Иван Курносов Оборот времен

© Курносов И.Н., 2015

© ООО Издательский дом «Библио-глобус», 2015

* * *

Глава 1. Находка

Рекомендация «Оракула перемен»

На экране ноутбука, издававшего неприятные прерывистые, похожие на повизгивание полицейской сирены, звуки, светилось: «Добрый день! Ситуация «Начальная трудность». Общая рекомендация: Требуется стойкость. Не предпринимать активных действий. Искать и создавать помощников. Рекомендация 17–1: Осмотреться, искать союзников и помощников. Оракул перемен».

Умственная зарядка

Альберт, еще не придя в себя до конца после сна, подошел к ноутбуку и отключил звук. Не выспался. «Начался день трудов праведных», – вспомнилась присказка его старого приятеля Юрия. Из-за него он подписался на эту компьютерную программу, которая предсказывает судьбу и дает рекомендации, как себя вести, на основе древней китайской Книги перемен (И Цзин). Их последний спор о том, стоит ли верить предсказаниям, закончился обещанием Альберта в живую проверить их на себе. И представить Юрию доказательства, что все это просто обыкновенная чепуха. Суеверие. Не бесплатно, конечно, за хороший коньяк. Надо наказывать самоуверенных зазнаек.

С укором посмотрел на свои полки с книгами и в который раз решил для себя, что пора прекратить покупку новых книг. Три отличающиеся по высоте, ширине и цвету крепких деревянных шкафа, составлявшие интерьер его однокомнатной квартиры, были плотно забиты книгами, журналами, альбомами и папками. Но сократить их количество он не мог. Вообще избавление от книг было для него всегда мучительным испытанием. Ведь каждая, если он ее приобрел, была когда-то ему нужна, отвечала на интересовавшие вопросы. Не зря же он затратил часть своего личного времени для ее поиска. И некий овеществленный труд (если верить экономистам) в деньгах. Наверное, это чувство ненапрасности потраченного времени и останавливало Альберта. Он не хотел признавать, что не надо было приобретать эти книги, по крайней мере, часть из них.

Иногда ему все-таки удавалось кое-что сдать букинистам или лоточникам, но много книг лежало, дожидаясь своего времени, которого не хватало для чтения. А интересы бежали вперед, словно убегая от погони, и снова оказывалось, что не хватает нужных и интересных книг. И он их покупал. Надо больше читать в электронном виде, решил Альберт. К этому он еще только привыкал. Трудно было воспринимать бледные электронные тексты на маленьком еле светящемся экране ридера как художественную литературу. Не хватало знакомого приятного ощущения книги в руке. Хотя юное племя (в свои сорок с небольшим лет он относил себя к зрелому поколению) уже с детских лет привыкает к компьютерам.

«Поздно лег, надо кончать такую практику. Все успевать днем», – закончил он свою утреннюю умственную заря дк у.

Помылся, сделал зарядку, поставил чайник, оделся, включил радио на новостной волне, побрился, позавтракал. Этот утренний ритуал, рассчитанный по минутам, был выработан годами. Никакого лишнего движения. Все предметы на месте. Там, где всегда.

На столе, рядом с ноутбуком и настольной лампой, лежали несколько толстых книг, заложенных закладками. Они заслоняли бронзовую статуэтку древнего японского воина в чешуйчатых доспехах, верхом на лошади с занесенным копьем, атакующего невидимого противника. Его звериное выражение лица и вид поднявшейся на дыбы лошади говорили, что для кого-то наступил момент истины. Он или погубит противника, или погибнет от него. Или – или. Статуэтку подарили коллеги по прежней работе на день рождения.

На самом краю стола лежала книга без обложки, вернее, только книжный блок, который Альберт нашел среди своих бумаг, пытаясь навести в них порядок. Нужно определиться, что с ней делать. Ведь эта книга – одна из немногих вещей, которая сохранилась от деда как память о нем.

«Ну что ж, искать союзников и помощников – совет верный и нужный. В любом деле», – глядя на рекомендацию Оракула перемен, ярко высвеченную на экране, вслух произнес Альберт.

Из выпуска новостей по радио его зацепили слова: «Для нас, живущих в период кардинальных перемен…». А когда мы жили не в судьбоносное время? Нас всегда убеждали в этом.

Альберт присел у компьютера. Чтобы бы это могло означать? «Требуется стойкость. Не предпринимать активных действий». Почему не предпринимать, какие могут быть угрозы?

Если Альберт не находил достаточных и убедительных оснований, объясняющих ему непонятный факт, то просто не признавал его. И все. Мало ли что в информации искажено или же неправильно истолковано. Так он сохранял гармонию своего сознания, где все было разложено «по полочкам». Он не любил тратить время на выстраивание искусственных тончайших связей, словно осенней паутины в лесу, которые рождались в головах тех, кто был заражен идеей, что все в мире взаимосвязано. И утверждающих, что от расположения звезд зависит даже то, с кем он сегодня встретится и что ему скажут. Чушь.

Просто есть вещи, которые трудно объяснить, по крайней мере, сегодня. Когда он учился в университете, аспирант – астроном с физмата продемонстрировал явные чудеса для студентов младшего курса. Он попросил каждого, кто был в комнате общежития, где Альберт жил, мысленно представить по очереди несколько предметов, которые называл, а затем выбрать из них любой. И аспирант, посмотрев своими немигающими вороньими глазами, правильно называл изумленным студентам то, что они напряженно пытались удержать в памяти.

Тогда Альберт старался найти объяснение фокусу и, в конце концов, решил, что в этом что-то есть, но пока при данном уровне знаний мы не можем дать столь интересному феномену толкового объяснения. С тех пор он так и относился к подобным загадочным вещам. Ведь наука с каждым днем открывает что-то новое. Уже доказано, что вокруг человека существует некое энергетическое поле и возможно, что и мысли могут распространяться с помощью волн. Более того, считал Альберт, по аналогии с радиоволнами, мысли человека могут приниматься и читаться другим человеком, почти так же, как голос воспринимается мобильником. Отсюда и разгадка опытов аспиранта. Если бы наука сегодня могла все объяснить, то чем бы она тогда занималась?

У человека, когда он общается с гадалкой, сама обстановка и ключевые слова «расскажу о том, что сбудется» настраивают его на мысли о своей судьбе. А кто не думал о своем будущем? Оно уже содержится в прошлом человека и вписано в его мозги несмываемыми чернилами, подобно информации на жестком диске компьютера. Все уже есть в нас. Гадалка только читает эти мысли и перекладывает на свой «птичий» язык предсказаний. Поэтому у нее такие внимательные и напряженные глаза, какие были у аспиранта. Такие же мысли о будущем навещают человека во сне, когда происходит разрядка всех напряжений, полученных им за день. И он видит вещие сны. Все протекает на физическом уровне. Это свое самое простое объяснение, как разгадку тайны гаданий, Альберт посчитал для себя убедительным и больше не возвращался к этой теме.

«А чтобы в текстах было записано предсказание для любого человека, которого предсказатель не видел в глаза – ну, это полная ерунда и чушь!», – так он говорил Юрию, который утверждал, что в древней китайской книге И цзин заложен глубокий тайный смысл и по ней можно предсказать развитие любых явлений, в том числе судьбу человека. Альберт не верил восхищенным фанатам, которые дали себя убедить в силе этой книги.

