Все права на текст принадлежат автору: Владимир Александрович Андриенко.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Сын фараона и жрец АнубисаВладимир Александрович Андриенко

Владимир Андриенко Сын фараона и жрец Анубиса

Посвященный — это человек, который умеет

передать слово одного Бога другому.

(«Тексты саркофагов», VII, ї326а)

Действующие лица романа:

Аменемхет III — фараон Верхнего и Нижнего Египта.

Эвиб-Ра — первый принц «крови», наследник и соправитель фараона.

Аменемхет — второй принц «крови», младший сын фараона.

Себекнофру — принцесса «крови», дочь фараона.

Ата — подруга принцессы Себекнофру, дочь чиновника Сапата.

Сапат — чиновник, придворный, хранитель сандалий фараона Верхнего и Нижнего Египта.

Ра-Тауи — жрец бога Анубиса.

Птахотеп — великий чати (первый министр) фараона Верхнего и Нижнего Египта.

Сенусертах — архитектор фараона.

Синух — сын архитектора Сенусертаха.

Себек-Кесемсаф — главный жрец бога-крокодила Себека.

Амени — главный казначей Белого и Красного Дома. Страший сын верховного жреца бога-кроводила Себека.

Себекхотеп — мадший сын верховного жреца бога-крокодила Себека.

Тутхотеп — номарх (наместник) Заячьего нома.

Аха — офицер гвардии фарона, потомок народа Зару-скорпионов.

Урах — сириец, бывший раб, приближенный принца Аменемхета.

Усер — командир полка Амона.

Исар — командир полка Птаха.

Баст — командир ливийской гвардии фараона.

Неши — командир нубийской гвардии фараона.

Бахтена из города Тин — грабитель могил.

Хетер — младший жрец храма Птаха в Мемфисе.

Хори — чиновник, хранитель дворца фараона.

Неферт — молодая вавилонянка, в прошлом жрица богини Иштар, подручная жреца Хетера.

Нара — служанка принцессы Себекнофру.

Набур — хранитель меча.

Пролог

С этим славным царевичем все хорошо; дни его сочтены,

Его счастливая судьба исполнилась….

Принц Эвиб-Ра, сын и наследник великого повелителя Верхнего и Нижнего Египта фараона Аменемхета III, отбросил от себя меч и сказал своему наставнику, офицеру стражи по имени Аха:

— На сегодня хватит! Я немного устал.

— Как будет угодно моему повелителю.

Аха низко склонился в поклоне. Он и сам хотел быстрее закончить этот поединок. Принцу сегодня просто не везло. Он был рассеян и не мог сосредоточиться на бое и потому проигрывал схватки одну за другой.

— Не могу думать о бое, Аха, — признался принц. — Мой сегодняшний сон не дает мне покоя. Ты умеешь толковать сны?

— Я, мой повелитель? — растерялся мастер клинка. — Я не умею. Это дело жрецов. Они, по воле богов, могут предвидеть будущее.

— Многие из них побояться сказать мне правду, Аха. Они столь же почтительны к моей особе, как и ты. Но жрецы не столь смелы. А соправителю фараона не нужна лесть. Мне нужна правда.

— Стоит ли вообще верить снам, мой господин?

— Стоит. Именно во снах боги иногда говорят нам, что нужно делать. Я видел сегодня ночью фигуру человека в черном.

— Человека в черном, мой господин? — заинтересовался Аха.

— Именно так. Река Нил и человек в черном стоял на другой стороне реки. И он звал меня к себе. Но не голосом, а лишь взмахами руки.

— Ты видел во сне бога, мой господин? — холодок пробежал по спине мастера фехтования.

Аха хоть и сомневался в правдивости жрецов и мало верил снам, но он искренне верил в божественность фараона. Принцу мог явиться во сне кто-то из великих богов.

— Отчего ты решил, что это был бог, Аха? Я сам точно не понял кто это. Просто фигура человека, завернутая в черную ткань с головы до ног. И сон мой весьма напоминал действительность. Я чувствовал даже запахи реки.

— Что могу сказать я, ничтожный слуга повелителя? Нужен знающий жрец, посвященный в тайны.

— Жрецы Амона-Ра не скажут мне правды. Они истолкуют все так, чтобы мой отец был доволен. Я его соправитель, и он заботиться о том, чтобы я в будущем наследовал двойную корону Верхнего и Нижнего Египта* (*Двойная корона состояла из красной короны Нижнего Египта и белой короны Верхнего Египта).

— Но есть и те жрецы, мой господин, которых никогда не пускали в твой дворец. И даже сам твой божественный отец не знает про них.

— Да? — принц внимательно посмотрел на Аху. — И ты знаешь, где таких найти?

— Да, мой господин. В храме Анубиса среди бальзамировщиков есть такой человек.

— Он жрец?

— Да, но он не в большой чести у великих жрецов. Слишком много предрекает несчастий для нашей страны.

