Глава 1. В которой нет никакого покоя

Мышиный скелетик медленно ковылял по полу, пока не уперся в ножку стула. Я отвернулась, не желая смотреть, как он раз за разом с глухим стуком ударялся о деревяшку, стараясь прошибить ее крошечной черепушкой. Умертвия не блещут сообразительностью и с координацией движений у них неладно.

— Ты конечно же собой очень доволен? — обратилась я к коту.

Ксенофонт, вольготно развалившийся в центре стола, смерил меня удивленным взглядом и продолжил вылизывать лапу. «Еще бы — говорил он всем своим видом, — Как ты можешь в этом сомневаться».

Отношения у нас с этим черным чудовищем, по недоразумению причисленному к благородному кошачьему племени, были интересные.

Ксенофонт долгое время являлся фамильяром колдуна, пока тот не умер от старости.

Тут нужно кое-что пояснить. Когда я раздумывала, о том, где бы мне поселиться, то выбрала ведьмовскую хижину в самом центре ничего. Буквально. С одной стороны — непроходимые леса, где обитают опасные твари, с другой — горы. Полное безлюдье. Ни тебе других ведьм, что вечно суют свой нос в чужие дела, ни селян с их сопливыми детьми и склоками. А главное, никаких самоуверенных, кичливых, наглых, грубых магов, одержимых жаждой власти и уверенных в своем превосходстве.

В общем, я поселилась так, чтобы никто не вмешивался в мою жизнь. Мое кредо: колдуй, как хочешь, вытворяй любые заклинания. Люблю я простор.

И вот, как-то раз обхожу я свои владения, приманиваю тучу с гор, чтобы полить посадки трав и магически-модифицированных овощей, и что же… наталкиваюсь на неприметную тропинку. Кто-то протоптал ее к моему огороду и не просто так ходил любовался. Непрошеный гость нарвал и урвал себе редиски и салата.

Звери вряд ли бы забыли искусно сплетенную корзину. Пройдя по тропке, я обнаружила черную башню самого гнусного вида. Она была окутана облаком чар и защитных заклинаний. В такой мог жить только очень злой и высокомерный колдун. Но старикан оказался вполне приличным. Этакий чернокнижник старой формации, таких уже и нет сейчас.

Он ходил дни напролет в лиловом бархатном халате, расшитым серебряными звездами, на лысине — маленькая квадратная шапочка с кисточкой, а на ногах непременно туфли с загнутыми носами. И главное, ум его пребывал в таких высоких сферах, а изъяснялся он так витиевато и путано — понять было невозможно. Уж лучше б молчал.

Теперь-то я понимаю, пожелай он сохранить инкогнито, я бы даже не узнала, что недалеко имеется жилище колдуна.

У нас с ним образовался негласный договор: я приносила ему овощи со своего огорода, а он оставлял для меня магические книги из своей обширной коллекции с редкими экземплярами.

Соседство было необременительное, пока однажды я не обнаружила, что колдун покинул этот мир. Даже немного жаль, что он так и не раскрыл своего имени. Все что от него осталось — это горстка пепла да остроносые туфли. Он оставил на столе стопку книг, перевязанных широкой зеленой лентой (я расценила, что это его прощальный подарок мне и книги забрала), а также краткую записку: «Развоплотился. Не вернусь.»

В тот день я также забрала кота из черной башни. Нет, ну как складывается судьба. Подумываешь о маленьком, игривом, пушистом котеночке, а в итоге дома заводится огромный мрачный котище.

После того, как Ксенофонт оправился от затяжной депрессии, он начал охотиться. Тут-то и выяснилась его «особенность»: мыши, крысы, землеройки и кроты, а также птички, кролики, которых он ловил не умирали после своей смерти. Я не знаю, как так получалось. Старый колдун был могуч, но чтобы у самого сильного мага кот научился колдовать, о таком мне слышать не приходилось.

Короче, кот был просто одержим жаждой убийства и делал это ради удовольствия, а не ради еды. И по прошествии нескольких месяцев активной охоты Ксенофонта, в подвале у меня шуршали полчища мышиных мертвецов. Я даже перестала туда спускаться. Вот и сегодня тоже не пойду. Возможно, действие кошачьих чар само собой сойдет на нет. Нужно только подождать. Он же в конце концов не магистр.

Я взглянула в прищуренные изумрудные глаза. Или все-таки магистр?

Ксенофонт стек со стола и мощным ударом лапы отправил скелетик в угол. Раздался глухой удар: тонкие мышиные косточки рассыпались в стороны и покатились по щелям в подполье.

Кот мне заговорщически подмигнул и вышел, кончик его высоко поднятого хвоста гордо покачивался.

Кукушка в часах прокукарекала без пяти полночь, хотя было еще только семь вечера. Странно. Должно быть, это осень на нее плохо влияет. Совсем с ума сошла.

С последним надрывным криком, резкий порыв ветра ударился в ставни и распахнул окно, принеся с собой письмо в плотном конверте. Оно мягко легко на край стола. Так-так, адресовано мне — Матильде Бастиндовне.

Да, и не было в мире такого случая, чтобы ветер принес что-либо случайно. И печать такая солидная красная, сургучная с оттиском сложного магического символа.

Я уставилась на конверт долгим не мигающим взглядом, силясь угадать, кто же его послал.

Никаких родственников, с которыми мне бы хотелось вести переписку, у меня нет. И крайне маловероятно, что там не может быть весть о внезапно свалившемся на меня наследстве. Да, и на что я буду тратить деньги в своей глуши.

