Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Анна Гурова Кукольный домик
© Анна Гурова, текст, 2014 © Ирина Горбунова, иллюстрации, 2014 © Любовь Елфимова, иллюстрация на обложке, 2014 © ООО «Издательство АСТ», 2014
Пролог Дачный поселок где-то за городом
Когда деревья теряют последние листья, дни становятся короткими, а вечера долгими и мрачными – значит, Зима уже где-то рядом. Она прилетает ветреной ночью, в карете из тяжелых снежных туч, запряженной четверкой ледяных драконов, и начинает колдовать. Она укрывает землю снежной мантией, расшитой серебряными звездочками, воду превращает в ломкое стекло и выстуживает тепло из дачных домов. Тогда надо собираться и переезжать в город до самой весны. Но что делать тем, кто потерялся и остался?* * *
Вечерело. Среди березовых ветвей загорелись фонари. Снежок, кружась в тишине, падал на черный асфальт. Дачный поселок был почти пуст, до весны в нем воцарилась тишина. Только вдоль улицы, высоко-высоко в небе, шумели голыми ветвями столетние березы-великаны. Прошелестели шины, хлопнула дверь, пискнула сигнализация. Напротив высокого забора остановился автомобиль. Из него выскочила девочка и тут же побежала к калитке. Тронутые морозом сухие листья хрустели у нее под ногами. – Мам, защелка заржавела! Мама вышла из машины и огляделась. – Как здесь безлюдно! Только привидений не хватает, да, Алиска? Эй, не ломай калитку! Что ты делаешь? Алиска азартно пинала калитку ногой. Калитка в ответ гудела, но открываться и не думала. – Мам, можно я перелезу? – Постой… – Не бойся, я ловкая! И девочка полезла вверх по прутьям – только пятки мелькнули в воздухе. Раз – и на той стороне. – И почти не ударилась! – радостно объявила она. – Лезь, мамочка, я тебя поймаю! Мама молча подошла к калитке и легко прикоснулась ладонью к защелке. В воздух взвилась ржавая труха. Калитка медленно, с противным скрежетом, отворилась. У Алиски глаза на лоб полезли: – Как ты это сделала?! – Небольшое колдовство, – загадочно ответила мама.* * *
Во дворе было сумрачно, как в лесу. Высокие кусты и заросли садовых деревьев – коринки, рябины, барбариса – переплелись ветвями над тропинкой, как живая арка. Голоса и шаги под ней казались приглушенными. – Мы словно в замке Спящей красавицы, – шепотом сказала Алиска. – Смотри, мам, шиповник раздвинулся, чтобы пропустить нас! – Вовремя же ты вспомнила про свою куколку! – вздохнула мама. – Еще день-два, и тут все завалит снегом… – Мам, Шикамару – не куколка, а ниндзя! – Вот зачем он тебе так понадобился, а? Именно сейчас? – Я думала, он в городе! А вчера хотела принести Шикамару в школу, все обыскала и вспомнила, что в последний раз видела его на даче! – Ну и что в нем такого ценного, что надо ради него ехать за город? – Мам, ты не понимаешь. Шикамару – мой друг! – Глупости. Куклы не бывают друзьями. – Бывают! – упрямо заявила Алиска. – А ты сама говорила – друзей не бросают!И вот кусты расступились, и между ними появился старинный дом. Он в самом деле был похож на замок – двухэтажный, с башенкой на крыше. На очень-очень старый и заброшенный замок… Краска на стенах облупилась; резные наличники, обрамлявшие окна, почернели и растрескались от времени. Да и сам дом казался покосившимся, кривобоким – казалось, ветер дунет, и упадет. За яблоневым садом виднелся дровяной сарай. Он прятался в малиннике – огромный, уродливый и застенчивый, словно чудовище из «Аленького цветочка». Сад вокруг дома выглядел таким же старым и запущенным. Из снега повсюду торчали серые стебли бурьяна. На самых верхних ветках яблонь остались сморщенные забытые яблоки – или их не заметили, собирая урожай, или попросту не смогли дотянуться. На огороде желтел поздний горох. Он так и не успел вызреть до холодов – его и собирать не стали. Пусть зимует на грядке. Только черноплодная рябина радовала глаз. Сочные, черные с багровым отливом ягоды висели щедрыми гроздьями – будет чем лакомиться птицам зимой. Мама достала ключ и поднялась на крыльцо. Гнилые доски со скрипом просели под ногами. Крыльцо было хоть и старое, но все еще красивое: