ДЖЕЙН ЭНН КРЕНЦ ВСПЫШКА

ИЗ ДНЕВНИКА НИКОЛАСА УИНТЕРЗА

14 апреля 1694 года

Мне недолго осталось жить, но я отомщу за себя, если не в этом поколении, то когда-нибудь в будущем, не здесь, так в другом месте. Ибо теперь я знаю наверняка, что в моей крови заключены три таланта, три дара — и они перейдут к моим потомкам.

За каждый из этих талантов придется платить высокую цену. Но власть никогда не дается даром.

Первый талант наполняет сознание неуемным беспокойством, которое нельзя погасить ни бесконечными часами в лаборатории, ни крепкими напитками, ни маковым зельем.

Второй талант сопровождается темными ночными кошмарами и ужасными видениями.

Третий талант — самый мощный и самый опасный. Если должным образом не повернуть ключ в замке, этот духовный дар окажется смертоносным: сначала приведет к сумасшествию, затем — к гибели.

Высвобождение третьего, и самого могучего, дара связано с большим риском. Те из моих потомков, кому посчастливится выжить, должны найти Пылающую Лампу и женщину, способную управлять ее магической энергией. Только она может повернуть ключ в замке и распахнуть дверь туда, где кроется последний из талантов. Лишь такая женщина может сдержать или даже повернуть вспять преобразование, когда оно уже началось.

Но будьте бдительны — женщины, обладающие подобной властью, способны к предательству. Я убедился в этом на собственном опыте и дорого заплатил за него.

Дело сделано. Мой последний труд — Полночный Кристалл — завершен. Я поместил его в Лампу вместе с остальными кристаллами. Это самый поразительный камень в мире. Я вместил в него огромную силу, но даже я, его создатель, не в состоянии представить, каковы истинные свойства этого камня и как высвободить заключенный в нем свет. Это открытие предстоит сделать кому-то из моих потомков.

Но в одном я уверен — тот, кто сможет управлять светом Полночного Кристалла, станет орудием моей мести. Ибо я поместил в этот камень психогенный приказ, тайный сигнал, который сильнее любой магии, любых заклинаний. Излучение Кристалла заставит человека, овладевшего его силой, уничтожить потомков Сильвестра Джонса.

Мне отмщение и Аз воздам.

ПРОЛОГ

Окрестности Кэпитал-Хилл, Сиэтл

Ночью короткая — всего два квартала — прогулка от остановки на Бродвее до дома превращалась в настоящее испытание. С неохотой покинув маленький островок света от уличного фонаря, она пустилась в опасное путешествие сквозь ночную тьму. Хорошо хоть дождь прекратился. Кошелек она плотно прижала к себе, а ключи держала гак, как научили во время двухчасового курса самообороны, который больница предоставила своим служащим. Зазубренные концы металла торчали между пальцами подобно когтям.

«Не надо было соглашаться на ночную смену» — думала девушка. Но сверхурочная оплата казалась столь соблазнительной. Еще шесть месяцев, и она сможет купить подержанную машину. И тогда больше не будет одиноких ночных поездок в автобусе.

До дома оставалось еще полтора квартала, когда за спиной раздались шаги. Девушке показалось, что сердце не выдержит и выпрыгнет из груди, но она подавила страх, заставила себя обернуться и посмотреть. От пустой парковки шел человек. На мгновение свет уличного фонаря блеснул на его бритой голове. У незнакомца была фигура бодибилдера, живущего на стероидах. Девушка немного расслабилась: самого мужчину она не знала, но знала, куда он идет.

Незнакомец с мощной фигурой скрылся в дверях спортивного зала. Небольшая неоновая вывеска в окне сообщала, что зал открыт двадцать четыре часа в сутки.

Здесь это было единственное освещенное заведение. Книжный магазин с полной витриной оккультной литературы и готической бижутерии, ломбард, крошечная парикмахерская и краткосрочная ссудная касса давно закрылись.

Спортзал был простенький. Не из дорогих фитнес-клубов, где состоятельная публика, нарядившись в стильный эластан, занимается йогой. Здесь бывали лишь преданные поклонники бодибилдинга. Разумеется, мускулистые парни, которые входили и выходили из этих дверей, не знали, что иногда она думала о них как о своих ангелах-хранителях. Если по дороге домой с ней случится беда, то оставалась единственная надежда, что в спортзале кто-нибудь услышит ее крики и прибежит на помощь.

У самого перекрестка она вдруг заметила, что в дверном проеме на другой стороне улицы шевельнулась какая-то тень. Там стоял мужчина. Наблюдал за ней? Ждал? Его манера двигаться подсказывала, что он не из спортзала: не накачанный стероидами, без лишних мышц. Поджарый и гибкий, он скорее напоминал хищника.

И без того колотившееся сердце пустилось вскачь, оказавшись перед выбором — драться или бежать? Затылок похолодел. Страшно хотелось броситься наутек, но девушка и так уже задыхалась. В любом случае от мужчины ей не убежать. Спастись можно только в спортзале, но темный силуэт на другой стороне улицы закрывал от нее вход. Может быть, закричать? А вдруг она все придумала? Казалось, человек на другой стороне не обращает на нее никакого внимания, а напряженно следит за входом в спортзал.

В нерешительности она замерла и уставилась на мужчину с другой стороны улицы как маленький кролик на удава, а потому не услышала, как сзади подкрался убийца. Потная сильная рука зажала ей рот, горла коснулось острое лезвие. Что-то с металлическим лязгом упало на тротуар, и она поняла, что единственное оружие — ключи — потеряно.

— Тихо, а то убью на месте, — прохрипел грубый голос прямо ей в ухо. — Будет жаль, если мы не успеем поиграть.

Она поняла, что впереди только смерть: терять нечего. Уронив кошелек, она стала сопротивляться, но безуспешно: нож так и остался у горла. Бандит обхватил ее за шею и потащил в переулок. Девушка задыхалась, но подняла руку и впилась ногтями ему в кисть. Пусть ей не пережить эту ночь, но для копов под ногтями останется его ДНК.

— Сука! Говорю тебе, я сначала с тобой наиграюсь. Хочу услышать, как ты будешь молить о пощаде.

Девушка едва дышала и не могла кричать, потому что рука зажимала ей рот. Надо же, а она ведь всегда надеялась, что сможет позвать помощь из спортзала.

В переулке стояла непроглядная темень, но ее душу окутывала другая тьма. Бандит сильно стиснул ей шею. Если повезет, она задохнется раньше, чем он пустит в ход нож. Ей приходилось работать в травмпункте Харборвью, и она видела, что может натворить нож.

У входа в переулок возник мужской силуэт, очерченный светом слабого уличного фонаря. Она поняла, что это мужчина с противоположной стороны улицы. Банда из двух убийц? Паника и отчаяние охватили ее с такой силой, что она решила, будто у нее галлюцинации.

