Эпилог

Железнодорожная станция «Кодар»

Восточно-Сибирская железная дорога

10 июня 2025 года

Сибирская тайга. Словно девица красива и хрупка, с лихим характером, что не дает разгуляться. Ее просторы несравнимы из большинства подобных мест. Владеть ею невозможно, и не купить, и не продать. Остается, только любоваться и за спиною «зверя» не проспать.

Листвяга – лиственный лес, воспрянул ото сна и зазеленел пушистой хвоей.

Запах лета проник везде, даже там, где еще не намусорил человек. Это, теплое время года стремительно ворвется, порадует недолго и также стремительно уйдет – характерно для этих мест.

А пока: с величественных гор, все еще, стаивает снег и до вершин поднимается тепло; наполняются реки и ручьи, сбросившие ледяные оковы и стремящиеся расширить берега – в этот день одинокое солнце максимально укоротило движущуюся тень.

Из глубины леса единственная дорога ведет черный внедорожник, его сопровождает поднятая с грунта пыль. От возникшего ветра качаются ветки кустарников, растущих у обочины. Блестит хром кенгурятника и порогов, отражение елей перемещается по мускулатуре кузова, рябь в тонировке лобового стекла поднимается от спящих дворников до крыши.

Водитель вдавливает педаль тормоза и колеса вспахивают землю, тень автомобиля останавливается на примыкающей к дороге тропинке. Протоптанное направление в травяном ковре соединило обочину и вход в сверкающую постройку в форме куба, высотой чуть выше человека. На фоне обшивки, отсвечивающей дюрали, выделяется дверь. Неподалеку от строения четыре железобетонных столба, закопанных квадратно-гнездовым способом, дружно борются с тяжестью трансформатора. В его обмотках шумит напряжение. Медным проводом три фазы переданы на крышу серебристого «куба». На нем, изоляторами из белого фарфора обозначено присоединение, за решеткой подвешенных кондиционеров мелькают вентиляторы.

Двигатель внедорожника замолкает. Последовали глухие щелчки замков дверей, в шарнирах заскрипела пыль.

Прихватив багаж, салон покидает пассажир. Небольшая прямоугольная сумка, повисает на плече Евгения Сурко. Прозвище «Прозрачный» соответствует очень сухому телосложению. Высокий рост усиливает явный недовес. В небольшую горбинку носа, опираются очки в тонкой оправе. Прямые русые волосы зачесаны набок, образуя левый пробор, немного закрывают правую бровь. Лицо, вытянутое с бледным оттенком с европейскими чертами. Лоб увеличен по высоте и ширине, похоже, из-за активной умственной деятельности. Дугообразные брови придали карим глазам, злость. К общему облику небольшую долю интеллигентности добавляют тонкие губы и узкий подбородок.

Переливается оттенками черного цвета шелковая рубашка, приталенный фасон подчеркивает худобу и призывает носить в не заправленном виде. Темно-синие джинсы обтянули тощие ноги.

Молодой человек обходит джип с тыла, а под туфлями хрустят мелкие камни. Звякнула бляха ремня, шаркнула молния в месте прорехи. Началось опорожнение мочевого пузыря. Поймав кайф от процесса Сурко произнес:

– О! Наконец-то.

Огромная туша освобождает кресло водителя и переносится на землю, со скрежетом увеличивается дорожный просвет автомобиля. Мужчина пристраивается рядом с бывшим пассажиром. Цель та же. Не трудно различить весовую категорию водителя и пассажира, особенно когда стоят рядом. Борис Хлопцов уступает по росту, но физически гораздо развит. Создается первое впечатление по одежде: камуфляжный зеленый костюм, берцы – субъект участвовал в боевых действиях. Голова его бритая, лицо, чуть красноватое. Неглубокие мимические морщины выдают сорокалетний возраст. Этот обладатель узкого лба и квадратного подбородка привык постоянно применять силу мышц для решения львиной доли вопросов. Аргументы не его конек. Выступающие надбровные дуги, широкие брови отяжеляют взгляд. Нос, средних размеров, раздвоен на кончике.

Долгая дорога наполнила «балласт», который активно сбрасывается с журчанием двух струек.

Закончив увлажнять кювет к пункту связи, в виде куба, пошагал Сурко. Железная дверь ничуть не смутила, и в качестве препятствия была ожидаемой. Костлявая кисть коротко вспорола молнию бокового кармана сумки на плече, на свет вынимает компактный прибор, магнитным местом прикрепляет к электронному замку. Пальцы быстро по кнопкам создают алгоритм, его правильность покажет дисплей, за этим следит пристальный взгляд сквозь очки. Шипит запирающая пневматика. Засовы, со стальным воплем втягиваются в стены. Сурко тянет за ручку двери, резиновым звуком отлепляются уплотнители. Вовнутрь постройки, сменяя мрак, проникает свет.

Хлопцов, застегивает ширинку, ремнем стягивает тренированный пресс. Насладившись чистым воздухом, тихо прокуренным голосом:

– Да, действительно, не души.

Тонкий слух Прозрачного сумел уловить реплику.

– Здесь тайга особенно девственна. В радиусе ста километров нет ни одного населенного пункта. Только, «федералка» – единственный признак цивилизации. Идеальное место для начала операции.

Хлопцов подходит ближе, широкие плечи заслоняют проем.

– Ты отключил сигнализацию?

– Конечно! Мы же ведь не ломали дверь. Сигнализация снимается автоматически.

Прозрачный продвигается вглубь. В поисках выключателя ладони рук шоркают по стенам. Неожиданно – над входом щелкает реле датчика движения. Тут же заканчивается трение конечностей по сэндвич-панелям. Внезапно – мерцают лампы на потолке, и оцепенение охватывает с головы до ног. Лысый, Хлопцов расширенным углом обзора, буквально, проглатывает пространство. Непринужденно вырывается из уст:

– Какого хрена!

– Наверное, освещение работает по датчику движения.

– Черт! В следующий раз предупреждай.

На свету ламп, занимает центр помещения, единственный шкаф. Его лицевая панель усеяна индикаторами, мигающими в разнобой. Узкий проем между шкафом и противоположной стеной в самый раз для человека тощего. Как раз, именно такой пробирается в столь тесное пространство: упирается на колено, отверткой ловит перекрестие на шляпке первого болта из четырех – с целью получить доступ к сердцу пункта связи. От креплений крышка освобождена и удалена. Вот они – ряды зажимов и «спагетти» проводов, стянутых в толстые жгуты, окутывающих платы микропроцессорных терминалов.

Интерфейс подключения внешнего устройства подсвечен белым диодом в правом верхнем углу. Из сумки, Сурко достает ноутбук. Загрузка операционной системы успешна, кабель протянут и подключен – взаимоотношения компьютера и терминала установлены.

Нужная программа открывает окно. В нем видеоизображение в режиме прямой трансляции с камер наблюдения – периметр железнодорожной станции.

Блики накатанной поверхности рельсов чуть колышутся от струящегося тепла нагретого металла. Небольшое дуновение раскачивает молодую траву, пробившуюся сквозь тяжелый щебень. Стрелочные переводы плавно размножают пути, образуя полустанок, где нет пассажирских платформ в силу отсутствия населенного пункта.

