Авторы-составители Эбрахими Торкаман Абузар, Бурыгин Сергей Михайлович, Непомнящий Николай Николаевич

Уважаемые читатели, туристы, путешественники!

Особое географическое расположение Иранского плато, соединяющего Центральную Азию и Дальний Восток с Ближним Востоком и Европой, с незапамятных времен превратило этот регион в один из важнейших перекрестков интенсивных миграций, войн и всевозможных социальных катаклизмов.

Как давно появились первые люди на Иранском плато, историками точно не установлено, тем не менее некоторые исследователи выдвигают версию миграции первых человеческих коллективов в этот регион из Африки, Центральной Азии, с Кавказа и Индийского полуострова. Очевидно, древнейшее место в Иране, относимое к нижнему палеолиту, находится в русле реки Кашфруд в Хорасане. Найденные здесь каменные орудия насчитывают около 800 тысяч лет. Ряд каменных орудий, относимых к среднему палеолиту, были также найдены в центральной части Ирана, на северо-востоке Шираза.

В то время как Европа все еще жила в каменном веке, Иран, подобно другим странам Ближнего Востока, вступил в эпоху меди. Свидетельства, связанные с существованием человека и первых цивилизаций, были найдены в различных точках Ирана. В частности, раскопки, проведенные в пещерах Камарбанд (близ Бехшахра) и Хуту (близ Териджан, на западе Бехшахра), позволили приблизительно определить давность этих цивилизаций: там был зафиксирован 9000 г. до н. э.

Южная и юго-западная части иранского плато благодаря связям с Месопотамией раньше остальных регионов вступили в исторический этап; так в начале III тыс до н. э. на равнине Хузестан была изобретена иллюстративная письменность, так называемая «Эламе агазин». Образцы этого письма были найдены в Сейлаке, в Гудинтапе Кангеваре, Талле Меллияне Фарс и даже в сожженном городе Забел. Это красноречиво говорит о культурной связи запада Иранского плато с другими регионами в ту эпоху.

Книга, которую вы держите в руках, посвящена разным эпохам и различным событиям и людям в персидской истории и написана авторами, путешествовавшими по этой древней стране и лично ознакомившимися со многими историческими памятниками. К сожалению, в последнее время необъективная пропаганда Запада стала причиной того, что красоты и достопримечательности этой великой страны были сокрыты с глаз и долго не становились достоянием культурной общественности во всем мире.

Настоящая книга издана благодаря стараниям авторитетного издательства с любовью и уважением к Ирану. Уверен, при путешествии по этой стране она будет всем незаменимым помощником.

Абузар Эбрахими Торкаман, руководитель Культурного представительства при посольстве Исламской Республики Иран в РФ

Предисловие

Несколько лет назад, впервые побывав в Иране, мы попытались совместно с нашими иранскими коллегами и друзьями-дипломатами вспомнить наиболее яркие вехи или пункты, по которым в нашем сознании сразу возникает образ этой страны: пусть не совсем правильный, но все же о б р а з… Что же это оказались за вехи?

Во-первых, цари Дарий и Кир (лучше в. присутствии иранцев говорить Куруш), видные древние политики и военачальники, навсегда вошедшие в нашу память еще в школе.

Во-вторых, персидская полонянка-княжна, не угодившая спутникам С. Разина во время его похода по Волге.

В-третьих, печальная участь А.С. Грибоедова, погибшего в Тегеране во время дипслужбы.

В-четвертых, иранская хна, без которой не обходилась ни одна советская женщина.

В-пятых, сокровища последнего шаха, да и алмаз «Шах», наследивший в мировой истории.

В-шестых, персидская кошка, впервые появившаяся в Европе в XVII в. благодаря итальянцу Пьетро делла Валле, который привез ее из Хорасана.

В-седьмых, Тегеранская конференция трех великих держав и незабываемая кинокартина с участием Костолевского, Белохвостиковой и Делона.

В-восьмых, строительство россиянами атомной станции в Бушере и связанная с этой мирной стройкой шумиха.

Прошло время, и нам напомнили, что в перечне под условным названием «Что нам Персия?» мы забыли самое главное — персидские ковры! А еще Омара Хайяма! А ведь он числится в России самым «продающимся» автором!

Итого, пунктов стало десять, и обо всех них мы расскажем в отдельной книге, а здесь поговорим о другом — о чем не вспомнили раньше и о чем узнали во время последнего путешествия по Ирану. Конечно, это далеко не все тайны старой Персии, а только прикосновение к ее историческим загадкам, четыре странички из большой книги иранской истории.

Огонь над Персеполем

Безмолвное умирание под открытым, пронзительно голубым небом, забытым навеки — такова была бы участь всех великих городов древности, если бы не потомки, не позволившие уйти в забытье былому величию могущественных предков…

Вот он, Персеполь, огромный город древности, чтимый и исследуемый в XXI веке, но так и не открывший человечеству всех своих тайн…

Тогда, две с лишним тысячи лет назад, все было так же, как и сейчас: такой же сильный ветер, гоняющий песчинки, секущие лицо, столь же яркое солнце, блики мечей и щитов, а сегодня — стекол туристских автобусов и автомобилей…

Если ехать на машине на север из Шираза — красивого старинного города на юго-западе Ирана — по современной автостраде через пустынную равнину Мерв-и дашт, то непременно прибудешь в Парсу, которую обычно именуют Персеполем, или Тахт-и-Джемшидом. Величественные развалины его зданий и дворцов подымаются на фоне мрачной горы, которая с мусульманских времен называется Кух-и-Рахмат (Гора Милосердия). При заходе солнца камни Персеполя приобретают различные оттенки, которые меняются, по мере того как становится темнее, от желтого до розового и густо-красного, и кажется, что эти древние строения вновь пожирает пламя давно ушедшего прошлого; при облачном зимнем небе камни кажутся черными, темно-коричневыми или серыми — унылое зрелище, вызывающее в памяти строчки Омара Хайама: «Где могучий Бахрам за онагром скакал //Там теперь обитают лиса и шакал…» (Пер. Г. Плисецкого.)

Персеполь — монументальный комплекс, воздвигнутый царями из династии Ахеменидов между 520 и 450 гг. до н. э. с целью продемонстрировать великолепие и величие древнейшей мировой державы. Сейчас это руины, сохранившиеся с тех времен, когда город был сожжен Александром Македонским. Хотя развалины, рельефы, протянувшиеся на сотни метров, и надписи, высеченные на памятниках, раскрывают историю Персеполя, прошлое его еще не получило полного описания, полно загадок и может быть лишь частично воссоздано по другим источникам.

