Ольга Горовая Сквозное. Навылет

Пролог

— Ощущаю себя идиоткой. Причем нелепо и пошло одетой, — Тала еще раз изучила свое отражение в огромном зеркале. — В этом точно можно в люди выходить? Ты уверена, Света?

Подруга, продолжающая краситься рядом, рассмеялась и многозначительно повертелась перед зеркалом сама, красуясь в платье, по открытости не уступающем наряду Талы.

— Не только можно, но и нужно, если ты собралась богатого папика подцепить и раскрутить его на приличные деньги. Поверь мне, Тала! Тем более что выглядишь ты просто сногсшибательно! — и, похлопав ее по бедру, едва прикрытому излишне коротким платьем, на вкус Талы, вернулась к макияжу.

— Видели бы меня сейчас родители учеников — пришли бы в шок и ужас, — вздохнула Тала, и сама в некоторой степени испытывая внутри подобные эмоции.

Еще раз крутанулась перед зеркалом, взглядом зацепившись за играющие от этого движения локоны ниже плеч, чуть худощавое лицо, выразительную линию тонкой шеи. Так странно… Скользнула ниже.

Все же, нельзя не согласиться с подругой, платье ей шло поразительно. Светлое, цвета топленного молока, оно мягкими складками… Ой, ладно, давайте по-честному, едва прикрывало грудь, на которой бюстгальтера не было. И… уффф, это можно было не так уж сложно понять, соски контурировались через атласную ткань, стоило начать двигаться. Потом вроде такими же мягкими складками с кружевом, падало на живот, оголяя большую часть спины, и завершалось очень… очень-очень короткой юбкой, в которой точно не стоило наклоняться. Потому как белье на Тале хоть и имелось, но тоже из запасов Светланы. А подруга носила только ультратонкие кружевные стринги. Дико откровенно… Она к такому совершенно не привыкла.

И, наверное, все эти мысли легко читались на лице Талы, потому как подруга покачала головой с насмешкой.

Колготки, возможно, чтобы сбалансировать кричащую сексуальность платья, были классическими, телесного цвета с легким глянцевым отливом. И, за что Тала была искренне благодарна Свете, полусапожки, которые подруга выделила ей, имели адекватный, невысокий, устойчивый каблучок. Возможно, смотрелось это не настолько эффектно, как умопомрачительные шпильки на сапожках самой Светы, но обе понимали, что Тала, не привычная к подобному, будет ходить, как цапля на ходулях, а это вряд ли окажется соблазнительным со стороны.

Подруга, кстати, не прекращала все это время краситься. И да, ее наряд был куда более… откровенным, хотя она как раз никого цеплять не планировала. «Спонсор» у Светы имелся, и она верность ему хранила. Только сегодня все утро с ним провела, пока Тала сидела в квартире подруги, переосмысливая все, что произошло в ее собственной жизни за последнее время.

— Какое тебе сейчас дело до их мнения? Или они готовы скинуться деньгами для тебя? Обеспечить? Нет? Вот то-то же, — хмыкнула в ответ куда более практичная и меркантильная Света, забросившая свой диплом о высшем педагогическом за комод еще три года назад. — Тебе нужен спонсор, Тала, а не вот то все, что было раньше. И спонсор богатый, — продолжала поучать ее Света.

Наверное, имела право.

Если осмотреться, то устроилась бывшая однокашница куда лучше в жизни, чем сама Тала. Купила квартиру, а не арендовала с жутким ремонтом место, где только и можно было, что переспать до утра. Отдыхала заграницей несколько раз в год, покупала модную одежду. Да и свое авто у нее уже было. И в кошмарном сне Света видела уроки в младшей школе…

Хотя Тале нравилось учить малышей, и свой класс она любила. И обычно с ужасом всегда смотрела на то, как подруга прожигает свою жизнь. Но сейчас…

— И потом, — как почувствовав ее мысли, добавила Света, протянув ей флакон парфюма. — Что тебе терять, Талочка? Наконец-то имеешь право все попробовать, на что раньше не решалась! Так позволь себе жить на полную! — с этим оптимистичным заявлением, Света брызнула из другого флакона себе на шею, декольте и волосы.

По сути, подруга была права во всем. Так что, больше не споря и не сомневаясь по поводу наряда, и Тала на себя духами брызнула, глубоко вдохнув роскошный и совсем непривычный аромат, просто излучающий сексуальность, словно пропитанную дорогим алкоголем.

Имеет право все пробовать… Лучше и не скажешь!

— Главное, запомни, и это реально важно, — Света взялась за ее плечи, будто максимального внимания добиться хотела, развернула лицом к себе. — Не вздумай влюбляться или какие-то чувства от них ждать, — подруга даже скривилась немного, словно ее передернуло от самой мысли. Многозначительно брови изогнула. — Да и сама не западай ни на кого. Романтику похорони в зародыше, это точно не про них, понимаешь, подруга? Хозрасчетные отношения и точка. Им — удобный секс, когда они захотят, тебе — подарки и обеспечение. Иначе… — Света так посмотрела, говоря все это, словно, решись Тала нарушить данное правило, наступит конец света.

А ее почему-то на сардоническую ухмылку пробило.

— Я точно не планирую ни в кого влюбляться, Света, можешь не сомневаться. Вообще, не особо верю в данное чувство, в курсе же. Да и совсем не то сейчас на уме, сама знаешь и понимаешь, — хмыкнула с сарказмом.

Подавила в голове странный отголосок, как с укором совести, что собирается собой, телом торговать. Стыдно же! Никогда бы не поверила…

Да только стыд сейчас тоже мог идти далеко глухим лесом! А Света права целиком и полностью: Тала имеет право уже ни на кого не оглядываться и все, что хочет в жизни, попробовать! И дело не в сексе за деньги, а в возможностях, которые сейчас ей иначе никак не получить. И да, никакие эмоции или привязанности нынче в ее планы не входили. Без них все слишком сложно. Впрочем, у нее так всегда, кажется.

— Вот и замечательно! Сегодня мы вряд ли встретим кого-то толкового, среда — не самый рыбный день, — вновь повернулась к зеркалу Света, поправляя последние штрихи в прическе. — Зато хороший вариант, чтобы прокачать твою уверенность, да и просто умение держаться в этой атмосфере. Ну и присмотришься. Так что не переживай, ничего такого сегодня не будет. Считай, что это репетиция, — подруга подмигнула ей через зеркало, на что Тала слабо улыбнулась.

Глава 1

— Значит, ты окончательно решил? — Денис Шустов внимательно смотрел на собеседника, намереваясь получить стопроцентную гарантию, прежде чем заключать соглашение.

Он привык за свои слова отвечать, и если брался за что-то, то делал это хорошо. Оттого никогда не хватался за первое подвернувшееся дело или заказ, тупо ради кэша. Совсем не тот уровень, и уже очень давно. Мог отклонить и просьбу, если сомневался в том, что сумеет выполнить все по высшему классу или подозревал, что его могут пытаться наеб*… Хм, обмануть.

И вот сейчас изнутри что-то давило тупой иглой… Верная примета, что подсознание или интуиция, кому как удобней, пытались на что-то указать. С другой стороны, справедливо было также отметить, конечно, что это настырное, противное давление где-то в районе висков присутствовало уже пару месяцев, то пропадая, то вновь появляясь. И Денис никак не мог найти объяснение непонятной встревоженности. Так что, да, дело может быть и вовсе не в человеке, сидящем напротив.

Стены и двери со звукоизоляцией не пропускали музыку с начавшегося вечера в клубе, не мешая им говорить.

— Я уверен, Шуст. Знаю твои условия, обо всем в курсе. И за свои слова отвечаю, — человек напротив твердо выдержал его нелегкий взгляд, не дрогнув и не моргнув ни разу.

— Хорошо. Значит, и о том, что бывает, если в процессе вдруг решишь передумать, тоже в курсе, Клин? — фыркнул хмуро на собеседника, для устрашения, так сказать.

Настырное давление в голове не исчезало, превращаясь в пульсацию, и это не способствовало улучшению нрава.

Блин, слова-то какие!.. Самому смешно, когда ловит в голове, а ведь стало частью его натуры, хорошо себя выдрессировал. Поднялся же с самого дна, а сумел себя приучить и говорить правильно, и соблюдать все эти манеры. Ясно, что не сам, находил учителей, нанимал, припугивал… Но ведь главное — результат. И Шуст своего добился. Теперь никто бы не сказал, что он родился селе в настолько бедном доме, что и денег на хлеб частенько у матери не было. Отца он тоже не знал. Денис подозревал, что мать фамилию в роддоме от головы назвала, подсмотрела на бутылке коньяка, часто стеклянную тару собирала по дворам и мусоркам ближайшего городка, пытаясь и так денег наскрести. Видно, понравилось ей, как то звучит, серьезно, с апломбом.

Шусту тоже своя фамилия нравилась. И, может, именно благодаря ей, как некому, не вполне очевидному, якорю, он цеплялся, закреплялся и карабкался вверх, желая иметь в жизни очень многое. Иногда потом, иногда буквально кровью… Своей ли, чужой — не важно, если так нужно было по ситуации, пусть имелись и у него границы в груди, которые никогда не преступал. Но добился того, что поднялся на уровень своей фамилии, как он считал. Да что там, выше даже! И за свое место готов был рвать и метать, понимая, что наверху держатся лишь те, кто раз за разом умеет право на этот самый верх доказывать. Вот и не расслаблялся.

Счастье, что к этой фамилии еще мозги ему от судьбы достались. Да сумасшедшее упорство.

И пусть сейчас ситуация не та, и можно даже попроще, «понароднее» себя вести, так сказать, а оно на уровне инстинктов уже в крови. И Шуста это радовало.

— Не идиот, не полезу на рожон против тебя, — миролюбиво хмыкнул Клин, выставив перед собой раскрытые ладони, показывая, что понимает, что и у кого просит.

