Бертрис Смолл Франческа, строптивая невеста

© Bertrice Small, 2013

© Издание на русском языке AST Publishers, 2015

Пролог

– В течение года тебе необходимо выбрать невесту и жениться, – заявил единственному сыну и наследнику Тит Чезаре. Герцог Террено Боскозо был высоким импозантным человеком с копной белоснежных кудрей и горящими карими глазами, которые в эту минуту смотрели прямо и требовательно.

– Но я еще слишком молод, – беззаботно возразил Рафаэлло и удобнее устроился в кресле возле камина. Он на целых два дюйма превосходил отца в росте, а пышная каштановая шевелюра и унаследованный от покойной матери зеленый цвет глаз придавали внешности особую пикантность. Глубиной цвета глаза эти соперничали с изумрудом и заставляли вспомнить лесное озеро – темное и в то же время полное золотистого света.

– Стоит ли напоминать, дерзкий юнец, что мы оба только что отметили день рождения?

То, что отец и сын родились в один и тот же майский день, считалось совпадением редким и удивительным. Герцогиня Антония бесконечно гордилась драгоценным подарком, который сумела преподнести мужу в тот самый день, когда он отмечал свое сорокалетие. Самой ей едва исполнилось двадцать, и она стала второй супругой герцога.

Тит обожал молодую жену не только за рождение сына, но и за легкий жизнерадостный характер. Первую жену, Элизабетту, герцог нашел в монастыре, где та училась и всерьез помышляла о монашестве. Бедняжка очень старалась стать хорошей супругой, однако оказалась слаба здоровьем и умерла спустя четыре года, в возрасте восемнадцати лет. Вторично герцог женился, когда ему исполнилось тридцать восемь, а уже через два года возлюбленная Антония подарила мужу сына Рафаэлло.

Герцогиня стала заботливой, преданной матерью. Когда она внезапно умерла, мальчику было пятнадцать лет, так что горе легло на его плечи тяжким грузом. К счастью, синьоре Чезаре удалось создать между отцом и сыном прочную духовную связь: после ее внезапной кончины обоим оставалось находить утешение лишь друг в друге. И вот сейчас герцог смотрел на сына и размышлял, как бы поступила в данной ситуации Антония.

– Тебе двадцать девять, – наконец проговорил он. – Мне шестьдесят девять. Хочу успеть познакомиться с невесткой и подержать на руках внуков. Я уже очень стар.

– Ты старый мошенник, – со смехом отозвался Рафаэлло.

– Разве я могу сойти в могилу, даже не имея возможности рассказать твоей милой маме о том, что сын счастлив? – вздохнул герцог.

– Ты болен, папа? – с тревогой спросил молодой человек.

– Нет. Не забывай, однако, что мама тоже прекрасно себя чувствовала до внезапного и смертельного недомогания, – напомнил герцог и увидел, что эти слова застали сына врасплох.

– Итак, судя по всему, у тебя уже созрел план достижения цели, – спокойно заметил Рафаэлло после продолжительного молчания и улыбнулся. – Скажи, когда приедет моя невеста? И кто она?

– Вообще-то я пригласил в замок сразу трех молодых дам, так что небольшой выбор у тебя все-таки остается. – Подобного ответа Рафаэлло никак не ожидал. – Слишком хорошо знаю, что если предоставить тебе свободу действий, то одному Богу известно, когда поиски увенчаются успехом. Как только мне исполнится семьдесят, уйду на покой, а все дела передам тебе и твоей жене. Ты уже вполне способен управлять герцогством Террено Боскозо: недаром с десяти лет сидел рядом со мной на всех важных церемониях. Вряд ли смогу научить тебя еще чему-то новому. Пришла пора принимать важные решения самостоятельно.

Рафаэлло Чезаре изумился:

– Три дамы? Ты пригласил трех дам, папа? Но что же станется с двумя неудачницами и чем ответят их разгневанные семьи? А главное, кто же эти безупречные девы, которых ты счел достойными внимания своего драгоценного сына? – Он рассмеялся – ситуация выглядела нелепой.

– Я тщательно навел справки и так же тщательно выбрал лучших из лучших. Перед тобой предстанут самые достойные невесты Европы: первая – Аселин Мари дю Барри, дочь французского графа дю Барри. Род очень древний и богатый. Вторая – Луиза Мария ди Генуя, внебрачная дочь герцога Генуя. Отец ее обожает и дает огромное приданое. Третья синьорина – Франческа Аллегра Лилиана Мария Пьетро д’Анджело, дочь очень влиятельного флорентийского торговца шелком, которому покровительствует сам Лоренцо Медичи. Ее приданое превосходит даже то, что обещает герцог Генуя.

– Богатое приданое обычно сочетается с некрасивым лицом или каким-нибудь физическим недостатком, – сухо прокомментировал Рафаэлло.

– Не беспокойся, для начала я отправил собственного агента, чтобы тот оценил внешние данные каждой из претенденток. Он действовал тайно: на короткое время устраивался в дома на работу и наблюдал за девушками в привычной обстановке. Красота всех трех его поразила, а изъянов никаких замечено не было.

– И когда же явятся эти образцы добродетели? Полагаю, ты нашел мне безупречных девственниц. – Рафаэлло усмехнулся.

Герцог довольно улыбнулся.

– Не далее как через месяц. Надеюсь, к июню ты выберешь невесту и женишься. А если очень постараешься, то, не исключено, даже успеешь заронить в плодородную почву семя, чтобы как можно скорее подарить мне внука или внучку.

– Стоит ли так спешить? – усомнился Рафаэлло.

– Желание увидеть взрослого сына мужем и отцом вряд ли можно считать чрезмерным, – парировал герцог. – Впереди у тебя лето в обществе трех красавиц. Не сомневаюсь, что и Валиант, и другие молодые повесы, с которыми ты водишь компанию, с радостью помогут их развлечь. Ах, если бы можно было вернуть прошлое и мою дорогую Антонию… – Красивое лицо на миг потемнело.

Рафаэлло заметил тень печали и заговорил серьезно:

– Спасибо за заботу, отец. Обещаю внимательно присмотреться к тем девушкам, которых ты счел достойными, и, если повезет, выбрать спутницу жизни. Ради памяти мамы обещаю исполнить долг.

Герцог улыбнулся и взял со стола бокал:

– За незабвенную Антонию.

– За маму, – отозвался Рафаэлло и поднял свой бокал. – За маму!

Глава 1

– Он слишком толстый, мама. Не хочу выходить замуж за разряженного толстяка! – сердито заявила Франческа Пьетро д’Анджело.

– Но ведь он из рода Орсини! – воскликнула Орианна. – Это одна из самых богатых и знатных римских семей! Их предки – императоры!

– Будь он самим императором, все равно не согласилась бы! – решительно заявила Франческа. – Слишком похож на свинью. К тому же принадлежит к побочной ветви генеалогического древа. Сомнительно, чтобы там сохранились какие-нибудь деньги. Он и во Флоренцию приехал, чтобы найти богатую невесту и поправить финансовое положение.

Лоренцо Великолепный, который внимательно слушал препирательства матери и дочери, усмехнулся.

– Девочка абсолютно права, синьора, – заметил он и посмотрел на Франческу. – Этот шут вас не достоин.

– Прошу, сударь, не поощряйте ее капризы, – взмолилась Орианна Пьетро д’Анджело. – Если бы вы только знали, скольких прекрасных молодых людей уже отвергла эта привереда! Когда она вернулась домой из Венеции, искренне раскаиваясь в своем ужасном поведении, поначалу я надеялась, что разум возобладает. Но не тут-то было! В каждом, кто предлагал ей руку и сердце, упрямица находила какой-нибудь изъян. Один ходит, как гусь! У других или лицо, как у обезьяны, или ноги, как у журавля, или дыхание с таким же гнилым запахом, как у водорослей на берегу Арно, или взгляд, как у только что пойманной рыбы. А Паоло Торелли она спросила, где он прячет хвост. Видите ли, бедняга слишком похож на крысу!

Медичи с трудом сдержал приступ смеха. Дело в том, что молодой Торелли и в самом деле чрезвычайно напоминал грызуна – впрочем, как и его отец. Усилием воли сохранив серьезное выражение, Лоренцо произнес:

– Я пригласил вас, синьора, с определенной целью, предварительно обсудив вопрос с вашим супругом. Трудно не заметить, что местные женихи обходят дом Пьетро д’Анджело стороной. О Франческе уже распространилось мнение как о строптивой, несговорчивой девице, а ведь сейчас, после отъезда прекрасной Бьянки, она по праву считается первой красавицей Флоренции. Ее поведение способно испортить репутацию двух младших сестер.