Даже в те годы, когда к телевизорам несли банки с водой для зарядки Чумаком «от всех болезней» и людей накрыло цунами печатной продукции про ведьм, колдунов и экстрасенсов, а в газетах появились постоянные рубрики объявлений по всем мыслимым и немыслимым услугам в этой области, Альберт сохранял свою убежденность в полной несостоятельности гаданий и предсказаний. А вернее, в истинности своего объяснения этого феномена. И решил доказать это Юрию.

На прошлой неделе он просмотрел несколько сайтов в Интернете, предлагавших услугу гадания по И цзину, и подключился к программе «Оракул перемен», имеющей, как было указано в рекламе, «успешную практику предсказания по восточной Книге перемен». Альберт остановился на ней потому, что сайт, на котором была выставлена программа, ему показался наиболее информативным и удобным для пользования. На нем он прочитал несколько откликов юзеров и членов Клуба «Changes», восхищавшихся совпадением предсказаний и советов «Оракула перемен» с их жизненной практикой. Благо услуга на сайте была бесплатной в течение месяца и не требовала ничего, кроме подключения к сети Интернет.

В своей холостяцкой жизни, после ухода жены, Альберт привык все делать сам. Одежда была с вечера готова, портфель собран, в кармане пиджака смартфон, в котором на неделю были расписаны задачи и дела. Взял на всякий случай из деревянной шкатулки блокнот в кожаной обложке, которым привык пользоваться, когда нужно было быстро что-то записать.

Шкатулка – изделие отца, который на пенсии целыми днями вырезал из дерева всякие безделушки. Он долго бродил по лесу в поисках замысловатых кореньев или сучьев, выбирая себе очередную жертву. Особенно ему нравились наросты, из которых, используя предлагаемые природой и своей фантазией образы, вырезал забавные фигурки или мордашки зверей. Отец очень любил лес, и если бы все зависело от его воли, то купил бы себе дом и жил уединенно в глуши, как Генри Торо. Но жизнь распорядилась иначе. Последние годы он провел в квартире на седьмом этаже блочной многоэтажки, выходящей окнами на большой металлургический завод. Над ним в любую погоду круглые сутки висел смог.

Альберт еще раз оценивающе посмотрел на себя в большое зеркало в плетеной рамке у дверей. Уже, конечно, не молод, рост чуть выше среднего. Подтянул ремень, чтобы не выглядеть выдающимся сотрудником, как любили шутить коллеги над теми, у кого живот входил в дверь раньше его хозяина. Его нынешнее занятие (советник директора небольшой фирмы, за такую же скромную зарплату) позволяло в некоторые дни не торопиться на работу. Причесал серые, слегка волнистые волосы с сединой около висков и уверенным, привычным жестом открыл дверь на лестничную площадку.

История Дока. Находка в архиве

Док – так теперь все его называли в Клубе «Changes» – три года назад, когда по заказу организации «Правда без границ» искал документы по истории гражданской войны и белой эмиграции, в одном из архивов Псковской области нашел несколько неопубликованных материалов редакции газеты «Западный край». Газета громко называла себя «беспартийным органом русской общественной мысли», а издавалась штабом русско-немецкой или немецко-русской армии Бермонт – Авалова, которая пыталась в 1919 году закрепиться в Прибалтике. Вышли всего около 20-ти номеров, последний в конце ноября 1919 года, когда армия уходила навсегда из Прибалтики и из истории.

В папке редакции оказались напечатанные на очень дешевой бумаге два десятка пожелтевших, с потемневшими от времени краями, листов текста без названия. На первой странице в левом верхнем углу размашисто, синим карандашом, виднелась резолюция: «Переговорить». Чуть ниже «П. Энг. 15.IХ.19.». А на последнем листе, на обороте внизу, аккуратная надпись простым карандашом: «С др. греч. Шкляров».

Доку понравился текст. Это были мысли о времени, вернее, о временах, которые приходят, уходят и «возвращаются на круги своя», как день и ночь, зима и лето, о том, как человек должен жить и выживать в постоянно меняющемся мире. Внимательно прочитав эти хрупкие, местами плохо пропечатанные листки, попытался вычислить, кто из древних греков мог бы такое написать. На автора не было никаких указаний. Многие мысли ему казались знакомыми, похожие высказывания он встречал у разных древних авторов: Гераклита, Экклезиаста, книги Сивилл. «Эклектика, – подумал Док, – но крепко схвачено». Текст, подобно хорошо уложенному букету, обладал своей особой, притягательной силой.

Поработав в районном архиве еще два дня, Док невольно возвращался к этим обветшавшим листкам. Поискал еще что-нибудь, связанное со Шкляровым, просмотрел имевшиеся в папке редакции номера газеты – ничего. Может, это псевдоним? О том, чтобы сделать копию с текста, не было речи. В архиве имелся только сломанный старый копировальный аппарат.

Размышляя над текстом, Док все больше осознавал ее глубокий и близкий ему по духу смысл. В свои тридцать семь лет он уже составил представление о жизни в наше непростое время. Это именно то, что он сам чувствовал. Вот почему мысли, напечатанные прыгающими буквами на расшатанной печатающей машинке, казались ему такими знакомыми.

Док любил точную фразу и слыл перфекционистом еще студентом. Сейчас, читая, чувствовал, как в его памяти оживали мысли о переменах и временах, к которым он сам раньше приходил. Они вертелись у него «на кончике языка», но здесь, в тексте, они звучали так ясно и просто.

Он не раз размышлял на эту тему и даже написал статью в журнал «Знания – молодежи». Но она ему самому не очень нравились. Вместо плотно облегающих мысль фраз, напечатанных на этих жалких страницах, у него, как ему казалось, они выглядели угловато и неуместно, словно брошенные на землю нерадивыми работниками доски под его окном. А вот прочитал этот древний текст, и все ему стало ясно и понятно. Словно недостающая деталь заняла свое место в сложной машине, и все сразу закрутилось. Ему даже показалось, что он только теперь понял основной закон жизни человека. Ведь смена времен идет постоянно. Не нужно хвататься за соломинку. Он долго не мог забыть этот текст.

Док давно убедился, что все идеи и умные мысли уже высказаны раньше. Они повторяются. Новыми могут быть только форма и окраска, то есть внешняя оболочка идеи. Ее компиляция и интерпретация. Как сказал, а не что сказал. Когда он впервые осознал это, то даже попробовал в своих первых лекциях перед студентами выражать суть мысли только своими словами, а не цитированием классиков марксизма и их более поздних «твердых» последователей. Даже сейчас, когда эти времена стали историей, вспомнив эту попытку и разговоры в парткоме, Док невольно поежился.

Но еще долго он чувствовал в себе неловкость от того, что мысли, которые у него рождались и которые он хотел высказать, не получали созвучного выражения. Док у кого-то прочитал, что мысль, как женщину, можно одеть в различные платья, но только одно из них точно подходит ей. Его спасало то, что фальшь обычно заметна не всем. Большинство людей не могут оценить изящество стиля и точность слова, а грубо схватывают только смысл. Этим он успокоил себя. Позднее пришел опыт пропагандиста, когда он почувствовал силу слов, и к нему пришла уверенность в выступлениях.

