Amazerak Иной. Том 1 Школа на краю пустыни

Пролог

— Сын шлюхи, — на лице Владислава мелькнула злорадная ухмылка. — Чего смотришь? Злишься, да? Ха! Что ты мне сделаешь со своим первым уровнем? Какой же ты жалкий!

Кириллу хотелось треснуть своему младшему братцу, которые преградил ему дорогу, но Владислав верно говорил: если сил нет, то ничего и не сделаешь. Если сил нет, ты — беспомощное ничтожество, чей удел — вечно получать лишь плевки.

Уже восемнадцать лет Кириллу приходилось терпеть унижения в этой проклятой семейке, которую он ненавидел всей душой. Восемнадцать лет его шпыняли за то, что природа не наделила его силой. Сколько Кирилл не тренировался, сколько не постигал боевые искусства и не развивал энергетику, вшитый в мозг индивидуальный контролер ни разу не показал больше пятидесяти единиц энергии. Даже до второго уровня не дотягивал. Всё было бесполезно. Кирилл мог стать хоть самым лучшим рукопашником империи, но если родился с закрытым потенциалом — это приговор на всю жизнь.

Но сейчас Кирилл радовался — радовался тому, что этот визит в отцовский дом был последним. Больше не придётся являться сюда каждые выходные и терпеть издевательства этих высокомерных выродков, больше не придётся видеть их надменные рожи. Осталось подписать пару бумаг и — свобода. Ну почти…

— Я счастлив, что вижу тебя последний раз, — проговорил Кирилл. — Сейчас подпишу бумаги, и ноги моей в этом доме больше не будет.

— Разумеется, не будет! Думаешь, отец захочет и дальше терпеть у себя под боком грязного ублюдка? В пустыню поедешь иных ловить. Смотри поосторожнее там, хотя… если твою душу сожрут иные, никто слёзы лить не будет.

— Мне и не нужна ваша жалость. Просто дай пройти.

Владислав сделал жест рукой:

— Давай, бегом.

Какой же он мерзкий! На вид — обычный белобрысый подросток, но характер весь в отца: надменный, нетерпимый. У Владислава тоже был уровень небольшой — к пятнадцати годам он кое-как достиг одиннадцатого. Возможно, из-за этого его и задирали сверстники — слухи такие не раз доходили до ушей Кирилла. Вот Владислав и вымещал злобу на старшем брате.

Но зато Владислав был наследником всего отцовского состояния. А Кирилл, хоть и появился на свет двумя с половиной годами раньше, должен был по достижению совершеннолетия расстаться с титулом и своей известной фамилии. И всё потому что князь Скуратов почему-то полагал, что старший сын родился от кого-то другого, а не от него. Такое не прощалось.

А кто знает, что случилось на самом деле? Мать померла при загадочных обстоятельствах, когда Кириллу было пять лет. Тайну его происхождения она унесла в могилу.

Случалось, что и в законном браке рождались дети с пониженной энергетикой и закрытым потенциалом. Но даже их родители любили, как любят детей-инвалидов. Но только не в семье князей Скуратовых! Аркадий Скуратов был человеком мнительным и жестоким. Пять лет назад он казнил слугу из-за лживого навета, да и свою вторую жену, скорее всего, убил собственными руками. И за это Кирилл ненавидел его ещё сильнее.

Кирилл не переставал удивляться, почему сам до сих пор жив. Аркадий Скуратов никогда не скрывал презрения к старшему отпрыску, но при этом растил и содержал, словно родного. Но как только Кириллу исполнилось восемнадцать, всё встало на свои места. Ему была уготована судьба отправиться в спецшколу, стать защитником и до конца дней своих бороться с иными. Не так уж и плохо… если альтернатива смерть.

Но для Кирилла отправка в спецшколу была чуть ли не праздником: даже общество иных лучше, чем жизнь в этой семейке.

Он обошёл брата и зашагал по ковровой дорожке к двустворчатым дверям отцовского кабинета. Последняя встреча с князем Скуратовым — и он больше никогда не увидит этот дом и этих людей.

* * *

Поезд прибыл на Казанский вокзал поздно вечером в субботу. Кирилл вышел из вагона и вдохнул пропахший дымом воздух. Прохладно, хоть и середина августа. Здесь, возле великой пустыни, климат был паршивый. Застегнув куртку до самого подбородка и надев капюшон толстовки, Кирилл зашагал по перрону вместе с гудящей толпой пассажиров, что в свете фонарей выглядела сплошной коричневой массой.

Вещей с собой было немного: все пожитки уместились в рюкзак и небольшой чемодан на колёсиках. Разрешили взять только одежду, средства гигиены и мобильный телефон. Диски с музыкой, ноутбук, журналы, игровая приставка — всё пришлось оставить. Сказали, здесь не понадобится.

На вокзале должен был встретить человек из спецшколы и отвезти в Царицыно, где та находилась. Ну хоть об этом позаботились. Не придётся в потёмках искать общественный транспорт или на такси тратить последние деньги.

Кирилл мало что хорошего слышал про спецшколы. Туда отдавали, по больше части, таких вот незаконнорожденных княжеских и боярских отпрысков с невысоким потенциалом или простолюдинов, у которых прорезались способности. Настоящих аристократов, если и отправляли в подобные заведения, то только в элитные, класса «А». Царицынская же таковой не являлась.

Спецшколы были закрытыми учреждениями военного типа. Там готовили защитников для борьбы с «объектами 01», как их называли официально, или по-простому — иными. Обучение длилось три года, после чего курсант получал статус витязя и отправлялся служить в особые воинские части, что находились в жёлтой зоне и образовывали сдерживающий периметр.

Нравы в спецшколах царили жестокие. Кирилл читал истории про то, как курсанты гибли на неудачных вылазках или от рук старших. В учебных заведениях класса «Б» и «В» это мало кого заботило. Жизнь новобранца там не стоила и гроша.

Кирилла несколько пугало это место, как и перспектива встречи с иными, которых он видел только на редких фотографиях, сделанных издалека. Он даже подумывал бежать, но быстро отказался от этой затеи, ведь тогда его объявят в розыск. Но даже если удастся спрятаться и сделать липовые документы, в жизни ему светит лишь место у прилавка или у станка на заводе. На что-то большее безродному было трудно рассчитывать.

Спецшкола при всех её недостатках, всё же давала некоторые преимущества.

Уничтожение иных позволяло получить энергию для поднятия уровня. Это было особенно полезно для тех, кто от рождения обладал закрытым потенциалом и не мог развивать энергетику посредством тренировок. Люди, разумеется, не умели собирать энергию иных без спецсредств, поэтому защитники ходили в силовых костюмах, у которой имелась такая функция.