Орианна Пьетро д’Анджело побледнела. В их доме имя старшей дочери не упоминалось с тех пор, как Бьянка дерзко сбежала в Турцию со своим османским принцем.

Лоренцо заметил оплошность, тут же извинился и добавил:

– Возвращайтесь домой, синьора, и решите, насколько лично вам подходит предложенное мной решение проблемы. Супруг ваш остался весьма доволен представившейся возможностью.

– Благодарю, сударь. – Орианна склонилась в реверансе. – Мы признательны вам за заботу. – Она повернулась и с достоинством направилась к мужу, который стоял у двери, терпеливо ожидая жену и дочь.

Франческа задержалась. Подняв на вершителя судеб чудесные изумрудные глаза, она кокетливо улыбнулась.

– Так что же вы задумали, синьор? Неужели решили отправить меня в монастырь подальше от Флоренции? – Юная красавица игриво положила ладошку на шелковый рукав.

Лоренцо коротко рассмеялся.

– Только не пытайтесь поймать меня в свои сети, шалунья, – предупредил он. – Не будь вы девственницей, скорее всего уже сделал бы вас своей любовницей. Однако, как и родители, я желаю вам счастья, а для этого необходимо выйти замуж. Идите же, чаровница!

Франческа надула хорошенькие губки, но, поняв, что Медичи все равно больше ничего не скажет, повиновалась и присоединилась к родителям. Все трое покинули дворец и в семейном паланкине отправились домой. По дороге Франческа сгорала от любопытства.

– Какое же решение нашел для меня синьор Медичи? – нетерпеливо спросила она отца.

– Поговорим об этом дома, – твердо ответил Джованни Пьетро д’Анджело. – Не раньше.

– Речь идет о моей жизни, – возмутилась Франческа. – Неужели я не имею даже права узнать собственную судьбу?

– Матерь Божья! – воскликнула Орианна. – Замолчи немедленно! Отец ясно сказал, что сейчас никаких обсуждений. Хотя бы однажды сделай так, как тебе приказано! Я всегда воспитывала тебя в строгости, но в Венеции ты окончательно забыла и о послушании, и о манерах. Дед все тебе позволял и в итоге безнадежно избаловал. Слава богу, что ты не успела устроить скандал больший, чем тот, который разразился после бесстыдной беготни за Энцо Циани. Не случайно поползли слухи, что добродетель твоя сомнительна! Веньеры веками оставались одной из самых почтенных семей Венеции; среди наших предков есть даже дож! Но вот приехала ты и умудрилась выставить древний род на посмешище!

– Знаю, мама, знаю, – утомленно ответила Франческа. – Дедушка не уставал вбивать мне в голову блестящую историю вашей семьи.

Орианна гневно взглянула на дочь, и та наконец угомонилась.

Джованни Пьетро д’Анджело едва заметно улыбнулся. Что и говорить, мать и дочери стоят друг друга. Старшая, Бьянка, отважилась последовать зову сердца ценой утраты близких, однако Франческа в еще большей степени унаследовала и решительный характер, и упрямство Орианны. Достигнув цели, Бьянка сразу становилась милой и спокойной, в то время как Франческа страстно сражалась до победного конца и никогда не шла на компромисс. Совладать с ней удастся только очень сильному человеку. Слава богу, что Лоренцо Медичи предложил блестящее решение острой проблемы. Оставалось лишь убедить дочь – задача не из легких. Торговец шелком отличался спокойным нравом, а потому многие считали, что в его семье правят женщины. Но на самом деле все было иначе. Да, Джованни Пьетро д’Анджело почти никогда не повышал голоса и все же умел настоять на своем. Ни один из деловых партнеров уважаемого председателя гильдии Арте ди Пор Санта-Мария – гильдии торговцев шелком – не усомнился бы в его несгибаемой твердости.

Наконец носильщики опустили паланкин возле палаццо на площади Санта-Анна. Джованни, Орианна и Франческа вышли, по мраморным ступеням поднялись к резной дубовой двери и, войдя в дом, по широкому коридору направились в библиотеку. В камине уютно горел огонь: стояла ранняя весна, и день выдался холодным. Слуга принес закуски, поставил поднос на стол и вышел из комнаты. Только после этого глава семьи начал разговор:

– К северо-западу от Миланского герцогства находится небольшое герцогство под названием Террено Боскозо – древнее владение, которым правит старинный, уважаемый и богатый аристократический род.

Франческа слушала со скучающим видом и даже позволила себе зевнуть. Заметив это, Орианна нахмурилась и больно ущипнула ее. От неожиданности Франческа подпрыгнула, жалобно пискнула и смерила мать негодующим взглядом.

Джованни, разумеется, заметил мимолетную стычку, однако значения ей не придал и, как ни в чем не бывало, продолжал говорить:

– У нынешнего герцога Тита один-единственный сын – поздний ребенок. Достойный правитель желает удалиться на покой, однако прежде намерен женить наследника. Он пригласил в Террено Боскозо трех достойных молодых дам, чтобы сын мог поближе с ними познакомиться и выбрать невесту, сообразуясь с собственным вкусом. Поскольку подобно многим высокопоставленным особам герцог имеет финансовый интерес в банке Медичи, он написал Лоренцо письмо, в котором попросил найти во Флоренции претендентку на руку сына. Лоренцо счел Франческу единственной молодой флорентийкой, достойной высокой чести; больше того, он полагает, что именно она одержит победу в состязании. – Джованни внимательно посмотрел на дочь.

– Итак, ты станешь герцогиней, девочка моя, – веско произнес он, – но почувствуешь себя королевой.

– Герцогиня! – восторженным эхом отозвалась Орианна. Глаза ее светились гордостью и радостным волнением. – Какая огромная честь для всей нашей семьи, для Флоренции!

– Нет, – лаконично отрезала Франческа.

– Нет? – изумленно переспросила мать. – Нет? Осмеливаешься отвергнуть столь выгодное предложение? Бессердечная, неблагодарная упрямица!

– Ни за что не поеду в какое-то Богом забытое захолустье и не буду участвовать в смехотворной битве за руку неизвестного мужчины, – тихо, но внятно заявила Франческа. – Тот, кто хочет на мне жениться, для начала должен красиво ухаживать. И как только ты, мама, могла допустить мысль об этом унизительном торге?

Красивое лицо Орианны приобрело крайне не привлекательный бурый оттенок.

– Только попробуй отказаться! Немедленно отправишься в самый дальний и строгий монастырь, – злобно прошипела она. – Первым делом тебя там побреют наголо, чтобы не гордилась роскошными волосами. Кормить будут черствым хлебом и водой, а бить – два раза в день – пока не научишься повиноваться. Там проведешь остаток своих дней, негодница! И не смотри на отца в ожидании помощи. Тебе отлично известно: во всем, что касается дома и детей, решающее слово всегда остается за мной, а не за ним.

Позволив жене выпустить пар, глава семьи заговорил снова:

– Франческа, дорогая, выйти замуж необходимо. Недавно тебе исполнилось пятнадцать. – Он тепло улыбнулся. – А я хорошо помню тот день, когда ты родилась, – начало апреля, голубое безоблачное небо, яркое солнце. В тот год цветы распустились особенно рано. За несколько дней до твоего появления на свет я выбрал в саду самый красивый бутон, срезал и принес сюда, в библиотеку, чтобы он скорее раскрылся. Роза зацвела в тот самый час, когда мама благополучно произвела тебя на свет. Падре Буонамико сказал, что это благословение Господа.

Счастливые воспоминания немного смягчили Орианну, и лицо ее утратило свирепое выражение.

– Понимаю, – проникновенно продолжил Джованни, – что неудача с Энцо Циани оставила в твоем сердце глубокую рану, однако теперь ты и сама наверняка видишь, что князь был совсем не твоим героем. Всего лишь один из множества незначительных венецианских аристократов. Наша дочь заслуживает большего. И вот сейчас тебе выпал золотой шанс. Поезжай в Террено Боскозо. Покажи семье герцога, каковы флорентийские красавицы. В твоей полной победе нет ни малейшего сомнения. Герцог обещал отречься от власти сразу после женитьбы сына. Ты станешь герцогиней, дочка!