Охрана Шуста стояла позади, вроде вообще не при делах, но сразу было ясно, что и рыпнуться не дадут никому, пресекут в зародыше любые поползновения.

Клин явился сам, как бы полную открытость и доверие демонстрируя.

— Хорошо, — заметил Шуст опять, отвлекаясь от лишних сейчас мыслей. — Тогда я ситуацию изучу, составлю предварительную схему. И напишу. Скину тебе мейл, на который ты мне корректировки свои писать станешь, чтоб не дергаться и лишний раз не отвлекаться обоим.

Клин, получил когда-то такое погон… прозвище как раз из-за того, что вечно норовил где-то встрять, влезть, без координации с другими игроками и участниками. Частенько он зарывался, и только то, что и сдавать назад умел, признавая ошибки и честно выплачивая «репарации», спасало этого сорвиголову от пули в затылок. Шуст знал о нескольких случаях, когда мужика буквально в последний момент судьба миловала. Вероятно, еще и поэтому не особо хотел с ним дело иметь.

Впрочем, Шуст всегда может отказаться после предварительного изучения ситуации, так что…

Пожал протянутую руку Клина, выпили по рюмке: Шуст всегда пил коньяк, так сказать, марку держал, его собеседник предпочитал водку. Денис этот напиток не понимал. Сам дурел и по другим видел, что осоловелыми какими-то люди становились, бычились, мозги вообще в трубу. Потому никогда не пил ту, да и характера хватало перегнуть любого, кто пытался ему доказать, что только водку пить настоящий мужик должен. Ну-ну, ни разу не нашлось того, кто сумел Шуста заставить под чужую дудку играть, свои правила и «музыку» всем навязывал. Его перегнуть никто не сумел.

Потому и добился того, что имел, потому с ним и считались, уважая и приходя за помощью, а не диктовали условия. И ему такой расклад был весьма по душе.

— Дня через два жди окончательный ответ и план, так или иначе, — поднялся, чтобы провести, вроде как отдавая дань уважения, хоть и не ровня ему Клин.

Но и нагнетать лишний раз или пренебрежением в лицо тыкать — весьма глупое решение. То, что точно не красит лидера. Это Шуст тоже усвоил и понимал хорошо. Потому и его уважали, потому и удавалось балансировать на разных уровнях, ведя дела там, куда другие и поткнуться бы не решились.

Довел Клина по коридору до лестницы, ведущей в основной зал с ВИП-террасы клуба, где пока никого не было, столики открывали с девяти, и остановился у поручней, наблюдая, как вечер набирает обороты. Правда, музыка еще была приглушенной, да и народу не так много, и то больше у бара пока. Танцпол еще пустой, среда — не самый активный день этого бизнеса.

Охранники придвинулись, но оставались незаметными, не напирали, просто хорошо выполняли работу. А Шуст изучал, как работает их с Гришкой одно из самых первых начинаний…

И не мог с гордостью не отметить, что, несмотря на долгую историю, клуб не просто держится на плаву, а все эти годы находится в топе лучших ночных развлекательных заведений столицы.

Строго говоря, заслуга в этом была больше Григория все же. Именно он, давний друг и наперсник Шуста, которого Дэн вытащил из того же захолустного села, в котором родился сам, души не чаял в этом ночном клубе. Они в одном интернате учились с первого класса, у обоих родители не могли наскрести на нормальное питаний для детей, только у Гриши потому, что еще четверо малолетних ртов на печке сидело. Вот и отдали в школу-интернат, рассчитывая, что хоть там дети и под присмотром будут, и накормлены. Мать Дэна просто не имела постоянного дохода, перебиваясь то дневными, то ночными заработками, то собирая те самые бутылки.

Там Шуст и сдружился с Григорием крепко, после приличного мордобоя, само собой, чуть ли не в первом же месяце первого класса. С тех пор они не разлей вода были. И тандем, стоило признать, вышел весьма удачным и в легальном бизнесе, и… во всем остальном.

Гриша особо любил все, что с развлечениями связано, потому Шуст и доверил другу управлять клубом, в который они первые крупные бабки когда-то вбухали, чтоб застолбиться, так сказать, пока сам сосредоточился на ином направлении. Но во всех делах, по факту, на двоих основные активы делили. Потому и он тут себя чувствовал полноправным хозяином, но хватало мозгов не лезть туда, где не особо разбирался. Точно, как и Григорий не лез в его основное направление, пусть всегда и готов был подстраховать, если Шуст зашивался.

Вот сейчас и наблюдал с чувством удовлетворенности от того, как их детище выглядит и работает.

А потом он заметил эту… Собственно, зашло их в зал двое. Первая очень органично вписывалась в атмосферу клуба, и Шуст ее даже визуально знал, кажется. Если не ошибался, это была девчонка Филимонова, одного из их нередких гостей и партнера кое в чем. Вторая же…

Шуст нахмурился, нагнувшись чуть ниже, пытаясь понять, что его царапнуло во второй девчонке. Но… не мог понять. Разве что то настырное давление в висках, которое весь вечер допекало, сильнее стало дергать. Что-то не так было с этой второй. Она тут будто вообще не вписывалась.

Не совсем понимая зачем, он двинулся к лестнице, ведущей вниз. Охрана за ним. Мало ли, в их клубе всем рады, лишь бы не устраивали проблем и разборок, пришли и пришли девочки, каждый имеет право расслабиться и, очевидно, поискать удачу… Так какого черта Шуста потянуло вниз?! Он не знал. Но вечер все равно свободен, можно и присмотреться, разобраться.

— Ну что там Клин? Что ты решил? — Гришка хлопнул его по плечу, подойдя со спины.

Да с такой силой, что Шуст внутренне вздрогнул. Неприятный холодок прошелся по нутру рашпилем.

Не ожидал…

Настолько сосредоточился, что реально перестал мониторить окружающее. Паршиво. Или так на охрану понадеялся, что тоже не есть хорошо?.. Нет, понятно, что сейчас — это друг, и ничего критичного. Потому и парни, чуть рассредоточившиеся вокруг, чтоб ему над душой не стоять, без колебаний пропустили Гришу. Хорошо, что тут и сомнений нет — свой до костного мозга, десятки и сотни раз перепроверенный за жизнь в таких условиях, что и черти грешнику не пожелали бы. А если бы это был кто-то другой? Типа тоже «доброжелательный», но со своим камнем за пазухой?..

Есть, над чем подумать. И тем более непонятно, почему нынче настолько глубоко на наблюдении за девчонкой этой сосредоточился, что периметр вовсе не отслеживал.

— Предварительно согласился, но предупредил, что окончательно приму решение только после детального изучения ситуации, — отозвался, как-то невнятно хмыкнув, чтобы скрыть собственный ляп и все эти навалившиеся выводы.

Отпил кофе, который ему приготовил бармен, стоило вниз спуститься. Алкоголя не хотелось, еще многое предстояло. А вот встряхнуть мозги не помешало бы.

— Ты из-за этого загружен и на стреме? — Гриша вроде улыбался, но сам смотрел внимательно и встревожено, Шуст умел замечать внутренний настрой друга.

Впрочем, о Гришке можно было сказать то же самое, он тоже обычно весьма неплохо настроение Дениса читал. А вот репетиторов и учителей не особо уважал, считая, что и сам по себе хорош, и он уже на том уровне, чтоб его любили и жаловали таким, каков есть.

В принципе, что сказать? Действительно, имел право. Да и потом, сфера интересов Григория среди их дел позволяла подобные вольности. А уж хобби у Гриши было, вообще, барное дело. За то, что с малолетства химичил с алкоголем, сначала у отца в сарае с самодельным самогонным аппаратом, а после и с другими напитками уже тут, за стойкой, когда раскручивались, получил прозвище Алхимика, которое так и закрепилось по жизни.

— На стреме? — переспросил Шуст, чуть нахмурившись, не совсем поняв, что именно заставило друга так решить. — Да нет…

— Да от тебя искры сыпятся на три метра вокруг. Люди стороной обходят, мне и то страшно, — хохотнул Гришка, вновь хлопнув его по плечу.

Шуст скосил в сторону друга недобрый взгляд, чуть не поперхнувшись кофе из-за этого. Не понял, к чему это было сказано, учитывая, что никакого наплыва людей все еще не наблюдалось. И если вокруг него не было толпы, так только по причине того, что тут в целом пока никакого столпотворения нет. Остряк, блин.

Дэн не делился с другом тем непонятным настырным давлением в висках, да и сомневался, что в самом деле транслирует данное напряжение, так что не понимал, к чему Гриша клонит.

Но в этот момент около танцпола, где все еще никто не танцевал, случилось оживление, привлекая их внимание. Все те же девушки, за которыми он продолжал следить краем глаза даже во время разговора с другом. И это было… немного странно. То, что они делали. Точнее та, с которой Филимонов крутил. Казалось, что она вытягивает вторую на танцпол едва не насильно.

— Света! Ты не могла бы меня в покое оставить? — возмутилась ее подруга, на которую Шуст смотрел, не отрываясь, так и не сумев пока разгадать, что его взгляд и интерес пригвоздило к этой девушке.

Списать на то, что, в принципе, привык отслеживать все мелочи и нюансы вокруг себя? Так вон как лучшего друга прошляпил три минуты назад. Не клеилось что-то.

— Сама сказала, что у меня есть время адаптироваться, — продолжала тем временем говорить девчонка, явно возмущенная своеволием подруги.

У нее был такой голос… Шуст сам не понял, когда вперед подался, наклонив голову к плечу, словно лучше расслышать пытался за музыкой. По спине озноб, как рукой против шерсти провели. Только отозвалось внутри тягучей вибрацией.

Удивительно… В том смысле, что, глядя на девчонку, в жизни не подумал бы, что у нее такой голос: низкий, не то чтобы грудной, а словно с хрипотцой, будто простыла или курит много… Почему-то не вязался в голове цельный образ. Да и за то время, что наблюдал за ними, ни разу сигареты не увидел.