Видимо, никогда окончательно не рассеется тайна, окутывающая эти сооружения. Несмотря на то что в зданиях Персеполя люди жили почти в течение двух столетий, нет никаких следов износа ни на ступенях, ни на порогах, ни на полах; не видно даже, чтобы царская домашняя утварь, высеченная из камня, находилась когда-либо в употреблении. Незаполненными остались многочисленные таблички для царских надписей, и это по сей день никак не объяснено.

Персеполь — наиболее важное из четырех находящихся здесь сооружений ахеменидского периода. Подобно другим памятникам старины он сохранил значение национального духовного святилища; его здания и дворец возвышаются на 40 футов над равниной на террасе площадью 33 акра. Большую часть длины Персеполя занимает девять основных зданий. Сооружения, остатки которых сохранились до настоящего времени, включают царскую резиденцию, город, одно загадочное здание и ряд гробниц. Ниже террасы Персеполя, на равнине, были расположены дома царских придворных. Согласно греческим источникам, эту обширную территорию окружала двойная стена, которая отделялась от террасы широким рвом.

Древний путь шел от подножия террасы на север, а затем на восток, вокруг отрога Горы Милосердия. На берегу реки Пульвар, на расстоянии примерно пяти километров от Персеполя, находился город Истахр. Сейчас здесь возвышаются лишь немногие развалины, относящиеся к по-слеахеменидскому периоду. Тут же можно переправиться через реку вброд.

На расстоянии примерно 9,5 км от Персеполя находится каменная скала длиной 150 и высотой 170 м, которая называется Накш-и Рустам (Портрет Рустама). Согласно преданию, на рельефе сасанидского времени изображен легендарный охотник Рустам.

В действительности таких рельефов три, на двух — воцарение Ардашира I (III в.) и триумф Шапура I (2-я половина III в.) — изображены всадники, а на третьем — Варахран III со своей семьей.

В этой же скале высечены четыре гробницы ахеменидских правителей, связанных с Персеполем, а ниже расположены рельефы, относящиеся к более поздним историческим периодам. Перед скалой возвышается сооружение ахеменидского периода, так называемый Кааба-и Зардупгг (святилище Зороастра). Скала Накш-и Рустам не видна из Персеполя — ее загораживают северные склоны Горы Милосердия.

Персеполь относится к периоду правления двух ахеменидских царей — Дария I и его сына и преемника Ксеркса. Дарий очень гордился своим персидским происхождением и тем, что он ариец. Его родословная гораздо древнее родословной Александра Македонского, который разрушил планы Дария, желавшего достичь бессмертия сооружением величественного Персеполя; предки Дария поселились на этой территории почти за тысячу лет до постройки Персеполя.

От арийцев до Александра

Иранское нагорье, обширная территория, которую в настоящее время занимают Иран и Афганистан, расположено в среднем на высоте 1200 м над уровнем моря. По этому плоскогорью, для которого более характерны голые горные гряды и безводные пустыни, нежели плодородные земли, а также через города, расположенные на значительном расстоянии друг от друга вдоль берегов немногочисленных рек, всегда проходили торговые пути, соединявшие далекую Азию со странами Средиземноморья.

С древнейших времен различные племена из глубин Азии двигались на юг и запад через плато и далее. Только караванам удавалось благополучно проходить здесь. Воины-кочевники на лошадях, передвигавшиеся медленно, так как они перегоняли овец и рогатый скот, приходили сюда в поисках пастбищ. Тут оставили след многочисленные армии, которые разрушали на своем пути города и убивали жителей.

Еще задолго до начала 10-го тысячелетия до н. э. арийские племена, видимо, пересекли реку Оке (Амударью) — северо-восточную границу нагорья. Одни из них повернули в Индию, где победили местных жителей с более темной кожей, другие двинулись к западу, через плато. Возможно, они проходили волнами, с большими интервалами.

В своих религиозных произведениях, от которых до нас дошли отдельные фрагменты, они называют себя арийцами. Правители династии Ахеменидов тоже считали себя арийцами. Среди арийских племен, пришедших на плато, были иранцы, которые и дали этой стране свое имя. Лингвистически Иран и Ариана означают одно и то же, хотя как название страны слово «Иран» появилось только после Ахеменидов. Немало усилий было приложено к тому, чтобы изучить религиозную и социальную структуру арийцев до их прихода на плато. Основной источник здесь Авеста — сборник древнейших гимнов и прозаических текстов. Арийцы поклонялись солнцу, небу и различным силам природы. Преимущественно они были кочевниками-скотоводами.

Доказательством того, что арийцы пришли на плато и двигались по нему вплоть до равнины Двуречья, служат надписи. В одной из них, датированной примерно 1370 г. до н. э., содержатся имена арийских богов, а в других засвидетельствованы индоевропейские слова Пришельцы ассимилировались с местным населением, и только с появлением иранцев, то есть индийцев и персов, число арийцев настолько увеличилось, что они могли навязывать свою волю исконному населению. Поскольку могущественная армия Ассирии победоносно прошествовала через западные склоны нагорья, покоряя местных жителей и уводя многих из них с собой, задача арийцев была значительно облегчена Впоследствии они, в свою очередь, выступили против Ассирии.

Страна Парса (Персия) впервые упоминается под названием Парсуа в ассирийской клинописной надписи 843 г. до н. э., рассказывающей о походе Салманасара III. Согласно этой надписи, персы жили на некотором расстоянии к юго-западу от современного озера Резайе (Урмия).

Возможно, были еще две другие группы персов — одна далеко на юге, а другая на значительном расстоянии к западу от Парсуа. Если это так, то особый интерес представляют те персы, которые имели связи с эламитянами, исконным населением юго-западной части плато со столицей в Сузах. Действительно, в 690 г. до н. э. персы объединились с эламитянами для борьбы против Ассирии.

Мидийцы упоминаются в ассирийской надписи 835 г. до н. э. Эти племена воевали друг с другом, а также с Урарту и Ассирией. Один из вождей индийцев, Дайа-укку, тщетно пытался объединить этот народ. Только в 673 г. до н. э. Хшатрите, которого греческие историки называют Фраортом, удалось объединить мидийцев в борьбе против Ассирии и подчинить персов. Его сын Увакиштар (Киаксар) сделал Персию своей союзницей против общего врага — Ассирии.