– Отправляете меня на лошадиные торги, – подытожила Франческа, однако в голосе послышались нотки сомнения.

– Что значит «на лошадиные торги»? – обиженно переспросила Орианна.

– А разве трех молодых кобыл отправляют в Террено Боскозо не для того, чтобы усладить герцогского жеребца?

Джованни Пьетро д’Анджело от души рассмеялся и хохотал до тех пор, пока на глазах не выступили слезы.

Супруга его, однако, изобразила оскорбленное достоинство.

– Франческа! Что за грязные мысли! Надеюсь, в Террено Боскозо ты не произнесешь ничего подобного.

На прекрасном юном лице появилось мятежное выражение.

– Я не сказала, что собираюсь куда-то ехать.

Торговец шелком метнул на жену острый взгляд, приказывая молчать. Орианна послушно закрыла рот, а Джованни снова заговорил:

– Разумеется, собираешься, дорогая. И поедешь. Но это вовсе не означает, что непременно останешься там надолго. Просто проведешь лето вдали от родителей, братьев и сестер – вместо того чтобы снова скучать на вилле в Тоскане. Сошьем новые платья, чтобы красота твоя засияла по-новому и затмила всех возможных соперниц. А сопровождать тебя будет целый эскорт: вооруженный отряд в мундирах, священник, две горничные и две монахини из любимого маминого монастыря. Кроме того, в твоем распоряжении будут две собственные лошади, которых выберем вместе, и собственный ларец с драгоценностями.

Лоренцо Великолепный оказал тебе огромную честь, девочка, доверив представлять всю Флоренцию. Думаю, ты и сама сознаешь, что должна выйти замуж. Пятнадцать лет – возраст критический: еще немного, и уже никто не сочтет тебя привлекательной. – Джованни заметил во взгляде дочери искру гнева и усмехнулся. Впрочем, и сама Франческа грустно улыбнулась. – Поверь: если этот молодой человек окажется неподходящим, я немедленно верну тебя домой; вот только одному Богу известно, где тогда искать мужа. Ты, дочь моя, сумела отпугнуть женихов не только из Флоренции, но и из других городов.

– А ты позволишь мне ехать на жеребце, папа? – невинно осведомилась Франческа.

– Скорее, куплю тебе двух меринов, – возразил Джованни. – Жеребец может оказаться слишком норовистым: боюсь, не справишься.

Франческа согласно кивнула.

– А разве не лучше было бы выбрать прелестную белую кобылу? – осторожно вставила Орианна, опасаясь, что реплика вызовет новый всплеск разногласий.

– Чудесная идея, мама. Но я не отличаюсь покладистым характером, а потому смирная лошадь мне не подойдет, – миролюбиво ответила Франческа.

– А есть ли у тебя предпочтения среди священников? – уточнил отец.

– Буонамико слишком стар для трудного путешествия, – рассудила Франческа. – Падре Сильвио значительно моложе. Он легко перенесет дорогу и даже сумеет позабавить. – Она посмотрела на мать: – Ты пригласишь двух монахинь из монастыря Санта-Мария дель Фьоре, мама? Настоятельница наверняка знает, кто из сестер лучше подойдет. Остается надеяться, что они окажутся не слишком занудными.

– Значит, все-таки поедешь? – с тревогой и надеждой спросила Орианна.

– Конечно, поеду. Провести лето в новом месте в любом случае будет интересно, а осенью ничто не помешает вернуться.

– Только в том случае, если жених окажется неподходящим, дорогая, – напомнил отец.

– Разумеется, он никуда не годится, если герцогу приходится искать невесту так, как он это делает, – со смехом заметила Франческа. – Не иначе как окажется долговязым прыщавым разиней да еще, чего доброго, будет заикаться. В любом случае путешествие внесет разнообразие в унылую жизнь, а новые наряды и драгоценности – отличный стимул. Очень мудро с твоей стороны, папа, дать мне передышку и от города, и от семьи. Вполне возможно, я вообще никогда не выйду замуж.

«Пресвятая Дева, – подумала Орианна. – У этой девочки каменное сердце. Как такое могло случиться? Для приличной синьорины из хорошей семьи существуют только две дороги: замуж или в монастырь».

– А если не выйду, то скорее всего стану куртизанкой, – невозмутимо добавила Франческа.

Орианна побледнела и покачнулась.

– Не расстраивай мать, – строго осадил дочь торговец шелком. – И помни, что подобные мысли предосудительны. Ты согласилась отправиться в герцогство Террено Боскозо, и я верю тебе на слово. Завтра же встречусь с Медичи и сообщу о принятом решении. Он непременно обрадуется, что мы оценили ту честь, которая всем нам оказана.

Франческа промолчала. Ей очень хотелось получить те чудесные подарки, которые отец обещал в обмен на согласие провести лето в неведомом герцогстве. Первым делом надлежало выбрать лошадей. Прежде чем отважиться на нелегкий путь, хотелось привыкнуть и к характеру животных, и к их манере двигаться и нести всадника. К тому же для изготовления подходящих седел и упряжи также требовалось время.

Джованни Пьетро д’Анджело сообщил лучшему в городе торговцу лошадьми о намерении приобрести двух чистокровных верховых меринов и договорился о специальном показе для дочери. Как правило, жены и дочери богатых и знатных флорентийцев не появлялись на людях, а потому спустя несколько дней Франческа в сопровождении отца приехала в манеж в то время, когда там не было других посетителей. Выйдя из закрытого паланкина, гости поспешно скрылись в здании, где их восторженно приветствовал хозяин.

– Для меня огромная честь видеть вас в своем заведении, – с низким поклоном заговорил он.

– Лоренцо Великолепный лично рекомендовал обратиться к вам, – ответил Джованни.

– Да-да, именно я заполнил его конюшню прекрасными породистыми животными, – гордо подтвердил торговец. – А сейчас готов предложить вашей достопочтенной дочери самой выбрать из тех прекрасных лошадей, которых я представлю. – Он обернулся и крикнул в пространство: – Сейчас же принесите синьорине кресло!

Не прошло и секунды, как рядом появился мальчик с легким креслом в руках.

Франческа села и скромно потупила взор, потому что знала, чего ждут от благонравной молодой особы, и при необходимости умела вести себя прилично.

Торговец щелкнул пальцами, и в ту же минуту на манеже показалась целая вереница темнокожих юношей, каждый из которых вел под уздцы великолепное животное.

– Каждая из этих лошадей безупречно воспитана и обучена, синьорина, – сообщил торговец.

Снова щелкнул пальцами, и грумы начали по очереди выводить своих питомцев, чтобы те предстали во всей красе.

– В цену входит не только конь, но и конюх, который за ним ухаживает. Поскольку все эти юноши – рабы, то ничего, кроме пищи и самой примитивной одежды, им не понадобится.

– Мы хотим купить двух лошадей, – пояснил Джованни. – Так ли необходимо брать к ним двух грумов?

– Крайне желательно, маэстро, – подобострастно заверил продавец. – Каждое животное выращено своим воспитателем, который знает все его особенности, вплоть до капризов и прихотей.

– Да-да, конечно, – согласился Пьетро д’Анджело и посмотрел на дочь. – Ну как, уже успела выбрать?

– Вон тот белый с черной гривой и хвостом великолепен, – ответила Франческа.

– У вас острый глаз, синьорина.

– А еще гнедой с темно-коричневой гривой и хвостом.

– И вновь отличный выбор, – одобрил торговец.

Не обращая на него внимания, Франческа встала и направилась к белому мерину. Бережно погладила по шее, позволила себя обнюхать и прошептала:

– Станешь моим, красавец?

Конь тихо заржал и топнул ногой.

– Говорит, что будет рад принадлежать вам, – пояснил маленький темнокожий грум. – И обещает верно служить, синьорина.

Франческа улыбнулась:

– Ты умеешь с ним разговаривать?

– Да, синьорина, – последовал смущенный ответ.

– Возьму вот этого, – твердо заявила Франческа и перешла к гнедому.

– А ты, гордец, пойдешь ко мне?

Гнедой посмотрел красавице в глаза и, не отводя взгляда, медленно кивнул.

Франческа восторженно захлопала в ладоши.

