Сергей Иванович Ивченко
Занимательно о фитогеографии

Художники Г. Бойко, И. Шалито

У истоков

(Вместо предисловия)

Ранней осенью 1829 года от Урала в сторону Алтая двигались два необычных экипажа, сопровождаемые свитой исправников и казачьего конвоя. Меньше всего они старались держаться битого сибирского тракта, предпочитая полузаглохшие дороги, а то и целину.

Экипажи часто останавливались, как вспоминал один из казаков свиты, «по самому никчемному поводу». Высокий, статный чужеземец в шитом золотом мундире, ловко выбираясь из переднего, более роскошного экипажа, подолгу рассматривал листок трепещущей в безветрие осины, замшелый придорожный камень, обычную землю у обрыва…

Неутомим был в своем последнем путешествии Александр Гумбольдт. Громадные просторы России, самые разнообразные растения, горные породы и минералы приводили в восторг повидавшего мир и уже знаменитого ученого-естествоиспытателя.

«Я не могу вдоволь насмотреться на вашу страну», — писал Гумбольдт после десяти тысяч верст весьма нелегкого пути.

А завершив давно вынашивавшуюся экспедицию по России, он с удовлетворением подвел итог:

«Никогда в течение моей беспокойной жизни я не накоплял за столь короткое время (шесть месяцев), правда на огромном пространстве, такого обилия наблюдений и мыслей…»

Многое из наблюдений и мыслей было использовано и при завершении трудов по географии растений, или фитогеографии (от греческих слов: «фитон» — растение и «география» — землеведение); эту науку Гумбольдт создавал всю жизнь.

Первые мысли о научном познании распределения растений на Земле возникли у него еще в юности. Встретивший за Уралом свое шестидесятилетие «Аристотель XIX века» был уже отцом молодой науки, по его словам, «преломляющей все направления в изучении растений» и «отражающей самую сущность ботанических знаний».

В то время знали лишь 40 тысяч видов высших растений. Теперь арсенал фитогеографии исчисляется почти 300 тысячами видов. И роль каждого вида трудно переоценить.

Распространяясь на огромных площадях земного шара, растения практически вездесущи. В своей совокупности они образуют зеленый экран планеты и удивительный реактор фотосинтеза — единственный источник кислорода и уникальную фабрику органического вещества. Именно неутомимая работа зеленого листа, улавливающего и консервирующего в растении энергию солнечного луча, и обеспечила формирование кислородной атмосферы Земли, определила возникновение животного мира и самого человека.

Большинство фитогеографов единодушны в выделении шести наиболее крупных ботанико-географических, или флористических, царств нашей планеты. Огромного Голарктического (Голарктис) — единственного внетропического царства суши северного полушария, в состав которого целиком входит и территория нашей страны; двух тропических царств — Палеотропического и Неотропического (Палеотропис и Неотропис), а также трех внетропических царств южного полушария: Капского, Австралийского и Антарктического (Кап, Австралис и Антарктис).

Ботанико-географические царства — самые крупные арены фитогеографии и… разделы нашей книги. А главные действующие лица, естественно, растения.

Голарктис

Ивовое племя

Помните, чеховское: ткни оглоблю, вырастет тарантас.

— А если оглобля вербовая?

— Тарантас может и не вырасти, — скажет реалист-ботаник, — а уж дерево наверняка будет!

От себя добавим: красивое, кудрявое, с годами все более кряжистое. Словом — ивушка зеленая… Сомневающихся отошлем к повести «Мыкола Джеря» украинского классика Ивана Семеновича Нечуй-Левицкого или пригласим погостить в село Трушки, что близ Белой Церкви на Киевщине. И теперь утопает оно в зелени старых верб, проросших когда-то из плетней-тынов. Тыны ставили еще крепостные крестьяне, а крепили их вербовыми кольями — «оглоблями». Трушки послужили писателю прототипом воспетой им в повести Вербивкы.

