Роберт ван Гулик Красный павильон

Глава 1

— Увы, господин! Сейчас праздник Поминовения, а в это время у нас все бывает переполнено — для нас это самый напряженный летний месяц, — сказал представительный владелец гостиницы. — Прошу вас не гневаться, господин.

Он с искренним сожалением взглянул на высокого бородатого чиновника, стоявшего перед стойкой: хотя на путешественнике было всего лишь простое коричневое платье, а на шапочке не было видно никаких знаков, которые указывали бы на чин, его властный вид, тем не менее, ясно свидетельствовал, что он занимает высокий пост, и что он мог бы хорошо заплатить за ночлег.

На крупном бородатом лице посетителя отразилось огорчение. Вытирая пот со лба, он сказал массивному высокому мужчине, стоявшему рядом:

— Вот незадача! Я и забыл о празднике Поминовения. А ведь алтари, воздвигнутые вдоль дороги, должны были мне напомнить об этом. Что ж, это уже третья гостиница, в которую мы пробовали сегодня устроиться. Пожалуй, нам лучше оставить поиски ночлега и отправиться в Чин-ва. Сколько займет дорога туда?

Его спутник пожал широкими плечами:

— Трудно сказать, господин. Я не слишком хорошо знаю эту северную часть области Чин-ва, а темнота не облегчает дела. Кроме того, нам придется пересечь две или три реки. Мы сможем попасть в город только к полуночи, и то, если нам повезет с переправой.

Старик служащий, поправлявший свечу на стойке, взглянул на хозяина гостиницы и сказал высоким резким голосом:

— А что если предложить господину «Красный павильон»?

Хозяин потер круглый подбородок и сказал с сомнением:

— Это, конечно, прекрасные комнаты. Окна выходят на запад. Прохладные в течение всего лета. Но их еще не проветрили как следует, и…

— Если они свободны, я беру их! — поспешно перебил его бородатый чиновник. — Мы в дороге с самого рассвета.

Он обернулся к своему спутнику:

— Принеси наши вьюки и передай лошадей конюху.

— Милости просим в комнаты, господин, — заключил хозяин. — Но мой долг сообщить вам, что…

— Ничего не имею против, чтобы заплатить побольше! — снова прервал его гость. — Дайте мне книгу постояльцев!

Хозяин открыл толстый том с записями о постояльцах на странице, помеченной «28-й день седьмого месяца» и пододвинул ее гостю. Тот смочил кисть для письма в тушечнице и написал четким почерком: «Ди Джен-джье, магистрат области Пу-янг, по пути из столицы, возвращаясь обратно к месту службы, в сопровождении помощника по имени Ма Джунг». Когда он возвращал книгу записей, его взгляд упал на название гостиницы, написанное двумя большими иероглифами на переплете. Название гласило: «Вечное Блаженство».

— Для нас особая честь принимать у себя магистрата соседней области, — сказал хозяин учтиво. Но когда гости вышли из комнаты, он посмотрел им вслед и пробормотал:

— Как неловко! Этот судья Ди известен своей любовью совать нос в чужие дела. Надеюсь, он не обнаружит, — и он обеспокоенно покачал головой.

Старый служитель провел судью Ди через входную залу на главный двор с расположенными по его сторонам большими двухэтажными зданиями. Громкие голоса и взрывы хохота неслись из-за освещенных бумажных штор на окнах.

— Все занято, все до последней комнаты! — бормотал седобородый слуга, ведя судью через высокие разукрашенные орнаментом ворота в дальнем конце двора.

Теперь они находились в очаровательном саду, обнесенном стеной. Лунный свет освещал умело рассаженные цветущие кусты и спокойную поверхность искусственного пруда для золотых рыбок. Судья Ди вытер лицо длинным рукавом: даже здесь, снаружи, воздух был горячим и душным. Звуки пения и смеха, вместе с бренчаньем струнных инструментов неслись из дома справа.

— Рано они здесь начинают, — заметил судья.

— Утро — единственное время, когда на Райском Острове не слышна музыка, — с гордостью сказал старик. — Во всех домах жизнь начинается чуть раньше полудня. Соответственно, поздний завтрак сливается с ранним обедом, а поздний обед с ранним ужином. А уж ужин подают во всех домах к утру. Вы сами увидите, какое прелестное место — этот наш Райский Остров, господин. Право, прелестное и веселое!