В 614 г. до н. э. Киаксар выступил против Ассирии, захватил город Ашшур и в 612 г. до н. э. сровнял с землей великую Ниневию. Затем он совершил поход на запад до самой Лидии; в 585 г. до н. э. вернулся, покорил Урарту у озера Ван и установил границу своего царства вдоль реки Араке. Таким образом, из маленького княжества в горах на западной окраине нагорья Мидия превратилась в государство настолько могущественное, что смогла разрушить всесильную Ассирию.

Кир II (Куруш), перс, потомок Ахемена (Хахаманиш), в 559 г. до н. э. стал царем Аншана. Аншан — местное название области, включавшей Персию (Парса) и Элам (Худжа). Кир II был вассалом мидийцев. В 555 г. до н. э. он заключил союз с царем Вавилонии, примерно в 549 г. до н. э. разбил войска мидийского царя Астиага и к 546 г. до н. э. захватил Элам (последний так и не смог оправиться от разрушений, нанесенных еще ассирийцами). Кир II выступил против Креза, царя Лидии, и занял знаменитый город Сарды. На обратном пути в 539 г. до н. э. он свернул в сторону и покорил Вавилон.

Своей столицей Кир II сделал Хагматану (в прошлом главный город мидийцев, современней Хамадан), известную грекам как Экбатаны. К этому времени, вероятно, Кир II развернул строительство Пасаргад (персидское название, возможно, было Пайшияувада).

Город был расположен в хорошо орошаемой горной долине и, согласно греческим источникам, находился поблизости от того места, где Кир II разгромил Астиага. В 530 г. до н. э. Кир II был убит в бою и похоронен в сооруженной в Пасаргадах гробнице.

Кира II обычно считают самой выдающейся личностью из пятнадцати ахеменидских правителей (некоторые из них не оставили большого следа в истории). Он добился установления прочных отношений между персами и ми-дийцами, объявив себя преемником Астиага. В годы его владычества с покоренными народами обходились хорошо, уважали их обычаи и религиозные верования. Кир II молился у их алтарей и иногда оставлял у власти старых правителей. Так, в Книге Эзры говорится о его благожелательном отношении к иудеям.

После Кира на престол вступил его сын Камбиз II (Камбужия); последний царствовал недолго, до 522 г. до н. э., и вошел в историю как завоеватель Египта. Затем к власти пришел представитель другой ветви Ахеменидов, Дарий I (Дараявауш), убивший с помощью своих приближенных самозванца Гаумату. Об этом рассказывает трехъязычная надпись (на древнеперсидском, эламском и аккадском языках), высеченная в скале, находящейся на расстоянии 104 км от Экбатан, в местности под названием Бехистун (по-древнеперсидски — Багастана, «место Бога»). Древнеперсидский ее вариант, составленный на родном языке Дария I, имеет 414 строк. Надпись видна на скале, нависающей над древним караванным путем, на высоте примерно 225 футов. Хорошо виден рельеф с изображением самозванца Гауматы и плененных мятежников. Надпись содержит подробное описание победы Дария над мятежниками и дает представление о его этических взглядах.

Первым скопировал (между 1836 и 1847 гг.) Бехистунскую надпись английский лейтенант Г. Роулинсон.

Укрепив свое положение на троне, Дарий I начал строительство Персеполя, а спустя некоторое время выступил в поход на запад. В 512 г. до н. э. он пересек Босфор и покорил Фракию. Затем перешел Дунай, однако вынужден был вернуться, так как его завоевания оказались непрочными. Убедившись, что греки на Балканским полуострове помогают своим колониям в Малой Азии освободиться от персидского господства, он предпринял два похода против Греции (492–490 гг. до н. э.). Потерпев поражение в битве при Марафоне, персы отступили.

После Дария в 486 г. до н. э. престол занял Ксеркс I. Он собрал армию, которая, по утверждению Геродота, насчитывала миллион семьсот тысяч человек и опиралась на большой флот. Выступив против Греции в 480 г. до н. э., Ксеркс I захватил Афины и сжег Акрополь. Однако, после тою как флот ею был уничтожен в битве при Саламине, а сухопутные силы разбиты при Платеях, Ксеркс отступил в Малую Азию.

Военные действия между греческими городами-государствами и державой Ахеменидов не прекратились, но постепенно отношения между ними перестали носить враждебный характер.

Артаксеркс I вступил на престол после своего отца в 465 г. до н. э. и царствовал до 424 г. до н. э. При нем империя пришла в упадок, начались мятежи в Египте и других сатрапиях. Лишь при Артаксерксе III, который правил с 359-го по 338 г. до н. э., границы державы были быстро восстановлены.

Когда Дарий III пришел к власти, влияние Александра, сына Филиппа Македонского, на Балканском полуострове значительно усилилось. Вскоре после этого Александр высадился в Азии. В битве при Иссе он разгромил армию Ахеменидов под командованием Дария III. Когда Дарий понял, что проигрывает сражение, он бежал с поля боя, бросив на произвол судьбы жену, мать и маленького сына.

Затем Александр повел свои войска на юг вдоль Средиземного моря и покорил Египет. Вернувшись назад через Сирию, он направился на восток и пересек реки Тигр и Евфрат. К востоку от Тигра, при Гавгамелах, он встретил и разгромил еще одну армию персов, насчитывавшую, как утверждают, миллион сорок тысяч человек против сорока семи тысяч воинов армии Александра.

Сохранилось подробное описание битвы. В ней перечислены все основные части персидской армии. Дарий III снова бежал.

Вслед за победой при Гавгамелах Александр двинулся на юг, вступил в Вавилон и затем направился на восток, в Сузы, древнюю сторицу Элама, где ворота его передовым отрядам были уже открыты. Сокровища, захваченные во дворцах, оценивались в 40 тысяч талантов серебром и 9 тысяч талантов золотом. Продолжая продвигаться через горы к востоку от Суз, Александр встретил сопротивление местных племен. Без всякого усилия он смял их на своем пути и вступил в Парсу, торопясь захватить Персеполь до того, как он будет разграблен своим собственным гарнизоном.