Вместо привычного вокзала, в метре от крайнего рельса, построено одноэтажное здание – скучная прямоугольная коробка из бетона. Оно не имеет окон, лишь одна дверь со стороны стоянки придала разнообразие. Беленые стены контрастируют с недавно уложенным асфальтом. Как неотъемлемая часть, огромный щит украсил крышу. На нем белые буквы на синем фоне составили слово «Кодар».

Камера наблюдения номер один – четко показывает, что у входной двери никаких движений, только покачиваются ветки деревьев по границам стоянки. Край монитора обрезал автомобиль. Видна только задняя часть. По слишком зализанной форме кузова можно догадаться, что владелец – девушка. И как в подтверждение, в объектив второй камеры попадает человек в форменной одежде дежурной по станции. Синий пиджак и юбка стройнит невысокую девушку. Она усаживается в кресло перед пультом управления станции. Худой наблюдатель оживленно воскликнул:

– О! «Бикса»!

Третья камера фиксирует наличие особи мужского пола. Молодой специалист изучает электрическую схему, находясь между рядами железных стоек с навешанными на них приборами в пластмассовых корпусах.

– А это еще что за хмырь!?

Камера четыре – показывает железнодорожные пути, стальной дугой заворачивающие за лесной массив. Хлопцов интересуется результатом наблюдения:

– Ну, говори, что там?

– Девка и парень. Минимальное сопротивление.

– Делай… Сам знаешь что, но камеры меня видеть недолжны. И нужно этого… на свежий воздух.

– Хорошо. Ща! Сделаю.

Хлопцов, твердо шагает к пятой двери джипа. Из-за толстого слоя пыли запасное колесо выглядит так, будто создано из пляжного песка. Пальцы, пачкаясь, находят замок. Армейский рюкзак в багажнике ждет владельца для легкой экипировки.

Бедро перетягивается ремнями кобуры, где теснится пистолет: в специальную прорезь торчит глушитель, лазерный прицел увеличил габарит ствола. На поясе с боку ножны прячут заточенное лезвие с зубцами на «затылке». Ухо и рот соединяет переговорное устройство.

Хлопает дверь. Бинокль сжимается в руке. С помощью линз мертвый взгляд преодолел сотни метров, чтобы разглядеть здание в один этаж, где закончилась грунтовая дорога, которую с боков теснят «колючие» деревья.

Сурко, информирует напарника:

– Я записал видео с камер. Пускаю по кругу. Через несколько минут парень выйдет – и он твой.

Хлопцов, заявляет о готовности:

– Начинается!

Пульт местного управления, вросший в пол посередь безоконного помещения, дает полную информацию о состоянии станции. Из множества всевозможных индикаторов девушка-дежурная замечает мигание. В открытое релейное помещение влетает информация.

– Денис, на светофоре лампа перегорела. Надо заменить.

Отложив схему (так внимательно изучаемую), электромеханик направляется к пульту. От летящей походки вздувается жилет ярко-желтого цвета. Широкие сигнальные полоски отбрасывают свет дневных ламп.

– Что моя ненаглядная! Соскучилась?

Подойдя сзади, ладони парня, касаются девичьих плеч, нежно смещаются на пагоны. Ей понравилось. Склонила голову к одной из рук. Мягкие русые волосы закрыли мужскую кисть. Девушка указала пальцем на причину скорого расставания.

– Вот, смотри, видишь, мигает.

Молодой специалист намекает на «расслабиться» после:

– Да вижу. А я думал… Ты хочешь…

– Сходишь, заменишь, а потом… Все равно, поездов нет.

– Заметано! Ну. Я пошел.

Денис, спешит в мастерскую. Сразу на входе наметанный глаз замечает допустимый вольтаж. Стопка невысоких коробок, на стеллаже, лишается одной. Светодиодная лампа, размером с яйцо, покидает квадратные соты картонного изделия. Желтуха на торсе, светофорный ключ в кармане робы, инструмент на плече – к работе готов.

Взят курс к выходу. На расстоянии считанных шагов, вынимается из нагрудного кармана ключ-карта, на ней красуется надпись «МПС». Магнитной полосой тронута щель электронного замка. За дверью встречает запах лета. Электромеханик бодро устремляется к светофору, настроившись преодолеть полкилометра.

Салатовая мазда безмолвно ожидает хозяйку. В дверном зеркале заднего вида – метнулась тень постороннего субъекта. Тем временем, парень поворачивает за угол. Хищный взгляд Хлопцова падает на его затылок. Стремительно приближается топот. Не успев оглянуться, железнодорожник получает мощный толчок меж лопаток. Лицо прижимается к стене, в щеку врезалась шершавость штукатурки. Заточенная сталь «нежным холодом» прикоснулась к коже. Денис впервые почувствовал сонную артерию. Грубый голос влезает в ухо.

– Тихо! Без глупостей, а то убью.

Едва шевеля губами, увлажняя выдыханием сухую поверхность, искривленный рот промямлил:

– Что вам нужно?

– Здесь вопросы я задаю! Еще кто ни будь есть на станции, или будет в ближайшее время?

– Нет, я один.

Бугай убирает нож, в кулак сжимает рукоять. Наносит удар. Резкая боль обозначила почку, перебила дыхание. Снова, лезвие в угрожающей для жертвы позиции.

– Врать нехорошо! Ты не в том положении. Еще раз и тебе кранты.

Глубоко дыша, Денис тихо выдавливает:

– Там только дежурная по станции. Не трогайте ее.

– Уж как получится! Пропуск отдавай.

– В нагрудном кармане.

Парня освобождает прижимавшая рука, лезет в карман. После шелеста липучки карта доступа изъята. Хлопцов всем весом упирается предплечьем в спину. Денис зажат в тисках, слышит последнюю фразу:

– Ничего личного!

Нож вспарывает кожу, на беленую стену выстреливает струя. Алое пятно расползается, растягивается до фундамента. К телу липнет одежда от горла до ног, темнеет в глазах и вечный сон валит на асфальт. Поистине, «холодное оружие» вытирается одним движением об яркий жилет, волокна впитывают кровь. Смертоносную сталь ножны удерживают вновь.

Позади убийцы, автомобиль «Ниссан» черного цвета блокирует выезд женской машины. Сурко глушит двигатель, выбирается из водительского места, фокусирует внимание на трупе, чья голова лицом вниз тонет в луже крови. Угол здания скрывает остальную часть тела.

Быстрым шагом Хлопцов приближается к входу. Пропуск отпирает дверь.

Сурко, не расставаясь с ноутбуком, спешит первым вступить в диалог с девушкой-дежурной. Она, слышит движение в коридоре.

– Денис! Ты что то забыл?

– Это не Денис.

Сосредоточенность дежурной по станции, сменяется удивлением. Поворачивается голова, затем кресло к будущему собеседнику.

– А, вы собственно, кто?

Оценивающий взгляд худого парня скользит по девушке от лодыжек до прелестного личика.

– Неважно – кто мы.

Хлопцов, выходит из узкой тени Сурко. Рукоятка пистолета, словно влитая, сжимается в руке убийцы. Лазерный прицел указывает цель: красная точка на лбу между девичьих глаз. В жилы дежурной выплескивается адреналин, чаще становится дыхание – испуг.

– О! Господи!

Владелец оружия отдает приказ:

– Заткнись и слушай! Будешь делать то, что я говорю!

– Где Денис?