— Надеюсь, мне не доведется заметить этого в моих комнатах. У меня было утомительное путешествие, и мне нужно завтра утром продолжить путь. Я хочу лечь спать рано. Полагаю, мои комнаты спокойные?

— Конечно, господин. В самом деле очень спокойные! — пробормотал седобородый. Он быстро прошел вперед и ввел судью в длинный полутемный коридор, в конце которого виднелась высокая дверь.

Старый слуга поднял фонарь так, чтобы свет от него падал на панель, покрытую замысловатой резьбой по дереву и обильно украшенную позолотой.

Раскрыв тяжелую дверь, он заметил:

— Комнаты расположены в дальней части гостиницы, господин, с прекрасным видом на парк. И, действительно, очень спокойные.

Он провел судью в маленькую переднюю с дверями по обе стороны, отдернул занавес на двери справа, прошел вперед в просторную комнату к столу, стоявшему посередине, и зажег на нем два серебряных канделябра. Затем он открыл дверь и окно в противоположном конце комнаты.

Судья Ди заметил, что воздух был довольно затхлым, но комната выглядела уютной. Стол и четыре стула с высокими спинками были сделаны из резного полированного сандалового дерева. Кушетка у стены справа была из того же материала, что и изящный туалетный столик напротив — все это была хорошая старинная мебель. Витиеватая роспись на стенах, изображавшая птиц и цветы, была замечательного качества. Судья заметил, что задняя дверь открывается на широкую веранду, затененную со всех трех сторон густыми гроздьями глицинии, свисавшими с бамбуковой решетки над головой. Перед верандой и под ней был высажен ряд густых высоких кустов, за которыми располагался большой парк, освещенный цветными фонариками, прикрепленными к гирляндам из цветного шелка, висящим среди высоких деревьев. Дальше стояло двухэтажное здание, наполовину скрытое зеленой листвой. Со стороны этого здания доносились приглушенные звуки музыки, в остальном же было действительно довольно тихо.

— Это гостиная, господин, — подобострастно сказал седобородый. — Спальня там, по другую сторону.

Он провел судью обратно в переднюю и открыл массивную дверь слева ключом замысловатой формы.

— Для чего нужен такой сложный замок? — спросил судья. — На внутренних дверях редко бывают замки. Вы боитесь воров?

Слуга хитро улыбнулся:

— Гости, проживающие здесь, любят… эээ… уединение! — он хихикнул, а затем быстро продолжал: — На днях замок был сломан, но его заменили другим такого же типа, открывающимся снаружи и изнутри.

Спальня также оказалась роскошно обставленной. Огромная кровать под пологом слева, стол и стулья перед ней, умывальник и туалетный столик в противоположном углу — все было сделано из резного дерева, покрытого ярко-красным лаком. Занавеси у кровати были из тяжелой красной парчи, и толстый красный ковер покрывал пол. Когда служитель открыл ставни единственного окна в дальнем углу комнаты, сквозь тяжелую железную решетку судья снова увидел парк позади гостиницы.

— Я полагаю, эта комната называется «Красный павильон» потому, что спальня красного цвета?

— Именно так, господин. Так повелось еще восемьдесят лет назад. Пожалуй, еще с того времени, как была построена гостиница. Я пришлю служанку с чаем. Ваша Честь будет обедать где-либо вне дома?

— Нет. Принесите мне мой вечерний рис сюда.

После этого осмотра они возвратились в гостиную. Вошел Ма Джунг, неся две большие перекидные сумки. Седобородый в своих войлочных туфлях бесшумно исчез. Ма Джунг открыл сумки и начал выкладывать одежду судьи на кушетку. За исключением коротеньких усиков, его широкое лицо с тяжелой челюстью не имело растительности и было гладко выбрито. Когда-то он начинал свою карьеру с занятия разбоем на большой дороге, но несколько лет назад он решил взяться за ум и поступил на службу к судье Ди. Как опытный мастер единоборства, он оказался очень полезен в тех случаях, когда надо было арестовывать отчаянных преступников и выполнять другие опасные поручения.

— Ты можешь заночевать здесь, на кушетке, — сказал ему судья. — Мы задержимся только на одну ночь, и это избавит тебя от заботы искать другое пристанище.

— О, я без труда отыщу себе место для ночлега! — беззаботно ответил его помощник.