Город сдался Александру 1 февраля 330 г. до н. э. Поселение, расположенное у террасы Персеполя, было жестоко разграблено, а жители его уничтожены. Историки Александра сообщают об огромной добыче: 120 тысяч талантов серебром, 8 тысяч талантов золотом, неисчерпаемые запасы драгоценностей и предметов из золота.

Продвинувшись всего на сорок пять миль к северу и захватив богатства Кира в Пасаргадах, Александр вернулся в Персеполь, который вскоре был подожжен. Согласно одним источникам, это разрушение считается преднамеренным, другим — случайным. Флавий Арриан, основывающий свои сведения на описании этого события, оставленном историком Александра Аристобулом, категорически утверждает, что Александр велел сжечь дворец, чтобы наказать персов за их злодеяния во время захвата Греции, а именно — за сожжение храмов и убийство эллинов.

Затем Александр повернул на север, потом из восток, преследуя Дария III. Однако Александр нашел лишь останки Дария: последний был убит своей собственной свитой. Тело Дария отправили обратно в Персеполь. Он был похоронен в царском склепе. Александр же двинулся в сторону восходящего солнца, в свое фантастическое путешествие, приведшее его в загадочную Индию. Александр стремился достичь «конца света». Но его воины не захотели продолжать этот полный риска и опасностей поход. После долгих месяцев лишений он вновь вернулся в Сузы, чтобы дать отдых своему измученному войску.

По возвращении Александр посетил гробницу Кира и обнаружил, что со времени его первого посещения она была вскрыта и разграблена. Арриан подробно описывает это событие, утверждая, что по приказу Александра гробница была восстановлена, а дверь ее покрыта глиной, на которой царь поставил свою печать как гарантию того, что все должно оставаться неприкосновенным. Тот же самый историк по прошествии длительного времени, касаясь этих событий, сообщает, что гробница находилась в парке, орошаемом каналами, окруженном деревьями и лугами с сочной травой. Сама усыпальница, представляющая собой прямоугольное сооружение с каменной крышей, возвышалась на платформе из камня. Все эти детали полностью соответствуют памятнику, дошедшему до наших дней.

Хотя гибель Персеполя ознаменовала конец Ахеменидской державы, его поджог оказал определенную услугу грядущим поколениям. Рельефы и развалины дворцов, несомненно, сохранились сравнительно хорошо. В противном случае камни пошли бы в качестве строительного материала для различных сооружений последующих веков.

Ахемениды и Персеполь

Ученые полагают, что Персеполь был своеобразным духовным святилищем огромной империи Ахеменидов, отчасти потому что на его рельефах мы видим сидящих на троне царей под изображением бога арийцев Ахурамазды. Этот город, несомненно, считался священным местом, где короновали, хоронили царей и куда по случаю новогоднего праздника привозили дань из земель, подвластных персам Первым днем Нового года был день весеннего равноденствия 21 или 22 марта. Цари изображены на переносном троне. Видимо, перенос трона — часть ритуала, которым отмечалось празднование Нового года. Существует предположение, хотя и недостаточно доказанное, будто бы здания на террасе были расположены таким образом, чтобы дать возможность наблюдать за движением небесных тел, особенно в период равноденствия и солнцестояния.

Надписи (вряд ли здесь можно будет когда-либо обнаружить новые) в Персеполе очень скупо раскрывают цели и назначение зданий.

К сожалению, до нас не дошли письменные памятники, которые можно было бы сравнить с греческими источниками. Возможно, таких текстов никогда и не существовало. Надписи, высеченные по приказу царей на скалах, гробницах или архитектурных памятниках, насчитывают в целом около 5800 слов. За исключением длинной Бехистунской надписи Дария I и надписи на его гробнице, это, в основном, повторяющиеся заявления о наследовании престола, о царской генеалогии, религиозном благочестии, а также списки стран, находившихся под властью Ахеменидов. Для историка эти материалы не представляют большой ценности. Многие слова этих надписей — личные имена, названия мест и месяцев. Можно лишь посочувствовать лингвистам, которые пытались восстановить грамматику древнеперсидского языка на основании этих скудных материалов, и приветствовать то, что им удалось сделать.

Клинописные царские надписи обычно составлялись на трех языках: древнеперсидском, эламском и аккадском (вавилонском). Древнеперсидским ученые называют разговорный язык царей Ахеменидской династии. Он принадлежал к иранской ветви индоиранской группы, одному из основных подразделений индоевропейской группы языков. В Персеполе и других местах на древнеперсидском языке составлялись царские надписи. Эламским же и арамейским пользовались при дворе как канцелярскими.

Все, что мы хотим узнать о Персеполе, должно исходить из самого этого города: из сведений, содержащихся в надписях на стенах, на камнях и отдельных предметах (таких, как блюдо из золота и серебра), найденных при раскопках, а также из тысяч необожженных глиняных табличек, которые были обнаружены в двух разных местах на территории города.

Около тридцати тысяч текстов и фрагментов раскопали в 1933 и 1934 гг. в районе северной крепостной стены. Целые таблички относятся к периоду между 510 и 494 гг. до н. э., однако таких табличек мало. В 1938 г. при раскопках развалин сокровищницы нашли около 750 более крупных текстов и фрагментов, относящихся к периоду 492–460 гг. до н. э. Некоторые из них удалось датировать, потому что на них был указан год правления царя. Только 114 из всех документов содержали достаточно текстового материала, чтобы его можно было перевести.

Дж. Камерон в своем всеобъемлющем труде «Персепольские таблички сокровищницы» перевел тексты персепольской сокровищницы и исследовал их.

Таблички крепостной стены еще не изучены и не опубликованы. Дж. Камерон утверждает, что в этом материале «не содержится никаких договоров, хроник, анналов, писем к сатрапам или от них или указов для дальних провинций державы».

Таблички сокровищницы написаны на эламском языке и фиксируют доходы и расходы, произведенные в Парсе, куда входил сам Персеполь и прилегающий к нему район. Большинство табличек по своим формулярам составляют два типа: письма, требующие оплаты выполненной работы, и просьбы о возмещении истраченных сумм. Удалось установить весь процесс составления табличек. Писец получал устное распоряжение от должностного лица и записывал его на арамейском языке на папирусе или коже.

Через некоторое время эти письменные уведомления отправлялись в сокровищницу и передавались там писцам, которые переводили текст на эламский язык и затем писали клинописью на глиняных табличках. Предполагают, что этими писцами были эламитяне, которых направляли в Персеполь из Суз — второй столицы Ахеменидов.