Наверно, если ведьма прилагает такие усилия, то это может означать только одно…

Конверт отправился в горящий камин не распечатанным. Жадное пламя пожирало бумагу, как изголодавшийся гурман редкий деликатес.

… она не хочет получать всякие письма. Особенно, принесенные ветром.

С чувством выполненного долга я уселась в кресло, открыла трактат «О сущности всего несущественного» и приготовилась погрузиться в чтение.

— Ксенофонт, — окликнула я кота, — может нам имеет смысл переехать в башню на зиму?

И сама же себе ответила:

— Хотя башня слишком уж волшебное место, ты не находишь? Кто знает, какие секреты, вместе со скелетами старикан хранил в своих шкафах.

— Тебе совсем не интересно, что было в письме? — раздался голос.

Не подумайте ничего дурного, кот не говорит, в этом отношении он вполне соответствует стандартам.

— Нет, — ответила я, перелистнув страницу.

— А если это было что-то важное?

— Замолчи, — беззлобно огрызнулась я.

— Я и так молчу целыми днями. Это не выносимо!

Тут мне пришлось отложить книгу и посмотреть на каминную полку.

— Потому что табакеркам не положено разговаривать. В моем доме мы будем соблюдать приличия.

— Зловредная ведьма! Тебе прекрасно известно, что я могущественный дух, заточенный в эту мерзкую коробку.

— Пффф! — выдохнула я, — Не такой уж и могущественный раз заточили. И давай я сразу напомню, чтобы ты не тратил свое красноречие напрасно: нет, нет, и еще раз нет, я не собираюсь тебя освобождать.

— Ну, хорошо, не освобождай. Но мы же можем побеседовать просто по-человечески?

— Ты же не человек.

— Нет в тебе душевности, — табакерка вздохнула и слегка дрогнула, — И любопытства ноль. Любая ведьма на твоем месте заглянула бы внутрь.

Табакерка на каминной полке осталась от прошлой владелицы домика. Я не стала ее убирать, поскольку это была искусно выполненная вещица. Признаться, мне нравились крошечные львиные лапы и причудливые узоры из разноцветной эмали — одно удовольствие смотреть. Вот только дух, что в ней обитал был чрезмерно говорлив.

— А все-таки. Кто может писать такой злюке, как ты? — голос был заинтересованный и одновременно заискивающий.

— Назови свое имя, дух, тогда скажу.

— Не настолько-то мне это и интересно, — прозвучало обиженно.

— Тогда… — я осеклась и принюхалась, — Нет, это невыносимо! Почему ведьма не может побыть в тишине, покое и одиночестве.

Я поднялась со своего места, накинула теплый плащ на плечи и вышла в сгущающиеся сумерки. Под ногами шуршала прелая листва, где-то в лесу завывали волки. На первый взгляд, ничего необычного, но мой нос не обманешь. Пахло чужаками. Прямо-таки разило. Я ускорила шаг, стремясь поскорее узнать, кто рискнул вторгнуться в мои владения.

***

Это безобразие! Это ни в какие рамки. Пальцы сами собой сжались в кулаки. Небольшая полянка перед черной башней старого тихого колдуна была освещена факелами, воткнутыми в землю. Тринадцать фигур, закутанные в белоснежные плащи, расположились полукругом. Лица собравшихся скрывали низко надвинутые капюшоны, но судя по росту и комплекции — это мужская компания. Хотя, конечно, нельзя исключать нашествия очень высоких и мускулистых женщин.

Между тем, пришельцы воздели руки к небу и затянули заунывное заклинание. И что их сюда принесло?

Я следила из-за дерева, стараясь разобрать слова магической формулы. Волков этот концерт тоже застал врасплох, и они затихли, прислушивались.

Один колдун выступил вперед и принялся чертить в воздухе огненные знаки.

На призыв духа не похоже. Какая-то бессмыслица на первый взгляд. Словно он просто показывает все знаки, которые знает.

И тут он скинул плащ. Его примеру последовали все остальные.

Все-таки мужчины. М-да. То же мне додумались колдовать голыми в моих лесах. Вот упыри-то обрадуются. И если колдуны думают, что хилая линия защитного круга убережет их от укусов, то они не знают местных упырей. Эти своего не упустят.

Я поплотнее закуталась в плащ. Кровопийцы меня знают, но все равно в пылу могут забыться и выйдет скандал.

Летом меня искусали. Так я устроила им такие ловушки, такую дымовую атаку. Они будут слагать об этом легенды, внукам и правнукам рассказывать. При всей моей любви к разным тварям, но эти просто паразиты. Упыри разоряют гнезда ихтиков и охотятся на детенышей лесовиков. И я бы не остановилась, нашла бы их гнездышки и…наладила бы баланс, а то расплодились. Но они вовремя запросили пощады. Кровью подписались, что ко мне не подлетят. А я в свою очередь обещала не трогать их. Иногда провожу с ними воспитательную работу, прививаю правила этичного существования.

Колдуны продолжали тянуть заклинание. В воздухе мелькали небольшие молнии и магические круги. Расколдовались не на шутку.

Ага. Вот и они. Мои ожидания оправдались. Сначала появилась небольшая стайка. Летели бесшумно на бреющем полете, касались впалыми животами травы. Увидали защитную линию, остановились. Недолго посовещались.

Двое упырей ухватили третьго за лапки и перевернули. И тот начал усиленно работать крыльями до тех пор, пока линию на земле не засыпало песком и мелким сором.