— Несчастий? В нашем царстве опасно предрекать несчастья. Мало у кого хватит на это смелости.

— Этот жрец ничего не боится, мой принц. Это его многие бояться.

— Ничего не слышал про такого жреца, Аха.

— Этот человек живет на самой окраине города в простой хижине, словно земледелец, а не служитель культа Анубиса. И к нему за советом иногда приходят даже самые знатные люди.

— Вот как? Тогда и я сегодня вечером нанесу ему визит. Ты пойдешь со мной, Аха.

— Как будет угодно моему господину.

— Но никто не должен знать про это, Аха, — предостерег мастера фехтования принц. — Мы посетим его тайно, переодевшись в простых воинов.

Аха снова поклонялся в знак полной готовности повиноваться своему принцу….


Вечером они тайно покинули дворец. Принц Эвиб-Ра столь умело перевоплотился, что никто не узнал его в новом обличии. Все приняли наследника и Аху за простых воинов царской охраны.

Принц снял все свои украшения и одел простую белую хлопковую юбку и такую же рубаху. Его пояс был обычным поясом из грубой кожи, какие носили солдаты армии. А тело принц имел закаленное и весьма походил на воина. На его голове, как и на голове Аха, был обычный соломенный петаз.

— Я же тебе говорил, Аха, что никто из этих придворных нас не узнает. Они привыкли смотреть на наряды, но не на лица. Нет наряда — нет лица. Такой человек для них не стоит внимания.

— Мой принц не высокого мнения про своих придворных.

— Да. Иного они и не заслуживают. Но фараон не я, а мой отец, и я должен терпеть тех, кто угоден фараону. Куда нам идти?

— В сторону от богатой части города, мой принц.

— Тогда идем! Или ты думаешь, что я не способен посетить квартал ремесленников и бедноты? Я уже много раз там бывал, Аха.

Они прошли мимо большого храма Амона-Ра, мимо домов начальника стражи, смотрителя каналов, хранителя столицы, главного церемониймейстера фараона и опустились вниз, к разделяющей стене.

В воротах стояла стража. Но в этот час стражники совсем не утруждали себя несением службы и выполнением всех должностных обязанностей.

Город фараонов Итауи, столица блистательных царей XII династии, был разделен на две части: первая это дворец фараона, храмы, жилища чиновников, военачальников и жрецов; вторая кварталы для ремесленников и бедноты.

Сейчас путь принца и его подручного проходил именно по широкой улице, которую пересекали многочисленные узкие переулки с множеством домов. Это были не величественные и красивые сооружения с колонами из каменных блоков, а простые домики с плоскими крышами, иногда сложенные из кирпича, а иногда плетенные из птутьев и обмазанные глиной.

В этот час народу на улочках было не много, и никто не обращал внимания на двух воинов спешащих по своим делам. Многие из солдат ходили к месту, где обитали гулящие девки. И это как раз и было их время.

— Вон там, господин, на самой окраине, есть домик нашего жреца. Он живет в самой простой хижине.

— Отчего так? Ведь если он занялся ремеслом бальзамировщика, то доходы у него есть. Я видел, как живут люди его рода занятий. Не хуже вельмож моего отца.

— Это так, мой господин, но Ра-Тауи не простой человек и не просто жрец. Он не гонится за земными благами как иные. Он утверждает, что в его жизни имеется цель.

— Она имеется и у меня. И у каждого человека. Но я не стремлюсь переселиться в хижину.

— Я также, мой господин, — произнес Аха. — Мне не так плохо живется при дворе фараона. Но я не мудрец. Я воин. И мне трудно понять Ра-Тауи. В хижину тебе придется войти одному, господин.

— Я и сам хотел, чтобы ты ждал меня снаружи, Аха….


Ра-Тауи был мужчиной лет 40–45 с худым лицом аскета. На его совершенно лысой голове, почерневшей от загара и напоминавшей отполированное изваяние из дерева, были видны два старых шрама. Глаза жреца, небольшие словно бусины, сразу вспыхнули, когда принц пересек порог его дома.

Эвиб-Ра показалось, что он встретил старого знакомого, который ждал его, хотя видел этого человека в первый раз.

— Привет моему господину, наследнику фараона, принцу Верхнего и Нижнего Египта Эвиб-Ра, — произнес Ра-Тауи, поднимаясь на ноги с простого табурета.

— Привет и тебе, жрец Анубиса. Как ты узнал меня?

— Это просто. Я давно жду тебя, мой господин.

— Ждешь? — по спине молодого принца пробежала дрожь. Этот человек пугал его.

— Да. Мое предназначение помочь тебе, мой господин. Ведь ты пришел ко мне за помощью? Разве не так?

— Я бы хотел, чтобы ты растолковал мне мой сон, жрец. Ты славишься как хороший толкователь снов.