Официальные печати подтверждают подлинность записей на табличках. Людьми, получавшими плату, были служащие сокровищницы, приближенные и слуги в Персеполе, а также ремесленники, занятые на строительстве и декоративных работах.

Эти таблички расширили представление о Персеполе в двух направлениях: из них мы узнали даты царствования Дария I и Ксеркса, а также получили сведения о работниках, занятых на строительстве города.

Поскольку сами древние персы не написали свою историю, мы в значительной степени зависим от греческих источников. Одни из них относятся к ахеменидскому периоду, другие — к более позднему времени. Не следует ожидать, что греческие авторы могли относиться сочувственно и беспристрастно к империи, которая поглотила греческие колонии в Азии и неоднократно нападала на материковую Грецию. Кроме того, достоверность значительной части этих сведений очень сомнительна. В их основе лежат традиции, мифы, которые возникали вокруг давнишних событий и «фактов», передававшихся из поколения в поколение. Слова «варвар» и «перс» использовались греческими авторами, такими, как Арриан, равнозначно, но в те времена «варварами» считали только «чужеземцев». Сейчас это понятие имеет совсем другое значение.

В действительности же персы, по-видимому, презирали практичных торговцев-греков. Совершенно очевидно, что в таких областях общественной жизни, как управление, стабильная правительственная политика и терпимое отношение к различным расам и учениям, успехи персов затмевали достижения греческих городов-государств.

Греки знали о Персеполе только по слухам, хотя они были достаточно хорошо осведомлены о таких городах, как Вавилон, Экбатаны и Сузы. Эсхил, современник Ксеркса I, назвал этот город Персептолисом — «разрушителем городов», имея в виду сожжение Афин Ксерксом Это название было видоизменено в Персеполь, что значит «город персов», хотя правильнее было бы — Парса.

Ктесий, греческий врач, лечивший Артаксеркса II и живший в течение двадцати лет при царском дворе, видел Персеполь и упомянул его в своих произведениях. Его современник, Ксенофонт, называет этот город Персай. В гораздо более поздние времена название Персеполь трансформировалось в Парс, или Фарс. Основываясь на этих вариантах, страну во всем мире стали называть Персия, не подозревая, что ее подлинное название — Иран.

То, что историки в течение долгого времени основывались на греческих источниках, привело к полному забвению персидских. Имена правителей и государственных служащих, а также названия дворцов теперь известны в их греческих вариантах даже в том случае, когда передача этих имен и названий была неверна. Мы надеемся здесь исправить это. Перечисленные имена царей были их тронными, личные же имена неизвестны. Следует отметить, что царь, принимавший имя, которое носили его предшественники на престоле, не добавлял к нему порядкового числительного, как это делаем мы (например, Дарий III), а называл свое имя, а также отца и деда.

Название Парса (т. е. Персеполь) засвидетельствовано в надписях у входа в портик. Строительные работы были впервые предприняты Дарием I (Дараявауш — «держащий добрую мысль»), правившим с 522-го по 486 г. до н. э. и именовавшим себя сыном Виштаспы (Гистаспа), Ахеменидом (Хахаманишия). Это был «перс, арийского происхождения». Строительство продолжили его сын Ксеркс I (Хшаярша — «герой среди царей», 486–465 гг. до н. э.) и внук Артаксеркс I (Артахшасса — «владеющий царством справедливости», 465–425 гг. до н. э.). В ахеменидских надписях даны названия сатрапий, входивших в империю, а также сообщаются некоторые важные факты, касающиеся их населения.

Согласно надписям двух предшественников Дария (Ариарамны и Аршамы) Персия славилась прекрасными лошадьми и мужественными мужчинами.

По сравнению с другими царями Дарий оставил о себе более полные сведения. В Бехистунской надписи он сообщает:

«Я не был лжецом или злодеем… Согласно справедливости поступал я. Я не делал зла ни слабому, ни сильному. Человека, который старался [делать добро] для моего дома, я благодетельствовал, того, кто вредил, я строго наказывал».

Надписи на гробнице в Накш-и Рустаме содержат сходные заявления. Дарий дает здесь себе следующую характеристику:

«Я не вспыльчив. Я владею собой и умею сдерживать гнев… То, что один человек говорит против другого, не убеждает меня, пока я не услышу речи их обоих. Тому, что человек делает или совершает по силе своих возможностей, я радуюсь и бываю удовлетворен. Верных людей я щедро награждаю… Когда ты увидишь или услышишь о том, что было сделано мной во дворце и на поле боя, это будет свидетельствовать о моей деятельности и разуме, ибо мое тело сильное… Я — испытанный воин. Мои руки и ноги натренированы. Я хороший всадник Я хорошо стреляю из лука с лошади и спешившись… О слуга, усердно рассказывай, какой я, как я ловок и как возвышаюсь над всеми. Пусть не покажется тебе неправдоподобным то, что услышали уши твои».

Возможно, Дарий диктовал писцам основное содержание этой надписи на родном (древнеперсидском) языке, зная, что эти слова будут высечены на древнеперсидском, эламском и аккадском.

Если верить Геродоту

Парские надписи дают лишь отрывочные сведения об Ахеменидах. Наиболее исчерпывающим для нас источником являются описания Геродотом походов Дария и Ксеркса в Грецию. Автор покинул родину около 457 г. до н. э. (Малая Азия), путешествовал в течение десяти лет, собирал материал. Геродот, несомненно, хорошо знал Малую Азию, провел довольно много времени в Египте и Ливии. Возможно, побывал в Двуречье, но маловероятно, чтобы он добрался до Иранского нагорья. Геродот, безусловно, общался с персами для того, чтобы, как он сам говорит, получить сведения из первоисточника.

Повторяя слова Дария, Геродот писал, что юноши-персы обучались только трем вещам: езде верхом, стрельбе из лука и правдивости. Он сообщал об их доблести в бою, любви к роскоши и о том, как охотно они перенимают чужие обычаи. Так, например, он писал, что персы «у греков заимствовали любовное общение с мальчиками». Что касается религии персов, то Геродот утверждал, что у последних нет изображений богов, нет ни храмов, ни алтарей и они приносят жертву Солнцу, Луне, Земле, Огню и Воде.