Но вот еще одно свидетельство живучести вербы:

«Вы пишете мне, чтобы я сообщал Вам о житье-бытье, — отвечал Тарас Шевченко на письмо художника Н. Осипова из мангышлакской ссылки в мае 1856 года. — Вот Вам один эпизод и, заметьте, — отраднейший. В 1850 г., когда меня препровождали из Орской крепости в Новопетровское укрепление, это было в октябре месяце, в Гурьеве-городке, я на улице поднял свежую вербовую палку и привез ее в укрепление и на гарнизонном огороде воткнул ее в землю, да и забыл про нее: весною уже огородник напомнил мне, сказавши, что моя палка растет. Она действительно ростки пустила; я ну ее поливать, а она расти, и в настоящее время она будет вершков шесть толщины в диаметре и, по крайней мере, сажени три вышины, молодая и роскошная; правда, я на нее и воды немало вылил, зато теперь в свободное время и с позволения фельдфебеля жуирую себе в ее густой тени. Нынешнее лето думаю нарисовать ее, разумеется втихомолку. Она уже так толста и высока, что под карандашом Калама мог бы выйти из нее прекраснейший этюд…»

Жива-здорова верба Шевченко и теперь, по прошествии более 139 лет.

А что говорят об этом дереве ученые?

Верба с давних пор считается одним из наиболее удобных объектов при исследовании корнеобразования, говорил замечательный естествоиспытатель, ботаник-экспериментатор академик Холодный. Николай Григорьевич первым обратил внимание и на «бородатость» верб после затопления, как на уникальный эксперимент природы. Он считал его очень важным для изучения корнеобразования и роли растительных гормонов при этом. Академик Холодный открыл вербу и как «плачущее дерево».

Плач растений (гуттация) издавна удивлял людей, порождая подчас самые фантастические легенды и верования. Более двух тысяч лет назад в Древней Греции и античном Риме шла молва о необыкновенном «плачущем дереве» на краю света (таковым тогда считался остров Иерро — самый западный из Канарских островов). Со слов немногочисленных очевидцев, побывавших там, из уст в уста передавались, обрастая удивительными подробностями, рассказы о «плачущем», «слезном», «святом» дереве на краю земли. Дерево будто бы было единственным источником пресной воды на острове.

С начала XVII века «плачущее дерево» стало непременным атрибутом всех ботанических трактатов. При этом сложилось мнение, что «плачущие деревья» — привилегия тропиков.

И вот в мае 1931 года молодой ботаник Холодный сообщил о «плачущем дереве» из-под Переяслава близ Киева:

«Ясный, теплый день уже клонился к концу. Приблизительно посредине пути я обратил внимание на небольшую группу старых высоких верб, стоявших у самого берега и покрытых густой, вполне развившейся листвой. С широко раскинувшихся крон этих деревьев буквально потоками лилась вода. Когда мы подъехали ближе и вступили в их тень, то казалось, что здесь идет проливной дождь, тогда как на совершенно безоблачном небе ярко сверкало солнце и все кругом было еще залито его лучами. Вода реки под вербами „кипела“, как это бывает во время ливня, от падающих на поверхность крупных капель. Я мог установить, что вода выделяется из листьев, но, к сожалению, не успел произвести никаких подсчетов и измерений, так как находившиеся в лодке пассажиры торопили меня…»

До сих пор речь шла о вербе, или, как бы сказал ботаник, иве белой, которую зовут еще и ивой серебристой и ветлой. Она весьма примечательна среди обширного ивового семейства, один лишь ивовый род которого насчитывает около 370 видов.

Именно ива белая и удивила академика Холодного своим плачем, а Нечуя-Левицкого вдохновила на воссоздание живописной Вербивкы.

А верба, выращенная Т. Шевченко на Мангышлаке и тщательно изученная сотрудниками Центрального республиканского ботанического сада АН УССР в Киеве, — гибрид ивы белой с ивой ломкой.

Кстати сказать, знатоки древесных растений давно жалуются на редкую способность их к изменчивости и гибридизации между собой. Из-за этого представители ивового рода приобрели даже «дурную репутацию» как своеобразный «крест и конфуз» ботаников. К утверждению такой «славы» оказался причастным «отец систематики растений» Карл Линней, считавший ивы крайне трудными для научного определения.