— Отпусти ее, — прорычал прибывший, стремительно приближаясь. Голос так же ясно нес в себе смерть, как нож у ее горла.

Бандит остановился.

— Убирайся, иначе перережу ей горло. Точно тебе говорю.

— Поздно, приятель. — Незнакомец все приближался. Он не бежал, но в его движениях ощущалась грозная неотвратимость. Он казался хищником, знающим, что жертва обречена. — Ты уже труп.

И тут она испытала нечто необъяснимое. Казалось, все тело накрыл электрический вихрь, а потоки энергии ослепили и оглушили ее.

— Нет! — заорал ее мучитель. — Девчонка моя!

Она вдруг с глухим стуком рухнула на сырой тротуар. Бандит с ножом покачнулся и отлетел к стене.

Странный вихрь испарился так же таинственно, как и возник.

Убийца с усилием оторвался от стены, как будто вырвался из невидимой клетки.

— Нет! — с дикой злобой прошипел он и бросился на противника. Сверкнул нож.

Волна энергии вновь пронеслась вдоль переулка.

Убийца вскрикнул — резко, пронзительно. На самой высокой ноте крик оборвался. Убийца выронил нож, схватился за грудь и рухнул на землю.

Темная фигура на миг склонилась над побежденным. Девушка видела, ее спаситель ищет пульс, и знала, что он ничего не найдет. Она узнавала смерть, когда доводилось с ней столкнуться.

Незнакомец выпрямился и обернулся к ней. Страх превратил ее в камень: что-то в его лице было не так. Темнота не позволяла разглядеть черты, но девушке показалось, что она чувствует скрытую энергию, исходящую от двух темных полусфер в тех местах, где должны быть его глаза.

Ее вновь захлестнула паника, свежая порция адреналина проникла в кровь. Вскочив на ноги, она понеслась по улице, но знала, что бежать бесполезно. Незнакомец с горящим взглядом расправится с ней так же легко, как расправился с вооруженным убийцей.

Однако монстр не стал ее преследовать. Пробежав целый квартал, она остановилась, чтобы перевести дух, оглянулась и... никого не увидела. Улица была пуста.

Она всегда надеялась, что, если по дороге домой с ней случится нечто ужасное, ребята из спортзала помогут. Но оказалось, что на выручку пришел демон.

ГЛАВА 1

Блики сомно-магического света слабо мерцали на маленькой статуэтке египетской царицы. Следы были мутными и накладывались друг на друга несколькими слоями. За десятилетия к статуэтке прикасалось множество рук, но Хлоя Харпер решила, что ни один из отпечатков не был старше конца восемнадцатого века и ни один не может относиться к Восемнадцатой династии.

— Боюсь, это подделка. — Хлоя успокоилась, отвернулась от статуэтки и подняла взгляд на Бернарда Пэддона. — Очень хорошая, но все же подделка.

— Черт возьми, вы уверены? — Пэддон нахмурил густые седые брови. Покрасневшее лицо ясно говорило о раздражении и недоверии. — Я купил ее у Крофтона, а он всегда был надежен.

Многие из музеев города могли позавидовать принадлежавшей Пэддону коллекции древностей, но для широкой публики она была закрыта. Пэддон, одержимый собирательством коллекционер, держал свои сокровища в тайном хранилище и стерег, как злой тролль стережет золото. Он действовал почти исключительно на черном рынке подпольного антиквариата, избегая бумажной волокиты, таможенных правил и других официальных процедур при купле-продаже на открытом рынке ценностей, который представлял собой законную сторону антикварной торговли.

Фактически Пэддон относился к тому типу клиентов, с которыми «Харпер инвестигейшн» сотрудничала весьма охотно, — они всегда оплачивали счета. Хлоя без всякого удовольствия сообщила ему, что статуэтка поддельная. С другой стороны, клиент, которого она представляла в этой сделке, будет, без сомнения, ей благодарен.

Пэддон унаследовал большое количество египетских, римских и греческих артефактов от своего отца, крупного промышленника, который сколотил семейное состояние в абсолютно иную эпоху. Бернарду шел сейчас восьмой десяток. Он продолжил отцовскую традицию коллекционирования, но, к сожалению, был не склонен к крупным инвестициям. В результате сейчас ему приходилось продавать некоторые экспонаты коллекции, чтобы финансировать приобретение новых. На средства от продажи статуэтки он рассчитывал купить другую редкость, которую жаждал получить.

Хлоя всегда старалась не касаться финансового аспекта сделок своих клиентов. Так ей прекрасно удавалось избегать внимания не только Интерпола и полиции, но и весьма раздражавших ее пронырливых детективов из агентства «Джонс и Джонс».

По мнению Хлои, ее работа заключалась в том, чтобы отыскать вещь, а потом свести покупателя и продавца. За свои услуги она получала комиссионные, а потом — дай бог ноги, как выражалась тетушка Филлис.

Хлоя оглянулась на статуэтку: девятнадцатый век, Викторианская эпоха. Это было время очень искусных подделок.

— Прекратите называть ее подделкой! — взорвался Пэддон. — Я чувствую подделку с первого взгляда.

— Не расстраивайтесь, сэр. Множество весьма солидных учреждений — Британский музей, Метрополитен-музей, — не говоря уж о владельцах частных коллекций, например таких, как вы, были обмануты мастерами фальсификации той эпохи.

— Не расстраиваться?! Я заплатил за эту штуку целое состояние! Ее происхождение безупречно.

— Уверена, Крофтон вернет вам деньги. Вы же сказали, что у него отличная репутация. Безусловно, он тоже был введен в заблуждение. Можно спокойно утверждать, что вещь ходила по рукам с восьмидесятых годов девятнадцатого века и ее перемещения не регистрировались. — Хлоя действительно так считала. — Однако в данных обстоятельствах я не могу рекомендовать своему клиенту приобрести ее.

Лицо Пэддона исказил такой гнев, что он начал напоминать бульдога.

— Да вы только взгляните на эти изящные иероглифы!

— Согласна, сделаны прекрасно.

— Потому что сделаны во времена Восемнадцатой династии, — сквозь зубы процедил Пэддон. — Я собираюсь обратиться за консультацией к другому специалисту.

— Ну разумеется. А теперь прошу меня извинить. Мне пора. — Хлоя подхватила черный кожаный рюкзачок. — Не надо меня провожать. — И она быстро направилась к двери.

— Подождите! — Пэддон бросился за ней следом. — Вы собираетесь рассказать все своему клиенту?

— Видите ли, он платит мне за экспертную оценку.

— Я могу привести ему сколько угодно экспертов, включая Крофтона, с абсолютно иным мнением.

— Уверена, так и есть. — Хлоя действительно в этом не сомневалась. Маленькую статуэтку считали подлинной с самого дня ее изготовления. И наверняка ее подлинность подтвердили множество экспертов.