— Прошу тебя сесть, мой господин, — жрец подставил молодому принцу свой лучший табурет. — Наш разговор будет долгим. Ведь тебя интересует не сон, а тревожное будущее. А что до того какой я толкователь снов, то это спорный вопрос. Иногда я могу видеть грядущее, а иногда нет.

Принц сел и приказал жрецу сделать тоже самое. Тот повиновался, и расположился напротив принца. С минуту они молча рассматривали друг друга. Затем Эвиб-Ра заговорил:

— Ты производишь впечатление мудрого и смелого человека.

— Я не был смелым, когда был молод, мой господин. Но затем смелость пришла ко мне, ибо страх смерти исчез и я познал истину. А тот, кто познал истину, уже может уходить. Тому более не ведом страх, ибо он знает, что ждет его за гранью смерти.

— Ты разве знаешь, что лежит за гранью?

— Совсем не то, о чем говорят жрецы разных богов, мой принц. Они ничего не знают о загробном мире. Все их слова сущая ерунда.

— А ты знаешь что там? — спросил Эвиб-Ра.

— Знаю, но не пытайся выведать у меня тайну смерти. Каждый человек познает эту тайну в свое время. И если бы все знали хоть что-нибудь о загробном мире, то поверь мне, принц, в этом мире больше никто не захотел бы остаться.

— Там так хорошо?

— Там нет понимания хорошо и плохо.

— Что это значит? Объясни мне все, жрец. Мне кажется, что я уже готов это познать.

— Представь себе самую страшную тюрьму Египта, мой принц. И наш мир это и есть такая тюрьма. Человек наделен страстями, которые и доставляют ему его страдания. Настоящий мудрец освобождается от страстей и ему не страшно умирать, и он свободен даже в темнице.

— Странное утверждение. Я никогда не слышал ничего подобного, — проговорил принц Эвиб-Ра.

— У тебя будет возможность узнать это, принц Египта. Я не боюсь смерти. В этом мире меня почти ничего не держит.

— Ты сказал «почти»? Значит, что-то тебя все-таки здесь держит, Ра-Тауи?

— Я должен свидетельствовать истину. И сейчас я закончу все мои земные дела, ибо ты, принц, сам пришел в мой дом. Ты прожил мало, но многое уже видел и многое понимаешь, ибо ты мудр. Я говорю это не каждому. Я не умею льстить, и если произнес слово «мудрый», то значит, ты действительно мудр.

— Я много читал и знаком с мудростью прежних поколений, которая воплотилась в многочисленных папирусах. Поучения переживших многое людей заставляют задуматься о том, как нам жить, и что делать, жрец. Разве не так?

— Так, мой господин. Но готов ли ты принять главное решение в своей жизни?

— Главное? Кто может сказать, что есть главное в жизни, жрец? — Эвиб-Ра внимательно смотрел на Ра-Тауи. — На этот вопрос мало кто сможет ответить, Вернее у каждого своя цель и свое понимание главного в этой жизни, почтенный жрец Анубиса.

— Главное это смерть, мой принц.

— Смерть ждет каждого из нас, жрец. Ты сам сказал это только что.

— Я сказал и повторю тебе, что смерть это то, что понимается нашими жрецами неправильно. Они много говорят о смерти, но почти ничего не знают о ней. В этом беда и в этом счастье Египта.

— Я привык думать, что смерть это продолжение жизни.

Так говорят жрецы.

Жрец засмеялся и сказал:

— Слуги бога Амона-Ра прожужжали тебе все уши о том, что после смерти тебя ждут в солнечной ладье Ра. И эта ладья доставит тебя до самых ворот Полей Иару или рая, где тебя ждет блаженство? Так?

— Ты насмехаешься над жрецами Амона-Ра? Хочешь сказать, что это не так?

— Я не хочу просто сказать, мой принц. Я действительно это знаю. И я не хочу выкачать из тебя много почестей и ценностей в благодарность за эти знания. Я свидетельствую истину просто так, и это отличает меня от жрецов-обманщиков. Как жрецы Амона-Ра, так и жрецы Себека, так и жрецы Гора, так и жрецы Хатор — все лгут.

— Лгут?

— Так делают жрецы всех богов. Даже жрецы Маат, богини истины.

— Жрецы богов лгут? — переспросил принц.

— Многие не лгут, но они говорят то, о чем ничего не могу знать. В конце концов, это одно и то же. Кое-кто из них знает священные тексты и считает себя мудрецом, но разве они мудры? Нет. Ибо не знают, что истинно, а что ложно.

— И ты можешь отличить истину от лжи, жрец?

— Истина в том, что тебя ждет большое разочарование в жизни, мой принц. Ты соправитель и наследник великого фараона. Но отец твой стар и ваша династия умирает. Тот мир, что создали фараоны с гордыми именами Аменемхетов и Сенусертов, постарел и скоро умрет.

— Ты предрекаешь падение Египта?

— Да. Злые времена ждут Обе Земли, мой принц. Но затем снова великий Египет возродиться к еще большей славе и громадному могуществу. Ибо очищение приходит через кровь. Так устроены люди, которые никогда не смогут понять, что нужно делать, если не пройдут очищение огнем и мечем.