Они хитрые, я ни раз в этом убеждалась.

Прилетят. «Бззз, бзззз», а потом незаметно выпустят длинный хоботок, проткнут им кожу, как иголкой, и сосут кровь, пока впалое пузо не станет круглым. Дальше они отваливаются и улетают. Мерзость. И главное, место укуса потом так ужасно чешется, ведь они впрыскивают какое-то вещество, чтобы укушенный не сопротивлялся и не пытался их прихлопнуть. Мелкие гаденыши. Хотя не такие уж и мелкие — если нажравшиеся крови, то размером с мой кулак.

Упыри проникли в магический круг и принялись за свое гнусное дело. Присосались к голым спинам. Особый гурман впился одному магу в голый зад.

Но эти ничего не замечали, я высунулась. Как они вообще сюда попали. Да в таком количестве? Они же не собираются здесь остаться?

Орден! Я похолодела, наверняка, это какой-то безумный орден. Еще повадятся здесь оргии устраивать. Что ж мне теперь делать, переезжать что ли. Как их спровадить?

Я посмотрела на небо. Немного дождя охладит эти горячие головы. Пусть увидят, насколько этот край недружелюбный. Пусть почувствуют, что сама природа им не рада. Я буду за природу.

Глава 2. Неожиданный сосед

Со стоном я приоткрыла один глаз и поправила компресс на лбу. Два этих простых действия отняли много сил. Ох, вчера перестаралась. Но зато какая была буря! Как будто бы ужас обрушился на землю. А какие молнии!

Перед глазами полыхнули яркие вспышки. Это от магического истощения. Ммм… но оно того стоило. Град с куриное яйцо, ледяные струи воды стеной, крики магов, по которым попадают градины. Прелестно.

Все в кровище, потому что нескольких упырей пришибло и они расплескали все, что выпили.

А как зазвучало заклинание, когда от холода у магов зуб на зуб не попадал. И да, дождь был не простым. Воде же не под силу затушить огненные символы.

Я слабо улыбнулась, вполне довольная собой. Еще немножечко полежу, и силы вернуться, а маги не смогут.

После их позорного бегства, я так запутала следы, что никто больше не найдет это место. Пусть будет белое пятно на карте. Нужно было давно это сделать, но я думала, кто сюда полезет, в эту глушь. Оказывается, полезли.

Ксенофонт запрыгнул на кровать, улегся рядом и заурчал так, что его тело начало сотрясаться как в лихорадке.

— Чтобы они не замыслили, у них ничего не вышло. А то взяли моду…

Я хотела сказать: «взяли моду нарушать границы личного пространства. И мое личное пространство — это без малого тридцать квадратных километров».

Кот меня отлично понял, по глазам вижу.

— Это были друзья твоего хозяина?

Ответом мне послужил хитрый прищур.

— Нет, конечно. Ну, какие это могут быть друзья. Враги?

Тут меня осенила догадка:

— Эти жалкие колдунишки хотели проникнуть в башню и лишить нас книг. Негодяи! — возмутилась я, — Разграбили бы башню. У этих чужие артефакты прямо прилипают к рукам.

Тут мой взгляд упал на прикроватный столик, на котором лежал красивый кристалл, который я забрала из башни. Подумаешь. это не считается. Мне можно.

Мы с котом немного полежали.

— Но теперь-то мы с тобой, Ксенофонт, заживем, так как нам нравится. Никто не будет мешать.

Стоило этим словам вылететь у меня изо рта, как окружающую тишину, словно нож прорезал крик. Нет даже не крик, а рык или вопль, или стон. Короче, какой-то иступленный, полный безысходной тоски и боли звук, что у меня аж челюсть свело.

— Это еще что?

От неожиданности я даже села и отбросила компресс. Ксенофонт скатился с кровати, прижал уши, зло зашипел, продемонстрировав при этом отменный набор острых клыков.

— Им что мало? Опять! Но как?

Это был удар. Не могла моя магия не подействовать! Но зато ни что так не тонизирует и не придает сил, как ярость. Я-то планировала валяться в неге несколько дней, но раз такое дело…

Через несколько минут я была готова испепелить любого мага, вставшего у меня на пути. Плащ развивался у меня за плечами словно крылья, волосы встали дыбом и завились мелкими спиральками, между ними пробегали искры, это я поняла по характерному потрескиванию.

У башни я оказалась в рекордно короткий срок, потянула носом воздух.

— Кто здесь? — грозно спросила я.

Никто не отозвался. Видно, бояться.

Я медленно начала обходить башню по кругу.

Он лежал на траве, прямо около черного входа и глядел в небо. Колдун даже не соизволил повернуть головы, его губы что-то шептали, но услышать что именно он говорил не представлялось возможным.

Я рассудила, что лучше всего сразу показать магу, насколько ему здесь не рады. А то если начать с вежливой, отвлеченной беседы о погоде, то в нем может зародиться ложная надежда. Нет, сразу к делу.

— Эй, ты! — сказала я, — Чего разлегся? Вставай и проваливай отсюда, нечего тебе здесь делать!

Вот так просто и понятно. Вполне себе доходчиво, прямолинейно. А то мужчины вечно делают вид, что не понимают намеков, так тут все прозрачно.

Колдун вскочил и бросился прочь.

Ничего себе! Весьма удачные переговоры. Я ожидала, что он будет препираться, протестовать. Но все получилось на удивление легко.