под остроконечной крышей, на резных столбах. Мама потерла зябнущие ладони, повернула ключ. – Алиска, помогай! Толкнули вместе плечами разбухшую дверь, и с третьего раза она открылась. Изнутри хлынул промозглый сырой воздух. – Да тут внутри холоднее, чем снаружи! – поежилась мама. – Доченька, куртку застегни до подбородка. И обувь не снимай. Алиска пощелкала выключателем. – Да еще и тока нет! – Бабушка всегда на зиму электричество отключает. Чтобы дом не загорелся от короткого замыкания. Алиска сунула руки в карманы, огляделась с любопытством и опаской. На улице свет фонарей и искристый снег, а тут – мрачный, сырой сумрак, как у медведя в берлоге. Из темных углов как будто следят чьи-то недобрые глаза… – И фонарик нормальный не взяли, – раздался мамин огорченный голос. – Ну ищи скорее своего «друга», пока хоть что-то видно, а я тут постою… Алиска отправилась на поиски. Прошлась по комнате, заглянула в зимнюю кухню, в летнюю, в кладовку, на веранду… Как тут все странно зимой! Вот железная печка – ледяная, влажная. В конце августа ее обычно топят каждый день, и то не удается выгнать из дома сырость… Взяла из книжного шкафа пару забытых при переезде в город книг, сунула в рюкзачок. На зимней кухне заглянула в буфет – вдруг там завалялась конфетка? Ой, а это что такое?! – Мама! Иди сюда, посмотри! – Так-так… – протянула мама, подходя. – У нас были незваные гости! Дверцы буфета выглядели так, будто их кто-то долго и основательно грыз. Даже углы скруглил! – Мыши? – неуверенно спросила Алиска. – Крысы, – зловещим голосом ответила мама. – Эти злодейки могут прогрызть и сожрать все что угодно. Помнишь, как они у дедушкиной машины резину в гараже объели? Девочка содрогнулась. – А крысы большие? – Вот такие, – мама развела руки. – Как кошка?! – Угу. – Ой! Они и кукол едят? – Могут… – А… на людей они случайно не нападают? – Бывает, что и нападают… Алиска тревожно оглянулась. – Ну что, поехали домой? – Нет-нет! – тут же опомнилась девочка. – Пока не найдем Шикамару… Но ниндзя нигде не было. Они обыскали весь дом: осмотрели ящики и полки, облазали на четвереньках холодный пол – пока на улице совсем не стемнело. Шикамару как сквозь землю провалился. Может, его тут и не было? – Ладно, – сказала мама. – Проверим еще одно место. И если его там нет – поедем домой. Мама повела Алиску в самую дальнюю комнатку. В ней даже летом было промозгло и сумрачно, поэтому она служила кладовкой для всякого хлама, который и не нужен, и выбросить жалко: старый холодильник, ненужное трюмо, рулоны с остатками обоев, корзины, банки для закатывания компотов и солений… И в том числе – сундук. Огромный, старинный, окованный железными полосками. Такой большой, что на нем можно спать вытянувшись, и даже ноги не будут свисать. А таких девочек, как Алиска, в нем поместилось бы штук пять! – Помоги-ка открыть, – попросила мама. Алиска нахмурилась. Когда-то она заглядывала в сундук – там лежали старые, побитые молью пальто. Зачем он им? Вместе они подняли крышку, поддев ее за острый, обитый железом край. В воздух взлетела пыль. Наверху в самом деле лежали пальто. Мама вытащила их, включила мобильник и посветила внутрь. – Ух ты! – обрадовалась Алиска, заглядывая внутрь. – Да тут же куклы!!! – Это особый сундук, – объяснила мама. – В нем хранятся старые игрушки многих поколений нашей семьи. И мои, и тетины, и бабушкины… – Даже бабушкины? – недоверчиво повторила Алиска. Представить, что бабушка когда-то была девочкой, было трудно, практически невозможно. – А может, и прабабушкины! Давай ищи своего человечка. Если и тут нет, значит, ты потеряла его в городе. Алиска повторного приглашения ждать не стала и с азартом принялась за раскопки. Чего тут только не было! Игрушки для детей всех возрастов: от погремушек, таких старых, что они выцвели до белизны, до первого советского компьютера «Электроника». Кубики, ржавые детали немецкого конструктора, игровые фишки, стрелы с присосками, настольные игры, солдатики и куклы, куклы, куклы… Слабый свет мобильника выхватывал из темноты одно лицо за другим. А чьи это