Но главное, после окончания спецшколы курсант получал статус «витязь», то есть переставал быть пустым местом. Витязь должен был отслужить семь лет в жёлтой зоне, после чего ему открывалось много дорог, в том числе, возможность устроиться в охрану какого-нибудь рода (князья и бояре платили хорошие деньги) или получить лицензию и стать вольным охотником — это тоже могло принести достойный заработок.

А можно было сделать карьеру на государственной службе. Отпахав ещё несколько лет, получить статус «гридь» и высший офицерский чин, а если повезёт — даже боярский титул вместе с землёй и каким-нибудь предприятием.

Многие простолюдины рвались в спецшколы, но чтобы попасть туда, был необходим индивидуальный контролер, а установить его в мозг стоило недёшево, особенно качественный, а не какую-нибудь китайскую подделку, которая через пару лет глючить начнёт, а то и вовсе мозг расплавит.

Прикинув все «за» и «против», Кирилл пришёл к выводу, что отправиться в спецшколу выгоднее, чем бежать. К тому же, бегут только трусы, а Кирилл себя трусом не считал. Он очень хотел получить силу и тем самым избавиться от собственной ущербности.

На вокзале было суетно, зал ожидания полнился гудящей толпой, пахло выпечкой и сигаретным дымом. Плакал ребёнок, громко возмущалась женщина, два хмурых полицейских в серой форме вытаскивали под руки какое-то пьяное тело.

Кирилл остановился, окинул взглядом зал и сразу же заметил невысокого молодого человека в кителе цвета хаки и чёрных брюках, державшего в руках картонную табличку с надписью Кирилл Князев. Обычная «ублюдская» фамилия, которую получали многие бастарды из княжеских семей. Теперь и Кирилл носил такую.

— Здравствуйте, — Кирилл подошёл к мужчине. — Я — Кирилл Князев.

— Здорово. А я тебя заждался. Прапорщик Петров. Ну или Кузьма, если не по уставу. Поехали уже. Нам ещё до Царицыно пилить.

Прапорщик казался добрым малым, но вот вёл он себя слишком уж по-простому. Наверное, выходец из мещанского сословия.

Кирилл прошёл вслед за прапорщиком к минивену, что стоял на стоянке перед зданием вокзала. Кузьма сел за руль, Кирилл устроился в салоне. Машина выехала на дорогу, и вскоре освещённая площадь осталась позади, и минивен помчался по тёмной улице. Фонари здесь горели через один, в их свете виднелись старые дома с облупленными фасадами и невзрачными вывесками закрытых магазинов. Улица пустовала, и лишь возле кабака толпился народ.

Кирилл отметил про себя, что городок не слишком благополучный. Это полностью соответствовало тому, что он слышал о Москве. После вторжения иных в тысяча девятьсот четырнадцатом году столица превратилась в окраину империи. Теперь земля в окрестностях была очень дешёвой, многие промышленники предпочитали строить заводы именно здесь, и потому вся беднота стекалась сюда на заработки.

Кузьма включил радио.

— Как доехал? — спросил он. — Всё нормально?

— Всё хорошо. Там сел, тут слез, — ответил Кирилл, не слишком жаждавший в настоящий момент вести разговоры. Мешало тягостное чувство, которое становилось тем сильнее, чем ближе была спецшкола.

— Ну и хорошо, что хорошо. Недалеко осталось. Сейчас через мост, там Коломенское, а потом Царицыно.

— А в Царицыно тоже люди живут или там только школа? — поинтересовался Кирилл.

— Ясен перец, живут. Рабочий посёлок там, как и… везде. Тут же повсюду одни предприятия.

— Зашибись, — вздохнул Кирилл и уставился в окно. — И посмотреть не на что.

— А на что тут смотреть? На пустыню только, — усмехнулся Кузьма. — Это тебе не Екатеринбург. Здесь у нас… свой колорит.

— Да я уже вижу. Значит, следующие несколько лет мне придётся провести в пустыне.

— Да ты не унывай. Здесь тоже норм. Да и вообще, есть и свои плюсы. Вот у тебя какой уровень?

— Первый, — нехотя протянул Кирилл, открыв характеристики и, наверное, в миллионный раз убедившись, что показатель энергии выше не стал.

— Имплант какой?

— «Луч» М-3.

— Отечественный? Хорошо. Староват, конечно, но… сойдёт. Главное, чтобы не китайское говно. А то закоротит на хрен — и уедешь в в деревянных одеждах подземный город. Сюда пацаны и девчонки с первым уровнем приезжают, а к окончанию дорастают и до десятого-пятнадцатого. Возможности есть, в общем. Ещё и витязем станешь.

— Ага, если доживу.

— Брось чушь пороть. Наслушался всякого говна. Не так уж и много курсантов погибает, да и то по глупости только. Тут ведь не в игрушки играем. Если голова на плечах есть и приказов будешь слушаться, ничего с тобой не случится.

— Вселяет оптимизм, — буркнул Кирилл.

Минивен проехал через мост и оказался в кромешной тьме. Фары освещали потрескавшееся дорожное покрытие, а колёса отстукивали по выбоинам неровную чечётку.

— А вот и пустыня, — сказал Кузьма. — Только ты один хрен сейчас ничего в потёмках не увидишь. Да и смотреть тут не на что. Кое-где есть оазисы, но в остальном — мёртвая земля. И так до самой Речи Посполитой.

— Большая пустыня, — согласился Кирилл.

— Там много какой гадости обитает. А нам всё это разгребать.

— Судьба.

— Судьба… — передразнил прапорщик. — Здесь ты сам свою судьбу делаешь.

— Ага, — сказала Кирилл, а сам подумал, что за восемнадцать лет он никакой судьбы себе так и не сделал. Куда течение принесло, там и оказался. Обычный сынок богатых родителей. Всего было в достатке… кроме уважения в собственной семье. А теперь в один миг родня просто взяла и отобрала всё, даже фамилию не оставила.

В радио послышалось шипение.

— Опять эта срань, — буркнул прапорщик.

— Что-то случилось? — беспокойство у Кирилла стало сильнее.

— Да не… обращай внимание. Здесь энергетика паршивая. Завихрения бывают и прочее говно. В общем, место так себе.

Перед левым глазом, на сетчатку которого выводились показатели с импланта, зарябило.

«Становится всё веселее», — подумал Кирилл, и вдруг его внимание привлекла яркая синяя точка на горизонте. Он хотел спросить, что это такое, но не успел. Точка вспыхнула, осветив пустыню.

— Да что это, мать твою… — только и успел воскликнуть прапорщик, и в следующий миг машину окатила яркая волна.

Глава 1

Я обнаружил себя в кромешной тьме валяющимся в перевёрнутом минивене. Голова трещала, имплант продолжал барахлить, что выражалось в непрекращающихся помехах в левом глазу. Ещё и цифры скакали, как сумасшедшие.

Приподнялся, под пальцами захрустело разбитое стекло, вторая рука уцепилась за спинку кресла.

