Сэй Алек Хитроумный советник

Золото глаз, пряный цветок…

Свет вдруг погас, ночь настает.

В Небе Твоем пламя-закат,

Звоном монет хитрый твой взгляд

Справа в груди, в сердце звучит,

План соблюден — дран, да не бит.

Кисло вино, тайна — смотри,

Снова бросается в ноги, в пыли

Топчут береты, грызутся за власть…

Всех ли страшит здесь драконова пасть?

Franz Depinay

Всем жителям Старого Эльфийского замка, чьи никнеймы я в наглую использовал, когда мне было лень придумывать имена и фамилии для персонажей этого романа.

Кристине Ляховой, Екатерине Останиной, Ольге Зыкиной — женщинам, которые учили меня писать книги.

Но в первую очередь — kaah.

Глава первая

Герцог Айко изволили скучать. Смертная скука была крупными каллиграфическими буквами запечатлена на его тонком породистом лице, скука и усталость скользили в каждом изящном, четко выверенном движении, и даже расслабленная поза недвусмысленно указывала на то, как Его Сиятельству всё, буквально всё на свете, осточертело.

— А в Северных предгорьях завелся дракон, — злорадно сообщил сэр Алан, первый советник герцога.

— Да? — Арин III Айко небрежно взмахнул рукой, — И он что же — огнедышащий?

— Именно так, сир.

— И он что же, э-э-э-э… говорящий?

— Совершенно верно, Ваше Сиятельство.

— И он что же… э-э-э-э… безобразничает? Устраивает пожары в наших лесах, пожирает наших подданных вместе с имуществом, похищает девиц?

— Никак нет, государь, — сэр Алан несколько стушевался и потёр переносицу своего длинного узкого носа с горбинкой, — Лес он не жжет, девиц… гм, ну, поговаривают, что он похитил Оррку, вдову мельника, но она даже и по возрасту в девицы… ну, никак. А уж про её поведение я просто промолчу.

— Знаю-знаю, — слабая улыбка чуть коснулась бледных губ герцога, — Сам по молодости у неё бывал.

— Кто ж в Айко у неё не бывал? — буркнул под нос сэр Алан и добавил, уже громче, — Так, что, может он её и не похищал. А кормится он, по слухам, в Иторской марке.

— Так этим варварам и надо! — удовлетворенно заключил герцог, который монархов сопредельных держав в грош не ставил, а уж об их вассалах и вовсе был самого нелестного мнения.

Справедливости ради надо отметить, что для такого, мягко говоря, прохладного отношения, повод у герцога был. Арин Легор Айко, восьмой герцог Айко, в отличие от своих августейших соседей был потомственным имперским аристократом и мог перечислить, по крайней мере, четыре дюжины благородных предков. Тем острее он ощущал ничтожество своего титула. При императорах его предки владели огромными ленами, были наместниками целых провинций… Всё рухнуло в правление Регула VII, когда на равнины Империи ринулись орды варваров, растоптавших возвышенную и утонченную культуру имперцев и ввергших страну в хаос, где бывшие наместники с остатками дичающих имперских гарнизонов насмерть бились с племенными вождями за обладание остатками сокровищ и не до конца разоренных земель. Почти целое столетие территорию бывшей Империи сотрясала непрекращающаяся война всех против всех, окончательно низринувшая и некогда гордый народ, и его воинственных завоевателей, в пучину дикости и варварства. Война шла везде, кроме Айко, который завоевать никто так и не удосужился. И дело было не в бедности герцогства (тогда еще — фемы имперской провинции). Отнюдь, в Айко добывались многие металлы, включая серебро, полудрагоценные камни и редкий розовый мрамор, ремесленники Айко были умелы, купцы — тороваты, да и народ не бедствовал, так что поначалу охотников прибрать к рукам эти процветающие земли было более чем достаточно, и не удержать бы молодому контуру Арину Легору, наместнику Айко, третьему сыну синклитика Вазмы Легора, вверенную императором территорию, тем более — жалкой усиленной кентурией, кабы не был Айко большой горной долиной, перевалы в которую, общим количеством две штуки, по полгода были покрыты снегом, а остальные полгода — как нельзя лучше приспособлены для обороны. Первые несколько агрессоров так получили по зубам от имперских принципиев, что надолго забыли дорогу не то что в Айко, а и в горы вообще. Последующие соседи (благо — менялись они первое столетие часто) с завидной настырностью пытались взять долину под свой контроль, со столь же завидным постоянством получали по мордасам и откатывались на исходные позиции. Так продолжалось до тех пор, пока со стороны восточного перевала не образовалось сколь-либо стабильное государство, после третьей попытки штурма предпочетшее заключить с наместником Легором вечный мир (мир с этой державой действительно оказался вечным, поскольку пять лет спустя оно было завоевано, разграблено и навсегда прекратило своё существование). Поскольку Арин Легор независимость от Империи не объявлял и, формально, Айко числилось землей несуществующего государства, по законам которого наместник права на ведение переговоров не обладал, а сосед с Империей, ввиду её отсутствия, мир заключить ну никак не мог, титул, которым Легор именовался в этом историческом документе, был варварским — gher-zog, что примерно переводилось на имперский как "независимый владетель волей случая". Титул в долине прижился и уже при жизни Арина I, все жители долины начали именовать Айко гхер-цогством, а наместника, соответственно, гхер-цогом.

— Значит так… — герцог лениво помахал кистью правой руки, — Драконы нам такие… нужны. Такие драконы… они полезны… местами.

— По слухам, — осторожно заметил сэр Алан, — маркграф Куэйна Итори уже направил саагорскому королю Маэро письмо, с просьбой предъявить нам ультиматум, по поводу этого дракона. Якобы он действует по нашему наущению, а мы, якобы, предоставляем ему убежище на нашей территории. Более того, маркграф уверен, что всех похищенных драконом благородных девиц, а их, по его словам, уже более сотни… за две седмицы-то…

— Откуда в Итори столько девиц? — зевнул герцог, — Тем более благородных. Бред.