— Когда истратишь все свои деньги на вино и женщин! — сухо закончил его фразу судья. — Райский Остров процветает за счет игорных домов и продажных женщин. Уж они-то знают, как обдирать людей.

— Только не меня! — с ухмылкой сказал Ма Джунг. — Однако, почему они зовут это местечко Островом?

— Конечно потому, что он окружен каналами со всех сторон. Но давай не отклоняться от мысли. Я советую тебе, Ма Джунг, запомнить название главного моста — той каменной арки, которую мы видели, когда пришли на Остров. Он называется «Мост Изменяющий Душу», потому что лихорадочная атмосфера этого Райского Острова превращает каждого, кто приезжает сюда, в безрассудного расточителя. А у тебя есть, что тратить. Разве наследство, полученное от твоего столичного дядюшки, не составляет двух золотых слитков?

— О, я и не думаю тратить это золото, господин! В старости я куплю себе на него маленький домик и впридачу лодку, да поселюсь в своей родной деревне. Но у меня есть еще две серебряные монеты, и с ними-то я теперь попытаю удачи!

— Смотри, чтобы завтра утром еще до завтрака ты был здесь. Если мы тронемся в путь рано, мы проедем эту северную часть области Чин-ва за четыре часа или около того, и в полдень прибудем в город Чин-ва. Там я должен буду сделать визит вежливости моему другу магистрату Ло. Я не могу проехать его область, не заглянув к нему. Затем мы поедем домой в Пу-янг.

Верный помощник поклонился судье и пожелал ему доброй ночи. Проходя мимо привлекательной служанки, которая принесла поднос с чаем, он выразительно подмигнул ей.

— Я буду пить чай на веранде, — сказал ей судья Ди. — Вы можете подать туда же мой вечерний рис, когда он будет готов.

Как только девушка исчезла, он вышел на веранду и опустился на бамбуковый стул, который он обнаружил там рядом с маленьким круглым столом. Вытянув одеревеневшие ноги и потягивая горячий чай, он с удовлетворением размышлял о том, что за последние две недели его пребывания в столице все было благополучно. Его вызвал туда Суд Метрополии, чтобы он представил подробности об одном деле, в котором был замешан буддистский храм, находящийся в его области — это дело он успешно раскрыл год назад. Теперь ему хотелось поскорее возвратиться к своим делам. К сожалению, разливы рек вынудили его сделать длинный объезд через область Чин-ва, но, в конце концов это означало задержку только на один день. И, хотя развеселая атмосфера Райского Острова была ему не слишком приятна, ему все же посчастливилось получить эти спокойные комнаты в такой первоклассной гостинице. И сейчас ему хотелось бы принять ванну, съесть какой-нибудь простой обед, а затем хорошенько выспаться.

Только судья Ди собирался расслабиться, откинувшись на спинку своего стула, как вдруг он замер. Он явственно почувствовал, что кто-то наблюдает за ним. Повернувшись на стуле, он быстро оглядел гостиную. Там никого не было. Он встал и прошел к забранному решеткой окну Красной комнаты и заглянул внутрь, но комната была пуста. Тогда он подошел к перилам и внимательно вгляделся в густой кустарник, растущий вдоль высокого фундамента веранды. Насколько он мог разглядеть, там, среди темных теней, не было заметно никакого движения. Однако он обратил внимание на неприятный запах, как будто гниющей листвы. Он снова сел. Должно быть, это было лишь плодом воображения.

Придвинув стул ближе к перилам, он выглянул в парк, где красиво светили среди листвы разноцветные огни. Но он не мог вернуть свое прежнее, спокойное состояние. Неподвижный горячий воздух стал давящим; пустой парк теперь, казалось, источал угрозу и враждебность.

Шелест листьев глицинии справа от него заставил его вздрогнуть и оглянуться. Он увидел фигуру девушки, неясно видневшуюся в сумраке на противоположном конце веранды. Фигура была наполовину скрыта низко свисающими гроздьями голубых цветов глицинии. С облегчением он перевел взгляд на парк и сказал:

— Поставь поднос с обедом на этот маленький столик, хорошо?

Ответом ему был легкий смех. Удивленный, он снова оглянулся. Это была вовсе не служанка, которую он ожидал увидеть, а высокая девушка, одетая в длинное платье из тонкого белого газа. Ее блестящие волосы были распущены. Он сокрушенно сказал:

— Извините, я вас принял за служанку.