Достигнув края полянки, маг упал, нелепо взмахнув руками, подлетая в воздух. Как будто кто-то невидимый выбил почву у него из-под ног, ну или кто-то дернул за поводок.

А потом он снова закричал. Мне пришлось зажать уши. Если мы с Ксенофонтом услышали его в домике, и это проняло до костей, то можно представить, какой эффект получился вблизи.

Тем временем у колдуна начали подергиваться руки, потом его выгнуло дугой, на губах запузырилась пена.

Пффф! Еще и припадочный какой-то. Раз такой болезный, то спрашивается, чего это он забрался в такую даль. Ему бы в столицу, там целители с их зельями. Тем более осенью разные обострения приключаются.

Маг немного побился в конвульсиях, после чего все-таки взял себя в руки и пополз в сторону башни. Тут его совсем отпустило, он сел, тряхнув головой. Сфокусировав взгляд на мне он прохрипел:

— Воды…

Что-то в его голосе было такое… Заранее проклиная свое мягкосердечие, я сходила в башню, плеснула в ковш воды из кувшина и принесла страдальцу.

Пока маг жадно пил, я смогла его рассмотреть повнимательнее. Из-под черного балахона, перехваченного в талии широким поясом, торчали голые волосатые ноги с лепными икрами и со ступнями не хилого такого размера. Пятки почернели от грязи.

Лицо хорошее. Матушка моя называла такой типаж: породистым, чтобы это не значило. Если нужны подробности, то вот: два глаза — хорошие, изумрудные, нос — тоже хороший и рот на месте.

Напившись, колдун вытер рот тыльной стороной широкой, как лопата ладони:

— В-ведьма? — хрипло спросил он.

Я даже не посчитала нужным ответить. И так видно.

— Все, воды попил, давай, лети отсюда…

— Не могу… — сказал он.

Вот с детства не люблю, когда мне перечат. Я прищурилась и посмотрела ему прямо в глаза. Пусть поймет, что ответ в корне не верный.

— Я бы ни секунды не задержался в этой дыре, но…

На дыру я обиделась, все-таки тут мой дом. И только я могу называть свою глушь «дырой».

— Но? — я угрожающе сделала шаг вперед и нависла над ним.

Поскольку он сидел на земле, я могла это проделать.

— … но я теперь привязан к башне.

Колдун пошатываясь поднялся на ноги, потянулся, так что хрустнули суставы. Какой он высокий. Когда на земле валялся, казался помельче. Он поправил свой балахон и направился ко входу в башню.

— Привязан, так отвяжись.

— Да, еще кто-то спутал все следы и энергетические линии переломил.

Хм… интересно, кто бы это мог быть.

— Так это твои друзья тут выплясывали вчера?

— Братья ордена Онсельма Рихтенбергского. Проклятые предатели и интриганы.

— И за что они тебя так? — я добавила своему голосу сочувствующие интонации.

Он бросил на меня такой взгляд.

— Заточили, чтобы я не мог явиться на совет.

— Послушай, путы можно разорвать. Давай же, напрягись. — Я пошла вслед за магом. — Тебе тут не место.

Мужчина огляделся.

— Странно, — пробормотал он, — При башне должен жить фамильяр.

Не успел явиться, а уже хочет моего кота. Как типично для колдунов. Думают, что весь мир принадлежит им.

Вдруг он резко остановился и развернулся ко мне, я едва успела вовремя затормозить, иначе воткнулась бы в колдуна, так сказать на полном скаку.

— Где мои манеры. Я маг первой ступени…

— Всего-то. Начинающий, значит.

— Это высшая ступень, — его глаза сурово блеснули, — Кавалер ордена часов и чаш, магистр непознанных наук…

О, это надолго. Сейчас, как возьмет разгон, не остановишь. Любят они пышность титулов, а как начнут друг другу навешивать блестящие значки, так все, считай конец. Колдун продолжал перечислять свои регалии и наконец произнес:

— Мерлин.

— Что?

— Маг первой ступени…

— Да, нет. Имя?

— Меня зовут Мерлин.

— Серьезно?

— Абсолютно.

Нет, ну, надо же!

— Мерлин, как глава всех магов? — переспросила я, все еще сомневаясь, что правильно поняла.

— Да.

— Похоже, родители прочили тебе блестящую карьеру. Был бы Мерлин Мерлин?

Маг насупился:

— Могу я узнать имя своей собеседницы? — чопорно осведомился он.

— Не стоит.

Он удивленно воззрился на меня, а я бросила на прощание:

— Счастливо оставаться.

Отправилась к своей хижине.

Что ж… если он привязан к башне — замечательно. Мне не обязательно его видеть. Жаль, конечно, что теперь не придешь так свободно за книгами, но я что-нибудь придумаю.

Глава 3 Бой с умертвиями

Утром со стороны лужайки выпал снег. Допускать снег в огород колдовских растений — это глупый предрассудок. Но в остальном лесу стояла зима. Я выглянула в окно и порадовалось, что снег был нужного белого оттенка.

В прошлом году, когда у меня была зима, я что-то психанула, и снег был розовым. К концу дня я чуть с ума не сошла. Было ощущение, что лопнула огромная розовая свинья. В общем, цветной снег — это глупость. Я пробовала синий — темновато получается. Белый и только белый — вот единственный приемлемый вариант.

Сегодня по плану у меня должен быть выходной. Зимой на меня нападает задумчивое настроение. Хорошо затопить печку, смотреть на сиреневые ранние сумерки и петь песни.