Окей, наблюдение не было долгим, и они вполне могли перед входом в клуб выкурить по сигарете. А вот то, как именно она формулировала свое недовольство действиями подруги, ему понравилось. Без этого ужасного молодежного сленга, от которого у Шуста затылок ломило. Вот уж честно, мат лучше, чем эти их «ми-ми-ми», «няшно», «кульно» и тому подобное. Передернуло и сейчас.

— Тю, блин! Так вот в чем дело! Так бы и сказал сразу, Дэн! Тебе просто кайфонуть захотелось? Девочку? А я уже сам на взвод стал, — снова хохотнул за спиной Гришка, но уже так, будто и правда выдохнул, расслабившись. — Кто тут у нас? Ту, что светлая, знаю — Фила лялька. А вот другую… — Гриша вроде задумался. — Нет, точно первый раз вижу у нас.

А Шуст уже было собрался повернуться, чтобы выяснить, что за чушь друг несет… когда осекся, предпочел еще кофе глотнуть, вдруг осознав, что таки да… Выходит, вот что его с террасы стащило! Ха! Вот это заработался, блин! Нормальную реакцию на привлекательную женщину за стрем какой-то принял. Эка досада, как говорил его учитель риторики и красноречия. Не дело… совсем не дело так зарабатываться. Точно что пора расслабиться. И его подсознание, очевидно, само объект для этого выбрало.

Что ж, Шуст ничего против не имел. Девчонка была впечатляющей. Да и, судя по виду и компании, за тем же сюда пришла, так что…

— О, смотри, девочки танцевать решили. Есть шанс блеснуть умениями, которые ты благодаря мне приобрел, — вдруг с затаенным приколом толкнул его Гришка локтем в бок.

— Вот лучше бы ты молчал. Закрытый рот — золото, помнишь, Григорий? — хмыкнул Шуст.

Этот прикол друга еще не забыл и не простил. Решив его рассмешить или сам повеселиться, Гриша на недавней День рождения притащил сюда натурального учителя по танцам. Подарок типа.

— Ты же любишь все эти фишки, — развел руки, когда Денис его чуть далеко-далеко не послал, вполне готовый на мат перейти ради такого дела. Точно не разучился душевно мысли выразить так, чтоб понял каждый.

Но вид испуганного паренька, который точно не был виноват в специфических приколах Гриши, удержал. Чувство такое, что тот боялся, что его тут сожрут без соли и приправ. А Шуст все же не поэтому делу.

А может, задолжал чем-то Алхимику тот, черт его знает. В общем, Шуст скотством не отличался, пожалел человека, даже запомнил пару движений, он от новых знаний и навыков никогда не отказывался. Правда, пообещал другу месть на собственный грядущий праздник.

— Солнце мое, я тебе время дала, чтоб ты привыкла. Но ты же не до второго пришествия собираешься за столиком сидеть, — и не думая раскаиваться, Света упрямо тащила ее туда, где тут танцевали, видимо.

Хотя сейчас никого, желающего подвигаться, Тала вообще не наблюдала. У нее тоже такой потребности не имелось, кстати. Она даже не пригубила бокал вина, который Света для нее и заказала, чтоб расслабиться.

По правде сказать, это все казалось Тале уже далеко не настолько хорошей идеей, как еще недавно. Она себя очень некомфортно чувствовала в этом месте. Ни разу в ночном клубе не была, и даже то, что пока в зале находилось очень мало людей, не помогало обвыкнуться.

Хотя Света хорошо со средой придумала, конечно. Музыка играла негромкая, более-менее привычная, даже последние хиты, которые Тала по радио слышала, а не только нечто «клубное», в чем она совершенно не разбиралась. Никто не толкался и не толпился, никто не пытался к ним приставать… Ой, она же вроде ради этого сюда и пришла, нет?

Ладно, надо признать, что на словах все звучало куда проще, чем в реальности. Вероятно, нечто, глубоко укоренившееся в ней, все же приходило в неописуемый ужас при мысли о том, что Тала собиралась делать. И, как с этим бороться, пока непонятно.

— Давай, просто расслабься и потанцуй со мной, — Света была неумолима. — Я что, зря тебя год на занятия бачатой таскала?

И так цепко держала за руку, что вырваться представлялось возможным лишь посредством драки, что, наверное, все же не стоило делать.

— Так это когда было! — непроизвольно рассмеялась Тала, все-таки чуть расслабившись.

Не то чтобы музыка, звучащая сейчас, действительно подходила для бачаты, но это было максимально приближенное из всего, что они за пятнадцать минут слышали. Да и, чего скрывать, тело, ноги сами начали иначе двигаться. Хотя под эту мелодию Тале не очень хотелось танцевать. Слишком болезненные ассоциации… Но красивая песня, не поспорить.

— Всего два года назад! Ты не могла все забыть, золотце, — подмигнула подруга, таки вытащив ее в центр площадки.

И принялась сама танцевать, явно намекая, что Тале пора присоединиться. А она чуть замкнулась, упрямо покачав головой. Все еще неловко себя чувствовала в этом наряде, еще и у всех на обозрении, считай.

— Нет, я так не могу, Свет. И потом, мне партнер нужен, я помню только…

— Может, я помогу? — глубокий, непривычно тяжелый, как пробирающий до позвонков, мужской голос заставил вздрогнуть, сбив с ритма музыки, отвлек от придумывания отговорок.

Тала попыталась развернуться, но, совершенно неожиданно, ее сзади обхватили чьи-то сильные руки, крутанув под музыку так, что скрыли ту самую заминку. И в следующем движении прижали к мощному мужскому телу… А у Талы от этого дыхание сперло! Да и удивление свою лепту внесло. Ничего подобного даже не предполагала! Растерялась, только и сказать ничего не успела, как ее, весьма неплохо, кстати, уже развернули в следующее движение.

Все, что Тала успела за эти мгновения, это заметить удивленные и, будто бы перепуганные, огромные глаза застывшей неподалеку Светы.

Глава 2

Этот человек был… выбивающим дух. Вот самое верное определение, пожалуй.

Настолько подавляющим все вокруг эманациями своей силы и явной власти, что Тале будто черепную коробку насквозь, его взглядом прошило. В ушах странный гул.

Интересно, так бывает, когда пуля попадает? Понятия не имела, но, казалось, что эти холодные синие глаза не уступят пистолету в пробойной силе.

И сейчас они все свое внимание сфокусировали исключительно на ней. Немного не по себе… И сердце как-то странно сбилось с ритма, словно пытаясь перевернуться в груди. Впрочем, это не показатель, мало ли, может, зря так крутилась в этом пируэте, спровоцированном мужчиной.

«Почему Света испугалась? Разве не такого развития событий подруга добивалась?», — запоздалая мысль мелькнула и исчезла под этим взглядом, полным внимания, но не тепла.

Честно говоря, Тала сейчас и про то, кто она и зачем здесь, не сумела бы внятно рассказать. Странные мурашки по спине… И жар от его ладони, которую каждой клеткой ощущала даже через тонкий слой атласной ткани на пояснице. А выше-то уже совсем голая спина…

Но вот, что не давало покоя и даже смущало… не хотелось ввести в заблуждение.

— Я не умею танцевать толком, — почему-то тихо, будто стесняясь, честно прошептала этому неожиданному партнеру, не в силах оторвать свой взгляд от его глаз. — Ходила на несколько занятий бачаты когда-то. Только и того, — пожала плечами, чтобы заранее предупредить любые ожидания и разочарования, так сказать.

— Я тоже не умею, — усмехнулся вдруг он одной стороной лица, при этом другая словно так и продолжала оставаться в напряжении. Очень необычный для нее человек. — Но, так как нас уже двое таких, можем выдать за свой собственный танцевальный стиль, — он подмигнул ей с не совсем понятным выражением в пронзительных глазах.

— Для стиля это должно быть синхронным и слаженным, — почему-то смешно стало. Улыбнулась широко.

— А меня и так все очень устраивает, — и он еще раз крутанул их обоих, даже под музыку вроде. — Слаженность наработается. Дело практики.

А еще надавил чуть интенсивней ей между лопатками, подняв выше одну ладонь. Горячие пальцы на голой коже! Две минуты общаются и такой тесный контакт!

Это оказалось как-то настолько странно, что почти терпеть невозможно. Дико несвойственное для нее ощущение… Как и то, что из-за этого жеста Тала теперь была прижата грудью (той самой, так и не скованной бюстом) к его груди… И что-то во взгляде, вспыхнувшем весьма непривычными ей в противоположном поле, какими-то диковатыми искрами, подсказало Тале, что мужчина это прекрасно ощутил через свою сорочку темно-синего цвета. Интересно, предстань она пред его очи в обычном для себя наряде и образе учительницы младших классов — так же отреагировал бы? Что-то говорило внутри, что мимо прошел бы, даже не заметив, как и случалось обычно у Талы с мужчинами. Да она и не жалела, не стремилась обычно внимание привлекать. Вечно не до того…

Но сейчас, в этот момент… У нее щеки покраснели. И это точно не от интенсивности их танца. А в душе незнакомое какое-то чувство… Ну, может, это тщеславие? Или самодовольство какое-то, что не совсем бесперспективная все же, как женщина. Вон сумела привлечь внимание такого мужчины! И все еще смесь растерянности и смущения, да и неловко как-то, что ее держат так, с явно пошловатыми намерениями…

Дальше-то что делать?!

Мрак и ужас, конечно! Тала собралась стать содержанкой, не видя иного способа получить то, что необходимо, и при этом стесняется из-за того, что ее незнакомый мужчина обнимает!..

Как же будет с кем-то в постель идти? Навряд, чтоб в данных кругах и при таком толке отношений было принято долгое ухаживание и знакомство перед интимом, даже если по Свете судить. Куда Тала суется? Да ее тут пережуют и выплюнут, не запомнив и не заметив!

Но и не то чтобы она имела большой выбор.

