Оливия Торн Все, в чем он нуждается Соблазнение миллиардера 4

Переводчик: Елена Ковалева, 18 гл Яна Хусаенова

Редактор: Ника Г., с 11 гл. Анна Мурзина, с 18 гл. Екатерина Камченкова

Бета-редактор: Анна Мурзина

Обложка: Евгения Кононова

Глава 1

Я понимаю, что, вероятно, вы всё это уже знаете, но позвольте мне для начала подготовить почву, потому что, эй, я, возможно, в скором времени могу показаться слегка сумасшедшей, если вы не знаете, почему я так поступила.

Во-первых, прошлым вечером мне разбили сердце. В общем, мужчина, в которого я влюбилась, дал мне понять, что мы по-разному воспринимаем наши отношения и то, что от них хотим. Потом, он предложил мне деньги, чтобы я продолжала с ним спать еще одну неделю.

Фу.

Да, да, он миллиардер… и да, да, я была знакома с ним всего три дня… и да, да, «отношения» (или называйте это, как хотите) начались с умопомрачительного секса на полу зала заседаний компании, в которой я работала.

Все же — фу.

Я сказала «нет», и он ушел, почти.

Такой боли я еще не испытывала никогда в своей жизни.

Во-вторых, из-за разбитого сердца я не спала всю ночь. В эмоциональном плане я была похожа на зомби из фильма «Ходячие мертвецы». Но не на злого зомби, который хочет съесть ваши мозги, а просто на плаксивого зомби, который бродит со слезами на глазах и нуждается в объятиях.

Да, я чудачка.

В-третьих, в течение двенадцати часов я ужасно боялась, что потеряю свою работу. На самом деле, я боялась этой вероятности еще с вечера пятницы, но умопомрачительный секс и та часть, где я влюбляюсь, отвлекли меня почти на все выходные.

Что и сделало из меня зомби, готового в любую минуту разрыдаться и нуждающегося в обнимашках, который до смерти боится ужасного человека, преследующего меня с ружьём («Ужасный человек», о котором идет речь — это мой придурок босс).

В-четвёртых, ружье выстрелило.

Я только что потеряла работу.

Вообще-то, это вроде как снимает напряжённость в данной ситуации. Выглядит так, будто я стала жертвой корпоративного сокращения штата или Великого экономического спада.

Говоря технически… меня уволили. Частично за неподчинение, но в основном потому, что мой босс был бешеным мудаком.

Сразу после этого, я заявила своему боссу-мудаку, что он не может меня уволить, потому что я сама увольняюсь.

В-пятых, когда мою машину отбуксировали по приказу босса-мудака, и моя жизнь превратилась в руины, мужчина моей мечты подъехал ко мне, словно Прекрасный принц в карете Золушки. Разве что в данном случае это был Ламборгини. А затем он продолжил в невероятно романтичными словами говорить о том, как он по-крупному облажался, и что ему очень жаль, и что я могу уйти, не оглядываясь, но умолял дать ему еще один шанс — и что больше всего в своей жизни он хотел именно меня.

Так что, с все еще разбитым сердцем — но временно реанимированная — я забралась в машину.

Я по-прежнему не совсем уверена, было ли это ошибкой или нет.

Но некоторые ошибки того стоят.

Глава 2

Ламборгини с рёвом направился к выезду с многоуровневой парковки моего бывшего места работы.

Я никогда раньше не была внутри Ламборгини. Возможно, мне бы это понравилось больше, если бы я не чувствовала себя так, словно мои мозги положили в блендер и сделали из них фраппе.

Я устало откинулась на кожаное сидение и склонила голову в сторону водителя.

Коннор Темплтон.

Великолепный Адонис.

Бизнесмен миллиардер.

Наследник одной из богатейших семей Америки.

— Временами ты бываешь настоящим придурком, — прошептала я.

Он натянуто улыбнулся, но не одной из своих нахальных улыбочек; это больше напоминало мрачное согласие.

— Да, я знаю, — тихо сказал он.

Он протянул руку через центральную консоль автомобиля и взял меня за руку. Тепло его кожи сняло напряжение в моем теле. Нежность этого прикосновения растопила мое сердце.

Ничего не могла с собой поделать, я расплакалась.

