Ольга Онойко
Исполнитель Памяти Никки. — Каша! — с отвращением сказала она, наморщив нос. Нос был курносый, с черной родинкой над кончиком. Все казалось, что это она промахнулась карандашом для глаз, и тянулась рука — стереть. — Ка-аша!
— Чирей, — отозвался он равнодушно, шаря по полке в поисках чайного пакетика.
— Я это не буду!
Под курносым носом дымилась банка растворимой картошки. Сидела девица не по-людски: прижав локти к бокам и наклонив голову к самой банке, точно собиралась лакать по-кошачьи. Дешевый карандаш, щедро размазанный по векам, расплывался и сыпался. Вытаращенные глаза девицы дико поблескивали из черных облаков.
— Ну чаю попей. С печеньем.
— Я есть! хочу! У тебя почему нечего совсем?! Каша!
— Говорить учил меня мастер старый Йода, Хлора и Фтора.
— Дурацкий Кашка! — она зафыркала, подняла длиннопалую худую руку и оттолкнула банку. Желтое пюре, похожее на растворимую пластмассу, потекло по столу. Пальцы девицы легли на...