такие огромные зеленые глаза на чумазом личике? – Какая симпатичная! Мам, можно я возьму ее с собой в город? – Нет! Это старые грязные игрушки, их специально сюда положили, чтобы они не валялись под ногами… Кстати, ее зовут Орбита. – Откуда ты знаешь? – Давным-давно это была моя кукла. А это, – мама взяла в руки куклу с пыльными розовыми локонами, – Ле… или Ла… ну вот, забыла. Когда-то это была очень дорогая кукла. Посмотри, из какой нежной резины она сделана – почти как человеческая кожа! А вот эта пластмассовая малышка стоила копеек тридцать… – Тридцать копеек? Алиска залилась смехом, показывая, что оценила мамину шутку. – Не веришь? Между прочим, на двадцать копеек можно было купить стаканчик мороженого… А вот этот красивый черноглазый мальчик – Доминик… А это – крошка Дженни… – Мама словно сама удивлялась тому, что еще помнит их имена. – Наверно, им очень скучно лежать в сундуке, – подумав, сказала Алиска. – Так одиноко и так страшно!.. – Не думаю. Скорее всего, они спят. И видят сны. – О том времени, когда ты была маленькая и с ними играла? – Дети вырастают, – словно извиняясь, сказала мама. – А куклы… отправляются в сундук. – Мам, ну давай заберем их? – Нет. Вот еще, тащить в город всякий мусор! У тебя и так целый шкаф принцесс и феечек, зачем тебе еще и эти? – Бедные! – Алиска c состраданием погладила зеленоглазую куколку. – Такие некрасивые, такие пыльные и никому не нужные… Неожиданно она умолкла, не веря своим ощущениям. В этом насквозь промерзшем доме куклы показались ей теплыми… – Все, – сказала мама и выключила фонарик. – Твоего человечка тут нет, это ясно. Уже почти темно, надо ехать. Вместе они опустили крышку сундука и вышли из сумрачного дома наружу. Улица встретила их буйным снежным вихрем. – Шикамару, – обернувшись, шепнула ветру Алиска. – Прости, что я тебя не нашла. Но знай, что я про тебя не забуду и обязательно за тобой приеду! Ты не будешь брошенным… как они… Перед глазами у нее встали чумазые лица ненужных кукол из сундука. – Охраняй их, пока я не вернусь… С глухим грохотом захлопнулась входная дверь. Мама с Алиской пошли к машине. И дом снова погрузился во тьму и безмолвие – до следующей весны.
Глава 1 Как они проснулись
Зима – ночь года. А ночью положено спать. Спят корни, зарываясь глубже в землю, подальше от мороза. Спят деревья, сбросив листья, чтобы через них под кору не проник холод и не выстудил соки. В пруду спят рыбы и лягушки, вмерзнув прямо в лед. Весной лед растает, и они проснутся. Подо льдом, в холодной грязи, спит прочая водяная мелюзга. Старинный дом тоже спит под легким снежным одеялом и во сне видит тех, кто когда-то в нем жил. Иногда ему даже кажется, что внутри поселились призраки. По стенам висят пожелтевшие фотографии стариков и старушек. Их имена давно забыты. Но остались лица: морщинки, улыбки, смеющиеся глаза. Кажется, позови – и ответят…* * *
На рассвете следующего дня – когда снег замел следы на крыльце и тропинке и отпечатки шин у калитки, и стих ветер, и взошло солнце – в большом сундуке раздалось шебуршание. Шорох становился все громче, затем сменился негромким скрипом. Чуть приподнялась крышка, и в щель высунулся кубик. А потом в сумрачном нутре сундука заблестели большущие, почти кошачьи зеленые глаза. – Меня кто-то звал? – раздался громкий осторожный шепот. В щель проскользнула стройная фигурка и ловко спрыгнула на пол. Ойкнула, встала и начала отряхиваться. Пыль с нее так и летела. Зеленоглазая кукла с кошачьими глазами и взлохмаченными рыжими волосами чихнула и посмотрела по сторонам. На ее симпатичном личике выразилось удивление: – Ой, как тут холодно! И как грязно! Где это я? Но на ее вопрос никто не ответил. – Так, – кукла огляделась. – Играем в прятки! А ну-ка, погромче – ЕСТЬ ТУТ КТО ЖИВОЙ?!! В сундуке снова что-то зашуршало, и детский голос пропищал: – Мам, это ты? – Нет, это я, Орбита! Вылезай, Дженни, я тебя узнала. – А где моя мама? Дженни высунулась из щели – крошка с короткими русыми волосами, решительным взглядом и дерзким острым носиком, похожим на клюв маленькой птички. Сразу было видно – характер у нее непростой. – Это ты меня разбудила? – спросила она, бесстрашно спрыгивая на пол с высоты. – Нет… – А я услышала во сне свое имя и проснулась! – Хм, – задумчиво хмыкнула Орбита. – Честное слово – я слышала свое имя! – А вот и нет, имя было мое! – раздался в сумраке глуховатый голос. Из сундука выглядывал бледный черноглазый мальчик по имени Доминик.