С этим утверждением, однако, не все специалисты согласны. К примеру, большой знаток «ивовых дел» профессор А. К. Скворцов в своей монографии «Ивы СССР» не только возвращает ивам давнюю добрую репутацию, но и впервые детально исследует наши ивовые богатства. Не часто в одном роде растений встречаются и крупные деревья (как та же ива белая), и приземистые, стелющиеся кустарники, вроде ивы полярной, искусно прячущейся в моховом покрове тундры. А между крайними полюсами «ивового ранжира» — самые неожиданные индивидуумы. Тут и уникальная ива мацудана, с причудливо извивающимся стволом и ветвями, называемая еще и спиральной. И красавица плакучая ива, которую высоко чтили еще в древнем Вавилоне (отсюда и научное ее имя — вавилонская). Хороши и удивительно стройные пирамидальные ивы, и многочисленные кустарниковые виды, а среди них и небольшое растеньице с целиком травянистым стеблем. Это ива гербата, или травянистая ива, уроженка карпатских полонин.

Из одних названий ив складывается целая радуга колеров и оттенков: ива белая, или серебристая (ветла), ива пурпурная (лозняк), ива черная (пятитычинковая), ива синяя (синетал), ива красная (шелюга), ива пепельная (серая), ива желтая и другие.

Интересна и география ив. Фитогеографы единодушны в том, что ивы наиболее полно представляют самое обширное ботанико-географическое царство Земли — Голарктическое. Ивы можно встретить в тундре и тайге, на приморских и приречных сыпучих песках, в степях и высоко в горах.

Дальше других древесных растений проникают они в суровую Арктику и растут на верхней границе альпийских лугов. Встречаются они в горных системах тропиков и в умеренной зоне южного полушария, в Африке и Южной Америке.

С глубокой древности почиталась ива деревом, оберегающим людей и домашних животных от злых духов, а жилище от пожаров. Наряду с ритуальными службами иву использовали при врачевании, считая ее панацеей чуть ли не от всех болезней. Измельченной корой или настойкой из коры лечили свежие раны и нарывы, простуды и лихорадки, сбивали жар и унимали воспаления, соком ивы сводили бородавки, а пеплом от жженой коры «сгоняли мозоли».

Высоко ценили лечебные свойства ивы и в античном мире. Еще Диоскорид (I век нашей эры) писал о необыкновенной «сгущающей силе» ее сока. Многие лекари того времени отмечали лечебные свойства семян, листьев, коры, соцветий. В более поздних трактатах-травниках также неизменно воздавалась хвала разным лечебным достоинствам ив.

Высоко оценена ива и современной медициной. Прежде всего ива — носитель салициловой кислоты (кстати, и название кислоты пошло от научного имени ивового рода — саликс). От ее содержания в иве, видимо, и большинство лечебных ее свойств, широко использовавшихся народной медициной. Салициловая кислота, впервые выделенная из ивовой коры в начале XIX века и сослужившая большую службу научной медицине, стала основой многих целебных салицилатов: салициламида, салицилового спирта, аспирина, бесалола, салола. В медицинской практике они находят широкое применение и теперь, хотя современное производство и обходится без ивы.

В листьях и коре ив найдены ценные алкалоиды, глюкозиды, дубильные вещества, а совсем недавно в мужских соцветиях ивы козьей (саликс капреа) обнаружены важные флаваноиды, ставшие основой высокоэффективного сердечного средства — капреина. Лишенный неблагоприятных побочных влияний на организм человека, капреин хорошо зарекомендовал себя в клинических испытаниях.

Недавно в листьях ивы трехтычинковой ученые Пятигорского фармацевтического института нашли рутин, и весьма в значительном количестве (7 процентов). А ведь рутин отлично заменяет витамин P, который укрепляет стенки капилляров. Добыча рутина еще недавно была сложной проблемой, наша промышленность наладила его производство из соцветий софоры японской. А это растение нечасто встречающееся, так как оно было интродуцировано в южные районы нашей страны из Восточной Азии не так давно. Теперь разрабатывается промышленное производство рутина из ивового сырья.

Издавна высоко ценится лечебно-диетическая роль раннего ивового меда. Многие виды ив — отличные медоносы. И качество меда превосходное, и щедрость взятка завидная. Не нарадуются пчеловоды и раннему взятку ивовой пыльцы, или перги. Это же лучший и самый ранний корм пчелиной молоди.

Природа щедро наделила иву и другими достоинствами: быстрым ростом, неприхотливостью, редкостной гибкостью ее побегов и даже стволом весьма внушительной толщины.

