Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Самокат времени
Шорты и панама Да новый самокат, Толчок ноги упрямой – Во времени назад!
Растерянные лица Мелькают, как во сне, И не остановиться В безумной гонке мне!
Теряет мысли трезвые Седая голова, Как в осень сыплет резво Увядшая листва.
Что под косичкой тонкою Теперь в ее мозгу? О чем она девчонкою Мечтает на бегу?
«Взлететь! Еще влюбиться! Стать птицей голубой!..» А предстоит сей пигалице Стать самой собой…
Первый выход
В чулочках белых, пышном платье, Со скрипочкою у плеча, «Ну кто придумал номер дать ей?» - Чуть слышно в публике ворчат.
Из глаз готовы слезы брызнуть, На сцену – тащат, не ведут, Ей до успеха в этой жизни Так долог, труден будет путь!
…Заученно смычок гуляет, Терзая уши и струну, Но зал все чутко понимает, С артисткой на одну волну Настроившись…Вот крики «Браво!», Глаза, не веря, подняла: «Ой, мамочка, да это – слава?…» В слезах улыбка расцвела.
Весенняя тайна
Закономерность роковая: Черемуха лишь зацветет - Нагрянет вьюга, завывая, Хоть на день – а свое возьмет!
Цветы – в сосульку, куст – в ознобе, Хрустит трава – зеленый лед, А легкомысленной особе Все нипочем, пьянит-цветет!..
Поди, пойми, зачем к цветенью Нужны ей эти холода, Но по народному поверью Происходило так всегда.
***
И сговор вьюги с белым цветом Останется для нас секретом…
Маримба
– Так барабанит град по крыше, Так дождь шуршит, нежней и тише, Вот шелестит в ночи листва, Иль мысль моя…едва-едва…
С порывом ветра заскрипели И стукнули в саду качели, А по аллеям пронеслась Невесть откуда выбравшись – напасть! И дрожью по стеклу неверной Заставит вздрогнуть суеверно…
***
Наивный деревянный инструмент: Природу слушает – и ловко подражает, Но, увлекаясь, сам порой рождает Песнь дивную и новую во мне!..
Безудержная страсть
На заре христианской эры Гневно сетовал лирик Катулл: «Развелось графоманов без меры, Слушать стало невмоготу!»
А писали, заметь, на пергаменте, Зачищая пемзою ляп, Неужели не ведали сами-то, Что шедевра – не сотворят?..
Но с тех пор и поныне упорно, Стилем или гусиным пером, На бумаге, что стерпит покорно, Всё рифмуют, что в ум взбрело!
Изводили шелк и папирус, Напрягая ум свой и кисть, Истязали гитару и лиру, Воспевая никчемную жизнь…
И сейчас, в виртуальных сферах, Словеса кружевные плетем, Где она, гениальности мера? - Мы оценку себе не даем…
На гальке Черного моря…
Здесь сгодился бы пафос оды, Величавый гекзаметра строй, Третий возраст – возраст свободы Милосердно подарен судьбой!
Прочь все заданные траектории, Запланированные дела, Захочу – и выйду из моря я В чем мамаша меня родила!
А могу повернуть от берега И отправиться за горизонт, Далеко, говоришь? – А измеряй-ка, Как велик и прекрасен Понт!
…Что взбредет в эту белую голову? Над волнами чайкой взлететь? Хочешь, выскажу правду голую? - Захотеть – не значит суметь…
Старый тополь
Его лишили кроны пышной, Вершину посчитали лишней, Безжалостно спилили сучья, Оставив только ствол могучий.
…Стоит старик – бревном иль пнём, Обдумывает тяжко что-то, Невидимая нам работа В нем происходит день за днём.
Теперь он корни расправляет, Свет ловит …старою корой, (Калека крохи подбирает Ртом безысходною порой…)
Весной сильнее к жизни тяга, И вот с неслыханной отвагой Побеги брызнут по бревну, Ввысь, к солнцу и в голубизну!
***
Воспрял, помолодел старик, Людскую грубость не корит…
Казнь
Всем телом ощущая землю, Я казнь ужасную приемлю – В ступни и кисти бессильных рук Побеги острые вонзая, Растущий весело бамбук Распнет мне тело… О, я знаю, Как больно будет он прорастать Сквозь кровоточащую душу, А я не стану ему мешать, Его движенья не нарушу.
Как упоенно он ловит стон Пронзаемой стеблями плоти, Пусть бьется сердце, он не своротит, И по прямой – наружу – вон! Побеги, рыжие от крови, Забудут, кто их напитал, Вот он на воле, лист солнце ловит, Бамбук звенящим лесом стал!
Я казнь ужасную терплю, Пусть длится дольше. Я – люблю…
Канал Грибоедова (1967 г. Ленинград)
Тополя – не паруса зеленые, И заборы – не борта каравелл, СУхи волны асфальтово – пропыленные, Плат небес тоскливо посерел…
Беспричальная, брожу в каналах каменных, Лицо белое – как бедствия сигнал, Как легко отчаяться отчаянным, Как мне трудно – кто бы только знал…
Душевный разговор
Вдруг, сразу я смогла понять, Хоть строй созвучий был и внове, Что Бела Барток мне родня, По музыкальным ритмам крови.
…Две скрипки вечный спор вели, Тот час же альт в тот спор ввязался, Как отзвук грозовой вдали Забухал контрабас – и смял всё!
Вновь взвИлись скрипки, нежно, тонко, Как уговаривал ребенка Шуршал, смягчаясь, контрабас: «Все сбудется, сейчас, сейчас…»
И так, то врозь и вразнобой, То в унисон и очень складно, Но в диалоге, что отрадно, Звучал квартет с моей судьбой…
Картинки из детства
Как подкова – улица Матросова С карты детства в памяти у взрослого…
***
Там, где нашей улицы начало, Рельсами дорога пролегала. И катились дробной чередой Товарняк и поезд трудовой.
От боксита – красные откосы, Из теплушек – дым от папиросы, Батьки-горняки домой со смены На ходу с подножки – непременно…
Вот под этот добродушный грохот, Эшелонов непрерывный бег, Падал, таял, снова падал снег, В огородах пучились горохи, То курились избы дымом труб, То парил на солнце свежий сруб…
***
В Приполярье тоже можно жить, Отчего же избу не срубить?
Вундеркинд
Черная рубаха, белый-белый чуб, Ах, как этот мальчик Гергиеву люб!
Как они с оркестром Сен-Санса подают, Публика – в восторге, Малофеев -крут!
С Мацуевым забацает в четыре он руки, Поверьте, эти руки – равновеликИ!
Какое пианиссимо и как гремит аккорд… Александр, брависсимо, не растеряй задор!
Здесь гаджеты одни живут…
Я – сталкер в этом диком мире, Да что там – в собственной квартире, Где гаджеты одни живут, А люди словно тени тут…
Они уж не читают книг, Слова простые забывают, Вот-вот наступит страшный миг ...
Все права на текст принадлежат автору: Людмила Николаевна Перцевая.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.