Но сегодня зимнее настроение так и не пришло. Меня беспокоило то, что поблизости обретался сильный маг. Знаю, я их подлую породу. От скуки или же по злобе такой экземплярчик может свести на нет все мои усилия. А в этих лесах я достигла уже очень много.

На болотах вновь завелись блуждающие огоньки — трех видов. Недавно видела, как на тонких, не окрепших ногах из одного бочага в другой перевалился болотник. На его круглой, поросшей мхом башке светилась поганка.

По веткам спокойно прыгали ауки и их веселая «Ау» разносилось теперь по всему лесу. Прошлым летом, русалка, которую я принесла сюда мальком и выпустила в озеро, отложила икру. Длинные, слизистые ленты крепились к водорослям, а русалка кружила вокруг, отгоняя хищных рыб и карликовых ихтиандров.

В общем, лес только начал становится волшебным, а тут раз и маг. Именно маги добились того, что в нашем мире многие виды остались лишь в легендах. Совершенно бездумным истреблением, хищническим освоением лесов маги… Так стоп. Иначе, я заведусь.

Я сделала несколько глубоких вздохов и выдохов, чтобы успокоится. Не помогло.

Да, еще я увидела ЕГО. Он пробирался к моему дому, практически плыл через сугроб.

Я едва не застонала. Значит, не так уж он и привязан к своей башне, раз может довольно свободно расхаживать. Ну, все. Не видать мне покоя.

Он добрался до входной двери и забарабанил в нее изо всех сил. Было крайне сложно делать вид, что я ничего не слышу.

Потом он почти впечатался носом в окно и корчил дикие рожи. Я отвернулась и принялась подбрасывать в печку дрова.

Может, ему надоест, и он просто уйдет. Вроде все стихло. Ушел? Я поднялась с кресла и выглянула в окно. Через сугроб тянулась колея, потом эта самая колея сворачивала за угол.

Я перешла к другому окну. Он. Стоял. В огороде. И жевал горошек. Прямо со стручком. Увидев меня в окне, махнул рукой и пошел к черному входу.

Дверь-то не заперта!

Я поспешила туда, но опоздала. Маг ввалился ко мне в хижину. Метла в моих руках оказалась сама собой. Взмах. По моему плану метла должна была обрушиться прямиком на голову нахала, рискнувшего нарушить границы ведьмовского домика.

Но палка оказалась остановлена цепким захватом. Я дернула метлу на себя, она не сдвинулась с места.

Маг улыбнулся широкой белозубой улыбкой. Невыносимый тип.

— Добрый день, ведьма, — вежливо поздоровался он, — Я стучал.

— Я знаю, — ответила я, все еще продолжая дергать метлу.

Мерлин продолжал сжимою метлу и самым светским тоном продолжил:

— Признаться я в недоумении, с чего бы зиме наступить настолько внезапно. Да еще с такими выдающимися сугробами.

— А с того, — пыхтя и отдуваясь, сообщила я, — Что сегодня у меня по плану зима. Завтра уже начнется весна.

Он неожиданно разжал руку, и мы с метлой рухнули на пол. Это было довольно унизительно.

— Как? Ты смеешь вмешиваться в естественные циклы смен времен года? Это же запрещено вестфалнакской конвенцией от 1689 года.

Вот. Начинается. Именно по-этому я уехала сюда, чтобы не слушать все эти нудные речи про конвенции и про «можно» и «нельзя».

Я уже начинаю ощутимо скучать по старому чернокнижнику. Его не волновали такие мелочи, как смена времен года.

— Форсированная смена циклов может привести…

— Пришел ко мне в дом и давай навязывать свои магические принципы, — огрызнулась я, — Нет Мерлин, который никакой не Мерлин, тут на много миль вокруг действуют мои правила.

Я поднялась и поудобнее перехватила метлу. К чему приводит доброта, подашь человеку воды, а он на следующий день вламывается к тебе домой и начинает поучать на тему погоды.

— Ты хоть знаешь, что в этих местах зима длилась почти восемь месяцев. Это вообще нормально? Как по мне — чистый бред. Если природа бредит — это не значит, что нужно все пустить на самотек, — попыталась я воззвать к разуму.

Его глаза гневно блеснули. Маг выпрямился во весь свой нехилый рост и посмотрел на меня сверху вниз. Но ничего, мы не гордые. Я взяла табурет и пододвинула его поближе, встала на него. Теперь я даже чуточку возвышалась над ним.

— Тут мои правила, — весомо сказала я.

— Больше нет, — кинул он, — И хоть меня поместили сюда не по моей воли, но я наведу здесь порядок.

Он развернулся и направился к двери.

— Да, чтоб ты провалился, — в сердцах сказала я.

И знаете, что. Он провалился. Клянусь, я его не проклинала. Нет, я все-таки еще не достигла такого уровня бесстрашия, чтобы проклинать мага в открытую. Я бы сделала это попозже, по-тихому. А это была всего лишь эффектная фигура речи.

Поэтому я очень удивилась, когда под его ногами провалились доски, и он рухнул в подполье.

Сначала было очень тихо. Я спрыгнула со своей табуретки, осторожно подкралась к дыре и заглянула во тьму.

— Эй… маг? Ты живой там?

Вместо ответа внизу полыхнуло синим пламенем. Мой бедный домишка затрясся.

— Умертвия! — раздался крик.

Значит, живой.

Снова промелькнула вспышка заклинаний, и на этот раз я смогла полюбоваться, что теперь обитало в моем подвале. Там была целая армия мышиных мертвецов, потревоженные столь грубым вторжением они ринулись в атаку.