— …сразу по прибытии в Айко упомянутый дракон поставляет прямо в герцогский гарем, — лицо сэра Алана было совершенно непроницаемо, что было верным признаком того, что ему очень смешно, но вот проклятый этикет не позволяет заржать во всё горло в присутствии монарха.

— А у меня, оказывается, есть гарем? — герцог изящно изогнул бровь и чуть усмехнулся, — Что ж ты мне не докладывал об этом, голубчик? Я-то, по старинке, всё с супругой, а оно вон значит как… Завидую я фантазии маркграфа, чёрной завистью завидую. Ну, а что же брат наш, Маэро? Ну, по слухам, конечно.

— Намерен поддержать вассала, — отчеканил советник.

— Хм… А слухи эти… они как… э-э-э-э… надежные? Ну, э-э-э-э… источник… заслуживает?..

— Тридцать пять полновесных империалов в год в течение уже более пяти лет, — не моргнув глазом ответил советник.

— Э-м-м-м-м… хм… Да, источник вполне надежен, — вздохнул Его Сиятельство, — А эти… хм… слухи… ну, кроме как про гарем… Они… достоверны?

— Что вы, сир! — неискренне возмутился советник, — Да я только вчера точно выяснил место обитания дракона. Действительно — в Айко.

— Только вчера? — разочаровано вздохнул Арин III, и на лице его отразилась такая скука, что сэру Алану стало весьма неуютно, хотя внешне он остался всё столь же непроницаем.

— Поздно вечером, если быть совсем уж точным. Поскольку на сегодня Ваше Сиятельство ожидали меня с ежемесячным докладом, я счел возможным отложить… э-э-э-э… беседу с драконом до окончания… гм… доклада. Впрочем, я уже распорядился насчет подготовки к путешествию, так что дня четыре меня в столице не будет, сир.

— Это хорошо, это всё очень славно… Ультиматум мы, конечно же отклоним… — с отсутствующим видом пробормотал герцог вертя в пальцах какую-то изукрашенную безделушку, — Будьте любезны, сэр Алан, спросите у этого э-э-э-э… дракона, зачем ему девицы? Он же, э-э-э-э-э, в некотором роде, змей. И довольно крупный, насколько я помню бестиарий.

— Всенепременно, — советник слегка поклонился.

— Ладно, что у нас ещё?

— Цеховые старшины подали коллегиальное прошение, — приступил первый советник к очередному пункту доклада.

* * *

Вечером того же дня высокий и тощий как скелет всадник, по виду — лет так тридцати, облаченный в серый дорожный камзол и такого же цвета легкий плащ, странно гармонирующие с длинными соломенными волосами, покинул город Айко. Особого внимания его отъезд не привлек, да и с чего бы это? Ну, поехал куда-то благородный Алан Лавора, герцогский первый советник, так что ж в этом такого? Ему по должности положено всё знать и о всём Его Сиятельству докладывать, а как тут доложишь, коли сам не видал? Вот и мотается постоянно, бедолага, по всему герцогству, благо оно небольшое. А то, что без слуги поехал, и даже без меча — так видать недалече собрался, вот и весь сказ.

Нет, никто не провожал взглядом сэра Алана, а если и провожал — то неявно. И то, верно, как говорит начальник городской стражи, почтенный Васса: "Неча пялится на бла-ародных, у них свои дела, а мы по серенькому. Али ты шпиён, что так вылупилси?"

Подкованные копыта гнедого коня Алана Лаворы негромко цокали по мощеной булыжником мостовой, вечернее солнце мягко ласкало лицо советника, который ехал неторопливым шагом с самым что ни на есть умиротворённым видом. На окраине города он остановился у харчевни с гордым названием "Имперский волк", которая находилась на этом самом месте еще в седые времена империи, спешился, вдохнул аромат окружающих город садов (стен у Айко не было и в помине), отдал поводья мальчишке-конюху и вошел в полутемное помещение обеденного зала.

— Ба-а! — басовито протянул из-за стойки хозяин заведения, могучий, кряжистый и пузатый, как и положено всякому порядочному трактирщику, почтенный Иган, — Благородный Лавора! Как давно я Вас не видел в своём скромном заведении.

— Врёшь, борода, — беззлобно хмыкнул советник присаживаясь за стол в центре зала, — всего месяц как не видались. Э, да ты, я вижу, побрился?

Трактирщик скорбно провел ладонью по лицу, которое совсем недавно украшала густая, чёрная как смоль борода и задумчиво поскреб затылок, укрытый буйными кудрями того же цвета.

— Да вот, пек я как-то пирог, да по оказии и побрился в очаге. Не ходить же мне палёному?

— И то верно. Ладно, дай-ка мне перекусить слегка, да собери снеди в дорогу, а то я после этого доклада есть хочу как призрак голода.

— И не страшно Вам всяческую нечисть к ночи поминать, сэр Алан? — игриво спросила пышнотелая служанка, ставя на стол кувшин холодного эля.

— А нам, благородным, ничего не страшно, — хмыкнул тот, — А если страсть какая вылезет, так на то благородному и меч, чтоб самому оборонится, и простого человека защитить.

— То-то вы без меча едете, — служанка ловко уклонилась от попытки обнять её за талию и показала Лаворе язычок.

— Так и путь недалёкий, — сэр Алан предпринял вторую, и столь же бесплодную, попытку сграбастать служанку, — Поедешь со мной, Ианка? Я мужчина холостой.

— Зато я замужем, — хохотнула та и удалилась покачивая внушительными прелестями.

— Эх, нет в жизни счастья, — ухмыльнулся советник, — Придётся напиться до полного изумления.

— У Игана в подвале столько эля нет, — донесся с кухни ехидный голос Ианки.