– Ты видел, папа? Он же ответил на мой вопрос! Непременно надо его взять! – Она повернулась к державшему коня груму: – Как тебя зовут?

– Иб, госпожа.

Франческа повернулась к первому груму:

– А тебя?

– Я – Адон, синьорина, – с легким поклоном ответил тот.

– Придется купить двух коней и взять обоих рабов, чтобы их подопечные не скучали.

Джованни Пьетро д’Анджело с готовностью согласился. Франческа так давно ничему не радовалась! Чтобы благополучно отправить девочку в Террено Боскозо, нужно любым способом держать ее в хорошем настроении. Энтузиазм дочери привел его в восторг, тем более что он вполне мог позволить себе заплатить немалую цену.

– Завтра утром приведите их ко мне, – распорядился он, доставая кошелек и отсчитывая деньги.

– Все будет исполнено точно и в срок, маэстро, – пообещал торговец.

На обратном пути к своему палаццо Джованни недовольно проворчал:

– Этим черным шутам придется покупать приличную одежду. Вот увидишь: явятся в отрепьях. Твои причуды обходятся недешево.

– Но я так счастлива, папа! – с озорной улыбкой воскликнула Франческа.

– Счастье тебе доставляют новые наряды и прочие забавные мелочи, положенные девушке, которая через несколько месяцев выйдет замуж, – наставительно заметил Джованни.

– Или вернется домой, папа. Жених вполне может решить, что я не в его вкусе, и выбрать одну из соперниц, – возразила Франческа, а про себя добавила, что непременно постарается, чтобы так оно и случилось. Она не имела ни малейшего желания оказаться в чужом герцогстве, вдали от родных, пусть даже изрядно надоевших.

Джованни смерил дочь пристальным взглядом, однако изумрудные глаза оказались скромно опущенными. Оставалось лишь догадываться, о чем она думает. Если вернуться действительно придется, для семьи настанут тяжкие времена. Упаси Господь! Надо усерднее молиться. Как и большинство мужчин, о пользе молитвы Пьетро д’Анджело вспоминал, лишь оказавшись в ситуации, с которой не мог справиться самостоятельно. Впрочем, мессу он посещал чаще многих и надеялся, что в ответственный момент прилежание зачтется.

Франческе захотелось самой выбрать ткани для новых платьев. Несмотря на разочарование, Орианна последовала примеру мужа и согласилась, а сама собралась в монастырь Санта-Мария дель Фьоре, чтобы найти двух монахинь, достойных составить дочери компанию.

– Надеюсь, двух сестер они смогут нам выделить.

– Только не позволяй настоятельнице навязать тебе ни на что не годных немощных старушек, – предупредила Франческа. – Всю дорогу будут жаловаться на свои болячки. Для пожилых монахинь путешествие окажется слишком тяжелым.

Орианне пришлось признать разумность выдвинутого условия, несмотря на то, что ей хотелось бы отправить с дочерью серьезных и строгих женщин, чтобы те неусыпно следили за поведением подопечной. Синьора Пьетро д’Анджело совсем не удивилась, когда ее кузина, преподобная матушка Баптиста, сразу согласилась с мнением Франчески.

– Пожилых монахинь утомит и нелегкая дорога, и долгая жизнь вдалеке от родной обители, – заметила она. – Мы ведь даже не знаем, когда они смогут вернуться.

– Франческа уезжает в конце мая, а дорога в Террено Боскозо займет целый месяц, если не больше. Там придется остаться на несколько месяцев, чтобы наследник герцога Тита успел выбрать невесту из трех претенденток. Лоренцо уверен, что молодой человек непременно влюбится в мою дочь, однако может случиться всякое.

– Да, – подтвердила настоятельница, – особенно если учесть, что Франческа успела заслужить репутацию девушки крайне привередливой и острой на язык. Говорят, юношу Торелли она сравнила с крысой. Это правда?

– Да, – смущенно подтвердила Орианна. – А вы отлично осведомлены, кузина.

Преподобная матушка Баптиста коротко, сухо рассмеялась.

– Думаю, девочка мне понравилась бы, – заключила она. – Жаль, что молитвенная стезя ее не привлекает… но вернемся к насущной проблеме. Думаю о твоей просьбе с тех самых пор, как получила письмо. Рада, что смогу помочь и предоставить двух молодых монахинь, способных составить Франческе интересную компанию в пути и в то же время позаботиться о нравственности. Одна из них уже приняла обет, а вторая – еще нет. Я пока не уверена, что она готова к столь ответственному шагу. Выход в свет как раз позволит ей все взвесить и решить, имеет ли смысл навсегда связывать жизнь с монастырем.

Настоятельница взяла со стола маленький колокольчик и позвонила. В комнату тут же вошла послушница.

– Позови сюда сестру Марию Аннунциату и сестру Марию Бенигну, – коротко распорядилась матушка Баптиста. – Аннунциата – старшая из них и очень рассудительна, а Бенигна – невероятно спокойна и скромна до застенчивости. Вместе им удастся в полной мере контролировать поведение подопечной и следить, чтобы девочка не пропускала часы молитвы. Ты пошлешь с ней кого-нибудь из священников?

– Поедет Сильвио, самый молодой из трех служителей прихода Санта-Анна Дольче. Двое остальных уже стары для нелегкого путешествия.

– Допускаешь, что дочь вернется домой ни с чем? – прямо спросила настоятельница.

– Если наследник выберет ее, а она согласится, это будет самым настоящим чудом. В таком случае монахини и священник вернутся вместе с нашим вооруженным отрядом. А если результат окажется отрицательным, в обратный путь все отправятся вместе, в середине осени, – пояснила Орианна.

В эту минуту дверь открылась, и в комнату с поклоном вошли две монахини.

– Вы звали нас, матушка? – спросила та, которая была выше ростом, и скромно остановилась неподалеку от двери.

– Да, Аннунциата. Вы нужны мне, чтобы сопровождать дочь моей кузины в дальний путь – в герцогство Террено Боскозо, расположенное к северо-западу от Милана. Не бойтесь: путешествие опасности не представит: кроме вас синьорину будет опекать священник, а о бытовой стороне жизни позаботятся слуги. Герцог Террено Боскозо пригласил к себе трех молодых девиц, чтобы наследник смог выбрать из них жену. Вам предстоит оставаться с подопечной, пока выбор не состоится, то есть несколько месяцев. Если дочь кузины станет невестой, придется опекать ее до свадьбы, а если нет, то осенью вы все вернетесь домой. Путешествие позволит тебе, Бенигна, принять жизненно важное решение: остаешься ли ты с нами навсегда или возвращаешься в мир.

– Мне бы хотелось остаться в Санта-Мария дель Фьоре, матушка, – поспешно заверила младшая из монахинь. – Я готова принять обет.

– Господу угодно, чтобы напоследок ты встретилась с многочисленными искушениями лицом к лицу, – возразила настоятельница. – Уверена, что тебе удастся побороть страх и в конце концов принять единственно верное решение.

– А мы позаботимся о подобающей случаю одежде и хороших лошадях. Мулы слишком медлительны, а путь предстоит долгий, – добавила Орианна. – Значит, дело можно считать улаженным, кузина? – Она вложила в руку настоятельницы увесистый кошелек.

– Вполне, – невозмутимо заверила преподобная матушка Баптиста. – Когда прислать к тебе сестер?

– Пусть остаются в монастыре, – ответила синьора Пьетро д’Анджело. – Покидая город, мы обязательно проедем мимо, и они смогут присоединиться к каравану. Не стоит покидать привычную обстановку раньше времени.

– Ты очень добра, – последовал ответ.

Орианна вернулась домой довольная и первым делом разыскала в саду Франческу.

– Надеюсь, день прошел успешно? Непременно покажи, какие ткани выбрала.

– Ах, мама! – воскликнула Лючана, третья из дочерей. – У Франчески такой замечательный вкус! Надеюсь, что когда настанет моя очередь выходить замуж, мне тоже позволят самой выбрать материал для приданого.

Орианна улыбнулась и нежно погладила Лючану по золотисто-рыжим волосам.

– Со следующим замужеством у вас хлопот не будет, – рассмеялась Франческа. – Нашей Лючане нравятся буквально все мужчины. С удовольствием покажу все, что выбрала, мама.

