Все права на текст принадлежат автору: Ирина (Айрайенн) Аронова.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Синяя кровьИрина (Айрайенн) Аронова

Ирина Аронова СИНЯЯ КРОВЬ

Каждая личность индивидуальна. Каждая история повторяется. Каждая история несет что-то новое. Переживая прежнее вновь и вновь, живешь снова. А ты хочешь стать бессмертным? Если да, то можешь прочитать, но это тебе ничего не даст; если нет, то читай, но что именно тебе это даст?

«Theill aio histor ar ambo de-cedo in noctis»[1]

Часть 1 Знакомство с эльфом

Глава 1

Я лежала на животе и внимала звуку дождя. Капли с неба падали мучительно, словно не имея ни малейшего желания покидать уютные налитые, казалось, свинцом тучи. Но вот в небе разветвилась молния, грохнул гром, и на землю эти капли побежали безостановочной чередой, проделывая канавки в почве и задорно холодя спину… Хотя кому как. Может, это им задорно, а по мне — так весьма неприятно. Но терпимо. Вот заболею насморком!..

— Чху-у…, - и тонюсенькая ниточка дыма вылезла под дождь.

— Лежать!! — рявкнули над ухом. Ненавижу драконоловцов. До самой глубины своей драконьей души ненавижу. Нет, конечно, в качестве завтрака они, может быть, и вкусные, но… Я никогда не пробовала и, скорее всего, больше не попробую. А ведь, заразы, подстраховались… Заговоренные толстые веревки на лапах обвязаны вокруг вросших в землю камней таким образом, что я безвольно лежу на пузе и когтем не могу пошевелить, чтобы хоть как-то попытаться освободить себя. В принципе, можно попробовать плюнуть огнем на все эти путы, но опять же они огнеупорные… Дорогая вещица, однако. Что ж это они так разорились на меня? Летаю, никого не трогаю… Мне, само собой разумеется, приятно за оказанное внимание, но всё-таки я жить хочу. Эй, лю-юди-и-и-и!..

В прошлый раз (а также в позапрошлый, позапозапрошлый и так далее) они, то бишь драконоловцы, вооружались гораздо менее внушительно. Некоторые раритеты так и подмывало оставить себе на память в качестве вешаемого на стену трофея… А как они улепетывали, завидев шуточно выдыхаемую струю пламени, — засмотришься… Но, видимо, эти полуцирковые выступления сыграли со мной злую шутку, заставив расслабиться и получать удовольствие от регулярных набегов по мою скромную душу. И вот, пожалуйста — я лежу под дождем промокшая, продрогшая, немного голодная, и всё это в одной телеге с навалившейся апатией.

Да… Сначала я бушевала, как положено бушевать разъяренному дракону, которого пытаются связать и пришпилить к земле: оглашала трубным ревом окрестности, изрыгала пламя, скидывала набрасываемые петли, пытаясь одновременно подняться в воздух, но вместе с тем я уже каким-то десятым чувством понимала, что мне не удастся уйти. На этот раз не удастся… Поэтому я в неистовстве подпалила одного из Охотников — кажется, они так себя называли — за что меня потом (после того, как я, запутавшись, упала, позволив тем самым обвязать себя ещё крепче, чтобы наверняка) с чувством попинали. Благодарю, очень приятно…

Я тихонько, чтобы не задушить себя обвязанной вокруг шеи петлей, вздохнула, и в воздух, тихо клубясь, ушли два облачка серого дымка. Всё-таки красивая панорама открывается с этой нагорной площадки… Зеленый лес, который стал мутным под плотной завесой дождя, далекая степь впереди, серое грохочущее небо… Казалось бы, в моем положении в последнюю очередь надо думать о красотах природы, но времени у меня было предостаточно — надо же его куда-то девать, хотя бы для того, чтобы запечатлеть в памяти последний миг покоя… Если судить по тому, что меня сразу не убили, то, значит, я пойду на опыты к какому-нибудь состоятельному сумасшедшему. Сумасшедшему потому, что сам нарвался, а я свою жизнь так дешево не продам.

Со стороны Охотников раздались злые довольные смешки, и я непроизвольно скосила глаза. Они стояли под дождем с промокшими плащами, запачканными грязью и травой коленями, изгвазданными лицами, и все, как один, смотрели в мою сторону. Чувствовалось их злобное ликование, желание отомстить мне за все свои прежние неудачи и промахи… Ловцы драконов… Многие не возвращались после неудачных набегов, предпочитая умереть каким-нибудь другим способом, но только не из-за некачественного оружия и гнилых веревок, рвущихся от одного только моего движения… Многие не возвращались, но эти вернулись. С арбалетами из специальной гномьей стали, с несгорающими и прочными веревками, даже парочкой артефактов запаслись на всякий случай… Кошмар. И что им только от меня надо, раз отвязаться не могут? Банные листы какие-то…

— …И Хозяин даст нам за него неплохой куш…

Так, минуточку. Слух у меня превосходный, и я точно не ослышалась. Кто тут у нас «он»?!

— Неплохой? Пусть ещё добавит — у Драггара ожоги только к зиме заживут!.. дракон!

Я снова покосилась в ту сторону. Сказавший неприличный эпитет в мой адрес сидел спиной ко мне и пытался развести костер с помощью заговоренного огнива. Но, видимо, волшба давно рассеялась, и теперь огниво работало через раз, выпуская при этом слабые перья искр. Я чудом удержалась от того, чтобы «любезно» предложить свои услуги по разведению костров и быстрому испепелению некоторых личностей.

Очевидно, мой хищный взгляд на спину Охотника не остался незамеченным, так как, не успела я сомкнуть веки, ко мне, тяжело ступая, прошествовала пара сапог, которая остановилась аккурат перед моим носом. Я приподняла взор.

— Что, рыло драконье, отдыхаешь?

Со стороны раздались одобрительные смешки, а я глядела прямо в эти черные точки-зрачки, окольцованные коричневыми радужками… Выдрать бы тебе кишки, Охотник за драконами.

А он продолжал издеваться, то глядясь в блестящую поверхность моих глаз, как в зеркало, то пуская насмешки в мой адрес. Приятели поначалу его охотно поддерживали, заливаясь хохотом, но потом притихли, вероятно, узрев тот недобрый огонь, полыхнувший в моем немигающем взгляде.

— Ты бы… поосторожнее…, - робко посоветовал один. Охотник обернулся в его сторону, потом презрительно сплюнул, почти попав на меня:

— Гадина привязана, не вырвется!

Но всё-таки даже у таких глупцов, как он, иногда просыпается инстинкт самосохранения, поэтому он ещё немного поглумился и решил вернуться к остальным, напоследок выставив пальцы рогатиной и прорычав:

— У-у-у… Зенки вытаращил!

То ли клацнуть зубами для профилактики…

Снова покой. Снова можно прислушаться к дождю, к его тревожному шелесту о камни, к его бурлящим потокам, размывающим плато и уходящим вниз… И камни превращаются в пыль… Интересно, как Охотники меня будут тащить по этой слякоти?

— Слушай, Орвнир, а зачем Хозяину дракон?

Вот и познакомились. Интересное имечко — Орвнир… А ведь и правда — зачем я ему нужна?

— Известное дело, — важно ответил тот, — драконит…

Что-о?! ДРАКОНИТ? Дать мой череп на трепанацию ради какого-то магического камешка?! Ладно, пусть не какого-то, но всё же! Пускай, этот мифический камень, которого я в глаза не видела, обладает воистину удивительными свойствами, но я не собираюсь быть разделочной тушей — как увижу этого умника, сразу испепелю! Впрочем, замахиваются на драконит маги определенного уровня, которые уже прошли «зеленый» период метания пульсарами и желающие поподробнее изучить некоторые особо опасные аспекты колдовства. Значит, не повезло мне… Испепеление отменяется по техническим причинам. А именно из-за вероятного наличия у таинственного Хозяина доброго порядка артефактов как раз для таких темпераментных и огнедышащих, как я.