Когда Док прочитал несколько раз перевод древнегреческого текста, понял: это его мысли, но выраженные просто, ясно и лаконично. Да, именно его. Он был готов подписаться под каждым словом. И текст, подобно молодой красивой пленнице, которая вызвала у варвара желание заполучить ее любой ценой, полностью завладел Доком.

Но ведь его написал кто-то много веков назад, не оставив своего имени. А некто Шкляров перевел. Он поискал информацию о Шклярове в других делах, связанных с Прибалтикой времен Первой мировой и гражданской войн, но так ничего и не нашел.

А может, Шкляров отнесся к тексту как к рядовому, ничем не примечательному. Древние греки много чего интересного написали. И забыл про него. Эта мысль вкрадчиво утешала Дока.

В деле архивного хранения текст даже не был назван и зарегистрирован, а входил в «прочие материалы» с указанием только количества страниц. Док, получив за коробку московских конфет «Красный Октябрь» свободу действий от девушки-архивариуса, аккуратно исправил количество страниц в «прочих материалах» с 56 на 36 и забрал с собой 20 листов этого бесценного для него текста.

Пари с Юрием

Юрий – давний приятель Альберта, сотрудник Института проблем искусственного интеллекта (на несколько лет его моложе, долговязый, с копной непослушных темных волос) еще со студенческих времен умел своим менторским и не терпящим возражения тоном спровоцировать любого на спор. Всезнайство Юрия задевало Альберта.

В квартире у Юрия не было ничего лишнего. Стол, стул, диван, телевизор и шкаф для книг. Кругом, даже на постели, были разбросаны бумаги, папки, вырезки из журналов и газет.

С детства Юрий любил точные науки. Уже в шестом классе он вычитал из учебника радиотехники схему и самостоятельно собрал из деталей радиоприемник. Это был незабываемый праздник и чудо, когда неуклюжее сооружение из проволоки, катушки, конденсатора, резистора, батарейки и динамика вдруг зашумело, и сквозь треск Юрий услышал чей-то голос на незнакомом языке. Семья жила в то время в военном городке недалеко от границы. Радости не было предела. Он просиживал днями над совершенствованием приемника. Даже сейчас, когда Юрий видит старые радиодетали, вспоминает свой первый детский успех. Затем пошли учебники, которые он с трудом осиливал. В результате ему удалось далеко оторваться от уровня среднего школьника.

Физмат университета он уже выбрал сознательно. Затем призыв на военную службу в качестве программиста. Новая военная техника требовала чернорабочих научно-технической революции. Потом, после демобилизации, работа над интересными, но слабо финансируемыми проектами в институте. Он иногда сутками не вставал из-за компьютера. Немного сна, чай с бутербродом, и снова работа. Так и остался холостым.

Хотя девчонкам он нравился. Симпатичный и общительный парень с горящими карими глазами, он не имел проблем при знакомстве с девушками. Однако через две-три встречи Юрий надоедал им своими бесконечными разговорами о науке и технике. Все разговоры всегда сводились к этой теме. Зануда, одним словом.

Одна тихая и несколько инфантильная, приятная на вид девушка дольше всех была с ним. Даже переехала к нему и навела в квартире порядок. Она так и жила бы с ним. Но познакомилась с лейтенантом, выпускником военного училища, который, заметив ее добрый и без претензий характер, через неделю предложил выйти замуж. Она несколько дней молчала и дома совсем перестала разговаривать с Юрием. Но он приходил поздно, весь в своих мыслях, и даже не заметил в ее глазах молчаливый вопрос. Она дала согласие и уехала с тем парнем на место службы на Дальний Восток.

Когда Юрий понял, что она уехала насовсем, то сильно переживал. Писал ей письма. Ответа не было. Научные интересы снова отвлекли от личной жизни. Теперь он старался не заводить длительных связей. Да и зарплата не позволяла. Погулял и сел на мель.

Зато планов по изучению различных тем у него было громадье. То он интересовался литературой по физике, то по психологии, то по военной истории, даже по медицине. Об этом Альберт одним из первых узнавал, когда Юрий просил найти что-нибудь, интересующее его. Раньше, когда еще не было Интернета, за любой справкой нужно было ехать в библиотеку, поэтому у Юрия появилось несколько знакомых девушек в центральных библиотеках, которым он на праздники умудрялся дарить подарки. А две из них удосужились похода в ресторан. Так совпало, что была зарплата и было желание у девушек погулять с ним.

Альберт же искренне считал и говорил об этом не раз, что его может женить и жить с ним только железная женщина, с характером наподобие их старшины на военных курсах, которого оба часто вспоминали. Грозный широкоплечий детина с огромными руками и узким лбом мог заставить курсантов делать любую работу только одним взглядом.

Юрий однажды заинтересовался И цзином. Он предложил военным заказчикам различные варианты ее использования в военной области. Даже написал рекомендации по стратегии ведения боевых действий на основе применения И цзина. Но к рекомендациям и к нему самому заказчики отнеслись как к надоедливой мухе. Обвинили в том, что он совершенно не знает, что нужно военным практикам. И рекомендации зависли в напряженном воздухе начальственных кабинетов.

С книгой И цзин Юрий познакомил Альберта и дал ему почитать литературу о ней, из которой он узнал, что в мире существуют много ее поклонников, которые, подобно любителям древней китайской игры Го, проводят дни и ночи в рисовании многочисленных схем символов и написании длинных комментариев к ним. Тогда у Альберта не было времени детально разобраться в ней.

Юрий позднее увлекся предсказаниями на основе аналогий. Он считал, что человечество развивается циклами. Революция, затем стабилизация режима, его расцвет и загнивание (в советское время оно назвалось более благозвучно – застой), потом опять революция. Он изучил много источников и доказал в отчете, который с графиками занимал более двухсот страниц, что через три года в России будут серьезные изменения политического режима.

Для расчетов циклов он использовал мощную компьютерную программу, приобрести которую уговорил руководство института. Но когда он с восхищением докладывал директору института о полученных им результатах, то, услышав, что через три года изменится политический режим в стране, директор так испугался, что объявил результаты расчетов предварительными и секретными. В результате Юрия перевели в другой отдел института, занимающийся, правда, такими же проблемами. Свою любимую тему разработки теории решений и предсказаний он не оставил.

Теперь Юрий часто ездил в командировки. Так произошло и в прошлый раз, когда они встретились в кафе «Дельфин» после его возвращения. Он рассказал Альберту, что узнал много интересного об И цзине, которая содержит тайные знания, которые еще требуют расшифровки. И сказал, что это самая мудрая книга, известная человечеству на сегодня. Но понять ее никто до конца не может. Все толкования неполные и ограниченные. Но, как всегда, Альберт скептически отнесся к его словам.

– Нет в книгах никаких тайных знаний. Есть только темные места. А мудрые книги не бывают непонятными, они могут быть только несвоевременными. Приходит время, и они тоже станут понятными каждому.