— Определенно, это — любовь, — хмыкнул Лавора. За соседними столами раздалось несколько сдавленных смешков.

— Так сколько в дорогу собирать? — поинтересовался Иган.

— Ну видишь же, что я один и без меча, — поморщился сэр Алан — Соответственно.

— Значит, на разок перекусить?

— Значит, — вздохнул советник и налил себе в кружку эля.

Дверь скрипнула отворяясь и в зал вошли двое. Благородные, судя по покрою одежды и наличию мечей на боку.

— Tauri tizen a vold dara, dorlan alete, — донёсся до Лаворы мягкий голос одного из них.

— Tauri a him, — рассмеялся второй.^[1]

Первый советник лучезарно улыбнулся, встал и обернулся к вошедшим:

— Ulinikn ti aladel, aralana! — громко произнёс он.^[2]

— Ба, благородный Лавора! — воскликнул один из вновьприбывших, невысокий мускулистый крепыш с короткими чёрными волосами и на редкость простецким лицом, — Посол, я глазам своим не верю! Сэр Алан, что вы тут делаете?

— Мои приветствия, советник, — бледно улыбнулся тот, кого крепыш назвал послом.

Внешность у посла была довольно-таки… никакая. Лицо среднее, нос средний, лоб средний, глаза бесцветные, волосы сероватые — в общем, в толпе его заметить было определенно невозможно.

— Странные вопросы Вы задаёте, благородный Каэно, — сэр Алан продемонстрировал крепышу свою кружку, — Что вообще можно делать в харчевне?

— Есть и пить! — провозгласил Каэно, потирая руки.

— Именно! — с воодушевлением ответил Лавора, — Не желаете составить мне компанию? Я только вошел.

— А, посол? Я бы сказал — со всем моим удовольствием!

— И моим тоже, rata`r Каэно, — бесстрастные глаза посла обратились к советнику, — Крайне удачная встреча, rata`r Алан. Мы тут с моим заместителем прогуливались и как раз вспоминали Вас.

— Истинно так! — произнёс Каэно усаживаясь за стол, — Что Вы пьёте? Эль? Какая гадость. Хозяин, игристого саагорского! И еды! И побольше!

— Каэно… — посол поморщился.

— Да что такого, барон? Я есть хочу! — рыцарь Каэно повернулся к сэру Алану, — Видали? Соэза меня осуждает за мои манеры. Но мы же не на приёме, разрази меня гром! Нахватались вы этих имперских замашек от королевы-матери… Простите, благородный Лавора.

— Полно, сэр Каэно. В империи мои предки были простолюдинами, так что тут я целиком на вашей стороне, хотя и барон Ини отчасти прав — манеры вещь великая… Но не в корчме же, лопни моя печень!

Каэно довольно засмеялся.

— Вот, Соэза! Все вы, дипломаты, такие. И вашим, и нашим, не то, что мы — простые вояки. Не обижайтесь, сэр Алан.

— Чему обижаться? — Лавора пожал плечами, — Я первый советник герцога Айко. Само собой, я обязан придерживаться этикета и быть дипломатом… Но, Боги мои, как это порой утомительно!

— Как я Вас понимаю! — огромная лапа Каэно опустилась советнику на плечо с такой силой, что тот едва не упал с лавки. Часть эля выплеснулась из кружки, которую Лавора всё ещё продолжал держать в руке, и попала ему на камзол.

— Ой, — тоненьким голоском сказал Каэно и каким-то детским движением прикрыл рот кончиками пальцев. Барон Соэза Ини посмотрел на своего заместителя с плохо скрываемым презрением.

— Ерунда, — спокойно сказал сэр Алан, — Не берите в голову, всё одно к вечеру одежда будет настолько пыльной, что это пятно не будет иметь ни малейшего значения.

— О! Да вы же в дорожном камзоле! Я, право, не обратил внимания. Куда-то едете? Ах, еда!

Ианка на пару с ещё одной служанкой ("Новенькая", машинально отметил сэр Алан) как раз принесли два здоровенных подноса со съестным и вином и начали выставлять всё это великолепие на стол.

— Государственные дела? — спросил посол.

— Вот ещё! — фыркнул сэр Алан, — Имею же я право и на отдых. Вы же знаете, что сегодня у меня был ежемесячный доклад герцогу…

— Помилуйте, откуда бы? — попытался изобразить удивление посол, но из-за вечно индифферентного выражения лица получилось у него это плохо.

— Ай, посол, бросьте валять дурака, — сморщился Каэно и потянулся к бараньему боку, — Конечно же знаем.

— Каэно! — Ини повысил голос, что делал крайне редко.

— Вы пытаетесь обмануть плута, благородный Соэза. Сэр Алан знает, что мы знаем, а мы знаем, что посол Айко в нашем расчудесном Саагоре тоже не просто так сидит. Мы же взрослые люди, — Каэно удивленно огляделся по сторонам и впился зубами в мясо.

— Прекрасно сказано, благородный Каэно! — сэр Алан расхохотался, чуть откинувшись назад, — За это надо выпить!

— Определенно, — промычал Каэно, — Да выплесните вы эту пакость! Давайте-ка игристого, а?

— Запросто, — Лавора ухватил печеного перепела, — Так вот! Я, еду в своё поместье. Охотится. И вообще — отдыхать. Последний месяц был настолько утомителен… Цеха сговорились о создании гильдий, серебряную шахту затопило, дракон ещё этот… Всё! Соколиная охота и только она вернет мне душевное равновесие. Ну, может быть ещё рыбалка.

Советник с аппетитом принялся за перепела, не обращая внимания на несколько оторопевшего посла.

— Дракон? — тихо и недоверчиво произнёс Соэза.