— Мисс Харпер, очевидно, вы пытаетесь таким образом добиться от меня дополнительных комиссионных? — фыркнул Пэддон. — Нет проблем. Какую сумму вы хотите? Если она разумна, мы сможем договориться.

— Прошу прощения, мистер Пэддон. Так я не работаю. Подобное соглашение очень повредит моей профессиональной репутации.

— И вы называете себя профессионалом? Да вы просто-напросто дешевый посредник, плутающий в дебрях антикварного рынка. Если бы я знал, что вы настолько невежественны, то ни за что не позволил бы вам осмотреть вещь. Более того, можете быть уверены, что я никогда больше не обращусь к вам за консультацией.

— Разумеется, мне очень жаль, что у вас сложилось такое мнение, но, возможно, вам стоит учесть одну деталь.

— Какую именно? — крикнул он ей в спину.

Хлоя остановилась у самой двери и оглянулась.

— Если вы все же когда-нибудь наймете меня, то будете знать, что получите честную оценку, и будете уверены, что меня не перекупят.

Она не стала ждать ответа, вышла на галерею, спустилась вниз и по коридору прошла в холл большого дома. Женщина в униформе подала ей по-прежнему влажное пальто и широкополую шляпу.

Хлоя оделась. Тренч подарила ей тетушка Филлис. Свои активные годы тетушка провела в Голливуде и утверждала, что знает, как должны одеваться частные сыщики, потому что была знакома со множеством звезд, игравших подобные роли. Мнение Филлис насчет стиля вызывало у Хлои некоторое сомнение, но у пальто было множество карманов, и это ей нравилось.

Снаружи она остановилась на ступенях крыльца и натянула шляпу почти на глаза. Снова пошел дождь. Было всего пять часов, но стояла полная темнота. Что делать: таково начало декабря на северо-западе Тихоокеанского побережья. Дождь и темнота здесь обычное дело в это время года. Некоторые считают, что это создает неповторимую атмосферу, и не возражают против коротких дней, потому что знают — нечто вроде кармического равновесия даст летом свои плоды, и солнце будет светить почти до десяти часов вечера.

Те, кто ничего не знал о борьбе инь и ян, отправлялись в магазины и приобретали особые световые ящики, специально созданные, чтобы бороться с депрессивным состоянием, известным как сезонное расстройство психики.

Хлое не мешали ни дождь, ни темнота. Возможно, из-за ее способности воспринимать сомно-магический свет. Сновидения и темнота идут бок о бок.

Она спустилась по лестнице, пересекла широкий полукруг подъездной дорожки и оказалась возле своей неприметной машины. Пес, терпеливо ожидающий на пассажирском сиденье, жадно наблюдал за ее приближением. Хлоя знала, что все это время он неотрывно смотрел на входную дверь, за которой она скрылась сорок минут назад. Пса звали Гектор, и он привык к одиночеству.

Хлоя открыла дверцу машины. Пес от восторга заюлил так, словно она отсутствовала неделю. Хлоя потрепала его за ухом и позволила лизнуть руку.

— Мистеру Пэддону не повезло, Гектор, — покончив с ритуалом приветствия, сообщила она, швырнула рюкзачок на заднее сиденье и села за руль. — Думаю, теперь он не скоро снова станет клиентом «Харпер инвестигейшн».

Гектора не интересовали клиенты. Довольный тем, что хозяйка опять рядом, он вернулся к привычной роли охранника.

Хлоя завела мотор. Насчет статуэтки египетской царицы она сказала Пэддону правду. Подделка, и эта подделка кочует из одной коллекции в другую со времен королевы Виктории. Уверенность Хлои основывалась на трех причинах, но ни одну из них она не могла объяснить Пэддону.

Первая состояла в том, что особый дар позволял Хлое очень точно датировать любую вещь. Причина номер два сводилась к тому, что за ней стояла длинная цепочка предков — экспертов в области искусства. Третья причина была тоже очень проста. Едва увидев статуэтку, Хлоя тотчас узнала руку мастера и неповторимый сомно-магический свет, от нее исходящий.

— Понимаешь, Гектор, нельзя подводить собственного прапра — и так далее — прадеда, пусть даже он умер в первой четверти двадцатого века. Семья есть семья.

Норвуд Харпер действительно был настоящим мастером. Его работы до сих пор представлены в самых знаменитых музеях западного мира, но только не под его собственным именем. И вот теперь одна из его самых очаровательных подделок оказалась в коллекции Пэддона.

Хлоя не в первый раз сталкивалась с подделками работы семейства Харпер. Ее генеалогическое древо породило немало ветвей, процветавших в сфере подделок, фальшивок и прочих темных сторон антикварного дела. Другие отростки этого древа преуспели в мошенничестве, разного рода трюках и ловкости рук. Все родственники обнаруживали истинный талант к деятельности, так сказать, слегка отклоняющейся от закона.

Паранормальные способности Хлои приняли другую, значительно менее доходную форму. Умение читать магический свет она унаследовала с той стороны генеалогического древа, откуда произрастала и веточка тетушки Филлис. Существовало очень мало способов использовать это умение на практике, хотя, например, тетя Филлис прекрасно умела извлекать из него выгоду. Но у этого дара имелся один очень существенный недостаток, и его наличие почти лишало Хлою шансов выйти замуж.

С сексом проблем не было, но в последние пару лет она начала терять к нему интерес. Возможно потому, что наконец смирилась с мыслью, что ей не суждено иметь с кем-либо постоянные отношения, разве что на несколько месяцев. Каким-то образом осознание этого факта лишило кратковременные романы последнего удовольствия. Под влиянием фиаско, которое она с полгода назад потерпела с Флетчером Монро, Хлоя решила, что предпочтет воздержание, и сразу почувствовала облегчение.

— Целибат дает человеку некую свободу, — объяснила она Гектору.

Гектор дернул ушами, но больше никак не проявил интереса к предмету разговора.

Оставив позади цепочку элегантных вилл на Квин-Энн-Хилл, Хлоя под дождем направилась в центр, к своему офису и квартире на Пайонир-сквер.

ГЛАВА 2

Радужный след сомно-магического света тянулся за Джеком Уинтерзом по всему офису. Деревянный пол прямо-таки переливался.

— Присаживайтесь, мистер Уинтерз, — предложила Хлоя.

Клиенты попадались самые разные, но невозможно долгое время заниматься расследованиями, не научившись различать две самые главные категории — клиенты безопасные и клиенты опасные. Джек Уинтерз явно относился ко второму типу.

Гектор поднялся навстречу клиенту. Обычно он проводил быструю оценку вновь прибывшего, после чего игнорировал его, но к Джеку Уинтерзу пес отнесся со вниманием, которое, пожалуй, можно было интерпретировать как собачий вариант вежливого почтения.