– Но есть же вещи, которые вряд ли возможно объяснить. Ведь имеются достоверные факты, когда люди с помощью тайных знаний вызывали спасительный дождь во время засухи или лечили самые тяжелые болезни с помощью заклинаний. А ясновидцы определяли, где находится пропавший человек. Ты сам об этом, конечно, много слышал. Поэтому сегодня есть область науки и область знаний, основанная на других принципах – эзотерика. Это область другой философии, иная, чем научная, – уверенно произнес Юрий.

– Ею сегодня больше оперируют всякие предсказатели, астрологи и мистики, – парировал Альберт. Он все больше входил в роль оппонента. И всегда в таких случаях придерживался принципа «бритвы Оккама». Не надо для объяснения явлений привлекать новые сущности, когда их можно объяснить уже известными.

– Эзотерика, как и наука, тоже основана на вере. Так почему мы одной из них верим, а другой нет? Они обе имеют право на жизнь, – продолжал Юрий.

– Все, что говорит наука, подтверждается практикой.

– А эзотерика тоже основывается на опыте человека. Просто она, как сестра науки, так и осталась падчерицей. Ведь она тоже имеет свои факты, историю, методы и своих классиков. Например, интуицию, полное освобождение от внешних воздействий или медитацию, чтобы услышать природу, не ограниченную искусственно власть природных сил. Или повышение чувствительности до предела, чтобы, как антенна, принимать сигналы. Понятно, что это две стороны одного противоречия между системностью и случайным по форме наведением. Борьба между этими крайностями и составляет путь реального знания. Поэтому нужен их синтез для того, чтобы понять динамику прогресса человечества. Его путь познания.

– Не согласен. Все в природе имеет объяснение на языке науки. Странно, что ты научный сотрудник и не понимаешь этого. Все серьезные ученые напрочь отрицают какие-либо законы, которыми мистики объясняют природу.

– Значит, ты меня считаешь несерьезным ученым? – Юрий улыбнулся, понимая, что Альберт не хотел подвергнуть сомнению его квалификацию.

– Область всего тайного есть просто спекуляция на невежестве людей. Люди не хотят ждать, пока какое-либо явление им объяснит наука. Они хотят жить сегодня, сейчас. В полной уверенности, что они знают, как устроен реальный мир. Это и создает рынок для эзотерических теорий. Но сегодня проведена четкая грань между наукой и тайными учениями.

– Но может же быть так, что в природе действуют законы другие, неизвестные человечеству. Потому что наука их не признает. То есть она приняла на веру другие постулаты. Поэтому они нам не доступны. Сегодня возможно только другое их объяснение – эзотерическое, – настаивал Юрий. – Наука по своей природе консервативна, но она сейчас на пороге новых открытий.

– Все в природе объяснимо… – и, найдя образное сравнение, Альберт продолжил, – если факт, как сучковатое дерево, не хочет помещаться в ящик, который мы выделили для него, то мы считаем это дерево загадочным. Потом находится больший ящик, и все опять становится ясным. И не нужно придумывать ничего лишнего.

– Но хроники доказывают, что есть пока необъяснимые факты, – пытался парировать Юрий. – При любых катастрофах и кризисах обнаруживалось, что кто-то все-таки предсказывал их. Заранее или скупал, или продавал то, что будет в будущем нужно. Даже когда разбивался самолет, то оказывалось, что по каким-то причинам некоторые люди опаздывали на него. Я сам знаю одного человека, который был в туристической поездке на Дальнем Востоке и опоздал на посадку в вертолет, который затем разбился. И так спас себе жизнь.

– Это всегда обратное мышление. Все признаки предсказания проявляются только тогда, когда событие уже произошло. Человеческая память так устроена, что она автоматически отбирает из того, что предшествовало событию, то, что соответствует его сегодняшнему пониманию. Выборка – и никакого мошенничества. Это называется в народе «задним умом». А не передним. Ведь история всегда имеет отпечаток сегодняшнего дня. – Альберт уже хотел поставить точку на фразе, которая ему показалась веской.

– А с заклинаниями как? Ты считаешь, что они никакого влияния на природу не оказывают? – с ухмылкой спросил Юрий.

– Оказывают. Но больше на самих людей, чем на природу. Они вдохновляют и успокаивают людей, вселяют в них веру, что произойдет то, о чем они просят. Они больше изменяют сознание людей, чем внешний мир.

Так разгорелся спор, который и привел к пари.

– Тебе имеет смысл поглубже изучить И цзин, – настаивал Юрий. – Она лучше объяснит твое будущее, чем все остальные теории.

Тогда Альберт и поставил вопрос ребром. Бутылка отличного коньяка – и они ударили по рукам.

* * *

Альберт вспомнил свой спор с Юрием об И цзине. О книге он узнал, когда работал в госкомитете, название которого часто менялось. Неизменными в нем оставались только слова «координация» и «информация». Из материалов о книге выходило, что она с большим успехом использовалась при предсказаниях и даже разработке стратегии военных операций в китайской армии. Книга заинтересовала его. Он надеялся применить ее в своей работе при разработке стратегии развития госкомитета, чем он в то время увлеченно занимался.

Альберт узнал также, что вокруг этой книги велись бесконечные споры. Она имела темную репутацию среди ученых, поскольку считалась гадательной. «Не дурите, ничего из идеи предсказывать таким образом будущее никогда не выходило. Все эти пророки, маги, предсказатели – сплошная мистика. Сколько с ними не связывались, все кончалось плохо, нередко и для самих предсказателей. И не выйдет никогда», – так писали философы-профессионалы.

Им возражали увлекшиеся книгой любители всего мистического и загадочного. Споры между адептами и противниками всегда превращались в монолог и печатались в изданиях, размещаемых на различных стеллажах в книжных магазинах. Первые в разделе «Философия», вторые – «Магия». Они и их книги жили в параллельных мирах, не пересекаясь.

Альберт относился с предубеждением к различным гадательным практикам. Признавал только научные методы прогнозирования. А гадания считал даже вредными, особенно для чувствительных людей. Их результаты могут повлиять на их жизнь. Еще не известно, почему произошло то или иное жизненное событие у впечатлительных людей – из-за их психологической установки от предсказания или само по себе.

Но разработка стратегии развития госкомитета не ждала, и из-за сжатых сроков Альберт решил обойтись традиционным способом без китайских хитростей – согласованием интересов всех участников написания стратегии. Тогда он пришел к любопытному для себя выводу по поводу разработки государственных документов. Если взять чистый лист бумаги, написать на нем заголовок и пустить его по кабинетам, то в результате его длительного согласования получится требуемый документ. Каждый что-то добавит, попросит нечто исключить или уточнить. Результат, как компромисс, может не устраивать полностью никого, но будет всегда лучше соответствовать реальной ситуации, чем личное мнение одного человека, пусть даже самого умного. Правда, искать автора документа бесполезно. Об этом не все знают и пытаются всегда приписать его лицу подписавшему, который иногда сам не полностью читал или согласен с тем, что в нем написано. Правда, эту собственную догадку он никому публично не высказывал, чтобы не обидеть своих коллег, которые искренне считали себя авторами. Точнее, чтобы не убавить их творческий пыл.