Забавно… после последних нескольких часов, не думала, что у меня остались еще слезы.

Он ударил по тормозам, снял солнцезащитные очки и пристально посмотрел на меня своими великолепными голубыми глазами.

— Что? Что случилось?

Я боролась с рыданиями.

— Я, я думала, что н-никогда тебя больше не увижу.

Он перегнулся через сиденье, обхватил руками мое заплаканное лицо и поцеловал меня.

Неторопливо.

Нежно.

Романтично.

Затем отклонился на пару сантиметров и вытер мои слезы большими пальцами, посмотрев мне в глаза.

— Прости меня, — прошептал он.

Я молча кивнула. Печально улыбнулась.

Он наклонился вперед и снова поцеловал меня.

Позади нас засигналила машина.

Я отстранилась.

— Нам пора ехать.

— Он может подождать, я сейчас занят, — прошептал Коннор и снова притянул меня к себе.

Думаю, та машина объехала нас, возмущенно сигналя.

Я не уверена, я потерялась в поцелуе, и весь остальной мир просто исчез.

Глава 3

После того, как три или четыре машины, сигналя, объехали нас, мир постепенно начал возвращаться обратно.

Наконец, я разорвала поцелуй, засмеявшись.

— Ладно… поехали.

— Хорошо, — улыбнулся он в ответ, затем опять надел свои солнцезащитные очки и снова двинулся в сторону выезда с парковки.

Не могу вам сказать, насколько счастливой я была, и какое облегчение испытывала.

Или как больно мне все еще было. Моя душа болела от пережитого.

Но я могла справляться с этой болью так долго, пока была рядом с ним.

Я сидела, откинувшись на кожаное сиденье в полусонном состоянии, и наблюдала за ним. Он был совершенно великолепен. Тёмные, вьющиеся волосы… загорелая кожа… волевой подбородок… прямой нос… греховно соблазнительные губы…

— Ты выглядишь по-другому, — пробубнила я.

— Да?

— Да… но не могу понять, почему…

— Может, потому что я вымотан.

Я нахмурилась.

— Почему?

— Почему? — повторил он с недоверчивым смешком. — Ну, для начала, я спал прошлой ночью часа два от силы.

Я слегка приподняла голову.

— Правда?

— Да.

— Почему?

Глупый вопрос.

Но мне хотелось услышать его ответ.

Мне необходимо было услышать его ответ.

Он посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

— Почему? Потому что прошлый вечер был отстойным, вот почему. Ты была там, ты должна понимать.

Мне захотелось плакать, но на этот раз — от счастья.

Знаю, это звучит глупо, но я полагала, что с ним все будет хорошо после расставания со мной. Может, немного грустно. Но, чтобы он лишился сна? Такая возможность не приходила мне в голову.

Думаю, я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ему очень дорога.

Понимаю, это тоже звучит глупо. То есть, парень только что произнес великолепную речь о том, как сильно он меня хотел, как ужасно он облажался, и умолял пожалуйста, пожалуйста, ПОЖАЛУЙСТА сесть в машину. Вы считаете, что я должна была бы догадаться об этом, ну, что я ему вроде как нравилась. Но не забывайте, о ком мы тут говорим: о плаксивом, не выспавшемся, испытывающем нужду в обнимашках зомби.

Я снова устроилась на своем сиденье, и, протянув руку, накрыла ею его руку.

— Мне жаль, что ты не мог уснуть…

Он сбросил скорость и взглянул на меня.

— Спасибо.

— …но ты вроде как это заслужил.

Я наградила его взглядом, который моя лучшая подруга Анх имеет в запасе для меня на тот случай, когда я жалуюсь, что потолстела, умяв полкило мороженого «Haagen Dazs». Так мог бы выглядеть бассет-хаунд, если бы он мог сказать, мне тебя жаль, хотя мы оба знаем, что ты полный идиот.

Мгновение он пристально смотрел на меня, а потом захохотал.

— Полагаю, что так, — улыбаясь, он снова вернул свое внимание на дорогу.

— Но дело не в том, что ты устал, — сказала я. — Это что-то другое…

— Подожди, — сказал он и опустил вниз стекло со своей стороны, чтобы передать талон и двадцать долларов оператору шлагбаума.