— Ну, естественно, ещё кровь, — добавил Орвнир, перехватывая огниво из рук компаньона и одним сильным взмахом высекая приличный сноп искр, от которых огонь нехотя, но всё же зажегся.

Мда… Кровь. И камень. Превосходное сочетание…

Я отрешенно уставилась вдаль, туда, где тускло светилась полоска полузасохшей степи, туда, где я так любила летать. Жаркое в этом году лето выдалось, небогатое дождями… Этот ливень, что сейчас барабанит по моей спине, — редкое исключение. Ох, как всё-таки неудобно в этих веревках!..

— Эй, Орвнир! К нам кто-то поднимается! — тревожный голос одного из Охотников, стоящего на дозоре, заставил всех партнеров вскочить со своих мест около негаснувшего, вероятно, из-за специальной магии огня и взяться за оружие, а меня — немного оживиться.

— Кто это? — спросил Орвнир, поудобнее перехватывая свой арбалет, немного другой конструкции, чем у других.

Дозорный долго всматривался, подставив ладонь к лицу, и ответил только тогда, когда я и сама стала выделять среди общего шума легкие шаги:

— Кажется, тот эльф…

Интересненько… Что за эльф?

— Да, точно, это он! — воскликнул дозорный и обернулся к помрачневшему Охотнику. — Что делать будем?

— Пока ничего, — буркнул тот, дожидаясь явно нежданного гостя. Остальные сгрудились за ним, недобро сжимая оружие.

Через некоторое время на площадку через острые зубцы камней перемахнула тень, и на неё тут же ощерились арбалетные стрелы. Тень сначала помедлила, но потом уверенно шагнула вперед.

— Что тебе нужно? — рявкнул Орвнир. И что ж так кричать-то? Эльфы вроде глухотой не страдают…

Тень сделала ещё несколько бесшумных шагов, войдя окончательно в моё поле зрения, и откинула глубокий капюшон темно-зеленого плаща. Мда. Эльф.

— Я пришел, чтобы получить обещанную плату за оружие, — нараспев ответил голос.

Та-а-ак… Он, получается, тоже в этом славном мероприятии замешан?

Охотник чуть не заскрежетал зубами от злости.

— Мы же сказали, что отдадим тебе деньги вечером в харчевне, — с трудом сдерживаясь, процедил он. Эльф был невозмутим.

— Вы сказали, что расплатитесь со мной после поимки зверя. Вы этого имели ввиду? — и он кивнул в мою сторону. Я сузила глаза.

— Допустим. Но мы не договаривались, что ты сам придешь за деньгами!

— К сожалению, — снова раздался мелодичный голос, — мне понадобилось срочно покинуть своё место пребывания, и ждать я больше не мог…

Орвнир со свистом выдохнул воздух, повернулся и направился к оставленным возле костра вещам. Эльф тем временем терпеливо стоял на месте, абсолютно не смущаемый отнюдь не дружелюбными взглядами драконоловцов. Он лишь с хладнокровным любопытством оглядел бивак, разбросанные возле костра вещи, спину копошащегося в них Охотника… и посмотрел на меня. В это мгновение небо расчертила яркая молния, осветив силуэт эльфа серебром и на миг окунув его лицо во тьму.

Что он подумал в это время? Испытал ли сострадание? Вряд ли. Эльфы и драконы имели весьма сложные отношения, конечным итогом которых всегда был вооруженный нейтралитет. Так всегда происходит между расами, имеющими примерно равный статус и развитие. Драконы — хозяева неба, и эльфы — хозяева лесов. Хладнокровие и презрение. Презрение и хладнокровие. Попал в беду — выпутывайся сам…

— Вот, здесь все деньги, — сказал Орвнир. Я сморгнула. Эльф давно накинул капюшон на волосы, но лицо уже не скрывалось в его глубинах, а было обращено к Охотнику — тот протягивал мешочек из грубой холстины. Эльф взял кошель, и он незаметно исчез где-то в складках длинного плаща, из-под которого виднелась только парочка сапожных подошв. После этого странный гость еле заметно склонил голову, прощаясь, и направился туда, откуда появился.

И тут я не выдержала… Мы, драконы, вообще редко кого просим о помощи, так как трудно ни с того ни с сего наступить на горло своей гордости, но… я страстно захотела жить, а посему, когда эльф проходил мимо, посмотрела ему в глаза. Посмотрела. В глаза. Я. Помоги!

И — чудо, в которое я не смогла поверить! — тускло блеснул эльфийский нож, впившись в веревку. Впившись? В заговоренную веревку? Да-а… Эльфийским ножам всё нипочем.

Тень перемахнула через зубцы, и тихие шаги почти моментально слились с шумом дождя и резкими раскатами грома.

— И чего он заявился? — не выдержал один. — Может, стоило его… того?

— Не мели чепухи! — рявкнул другой. — Нужны лишние заботы — догоняй!

Орвнир угрюмо посмотрел на них, но ничего не сказал, вместо этого направившись к костру. Минуту посидел, слушая препирательства соотечественников, а потом спокойно сказал:

— Заткнитесь, иначе я вас обоих убью.

Правильно. Нечего шуметь, если не хочешь, чтобы по твою душу не заявилась какая-нибудь пакостная нежить.

Охотники под прожигающими взглядами остальных замолчали и пошли греться к огню.

— Орвнир, — не выдержал подпаленный мною Драггар, — когда Хозяин заберет эту скотину? Я уже смотреть на него не могу!

— Мы послали ему сигнал, значит, скоро появится, — ответил тот, подставляя руки к язычкам колдовского пламени и мимолетом взглянув на меня.

Скоро появится, да? Знаете, мне что-то не улыбается с вами тут разлеживаться, так что я полетела, если вы не против…

Я осторожно пошевелила освобожденной лапой, что не осталось без внимания Охотников.

— Лежать, тварь! — вскочил один, хватаясь за арбалет. Нервный ты какой-то…

В небе разветвилась ослепительная молния, и я резко замахнулась когтями, одним махом перерубив веревки на второй лапе, затем содрала петлю с горла, не удержавшись от торжествующего рыка, ну, а освободиться от пут на задних лапах уже было просто… Под дождем развернулись перепончатые крылья, об которые тут же неистово забарабанил дождь. Охотники, судя по вытянутым лицам, не сразу уразумели, что к чему. Да я и могла их понять: лежит дракон, обвязанный вдоль и поперек заговоренными веревками и не в состоянии пошевелить даже кончиком хвоста, и вдруг освобождается! Чудесным и непонятным образом!

Я могла торжествовать и наслаждаться бесконечно этим безмолвным соревнованием под названием «Кто сделает глаза круглее», но это мероприятие было безнадежно испорчено запоздало взведенными арбалетами. Повторять снова своё пленение не хотелось, очень не хотелось. Поэтому я набрала в легкие побольше воздуха, заставив тем самым Охотников инстинктивно отгородиться от меня руками, аккуратно выпустила в них струю дыма и, пока те отчаянно откашливались, слизнула с каменного плато тонкий эльфийский кинжал. Прощайте, жалкие Охотники за наживой! Это, конечно, хотелось бы сказать вслух, но те искренне верили, что драконы не разговаривают, а я их разочаровывать не хотела…

Глава 2

Я облетела круг почета вокруг вершины горы и приземлилась на маленьком для моих габаритов выступе, механически переминаясь лапами на месте, тем самым вызывая безостановочный поток мелких камушков и каменного песка. Дождь продолжал лить как ни в чем не бывало, а грохот по-прежнему звенел в ушах. По чешуе мягко стекала вода, стирая грязь плена. Ну и ливень… Казалось, степь вдали окончательно превратится в зеленовато-желтый дым, а лес смоется вместе с дождем… А вместе с ним и маленькая темная фигурка.