— Несомненно, это не та ошибка, которая могла бы мне польстить, — заметила она приятным, поставленным голосом. Она пригнулась и вышла из-под глицинии. Теперь он заметил позади нее дверцу в балюстраде, по-видимому, начало лестницы, ведущей вниз к тропинке, проходящей сбоку гостиницы. Когда она подошла ближе, его поразила ее замечательная красота. Ее овальное лицо, точеный нос и большие выразительные глаза были в высшей степени привлекательны, а влажная прозрачная ткань, прилипшая к ее обнаженному телу, обнаруживала гладкую белизну его чувственных изгибов со смущающей отчетливостью.

Размахивая квадратным ящичком-несессером, который был у нее в руках, она подошла, встала спиной к перилам и осмотрела судью с головы до ног дерзким взглядом.

— Ты тоже ошиблась, — сказал судья с досадой. — Это, видишь ли, мои личные комнаты.

— Личные комнаты? На этом Острове для меня таких не существует, мой драгоценный господин.

— Кто вы?

— Я — Королева Цветов Райского Острова.

— Понятно, — медленно сказал судья. Разглаживая свою бороду, он подумал о том, что оказался в неловком положении. Он знал, что в знаменитых местах увеселений, подобных этому, собрание знатных людей каждый год выбирает самую красивую, самую изысканную куртизанку «Королевой Цветов». Такая женщина занимает высокое положение в избранном обществе, она становится признанной законодательницей моды, задающей тон во фривольном мире «Цветов и ив». Он должен постараться отделаться от этой едва прикрытой одеждой женщины, при этом не обидев ее. Поэтому он вежливо спросил:

— Какое счастливое обстоятельство заставило столь знаменитую женщину оказать мне эту неожиданную честь?

— Просто случайность. Я возвращалась из Большой бани на другой стороне парка. Я прошла сюда, потому что эта веранда позволяет сократить путь к тропинке, которая ведет вдоль гостиницы к моему павильону, там слева под соснами. Я, видите ли, думала, что эти комнаты не заняты.

Судья проницательно посмотрел на нее:

— У меня было впечатление, что вы уже некоторое время разглядываете меня, — сказал он.

— У меня нет привычки разглядывать людей. Это они любят разглядывать меня, — она говорила надменно, хотя казалась неожиданно взволнованной. Бросив быстрый взгляд в открытую дверь гостиной комнаты, она спросила, нахмурившись:

— Что натолкнуло вас на нелепую мысль, что я шпионила за вами?

— Всего только смутное ощущение, что за мной наблюдают.

Она прижала платье к своему гибкому телу, обнаженному под прозрачной тканью.

— Странно. У меня было такое же ощущение, когда я собиралась подняться сюда. — Она помедлила, потом взяла себя в руки и заговорила поддразнивающим голосом:

— Впрочем, я не возражаю. Я привыкла, что за мной всюду следуют.

Она засмеялась чистым, звенящим смехом. Затем, побледнев, резко оборвала смех. Судья быстро повернул голову. Он тоже услышал жуткий смешок, смешавшийся с ее смехом. Казалось, он шел из окна спальни, забранного решеткой. Она сглотнула и напряженно спросила:

— Кто там, в Красной комнате?

— Там никого нет.

Она метнула взгляд по сторонам, затем обернулась и пристально посмотрела на двухэтажное здание в парке. Музыка там смолкла, и теперь оттуда слышались аплодисменты, сопровождаемые взрывами хохота. Чтобы нарушить неловкую паузу, судья Ди небрежно сказал:

— Похоже, что там люди хорошо проводят время.

— Это ресторан в парке. Внизу они подают отличную еду, а верхний этаж предназначен для… более интимных удовольствий.

— В самом деле? Что ж, я в восторге, что счастливый случай дал мне возможность встретить самую красивую женщину на Райском Острове. Сейчас я более всего сожалею о том, что, поскольку сегодня вечером я уже занят, и завтра утром вынужден продолжить путешествие, я не смогу вас более встретить.

Королева Цветов даже не шевельнулась, чтобы уйти. Она поставила несессер на пол, затем закинула руки за голову и откинулась назад, выставляя свои твердые груди с упругими сосками, тонкую талию и округлые бедра. Судья Ди не мог не заметить, что на всем ее теле были тщательно удалены волосы, как это принято среди куртизанок. Когда он быстро отвел глаза, она спокойно сказала:

— Едва ли вы сможете разглядеть меня лучше, чем вы сделали это только что, не правда ли?