— Кузьма! — позвал я. — Прапорщик!

В ответ тишина. Водитель мог быть без сознания или мёртв. Не слабо нас нахлобучило. Очевидно, поблизости произошёл выброс.

Я пошевелил руками и ногами: конечности были в полном порядке, тело двигалось нормально, нигде ничего не болело. Странно. И ни одной царапины. Чертовски повезло.

Надо было уходить отсюда. Выброс ничего хорошего не предвещал. Поблизости могли появиться иные, а у меня — ни силового костюма, ни модуляционной винтовки. Любая такая встреча — и мне конец.

Я пополз к заднему окну, вытолкал то, что попалось на пути — это оказался мой чемодан, затем вылез сам. Мир вокруг начал светлеть, а помехи в левом глазу — утихать. Что происходит? Ночное зрение? Откуда? Отродясь не было такой способности.

Ещё и состояние странное. Меня словно разрывало изнутри, всё тело находилось в напряжении, а голова раскалывалась.

Вокруг простиралась ровная поверхность земли, утыканная пучками травы и холмиками кустов. Дорога уходила за горизонт.

Поднявшись на ноги, я стал вертеть головой по сторонам.

«Что я здесь делаю? Где я? Что за странный организм? Как из него выбраться?» Стоп. Это не мои мысли! В голове царила настоящая какофония из невнятных звуков и глупых фраз, приходивших на ум совершенно спонтанно. Я не мог так думать. Я прекрасно понимал, где нахожусь и что тут делаю.

Ещё и ярость подкатывает. Ощущение, словно меня занесло куда-то, куда я не хотел, словно меня что-то поработило и не даёт вырваться на свободу. Это, конечно, было недалеко от истины, но прежде подобных чувств не приходило. Минут назад…

Минуту? А сколько вообще времени прошло с момента аварии? Я достал из кармана мобильный телефон — тот не работал.

Я растерялся, не зная, что и думать. Башкой что ли тронулся? Слышал, при повреждениях некоторых участков мозга личность человека может меняться. Ощупал голову, но не обнаружил ни ссадин, ни шишек. Может, из-за импланта всё? С этими железяками всякое бывает.

Помехи тем временем прекратились. Я вызвал список физических характеристик. Контролер не фиксировал никаких повреждений. Давление, температура — в норме, пульс — слегка учащённый.

А вот с энергетическими показателями творилась какая-то ерунда. Энергии было не пятьдесят, а тысяча пятьдесят, что соответствовало аж двенадцатому уровню. При этом скорость потока оказалась 3,5 вместо 1,2. Вот это полезная штука. Она отвечала за обновление энергии в теле, что вело к более эффективному использованию силы и повышало порог выносливости. Так же именно скорость потока способствовала раскрытию необычных способностей, которыми так славились многие аристократы.

Я уже несколько лет с помощью специальных упражнений пытался увеличить данный параметр, надеясь, что он поможет мне раскрыть энергетический потенциал. Показатель 1,2 тоже считался относительно неплохим. Но резкий скачок в три раза… нет, это не реально. С другой стороны, а как тогда ночное зрение появилось?

Реакция какого-то фига увеличилась до 2,6, то есть стала более чем в два с половиной раза больше базового значения. Регенерация у меня всегда была на уровне обычного заживления, то есть в районе 0,2–0,3, сейчас оказалась 1,6.

Заглючило всё. Пипец, теперь придётся имплант менять. Значит, черепушку вскрывать будут.

«Слишком слабое тело. Я заперт. Мне нужна сила! Мне нужен источник!» Опять эти дурные мысли. Я и так прекрасно знал, что «заперт» в слабом теле. С рождения, мать его, заперт. Чему удивляться-то? Про источники силы я, разумеется, слышал — именно благодаря им появились первые светоносные, бросившие вызов иным. Но знал я и то, что рядом с таким источником легче склеить ласты, чем повысить энергетику.

Ещё и странные картинки перед мысленным взором мелькают. Холмистая местность, усеянная огнями, ярко-красное солнце на чёрном небе, вереницы светящихся синевой существ… Никогда такого не видел, но теперь всё это прочно сидело в памяти наряду с образами дома и моей ублюдской семейки.

Передо мной оказалось невысокое человекообразное существо, издающее ярко-синее свечение. Оно вышло из-за перевёрнутого фургона, пока я пытался разобраться с хаосом в моей голове.

Иной. Я понял это моментально, но почему-то не испугался ни капли. Существо было совершенно нестрашным, а даже каким-то… обыденным.

Оно стало быстро приближаться, я резко протянул руку и схватил иного за шею. Словно знал, что делать. Ладонь прикоснулась к чему-то холодному и склизкому. Мощный поток энергии побежал по телу электрическими разрядами. Перед глазами зарябило. Существо стало быстро истощаться, пока не пропало вовсе.

«Этот — мелкий. Совсем мало энергии. Надо больше!» — пробежала мысль.

Следом выбежал второй такой же. Этот иной не стал нападать, он попытался проскочить мимо, но я поймал его и тоже впитал энергию.

«Нужно больше!»

Произошедшее шокировало меня. Я только что поглотил иного! Такое, вообще, возможно?

Вызвал интерфейс с параметрами. Энергии стало уже 1071 единица. Не может такого быть! Всё происходящее шокировало меня и одновременно казалось чем-то естественным, привычным. Кажется, я чокнулся.

Звук приближающегося мотора и свет фар отвлекли меня от мыслей.

Машина ехала со стороны Москвы. Поравнявшись с перевёрнутым минивеном, что лежал посреди дороги, она остановилась. Это был старый седан «Эдельвейс» с длинным приземистым корпусом, небольшими плавниками и хромированными, потускневшими от времени, колпаками, решёткой радиатора и бамперами. Под капотом недовольно ворчал восьмицилиндровый двигатель, а из салона доносилась громкая музыка. Внутри сидели трое парней.

«Источники энергии. Слабые. Поглотить», — пронеслось в мозгу. Я помотал башкой. Что за бред? Людей поглощать? Нет уж, спасибо.

Музыка стала тише, из водительской двери вылез бритоголовый парень в кожаной куртке.

— Э, дружище, что случилось? Ты в норме? — чувствовалось, он был выпивши.

В парне ощущалась энергия, а в башке моей крутилась мысль, что неплохо было бы её поглотить. Само собой, я пытался её отогнать. Она вызывала тревогу. Но не столько сама мысль, сколько осознание её инородного происхождения.

Двое других ребят тоже вылезли.

— Ни хрена себе! Как тебя угораздило? — спросил невысокий пацан в разноцветной толстовке и армейских штанах. — Ты чего, с управлением не справился?

— Не я. Там водитель… — я указал на перевёрнутый минивен и вдруг вспомнил про прапорщика, который до сих пор не подавал признаков жизни.