— Мгу-ум, — ответил сэр Алан глотая кусок птицы и запивая его вином, — Со времён империи их тут не водилось, а вот недавно поселился в горах один, поганец этакий. Сначала промышлял с вашей стороны хребта, в Иторской марке, сейчас вот к нам перебрался. Обнаглел до такой степени, что устроил налет на Весёлую мельницу и упёр вдову Оррку.

— Хороший выбор, — Каэно жизнерадостно расхохотался, — В вашем герцогстве стало одной достопримечательностью меньше.

— Простите? — не понял посол, — Какая мельница? Какая вдова? Почему мельница, и вдруг весёлая?

— Ну, Соэза… Ваша верность супруге просто неприлична, — хмыкнул Каэно, — Весёлая мельница — это одно из самых замечательных мест во всём Айко. К тому же, расположена она рядом с Зубастым перевалом.

— Ах, этот бордель… — посол сморщился.

— Ничего подобного, вдова денег не берёт, — ухмыльнулся Каэно.

— Нет, Вы что, и впрямь никогда у неё не были? — Лавора ехидно поглядел на посла, — Многое потеряли. Если дракон её отпустит, то оч-чень рекомендую.

— Драконы девиц не отпускают, — глубокомысленно заметил Каэно, — У дракона девицу должен отбить рыцарь, после чего обязан на ней женится. По легендам, кажется так.

Сэр Алан согнулся пополам от хохота.

— Благородный Лавора… — барон Ини недоуменно воззрился на советника, — Вам плохо?

— Мне… — сэр Алан всхлипнул, — Мне хорошо. Сэр Каэно… На следующей седмице на поимку дракона отправляют полусотню солдат во главе с третьим советником…

От богатырского хохота саагорца чуть не рухнули стропила.

Сэр Алан отдышался, влил в себя ещё кубок вина и с беспокойством глянул в окно.

— Темнеет. Прошу извинить, но герцог выделил мне на отдых всего пять дней, и хотелось бы провести их с толком.

— Вы поедете на ночь глядя? Один? — удивился посол.

— Соэза, ну это же Айко! — воскликнул Каэно, — Здесь почти не бывает бандитов! Сэр Алан, передавайте мои приветы полусотне женихов.

— Непременно, — рассмеялся советник, — Только боюсь что главный жених староват и помрёт в первую брачную ночь. Иган, ты собрал мне еды в дорогу?

— Всё уже в дорожной сумке, Ваша Доблесть, — ответил трактирщик.

— Ну вот и славно. Кредит ещё не погашен?

— Какое там, — хмыкнул Иган, — Вы внесли столько, что за всю жизнь не проедите.

— Не зарекайся. Это всё ерунда, что я худой и кашляю. Lind, aralana.

— И Вам до встречи, благородный Лавора, — тихо ответил посол.

Глава вторая

На постоялый двор "Четыре лисички" сэр Алан прибыл уже затемно. Это был ничем непримечательный придорожный трактир, с посредственной кухней и чистыми комнатами. Советник, которого пожилой и подслеповатый хозяин не узнал, расположился в комнате на втором этаже. Скинув камзол и повалявшись с полчаса на не слишком жесткой кровати, Лавора спустился в обеденный зал. Есть он пока не хотел, поэтому с удобством расположился у растопленного камина, с кружкой тёмного эля и солёными крендельками, полностью отдавшись теплу и неге. Зал был пуст, и первый советник позволил себе полностью расслабиться и, даже, чуть ли не задремать.

Нет, он не чувствовал себя таким уж утомленным — верхами сэр Алан в этот день преодолел не так ужи и много лиг пути — но жизнь приучила его впрок наслаждаться такими вот спокойными минутами, которые случались крайне редко, да к тому же и длились, как правило, весьма недолго.

Этот вечер не стал исключением. Кружка опустела едва наполовину, как за воротами послышался стук копыт, свист и разудалое гиканье. Минутой позже в обеденный зал влетел благородный, окруженный дюжиной лакеев.

— Ярво, старый хрыч! Вина! Благородный Даэло изволили устать на охоте! — заорал один из слуг. Тем временем еще один приблизился к сэру Алану.

— Освободи местечко для бла-ароднага Даэло, нищета, — гундосо процедил он, поигрывая нагайкой.

— Что? — сэр Алан поднялся и хищно улыбнулся. Больше он сделать ничего не успел, потому как кулак "бла-ароднага Даэло" впечатался в ухо нахалу, отбросив того к стене.

— Запорю, гадска вошь! Как ты разговаривать с благородным сэром вздумал?!! Сгною!!! — Заорал Даэло, героических пропорций мужчина средних лет, и, повернувшись к Лаворе спокойно произнёс, — Мои извинения, благородный сэр. Этот наглец служит у меня всего вторую неделю и еще не сподобился различать отдыхающих по-домашнему лиц благородного происхождения от подлых людишек.

— Из горских деревень? — понимающе улыбнулся советник.

— Истинно так, сэр?..

— Алан. Сэр Алан Лавора, — советник отвесил лёгкий полупоклон.

— Сэр Вазма Даэло, — сэр Вазма тоже слегка поклонился, качнув гривой иссиня-чёрных волос, — Эй, олухи, ну где там вино?!! Мы с благородным Лавора будем пировать!

— Сэр Вазма, я…

— И не возражайте, пожалуйста, сэр Алан! Я уже неделю сижу в своём поместье — хоть бы один мерзавец-сосед визит нанёс! Общаюсь исключительно с такой вот — Даэло кивнул на скорчившегося у стены лакея, — швалью. Прямо чувствую, как оподляюсь. Выехал нынче поохотится, потравил соседу поля — думал хоть подеремся по благородному. Так шиш! Струсил подлец! Уважьте, сэр Алан, не дайте пропасть от тоски.

— Ну… Ради поддержания благородства духа… — Лавора усмехнулся, — Я бы совершил непростительную подлость, дав опохабиться столь замечательному сэру.