С минуту она наслаждалась его смущенным молчанием. Затем уронила руки и самодовольно продолжала:

— Именно сейчас я совершенно не спешу. Сегодня вечером в мою честь будет дан обед, и преданный возлюбленный приедет за мной. Он может подождать. Расскажите мне немного о себе. У вас довольно важный вид, и такая длинная борода. Я так понимаю, что вы какой-нибудь чиновник из Метрополии или что-нибудь в этом роде.

— О, нет, я всего лишь чиновник из провинции. Никоим образом не достойный считаться в числе ваших выдающихся обожателей!

Вставая, он добавил:

— Теперь я должен приготовиться к отъезду. Не осмеливаюсь долее вас задерживать, без сомнения вы стремитесь попасть домой и заняться вашим туалетом.

Ее пухлые красные губы скривились в презрительной улыбке.

— Не старайтесь играть роль не в меру щепетильного человека. Я только что увидела ваш взгляд, нет смысла делать вид, что вы не желаете обладать тем, что вы видите!

— Со стороны такой незначительной персоны как я, — скромно заметил судья, — такое желание было бы исключительной наглостью.

Она нахмурилась. Теперь он заметил жесткие линии вокруг ее рта.

— Воистину, это было бы наглостью, — резко сказала она. — Сначала я думала, что мне нравится этот ваш небрежный вид, но теперь-то я поняла. Вы не интересуете меня.

— Вы причиняете мне боль.

Краска гнева залила ее щеки. Она отошла от балюстрады, подхватила свой несессер и огрызнулась:

— Ты, какой-то маленький чиновнишка, осмеливаешься пренебрегать мной! Да будет тебе известно, что три дня назад знаменитый молодой ученый из столицы убил себя здесь из-за меня!

— Кажется, ты о нем не слишком горюешь!

— Если бы я должна была печалиться о всех тех дураках, которые попадали из-за меня в беду, — сказала она злобно, — я была бы в трауре до конца дней своих!

— Тебе бы лучше не говорить праздно о смерти и трауре, — предостерег ее судья, — праздник Поминовения еще не окончен. Врата в Мир Иной еще открыты, и души усопших находятся среди нас.

Музыка из дома в парке ненадолго затихла. Вдруг они опять услышали прежний сдавленный смех, только теперь очень тихий. Казалось, он слышался из кустарника под верандой. Лицо Королевы Цветов передернулось, она выкрикнула:

— Мне надоело по горло это мрачное место. Слава Богу, я скоро уеду отсюда, уеду навсегда. Важный чиновник, один состоятельный поэт, собирается выкупить меня. И тогда я стану женой магистрата. Что ты на это скажешь?

— Лишь то, что я поздравляю тебя. И его тоже.

Она сделала легкий поклон, немного смягчившись. Повернувшись, чтобы уйти, она сказала:

— Этому человеку действительно посчастливилось! Но я не сказала бы этого про его жен. Я их мигом выгоню из дома! Я не привыкла делить мужчину с другими.

Покачивая стройными бедрами, она прошла на другой конец веранды, развела руками гроздья глицинии и исчезла. Очевидно, там была другая лестница, ведущая вниз. Куртизанка оставила после себя аромат дорогих духов.

Но через мгновенье этот аромат потонул в тошнотворном запахе гнили. Он исходил из кустов под верандой. Судья перегнулся через перила и, потрясенный, отшатнулся назад.

Среди кустов стояла отвратительная фигура прокаженного нищего, чье истощенное тело было прикрыто грязными лохмотьями. Левая половина его опухшего лица представляла собой массу гноящихся болячек, одного глаза совсем не было видно, а другой свирепо уставился на судью. Из-под тряпья была видна обезображенная рука. От пальцев остались только несколько обрубков.

Судья Ди торопливо нащупал в рукаве горсть медяков. Этим несчастным приходилось поддерживать свое жалкое существование, собирая милостыню. Но как раз в этот момент синие губы прокаженного искривились в омерзительной усмешке. Он что-то пробормотал, повернулся и исчез среди деревьев.

Глава 2

С невольной дрожью судья Ди положил медяки обратно в рукав. Переход от утонченной красоты куртизанки к отвратительному виду прокаженного — этой жалкой человеческой развалины — был слишком внезапен.

