейчас вглядывался столь пытливо. Он получил звание Герэя Советского Союза, совершив дерзновенный рейд по тылам врага, командуя дивизионом. После войны окончил две военные академии, что тоже, думается, подвиг. Я смотрел в лицо генерала: никогда не видел я его столь вдохновенным и озабоченным. Вечером поделился с генералом своими наблюдениями. А он сказал:

— Когда мы получаем новую сложную технику, мы заранее знаем, сколько понадобится времени, чтобы воины в совершенстве овладели ею и были способны к овладению еще более сложной техникой. Но когда приходит новое пополнение, я думаю не только о том, как оно овладеет этой боевой техникой. С каждым годом в армию приходят люди, все более сильные в своей подготовленности, и я думаю о том, чтобы каждый из них стал лучше, чем он есть, вобрал в себя то, чем мы были сильны, и приплюсовал к этой силе то, что составляет истинную сущность сегодняшнего нашего солдата.

— А в чем она?

— В высокоразвитом чувстве ответственности, в гордом сознании, что ты — солдат той армии, которая является щитом мира. И ты стоишь на страже того, ради чего в бою отдали миллионы своих жизней люди нашей страны. И ты отвечаешь перед ними и перед грядущим…

В комнате воинской славы, как в музее, собраны героические реликвии, говорящие о бессмертных подвигах тех, кто их совершил. И сюда пришли юноши из нового пополнения, отсюда начинается их армейский путь. Такова традиция. Великая, добрая традиция посвящения в солдаты.

Пробитые пулями партийные и комсомольские биле–ты, ордена с раскрошенной осколками эмалью, личное оружие героев с истертой чернью. Краткие, как воинские приказы, повествования о героических боях, фотографии тех, кто свершил подвиг. Я смотрю на эти фотографии и на лида царней из нового пополнения — они такие же, как у тех, изображения которых прикрыты стеклом. Все они — сверстники. Я вижу, как эти новые солдаты смотрят в лица тех, кто был их однополчанами. Смотрят молча, пристально. Смотрят и на фотографию тощего, в обсмоленной пламенем гимнастерке паренька, стоящего у подбитого вражеского танка.

— А этот живой? — спрашивает кто–то тихо.

Генерал наклонился над витриной, всматривается, объявляет:

— Живой! — И добавляет смущенно: — Это я. А почему цел остался — не знаю. Очень суматошливо на танк с гранатой кинулся. Испугался, потому и засуматошился, — генерал показал на другую фотографию и произнес с глубокой нежностью в голосе: — А это политрук нашей роты, Орлов Василий Алексеевич — большевик с восемнадцатого года, великого сердца человек.

— Жив?

— Для тех, кто его знал, он на всю жизнь живой…

В этом соединении так же, как и во многих других, навечно числятся герои, отдавшие жизнь за Отчизну. И на поверках называют их имена. Тех, кто в вечном строю. Они незримо стоят плечом к плечу с солдатами шестьдесят седьмого года — юношами, не познавшими войны. Они добыли для них победу.

Вот боевое знамя. Алое, с изображением В. И. Ленина, с орденскими лентами. По обе стороны его — часовые. Молодые солдаты пришли к знамени. Это — святыня воинской чести, добытой в боях и продолженной по сей день теми, кто совершенствует свое боевое мастерство во всех новых постижениях ратного дела с неколебимой солдатской твердостью.

Офицеры сопровождают солдат нового пополнения по всем подразделениям. Вот парк могучих тягачей и бронетранспортеров. Если запрячь всю эту технику в плуги, она могла бы вспахать на высоких скоростях гигантское пространство. Или за сутки доставить материалы, достаточные для строительства районного городка. А вот площадка с современным вооружением. Пояснения новому пополнению дают старослужащие. Они только на год, на два старше вступающих в строй. Люди одного поколения. Но как они не сходственны с этими, только что пришедшими на воинскую службу! И дело не только в ловкой их ладности, в строевой выправке, не только в том, как свободно они демонстрируют назначение и особенности сложнейшей аппаратуры. Они делают все это с той любовной уверенностью, которая присуща человеку, одержимому профессиональной гордостью постигнутого. И так происходит в каждом подразделении.

