Я с тебя худею

Глава 1. Дрожжевое тесто

Где моя талия?!

Не то, чтобы я паникую, но все же…

Еще месяц назад она была, а теперь ее нет. Или не месяц назад? Когда я покупала блузку и точно так же смотрела на себя в зеркало? На новый год. На новый год! Это же пол года назад!

Нет, я точно помню, что там, где застегивалась пуговица на джинсах оставался зазор размером в два пальца. И силуэт хоть немного походил на песочные часы. А теперь что? Нет, ну что это? Мои телеса, поплывшие за пределы пояса, теперь напоминают дрожжевое тесто, сбежавшее за края кастрюли…

Маруська без стука заглядывает в раздевалку. Отодвигает ширму и просовывает коротко стриженную голову с яркой голубой прядью. Ее стремление походить на своего кумира Артемия Лебедева иногда поражает.

— Лови другой размер, — без задней мысли она вручает мне футболку, чуть больше той, что обтягивает меня, как оболочка — ливерную колбасу. И почти сразу же жалеет о своем участии в примерочном процессе, когда видит мои глаза на мокром месте. Весь спектр эмоций на моем лице: от отрицания до принятия.

— Ну ты чего, Лесь? — она медленно скрывается за ширмой, словно нашкодивший кот и тараторит уже не глядя на меня. — А знаешь, пошли в другой отдел! Я где-то читала, что они перепродали магазин какому-то местному владельцу и отшивают вещи на другой фабрике. Может у них лекала новые?

Я натягиваю свою затасканную толстовку и накидываю на голову капюшон.

— Новые лекала тут не причем, — бормочу я и выхожу из примерочной. — А вот мамин новый рецепт чебуреков — отстой!

— Чебуреки твоей мамы — топчик! — возражает Маруська и, на выходе прощаясь с консультантами, зачерпывает горсть конфет. — Когда Светлана Павловна снова соберется их приготовить — зови в гости! Ради такого не влом даже на автобусе в вашу глушь притащиться.

В подавленном настроении, я брожу по супермаркету из одного отдела в другой и вполуха слушаю подругу. Она может болтать без умолку, а мне это только на руку. Вещи меня больше не интересуют.

— Давай, примерь тунику! Смотри какая крутая! — Маруська выуживает откуда-то с полок что-то длинное со стразами, напоминающее вещь из гардероба Аллы Борисовны.

— Мне двадцать, — тяжело вздыхаю я, — а не семьдесят.

— А твоя мама бы обрадовалась! Ей нравятся такие вещи.

— Моя мама радуется всему блестящему, — и добавляю, глянув на ценник, — и дорогому!

— Ладно, давай перекусим, а потом что-то выберем. Ты не затягивай! Выпускной уже в субботу. — Маруся достает телефон и сверяется с настенными часами магазина. — Прямой эфир с Виктором Максимовичем через пару часов, надо еще подготовиться.

Меня бросает в дрожь. Наш преподаватель и мой научный руководитель по дипломной работе всегда вызывает такую реакцию тела. А что твориться с мозгами — вообще стыд и позор! Не умею вести себя адекватно рядом с красивыми мужчинами. Виктор Максимович — наша местная знаменитость. В тридцать кандидат филологических наук и основатель «Цензоров».

Цензоры — элита нашего университета. Группа из двенадцати бывших и нынешних студентов, которые выдают блестящие рецензии на книги, статьи и любые творческие работы. Мимо аудитории, где они собираются для мозгового штурма, все студенты проходят и крестятся, как христиане мимо церквей. Боги, одним словом, а не люди.

Представляете, как я радовалась, когда попала под протежирование самого Аксенова Виктора Максимовича? Все считают это чудом. И только Маруська знает сколько сил и трудов я трачу на то, чтобы обратить на себя его внимание.

Хотя, конечно, научный интерес, связывающий нас, не совсем то чего бы мне хотелось…

Ах, мечты, мечты!

Сегодняшнее неприятное открытие: что я не только не похудела, а наоборот растолстела- лишний раз доказывает как далеко мне до «Цензорш». У них ноги от ушей, животы впалые, длинные, худющие как лапша, с пельменями вместо губ.

И что это я снова о еде? Уже далеко за три, а мы не обедали.

Мы заглядываем в пекарню при торговом центре. Я не собираюсь ничего покупать. Собственное отражение в зеркале- отличный мотиватор. Но крышесносные запахи в этой пекарне соблазняют еще из соседнего крыла здания. Разве можно устоять?

Я покупаю батончик гранолы домашнего приготовления- меньшее из всех зол. Ну сколько она примерно весит? Грамм 80, не больше. Я вбиваю ее в графу «перекус» в приложении телефона уже после того, как съедаю почти все.

— Уверена, что больше ничего не хочешь? — Маруська скептически осматривает меня и переводит взгляд на свою дюжину пончиков в сахарной присыпке.

«Fat Secret» выдает 800 калорий за 100 грамм гранолы. У меня вылезают глаза из орбит и последний кусочек буквально застревает в горле. Выплевываю остатки батончика и чтобы побороть приступ кашля, запиваю стаканом воды.

— Воу! — Маруська вскидывает руки и начинает заливаться смехом. — Это было отвратительно, Лесь! Может, все-таки пончик?