— Отдохнуть в клуб пришла? — и не думая останавливаться или хоть частично ослаблять эти объятия, поинтересовался тем временем мужчина… так и продолжая крепко к себе прижимать. Видимо, нравилось ее грудь своей ощущать. Танцем их движения назвать все же было сложно и с натяжкой. Скорее двигались под музыку. Забыли зачем сюда вышли? Или, наоборот, прекрасно оба понимали и помнили?

— Не знаю… Скорее, что-то новое в жизни впервые попробовать, — больше о своем думая, улыбнулась Тала, невольно скопировав его полуулыбку.

Что собеседник заметил, как-то иронично приподняв бровь.

Мелодия сменилась. Они остановились, явно оба не разделяя интерес к клубному треку, заигравшему где-то… казалось, очень далеко на фоне. А у нее все еще звенело в голове и ушах, и все из-за него, из-за этого взгляда.

Беда-беда! Она не привыкла к таким мужчинами, не привыкла к их вниманию, что бы там Света ни говорила. И совершенно не представляла, что следует дальше делать, чтобы правильно ситуацию развить… Да и как оно «правильно», тоже не очень знала.

— Раньше здесь не бывала? — как-то понимающе кивнул тем временем ее нежданный партнер, продолжая внимательно наблюдать за каждой реакцией.

И повел Талу назад, к тому столику, который Света сразу заняла, едва они пришли. Уверенно и целенаправленно, не уточняя и не спрашивая. Выходит, какое-то время за ними наблюдал?

Да! А куда подруга пропала?

Тала кое-как обернулась, хотя ей не особо оставили свободу передвижения. Мужчина уверенно и крепко, как-то по хозяйски, что ли, захватил себе в руку кисть Талы. Пальцы терялись в огромной крепкой ладони. Тепло, кстати, приятно… но и тревожно немного.

Света нашлась совсем рядом, буквально в двух шагах. Шла следом к тому же столику. Увидев, что Тала обернулась, еще больше округлила глаза и принялась как-то судорожно качать головой.

«Нет. Этот — нет», — еще и ладони сложила накрест, словно запрещая ей и думать о развитии ситуации с данным конкретным мужчиной. Но, как таилась, боясь показать это окружающим.

Странно, ни о каких запретах, ограничениях или оговорках подруга раньше и не заикалась. Может, Тала что-то не так поняла?

— Так что? — голос мужчины стал чуть требовательный. Странная интонация, сразу слушаться хотелось. Интересно, она в классе говорит так же, привлекая внимание учеников? Не задумывалась раньше.

— Не бывала. Впрочем, не только тут, — буквально ощутив его взгляд на себе, когда не ответила сразу, резко обернулась и посмотрела вновь на мужчину. Явно не любил, когда не все внимание ему посвящалось.

А он был красив, вдруг заметила. Не Аполлон, не о том она.

В том смысле, что, если бы перед ней стояла задача описать любого гипотетического субъекта, называющегося «мужчиной» в полном значении данного слова и понимании Талы, этот подошел бы по очень многим параметрам. И дело не столько в чертах лица. Характер, сила воли, напор и целеустремленность буквально просачивались из его костей и мышц, опережали самого мужчину, и напирали на окружающих.

С таким не спорят.

Это понимание, будто бы непреложной истиной, вокруг него флером сочилось. Такого варианта просто не предполагалось для любого, кто в ореол его сферы притяжения и влияния попал.

Впрочем, и лицом, формой черепа, углом скул, линией подбородка, да и разворотом плеч, этот мужчина мог с кем угодно посоперничать, как ей казалось. Мощью, что во всей фигуре читалась, властностью каждого движения.

— Так это же замечательно! — вновь улыбнулся он той своей странной усмешкой, словно чуть свысока, забавляясь. Но без сарказма или жесткости… Или она те просто не слышала. — Тем больше шансов, что у нас тебе понравится … — вопрос не прозвучал, но было просто очевидно, что он ждет, когда она имя свое назовет.

— Тала, — не видя причин скрывать, отозвалась, честно говоря, больше сосредоточенная на том, что его самого продолжала изучать.

«У нас»? В смысле, он имел отношение к этому клубу?

— Это от Наташи сокращение? — вроде чуть нахмурился мужчина, уже помогая ей сесть на диванчик.

Тут все еще стояло ее нетронутое вино и коктейль Светы. А сам мужчина, кстати, не ожидая никакого приглашения от них, сел на стул в торце, около нее, пока подруга как-то дергано плюхнулась на противоположный диван.

— Нет. Просто Тала. Это самостоятельное имя, — собственно, привыкнув к таким вопросам, покачала легко головой.

Сама же вдруг подумала о том, что он… ей по душе. Не отвратителен, не отталкивает ничем. Больше того, когда они танцевали, да и сейчас даже, когда он всего лишь продолжал ее за руку держать так, будто имел полное право, этот мужчина Талу будоражил. Тело словно ожило, став каким-то наполненным, горячим и живым, встрепенулось. В животе потеплело, да и соски были так напряжены, что и двигаться, наверное, не нужно, и так через тонкую ткань реакция видна.

И это было неожиданно. Ее часто называли холодной, а то и отмороженной, с университета еще. Никто не вникал в нюансы, не пытался понять, что при такой жизни вообще не до горячих связей. Так что да, тяжело ей удавалось расслабиться около мужчин или переключиться на них от своих проблем, которых всегда хватало с головой. Впрочем, и сейчас те не делись никуда. Только этот вот мужчина, будто по своему велению и желанию, все сам «переключал» даже у нее в голове, получается.

Интересный эффект. Неожиданный, но не настолько уж и плохой, учитывая, что, к примеру, иметь отношения с приятным для себя мужчиной куда проще, чем с отвратным, но выгодным… Так Тале казалось. Правда, она не была в этом очень опытной.

Но этот ее увлекал одним присутствием рядом, да.

— Денис, — кивнув, как бы с удовлетворением, назвал и он свое имя в ответ.

Света, до этого молчавшая, будто тень, как-то сдавленно ухнула. Денис медленно повернулся в ее сторону и глянул на подругу Талы. Ей не было видно выражение его лица, но что-то в манере держаться у Дениса словно поменялось.

А Света вся, как стушевалась, подавшись назад, вжалась в спинку дивана.

— Очень приятно, — отозвалась Тала, не разобравшись.

— Не больше, чем мне, — Денис, вновь повернувшись к ней, улыбнулся уже как-то иначе.

И в этот момент около столика появился официант, которого они вроде и не подзывали. На столе тут же очутились три бокала и уже откупоренная бутылка точно дорогого шампанского. Тала никогда такого и не видела, может, просто внимание в магазине не обращала. А вот реакция, написанная на лице Светланы, была показательной, и подруга точно лучше нее в дорогом алкоголе разбиралась. Да и не только в алкоголе.

— Что ж, Тала, за знакомство?

Пока Тала пыталась сориентироваться, Денис уже ловко налил шампанского и им, и себе. Но вот чокнуться предлагал именно Тале, очень выразительно протянув свой бокал в ее сторону.

Так и не поняв, что именно хотела ранее сказать Света, сейчас сидевшая, притихнув, вперив взгляд в свой бокал, Тала взяла фужер.

— За знакомство, Денис, — улыбнулась, с удовольствием вслушавшись в красивый перезвон, которого и музыка не перекрыла.

Надо же, точно не простое стекло. Неужели хрусталь?.. Богемское стекло? Кто бы мог подумать, что такое можно встретить в ночном клубе…

А Денис смотрел ей глаза в глаза, удерживая взгляд и тогда, когда оба глоток делали. Одновременно вышло. Вкусно… Непроизвольно прижмурилась.

Именно в этот момент, наверное, он принял окончательное решение оставить ее около себя на ночь, как минимум.

— Может, кальян? — предложил, когда она отставила фужер, продолжая пальцами тонкую ножку бокала охватывать.

С некоторой растерянностью глянула в его сторону, словно не совсем поняла, что именно Шуст сказал.

— Нет, спасибо, — качнула медленно головой, будто еще смакуя вкус вина. Ему это понравилось… То, что не торопилась, не пыталась ухватить больше, а смаковала. — Я не курю в принципе.

Она смотрела прямо, так, что он, натренированный куда более искушенными переговорщиками, лжецами и пройдохами, ясно видел: девчонка не врала.

— И не пробовала никогда? — уточнил для формы, скорее.

— Нет, — улыбка Талы стала какой-то напряженной, будто ей не нравилась тема. Да и тон стал холоднее.

Интересно… Что ж, значит, ошибся, и голос у нее такой от природы, видимо.

— Так, может, стоит? Сама же сказала, что хочешь новое в жизни узнать…

— Не курение точно, — рассмеялась в итоге Тала, пусть и ощущалось, что тема все еще ей не по нраву.

— Понял, принял, — кивнул, продолжая внимательно ее изучать, хоть внешне и улыбался.

На кой черт? Зачем так детально препарировать девчонку, с которой развлечься всего лишь думает? С какой стати ему сдались ее мысли? Или что-то таки хочет намекнуть его интуиция?

— Правильно, для здоровья вредно, если верить нашему министерству, — перевел все в шутку, вновь чокнувшись с ней своим фужером, подтолкнув еще отпить.

Сам лишь губы смочил, хоть шампанское и велел принести самое лучшее. Смотри-ка, ему в ней разобраться вдруг стало интересней, чем иное все.

В позиции Талы насчет происходящего, в загадке голоса, почему курение так категорично отвергает? Дело принципа?

А голос его почему-то продолжал прилично интересовать. Любопытный феномен. Но не отталкивающий, даже больше цепляющий, словно обещающий нечто более глубокое и объемное… Шусту нравилось, вообще-то. Собственно, ему все больше нравилось в этой Тале все, что успел заметить. Да и то, как вечер развивался, радовало.

Только вот не любил, когда в голове что-то не складывалось в гладкую картинку. Да и немного досаждала своим мельтешением лялька Фила, но и то несущественно. Хотя Шуст уже задумался о том, чтоб прямым текстом послать девчонку домой, ну или к ее же покровителю. Пусть сама развлечется и им не мешает. Она явно не была в восторге от внимания Дениса к подруге, какие-то рожи корчила, руками махала.