Я слышу, как старослужащий, сидящий у пульта, говорит молодому солдату чуточку сочувственно:

— Нам было трудно — вам будет еще труднее.

— Почему?

— Технический прогресс. Пока справитесь с этой техникой, придет новая…

— Ты что кончал? — спрашивает молодой.

— Вечернюю, рабочей молодежи…

— А я — из десятилетки.

— Тоже неплохо, — одобряет старослужащий.

— А после армии куда?

— Что значит после? У меня специальность. Прямой путь — в военное училище.

— А потом?

— Послужу, буду готовиться в академию.

— Значит, на всю жизнь военным?

— Правильно. Серьезная профессия. На уровне всех достижений науки и техники.

— А если войны не будет?

— Не будет, если вы, — солдат кивнул на пополнение, — будете хорошо службу нести.

— Ну, в радиотехнике я не хуже тебя разберусь…

— «Разберусь»… Ею командовать надо, выжать из нее все. Там у них тоже техника, и тоже грамотные у нее стоят. Весь вопрос, кто лучше ею владеет. Вот тебе главная от меня солдатская памятка…

Казарма. Настольная лампа горит только на тумбочке дежурного. На койках спят молодые солдаты. Прошли первые сутки их армейской службы. По тревоге поднимаются подразделения. Все, кроме пополнения. Они еще не солдаты. Им еще предстоит стать солдатами. Какими? А вот такими же, как их сверстники, уже овладевшие многими высококвалифицированными солдатскими профессиями. Это пм — солдатам народа — страна щедро дала могучую технику, столь насыщенную современными достижениями, что все ее образцы могут служить эскпонатами на выставке самых последних достоинств научно–инженерной мысли и индустриальной мощи страны.

И все они, эти солдаты, в считанные мгновения занимают места на своих постах — у боевых машин и установок, у орудий, электронных агрегатов и пультов — возле всей той техники, которая не столь давно считалась уникальной даже в стенах научно–исследовательских институтов.

Несоизмеримость, насыщенность мастерства сегодняшнего солдата с солдатом минувших времен такие же, как не соизмерима огневая мощь, которой владеет это соединение сегодня, с той, какой оно владело в годы войны. Образцы ее оружия тех лет стали музейными экспонатами. И каждый солдат, владея в совершенстве своей воинской профессией, владеет профессией своего товарища по боевому посту, чтобы в критическое мгновение быть способным заменить его. И солдатское искусство — во множестве знаний и, главное, в той мгновенной точности, с которой он осуществляет свое дело, проявляя виртуозную сноровку, выработанную настойчивой учебой.

Ратное дело обрело ныне черты высокого мастерства, где перед каждым огромные пространства открыть свой дар, ум, характер, настойчивость, всю свою человеческую особость. И то, что в армии введены ныне почетные звания мастеров, — тому свидетельство. И мастера рабочего класса нашей страны с гордой уверенностью передают всю эту высокую технику солдатам — мастерам Вооруженных Сил страны.

Армия учит солдата быть командиром техники, и армия воспитывает юношу быть таким солдатом, какими были солдаты Отчизны. Советская Армия — это высшая школа формирования человека стойкого, твердого, закаленного, исполненного духа коллективного братства и сознания своей ответственности и долга перед Родиной. Вот кто он, какой он — советский солдат 1967 года, года великого полустолетия Советского государства.

Отработаны ночные занятия по боевой тревоге. Зелеными просветами озарено небо, Я спрашиваю генерала:

— Ну как?

Генерал молча закуривает, вздыхает, потом произносит задумчиво:

— Я бы, знаете, чего хотел больше всего в жизни?

Чтобы мой политрук, старый большевик Василий Алексеевич Орлов, который меня в партию рекомендовал, сегодня учебные занятия посмотрел.

— Очевидно, он не ошибся в своей рекомендации?

— Не в этом дело, — досадливо поморщился генерал, — сегодняшнего солдата он увидел бы. Какой он!

— Да, техника сейчас не та!

— Да что техника! — сказал генерал. — Не она солдатом командует, а солдат ею. Вот в чем главное. И хорошо командует. Красиво, уверенно, бесстрашно…

— В условиях учебных занятий?

Генерал пристально посмотрел на меня.