Уинтерз так явственно излучал ледяную уверенность и решимость, что эта аура казалась почти зримой, и Хлою удивило его неожиданное внимание к собаке. Большинство клиентов теряли интерес к Гектору, едва убедившись, что пес не склонен кусаться. Гектор был не из пушистых диванных собачек. Впрочем, Джек Уинтерз тоже. Возможно, именно это создало между ними некое ощущение мужской солидарности.

К Розе, секретарше Хлои, Уинтерз отнесся практически безразлично. Клиенты иногда нервничали из-за обилия замысловатых татуировок и пирсинга у этой девицы. Хлоя решила, что щедрых проявлений боди-арта и бижутерии в непривычных местах недостаточно, чтобы лишить равновесия такого человека, как Уинтерз. «Вручи этому типу пылающий меч — и получишь проповедника-воина или, возможно, ангела мщения», — подумалось ей.

И дело не в суровых чертах лица, не в закаленном жилистом теле. Дело во взгляде зеленых всеведущих глаз. Казалось, он видит все твои слабости и не задумываясь использует их против тебя.

Удовлетворенный Гектор удалился на свою подстилку в углу кабинета, устроился уютно, но не заснул, а с восторженным вниманием продолжал наблюдать за Джеком. Хлоя тоже чувствовала себя завороженной, но настороженность все же не покидала ее. Энергия, заполнившая кабинет, как-то по-новому возбуждала ее. «Следовало бы встревожиться по-настоящему», — подумала Хлоя, но вместо этого ощутила острое любопытство.

Предложение сесть Уинтерз проигнорировал и прошел через всю комнату к окнам, выходящим на Первую авеню и мокнущую под дождем Пайонир-сквер. Хлоя, с по-прежнему обостренными чувствами, перевела взгляд на его следы. Да, никаких вопросов. Уинтерз очень мощный экстрасенс.

В целом Хлоя с большим подозрением относилась к людям с сильным экстрасенсорным даром. И дело даже не в том, что экстрасенсы высокого уровня попадаются редко и представляют опасность. Важнее то, что всегда существовала вероятность их связи с Братством Сокровенного Знания, а принципом семьи Харпер было избегать контактов с Братством.

Большинство клиентов Хлои обращались к ней по рекомендации. Кто-то, кто знал кого-то нуждающегося в ее услугах, устраивал знакомство. Джека не рекомендовал никто. Телефона «Харпер инвестигейшн» в справочнике не было. В сети Хлоя присутствовала минимально. Тем не менее Уинтерз каким-то образом сумел ее отыскать. Интуиция подсказывала Хлое, что его привела к ней не случайность. Здравый смысл призывал к бдительности.

— Что я могу сделать для вас, мистер Уинтерз? — услышала она собственный голос.

— Я хочу нанять вас для поиска старой семейной реликвии. — Джек так и не обернулся, а продолжал рассматривать вид из окна, как будто зрелище кирпичных и каменных зданий девятнадцатого века в одном из самых старых районов города приковало его взгляд. — Насколько я понял, это как раз по вашей части.

На северо-западе всегда считали неразумным судить о финансовом статусе человека по его одежде, потому что множество весьма состоятельных людей, особенно из тех, кто лишь недавно сделал деньги в сфере высоких технологий, приобретали пиджаки, кроссовки и брюки в тех же ларьках, что и все остальные. Тем не менее опытный взгляд всегда видел тонкие различия. Хлоя была уверена, что Джек Уинтерз, чем бы ни занимался, делал это очень и очень хорошо, а следовательно, преуспевал.

— Согласна. Я действительно умею находить вещи, — отозвалась она. — Что именно вы разыскиваете, мистер Уинтерз?

— Лампу.

Хлоя сложила руки на столе и на минуту задумалась. Фамилия Уинтерз вкупе со словом «лампа» будила в душе смутную тревогу, словно бы издалека донесся звон набатного колокола. Но картинка не складывалась. Хлоя решила позвонить дедушке: Гарри Харпер был летописцем семьи.

— Может быть, вы опишете эту лампу, мистер Уинтерз?

— Она древняя, — ответил Джек, обернулся и наконец посмотрел на Хлою. — Конец семнадцатого века.

— Ясно. Я так понимаю, вы коллекционер?

— Нет. Но мне очень нужна именно эта лампа. Как я уже сказал, это семейная реликвия.

— И когда же она пропала?

— Тридцать шесть лет назад.

— Украли?

— Возможно. — Он пожал плечами. — А может, просто потеряли. Мне известно только, что лампа исчезла во время переезда в тот год, когда я появился на свет. Она пропадает не в первый раз.

— Прошу прощения?

У него дернулся уголок рта, но в этой ухмылке не было ничего веселого.

— У нее такая привычка — теряться.

Хлоя нахмурилась.

— Не понимаю.

— Это довольно сложно.

— Может быть, вы расскажете об этой лампе что-нибудь еще?

— Сам я никогда ее не видел, но родители рассказывали, что она не особенно красива и даже не интересна. Знаете, не из тех вещей, какие люди выставляют на обозрение в гостиной. Она примерно восемнадцать дюймов высоты, а сделана из какого-то золотистого металла.

— Не из настоящего золота?

— Нет, — уверенно заявил Джек. — Не из золота. И это не настоящая лампа. Там нет фитиля и некуда налить масло. Мне говорили, что она больше похожа на высокую вазу. — Джек руками изобразил форму. — У основания она уже, а сверху блестит. По краю выложено кольцо из каких-то камней или кристаллов.

— Почему же ее называют лампой?

— Потому что, согласно легенде, она способна испускать мощные лучи света.

Хлоя придвинула к себе блокнот, взяла ручку и стала делать записи.

— Когда ее видели в последний раз? — спросила она.

— Родители хранили ее в подвале своего дома в Чикаго. Переехав в Калифорнию, они даже не заметили, что лампа исчезла, пока я не заинтересовался ею и не стал задавать вопросы. Тогда я был подростком.

Хлоя пыталась сосредоточиться на описании, но никак не могла унять странный трепет, от которого шевелились волоски на затылке. У нее были отношения с несколькими мужчинами, кое-кто счел бы, что даже со слишком многими. Их привлекало в ней не лицо и не фигура. Хлоя и сама полагала, что по этим параметрам ее можно считать «нормальной». Но был тип мужчин, которых манила ее профессия. Им было лестно встречаться с женщиной-детективом. Они всегда стремились выяснить, носит ли она при себе пистолет, и бывали разочарованы, у знав, что никакого пистолета у нее нет.

Другие бессознательно реагировали на ее ауру. Хлоя обладала экстрасенсорным даром высокого уровня, а психическая энергия способна быть соблазнительной, особенно для мужчин, у которых есть некоторые экстрасенсорные способности, пусть даже они сами никогда не задумывались над природой своего дара.

Ну и, конечно, были такие, как Флетчер Монро. Этих восхищала возможность встречаться с женщиной, которая, в случае возникновения длительных отношений, не выдвигала никаких требований. Для таких она казалась воплощением мечты, по крайней мере на какое-то время.