С этим утверждением Эвиб-Ра был согласен, ибо сам не один раз думал об этом. Падение великой династии строителей пирамид в Гизе разве не прямое тому свидетельство?

— Но мне предрекают величие, жрец. Я не глуп, как ты сказал, и мое тело крепкое и я могу быть воином и мудрецом.

— Это так. Но время наступает такое, когда все эти качества будут не на пользу Египту. И потому я могу подарить тебе смерть, мой господин. Вот и весь твой сон, принц. Тот самый человек в черном, что явился тебе, был смертью. И он звал тебя к себе. Если ты примешь смерть, то тебя станут называть «Принц, которому предоставили выбор». А таких было не много в истории Египта.

Эвиб-Ра был поражен. Жрец уже знает все о его сне.

— Ты знаешь содержание моего сна?

— А тебя это удивляет?

— И смерть звала меня к себе? — снова спросил принц.

— Да. И твой сон привел тебя сюда. Это совсем не случайность. Так должно было случиться, принц, и так случилось…..


Жрец бога Анубиса мог заставить повиноваться себе. Принц Эвиб-Ра почувствоал громадную силу, исходящую от этого человека. И в том момент принц стал сомневаться в том, что он просто человек.

— Я покажу тебе кое-что, принц Египта, и ты увидишь то, что ни один человек до тебя видеть не мог.

— И что же это? — спросил принц.

— Это то, что будет. То, что произойдет. Это варианты возможного грядущего. В одном из них ты останешься жить, и станешь фараоном Египта под именем Эвиб-Ра I, и у тебя будет сын, что также станет фараоном Эвиб-Ра II. В другом будущем ты умрешь, и фараоном станет твой младший брат принц Аменемхет.

— Но возможно ли увидеть то, что будет? Это не под силу простому смертному.

— Снова ты бросаешься словами, принц. Как жрецы забили твою голову.

— Но разве я не прав? Видеть будущее не может простой смертный!

— Ты боишься? — спросил жрец.

— Немного.

— Страх сковал тебя, мой принц. И ты называешь это немного. Отчего так?

— Ты внушаешь мне страх, жрец.

— Я? Отчего?

— Не могу этого сказать. Ты ведь знаешь гораздо больше моего.

— Ведь я всего лишь произнес слова, принц Египта! Отчего мои слова так напугали тебя, который мало чего боится? — утвердительно, а не вопросительно произнес жрец. — Ты трепещешь перед непознаным. Ты, как и все люди, не желаешь заглянуть за грань. Но именно тебе дано это право.

— Право?

— Да право узнать тайну смерти!

Эвиб-Ра побледнел. Жрец произнес страшные слова.

— Почему мне?

— Ты поворотный камень в судьбе Верхнего и Нижнего Египта. И потому тебе дано право выбирать путь! Сейчас мы отправимся в лабиринт. Это сооружение построено по приказу твоего отца фараона также не случайно. Твой отец Аменемхет III построил этот храм в честь всех богов и демонов Египта. Там божества обоих земель и разных эпох. Идем туда вместе со мной.

— Но я не могу войти в лабиринт. Туда не может войти даже фараон. Да и путь туда не близок, а мне скоро нужно вернуться во дворец.

— Вернешься, если пожелаешь. Или не вернешься, и снова, если пожелаешь, мой принц. А лабиринт мы увидим быстро. Ты ляжешь на лежанку в этой хижине, хоть она и убогая и недостойна великого владыки, посетившего мой дом. И ты будешь меня сопровождать, принц, в путешествии по лабиринту.

— Это будет путешествие во сне? — спросил Эвиб-Ра.

— Не совсем во сне, хотя это весьма похоже на сон. Идем. Со мной тебе нечего думать о мести ваших жрецов. Это они боятся меня.

— Боятся? Но почему?

— Ибо ничем не могут меня напугать. Да и тебе можно будет узнать некоторые их тайны. Иногда полезно знать тайны жрецов. Итак, ты готов, мой принц, узнать судьбу своей страны?

— Я не готов заглянуть в грядущее. Оно пугает меня.

— Но неужели ты свернешь со своего пути? Неужели сможешь уйти и не посмотреть на то, что не дано видеть никому?

— Нет, — горячо произнес принц. Он понимал, что и свернуть с пути у него не хватит сил.

— Значит, ты готов?

— Да, я готов. Твои слова внушают мне доверие.

— Тогда идем! Пусть открыт!

— Но у входа в хижину меня ожидает мой друг.

— Ты говоришь про Аха?

Принц еще больше удивился.

— Ты знаешь и его?

— Он один из избранных, мой принц. Таких как Аха во всем Египте не больше десятка осталось.

— Что это значит?

— Он принадлежит к народу «Зару». Ты видел на его груди татуировку скорпиона?