— Как–то, — сказал он сурово, — на учениях одна система неточно сработала. Причину выяснить не удалось. Приехал в подразделение, сказал: «Может, есть у кого соображения?» Вышел из строя солдат Соловаев, докладывает: «Товарищ генерал, я всю ночь думал — это я виноват. Не могу точно припомнить — все ли я сделал при подготовке». Мужественный поступок? Да еще какой! Он ведь, Соловаев, знал, что никакой комиссии сразу не установить причину неполадки. Сказал. Проявил подлинное солдатское бесстрашие. А кто он, Соловаев? Ничем не выделяющийся от других. Солдат и солдат. А в критический момент: смелость. Значит, вот он какой, солдат шестьдесят седьмого года… Надежный! Быть солдатом — это быть человеком коммунистической чистоты и убежденности. Такими быть мы и учим молодых воинов. Какими и нас самих партия учит быть везде и всегда…

И генерал зашагал в казарму…

1967 г.

ВЕЛИКОЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЕ

Если бы тома «Истории СССР» довелось снабдить иллюстрациями, допустим, добытыми в разные времена путем аэрофотосъемки, то перед нами предстали бы поистине удивительные фотодокументы, повествующие о стремительном видоизменении одной шестой части планеты Земля.

Тайна этих изменений — в титаническом трудовом подвиге советского народа.

Запечатлеть преображенное гигантское пространство, панораму нашей Отчизны с помощью оптики значительно легче, чем изобразить во всей яркости человеческие черты тех, кто свершил этот подвиг. Чтобы ощутить электроэнергетическую мощь страны, сегодня достаточно ночного трансконтинентального полета с одного края Родины до ее другого края: увидишь соперничество земных электросозвездий с небесными светилами. А ведь в не столь уж отдаленное историческое время для того, чтобы осветить в Большом театре карту будущей электрификации РСФСР, пришлось временно выключить освещение столицы, жившей на голодном энергетическом пайке…

Такие сравнения минувшего с нынешним вызывают у нас всякий раз благоговейное восхищение теми, кто дерзновенно провидел уже тогда нашу Родину такой, какой она должна была стать и какой она стала.

Ныне даже самые отъявленные враги коммунизма то с меланхолической печалью, то со скрежетом зубовным, но вынуждены признавать экономическое могущество СССР.

Конечно, мы испытываем патриотическую гордость, видя свершенное. Материально–техническая база коммунизма — мощное основание всеобъемлющих благотворных преобразований жизни народа, безопасности мира социализма, экономической взаимопомощи, исполненной духом пролетарского интернационализма. Вопреки всем историческим бурям, бедствиям, нашествиям интервентов партия, народ исполнили завет Ленина: подняли страну из бездны отсталости, нищеты, превратили ее в самую могущественную социалистическую державу.

Но где мера самого великого, самого сложного и трудного преобразования — духовного преобразования народных масс страны! Ведь не только масштабами индустриального созидания измеряются вершины человеческого духа в творчестве истории.

Можно назвать цифры, наглядно свидетельствующие, что у нас больше, чем в какой–либо другой стране, людей, обладающих высшим образованием, что у нас самая большая в мире когорта ученых, открывающих тайны неведомого; сказать о том, что закон о всеобщем среднем образовании выполняется неукоснительно и плоды этого видны воочию… На всем историческом пути Советского государства неустанно свершалась партией величайшая революция — преображение духовного мира, психологии людей, их перевоспитание и воспитание, формирование социалистического сознания, нравственности, убежденности. Духовный рост всего народа, рост личности в социалистическом обществе — великие плоды творческой деятельности Коммунистической партии.

Рост нравственной культуры народных масс — это и рост ярких человеческих личностей. Деяниями выдающихся сынов и дочерей народа обозначен весь исторический путь страны. Немеркнущие образы таких людей — светочи для многих поколений.

С необычайной полнотою воплотился гений народа во Владимире Ильиче Ленине.

Ленин предначертал пути переделки старого мира и строительства нового общества. Он указал, какими качествами должны обладать те, кто будет вершить этот величайший исторический подвиг творческого созидания, высшая цель которого и есть формирование нового человека, человека социалистического мира.