— Ты представляешь сколько тут калорий?! Восемьсот! — я с ужасом рассматриваю этикетку от своей закуски. Даже не представляю сколько бесполезной гадости съедаю за день. Какое классное и одновременно ужасное приложение! — Мне остается всего триста калорий на ужин, чтобы не превысить дневную норму. Как люди живут, съедая всего лишь тысяча двести калорий в день?

Живот неприлично урчит, поддакивая моему возмущению.

— На этот раз ты считаешь калории? — Маруська откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди. — В прошлом месяце было интервальное голодание.

- Нашла неплохое приложение, — я стараюсь не обращать внимания на ее саркастическую усмешку и рассказываю о том, что успела оценить в приложении.- Смотри, тут даже есть считыватель штрих-кодов и ты можешь добавлять свои собственные рецепты и рассчитывать калории…

Маруська слушает меня с таким выражением лица, которое лучше слов говорит «оно мне надо?». Я прекращаю рассказывать.

— Ты же в курсе, что без физических нагрузок все твои диеты — фигня?

— Ненавижу спорт!

Маруська со мной полностью соглашается. Всю старшую школу и годы в университете мы обе дружно просидели на скамейке для освобожденных. Благо, ее мама работает в поликлинике и может достать любые справки.

Мой телефон пиликает, сообщая о новом смс.

— Так, идем забираем тот пугачевский прикид, — перевод на карту поднимает настроение, я залпом допиваю чай и расцветаю в улыбке впервые за день.

— Твой анимешник наконец прислал остаток за книгу?

— Да, не могу поверить. Он каждый вечер засыпал меня новыми главами, а с оплатой месяц тянул! Отбил всю охоту читать книги для взрослых!

— Зато ты теперь знаешь в чем пойдешь на выпускной.

***

Мы приобрели чудо-тунику, в которой я похожа на один большой страз на ножках. Чтобы поднять себе настроение и потратить остаток от перевода, я предлагаю заглянуть в книжный. Хочется «закусить» привкус от прочитанного второсортного порно чем-то качественным. Я прохожу мимо полок с классической литературой в поисках по-настоящему мощного автора. Оруэлл? Подойдет. Беру «Скотный двор» в новеньком переиздании и подхожу к Маруське.

Книга, которую я редактировала несколько месяцев назад, уже переместилась с полки «нон-фикшн» в «бестселлеры». Подруга делает фото и выкладывает его в сторис.

— Прикинь, ты теперь звезда! — комментирует она, отмечая меня на фото. — Следующее интервью возьму у тебя.

— Не трать время, популярность мне не светит, — цокаю я, вертя книгу в руках. Моя фамилия значится последней после редакторов издательства. — Вся слава всегда достается писателям.

— Скажи это «Цензорам», — Маруська несет книгу на кассу, — любой автор удавится за шанс оказаться у них в руках.

— Они — другое дело. Они задают тренды в мире литературы.

— Кстати, что ты планируешь на остаток дня?

— Посижу с ноутом в «Бонифации», поищу какую-нибудь интересную работу среди заказчиков. Мне хочется что-то… — и замолкаю, не зная, что именно может привлечь внимание моего куратора. Но это обязательно должно быть что-то особенное.

— Например?

— Пф, — я поднимаю руки и роняю их с тяжелым выдохом, — что угодно, только не очередная манга с рейтингом восемнадцать плюс плюс плюс!

Маруська хихикает. Она любит подобное чтиво и периодически просит у меня почитать рукописи авторов, которые мне присылают для редактуры. Поначалу мне было все равно какой текст править, лишь бы за это платили деньги. Но теперь мне хочется уйти в другое русло, взяться за что-то стоящее. За то, во что я сама поверю и, может быть, вдохновлюсь.

Мы выходим на улицу. Июньское солнце слепит глаза, мы щуримся после приглушенного освещения торгового центра.

— Хочешь посмотреть на интервью Максимыча?

Я застываю и, не веря своим ушам, оборачиваюсь к подруге. Ее лукавую ухмылку я знаю наизусть. Она не шутит, предлая мне то, о чем я даже попросить не смела. Не говоря ни слова, я бросаюсь на шею подруги и от чувств сжимаю так, что она закашливается.

Она никому не разрешает присутствовать в студии во время записи. Я благодарна ей за то, что она делает исключение ради меня. И моих безответных чувств к преподавателю.

— Только ничего не трогать! — зачем-то предупреждает Маруська.

***

Это нормально, когда ты смотришь на рот говорящего человека и не смеешь даже моргнуть? Как змея под гипнозом у флейтиста, я раскачиваюсь сидя на стуле влево- вправо и слушаю голос из динамиков. Хорошо, что меня не видно за затемненным стеклом студии.

В маленькой каморке с шумоизоляцией Маруська вот уже три года записывает контент для университетского радио и его официальной группы. У нее настоящий талант! Только она может обычную новость преподнести так, что ее несколько дней обсуждают во всем университете. Она целых полгода добивалась интервью с Аксеновым. Можете представить, как занят этот человек?

Я стараюсь вести себя тихо, хотя знаю, что комната для записи изолирована от посторонних звуков. Маруська несколько раз показала на приборы и кнопки, на которые мне нельзя нажимать. Прямой эфир- дело серьезное.

Я сижу тихо, даже дышать боюсь.

Виктор Максимович одет в темно-серый костюм, под ним белоснежная рубашка и галстук, который он ослабил всего пару минут назад. Я подписана на его страницу в инстаграмм и слежу за всеми фотографиями, которые он выкладывает. Особенно за теми, что он делает в спортзале. Именно благодаря им я знаю какое красивое и накачанное тело он прячет под строгими рубашками и костюмами.