Книга деда

Старая книга без обложки, с оборванным началом и концом, попала на глаза Альберту, когда он, в очередном порыве навести в шкафах порядок, перебирал свои книги и бумаги. Нужно было вычищать архив. Выбросить не нужные теперь бумаги, которые никогда уже не пригодятся, и отделить их от тех, которые представляют какую-либо ценность.

Книга была из библиотеки деда, которую отец продал, когда Альберт был еще маленьким и портил книги своими надписями на них. Эта книга не имела товарного вида и затерялась среди бумаг.

На оставшихся от книги почти двухстах страницах описывалась история последних лет и дней Константинополя, положение которого в 1453 году не располагало к оптимизму. У некогда великой Восточной Римской империи сохранилась только небольшая подвластная территория. Надежд оставалось еще меньше. Власть императора, хотя по форме была абсолютной, по существу – весьма слабой. Погоня за приобретениями новых земель и имущества поддерживало вражду и раздор между его приближенными.

Население цветущей и богатой некогда столицы христианского Востока уменьшалось не по дням, а по часам. Многие искали для себя новое место жительства, поспокойней и подальше от наседавших турок. Миссионеры осваивали дальние страны, в том числе славянскую Русь. И, наоборот, вместо греков в городе появилось больше венецианцев и генуэзцев, которые держали торговые пути для своих растущих городов.

Когда в 1054 году произошел раскол внутри христианской церкви, византийцы оказались в идейном вакууме. Их перестали понимать и свои братья христиане в Риме. В силу всех этих причин империя оказалась без союзников, и турки поняли, что настал их час для окончательного решения византийского вопроса.

Изолировав на дипломатическом фронте город, отрезав его от основных путей снабжения оружием, припасами и людьми, молодой и энергичный султан Мехмед II принял решение покончить с ослабевшим соперником и взять штурмом Константинополь.

Город имел мощные крепостные сооружения, которые много лет защищали его от наседающих со всех сторон искателей несметных богатств. Но султан придумал нечто новое: он приказал создать невиданное по тем временам разрушительное оружие – гигантскую пушку, которая могла сломать самые крепкие стены.

Альберт незаметно для себя вчитался в текст. Его захватили события последних часов византийской империи. С древних времен у народов существовали свои законы войны. Турки предлагали городу выбор. Если он не сдается, то подвергается грабежу и убийствам в течение трех дней после взятия силой. Если же сдается – жителям сохраняется жизнь, но они должны платить дань. Император Константин принял вызов и стал сражаться.

Несмотря на героизм малочисленных защитников во главе с императором, которые безнадежно сражались в эти последние часы, действия артиллерии и постоянные атаки на крепость в течение почти двух месяцев сделали свое дело. Силы защитников ослабели.

Двадцать восьмого мая 1453 года турецкий султан приказал под страхом смертной казни всем свои войскам, осаждавшим город, быть в готовности на постах весь день. Султан предпринял последнюю попытку принудить город сдаться на милость победителя.

Больше всего Альберта поразило описание автором обреченности защитников. Город решал: бороться или сдаться на волю победителя? Ведь многие города бывшей империи уже были под властью турок. Спасли бы себя и свои семьи. Но отступать был некуда. Терялась империя. Если бы император бежал в Морею, то это стало бы совместным уделом его и братьев. Ни о каком императорском звании уже не могло быть и речи. Срок ультиматума городу закончился. На следующий день султан намеревается дать генеральное сражение и взять Константинополь.

Альберт где-то читал, что война – это превращение идейных распрей в физическое противоборство. Заканчиваются слова, интриги, обещания и угрозы противных сторон. Вступают в силу физические законы природы, они начинают действовать напрямую. Кто кого. Решает просто грубая сила. Как при перетягивании каната или обычной драке.

Вечером состоялось последнее богослужение в храме Святой Софии (Святой Мудрости) – наиболее красивом храме во всем христианском мире, который еще сохранял свой вид. Ничего подобного нигде не было создано. Сюда со всех концов города пришли люди, чтобы молиться о спасении города и избавлении от ужасной опасности. Их привел в храм страх за свою жизнь и надежда на будущее. На богослужении присутствовали патриарх и император, который после храма заехал в свой дворец, чтобы проститься со своими близкими. Из дворца под вопли и стоны провожающих он выехал, чтобы руководить последним сражением Византийской империи.

Когда в проемах разрушенных крепостных стен появились передовые отряды противника, жители города бросились спасаться от острых турецких сабель. Очень много горожан: воинов, женщин, стариков и детей, погибли именно в эти первые утренние часы.

Ничего нет страшней стаи молодых, голодных, бедных и злых людей, сбитых в отряды, направляемые нуждой за наживой на сытый город. Ярость, гнев за погибших соратников и друзей, жажда мести толкает их вперед, заполняя ими все улицы города. Нельзя описать словами ужас тех, кто столкнулся с ними в первые часы их триумфа.

Автор книги дальше описывает, как он спрятался, чтобы выждать, пока их злость ослабеет, они насытятся жертвами и успокоятся. Больше всего его беспокоила судьба жены и детей. Со слов оставшихся в живых свидетелей он описал, что произошло с ними.

Солдаты сразу после сражения, еще с окровавленными саблями в руках, взломали массивные ворота храма Святой Софии и набросились на сбившихся в кучу мужчин, женщин, стариков и детей. Стали вырывать из нее людей. Они знали цены на рынке рабов и ссорились из-за богато одетых людей и красивых юношей и девушек. Несколько никому не нужных стариков и малолетних детей были убиты без всякой жалости. Младшая дочь автора, девушка неполных пятнадцати лет в ночной рубашке, была схвачена и отбивалась от громадного солдата. Она сильно укусила его за руку. Тот взвыл от боли и, схватив саблю, ударил ее по голове. Она секунду стояла в недоумении, затем рухнула навзничь. Так печально закончилась жизнь его любимой дочери Стефаниды, с которой он любил играть у себя в саду. Где осталось все это? Господи, где ты был? Трагедия автора чувствовалась в этих немногих простых словах.

Добытая в бою собственность священна. На нее не может посягнуть даже султан. Только выкуп. Поэтому и шли на войну, на смерть люди во все времена – добыча. Для этого снаряжались в походы войска и дружины – за добычей. Или же избавиться от бремени уплаты дани, что то же самое. Из-за нее начинались и начинаются войны.

Альберта всегда удивляло, что люди каждый раз после подобных жестоких войн как заклинание твердят, что таких зверств они никогда не забудут и больше никогда не допустят. Но все повторяется и сегодня, подобное имеет место на земном шаре в наше время. И нет гарантий, что оно не повторится в еще больших масштабах завтра.

Видимо, такое заклинание дает человеку уверенность, что он сегодня будет жить в мире более спокойном, чем он был у другого поколения. И не сомневаться в этом. Воля в нем требует жизни, это самая сильная вера у каждого человека. Вера в жизнь – самая массовая религия мира, все остальные уже на выбор. Эта вера дает ему силы вставать и идти, преодолевать все препятствия. Она побеждает все сомнения и даже истину, которая гласит, что всему есть конец под небом. Значит, эта вера сильнее других, сильнее даже истины.

