Джозеф Дилейни Кровь Ведьмака

Joseph Delaney

The Spook's Blood

Copyright © Joseph Delaney, 2012

Artwork © Alessandro 'Talexi' Taini

© Овчинникова А., перевод на русский язык, 2017

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2017

* * *

Посвящается Мэри

Самый высокий холм в Графстве окутан тайной.

Говорят, что однажды, когда бушевала гроза, там погиб человек, сражаясь со злом, которое угрожало всему миру.

После битвы вершина снова покрылась льдом, а когда он сошел, изменились названия всех городов долин и даже очертания холмов.

Сейчас на этой самой высокой вершине не осталось ничего, что напоминало бы о тех событиях.

Но имя осталось.

Ее называют

Каменный Страж, или Камень Уорда-защитника

Глава 1. Время отстроиться заново

Ведьмак сидел на бревне в своем саду в Чипендене. Солнце сияло сквозь листву, в воздухе разливалось веселое пение птиц. Было теплое утро позднего мая – настолько хорошее, насколько может быть хорошим майское утро в Графстве.

Казалось, все меняется к лучшему. Сидя на траве, я уминал завтрак, а Ведьмак, оглядываясь на дом, улыбался, вполне довольный переменами. До нас доносился звук пилы, и я чувствовал запах опилок. Дом моего учителя отстраивали начиная с крыши. Наше жилище сожгли вражеские солдаты, но теперь война в Графстве закончилась, и пришло время отстроиться и вернуться к нашей прежней жизни: Ведьмака и его ученика, расправляющихся со всевозможными тварями Тьмы – домовыми, привидениями, духами и ведьмами.

– Не пойму, почему Алиса ушла, ничего не сказав, – пожаловался я Ведьмаку. – Это совсем на нее не похоже. И она ведь знает, что вскоре мы отправимся на восток и нас не будет минимум два дня.

Моя подруга Алиса исчезла три ночи назад. Я разговаривал с ней в саду, потом отлучился, чтобы кое-что сказать Ведьмаку, пообещав вернуться через несколько минут. Но когда я вернулся, ее уже не было. Сперва я не слишком беспокоился, но она пропустила ужин – и с тех пор больше не появлялась.

Ведьмак вздохнул:

– Не принимай это слишком близко к сердцу, парень, но, возможно, она исчезла навсегда. В конце концов, вас долго связывал тот пузырек с кровью, а теперь она вольна делать все, что пожелает. К тому же после того, как ее утащили во Тьму и продержали там так долго, она стала другим человеком.

Учитель был слишком категоричен. И хотя Алиса помогала нам много лет, он все еще ей не доверял. Уроженка Пендла, она два года обучалась ведьмовству, и Джон Грегори был бы рад никогда ее больше не видеть.

Во время нашего пребывания в Греции нас с Алисой охранял пузырек с несколькими каплями ее и моей крови, чтобы не подпустить дьявола, Врага рода человеческого, иначе нас обоих утащили бы во Тьму. Теперь он был уже не нужен: мы связали дьявола и отсекли ему голову, которая хранилась у Грималкин, ведьмы-убийцы. Грималкин непрерывно перемещалась, спасаясь от его слуг. Если голова Врага когда-нибудь воссоединится с его телом, он снова станет свободен и наверняка отомстит. Последствия будут ужасными не только для Графства, но и для всего мира – начнется новая эпоха Тьмы. Но мы выгадали немного времени для того, чтобы выяснить, как уничтожить дьявола навсегда.

Последние слова учителя ранили меня сильнее всего. Да, Враг утащил Алису во Тьму, и после возвращения она изменилась. У нее побелели волосы – но это были лишь физические перемены, я же боялся, что пострадала ее душа, что она приблизилась к Тьме. Алису мучили те же страхи.

А вдруг она и правда ушла навсегда? Вдруг она не сможет больше общаться с учеником Ведьмака? Четыре года мы вместе сражались с опасностями и стали близкими друзьями – грустно, что теперь судьба нас разводит.