Я не свожу глаз с двух небрежно расстегнутых верхних пуговиц, которые открывают его шею и часть ключицы.

Я что, только что облизала губы, глядя на него? Господи, только бы никто этого не видел!

Стыдливо оборачиваюсь, прекрасно зная, что в студии записи никого нет.

Интервью уже подходит к концу, а я так и не придумала, что скажу, когда он выйдет и увидит меня. Я безотрывно наблюдаю за мужчиной за стеклом и, кажется, начинаю пускать слюни. Буквально.

Ну разве можно оставаться равнодушной, когда говорит этот человек? Из динамиков льются не звуки его голоса, а самый настоящий мед. Такой же сладкий и тягучий.

— М-м-м, так бы тебя и съела! — мечтательно вздыхаю я, роняя лоб на стол.

Что-то меняется в выражении лиц Маруськи и Аксенова, когда я поднимаю голову. Виктор Максимович оглядывается на стекло с настороженностью. Губы слегка подергиваются, силясь сдержать улыбку. А Маруська покрывается красными нервным пятнами. Я знаю их. Это значит быть беде. Кто накосячил? Что произошло?

Я непонимающе моргаю и обвожу взглядом сначала комнату, а потом панель управления. И вдруг замечаю кнопку «Sound ON», горящую красным.

«Я что сказала это хочу съесть собственного преподавателя, а он это услышал?» — мелькает у меня в голове и тут же молниеносно вторая догадка, еще хуже первой: «Или это услышали ВСЕ в прямом эфире?!»

По спине пробегает холодок, я закрываю рот рукой, чтобы сдержать вырывающийся крик ужаса. А в это время из каморки выходит Максим Викторович:

— Спасибо за приглашение, Мария, — говорит он с дежурной интонацией и поворачивается ко мне, так и не договорив:- Было приятно…

Мне становится дурно от вида его широко распахнутых глаз и очевидного удивления на лице. Он точно это слышал!

— Здравствуйте, Олеся.

— Здравствуйте, Максим Викторович, — откликаюсь я, опуская голову.

Неловкость, повисшую в воздухе нарушает Маруська, когда выходит за преподавателем и провожает его, рассыпаясь в благодарностях за интервью. Еще несколько секунд и дверь за Аксеновым закрывается, а я со стоном закрываю лицо ладонями.

— Какой треш! — воплю я, боясь посмотреть на подругу.

— Леська, ты лошара! — орет Маруська, бросаясь к панели для записи.- Из всех кнопок, ты выбрала именно эту!

Все, теперь я определенно в черном списке посетителей ее студии.

— Я понятия не имею, когда успела нажать ее, — бормочу я, прекрасно зная, что простым извинением не отделаться.

— Странно, что с твоим везением ты мне еще эфир не отключила!

Маруська разворачивает ноутбук, клацает по кнопкам и страница с записью радиоэфира обновляется, мы видим первый комментарий под ним:

«Отличное интервью! А кто и кого хотел съесть? Ничего не понятно, но очень интересно!»

Тишина. Маруська смотрит на экран и ничего не говорит. Я ожидаю чего угодно: от ее праведного гнева до безутешных слез. Но подруга внезапно взрывается громким хохотом и падает на диван.

Я бросаю взгляд на экран, на котором появляется еще несколько комментариев:

«Кто-нибудь скажите, он живым оттуда вышел? Или нашего Аксенова сожрали?»

«Ну, хоть кто-то озвучил мои мысли вслух!»

Вместо того, чтобы посыпать голову пеплом от стыда, я заливаюсь смехом вслед за подругой.

— Да! Теперь я ни за что не пропущу выпускной! — воет сквозь смех подруга, вытирая слезы. — Хочу видеть, как ты теперь будешь смотреть в глаза Максимычу!

Глава 2. Мультик

Мама жарит картошку на сале. И поскольку она никогда не пользуется вытяжкой, ароматы просачиваются в мою комнату. Даже открытая форточка и работающий вентилятор не помогает. Едкий запах пропитывается даже в волосы. Завтра придется мыть голову.

— Я огурчиков замалосолила, — мама заглядывает в комнату без стука.

— Спасибо, я не голодна, — не оборачиваясь отвечаю я и делаю глоток воды. Желудок громко протестует и разоблачает мою ложь.

— Работаешь? Уже девять!

Хорошо, что я больше не редактирую эротический роман из-за которого приходилось постоянно дергаться и выключать экран ноута. На этот раз у меня просто переписка с неким «Мастером Вселенной».

Не слушая голос мамы и ее нотации о вреде работы за компьютером в позднее время, я быстро набираю сообщение:

Клюковка22: Мы из одного города. Предлагаю завтра встретиться и обсудить детали.

Мастер Вселенной появляется в сети и пишет ответ.

Мастер вселенной: Круть! Не ожидал, что вы возьметесь за комиксы, если честно!

Клюковка22:Пока не совсем понимаю какого рода помощь вам требуется от редактора. При встрече выясним.

Мастер Вселенной: У меня перерыв с часу до двух, вы можете подойти в «Цитрус»?

Клюковка22: Да, конечно, без проблем!

Мастер Вселенной: Круть!

Я набираю в поисковике «Цитрус» и сразу же нахожу адрес. Небольшое кафе прямо в здании огромного фитнес-центра «Олимпия». Лучшего и самого дорогого в городе, к слову.