Что касается скорости роста, то ивы могут соревноваться даже с общеизвестным нашим чемпионом — тополем. Высокопродуктивные ивовые насаждения способны накапливать на гектаре свыше 30 тонн древесины в год. Часто ивы бывают пионерами в освоении неудобных и заброшенных земель. При этом они демонстрируют завидную неприхотливость к почвам. Лишь бы было достаточное увлажнение.

Ранее отмечалась необычная активность ив при вегетативном размножении: веточками, кольями, прутьями. Не менее мобильны они и при размножении семенами, щедро засевающими свободные земли. Семена у ив мелкие, легкие (в одном килограмме их больше миллиона). Они вовсе лишены запаса питательных веществ. Каждое семя снабжено пучком волосков. С помощью ветра или воды семена перемещаются иногда на десятки километров, а приземлившись или пристав «к берегу» и попав в благоприятные условия, тут же прорастают. Уже через несколько часов тонкие, но очень жизнеспособные ростки тянутся к свету. Отмечены случаи, когда семя, упавшее наземь утром, к обеду уже формирует проросток.

Необычайно активный старт и рост способствуют быстрому обживанию голых, заброшенных мест. Густые ивовые заросли и даже крупные рощи возникают в самых неожиданных местах. Ивы в состоянии обживать сыпучие пески и луговые низины, надежно укреплять берега каналов и водоемов. Мощная корневая система с успехом соперничает с бетоном и по надежности укрепления берега, и по сроку службы. Хорошо выполняют ивы (особенно белая, ломкая, козья, вавилонская) и роль мелиораторов переувлажненных земель, что особенно важно для нашего Нечерноземья. Не зря еще в XI веке об иве писали — «своей иссушающей силой везде известна».

В наши дни ива выращивается в естественных зарослях и на специальных плантациях. Возделываются, как правило, ценные, специально выведенные культурные сорта ив со стандартной высотой (около полутора метров) и толщиной ствола. До двухсот наименований товаров из лозы поставляет местная промышленность. Хлебницы и вазы для цветов, лукошки и шкатулки, баулы и кузова детских колясок. Ивы незаменимы для быстрого выращивания устойчивых уличных посадок, нарядных скверов и парков.

По берегам Лопасни, вблизи чеховского Мелихова, высятся могучие ветлы, «помнящие» самого Антона Павловича.

На берегу Трубежа у Переславля-Залесского много лет зеленеет могучая ветла с кряжистым стволом до пяти метров в окружности. Считают, что она стоит здесь еще с первой половины прошлого века…

Долог век и других видов ив. К примеру, шелюга, посаженная до революции крестьянами-единоличниками на Алешковских песках в низовьях Днепра, растет до сих пор.

Десятилетиями живут и арктические спартанцы — полярные ивы, понятно, как и шелюга, постепенно обновляясь.

Словом, живуче благодатное ивовое племя, расселившееся почти по всему миру.

Оранжевый целитель

Жителей небольшого княжества Хунза горной страны Ладакх вполне справедливо называют чемпионами по долголетию. Это они живут в среднем по 80–90 лет, что значительно превышает средний возраст представителей любой другой народности. К тому же они практически не знают болезней и отличаются необычайно высокой трудоспособностью, бодростью, выносливостью и силой, до глубокой старости сохраняют неизменный оптимизм, хорошее настроение и высокую стойкость духа.

Детальное изучение этого уникального племени показало, что основная причина их столь необычного долголетия — строго соблюдаемый рациональный режим питания. Но самым интересным оказалось то, что среди продуктов питания этих кашмирских горцев главное место принадлежит абрикосу. Летом свежие, зимой вяленые или сушеные плоды, абрикосовая мука, соки, пастила, повидло и другие блюда составляют постоянную основу их рациона.

В нашем представлении фрукты, и в том числе абрикосы, являются лишь необходимой добавкой к основному пищевому рациону человека, а любой из упомянутых жителей Гималаев способен целый день нести тяжелый груз по горным тропам, поддерживая свои силы лишь за счет сушеных абрикосов.

Не зря же по содержанию провитамина А, а также по питательности они весьма близки к таким продуктам, как масло, яичные желтки, печень. Вкусных черешен, яблок, арбузов съесть можно много, и все же чувство сытости не появится. А вот плодов абрикоса, несмотря на их высокие вкусовые качества, много не съешь, уж очень они сытны.