Я побежал к передней части минивена. Кузьма неподвижно висел на ремнях безопасности. Я схватил его за холодное запястье, пытаясь нащупать пульс, но сделать этого не мог. Попробовал растолкать — бесполезно.

— Да он, кажись, всё, — проговорил парень в разноцветной толстовке.

— Вот дерьмо! — выругался я.

— То ещё дерьмо, приятель.

— Слыш, дружище, давай тебя в посёлок отвезём. Там больница и всё такое, — предложил бритый. — Вызовешь легавых и кого там ещё.

— Было бы неплохо, — проговорил я, всё ещё находясь в растерянности от обилия безумных мыслей в голове. — Только… не в посёлок. Мне в школу надо.

— Какую ещё школу?

— Спецшколу. В Царицыно. Не знаешь, что ли? Тут же недалеко где-то.

— А! Так бы сразу и сказал! Так ты из этих? Курсант, да?

— Нет… пока нет. Неважно. Мне туда надо. Подбросишь?

— Не вопрос. Я знаю, где это. Садись, довезём.

Мне пришлось снова лезть в помятый минивен — на этот раз, чтобы рюкзак найти. В это время подъехал грузовичок, но парни сказали шофёру, что помощь не требуется, и тот поехал дальше. Больше никто не появлялся. Здесь мало кто ездил. Та ещё глушь. Всего каких-то сто лет назад Москва была столицей империи, а сейчас — край цивилизации.

Я кинул вещи в багажник и устроился на заднем сиденье рядом с бритым на лысо парнем в зелёной курточке. Двигатель зарокотал, и авто двинулось с места. Водитель сделал музыку потише.

— Так ты, говоришь, курсант? — снова спросил он.

— Нет, я только приехал, — ответил я. — Ещё не зачислили.

— Ну понятно. Будущий, значит, курсант. Сам откуда?

— Из Екатеринбурга. А вы местные?

— О, столичный! Хрена себе. Небось, боярский сынок?

— Э… нет, — я решил соврать. С этой компанией не хотелось откровенничать. — Я не из знати.

— А чего приехал-то? Хочешь на светлячков охотиться?

— Да-да, именно за этим. А вы из Москвы? — я повторил свой вопрос.

— Не, мы отсюда, из Царицино. Гоняли в Москву, в клубе отдыхали. Теперь обратно едем. Небось, думаешь, тут глушь совсем, да? Сидишь и думаешь: «В какую сраную дыру я приехал?». Точняк?

— Ну…

— Да ладно тебе, не боись. Так-то да, здесь — дыра та ещё. Но в Москве есть, где погулять. Имей ввиду. Не всё там так хреново. Так что, если нужны места какие, обращайся. Я всё знаю. Как звать-то хоть?

— Кирилл.

— Ваня. Это Слава и Лёха.

— Очень приятно.

— А уровень-то большой?

— Первый.

— А чего мало так?

— Таким родился.

— Бывает. Главное, не ссы. В школе инъекциями прокачивают. Поднимешься чутка.

Кажется, пытается подружиться. Это хорошо. Мне не помешают те, кто знают здешние места. В школе-то ещё неизвестно, какой контингент. С другой стороны, эти ребята тоже большого доверия не вызвали.

Двое — бритоголовые, у водилы ещё и татуировка на шее. Случаем, не банда какая-нибудь местная? Или просто неформалы? Прежде мне с такими общаться не приходилось. Моя прежняя школа была, в сущность, неплохим заведением, там учились ребята из приличных семей.

«Поглоти его энергию», — сознание снова подкинуло мне безумную мысль. Я, естественно, не собирался это делать. Но само по себе наличие энергии у этого парня казалось странным. Среди простолюдинов тоже попадаются светоносные — ничего удивительного. Но какой резон, имея силу, жить в таком месте?

Машина свернула на перекрёстке и остановилась рядом с трёхэтажным кирпичным зданием, очевидно, заброшенным. Вокруг росли невысокие берёзки. Здесь начинался оазис.

— Кирилл, смотри, объясняю, — сказал Ваня. — Сейчас идёшь прямо по дороге. Упрёшься в ворота. Это и будет твоя спецшкола. Мы туда не поедем. Охрана не любит, когда посторонние рядом ошиваются. Но ты не ссы. Идти близко, минут пять, наверное.

Всматриваясь в берёзки, я никак не мог разглядеть впереди чего-то похожего на ворота. Да и не так я себе представлял это место. Не думал, что рядом со спецшколой всё так… плохо. Однако компания дальше ехать не собиралась. Пришлось вылезать из машины.

Открыл багажник, чтобы забрать вещи. Ребята тоже вышли и встали полукругом. Ничего хорошего это не предвещало. Что они задумали? Обокрасть? Так у меня только сто рублей в портмоне, да поношенные шмотки в чемодане. С другой стороны, здесь — такая нищета, что и за десять рублей удавят. Узнали, гады, что я — из Екатеринбурга, поживиться решили. Не надо было говорить.

Я повернулся к ним. Страха не было. Ярость всколыхнулась с новой силой. «Убить, — твердил внутренний голос. — Убить всех».

— В общем, Кирюха, извиняй, — в руках Ивана мелькнул складной нож. — Та штука в твоей голове — вещь пипец какая дорогая. Придётся нам её достать. Держите его!

Теперь мне стал понятен коварный замысел компании. Индивидуальный контролер, даже бэушный на чёрном рынке стоил несколько тысяч. Вот за чем они охотились! Решили, суки, мне из головы его вынуть.

Теперь только драться оставалось. Не знаю, сколько продержусь, но так просто не дамся.

Бью в солнечное сплетение — парень, что оказался рядом, упал на дорогу, скрючился и захрипел. Второго, в разноцветной толстовке, я встретил апперкотом. У него аж башка запрокинулась назад от удара такой чудовищной силы.

Иван рванул вперёд и коротким тычком чуть не вогнал мне нож в пузо. Моя реакция оказалась необычайно хороша: прежде чем остриё достигло цели, я успел перехватить запястье противника.

Закинул руку парня себе на плечо, попытался сломать — ни фига. Бритоголовый слишком силён. Он ударил, я отбил кулак и стал быстро молотить то по голове, то по корпусу, не отпуская при этом руку с ножом. После очередного удара противник вскрикнул и согнулся, схватившись за рёбра. Я ударил сзади в основание черепа. Одного раза оказалось мало. Второй, третий… позвонки хрустнули, и бритоголовый замертво рухнул у моих ног.

Первый был ещё жив, хоть и еле дышал. Одним ударом ноги я сломал ему шею.

Огляделся вокруг. Порядок. Все мертвы. Хотя… какой, к чёртовой матери, порядок? Я никогда в жизни людей не убивал, а тут — сразу три трупа. И всех голыми руками прикончил.