— Я знал, что вы — благородная душа! — сэр Вазма сжал сэра Алана в столь крепких объятьях, что у того перехватило дыхание.

— Только… Ну что нам с вами смотреть на это быдло? Давайте в мои комнаты, а то будем сидеть тут, в общей зале… Прямо как в людской!

— Понимающая душа! — сэр Вазма чуть не прослезился от избытка чувств, - Сразу виден имперский дух! Не то, что у этих пошлых саагорцев или, упаси нас Боги от такой погани, аазурцев!

Когда слуги расставили на столе бутыли с вином и еду, количества которой вполне хватило бы на праздник в средних размеров деревне, благородный Даэло вытолкал слуг взашей, и, продолжая нести всяческие благоглупости, извлек из рукава камзола сложенный вдвое и запечатанный сургучом лист пергамента, который молча протянул сэру Алану.

— …а ко всему прочему благородного человека легко отличить по тому, сколь много он может пить и не пьянеть, — закончил фразу Даэло.

— И не говорите, сэр Вазма. Холопский дух заставляет простолюдинов — ну просто из жадности — напиваться с совершенно смешных доз, в то время как мы, благородные, пьем с размахом. Я бы даже сказал — с душой мы пьём. Да-да, красного, моэсского. Вот есть у меня слуга — прекрасный парень. Воспитан так, что можно принять за благородного, так что же? Однажды он…

Пока речевой аппарат сэра Алана выдавал какую-то идиотскую историю, мозг его работал в совершенно другом направлении. Не переставая пороть чушь, он распечатал письмо и быстро прочитал несколько строчек, написанных ровным убористым почерком Игана.

"Как и следовало ожидать Невеста сбежала — свадьба закончилась. Из лавки выполз ужик без хвоста, но с глазками. Крик прошел, рык готов. Пентюх пишет папе, Лопух роет землю, но идёт дождь. Кум обеспокоен. Зайчик".

Итак, всё в пределах базовых расчётов, — подумал Лавора, — Встреча случайной не была, да в этом с самого начала никаких сомнений и быть не могло. Но каковы нахалы — сами на контакт пошли! Что-то не то с этим драконом, ой не то… Так, дальше. С этим потом разберемся. Ужик… Значит орлы наши, саагорские дипломаты, посадили мне хвост. Предсказуемо, да вот беда — не видал я никого на дороге. Спеца подсадили, и, скорее всего, крик и рык, то бишь описание его внешности у агентов в контрольных точках ничего не даст. Внешность, она переменчива.

Так… Ну, то что благомордый Соэза мои бредни про Оррку переслал с диппочтой — это тоже ожидаемо. Ничего особенного — пара-тройка дней выигрыша времени максимум, а потом ультиматум неизбежен. А вот то, что Каэно поднял на уши всех своих осведомителей, да еще и непонятно зачем… Что он такого может вынюхивать? И-интэрэ-эсно… А чем так обеспокоен наш дражайший герцог? Ах, Иган, Зайчик ты наш гладко выбритый, ну когда же ты поймёшь, что я не всезнающ?

— …вот такая вот история, сэр Вазма. А что мы всё разговариваем — давайте уже пить.

— И впрямь, — Даэло прилежно влил в свою глотку оба кубка, — А вот у меня такой случай был, сэр Алан…

Чем же может быть обеспокоен герцог? Причем обеспокоен экстренно, уже после моего отбытия? — думал Лавора — Обеспокоен настолько, что уведомил об этом меня, но отзывать возможным не счёл? Сдается мне, это самая важная часть письма. Боги, ну когда Зайчик-Иган научится писать шифровки?

— …и тут заходит эта лягва, через соломинку надутая, да и говорит мне…

Ну не войны же Его Сиятельство опасается… Или есть шанс на полномасштабный конфликт с Саагором? Да ну, бред. Не станет Маэро две трети своей армии класть ради оккупации Айко — не стоит овчинка выделки. Кто он без армии? Первый среди равных и всего-то. А желающих стать еще равнее всегда хватало с избытком. Пока королям Саагора удавалось их окорачивать, но понеси они большие потери в войне… Хм, тот же Куэйна Итори за короной полезет. А может… Да нет, ну не дурак же Маэро. Тогда что? Что-то, что усилит власть захватчика в случае потери даже и всей армии? Нету у нас ничего такого. Дракон что ли? Так их, бывало, и в одиночку бивали. Ну, полусотни опытных бойцов на одного дракона — этого с лихвой хватит. Стоп! Что там у нас легенды про драконов говорят? Надо было в детстве лучше мифологию учить — не помню ничего. Кто же знал, что пригодится… Что там? Огнедышащие, разумные, со способностями к магии, в которую я, впрочем, не верю, спят на… Ну конечно же! Сокровище дракона! Кто сказал, что это золото?!! Тогда что? А-ах… Герцог же наверняка в курсе, но не сказал — значит боится, что себе возьму. Ну и дела. Значит что? Какой отсюда вывод? А вывод простой — все должны быть уверены, что я и впрямь отдыхаю от трудов праведных, а про драконов и думать забыл. Пускай за третьим советником следят. Та-ак… Ну, осталось самое простое — прицепить хвост к кому-то ещё, но чтобы считали, что следят всё ещё за мной. И делать это надо срочно, потому как на следующем развилке тракта в моё поместье ехать налево, а к драконьему логову — направо. Ситуации-и-ия…

— Вот такая вот невесёлая история, благородный Лавора. Выпьем?

— Безусловно! — сэр Алан взял свой кубок и отхлебнул из него вина, — А вот представьте, сэр Вазма, какой со мной однажды был случай. Отправляюсь я как-то на медведя…

Лавора извлек из потайного кармана стило, восковую дощечку и, выведя на ней несколько слов, подтолкнул её к Даэло. Тот внимательно прочёл написанное, кивнул и вернул дощечку сэру Алану.