С хлопком разверзлись крылья, и я спикировала вниз, с угрожающей скоростью приближаясь к бредущему путнику. Надо отдать ему должное — эльф среагировал незамедлительно: я даже ещё не коснулась мокрой травы, как он кинулся в сторону, приземлившись на одно колено метрах в пяти от меня. Увидев знакомую морду, он немного расслабился и приподнялся с земли. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, и затем я произнесла:

— Ты с-с-спас-с меня-я-а. Благодарю.

Да. Без шипения и придыхания я говорить не могла — на то и есть дракон.

Эльф кивнул, принимая благодарность, дернул сбившийся капюшон и продолжил свой путь. Казалось, разойтись нам на этой дороге, но… я не смогла вот просто так проводить взглядом эту промокшую фигурку, которая вот-вот исчезнет за деревьями. Почему-то не смогла. Вместо этого я непривычно после полета заковыляла к нему и, нагнав (тот даже не повернулся), прошипела прямо ему в ухо:

— Как тебя-я-а з-с-совут, ос-с-строух-хий?

Он мгновение безмолвствовал, как бы раздумывая, ответить или нет на вопрос после такого эпитета, но потом всё же тихо ответил:

— Emancipael Cob-alskia Opsgalen Phyllea-Ter.

Вот как. Полное имя. Положение обязывает меня тоже назвать своё полное имя.

— Incen Calrelectr-Althaina Al Oyrandesmonis, — представилась я. Мы молча продолжали идти по сырой траве. Никто из нас, разумеется, не собирался расшаркиваться всеобщим «очень приятно». А дождь всё лил и лил…

— Далёко идеш-ш-шь? — через некоторое время спросила я.

— Далеко, — немногословно подтвердил эльф, снова помедлив перед ответом.

— Так и промокнуть-с недолго…, - сказала я и поглядела вверх. Небо тут же разразилось протяжными раскатами, заверяя, что вошло во вкус и заканчивать дождь пока не собирается. Я смерила идущую немного впереди макушку взглядом и не удержалась от усмешки: плащ, несмотря на всю качественность эльфийской работы, промок безнадежно и висел мокрой тряпкой, то и дело прилипая к ногам. А ноги-то хлюпали, хлюпали!

— З-с-снаеш-шь, — после долгого и упорного молчания со стороны нового знакомого я решила взять инициативу в свои лапы, — тебе вс-с-сё-таки лучш-ш-ше переждать-с дождь где-нибудь не под открытым небом-с…

— Где, например? — безучастно спросил эльф.

— Как тебе этот уютный домик-с? — с сарказмом прошипела я, поведя крылом влево. Эльф посмотрел в указанном направлении, и на его лице отобразилась смесь презрения и брезгливости. Будь я на его месте — тоже бы скривилась: затерянная среди елей, скособочившаяся, поросшая мхом и мелкими растениями избушка.

— Ну? — с ожиданием вопросила я. — Как тебе мой дом?

— Что?! — воскликнул эльф, повернувшись ко мне всем корпусом. Ну, наконец-то нормальные эмоции… Впрочем, не знала бы сама, что здесь живу, — точно бы не поверила. Но факт остается фактом.

— Прош-ш-шу…, - шутливо склонила голову я.

— Я не терплю издевательств! — процедил он, отворачиваясь от меня и собираясь возобновить ход.

— По-твоему, я из-с-сдеваюс-сь? — я сузила глаза и выпрямилась. — Я, в чьих-х жилах-х течет кров-фь дракона?!

Эльф, уже сделавший шаг вперед, обернулся и посмотрел на меня.

— И как же ты там помещаешься, великий дракон? — ядовито поинтересовался он. Я ледяно отрезала:

— Не т-с-воего ума дело. Ес-с-сли хочеш-шь превратитьс-ся в одну больш-ш-шую лужу — пожалуйс-с-ста, у меня нет-с намерений приглаш-ш-шать дважды.

Он секунду помедлил, а потом отправился в сторону потемневшей от времени постройки. Я проследила взглядом, как бесшумно ступает его нога среди зарослей багульника, бальзамина-недотроги, белоцвета, как он встает перед мшистой дверью и скептически взглядывает на меня.

— Иди…, - прошипела я, складывая крылья по бокам. Он пожал плечами и молча двинулся вперед, толкая дверь и занося ногу над порогом. Одновременно с этим я втянула свежего воздуха в легкие, выгнула шею, и он уже не увидел… Ну, и пусть — свидетелей меньше будет.

— С потолка не капает? — осведомилась я, заходя в темный дом, освещенный лишь тусклым светом единственного оконца рядом с дверью. Эльф промолчал, оглядывая помещение, а потом вздрогнул и резко повернулся, выставив вперед невесть откуда взявшийся кинжал. Хотя почему невесть откуда? Всё оттуда же. Из плаща. И опять заговоренный. Везет мне сегодня на магические вещички!

Я проигнорировала направленное на меня оружие и аккуратно обогнула эльфа.

— Располагайся в этом доме, пусть защитит тебя он кровом…, - нараспев говорила я стандартные древние слова хозяина, одновременно копошась в старом полуразваленном сундуке и выискивая подходящую одежду, — пусть очаг тебя согреет, для тебя открыты будут двери… Слушай, хватит тыкать в меня своим кинжалом! Никакого уважения!

Я в конце концов выискала нужное мне платье и сердито оглянулась на гостя. Но тот по-прежнему упорно поводил лезвием перед моим носом.

— Какой Вас пёс укусил, милостивый сударь? — вежливо поинтересовалась я, сужая глаза и небрежно отмахиваясь от назойливо лезущего в глаза локона. Эльф заметно опешил, что дало ему возможность повнимательнее приглядеться ко мне.

— Это ты, дракон?!

Я со смешком ответила:

— С утра была.

Да. Была. А теперь я в образе нагой человеческой девушки с копной темно-каштановых кудрей. От дракона остались только глаза — ярко-карие, почти красные (огненные, если лучше выразиться), с желтой короной вокруг зрачка — да и те несколько преобразились, потемнев и округлив зеницу.

— Но…, - он окончательно растерялся, — разве драконы оборачиваются? Разве они имеют вторую ипостась?

— Конечно, — фыркнула я, одновременно натягивая на себя свободный балахон из некрашеного льна, — но только до тех пор, пока дракон не войдет в старший возраст. Тогда он уже не сможет превращаться в человека, всегда пребывая в истинном обличье.

У эльфа был настолько оторопелый вид, что я невольно улыбнулась:

— Сразу видно, что ты весьма молод и ещё многого не знаешь…

Он нахмурился.

— Меня слишком поздно выпустили из Леса, лишь поэтому я этого не знал.

Я приподняла бровь, принимая к сведению информацию, и направилась к переделанной мною в камин печке. Несколько слов над потухшими углями и взмах рукой — и вот огонь весело трепещет, с охотой принимая подкладываемые березовые поленья.

— Да ты садись, — всё ещё глядя в танцующее пламя, сказала я. Люблю огонь. Ласковый, податливый — он может спокойно потрескивать, даря тепло, а свирепый и неистовый — выжигать всё вокруг. Первый мне нравится больше, хотя я с успехом могу воспользоваться и тем, и другим. Я встала, повернулась к эльфу и заметила, как на лице его борются противоречивые чувства: с одной стороны он хотел вернуть маску холодности, с другой стороны он слишком много сказал, чтобы это сделать. В конце концов он определился с выбором и сел на удачно подвернувшийся единственный стул. А я-то его на растопку хотела отправить за ненадобностью, а теперь он служит опорой заду высокородного…

— Можешь называть меня просто Инцеей, — я пошла к сундуку и захлопнула крышку. — А то называть меня полным именем — так язык сломать несложно.