Маг огородил себя защитным кольцом и пыхал в них заклинаниями. Все вокруг ходило-ходуном.

— Пойдем, Ксенофонт, — сказала я коту.

Мы с ним вышли в сад. И кто теперь скажет, что я поступила не разумно, сохранив в своем огороде прекрасную теплую погоду. А так трясись на холоде, стоя по пояс в снегу.

Мы с котом устроились под яблоней с молодильными яблочками.

Я сорвала одно и принялась задумчиво жевать. Где бы ты ни была, можно оставаться красивой. Предложила кусок яблока коту, он скривился и отвернул морду.

— Ешь давай. Витамины. Да и годков-то тебе немало. Давай!

Ксенофонт не поддался на уговоры. Пришлось затолкать кусок ему в пасть. Он конечно отплевывался, но все же немного проглотил. Шерсть сразу же заблестела, а усы начали топорщиться щетками.

А домик продолжал трястись от колдовства, творимого магом. Из трубы на пару метров вверх взмыл столп зеленого пламени.

— Да, что он там делает? Неужели нельзя аккуратнее. Так он мне хижину развалит.

Судя по отголоскам колдовства, маг был боевой.

Дверь распахнулась и в огород выплеснулось мышиное воинство скелетов, они преодолели огород и ввинчивались в сугроб, уходя в неизвестность.

— Ксенофонт, ты не просто убийца. Ты какой-то маньяк. Это ж надо, столько…

Кот следил за потоком зомби с философским видом.

Наконец-то исход скелетиков закончился.

— Все? — спросила я кота.

Судя по его виду, он не помнил точного числа своих жертв.

Мы вошли в хижину, чтобы увидеть, как маг выбирается из подпола. Его балахон выглядел так, как будто его погрызли мыши.

— Это… это…

Кажется, он не находил слов.

Тут я снова проявила доброту — налила ему водички.

— Это что такое было? — рявкнул он.

— Понятия не имею, — ответила я, — В подвал я не спускалась.

(Ну, да, пару дней уже)

— Только темные маги обладают способностью поднимать мертвых. Ни одной ведьме это не под силу.

А он еще и убежденный магинист. Уверен, что только мужчины способны колдовать. Отлично просто.

— Так, — маг продолжал мерить шагами комнату, — Тут происходит невесть что. Теперь мне очевидно, что сюда судьба забросила меня не просто так.

Меня начал конкретно напрягать его решительный настрой.

Он погрозил мне пальцем.

— Нет, теперь я осознаю…

Я поставила чайник на плиту, ожидая, что вот-вот на меня обрушится план. Не не так… ПЛАН, по усовершенствованию моего мира.

— Да, сомнений быть не может, перед тем, как вырваться отсюда, я должен… Да, это достойная цель!

Мерлин стремительно покинул хижину, продолжая что-то бормотать себе под нос. Мне не понравилась такая интрига. Лучше знать, что он задумал, чтобы рушить его начинания и душить нововведения на корню.

— Что? Эй! Что ты задумал? — крикнула я и метнулась к окну, чтобы увидеть, как он торопится к себе в башню, пробираясь по сугробам.

Да, с этим типом будет весьма непросто, придется что-то придумывать, комбинировать и решать.

Выходной точно не задался, прямо хоть продлевай зиму на еще один день. Еще в полу образовалась нехилая такая дыра, которая требовала ремонта.

А с этим магом нужно что-то делать. Я уселась в кресло, сложила пальцы домиком и принялась размышлять. Можно попробовать, заманить его в лес и оставить на съедение волкам. Этот пункт я сразу же отбросила. Не могу же я подвергать волков такой опасности, и потом, не понятно, как далеко он может уйти от башни.

Или можно отравить яблоко, постучаться к нему в дверь в образе доброй старушки. Дождаться, пока он съест и заснет вечным сном.

Этот вариант я тоже отбросила, как ненадежный. Обязательно явится какой-то романтик, который разбудит его поцелуем. И все насмарку, а варить отравленные яблоки долго и муторно.

Так что же с ним делать…

Ничего дельного в голову ни шло.

А еще табакерка на каминной полке злорадствовала по полной:

«Кончилась твоя беззаботная жизнь. Думала, что будешь повелительницей лесов и гор, а вот и нет».

Стало немного грустно, по сути дух прав. Придется бороться за свой образ жизни.

А когда мне грустно — я колдую.

Взяла котел и поставила его на огонь, открыла книгу заклинаний, полистала несколько страничек, ожидая, когда на меня снизойдет вдохновение.

По-ощущениям, хотелось чего-то алхимического и сурового. Так что я плюнула в котел. Ого! Ядовито получилось.

Создам-ка я виверну. Это конечно, амбициозно, но после замечания Мерлина о том, что ведьмы чего-то там не могут. Я решилась.

Итак, ртуть, свинец, чернозем, моя слюна в виде яда.

Суть алхимии в смешивании элементов и преобразовании материи. Огонь под котлом вспыхнул, когда я произнесла формулу. Теперь следует добавить воздуха и жидкости.

В качестве эксперимента плеснула персиковой настойки, а что, с одной стороны жидкость, а с другой, те, кто ее пробовал, утверждали, что чуть не улетели с этой земли.

Колдовство зрело и набирало силу, понадобиться несколько дней, чтобы все элементы сплавились и соединились в единое целое, а потом настанет черед самого захватывающего — приданию формы.