Я взглянула на его безупречный костюм в тонкую полоску, затем на его сильную руку, сжимавшую руль.

— Точно! — поняла я.

— Спасибо, — сказал Коннор служащему парковки, затем обернулся ко мне, проезжая под поднимающимся шлагбаумом. — Что точно?

— Я никогда не видела тебя за рулем.

— Ах, — да, полагаю это…

— О, БОЖЕ МОЙ! — завизжала я.

— Что?! — закричал Коннор, ударив по тормозам.

— Где Джонни?!

Коннор откинул голову назад на подголовник с выражением облегчения и раздражения одновременно.

— Не делай так…

— Где Джонни? — повторила я.

— Ты чуть не довела меня до сердечного приступа.

— Где Джонни? — настаивала я.

— Почему ты так волнуешься о Джонни?

— Потому что он твой телохранитель! Это небезопасно для тебя разгуливать без него!

Коннор вздохнул и влился в поток машин в центре Лос-Анджелеса.

— Знаешь, ты такая же невыносимая, как и он.

— Может, потому что мы волнуемся о твоей безопасности. Даже если ты сам не беспокоишься.

— Ну, ты должна быть счастлива, я сбежал от него.

— Ты СБЕЖАЛ от него?

— Успокойся…

— Я не собираюсь успокаиваться! — закричала я. — Тот парень в отеле угрожал тебе.

— Да не было там особой угрозы, — отмахнулся от меня Коннор.

— Тебя там не было! А теперь ты берешь и сбегаешь от Джонни, как, как идиот!

— Мне пришлось.

— Ах, тебе пришлось, и с чего бы это?

Коннор неловко поерзал на сиденье.

— Я не хотел, чтобы он был рядом, если ты скажешь «нет».

Я буквально замерла на месте.

Коннор всегда вел себя так, словно все было игрой, которую он выиграет во что бы то ни стало — честным путем, блефуя или обманывая. Любым способом.

Я предположила, что та речь на парковке в гараже была еще одним «выигрышным моментом» для него. Что он придумал, как вернуть меня. Просто сказав правильные слова — красиво, страстно, трогательно — и вуа-ля, Лили мчится обратно.

Но одним этим предложением… я не хотел, чтобы он был рядом, если ты скажешь «нет»… он дал мне понять, что нет, на самом деле, он не знал, сможет ли вернуть меня назад.

И это напугало его.

Настолько, что он не хотел, чтобы его друг видел, как ему будет больно.

Полагаю, я могла бы быть циничной и сказать, что это лишь для защиты его эго, но у Коннора самое здоровое эго из всех людей, которых я встречала. Не думаю, что его волновало, если бы Джонни стал свидетелем, как дюжина супермоделей, одна за другой, дала ему от ворот поворот (впрочем, сомневаюсь, что такой поворот событий был хотя бы от части возможен).

Думаю, он действительно боялся.

И мое сердце немного разрывалось за него из-за этого.

Некоторое время я молчала, а затем нежно погладила его по щеке тыльной стороной ладони.

Он улыбнулся, взял мою руку и поцеловал ладонь.

Я продолжала молчать какое-то время, просто наслаждаясь осознанием того, насколько сильно он волновался… и что он не воспринял мое возвращение, как должное.

Затем, конечно, я вернулась к тому, на чем мы остановились.

— Ты должен позвонить Джонни.

Он вздохнул.

— Я собираюсь сделать это.

— Он повезет нас в Вегас?

— Нет, я сам.

— Ты спал всего пару часов!

— Я в порядке.

— Ты не в порядке.

— Я не спал семьдесят два часа ранее во время рискованной сделки по поглощению, успешно заключил ее и закончил презентацией об инвестициях, которую совсем не готовил, выступив перед тремя сотнями самых богатых людей в мире. В стрессовых ситуациях я чувствую себя лучше.

— Ну, рада за тебя, но теперь я здесь, и сделка по поглощению закончена, так что больше никакого стресса. Поэтому, сомневаюсь, что ты все еще на высоте.

— Нет, прямо сейчас я безумно счастлив и нахожусь под действием адреналина.

Я усмехнулась.

— Ты всегда знаешь, что сказать, не так ли?

