Сарджент К., Гаскойн М. Кровь эльфов 

1

"Почему, фрэг тебя возьми, тут столько Странствующих Рыцарей?" удивленно подумал Серрин, щурясь от яркого солнечного света и потирая сонные глаза. Охранники в форме, расположившиеся на траве вокруг университетской библиотеки, напоминали черные пятна на гниющем персике.

Не останавливаясь, эльф направился прямо к группе, перекрывавшей вход в здание.

- Прошу прощения, сэр, - равнодушно остановил его охранник. - Сегодня сюда вход запрещен.

- У меня есть все необходимые бумаги, - проговорил Серрин и собрался показать пропуск, но, заметив, как напряглись громилы, находившиеся на государственной службе, понял, что подносить руки к карманам не следует.

- Извините, сэр, - скучным голосом повторил один из Странствующих Рыцарей. - Разве вы ничего не слышали?

- А что я должен был слышать? - раздраженно поинтересовался эльф.

- На два часа дня назначено торжественное открытие исследовательской лаборатории Белова. Прибудет Эндрю Т. Смолл собственной персоной. - Когда охранник произносил имя мэра Нью-Йорка, Серрину показалось, что в его голосе появилось тщательно скрываемое презрение.

- Просто великолепно! - проворчал эльф и зашагал прочь.

Он зашел в ближайшее кафе, купил в газетном автомате "Тайме" с броскими заголовками и уселся за столик с чашкой сойкофе и кексом. В 2055 году никто уже не читает бульварных газет вроде этой, чтобы узнать новости, а стремление сделать из всего сенсацию, которым пронизаны страницы, не способствует улучшению настроения. Серрин никак не мог справиться с раздражением. Он получил пропуск в отдел магической литературы Колумбийского университета - только здесь имелись интересовавшие его колдовские книги - всего на неделю. Теперь же придется потерять целый день.

Взгляд Серрина скользнул над верхним краем газеты и остановился на девушке, которая устроилась напротив. У нее было типичное лицо студентки университета, но в карих глазах, обрамленных темными ресницами и с интересом разглядывавших эльфа, чувствовалась какая-то необъяснимая жесткость. Карманный персональный компьютер девушки, как, впрочем, и ногти, отливал серебром, а металлический блеск губной помады показался Серрину излишне агрессивным. Однако нельзя было не признать, что девушке он шел.

- Вы маг? - неожиданно спросила девушка. Эльф кивнул.

- Преподаете парапсихологию? Он улыбнулся и покачал головой.

- Нет, занимаюсь кое-какими исследованиями. - Серрин достал из кармана пачку сигарет и предложил девушке закурить.

- Здесь нельзя, - предупредила она и негромко рассмеялась. Отщепенцам, вроде нас с вами, приходится выходить на улицу. - Девушка взяла свою чашку и пошла к двери.

Бросив быстрый взгляд на ее длинные стройные ноги, Серрин встал и, хромая, направился вслед за ней.

- Над чем вы работаете? - спросила девушка, когда эльф уселся на траве.

Она уже успела закурить, и дым от ее ментоловой сигареты лениво уплывал в небо.

- Магическая защита, - ответил Серрин, отправив свою струйку дыма в тяжелый влажный воздух.

Девушка прищурилась, и Серрин пожалел, что так неожиданно разоткровенничался. С другой стороны, сообразить, для чего он сюда приехал, совсем нетрудно - стоит только просмотреть список колдовских книг, заказанных им в библиотеке.

- От кого? - спросила девушка, слегка откинувшись назад и внимательно глядя ему в лицо. Серрин пожал плечами:

- Ничего определенного... Во всяком случае, я еще и сам не знаю. Скажем так: у меня паранойя в легкой форме.

- В таком случае Нью-Йорк - самое подходящее для вас место. Только вы ведь нездешний, верно? - Девушка склонила голову набок и изучающе посмотрела на Серрина. - Пожалуй, у вас акцент жителя Западного побережья. Может быть, вы родились на Севере? В Сиэтле?

"Сообразительная", - подумал Серрин, который начал получать удовольствие от разговора. И жаркое утро показалось ему просто прелестным, таким же милым, как и собеседница. Маг не замечал, как быстро проходит время - девушка сумела поймать его, точно опытный рыбак, удачно закинувший крючок с наживкой. Охранники время от времени поглядывали на них, не понимая, почему эльф и молодая женщина так долго сидят на траве, ведь солнце уже успело подняться высоко в небо, время перевалило за полдень.

Официальный кортеж мэра прибыл точно по расписанию, даже немного раньше - без пяти два. К этому моменту звезды факультета парапсихологии Колумбийского университета начали собираться перед входом в новую лабораторию на помосте, украшенном красными и серебристыми лентами. Ступени, ведущие в здание, сверкали так, словно их надраивали всю ночь.

Серрин и девушка подошли поближе и заметили, что предстоящее торжество почти не привлекло зрителей. Несмотря на то что здесь должен был появиться мэр города, местные газетчики, очевидно, предпочли отправиться туда, где происходит нечто более интересное и значительное.

- Что он тут делает? - осведомился Серрин. - Вряд ли мэра беспокоит, за кого проголосуют парапсихологи.

- Я слышала, что часть денег на постройку новой лаборатории поступила из иностранных источников, один из которых напрямую связан с голосами, действительно необходимыми нашему мэру.

Слова девушки заинтересовали Серрина, и он уже собрался расспросить ее поподробнее, когда мэр Смолл, окруженный целой фалангой телохранителей с мрачными лицами, выплыл из надежных стен своего фаэтона и направился в сторону аплодирующих ученых.

Позднее маг так и не смог вспомнить, что именно его насторожило - во всяком случае, не сигнал магического щита, который автоматически предупреждает о возникновении опасности для его жизни, ведь убийца собирался напасть не на Серрина. И не другие колдовские чары, поскольку эльф не привел их в действие _ если бы он попытался сотворить заклинание, Странствующие Рыцари моментально выдворили бы его с территории университетского городка.

Нет, события происходили так, словно были сняты рапидом. Промелькнуло загорелое лицо араба, вспыхнуло солнце на поверхности металла... Эльф ощутил какую-то враждебную ауру, вскипел адреналин. Наверное, громилы охранники застукали Серрина, когда он выстроил волшебный барьер, потому что эльф вдруг заметил, что на него уставилось сразу несколько Хищников. Именно в этот момент Серрин почувствовал, как его окружила клубящаяся волшебная энергия других магов.

Пуля так и не попала в мэра Эндрю Т. Смолла, заклинаний Серрина изменило направление ее полета, и она влетела в одно из окон нового исследовательского центра. Издалека донесся звон бьющегося стекла. Смолл упал на землю, а трое телохранителей прикрыли его собой и стали ужасно похожи на лайнбрекеров, поймавших квотербека (лайнбрекер, квотербек защитник и разыгрывающий в американском футболе). На лицах охранников, уставившихся на Серрина, застыло изумление. Маг Странствующих Рыцарей, который помешал им нашпиговать тело эльфа свинцом, выкрикнул приказ, и они немедленно опустили оружие.