— У меня хорошие новости, господин! — прозвучал за его спиной дружелюбный голос.

Когда судья обернулся с довольной улыбкой, Ма Джунг взволнованно продолжал:

— Магистрат Ло здесь на Острове! На третьей улице отсюда я увидел отряд стражников, выстроенных возле большого служебного паланкина. Я спросил их, какой высокой особе принадлежит этот паланкин, и они ответили, что самому магистрату! Он остановился здесь на несколько дней и сегодня возвращается в город. Я бросился обратно сообщить об этом, Ваша Честь.

— Превосходно! Я поприветствую его здесь и таким образом избавлю себя от поездки в Чин-ва. Мы будем дома на день раньше, Ма Джунг! Давай поторопимся и застанем его до того, как он уедет!

Судья и его помощник быстро вышли из Красного павильона и направились к главным воротам гостиницы.

По обеим сторонам запруженной народом улицы находились ярко освещенные рестораны и игорные залы. Ма Джунг, пробираясь вперед, с интересом изучал балконы домов вдоль улицы. То здесь, то там несколько богато одетых молодых женщин стояли у перил, болтая или лениво обмахиваясь разноцветными шелковыми веерами. Было душно, стояла влажная удушающая жара.

Следующая улица была менее шумной, и вскоре они стали проходить лишь неосвещенные дома, подъезды которых были освещены одним неярким фонариком. Маленькими иероглифами над каждым входом было предусмотрительно написано: «Луга счастья», «Жилище Благоухающего Изящества» и другие подобные названия, указывавшие на назначение домов.

Судья Ди поспешно завернул за угол. Перед великолепной гостиницей дюжина мускулистых носильщиков поднимали на плечи огромный паланкин, а рядом стоял отряд стражников. Ма Джунг быстро сказал их начальнику:

— Здесь судья Ди из области Пу-янг. Доложите о Его Чести вашему господину!

Начальник приказал носильщикам снова опустить паланкин. Он отодвинул оконную занавеску и что-то прошептал сидящему внутри.

Тучная фигура магистрата Ло появилась в проходе паланкина. Его пухлое тело было облачено в элегантное шелковое платье, на голове у него была черная вельветовая шапочка, надетая по-щегольски. Он торопливо спустился, поклонился судье Ди и воскликнул:

— Какой счастливый случай привел вас, о уважаемый, сюда, на Райский Остров? Вы именно тот человек, который мне нужен! Как я счастлив снова вас видеть!

— Ну что вы, что вы, для меня это еще большее удовольствие. Я еду из столицы в Пу-янг. Завтра я намеревался совершить путешествие в Чин-ва, чтобы засвидетельствовать вам свое почтение и поблагодарить вас за ваше сердечное гостеприимство, оказанное мне в прошлом году.

— Не стоит об этом и говорить! — закричал магистрат Ло. Его круглое лицо с торчащими усами и короткой бородкой расплылось в широкой улыбке. — Это честь для моей области, что те две молодые госпожи, которых я вам предоставил, помогли разоблачить тех подлых буддийских монахов! Бог мой, судья Ди, о том деле «Буддийского Храма» говорят по всей провинции!

— О, это преувеличение! — заметил с кривой улыбкой судья Ди. — Вся эта буддийская клика вынудила Суд Метрополии призвать меня в столицу, чтобы я их ознакомил с делом. Они задавали мне много вопросов, но в заключение объявили, что они удовлетворены. Давайте войдем в дом, и я расскажу вам об этом деле за чашкой чая.

Ло быстро подошел к нему. Положив свою пухлую ладонь на руку судьи, он сказал тихим доверительным тоном:

— Не могу сделать этого, о уважаемый судья! Неотложнейшее дело призывает меня немедленно вернуться в город. Послушайте, Ди, вы должны мне помочь! Я находился здесь два дня, чтобы расследовать дело о самоубийстве. Это очень простое дело: случилось так, что молодой человек стал первым при сдаче экзаменов во Дворце и был назначен членом императорской Академии. На обратном пути, направившись домой, он остановился здесь, спутался с одной женщиной и покончил с собой — старая как мир история. Парня звали Ли, сын знаменитого Цензора Ли. Я, видите ли, не успел закруглиться с письменным оформлением всех официальных бумаг. Сделайте одолжение, судья Ди, останьтесь здесь на денек и завершите это дело за меня, ладно? Дело ведь совершенно обычное, а я действительно должен сейчас же ехать!