Они пошли в кладовую, где были аккуратно сложены разноцветные рулоны. Орианна с удовольствием отметила и великолепное чувство стиля, и размах: шелк всевозможных оттенков, узорная парча, бархат, золотая и серебряная тафта. Не остались без внимания кружева и меха, бисер для отделки был рассортирован по цветам и сложен в небольшие чаши, а катушки с нитками занимали целый поднос.

– Надо будет пригласить сапожника и перчаточника, – задумчиво произнесла Орианна.

– А еще шорника, чтобы сделал для моих коней настоящие седла и упряжь, – добавила Франческа. – Было бы славно, если бы он украсил уздечки серебряными колокольчиками.

– До чего же мне хочется поехать вместе с тобой! – вздохнула Лючана. – Интересно, сын герцога красивый? Какие у него глаза: голубые, карие? Или, может быть, зеленые? А губы его созданы для поцелуев?

– Лючана! – гневно перебила Орианна. – Кто тебе сказал, что мужские губы допустимо оценивать с точки зрения поцелуев?

– Ну что ты, мама! Не волнуйся, пожалуйста. Я всего лишь случайно услышала разговор служанок, – невинно захлопала глазами младшая дочка.

Однако Орианну ответ не успокоил. Кто знает, о чем еще болтали эти бездельницы? Хорошо, что сразу после отъезда Франчески семья переберется в Тоскану, на летнюю виллу, где дети не смогут подслушивать разговоры прислуги. Лючана будет с утра до вечера бегать босиком с деревенскими приятелями, как делает это каждое лето, а Джулия постарается не отставать. Младшим дочерям сейчас было двенадцать и десять лет, и дружили они между собой намного крепче, чем две старшие.

Осталось лишь благополучно отправить Франческу подальше от дома. Потерпеть еще несколько недель… Орианна вздохнула с облегчением. Если обстоятельства сложатся благополучно, упрямица наконец найдет свое счастье и выйдет замуж за наследника Террено Боскозо. А манерам, подобающим герцогине, учиться не придется: кажется, они у девочки в крови.

Глава 2

И вот наконец настал день отъезда. Восхитительные новые наряды, равно как и драгоценности, были аккуратно упакованы в шесть дубовых сундуков, изнутри обшитых кедром, а снаружи обитых железом. Два отдельных сундука предназначались исключительно для постельного белья: в один слуги сложили тонкие льняные простыни и мягкую перину, а во второй не без труда затолкали шелковое одеяло на лебяжьем пуху и несколько огромных подушек – разумеется, тоже пуховых. Дорожная одежда, предназначенная для путешествия в Террено Боскозо, также заняла целый большой сундук. Необходимые аксессуары – перчатки, украшения для причесок, шелковые чулки и несколько пар специально изготовленных туфель – уместились в сундук поменьше.

Горничная Терца гордилась собственным багажом, состоявшим из новых платьев, призванных показать всем и каждому, что семья Франчески ценит своих преданных слуг и не жалеет средств на их содержание. Терца была приятной, в меру симпатичной девушкой двадцати с лишним лет, со светло-каштановыми волосами и карими глазами. Дочка кухарки, она выросла в доме Пьетро д’Анджело и прошла строгую выучку у Фабии, личной горничной госпожи, которая порекомендовала взять девушку в услужение.

Терца оказалась хорошо воспитанной, обходительной и преданной, но при этом тактичной и ненавязчивой. После возвращения Франчески из Венеции она стала ее личной горничной и с готовностью согласилась отправиться в дальний путь. Молодая госпожа, в свою очередь, радовалась такой компании, потому что, несмотря на внешнюю скромность, Терца отличалась склонностью к авантюризму; Франческа выяснила это, однажды застав горничную за азартной игрой в компании мужчин.

Когда один из игроков проигрался в пух и прах и обвинил победительницу в мошенничестве, она без сомнений достала из складок юбки маленький кинжал и вежливо поинтересовалась, признает ли обидчик, что за необоснованными обвинениями стоит лишь его собственная глупость. Если так, то она готова снисходительно принять извинения. Если же таковых не последует, то кинжал немедленно пойдет в ход. Противник заартачился, и, тихонько напевая игривую уличную песенку, Терца подошла ближе. К счастью, другой игрок многозначительно подтолкнул упрямца, и извинение, пусть и неохотное, тут же последовало, после чего победительница забрала выигрыш и преспокойно удалилась. Франческа восхитилась твердостью характера и независимостью Терцы, в чем сочла нужным немедленно признаться. После этого случая госпожа и горничная стали близкими подругами.

Эскорт состоял из пятидесяти вооруженных всадников, нанятых торговцем шелком на временную службу. Кроме них кавалькаду сопровождали еще двадцать пять воинов, присланных самим Лоренцо Медичи и с гордостью носивших на груди его витиеватый герб.

Подобное внимание считалось огромной честью и было призвано показать старому герцогу Титу, что Франческа Пьетро д’Анджело пользуется во Флоренции особым уважением.

Двоим темнокожим грумам предстояло неустанно заботиться не только о новых меринах госпожи, но и о лошадях, на которых ехали монахини и священник, а также о спокойной пегой кобыле Терцы. Их попечению были доверены и две борзые, подаренные Франческе Лоренцо Великолепным. Темно-серую собаку она назвала Туоно, что означает «Гром», а светло-серой дала кличку Небиа, то есть «туман». В путешествие отправилась даже повариха семейства Пьетро д’Анджело: ее обеспечили отдельной повозкой со всем необходимым скарбом и запасом продуктов. Предусмотрели также и небольшую ванну, чтобы Франческа могла помыться в дороге.

Джованни Пьетро д’Анджело смотрел на собравшийся возле его дома огромный караван со смешанными чувствами: отнюдь не скаредный, он все-таки не мог не думать о колоссальных расходах, которых стоила ему эта поездка. Дай Бог, чтобы Франческе понравился сын герцога Террено Боскозо. Дай Бог, чтобы ее красота произвела на наследника должное впечатление и определила его выбор. Если же этого не случится, над семьей будет смеяться вся Флоренция, а его самого назовут напыщенным глупцом.

И все-таки негоже отправлять дочь на смотрины к герцогу и при этом экономить на каждой мелочи. Доброта Лоренцо Медичи на поверку оказалась крайне дорогим удовольствием. К тому же если Франческе не удастся завоевать сердце наследника, благодетель испытает глубокое разочарование.

Орианна провожала дочь со слезами.

– Напрасно мы не сшили свадебное платье заранее, – переживала она.

– У портнихи есть все мои мерки, так что, если хочешь, можешь заказать в любую минуту. Если надумаю оказать герцогскому сыну честь и позволю на себе жениться, то пришлю гонца за подвенечным нарядом, – успокоила Франческа. – Ну а если нет, то сохраним его для будущего жениха.

– Пресвятая Дева! – в волнении воскликнула Орианна. – Разве можно говорить об этом так беспечно? Что, если другого шанса удачно выйти замуж не представится?

Странно, но искренняя тревога матери вызвала в душе Франчески чувство, отдаленно напоминающее раскаяние.

– Не бойся, мама, я хорошо понимаю, насколько в этой игре высока ставка, и обещаю не делать ничего столь ужасного, что могло бы безвозвратно отпугнуть молодого человека.

– Больше того, ты не сделаешь вообще ничего такого, что могло бы его отпугнуть, – уточнила Орианна.

Франческа рассмеялась:

– Постараюсь.

Ее окружили сестры.

– Если покоришь сердце наследника, мы тебя больше не увидим, – оптимистично заявила Джулия.

– Почему же? – удивилась Франческа.

– Это же ужасно далеко! Исчезнешь из нашей жизни точно так же, как исчезла Бьянка, – пояснила Лючана.

Орианна промолчала, хотя упоминание о Бьянке нарушило семейное табу.

– Я буду очень скучать, – всхлипнула Джулия.

– Ничего не поделаешь: через несколько лет наступит и твой черед выходить замуж, – ответила Франческа.

– Мама сказала, что мы с Лючаной тоже уедем в чужие края. И никогда уже не будем вместе. – Джулия разрыдалась.

– Таков обычай, – пояснила Орианна. – Девочки из хороших семей всегда покидают родной город.

– Мне пора, – закончила разговор Франческа. Слова сестер нарушили душевное равновесие. А что, если действительно вернуться домой больше не удастся? Она торопливо расцеловала родных и вышла на крыльцо.