Желудок громко урчит, я прикрываю его рукой и приглаживаю. Как будто это поможет не слишком быстро переваривать кусочек куриной грудки размером с яйцо. Обещанный стакан кефира на ночь — такое себе утешение, когда хочешь есть. Дурацкая гранола! Всю статистику мне испортила!

Теперь, прежде чем что-то съесть я буду сначала узнавать сколько в этом калорий.

В комнату заскакивает Ульяна, моя младшая сестра. В руке держит соленый огурец и громко хрустит у меня над ухом, склоняясь к экрану. Она давно смекнула, что я прячу там что-то интересное и теперь пытается выяснить что именно.

— Я тебя вижу, — ворчу я, не оборачиваясь. — Твое чавканье еще с кухни слышно!

— О! Ты пойдешь в спортзал? — хихикает сестра, поднимает ногу и, схватив себя за лодыжку, стоит в боковом равновесии. — Вот так умеешь?

— Уля, у меня встреча в кафе спортзала, — зачем и главное кому я это объясняю? Восьмилетней девочке? — И хвастаться нехорошо!

— Значит, не умеешь, — деловито изрекает сестра, отпускает ногу и падает на свою кровать, которая стоит напротив моей. — Я сегодня сплю тут.

— А почему не с мамой?

— Она у Сергеевны допоздна. Сегодня понедельник, забыла?

У мамы с соседкой из дома напротив странная традиция собираться по понедельникам. Своеобразный бунт против наступивших будней. Не раз приходилось забирать маму от соседки среди ночи и заваривать «Ролтон» утром во вторник (ибо ничто так не приводит ее в чувство, как пачка острой куриной лапши).

— Блин, я хотела почитать! — недовольно хмурясь, я выключаю ноут и захватываю со стола Оруэлла. — Пойду в зал.

При Ульяне нельзя пользоваться прикроватной лампой. Сон младшего ребенка для мамы дороже всего на свете. А если учитывать, что этот ребенок — эпилептик, то лучше даже не пытаться оспаривать сей непреложный закон.

Оруэлл никак не идет. Я читаю и перечитываю одну и ту же строчку по несколько раз. Желудок грозиться разбудить сестру из соседней комнаты громким то ли бульканьем, то ли урчанием. Скандалист!

Я теряю всякую надежду на способность воспринимать роман так, как он того заслуживает, и отправляюсь в постель. Надеясь поскорей уснуть, я закрываю глаза и вспоминаю картинку с собственным отражением в зеркале. Нет, с этим тестом вместо талии нужно что-то делать.

Тесто.

Я представляю себе пышные, горячие булочки, пончики, посыпанные сахаром и огромный сочный стейк, как в «Томе и Джерри».

Персонажи из мультфильма уносят мои мысли на десять лет назад, в седьмой класс. Тогда я носила футболку с изображением кота и мышки. Единственная вещь в гардеробе, которая удачно маскировала мою грудь. В двенадцать лет она почти сформировалась и была довольно большой в сравнении со сверстницами. А поскольку я очень сильно комплексовала по этому поводу, то носила футболку с «Томом и Джерри», не снимая.

Однажды Милана Польска — задавалка нашего класса и будущая первая красотка школы, заметила во всеуслышание, что я ношу эту футболку и больше никакой другой одежды у меня нет. А ее парень Леша Соколов подхватил и обозвал меня «мультиком».

«Мультик, мультик!» — звучало почти за каждым школьным углом, а Соколов и его подружка смеялись громче всех. Эта кличка прилипла ко мне до самого выпускного.

«Мультик, мультик, мультик!» — от хохота одноклассников, звучавших в голове, я просыпаюсь. Никакого Соколова и Польска. Никаких футболок с рисунками и смеха. В комнате тишина, только чуть потрескивают сверчки за окном.

Вся в липком поту, я встаю с постели и бреду к холодильнику за кефиром. Мамина картошка осталась забытой на плите в сковородке. Я вытаскиваю контейнер, чтобы переложить картошку в него и спрятать в холодильник. Открываю крышку сковороды, вдыхаю и…

Хьюстон, у нас проблемы!

Я меньше, чем за минуту слопала всю жареную картошку из сковородки. Холодную. Вместе с салом. Руками. В четыре утра.

Не буду вбивать этот прием пищи в приложение! Хотя, какой там «прием пищи»?! Скорее похоже на «варварский набег утки».

***

В «Цитрусе» чувствую себя не комфортно. Должно быть, этот Мастер Вселенной работает где-то неподалеку. И все равно опаздывает вот уже на двадцать минут. Что мы успеем обсудить за оставшиеся время?

Я нервно тереблю часы на руке и утыкаюсь в ноутбук в поиске нового автора. Очевидно, тот, что с комиксами передумал. А жаль. Было бы смело и неожиданно взяться за редкий жанр. Я бы хотела показать результат своей работы Аксенову.

Дверь кафе распахивается со звоном колокольчика и в прохладный зал входят два качка. Один повыше и покрупнее, трясет шейкером так, что по всему кафе раздается неприятный грохочущий звук. Второй чуть ниже ростом, не такой перекачанный, скорее жилистый. Они оба что-то громко обсуждают и по панибратски общаются с барменом.

— Что там с моим белковым смузи, Прихлоп? — говорит тот, что пониже и я с любопытством наблюдаю за молодым парнишкой за баром, к которому он обращается. Юноше, должно быть, нет и восемнадцати. Все его лицо покрыто прыщами, как у многих подростков. Неужели получил свою кличку из-за сходства с персонажем из «Пиратов Карибского моря»?