На Алмалыкском медеплавильном заводе работает 30-летний старший мастер анодного передела Геннадий Михайлович Ситников. Он возглавляет передовую бригаду. Но я не знаю, кем его правильно считать: рабочим с образованием инженера или инженером, не расставшимся со своим рабочим местом. Он учился, работая. Вся страсть его устремлена к тому, чтобы изгнать тяжелые работы, и там, где особенно трудно, заменить людей — автоматикой.

Есть такой процесс «дразнения» печи. Сжигается при этом много сосновых бревен, сгорает уйма леса. Ситников проводит опыты — пробует заменить дерево вдуванием газовоздушной смеси. Говорит:

— Лес жалко, и труд тяжелый.

Верит:

— Мы своего добьемся. С инженерными знаниями стало работать перспективней, увлекательней. Вот чугунные горловины печей раньше сгорали в месяц. Металл пропадал, труд. Заменили огнеупором — стоит больше года. Приятно!

— Кто придумал?

— Мы — бригада.

— Что вы считаете главным в ваших поисках?

— Как всякий рабочий человек, чту труд людей, его и экономлю. Это, если хотите знать, и есть самое лучшее уважение к человеку. Я лично так думаю.

Такое определение действенного гуманизма я услышал от Геннадия Ситникова, рабочего–инженера. Он утверждает со своими товарищами этот гуманизм в творческом вдохновенном труде.

Мы живем в атмосфере постоянно растущих, все более высоких моральных стремлений, освещенных жаждой совершенствования человеческой личности в коммунистическом духе.

Недавно весь советский народ по велению сердца вышел на юбилейный коммунистический субботник. Это было вызвано душевной потребностью, стремлением как бы слить себя, сегодняшнего человека, с теми, кто на заре Советской власти открыл в этот день новые черты человека нового мира, столь явственно, отчетливо видимые теперь во всех народах нашей страны.

Юноши–пограничники, герои острова Даманский, своим подвигом подтвердили ту высокую верность заветам отцов, которая свойственна новому, молодому поколению, как и всем другим поколениям героического нашего народа.

Эта преемственность, прочность моральных устоев зиждется на единых коммунистических убеждениях.

Если в начале начал, как указывал В. И. Ленин, можно и должно было «строить коммунизм из массового человеческого материала, испорченного веками и тысячелетиями рабства, крепостничества, капитализма», то каким несоизмерным могуществом коммунистического самосознания наш народ обладает сегодня! За полвека мы прошли огромный путь. Путь подвигов, созидания, преображений, идейно–нравственного совершенствования, культурного обогащения, новаторского творчества во всех сферах деятельности.

Партия, руководствуясь учением Ленина, служит народу как великий педагог, воспитатель нового человека. Светлые черты нашего народа — нравственная чистота, бескомпромиссная требовательность к моральному облику каждого человека, героический склад характера, постоянная неуспокоенность уже достигнутым, преданность делу партии, делу социализма.

Наша Коммунистическая партия избрала своим девизом На все времена: «Все во имя человека, все для блага человека!»

1969 г.

ЖИВЕМ В ЭПОХУ ЛЕНИНА!

В обычае нашем — исчислять время не только шагами часовой стрелки, не только календарем. Время мы обозначаем созиданиями, народными свершениями, опережающими самое время. Трудовая секунда Советской страны весит многие сотни тысяч тонн и с каждым годом становится все весомей.

Могуч строй годов советских, и каждый из них имеет свой героический облик, несет великие наследственные черты года 1917‑го, приумножая, утверждая, осуществляя все более могущественно то, что он начал на заре эпохи революционного обновления мира.

Мы с уважением и благодарностью оцениваем то, что работал, даровал нашей Отчизне уходящий год. Он хорошо потрудился, пятьдесят первый советской эры год, становясь в строй своих исторических предшественников. Его «трудовая книжка» заполнена выполненными и перевыполненными обязательствами. Он заложил надежный плацдарм для нового наступления.

Год минувший ознаменован важными достижениями во всех сферах общественной жизни.

Наша литература еще и еще раз доказала свою неотступную верность ленинской правде. Писатели, как и вся советская художественная интеллигенция, продемонстрировали свою сплоченность и преданность партии.

Империалистическая пропаганда ринулась в поход — шумный, трескучий, исступленно истеричный, в поход на коммунистическую идеологию — то есть на то, что составляет сущность наших идейных, исторических, эстетических убеждений, на то, что бессмертно на века, всесильно своей победоносной правдой и увековечено всемирно–историческими подвигами нашего народа.