Серрин понял, что ему больше ничего не угрожает, а в следующее мгновение все вернулось на свои места - поднялся страшный шум и началась беготня. Убийцу схватил уличный самурай, находившийся в толпе; к нему тотчас же подскочил целый отряд Странствующих Рыцарей, которые изо всех сил старались спасти свою подмоченную репутацию.

Серрина сначала швырнули на землю, затем заставили подняться на ноги и впихнули в лимузин с затемненными окнами. На голову ему накинули куртку, и машина умчалась прочь. Эльф сидел, втянув голову в плечи, стараясь не дышать и не шевелиться. Ему оставалось только молить всех святых и надеяться, что рефлексы не сделали его жертвой серьезных неприятностей.

* * *

- Я должен извиниться за то, что с вами грубо обошлись, мистер Шамандар, - сказал Серрину человек в строгом костюме. - Просто мы пытались ускорить процедуру допроса. Надеюсь, вы понимаете, что нам было необходимо получить детальное описание происшедшего.

"Да уж, - мрачно подумал Серрин. - Я спас мэру Нью-Йорка жизнь, а за это меня восемнадцать часов подвергают беспрерывному допросу. Я даже не знаю, где нахожусь".

Он скрестил руки на груди и посмотрел на строгий безымянный костюм так, словно хотел спросить: "Ну и что дальше?"

- Мне поручено от имени администрации мэра передать вам денежное вознаграждение за ваше высокообщественное поведение, - объявил костюм и протянул кредитную карточку с печатью мэрии.

При этом он улыбался эльфу, по всей видимости, самой сладкой из своих улыбочек.

Серрин почувствовал некоторое удовлетворение. Насколько глубоким оно будет, зависело от размера награды. Десять тысяч нуенов, пожалуй, смогут его утешить.

- Мы не думаем, что вы подвергаетесь опасности, - продолжал строгий костюм после того, как Серрин внимательно рассмотрел карточку. - Наш отдел уверен, что мы имеем дело с убийцей-одиночкой.

Серрин чуть не расхохотался. Убийцу прикрывало очень сильное заклинание, так что утверждать, будто он действовал в одиночку, - это все равно что признать: убивший президента Гэрети Вильям Спрингер, которого, кстати, так и не поймали, не имел сообщников. Очевидно, администрация мэра и Странствующие Рыцари хотели, чтобы он так считал, поэтому эльф решил сделать вид, будто поверил в эти глупости.

- Я рад, что смог быть полезным, - сказал он.

Положив кредитную карточку в карман, Серрин повернулся, чтобы выйти из ярко освещенной комнаты без окон, где его допрашивали. Возле него тут же возникли тролли в форме Странствующих Рыцарей, подхватили под руки и повели к лимузину, стоявшему перед зданием службы безопасности. Рядом с лимузином он заметил темноволосую девушку - она препиралась с двумя охранниками, которые намеревались вышвырнуть нарушительницу порядка за ограду. Это была та самая девушка, что он встретил накануне; солнце и сегодня отражалось от серебристых наушников ее карманного компьютера. Вырвавшись из рук своего могучего эскорта, эльф поспешил вмешаться.

- Эй, все в порядке! - крикнул он, когда один из охранников ткнул девушку своим отвратительным оружием под ребра. - Не беспокойтесь, мы уже уходим.

- Пошли, - сказала девушка и открыла дверцу автомобиля.

Что-то подсказало Серрину, что нужно забраться внутрь и позволить девушке увезти себя. Ее маленькая машина казалась более уютной и человеческой, чем государственный лимузин. Только гораздо позже Серрин понял, что бессонная ночь все-таки сказалась на его инстинктах.

2

- К счастью, вас не успели снять на видео, - сказала девушка, когда они устроились в ее квартире где-то в пригороде Нью-Джерси. - Я думаю, вам очень повезло, Серрин Шамандар. Сомневаюсь, что Лига Дамаска собрала достаточно информации, чтобы вас идентифицировать, - даже если у них и возникло подобное желание, что, по-моему, весьма маловероятно.

- Лига Дамаска?

"А они-то какое имеют ко мне отношение?" - подумал Серрин.

- Так, во всяком случае, говорят. Может быть, они считают, что в последнее время Смолл стал слишком активно заигрывать со своими избирателями-евреями... Стандартные неприятности для мэра Нью-Йорка.

Серрин попытался вспомнить, что же произошло в те доли секунды, когда он стоял перед украшенным лентами помостом. И понял: среди смазанных, мелькающих образов было еще кое-что.

- Послушайте, мне очень жаль, - смущенно произнес он, - но я не запомнил ваше имя. Мне не давали спать всю ночь, и я совсем плохо соображаю.

- Джулия. Джулия Ричарде. - Девушка улыбнулась, казалось, она совсем на него не обиделась.

- Хм-м, а почему вы за мной приехали? То есть вам-то это зачем?

- Добро пожаловать, - с обидой сказала Джулия и упорхнула в маленькую кухоньку.

Вскоре Серрин почувствовал приятный аромат настоящего кофе. Ясно, здесь не пьют соевую дрянь. По-прежнему испытывая смущение, эльф последовал за девушкой и тут же непроизвольно поморщился - привычная реакция на боль в ноге. Джулия повернулась - заметила гримасу, и ее раздражение моментально пре-вратилось в сочувствие.

- Простите меня, - сказал он. - Я начисто забыл о хороших манерах. Очень рад, что вы там оказались. Но мне все равно интересно, почему вы так поступили.

Джулия наполнила две чашки и поставила их на поднос, который Серрин галантно у нее отобрал. К кофе она подала бутерброды с копченым лососем и сливочным сыром - похоже, такие же настоящие, как и кофе.

- Ну, не так уж часто удается встретить человека, который спас от смерти мэра Нью-Йорка, - насмешливо ответила она. - Если это недостаточный повод для знакомства, то я уж и не знаю, чего еще вам нужно. Кроме того, мне страшно интересно поговорить с волшебником, сумевшим заметить то, что пропустили Странствующие Рыцари. Значит, вы настоящий маг. В некотором смысле уникальный. - Джулия облизнула прекрасно очерченные губы. - Ну, вас удовлетворили мои объяснения?

Серрин не смог сразу ответить на ее вопрос, поскольку у него был полный рот. С трудом проглотив кусок непрожеванного бутерброда, он пробормотал что-то неразборчивое относительно своей ординарности.

- Может быть... а может быть, и нет, - небрежно бросила Джулия. - Где вы остановились?

- В "Гранд Гудзон", - ответил эльф.