Хлоя любила мужчин и даже имела некоторый опыт общения с экстрасенсами, но не могла припомнить, когда мужчина в последний раз вызывал в ней это пьянящее ощущение сексуальной готовности и ожидания.

Казалось, некая глубинная часть ее существа по неизвестным ей признакам опознала Джека Уинтерза. Возможно, решила Хлоя, она реагирует на его очень высокий уровень одаренности. А может, дело в завораживающем, темном сомно-магическом свете, который она разглядела в его следах? В любом случае, когда Джек Уинтерз вошел в дверь, она уловила в его глазах жар сексуальной энергии. Но полной уверенности все же не было, потому что он быстро сумел подавить свою реакцию.

«Целибат дарит человеку некую свободу», — напомнила себе Хлоя.

— Вы должны знать об этом деле еще кое-что, — сказал Джек.

— И что это?

— Необходимо отыскать лампу как можно скорее.

Снова звякнул тревожный колокольчик.

— Вы же сказали, что она была утеряна тридцать шесть лет назад, — возразила Хлоя. — Отчего же такая спешка?

Уинтерз саркастически приподнял бровь и холодно улыбнулся.

— Я клиент, мисс Харпер, а это значит, что именно я решаю, насколько срочное дело. Если вы сейчас слишком заняты и не можете им заняться, то скажите сразу, и тем сэкономите время нам обоим.

Хлоя ответила ему столь же ледяной улыбкой.

— Это блеф. Вы явились сюда потому, что я вам нужна, или потому, что вы полагаете, что нужна.

— Отчего вы так решили?

— Давайте разберемся. Вы человек очень успешный. Денег у вас хватает. Хватает, чтобы нанять лучшую детективную контору в этом городе. Я работаю одна, и я очень малоизвестна. Я беру работу только по рекомендации. Тем не менее вы меня нашли. Это значит, что вам нужна именно я.

Уинтерз одобрительно кивнул.

— Ладно. Вы рассуждаете, как опытный детектив.

— Премного вам благодарна. Прежде чем продолжать, давайте еще кое-что обсудим.

— Что именно?

— Вы, случаем, не из полиции, мистер Уинтерз? Не из ФБР? Может быть, из Интерпола? Если так, то я бы хотела прямо сейчас увидеть ваше удостоверение.

— Поверьте, это не полицейская операция, — твердо заявил Джек. — Даю вам слово.

Хлоя еще раз взглянула на его следы и решила, что верит ему. Конечно, сомно-магический свет не сообщил ей, лжет Джек или нет, а поведал, что этот человек скрывает такие же мрачные тайны, как и любой из семейства Харпер.

— Если дело не связано с преступлением и если вы не находитесь здесь по долгу службы, то почему такая спешка с этой лампой? — спросила Хлоя. — Или за ней охотится еще кто-нибудь?

— Насколько мне известно, нет.

Хлоя постучала кончиком ручки по столу.

— Вы ведь посредник, так? И вас поджимают сроки. Либо вы в скором времени представите лампу, либо не получите причитающийся вам гонорар.

— Нет. — Уинтерз прошел к столу и сверху вниз посмотрел на Хлою. — Я бизнесмен, мисс Харпер. Искусство и антиквариат меня не интересуют. У меня фирма, занимающаяся венчурными капиталовложениями. «Уинтерз инвестментс». Сомневаюсь, что вы о ней слышали. Я тоже не очень известен и не прибегаю к рекламе.

Хлоя улыбнулась, довольная, что интуитивно попала в цель, пусть и непрямым образом.

— Значит, вы «ангел», — констатировала она и заметила, как похолодел его взгляд.

— Что вы имеете в виду?

— Разве не так называют тех, кто предоставляет стартовый капитал небольшим компаниям? Разве не «ангелами»?

— В разное время меня называли по-разному, но ни один из клиентов или конкурентов не называл ангелом. Во всяком случае, после того как обнаруживал, что я по­лучу место в его совете директоров и контрольный пакет акций.

— Ясно. — Хлоя откашлялась. — Итак, продолжим. Вы не расскажете, как нашли меня?

Несколько мгновений он молча смотрел ей прямо в глаза. Хлоя почти физически ощущала, как в атмосфере комнаты мечутся потоки энергии. Гектор поерзал на подстилке. Должно быть, Джек привел в смятение его чувства, решила Хлоя. Ну, в конце концов, она тоже вовсю пользуется своим даром.

Прошло несколько секунд. Джек слегка наклонил голову. Хлоя поняла, что на этот раз он решил принять условия сделки.

— Если я не сообщу, как нашел вас, вы ведь не возьметесь за мое дело, так? — полуутвердительно произнес он.

— Нет, мистер Уинтерз. У себя в «Харпер инвестинейшн» я придерживаюсь некоторых правил. Мне необходимо знать, как вы меня нашли.

Джек помолчал и вдруг весело улыбнулся.

— Я нашел вас в компьютерной базе данных, — заявил он.

Хлоя застыла. Сердце сжалось от беспокойства и непонятного разочарования. Пришлось собрать всю волю, чтобы сохранить контроль над собой и удержать на лице спокойствие.

— Черт возьми, — пробормотала она, — этого я и боялась.

— Боялись чего?

— Вы ведь из агентства «Джонс и Джонс», так? — Она с отвращением помотала головой. — Черт, мне следовало догадаться. Если вы почему-то решили, что можете шантажом заставить меня заниматься вашей лампой, то ошибаетесь. Я не сделала ничего дурного и не позволю никому связанному с этими гребаными детективами манипулировать мной.

Мина на лице Джека подсказала Хлое, что ей удалось захватить его врасплох. Похоже, обвинений он ожидал меньше всего, но быстро пришел в себя и даже слегка расслабился.

— Успокойтесь, Хлоя, — произнес Джек, оперся ладонями о столешницу и слегка подался вперед, словно пытаясь подчеркнуть смысл дальнейших слов: — Даю вам слово, что я не из «Джонс и Джонс». Поверьте, у меня больше, чем у вас, причин избегать внимания упомянутого агентства. Тот факт, что у нас сходная позиция по отношению к этим господам, является одной из причин моего появления.

— То, что вы сейчас сообщили, меня не успокаивает. Если вы не из «Джонс и Джонс», то как вообще меня нашли?

— Я же объяснил — в файлах агентства.

Хлоя поднялась с места и оказалась лицом к лицу с Джеком.

— Подождите. Давайте разберемся. В Братстве я официально не зарегистрирована. Я давно подозревала, что «Джонс и Джонс», вероятно, имеют файл со сведениями о моей семье, но всегда думала, что доступ к нему может получить только их агент. А как вы туда попали?

— Обычным путем. — Он выпрямился и убрал руки со стола. — Взломал его.

— Великолепно. Значит, вы не только избегаете внимания «Джонс и Джонс», но еще и взламываете их файлы. И вы полагаете, что эта информация заставит меня взяться за ваше дело? Мне следует вышвырнуть вас из офиса как можно быстрее.