Мы привыкли к тому, что абрикосы обычно растут в садах, их сажают вдоль дорог или в лесополосах. А в горных районах Средней Азии их дарит дикая природа. Начиная с южных склонов Чаткальского хребта, по Ферганскому хребту до Заилийского и Джунгарского Алатау и далее на восток, до истоков реки Или отдельными большими или менее значительными пятнами простираются заросли дикого абрикоса. За Восточным Тянь-Шанем ареал его естественного распространения простирается до Гималаев и Восточного Тибета. Дикий абрикос встречается и на Кавказе, в частности в ущельях Юго-Западного Дагестана, где поднимается до высоты 1500 метров, а также попадается в верховьях реки Судак и в районе Аварского Койсу.

Плоды дикого абрикоса содержат до 12 процентов сахара, а высушенные на солнце еще слаще, так как содержание сахара в них увеличивается до 56 процентов.

В кондитерском производстве особенно ценятся плоды с высоким содержанием пектиновых веществ, так как без них трудно приготовить такие популярные лакомства, как мармелад, пастила, джем, желе, или вкусную начинку для конфет. Абрикос же содержит значительное их количество.

Немало и других полезных человеку веществ накапливается в «плодах здоровья», как иногда называют абрикосы. В них есть крахмал, декстрин, инулин, а также органические кислоты: яблочная, лимонная, салициловая и винная. Содержат они витамин С и целый набор зольных элементов: калия, натрия, кальция, магния, железа, фосфора, серы, кремния.

Интересно, что абрикос издавна был одним из самых популярных плодовых деревьев во многих странах Азии. Первое упоминание о нем относится к периоду правления в Китае династии Чжу (2000 лет до нашей эры). Историки уверены, что возраст культуры абрикоса в Армении, где и сегодня находят самобытные высокоценные формы, исчисляется теми же цифрами.

Сахаристость плодов абрикоса давно обратила на себя внимание. Еще войска Парфянской державы и Бактрии непременно пользовались сушеным абрикосом в походах в качестве пищевого продукта. Со временем такую же роль он играл в римском войске, а к X веку культура абрикоса распространилась с Апеннинского полуострова в Германию и Францию. Интересно, что римляне позаимствовали ее еще в I веке нашей эры в завоеванной ими Армении. Оттуда они впервые доставили в Рим «невиданно вкусные оранжевые армянские яблоки». Однако, попав в Европу, абрикос еще долго произрастал лишь в монастырских и княжеских садах, оставаясь редким деликатесом. Кстати, надо отметить, что «армянское» происхождение абрикоса увековечено в его научном названии. Карл Линней назвал его «армениака вульгарис».

Много разных веществ в абрикосе, но больше всего, говорят, в нем солнца. Видно, не случайно это растение любит свет. Интенсивная инсоляция заоблачных горных склонов весьма благоприятна для абрикосовых зарослей. А высоты, которых они достигают, просто удивительны. Если предельный уровень произрастания яблони в Гималаях, например, составляет 1700 метров, то абрикос великолепно чувствует себя и на высоте 4000 метров. В Таджикистане, вблизи города Хорога, создан высокогорный ботанический сад, где собраны лучшие сорта абрикоса народной селекции.

Условия жизни человека в скалистых горных теснинах, где нет свободных площадей для выращивания зерновых и овощных культур, издавна заставляли возделывать плодовые деревья как источник ценного пищевого продукта. Именно поэтому с незапамятных времен поселения предков современных таджиков, обживших почти всю Согдиану, утопали в зарослях диких абрикосов. Ежегодно собирая урожай плодов, древние жители стихийно осуществляли селекцию, длившуюся тысячелетия. Примером такой народной селекции могут служить результаты отбора форм абрикоса на сладкое ядро. Ведь и семена абрикоса весьма ценный пищевой продукт. Они содержат 30–45 процентов отличного масла и 25 процентов белковых веществ. Если бы не свойственный абрикосовому ядру горький привкус, обусловленный присутствием амигдалина, то абрикосы обеспечивали бы человека почти всеми необходимыми веществами.

В результате продолжительной стихийной селекции цель была достигнута. Теперь многие среднеазиатские сорта абрикоса имеют сладкое ядро.