— Не хватает одного ингредиента, — дерзко отвечает парнишка и похоже совершенно не обижается, а в шутку делает вид, что расстегивает ширинку и удаляется в подсобку с колбой для смешивания коктейлей.

Качек, что обозвал его Прихлопом одним изящным прыжком, словно леопард, перемахивает через барную стойку и мчится за ним.

— Не вздумай! — орет он.

За дверью слышится возня, звуки борьбы и громкий гогот, переполошивший всех в кафе.

Хотя помимо меня из посетителей только молодая мамаша скармливает картошку фри ребенку лет семи. Я с досадой вспоминаю о своем перевоплощении в утку сегодняшней ночью и принюхиваюсь к блузке, чтобы понять, не пахнет ли от нее жареной картошкой. Не пахнет. Но это не придает мне уверенности в себе. Я уже посмотрела сколько калорий съела и пообещала себе, что компенсирую их избыток сегодняшним днем и съем на пятьсот калорий меньше. Не уверена, что это правильно с точки зрения здоровой диеты. Желудок тоже так не считает и громко урчит.

— Ты купил новый вкус! Соленая карамель! — звучит восторженный голос качка-леопарда. Он выходит в зал, держа в руках большую банку с протеином. — Круть!

Услышав последнее слово, я мысленно переношусь во вчерашний чат с «Мастером Вселенной» и замираю. Не может быть!

В этот момент качок отставляет банку и нахмурив лоб осматривает зал кафе. А когда наши взгляды встречаются, его глаза широко распахиваются, брови подлетают вверх, а по лицу расплывается широчайшая белозубая улыбка.

— Мультик? — он делает шаг ко мне, очевидно чертовски радостный, оттого, что видит меня.

Я тоже узнаю этого молодого человека — воплощение моих кошмаров. Того, кто превратил мою школьную жизнь в ад. Соколов.

Глава 3. Вот так встреча!

Первая моя реакция — схватить ноутбук и дать деру. Но я сижу словно к стулу прилипла и не могу пошевелиться. Только моргаю. Соколов усаживается напротив и таращится на меня как ребенок на иллюзиониста в момент, когда вот-вот появится кролик из шляпы.

— Так это ты «клюковка22»?

Я развожу руками и заставляю себя улыбнуться. При этом густо краснею и стыжусь собственного внешнего вида. Он то выглядит идеально в своей спортивной майке, оголяющей широкие плечи. Еще со школы он занимался боксом и даже побеждал на каких-то соревнованиях. Частые пропуски уроков ему с легкостью прощались, а его фото до сих пор висит на доске почета возле учительской. Все одноклассники, да что там, вся школа знала кого нельзя задирать и кто, в случае чего, может дать по лицу. Этого было достаточно, чтобы его авторитет вырос до небес как в школе, так и на улице.

А я? А я была мультиком, вечно глядящим в книги. И никуда, кроме книг.

Бывший одноклассник пялится на всю меня с особенной ухмылкой, как-будто мы знаем общий секрет.

— Ты стала книжным редактором, как и хотела, — не спрашивает, а утверждает Леша и бросает короткий взгляд на раскрытый ноутбук.

— А ты откуда знаешь, кем я хотела стать? — я до сих пор нахожусь в легкой прострации от нашей встречи и говорю сдавленно, как-то неестественно.

— Школьный альбом, — поясняет он, пожимая плечами, словно это очевидно.

Соколов одним большим глотком допивает смузи, а я невольно перевожу взгляд с его стакана на парня за баром.

- Не обращай внимания. Мы с Прихлопом всегда так! — машет он рукой, и как будто бы стыдиться за сцену, которую они устроили в кафе. — Наш внутренний юмор.

— Внутренний?

— Я работаю в «Олимпии», — он указывает на всего себя и приосанивается, добавляя: — Самый востребованный и высокооплачиваемый тренер, между прочим!

— Прямо как ты и мечтал? — замечаю я, подняв бровь, не в силах сдержаться.

Колючки сами лезут из меня. Выработанный годами рефлекс на появление Соколова в зоне видимости. Я хорошо помню, что написано под его фото: «хочет стать чемпионом мира». Самая амбициозная мечта среди одноклассников.

— А ты все такая же, — он обводит меня взглядом, но его выражение глаз не меняется. Он искренне рад меня видеть.

— Какая?

— Неприступная.

Моя бровь взлетает еще выше. Сказать, что я в шоке — ничего не сказать.

— Я?!

— Ты.

Соколов откидывается на спинку стула и кладет ногу на ногу, выглядит при этом дерзко и самоуверенно.

Выражение его лица, как триггер, отбрасывает меня на несколько лет назад. Я снова чувствую себя затравленной девочкой в футболке «Тома и Джерри».

Я никогда не испытывала теплых чувств к Соколову. Скорее обиду, страх снова попасться ему на глаза и стать объектом его внимания. Мой школьный день начинался с попыток избежать встречи с ним и всякий раз, несмотря на усилия, это обязательно происходило. Он натыкался на меня в самый неожиданный момент. Один или с друзьями он обязательно заговаривал со мной. Ему даже повод был не нужен, он умел найти к чему прицепиться и подмечал любую мелочь. Клянусь, любую! Как Шерлок. Мне даже казалось, что он нарочно следит за мной, но, считая эту мысль бредовой, я отмахивалась от нее.