Вроде пока взгляда хватило, чтоб напомнить девочке ее место.

Интересно, почему та так суетиться начала, кстати? Верила слухам и сплетням, о которых он, по правде говоря, был в курсе? Боялась, что Шуст решит Талой закусить, живьем сожрав, а не занявшись куда более приятным делом?.. Хмыкнул про себя.

Черт знает. Логику этих девчонок ему иногда просто не дано было понять. Просто потому, что и не пахло в этих пустых головках логикой. Впрочем, они же и не по этому делу. А в том, для чего подходили лучше всего, обычно придраться к таким девочкам было сложно. Старались, чего уж там, честно отрабатывали и внимание, и подарки, и деньги, молодцы.

Однако что-то в Тале у него с этим образом как раз и не складывалось, точно, как с голосом ее, елки-палки. Она держалась иначе, чем та же подружка ее. Говорила по-другому, улыбалась открыто, ни капли игры или жеманства, никакого умелого флирта. Как-то очень прямолинейно, вроде и показывая, что именно для «того» в клуб пришла, приключения искать, да и понимала, к чему он ведет ситуацию… Но при этом будто и сама с непониманием и, больше того, любопытством следила за происходящим. Дэн достаточно хорошо в людях разбирался, чтобы видеть несостыковки с привычным сценарием. Но и это выходило у Талы как-то открыто и искренне. Было забавно и самому интересно становилось, куда же в итоге вывернет?

— Тогда, может, закуски какие-то? Или нормально поесть? Наш повар шикарно суши готовит, даже я, вообще не фанат рыбы, могу это есть, не кривясь, — предложил, усмехнувшись шире, зная, что такие девчонки обычно тащатся по всем этим модным штукам.

Потому Гриша и ввел те в меню. Да и шеф-повара на какие-то крутые курсы отправлял, чтоб все было «инстаграмно» и по-современному. «Ляльки захотят — мужики точно закажут и по баснословной цене, проявив внимание, так сказать, чтоб потом свое с них стребовать», — заявил тогда друг с сальной усмешкой. И таки заломил цену до неба.

Ничего так вышло, бизнес-план сработал. Не в последнюю очередь от того, что было-таки вкусно. Нельзя сказать, что Дэн теперь суши полюбил, но есть, действительно, мог без отвращения.

Тала уже открыла рот, чтобы ответить, но тут опять вмешалась Светлана, которая точно у них в гостях засиделась.

— Нет! Спасибо вам огромное, Денис, — елейная улыбочка в его сторону и голосок такой дрожащий, мягкий, чуть заискивающий даже. Море уважения в демонстрации. И страх в глазах. — Но у нас совсем сегодня нет возможности надолго задержаться. Тала, — она повернулась к подруге, на лице которой Денис увидел неприкрытое удивление, — тебя мама дома ждет, помнишь? Просила не задерживаться…

Глаза у Талы прям подернулись каким-то болезненным оттенком. Он почему-то молниеносно напрягся, будто впитав это ее неясное волнение, хоть и не понял пока ничего. Интересные глаза, кстати, карие, но какие-то теплые, будто темный янтарь в каплях. И пока он эти глаза рассматривал, все в девушке вдруг словно стало излучать напряжение, непонимание и даже… обиду, что ли?

Совсем играть не умеет, все нараспашку, ему читать — проще простого, кажется. А при этом вообще не понятно же! И затягивает своим несоответствием все больше… Ну, это если не брать во внимание весьма горячее тело и шикарную грудь, которая ему больше по нраву была, когда по его телу распластана, к слову. Опять ее танцевать потащить, что ли? Как раз и ребята подругу домой отправят. А там…

— Моя мама умерла пять лет назад, о чем ты в курсе, Света. И я очень надеюсь, что она меня к себе все же не ждет настолько скоро! — отрезала.

Хм, холодности ее тона и этому сарказму даже Шуст позавидовал! А как спину выпрямила! Красота… Нет, определенно, она ему нра-вит-ся.

Надо ловить момент и брать, пока такая горячая. Кроме того, стало очевидно, что Тала ни про него, ни его самого не знает, и совершенно не понимает, что с подругой творится. Потому как сама явно настроена на развитие ситуации с Денисом.

А вот Светлана его восторга точно не разделяла. На лице пошла красными и белыми пятнами, в глазах вина, видно, тема матери у Талы была острой, и подруга понимала, что черту перешла. Но и сдаваться не собиралась.

— Нам освежиться надо, извините, Денис, — быстренько обойдя стол, Светлана потянула Талу за руку, вынуждая подняться.

Он не мешал, все равно им никуда не деться.

— Разумеется, вас даже проводят, Света, — усмехнулся точно перепуганной девушке совершенно не так, как Тале только что улыбался. И подал знак своей охране.

Тут же к девушкам приблизился один из парней, поняв задание по взгляду. Непрозрачно намекал самим своим присутствием, что из этого клуба они выйдут только тогда, когда на это будет воля Шуста. Впрочем, Светлану тут никто не держал.

И она испытала досаду, по выражению лица читалось, что точно надеялась вытащить Талу из клуба и увести под шумок. Неужели аж так испугалась? Хотя что уж тут удивляться? Он знал, что репутация у него среди непосвященных такая, что некоторые около него и в обморок падать умудрялись. Сам немало способствовал созданию таких слухов. Марку надо держать, да и уровень такой.

Но, нельзя было не отметить в плюс ляльке, что сейчас все поняла и проигрыш в этом раунде признала. Все же не дура. А потому только кивнула, хоть и поджала губы. И потащила все еще мало что понявшую, судя по поведению, Талу, в сторону коридора и уборных. Охранник пошел следом, верно поняв объект интереса босса.

— Ты что творишь, Света? — если честно, все еще обиженная и раненная ее упоминанием о маме, Тала раздраженно посмотрела на подругу через зеркало.

Ведь знала же, как ей больно до сих пор! Сколько всего тогда через жернова перемололо. Да и теперь еще… Ну зачем она это приплести сюда пыталась?!

— Разве все сложилось не так, как ты меня настраивала и убеждала? — не понимая, почему Света вся будто трясется и из угла в угол бегает, меряя помещение уборной, пустое, к счастью, сполоснула руки холодной водой.

Умыться Тала не решилась, побоялась макияж испортить. Но выдохнуть хотелось. Только свернув в коридор, очень ясно вдруг поняла, как давила на нее громкая музыка в зале, оказывается! Не привыкла… Такое облегчение, буто тяжкий груз с плеч и головы сейчас сбросила. А там, около Дениса, совсем не замечала, надо же!

— Так… все так, золотце… Вот только он — вообще не тот человек, с которым связываться стоит! Блин, мне и в голову не могло прийти, что Шуст тут может быть, еще и в зал выйдет! — в каком-то отчаянии и словно с беспомощностью принялась подруга руки ломать, причитая натуральным образом. И продолжала метаться туда-сюда.

— Я так поняла, что он владелец? — утончила Тала, все еще ничего не разобрав в ситуации.

— Один из. Да… Основной, наверное… Не в курсе. Хотя чаще тут второй всем заправляет, Алхимик… Ну, его Григорий зовут, но все так называют, — Света как-то затравленно глянула на дверь, за которой точно их охранник Дениса ждал. А возможно, кстати, он и не пускал сюда никого больше, чтоб не мешали ему их присутствие контролировать? — Шуст редко появляется в клубе… совсем другие дела, другой уровень! Я его за два года видела всего раз! Господи! Я и подумать не могла, что так тебя подставлю, Тала! Нам валить отсюда нужно!

— Почему ты его Шуст называешь? — сохраняя здравомыслие и контроль, попыталась и Свету чуть успокоить, пойти логическим путем в этом непонятном ей всплеске паники.

Она сюда пришла, перечеркнув все прошлое в жизни, не для того, чтоб убегать от мужчины, явно обещающего ей перспективу и, вероятно, решение громадной проблемы. Если все будет идти так, как Света ей и рассказывала.

Подошла, обхватив подругу за плечи руками, приобняла, поняв, что сейчас не время претензии выставлять. Ничего не разобрала из этих причитаний. Ей Денис понравился в целом. Конечно, против такой властности трудно что-то противопоставить, но все же не чудище какое-то страшное. Да и на насильника не смахивал.

— Потому что его все так называют! — всплеснула Света руками так, будто понять не могла, как Тала может очевидного не видеть. — Это же Шустов Денис! Ты что, абсолютно ничего не слышала о нем?!

Тала искренне покачала головой.

— Абзац! Полный! — вспомнив, наверное, их привычку заменять некультурные выражения, чтоб при детях в школе не ляпнуть не то что-то, Света закрыла лицо руками. — Он — один из криминальных воротил… Я не знаю, как это правильно называется! Авторитет… В этом роде что-то, понимаешь?! Только уровень у него такой, что ОГО! Это тебе не район крышевать, н-е-е-т, подруга, вообще не то! У него как бы не вся страна в зоне интересов. И его все уважают и прислушиваются, потому что… страшный он человек! Такому не отказывают! — Света такие глаза сделала, будто Денис недавно им не суши предложил, а самих девушек ему заживо разделать и подать под соевым соусом.

— Ну не съест же он меня, в конце концов, — вздохнула Тала, заметив, что голова болит сильнее. Паника Светы давит на нее, что ли? — Кажется, его намерения вполне понятны и полностью соответствуют тому, к чему ты меня и готовила, нет?

— Ты не понимаешь, — согласилась Света, шумно выдохнув, принялась себя за пряди дергать, явно утратив контроль. — Шуст — не тот человек, с которым играть можно, золотко! Разве что по его правилам. А нам точно не вытянуть такие игры! Таким не поуправляешь!