От удара по лицу откидываются волосы со лба. Девушка чудом остается в кресле. Жжение ощущает на щеке. Ладонью закрывает красневшую кожу.

– Я сказал, заткнись! Иначе тебя ждет та же участь.

На ударившей руке виден окровавленный рукав. Логический вывод ужасен своей простотой.

Сурко, наплевательски подходит к дежурной. Его туфля помещается на сиденье между ее бедер. Один толчок, кресло откатывается к стене. Девушка боится даже всхлипнуть. Сквозь волосы и ладони блестят покатившиеся слезы. Хлопцов убирает пистолет, отводит глаза на сообщника, уставившегося на пульт. Сурко извлекает информацию визуальным способом.

– Объект находится в сорока минутах езды. Надеюсь, твой человек все правильно сделает?

– На счет Лиса я не сомневаюсь. Надежный пацан.

Кресло оператора с легкостью принимает в свои объятия Прозрачного. Он открывает ноутбук, обнажая экран и клавиатуру. По протянутому проводу в пульт управления потекли команды, служащие одной цели – обмануть и спрятаться. В отражении запотевших стекол в оправе, операционная система сменяет окна. Гул работающих ламп на потолке часто переходит на «задний план» от биения пальцев по кнопкам. Напряженная работа подошла к концу. Хлопцова интересует результат.

– Все готово?

– Абсолютно.

Нажав кнопку портативного устройства, закрепленного на раковине уха, хриплая команда убийцы пролетает расстояние в километр.

– Внимание всем! Доложить о готовности.

На границе станции сходятся железнодорожные пути, кроме ветки, ведущей в тупик. В начале этого ответвления, у края насыпи молодые листья кустообразной березы плотной тенью заслоняют двух наемников. Одежда, в стиле Хлопцова, слегка маскирует под местность. Высохшее дерево под кустом, временно служит скамьей. В нескольких шагах от «кемпинга» примял траву моток резиновой ленты.

Прохладный ветерок с гор время от времени перебивает установившийся зной. С черных шпал испаряется креозот, от чего железная дорога усиливает свой неповторимый запах.

Капля пота с виска застревает в свежей щетине одного из наемников. Когда прошипело сообщение, толстые пальцы обхватывают переговорное устройство на ремне. Зажим ударяется об пластиковый корпус. Динамик у рта.

– Первая группа готова.

Через сотни метров член второй группы наемников мучается от жары. Зверская усталость от перетаскивания «вагонных тормозов» разогрела темперамент. В ответе на запрос проявляется несдержанность:

– Мы здесь уже готовы десять минут назад! Я пить хочу! Я жрать хочу! И где этот хренов паровоз!

– А ну заткнись, мать твою! Столько, сколько нужно ждать будешь. И что бы этого нытья больше не слышал!

Еще больше оголяется нерв у наемника. Решительно и громко орет командиру – в отключенный динамик:

– Чертов фашист!

Отчаянный пинок и в горизонтальном положении оказывается «башмак» (устройство торможения, которое подкладывается под колесо вагона).

Удаляясь от станции, железнодорожное полотно протягивается в затяжной тупик. Чем глубже в лес, тем больше слой ржавчины на рельсах. Растет число разрушенных шпал от воздействия времени.

Конец железной ветки: в виде бугра из щебня с фрагментами отбойника – оказался на территории бывшего предприятия. Ели и березы давно начали врастать в стены и фундаменты. С каждым годом корни, медленно, уверенно, раскалывают железобетонные строения. Постепенно, тайга поглощает инженерные сооружения. Уже трудно определить их назначение.

По едва различимому автомобильному пути, четыре одинаковых автовоза смогли добраться сюда – богом забытую глушь. Светлый цвет металлика кабин тягачей сияет новизной. Современный дизайн создал притягательность. Обновленная камазовская эмблема подчеркивает агрессивный вид решетки радиатора. Увеличенный дорожный просвет, огромные колеса с грубыми протекторами, мощный двигатель, живучая подвеска – неотъемлемые признаки машин для преодоления чисто русского бездорожья. Полуприцепы: крытые, двухъярусные платформы – покорно ожидают груз.

Пробитая большегрузами дорога дала возможность проехать полноприводной газели, практически до самой насыпи тупика. Водитель и многочисленные пассажиры желают вдохнуть свежего воздуха, но предпочитают не нарушать указания командира, оставаясь в салоне. Из открытой форточки слышна – китайская речь.

Битый час за баранками храпят тела дальнобойщиков. В одной из машин, в просторном салоне не спит пассажир. Наблюдает сквозь лобовое стекло, неопрятное от разводов «соплей» насекомых, за проплывающими облаками. Он также получил сообщение и по рации ответ говорит:

– Третья группа. Мы готовы.

Мощный локомотив выталкивает воздух с пути. Искусственный ураган обрушивается на ближайшую растительность. Стук колес приближается к месту событий. Километровая вереница объезжает самый непреоборимый рельеф, как змея оползает препятствия. Однотипные вагоны присваивают составу одно назначение. За окнами-сетками просматривается груз в два яруса: седаны, универсалы, кроссоверы, всех цветов радуги, с различными логотипами.

Когда поезд, локомотивом «смотрит» на запад, а «хвостом» машет востоку, то перевозимые автомобили точно не из стран Европы.

В середине состава, верхний этаж одного вагона оборудован под жилье. На месте сеток, глухие алюминиевые щиты составили стены.

Внутри помещения скругленные окна в резиновом обрамлении с углов потолка светильниками смотрят в пол. Одноместные кровати расположены в ряд; местом, где белеют подушки, прислонены к стене. Между спальными местами, тумбочки стоят для каждой персоны.

Из недр спальни, что занимает большую часть пространства, с громким трением красовок о пластик, молодой человек средних параметров шагает к шумной компании. Черные непричесанные волосы соломой ложатся на торчащие уши, отсутствует пробор, а на темечке завихрение. Густая челка скрывает лоб до уровня бровей. Лицо ромбовидной формы имеет черты, присущие наглому пацану. Постоянно шныряющий взгляд, походка в развалку – яркий представитель «гопоты». Хитрый прищур, всегда перед тем, как сделать какую-то пакость, подтверждает намерения и кличку, соответствующую рыжему лесному зверьку. Смартфон в ладони показывает время. Пора приступить к выполнению отведенной роли в операции. Устройство отправлено в карман толстовки.

Две пары охранников, скрипят стульями вокруг квадратного стола. Радостная встреча «гонца» у входа в обитель сна, оказалась куда важнее незаконченной карточной игры. В нос лопоухого парня ударяет «свежак» недавно опустошенной бутылки горячительного напитка. Красномордый охранник, через стол напротив, воскликнул:

– О! Это наш парень!

Ровно один литр «прозрачной слезы» в сорок градусов Лис демонстративно ставит в центр накрытой «поляны». Небритый справа, с треском винтовой пробки, освобождает дозатор. Тонкая тянущаяся струя живительного напитка конденсирует влагу поверх рюмок. Похвала в адрес, так и не присевшему, виновнику торжества:

– Неплохая «поляна»! Я вижу, ты хочешь стать сопроводителем грузов.

С неким призрением Лис говорит:

– Еще бы.