В то же время на душе было какое-то необъяснимое спокойствие, словно ничего особенного и не произошло. В голове же продолжала вертеться мысль, что надо поглотить энергию. Так и сделал. Прикоснулся ко лбу Ивана и стал вбирать в себя остатки его силы.

«Жалкие крохи. Надо найти источник». Я посмотрел на показатели: энергия подросла на тридцать девять единиц. Скорее всего, Иван при жизни имел гораздо больше, но выжать из его трупа получилось только это.

Зато теперь я убедился в том, что имплант не глючит. Силы, и вправду, очень много, а реакция — просто молниеносная. Показатели, скорее всего, отображались корректно. Другой вопрос — почему они так внезапно выросли, и каким образом я научился поглощать энергию людей и иных?

В мыслях царила сумятица. Я не знал, что делать. Наверное, надо поскорее уносить отсюда ноги, пока никто меня не видел. Вряд ли спецшкола находится здесь. Бритоголовый всё наврал. Она где-то в другом месте, и хорошо бы до утра её найти.

«Надо убрать улики», — мелькнула мысль. Точно! Вовремя догадался. Конечно, я смотрел фильмы, где убийцы заметают следы, но оказавшись сам в такой ситуации, растерялся.

Достав из кармана платок, стал протирать всё, к чему прикасался: ручки двери, багажник, рукав куртки бритоголового и его лоб. Кажется, ничего не забыл, хотя… всё не припомнишь.

Закинув за плечи рюкзак и, взяв чемоданчик, я быстро зашагал туда, откуда мы приехали, и вскоре выбрался на дорогу. Мимо пронеслась легковая машина. Даже не притормозила. Впрочем, это хорошо. Меня не должны запомнить и опознать. Поэтом и попутку ловить было бы глупо. Придётся пешком топать.

Приду ли в школу этой ночью или нет, я не знал. Кто-то из местных мог подсказать путь, но вначале надо найти этих местных, и желательно, чтобы они опять не попытались вскрыть мне башку. Будет проще добраться до посёлка, переночевать в гостинице, а утром продолжить движение в направлении школы.

Впрочем, ночевать в гостинице — тоже не слишком хорошая идея. Легавые сразу свяжут ночную аварию, три трупа возле заброшки и появление в посёлке заблудившегося паренька. Меня быстро найдут.

И что теперь делать? Слоняться всю ночь по окрестностям? В голове царил сумбур. Непривычные мысли и образы продолжали досаждать, я никак не мог отделаться от них или просто перестать обращать внимание. Беспокойство внезапно сменялось необъяснимой яростью и наоборот. Колбасило жёстко.

Кажется, я уже не был прежним. Выброс сотворил что-то непонятное, повлиял на нейронные связи в мозгу и на мою энергетическую структуру, сделал из меня кого-то другого. Теперь главное, чтоб никто об этом не узнал. А то ещё будут опыты ставить. Хорошо, что мои родственники далеко отсюда.

А вот напряжение и головная боль утихли. Тело адаптировалось к скачку энергии. Слышал, что даже искусственная прокачка требует времени. Энергию в организм вводят мизерными порциями, иначе человек не выдержит нагрузки. Моя же энергетика одномоментно выросла на тысячу единиц — меня должно было просто-напросто разорвать на куски.

Пока шёл, мимо проехали ещё две машины. Я брёл один по безлюдной пустой дороге, которая не ремонтировалась, наверное, со дня выброса. Даже не думал, что когда-нибудь жизнь занесёт меня в такую глушь.

Наконец, справа показались частные домики, а слева — какое-то предприятие, тоже, кажется, заброшенное. Я вышел на перекрёсток. Впереди — деревянные двухэтажные бараки, в угловом доме — продуктовый магазин, уже закрытый. Какое же грёбаное захолустье, мать моя женщина!

По другой стороне улицы прошла шумная компания выпивших мужиков. Они не обратили на меня внимания, и я тоже решил не подходить к ним с вопросами. Хватит на сегодня трупов.

Ещё один перекрёсток. За углом — новенький бордовый внедорожник «Тофас». Такой не ожидаешь увидеть среди царящей вокруг нищеты. Возле машины стоит девушка и разговаривает с людьми в салоне.

Подумав, что у них можно спросить про школу или гостиницу, я направился к внедорожнику.

Из машины выскочил парень в чёрных брюках и кителе цвета хаки, схватил девушку и потащил в машину.

— Отпусти! Руки убери! Я не поеду! — закричала девушка.

— Садись, я сказал, шалава безродная! Ты как смеешь отказывать благородным! — пьяным голосом горланил парень, открывая заднюю дверь и пытаясь затолкать туда жертву.

— Помогите! Отпусти меня! — девушка продолжала сопротивляться, и парню, хоть тот и был высоким и крупным, было тяжело с ней справиться.

— Да заткнись ты уже! — взревел он. — Совсем свихнулась, манда тупая? Я тебе сейчас башку проломлю! Саша, помоги, хрена ли сидишь?

Из водительской двери выскочил коренастый рыжий паренёк, одетый в такую же форму, как и его приятель.

— С девчонкой справиться не можешь? — рассмеялся он.

— Помогай!

На меня эта компания внимания не обращала.

Что за идиотское место? Тут по десять раз за ночь кого-то грабят и насилуют? А в голове опять мысли: «убей и поглоти».

Но сейчас этого делать было нельзя. Парни, судя по форме, скорее всего, из той самой спецшколы, куда мне предстояло отправиться. Ещё и свидетель останется. Нет, убийство — не вариант. Но стоять и просто так смотреть на происходящее я тоже не мог. Так и тянуло навалять им. Кажется, в этой спецшколе учатся те ещё отморозки. Не понятно, конечно, хватит ли у меня сил, но хоть отвлеку их на себя, чтобы девчонка убежала. А потом видно будет.

Оставив чемодан на краю тротуара, я быстрым шагом направился к двоим придуркам:

— Эй, отпустите её!

Оба парня обернулись и замерли, переглядываясь в недоумении.

Глава 2

— Отпусти её, — повторил я, обращаясь к здоровому курсанту, который продолжал держать девушку.

— Ты кто ещё такой? Свалил! — возмутился здоровяк.

— Вначале отпусти.

— Да он, падла, напрашивается.

— Давай иди, куда шёл. Не суй нос в чужие дела, — добавил рыжий. — Хоть знаешь, кто перед тобой?

— Да мне плевать. Девушку отпусти и поговорим.

— Да ё…ная лычка! — выругался здоровый. — Давай вали отсюда, чудик! А то кишки свои сейчас будешь с асфальта соскребать.

Курсант, наконец, выпустил руку девушки и двинулся на меня. Он был в ярости. У меня же внутри царило необъяснимое спокойствие. Я чувствовал энергию у этих двух, и единственное, что хотелось — это забрать её себе. Предстоящая драка волновала в последнюю очередь.

— Ты что чернь безродная, совсем страх потерял? — курсант схватил меня за куртку, от него воняло перегаром.