На площади ожидал Джованни с сыновьями. Братья тепло попрощались с Франческой, напомнили о долге перед семьей и Флоренцией и вернулись в палаццо, оставив сестру наедине с отцом. Он взял дочь за плечи и заглянул ей в глаза.

– Надеюсь, ты понимаешь, чего от тебя ждут. Это уже не детская игра. Всей душой желаю тебе счастья, но знай: если вернешься, найти другого жениха для девушки, отвергнутой сыном герцога, будет очень сложно. Помни, что здесь, во Флоренции, ты уже отклонила все достойные предложения.

На миг Франческа испугалась серьезного тона и безыскусной прямоты отца. Неужели действительно возможно, что, вернувшись домой, она так и не сможет выйти замуж? Нет! Столь печальная участь не для нее, Франчески Пьетро д’Анджело, богатой и красивой! Такую девушку обязательно будет ждать мужчина – и не простой, а умный, сильный и прекрасный. Ну а строгое предупреждение – не больше чем добросовестное исполнение родительского долга.

– Надеюсь, сын герцога окажется приятным человеком, – ответила Франческа, чтобы успокоить отца.

– Ты бы лучше надеялась, что он сочтет приятной тебя, – резко возразил Джованни. Поцеловал дочь в щеку и помог сесть на великолепного белого мерина.

– Да благословит тебя Господь. Пусть святая Анна не оставит тебя в пути.

Удобно устроившись в седле, Франческа с удовольствием натянула новенькие золотисто-коричневые перчатки и улыбнулась, глядя на отца сверху вниз.

– Спасибо, папа.

Торговец шелком поднял руку и сделал знак капитану вооруженного отряда. Караван тронулся в дальний путь, а он стоял и смотрел, как вторая дочь в окружении слуг и военных медленно проехала по площади, миновала небольшой сквер и скрылась за углом. Повозки с багажом выехали раньше. Старый падре Буонамико стоял на ступенях церкви Санта-Анна Дольче и молился за здоровье путешественников. Проводив Франческу, Джованни Пьетро д’Анджело сел в поджидавший паланкин и отправился на склад: сегодня планировалось прибытие корабля с шелком, да не откуда-нибудь, а из далекого Китая.

В коричневом дорожном костюме из мягкого бархата Франческа выглядела великолепно и прекрасно это знала, а потому гордо ехала по Флоренции к городским воротам, за которыми начиналась дорога в Милан. Полные жизни улицы, грубые, суетливые и шумные, сразу поглотили небольшой караван и вовлекли в свой безостановочный круговорот. Со всех сторон доносился шепот, множество пальцев бесцеремонно указывали прямо на нее.

У ворот часовой проверил разрешение на выезд и по-свойски бросил капитану охраны:

– Не вини их за то, что отправили девчонку искать мужа на стороне. Ни один флорентийский мужчина не возьмет эту мегеру.

Щеки вспыхнули от смущения и обиды, однако Франческа не удостоила обидчика даже беглым взглядом и с гордо поднятой головой выехала из города. Стоит ли обращать внимание на слова какого-то жалкого охранника?

Поздняя весна плавно перетекала в лето, дни стояли длинные и теплые. Караван двигался с рассвета и до заката. По утрам грузовые повозки трогались, пока путники еще завтракали хлебом, сыром, сваренными вкрутую яйцами и фруктами. Вечером, в сумерках, останавливались на ночлег в заранее выбранном месте. В течение часа подъезжали повозки, готовился ужин, и на прочном деревянном помосте ставился шелковый шатер для путешественниц. Священник ночевал в отдельной маленькой палатке. Из багажа доставали походные раскладные кровати, столы, стулья и расставляли в шатре. Отец Сильвио ужинал вместе с женщинами. Повариха подавала восхитительную горячую еду, кубки наполнялись вином.

Иногда приятная весенняя погода омрачалась дождями, и тогда приходилось терпеть серьезные неудобства. Джованни Пьетро д’Анджело не хотел, чтобы дочь останавливалась в придорожных гостиницах: опасался блох, грязи, невежественных и грубых соседей. Торговец шелком считал, что путешествие должно доставить Франческе удовольствие – конечно, насколько это вообще возможно, учитывая дальнее расстояние и неизбежные в дороге неудобства. В Террено Боскозо девочке следовало приехать здоровой, свежей, довольной и жизнерадостной.

По личной просьбе Лоренцо Великолепного герцог Милана позволил каравану пройти по своим владениям, однако счел необходимым установить наблюдение. Надо сказать, что рассказ разведчиков произвел на него глубокое впечатление. Цель путешествия была известна заранее, и герцог решил, что если сын старого Тита откажется жениться на богатой красавице, можно будет предложить девушке руку одного из родственников.

Караван выехал из Флоренции в конце мая. Миновав Миланское герцогство, путешественники пересекли земли нескольких мелких владений, однако охраны на границах не заметили. Пейзаж вокруг начал заметно меняться: вместо возделанных полей по обе стороны дороги появились мягкие холмы и леса, а спустя некоторое время вдали показались горы. Франческа видела их впервые, однако сразу узнала. Священник подтвердил ее догадку. На вопрос, почему у самых высоких гор белые вершины, отец Сильвио ответил, что там лежит снег. Франческа знала, что это такое, и даже пару раз видела снег собственными глазами, хотя, как правило, зимы во Флоренции приносили лишь промозглый туман и сырость.

Когда июнь сменился июлем, капитан вооруженного отряда объявил, что они вышли на дорогу, которая приведет прямиком в роскошный замок герцога Тита, а вскоре появились указатели, отмечавшие территорию герцогства Террено Боскозо. Еще несколько лиг пути привели к официальному пограничному посту. Часовой сказал, что гостей ждут в замке, а сам он дожидается каравана из Флоренции уже несколько дней.

– Вы медленно ехали или вас задержала какая-нибудь неприятность? – осведомился воин.

– Грузовые повозки еле ползут. Вот и сейчас отстают почти на час, – пояснил капитан охраны.

– Но ведь ваша синьора еще не удостоилась чести быть выбранной из трех соперниц, – насмешливо заметил часовой.

– Полагаете, что Флоренция способна отправить свою представительницу без приданого, словно нищую? – гордо парировал капитан. – Половина моего вооруженного отряда – это воины Медичи, а наша госпожа пользуется глубоким уважением и принадлежит к почтенному и богатому семейству. Выбрал ее не кто-нибудь, а сам Лоренцо Великолепный.

– Трепещу и благоговею, – с улыбкой заключил часовой. Открыл ворота и жестом пригласил ступить на земли герцогства Террено Боскозо. – Как только появятся ваши повозки с багажом, сразу пропущу.

– Благодарю. – Капитан вежливо поклонился. – А до замка герцога еще далеко?

– Не очень. Но все же придется ехать остаток сегодняшнего дня и половину завтрашнего.

Путь продолжался вплоть до заката. Когда подоспел грузовой караван, начали устраиваться на ночлег. За ужином, после обязательного благословения, падре Сильвио сообщил, сколько еще им ехать.

– Вы, должно быть, рады наконец-то добраться до места, госпожа. Признаюсь: полностью разделяю ваши чувства. – Он отломил кусочек хлеба и обмакнул в густой соус: сегодня повариха подала жаркое из кролика. – Наконец-то встретитесь с молодым наследником и обязательно сразите его своей красотой. Остается лишь надеяться, что не отпугнете в первое же мгновение. – Он лукаво улыбнулся, а обычно молчаливые монахини и Терца дружно рассмеялись. Священник и сам понимал, что рискует получить резкий ответ.

– Воздержусь от оценки молодого аристократа до тех пор, пока не проведу в его обществе достаточное для знакомства время, – любезно ответила Франческа и тут же добавила: – А вот тогда уже отпугну.

– Приятно слышать, что, по крайней мере, дадите ему возможность узнать вас поближе, синьорина, – не остался в долгу отец Сильвио. – Мне потребуется хотя бы месяц, чтобы отдохнуть, прежде чем вы спровоцируете возвращение во Флоренцию и тем самым обречете себя на судьбу старой девы.

– Не исключено, что в конце концов уйду в монастырь, – бойко парировала Франческа. – Что думаете по этому поводу вы, Аннунциата и Бенигна?

– Полагаю, ваше присутствие станет серьезным испытанием для любого монастыря, и особенно для неопытной настоятельницы, – ответила более разговорчивая Аннунциата, а Бенигна чуть заметно улыбнулась и кивнула.