Празднующие не почувствовали подвох, рюмки звякнули и четверо влили жгучий напиток в рот. Последующее жжение тушится пятачком свежего огурца. Плавающая картина в глазах распространяется эпидемией между теми, кто выпил яд. Небритый, часто хлопает веками, никак не может сфокусировать внимание на человеке, который принес «пузырь». Красномордый, поднимает брови от неожиданного «прихода» – крайне удивленное выражение лица. Слабость подкашивает локти. Разнообразие солений чмякают, принимая теплые лица охранников. Брызги рассола пачкают скатерть. Охранник, небритой бородой, прихватив семена помидоров с мякотью, сползает со стола.

После того как четверым собутыльникам, за столиком и под ним, добавка более не нужна Лис принялся обшаривать карманы трикотажных штанов. Пальцы то проваливались в дыру, то находили всякую мелочь, порой даже неожиданную. Успех в поисках настигает в широких штанинах красномордого охранника. Заветный ключ с электронной пластиной брякает на ладони.

Обратный путь в спальню не занял много времени. Там в дальнем углу хранилище, в виде встроенного шкафа от потолка до пола, прекрасно вписалось в общий интерьер. Брелок касается к выпуклости на дверце. Писк. Диод зеленым светом загорел, проинформировав о допуске к железной двери сейфа. В замочную скважину погружается ключ. Ровно три оборота и сейф вскрыт. Немало сил понадобилось, чтобы двинуть толстенную дверь с человеческий рост. И вот они, разной формы ключи цветной гирляндой развешенные многочисленными рядами во все нутро. На каждом из них белеет бирка с информацией о месте нахождения автомобиля. Лис без труда находит нужные «отпералки». Металлопластмассовые изделия снимаются горстями, брякают в карманах, от чего дрябнет средняя часть туловища.

Сейфовый ключ возвращен владельцу. Пробка технично вворачивается на место, рука хватает за горлышко бутылку с ядом – на столе осталось кольцо конденсата. Лис, перешагнув несостоявшегося коллегу, пересекает кухню, затем по винтовой лестнице вниз. Поворачивает ручку двери, в открывающийся проем врывается ветер, что ударяет в лицо.

На нижнем этаже вагона иномарки бесшумно амортизируют, компенсируя раскачивание вагона. Эластичные ремни прижимают колеса к платформе.

На ходу Лис оценивает блеск и красоту литых дисков. Меняет походку на приставной шаг, протискивается между стальными стенами и полированными дверьми. Толстовка вытирает «затылки» зеркал заднего вида. В конце пути светится пульт управления замка двери. Введенный код принимается без вопросов, створки разъезжаются в стороны. Межвагонную пропасть молодой вор преодолевает рывком. Под ногами, на фоне мелькающих шпал, шевелящаяся автосцепка обливается спиртным напитком с подмешанным ядом, сыплются осколки стекла разбитой «улики».

Вагон за вагоном прокладывается путь, пока у колеса роскошной тойоты подготовленное снаряжение не бросилось в глаза. Лис, молнией вспарывает черную спортивную сумку, вынимает альпинистские принадлежности. Содержимое карманов толстовки горстями переваливает в более просторные условия для транспортировки. Широкий пояс страховочной системы альпиниста обнимает худую талию, фиксатор врезается в капрон. Очередной введенный код отпирает замок, стены всасывают створки. Воздушный поток, ворвавшийся без приглашения «взрывает» прическу.

Шаг вперед, ступни чувствуют дрожь металлического настила над автосцепкой. Протягивается рука к замку следующего вагона. Тот открывается отработанным способом. Вор, маятниковым движением сумкой, взяв ее за лямку, набирает инерцию. Без промаха бросает в проем. Лис разворачивается на шесть часов, приседает, с трудом удерживая равновесие, пропускает стропу через проушины в торце рамы платформы, расположенных под дверью. Вернувшись к поясу, щелкает карабин.

Прихватив ручной гидравлический пресс, начался спуск. У движущейся земли происходит натяжение стропа, перевернутый мир несется по бокам. Как обезьяна на ветке, Лис висит вниз головой, да ветер глаза открыть не дает, да шум в ушах громче стука колес.

Ноги обнимают автосцепку, вес переносится на пояс, что давит поясницу. Освобожденные руки – используют гидравлический пресс. Между губок помещается рукав тормозной магистрали. От легкого нажатия губки сомкнулись, и подача воздуха в системе торможения прекращена.

Холод концевиков рукава ощущается ладонями. Поворотное движение, напоминающее отжимание мокрой тряпки, разъединяет концы. Выстреливает сжатый воздух в разрыв, со свистом вылетают тормоза. Взбесились половины рукава. Проворность Лиса сохранила пальцы, избежав травмы. Гидравлический пресс удержал давление воздуха в передней веренице вагонов.

Путь наверх в обратном порядке отобрала больше сил. Молодость дает возможность восстановиться как можно быстрее. Выбравшись из-под вагона, Лис отстегивается от состава. Ноги дрожат от перенесенного напряжения.

Набранный код запирает путь назад: в переднюю часть состава. В оставшуюся часть из двух вагонов проникает Лис. Освобождение от снаряжения сопровождается грохотом карабинов и крючков об железный пол. Снова приходится выйти в межвагонное пространство. Расположение рычага управления автосцепкой заставляет присесть. Руки берут механизм под контроль. Мощный рывок к груди отсоединяет парализованную часть грузового поезда. Увеличивается интервал, а вместе с ним шире открываются виды на красоты Сибирской тайги. Трение и стук колесных пар сменяется гулом от пролета моста. Внизу шлифует камни вода, обтекающая валуны, пенится, создавая «беляки».

Переданная сила движения мчит к станции «Кодар». Там ни на секунду не прерывается наблюдение за показаниями индикаторов, рассыпавшихся на панели управления. Прозрачный по-прежнему давит кресло, из стороны в сторону нервно шевелит штатив под собой. Невольно кулак приблизился к орту, чтобы частично скрыть глубокий зевок. Хлопцов в очередной раз отмеряет шаги между стен, разнося запах свеженанесенного гуталина. Поскрипывают туго зашнурованные берцы.

Девушка-дежурная застыла в углу, страх сковывает мышцы. Сгорбившись, смотрит в пол, кончики длинных волос касаются коленей.

Прохладное помещение, куда ни разу не проникал солнечный свет, действует на нервы. Унылое ожидание подошло к концу, когда появившийся ровный свет индикатора привлек внимание. Место нахождения грузового поезда ясно видно. Прозрачный отрывается от спинки. Ближе пододвигает ноутбук. Пальцы легли на клавиатуру, готовясь влить тонны информации. В динамик рации Хлопцов говорит команду:

– Внимание! Всем быть готовыми! Объект на пяти минутах. Не светитесь там!

К девушке приближаются шаги. Мужчина хватает ее за плечо, швыряет к рабочему месту. Часто застучали шпильки. Неудобная обувь затрудняет сохранить равновесие. Подворачивается нога. Руки ловят пульт, тем самым спасают от падения. Хлопцов на повышенном тоне:

– Слушай внимательно! Проведешь регламент переговоров с машинистом, как обычно. Одно лишнее слово и ты труп! Поняла меня?

Тишина из девичьих уст раздражает убийцу. Он тянет волосы дежурной. Глушитель пистолета приставляет к виску.

– Я тебя спрашиваю! Поняла?

– Да! Поняла!

Хлопцов небрежно отпускает шевелюру, одновременно толкая.