— Да. И что с того?

— Это не простая татуировка. Она не была сделана ему руками человеческими. Он родился с ней и ему еще предстоит пройти путь воина Зару-Скорпиона.

— А что это такое?

— Зару, потомки легендарного воина и царя Скорпиона, сына Великих звезд. Он, конечно, не бог, но и не совсем человек. Вернее, больше чем человек. Его судьба еще свершиться и он узнает о своем предназначении и своих предках.

— Я не совсем понял тебя, Ра-Тауи.

— Поймешь в свое время, мой принц. А сейчас нам пора в путешествие. Ложись на мою лежанку.


Принц Верхнего и Нижнего Египта выполнил приказ жреца и лег. Через минут его глаза сомкнулись, и он погрузился в сон…..


Жрец Ра-Тауи лег рядом с лежанкой и также скоро погрузился в сон….


И они пошли….

Видение 1 Реальность Маат

«Нет, я не бог…. Я свидетель истины»

Смотри: даю тебе отличные советы.

Почувствуй их своим сердцем.

Живи ими в своем сердце…

Действуя так,

Ты преобразишься в истинного человека,

И любое зло будет тебя сторониться

Тени в лабиринте.
Они вошли, и принц увидел большую статую бога с человеческим телом, но с головой шакала. Это и был хранитель мира мертвых, один из главных богов подземного царства Анубис.

— Мы в лабиринте мой принц. И попали сюда довольно быстро, — жрец указал на длинные расписанные стены. — И вот здесь святилище моего бога Анубиса. Того, кто носит титул «Великого принца запада». Войдем в него.

— Ты говорил, что все жрецы Ра, Осириса, Гора, Себека, и даже Маат лгут. А ты, жрец Анубиса, не лжешь?

— Нет. Я не просто жрец. Я свидетель истины. Ведь ты видишь перед собой статую бога? Разве нет?

— Вижу.

— Но как мы с тобой могли попасть в лабиринт? Подумай об этом. Ведь наши с тобой тела там, в городе Иттауи, а здесь только наши незримые оболочки, что зовутся «Ка».

— Оболочки? — удивился Эвиб-Ра. — Но кто способен на такое? Кто ты, жрец? Неужели сам бог мира мертвых? Ты пришел за мной?

— Нет, я не бог, мой принц. Я свидетель истины. А сейчас прямо отсюда мы с тобой попадем снова в город Иттауи. Но не в тот Иттауи, где находятся наши с тобой телесные оболочки, а в тот, который будет, после того как пройдет время, и ты сделаешь свой выбор, мой принц.

— Мы увидим Иттауи будущего сейчас?

— Да. Мы уже в нем.

Принц Эвиб-Ра увидел дворец своего отца. И больше того он увидел и самого фараона, но только сильно постаревшим и сгорбившимся.

— Что это? — принц повернулся к жрецу.

— Это твой отец. Но уже через год после твоей смерти. Это грядущий мир Маат, мой принц. То, что будет, в случае если не станет тебя.

— Но я здесь!

— Ты снова не понял меня. Как трудно с вами непосвященными! Нет, тебя здесь нет. Ни тебя, ни меня. Хотя нам дано смотреть на то, что здесь будет происходить. Вот и давай смотреть, мой принц.

Время действия: 44 год правления фараона Верхнего и Нижнего Египта Аменемхета III
1797 год до н. э.
Место действия: Город Иттауи, «соединяющий обе земли» — столица Верхнего и Нижнего Египта. Дворец фараона.
Старик в белом одеянии жреца без всяких украшений с трудом передвигал свои ноги по дорожке ведущей к дворцу. За ним на почтительном расстоянии шли стражи и слуги.

Этот старик был фараон Верхнего и Нижнего Египта Аменемхет III. Он уже год как перестал носить одежды подобающие великому владыке, а одевался просто как жрец. Исключения фараон делал только в случае торжественных выходов. И так было со дня смерти его любимого сына Эвиб-Ра, который был соправителем отца и которого Аменхотеп хотел видеть на троне своего царства.

Сейчас он возвращался после того, как долго сидел у статуи принца. Так фараон делал часто в последнее время. Своего второго сына Аменемхета старый фараон не сильно жаловал. Второй принц Кемета* (*Кемет или Та-Кем — Черная страна, так называли Египет сами египтяне, а слово Египет греческого и более позднего происхождения) совсем не напоминал первого ни статью, ни умом, ни силой воли. И повелитель Обоих Египтов редко звал его в свои покои.

«Кому оставлю я свою корону? — думал фараон. — Жрецы говорят, что помогут принцу Аменемхету в управлении страной, и что со временем он станет достойным правителем. Но так ли это? Я стар, чтобы врать самому себе и утешаться ложью. Никогда он не будет достойным фараоном. И при нем все созданное мной и моими предшественниками рухнет. Неужели Египет ждут новые испытания, как тогда после смерти царицы Нитокриды? Неужели снова хаос и гибель? Ах, почему умер мой старший сын? Почему боги призвали его?»