— Почему? Он этими садо-мазо штуками увлекается? — действительно напряглась. Аж передернуло. А с виду и не скажешь…

— Эм… Нет, не знаю… — похоже, ей удалось сбить панику и ошарашить подругу. — Честно сказать, я ничего о его пристрастиях в сексе не слышала, так что тут не скажу, — Света даже нахмурилась, будто вспомнить пыталась.

— Ну так я же больше ни во что и не лезу, да и вряд ли допущена буду, — Тала улыбнулась. Почему-то внутри стало спокойней, что он не извращенец какой-то.

— Ты что, не слышала, что я сказала?! — опять взвилась Света. — Он же бандит!!! — возможно, ее даже охранник за дверью услышал.

Бандит? Тала моргнула, наверное, только сейчас вполне осознав, чего Света боялась…

Странно… Бандит. Она тех себе вовсе иначе представляла. Вот ни одного совпадения с ее воображением. А слушать его правильно выстроенные предложения — отдельный вид удовольствия, кстати. И мата не было, жаргона… Да и вел себя он очень культурно. Не верилось совсем. Но в ее ли ситуации перебирать шансами?

Да и Света, по ее же словам, это все из слухов выяснила, так что…

— Слышала, родная. Но и у меня не так много вариантов, а времени… и того меньше, ты же знаешь, — невесело улыбнулась она, с трудом вздохнув. — И ты сама говорила, что это чудо, если сегодня кто-то появится, кто внимание обратит на меня. Вот, чудо случилось. Что если судьба на моей стороне и посылает того, кто подойдет, как нельзя лучше?.. И он не последний человек, судя по твоим словам. Да и жадным не кажется… — Тала на секунду прижала глаза пальцами, но осторожно, чтобы макияж не нарушить. Сама себя не узнавала с этими аргументами и такой логикой, но жизнь всех меняться заставляет, видимо. — И потом, он мне… Ну, не знаю, можно ли так сказать, но… нравится, наверное. Я не уверена, не помню уже, как это бывает, но меня точно не передергивает, когда представляю, что поцеловать его могу, или что он со мной сексом заниматься будет. Ну, ты понимаешь, — неловко плечами снизала, улыбнувшись криво. — И когда Денис меня обнимал… Это было горячо! Точно ярче всего, что я испытывала в жизни касательно сексуальной химии. Он определенно сумел меня взбудоражить, — Тала улыбнулась немного уверенней. — Да и не факт, что из этого еще что-то выйдет, Свет. Может, он меня сейчас домой отправит? Только я… рискнула бы, наверное, — привела все свои аргументы.

А подруга смотрела на нее, как на умалишённую. Заломила руки, сцепила пальцы… Едва не взвыла, но прикусила губу.

— Мы пожалеем… Вот чувствую, что мы сильно пожалеем! — тихонько выдохнула, прижавшись лбом к кафельной стене. — Он тебя точно сожрет! — заявила вдруг так нелепо, что Тала рассмеялась.

На ее взгляд, пожалеть о таком опрометчивом пренебрежении гигиеной в общественном туалете было реальней.

Глава 3

— Не жалеешь, что осталась? — Денис протянул ей бокал, добавив туда шампанского. «Для пузырьков», — как он сказал.

Глянул прямо, но с усмешкой в глазах, будто последний шанс отказаться предлагал.

— А надо? Ты все-таки женщинами питаешься? — улыбнулась чуть провокационно, наверное.

Это вино виновато, ударило в голову, хоть они и поужинали все же. Когда вернулись в зал под бдительным присмотром охранника, суши стояли на столе в приличном ассортименте. Денис точно не рассматривал вариант, в котором они незаметно исчезают. Но, вновь оглядываясь на охранника, было ясно, что имел на это право.

А вот Свету мягко, но непререкаемо, домой отправили после этого ужина. Правда, Тала сама слышала, как Денис пообещал Светлане, что подругу потом домой в целости и сохранности доставят, когда — не уточнялось, но даже живой…

Было же очевидно, что он веселится, а Света все продолжала нервничать. И Тала это до глубины души ценила, искренне! Однако и решение уже приняла. Да и Денис ее не пугал, вот совершенно! Хотя… чего, вообще, в ее ситуации можно еще бояться? И так уже…

— Я даю свое слово. Этого достаточно, чтобы ты домой поехала, куда так рвалась, Светлана? — с иронией, которую и не думал прятать, добавил тогда Денис.

И, странно, но это действительно повлияло. Видимо, слово Шустова имело некий, неизвестный пока Тале, вес. Впрочем, если вспомнить все, что Света успела за те десять минут в уборной рассказать… Понятно, что и не могло быть иначе. Что ж, еще один повод воспринимать ситуацию спокойно, не так разве?

Да вот из-за того что он в это время ее саму уверенно и крепко держал за руку, завладев прохладными после умывания пальцами, сложно вдруг оказалось сосредоточиться на ситуации в целом. А это не было привычно для Талы… Чтобы телесные ощущения вдруг стали над мыслями и разумом преобладать. Или дело в том, что и одного взгляда достаточно, чтобы уяснить — с данным мужчиной и не возможно иначе, он не позволит по-другому.

Денис Шустов держался так, словно весь мир по его решению вращался.

И около него… в это даже начинало вериться. А ведь она его знает от силы час. Любопытный эффект. Хорошо, наверное, иметь такую непробиваемую уверенность и власть. Не встречала еще таких мужчин.

Нет, Тала не девственница уже, двадцать пять, как ни крути. Но те две попытки, когда она решала, что надо пробовать общаться с парнями и строить хоть какие-то отношения… Ну, мягко сказать, оказались провальными. Возможно, она тогда, в принципе, зря решила такие попытки затеять. Мама как раз сильно болела, отец ушел от надвигающегося горя в игру, и, бог свидетель, у Талы вообще не было на уме ни секса, ни чувственности!

Но именно мама, видя крах их семьи, и подталкивала, уговаривала дочь попробовать найти кого-то, чтоб не оставить в этом мире одну. Хотела уйти спокойно… И ради близкого человека Тала очень старалась найти в себе хоть симпатию. Но даже на свиданиях все мысли были только о том, что надо маме лекарство уколоть, таблетки дать, приготовить еду… А еще же и занятия, домашняя работа, в университете пары…

Может, сбой какой-то в гормонах, но ей абсолютно ничего тогда не хотелось: ни поцелуев, ни ухаживаний, ни цветов, ни концертов… Ни секса, тем более. И все же она старалась… Больше отторжение испытывала, если честно, чем что-то светлое или будоражащее.

А после похорон оставила любые попытки. Ее коробило при мысли о том, чтоб опять кого-то подпустить к себе, в личное пространство, в тело…

Годы, конечно, затерли это ощущение, притупили, потому предложение Светы, узнавшей о новых обстоятельствах и резкой нужде, показалось вполне… приемлемым, так скажем. Да и другого варианта у Талы не имелось.

А вот то, что прошило ее нервы и мышцы, зажгло теплом кровь около Шустова Дениса, оказалось полной неожиданностью и приятным бонусом. И это тоже сыграло весомую роль в ее сегодняшней незапланированной решимости.

— Нет, Тала, я наелся достаточно, — ухмыльнулся тем временем Денис, явно довольный тем, как она держалась. — Закусывать тобой — не собираюсь. Разве что в качестве десерта, — глянул глаза в глаза снова.

Да так, что почему-то в голове такие картинки вспыхнули, о которых вроде и не привыкла думать никогда! Наяву представила, как он над ней нависает, намотав волосы на свой кулак, чтоб и не посмела отводить глаза, вынуждая под себя выгибаться, покоряя тело со всей этой спокойной, но, оказывается, очень алчной властностью…

И в незнакомый, плотный жар бросило, кожа вспотела на затылке под густой копной волос, которыми втайне гордилась всегда. А еще на висках… Щеки пунцовыми стали, в солнечное сплетение горячо отлетело, и спустилось ниже…

Никогда она так не возбуждалась, чтобы ту самую влажность ощутить, когда внизу живота вдруг какие-то огненные протуберанцы пылать начинают, сворачиваясь и разворачиваясь яркими жгутами, опаляя, заставляя все тело натягиваться, как струной, и жаждать… Реально жаждать до глухого стона конкретного мужчину!

Возможно, прошлый негативный опыт был связан с тем, что в голове просто места для чувственности не оставалось? Не сейчас, видимо, не около Шустова Дениса.

Тала внезапно поняла, что она в это мгновение сама вся в чувственность обернулась! Странное дело! Не знала о себе такого.

Он же, наоборот, это ее возбуждение, словно слишком опытный хищник, нюхом улавливал. Она буквально видела, как сильнее его ноздри раздуваются, глубже втягивая в широкую мужскую грудь воздух. А Денис так близко стоял, что не мог не слышать аромат ее разогретой кожи!

— Хочешь, я тебе здесь все покажу? Погуляем по клубу? Интересно, наверное, если ты в таких местах не бывала, — вроде как предположил\предложил, но ведь очевидно, что она свой выбор сделала, оставшись, и он не ради простого любопытства ее куда-то в тёмные коридоры утащить хочет.

Как волк в темный лес… Вспомнилась история, будто бы в обычной и привычной сказке «Красная Шапочка», братья Гримм словом «волк» камуфлировали для своих старших читателей намек на принужденный в лесу секс… Рассказывали им как-то в университете на литературе такое. Черт знает, так это или нет, конечно, но Тала могла точно сказать, что, если волк братьев был хоть немного на Дениса похож, она бы позавидовала Красной Шапочке, и тоже не сопротивлялась бы особо…

В общем-то, что Тала и избрала, кстати, вопреки предупреждениям куда более опытной Светы, не так разве?..

Дай бог не пожалеть.

— Хочу, действительно любопытно, — позволила ему потянуть себя за руку, поднялась из-за стола следом. — А они… пойдут с нами? — кивнула на охрану, честно говоря, смущаясь этой толпы… Потому как всем вроде понятно, к чему идет все…. И это ее нервировало немного.

Да, она еще не была к такому адаптирована, хоть и старалась.