Дежурная приступает к выполнению обязанностей. Трубка поездной радиосвязи подносится ко рту, дрожащий палец нажимает кнопку. Пищит вызов в динамике. Обратный сигнал, также пищит, но с другой тональностью, значит, радиосвязь исправна.

– Машинист поезда номер двенадцать ноль три у входного светофора станции «Кодар».

Между шипением и треском бодрый голос рапортует:

– Машинист поезда номер двенадцать ноль три слушает.

– Вам прием на первый путь без остановки, выходной светофор «Н-1» открыт.

– Понял. Выходной светофор «Н-1» открыт. Движение без остановки.

– Верно, выполняйте.

Четко выученный регламент вне подозрения.

Локомотив появляется в далеком повороте. Тепло рельсошпальной решетки колышет силуэт кабины на конце железнодорожной струны. Нарастает шум ударов колес. Токоприемник шевелит контактный провод все сильнее. Состав движется по зеленой улице светофоров, оставляя за собой красные огни, сигнализирующих о занятости участков. В облаке поднятой пыли и мусора проносятся вагоны на фоне здания с известным названием на крыше. Электровоз скрывается за «зеленкой». Вслед последнему вагону, на значительном расстоянии, две «сетки» с одним пассажиром на борту вкатываются на полустанок.

Хлопцов принуждает девушку вернуться в кресло у стены.

– Умница. Возвращайся и седи тихо.

Дежурная покорно выполняет команды вооруженного преступника. Прозрачный, слегка повернув голову безмолвно и холодно оценивает женственность.

Хлопцов желает удалиться из помещения. Быстрый шаг приближает его к выходу, распахивается дверь, дневной свет ударяет по глазам. За углом, взор направляется на железнодорожные пути. Прищурившись, Хлопцов смог разглядеть отцепленную часть состава, весело простучавшую мимо.

Поезд минует первый участок дальнейших действий. В этом месте железнодорожная колея плавно раздваивается на главный и тупиковый путь. Стрелочный перевод четко провел состав без отклонения.

Двое мужчин приступают к покорению насыпи, когда кабина машиниста скрывается за лесом. Ноги буксуют, сталкивая щебень. Один из них несет груз: рулон резиновой ленты на плече. После взятия высоты тяжелая ноша удовлетворенно сбрасывается внутрь колеи. Рулон вертикально ставится на рельс. П-образное сечение ленты обнимает контур головки. Размотка началась. Тает моток с каждым проделанным шагом. Через пару сотню метров конец ленты шлепает об зеркальный накат. Отдышавшись, наемник докладывает:

– Это первая группа. Состав только что миновал первый участок. Рельсовая цепь после стрелочного перевода изолирована.

Рация прошипела в ответ:

– Хорошо вас понял. Ждите дальнейших указаний.

Хлопцов возвращается в здание. Информация о продвижении поезда тут же отправляется в адрес Прозрачного.

– «Отцеп» приближается к первому участку.

Сквозь линзы очков глаза неотрывно смотрят в монитор. Поезд рисуется программой в виде красной линии, червяком ползущий с право налево. Аналогичную поездную обстановку фиксирует массивный пульт, светящимися светодиодами. Введенный пакет данных растворяется в системе железнодорожного регулирования. Бело-красный фрагмент разворачивается на весь экран.

Хлопцов любопытствует:

– Ну и что это?

– Это стрелочный перевод. Так его видит основная система. Если я правильно все сделал, то она не почувствует когда я сделаю вот так…

Внимание на пульт. Прозрачный, указательным пальцем погружает нужную кнопку до упора. Расположенный чуть выше индикатор меняет окраску. На экране ноутбука застывшее изображение, ничуть не шелохнулось.

Хлопцов требует подтверждение от своих людей:

– Первая группа, Немедленно доложить о положении стрелки.

В ответном голосе присутствует непонимание:

– А это вы! А я думал, куда рельсы поехали!

– Так значит, стрелка перевелась?

– Хрен его знает!

– Посмотри, черт возьми!

Наемник ленивым шагом ковыляет до начала стрелочного перевода. Косой взгляд все же смог определить, куда теперь ведет колея.

– Вроде, перевилась!

Раздраженный невежеством подчиненного Хлопчик гавкнул:

– Так перевилась или нет, твою мать!?

– Да! Перевилась! Точно!

– Смотри у меня!

Две закрытые платформы на железнодорожном ходу мчатся к месту разветвления пути. Наемники спешат уйти с дороги. «Отцеп» отклоняется в тупик. Резиновая лента сплющивается под чудовищным давлением. Вагоны временно изолируется от рельса. Происходит обман системы контроля.

– Внимание! Это первая группа. Вагоны проследовали первый участок. Едут в тупик. Принимайте их там.

Свет о нахождении части состава в тупике не зажегся. Прозрачный глубоко выдохнул, сбросив мысленную гору с плеч. После нажатия кнопки стрелка меняет положение. Направление колеи, теперь вновь, в хвост уходящего состава. Хлопцов взволновано отправляет дальнейшие указания:

– Отлично! Вторая группа. Устанавливайте тормоза.

Пара наемников, бегом трелюют железные болванки, похожих на башмаки с высоким каблуком. По окончании забега на короткую дистанцию, со стальным звоном, устройства торможения кладутся на рельсы. «Башмаки» носком смотрят в сторону нарастающего стука, каблуки – в сторону конца тупика.

Приближающиеся вагоны разгоняют живых. Первая колесная пара врезается в «башмаки». Прекращается вращение. С искрами от волочения стонет металл, стачивается ржавчина почти до конца тупика. Падает скорость и полная остановка.

Как только вагоны прекратили шлифовать рельсы, из белой газели высыпает толпа. Все к насыпи. В кабине одного из автовозов прерывается отдых. Амортизатор поднимает кресло, когда исчез человеческий вес. Открывающаяся широкая дверь сверкнула огромными зеркалами заднего вида. С подножки спрыгнул пассажир, видит, как удаляются спины бегущих китайцев. Рация в действие.

– Внимание! Это третья группа. Объект в нужной точке. Приступаем к разгрузке.

Едва заметная улыбка меняет серьезную физиономию Хлопцова. Новые указания пропускает радиоволна:

– Вас понял. Первая и вторая группа сворачивайтесь. Следов не оставлять. Мы отправляемся к месту погрузки. Конец связи.

Поворот регулятора громкости до щелчка означает, что рация будет снята с уха и утонет в нагрудном кармане. Прозрачному летит вопрос:

– Сколько у нас времени?

– Около трех часов. Если твои люди не «напортачат», то времени за глаза.

Девушка-дежурная понимает, что преступники скоро уйдут. С облегчением из груди вышел воздух. Не отпускает беспокойство за любимого человека, большего, чем просто коллега. За широким бедром Хлопцова не видно, как его большой палец снимает пистолет с предохранителя.

– Ничего личного. Девочка.

Убийца плавно поворачивается верхней частью туловища, остальной – с опозданием. Поднимается рука, выправляется в локте. Лазерный прицел указал, куда отослать пулю. Красная точка на мгновение застыла между глаз. Спусковой крючок нажат. Свинцовый снаряд мгновенно гасит жизнь в девушке. Позади нее красное пятно ложится на обои. С кресла труп обрушивается вдоль стены.