Глаза Джулии округлились, когда она услышала название дорогого отеля.

- Почему бы вам на некоторое время не залечь на дно? На всякий случай. Сейчас вряд ли стоит появляться в Колумбийском университете. Я могу попытаться достать в библиотеке то, что вас интересует. У меня есть необходимые пропуска, и я знакома с несколькими библиотекарями.

Серрина охватило возбуждение, и все же что-то его беспокоило. События развивались даже чересчур стремительно. А он слишком устал, чтобы все как следует обдумать. Джулия Ричарде казалась такой юной и хорошенькой, а здесь, в пригороде, он будет в большей безопасности, чем на Манхэттене... Да и в любом случае, что он теряет? Совершать поступки, руководствуясь подобным принципом, уже довольно давно стало для Серрина образом жизни. Теперь он легко и без проблем принимал любые решения. Да, он был тайным агентом и обладал прекрасно развитым чувством опасности, как и всякий человек этой профессии. Но даже агент-ветеран и эльфийский маг способен совершить ошибку, если находится в состоянии крайнего переутомления.

- Хм-м, вы уверены?

Она кивнула - не навязчиво, не оказывая никакого давления.

- Ну, это было бы просто здорово, - сказал Серрин, а потом быстро добавил: - Я проведу в Нью-Йорке всего несколько дней. - Он давал понять, что не будет в тягость и, кроме того, вообще не склонен подолгу задерживаться на одном месте.

Серрин попытался скрыть зевок, но у него ничего не вышло.

- Прежде всего, вам необходимо отдохнуть, - сказала Джулия, улыбнувшись одной из своих особенных улыбок. - Свободная комната, в которой вы можете расположиться, вон там, слева по коридору.

Серрин пожелал ей доброй ночи, хотя было еще только десять часов утра, а потом, хромая сильнее обычного, направился в запасную спальню.

В маленькой комнате было сумрачно и прохладно; кровать, тумбочка и стул - вот и вся мебель. Даже не сняв туфли, Серрин со стоном повалился на постель, взбив сначала подушку, как он это всегда делал, прежде чем лечь спать. Он заснул почти мгновенно, а проснулся лишь в пять часов вечера - и то только потому, что Джулия осторожно потрясла его за плечо и указала на стоящую на тумбочке чашку дымящегося кофе. Не разбирая, настоящий это кофе или нет, эльф мигом его проглотил.

* * *

Серрин провел в гостях три дня. Утром Джулия уходила по своим делам, а возвращалась с книгами, которые он заказывал, - каким-то образом девушке удавалось получать их на дом. По вечерам они выезжали в город и гуляли по Риверсайд; один раз Джулия пригласила его в оперу. Обедали они в дорогих ресторанах. Девушка упорно расплачивалась за себя - Серрину следовало бы насторожиться, но он расслабился и не обратил на это никакого внимания.

Девушка и эльф очень много разговаривали, как и в тот день, перед зданием библиотеки, когда они сидели на траве и грелись в лучах теплого утреннего солнца. Джулия призналась, что пробует писать и играть в театре. Серрин пришел к выводу, что девушка принадлежит к довольно распространенной категории людей, постоянно пытающихся найти себе место в искусстве, но обреченных на неудачу.

Единственное, что выделяло Джулию Ричарде среди множества других, обширная коллекция книг по оккультным наукам. Одержимость, переселение душ, привидения - традиционный набор, - но еще и многое другое. Она занималась парапсихологией и показала Серрину набросок романа о призраке. Как выяснилось, Джулия обладала поразительной способностью создавать необычные, пугающие образы, возникающие в подсознании читателя, да и сам язык, что весьма удивило Серрина, очень ему понравился.

- Твой интерес к привидениям... Ты собираешься по-настоящему охотиться за ними? - спросил он скорее в шутку, чем всерьез.

- О, это почти забытое хобби, - ответила Джулия, небрежно махнув рукой.

И разговор закончился.

Однако Серрин почувствовал, что с той минуты все изменилось. Он не мог сказать, в чем именно это выражалось. Не происходило ничего особенного никаких сцен или разногласий, просто настроение перестало быть прежним. Даже когда они занимались любовью, Серрин чувствовал, что Джулия делает это как-то без души. И хотя он пытался сгладить возникшее между ними отчуждение задушевными беседами, маг видел, что ничего не получается.

- Думаю, пора возвращаться домой, - заявил он, наконец вспомнив китайскую поговорку о том, что гости и рыба через три дня начинают вонять. Если ой уедет сегодня, четвертого дня не будет. - Похоже, я закончил свое исследование, чего мне не удалось бы сделать без твоей помощи. Я очень тебе благодарен. - Серрин старался не переходить определенной грани.

- Ну, я с удовольствием провела эти дни с тобой. - Казалось, Джулия говорит искренне.

Серрин смутился, он не понимал, что скрывается за ее словами. Эльф, стараясь не смотреть девушке в глаза, не стал растягивать прощание.

Она предложила отвезти его в аэропорт, но он отказался. Однако попросил Джулию подбросить его к библиотеке, поскольку перед тем, как вернуться в Сиэтл, хотел уточнить несколько вопросов.

- Еще раз спасибо, - сказал Серрин, выходя из машины, которая остановилась перед зданием библиотеки. - И не забывай, у тебя есть мой телефон. Если что-нибудь понадобится, звони в любое время.

Джулия на мгновение отвела глаза. "Ну что я опять сделал не так?" подумал он.

- Извини. - Вот и все, что она сказала на прощание и сразу уехала.

Серрин покачал головой, поднял с земли дорожную сумку и зашагал к библиотеке.

Два часа спустя, когда прозвучал сигнал об окончании работы библиотеки, он уже скопировал интересующие его материалы. Быстро проверил расписание самолетов на одном из библиотечных компьютеров и остановился на полуночном рейсе, чтобы успеть спокойно пообедать в приличном ресторане. Серрину не хотелось испытывать удачу и идти в Чайнатаун, поэтому он выбрал тайский ресторан на площади Тайме. "Может быть, - подумал он, довольно улыбаясь, - мне удастся заловить одного из Странствующих Рыцарей и заставить его заплатить по счету".

Просидев пять минут в ресторане, Серрин вдруг заметил, что посетители с любопытством на него посматривают. Затравленно оглядевшись по сторонам, он увидел, как в зал вошли двое мужчин в строгих костюмах, сунули несколько банкнот в руку официанту и направились прямо к его столику. Серрин на мгновение запаниковал, но потом постарался убедить себя в том, что эти двое просто не могут быть наемными убийцами. "Вряд ли кто-нибудь захочет прикончить тебя только за то, что ты помешал совершить преступление, сказал он себе. - А может быть, ты ошибаешься, приятель? Во всяком случае, эти двое совсем не похожи на арабов..."