— Государь, — послышался рядом тихий голос, который заставил фараона вздрогнуть.

Кто это посмел приблизиться к нему так близко? Разве он не приказал всем держаться на расстоянии? Он поднял голову и посмотрел на дерзкого. Но это был его любимец архитектор Сенусертах. Также старик, но в отличие от фараона он был полным и на его широком лице не были так заметны разрушительные следы времени и горя, как на худом лице фараона.

— Сенесуртах? Ты вернулся? Я рад тебе, друг мой.

— Ты сердит, государь?

— Не на тебя. Тебя я всегда рад видеть. Я думал это кто-то другой.

— Ты снова ходил к статуе принца Эвиб-Ра, государь? Мне больно смотреть, как ты угасаешь, повелитель.

— Угасаю, друг мой. Ничто больше не привязывает меня к земной жизни. Но придворные льстецы утверждают, что я отлично выгляжу. Так мне сегодня сказал хранитель царского ларца с благовониями.

Сенусертах грустно усмехнулся.

— Смешно? Вот и мне стало смешно. Неужели они не могут говорить хоть часть правды? Грубая лесть глупа.

— Они придворные, государь. Что с них взять? Я давно говорил тебе о них.

— Как там моя гробница?

— Место твоего истинного упокоения полностью готово, государь. Все сделано тайно и про него знают только самые верные люди.

— Спасибо, друг мой. Боги милостивы ко мне, дав мне такого друга. Ты ничем не хуже великого архитектора фараона Джосера Имхотепа.

— Что ты, государь. Ты слишком милостив ко мне. Имхотеп построил великую пирамиду. А мои достижения много скромнее. Писец Ден, государь, сочинил надпись для твоей гробницы. На мой взгляд, она достойна столь великого владыки как ты.

— Вот как? — фараон оживился. Он был все еще не равнодушен к увековечиванию своей памяти. — И что за слова он написал? Ты помнишь их?

— Конечно, государь. Вот они:

Процветает Египет.
Он сделал сильными обе земли,
Он — жизнь, несущая прохладу;
Сокровища, им розданные, — это пища
Для тех, кто идет за ним.
Он — пища, а рот его — изобилие.
— Хорошо. И просто и в то же время величественно. Я доволен, — похвалил архитектора фараон. — Ты меня порадовал, друг мой.

— Тебе стоит оставить печаль, государь и снова радовать своих поданных своим мудрым правлением. Пусть твой первый сын умер, но у тебя ведь есть еще и принц Аменемхет.

— Не говори мне о нем, друг. Тебе не идет лесть. Не думаешь же, ты, в самом деле, что этот бездельник станет мудрым правителем?

— Но у тебя есть еще и дочь, государь.

— Принцесса красива. Вся в свою мать, но красота и мудрость не одно и тоже. Я правлю страной долгий период, Сенусертах. Ты сам изготовил стелу в 44 год моего царствования. И я знаю людей. И я вижу закат династии, но не это мне пугает. Пусть моя династия уйдет. Все рано или поздно стариться, и уступает место новому. Это закон жизни. Меня пугает судьба страны.

— Твои предки и ты сам укрепили страну, государь. Египет силен и никто не сокрушит его!

— Я также думал, но теперь в этом сильно сомневаюсь. И вижу повторение ситуации, что была после смерти царицы Нитокриды. Ты помнишь эту историю, друг мой?

— Помню, государь. И да уберегут нас боги от такого! Я читал папирусы, что повествуют о том времени. Тогда сами устои державы почти рухнули. Но сейчас подобное произойти не может.

— Отчего ты так думаешь, Сенусертах?

— Слишком сильна страна Кемет при правлении той великой династии, которую основал великий фараон Аменемхет I и к которой принадлежишь ты, государь.

— Снова лесть, Сенусертах, — отмахнулся от своего друга фараон. — Как мне надоела эта лесть. Я бы даже стал наказывать придворных за лесть.

— Но это не лесть, государь. Ты знаешь, что я говорю тебе правду.

— Тогда если не лесть, то глупость. Нет старого человека, который бы прежде не был молодым и полным сил. И нет государства и нет династии, которая бы не состарилась. Вот наша династия стала старой. Мой сын и наследник принц Эвиб-Ра мог бы стать великим фараоном. Мог бы. Но не стал. Боги забрали его. Они хотят, чтобы к власти пришел мой слабый младший сын. А значит, они хотят гибели династии….

Тени в лабиринте.
Эвиб-Ра произнес, обращаясь к своему спутнику:

— Отец так скорбит из-за моей смерти.

— Ты был его любимым сыном. И он надеялся на то, что ты станешь великими фараоном. Ты тогда еще не стал высказывать собственные мысли по поводу управления страной Кемет.

— А ты разве не согласен с тем, что я считаю правильным для Верхнего и Нижнего Египта, жрец?