— Не везде, — очередная усмешка одной стороной лица.

Интересно, почему он то так, то эдак улыбался?

Денис тем временем подал второй рукой бокал, который Тала уже отставила, не думая вроде с собой брать. Но мужчина дал понять, что хочет, чтобы она допила угощение. Заметил, что после вина расслабилась сильнее? Быть может. Тала очень редко пила, все не до того как-то, да и не явишься же в школу с похмелья? Зато теперь можно… Вольная птица уже два дня.

Ладно, не время для таких мыслей. Ей тут впервые в жизни мужчину соблазнять предстоит…

Правда, сейчас сложно было точно определить, кто кого… Соблазняет, в смысле. Почему-то казалось, что именно ее искушают тем, что Тала ни разу еще не испытывала.

А вот Денис воспринимался весьма искушенным… во всем. И это ее немного пугало. В том плане, чтобы не разочаровать, наверное, не показаться ему пресной. Потому как слишком важным для Талы было сейчас… пропуск получить, какой-то карт-бланш, что ли. Ступить в этот мир максимально удачно.

Робкий голос в душе заикнулся, что еще лучше было бы, чтобы этим мужчиной все и ограничилось. Он ей действительно очень понравился, и это точно избавило бы от необходимости с другими спать… Но в том и сложность, если он так искушен, что ей нового и увлекательного ему дать?

Вот кто бы со стороны поверил, что быть содержанкой — так непросто? Куча проблем и вопросов. Или это она так загружается в силу характера и вечного комплекса «отличницы»?

— На первом этаже у нас два зала, холл, еще отдельный бар есть, который с утра работает. Большую часть этого ты уже видела, я так понимаю, — Денис уверенно вел ее куда-то к стене, охрана держалась чуть поодаль, не напирая, как он и обещал.

И только через пару шагов она заметила витую лестницу, ведущую на второй этаж. Один из секьюрити тут же ловко просочился мимо них и пошел вверх впереди.

— Ох, нам туда? — Тала запрокинула голову, почему-то с трудом воображая, как будет сейчас подниматься. А Шуст взял и кивнул! И за спиной охрана нависает, вот она чувствует просто. — Тебе придется подстраховать меня, — как-то неуверенно на Дениса глянула.

Бокал дрогнул в руке, хоть больше не пила пока.

— С удовольствием! — заявил нагловато этот неординарный мужчина… Хотя, о чем она? Уж кто-кто, а он точно имел право и на наглость, и на властность.

И, моментом просто обхватив ее талию, подтолкнул Талу на лестницу так, что как бы и держал ее, но сам на ступень ниже шел… выходит, закрывая обзор тем самым охранникам на все, что у нее под весьма короткой юбкой имелось… или почти не имелось.

Очень уместно, испытала благодарность. Да и его рост съедал эту разницу, он все равно ниже ей не показался.

— Можешь допивать вино, Тала, я тебя и дальше готов во всем подстраховать, — заметил тем временем Денис ей на ухо.

Она всем телом вздрогнула от его низкого командного голоса, прозвучавшего в самой голове, показалось. И да, искушения в нем был океан и еще озерцо небольшое. Ноги ослабли, чуть на его руке не повисла. Денис, ощутив, крепче прижал Талу к себе, помогая по ступеням подниматься.

И как-то слишком тесно ее бедро к своему паху прижал. Даже Тале понятно, что, очевидно, возбужденному. А от этого понимания какие-то новые волны тревожно-сладко будоражат, разбегаются по нервам! И немного не верится, что она его так… интересует. И страшно еще немного. Что дальше делать?

Счастье, что они поднялись уже!

И Шуст все заметил, вот поспорить могла! Еще и так тихо рассмеялся, как-то совсем не так, как весь вечер это делал, будто она его весьма забавляла этим всем своим… внутренним недоумением. Но не комментировал.

— Тут у нас ВИП-терраса, бильярд, зал для индивидуальных вечеров, приватные комнаты и наши с Григорием рабочие кабинеты, — рассказывал по ходу. — Хотя я тут редко бываю. Теперь кажется, что чудом сегодня тут очутился, мог бы и не познакомиться с девушкой, которая решила познать неизведанное… — подмигнул ей, уж очень быстро проведя Талу по этажу, она толком ничего не рассмотрела. — Допивай, Тала.

Прозвучало как-то странно… Не разобралась. Как приказ.

— Чудо, да… — посмотрела ему в глаза, подумав, что только сама недавно это описание к сегодняшнему событию применяла. — Не хочется пока вина, оставлю себе запас, — покачала головой на его предложение.

— У меня и в кабинете есть бутылка такого шампанского, не волнуйся, на всю ночь хватит, — отозвался он все с теми же веселыми и искушающими нотками в голосе. При этом будто давящими, как бы просто ставящими ее в известность о его планах.

Охранники, кстати, действительно, проверив быстро коридор и тот самый кабинет, на который Денис указал ей и к которому вел мимо открытой двери в ВИП-зал, рассредоточились и будто исчезли из виду. Они одни остались.

И тут Тала, у которой, вообще-то, вопрос появился насчет этого «всю ночь», заметила в полутемном помещении пианино…

Ноги сами как-то остановились. Она свой инструмент еще до смерти матери продала, нужно было на что-то всем жить и оплачивать лечение, а отец все спускать начал на игры.

— Что случилось? — а вот Денис ее интереса и заминки не понял.

Нахмурился, пожалуй, впервые за вечер. И что-то такое в его взгляде появилось… Будто шанса передумать уже не предполагалось. Тала вздрогнула, вдруг подумав, что вот сейчас не так уж и непонятно, чего Света страшилась. Но она же и не на попятную шла.

— Можно?.. Я всего на минутку, — она и для себя немного неожиданно всучила бокал и свою сумочку… растерявшемуся Шусту.

Что ж, ей точно удалось его с толку сбить. Вот и удивила, так сказать. Взбудоражила, ха! И… зашла в этот зал.

— Я чуть-чуть… — приблизившись к инструменту, отчего-то с краю присела на банкетку, словно опасаясь. И подняла крышку.

Наверное, это выглядело очень глупо с точки зрения соблазнения подобного мужчины. Боже! Возможно, она только что самую большую ошибку в своей жизни совершила!

Но… ей так захотелось вдруг клавиш коснуться! Просто вспомнить звучание, ощущение под руками… Она с семи лет играла. Нет, не звезда и не талант, просто любимое увлечение. Отрада. И ей часто не хватало сейчас этой возможности молча излить душу в музыке…

О-к-е-й.

Не такой поворот Шуст предполагал. С некоторым недоумением уставился на бокал и сумочку в своей руке. У него уже мысли и намерения все в одном направлении сконцентрировались, бухнули в пах, в предвкушении, значит, а тут…

Досадно как-то… чтоб жестче не сказать. Крепкое словцо с языка рвалось.

Но в этот момент, отвлекаясь, заметил любопытный феномен: подсветка зала на ткани платья и даже на каштановых волосах Талы странным золотистым отсветом мерцала. Как золотой пыльцой девушку обсыпали.

Понятно, что чистая физика… как и это его ярко-полыхнувшее нынешним вечером желание к ней. Поверни тумблер — и все же пропадет. Но… Что ж, если откровенно, хотелось удовлетворить желание, а не подавить, что не часто с ним случалось.

Так что все-таки сам заинтересовался. Решил ближе рассмотреть.

Зашел следом в зал, где приглушенно горела дежурная подсветка, толкнув дверь за собой, закрывая. Сегодня ни у кого ни привата, ни банкета заказано, видимо, не было. Да и музыка снизу плохо проникала за преграду стен и дверей, тишина, как обрушилась, на уши облегчением. Отставил фужер на пустой стол, отложил ее сумку, наблюдая, как Тала робко садится за инструмент.

Неужели…

И тут она коснулась клавиш. Музыка полилась плавно, хоть и чувствовалось, было заметно в движениях, что девушка давно не практиковалась. Точно не профессионал. Но все равно играла Тала очень хорошо, он умел это оценить.

Она выбрала классическое произведение, известное. Его многие для тренировок выбирали. Наверное, то, которое чаще всего ранее играла или, может, любила больше. Однако из-за того, что села на край банкетки, приходилось чуть тянуться в правый бок, это явно затрудняло исполнение.

Денис подошел к ней впритык.

Черт! Ему нравилось! Даже то, что она вдруг концерт устроила, ни охоты, ни возбуждения уже не умаляло, ничего не перебив и не испортив. И вид полуобнаженной спины, где сбоку, за складками платья, вполне можно было при движениях девушки уголок груди заметить, заводил так, что пах ломило, в животе будто огненный ураган закручивался тугой спиралью.

Да… Она играла прекрасно. Гораздо лучше него…

И это добавляло почему-то пикантности развивающейся ситуации. Стоило признать, что его давно настолько не возбуждал никто. Так что же в этой Тале было?..

Зря она села так, неудобно играть. Вдруг поняла, что сейчас не дотянется, и даже досаду испытала при мысли, что собьётся, прервет мелодию. Слишком приятно оказалось погрузиться в это ощущение слияния с музыкой вновь. И тут, буквально вогнав Талу в состояние шока, Денис, стоящий у нее за спиной, опустил правую кисть на клавиши, четко подхватив мелодию… Ни в единой ноте не сфальшивил!.. Поразительно!

Продолжая играть, страхуя ее, мужчина сел с той самой правой стороны.

Тала честно не знала, как при такой оторопи, сумела не сбиться и сама продолжить. Доиграли в две руки… Красиво вышло.

Но она, если откровенно, оторвать уже от него взгляд не могла. И все ошеломленное удивление, скорее всего, читалось, как на ладони…

Глава 4

— Говорил же, синхронность и слаженность наработается, — подмигнул ей Денис, явно видя все ошеломление. — Вот, и двух часов не прошло, а уже как получается, — он развел руками, как бы на клавиши и их игру намекая.