- Мистер Шамандар, - обратился к нему один из мужчин, неискренне улыбнулся и без приглашения уселся за столик. - Меня зовут Дэн Макэван, я из "Тайме", а это мой фотограф, Рэнди Симмонс. - Симмонс, лицо которого украшали вышедшие из моды усики, ухмыльнулся, как смущенная гиена, и начал готовить камеру. - Мы хотели бы сделать несколько фотографий, пока вы будете отвечать на наши вопросы. Постараемся не помешать вашей трапезе.

Серрин уже собрался послать их подальше, но в последний момент сообразил, что неплохо было бы сначала потребовать объяснений.

- А что вам, собственно, от меня нужно?

- Ну... расскажите о вашем героическом поступке, - ответил Макэван. Весь город только и говорит о вас, хотя прошло уже три дня. Всех ужасно занимает маг с грустными глазами.

"К счастью, вас не успели снять на видео", - вспомнил Серрин слова Джулии. В панике он прикрыл лицо красной салфеткой и побежал к двери. "Грустные глаза, поцелуй меня в задницу!" - подумал он.

- Быстро увези меня отсюда! - рявкнул Серрин водителю-троллю, вскочив две минуты спустя в желтое такси. К этому моменту в ресторане собралась дюжина фоторепортеров и прочих пресмыкающихся. Эльф старался не думать о том, какой у него был дурацкий вид, когда он, прикрываясь использованной бумажной салфеткой, убегал из ресторана. - ДФК (аэропорт им Джона. Ф. Кеннеди). Поезжай не самым кратчайшим путем. И забудь о счетчике.

- Мне нравятся клиенты, которые такое говорят, приятель, - ухмыльнулся тролль и помчался, словно обезумевшая крыса, которой только что прищемили хвост.

Когда они приехали в аэропорт, у Серрина создалось впечатление, что никто его здесь не поджидает, хотя у него не было сомнений, что поблизости наверняка рыщут голодные акулы, рассчитывающие на удачу. Быстро изучив расписание, он выяснил, что очередной местный рейс будет только через тридцать пять минут. А следующий самолет в Сиэтл отправлялся через два часа.

- Когда ближайший самолет куда угодно? - спросил он у женщины, сидевшей за стойкой Британской авиакомпании.

Она удивленно посмотрела на него и переспросила:

- Что? Ближайший рейс куда угодно?

- Вы просто посмотрите, леди, и все, - попросил Серрин, озираясь по сторонам.

- У вас какие-то неприятности?

- Я не сделал ничего плохого, - устало проговорил Серрин, заметив, что рука женщины потянулась к кнопке сигнала тревоги.

Тут только он заметил на стойке газету.

- Я просто не хочу встречаться с репортерами, - он, показывая на свой портрет, занимавший всю первую страницу.

Женщина посмотрела на газету, потом перевела глаза на Серрина и от удивления раскрыла рот.

- Франкфурт или Кейптаун. Через десять минут, - Пролепетала она, а эльф повернул "Ньюсдей" так, чтобы получше рассмотреть снимок.

Джулии каким-то образом удалось сфотографировать его, когда он сидел на балконе, ничего не подозревая и спокойно улыбаясь своим мыслям. Он стал жертвой талантливой аферистки, а мерзкая газетенка была готова печатать любое дерьмо, которое ей удавалось заполучить. Серрин Шамандар вышел на снимке не слишком привлекательным, но узнать его было нетрудно.

Опыт тайного агента подсказывал ему, что необходимо как можно быстрее выбраться из города и затаиться, пока не уляжется шумиха, поднятая вокруг его имени. Серрин даже пожалел, что не взял с собой фальшивых документов тогда он заказал бы билет на Кейптаун по своему настоящему удостоверению личности, а сам отправился бы в Германию по фальшивому.

- Пожалуй, выберу Франкфурт. - Оттуда можно перелететь в Хитроу и встретиться с британскими друзьями - куда более приятная перспектива, чем посетить город в Азании. - Успею?

- Если будете бежать всю дорогу, то успеете. Только что было сделано последнее объявление. Ворота номер семнадцать.

- Леди, бегать я умею очень быстро, верьте мне.

Серрин протянул ей свою кредитную карточку и кинул сумку на ленту транспортера. А потом помчался к воротам номер семнадцать. По дороге он чуть не упал, зацепившись за легкий металлический чемоданчик, который отлетел в сторону. Эльф успел бросить взгляд на его обладателя - седого мужчину с неподвижным лицом и треугольным шрамом на левой части подбородка. В тени прятались киберглаза. Серрин на ходу пробормотал извинения, но не стал поднимать чемоданчик, предоставив сделать это владельцу, и поспешил дальше. Подбежав к воротам, он принялся мучительно искать паспорт. Эльф не мог знать, что человек с киберглазами, воспользовавшись встроенной в зрачок мини-камерой, успел сделать не менее тридцати снимков.

Серрин вскочил на подножку последнего автобуса. Сойдя на посадочную полосу, он посмотрел на далекое серое небо; дождь обещал немного смягчить дьявольскую жару и духоту Нью-Йорка - у обитателей огромного города появится возможность нормально поспать. Поднялся по трапу, нашел свое место, уселся, откинувшись на мягкую спинку, и осторожно, словно это была порнография, развернул газету.

Джулия, прелестная девушка с карими глазами и милой улыбкой, использовала в статье все, что он успел рассказать ей о себе, да еще и провела собственное расследование. Теперь понятно, почему к концу их романа она начала чувствовать себя неловко. В большой статье было практически все: рассказ о погибших родителях, ранение в ногу, которое он получил, когда работал на Ренрейку, афера с Атлантидой, даже история о том, как он, Джирейнт и Франческа в прошлом году помогли раскрыть серию жестоких убийств в Лондоне. Статья была написана просто мастерски, особенно удачными получились личные наблюдения журналистки - они ведь прожили три дня под одной крышей... Теперь понятно, почему посетители ресторана так на него глазели. Средства массовой информации очень подробно освещали все детали покушения на мэра Омолла, но Серрин практически не смотрел триди, поэтому так и не узнал, что стал знаменитостью. В особенности после того, как подробности его личной жизни стали всеобщим достоянием. Может быть, следует поблагодарить за это редакторов газет, устроивших для своих читателей настоящее пиршество - до тех пор, пока не появится новая знаменитость. Кто знает, что может произойти, если заставить их голодать слишком долго?

Читая дальше, он с радостью отметил, что Джулия не стала раскрывать их постельных секретов... черт побери, опять ошибся: мало еще прочитал. Серрин почувствовал, как его охватывает отчаянная тоска, причем вовсе не потому, что это было состряпанное на заказ варево, не имеющее ничего общего с действительностью, - Джулия написала правду. Может быть, ему было бы легче, если бы он смог назвать ее лживой сучкой. Она лишила его и этой возможности.