Геродот писал о царской дороге длиной в тысячу пятьсот миль, соединявшей Сузы и Сарды. По ней на лошадях, которых меняли на почтовых станциях, доставляли официальные донесения. Геродот дал собственный вариант значений имен ахеменидских царей. Так, имя Дария было переведено как «труженик», Ксеркса — как «воин», а Артаксеркса — как «великий воин». Видимо, Геродот пользовался недостоверными источниками, хотя его описания того, как Дарий подавлял восстание и завоевывал трон, наводят на мысль, что он видел текст Бехистунской надписи в переводе на язык, которым владел.

Геродот также сообщает, что Дарий разделил свою державу на двадцать административных округов, называвшихся сатрапиями. Слово «сатрап» не встречается в ахеменидских надписях, где использовалось слово «страна» для обозначения покоренных земель, обложенных данью. Наместники этих «стран» происходили из знатных персидских родов. Из других источников следует, что по традиции такие должности переходили по наследству. Фактически эта система — монархия, опиравшаяся на полузависимую провинциальную знать, существовала в Иране на протяжении многих веков и была ликвидирована только в XX в.

Согласно Геродоту, армия состояла из шести корпусов, в каждом из которых было шестьдесят тысяч человек. У царей имелись личные телохранители; их называли «бессмертными», потому что число их всегда составляло десять тысяч.

Сельское хозяйство процветало. Правосудие вершилось справедливо. Правовой Кодекс Дария, основанный на Законах Хаммурапи, не сохранился, хотя и нашел отражение в автобиографических надписях Дария. Этот кодекс с почтением упоминали в Древнем мире наряду с Книгой Даниила, говорящей о «законах индийцев и персов, которые нельзя менять». Этническим группам, населявшим империю, разрешалось соблюдать свои религиозные обряды. Им также помогали строить новые храмы (например, в Иерусалиме).

Геродот приводит суммы податей или налогов, которые в золоте или серебре платили сатрапы. Откупщики податей, возможно, собирали налоги в драгоценных металлах или натурой. Основной денежной единицей являлись дарики, которые греки, возможно, назвали так по имени Дария, а может, по древнеперсидскому названию золота — дари.

При царском дворе, а также в знатных семьях сохранялся дух рыцарства, вообще свойственный Дарию, но в то же время чувствовалось сильное влияние так называемого восточного образа жизни и мышления высокоцивилизованного Двуречья. В те далекие времена люди, разделенные расстоянием и происхождением, имели твердые убеждения относительно друг друга.

Ассирийцы, могущественные предшественники Ахеменидов, были, как свидетельствуют надписи и художественные рельефы, жестокими, хвастливыми и эгоистичными. В отличие от них Ахемениды, по-видимому, считали, что их главная миссия заключалась в установлении «порядка» во всем мире. Многим местным царькам разрешалось править, как и прежде. Широко развивались торговля и ремесло, поскольку в государстве царил мир.

Как это ни странно, но опытные воины Ахеменидов, несмотря на свои первые победы, не владели знаниями в области стратегии и тактики. Ксеркс, по-видимому, полагал, что он может покорить материковую Грецию лишь одним количественным преимуществом воинов и кораблей.

Наступление же армии Ксеркса было приостановлено незначительными силами греков.

После того как Александр Македонский разгромил Дария III в первый раз, персидский царь выбрал для боя широкую равнину у Гавгамел. По приказанию Дария поле боя в некоторых местах выровняли, чтобы сделать его пригодным для действий кавалерии. Александр обычно располагал свою кавалерию по обе стороны пехотной фаланги. Во время битвы правое крыло охватывало ее так, что центр вражеского войска подвергался удару с фланга. Если бы силы Дария III были так велики, как утверждают греческие писатели, он смог бы расположить резерв пехоты и кавалерии в своем тылу и, по мере того как шел бой, использовать эти резервы, чтобы превосходящими силами одолеть греков.

Огонь на алтарях

Отождествление Персеполя с духовным центром империи связано с религиозными верованиями ахеменидских правителей. Ученые используют всевозможные данные, подчас создавая теории, построенные на весьма шатких фактах. Единого мнения по этому вопросу нет.

В основу любого исследования древнеперсидской религии следует положить данные древнеперсидских надписей. Так, в надписи Ариарамны упоминается великий бог Ахура-мазда, а Аршам говорит об Ахурамазде как о «великом боге, величайшем из богов». Дарий использует те же выражения и добавляет. «Ахурамазда вместе с богами царского дома».

Ксеркс взывает к «Ахурамазде вместе с богами» и поклоняется «благочестиво Ахурамазде и Арте». Артаксеркс I и Дарий III обращаются к Ахурамазде, прося благословения, в то время как Артаксеркс II — к «Ахурамазде, Анахите и Митре», а Артаксеркс III — к «Ахурамазде и к богу Митре».

Анахита и Митра считались арийскими божествами, пользовавшимися большой популярностью и среди неарийцев. Культ этих богов намного пережил гибель империи Ахеменидов. Но этого, однако, не случилось в будущем с Ахурамаздой, которого Дарий в Бехистунской надписи называет «богом арийцев». Арта, которую всегда связывали с Ахурамаздой, была божеством правосудия.

Данные различных источников указывают на то, что первые представители Ахеменидов (например, Дарий) почитали огонь на алтарях, приносили в жертву животных, приготовляли и пили хаому (опьяняющий напиток), они верили в постоянный дуализм мира и в этом конфликте твердо стояли за истину, презирали ложь. У них были свои святилища. Интересно сравнить эту информацию с тем, что писал Геродот:

«…Ставить кумирни, сооружать храмы и алтари у них не дозволяется; тех, кто поступает противно их установлениям, они обзывают глупцами, потому, мне кажется, что не представляют себе богов человекоподобными, как делают это эллины. У них в обычае приносить Зевсу жертвы на высочайших горах, причем Зевсом они называют весь небесный свод. Приносят жертвы они также Солнцу, Луне, Земле, Огню, Воде и Ветрам… Они не воздвигают алтарей и не возжигают огня; не делают возлияний…» [1,131,132].

Затем Геродот подробно описывал, каким образом приносились жертвы, утверждая, что при этом всегда присутствуют маги. «Маги резко отличаются от остальных людей… собственноручно умерщвляют всякое животное, кроме собаки и человека» [кн. 1, 140]. Он также писал, хотя и не в связи с религией: «Лживость считают они постыднейшим пороком» [кн. 1,138].