Советским писателям принадлежит немаловажное место в борьбе против этих диверсий. Боевое их слово срывало маски с врагов, несло правду народам мира. В битве за умы и сердца человеческие достойно звучат голоса советских писателей, никогда не покидавших переднего края.

Мы с гордостью вписываем в «трудовую книжку» уходящего года, наряду с бесчисленными его производственными победами, и лучшие произведения литературы и искусства.

Некоторые из них отмечены высокими наградами. Государственные премии СССР 1968 года получили не так давно Чингиз Айтматов и Сергей Залыгин. А в самом преддверии Нового года лауреатами стали еще три писателя. Совет Министров РСФСР присудил Государственные премии РСФСР Алиму Кешокову — за исполненный высокой гражданственности роман «Вершины не спят», Н. Н. Михайлову, автору талантливой публицистической книги «Моя Россия», Василию Федорову за сборник «Третьи петухи» и поэму «Седьмое небо», которому присущи глубина мысли и художественное своеобразие.

Наши планы созидания зиждятся на строго научной основе прозорливого коммунистического видения. Они, если можно так выразиться, пронизаны духом социалистического реализма, в них слито воедино сегодняшнее с завтрашним.

Наш писательский метод, метод социалистического реализма — надежное орудие мышления, помогающее нам верно, дальновидно понимать и изображать действительность, проникать в сущность времени, в настоящее и будущее.

Мы хорошо понимаем великую гуманистическую сущность советского искусства. Мы понимаем, что наша работа особенно ответственна сейчас, когда империалисты плетут сети своих интриг. Империалистический Новый год наступает не как радостный, полный светлых надежд праздник. Он рождается в стальной каске, оснащенный новейшими средствами убийства.

Коммунистическая партия и правительство Советского Союза, учитывая это, принимают необходимые меры для дальнейшего укрепления обороны нашей страны. Что же касается советской литературы, то мы можем с гордостью сказать, что тема патриотизма, тема ратного подвига народа всегда были и будут ведущими — в соответствии с правдой нашей истории, жизни, с нашей убежденностью. Хорошие, сильные книги о народных подвигах служили, служат и будут служить формированию новых поколений советских людей, героических строителей коммунизма.

Подобно бюджету общегосударственному, наш общелитературный «бюджет» целеустремлен на осуществление великих всенародных целей.

Книга у нас становится духовным жизневодителем, когда она исполнена высокой правды и совершенна как истинное произведение искусства, когда она создана художником, преданным идеалам, во имя которых совершается революционное обновление мира. Мы видим новый год в его юношеском облике, в трудах и свершениях нашей славной молодежи, о которой думаем, создавая свои кнпгп. Ведь произведения искусства — это связные духовного и исторического опыта поколений.

Наступивший год ярко озарен приближающимся столетием со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Столетие Ленина — это торжество ленинизма в деяниях, в свершенпях, в одухотворенности народа. Вдохновенное ощущение слитности Ленина, народа, партии в единое всемогущественное целое дарует художнику нашей страны благодарную возможность создавать произведения, раскрывающие всепобеждающую правду коммунизма.

Так пусть же сопутствует всем нам в поисках, в труде, в творчестве радостная жажда художнического подвига. Пусть появятся новые и новые произведения, достойные нашего народа, достойные эпохи Ленина.

1969 г.

СОЛИДАРНОСТЬ

С каждым новым шагом советского народа вперед все более отчетливо и естественно обозначаются его духовные качества, сложившиеся в процессе великих преобразований, освещенных идеями коммунизма.

Неотъемлемая характерная черта, ставшая духовной природой, мировоззрением советского человека, — благородное чувство пролетарского интернационализма. Величайший вклад в благотворное изменение судеб многих народов мира внес советский народ своей бескорыстной братской помощью, поддержкой освободительной борьбы, укреплением независимости молодых развивающихся стран. Этот самоотверженный подвиг зиждется на его убеждениях, священных принципах пролетарской солидарности и является свидетельством высокой духовной культуры народа.