Хорошо…

Хорошо! Тала даже не представляла, что этот мужчина, которого сорок минут назад Света бандитом называла; явно воротивший делами, о которых сама Тала и представления не имела в силу неопытности и совершенно другого уровня существования, так сказать… Что этот мужчина, сумевший разбудить в ней дремавшую страстность одними касаниями и властным взглядом… Умеет на пианино играть! Да еще и так!..

— Ты красиво играешь. Гораздо лучше меня, золотая девочка, — будто в мысли ее заглянув через широко распахнутые глаза, усмехнулся Шуст той своей кривой улыбкой.

— Почему?.. — растерялась, даже головой встряхнула, еще не сумев свой вопрос сформулировать, да и не зная, имеет ли право тот задать? Хотя польстила его похвала даже чрезмерно. — Почему «золотая»? — отчего-то такое от него услышать было не меньшим шоком, чем увидеть, как Денис играет.

Ее мама так всегда называла. Потом Света стала, зная, как подруге не хватает тепла родного человека. Света, вообще, очень хорошая была, пусть и такой путь избрала по жизни. Хотя… ей ли теперь в чем-то подругу упрекать? Да и желание жить, и жить хорошо, а не влачить существование на грани нищеты, оно как бы куда понятней такие решения и выбор делает.

А… Да. Вот и разгадка обращения, видимо. Слышал, наверное, внизу, от Светы, когда та к ней обращалась…

— Ты сияешь вся, детка, посмотри, — усмехнулся Шуст, кивнув куда-то вниз.

Но она на него не могла перестать смотреть, пусть и попыталась. Да, действительно было мерцание какое-то. Откуда, почему?.. Не сумела сейчас сосредоточиться… В этих глазах утонула, буквально к банкетке ее прижимающих таким жаром, что пылать начала настолько, словно мужчина, сидящий рядом с ней, сдерживался из последних сил. И… возможно, именно так и было?

А Тала вдруг свою вину ощутила.

— Прости… Извини, что зашла сюда… Это было спонтанно. Спасибо, что позволил мне сыграть. Очень соскучилась по инструменту, — неловко попыталась объяснить свой, очевидно, нелепый порыв.

Шуст же вдруг рассмеялся, причем как-то будто натужно, но и искренне при этом. Все же она еще точно не особо разбиралась в таких людях, хоть и считала себя по жизни неглупой. Однако, казалось, он не сердится.

— Мне понравилось, золотая девочка, я получил удовольствие от твоего исполнения. Да и сам кое-что вспомнил, занимался для общего развития как-то, — чуть лукаво он бровь изогнул, будто прожигая ее плотным, жадным взглядом…

К вопросу об удовольствии, кстати, который она так и не задала.

— Я не уверена, что знаю, что дальше делать, Денис, — решила напрямую идти, точно, как вначале. — Чтобы и в последующем не разочаровать тебя… Ты меня буквально с ног сбил, одурманил голову, похитив всякий здравый смысл, Свету вон не послушала… — немного нервно улыбнулась. — Но я не то чтобы особо искушенная или опытная, — признала уж, как есть. — Хочется тебе не только музыкой удовольствие доставить… Может, могу рассчитывать на небольшую подсказку? — уже она лукаво в глаза глянула, почему-то вспомнив, как у нее ученики помощи выпрашивали, забросила пробный камушек.

А Шуст внезапно искренне захохотал. Вот уже точно, что от души! Тала даже не поняла, что такого смешного сказала? Но хоть не сердится, уже одной проблемой меньше.

И в это мгновение мужчина сжал, стремительно обхватил ее обеими руками за плечи, и на себя буквально дернул! Перетащил, повернувшись одновременно так, чтоб на свободный край банкетки ориентироваться. И да… она теперь на его коленях сидела, поверх мужских бедер. Над его жестким, возбужденным пахом. Налитой член сходу нагло вжался в слабую преграду из тонких колготок и не более широких стрингов. И от этого понимания задохнулась. Остро, ново, непривычно и… так основательно, что ли! У нее все внизу, под этими стрингами тоже, да, полыхнуло непривычной нуждой, какой-то пустотой, становясь совершенно влажным.

Она его хотела! Кто б мог подумать, что повезет настолько?

— Поверь мне, Тала, если бы я захотел опытных и умелых, через двадцать минут десяток в мой кабинет привели бы, — просветил ее голосом, который вдруг стал невыносимо властным и подавляющим, поднимая у Талы волосы на затылке дыбом, по спине дрожь слабости прошла.

Да, она как-то так и предполагала. В нем это право на управление всем и вся в пределах его влияния на уровне базовых инстинктов ощущается, как и то, что сфера влияния Дениса Шустова — огромна.

Но и не страшно. Пусть и ясно уже, что без вариантов, нет шанса повернуть назад. А разве она на попятную хочет?.. Нет!

Смотрит в его потемневшие, полные огня глаза, и понимает, что эта его сила и властность, вся его мощь возбуждает только больше. Что если именно этого Тале не хватало всегда? Стать слабее, не контролировать ничего, просто оставить во власти кого-то другого все проблемы и заботы? Просто для себя получить удовольствие…

Не то чтобы у нее сейчас проблем меньше в жизни, конечно, да еще каких. Но рядом с Денисом те совсем затирались.

— Нет, я точно не опыт искал, когда тебя заметил, — усмехнулся тем временем мужчина, так и не ослабив захвата рук. — Собственно, я вообще девок не искал, а тут ты на глаза попалась! И все, уж прости… — честно сказать, у него в голосе не звучало и грамма раскаяния, она умела отличать, от учеников всякого наслушалась.

Шуст точно не жалел, да и она как бы…

— Я тебя хочу, моя золотая девочка! Ты разбудила мое любопытство. А вот как оно дальше… — он вдруг поднялся, продолжая удерживать ее на руках. Тала за его плечи ухватилась, чтоб равновесие сохранить, не ожидая, а взгляд так и завис в плену мужских глаз.

Шуст сделал несколько шагов в сторону, опустив ее на… стол вроде бы. Забавно, будто главное блюдо. Волосы рассыпались вокруг плеч, юбка моментально на бедра вздернулась, открывая ему все, что хотел бы только видеть. От холодной поверхности по спине мурашки… Или от него все же?

— Думаю, как и с мелодией этой, по ходу вдвоем разберемся, что и куда! — уверенно и немного пошловато хохотнул Шуст, явно довольный открывшимся видом и…

Резко наклонившись, Денис впился в ее губы так, будто пожирал дыхание, с которым и так резко сложности возникли, словно только об этом весь последний час и думал. Она даже поверила, что так и было…

И, мамочки! Тала не знала, что можно так целоваться!

Его руки жадно напали на ее грудь, сминая ткань и плоть разом! Моментом захватил соски, натирая и сжимая настолько, что Тала за платье подруги испугалась немного. А вот больно не было, и сам Денис, даже настолько вдруг отбросивший контроль, скорее, будоражил ее больше, нежели пугал.

Не верилось, что она так его заводит, но от этого собственное поведение становилось терпимей, а возбуждение слаже…

Обхватила руками его шею (вроде ж не запрещал нигде себя трогать, а ей захотелось так же сильно сжимать, как он ее держал), потянулась ртом к этим жестким, нападающим на нее, сухим и жадным губам. Те будто всякие остатки разума из нее выпивали. Опьянили, как крепкий алкоголь, ударили по вискам жаром!

Сама попыталась в ответ поцеловать. Может, и не так, как он, но как Тала поняла и испытала вдруг потребность.

Не одернул, чуть прикусил зубами в ответ, ворвался языком в ее рот, словно хотел вкус Талы узнать, каждый уголок на ощупь испробовать. А ей сил не хватает на простые вздохи, потому что тело колотит какими-то неведомыми ранее эманациями страсти, что вокруг них будто растекались в пространстве, заводя еще больше обоих!

И тут Денис нежданно взял и намотал на оба кулака ее волосы… Ну точно так, как она представляла недавно… Прям провидицей стала!.. Потянул, заставив выгнуться, и напал этим беспощадным ртом на грудь Талы, заставил ее задохнуться с каким-то непривычным, протяжным вздохом, больше стон напоминающим!

Что же она творит, мамочки?! Но и останавливаться не хочет!

Платье…

— Можно, мы платье сохраним? Честно скажу, мне его одолжила Света. Да и домой в чем-то еще ехать придется, — попыталась улыбнуться, хотя мысли в голове терялись, хотелось к нему прижаться плотнее… и убежать одновременно.

Слишком интенсивно все сходу, она так не умеет. Господи, ей даже принимать страсть такой силы — страшно! Но и отказать не в состоянии… потому что сама утонуть вдруг в Денисе Шустове хочет. Запылала в секунду!..

А голос, и так подводящий ее часто последнее время, преломился окончательно. Крошится, низким стал, совсем неженственный, наверное, и это коробит. Но у нее аж в груди все сильнее болит от жжения, так продолжения хочет!

— Тогда сама сними, если сохранить планируешь, — ухмыльнулся Шуст, но не сердился вроде.

Потянул ее вверх, подхватив одной рукой под плечи, помогая сесть. И, пока Тала быстро принялась от наряда избавляться, сам шагнул в сторону, что-то придавив в торце стола, щелкнула пружина… Она, стянув уже наполовину с себя ткань (вероятно, вовсе не так, как это всякие стриптизерши красиво делать умели, но руки тряслись, как у заправского пьяницы, не до тонкости), с удивлением увидела выдвижной ящичек с… кучей тюбиков каких-то и презервативов. Безопасность… Очень хорошо, конечно… Но и немного дезориентирующе — к своему стыду, Тала половину из этого и не знала, для чего применяют.

А мужчина, заметив этот взгляд, по-своему интерпретировал.

— Продолжим твое знакомство с ночными клубами, золотко? — подмигнув, он достал упакованный презерватив из кучи. — Тут всегда и ко всему в желаниях гостя готовы, — прозвучало как-то легко и даже весело, словно именно Шуст тут ее желания удовлетворять собирался, как радушный хозяин. ...