Он улыбнулся.

— В этом я хорош.

— Но пообещай мне… когда ты спустишься с «безумно счастливого» облака, накаченного адреналином, мы остановимся, и ты заберёшься в лимузин и позволишь Джонни отвезти нас в Вегас.

— Обещаю. — Он взял мою руку и снова поцеловал ее. — Я вернул тебя… я не собираюсь опять рисковать этим.

— А-а-а-х… но, я не хочу, чтобы ты подвергал опасности и себя тоже, поэтому позвони Джонни.

Коннор вздохнул и вытащил из кармана пиджака мобильный телефон.

— Да, дорогая.

Глава 4

Джонни был в бе-е-е-шенстве.

Я не могла точно расслышать, о чем он говорил, но что бы это ни было, он сказал это достаточно громко, отчего Коннор скривился и убрал телефон от своего уха.

Звучало, как уа-уа-уа-УА-А-АХ учителя Чарли Брауна, переходящий в крик проповедника, пугающего адскими муками.

Коннор позволил ему выпустить пар в течение нескольких секунд, затем сказал:

— Я еду к трассе-10. Ист…ты сможешь меня найти, я буду в темно-бордовом Ламборгини Авентадор.

Послышалось еще больше уа-уа-уа-УА-А-А-АХ.

— Да, хорошо, ладно, я не буду превышать скоростной режим, чтобы ты мог догнать меня… Боже, дружище, даже не знаю, кто хуже, ты или Лили.

На другом конце все успокоилось, и Джонни уже более спокойным голосом спросил что-то.

Коннор улыбнулся.

— Потому что она со мной.

Тишина. Затем Джонни сказал что-то еще, и Коннор отодвинул телефон от своего уха и включил громкую связь.

— Лили?

Я улыбнулась.

— Привет, Джонни.

— Ты ведь заставила его позвонить мне, да?

— Да.

— Спасибо. Хоть у КОГО-ТО мозги правильно работают.

— Эй, — предупредил Коннор.

— Где ты взял машину?

— Я позвонил Фрэнку Д'Агостанзо.

— Кто это? — спросила я.

— Владелец экстравагантного автосалона в Беверли Хиллз, — объяснил Коннор. — Он дал мне ее на прокат.

Я огляделась вокруг в изумлении.

— Это на прокат?

— С возможностью приобретения.

— Подожди… — сказала я, стараясь произвести подсчёты в голове. — Ты, должно быть, звонил ему примерно в шесть утра или около того.

— Я постоянный клиент.

— О, тогда это все объясняет, — пробубнила я с сарказмом.

— Почему ты не можешь быть, как все нормальные богатые люди, и просто полететь в Вегас на частном самолете, а? — спросил Джонни.

Если бы мои мозги не были в отключке от недосыпа, и, если бы я на самом деле вела такой образ жизни, в котором слова «частный самолет» и «Вегас» встречались в одном предложении при обращении ко мне — я бы могла подумать об этом раньше.

— Да! — согласилась я.

— Я хочу прокатиться, — сказал Коннор. — Мне необходимо проветрить голову.

— Ты полностью проветришь свои мозги, когда заснёшь за рулем, перевернешь машину и лишишься верхней части своего черепа.

— Фу, — поморщилась я.

— Немного перегибаешь палку, тебе не кажется? — спросил Коннор.

— Нет. Лили, не позволяй ему делать глупости, ладно?

— Слишком поздно, — поддразнила я.

— Верно.

— И ты, Брут? — глянул на меня Коннор исподлобья.

— Но, если он устанет, ты заставишь его остановиться и позволить мне подменить его, ты меня слышишь?

— Он уже пообещал мне это.

— Хорошо. — Пауза. — Лили?

— Да?

— Рад был снова поболтать с тобой.

Я улыбнулась.

— Я тоже, Джонни.

— Скоро увидимся, ребята. И, Коннор, БОГОМ КЛЯНУСЬ, если ты превысишь разрешенную скорость хоть на ОДНУ милю, или почувствуешь, что тебя клонит в сон, и не остановишься…

— Я знаю, мамочка, ты заберёшь у меня ключи, — сказал Коннор невозмутимо. — Тоже тебя люблю.

Джонни досадливо поворчал, затем отключился.