Итак, классическое представление о вивернах — это нетопыриные крылья, длинная змеиная шея и не менее длинный хвост, оканчивающийся ядовитым жалом, острым словно кинжал. Некоторые считают, что это существо близкий родственник дракона, но я придерживаюсь иной точки зрения. Как по мне драконы и виверны совершенно не похожи. У них разные привычки, способности. А главное, драконы обладают магией. Хоть колдуны стараются это отрицать. Иначе, как истреблять разумных существ, да еще и способных к колдовству.

И снова мои мысли вернулись к моем новому соседу. Надо будет все же нанести ему завтра визит, выяснить, что он задумал, а потом помешать его планам!

Субстанция в котле яростно зашипела. О, виверна получится лютой.

И все же, до чего несносное соседство у меня с этим магом.

На секунду, я отвлеклась от котла, вышла в огород и громко позвала кикимору. Когда рядом с порогом что-то зашуршало, застучало, завозилось, я не оборачиваясь попросила:

— Проследи за ним.

В ответ раздался стук. Один раз. Это означало «да».

Кикимора уползла, а я вернулась к своему проекту. Виверна. Подумать только, в горах скоро появиться столь уникальное существо.

Глава 4. В которой обнаруживаются некоторые достоинства колдуна

Наутро пришла весна. Земля раскисла, звенела веселая капель, а солнышко приятно пригревало спину. Но своего соседа я не застала. Башня была запечатана, от входа тянулась цепочка четких следов.

А вдруг он смог разорвать удерживающий его здесь поводок и теперь уже на пути в столицу? Что ж… это было бы прелестно. Останется еще раз запутать пути, чтоб наверняка.

Предаваясь этим сладким размышлениям, я пошла по следам, которые вывели меня к небольшой речушке неподалеку. Но так как зима кончилась и талая вода устремилась вниз со склонов, то теперь ручей напоминал полноводную реку.

Тут-то я и наткнулась на самого опасного хищника за охотой. Замерла на месте, чтобы не привлекать его внимание, а заодно в попытке оценить всю ту опасность, с которой мне придется иметь дело.

Он меня не видел, поскольку все его внимание было поглощено бурлящей вокруг водой. Невольно я залюбовалась: какая сила и мощь в каждом сдержанном движении. Какая выдержка. Прекрасные мышцы, так и перекатываются под кожей. Мощные лапищи и крепкая шея. Мужественная линия подбородка, который теперь покрывала щетина.

Мерлин стоял по пояс в ледяной воде, на обнаженном торсе блестели капельки брызг. В руке он сжимал самодельное копье.

И как ему не холодно? Я поежилась от одной мысли, чтобы войти в талую воду, которая всего несколько часов назад была льдом и снегом. А этому хоть бы хны. Я прищурилась, силясь рассмотреть: может, он наложил на себя чары? Но что-то не похоже. Видимо, просто закаленный. И мускулистый.

До меня доходили слухи о школах магов, где из одаренных детей ковали вот таких вот…

Нет, ну если рассматривать его как самца, то это определенно выставочный экземпляр.

Резкий выпад, копье пробило толщу воды, и вот на острие уже дергается крупная Iкласмиа Норлилиа. Мерлин издал победный клич и начал медленно выходить из воды.

Если вы решите изготовить себе набедренную повязку для купания из белой тонкой ткани — не тратьте силы и ткань. Она вас не согреет и не слишком-то много закроет. Так что это бессмысленно.

Спрашивается, чего он полез голым в реку? Неужели лень было высушить одежду заклинанием? Если таким образом он хотел произвести впечатление, то "ха-ха-ха". В ледяной воде размер не имеет значения.

— Вы? — в голосе Мерлина было столько удивления.

— А кого вы здесь ожидали увидеть?

Он попытался одеться, но при этом почему-то продолжал сжимать копье с бьющейся рыбиной. Так что его усилия были равны нулю.

— Да положите же ее. Или дайте мне, я подержу, — не выдержала я, наблюдая за тем, как маг прыгает на одной ноге.

Он вручил мне рыбину, словно букет цветов. Это было просто нелепо.

Я уже закатила глаза и хотела отпустить язвительное замечание, но вовремя вспомнила, что пришла выяснить его планы. Нужно быть помягче.

— Вы вчера так стремительно покинули мой дом… — начала я и потупила взор. — И вы все говорили о каких-то целях.

Мерлин наконец-то натянул штаны и рубашку. Интересно, маги забросили ему гардероб или он нашел вещи в башне? Хотя этот костюм шел ему гораздо больше, чем нелепый балахон. Но, подчеркну, у магов странные вкусы.

Погрузившись в размышления о модных тенденциях в среде колдунов, я как-то отвлеклась, а когда пришла в себя, то выяснилось, что Мерлин пытается мне что-то втолковать.

— Вы понимаете, что так нельзя? — сурово вопрошал он.

— Нельзя что? — переспросила я, помахивая рыбиной.

— Нельзя нарушать законы природы, — горячо воскликнул он.

Ах, вон оно в чем дело… Зануда. Теперь все ясно, почему я ни слова не услышала. Сработала давняя привычка, приобретенная еще тогда, когда я училась в ведьмовской школе, — пропускать мимо ушей нравоучения.

— Можно, — уверенно сказала я. — У меня тут все неплохо.

Он взглянул на меня как-то странно, в глазах мелькнуло что-то похожее на жалость. Я сделала над собой усилие и сосредоточилась.