Если засушить плод вместе с косточкой, при этом получается знаменитый урюк. А нельзя ли снимать с дерева уже готовый урюк? Оказывается, можно. Веками отбирались формы абрикосовых растений с прочным прикреплением плодов, которые, созревая, превращаются в урюк прямо на дереве. Подходи и срывай уже готовый продукт.

Интересно, что и сегодня в Таджикистане бытует удивительный способ удобрения абрикоса землей из-под старых земляных заборов-дувалов. Казалось бы, откуда в глиняном заборе взяться удобрению? Теперь ученые объяснили, что в дувалах обычно поселяется синезеленая водоросль глеокапса. Она способна усваивать азот воздуха и, бурно размножаясь, постепенно разрушает земляную ограду. Развалившийся старый дувал обычно нафарширован благодатными соединениями азота. Мудрый глаз народа с древности подметил и использовал источник столь любопытного и эффективного удобрения. Разумеется, сложившаяся здесь культура абрикоса не могла заимствоваться для средних районов России в давнее время, тогда как теперь многое из ее достижений изучается, а наиболее перспективные приемы используются в практике садовых хозяйств.

Весьма показательно само русское народное название дикого абрикоса и его непривитых саженцев — жердели. По-таджикски и сегодня абрикос называется «зардалю» — производное от персидского «зард-алю», что означает желтая слива. Мы и не подозреваем, что именуем наши абрикосы, в изобилии растущие на юге в лесополосах, вдоль дорог, в палисадниках, словом, безошибочно указывающим на происхождение этой культуры.

В наше время абрикос неизменно остается одним из самых любимых и широкопотребляемых плодов. Новые достижения пищевой технологии создают и новые возможности для его культуры. Современный рефрижераторный транспорт и авиация позволяют доставлять солнечные плоды в самые отдаленные уголки нашей страны. Поэтому не предел и существующие ныне почти 160 тысяч гектаров промышленных насаждений абрикоса, которыми располагает наше садоводство.

Вряд ли можно встретить приусадебный сад, особенно в южных районах страны, без абрикоса! Это дерево — неизменный любимец садоводов юга, хотя успешно культивируют абрикос и в более северных районах. Его возделывают практически уже по всей Украине и за ее пределами, в нечерноземной полосе вплоть до Москвы.

Садоводы северных районов убедились, что абрикосу страшны не суровые морозы, переносимые им весьма успешно, а провокационные потепления, которые, настраивая его на цветение, делают уязвимым для возвратных, подчас довольно сильных заморозков. Нуждаясь для полного вызревания тканей побегов в сухой, солнечной погоде, свойственной югу, абрикос на севере не всегда успевает удачно завершить вегетацию и часто входит в зиму с недостаточно одревесневшими побегами.

Садоводы научились помогать абрикосу и в этой ситуации, культивируя его при помощи шпалер на специально возведенных кирпичных стенах. В этом случае дерево абрикоса в результате «шпалерной» обрезки вырастает подобно винограду на опорах, да еще и плотно прижатым к каменной кладке. Стена, нагреваясь от солнца, собирает и аккумулирует скупое северное тепло, что и нужно южанину. В результате древесина побегов до наступления осени успевает «созреть» и подготовиться к зимним морозам.

Сейчас ученые-селекционеры упорно работают над осеверением абрикоса, стремясь «сломать» его консервативную наследственную природу, заставить позже зацветать и довольствоваться более скромным тепловым рационом. Более пятнадцати лет над этим работают сотрудники кафедры селекции Украинской сельскохозяйственной академии под руководством профессора М. А. Зелинского.

Многочисленные опыты показали, что желательные изменения природы абрикоса лучше наследуются при семенном размножении. Ученые разработали оригинальный способ перспективного размножения и выращивания посадочного материала. Выращенные по такому способу растения более стойки, период созревания плодов у них значительно удлиняется. Это весьма ценное свойство, так как слишком дружное созревание создает немалые трудности при сборе и переработке урожая.

Сегодня культурные формы абрикоса распространены почти повсеместно, только сравнительно небольшая экваториальная область да суровые северные районы остались необжитыми. Попала под «власть абрикоса» основная территория всего Голарктического царства и многие земли за его пределами: Восточная и Западная Европа, Азия, страны Северной и Южной Африки, Северной Америки. Пришел абрикос и в Австралию, Новую Зеландию, на остров Мадагаскар, в Аргентину, Чили, Японию.