Глава 5

Коннор направился к выезду на трассу-10 (кстати, просто, как отступление, жители ЛА называют свои автомагистрали «что-то там бла-бла-бла». Например, «10», «101», «405». Как будто их автострады уникальны. Знаю, я тоже думала, что это глупо, но спустя полгода, как переехала сюда, я начала делать то же самое. Когда Коннор сказал Джонни, что он направляется к трассе-10, я чуть было не упомянула об этом, но затем решила помалкивать.)

Как и обещал, он вел машину в крайнем правом ряду, не превышая скоростной режим.

— Смотри, вон едет восьмидесятилетняя старушка, — посетовал Коннор, когда Олдсмобиль обогнал нас.

— Это старушка из Пасадены, — сонно пробормотала я.

— Больше похоже на старушку из дома престарелых Энсино, — с горечью ответил Коннор. — Не могу поверить, что сказал…

Я перебила его.

— Что ж, ты сделал это, так что исполняй обещанное.

Он вздохнул.

Когда дорога (и машины на мили вперед) растянулась перед нами, я спросила:

— Почему Вегас?

— А почему бы нет?

Я пожала плечами.

— Не знаю, просто спросила. Просто я не представляла, что ты из тех парней, которые любят тусить в Вегасе, вот и все.

— Что? Не игрок?

— О, вполне игрок. Нет, я имею в виду… выходные костюмы (выходной костюм —

костюм для отдыха определенного покроя, ставший модным в США в 1970-е годы, состоящий из похожего на рубашку пиджака и брюк такого же цвета. Прим. пер.), подлые гангстеры, танцовщицы с ананасами на головах…

— Думаю, что твое представление о Вегасе слегка устарело.

— Да?

— Похоже на плохой фильм семидесятых.

— Да, да, — пробормотала я.

— Сейчас Вегас больше похож на Диснейленд, приведён в порядок для семейного отдыха.

— Серьезно?

— Угу.

— Значит, тогда ты из тех парней, которым нравится Диснейленд?

Он улыбнулся.

— Не совсем. Нет.

— Потому что мы могли бы просто поехать в Анахайм (город в Калифорнии, известен своими парками аттракционов. Прим. пер.). Это всего лишь в тридцати минутах езды.

— Только если мы займемся сексом на Спейс Маунтин (Space Mountain — один из аттракционов, вид американских горок с тематикой космоса. Прим. пер.).

Я засмеялась.

— Не думаю, что Дом Мауса одобрит это.

— Да ладно, только подумай… мы, занимающиеся этим, пока несемся на скорости в темноте…

— Вместе с детьми? НЕТ.

— Фу, это извращение, — нахмурился он. — Нет, мы были бы единственными пассажирами.

— И как именно это стало бы возможно?

— Я знаю одного парня.

— Который управляет аттракционом Спейс Маунтин, — поддразнила я его.

— Который руководит компанией.

Тушé.

Я вздохнула.

— Могу поспорить, что знаешь. Хотя, может, нам стоило бы сделать это на аттракционе Дикая поездка Мистера Тоадза.

Коннор громко рассмеялся и покачал головой.

— Не-а. Спейс Маунтин.

— Ладно, у тебя определенно фетиш по отношению к Спейс Маунтин, так что, я полагаю, ты бывал в Диснейленде.

— Одна из моих компаний арендовала его для своих сотрудников.

— И почему я не удивлена… — пробурчала я. — Так, почему мы едем в Вегас, если ты явно хочешь перепихнуться на Спейс Маунтин?

Он усмехнулся.

— У меня там возникли некоторые неотложные дела.

Я широко распахнула свои полузакрытые глаза.

— Боже мой, я почти забыла — что случилось на совещании?

Коннор выглядел мрачным.

— Много неприятного.

— Например, что?

— Крики, взаимные упрёки, обвинения в недобросовестности, угрозы судебными исками и много чего еще.

— Какие судебные иски?

— О, Вестерхольц полагает, что я не имел никакого намерения выкупать Экзертон, и что я использовал поглощение, как предлог для просмотра его документов в целях корпоративного шпионажа.

Мне стало дурно, когда я представила свою роль во всем этом.

— А у него… у него есть для этого основания?