– Привет, девчонки. Ну вы и чумазые! – На себя посмотри! – хором ответили девчонки. Теперь, когда предрассветный сумрак понемногу рассеивается, они уже вполне могли разглядеть друг друга. Они не виделись очень давно – и если бы им кто-то объяснил сколько, они бы и не поверили. Ведь для кукол, как и для детей, время течет по-другому. – Слушайте, а где мы? – спросила Орбита. – Как мы тут оказались? И снова ей никто не ответил. Потому что ответа никто не знал. – Может, мы на помойке? – неуверенно сказал Доминик. – Или нас украли пираты, и мы сейчас в трюме пиратского корабля, плывущего по морю? – предположила Дженни. – А почему тогда нет качки? Где волны? – Может, мы сели на мель! Орбита закончила отряхиваться от пыли, с сожалением оглядела свои замызганные шорты и футболку. – Чего там гадать? Пошли на разведку, ребята!
* * *
Пыльная темнота кладовки сменилась сумраком старого дома. Куклы невольно замедлили шаги и остановились в дверях, оглядываясь с недоумением и страхом. Промозглая сырость, ледяной пол, иней на стенах… Это место выглядело таким же нежилым, как внутренности заброшенного холодильника. Все было серым и сонным. Только в окнах понемногу разгорался бледно-розовый рассвет. В его свете куклы начинали узнавать знакомые вещи. – Мне кажется, это Дача, – шепотом сказал Доминик. – Похоже, – признала Орбита, ежась не то от холода, не то от страха. – Но с ней случилось что-то… очень нехорошее. – На Даче всегда было тепло и светло! – возразила Дженни. – А здесь – темно и холодно. – Тепло было потому, что нас привозили на Дачу летом, – сказал Доминик. – А каждую осень увозили в город. Но, судя по всему, прошлой осенью нас тут оставили. – Не просто оставили, – уточнила Дженни, – а зачем-то запихнули в сундук. Хотела бы я узнать, с какой целью? – Прошлой осенью? – недоверчиво проговорила Орбита. – Судя по слою пыли на моих волосах, уж никак не меньше чем позапрошлой. – Может, тут побывала злая фея? – предположила Дженни. – Помните, как в сказке «Спящая красавица»? Пришла и усыпила всех – и нас, и дом, и деревья, и солнечный свет… А король с королевой, то есть хозяева, заплакали и ушли, и вокруг дома вырос шиповник… – Что же тут случилось?! – воскликнула Орбита. – Почему мы остались тут совсем одни? – Может, я подскажу? – раздался новый голос. – Когда нас разбудили, мне как раз снился один сон… Из сундука выглянула Малышка – тот самый пластмассовый пупс за тридцать копеек. Она была не очень красивой – большеголовой, курносой, пузатенькой и кривоногой, – но у нее были доброе сердце и ясная голова, а потому другие куклы любили и уважали ее. – Мне снился сон, – заговорила она. – Что на дворе уже осень, под окнами цветут гладиолусы, Бабушка уже выкопала картошку, и теперь все собираются переезжать в Город. На улице стоят «жигули» с работающим мотором и распахнутым багажником. По дому все ходят не снимая обуви и таскают в машину пакеты с вещами. А мы – куклы – сидим в большом пакете и ждем, когда нас отнесут в машину. Но что-то никто не торопится… – А как же Анюта? – недоверчиво спросила Орбита. – Она тебе приснилась? – Да! К ней подходит Бабушка и спрашивает: «Анюта, ты повезешь своих кукол в город?» – И что она ответила? – спросила Дженни. – Она сказала: «Они мне больше не нужны!» Орбита, Дженни и Доминик посмотрели на Малышку с одинаковым недоверием. – Не может быть! – воскликнули они хором. – И что было дальше? – хмуро спросила Орбита. – Дальше, – вздохнула Малышка, – нас взяли и отнесли в сундук. – А мы?! – Мы все кричали хором: «Анюта, не забывай нас! Не бросай нас тут! Иначе мы уснем, забудем свои имена, а потом забудем и тебя… мы станем просто… просто куклами! Что с тобой случилось? Почему