— Это трудно определить, что есть истина, мой принц. Истину покажет будущее вот и давай смотреть будущее дальше.

— Куда ты поведешь меня сейчас?

— В покои главного казначея Амени. Это доверенный человек твоего отца.

— Но мне он никогда не нравился, Ра-Тауи.

— Тогда тебе вдвойне будет интересно узнать, чем он занимается…

Место действия: Город Иттауи, «соединяющий обе земли» — столица Верхнего и Нижнего Египта. Дворец фараона. Покои главного казначея Амени.
Хранитель печати фараона, главный сборщик налогов и главный казначей армии, хранитель сокровищницы Белого дома (Верхнего Египта) и хранитель сокровищницы Красного дома (Нижнего Египта) был одним из высших чиновников страны…


Покои главного казначея фараона Верхнего и Нижнего Египта, Амени в этот час были открыты только для доверенных лиц.

Сам Амени сидел на резном украшенном золотом кресле и вертел в своих сильных руках золоченый жезл. Этот вельможа скорее напоминал военачальника, чем казнохранителя. Его мощная грудь, прикрытая многослойным ожерельем из драгоценных камней и золота, широкие плечи и мускулистые руки выдавали в нем хорошего бойца.

Богатая юбка с передником из золотых полос, широкий пояс и сандалии, украшенные драгоценностями, говорили о том, что казнохранитель почитает моду.

Рядом с Амени сидел высокий и худой человек, преклонных лет, в одеянии жреца. В своих руках он держал посох и строго смотрел на придворного.

Амени поймал взгляд гостя и произнес:

— Ты снова мной недоволен, отец?

— Недоволен, сын мой, — ответил жрец. — Ты ведешь себя не так, как должен вести себя человек твоего положения.

— Снова тебя смущают мои украшения? Но что плохого в том, что у меня есть вкус и я люблю красивые вещи? Я не изнежен и не развращен как иные. Я упражняю свое тело, и укрепляю свой дух.

— Верно! Тот, кто желает стать фараоном или тем, кто правит за спиной фараона, должен закалять свое тело. Но ты мало читаешь. И это плохо. Тебе стоит изучать старые папирусы и черпать оттуда мудрость. Ты прочел «Поучение Аменемхета», которое я прислал тебе недавно?

— Пока нет, отец.

— Плохо, сын мой. Первый фараон ныне царствующей династии сказал в своем «Поучении» много полезного.

— Но я не уверен отец, что мне достанется корона Верхнего и Нижнего Египта. Я понимаю, что фараон уже скоро отойдет в иной мир. Но есть и принц-наследник. Отчего ты прочишь мне великое будущее?

— Аменемхет? — жрец саркастически ухмыльнулся. — И этого юношу ты назвал наследником, сын мой?

— Но он наследник по закону.

— Это предоставь мне. Твоя задача четко исполнять то, что я тебе прикажу исполнить. Ты уже сумел сблизиться с молодой принцессой Себекнофру?

— Нет. При дворе есть и не менее красивые женщины и девушки, — беспечно заявил молодой казнохранитель. — Принцесса еще не вошла в тот возраст, когда сможет очаровывать и нравиться всем.

— Тебе и не нужно быть верным воздыхателем принцессы, Амени. Я сказал тебе сблизиться, но не влюбить в себя. Это совсем не одно и то же, сын мой. Она должна стать женой твоего младшего брата Себекхотепа. Он сын самого бога Себека, а не простого человека.

— Отец? — Амени посмотрел на старика.

Про что это он говорит? Его младший брат сын бога? Не сошел ли старик с ума?

— Нет, я не сошел с ума, сын мой.

— Но ты сказал…

— Это всего лишь сказка, сын мой. Но нужно чтобы эта сказка начала ходить среди людей. Особенно среди простолюдинов. И когда придет час, он, как сын бога, станет мужем принцессы Египта. И, следовательно, станет фараоном Верхнего и Нижнего Египта. И тогда взойдет подобно солнцу новая династия фараонов еще более великая, чем та, что основана Аменемхетом Первым.

— Но мой брат Себекхотеп ничем особенным не выделяется.

— Это ничего. Рядом с ним я, а после моей смерти будешь ты. Так что тебе стоит стать другом принцессы. Хотя я понимаю, что это сделать будет нелегко….

Тени в лабиринте.
Эвиб-Ра с возмущением посмотрел на жреца. Ему совсем не понравилось то, что он услышал. Принц вскричал:

— Эти люди изменники!

— Почему ты так решил, мой принц? Они просто думают о будущем Египта. И в этом нет ничего плохого. И они считают, что именно так стоит поступать для блага страны.

— Они думают лишь о своем собственном благе.

— Мудрая мысль, мой принц. Но так устроены все чиновники и номархи твоего отца. Они не разрывают своего личного благополучия с благополучием Египта.

— Могут ли так поступать верные слуги? — спросил Эвиб-Ра.