Серрин так рассвирепел, что ему захотелось разорвать страницы газетенки на миллионы крошечных кусочков и вышвырнуть их из окна самолета. Вместо этого он засунул газету в карман куртки, устало откинулся на спинку кресла и попытался заснуть.

3

Серрин прибыл во Франкфурт в десять часов утра по местному времени, как всегда чувствуя себя отвратительно из-за резкой смены часовых поясов. И сразу увидел собственные портреты на красном фоне; их продавали на каждом углу в аэропорту, они словно смеялись над его бесплодными попытками сбежать. Эльф был крайне возбужден, но решил, что останавливаться нельзя, необходимо двигаться дальше.

Он доехал на такси до железнодорожного вокзала, где царили толчея и суматоха. Казалось, все либо едят, либо обдумывают, как бы это получше сделать. Кто-то заказывал булочки с самой разнообразной начинкой, запивая их сойкофе, другие поглощали бутерброды с schinken (ветчина (нем)) пикули, розоватые куски говядины, плавающие в жирном соусе, и салаты с невероятно густым майонезом. Питаясь таким образом, немцы вряд ли могли рассчитывать на тонкие талии, и Серрин забеспокоился, что его высокая худощавая фигура начнет привлекать к себе внимание. Самое лучшее, что он мог стоя в очереди за билетами, это поднять воротник куртки и вжать голову в плечи. Он был так занят мыслями о том, как ненадежнее скрыть свое лицо, что только у самого окошечка кассы донял, что не решил, куда хочет поехать. Окончательно потерявшись, эльф посмотрел на громадное, постоянно меняющееся табло, расположенное под вокзальными часами.

Первый поезд отправлялся в Карлсруэ; изучая его маршрут, Серрин по совершенно необъяснимой причине остановил свой выбор на Хайдельберге. Он купил билет в одну сторону - снова первый класс, стремясь К, одиночеству и анонимности, - и направился на платформу, указанную на табло.

* * *

"Крашер 495" был одним из самых популярных баров в Барренсе беднейшем, богом забытом районе огромного города Сиэтла, давно поглотившего свои пригороды. Тролль допил содовую и снова склонился над журналом, посмеиваясь над забавными картинками. Табурет рядом с ним заскрипел, когда на него припарковал свой обширный зад уставший после долгого дня седой орк.

- Привет, Ганзер. Как дела? - спросил тролль.

- Не так уж и плохо, Том. Как обычно, ничего нового... Янус, дружище, налей-ка мне пивка. Что там у тебя? - Орк приподнял журнал, чтобы посмотреть на обложку. - Черт возьми, да это же Серрин, - сказал он, с удивлением глядя на фотографию. - Похоже, ему сделали пластическую операцию после того, как мы видели его в последний раз.

- Не думаю, - с сомнением проговорил Том. - Серрин никогда не хотел, чтобы в его теле был металл.

Он и близко к скальпелю не подходил. С чего бы это ему меняться сейчас?

Орк одним махом проглотил полкружки и промолчал. С Томом не следовало говорить на подобные темы. Он мог снова начать читать проповеди.

- Серрин спас от покушения мэра Гнилого Яблока, - сказал Том, который знал, что Ганзер не умеет читать.

- В самом деле? Ну, как сказала однажды черепаха армейской каске, мы все совершаем ошибки... Но, фрэг тебя возьми, мы не видели Серрина... уже лет пять?

- Пять лет и два месяца, - медленно проговорил тролль. - Я помню.

Сейчас Ганзера совсем не привлекала перспектива в очередной раз выслушивать бесконечные истории Тома о славном прошлом. Все его рассказы заканчивались рассуждениями о том, как тролль навсегда бросил пить. В планы орка это не входило. Он с нетерпением ждал, когда у него в брюхе заплещется пиво - как можно больше и как можно скорее. Поэтому Ганзер решил переменить тему.

- Говорят, в последнее время ты стал настоящим героем в Джунглях.

Том пожал плечами, но не смог удержаться от улыбки, когда подумал, что кое-кто из парней, с которыми он имеет дело, действительно может исправиться.

- Ну, будет совсем неплохо, если заставить мэра выделить для них хоть какие-нибудь деньги; кроме всего прочего, это наверняка положительно повлияет на его имидж. Теперь, когда почва перестала быть ядовитой и на ней можно выращивать пшеницу, ребята в состоянии заработать достаточно, чтобы прокормиться.

Том задумчиво оглядел душный полутемный бар с занавешенными окнами и старой, поцарапанной мебелью.

Возможно, когда-то потолок здесь и был белым, но дым превеликого множества сигарет уже давно окрасил его в густой коричневый цвет, словно тело любителя поваляться на солнышке, только вот солнце сюда никогда не заглядывало. "Крашер" по-прежнему оставался любимым местом встречи орков и троллей, и на бар частенько нападали блюстители расовой чистоты; впрочем, прошло уже шесть месяцев с тех пор, как ненавистники металюдей бросили внутрь последнюю зажигательную бомбу. Том знал обо всех подобных выходках, потому что к нему всегда обращались за помощью. Шаман Медведицы часто лечил бедняков, которым было не по карману купить медицинскую страховку.

Чья-то тяжелая рука дружески треснула его по спине, Том повернулся и увидел другого орка, Дензера, который чему-то радостно улыбался. В "Крашере" любили шутить, будто Дензер - это тролль, только в шкуре орка. Шутка имела под собой все основания - Дензер действительно был огромных размеров,

Орк убрал грязные черные волосы с лица, и Том дружески кивнул ему.

- Угостить тебя стаканчиком содовой, Том? Наш мэр бегает кругами, словно только что выиграл очередные выборы. Отличная работа, дружище!

Тролль снова улыбнулся и позволил себе получить удовольствие от происходящего. Каким бы паршивым ни был район Редмонд-Барренс, здесь его дом, и после долгих лет скитаний Том собирался сделать все возможное, чтобы хоть как-то улучшить положение его обитателей.

Он снова огляделся по сторонам и увидел озабоченные, усталые лица. Семь лет назад за несколько сотен нуенов он убил бы любого из завсегдатаев этого бара. Теперь же он любил этих людей, родившихся в пластмассовых Джунглях и получивших в наследство лишь химические отходы. А деньги, которые его группа сумела получить у мэра Редмонда Джеффри Гастона, облегчат жизнь тысячам обитателей трущоб.

"Я делаю это потому, что являюсь твоим должником, дружище, - подумал Том, глядя на лицо, изображенное на обложке журнала. - Что же все-таки с тобой стряслось?"