В памяти моей всплывают далекие времена: восемнадцатый год, захолустье сибирского селения. Только сыпнотифозные получали пайки: поштучно отсчитанную, тошнотно–сладкую, мороженую картошку. Городишко все же обладал одной, по тем временам баснословной материальной ценностью. Возле речной пристани возвышалась обледеневшая насыпь каменного угля, добытого в утлых старательских ямах–шахтах трудом большевиков уезда еще в честь первой полугодовщины Советской власти. Этот уголь уездный ревком решил свезти в губернский город на паровую мельницу и сменять на хлеб для населения. И вот в это время сюда пришла весть о предстоящем отъезде группы бывших венгерских военнопленных на родину. Народ собрался на сборной площадке, и председатель ревкома объявил об этом. Мало кто из местных жителей был достаточно осведомлен о том, какая она страна — Венгрия. Но народ ее сибиряки знали хорошо. Почти все бывшие военнопленные венгры вступили в Красную гвардию и принимали активное участие в укреплении молодой Советской власти. На митинге было принято решение: свезти уголь в губернский город, где имелась железная дорога, как дар помощи красногвардейцам–венграм, с тем, чтобы они смогли доехать по железной дороге до своей родины и там принять участие в революционной борьбе своего народа.

Около сорока почетно избранных граждан нашего уезда, запрягшись в бурлацкие лямки, поволокли баржу вверх против течения по болотистому берегу. До губернского города было более трехсот верст. Какая судьба постигла этот караван с углем, мне неведомо. Полагаю, что его едва ли удалось довезти до места назначения. Интервенция, гражданская война окровавили и разорили землю. Но вот ныне из подземных нефтяных морей Сибири течет нефтяная река и в Венгерскую Народную Республику!! И что это как не проявление все того же пролетарского интернационализма, ростки которого поднялись уже в те далекие и тяжкие годы!

Советские люди никогда не устанавливали границы интересов национальных и интернациональных; ведь они своим бессмертным подвигом в Великой Отечественной войне освободили многие порабощенные фашизмом народы. В большинстве стран Европы, в земле этих стран, лежат те советские люди, которые свершили свой освободительный интернациональный подвиг, явили миру то, что составляет вершину человеческого духа.

В Индии на металлургическом комбинате в Бхилаи, построенном с помощыо Советского Союза, я встретился с нашими мастерами.

Известно, что климат жаркой Индии для советского человека труден. А ведь даже в сибирские зимы у мартеновских печей сталевары коричнево загорают, словно летом. И я дивился огнеупорности наших людей, их властительному пренебрежению к двойному пеклу: печей и солнечного сгущенного зноя. Я спросил сталевара с Урала Ефима Гавриловича Пастухова: «Ну как?» — ожидая, что он, естественно, расскажет что–нибудь о себе.

Пастухов улыбнулся и, показывая глазами на молодого индийца, отважно шурующего железным ломом в мартене, сказал счастливым голосом:

— Вполне! — И добавил внушительно: — Металлургический комбинат — это что? Точка опоры для их национальной независимости. А что главное? Рабочий класс. Вот он, пожалуйста, вырисовывается. Самая большая радость. Наше дело какое? Дружески тут завод поставить, запустить его на полную мощность и — домой. Все строго согласно договору. Но вы что думаете? В балансе страны здесь только металлу сильно прибавится? Главное в том, что растет рабочий класс. Он сила, как ему исторически и назначено. — Пастухов помолчал. — Моя функция тут простая, чисто технический опыт передать, обучить делу в положенный срок. На технику слов нахватался, на разговор еще нет. Но глаза есть, вот я и наблюдаю. Видите этого парня у печи? Пришел он из деревни. Печей боялся, как нечистой силы, что ли. Чего ему индиец горновой ни скажет, согнется, поклонится и губами к руке тянется. И не вежливость это, а прижатость какая–то. Теперь выпрямился, другим стал — самостоятельно у печи управляется. С достоинством горновому свое мнение, касающееся процесса плавки, не раз высказывал. — Пастухов улыбнулся. — Только из–за одного этого стоило и семью оставлять надолго, и завод, и товарищей, притерпеваться к климату, сутками из цеха не вылезать…

Едва ли можно уложить в какие–либо точные пропорции соотношения советского патриотизма и пролетарского интернационализма нашего народа! Все это слито воедино в его сознании. И эти его прекрасные духовные качества видны людям всего мира.

1969 г. ...