ты нас больше не любишь?!» – А она?! – А она нас не услышала… Несколько мгновений куклы мрачно молчали. – Я не верю! – возмущенно воскликнула Дженни. – Просто дурацкий сон! – И я не верю, – заявил Доминик. Дженни начала всхлипывать. – Не плачь, – обняла ее Орбита. – Слезами горю не поможешь. Надо действовать! – Как? – Надо найти Анюту и убедиться, что Малышкин сон – неправда! – Как же мы ее будем искать, если все уехали в город, а нас оставили? – сказала Малышка. – Надо ждать весны. Весной все вернутся на Дачу и… – А если весна никогда не наступит? – шмыгая носом, возразила Дженни. – И мы будем ждать и ждать, в темноте и холоде, пока нас с головой не засыплет пылью! Дженни не смогла договорить, уткнулась Орбите лицом в живот и разревелась. А Орбита так решительно тряхнула волосами, что с них снова полетела пыль, и воскликнула: – Тогда мы поедем в город сами! – Но мы же не знаем дороги… – начал Доминик. Но у Дженни мигом высохли слезы, и она захлопала в ладоши: – Я готова! Поехали! – А ну-ка стойте! – неожиданно донесся из кладовки писклявый голосок. Все удивленно обернулись и увидели, что в щель из сундука высовывается Ле… Или Ла… Словом, та самая дорогая кукла с розовыми кудряшками и нежной резиновой кожей, которую купили последней. – Эй, вы куда собрались? – капризно спросила она. – Без меня! Куклы засмеялись. И неожиданно почувствовали, что не так уж это и плохо – проснуться.Глава 2 Кошачий лаз
Четверо кукол переходили из комнаты в комнату, глядя по сторонам расширенными от страха глазами. Что случилось с Дачей? Темная и сырая, она напоминала замок людоеда… – Ни минуты больше не хочу тут оставаться, – прошептала Дженни, прижимаясь к Орбите. – Скорее в Город! – Ничего, сейчас выйдем на улицу, и сразу станет веселее, – утешала ее та. – Смотрите – там, кажется, и солнышко светит! Доминик кашлянул: – Орбита, ты случайно не заметила, что дверь закрыта на замок? – Сейчас что-нибудь придумаем! Коридор привел их к входной двери – тяжелой, разбухшей, и явно закрытой снаружи. По крайней мере, в ответ на все попытки открыть ее, дверь даже не шелохнулась. – Может, через окно? – предложила Орбита. – Сможем ли мы открыть двойные рамы? – усомнилась Малышка. – Смотри – окна заклеены. – А если разбить стекло? – А если не удастся добраться до города – что, так и жить с разбитым стеклом? – Тихо, девчонки! – воскликнул вдруг Доминик. – Вы это чувствуете? – Что? – хором спросили Орбита и Малышка. – Сквозняк! И в самом деле – вдоль пола откуда-то слабо тянуло свежим холодным уличным воздухом. Куклы тут же перестали спорить. Они взялись за руки и осторожно, чтобы не спугнуть ветерок, пошли ему навстречу. Сквозняк привел их на летнюю кухню: небольшую темную пристройку с маленьким мутным окошком. Это было самое неуютное место в доме. Через кухню ходили в дом, но почему-то никто не хотел лишний раз тут задерживаться. Доминик оглянулся, поднял взгляд и поежился – прямо над ним на стену падала странная, зловещая зубчатая тень. Он удивленно мигнул – тень пропала. Что за колдовство? Вот газовая плита, накрытая на зиму клеенкой, вот посудный шкаф, вот умывальник, в котором осенью поселился паук, да там и уснул на зиму… Откуда же в кухню просочился ветерок? Ага! Сквозняком тянуло из-под кухонного стола. – Сюда! – воскликнул Доминик, заходя под стол. – Это здесь! В самом дальнем углу, у самого пола, в стене чернело довольно широкое отверстие.– Так-так! – с интересом сказала Орбита. – Дыра! Откуда она тут взялась? – Кто-то подгрыз нижние бревна и подрыл под ними землю, – сказала Малышка, изучая лаз. – И устроил тут небольшой подземный ход… – Наверно, это кошачий лаз! – предположила Дженни, заглядывая в дыру. Малышка покосилась на следы зубов на досках и подумала: «Это не кошкины зубы». Но промолчала, чтобы не пугать остальных. – Как же холодно! – ежась, сказала Дженни. – Орбита, а ты говорила, там солнышко! Словно в ответ на ее слова, сквозняк выбросил из темного лаза несколько снежинок. – Что же мы стоим? – преувеличенно бодро воскликнула Орбита. – Мы нашли выход! Вперед!