Я вспомнил, что однажды сказал мне отец. Папа был обычным фермером, но мудрым человеком, и по мере того как я рос, преподал мне много жизненных уроков. «Послушай, Том, – сказал он как-то, – ты должен смириться с тем, что в этом мире все непрерывно меняется. Ничто не остается тем же самым вечно, и мы должны научиться жить с этим».

Он был прав: я был счастлив дома со своей семьей, а теперь мамы и папы уже нет, и я никогда не смогу вернуться к прежней жизни. Но я надеялся, что моя дружба с Алисой продолжится.

– А что это за место такое – Тодморден? – спросил я, сменив тему разговора.

Спорить с учителем насчет Алисы не имело смысла.

– Моя работа никогда не приводила меня в этот город, парень, но кое-что я о нем знаю. Тодморден стоит на самой восточной границе Графства, проходящей по реке Калдер, поэтому половина города находится в Графстве, а половина – за его пределами. У люда за рекой наверняка другие обычаи и привычки. В минувшие два года мы с тобой малость попутешествовали: сперва в Грецию, потом на остров Мона и наконец в Ирландию. И везде нам приходилось сталкиваться с новыми проблемами и преодолевать новые трудности. Но хотя цель нашего путешествия находится теперь недалеко от дома, нам все равно нужно быть начеку.

Библиотека Ведьмака – наследие многих поколений ведьмаков, обширное собрание сведений о том, как сражаться с Тьмой, – погибла в пожаре. А теперь мы получили весть, что в Тодмордене есть собрание книг о Тьме. Однажды поздно ночью, неделю назад, загадочный незнакомец позвонил в колокол на ивовом дереве на перекрестке и оставил записку. Записка была короткой, но содержательной:

Дорогой мистер Грегори,

я с глубокой печалью узнала о том, что Вы лишились чипенденской библиотеки. Примите мои соболезнования. Однако я надеюсь Вам помочь, поскольку владею большой коллекцией книг о Тьме. Может, некоторые из них Вам пригодятся? Я готова продать их по разумной цене. Если Вас заинтересовало это предложение, пожалуйста, посетите мой дом в Тодмордене. Я живу в конце Бент-лейн.

Космина Фреск

От библиотеки моего учителя осталась всего одна книга – «Бестиарий», который он сам написал и проиллюстрировал. Это было даже нечто большее, чем просто книга, – живой рабочий документ с примечаниями его учеников, в том числе моими; рассказ о трудах всей его жизни, о том, что он узнал с помощью других людей. Теперь Ведьмак надеялся собрать новую библиотеку, но небольшую коллекцию книг, хранящихся на водяной мельнице к северу от Кастера, где раньше жил Билл Аркрайт, один из его бывших учеников, взять отказался. Учитель надеялся, кто когда-нибудь мельница снова станет домом ведьмака, а если такое случится, новому хозяину эти книги понадобятся. Джон Грегори полагал, что визит в Тодморден станет первым шагом к восстановлению его собственной библиотеки.

Сперва учитель думал отправиться в путь как можно скорее, но, как бы сильно он ни был заинтересован в покупке книг, его первоочередной задачей оставалась постройка дома, и он провел много часов, внимательно рассматривая чертежи и вместе с каменщиками составляя план работ. Он собирался закончить новое помещение для библиотеки (надо же было где-то хранить книги), и я его поддерживал: мне хотелось оттянуть наш отъезд, чтобы дать Алисе время вернуться.

– Какой смысл покупать книги, если у нас не готова библиотека? – пожал плечами я.

Учитель согласился, и это подарило мне лишнюю пару дней, но в конце концов мы все-таки отправились на встречу с Косминой Фреск.

В полдень, примерно за час до нашего ухода, я написал записку, адресованную пропавшей Алисе:

Дорогая Алиса,

почему ты исчезла, не сказав ни слова? Я беспокоюсь о тебе. Сегодня утром мы с учителем отправимся в Тодморден, чтобы осмотреть библиотеку, о которой нам написали. Мы должны вернуться через пару дней.

Береги себя. Скучаю.

Том

Но едва приколов записку к новой задней двери, я почувствовал холод – иногда я получал такое предупреждение о том, что неподалеку находится создание Тьмы, – а потом услышал сзади чьи-то шаги. Мой посох стоял рядом, прислоненный к стене; я схватил его и резко развернулся, держа посох перед собой, чтобы встретить опасность лицом к лицу.