Разумеется, во всех перечисленных странах абрикос представлен искусственными насаждениями. Лишь на юге нашей страны да в Центральной и Восточной Азии сохранились естественные заросли. Их не назовешь абрикосовыми лесами и даже абрикосовыми рощами, так как деревья занимают большей частью неудобные каменистые участки горных склонов, располагаясь обычно на почтительном расстоянии друг от друга. Семена абрикоса в эти места могли занести только птицы или лакомящиеся сладкими плодами животные.

В зависимости от условий произрастания деревья дикого абрикоса достигают от пяти до семнадцати метров в высоту и до восьмидесяти сантиметров в диаметре. Не всякому дереву, а тем более плодовому, под силу выжить на, кажется, совершенно безводных, а летом и раскаленных солнцем камнях. Но абрикос, оправдывая славу наиболее засухоустойчивого плодового дерева, успешно живет в таких условиях до 100–150-летнего возраста. Тяжелые глинистые или даже влажные черноземные почвы менее подходят для него, чем щебенистые, рыхлые, хорошо дренируемые почвы горных районов. Поэтому абрикос незаменим при закреплении и обселении обширных в нашей стране песчаных пространств, каменистых насыпей и горных склонов, пригоден и для возделывания на галечниковых намывных почвах в долинах рек и, что особенно ценно, на засоленных почвах. Значит, налицо возможность и целесообразность создания искусственных лесов из дикого абрикоса, которые могут стать одними из наиболее полезных лесов, культивируемых в мире.

Кстати, ботаники считают, что абрикосовые леса в прошлом шумели на огромных пространствах трансконтинентальной Азии. Ученые расценивают тот факт, что сегодня естественные насаждения уцелели лишь в труднодоступных местах, как свидетельство нерасчетливо-потребительского отношения к ним со стороны человека. Здесь свою роль сыграли и беспощадная вырубка абрикоса, и неумеренный выпас скота, пагубно влияющий на его возобновление, и раскорчевка массивов под сельскохозяйственные угодья, и искусственные палы (пожары) для последующего кратковременного и вовсе не оправданного улучшения пастбищ.

И, созерцая сегодня бесплодные, опустошенные, сухие склоны, отданные во власть южному щедрому солнцу, трудно не вспомнить ярко описанные Ф. Энгельсом в «Диалектике природы» трагические последствия уничтожения лесов в районах, близких по природным условиям. «Людям, которые в Месопотамии, Греции, Малой Азии и других местах выкорчевывали леса, чтобы добыть таким путем пахотную землю, и не снилось, что они этим положили начало нынешнему запустению этих стран, лишив их, вместе с лесами, центров скопления и сохранения влаги. Когда альпийские итальянцы вырубали на южном склоне гор хвойные леса, так заботливо охраняемые на северном, они не предвидели, что этим подрезают корни высокогорного скотоводства в своей области; еще меньше они предвидели, что этим они на большую часть года оставят без воды свои горные источники, с тем, чтобы в период дождей эти источники могли изливать на равнину тем более бешеные потоки».

Сохранению диких зарослей абрикоса не способствовал и повышенный интерес человека к абрикосовой древесине. Она отличается значительной плотностью: один ее кубометр весит шестьсот пятьдесят килограммов. Заболонь (внешняя часть ствола) у абрикоса невелика. На продольном разрезе древесина имеет нежно-розовый оттенок с многочисленными темными полосками и линиями, дающими характерный орнаментальный рисунок. Она хорошо строгается и полируется по всем направлениям, что позволяет изготовлять из нее изделия сложного профиля. Плотное, мелкое сложение обусловливает отличное поведение древесины и под токарным резцом.

Абрикосовая доска не коробится при сушке и почти не растрескивается. В целом по физико-механическим свойствам древесины абрикос не уступает дубу, а по сопротивлению сжатию вдвое превосходит его. Множество различных изделий, начиная от свай в гидротехнических сооружениях и до разнообразных столярных и токарных изделий, изготовляется из древесины абрикоса обыкновенного. Разумеется, хороши и дрова из него, дающие много угля и жара и используемые преимущественно при приготовлении многих восточных блюд.