Слова Геродота в некоторой степени отражают понимание зороастризма, хотя он и не слышал ничего ни о пророке и основателе Зороастре (Заратуштре), ни о великом боге Ахурамазде.

Полагают, что пророк Зороастр жил в Восточном Иране вскоре после 600 г. до н. э. Он не пользовался популярностью у себя на родине и, покинув ее, успешно обратил в новую веру местного правителя Виштаспу. Мы черпаем наши сведения о его учении и личности из Авесты — сборника гимнов, а также юридических и ритуальных предписаний различных времен.

Зороастр утверждал, что его избрал Ахурамазда проповедовать дуализм добра и зла. При этом человек был волен выбирать между ними. Зороастр проповедовал добромыслие, добрословие и добродеяние. Пророк учил своих последователей воздерживаться от почитания культов дэвов, или демонов, от принесения в жертву скота и употребления хаомы. Имя пророка — Зороастр — означает «тот, кто ведет верблюдов».

Арийцы, о которых сообщалось в Авесте, вели оседлый образ жизни и занимались скотоводством и земледелием. Они высоко чтили скот и несколько меньше собак, лошадей, верблюдов; поклонялись огню, воде и считали загрязнение земли большим злом. Возможно, дэвы были древними арийскими божествами. Там, где с таким почтением и благоговением относятся к скоту, считалось бы злом приносить его в жертву.

Зороастризм, иногда называемый маздеизмом, в сасанидский период стал государственной религией и продолжал оставаться религией народа еще в течение нескольких веков после тою, как Иран был завоеван арабами, которые обратили большинство персов в ислам Те, кто сохранил старую веру, переселились в Индию, где их стали называть парсами, а остальные продолжали в отдельных частях Ирана тайно исповедовать свою религию. В настоящее время зороастрийцы имеют сильные общины в Тегеране, Иезде и Кермане.

О зороастризме в ахеменидский период написано немало, но на многие вопросы о нем нет ответа, а может быть, на них и невозможно ответить. Например, исповедовал ли Дарий зороастризм? Наиболее убедительное доказательство этого предположения мы находим в сходстве утверждений в его надписях и учении Зороастра, где восхваляется правда и порицается ложь. Хотя ни в одной из надписей ахеменидских царей Зороастр не упоминается, они все восхваляют Ахурамазду превыше других богов. Можно предположить, что в царствование Дария не было организованной церкви с непререкаемой догмой и учение Зороастра, включая более поздние слои, наложилось на традиционную религиозную практику арийцев.

При Ахеменидах продолжали приносить в жертву животных. Геродот описывает массовые жертвоприношения в период царствования Ксеркса. По словам Геродота, этим обрядом руководили маги, переселившиеся на нагорье. От прочих иранских племен их отличало право выполнять жреческие функции.

Арийцы доахеменидского периода и иранцы времен персидской державы поклонялись огню. На высеченных рельефах царских гробниц изображены алтари огня с фигурой Ахурамазды, парящей над алтарем На каменных печатях этою периода также изображены жертвенники; сохранились похожие каменные алтари около Персеполя (хотя они, вероятно, относятся к гораздо более позднему времени).

В Бехистунской надписи встречается древнеперсидское слово «аядана», означающее «святилище». Можно предположить, что два сходных башнеподобных сооружения — одно, плохо сохранившееся у Пасаргад, другое, так называемое Кааба-и Зардушт в Накш-и Рустаме — и были такими аяданами.

По своей планировке и расположению они мало похожи на места, в которых горел вечный огонь. Отсюда можно заключить, что эти сооружения использовали для других целей. Было высказано предположение, правда, без приведения убедительных доказательств, что на террасе Персеполя находилась аядана. Мы не можем определенно решить, для чего служила аядана, однако нам известно, что священный огонь зажигали на высоких местах, где он был виден на большом расстоянии. Таким образом, возникает прототип обычая, существовавшего в период Сасанидов (Сасанидская династия правила Ираном с III по VII в.), разводить цепь костров на возвышенностях.

В ритуальных обрядах древних арийцев очень важную роль играла хаома. Полагают, что она приводила их в возбужденное состояние. О ней ничего определенного не известно, кроме того, что хаому получали, растерев ветки какого-то растения. Бельгийский исследователь Ж. Дюшен-Гийемен считает, что хаому получали из эфедры — растения, распространенного в Азии. Ветки его толкли в ступе. Получался алколоидный экстракт— эфедрин. В чистом виде алколоиды горьки на вкус. Это такие же тонизирующие вещества, как кофе, чай, табак и опиум. Когда хаому использовали во время обрядов, ее смешивали с молоком — возможно, для того, чтобы изменить вкус. Есть веские доказательства того, что хаому продолжали употреблять еще в ахеменидский период.

На цилиндрических печатях того времени изображены алтарь, а также ступа и пестик, которым пользовались для приготовления хаомы. На табличках, найденных в сокровищнице Персеполя, упоминаются жрецы, в чьи обязанности входило ее приготовление. Там найдено также значительное количество ступок и пестиков, использовавшихся для этой же цели. Геродот утверждает, что персы принимали важные решения только в стадии опьянения. Вернее было бы сказать, под воздействием хаомы.

При раскопках в Персеполе была найдена трехъязычная надпись Ксеркса, высеченная на трех сторонах камня. Она известна как Антидэвовская. Ксеркс перечисляет страны, в которых он царствовал, и затем заявляет:

«И среди этих стран была (такая), где прежде дэвов почитали. Потом по воле Ахурамазды я этот притон дэвов разгромил и провозгласил: «Дэвов не почитай». Там, где прежде поклонялись дэвам, там я совершил поклонение Ахурамазде вместе с Артой…»

Обычно полагают, что Ксеркс, согласно Антидэвовской надписи, выступал против почитания древнеарийских божеств. Но это покажется малоубедительным, если попытаться связать надпись с историческими событиями. В начале его царствования в Вавилоне произошло восстание, которое Ксеркс жестоко подавил Город был разрушен, статую верховного бога вавилонян Мардука (6 метров высотой) увезли и расплавили. Таким образом было уничтожено святилище «демона», по «вине которого» произошло восстание.