— Эман.

— Ты бы плащ снял, Эман, — усмехнулась я, кивнув на растекающуюся по деревянному полу лужу. Эльф удивленно глянул себе под ноги и невольно их приподнял.

— В углу тряпка, — сказала я, зажигая висящую на крюке над стоящим посреди избы столом лампу. К свету маленького камина добавился ровный круг от лампы, и комната стала более отчетливой. В углу, рядом с окном, стоял шкафчик, доверху забитый мешочками, которые источали слабый запах сена. Прямо перед окном, впритык со шкафом, возвышался маленький столик, на котором стояла глубокая округлая миска из глины и лежал широкий обшарпанный нож. У противоположной стены расположилась деревянная кровать с одеялом из грубой овечьей шерсти. Рядом нахохлился сундук, освещенный неказистым самодельным камином. Вот так я и живу — просто, но удобно. Для нелюдимой (слово-то какое многогранное) колдуньи-травницы самое то.

— Ты что-то не понял? — спросила я. Эльф, продолжая поджимать ноги, смотрел мне в лицо. Так смотрит, к примеру, богач на бедняка, который «вежливо» попросил первого убраться с дороги. Всё понятно. Да чтобы высокородный (все они такие) эльф вытер за собой лужу натекшей воды? Никогда. Но и я сгибаться в три погибели и вытирать под ногами у эльфа не собиралась. И даже не подумаю собраться. Лень мне что-то поклоны отбивать.

— Тряпка в углу, — повторила я ледяным тоном. Эман немного поколебался, но потом молча встал, достал тряпку и аккуратно подтер мокрый пол. Так же аккуратно он кинул двумя пальцами тряпку на место и сел обратно. На щеках его играл румянец — редкость для бледной кожи лесных жителей. То ли с трудом сдерживался, чтобы не напасть на меня, то ли жарко стало. Что ж, он даже несколько освежал лицо, привыкшее быть каменным и чуждым…

— Тебе надо переодеться, — сказала я, вороша свои немного подмокшие волосы. — Есть сухая одежда?

Эльф уставился на меня, как баран на новые ворота.

— Одежда?

Я тихо вздохнула. Не разочароваться бы мне в эльфийском народе. Слывут такими важными, а то, что нужно брать с собой запасную одежду, не знают. Ладно, не буду о грустном…

Я прошествовала к своему скромному сундуку, небрежно откинула готовящуюся на днях отвалиться крышку и деловито произнесла:

— Так.

Порывшись немного в малочисленном белье, я выудила, наконец, свою старую ночную рубашку и предъявила эльфу:

— Нравится?

Эман как-то боязливо на меня покосился. И его самые страшные догадки подтвердились…

— На! — я кинула ему балахон, и он машинально его словил. — Можешь переодеться.

— Что? — потрясенно переспросил он.

— Если ты стесняешься, я могу выйти. Всё равно травок к чаю набрать надо. Ты только быстро, — с этими словами я покинула уют своего скромного дома и вышла под ливень. Я, конечно, соврала: «травок к чаю» я могла набрать и из шкафа — благо он от них уже по щелям трещал. Но надо же Эману привыкнуть к своему… скажем так, нестандартному одеянию. Я, честно, выбрала самое простое платье: не приталенное, с минимумом вышивки… Надеюсь, эльф оценит мою заботу. А не оценит, ну и ладно.

Выждав под ливнем ровно столько, чтобы не промокнуть, я отвернулась от лесной панорамы и вошла в избушку.

— Ох, — изумленно выдавила я, а потом на меня внезапно накатило, и я хихикнула. На этом моё непотребное поведение закончило своё существование. Я подошла к изрядно сконфуженному Эману, кашлянула и, со словами «Всё равно рубашка старая и мне не нужная», с силой дернула за оба рукава. Раздался треск, и я осталась с двумя обрывками ткани.

— Вот так это больше тебе подходит, — серьезно сказала я и свалила тряпки в угол. Эльф поежился, потер оголенные руки и вопросительно посмотрел на меня.

— Что? — приподняла я бровь. Честно говоря, невербальный контакт у нас не шибко-то устанавливается…

— А где травки?

Я отвернулась, дабы скрыть ухмылку. Вот уж внимательный эльф попался… Про травки помнит. Такому так просто не соврешь. Но я врать и не собиралась. Это была всего лишь маленькая ирония. Как же эльфы живут-то, без юмора?

Я снова посмотрела на Эмана и поняла одну важную вещь. Вот уж не думала, что когда-нибудь буду зацикливаться на таких суетных вещах, но эльфы ещё как жили. Причем с юмором, или — да отвалится мой хвост в таком случае! — легкая улыбка на лице моего гостя — явление приходящее и уходящее, независящее от обстоятельств.

— Ладно, садись за стол, — вздохнула я и направилась к шкафу. — Будут тебе травки…

Я выдвинула уверенным движением один из ящичков и стала выискивать подходящий мешочек. Естественно, по запаху.

— Ты травница? — раздался со стороны спины ненавязчивый вопрос.

— Да, — коротко отозвалась я, при этом без особого успеха пытаясь отогнать назойливую мыслишку, связанную со свойством одного сбора… Вот он лежит, кстати, прямо на глаза и просится. Ромашка (соцветия), плоды шиповника, очиток — вот такие скромные составляющие, но зато КАКОЙ эффект! Ладно, пусть лежит, а то придется несчастному эльфу ночь коротать на улице. В кустиках. Ладно, заварю землянику…

Я ловко выудила маленький мешочек и задвинула ящик. Пока я заваривала чай (точнее пока вскипятился над огнем небольшой закопченный чайник и я смогла залить положенные каждому в кружку листья и соцветия), Эман скромно молчал. Но когда я умостилась на подтащенный поближе к столу шаткий сундук и собралась было хлебнуть горяченького кипяточку, как он стал меня расспрашивать, при этом каким-то образом умудряясь пить из порядком обколотой кружки:

— Ты здесь одна живешь?

— Да.

— А давно?

— Не очень.

— То есть?

— С этой весны.

— А до этого где жила?

Я собралась было ответить эльфу что-то насчет слишком длинных носов помимо длинных ушей, но задумалась. Перед глазами поплыли образы прошлого, глаза ностальгически затуманились. Всю ностальгию как крылом сняло, когда я вспомнила свою неказистую, обвешанную сумками фигурку, которая, поскальзываясь на подтаявшем снегу и встряхивая голову от волос, полощущихся на потоке свежего воздуха, по-хозяйски окинула взором лес, с трудом достала из внутреннего кармана потрепанный клочок карты, потом снова посмотрела на стройные стволы деревьев и уверенно двинулась вперед. Избушку я тогда нашла довольно-таки быстро, что не могло не радовать, ибо я уже достаточно подмочила сапоги и начинала бодренько хлюпать носом. И не говорите потом, что драконам чужды земные болезни! И что самое удивительное, дом сейчас не шибко-то отличался от того дома, в который я вошла весной. Ну, разве раньше была печка, а сейчас — нечто, что с большой натяжкой можно было назвать камином. Зато можно наблюдать, как загадочно пузырятся зелья из травяных порошков, как курятся пары… Да разве что раньше не было ещё и этой пары внимательных серых глаз… с узкими щелями-зрачками.

Я так заинтересовалась этим любопытным фактом, что на миг забыла о чае. У эльфов глаза похожи на драконьи? Да-а… Мы во многом схожи. Но при этом такие разные… У драконов глаза пылают огнем: карие, почти красные, порой даже желтые встречаются, очень редко — черные; у эльфов — брызжут водой: серые, голубые, синие, иногда зеленые…

Эман терпеливо ожидал ответа, спокойно взглядывая на меня и на мгновения скрываясь за надколотой посудиной, а я тем временем его рассматривала. Худое, немного вытянутое лицо с волевым подбородком и изящным (ещё бы — эльф) носом. Ровные черные брови. Миндалевидные глаза. И длинные уши, кончики которых высовывались из светло-русой длинной шевелюры. Короче, типичный эльф.