Судя по обращению — дворянин. Или бастард. Те ведут себя порой надменнее чистокровных аристократов. Иногда это сочетается с дурными манерами.

Ввинчиваю кулак в живот курсанта. Не помогло — парень слишком силён. Он меняется в лице. В глазах — ярость.

Ухожу нырком от удара и локтем бью с разворота в голову. Рядом оказался рыжий. Уклоняюсь от его кулаков. Они работает руками быстро, но по мне попасть не может. Отталкиваю его ногой и пробиваю вертушкой точно в челюсть.

Высокий пытается достать меня хуком. Пригнувшись, бью локтем в грудь и, резко выпрямившись — в подбородок. Противник пошатнулся. Удар ногой с разворота уложил его на дорогу.

Сколько лет я занимался рукопашным боем, и вот, наконец, пригодилось. Ещё и энергия с реакцией подросли. Впрочем, парни тоже кое-что умели, и сил у них не меньше, чем у меня.

Рыжий снова атакует прямыми, пытаясь попасть мне в голову. Отклоняю предплечьем очередной удар и пробиваю хуком в челюсть. Опять блокирую и опять бью. Рыжий просто не успевает реагировать и получает по лицу раз за разом.

Высокий вскакивает и набрасывается сзади. Обхватывает, не давая двигать руками.

Засаживаю рыжему пяткой в солнечное сплетение, пинаю высокого в колено и выхожу из захвата. Заламываю ему руку и швыряю на дорогу.

Снова подоспевает рыжий. Хватаю его за руку и голову и луплю коленом по рёбрам. Рыжий кричит, пытается вырваться — я не отпускаю, продолжаю бить.

В какой-то момент торможу себя. Нельзя переусердствовать. Сдохнет ещё. Останавливаюсь, отбрасываю парня прочь. Тот падает на дорогу, стонет, держась за бок. Не слабо ему досталось.

Высокий уже успел подняться. Сбиваю его лоукиком. Он падает и хватается за колено.

— Чернь сраная! — скулит он. — Я до тебя доберусь, падла! Ты у меня землю жрать будешь!

— Да-да, доберёшься. А пока полежи, отдохни, — я посмотрел на одного, потом второго. Рыжий курсант держится за рёбра, высокий — за ногу. Их боевой пыл угас.

Девушки уже не было. Убежала, пока я метелил обидчиков. Эх, а я хотел спросить, где гостиница. Ну и ладно. Взял чемодан, зашагал дальше. Может, ещё догоню. В мой адрес летели угрозы, но я не обращал на них внимания. Эти два курсанта перестали для меня существовать. Единственное, о чём я жалел где-то в глубине души, так это о том, что нельзя их добить и поглотить энергию.

Добравшись до очередного поворота, увидел спасённую девушку. Она шагала по тёмной дорожке, что вела между двумя рядами старых деревянных домов.

— Девушка! — окликнул я её. — Подожди, я тебя не обижу. Хотел спросить кое-что.

Она остановилась, обернулась. Я нагнал её.

Было темно, но благодаря ночному зрению, я смог рассмотреть спасённую. На лицо довольно симпатичная: прямые, тонкие брови, красивые карие глаза. Волосы стянуты в пышный хвост. Худенькая, но фигура тоже вроде ничего, хоть её и скрывает короткий серый плащ.

— Спасибо, что помог, — проговорила она. — Но я спешу. Очень поздно, мне домой надо.

— Давай провожу. Тут небезопасно ходить, — предложил я.

Девушка подумала немного:

— Ладно. Мне туда прямо.

За очередным деревянным бараком была улица. На другой стороне стояло длинное кирпичное строение, напоминающее школу. Мы свернули.

— А чего ходишь одна так поздно? — спросил я. — Тут полно чмошников. Бандиты всякие и прочее.

— У меня работа поздно заканчивается. По-другому не получается. Да и идти недалеко, — ответила она.

Идя рядом, я чувствовал присутствие энергии. Кажется, девчонка тоже непростая. Раз так, тогда понятно, почему не боится.

— Ты их знаешь? Они из спецшколы?

— Да. Это курсанты. Они часто сюда приезжают в субботу или воскресенье. Они были сегодня в трактире, где я работаю, приставали, потом вот… сам видел. А ты не местный? Приехал откуда-то?

— Ага, приехал. Вот, хотел узнать, есть ли в посёлке гостиница.

— Она на параллельной улице. Тебе надо было просто пройти немного вперёд. Там всё вместе: площадь, поселковая управа и гостиница — такое длинное одноэтажное здание. Только там свободных мест никогда не бывает. У нас механический завод недалеко. Туда часто какие-нибудь делегации приезжают. Останавливаются в гостинице. Но ты попробуй. Может быть, найдётся койка.

— Как тебя зовут, кстати? — спросил я.

— Надежда.

— Кирилл.

— Очень приятно. Ты здорово поколотил этих уродов. У тебя много энергии?

— Да. И рукопашному бою учился. А у тебя тоже энергия есть, так?

Девушка повернулась и уставилась на меня:

— Откуда ты знаешь?

— Чувствую.

— Да… есть, — кивнула она и замолчала.

— Почему не поступишь в спецшколу?

— Для этого нужен имплант, а чтобы его установить, надо много денег. У меня нет столько, да и вообще… я не хочу туда идти. А ты откуда сам? — сменила тему Надя.

— Из Екатеринбурга.

— О! Из самой столицы. Наверное, приехал в школу поступать?

— Угадала. Именно туда и направляюсь. Знаешь, где она? А то меня только до сюда подбросили. Дальше самому надо добираться, а попуток нет.

— Конечно, знаю. Она за посёлком находится. Надо идти прямо по дороге и свернуть налево. Ехать минут пятнадцать, наверное. Пешком подольше будет. И ночью заблудиться можно. Там никаких указателей нет. Секретный объект, вроде как. Хотя какой он секретный? Местные все знают.

— Ничего, разберёмся. Доберусь как-нибудь. А ты оружием обзаведись, если каждый день так поздно возвращаешься. Одной энергии может не хватить, чтобы отбиться.

— Ага, и что я сделаю? Ствол буду таскать? Так для него лицензия нужна. На самом деле, меня никто не трогает. Я здесь всех знаю в посёлке. А если кто полезет, получит в рыло или по яйцам, сразу пропадёт весь интерес. Но что с этими сволочами делать, ума не приложу, — Надя начинала злиться — запоздалая реакция после первого шока. — Вроде нормально себя вели раньше, а теперь, как приедут, постоянно буянят. И никто им не указ. Хорошо, что редко приезжают. Обычно в Москву катаются. Здесь у нас смотреть не на что — деревня деревней, а этим господам развлечения подавай.

— Если встречу, поговорю с ними, чтобы вели себя культурно, — обещал я.

— Да куда тебе? Их там целая банда!