— А ты вспомни строки, написанные твоим предком фараоном Аменемхетом I, мой принц:

Будь черствым в отношении ко всем подчиненным.

Люди остерегаются тех, кто держит их в страхе;

Не приближайся к ним один,

Не заполняй своего сердца братьями,

Не знай друзей,

И да не будет у тебя доверенных лиц —

В этом нет никакого смысла.

— Я это читал! Но я верю в дружбу. Неужели у фараонов нет тех, кто готов пожертвовать за них жизнью?

— Честные слуги фараона? — усмехнулся жрец.

— А ты скажешь, что таких нет?

— Давай посмотрим, мой принц. Может, и найдем где-нибудь честного слугу, Посмотрим на твою сестру, красавицу Себекнофру.

— А что сестра? Она дочь фараона!

— Вот и посмотрим, чем занимается дочь, фараона. Разве тебе не интересно знать, о чем думает твоя сестра? Ведь ты так мало интересовался тем, чем живет Себекнофру….

Место действия: Город Иттауи, «соединяющий обе земли» — столица Верхнего и Нижнего Египта. Дворец фараона. Сад.
Молодая принцесса Себекнофру в компании своей служанки Аты сидела подле роскошного бассейна выложенного мрамором, погрузив руку в воду. Принцесса была еще слишком молода, но уже обладала красотой и через год-два обещала превратиться в одну из красивейших женщин Верхнего и Нижнего Египта.

Наряд принцессы мало отличался от наряда её служанки. На обоих были тонкие рубашки и белые гофрированные платья и глубокими разрезами почти до самого пояса. На плечах женщин платья были скреплены драгоценными заколками. Прекрасные и тонкие руки девушек были открыты и на запястьях сверкали браслеты из пластин чеканного золота и драгоценных камней. Локоны париков прикрывали головы и плечи девушек.

Такой наряд на служанке говорил, что это особа, приближенная к принцессе — Её подруга. И единственное, что сейчас могло отличить служанку от госпожи, это был роскошный калаф увенчанный царственным уреем * (*Урей — изображение змеи), носить который могли только члены семьи фараона.

Обычно все слуги во дворце и домах знати довольствовались украшениями из меди и бронзы. Но принцесса любила свою подругу и ничего для неё не жалела. Хотя Ата не была обычной служанкой-рабыней, как сотни девушек во дворце. Она избрала скромную роль служанки Себекнофру только из преданности подруге.

— Ты влюбилась, Ата? — спросила принцесса. — Разве нет?

— С чего ты вязла? Я не выделяю этого офицера больше чем иных. Зачем мне это?

Ата весело усмехнулась. Она была выше Себекнофру и тоньше её. Девушку можно было бы назвать худой, что в те времена не ценилось в Египте. Мода на слишком стройных женщин вошла в дворцовую жизнь много позже при царице Ти и при царице Нефертити, что станут женами фараонов Аменхотепа III и Аменхотепа IV двести лет спустя. Но Ата выигрывала благодаря утонченным чертам своего лица и глазам небесно голубого цвета.

— Ты старше меня, Ата, и твой отец уже наверняка подыскивает тебе мужа.

— Он это делает уже давно. Но мне не нравятся те, кого он мне находит, Себекнофру.

Отец Аты, Сапат, Хранитель сандалий фараона Верхнего и Нижнего Египта, желал, чтобы его дочь вышла за номарха, повелителя одной из областей. Сам он был низкого происхождения и поднялся вверх только благодаря покровительству фараона Аменемхета Третьего. И именно поэтому Сапат мечтал породниться с настоящей знатью.

— Но если он тебе прикажет выйти замуж?

— Прикажет? Он слишком меня любит, принцесса. Я его единственный оставшийся в живых ребенок. И, в конце концов, он сделает, так как я захочу. А вот ты…

Ата замолчала и посмотрела на подругу. Себекнофру нахмурилась.

— Тебе не нравиться когда я начинаю говорить о твоем замужестве? Но ты сама начала меня дразнить.

— Я не хочу замуж, Ата, — принцесса стала серьезной.

— Отчего? Если ты встретишь…

— Ты сама знаешь, что мне не дадут никого встретить. Отец мой уже стар и слишком сломлен своим горем. Он потерял любимого сына. А мой брат Аменемхет желает стать фараоном. И ты знаешь, что последует за этим. Меня сделают его женой. Царственный сын и царственная дочь Египта должны составить пару. Но он мне просто противен, Ата.

— Принца Аменемхета нельзя назвать приятным мужчиной. В этом я с тобой согласна. Но ты уверена, что именно его готовят тебе в мужья?

— Да, некоторые придворные уже думают про это. Жрецы Себека только и ждут того чтобы схватиться со жрецами Амона-Ра. И наш союз будет на руку последним, Ата. ...



Все права на текст принадлежат автору: Владимир Александрович Андриенко.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Сын фараона и жрец АнубисаВладимир Александрович Андриенко