Абрикос отличается быстрым ростом и рано вступает в пору плодоношения. В молодом возрасте за год дерево дает прирост до 1–2 метров и часто к осени формирует ветви второго порядка. Поэтому 3–4-летний саженец абрикоса уже не слабый малыш, а вполне сформированное молодое деревце.

Чтобы получить в саду заметный урожай груш или яблок, нужно лелеять их около десяти лет, к тому же у этих плодовых пород существует и периодичность плодоношения, то есть урожай они дают не ежегодно, а через год-два. Абрикос же на 4-й год после посадки дает значительный урожай плодов, а с 5–6-летнего возраста плодоносит регулярно и обильно. И плоды его созревают рано, когда свежих фруктов еще мало.

Существует множество способов заготовки плодов абрикоса впрок. Чаще всего в этом на помощь людям приходит щедрое солнце. Но, кроме обычной солнечной сушки, в ряде мест, особенно в Дагестане и Армении, его плоды превращают в своеобразную пастилу. Для этого тесто, полученное из свежих плодов, расстилают на плоских горячих камнях и высушивают. Тонкие буро-коричневые абрикосовые блины из-за обилия сгущенного сахара становятся эластичными и гибкими; их удобно сворачивать в трубку. Иногда плоды после сушки перетирают в порошок. Залитая кипятком, такая абрикосовая мука дает приятный кисло-сладкий кисель. Добавляя муку к такому абрикосовому киселю, получают темное, ароматное тесто для лепешек, с приятным, освежающим и в меру кисловатым привкусом.

Как ни удивительно, но плоды абрикоса можно мариновать, солить и квасить. Правда, для этого используют не обыкновенный абрикос, а близкий ему вид — абрикос японский. В свежем виде его плоды несъедобны: мякоть их кислая, твердая, жесткая, с неотделяющейся косточкой. Зато они ценятся как сырье для приготовления разнообразных приправ, так как богаты эфирными и ароматическими веществами. Соленые абрикосы муме неизменно вызывают аппетит, хорошо способствуют пищеварению и, несомненно, обладают диетическими свойствами.

Если японцы лечат своим абрикосом желудочные заболевания, то в нашем его родственнике лечебным сырьем прежде всего служит камедь. Весной и летом, с апреля по август, из естественных трещин стволов и ветвей абрикосов вытекает вязкая, янтарная жидкость, застывающая на воздухе светло-желтыми твердыми наплывами. Те, кому доводилось пробовать на вкус абрикосовую камедь, знает, что она сладковатая и без запаха.

Образование камеди, по-видимому, защитная реакция растения против грибков и бактериальной инфекции. Нередко это свойство абрикоса используется с целью промышленного получения камеди. При этом делают специальные надрезы на стволах и крупных ветвях абрикосовых деревьев.

Абрикосовая камедь относится к группе высокосортных камедей, называемых «настоящими». В отличие от группы камедей смешанного типа они частично растворимы, что позволяет применять их в текстильной промышленности, при ситцепечатании и окраске шелковых тканей, для проклейки бумаги, связывания зажигательного состава спичек. Настоящие камеди, в том числе и абрикосовая, близки к импортным — сенегальской и аравийской, которые идут для приготовления качественных акварельных красок, а также специальных чернил. В медицине абрикосовая камедь ценится выше вишневой, сливовой и черешневой. Запасы ее у нас довольно значительные. Благодаря наличию в абрикосовой камеди галактозы, арабинозы и глюкуроновой кислоты она широко применяется и в медицине, как вяжущее, эмульгирующее и клеющее средство.

Лечебные свойства абрикоса, однако, не ограничиваются только камедью. Из ядер косточек, даже горьких, получают горько-миндальное эфирное масло, выход которого составляет более одного процента. После соответствующей обработки это масло служит заменителем дефицитного миндального масла. Другое масло абрикосового ядра — жирное абрикосовое — по своим свойствам близко к персиковому. В нем растворяют все жирорастворимые витамины (A, D, Е и др.) — для подкожных и внутримышечных инъекций. Абрикосовое масло отвечает строгим требованиям, предъявляемым к таким маслам: имеет малую кислотность и обладает низкой вязкостью, что обеспечивает свободное прохождение через узкий канал тонкой иглы шприца. ...