— Ты не ответила на мой вопрос, — напомнил он. Хм, а они все такие зануды?

— Везде жила, — коротко сказала я и потянулась губами к напитку. Эльф на секунду замолк, а потом осведомился:

— А что надо было от тебя тем Охотникам?

— Я не спрашивала, — хмуро буркнула я, не оставляя попытки глотнуть-таки чаю.

— И всё же?

Я с громким стуком поставила кружку на стол и свернула руки на груди, сквозя неугомонного гостя нехорошим взглядом. Но тот ничуть не смутился, поэтому пришлось пояснить:

— Слушай, я ж тебя не спрашиваю, какого ты поперся на эту гору и за какое ещё оружие получил деньги! Вот и не приставай и ты ко мне!

— Я с легкостью могу объяснить, — тут же вызвался эльф, не успела я даже возразить. — Деньги я получил за несколько арбалетов из гномьей стали — специально для охоты на крупногабаритных животных. Собственно за деньгами я и пришел на гору. Вот и всё. Теперь ты.

Вот как. Моего мнения хоть кто-нибудь спрашивал? Больно мне хотелось выслушивать то, что и младенцу понятно…

— Крупногабаритные животные — это я, что ли?

— Да, получается.

— Я — животное? Дракон — это животное?! — возмутилась я. Эльф был само спокойствие и невозмутимость:

— Разве нет?

Я прищурила глаза.

— Дракон — это просто дракон. И только. Так же как и эльф есть просто эльф.

— Ладно, пусть так, — не стал спорить Эман. — Но на тебя же охотились. Причем довольно удачно…

— И что?

— Зачем им это надо было?

— Может, шкурой решили обзавестись, тебе что?

Вообще-то, я могла бы и повежливее разговаривать с ним. Но он и так сует нос не в свои дела слишком уж часто…

— Просто сейчас в людском царстве что-то назревает, — ни чуть не обидевшись, молвил Эман. — Я пока не понимаю, что именно, но явно что-то нехорошее… Не даром же Охотники так упорно тебя вылавливали всё это время!

— Стоп, — решительно сказала я и придвинулась ближе к эльфу, под свет лампы. — С этого момента поподробнее… Откуда ты знаешь, что они на меня и раньше охотились, и как ты узнал, что надо идти за деньгами именно туда, на плато? И откуда, в конце концов, у тебя столько арбалетов?!

Эльф, освещенный мягким желтоватым светом, задумчиво поцарапал ногтем кружку, а потом, не меняя расслабленной позы, взглянул на меня. Резкий такой взгляд, прошибающий насквозь… Но — увы! — у меня взгляд был не хуже. Вода и огонь столкнулись и медленно отступили, тихо журча и шипя…

— В город Паулурбос я пришел из Леса для того, чтобы продать арбалеты по договорной цене одним знакомым мне людям. С ними я познакомился, когда в первый раз вышел из Леса. К сожалению, они не пришли в назначенный срок в корчму, но я увидел других потенциальных покупателей — это были те самые Охотники, шесть человек… Они ввалились в шинок,[2] громко ругаясь и жалуясь на неудачу в битве с «зубастой тварью». Тогда я предложил им купить качественное оружие, и они, немного посовещавшись друг с другом, согласились. Так как их было шестеро, а арбалетов только пять, мне пришлось продать и свой личный арбалет. Плату они должны были принести мне после поимки того самого зверя…

То бишь меня. А арбалет, кажись, я видела в руках у… как его там… Орвнира. Помню, такой интересной конструкции…

— Ладно, — я переменила позу, обхватив подбородок руками, — с этим ясно. Как насчет горы?

Эльф неожиданно хмыкнул. Тихо, но явственно.

— Не трудно было заметить вспышку огня среди серых скал. Я сразу понял, что Охотники выбрали своей добычей дракона.

Я согласно покачала головой и в задумчивости уставилась на огонь. Наступило молчание.

— И что это они на тебя так взъелись? — мелодичный голос разрезал сытую трескотню пламени.

Так, опять.

— Да нашего брата вообще что-то не жалуют, — уклончиво ответила я.

— И почему же? — вкрадчиво поинтересовался эльф. Вот прицепился! Шпион, что ли?

— Потому что люди очень пугливы.

Я вздохнула и пошевелилась на сундуке, тем самым бессловесно закрыв неприятную мне тему. Какая разница, за что меня собираются убить? Люди у меня почти никогда не вызывали уважения. Лишь некоторые, столь редкие личности могли похвастаться моим искренним почтением. Ах, так жаль людей…

Я потянулась за кружкой и наконец смогла глотнуть из неё. К моему величайшему разочарованию и возмущению, чай уже остыл. Мда. А кружка Эмана, естественно, была пуста. Молодчинка! Пока я его развлекала разговорами, он успел согреть себе желудок и сейчас скромно борется с зевотой. Не хочется мне что-то холодного чая…

Я встала из-за стола и подошла к окну. Лес уже погружался в ночную тьму. Дождь всё ещё шел, судя по тихому шелесту. Стволы деревьев мирно синели в сгущающихся сумерках. Засиделись…

— Спать пора, — повернулась я к Эману. Эльф, который в это время самозабвенно зевал, встрепенулся и взглянул на меня. Какая идиллия… И чего это я тут разболталась с ним? Наверное, из-за отсутствия общества. Хотя я и так прекрасно без этого общества обходилась. И сейчас обойдусь. Тем более без общества эльфа.

— Кровать одна, — злорадно известила я его и тут же её заняла на правах хозяйки. — Спокойной ночи.

Я взмахнула кистью в сторону камина, и огонь, дернувшись, как от сквозняка, потух, оставив лишь мирно тлеющие угли. Комната погрузилась во мрак, захватив и сидящего на стуле эльфа. Я в сладком предвкушении отдыха вытащила из-под себя одеяло, накинула его на себя и повернулась к стенке. Не тут-то было…

— Ты колдунья?

А вот этот вопрос следовало задать с самого начала, когда я только зажгла огонь в камине.

— Да.

Я, закрыв глаза, зевнула в подушку.

— Всё, аудиенция закончена. Дай мне поспать.

— Колдовать могут все драконы? — снова раздался голос из темноты.

И что он меня никак в покое не оставит? Пусть не надеется, постелью я делиться не буду, даже если мы побратаемся и поклянемся в вечной дружбе между нашими народами. Я ему и так многое сделала: предоставила кров, одежду, местечко возле огня, в конце концов. Вот пусть радуется и даст мне уснуть.

Я пробормотала что-то неразборчивое вместо ответа и, совсем не мучаясь угрызениями совести, заснула. Завтра предстоял нелегкий день…

Глава 3

М-м-м… Как приятно всё-таки поваляться в теплой постели, наблюдая сонными глазами за солнечными зайчиками на стене… Лето… Слышу, как щебечут лесные птицы, чувствую запах разомлевших под солнцем растений, ощущаю теплую ладонь ветра на своей руке… Так и хочется пожать её в ответ. И совсем не верится, что вчера была гроза…

Блаженная улыбка вдруг поблекла, а глаза полностью распахнулись. Секунду я созерцала кривые доски стен, а потом повернула голову на подушке. Эльфа в комнате не было. Я потянулась, соскочила с кровати и, подойдя к двери, распахнула её в надежде, что я увижу лишь зеленую лужайку, заросли трав и длинную чреду деревьев — мол, эльф мне просто померещился (в принципе, как и всё остальное)… Мне ждало глубокое разочарование: эльф обернулся на натужный скрип двери и успел помахать мне рукой в приветствии прежде, чем я успела хоть как-то отреагировать на его неоспоримое существование. Он был одет в свою прежнюю одежду и даже волосы успел завязать на макушке в хвост. Теперь он с самым невинным видом гулял близ опушки, иногда наклоняясь к цветам и вдыхая их аромат.