— …и тут он попер на меня! — советник самым тщательным образом заглаживал тупым концом стило надпись, гласившую "Отход по сценарию "Простуженный визитёр". Почтового голубя к леди Лютии — срочно". Минуту спустя поверхность дощечки вновь была ровной и гладкой, — А плащ из его шкуры я потом в карты проиграл.

— О, да я вижу, вы знаете толк в охоте, сэр Алан! А не затравить ли нам поутру кабанчика? На землях сэра Барры водится матёрейший секачина.

— А сэр Барр не против охоты в его угодьях?

— А кто его спрашивал? — удивился сэр Вазма, — А знаете… А поедемте прямо сейчас! Затравим кабана нынче же, потом завалимся с ним к этому подонку, Барре и устроим славную попойку. Может заодно встретим мерзавца Истара и, если повезет, он потребует сатисфакцию за потравленное поле.

— Определенно не вижу причин, почему бы благородным сэрам не поохотится в угодьях сэра Барры прямо сейчас, — поддержал идею сэр Алан и ненароком задел локтём несколько бутылок с вином. Бутылки грохнулись на пол и разбились вдребезги.

— Ну вот, сэр Алан, — укоризненно произнёс Даэло, — Вы уже и посуду бьёте.

— В бездну их, благородный Даэло! Бутылки всё одно были полупустыми.

— Вы пессимист, сэр Алан, — вздохнул сэр Вазма, — Они были наполовину полными. Споём?

Благородные сэры вышли из комнаты в обнимку и, покачиваясь, спустились по лестнице. При этом оба драли глотки, исполняя пошловатую песенку совершенно дурными и лишенными всяческой мелодичности голосами. Затем последовала еще одна, с позволения сказать, песня, где приличными были только междометия, и только проорав (пением это не смог бы назвать даже самый положительно настроенный слушатель) её по паре раз, сэры соизволили вспомнить, что они куда-то собрались ехать, при этом у них возникло маленькое разногласие, поскольку сэр Алан был уверен, что они едут охотиться на сэра Барру, а Даэло настаивал на сатисфакции с благородным сэром кабаном.

— А! — Лавора, судя по всему, устал спорить, — Боги с ним, сэр Вазма! Определенно не вижу причин, почему это кабану не быть благородным сэром?

— Я тоже. Я вообще плохо вижу, — ответил Даэло, — Слушайте, а поедемте ко мне? Я вас познакомлю с супругой… покойной. Выпьем по благородному, опять же. Что нам этот клоповник? Эй, Ярво, ведь у тебя не постоялый двор, а настоящий клоповник?!!

Хозяин "Четырёх лисичек" испуганно закивал из-за стойки.

— А супруга возражать не будет? — поинтересовался сэр Алан.

— Нет, ну что вы! Она у меня такая молчаливая стала… с тех пор как померла. Всё молчит и молчит себе… В склепе. Фамильном.

— Так и что ж? А поедемте! С-счастлив буду представиться…

Несколькими минутами позже кавалькада галопом унеслась в сторону усадьбы Даэло. По дороге завернули на земли благородного Истара, потравили ему ещё одно поле и с воплями и улюлюканьем припустились дальше. Усадьба Истара была темна и больше всего напоминала осажденную врагом крепость.

Дома сэра Вазму явно ждали. Всадники еще только приближались, а по двору, прекрасно проглядываемому в распахнутые ворота, уже носились челядинцы с факелами, на башенке усадьбы звонил колокол, а окна загорались теплым желтоватым светом одно за другим.

— Вот это — моя берлога, сэр Алан, — гордо произнес Даэло, когда всадники въехали во двор.

— Подумать только… — глубокомысленно произнес Лавора и, спрыгнув с коня, рухнул наземь как мешок с брюквой.

— Сэр Алан? — сэр Вазма выглядел порядком удивлённым.

— Проклятие! — прохрипел с земли советник, — Я, кажется, сломал ногу.

* * *

Ночь близилась к концу. Небо из чёрного превратилось в серовато-голубоватое, звёзды почти все исчезли, а сверчки уже готовились заканчивать свой ночной концерт, когда в комнату сэра Алана неслышно скользнули две закутанные в плащи тени.

— Ну, и как себя чувствует наш больной? — хрипловатым контральто поинтересовалась одна из теней.

— Отвратительно, — не открывая глаз, буркнул Лавора, — Вина вчера принял многовато.

— Представьте, каково мне, — хмыкнула вторая тень голосом сэра Вазмы.

— Молчали б уже, благородные сэры, — негромко усмехнулась первая тень, — Между прочим, мне пришлось полночи нестись во весь опор из Айко, а я женщина, существо хрупкое.

— Хрупкое? — сэр Алан рывком отбросил одеяло и поднялся, — Вот уж это ничуть, леди Лютия. У вас всё с собой?

— Естественно, но не могу же я в темноте…

— Сэр Вазма…

— Сейчас, — Даэло зажег лучину от стоящей в углу жаровни и принялся поджигать свечи.

— Всё прошло по плану? — спросил советник, — Вас никто не видел?

— Обижаете, — ухмыльнулся сэр Вазма, — Где ж это вы видели усадьбу благородного без тайного хода?

— Гм. В Лаворе видел. Даже некоторое время в такой проживал.

Леди Лютия Тамика, миниатюрная молодая девица с мелкими, невыразительными чертами лица и бесцветными волосами, скинула плащ и водрузила на кровать объемистых размеров сумку.

— Наш первый советник времени даром не теряет, — усмехнулась она, разглядывая одетого и обутого сэра Алана, — Кого я на сей раз должна изображать?

— Меня.

— Вас, благородный Лавора? Хм… А что, — она оглядела лицо собеседника, — вполне. Давно мечтала попробовать.

Леди Лютия вытащила из сумки несколько хитроумных приспособлений, гримировальный набор и, чуть покопавшись, белокурый парик.