— Ведьма, тебя нужно спасать, — уверенно заявил этот чудак.

Моя бровь удивленно взлетела вверх.

— От кого? — шепотом спросила я.

— Возможно, от тебя самой. Не знаю, что за обстоятельства привели тебя в эти горы, но так жить нельзя.

Волосы у меня на затылке зашевелились. Он говорил с такой убежденностью и таким пылом, что было даже жалко его перебивать.

— Здесь лес кишмя кишит опасными тварями.

Собственно, я над этим работаю.

— То, что случилось с погодой, не поддается описанию. В подвале этой убогой хижины обитали полчища каких-то неведомых мелких умертвий. Но ничего…

Я обратилась в слух, чтобы не упустить ничего из вредных идей.

— Но ничего, — с жаром повторил он, — я о тебе позабочусь.

— Это как же "позабочусь"? — сладко спросила я, внутренне начиная закипать.

Но Мерлин ничего не замечал и начал расписывать свой план.

— Возьму под контроль, наставлю на путь… ведьма не может так жить. — Далее он забормотал быстро, распаляясь все больше и больше: — Вам нужен контроль и надзор. А потом, когда я найду способ разорвать привязку к месту, мы отправимся в город, где…

Я не узнала, что же готовит городская жизнь.

Моя рука дернулась. И рыба опустилась на мага. Это рефлекс, я ничего не могу с собой поделать, когда слышу о том, что ведьмам нужен контроль и наставления на путь истинный.

Ой.

Сейчас он разозлится.

Но маг только вздохнул, видимо, призывая все свое самообладание. Ноздри его породистого носа нервно затрепетали, в глазах мелькнуло и тут же погасло пламя.

— Дикарка, — сказал он осуждающе. — Но как говорил Анхельм Звездоокий: "Да будет дано магу терпение, ибо ведьма существо суть вредное, но доброе".

У меня дернулся глаз. Ладно… будет ему доброта. Такая, что он ужаснется.

— И с чего же столь блестящий ум начнет? — ядовито поинтересовалась я.

— С завтрака, а потом займусь погодой. Нужно вернуть естественный ход вещей, — поделился он.

Я глубоко втянула носом воздух. Так, придется вспоминать, как правильно общаться с магами. Ох, не для этого я сюда переехала, но, видимо, надо будет смириться с временными трудностями.

А то вон как у Мерлина глаза блестят, жажда деятельности так и обуревает.

Если сейчас сказать "нет", то он в лепешку расшибется и свернет мне тут погоду.

— Замечательно, — одобрила я. — Завтрак есть важнейший прием пищи. Ни одно дело не стоит начинать, не позавтракав.

Мерлин важно кивнул и вновь вручил мне рыбу.

— Вот, — сказал он, — я уже вижу, что терпение приносит плоды. Достаточно твердо заявить свою позицию, как ведьма немедленно согласится, оставив свои глупые идеи.

По лесу разнесся скрип. Это были мои зубы. Щеки свело судорогой, но зато гримасу на моем лице можно было принять за улыбку.

Во всяком случае, Мерлин так и просиял.

— Идем, — величественно махнул рукой он, — ты приготовишь рыбу и скажешь, что там за погодная схема…

Отравлю. Рыбу ему готовить… Ярость была готова вспыхнуть и затопить мое сознание, но я отодвинула это чувство. Ага. Значит, "скажешь, что за погодная схема". Выходит, он уже пытался изменить погоду, но у него не получилось. Так-так-так, кто-то силен, но не всесилен.

— Сейчас здесь должны лежать сугробы выше человеческого роста и бушевать зимние шторма, — как бы между прочим заметила я. — Не лучше ли менять погоду, когда привязка к месту будет разорвана? Иначе придется сидеть в башне и варить суп из мышей. А так погодная схема весьма проста. Даже упоминаний не стоит. Ее же делала я. А что может ведьма?

Я тонко улыбнулась и посмотрела на мага чистым, наивным взглядом, даже ресницами похлопала. Для убедительности.

Он насупился, раздумывая.

Даже самый упертый и твердолобый маг не желает мерзнуть, да и вряд ли он любит суп из мышиных хвостиков, а также гордость не позволит ему признаться, что он не справился с "простой" погодной схемой… Я ждала, затаив дыхание.

— Пожалуй, перемену погоды можно отложить на некоторое время, — наконец-то сказал он.

— Славно, — кивнула я и улыбнулась уже по-настоящему.

И клянусь, в моей улыбке была только капелька злорадства. Совсем маленькая.

Мы двинулись обратно по дорожке. Мерлин шагал впереди, а я с рыбой — позади, словно верный оруженосец. При этом не могла не обратить внимание на то, как перекатывались мышцы на мужской спине. Рубашку Мерлин заправил в штаны, так что от моего взора не укрылась и та часть, где спина теряет свое гордое название.

Сложен он был просто волшебно.

Несколько раз он поворачивался и слегка хмурился, видно, мой ведьмовской взгляд жег. Как бы то ни было, до башни мы добрались в рекордно короткий срок.

Перед дверью я вручила ему рыбу.

— Счастливо позавтракать, — вежливо сказала я.

Он выглядел обескураженно.

— Куда ты?

— Возвращаюсь к себе в хижину. У меня там…

У меня там виверна стынет, но ему об этом знать совсем необязательно.

— Дела, — сказала я. — Очень много дел.

— Но как же? — Мерлин махнул рыбой.

А я махнула ему рукой и поспешила восвояси. ...