За неоднократную жестокость, проявленную против мирного населения, в ходе карательной операции на юго-востоке Украины, Хлопцов получил кличку «Хлопчик».

Четверо азиатов подносят переносной генератор к отцепленному вагону. Резким рывком, вытягивается трос стартера. Заведенный, с первого раза, двигатель выпускает серый выхлоп. Электроэнергия по кабелю проникает в «отцеп». Электрические цепи системы разгрузки получают питание.

Оживают створки двери, освобождая выход для наглого пацана – единственного пассажира, спешащего ступить на твердую землю. В каждом слове приветствия, неприязнь:

– Наконец то! А я уж думал, вы тут сдохли!

Белоснежные кроссовки касаются черных шпал. Рука приподнялась, пальцы убирают волосы со лба. Поправив сумку на плече, Лис обращается к узкоглазому мужику в грязной робе:

– Где ваш «бугор»?

– Неть, я не знать.

– Понятно.

Не уповая на внятный ответ от других участников «мероприятия», Лис начинает поиски того, кто чище одет и орет больше всех. В серой массе с легкостью удается найти такого человека. С неизменной интонацией, надеясь, что взаимопонимание не разобьется о языковой барьер, диалог продолжился с другим низкорослым дядькой с поганым акцентом.

– Ты «бугор»?

– Дя. Че нядо?

Лис протягивает сумку.

– Это тебе пригодится.

Бригадир заглядывает внутрь. Десятки ключей зажигания россыпью закрыли дно спортивной сумки. Азиат растянул рот до ушей так, что глаза превратились в короткие щелочки. Зубы, выставленные на показ, напоминают гнилой забор с отсутствующими досками. Сквозь бреши этого забора вместе со словами вырываться запах разлагающихся специй.

– А! Это то, че нядо.

С высоты хорошо видно, как два тягача пялятся, полуприцепами вперед, к насыпи. Рычащие дизеля изрыгают черные облака. Длинномер постепенно выравнивается под прямым углом к вагонам.

Чуть дальше, подъезжает черный внедорожник, паркуется у заброшенной избы, сложенной из круглого бруса. Хлопают двери. Перед деревянной стеной, позеленевшей ото мха в основании, возникают две фигуры: узкий Сурко и широкий Хлопцов. Последний, подзывает бывшего пассажира «отцепа». Лис устремляется к парочке. Кроссовки сгребают щебенку вниз, затем тонут в траве. Развальная походка сменяется демонстративным положением манекена в торговом центре на распродаже. Хлопчик, ухмыляясь, хлопает Лиса по плечу.

– Отлично! Молодец! Хорошо сработал.

– Д-а-а-а, раз плюнуть!

В Прозрачном проснулся зануда:

– Хочу напомнить. Прицепы еще пусты, поэтому еще рано открывать шампанское.

Хлопчик, издали оценил суету наемников вокруг «сеток».

– Да ладно тебе! Вон посмотри. Прям, как муравьи атаковали гусеницу.

Четкость и слаженность действий наемников говорило о преднамеренной подготовке. Операторы среди них, занимают места за пультами манипуляторов. Кнопки и рукоятки коммутируют цепи. Стальные жалюзи вдоль вагонов ползут вверх, вскрывают борта, образуя складку наверху. Сильная гидравлика выносит нижний ярус – с дюжиной автомобилей. Платформа широкими лапами прессуют щебень. От переноса груза раздается треск камней под упорами.

Группа рабочих, вооружившись ключами зажигания, атакуют бесхозные иномарки. По биркам каждый находит свое средство передвижение. За руль красного седана усаживается рослый китаец, бритый неделю назад. Двигатель зашептал с пол-оборота – непоколебимое японское качество. Рычаг в положение «драйв», нога давит на газ. Хонда резво съезжает по скату, рулевое колесо направляет движение на автовоз. Обвес едва не задевает желоба, ведущих на нижний ярус полуприцепа. Автомобиль глохнет у кабины тягача. Водитель спешит из салона. Хлопает дверь позади, под пальцем кнопка на ключе дает добро центральному замку на изоляцию салона. Подмигнула иномарка. В конце проворного спуска азиат встречает дальнобойщика. Они размениваются ключами, новая бирка указала следующий автомобиль. С каждым переездом прогибаются рессоры полуприцепа, протекторы лезут вглубь земли.

На выдвинутой платформе численность машин сводится к нулю. Последний «японец» опорожняет ярус. Оператор манипулятора поворачивает рычаг. Изменения давления жидкостей шевелит гидравлические трубки. Поднимается платформа, рисует в пространстве четверть круга и вертикально прилипает к борту «сетки», освобождая разгрузочное место.

Верхний этаж, заполненный машинами, движется вниз. Под конец щелкают захваты выносного устройства. Наружу выдвигается груз. Давление на упоры выросло опять. Платформа проглатывает тень под собой, когда спуск завершен.

Полуприцеп фуры заполнен. Скатные желоба заправлены. Алюминиевые складки пластин падают занавесом. Ворованные автомобили спрятаны за глухими бортами, чтобы никто не догадался.

Дизель тягача использует всю мощь, однако, ноша ни с места. Водитель на приборной панели находит тумблер, с его помощью запускает дополнительное средство борьбы с бездорожьем. Успешен завод. Из вентиляционных щелей полуприцепа в районе сцепки заклубился выхлоп отработанных газов. Дополнительный двигатель, помогает тягачу вытащить груз. Гребут шесть пар колес, жирно рисуя траншеи. Вездеходные покрышки разбрасывают комки грязи по округе, вылетает мочалками рваный дерн. Зашуршали камни грунта. Автовоз выруливает к подъездной дороге.

Следующая пара большегрузов пятятся до упора в насыпь, готовясь принять железных «коней» на борт. Наемники, повторяют ранее проделанные операции с большим профессионализмом и быстротой. Через полчаса груз, некогда принадлежавший верхнему ярусу вагонов, песчинками часов перелился в менее просторную тару. Операторы трансформируют опорожненные «сетки» в транспортное положение: гидравлика заправляет платформы внутрь. Пульты манипуляторов заперты. К микроавтобусу бежит азиатов толпа.

Под одеялом густой кроны деревьев, под тенью брошенных строений, надежно скроются следы преступления в виде отпечатков шин, свежих ран на поляне, источающих грязь и совершенно пустых вагонов закрепленных в тупике.

Белая газель, едва заметная за кустарниками, принимает пассажиров. Усатому водителю, приезжему из Украины, вновь придется по пути слушать характерное мяуканье китайской речи. Чтобы не сойти с ума, на проигрывателе увеличивает звук и запускает любимый диск. Из колонок бодрит патриотическая песня на тему зажравшихся москалей.

Хлопчик, обжигает пальцы у фильтра стаявшей сигареты. Дым табака выходит из ноздрей. Брошенный окурок шипит в жиже, выдавленной автовозами.

– Но вот и все! – произнес он про себя.

Прозрачный и Лис ждут водителя. Хлопчик усаживается за баранку. Зажигание. Сдергивается ниссан с места, замелькали ребра литых дисков. Джип выбирается на грунтовку и приступает к обгону, дальнобойщики взглядом провожают зачехленное запасное колесо. Черная машина во главе, повела автоколонну к федеральной трассе. Газель пристраивается в хвосте.