* * *

Серрин выбрал Хайдельберг почти случайно, но прошло два дня, и он начал думать, что на него снизошло озарение свыше. Городок был удивительно тихим даже сейчас, в разгар туристического сезона; казалось, прошедшее столетие ничуть его не изменило. Маленькие белые лодочки, как и прежде, лениво скользили по Неккару, люди так же покупали все необходимое на уличных лотках, где он и сам приобрел маленькую зеленую керамическую лягушку ручной работы - забавное существо, напоминающее гоблина с озадаченным лицом. Рынок, где продавались банки с домашним вареньем и солениями, шляпы с перьями, кружки для пива, рыба и фрукты, ветчина и конечно же вяленое мясо, которое, очевидно, являлось местной достопримечательностью, словно вышел из девятнадцатого века, как, впрочем, и сам городок.

Гуляя, Серрин остановился на узкой улочке, ведущей к замку, что примостился на самой вершине холма, и принялся лениво разглядывать витрину кондитерской. Его внимание привлекли маленькие яркие коробочки. Он купил одну, но, к своему разочарованию, обнаружил внутри всего лишь шоколадное печенье в форме сердечек и крошечную записочку, сообщавшую, что печенье называется "Студенческий поцелуй". Студент посылает такую коробочку своей девушке, за которой следят родители, делая невозможным иные проявления чувств.

"Как мы далеки от всего этого, - с горечью подумал Серрин. - В наши дни твоя возлюбленная в течение трех дней выуживает у тебя полезную информацию, а потом продает ее бульварным газетам".

Он повернул налево, на Рыночную площадь, затем медленно пошел по Хаупштрассе, пытаясь найти среди многочисленных кафе такое, где подавали бы кофе и свежий сок.

"Сходить, что ли, в библиотеку? - лениво подумал он. - Закончить работу, которую я начал в Колумбийском университете?.. Да ну, провались оно все пропадом, я и так последнее время достаточно работал. Пойду лучше посмотрю, что нам оставил на вершине вон того холма Фридрих Богемский".

* * *

Прижимая к груди добычу, Кристен как безумная помчалась прочь от разноцветных прилавков рынка Стрэнда, скрылась в толпе Нижнего Эдерли, а затем направилась к берегу. Сегодня ей повезло - она появилась как раз в тот момент, когда полиция налетела на грабителей, пытавшихся отнять бумажник у мужчины, которого они повалили на землю.

Кристен не занималась воровством, однако отлично соображала, как можно что-нибудь заполучить, не прикладывая к этому никаких усилий. Когда полицейские занялись преследованием грабителя и устремились в противоположном направлении, а прохожие принялись помогать стонущей жертве, Кристен быстро подскочила к его сумке, валявшейся на земле, куда она отлетела во время драки, схватила ее и прижала к груди, абсолютно уверенная в том, что никто не видел, как она умчалась, словно ветер, в сторону рынков Сисалла. Впрочем, она почувствует себя в безопасности, только когда туда доберется - ее рост и похожие на проволоку вьющиеся волосы уж слишком привлекают к себе внимание. Кристен молила всех святых о том, чтобы воздействие утренней порции дагги не слишком бросалось в глаза окружающим травка была сильной.

Строители утверждали, что, создавая грандиозную свалку на побережье Кейптауна, они сделали ее совсем такой же, как в Сан-Франциско и Сиднее. Может, они и в самом деле неплохо справились со своей задачей. Здесь, на берегу, был дом Кристен, в одном из немногих мест в Конфедерации Наций Азании, где тебя не пристрелят только за "не тот" цвет кожи, вероисповедание или метатип. Для Кристен, которая была наполовину коса (народность в ЮАР), наполовину белой, это имело большое значение. Тут ей приходилось беспокоиться лишь о расовых предрассудках.

Она равнодушно посмотрела на огромный, покрытый ржавчиной корпус нефтяного танкера, навсегда застрявшего в песке на берегу. Внутри останков этого корабля поселилось около двадцати тысяч человек, оборванная, жалкая армия бездомных. Многие из них входили в бригады, которые каждый день отправлялись на работу, - они должны были разбирать на части старые, вышедшие из строя огромные корабли, чьи безликие владельцы за гроши продавали их городскому совету. Эти люди делали свою работу, пользуясь только молотками; выбиваясь из сил, они с утра до ночи превращали отслужившие суда в кучи металлолома. Платили жалкие гроши - их хватало лишь на то, чтобы не уме-с голоду, а отцы города утверждали, что цена, они дают за брошенные корабли, совсем невысока, если благодаря этому удается удержать двадцать тысяч люмпенов от нападений на туристов. Кристен была знакома с парочкой таких типов, но сама настолько низко не пала.

Ухмыляясь, она взяла чашку сойкофе и тарелку блэтдженга; одной рукой отрывала кусочки курицы, а другой шарила в сумке. Восемьдесят азанийских долларов, пятерками и мелочью; их владелец, наверное, специально разменял деньги, чтобы расплачиваться на рынке. Вне всякого сомнения, он оставил большую часть документов и кредитную карточку в сейфе отеля. Стандартная мера предосторожности, которую принимают туристы. Впрочем, и восьмидесяти баксов вполне достаточно. На эти деньги Кристен сможет питаться в течение нескольких недель, а если захочет, даже и спать в отеле. А что еще лучше побаловать себя наркотиками.

Она огляделась по сторонам, не следит ли кто за ней, можно ли оставить сумку и сбежать. Чтобы убедиться в том, что все в порядке, она сделала вид, будто роется в сумке - ищет затерявшийся блеск для губ, например. Первым делом она вытащила журнал, который тут же бросила на стол, потом принялась шарить по дну сумки. Но тут ее внимание привлекла фотография на обложке. Кристен вдруг стало очень холодно в этот непривычно теплый и душный зимний день, когда термометры показывали двадцать градусов. Она сталкивалась всего с несколькими эльфами - опасными, гордыми безумцами зулусами, познавшими тяжелые времена. Кристен было хорошо известно, что их следует избегать эльфы не скрывали презрения, которое испытывали к ней только потому, что в ее жилах текла смешанная кровь. Девушка была совершенно уверена: этого эльфа она не видела никогда в жизни, но его лицо притягивало, не отпускало, не давало возможности сосредоточиться на другом. Она перелистала страницы журнала, увидела фотографию, где эльф, улыбаясь, сидел, подставив лицо солнцу, затем немножко отодвинула журнал в сторону, чтобы посмотреть на незнакомца под другим углом. Кристен знала, что никогда не встречалась с этим типом. Но в то же время была совершенно уверена в том, что знакома с ним всю жизнь.

Может быть, это лицо мелькало на киноафишах или на рекламных плакатах концертов рок-музыкантов. Возможно, ей попадались листовки, в которых говорилось, что его разыскивает полиция или что-нибудь в таком же роде... "Проклятье, - подумала Кристен, - и почему только я не умею читать. Кто он такой?"