— Я не неприступная, — черт, веду себя, как ребенок!

— О, еще какая! — смеется Леша. — Насколько я помню, в школе к тебе нельзя было подойти, сразу кусалась.

— Может это мой защитный механизм, — говорю я и складываю руки на груди. — От тебя.

Я жду, что он начнет острить и готова к ответу. Он умел ударить физически так, что ломались кости, а я теперь могу ударить словами. Больно не будет, но задеть за живое попробую.

«Я больше тебя не боюсь» — говорю я ему всем своим видом, хотя внутренне вся сжимаюсь.

— Да, я хорошенько подпортил тебе жизнь, — неожиданно признается Леша, и это лишает меня дара речи. — Извини меня за это.

Я не верю собственным ушам. Моргнув, я сосредотачиваюсь на его лице. Жду, что он вот-вот засмеется и скажет, что разыграл меня. Но этого не происходит.

— Кто ты такой и куда дел Соколова?

Я рассеянно оглядываю кафе в поисках… не знаю чего. Просто хочу спрятать подступающие слезы. Второй качек сидит за барной стойкой и оживленно болтает с Прихлопом (ну вот, теперь и я туда же!). Его как-будто бы интересует то, что происходит у нас за столом и он периодически посматривает в нашу сторону.

— Олесь, я понимаю, что виноват перед тобой, — нажимает Соколов и я еще больше удивляюсь.

Он назвал меня по имени? Ну, нет. Это определенно розыгрыш. Ок, я купилась. Где камеры?

— Ла-адно, — протягиваю я, не в силах выдержать его взгляд. Когда он не хамит и не ведет себя, как козел, это пугает даже больше.

— Знаю, простить такое трудно. Я не навязываюсь к тебе в друзья. Но могу я хотя бы рассчитывать на деловое партнерство?

— Я подумаю…

— Ты возьмешься за мой комикс?

Я вдруг вспоминаю, что мы встретились здесь именно для этого. Комикс. Созданный Соколовым. Который всю жизнь обзывал меня мультиком.

Неожиданно для себя, я расплываюсь в улыбке, а потом и вовсе хохочу, закрыв лицо руками. Ну, разве это не ирония судьбы — привести его именно ко мне с мультяшными рисунками?

— Ох, Соколов, тебе повезло, что я не злопамятная!

— А мне повезло, что я встретил тебя, — уточняет он, рассматривая меня словно впервые видит. — Ты не представляешь, как на меня давит незакрытый гештальт!

— Я придумаю, как тебе отработать годы буллинга.

— Жду с нетерпением твоих вариантов, — он подергивает бровями. И если бы я была не я, а он — не он, то подумала, что у этих слов есть неприличный подтекст.

Теперь я с любопытством рассматриваю его, а он позволяет и нарочно отводит взгляд. Кое-что не меняется и Соколов остается собой. Самомнения ему не занимать.

— Ну и где твой комикс?

— Дай свой номер, я скину ссылку. Там все, что у меня есть.

— А что требуется от меня?

— Сначала посмотри и скажи, что думаешь.

— Честно сказать?

— Уж от кого, а от тебя я точно не жду снисхождения!

Не знаю почему, но мне льстят его слова.

— А потом?

— А потом, если захочешь работать со мной, поможешь с текстом и диалогами. И мне не хватает чего-то, чтобы сделать героев…

— Цельными?

— Да!

Мы улыбаемся друг другу и я ловлю себя на мысли, что все еще не верю в происходящее. Я и Соколов сидим за столом и не ругаемся? И мне даже не хочется выцарапать ему глаза. Разве такое возможно? Маруська в обморок упадет!

— Хорошо, — мы обмениваемся контактами, — я еще подумаю над тем как брать с тебя оплату. Обычные тексты я считаю по авторским листам. Но комиксы…

— Никаких поблажек и скидок одноклассникам? — подмигивает Леша.

— О, только не тебе!

— Не вопрос, у меня есть деньги. Я готов к любой сумме.

Снова этот самодовольный вид. Я закатываю глаза и тяжело вздыхаю. Будет трудно. Но интересно.

— Извини, у меня скоро тренировка, мне пора убегать.

Леша поднимается и протягивает руку. Я не сразу понимаю, чего он хочет, а когда до меня доходит я тяну руку в тот момент, когда он уже, отчаявшись, опускает свою. Чувствуя себя крайне неловко, я убираю руку, а он снова протягивает. Мы смеемся с глупости ситуации, а качок, наблюдавший за нами у барной стойки заливается хохотом.

— Заметка на будущее: научить тебя пожимать руки, — Соколов неожиданно делает шаг навстречу и приобнимает меня за плечи. — Обнимашки?

Я стучу его по спине, желая прекратить эти нежности, и чувствую себя некомфортно от жара его тела. Настоящая пышущая печь!

— Не терпится узнать твое мнение, — наконец говорит он и отходит от меня.

Я натянуто улыбаюсь и проговариваю:

— Рада встрече, — фу, какая неприличная ложь!

Он изображает, будто ранен в сердце и с ухмылкой исчезает за дверью вместе со своим другом-качком.

Еще несколько минут я просто смотрю в пол и собираюсь с мыслями. Наверное, мы не просто так встретились именно сейчас. Готова ли я вернуться в прошлое, которое так старательно пыталась забыть?

Хороший вопрос.

Но с другой стороны, глупо отказываться от возможности поработать над чем-то интересным.