Настроение с громким уханьем скатилось вниз до отметки «обычное». Летнее утро уже не вызывало у меня никаких особенных эмоций. Я захлопнула дверь и стала переодеваться. Натянув свои узкие повседневные брюки, в которых я так любила шастать по лесу в поисках трав (оттого и несколько травяных пятен в области коленей), и свободную белую рубашку мужского покроя (с заплатой на локте — результат падения с дерева), я заплела волосы в небрежную косу и вытащила из-под кровати огромную кожаную сумку. Естественно, пыльную до ужаса. Фыркнув, я не очень старательно отряхнула её и бухнула на стол. После этого я прошествовала к шкафу и распахнула-открыла все дверцы и ящички. Запасы трав, хе-хе, впечатляли. Оглядев ряды мешочков, я поняла, какую работу проделала, и пожалела, что добрую половину этой самой работы придется пустить по ветру. Ну, теперь уже ничего не изменишь, а тащить с собой всё, что здесь лежит, честно говоря, трудно. Ладно, приступаю…

Так, что это здесь лежит? По запаху — полынь обыкновенная, помогает при желудочных болях. Взять? Или не взять? Нет, не возьму — полынь практически везде растет. А это? Икотная трава. Хм… Успокаивает нервы. Ладно, беру.

Не глядя, я кинула полотняный мешочек себе за спину и, судя по глухому звуку, попала прямиком в сумку. Неплохо. 1:0 в мою пользу!

Следующее время я провела в увлекательном соревновании с самой собой в меткости. На стол улетели уже стародубка (горицвет), помогающая при сердечных болезнях; багульник болотный, успокаивающий; плаун, помогающий при тяге к спиртному; змеевик — при расстройствах кишечника; душица обыкновенная, успокаивающая; золотой корень — как общетонизирующее средство; ромашка — универсальное средство; фиалка полевая (золотуха) — с отхаркивающим, потогонным, мочегонным действием, и ещё куча всякого добра с различными свойствами. Чистец лесной,[3] или по-другому змеиная трава, улетел самым последним и, как назло, шлепнулся вне пределов моей сумки.

Я наклонилась за мешочком, сунула его к остальным, встряхнула всё, как следует, и, положив сумку около окна, свалила оставшееся содержимое шкафа на пол. Нехилая горка получилась… Я щелкнула пальцами (жест, который не активирует заклинание, но помогает сосредоточиться) и легкими пасами, напоминающими помахивание веером, подняла груду на небольшое расстояние от пола. Стараясь не слишком отвлекаться, я махнула левой рукой, и дверь избушки резко взвизгнула, распахиваясь и открывая проём.

Навал, образованный разнокалиберными мешками с травами, выплыл на свежий воздух и повернул налево, к деревьям, растущим вплотную с моим домом. Скоро уже бывшим домом…

— Что это? — спокойно поинтересовался эльф, задумчиво нюхая сорванную (что-то не видать раскаяния) веточку лабазника.

— Сборы на ликвидацию, — любезно пояснила я, величаво-небрежной поступью идя следом. Остановившись около деревьев (там начинался лесной сумрак), я стала высыпать содержимое мешков. Порошки зеленым песком исчезали в листве, снова сливаясь с природой, откуда пришли… Как всё-таки грустно и обидно.

Вот и последний сбор. Крапива.

Я отряхнула руки, подхватила тряпки и собралась в дом, но вместо этого наткнулась на Эмана. Он стоял позади меня и по-прежнему вертел в руках сломанный цветок. Что удивительно, лабазнику уже давно пора было завянуть, а он продолжал радовать взор своими желтовато-белыми цветочками, собранными в милую душистую метелочку…

— Что? — грубовато спросила я. Если честно, то я немного испугалась, увидев позади себя Эмана, ведь он подошел настолько неслышно, что я даже не уловила шуршания травы. Хм, эльфы…

— У меня такое чувство, что ты куда-то собираешься…, - проговорил он, глядя куда-то невидящим взором, а потом перевел взгляд на меня, как будто ожидая моей реакции. Я пожала плечами и, обогнув Эмана, пошла в дом. Мешки я скатала рулетом и перевязала бечевкой, после чего отправила в сумку. Туда же легли и моя немногочисленная одежда, и профессиональные инструменты травницы (широкий нож, ступка, маленькие компактные весы, небольшой половник и тетрадка весьма потрепанного вида, с пятном в углу обложки, содержащая всяческие заметки и которой я не пользовалась уже не помню сколько времени). Немного подумав, я пихнула в суму ещё несколько безделушек, и места тут же стало не хватать. Впрочем, вещей оставалось раз-два и обчелся: пузатый флакончик с мазью против ожогов (запах ужасный, честно говорю), старые кожаные перчатки по локоть с обрезанными пальцами (моё новшество) и… Я оглянулась на приоткрытый сундук.

Гроза. Дождь барабанит по слабенькой крыше избушки, под которой стоят двое: эльф и дракон. Первый сосредоточенно поводит изящным кинжалом, вторая, совершенно нагая, нараспев читает слова хозяина, настолько древние и забытые, что никто и не произносит их сейчас. Может, зря читает? Кто знает, кроме неё самой… Быть может, не зря, не напрасно — в доме колдуньи всякое случается… Но зачем она это делает? И для кого? Для эльфа? Да. Потому что он её спас. Спас движением руки, бросающей тонкий нож в веревку. Она, копошась в своих вещах, незаметно кладет на дно сундука… Нож. Просто так, на память. Драконы не забывают ничего.

— Инцея…

Я вздрогнула. Эльф снова пришел, не выдав себя, умудрившись не скрипнуть дверью. Что-то я перенервничала…

— Ну, чего тебе? — поинтересовалась я.

— Ты уходишь?

— А ты собираешься здесь остаться?

Ага, если что, одеяло завещаю тебе — в сумку не влезло…

— Нет, — растерянно ответил Эман.

— Вот и я так же.

— Почему?

По одному огородному растению, точнее по его преимущественной части…

— Надо.

Ладно, я готова, осталось только сапоги надеть. Кажется, в последний раз я их видела в углу, под тряпками…

С непривычки повозившись с сапогами, я, наконец, затянула шнуровку и завязала её кокетливыми бантиками. Да уж, на фоне расхлябанных и потрепанных сапог бантики выглядели просто очаровательно. Главное, чтобы эти сапоги по дороге не развалились…

Я глянула на эльфа, стоявшего в дверях, и саркастически предложила:

— Ну-с, сядем на дорожку, а?

Эльф молча сел на стул, я же, немного помедлив, просто присела на корточки.

Ну и? О чем нужно сейчас думать? Моя жизнь всегда состояла из сплошных уходов, причем я никогда особо не задумывалась прежде, чем еще раз переступить порог. Снова и снова в путь… И что это такое?! Кочевая жизнь какая-то! Я прожила в этом доме всего ничего — весну и лето, а так привыкла к пыльным углам, к очагу, к своему шкафчику около окна… И всё это оставить здесь, на растерзание Времени… Ведь драконоловцы так просто не отпустят дракона, к поимке которого готовились с такой тщательностью. Да и Хозяин не одобрит… Да, Хозяин сейчас меня беспокоит больше всего. Поди некромант сбрендивший какой-нибудь. Такие некроманты опасны…

— Всё, пошли, — я тряхнула головой, встала и закинула сумку на плечо. Эльф медленно поднялся, глядя в одну точку, и я вышла вон, из полумрака избушки на поляну, тоже, правда, в тени, но зато дальше солнце так приятно освещало зеленую травку, кроны деревьев… Где там эльф? Опять, наверное, подкрался и стоит сзади, в затылок дышит…

Ха! А это уже интереснее… Эман всё ещё находился в доме!