— Где?

— В школе этой.

— Откуда ты знаешь?

— Слышала. Разное говорят. Клан… кого-то там… филина что ли.

Я вздохнул. Вот незадача. Не успел приехать в эту чёртову спецшколу, как уже поссорился с какой-то местной бандой. Если сил не хватит, придётся постоянно по лицу получать. Ничего другого не остаётся.

«Эти ничтожные существа — насекомые под ногами. Раздавить и поглотить», — мелькнула в голове мысль. Да что ж это такое? Почему какая-то часть меня хочет всех поглотить? Что за маньяк в меня вселился?

Разумеется, убивать и поглощать курсантов я не собирался. Посадят ещё. Но если полезут, придётся драться. Свою шкуру за бесценок не продам, пусть даже не надеются. Тем более, регенерация за единицу перевалила. Не сказать, что много, но ушибы теперь быстро заживать будут.

Мы свернули в подворотню. Тут был тесный дворик с сараями. Остановились возле подъезда обшарпанного двухэтажного дома.

— Мне сюда, — сказала Надя. — Я здесь живу.

— Хорошо. Береги себя. Пойду искать гостиницу.

— Погоди, Кирилл… — проговорила она неуверенно.

— Да?

— Там, наверняка, свободных мест нет. Ты ничего сейчас не найдёшь, а до школы идти далеко. Если хочешь… можешь переночевать у меня.

Такого я никак не ожидал. Девушка сама звала к себе переночевать. Хотел согласиться, но тут возникла мысль: не подвох ли? Денег при мне немного, но вдруг тоже мой контроллер захочет вырезать? Одни уже пытались…

Но что оставалось делать? В гостинице мест могло не быть, да и не хотелось там мелькать после тройного убийства. А шататься по деревне всю ночь — приятного мало. Уже в сон клонит.

— Если это не доставит тебе неудобств, то я с радостью, — согласился я. — Не охота гостиницу искать.

— Тогда пошли, — с облегчением проговорила Надя.

Мы поднялись по скрипучей, пропахшей сыростью лестнице, Надя достала ключи и открыла дверь. В квартире стоял старческий запах. В одной из комнат работал телевизор. Девушка жила тут не одна.

— Разувайся, — сказала негромко Надя. — Куртку вешай сюда. Вещи… в комнату отнесёшь.

Она заперла дверь и сама сняла куртку, под которой оказались блузка и жилетка, какие иногда носят официанты или администраторы.

— Мам, — Надя заглянула в комнату с телевизором. — Мам, ты не спишь? Я вернулась. Сегодня пришлось задержаться. Мам, смотри, это — Кирилл, мой друг. Сегодня он переночует у нас.

— Здрасьте, — поздоровался я.

В пропахшей лекарствами комнате со старым трубочным телевизором и ковром на стене сидела в инвалидном кресле пожилая женщина в вязаной кофте. Она смерила меня потухшим безразличным взглядом.

— Ну пускай остаётся, пускай, — пробормотала она себе под нос. — Поздно ты сегодня, Надя. Иди, там суп остался. Поешь, а то голодный, небось.

— Хорошо, мам, обязательно. Пойдём, Кирилл, покажу, где спать.

Мы вошли во вторую, закрытую комнату. Надя включила свет. Обстановка тут была довольно приятная. Письменный стол, кровать, картина в рамочке, точнее фотография картины. На кровати — плюшевый медведь, на полке — книжки. Выглядело это всё очень бедно, но здесь, по крайней мере, поддерживали чистоту и порядок. На тумбочке стоял новенький магнитофон с дисковым проигрывателем — дешёвый китайский аппарат, но зато новый.

Надя закрыла за собой дверь и сказала тихо:

— Мама — инвалид. Она десять лет назад на заводе спину сломала. Теперь у неё немного с головой проблемы. Ты не обращай внимания.

— Вроде не заметил, — проговорил я.

— Спать можешь здесь. Я сама в зале буду спать, на диване. Бельё сейчас принесу.

«Трахни её, — опять пришла какая-то недобрая идея. — Высвободи семя». Меня эта мысль немного смутила. Разумеется, я не собирался слушаться её, я же не насильник какой-то. Да и не до секса сейчас было. События завертелись бешеным водоворотом, и голова оказалась забита совсем другими вещами. Хотя я не мог не отметить про себя, что Надя — весьма миленькая и неплохо было бы с ней замутить, если, конечно, мы встретимся снова.

— Ты голоден? — спросила Надя. — Там суп есть. Пойду разогревать. Надеюсь, на две порции хватит. А если нет — можно бутерброды сделать.

— Голоден? Не то слово! Слона бы съел, — я действительно очень проголодался. Последний раз ел в поезде.

— Ну простите, слона у нас нет, — улыбнулась Надя.

Кухня оказалась тесной и грязной. Повсюду валялись крошки, на плите и холодильнике пятна и разводы. Мне было неприятно находиться здесь. Не привык к такой обстановке. Свинарник какой-то. Но из вежливости я промолчал.

— Извини за беспорядок, — Надя включила плиту и поставила на неё большую кастрюлю с супом. — Совсем некогда заниматься домом. Работаю с утра до вечера, а мама в коляске сидит. Даже полы не может помыть. А ты же… ты, случаем, не аристократ?

— Не любишь аристократов?

— Вовсе нет, что ты? Просто подумала… ты, наверное, привык жить в других условиях, а тут… такое.

Это точно. Я в таком свинарнике никогда не жил. От одного вида становилось тоскливо.

— Да нормально, — соврал я, оглядываясь по сторонам. — Я тебе благодарен за гостеприимство. Ты очень добра. И нет, я не аристократ, не переживай.

— А говоришь, как аристократ.

— Да ладно? С какого это хера я говорю, как аристократ? Не мели ерунды.

Надя улыбнулась:

— Всё равно, тут — не столица.

— Там тоже хватает нищеты.

— Правда? А как там вообще, в Екатеринбурге? Не расскажешь?

Пока мы если суп и пили чай с бутербродами, Надя расспрашивала про мой родной город. Она никогда не бывала дальше Москвы, ей приходилось постоянно работать, и она не могла никуда поехать, даже несмотря на то, что очень хотела.

Поев, я отправился спать.

Поставил будильник на восемь. Но в итоге проснулся раньше. Вскочил с кровати, словно забыл сделать что-то важное. Часы на столе показывали без десяти восемь. Вчерашние события казались ярким и бредовым сном. Но нет, всё это было реальным, как и необходимость добраться до грёбаной спецшколы.

Одевшись, я вышел из спальни, вытащил чемодан и рюкзак в прихожую. Дверь во вторую комнату была задёрнута плотной занавеской. На кухне слышался звон посуды. Там уже хозяйничала Надя, одетая в домашний халат.