«Только бы он создал что-то стоящее!»

С этой мыслью, я нахожу ссылку, которую прислал Соколов. Интернет на ноутбуке медленно загружает картинки, я отвлекаюсь на телефон и пишу сообщение Маруське:

Не поверишь, кого я сейчас встретила!

Маруська отвечает сразу же:

Максимыча?

Я улыбаюсь. Не представляю, как же я выношу мозг моей бедной подруге своим нытьем о неразделенной любви!

Нет, Соколова

Маруська сразу же мне перезванивает и выпытывает подробности. Она была свидетелем моих переживаний в школе и знает каково стать объектом насмешек.

— И ты согласишься с ним работать? — она настроена воинственно. — Я бы послала его куда подальше!

— Ну… он, вроде как, извинился.

— Да пусть засунет свои… — она добавляет шепотом, — скорей всего ему просто нужна ты и твои гениальные мозги, вот он и подлизывается!

Не скрою, что и у меня самой такие же подозрения.

— А что если он и правда изменился?

— Я не верю и ты не верь!

— Странно отказывать из-за школьных обид. Лишний раз доказывает, что я все еще злюсь на него. Нужна причина по-серьезней. Может, сказать, что мне не интересны комиксы?

«Хотя кого я обманываю? Очень интересны! Особенно хочется прийти с чем-то подобным к Аксенову» — уже мысленно добавляю я.

— Заломи ему такую цену, что он сам откажется.

Я слушаю предложения подруги и одновременно открываю страницу с загруженными рисунками.

И ахаю!

Глава 4. Сделка

— Я перезвоню, — бросаю Маруське и убираю телефон в сторону.

Никогда в жизни не видела таких ярких и круто прорисованных комиксов! Название «Мастер вселенной» объясняет ник Соколова. А я то думала, что он назвался так из тщеславия. Мой бывший одноклассник полон сюрпризов! И самый главный из них я вижу перед собой.

Непривычно видеть в комиксе много текста, а не глупые «Бум!», «Бабах!» и прочие фразочки. Я пролистываю картинки вниз и вижу нескольких персонажей детально прорисованных Лешей. Щупальца, шерсть, одежда, у героини длинные волосы, как у Рапунцель и прорисованы безукоризненно, оружие, космические корабли — как это все рождается в одной голове?

Чем-то его история напоминает мне «Стражей галактики» по стилю и по основному сюжету, но масштабней и, не побоюсь в этом признаться, интересней. Меня заворожила история о маге, который взял под опеку детей-сирот из разных уголков Галактики и сделал из них воинов, которые борются с преступностью и главным общим врагом — Мастером Вселенной. Я находила моменты, которые нуждались в правке и делала заметки в блокнот. Тексту в самом деле не помешала бы редакция. И я поняла что имел в виду Соколов, когда сказал, что героям чего-то не хватает. Положительные герои у него вышли неплохо, все яркие и харизматичные, каждый со своей историей. Но Леша делает упор на антагониста — Мастера Вселенной. Он слишком откровенно пытается доказать, что отрицательный персонаж на самом деле положительный. Как по мне, этого персонажа нужно сделать загадочней, а его хорошие черты преподнести не так навязчиво.

Я делала пометки в блокноте и читала, даже не заметила как стемнело.

От сидения в одном положении у меня онемела шея. Я с трудом встаю на ноги и разминаю плечи. Пустой желудок напоминает о себе и бурлит на все кафе. Как я так заработалась?

***

Когда я вернулась домой, Ульяна уже спала. Мне не терпелось поделиться своими впечатлениями о прочитанном с Соколовым. Я написала ему в чат.

Клюковка22: Я все изучила. Думаю, я могу тебе помочь.

Я смотрела на текст сообщения и думала о том, что оно совсем не отражает эмоций, которые я испытывала. Меня давно не увлекала работа, но я не могу признаться в этом Соколову.

Мастер Вселенной не в сети, я не жду его ответа и направляюсь на кухню.

Мама купила целую коробку эклеров. Я достаю ее всю, наливаю себе специальный чай для похудения. Взвесив один эклер, я с надеждой вбиваю данные в приложение.

«Раз уж ничего сегодня не ела, могу себе позволить один», — решаю я. Всего сто семьдесят калорий! Какое счастье!

Соколов не отвечает и я не знаю чем себя занять. Вбиваю его имя в поиск и нахожу его официальную страницу.

О! Как много он снимает видео с тренировками! Он проводит прямые эфиры с тематикой здорового питания и режима тренировок. Я открываю рандомный ролик и пять минут смотрю, как мой бывший одноклассник рассказывает, как правильно накачать внутреннюю поверхность бедра.

Несколько раз он вызывает у меня улыбку своими комментариями и пошлыми шутками. Я ловлю себя на том, что мне нравится его подача. Я бы у такого тренера позанималась бы.

Я заглядываю в прайс его услуг и обалдеваю. Он не врал, сказав, что он — самый высокооплачиваемый среди инструкторов. Но чтоб настолько!

Приходит сообщение от Мастера Вселенной:

Мастер Вселенной: Ты уверена?

Не знаю отчего становлюсь взволнованной и набираю ему ответ трясущимися руками.

Клюковка22:Я кажется знаю как сделать главного героя целостным!

И вдохновленная собственными идеями дописываю вдогонку:

Клюковка22: Кое-что поправим и в твоего Мастера Вселенной будет невозможно не влюбиться!