— И что, — вполголоса поинтересовался у Лаворы сэр Вазма, — у неё получится выдать себя за вас?

— И ещё как, — столь же тихо ответил сэр Алан, — Однажды она неделю изображала мужчину, который на полголовы ниже её, причём вполне успешно.

— Лавора, не стойте столбом, — сказала леди Лютия не отрываясь от зеркала, — В боковом кармане моей сумки последние наработки наших аналитиков — очень просили вам передать.

— Что там?

— Я-то откуда могу знать? Или вы полагаете, что при аллюре "три креста" я ещё и читать умудрялась, а затем, не сбавляя шага, восстановила печати?

— Зная вас — охотно в это поверил бы, — ухмыльнулся сэр Алан и полез в сумку.

— По крайней мере, дражайший Дорин просто трясся, когда всучал мне это, так что, видимо там, что-то важное.

Лавора извлёк из сумки пакет, развернул его и уставился на текст. Написан он был по всей канцелярской форме, (Дорин Троцера, первый заместитель сэра Алана, был редким буквоедом), однако почерк был отнюдь не каллиграфическим, из чего следовал ясный вывод о том, что отдать текст переписчику просто не успели.

Первому советнику герцога Айко, благородному сэру Алану Лаворе.

Рапорт-доклад

Дата: 16 июля 1315 года.

Автор: Дорин Троцера, начальник Четвёртого стола Канцелярии первого советника.

Тема 079: "Незваный гость"

Сообщаю Вам, что наши источники в Итори наконец предоставили всю имеющуюся достоверную информацию по дракону. Согласно источникам, достоверно дракона видели всего трижды: один раз, две с половиной седмицы назад, вечером, когда дракон пролетал над южной частью Иторской марки в направлении Зубастого перевала, второй раз, две седмицы назад, в полдень, в тех же краях, когда дракон спускался с гор в направлении хутора Ини Ланион ("Серебристое озеро", юг Иторской марки, см. карту в приложении 1), и третий раз, восемь дней назад, около полуночи, на опушке Коронного леса Леэллен ("Гарь", юг Иторской марки, см. карту в приложении 1).

В третьем случае свидетелями появления дракона были государственный чиновник королевства Саагор, лорд-шериф иторский, рыцарь Дарки и его писец, Тозки. Шериф Дарки имел с драконом беседу, записанную впоследствии писцом Тозки. Копия стенограммы прилагается (см. приложение 2). Прочие случаи появления дракона, в том числе факты похищения людей и животных им, подтверждения не нашли (вероятней всего на дракона начали списывать всё расхищенное или утерянное имущество, а также расправы с неугодными людьми).

По сообщениям очевидцев, дракон имеет сиреневый цвет шкуры. Такой окрас для драконов характерным не является. Во всех дошедших до нас источниках упоминается всего один дракон такого цвета, а именно Кем, друг-дракон Лотира Легендарного, которому тот передал на хранение Большой Имперский Скипетр (функциональное описание скипетра см. в приложении 3).

Аналитики имеют все основания полагать, что указанный скипетр по настоящее время находится у дракона Кема на хранении. Также аналитики имеют все основания полагать, что появившийся в окрестностях Зубастого перевала дракон этим Кемом и является.

Дорин Троцера

Сэр Алан просмотрел карту, не нашел ничего интересного и принялся за чтение стенограммы.

Приложение 2 к рапорту-докладу от 16 июля 1315 года по теме 079

Стенограмма разговора между рыцарем Дарки и драконом, произошедшая во время объезда первым Коронного леса Леэллен.

Дарки: Боги мои! Дракон!

Дракон (поедая оленя): Очень верное наблюдение.

Дарки: Что…Он разговаривает, Тозки!

Дракон: Все драконы разговаривают.

Дарки: Я знаю, но… Проклятье, что ты делаешь?!!

Дракон: Ужинаю.

Дарки: Я не спрашиваю, что ты делаешь, я спрашиваю, что ты делаешь?!! Это королевский олень!

Дракон (оторвался от еды и смотрит на Дарки): И что? Тебе до этого, какое дело?

Дарки: Как это, какое? Я — власть! Я лорд-шериф! Ты… Ты арестован!

Дракон (задумчиво): На основании?

Дарки: Как это? Ты — браконьер! Ты должен уплатить штраф в казну!

Дракон (флегматично): Ничего подобного. Во-первых, браконьерство карается смертной казнью через повешение. Во-вторых, я под действие закона не подпадаю.

Дарки: Это как?

Дракон (насмешливо): Это так. В "Саагорском зерцале" сказано следующее: "А если виллан или серв будет охотиться в коронных землях и убьёт оленя — быть ему повешенным за шею, пока не задохнётся". Где ты видишь серва или виллана?

Дарки: Тогда предъяви свою дворянскую грамоту, умник!

Дракон: А у волка, положим, ты тоже грамоту потребуешь?

Дарки: Волк — это не человек.

Дракон: Я тоже.

Дарки: Но ты ведь разговариваешь?

Дракон: И что с того?

Дарки: Следовательно… Да, это значит что ты можешь отдавать отчет своим поступкам и понимаешь, что охотится тут нельзя.

Дракон: Ерунда какая. Ты вообще "Зерцало"-то читал?

Дарки: Благородный не обязан уметь читать! Для того чтоб читать у меня есть Тозки.

Дракон: Ну вот и спроси у него, что там в ведении написано."…даруем сей закон для всех людей королевства и люда иноземного, в Саагоре проживающего — благородного и простого происхождения".

Дарки: Но ты же — иноземец!

Дракон: Но не люд.

Дарки (чешет в затылке): Да уж…

Дракон (доедая оленя): Вот так-то. Никогда не спорь с драконами, власть. Это бесполезно. И вообще… Ехал бы ты уже дальше.

Дарки: И впрямь, состава преступления нет, стало быть, я теряю время. Тозки — вперёд! Мы еще не всё осмотрели!