— Сделав это, вы, вероятно, подпишете мне смертный приговор.

Хлоя закатила глаза.

— Я сейчас не расположена к подобным драмам. Особенно если в них замешаны «Джонс и Джонс». Поверьте, мне хватает своих проблем.

— Суть состоит вот в чем, Хлоя Харпер. Если вы мне не поможете, то весьма вероятно, что в следующие несколько недель или месяцев «Джонс и Джонс» наймут кого-нибудь, чтобы разделаться со мной. Изменить подобное будущее я могу только одним способом — найти эту проклятую лампу.

Хлоя пораженно уставилась на собеседника.

— Вы это серьезно?

— О да.

Она резко втянула воздух.

— Вы слишком спешите. Я за вами не успеваю. Давайте-ка помедленнее. Почему имя Уинтерз кажется мне смутно знакомым?

— Вы и ваша семья годами уклонялись от конфликтов с «Джонс и Джонс», а это значит, что вы скорее всего слышали о Братстве Сокровенного Знания.

— К несчастью, да.

— Вам что-нибудь говорит имя Николас Уинтерз? — приглушенным голосом спросил он.

— О господи! — Хлоя потрясенно опустилась в кресло. — Вы хотите сказать, что состоите в родстве с тем самым Уинтерзом? С алхимиком, который развил в себе удвоенные способности, рехнулся и пытался убить Сильвестра Джонса?

— Я прямой потомок Николаса Уинтерза.

— О господи! — повторила Хлоя. Больше она ничего не смогла добавить, а потому умолкла.

— А теперь действительно плохие новости, — продолжал Джек Уинтерз. — Со времен Гриффина Уинтерза, жившего в эпоху королевы Виктории, я первый, кто унаследовал семейное проклятие.

У Хлои перехватило дыхание.

— Но ведь это все миф, — прошептала она. — Видит бог, Братство здравствует и процветает именно на легендах и мифах. Однако в основном упоминаются Сильвестр Джонс и его потомки.

— А те, что не касаются Джонсов, обычно повествуют об Уинтерзах. К несчастью, легенды о моей семье не столь увлекательны, как легенды о Джонсах.

— Ну да, — согласилась Хлоя. — Наверное, оттого, что легенды об Уинтерзах кончаются мрачно, — продолжая размышлять, закончила Хлоя и тут, словно бы услышав себя со стороны, смущенно моргнула. — Ох, простите.

Джек одарил ее еще одной ледяной улыбкой.

— Не стоит извиняться. Вы правы. Всегда находились те, кто утверждал, что фамильное древо Уинтерзов — это темная сторона Братства.

— В любом случае все это мифы, — продолжала настаивать Хлоя. — Не можете же вы утверждать, что действительно превратитесь в некоего монстра-экстрасенса!

Джек смотрел на нее и молчал.

— О, вы в это верите! — наконец поняла Хлоя.

Он продолжал молчать.

Хлоя всплеснула руками.

— Но это смешно! Имей вы какое-то генетическое отклонение, касающееся экстрасенсорных способностей, оно бы уже проявилось. Любой дар, аномальный или какой-то другой, всегда проявляется в подростковом возрасте или сразу после двадцати. Не хочу вас обидеть, но вы совсем не выглядите подростком.

— Мне тридцать шесть. Согласно преданиям, до которых я смог добраться, именно в этом возрасте Николас Уинтерз преобразился в суперэкстрасенса, одаренного мощным талантом.

Хлоя вздрогнула.

— Но вы же не хотите сказать, что вот сейчас, стоя передо мной, являетесь этим сказочным монстром?

— Хлоя, я сам не знаю, кто я такой или кем стану. Но я точно знаю, что раньше у «Джонс и Джонс» всегда был один девиз: выстрели и закопай. И они всегда предпочитали политику замалчивания.

— Но я не думаю, что...

— А что еще можно сделать с Цербером?

— С Цербером? — Хлоя в ужасе уставилась на посетителя. — Видит бог, вы же не сказочный трехголовый пес, охраняющий ворота ада.

— Отыщите мою лампу, мисс Харпер. Расходы не имеют значения. Назовите вашу цену.

ГЛАВА 3

Скаргилл-Коув, Калифорния

Фэллон Джонс выглянул из окна своего двухэтажного офиса. В этом маленьком городке трехэтажных офисов не было, вообще не было зданий выше его конторы, включая даже небольшую гостиницу на шесть номеров в дальнем конце улицы.

Стоял белый день, но небо затянули свинцовые тучи. Широкие пространства Тихого океана под утесами приобрели стальной оттенок. С моря надвигался еще один шторм.

Небольшое поселение на берегу Северной Калифорнии словно бы пребывало в другой эпохе — все эти мастерские ремесленников, лавки с полками хрусталя, бизнес по добыче водорослей и книжные магазины с мистической литературой в духе «Нью Эйдж» как будто вынырнули из прошлого. Городской совет, с его экологическими идеями и яростной борьбой против разрастания поселения, давным-давно поставил вне закона бумажную упаковку и пластик, а также сетевые рестораны и строительство жилья, пусть даже ни одна ресторанная сеть и ни один из строительных дельцов ни разу не проявили интереса к Скаргилл-Коув. Местное сообщество, несмотря на заявленные цели и намерения, как будто запуталось в собственной временной петле. Идеальная обстановка для экстрасенсорного детективного агентства.

Из окна Джонса открывался идеальный вид на кафе «Саншайн». Сегодня утром, в половине седьмого, он видел, как Изабелла открыла свое маленькое кафе, как всегда, вовремя. Пришла она в сверкающем желтом дождевике. Как, всегда. Фэллон видел, что Изабелла — как всегда — переворачивает в витрине табличку «закрыто», а потом — как всегда — оборачивается, смотрит в окно его офиса, весело машет рукой и радостно улыбается. Фэллон поднял руку в ответ. Как, всегда.

Для обоих это молчаливое признание того, что они оба на месте, превратилось в ежедневный ритуал, который повторялся вечером, в пять тридцать, когда Изабелла закрывала кафе. Фэллон почувствовал, что каждый день ждет этой процедуры. Наверное, это плохо.

Похоже, Изабелла всегда знала, когда он смотрит из окна.

Ну что ж, очевидно, знала, решил он и почувствовал себя идиотом. Фэллон был уверен, что Изабелла Вальдес является экстрасенсом высокого уровня и, вероятно, ее способности носят интуитивный характер, но Фэллон не знал, известно ли самой Изабелле об экстрасенсорном таланте. Он ощущал ее энергию: она возбуждала его чувства, — и Фэллон не мог этого объяснить.

Изабелла определенно не принадлежала к Братству. Две недели назад, когда она появилась в городе и приступила к работе в кафе «Саншайн», он сам проверил файлы.