Старенький газ, прыгая на кочках и ямах, мчится вдоль железной дороги. Пассажирскую будку занимает бригада путейцев. В тумане сигаретного дыма бурные обсуждения о предстоящей работе, периодически сменяются анекдотами, шутками, советами. Под ногами брякают: кувалды, т-образные ключи. Звенят цепи краников для поднятия рельса. В кабине, как и полагается, пассажирское сидение занимает бригадир – плотный мужчина лет пятидесяти. Седые волосы проглядываются из-под кепки. Жилы выступают на мощных руках – признак многолетнего ручного труда. Пальцы держат мятую бумажку принтерного формата. Ее содержание внимательно изучается сквозь очки в толстой оправе, не радующие изяществом. Процесс прерывает водитель:

– Наконец то приехали.

Бригадир поднимает глаза. Впереди пост электрической централизации – бетонная коробка с названием «Кодар».

Внимание привлекает неестественная картина. На углу здания труп молодого человека в лужи алого цвета. С ужасом бригадир вылетает из кабины. Подбежав к телу, ощупывает пульс. Не дает намека на жизнь: холодная синяя кожа с трупными пятнами, порванная сонная артерия и мутные глаза. Зеленая машина на стоянке – значит в здании девушка. Бригадир незамедлительно кинулся к входу с именем дочери на устах:

– Аня! Аня!

Дверь заперта. Пластиковый ключ нервно протаскивается по щели электронного устройства. Замок впускает Отца. До дежурки рукой подать. На протяжении всего пути, показавшегося вечностью, повторяет:

– Аня! Аня!

Мертвая дочь у стены. Признаки жизни покинули тело. Застывшие, широко открытые глаза смотрят в потолок. От входа пулевого отверстия на лбу, нить свернувшейся крови закончилась на виске, увязнув в прядях волос. Отец навзрыд:

– Аня! О боже! Нет! Нет!

Бригадир подсовывает руку под затылок, холодная субстанция прилипает к ладони. В последний раз прижимает отец дочку к груди. Родительского сердца не слышит дитя. Мужские слезы потекли по щекам. Пальцы коснулись лица девушки. Закрывают ее веки.

Город Иркутск

Центр управления перевозками (ЦУП)

Восточно-Сибирская железная дорога

10 июня 2025 года

На расстоянии в тысячу километров от места событий на запад, территорию земли в двадцать восемь тысяч гектаров занял город «Иркутск». Здесь, на час позже начался рабочий день. Утренняя прохлада постепенно угасает, вскоре асфальт и бетон впустят зной. Выхлопные газы смешались с запахом цветов черемухи. Тополя готовятся сбросить пух.

Многоквартирные дома красуются стандартностью вокруг неформально выглядевшего здания, где разместился центр управления перевозками Восточно-Сибирской железной дороги. Реки машин и людей очерчивают прямоугольный периметр. Стены, из сплошных зеркальных окон, имеют горизонтальные глубокие выемки, которые делят здание на три равные части. Углы скошены вертикальными цилиндрами, на четверть сливающиеся с куба-образной конструкцией. В центре крыши возвышается металлический скелет. Его нагружают: взлетно-посадочная площадка и легкий гражданский вертолет, повесивший лопасти, но готовый к взлету. По обоим его бортам черно-белого фюзеляжа нанесен логотип «МПС».

Под толщей крыши, в одном из просторных кабинетов пятнадцатого этажа, кожаное кресло занимает мужчина. Строгий черный костюм на нем, как на модели, сидит хорошо. Белоснежная рубашка благоухает свежестью с примесями дорогого одеколона. Короткая стрижка подходит к стилю, на висках немного седого волоса. Четвертый десяток в самом разгаре, хотя на овале лица около тридцати. Смуглая кожа чуть молодит. От пота блестит высокий лоб. Прямой нос – отличная опора для очков. Диоптрии линз уменьшают истинные размеры больших глаз.

Холеная кисть двигает беспроводную мышь, часто щелкает кнопкой. Мужчина следит за картами на мониторе – игра не отпускает все утро. Темные, тонкие брови сдвигаются, морщится лоб – партия проиграна. Надуваются щеки. Через сомкнутые губы воздух шипит.

Полуоткрытое окно впускает городской шум. Запах цветов черемухи застревает в пазухах. Сквозняк колышет хаос бумаг на столе.

Так начался обычный день, ни чем непримечательный.

Начальник линейного отдела полиции привык к незначительным нарушениям закона. Знает, что обычную кражу расследуют подчиненные. Звонок стационарного телефона нарушает привычный устой. Рука дотягивается до аппарата, кисть зажимает трубку, локоть упирается в стол, у динамика трубки – ухо. По мере поступления информации глаза поднимаются, расширяются, становятся еще светлее. Свободная рука шарит по столу, похлопывая разбросанные документы. Бугорок нащупывается под толщей макулатуры. Пальцы отшвыривают бумагу. Найденная авторучка и трубка телефона меняются местами. В кабинете дополняет присутствие мягкий мужской немного взволнованный голос:

– Подождите! Не тараторьте! Мне нужно записать.

Наугад выбранный лист играет роль черновика. Закорючки организовывают строку.

– Все понятно!

Указательный палец сбрасывает вызов. Набор номера сопровождается сменой тональности с каждым вводом цифры. Идет вызов. Кто-то прерывает длинные гудки, начальник ЛОП отдает первый приказ:

– Внимание! Мне нужен вертолет, готовый к взлету через пятнадцать минут.

Следующий абонент долго игнорирует звонящего человека. Приятный женский голос, из недр десятого этажа, удосужился ответить.

– Приемная начальника дороги. Слушаю.

– С вами говорит Виктор Казанок – начальник линейного отдела полиции. Соедините меня с Шереметом.

– Все! Все! Я поняла! Соединяю.

Теперь набор номера мурлычет. После одного длинного гудка, хриплый голос превратил тишину в мгновение.

– Да, слушаю.

– Глеб Велорьевич? Приветствую вас! Вы, в курсе, что произошло на станции «Кодар»?

– Да, мне только, что доложили.

– Предлагаю отправиться на место. Вертолет готов.

– Я понял, поднимаюсь на крышу.

Трубка кладется на место, легче становится кресло. С черновиком в руке Виктор высокочастотным шагом пересекает кабинет, огибает габариты дубового стола в дюжину персон. Дверь, хоть и деревянная, отворяется весьма тяжело. Также тяжело закрывается за спиной. Табличка на двери преломляет свет, выдавленные буквы сверкнули позолотой: «Казанок Виктор Ростович».

Помощница начальника подзабыла: когда в последний раз он покидал эти стены в такой спешке. Принимала этот факт с явным волнением и всегда вздрагивала от столь резких телодвижений. Так и в этот раз – занятие по удалению «кутикул» пришлось прекратить, и прекратить немедленно. Указательным пальцем сдвигает с переносицы очки, душки углубились под прическу.

Волосы девушки уложены в каре. Длинная прямая челка ласкает подбородок. Сердцевидное лицо приятной внешности: нос аккуратен и слегка заострен; пухлые губы подчеркнуты яркой помадой; нити бровей похожи на застывший взмах крыльев. Хлопают веками большие глаза, пытаясь разогнать ветер ресницами. В задорном взгляде читается решительность принять и выполнить приказ начальника, который не заставляет себя ждать:

– Света! Значит так, ты отправляешься со мной. Похоже мне снова нужна твоя помощь.