* * *
По очереди они пролезли через подземный ход и вскоре выбрались наружу. Да так и остановились у порога, сбившись в кучку и глядя по сторонам вытаращенными глазами. Что случилось с миром? Ни листьев, ни травы, ни цветов… Все белое или черное. Голые деревья в саду, на скрюченных ветвях покачиваются последние сухие ягоды. А на бледном небе – багровое и совершенно не греющее солнце. И главное, в этом черно-белом мире царил адский холод! – Солнце сломалось! – воскликнула Дженни. – Оно не греет! – И весь мир замерз, – пробормотала потрясенная Орбита. – А может, даже умер, – добавил Доминик. Никого, кроме них, на улице не было. Ни звука, ни движения вокруг. Только тихонько посвистывал ветер в подземном ходе. А тем временем холод подобрался к ним и принялся за дело. Конечно, куклы не могут простудиться. Но даже резина застывает и трескается от холода. – Ой, что это? – с тревогой пробормотала Орбита. – Я едва двигаюсь! У меня не шевелятся руки! – Скорее назад! – воскликнула Малышка. – Пока мы еще не промерзли насквозь! Толкаясь в тесном проходе, они бегом вернулись в дом. После леденящей стужи улицы он показался им даже более-менее теплым. – Фу, едва спаслись! – выдохнула Дженни. – Нет, так дело не пойдет, – заявила Орбита. – Этак мы не доберемся и до калитки. К походу в город надо подготовиться. – Я помню картинки в Анютиных книжках, – сказала Малышка. – На них все в снегу, как сейчас, и дети катаются на санках, надев теплые шубки, шапки и рукавицы. Орбита поглядела на Малышку, одетую в коротенькое клетчатое платьице… На Дженни в шортах и сандалиях… На Доминика в черном бархатном костюмчике… – Да уж, – виновато сказала она. – Об этом-то я и не подумала. Как сложно руководить! Обо всем надо думать самой. – Ничего, – ответила Малышка. – Ведь никто из нас зимой не бывал на улице. – А где мы возьмем все эти шапки и тапки? – спросила Дженни.* * *
Поиски теплой одежды затянулись надолго, но завершились крупным успехом. В бельевом шкафу на нижней полке Дженни обнаружила полиэтиленовый пакет, полный детских носков и рукавичек. Все они были непарными – видно, их собрали вместе в надежде, что когда-нибудь их пара или найдется, или приползет сама. – Смотрите, какая я красивая! Дженни повертелась перед друзьями, демонстрируя новый зимний комбинезон – детскую вязаную перчатку, красную в голубой ромбик. Перчатка пришлась ей впору: два пальца стали рукавами, два – штанинами, и один остался запасной. – Для хвоста, – предположила Дженни. – Эй, Доминик, не дергать! – А у меня – настоящая шубка из белого пуха! – сказала Малышка. Она нарядилась в мохеровую варежку с начесом. – Интересно, – Орбита и так и сяк примеряла на голову крошечный полосатый носочек. – Анюте бы этот носок точно не подошел – слишком маленький… – Вот тут на шапке метка, а на ней написано – «Алиса. Младшая группа». Кто такая Алиса? Куклы удивленно переглянулись, но никто не знал ответа. Вскоре все четверо подобрали себе замечательную зимнюю одежду: шапки, шарфы и свитера крупной вязки. Даже не пришлось ничего перешивать. Только Доминик не захотел надевать варежку и остался в своей бархатной курточке. – Ну вот, теперь мы одеты по сезону, – сказала Малышка, затягивая свою шубку шерстяной ниткой у горла. – И вполне готовы к прогулке. – Ну теперь, – скомандовала повеселевшая Орбита, – наконец-то в путь!* * *
А на улице тем временем незаметно настали сумерки… Путешественники по одному выбрались из лаза и застыли, пораженные. Солнце ушло в тучи, и с темного неба сыпал снег! Раньше они видели снег только на картинках или по телевизору. Хлопья сыпались густо, как перья из перины Матушки Зимы, застилая все пути, а подступающая темнота им помогала.– Может, вернемся? – пробормотала Малышка. ...
Все права на текст принадлежат автору: Анна Евгеньевна Гурова.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.