Не обнаружив в базе данных общества никаких записей о какой-либо Изабелле Вальдес подходящего возраста и описания, Фэллон предпринял глубокий поиск, подключив все доступные ему источники.

Ничего личного, говорил он себе, просто разумная предосторожность. Мощный экстрасенс переезжает в маленький городок — незаметную точку на карте, где как раз располагается штаб детективного агентства Общества, вернее — его отделения на Западном побережье. В самом деле, разве не странно? Совпадение?

Первой мыслью Фэллона было то, что Изабелла работает на торговцев наркотиками из «Зелья», и он тут же обратился к своим лучшим экспертам по ауре — Грейс и Лютеру Малоун. Оба вчера прилетели с Гавайев, приземлились в Сан-Франциско, взяли машину и явились на побережье, в Скаргилл-Коув.

Из своего окна Фэллон видел, как они припарковались у его офиса и прошли в кафе напротив — ни дать пи взять парочка туристов, мечтающих о чашечке кофе. Через двадцать минут оба поднялись по короткой лесенке в его офис.

— Все чисто, мистер Джонс, — сообщила Грейс. — В ее ауре нет никаких следов наркотиков.

Грейс всегда называла его мистером Джонсом. И ему это нравилось. Не многие из агентов выказывали ему почтение, которого ждешь от подчиненных. Большинство становились в позу.

С технической точки зрения его агенты являлись независимыми консультантами, работающими с «Джонс и Джонс» по контракту. В дополнение к экстрасенсорным способностям различного типа они обладали умом и предприимчивостью, что позволяло им самостоятельно принимать решения и действовать в полевых условиях. Это сочетание благотворно влияло на качество расследований, но, к сожалению, как правило, создавало проблемы в вопросах субординации.

Грейс была иной. Ей никогда не изменяли вежливость и почтительность, но важнее была ее способность выявить следы некоего опасного наркотика, который во много раз увеличивал экстрасенсорные способности человека. Тем же талантом обладал и Лютер. Способности именно этих двух людей предоставили «Джонс и Джонс» еще одно средство борьбы с подпольной организацией, известной как «Зелье».

«Зелье» представляло собой угрозу не только для Братства, но и для всей страны. Фэллон, да и высшее руководство общества понимали, что в их тайной борьбе с безжалостным врагом они практически одиноки. Официальные силы правопорядка, службы контрразведки и правительственные чиновники были по горло заняты традиционными злодеями — уголовниками и террористами. Никто и слушать не желал о шайке гангстеров-экстрасенсов, которые восстановили древние алхимические формулы, пробуждающие мощные паранормальные способности. Черт возьми, никто даже слушать не станет о столь невероятном заговоре.

— Хорошо, значит, в ее ауре наркотиков нет, — спокойно произнес Фэллон, не желая, чтобы Грейс и Лютер почувствовали, что у него просто гора упала с плеч. — Но возможно, что в «Зелье» стали использовать оперативников, которые еще не начали принимать наркотик.

— Это уже паранойя, сэр, — улыбнулась Грейс.

— Просто не люблю совпадений.

— Я тоже, — вставил Лютер, подошел к окну и посмотрел на кафе, — но иногда официантка — это просто официантка.

Фэллон вдруг подумал, что в Лютере есть нечто загадочное. Он выглядел в точности так, как должен выглядеть битый жизнью бывший коп, каким он и был на самом деле, и все же в нем чувствовалась некая позитивная энергия, и это было странно. Та же удивительная энергия исходила и от Грейс. Да, с этой парочкой не все ясно...

— Кроме всего прочего, я проверила и генеалогические файлы, — сообщила Грейс, — и не нашла ничего подозрительного. Видимо, никто из предков мисс Вальдес никогда не был связан с Братством.

— «Зелье» не раз взламывало наши базы данных и вносило туда изменения, — мрачно напомнил ей Фэллон.

Грейс решительно помотала головой.

— Я уверена, она именно та, кем кажется, то есть женщина с ярко выраженным даром, которая потерялась в этой жизни. Пока я не обнаружила ни семьи, ни близких родственников. Похоже, она выросла вне Сокровенного Знания, так что никто не помог ей понять и принять экстрасенсорную составляющую ее натуры. Думаю, она приехала сюда потому, что одинока, мистер Джонс. В поисках места, которое могла бы назвать домом. Поверьте, мне знакомо это чувство.

С минуту Фэллон размышлял.

— Вальдес всю жизнь чувствует, что она — другая, и вот наконец появляется в этом месте, где девяносто девять и девять десятых населения можно назвать неудачниками. Вы это имели в виду, Грейс?

— Да, — ответила Грейс, — именно это.

Лютер оглянулся на них через плечо.

— Неудачники — только девяносто девять и девять десятых процента местного населения. А кто же, по вашему мнению, здесь нормален?

Фэллон замер. Вопрос заинтриговал его.

— Я, — лаконично ответил он.

Лютер ухмыльнулся:

— Это точно. Ну ладно, мы убедили вас, что новая официантка в кафе не является оперативником «Зелья», засланным сюда, чтобы следить за вами. Теперь нам с Грейс, пожалуй, пора в дорогу.

— К чему спешить? — спросил Фэллон. Его мало кто навещал. Да он и не любил гостей — во всяком случае, тех, что остаются надолго. Гости отвлекали его, требовали внимания, но сейчас он почему-то не хотел, чтобы Лютер и Грейс уезжали.

— Да мы решили, что раз уж дела «Джонс и Джонс» привели нас на материк, то, прежде чем возвращаться на Острова, следует навестить одну знакомую, которая живет в Эклипс-Бей, — ответил Лютер. — Это называется «увеличение расходов».

— Какую знакомую? — спросил Фэллон, игнорируя язвительную нотку в словах Лютера.

Грейс улыбнулась.

— Ее зовут Аризона Сноу.

— Сноу... — Фэллон порылся в памяти. — Знакомое имя.

— Она сдавала мне жилье, — пояснила Грейс.

— Нет-нет, что-то еще... — Фэллон нахмурился, пытаясь вспомнить, где ему попадалось это имя.

Лютер бросил на него понимающий взгляд.

— Пожилая дама, но довольно эксцентричная — так сказать, городская сумасшедшая. Безвредная, но когда-то ей доводилось работать на правительственное агентство.

— Вспомнил! — Фэллон щелкнул пальцами. — Мне попались эти данные, когда вы, Грейс, переехали в Эклипс-Бей. Помню, что проводил проверку. Когда-то Сноу считали очень одаренным экстрасенсом. В Братстве она так и не зарегистрировалась, так что нет никаких данных о типе ее дара. Со временем дар привел к саморазрушению ее психики. Она практически рехнулась и целиком погрузилась в собственные теории заговоров. Дело безвредное, но почему не попробовать?

Лютер и Грейс обменялись взглядами. Фэллону показалось, что он не все улавливает, но с ним такое часто случалось, когда приходилось общаться с посторонними людьми. Почему-то этот обмен взглядами его обидел. Он тяжело вздохнул.