Судью Ди не прельщала перспектива работать за своего коллегу в совершенно незнакомом месте, но отказаться возможности не было. Он сказал:

— Конечно, я сделаю что смогу, чтобы помочь вам, уважаемый Ло.

— Великолепно! Ну тогда до свидания!

— Одну минуту! — поспешно сказал судья Ди. — Я не обладаю здесь никакими полномочиями, и вы должны назначить меня Советником трибунала в Чин-ва.

— Я назначаю вас Советником прямо сейчас! — объявил важно магистрат Ло и повернулся к паланкину.

— Вам придется засвидетельствовать это в письменной форме, мой друг! — сказал судья, терпеливо улыбаясь. — Так гласит закон!

— Боже мой, опять задержка! — воскликнул раздраженно магистрат Ло. Оглядев улицу, он повлек судью Ди в вестибюль гостиницы. Он встал у стойки, схватил листок бумаги и кисточку. Вдруг он остановился и раздраженно пробормотал:

— Святые Небеса, как же его следует составлять, этот документ?

Судья Ди взял у него кисточку и набросал текст листка с полномочиями. Затем он взял другой листок и переписал текст на него.

— Мы приложим наши печати и отпечатки больших пальцев, — сказал он, — и тогда все будет улажено. Вы возьмете с собой оригинал и, как только сможете, передадите его нашему уважаемому господину префекту. У меня же останется копия.

— Ваши познания в части государственных законов выше всякой похвалы! — с благодарностью сказал магистрат Ло. — Я полагаю, вы просто спите со свитком законов Империи под подушкой!

В то время как Ло ставил свою печать на бумаги, судья Ди спросил:

— В чьем ведении находится этот Остров?

— О, — ответил Ло беззаботно, — один человек по имени Пэнг Дэй или Тэй — это он назначен губернатором в этом веселом месте. Чудесный человек, и знает абсолютно все, что здесь происходит. Он владеет всеми игорными залами, знаете ли, и вдобавок публичными домами. Он расскажет вам обо всем, что нужно. Пришлите мне отчет, когда его закончите, в любое подходящее для вас время!

Выходя опять на улицу, он добавил:

— Тысяча благодарностей, судья Ди, поистине вы окажете мне бесценную услугу!

Он был уже готов подняться в паланкин, когда увидел, что стражник зажигает большой фонарь с красными иероглифами на нем «Магистрат Чин-ва».

— Убери это, болван! — рявкнул на него Ло. И добавил, обращаясь к судье Ди:

— Не люблю подавлять своим авторитетом, знаете ли! «Управляй, руководствуясь человеколюбием» — как говорит наш возвышенный учитель Конфуций. Ну, до свидания!

Он исчез внутри паланкина, и носильщики положили толстые поручни носилок на покрытые мозолями плечи. Вдруг оконная занавеска откинулась в сторону, и Ло высунул наружу свою круглую голову.

— Кстати, вспомнил правильно имя наместника, Ди! Этого человека зовут Фенг Дэй. Способный парень, вы встретитесь с ним на обеде.

— На каком обеде? — спросил сбитый с толку судья.

— О, разве я не сказал вам? Сегодня вечером знатные люди Райского Острова дают обед в мою честь в «Журавлиной Беседке», и вам придется, конечно, представлять меня. Вы, конечно, не можете их разочаровать. Восхитительная еда, которой там угощают, доставит вам наслаждение, особенно жареная утка. Скажите им, что я очень сожалею, ладно? Отозвали по срочному государственному делу — совершенно неотложное дело, — и тому подобное. Вы лучше меня знаете, что говорить в таких случаях. Не забудьте приправить утку каким-нибудь сладким соусом.

Занавеска задернулась и кортеж, тронувшись, исчез в темноте. Стража, бегущая впереди, не била в гонги и не кричала, чтобы дали дорогу магистрату, как того требовал обычай.

— К чему вся эта спешка? — недоуменно спросил Ма Джунг.

— Очевидно, в Чин-ва неожиданно всплыло какое-то неприятное дело во время его отсутствия, — сказал судья. Он медленно свернул лист с полномочиями и засунул его в рукав. Неожиданно Ма Джунг ухмыльнулся и удовлетворенно сказал:

— Как бы то ни было, а парочку дней мы проведем в этом веселом месте! ...