— Бред какой, — хмыкнул сэр Алан, — Дракон и шериф спорят по вопросу допустимости применения законодательства.

— Какой шериф? — поинтересовался сэр Вазма.

— Иторский.

— А, Дарки, — хмыкнул Даэло, — Этот может. На редкость упертый тип, но абсолютно бесстрашный — в одиночку на мантикора выходил. Иторские браконьеры боятся его как огня.

— Вот как? А его писец?

— Дурак гольный и трус, но с феноменальной памятью.

— Да-а-а… — протянул Лавора разворачивая очередной лист пергамента, — С умом неладно в саагорском королевстве.

Приложение 3 к рапорту-докладу от 16 июля 1315 года по теме 079

Выписка из жизнеописания Лотира Легендарного, первого императора. Источник — книга "Деяния государей" Антониона Рейза (написана в 907 году).

"И тогда (в начале основания империи. Троцера) бросил Лотир клич и пришли к нему воины со всей земли. И повел он их в поход на укрепленный город Сайго и приступили войска к нему, обложили со всех сторон, но штурмовать не решались, дожидаясь Лотира, который с Кемом облетал свои владения…

Когда же прибыли Лотир и Кем, Лотир взял свой скипетр и один пошел ко вратам Сайго. А надо сказать, что был его скипетр вещью необычной, ибо даровал он владельцу искренние любовь и почитание окружающих, и тот, кто владел им, смог бы удерживать в подчинении всех, на пять лиг окрест, одной лишь к себе любовью.

И подошел Лотир ко вратам, и говорил с защитниками города, и они ему покорились…

…А когда почувствовал Лотир Легендарный, что смерть готова застить его златые очи, призвал он к себе Кема и отдал ему свой скипетр на сохранение".

В других источниках ("Коронные регалии" Юр Акано, "Драконы в истории империи" Савр Редоза, "Деяния Лотира Легендарного" и "О некоторых вопросах касаемых магии и того, что ей приписывают" Вард Велеречивый, "Управление государством" император Тит V) упоминания о Большом Имперском Скипетре фрагментарны, но все они сходятся к тому, что владелец его обладает странной властью над окружающими. Император Лотир, который был бездетен, по мнению исследователей, не желал, чтобы такой силы артефакт попал в руки врагов империи, и, опасаясь его похищения у своих преемников, отдал его на сохранение племени драконов. Нет никаких сомнений, что скипетр был одной из основных причин удач Лотира Легендарного, что бы там о его героическом разуме не писали придворные летописцы. Овладение скипетром любым из владык соседних государств, несомненно, приведет к падению Айко.

Троцера

Лавора задумчиво перевел взгляд на сэра Вазму

— А игра-то пошла по-крупному, благородный Даэло, — Лавора положил рапорт в жаровню и внимательно поглядел на скукоживающиеся от жара листы.

— Когда она у нас шла по мелочам? — пожал плечами тот.

— Да, оказывается, до сих пор как раз по мелочам и шла. Мне надо спешить. Леди Лютия, я Вам нужен?

— Нет, — ответила та, — Грим я и без вас наложу.

— Отлично, тогда дайте мне какой ни будь парик, и пусть сэр Вазма меня уводит.

— Хорошо, — леди Лютия встала, повернулась и у Лаворы перехватило дыхание — перед ним был он сам, только ниже ростом.

— Впечатляет, — хмыкнул Даэло.

— Так… — леди Лютия начала копаться в своей сумке, — Рыжий не подойдет, это и брови придётся перекрашивать… Чёрный? Нет, не такой чёрный. Вот. Чёрный, стрижка "под горшок". Один в один к Вашим бровям и цвету кожи. Одевайте. Боги, да не так! Заправьте волосы!

— Ну? — сэр Алан справился с париком и выжидательно посмотрел на Лютию.

— Халтура, — махнула та рукой, — Но Вам же не на бал, а с дюжины шагов сойдёт за родные волосы.

— А по мне, так и с трёх шагов вполне натурально, — возразил сэр Вазма.

— Что с вас, дилетантов, возьмёшь? — презрительно фыркнула леди Лютия.

— Куда уж нам, — хмыкнул Лавора, — Сэр Вазма, одолжите мне на время меч — благо праздного путешественника изображать больше нет нужды.

Глава третья

Трюк с париком и сменой одежды весьма затаскан, но по-прежнему эффективен — в этом первый советник герцога Айко, за свою богатую на события жизнь, успел убедиться не один раз. Тем более, если тебя изображает специалист такого класса, как леди Лютия, опасаться возникновения хвоста не следует.

Солнце уже поднялось высоко над вершинами гор, и Лавора подъезжая к перекрестку, довольно щурился, ласкаемый теплыми лучами.

— Мои извинения, благородный сэр, — голос говорившего донесся откуда-то из кустов и тотчас перед сэром Аланом появилось несколько всадников в кожаных камзолах, вне всякого сомнения усиленных нашитыми изнутри стальными пластинами и, по всей вероятности, скрывающих под собой еще и кольчуги.

— В чём дело, благородные? — Лавора натянул поводья, опустил руку на рукоять меча и принял самый надменный вид, на какой только был способен, — Я спешу.

— О, мы Вас надолго не задержим, — говоривший слегка поклонился и обнажил в улыбке белоснежные зубы, которые вкупе с бледной кожей и длинными чёрными волосами, придавали ему самый что ни на есть демонический вид.

Сэр Алан мельком оглядел остальных, взявших его в полукольцо и, отметив поразительную белокожесть всех пятерых, внутренне усмехнулся — "Перехитрив знаменитую саагорскую хитрость мы нарвались на не менее знаменитую аазурскую наглость", подумал он.

— Чем обязан, благородный э-э-э-э?..

— Виризг, сэр Валентайн Виризг, благородный?.. ...