— Я отметил, что обычно в случае корпоративного шпионажа не обращаются к генеральному директору компании с просьбой о доступе к конфиденциальным файлам и оказании полного содействия. Когда он ответил, что согласился лишь потому, что предполагал, что эта сделка уже решенный вопрос, я сказал, что это было очень неверное предположение. Наш разговор закончился его криками и моим предложением Совету директоров о возможном пересмотре его кандидатуры на должности генерального директора.

— Ты этого не сделал, — ахнула я.

— О, не волнуйся за Вестерхольца, его с Советом директоров и водой не разольёшь. Мы это тщательно проверили. Нет, все это дерьмо отразится на его любимом козле отпущения — и твоем любимом боссе, Герр Клаусе. Не то чтобы он не заслужил этого. — Коннор оглянулся на картонную коробку, которую я запихнула на маленькую полочку за сиденьями Ламборгини. — Полагаю, что между вами все прошло не так хорошо.

— Ха! — не смеясь, сказала я. Просто воскликнула «ха», в той манере, в какой обычно говорят «подожди, ты еще не ВСЕ знаешь!» Затем я подробно рассказала ему о том, что произошло после того, как Клаус вернулся с совещания.

Чем больше я ему рассказывала, тем злее и угрюмее становился взгляд Коннора, пока я не дошла до той части, где сказала: Вы дерьмовый начальник, Клаус — но как человек, вы еще дерьмовее.

Теперь была его очередь в шоке посмотреть на меня.

— Ты этого не сделала.

— Сделала.

Он широко улыбнулся, вернув свое внимание на дорогу.

— Молодец. Я тобой горжусь, Лили.

— Думаю, все твои советы в конечном итоге дошли до меня.

— Тебе потребовалось какое-то время на это, — поддразнил он.

Я в шутку шлепнула его поруке.

— Это было первое утро, когда я увидела его, с тех пор как встретила тебя, дурачок!

— Эй, я тут за рулем! — шутливо воскликнул он. Затем добавил обычным тоном. — Расскажи, что было потом.

Я рассказала все остальное, включая, Ты не можешь меня уволить, мудак, потому что я сама увольняюсь.

Коннор захохотал.

— Да, ну, потом он приказал эвакуировать мою машину, так что, полагаю, он смеялся последним, — хмуро сказала я.

— Я скажу своим людям позаботиться о твоей машине. К тому же, сейчас ты сидишь в Ламборгини, направляясь в Вегас со мной, а Клаус — если он не потеряет свою работу — будет понижен в должности и/или все в Экзертоне будут на протяжении нескольких лет постоянно гнобить его. Теперь он ходячее посмешище. Даже если он перейдет в другую компанию, могу гарантировать тебе, эта история существенно подпортила его репутацию. Итак, скажи мне еще раз, кто будет смеяться последним?

— Хм… ладно, — неохотно согласилась я. Затем добавила, — к тому же, я получила бонус в пятьдесят тысяч долларов.

Я произнесла это спокойно — не радостно или волнительно. Больше было похоже на дебютный ход, которым я приглашала его ответить.

— Так и есть, — согласился он нейтральным тоном.

Я положила голову на подголовник и какое-то время молча смотрела на него.

— Знаешь, мне ведь не нужны твои деньги, — наконец, сказала я.

— Знаю, — тихо ответил он.

— Я хочу, чтобы ты забрал их обратно.

— Я уже говорил тебе, что это подарок. Если они тебе не нужны, пожертвуй их куда-нибудь.

— Как ты вообще узнал номер моего счета?

— Я видел чеки на твоем столе в твоей квартире. Запомнил номер отделения банка и номер твоего счета.

У меня челюсть отвисла.

— У тебя что фотографическая память?

— Не совсем, просто способность к запоминанию чисел. Ты уже это видела раньше.

Это была правда — в тот вечер, когда мы впервые встретились, он с одного взгляда запомнил номер телефона в моем мобильном.

— А мой банк просто принял деньги, вот так запросто? Не задавая вопросов?

Уголок его рта немного приподнялся в усмешке.

— Я знаю одного парня.

Я раздраженно вздохнула.

— Уверена, что знаешь. Но…

— Пожалуйста, можем мы не говорить о деньгах? — спросил он, в его голосе сквозило раздражение.