Словно услышав ее немой призыв, из-за угла появился яванец, белое одеяние которого развевалось на ветру, точно легкие облака, несущиеся в сторону Столовых гор, и весело помахал ей рукой. Девушка с довольно глупым видом помахала ему в ответ журналом.

- Назра, хочешь заработать несколько баксов? спросила она.

Он чуть приподнял брови и улыбнулся.

- Опять собираешься что-то продать, Кристен?

- Нет, прочитай мне кое-что.

Он бросил на нее короткий взгляд, вытащил старые очки из кармана и, не торопясь, нацепил их на нос, а Кристен подтолкнула к нему журнал.

- Вот. Начни отсюда. Расскажи, что тут про него написано.

Бар не закрывался до поздней ночи.

Серрин вспомнил, как однажды его приятель, валлиец знатного происхождения по имени Джирейнт, говорил, что, если он когда-нибудь окажется в Германии, ему следует попробовать eiswein, удивительное золотистое вино, которое делают из винограда, чуть подгнившего на ветках после того, как первый зимний мороз превратил сок в концентрированные ферменты. Серрин взял бутылку в номер, и, как только вытащил пробку, его окутал аромат фруктов и цветов. Он налил себе стаканчик, поднес холодное вино к губам, и тончайший, восхитительный нектар коснулся его нёба так же легко, как капает вода с тающей сосульки. Эльф был поражен, потому что никогда в жизни не пробовал ничего подобного. Одного стаканчика будет явно недостаточно.

* * *

Серрин неожиданно проснулся после полуночи, потянулся, нечаянно уронил пустую бутылку и широко зевнул, чуть не вывихнув челюсти. Он проголодался и был уверен, что не заснет, если немного не погуляет. Воспользовавшись ночным ключом, эльф выбрался на улицу, прошел мимо церкви и разбросанных зданий университета в сторону баров, где можно поесть даже в такое позднее время.

Узкие дорожки были пустынны и почти не освещены. Неожиданно подал голос его магический щит, и Серрина охватила паника. Эльф принялся дико озираться по сторонам, зная, что только серьезная угроза могла быть причиной этого сигнала. В тот самый момент, когда тяжелый дротик с резким звуком ударил в стену у него за спиной, Серрин выставил защитный барьер.

На груди у него тут же появилось красное пятнышко - он оказался на прицеле, - и тогда эльф рискнул сделать быстрый астральный поиск, надеясь обнаружить своих врагов. Высоко на крыше он заметил вторую фигуру, темную и безмолвную, прячущуюся в тени. Он молниеносно вернулся обратно и решил нанести сокрушительный удар по одному из нападавших. Не стоило размениваться по мелочам.

Серрин сотворил заклинание, и в следующий миг дьявольский огонь озарил крыши, ревущее пламя окутало стрелка, помешав ему сделать второй выстрел. Убийца закричал, потерял равновесие, и его горящее тело с глухим стуком рухнуло на тротуар. Ружье выпало из рук и отлетело в сторону, продолжая стрелять. Издалека до Серрина донеслись крики: "Polizei! Bitte, polizei!" Второй из нападавших оказался всего в метре от него. Серрин видел, как в слабом, мерцающем свете поблескивают лезвия бритв на его пальцах. Эльф отскочил назад и обнаружил, что упирается спиной в стену.

Убийца ухмыльнулся. Длинный, бесформенный плащ скрывал его фигуру, и Серрин скорее догадался, чем увидел, что за очками прячутся киберглаза. Охотничья шляпа вполне соответствовала внешнему виду незнакомца, но тут Серрин заметил треугольный шрам на подбородке. Эльф был уверен, что уже видел этого человека раньше, только вот сейчас не мог вспомнить где.

Лезвия бритв вонзились в плечо мага как раз в тот момент, когда он нанес убийце мана-удар, поразивший психику и все его существо. Человек с треугольным шрамом что-то прохрипел и согнулся так, словно кто-то лягнул его в солнечное сплетение, - Серрин прекрасно знал, что нанес непоправимый вред своему врагу.

Он отскочил в сторону и со всех ног помчался по Хаупштрассе.

Повернув за угол, эльф услышал топот бегущих ног - кто-то спешил ему навстречу. Он тут же метнулся к темному дверному проему и, сотворив соответствующее заклинание, стал невидимкой. Несмотря на опасность и прилив адреналина, он чувствовал себя слабым и каким-то сонным - верный знак того, что магическая энергия расходуется слишком быстро. Мимо него, в ту сторону, где остался лежать один из нападавших, промчалось около полудюжины пьяных студентов.

Нетерпеливо дожидаясь, пока студенты скроются из виду, Серрин заметил блеснувший на земле маленький металлический предмет. Эльф поднял его, думая, что он выпал из его собственного кармана. Послышался вой сирен в западной части города, и Серрину снова пришлось пережидать, пока машины проедут мимо. Только после этого он, едва держась на ногах, направился к своему отелю. Руку отчаянно жгло, хотя крови на куртке почти не было. Рана оказалась легкой царапиной. "Проклятье, - подумал Серрин, - ублюдок меня отравил!"

Эльф с трудом добрался до комнаты. Он не мог обратиться к врачу, потому что не купил медицинской страховки. И звонить в немецкую полицию не хотел - тогда ему пришлось бы отвечать на вопросы о психических ударах и сожженных трупах на улицах мирного Хайдельберга. Серрин оторвал кусок от одной из своих рубашек и наложил на левое плечо такой тугой жгут, что рука уже через несколько секунд побелела. Затем быстро побросал в сумку вещи и вызвал такси. Он понимал, что совершает безумный поступок, понапрасну рискует жизнью, но яд не давал ему возможности ясно мыслить, Серрина толкал вперед всевозрастающий страх.

- Hauptbahnhof, danke, - только и сказал он водителю такси, помахав у него перед носом несколькими крупными банкнотами, чтобы тот не стал обращать внимания на воющие сирены.

Серрину повезло: орк что-то пробурчал, и машина не торопясь поехала вдоль набережной, мимо площади Бисмарка, на запад по Берхемштрассе, оставив позади синий мигающий свет полицейских машин.

Такси остановилось у железнодорожной станции, и Серрин выбрался из машины, надеясь, что водитель примет его за очередного набравшегося туриста. Шаркая ногами, как немощный старик, эльф подошел к огромному табло с расписанием поездов, бросил на него короткий взгляд и вставил кредитную карточку в автомат по продаже билетов. В его мозгу пронеслось: сесть на экспресс, отправляющийся в Эссен, сделать пересадку в Майнце на Франкфурт или сразу доехать до Бонна. Купить билет до Эссена, на случай, если за ним гонится полиция. Выйти на полпути. Видимо, автомат исчерпал все свои обычные гадости, потому что без особых проволочек выплюнул билет эльфу прямо в руки.