— Поеду, — сказал я. — Спасибо за ночлег, за еду и прочее…

— И куда ты собрался на голодный желудок? — спросила она. — Поешь. Я кашу сварила.

Ну как я мог отказаться? У меня и самого не было никакого желания куда-то переться натощак. Но едва мы сели за стол, как в дверь постучали. Надя побежала открывать. В прихожей послышались голоса.

— Привет, — проговорил серьёзный мужской голос. — У тебя всё в порядке?

— Ну да, а что? — удивилась Надя. — Ты чего пришёл-то в такую рань? Что-то случилось?

— Случилось. Только что ездил к Ваньке. У нас там… а в общем, неважно. Приехал, значит, а его мать вся в слезах. Говорит, убили.

— Как убили? — судя по голосу, Надю шокировала эта новость. — Ваню убили? Что ты несёшь?

— Урядник звонил. Говорит, его машину нашли возле заброшенного пивного завода, а рядом — три трупа. Что случилось, никто не знает. Они со Славой и Лёхой вчера в Москву ездили и… наверное, на обратном пути на кого-то из школы нарвались.

— Боже мой… Ты уверен? Может быть, ошибка какая-то? Опознание уже было?

— Не было. Но машина точно его… Надь, ты это, крепись. Мне жаль.

— Да-да, знаю. Чёртовы уроды, — добавила она с тихой злобой в голосе. — Чтоб они сдохли все!

Я сразу понял, что речь идёт о той троице, которая вчера пыталась ограбить меня. Стало не по себе. Захотелось поскорее свалить отсюда. Интересно, кем этот Иван приходится Наде? Родственник какой? Или парень?

— А у тебя что, гости? — пришедший, кажется, увидел мой чемодан.

— А? Ты про вещи? — безразлично проговорила Надя. — Да, гости.

— Кто?

— Так, знакомый один.

— Ты чего темнишь? — в голосе парня послышалось недовольство. — Кто он?

— Да вчера познакомились. Человек искал, где переночевать, а в гостинице мест не было. Вот, решила свою комнату уступить. А что?

— Просто хочу знать, кого моя сестра пускает в дом. Имею право.

— Кстати, Миш, ты же на машине? Не подбросишь человека до спецшколы?

— Курсант, что ли?

— Нет, только поступает.

— Ладно, подброшу, хрен с ним, — нехотя согласился Миша. — Только пусть быстрее собирается. Мне нужно в Москву ещё сгонять по делам.

Я даже кашу доедать не стал. Надо было пользоваться шансом. Закинув в рот ещё пару ложек, выскочил из кухни.

— Если что, я уже готов выезжать. Привет, — я протянул руку крепкому широкоплечему малому в кожанке, что стоял в коридоре. — Кирилл.

Парень видок имел не слишком располагающий к общению: голова бритая, нос скошен, хотя черты лица в целом приятные, как и у сестры.

— Здорово, — парень пожал мне руку. — Михаил. Если готов, тогда пошли, подкину до школы.

Я ещё раз поблагодарил Надю за гостеприимство, взял рюкзак и чемодан и спустился вслед за Мишей. У подъезда стояла «Копейка». Машина старая, но чувствовалось, что за ней ухаживают. Аж колпаки на колёсах блестят.

Чемодан отправился в багажник, я сел на заднее сиденье. Миша повернул ключ зажигания.

— Вовремя ты, конечно, приехал… — буркнул он, когда машина тронулась с места. — Тут вон, людей убивают. Надькиного парня грохнули сегодня ночью.

Парень, значит — так я и думал. Интересно, что она нашла в этом бритоголовом? Бандит бандитом. А она… она — человек совсем другого пошиба, хоть и простолюдинка. Ей бы жить в столице, работать в какой-нибудь приличной конторе, а не в этой дыре прозябать в окружении бандитов и алкашей.

А вообще, неудобно получилось, конечно. Но что я мог сделать? Я просто защищал свою жизнь.

— Кто убил? — спросил я.

— А мне откуда знать? Урядник позвонил его родителям. Дескать, нашли его и ещё двоих возле бывшего пивного завода.

— Да, неспокойное место, — сказал я. — Вчера тут недалеко к Наде приставали два курсанта из школы. Я отогнал их.

Я решил сразу отвести от себя подозрения. Пусть все думают, что к убийству причастны те два урода.

— Что? Курсанты приставали? Вот же суки! Да нормальное у нас место. Все проблемы — из-за школоты. Ваши курсанты тут постоянно ошиваются. Месяца не проходит без драки.

— С местными дерутся?

— А с кем ещё?

— Наверное, и с теми тремя они же подрались.

— Пусть полицаи разбираются, хотя… ни хрена они не сделают этим ублюдкам.

— Почему?

— Потому что всем плевать на нас. Они ж, типа, защитники, а мы — так, мусор.

Это обнадёживало. Если всё так, как говорит Михаил, то полиция усердствовать в расследовании убийства не станет. Мне же лучше.

А вообще, не слишком-то верилось, что тут — спокойное место. Первая же встречная компания захотела меня ограбить. А этот Миша — их друг. Чем они занимаются? Ещё и в школе какая-то банда… или клан. В общем, слишком подозрительно всё. Надо держать ухо востро.

При свете дня посёлок выглядел ещё хуже, чем ночью: коричневые грязные дома, потрескавшийся асфальт, почти безлюдные улицы. То и дело заброшенные строения попадаются. А вдали, в сизой дымке чадят трубы огромного завода. Да ещё и погода пасмурная, вот-вот дождь польёт.

Мы выехали на главную улицу.

— Если что, гостиница у нас там, — сказал Миша, махнув куда-то в сторону. — Но мест в ней никогда не бывает свободных. Надо заранее звонить и бронировать.

— Ага, Надя уже рассказала. Поэтому и переночевал у неё. Добрая у тебя сестра.

— Ну да, есть такое, — буркнул Миша. — А ты сам откуда прибыл?

Я не успел ответить.

Мы подъезжали к перекрёстку, как вдруг на дорогу выбежала женщина, и Миша едва успел затормозить, чтобы не сбить её.

— Да твою мать, куда летишь, овца туполобая! — крикнул парень, опустив стекло. — Глаза, что ли, на затылке? Да что происходит-то?

Через перекрёсток пробежали двое мужчин и женщина, пронёсся парень на велосипеде, бешено крутя педали. Прохожих что-то сильно напугало, и я, кажется, догадывался, что именно. «Пища, — пронеслось в голове. — Мне нужна пища».

Машина выехала на перекрёсток, и мои догадки подтвердились. По перпендикулярной дороге в нашу сторону брели два небольших человекоподобных существа, источающие ярко-синий свет.

— Вон, смотри. Это иные, — я указал на существ.

— Да твою мать! Эти-то откуда здесь?! — Миша выглядел испуганным.

— Тормози, я выйду.

— С ума сошёл?

— Я знаю, что делать, а ты езжай. ...