— Ты чего? — я оперлась боком об косяк. Эман, который стоял посреди комнаты с отсутствующим видом, встрепенулся и глянул на меня. Мда. Не понять мне эльфов.

— Ты идешь?

Он кивнул, накинул капюшон на голову и двинулся с места. Наконец-то.

Я с подозрением глянула на него, но потом решила, что мне всё равно (всё равно интересно), и вышла.

— Прощай, — послышался шепот. Нет, мне это определённо не по душе!

— Ты, случаем, вчера не простыл? Жара нет? — повернулась я к нему… и обозрела спину. И что сие есть?

Эман повернулся. Под капюшоном были видны лишь гладкий подбородок, полоска рта и кончик носа.

— Мне было необходимо попрощаться с домом…

Точно заболел.

— Почему? — ошеломленно спросила я.

— Я был под его защитой, ведь так? Вот я его и благодарил…

Логично. И придраться не к чему…

— Тогда идем, — я кивнула в сторону полузаросшей дороги, неровной полосой разрезавшей изумрудную лужайку. Эта дорога была, в принципе, не очень популярной, но порой здесь проезжала каурая кобылёнка, запряженная в телегу столь старую, как и, наверное, сидящий на ней подслеповатый старик. Тогда лесную тишину разрезал непривычный визг несмазанных колес… Я тоже не пренебрегала иной раз пройтись по ней в поисках какого-нибудь растения типа подорожника или случайного гриба. Иногда находилось и то, и другое. А иногда — ничего.

Мы шагнули на обнаженную землю, которая вела куда-то туда, за деревья, потом сворачивала, направляя путника в сторону Паулурбоса. Если так посудить, то дорога делала крюк: от города вдоль гор, потом в лес и, не углубляясь в дебри, обратно, к цивилизации. Никто никогда не рисковал ходить в этом лесу, кроме меня. Некому просто рисковать. Для искателей приключений есть местные леса недалече от городских стен, но это ой как далеко. Версты две топать надо, если не больше. До города в смысле. Вот мне как раз туда и надо.

— Ну, бывай! — я коротко кивнула Эману и направилась туда, откуда мы пришли в самом начале. Я лучше пойду через горную степь, чем по столь привычным и знакомым окрестностям леса. Нелегко всё же покидать обжитые места…

— Ты куда? — окликнули меня. Я остановилась и, не оборачиваясь, ответила:

— К людям, в город.

Повисла тишина. Затем позади раздалось:

— А не хочешь уйти жить в Великий Лес?

Я не удержалась и всё-таки повернулась к нему лицом. Хотелось поглядеть на нездорового головой эльфа.

Странно. На вид — самый нормальный эльф: темно-зеленый плащ с глубоким капюшоном, скрывающим глаза, по остальной половине лица нельзя прочесть ни единой эмоции. Вроде вполне вменяем.

— Эман, — совершенно серьезно произнесла я, — мы с тобой даже почти незнакомы. И вроде как расквитались…

Он не возражал.

— И вообще, кажется, не мне говорить о взаимоотношениях драконов и эльфов… Удивительно ещё, что мы друг друга терпели прошедшие сутки. Не так ли?

По-моему, он меня не понял. По крайней мере он продолжал стоять в прежней позе каменной статуи под покрывалом.

— Всё, — я встрепенулась и поправила лямку от сумки, — счастливо! Мне пора… Может, ещё успею до вечера найти себе временное жилье. Пока!

Я небрежно помахала рукой и твердым шагом пошла по дороге. Через пару мгновений я осознала, что мне что-то препятствует. Точнее, кто-то…

Кажется, я начинаю раздражаться. У драконов терпение не бесконечное. Один вчера уже испытал на себе жар моего гнева. Ожоги-то… о-го-го получились! Ему бы припарочку из клевера или масло облепиховое…

— Чего? — грубо рявкнула я и рванула лямку из ладони Эмана.

— Может, ты всё-таки захочешь в Лес?

Вот настырный!

— Захочу — обязательно тебе сообщу, — «мило» улыбнулась я, еле заметно кивнула и продолжила прерванный путь.

Несколько пройденных метров спустя, я поймала себя на том, что сосредоточенно перекручиваю в памяти слова Эмана и порываюсь оглянуться. Но останавливало меня осознание того, что всё это — безумный бред.

Ха! Жить среди эльфов! Нашел, что сказать. Мне сам он порядком надоел, а там их… у-у-у… много. Да чтобы я хоть раз связалась с эльфом?! Особенно с этим, от которого у меня уже начинаются приступы тихого бешенства? Ни за что. Я окончательно пришла к выводу, что общество имени самой себя полноценно и в дальнейшей корректировке не нуждается. Тем более в этом Лесу — хвост даю на отсечение — таких вот, как Эман, пруд пруди. Ну уж нет, лучше к людям…

Я ускорила шаг. Идти до опушки надо примерно час, потом тратить время на обход выступающей части леса… Ещё до города две версты пилить… Эх, жаль, что в дракона обратиться нельзя — заметят, потом выкручивайся! И через лес прямиком не пройдешь, так как по пути топи могут попасться, да и в такие дебри можно зайти, что не выйдешь, пока не состаришься. А ведь, казалось бы, обычный лес…

Занятая примерно такими думами, я и не заметила, как лес стал заметно редеть и отступать от дороги. Лишь ступив за пределы привычной древесной стены, я опомнилась и с удивлением огляделась. Впереди простиралась степь, справа возвышались серой громадой горы, слева убегала к городу дорога. А позади оставался лес… Я грустно улыбнулась, прощаясь с прошлым, и радостно вдохнула свежий воздух в предвкушении новых впечатлений. Вперед, кочующая травница!

В самом веселом расположении духа, напевая несуществующую мелодию, я зашагала по дороге, которая уже вышла из леса и теперь медленно, но верно начинала изгибаться в сторону Паулурбоса. Сумка ритмично шлепалась об бедро, в такт бодрой ходьбе, солнышко грело затылок, небо голубело ровным незабудковым цветом, мимо пролетали бабочки, пчелы, мушки — лепота! Я даже засмотрелась на красоты степной природы: суховатые травы простираются до самого горизонта и тают в дымке, оставляя путешественника гадать, что там дальше находится, а порой и мечтать… Вот приду в город, обживусь, тогда и буду подумывать о походе в заоблачную даль.

Но, видимо, меня никто не хотел оставлять в покое, потому что внезапно метрах в двухстах-двухстах пятидесяти от меня воздух вспыхнул яркой белой искрой. Это был портал, если судить по семи темным фигурам, которые появились посреди бескрайних просторов, словно так и надо. И что-то они мне не очень нравились. Точнее не нравились. А ещё точнее — очень не нравились. Благодаря своему незаурядному драконьему зрению я увидела недавних знакомых… Вот только радоваться нежданной встрече с Охотниками я не собиралась. А дядьке в черном балахоне тем более. Что-то подсказывало, что сие есть сам пресловутый Хозяин. Соответственно, напрашивается закономерный вопрос: «А не пора ли драпать?». Позорно, конечно, позорно, но что делать…

Недолго думая, я дала обратный ход, да так шустро, что сумка грозила отбить мне бок в ближайшие минуты. Оставалось надеяться, что колдун меня не заметил.

В лес я влетела, словно под прицельным обстрелом огненных шаров. Скорость я снижать не захотела, поэтому почти не заметила, как мимо промелькнула оставленная избушка, а через некоторое время впереди замаячил знакомый субъект в темно-зеленом плаще.

— Эман! — я чуть не сбила эльфа с ног. — Я иду с тобой!