Около половины жителей города из 50-тысячного населения были убиты или взяты в плен. Автор попал в плен тоже. Несколько небольших кварталов города послали своих представителей, чтобы сдаться на милость султана, и это спасло их жителей от немедленной расправы. Позднее они смогли выкупить своих родственников и детей у султанских солдат. «Наверное, так был выкуплен автор», – подумал Альберт.

Бережно сохраняемые греками священные книги и манускрипты безжалостно растаптывались и сжигались турками. Они, не представлявшие никакого интереса для них, продавались за медяки. Книги выживают как люди – если они кому-нибудь нужны. Так автору досталась книга, которую он раньше видел у императора. Он пишет о том, что в самые горестные минуты жизни и его скитаний на родине и в других странах она была для него не только памятью о его господине, но и помогала выжить в эпоху столь чудовищную, когда рушились все устои империи и человека.

Альберт отметил это место в книге, особенно ему понравилась фраза «помогала выжить в эпоху столь чудовищную, когда рушились все устои империи и человека». Он почувствовал тоску и боль автора книги, которому пришлось хлебнуть всей горечи жизни. Многие люди сейчас у нас могут сказать о своем времени так же. Его заинтересовал автор, который постоянно возвращается к мысли, что куда бы ни забросила судьба, он будет вспоминать о родных ему с детства или юности местах. Как бы тяжело ему там не приходилось.

А книги всегда разделяли судьбу тех людей, которые их ценили. О таком случае Альберту рассказал участник войны. Когда наши в конце войны в Восточной Пруссии выбили немцев из небольшого городка, то он, в то время сержант прожекторного полка, вместе с офицером остановились в богатом двухэтажном особняке с большими комнатами и высокими потолками. Дом был окружен парком с красивыми липами, дубами и соснами. Была поздняя осень, и в пустом доме было очень холодно и сыро. Чтобы можно было ночью спать, они вдвоем топили печку книгами со старинными красивыми переплетами, каких было много в шкафах. Попадались книги и на русском языке, который хозяин, сбежавший с немцами или погибший, видимо, знал. Ветеран войны все это произнес с грустью, потому что недавно увидел одну из таких книг в букинистическом магазине с огромной ценой. И как бы извиняя себя, добавил, что он с земляком-офицером были из степного Поволжья. Деревья рубить им было жалко, любовь к природе брала верх.

Зачитавшись, Альберт не заметил, как из книги выпали открытка и аккуратно сложенные листки, написанные от руки ровным красивым почерком. Но разными чернилами. И, судя по цвету и качеству бумаги, в разное время. Они были написаны не дедом, его почерк он знал.

Пробежав взглядом несколько страниц, он подумал, какое они имеют отношение к книге? Как место хранения? По загнутым и пыльным краям было видно, что они лежали в ней очень долго. Он отложил бумаги на особое место на краю стола, куда складывал все, что нужно было читать более внимательно.

Поэтому когда Альберт заполнял в компьютере анкету для компьютерной программы «Оракул перемен», на вопрос, какие темы для него в настоящее время представляют интерес, указал, что среди главных его проблем – поиск старой книги. Так он решил проще отследить результат и подловить предсказателей. Но главное – наказать Юрия.

История Дока. Поиск Шклярова

Как только позволили дела, Док начал искать следы переводчика «Пути перемен», так он назвал текст. Проверил, что есть в Интернете, искал в библиотеках и архивах по эмигрантской и исторической проблематике. Первая зацепка появилась, когда он нашел историю белогвардейского ротмистра с такой же фамилией. Но проверив его короткий жизненный путь, убедился – это не он. Были еще братья, купцы из Поволжья. Ничего обнадеживающего, никаких упоминаний переводчика с древнегреческого Шклярова. Может, это псевдоним?

Через несколько дней упорной работы в Национальной библиотеке он нашел ссылку на некоего Склярова в книге воспоминаний социал-революционера Гуревича, активного участника революций 1905 и 1917 годов. Как историк, Док знал, как часто искажают фамилии, даже современники. Гуревич описал курьезный случай, который произошел на собрании левой интеллигенции в Петрограде в канун февральских событий 1917 года и отречения Николая II, где разгорелся жаркий спор по поводу того, что же сейчас является главной задачей прогрессивной общественности, куда идти.

Собрание проходило в переполненном разночинцами и студентами помещении на окраине города. После осуждения катастрофической ситуации в стране – в этом все были единодушны – дискуссия свелась к двум главным тезисам. Что является причиной кризисного состояния общества? Если чисто экономические условия в стране, тогда их нужно кардинально менять, может, даже ликвидировать частную собственность на фабрики и заводы, а землю отдать крестьянам. Или же напротив, оно зависит от неправильной политики царского правительства. Понятно кого следует менять в этом случае.

Одни настаивали на главной роли материальных условий бытия, другие оперировали примерами гениев и героев, изменивших мир. Они упорно стояли на том, что без них человеческое общество никогда бы не возвысилось над стадом обезьян. В качестве таковых, своими мыслями и поступками изменивших мир, назывались Иван Грозный, Степан Разин, Петр Первый и даже распятый Христос. Эта позиция пользовалась большим пониманием аудитории. Оппоненты оперировали цитатами своих выдающихся лидеров (Родзянко, Плеханова, Милюкова).

А некто Скляров – невысокого роста, худощавый мужчина, похожий на школьного преподавателя – заявил: «Общество развивается совсем по другим законам – законам смены времен. Не нужно ничего заново придумывать, надо послушаться древних мудрецов». И обращаясь к спорящим сторонам, упрекнул их: «История говорит о тщетности усилий тех, кто придумывает новые истины и принимает их за очередной догмат». Закончить свою мысль ему не дали. Под свист всей аудитории он был изгнан из зала.

Да, это похоже на идеи, которые содержатся в «Пути перемен». Что-то подсказало Доку, что это может быть тот Шкляров, который в жестокое революционное время пытался напечатать перевод с древнегреческого в полувоенной газете. Док подумал, что он, очевидно, понимал свое положение чудака-одиночки. Ведь время было такое: «кто не с нами, тот против нас». И ждать пощады или снисхождения к другим, иным мыслям не приходилось.

В то время многие искренне полагали, что люди живут не по-человечески. Нужно только найти правильную идею и открыть на нее народу глаза. Признав и приняв ее, все станут жить долго и счастливо в новом мире. Эта иллюзия увлекла целое поколение людей и не в одной стране. Она заставила стать на тернистый путь поиска справедливости не одного истинного приверженца и искателя правды.

Другие считали, что принять такую идею – только полдела, надо людей заставить жить по ней. Ну, совсем как детей. Тогда они привыкнут к верным правилам поведения, а дальше уже сами будут жить долго и счастливо в лучшем из миров. Эти благие начинания сгубили не только жизни искателей истинных общественных законов, но и их многочисленных последователей. И, в конечном счете, оказалось (вместе с ними) большое количество пострадавших.

Док в душе восхищался искателями истины. И тем, что Скляров, этот никому не известный интеллигент, полагал, что дело не столько в открытии новых идей и общественных законов, а в освоении уже имеющихся. И искал их у древних, которые уже жили по ним.