Сооружения в Персеполе

Терраса

Считают, что Дарий начал строить Персеполь примерно в 520 г. до н. э. Один из его предшественников, Кир II (Куруш), построил Пасаргады. Там, на местности, напоминающей парк, расположены ворота, небольшие дворцы, укрепленная терраса и гробница Кира. Дарий, как свидетельствует найденная надпись, продолжал строительство в этом же районе. Хотя некоторые архитектурные элементы Пасаргад нашли свое отражение и в Персеполе, строительство его было результатом более смелого замысла.

Клинописные таблички, найденные в Персеполе, свидетельствуют о том, что строительство велось в течение длительного времени. Одни из них датированы царствованием Дария, другие же относятся к первым семи годам правления Ксеркса.

Затем наступает перерыв. Последующие таблички относятся уже к девятнадцатому году правления Ксеркса, а затем к Пятому году царствования Артаксеркса I. Таким образом, строительство осуществлялось в течение двух продолжительных этапов.

Терраса Персеполя была воздвигнута на естественной скале и подымалась от подножья горы на высоту почти 2 тыс м. По мере того как на террасе завершалась работа, ложбины и овраги заполнялись камнями. Их привозили сюда из близлежащих каменоломен. Использовали также те, которые оставались после выравнивания террасы. При этом тщательно учитывался естественный рельеф местности. На разной высоте были сооружены три различные площадки. Вдоль трех выступающих сторон террасы (одни протянулись с севера на юг на расстояние около 500 м, а другие — от горы до равнины на 350 м) каменщики поместили огромные блоки известняка, чтобы создать массивную опорную стену. Теперь работы можно было продолжать на террасе, подымавшейся на высоту 15 м, даже до завершения постройки опорной стены.

По краям террасы подымалась высокая массивная стена из сырцового кирпича. Лучше всего сохранилась ее северо-восточная часть с башнями. Исследователи, изучающие это сооружение, не могут прийти к единому мнению, была ли вся терраса окружена стеной; если это так, то город не просматривался бы с равнины и жителям она не видна была бы с террасы.

Неизвестному архитектору Дария I нужно отдать должное — до начала строительства им был мастерски разработан план застройки. Основное доказательство этого предположения состоит в том, что под землей были прорыты каналы для отвода воды, которая могла бы попасть на здания и саму террасу. Их направление соответствует расположению сооружений более позднего периода. Менее определенным доказательством существования предварительной планировки всей застройки можно считать находку известняковых ящиков с серебряными и золотыми пластинками, которые были положены в углубленные места на террасе, до того как над ними воздвигли зал приемов Дария (ападану).

Каждое последующее сооружение сориентировано по одной оси в направлении с севера на юг. Или, если говорить точнее, с северо-запада на юго-восток. Во все последующие десятилетия терраса застраивалась так, что каждое новое сооружение воздвигалось рядом с уже выстроенным. Между зданиями оставались довольно узкие проходы и коридоры. С одного на другой уровень террасы можно было попасть по многочисленным лестницам.

Кирпичная кладка имеет в Персеполе свои отличительные черты. Можно подумать, что мастера работали скорее как скульпторы, а не как каменотесы. Так, например, отсутствуют камни стандартного размера, а обрамления дверей и окон не делали из отдельных вертикальных и горизонтальных плит. Каменщики усложняли свою работу, стремясь «напрячь» каждый блок.

Из карьеров, примыкающих к месту застройки, брали блоки двух типов: монолиты больших размеров и камни неправильной формы, которые, по-видимому, были кусками, оставшимися после удаления монолитов.

Каменные блоки добывались довольно эффективным способом. Металлическими инструментами выдалбливали глубокие ложбинки, в которые вгоняли деревянные клинья. Затем они смачивались водой, и, когда разбухали, камень откалывали от основания. Этот метод применялся не только для четырех боковых граней, но и для отделения нижней поверхности блока от смолы.

Таким образом, в древней каменоломне видно, где «откусан» камень. А это был очень твердый известняк, содержащий битум; цвет его варьируется от серого до коричнево-черного. Еще до того как блок отделяли от основания, его начинали обрабатывать железными орудиями.

Для первичной обработки поверхности каждого блока пользовались молотками с заостренными наконечниками, зубилами. Капитель колонны оставалась в карьере почти до окончательного завершения обработки.

После того как каменные блоки перевозили на террасу, они подвергались окончательной отделке резцами с плоскими и зубчатыми головками, а затем тщательно шлифовались напильниками и рашпилями. Рельефы по всей террасе свидетельствуют о том, что в Персеполе применяли зубчатые резцы, которые были привезены сюда греческими каменотесами где-то между 520 и 515 гг. до н. э.

Полагают, что зубчатый резец изобретен а Греции в середине VI в. до н. э. Каменщики, работавшие в Пасаргадах, им не пользовались.

На законченных частях — базах, барабанах и других элементах колонн, до того как их устанавливали, каменщики вырезали разнообразные клейма, по которым можно было установить работу определенной группы ремесленников. Эти клейма никогда не ставились на видных местах, так как они были нужны лишь самому мастеру и тому, кто платил за работу.

Огромным блокам, в 7 м длиной и 2 м высотой, составляющим южную стену террасы, на которой сохранилась трехъязычная надпись Дария, придали форму почти совершенного куба Лишь одна сторона террасы обработана не совсем тщательно, так как должна была быть прикрыта скалой или кирпичной стеной. Одни монолиты были превращены в барабаны колонн, другим придавали форму на самом строительном участке. Это делалось для того, чтобы максимально использовать каждый блок. Так, например, из некоторых больших блоков делали не только ступени парадной лестницы, но и часть ограничивающего ее парапета.

Блоки неправильных размеров и форм составлялись один с другим почти так же, как отдельные детали мозаики. Это лучше всего видно на опорных стенах парадной лестницы: там почти нет сплошной горизонтальной кладки и сравнительно мало вертикальных углов. Вполне вероятно, что использовался следующий метод. У стенных блоков лицевая часть и основания тщательно отделывались.

По мере того как каждый блок передвигали для установки в нужном положении, его необработанные края старательно отшлифовывались и подгонялись вплотную к прилегающим блокам. Такие края могли иметь углы и даже карманы, заполненные мелкими камешками. Отдельные места в стенах замазывали. Слабые и поврежденные участки в камне зачищались, и в них вставлялись пробки, иногда менее 4 см в диаметре. На линии возможных или имеющихся трещин в камень загоняли скобы. ...