– Как только Терца уберет посуду, вместе помолимся, а потом всем вам пора спать, дочери мои, – заключил священник.

Прежде чем начать готовиться ко сну, Франческа и Терца разыскали капитана охраны.

– Утром, едва забрезжит свет, отправьте вперед разведчиков, – попросила Франческа. – Хочу точно знать, сколько еще осталось ехать до замка герцога. Примерно за час надо будет остановиться, чтобы принять ванну и переодеться. Не собираюсь встречаться с герцогом и его сыном грязной и пропахшей конским потом. Шатер разбивать необязательно; палатка священника послужит вполне надежным укрытием. А после этого сменю коня. В замок хочу въехать на гнедом.

– Прослежу, чтобы утром воины захватили палатку с собой, а не оставили в повозке, как обычно, – заверил капитан. – А вот с ванной сложнее: придется поставить ее на колеса и тащить за собой.

– Вам виднее, – пожала плечами Франческа и в сопровождении верной Терцы удалилась в свой шатер, чтобы лечь в постель. Спала она удивительно спокойно и крепко, однако, едва Терца еще до рассвета прикоснулась к плечу, мгновенно проснулась. Сквозь шелковый полог уже доносился щебет птиц.

Пока воины разбирали и складывали шатер и палатку, путники успели помолиться и позавтракать.

С первыми лучами солнца снова выступили в путь и поехали по лесной дороге, а в полдень остановились на краю обширного луга. Воины быстро поставили палатку, а Франческа благодарно заметила, что повариха развела огонь и повесила два котла: вечером, деловито отдавая распоряжения, она совсем забыла о такой важной детали, как горячая вода.

– Как по-твоему, где они взяли воду? – спросила она Терцу.

– За лугом течет ручей, – ответила та. – Рано утром я слышала, как капитан приказывал разведчикам найти место для стоянки возле речки или родника.

– Какой он умный, – одобрительно заметила Франческа. – Когда вернемся домой, расскажу о нем отцу.

Как только наполнили ванну, Франческа и Терца вошли в палатку. Горничная помогла госпоже раздеться и заколола на затылке толстую косу. Девушка с наслаждением погрузилась в горячую воду.

– Сейчас уберу подальше грязные вещи и принесу все чистое, – сказала Терца. – Пока отдохните, а я скоро вернусь, чтобы хорошенько вас отмыть. – Она вышла.

Франческа прикрыла глаза. Еще несколько часов, и нелегкое путешествие закончится. Отныне предстоит спать в удобной постели и приятно проводить время в обществе аристократов. Так будет продолжаться до тех пор, пока не удастся должным образом убедить герцога, что в жены его сыну она абсолютно не годится. И тогда они с Терцей смогут вернуться во Флоренцию. В душе шевельнулось что-то, отдаленно напоминающее чувство вины: и родители, и клан Медичи очень надеялись на брак с Террено Боскозо. Впрочем, мотивом служило вовсе не ее счастье. Ну а ей отчаянно хотелось выйти замуж по огромной любви. Она давно поняла, что наивное обожание Энцо Циани было не больше чем детской прихотью.

Дедушка, родители и священники оказались правы: тогда, в тринадцать лет, она еще совсем не была готова к браку. Многие девочки к этому возрасту уже успевали созреть, но она оставалась своевольным ребенком, и безрассудная попытка занять место старшей сестры в свадебной гондоле послужила убедительным тому подтверждением. Скандал разгорелся с новой силой после того, как она отказалась принять решение Энцо жениться на шестнадцатилетней девушке, единственной дочери в большой семье. Франческа поморщилась.

К тому же невеста оказалась настоящей уродиной, и от этого выбор обидел ее еще больше: как можно было пренебречь признанной красотой второй из сестер Пьетро д’Анджело? И все-таки случилось то, что случилось, и вот теперь приходилось участвовать в унизительном состязании за благосклонность герцогского сынка. Соперницы, разумеется, постараются победить. А она? Вряд ли. Если бы он смог оценить ее такой, какая она есть, было бы замечательно. Но прилагать для этого усилия она не намерена.

Терца вернулась с темно-коричневой шелковой амазонкой, которую Франческа не надевала со дня отъезда из Флоренции. Чудесный наряд украшало тонкой работы кремовое кружево, а корсаж сверкал россыпью мелких топазов. Горничная бережно положила костюм в сторону и, взяв мочалку, принялась старательно мыть госпожу. Наконец Франческа вышла из ванны. Терца вытерла ее насухо и начала одевать: за тонким шелковым бельем и чулками последовали пышные юбки и облегающий, подчеркивающий достоинства фигуры корсаж.

Потом настала очередь прически. Терца расплела косу, которую госпожа предпочитала в дороге, и любовно расчесала густые золотистые пряди. Волосы хотя и не вились, но спускались на плечи и спину плотными мягкими волнами. Горничная слегка взбила их и накрутила на пальцы, чтобы госпожа смогла подъехать к воротам дворца во всей красе. Кто знает, какими окажутся соперницы? Вот если бы взглянуть на них хотя бы одним глазком, чтобы удостовериться, что синьорина затмит обеих! Торговец шелком пообещал, что, если дочка выйдет замуж за герцога, он подарит горничной кошелек с золотыми монетами и навсегда оставит прислуживать в своем доме. Правда, Терца отлично знала, что если такое действительно случится, то ни госпожа, ни она сама никогда больше не вернутся во Флоренцию. Но деньги пригодятся где угодно.

– Все, готово. – Служанка с гордостью оглядела красавицу. – Лошади уже ждут.

Франческа вышла и неохотно уселась в неудобное дамское седло. Она любила ездить верхом в кожаных штанах. Но что поделать? Так положено. Впрочем, когда Терца умелой рукой расправила складки амазонки, наездница вошла в образ: она понимала, что выглядит потрясающе. Служанка подала хлыстик, села на свою лошадь, и кавалькада тронулась в путь. Оставалось проехать последний, самый ответственный участок долгой утомительной дороги.

Не успели они углубиться в лес, как из-за деревьев галопом вылетел отряд всадников. Охранники выхватили оружие, однако тот, кто скакал первым, остановил товарищей.

– Мы охотники герцога и приехали, чтобы проводить вас в Кастелло-Фореста Виста. Добро пожаловать в Террено Боскозо! Меня зовут Валиант. Господин ждет вас!

Жестом он предложил продолжить путь.

Охотники поехали вместе с гостями, а Валиант поравнялся с командиром охраны. Один из всадников, с кустистой бородой и безобразным шрамом через всю щеку – от левого глаза до уголка рта, – подъехал к молодой госпоже и фривольно кивнул.

Франческа высокомерно вскинула голову.

– Кажется, этот человек думает, что я простая флорентийская потаскушка! – оскорбленно шепнула она Терце.

– Выглядит он угрожающе, – согласилась горничная.

Путники пересекли гостеприимно опущенный мост и въехали во двор, где их уже ждали готовые помочь слуги. Главный из слуг подошел первым.

– Добро пожаловать, синьорина Пьетро д’Анджело, – провозгласил он. – Я Пьеро, мажордом герцога Тита. Если соизволите следовать за мной, провожу вас к его светлости. Он ожидает в библиотеке. А это ваша служанка?

– Да, – подтвердила Франческа. – Ее зовут Терца.

Пьеро кивком подозвал молодого слугу.

– Терца, это Маттео. Он покажет покои госпожи. Как только прибудет багаж, его сразу же отнесут наверх. Прикажете устроить ваших собак, госпожа?

– Нет, Пьеро, путь они останутся со мной, – ответила Франческа и посмотрела на гончих: – Небиа, Туоно, идите с Терцей, – приказала она и вслед за мажордомом поднялась по каменным ступеням.

Пьеро привел гостью в прекрасную просторную комнату, стены которой занимали высокие застекленные шкафы, полные старинных книг и свитков.

– Господин, прибыла синьорина Пьетро д’Анджело, – с порога торжественно провозгласил мажордом и скрылся.

Высокий импозантный человек с кудрявыми, совершенно белыми волосами подошел, сжал обе ладони юной дамы и поднес к губам.

– Лоренцо Медичи писал мне о вашей красоте. К счастью, на этот раз мошенник не обманул. Добро пожаловать в Террено Боскозо, дитя мое. Вам пришлось совершить дальний и тяжелый путь.