Эльф повернулся. Под капюшоном блестели глаза, отражая солнечный свет, который неким образом успел пробраться и под плотную ткань. Почему-то они напоминали дно ручья, на котором лежит галька, разрисованная ажурными бликами. Но мне сейчас было не до эльфийской внешности, гораздо важнее было унести отсюда ноги побыстрее. Этот колдун доводил меня до нервного тика… Меня, дракона!! Но жить-то охота, а ради этого можно поступиться и своей гордостью, и своим отдельным, автономным существованием…

Глава 4

— Почему ты так внезапно переменила своё решение? — ненавязчиво поинтересовался Эман, шагая по заросшей дороге своими аккуратными сапогами из тонкой коричневой кожи с симпатичной шнуровкой. Моё расхлябанное подобие сапог, мелко семенящее рядышком, смотрелось, честно говоря, жутко…

— Да так, — как можно беспечнее ответила я, украдкой оглядываясь назад. — Бывает иногда такое…

Эльф покосился на меня, но промолчал. Действительно, странно звучат такие слова из уст дракона. Ха, «бывает»! Ну-ну…

— Нам долго идти надо? — осведомилась я, чудом подавив неистовое желание повернуться и убедиться, что за нами не гонятся Охотники во главе с магом.

— Дней семь-восемь.

Я кашлянула. А, может, ну его? Переться, простите, восемь дней для того, чтобы оказаться в эпицентре неприязни к драконам и пренебрежения к прочим расам! Так и подмывает плюнуть и уйти вперед…. Но ведь дернулся язык! Эх… Слово — не дракон, вылетит — не поймаешь. Тьфу! У меня уже бзики начались!

Я оглянулась. Нет никого. Ну-с, хорошо. Продолжим наши размышления на животрепещущую тему…. Итак, эльфы. Ничего, мы тоже не лыком шиты! Я устрою им такую веселую жизнь, что до-о-олго помнить будут…

— Инцея, — осторожно позвал меня Эман. — С тобой всё в порядке?

— А? Ага…

Короче, держитесь. Укрепляйте бастионы — я иду!

— Скоро мы дойдем до поворота и сделаем привал. Дальше будем идти через лес. Всё ясно?

— Ясно, ясно. Меня одно интересует: ты точно знаешь, где надо идти? Я гуляла в окрестностях и в курсе, что болота порой попадаются там, где их не ждешь…

— Сомневаешься? — тихо хмыкнул эльф.

— Ну, надо сообщить ведь твоим родственникам, какой кончиной ты умер: от большого ума и самоуверенности или по более уважительной причине.

Эльф вздохнул. Ничего, пусть привыкает — сам пригласил!

— Я уверен, — коротко ответил он.

— Ну, и ладушки! — шлепнула я его по плечу. — Тогда идем скорее!

Позже выяснилось, что понятие «скоро» в лексиконе Эмана означает нечто обратное. Пока мы дошли до этого поворота, я успела разозлиться и заработать мозоль на пятке. Точнее наоборот. Но это уже неважно…

Я плюхнула сумку около обочины и присела на мягкую зеленую траву, чтобы, наконец, стащить с себя орудие пыток под именем «сапоги». Ноги, избавившись от незаслуженного гнета, стали бурно выражать свои эмоции. Может, босиком пойти? Нет, не получится, надо сразу было думать. Так бы я по ровной (относительно) дороге прошла без обуви, а перед тем, как входить в лес, надела бы. А сейчас всё равно по кочкам, корягам, хвое, сучьям идти…

Эман, пользуясь передышкой, не преминул куда-то исчезнуть. Причем совершенно бесшумно — я только успела заметить, как всколыхнулись ветки зарослей и мелькнула подошва сапога. Надеюсь, он не пошел дальше, оставив меня в гордом одиночестве?

Я растянулась во весь рост на густой траве и машинально стала её ворошить пальцами. А ведь в таких сапогах я долго не протяну… После нескольких часов пути ноги ноют, а что будет после восьми дней? Ха, наверное, к этому времени эльфу придется тащить меня на своем горбу… Если он, конечно, не сжалится и не пристрелит меня. Хотя из чего ему стрелять? Ведь он арбалет-то свой продал…. Хотя, говорят, эльфы могут соорудить лук практически из ничего. А ещё говорят, что тетиву они делают из собственных волос. Интересно, согласится ли Эман пожертвовать своими длинными до пояса волосами? Хе-хе, если я его, как следует, достану, то да…

Вздохнув, я села и подтянула сумку к себе поближе. Где же моя любимая мазь против мозолей на экстракте подорожника? Поди на самом дне валяется… А ну её! Потом помажу, когда будет достаточно времени для того, чтобы от души порыться в своей сумке. Сейчас можно обойтись и подручными средствами… Вот, например, растет сам подорожник, а в метре от него — тысячелистник. Из этого можно соорудить прекрасный противовоспалительный компресс!

Довольно приладив помельченные растения к себе на пятку и перевязав куском чистой ткани (благо, таковая оказалась почти на самом верху сумки), я стал думать, что делать с сапогами. По идее их уже давно пора было выбросить: страшные, рваные, мозоли натирают, но… Есть несколько «но»: во-первых, для того, чтобы выбросить старые сапоги, надо иметь новые, а у меня таковых не было; во-вторых, они были дороги мне как память, потому что именно в них я весной пришла в заброшенную избушку. Вот так. Несомненно, я могу положить их в сумку, но в то же время — в чем я буду идти? Вот это дилемма… Ноги-то как ноют! Явно в предчувствии того, что им опять придется повторить все свои муки…

Вдруг позади что-то пошевелилось. Я тотчас забыла о боли в ногах и прислушалась. Отчего-то мне казалось, что это отнюдь не Эман. Стало страшно. Нет, трусихой я себя никогда не ощущала — такое понятие, как «трусость» драконам не присуще. А вот страх за недавно спасенную жизнь… В подробностях представляется, как ко мне тихо и неспешно подбирается маг, одновременно налаживая какое-нибудь заклинание поубойнее, а в стороне притаились Охотники, с живым любопытством следящие за действом… Ну, всё, больше не могу!

Я молниеносно подскочила, синхронно повернувшись в воздухе, приземлилась на одно колено с вытянутыми вперед руками и жахнула сгустком огня. Только в последний момент я поняла, какую глупость сделала…

— …Бедный зверек! — вздохнула я и двумя пальцами приподняла нечто обугленное с земли. «Нечто» ощутимо попахивало паленой шерстью и жареным мясом. Это была обыкновенная лесная белка, которая закончила жизнь таким вот бесславным способом. Её сейчас вполне можно было употребить в пищу, благо кушать-то хотелось, но я настолько преисполнилась уважением к несчастному животному и стыдом за собственный поступок, что твердо решила похоронить бедняжку.

Я повернулась к сумке с намерением достать нож, чтобы выкопать ямку для белки, но вместо этого уронила почившее существо на траву, принимая боевую стойку, а потом с вздохом схватилась за сердце.

— Привет, Инци! — помахал мне широченной ладонью Леонир, а позади него вовсю скалились Геондрис, Петраш, Алекс и Мег.

— Уф…, - нервно выдохнула я. — Я ж вас могла спалить на фиг…

— Ну-ну, — скептически хмыкнул он. — Мальчики, продемонстрируем?

Рослые двадцати-двадцатипятилетние «мальчики» с преогромнейшим удовольствием продемонстрировали… огнеупорную кольчугу. Я что-то не понимаю, это теперь такая мода — носить вещи с антидраконьим покрытием?

Вдоволь налюбовавшись на моё вытянутое лицо, Леонир поинтересовался:

— Ты как живешь, старушка?

Как ни удивительно, в возрастном соотношении со всеми этими молодцами вместе взятыми я была действительно старушкой…

— Ничего, нормально, — буркнула я. ...



Все права на текст принадлежат автору: Ирина (Айрайенн) Аронова.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Синяя кровьИрина (Айрайенн) Аронова