Еще в советское время Док с рук на книжном рынке купил «Философский словарь» 1913 года издания и с удивлением прочитал статью «коммунизм». В ней говорилось, что все ранние попытки реализовать его принципы кончались неудачей. Ему сейчас казалось удивительным, ведь люди знали про это, хотя бы идеологи, но, тем не менее, они шли на баррикады в борьбе за эти принципы. Наверное, каждое поколение считает себя более умным, способным и готовым свернуть горы, что не удавалось их предкам.

Теперь Док знал, что делать. Нужно продолжить поиск в Санкт-Петербургском университете. Там учились и преподавали лучшие российские переводчики с древних классических языков. Когда он оказался в командировке в Санкт-Петербурге на конференции, его ждала первая удача. Коллеги выяснили, что Шкляров действительно преподавал в университете древнегреческий язык и историю на кафедре классических дисциплин в 1913 году. В июне 1917 он убыл на фронт в действующую армию. Личного дела в архиве не сохранилось. В университетском сборнике трудов нашлась его статья о поэме Гомера. В ней упоминалось, что он работает также по византийской тематике. Кроме того, Док узнал, что имя Шклярова было Александр, а по отчеству Павлович.

Наконец, из университета (он просил прислать все, что есть о Шклярове) пришла копия статьи о летней практике Шклярова в Греции. Тут оказалось, что след, взятый Доком, верный. Шкляров летом, во время практики, побывал в монастыре на греческом острове Корфу. В библиотеке монастыря он обнаружил рукопись монаха Григориоса (или Григория) о последних днях империи ромеев. Шкляров с позволения монахов переписал текст и собирался его перевести и опубликовать. Во время работы над переводом его заинтересовала книга, принадлежащая императору Константину, на которую ссылался Григорий.

Шкляров повторно на российском военном корабле, совершавшим дружественный визит, побывал на о. Корфу. Благодарные греки помнили, что в освобождении острова от французов участвовали русские корабли под командованием адмирала Ушакова.

Среди бумаг монаха Григория книги императора не было. Но он выяснил, что она находится в личной библиотеке настоятеля монастыря. Ему было неудобно отказать члену почетной делегации, и он согласился на время дать Шклярову ее почитать, но только в помещении монастыря.

В статье содержится его признание, что понимание этой рукописи было для него трудным делом, поскольку текст был переводом с другого языка. Более древнего. И ему пришлось несколько фрагментов оставить непереве-денными.

Затем, видимо, подумал Док, события развивались так, что стало не до перевода. Рукопись пережила с ним все его невзгоды в трагические дни России. И он попробовал опубликовать ее во фронтовой газете «Западный край», чем, наверное, и озадачил редактора.

След Шклярова опять терялся. Но Док уже знал, что с лета 1917 года Александр Павлович Шкляров ушел на фронт. Затем – Западная Добровольческая армия. Нужно теперь искать его следы после ноября 1919 года.

Букинист

Альберт при любой работе, какая бы она ни была рутинная, находил для себя время на любимое занятие. Пусть эта работа такая нудная, думал он, зато через некоторое время я займусь тем, что мне интересно. Это очень помогало преодолеть все остальные неприятности. Ведь человеку, собственно, мало надо – чтобы в его жизни каждый день присутствовала хоть одна маленькая радость. Или потехе час.

В начале своей государственной службы, когда трудно было оторваться от бумаг или компьютера, он находил полчаса в обеденный перерыв для того, чтобы забежать в один или два ближайших книжных магазина и подержать в руках и пролистать несколько книг, которые ему показались интересными. А если удается что-нибудь купить, то остальное рабочее время пролетает незаметно. В ожидании вечера, когда можно будет почитать приобретение. Вот и сейчас он считал, что поиск этой книги, оставшейся от деда, для него своего рода отдушина. Хотя на должности советника директора у него не было постоянных дел, только отдельные поручения.

Всю жизнь он работал на государство в разных структурах, связанных с отраслью информатики. Он не хотел идти в бизнес и превратиться в еще одного искателя собственного благополучия за счет изымания денежных средств у других граждан. Знал его законы по тем разборкам, которые доходили до него. Тем более идти к кому-нибудь на «побегушки» и хватать за руку людей в поисках заказов он не привык. Хотя Альберт видел, что пока он вкалывал на государство, получая маленькую зарплату, многие набивали себе карманы на сомнительных сделках, в конце длинной цепочки которых всегда оказывались государственные средства.

В магазин «Старая книга» Альберт вошел точно по времени, как договорился с Букинистом. В дальнем конце торгового зала, там, где неровными рядами, как на невольничьем рынке, выстроились рыжие, коричневые и совсем почерневшие от времени книги, он заметил у прилавка невысокого роста седого человека в очках. Это был старый букинист, который, говорят, работал в этом магазине со дня его открытия. С ним он давно поддерживал деловые, даже дружеские отношения. Иногда покупал, иногда беседовал на книжные темы.

– Меня интересует вот эта книга. – Альберт вытащил из портфеля и протянул ему блок книги без обложки.

– Да, – проворчал Букинист, – кому-то она сильно не понравилась. Он осмотрел ее со всех сторон и стал внимательно листать, слегка придерживая за сохранившийся корешок. – Чем она вас заинтересовала?

– В ней описывается хроника последних дней Константинополя. Но я не знаю, ни кто ее автор, ни название, ни кто и где ее издал. Мне хотелось бы найти такую же книгу, но целую.

Перелистывая страницы книги, Букинист продолжил:

– Кто-то постарался оборвать все признаки места издания и авторства. Где вы ее нашли? Есть ли какие-то еще зацепки?

– Она мне досталась от родственника, которого уже нет в живых.

Альберт не сказал, что это книга попала к нему из библиотеки деда. Потому что ему не хотелось отвечать на следующий закономерный вопрос: «А кем был дед?». Он сказал только, что после чтения книги у него осталось впечатление, что она написана греком, служившим у последнего византийского императора. Автору удалось бежать из Константинополя после его падения в 1453 году. Про листки, написанные от руки, которые он нашел в книге, он ничего не сказал. Они не содержали информации ни о времени, ни о месте, ни об авторе.

– Да, – сказал Букинист, продолжая разглядывать страницы книги. – Содержание мне ничего не говорит об авторе. Ее нужно более внимательно читать. – И, сделав небольшую паузу, более уверенно продолжил, – но если судить по бумаге и шрифту, она напечатана не в России. Берлин, Прибалтика, Париж или где-то еще за границей, после 1920-го года. И это все, что я могу сказать.

Затем, закрыв книгу, спросил:

– Я могу ее оставить у себя, чтобы показать своим книжникам? Если я что-нибудь узнаю, обязательно позвоню.

– Да, конечно. Я оставлю ее копию.

– Вот еще что. Может быть, Виктор больше скажет? Он неплохо знает эмигрантскую литературу. Поговорите с Виктором, – и, протянув клочок бумаги с телефоном, сказал. – Привет вашему знакомому.