– Спасибо за добрые слова, синьор. – Гостья склонилась в грациозном реверансе. – Очень рада, что дорога наконец-то закончилась.

– Слышал, что вы обладаете независимым характером и привыкли говорить то, что думаете, прекрасная Франческа. Можно называть вас по имени? – Не дожидаясь ответа, герцог продолжил: – Надеюсь, что позволите старику эту небольшую вольность. Из двух других девушек одна очень мила, но ужасно скучна. Вторая же чересчур горда и заносчива. Сомневаюсь, что кто-нибудь из них сумеет заинтересовать моего сына. – Он громко рассмеялся. – Давайте же присядем у камина и побеседуем. На дворе июль, но вечерами становится прохладно.

Обхождение пожилого герцога слегка удивило и озадачило, но Франческа уже чувствовала, что хозяин замка ей нравится.

– Так кто же эти другие? – поинтересовалась она. – Ни Лоренцо, ни отец не смогли сказать ничего определенного. – Она опустилась в глубокое кожаное кресло, а герцог Тит устроился напротив.

– Ах да, ваши соперницы, – усмехнулся он. – Одна – маленькая француженка, Аселин Мари дю Барри, дочь графа дю Барри. Миниатюрная, темноволосая и, как я успел заметить, чрезвычайно острая на язык. Другая – поистине очаровательное, наивное дитя: Луиза Мария ди Генуя, внебрачная дочь герцога Генуя. Сколько вам лет, Франческа?

– Пятнадцать, синьор. Я родилась в апреле.

– А двум другим девушкам недавно исполнилось четырнадцать, – заметил герцог Тит и уточнил: – Обеим в июне.

– Когда я смогу с ними встретиться? – спросила Франческа.

– Вечером, в парадном зале. По поводу вашего приезда готовится небольшое торжество, – пояснил радушный хозяин. – Наверное, вам не терпится принять ванну и переодеться, дитя мое, поэтому вынужден вас отпустить. Внимательно наблюдал, как вы въехали во двор. Прекрасно держитесь в седле, и амазонка чрезвычайно вам идет. Не мог не заметить, как изящно лежат складки юбки.

– Больше люблю ездить в мужском седле, а потому предпочитаю брюки. В юбке так неудобно! – простодушно призналась Франческа.

– Великолепно! – одобрительно воскликнул герцог. – Значит, сможете принять участие в охоте. – Он встал, проводил гостью к двери и на прощание добавил: – Буду с нетерпением ждать наступления вечера. За ужином вы познакомитесь с моим сыном, Рафаэлло.

В коридоре ждал Пьеро.

– Прошу следовать за мной, синьорина.

Пока шли по широким галереям и переходам, Франческа успела окончательно запутаться и забыла, где расположена библиотека. И вот наконец мажордом остановился возле высокой дубовой двери, которую услужливо распахнул стражник в расшитой золотом форме.

– Здесь я вас оставлю, – попрощался Пьеро. – Терца уже ждет.

И действительно, стоило Франческе переступить порог, как горничная поспешила навстречу.

Передняя оказалась заставлена багажом, а в гостиной на ковре перед камином уютно устроились собаки.

– Видела герцога, – по-военному четко отрапортовала Франческа. – Умен и обходителен. Если сын на него похож, то не исключено, что окажется интересным. Встречусь с ним и с соперницами вечером, на банкете в честь нашего приезда. Чтобы сразу уничтожить конкуренцию и сразить наследника, потребуется боевое снаряжение.

– Я уже выбрала платье и поручила двум служанкам как следует его отутюжить, – так же энергично доложила Терца. – А еще нужно вымыть волосы и снова искупаться. Я уже заказала горячую воду и ванну. Ваше дорожное корыто никуда не годится.

Вернулся тот слуга, который провожал Терцу в покои.

– Хочу показать вам кое-что еще.

Он вошел в просторную спальню и направился к двери. Открыл и пригласил идти следом.

– Это ваша ванная комната. – Распахнул небольшую дверцу в каменной стене: за ней оказалось нечто очень похожее на стол.

На столе стояло несколько ведер с горячей водой. Слуга снял их и вылил в высокую круглую дубовую лохань.

– Вот так у нас подается горячая вода, – пояснил он. Опустил платформу туда, откуда она приехала, и вскоре поднял еще шесть ведер. – Когда наполните ванну, оставьте пустые ведра здесь, не опускайте до тех пор, пока снова не потребуются.

Терца поблагодарила, и молодой человек ушел.

– Как здорово придумано, – восхищенно выдохнула Франческа.

– Пока я готовлю ванну, можете изучить все вокруг, – отозвалась Терца и принялась опустошать ведра, чтобы снова спустить их в кухню.

Госпожа вышла в переднюю и обнаружила двух молоденьких горничных: тяжелыми горячими утюгами они старательно отглаживали бирюзовое платье. Франческа улыбнулась.

– Спасибо за работу, – поблагодарила она.

Девчушки смущенно кивнули. Мебели в передней оказалось немного: вдоль стен стояло несколько стульев с высокими прямыми спинками да большой камин радовал теплом.

Гостиная была обставлена куда более щедро. Холодные каменные стены скрывались за панелями из светлого дерева. Из окон открывался живописный вид на окружающий замок лес и высокие горы вдали. Камин охраняли два вырезанных из дерева сидящих льва. Старинная дубовая мебель сохранилась в прекрасном состоянии. Интерьер украшали гобелены на стенах и ковры на полу – тоже каменном.

Франческа вернулась в спальню и принялась восхищенно рассматривать фрески с пасторальными и романтическими сюжетами. Даже потолок представлял собой летний луг, где с удовольствием пировали полуобнаженные и обнаженные боги, богини и купидоны. Как и в гостиной, мебель в спальне также была сделана из золотистого дуба, а кровать прикрывал светло-зеленый бархатный полог. Горничная уже успела приготовить душистое белье и пуховое, в шелковом чехле, одеяло. Ах, до чего же хотелось выспаться в удобной мягкой постели!

Терца поспешно вышла из ванной.

– Скорее пойдемте купаться. Вам надо немного поспать, а потом начнем готовиться к ужину. – Она торопливо раздела госпожу и помогла забраться в высокую ванну.

Франческа погрузилась в горячую воду и блаженно прикрыла глаза. Губы сами собой растянулись в улыбке. Маленькая дорожная ванна, в которой довелось мыться утром, не баловала ароматом розового масла и не сохраняла тепло так надежно, как эта огромная дубовая лохань. Терца поднялась по ступенькам, встала на колени и начала мыть густые длинные волосы, в то время как Франческа старательно намыливалась душистым мылом. Нежное прикосновение дарило наслаждение, и внезапно в голову пришла мысль: способны ли руки мужчины доставить удовольствие столь же изысканное?

Когда процедура купания подошла к концу, а волосы были высушены, расчесаны и для блеска обернуты шелковым полотенцем, Франческа облачилась в легкую полупрозрачную ночную рубашку и улеглась отдыхать. Уснула мгновенно, а как только проснулась, сразу встала. Предстоял самый ответственный этап подготовки к вечеру – одевание.

Для торжественного и жизненно важного выхода было выбрано элегантное и в то же время простое платье. Бирюзового цвета бархатная юбка в легкую складку не отличалась пышностью, но мягко стекала по двум шелковым нижним юбкам и серебристому платью-чехлу без рукавов. Корсаж плотно облегал фигуру, а спереди оставался приоткрытым и позволял увидеть загадочное мерцание чехла. Прямоугольный вырез выглядел не настолько низким, чтобы нескромно обнажить грудь, но в то же время откровенно намекал на зрелые женственные формы. Широкие манжеты на рукавах были украшены тонкими кремовыми кружевами. Простые шелковые чулки и кожаные туфли без каблуков скрывались под длинными юбками.

Ожерелье представляло собой цепочку из красного золота, на которой сиял розовый бриллиант в форме сердца. Длинные волосы, тоже золотистые, спускались пышными волнами и вопреки традиции оставались без украшений.

Терца на шаг отступила и требовательно, словно художник, оглядела свое произведение.

– Наследник не сможет устоять перед вашим очарованием, а соперницы скиснут от зависти, – уверенно предрекла она.

– Но все так просто, – с сомнением вздохнула Франческа. ...