Серрин успел сесть в вагон первого класса, прежде чем потерял сознание. Рана горела огнем, в горле пересохло. К своему ужасу, он почувствовал, что мышцы отказываются служить, а дыхание с хрипом вырывается из груди. "О святые духи, - подумал он, - начинается приступ. Кажется, меня отравили каким-то парализующим токсином или чем-то вроде того". Эльф попытался добраться до двери и позвать на помощь, слишком поздно сообразив, что смерть - не лучший способ избежать встречи с немецкой полицией, однако налившееся свинцом тело отказывалось подчиняться мозгу, и Серрин беспомощно повалился на угловое сиденье. Глаза закатились, он погрузился во мрак.

4

Серрина разбудил проводник, когда экспресс остановился в Кобленце. Вся рука пульсировала от боли, а во рту было такое ощущение, словно там жил длиннохвостый попугай, однако сердце билось нормально, и единственное, что напоминало о приступе, это затекшие мышцы рук и ног. Когда Серрин искал в кармане билет, он нащупал металлический цилиндр, который неожиданно зазвенел; пришлось поспешно закашляться. Проводник долго изучал билет с таким видом, словно это было нечто отвратительное, а потом двинулся дальше, только тогда эльф вытащил из кармана металлический предмет. Это была ампула, какими пользуются для инъекций. Пустая.

"Транквилизатор, - подумал Серрин. - Странно, что я не помню, как поднял ампулу, зато теперь ясно, почему у меня все так затекло. Эти бритвы, наверное, тоже были с наркотиком, значит, меня хотели взять живым".

И хотя эта мысль должна была бы его успокоить, Серрина она испугала больше, чем то, что кто-то мог желать его смерти.

Он печально разглядывал приближающееся сияние Рурско-Рейнского мегакомплекса и пытался понять, кто же устроил на него охоту. В голове проносились сцены из бесконечных фильмов класса "Z", где рассказывалось об убийцах в поездах, однако его волшебный охранник помалкивал. Серрин попытался представить себе, чего ждут враги и станут ли его преследовать. Он вздрогнул, вспомнив человека со шрамом из ДФК, и сообразил, что приказ о нападении был отдан, когда он все еще находился в Нью-Йорке; оттуда наемники отправились за ним в Хайдельберг. Проследить за беглецом было совсем непросто, добраться до Франкфурта они смогли без проблем, а вот дальше, до этого университетского городка...

"Значит, среди них есть волшебник, - подумал Серрин. - Тот, кто в состоянии следить за мной астрально. Волшебник, который хочет взять меня живым". Эльф почувствовал себя так, словно его с головы до ног окатила струя холодной воды.

Он сошел с поезда в Бонне, взял такси и поехал в аэропорт. Дрожащими руками принялся заталкивать монеты в автомат международных переговоров, проклиная испорченную щель для кредитных карточек. Номер, по которому он звонил, находился в самом сердце Лондона.

- Да? - На экране возникло лицо заспанной блондинки, недоуменно всматривающейся в изображение Серрина.

То, что она увидела, ей совсем не понравилось.

- Джирейнт дома?

- Эй, кто бы вы там ни были, сейчас пять часов утра и...

- Это очень срочно. Скажите ему, что с ним хочет поговорить Серрин.

- Его здесь нет, - язвительно сообщила блондинка. - Отправился по делу в Гонконг. Вернется через два дня. Ему что-нибудь передать?

- Я перезвоню, - коротко ответил эльф и повесил трубку.

Лондон был совсем близко, а друг, который являлся членом палаты лордов, мог бы ему пригодиться. Однако в данный момент Серрин остался один, посреди ночи, в незнакомом аэропорту, в тысячах миль и через океан от дома. Его руки дрожали даже сильнее, чем обычно. К счастью, как ему показалось, никто не обращал на него внимания. Оглядевшись по сторонам, он увидел обычную предутреннюю суету, как и в любом аэропорту мира: вскоре начнется посадка на первые рейсы в Брюссель или Страсбург. Хмурые обманутые любовники с красными глазами; невыспавшиеся, сердитые люди, чьи рейсы задержаны из-за какого-то бездарного инженера или диспетчера; пьяницы и наркоманы на скамейках - местная служба безопасности еще не успела вышвырнуть их вон. Серрин смутно вспомнил цитату из английского поэта: "Разве жизнь не ужасная вещь, благодарение Господу?"

"Но Бог, если Он существует, не мог бы сотворить аэропорты, - мрачно подумал эльф. - Вот черт, мне бы следовало просто сесть на следующий самолет, отправляющийся в Азанию или в любое другое место. А что, если именно таких действий от меня и ждут? И есть ли у меня выбор?"

Серрин подошел к стойке Британской авиакомпании, заготовив стандартную фразу насчет "первого самолета домой". У него это стало уже неплохо получаться. И вдруг непроизвольно улыбнулся. Сиэтл! Дом - в некотором роде.

По сигналу зевающей за стойкой девушки он поставил свою сумку на ленту транспортера.

- Мистер Шамандар, - неожиданно сказала она, заглянув в его документы, - для вас есть письмо. Его доставили несколько часов назад. Я чуть не забыла.

Серрин взял конверт, попытался быстро вскрыть его дрожащими руками и чуть не разорвал вложенный внутрь листок бумаги.

"Мистер Шамандар, - говорилось в записке. - Вам будет полезно выяснить личность инициатора Вашей вчерашней встречи. В особенности если Вы обратите внимание на тех, кто оказался в аналогичном положении".

Письмо было написано на спиритэле, эльфийском языке, и Серрин почувствовал, как внутри у него все оборвалось.

- Кто передал? - хрипло спросил он.

- К сожалению, я не знаю, - ответила девушка, с трудом сдерживая очередной зевок. - Меня в это время здесь не было. Вам следует спросить у Фриды, но она появится только завтра вечером, а ваш самолет взлетит через пятнадцать минут.

Серрин ощущал себя пешкой в какой-то грандиозной игре, когда, прихрамывая, шагал к выходу на посадку, пытаясь непослушными руками достать из кармана паспорт. Собственно, в этом не было ничего необычного. Его не раз по-королевски обманывали, но ситуация, в которой он оказался сейчас, просто немыслима.

"Проклятье, я старею, вот в чем тут дело". Эльф провел ладонью по коротким седеющим волосам. Наверное, в Сиэтле придется позаботиться о надежной охране.

* * *

Глядя на великолепный кровавый закат и черные тучи, которые ветер нес с Атлантики, Кристен поудобнее вытянула ноги и закуталась в шаль становилось холодно. Она была вполне довольна жизнью: доллары в кармане, дагга и выпивка в сумочке. А стоило ей подумать о танцах вечером у Индры, как на лице появилась счастливая улыбка. Конечно, такое везение долго продолжаться не может, да никогда и не продолжалось; однако удача приходит полосами - может быть, сумка туриста знаменует начало очередной такой полосы. ...