Я предположила, что Коннор никогда ничего не просил, и это его беспокоило сейчас. Я слегка обиделась.

— Почему нет?

— Потому что, я облажался, в первую очередь, заговорив о деньгах, — сказал он мрачно. — И я не хочу повторить это снова. Поэтому, пожалуйста, давай не будем об этом, хорошо? Просто сделай пожертвование или что захочешь… но отныне, давай просто не будем говорить о них. — Он помолчал. — Пожалуйста.

Я сидела, наблюдая за ним.

Я облажался, в первую очередь, заговорив о деньгах, и я не хочу повторить это снова.

Мое сердце переполнилось радостью. Я чувствовала, что вот-вот расплачусь.

— …хорошо.

— Спасибо.

Он произнес это не сердито, а словно действительно был благодарен.

Затем он потянулся за моей рукой, поднес ее к своим губам и нежно поцеловал, снова и снова.

Может, причина была в том, сколько эмоций он показал мне за последние пятнадцать минут — пусть даже сдержанно. Может, причина была в том, как он открылся мне. Может, потому что вся моя печаль наконец исчезла, и ее заменила радость.

Или, может, из-за того, что самый сексуальный мужчина, которого я когда-либо встречала, целовал мою руку.

Какой бы ни была причина, и несмотря на то, насколько вымотанной я была, я начала понемногу возбуждаться.

— Продолжишь так делать, — прошептала я, — и нам придется развернуться и отправиться к Спейс Маунтин.

Он засмеялся.

— Я не знал, что у тебя хватит сил сделать это в твоем нынешнем состоянии.

— Не думаю, что хватит. У меня глаза закрываются.

Он положил мою руку обратно мне на колени.

— Ты должна поспать. Опусти спинку сидения назад. Вздремни.

Я издала небольшой разочарованный звук, типа Ай-й-й-й…

— Я расскажу тебе, чем мы займемся, когда доберемся до Вегаса, — сказал он низким, соблазнительным голосом.

— Да? — зевнула я.

— Мы зарегистрируемся в самом шикарном отеле и поселимся в самом красивом пентхаусе, который будет свободен.

— Ему не обязательно быть шикарным, — прошептала я. — Или пентхаусом.

— Помолчи, просто послушай, — сказал он властным тоном. — Это такая же моя фантазия, как и твоя.

Я улыбнулась.

— Хорошо.

— И там будет самая большая, самая красивая кровать, которую ты когда-либо видела.

— …угу…

— И мы поднимемся туда, и я буду медленно раздевать тебя.

Ох.

— …угу? — прошептала я, теперь уже менее сонно.

— Я сниму с тебя твое платье, затем лифчик, затем твои трусики, очень медленно, пока ты не останешься стоять обнаженной передо мной.

Я затрепетала от возбуждения.

— Угу…?

— А затем я сниму свой пиджак и рубашку, затем свои ботинки и брюки, затем нижнее белье, пока не останусь стоять обнаженным перед тобой.

Перед моим мысленным взором предстали его накаченные мышцы… его загорелая, идеальная кожа… и его еще не эрегированный, но толстый и огромный член, свисающий между его идеальными бедрами…

…а потом я представила, как он увеличивается, удлиняется, становясь тверже.

— Угу? — спросила я, теперь уже почти проснувшись.

— А потом я положу тебя на кровать и лягу рядом с тобой, прижавшись своим телом к твоему…

— Угу?

— …и затем мы предадимся длинному…глубокому…невероятному…сну.

Я засмеялась.

— Ты точно знаешь, как соблазнить девушку.

— Это правда, перед моими навыками сна невозможно устоять.

— Откуда ты узнал о моей самой большой фантазии на данный момент?

— О, у меня была подсказка.

Затем он притворно зевнул. Конечно, зевота — заразная штука, и я сама сделала большой зевок.

— Перестань! — сказала я и слегка шлепнула его по плечу.

Он ухмыльнулся, затем тихо сказал:

— Поспи. Мы приедем туда раньше, чем ты поймешь.

— …обещаешь, если устанешь…то остановишься…и позволишь Джонни сесть за руль…?

— Обещаю.

— …хорошо… ...