— Наверное, вы считаете, что я чем-то похож на эту Аризону Сноу? — спросил он, чувствуя неожиданную усталость. — Думаете, я тоже помешался на заговорах?

— Нет, разумеется, нет, — быстро ответила Грейс. — Просто ваш дар такой необычный. То, что вы делаете, наша способность видеть связи между внешне случайными обрывками информации так редко встречается.

— Не редко, — монотонно возразил Фэллон. — Люди занимаются этим постоянно. Поройтесь в Интернете и найдете там множество настоящих маньяков тайных заговоров.

— Но между вами и простыми любителями порассуждать о тайных обществах и заговорах существует громадная разница, — заявил Лютер. — В девяноста девяти случаях из ста вы бываете правы.

— Точнее, в девяноста шести и двух десятых процента случаев, — рассеянно поправил его Фэллон. — Раньше процент был выше, но после того случая на Гавайях пришлось провести перерасчет. Тем не менее остается малый, но вполне реальный шанс ошибки. Вы сами осознали это на горьком опыте.

— Ну, вы не были бы человеком, если бы иногда не допускали мелких ошибок, — великодушно заметила Грейс. — Вы что-нибудь решили относительно моего предложения, мистер Джонс?

— Какого предложения?

— Я говорила, что вам нужен помощник. — Грейс оглядела офис. — Вы просто тонете в бумагах и компьютерах. Нужно, чтобы кто-нибудь все здесь привел в порядок.

Фэллон обвел комнату недоуменным взглядом.

— Зато я знаю, где что лежит.

— Возможно. Но это не значит, что все здесь организовано самым эффективным образом, — возразила Грейс. — Мы ведь уже говорили об этом. Бремя руководства борьбой с «Зельем» почти целиком лежит на ваших плечах. Ваш удел — ответственность, но вам следует признать, что вы не можете делать все в одиночку. Нужен человек, который займется рутинными проблемами администрирования, чтобы вы сами могли сконцентриро­ваться на более важных задачах.

— Она права, — согласился Лютер. — Кстати, вам не помешает побольше спать. Не обижайтесь, но сейчас вы выглядите так, словно вас сбил грузовик. Когда, например, вы в последний раз проспали целую ночь?

Почему-то Фэллону хотелось возражать.

— Мне не нужен долгий сон, — буркнул он.

— Нужен, нужен, — быстро проговорила Грейс. — Наймите помощника, мистер Джонс. И побыстрее.

— И на этом мы удаляемся, — произнес Лютер и улыбнулся Грейс: — Готова, дорогая?

— Да. — Она взглянула на часы и пошла к двери. — Ого! Ты только посмотри, сколько времени! Нам давно пора двигаться на север.

Лютер кивнул Джонсу.

— Увидимся, Фэллон.

— Еще кое-что, прежде чем вы уйдете, — прервал его Фэллон и взглянул на Грейс. — Конечно, это не мое дело, но у вас все в порядке?

Грейс удивленно моргнула, потом рассмеялась.

— Все лучше, чем когда-либо прежде. Я беременна. Поразительно, что вы заметили. Срок чуть больше двух месяцев.

Фэллон почувствовал, что краснеет.

— Мои поздравления. Думаю, люди бывают правы, когда говорят об особом сиянии, а? — Он переключился на Лютера. — Но это не объясняет, почему я ощущаю ту же энергию и вокруг вас, Малоун.

Грейс улыбнулась.

— Просто мы счастливы, мистер Джонс. Вам тоже стоит когда-нибудь испытать это.

И она вышла на площадку. Лютер последовал за ней, аккуратно прикрыв за собой дверь. Через несколько минут они уехали, и Фэллон снова остался один.

Прежде ему нравилось одиночество, он в нем нуждался. Во всяком случае, большую часть времени.

Фэллон вернулся в мыслях к настоящему и обратил внимание на веселые огни кафе «Саншайн». Он вызвал Грейс и Лютера, чтобы получить от них одобрение личности Изабеллы Вальдес. По какой-то странной причине он больше не доверял собственному суждению, а неопределенность была не в его характере. Обычно он был уверен в силе собственной логики и наблюдательности.

Пусть Грейс и Лютер очистили Изабеллу от подозрений, но собственная интуиция Фэллона предупреждала, что вокруг этой женщины так и роятся тайны.

Чуть погодя Фэллон вернулся за рабочий стол, сел в кресло и еще раз пробежал глазами газетную статью на экране монитора. Каждое утро он просматривал онлайн-издания почти двух дюжин ежедневных газет Западного побережья в слабой надежде обнаружить какие-либо признаки деятельности «Зелья». Эта тайная организация имела очень сложную структуру и действовала в условиях строгой конспирации. Она не участвовала в демонстра­тивных криминальных действиях, которые могли бы привлечь внимание властей.

Тем не менее именно обычная криминальная история недавно остановила его взгляд. Первое упоминание о ней появилось несколько дней назад, но Фэллон перечитывал ее каждое утро. Что-то в этом отчете странным образом настораживало его, однако, сколько бы раз ни перечитывал сообщение, Фэллон так и не обнаружил, в чем причина возникающего напряжения.

«Подозреваемый в серийных убийствах найден мертвым

Последняя жертва маньяка выжила

Сиэтл. Человек, идентифицированный как Аарон Пол Ханни, которого считали ответственным за изнасилование и убийство по крайней мере двух женщин, вчера вечером был найден мертвым в одном из переулков в окрестностях Кэпитал-Хилл. Третья женщина, Шэрон Биллингз, сообщила полиции, что ей удалось спастись от нападения Ханни благодаря вмешательству случайного прохожего, который вступил в противоборство с напавшим на нее бандитом. Ханни погиб на месте. Было произведено вскрытие, но специалисты утверждают, что причиной смерти стал сердечный приступ.

В полиции мисс Биллингз дала показания. Она заявила, что не может опознать мужчину, который пришел ей на помощь, потому что переулок был освещен очень слабо.

Власти призывают мужчину, который спас Шэрон Биллингз, немедленно связаться с полицией».

Фэллон чувствовал: в этом деле есть нечто важное, — но сегодня у него нет времени заняться им. Он захлопнул мощно защищенный ноутбук, поднялся из-за стола, сдернул с вешалки кожаную куртку и вышел из помещения.

В офисе у него было сколько угодно высококачественного кофе. В эти напряженные дни он стал необходим Фэллону почти как наркотик. Однако в последнее время Джонс приобрел привычку выпивать пару чашечек в кафе «Саншайн», где делал заметки и обдумывал планы.

Снаружи, на узкой и извилистой главной улице Скаргилла, было сыро и холодно. Привлеченный аурой тепла и света, Фэллон быстро зашагал к «Саншайну». «Как безумный мотылек на пламя свечи» — подумал он. ...