Мастер Вселенной: В твоем сообщении есть подтекст?

Я перечитываю то, что написала и хмурюсь.

Клюковка22: Никакого подтекста, я правда знаю, как сделать главного героя крутым.

Некоторое время Соколов не отвечает и я жду. Мне не терпиться поделиться заметками.

Мастер Вселенной: И что же сделать, чтобы ты влюбилась в Мастера Вселенной?

Клюковка22: Когда у тебя свободное время?

Он долго не отвечает, а я с досадой обнаруживаю, что мой чай с загадочным привкусом слишком быстро закончился.

Я опускаю голову и вижу, что коробка с эклерами тоже пуста.

— Что?!

Как? Когда я успела съесть восемь эклеров?! И как можно было этого не заметить?

Я судорожно умножаю на калькуляторе 170 на 8 и вскрикиваю от ужаса. Я не просто превысила норму, а вышла за красную черту! Уровень съеденного сахара, жиров и углеводов кричат: «Ты жирная обжора!». Я не могу не согласиться.

Слезы подступают к глазам.

Мастер Вселенной: Завтра все до девяти вечера расписано.

Клюковка22: Я могу и после девяти.

Мастер Вселенной: Серьезно? Круть!

Я все еще в недоумении от того, как много съела на ночь и даже не соображаю, что на самом деле не могу себе позволить такую позднюю встречу. Последний автобус из города до моей Николаевки отправляется в девять. А на такси можно отдать прорву денег, особенно вечером. Но об этом я не думаю. Меня беспокоят эклеры, тысячи калорий, очередная диета, угодившая коту под хвост и мое отчаянное положение.

Пальцы сами пишут сообщение:

Клюковка22: Мне нужна помощь!

Мастер Вселенной: Я заинтригован…

Клюковка22: Я хочу похудеть.

Мастер Вселенной: О, да! Это по моей части!

Клюковка22:Знаю. Поэтому и прошу твоей помощи.

Мастер Вселенной: Ты хочешь тренироваться у меня? Индивидуально?

Клюковка22: А у тебя есть на меня время?

Мастер Вселенной: Вообще нет. Но для тебя найду.

Клюковка22: Я согласна на любые условия.

Я с позором выбрасываю коробку от эклеров, молясь, чтобы мама на утро о них не вспомнила. А уж Ульяна — тем более. То-то реву будет!

Мастер Вселенной: Тогда давай так: ты помогаешь мне с комиксом, а я помогу привести тебя в форму.

Клюковка22:Учитывая как дорого ты стоишь, это не равноценная сделка.

Мастер Вселенной: Странно, что именно ты так считаешь…

Какой странный комментарий. Я задумываюсь как правильно на него ответить. Но Соколов присылает еще одно сообщение.

Мастер Вселенной: Забей. Считай это компенсацией за нервные клетки, которые я потрепал тебе в школе.

Клюковка22: Ты их не потрепал, ты их убил!

Мастер Вселенной: Тогда я тебе еще и должен останусь.

Клюковка22: Когда начнем?

Мастер Вселенной: Давай завтра и начнем. В 9 зал уже будет закрыт. Но у меня свои привилегии.

Я отправляю ему смайлик, который закатывает глаза.

Мастер Вселенной: Завтра жду тебя в любой удобной спортивной форме и обуви. И желательно вспомнить все хронические заболевания и противопоказания, если есть.

Клюковка22:Да, босс!

Мастер Вселенной: Босс? Круть! Мне нравится!

У меня все тело дрожит от волнения. Неужели я сама добровольно решилась на тренировки? Да еще с кем — с Соколовым! Маруська даже не станет отговаривать, сразу вызовет экзорциста.

Мастер Вселенной прислал еще одно сообщение:

Мастер Вселенной: Готовься, будет жестко!

За долгие годы буллинга я еще никогда не боялась угроз Соколова так, как сейчас.

Глава 5. Индийский чай

9 лет назадЖаль Маруська болеет. Подруга не пришла сегодня в школу и не слышала, как Маргарита Владимировна хвалила ее работу по литературе. Ей нужно задуматься о профессии журналиста. Приду домой, позвоню ей и в подробностях перескажу слова учительницы.

На улице вьюга, февраль выдался снежным и холодным. Я нахожу свою куртку в раздевалке. В своем длинном зеленом пуховике я смахиваю на гусеницу. Где же шапка?

Достаю меховое недоразумение из кармана и встряхиваю. И тут на пол падает мини открытка в форме сердца.

Я настороженно оглядываясь в поисках того, кто уронил открытку, но в раздевалке кроме меня никого нет.

Это что, мне?

Сегодня — день святого Валентина. Вот уж не думала, что когда-нибудь получу валентинку! Наверняка розыгрыш.

Поднимаю открытку и еще больше обалдеваю от того, что в ней написано:

«Ты будешь со мной встречаться?»

Подписи на открытке нет. Пойми теперь от кого она!

Взбудораженная и одновременно сбитая с толку, я поспешно одеваюсь. Мне не терпится позвонить Маруське. Будем вместе гадать кто мог подложить эту валентинку.

Завязываю шарф и быстро выскакиваю из раздевалки, но с разбега натыкаюсь на кого-то, стоящего в дверях. Соколов.

Открытка выпадает у меня из руки, и я с ужасом наблюдаю, как мой одноклассник наклоняется и поднимает ее.

— Отдай, Соколов! Это не твое! — кричу я, не узнавая собственный голос. ...