Альберт сразу понял, о ком идет речь. Как-то давно он зашел к Букинисту со своим коллегой по работе, который рассказал, что полностью прочитал многотомный древнеиндийский эпос Махабхарату. Тогда между ними возник спор по поводу этой книги. Коллега утверждал, что она является древнейшей поэмой на земле и что в ней впервые упоминается использование ракет. Качественная модель полета ракеты типа «земля-воздух» наиболее точно описана в ней как полет стрелы, выпущенной из лука. Букинист возражал. Оба так увлеклись, что к ним стали прислушиваться, и около них образовалась толпа заинтересовавшихся людей. Хотя это было уже несколько лет назад, Букинист об этом помнил.

– Я ему передам, если увижу, – обещал Альберт.

Букинист впервые улыбнулся, хотя его пристальные глаза оставались серьезными. Такой изучающий взгляд Альберт встречал только у ювелиров и работников режимного отдела.

История Дока. Публикация книги на сайте

Док не мог долго оставаться со своим открытием один на один. Сначала думал, что лучше всего материал использовать в лекциях, которые он иногда читал в разных учебных заведениях в качестве подработки. И озвучить его по частям. Посмотреть на реакцию публики.

Начал готовить изложение текста для выступления. Старался критически подойти к древнему тесту. Может, в чем-то он стал архаичен, и его следует изменить под собственный стиль выступлений. Но все попытки поменять его, даже одно единственное слово, вызывали у него внутренний протест. Не то. Текст был как будто заколдован. Промучившись несколько дней, он не смог ничего к нему добавить. Перфекционизм Дока не позволял ему искорежить текст. Убрал только два фрагмента. Вычеркнутый фрагмент ошибки не содержит, решил он.

Он всегда чувствовал в себе эту идею смены времен, она оправдывала изменение его взглядов и оценок. А главное, не требовала приверженности одной абсолютной идее. Это он давно принял не только разумом, но и сердцем, но не мог так ясно выразить. А тут появилась такая возможность опубликовать и заставить всех считаться с идеей и с собой, как ее носителем и истинным владельцем. По праву ценителя и собственника. И сделать идею перемен доступной и понятной не только для себя, но и для других. Наконец появился текст, достойный того, чтобы его нести в народ. И он в его руках. Док решился опубликовать его от своего имени.

Задумался о названии. Может, «Жизнь в условиях перемен», «Учение перемен», «Понимание перемен»… Остановился на «Пути перемен», так лучше и понятнее для всех. А разместить решил на сайте Клуба «Changes», с которым его познакомил Виктор. Док периодически размещал там свои статьи, участвовал в обсуждении И цзин на форумах. Даже разрешал спорные коллизии. Виктор по его просьбе искал информацию о переводчике с древнегреческого Шклярове и нашел заметку, где говорилось о том, что он погиб в Париже в 1932 году. Никаких его публикаций в эмигрантской печати не нашлось.

Сайт, как было написано в разделе «История клуба», был создан три года назад. Он объединял адептов И цзи-на. У истоков его создания стоял Денис, который в свои двадцать пять лет уже имел большой опыт ведения нескольких игровых сайтов. Он загорелся И цзином во время своей турпоездки в Китай, откуда привез много разных сувениров с символикой книги.

Денис разработал игровой сайт «Узнай свой символ». И цзин представлялась в ней как древняя книга, к которой обращались участники игры. С ее помощью каждому игроку присваивался свой начальный символ и количество очков. Отвечая на вопросы об И цзин игроки получали новые символы и очки. Некоторые из них сжигали набранные участником игры очки. Другие, наоборот, увеличивали вдвое. Победитель должен был быстрее дойти до символа «Счастливый конец». Придуманы сюжеты, роли и красочные ритуалы. В игре участвуют Верховный администратор, Великий Судья и Неподкупный палач.

Когда количество игроков увеличилось, на форумах стали обсуждать правильность присвоения символа игроку при ответе на вопросы и саму книгу И цзин. Образовался неформальный клуб участников игры и начался поиск символа клуба. Ближе всего к идее перемен было кольцо, круг как символ непрерывных перемен. Наиболее продвинутые предлагали в качестве символа петлю Мебиуса. Обсуждение символа клуба возбудило серьезный спор среди его участников. Одни считали, что развитие идет прогрессивно и символ «кольцо» нужно читать слева на право, по часовой стрелке. Другие, наоборот, утверждали, что развитие регрессивно и циклично и идет не только вперед, но и вспять. Возвращается к истокам. То есть справа налево. После небольших, но яростных стычек решили в символе «кольцо» обозначить оба направления. Его и разместили на сайте клуба. В клубе снова восстановилось идейное согласие.

Текст «Пути перемен», который, как говорилось в предисловии, позволит всем членам клуба лучше понять И цзин, появляется на сайте клуба по разделам. Один раздел каждую неделю. Когда в очередной раз текст на сайте не появился (Док был в командировке), в клуб пошли письма с вопросами: когда будет продолжение? «Значит, аудиторию она зацепила», – решил Док.

После публикации всей книги «Пути перемен» резко возросла активность посетителей сайта. Одни высказывали изумление гениальной простотой текста и стали называть автора «Доктринером» или «Доком». Другие говорили, что текст староват, его нужно поправлять и дополнять, чтобы правильно отразить идею перемен. Третьи просто считали текст вредным, поскольку он настраивает на неизбежность перемен, что подрывает устои. Люди, мол, хотят стабильности. Дискуссия вокруг книги привлекла в клуб новых людей, которые предлагали много дополнений и исправлений.

Док внимательно наблюдал за дискуссией, но сам в нее не вмешивался. Лишь однажды он откликнулся на письмо знатока древних манускриптов, который утверждал, что видел текст, похожий на «Пути перемен», но на персидском. Док попросил его прислать копию, но тот ответил, что не располагает текстом. Помнит только смысл произведения и если найдет, то пришлет.

Через месяц оживленных баталий на форумах Док поставил на сайт объявление, в котором заявил, что ответить на все вопросы он не сможет. В некотором смысле он не столько автор этого текста, сколько записавший его. И напомнил слова, приписываемые Конфуцию: «я передаю, а не создаю». Это откровение. В свое время он об этом расскажет более подробно. А текст нужно не менять, а принять таким, как есть, не подвергая сомнению. Можно только развивать идеи и комментировать, не более того. А тех, кто не согласен с этой идеей – просьба переходить на другие сайты и вступать в другой клуб.

Большинство все-таки согласилось принять этот текст как канон, без дополнений и изменений. Те же, кто был против, покинули клуб. Верховный администратор клуба должен был следить за теми, кто нарушает это требование. Они безжалостно изгонялись из Клуба «Changes», а их ники попадали в список отказников, кому доступ к сайту был запрещен. Все недовольные текстом «Пути перемен» больше не имели возможности участвовать в его обсуждении на форуме. Остались только адепты. И цзин они считали больше техникой, а смысл перемен в книге Дока. Так он стал Доком.

Но и среди них через некоторое время возник раскол по поводу того, что считать правильным. Или как верно понимать идею перемен. Одни считали, если все временное и нет ничего прочного в жизни, то нужно схватить момент и выжать из него максимальную выгоду. Жить сегодняшним днем как последним. Нужно строить свою жизнь по принципу «после нас хоть потоп». Их прозвали «водолазами». ...