– Хорошо, в какой район города?

– Загород. Душа моя! Очень далеко.

– Но мне надо собраться!

– Извини, нет времени.

Казанок протягивает листок. На нем корявый текст от руки, как на рецепте терапевта. Жирно выделено слово «Кодар».

– Мне нужна информация об этом объекте.

– Ладно.

– И еще переодень обувь! Там, в каблуках тебе будет неудобно.

Казанок за порог.

Светлана – молодая женщина, привыкшая следить за собой. Ее стройность – подарок от правоохранительных органов, которые заставляют своих сотрудников соответствовать званию путем физических тренировок. Что касается внешности как представителя слабого пола, здесь тоже все безупречно. Под темным полосатым пиджаком до неприличия расстегнута белая блузка с широким воротником и подвернутыми, распущенными рукавами. По-мужски повязанный галстук, как должно быть, незатянут. Укороченные брюки имеют легкий клеш. Выбранный стиль, скорее причисляет Светлану к кругу преподавателей высших учебных заведений.

Светлана является секретаршей только в официальной обстановке. На самом деле она помощник начальника ЛОП.

Неохотно, обладательница рыжего каре, освобождает рабочее место и шпильками стучит по ламинату. Картотечный шкаф во всю стену не радует размерами. Нужные папки по известному «закону» расположены внизу, от чего приходится пригнуться. Нежные руки «шарят» документы. «Карма» женщины округлилась. Рыжая челка спадает на половину лица. Какой-то мужчина, проходя мимо приемной, успевает косым взглядом оценить сексуальность момента.

После получения приказа, пилот уже в кабине вертолета щелкает тумблерами. Ревет турбина. Несущий винт набирает обороты. Осевшая от простоя пыль облаком убирается с платформы. Вибрирует двигатель, дрожит фюзеляж.

Пластиковая перегородка отделяет кабину пилота от салона, где три по два ряда, просторно вписались пассажирские кресла, обтянутых коричневой кожей. В подлокотниках имеются вставки из красного дерева – богатый вид.

На перегородку подвешены отсеки разных размеров и назначений. В одном из них звенит посуда из хрусталя и фарфора с нанесенными логотипами корпоративной тематики. Герметичные камеры заключают еду, готовую к употреблению. В маленьком холодильнике выстроились бутылки и бутылочки с напитками. Весь гастрономический рай виден сквозь стеклянные дверцы, что делает доступным выбор.

Лифт возвышает двух начальников и помощницу. Казанок замечает, что рост Светланы ниже, чем обычно. Разумеется, внимание падает вниз. Оттуда, игриво: светло-розовые кроссовки своеобразно дополняют строгий костюм, стразы играют на шнурках, большие язычки достают до начала расклешенных брюк. Она ловит взгляд.

– Что-то ни так?

Казанок стесняясь:

– Да, нет, нормально все!

– Я хотела сегодня сходить на тренировку.

– Не оправдывайся. Нормально все!

Молчаливый, весьма габаритный, начальник Восточно-Сибирской железной дороги теснит парочку. Шестой десяток не пощадил его лицо и тело. Черный костюм солидно выпирает в районе живота, от чего галстук в одном месте почти горизонтален. Огромная залысина до затылка сально блестит.

Электронный звонок провозгласил об окончании отчета этажей. Расступились створки. Вначале появляется живот самого старшего из присутствующих на крыше: как по возрасту, так и по должности. Далее, выплывает само тело.

Через полста шагов, на фоне ясного неба алюминиевая стрекоза занимает платформу. Приближаясь, ветер несущих винтов нарастает. Одежда вздувается, галстуки выныривают из-под пиджаков. Светлана пытается спасти укладку.

Автоматическая дверь приглашает в салон воздушного судна. Казанок с помощницей занимают второй ряд, начальник дороги по статусу – первый. Герметизация выполняется, также без участия человека. Пассажир впереди, не с первого раза застегивает ремень безопасности – мешает «авторитет». Пассажиры позади – более проворны.

Турбины засвистели сильнее по мере роста оборотов. Шасси теряют опорную функцию. Отрыв. Уменьшается крыша, платформа становиться пятном. Вот здание видно целиком и город в миниатюре.

Железнодорожная станция «Кодар»

Восточно-Сибирская железная дорога

10 июня 2025 года

Гладь озера «Байкал» уже давно сменила тайга, что простирается под вертолетом несколько часов. Линия горизонта становится ломанной, и постепенной вытягивается к небу. Видны снежные шапки горного хребта, порвавший лесной ковер. Облакам не хватает высоты, что бы окутать все вершины.

Железнодорожная ветка зигзагами ведет поезда, на прямом участке пронзает населенный пункт, микросхемой, лежащий на земле.

Снижается вертолет. Увеличиваются белые квадраты крыш, покрытых шифером. Нержавеющая сталь, в составе кровли более современных домов, шлет солнечных зайцев. Ветер несущих винтов обдувает жерди, оградившие место посадки. Короткая трава стелется под вертолетом. Шасси мягко касаются земли. Уменьшается свист турбин.

Автоматическая дверь любезно освобождает путь для городских жителей в село. Транспорт неподалеку, готов продлить поездку еще на сто километров. При этом колдобины будут всячески мешать погружению в мир сновидений.

Спустя шесть часов железнодорожники скопились в стенах здания станции «Кодар». На стоянке нет свободных мест, значит для только что прибывших гостей «бетонная коробка» будет тесновата.

Вытянутые тени автомобилей, чьи двигателя остыли давно, рвут лучи солнца, клонящегося к закату. По бортам уазиков размножена надпись «МПС», а на единственной газели голубая полоса обхватывает кузов с мигалками.

Водители скучно прогуливаются, осматривая своих железных коней, делясь друг с другом советами по обслуживанию. Только, салатовая мазда уже никогда не дождется хозяйки.

На краю стоянки, за ногами двоих мужчин белеет ткань, По выпуклому силуэту – под нею человек, по кровавому пятну – смерть наступила неестественным образом.

В стенах поста электрической сигнализации работают криминалисты. Фотоаппарат вспышкой заливает помещение. На цифровом экране появился общий ракурс тела убитой дежурной по станции. Еще пара вспышек – входное отверстие от пули загрузилось в память.

Пальцы эксперта в эластичных перчатках касаются мертвого лица и за подбородок, поддерживая затылок, поворачивают голову. По краям выходного отверстия от пули свисает кожа. В густых волосах засохло мозговое вещество и сгустки крови. Щелчок – жуткая картина увековечена.

УАЗ «Патриот» пылит к станции. Через пару поворотов дальний свет уперся в конец пути, от русских ухабов прыгает в дали, становится ближе и ярче. Отсутствие места на стоянке вынуждает водителя припарковаться на обочине подъездной дороги.

Почти одновременно распахиваются двери. Три пары ног ступают на грунт и дружно отмеряют метры в сторону здания станции. Светлые кроссовки выделились из общего фона наступающей ночи. Светлана, изящным движением откидывает челку с лица. Рыжая волна всколыхнула прическу, волосы разнесли запах утреннего шампуня. Казанок поправляет галстук, застегивает пиджак. Габаритный мужчина, впереди, делает то же самое, при этом немного подтягивает дряблую часть туловища. ...