К моему удивлению, передо мной стояла Алиса. Она улыбалась, но выглядела усталой и растрепанной, словно после длинного утомительного путешествия.

Прохлада быстро исчезла. Алиса не была врагом, но это краткое предостережение обеспокоило меня. Насколько сильно и пагубно воздействовала на нее Тьма?

– Алиса! Я так беспокоился! Почему ты ушла, не предупредив?

Она шагнула вперед и молча меня обняла. Спустя несколько мгновений я отстранился и еще раз оглядел ее:

– Похоже, тебе пришлось нелегко. Но как же я рад тебя видеть! И, знаешь, к твоим волосам возвращается обычный цвет, скоро они станут темными, как раньше.

Алиса кивнула, но улыбка исчезла с ее лица; теперь она выглядела очень серьезной:

– Мне нужно сказать тебе кое-что очень важное, Том. И старому Грегори тоже лучше это услышать.

Я бы еще побыл с Алисой наедине, но она хотела как можно скорее поговорить с Ведьмаком, и я отправился за ним. День был солнечный, и учитель повел нас к скамье в западном саду.

Мы с Ведьмаком сели, Алиса осталась стоять. Я едва не рассмеялся, потому что это напомнило мне то время, когда Ведьмак стоял здесь же и давал мне уроки, а я записывал. Теперь мы с мистером Грегори походили на учеников… Но то, что сказала Алиса, стерло улыбку с моего лица.

– Грималкин бежала с головой дьявола и укрылась в башне Малкин. Это длинная история, и, без сомнения, рано или поздно Грималкин сама вам ее расскажет…

– Голова дьявола все еще у нее, в целости и сохранности? – перебил Ведьмак.

– Грималкин сохранила ее, хотя это было нелегко. Но дальше будет не легче. Я принесла плохие вести: приспешники Врага убили Агнессу Сауэрбатс.

– Бедная Агнесса, – сказал я, печально качая головой. – Мне очень жаль.

Агнесса была тетей Алисы и помогала нам обоим.

– Одну из сестер ламий тоже убили, и башню осталась защищать только Слейк, но она не может сражаться вечно. Грималкин говорит, вы должны прийти туда как можно скорее, Том, это важно! Ламии изучили книги твоей мамы и выяснили, что именно она стреножила Врага. Слейк думает, что если ты внимательно изучишь ритуал стреноживания, то сможешь понять, как покончить с ним навсегда.

Стреноживание до известной степени ограничило могущество дьявола. Если бы ему удалось меня убить, он бы воцарился в нашем мире на сотню лет, прежде чем ему пришлось бы вернуться во Тьму. Конечно, для бессмертного существа сто лет не срок, но если он заставит одного из своих детей, сына или дочь ведьмы, убить меня, то власть его продлится долгие века. А вечной власти он мог бы добиться переманив меня на сторону Тьмы.

– Я всегда думал, что, скорее всего, это мама его стреножила, – кивнул я.

В конце концов, я был седьмым сыном, рожденным от другого седьмого сына, поэтому она избрала меня оружием против Врага. Окончательно повергнуть его мог только я – да и кто еще из его противников был достаточно могущественным, чтобы это сделать?

Ведьмак медленно наклонил голову в знак согласия, но вид у него был отнюдь не радостный. Любое использование магии его тревожило. Сейчас союз с Тьмой был необходим, но ему это не нравилось.

– Да, и я так думала, – сказала Алиса. – Но есть еще кое-что, Том! Во что бы то ни стало, любой ценой ты должен покончить с Врагом в Хэллоуин. В этот день завершится семнадцатилетний цикл и исполнится тридцать четвертая годовщина стреноживания Врага твоей мамой. У нас осталось чуть больше пяти месяцев…

– Что ж, парень, – сказал Ведьмак, – тебе лучше как можно быстрее добраться до башни Малкин. Это поважнее книг для новой библиотеки, и наш визит в Тодморден можно отложить до твоего возвращения.

– А вы не пойдете? – спросил я.

Учитель покачал головой:

– Нет, Том, не в этот раз. В моем возрасте сырость Графства начинает действовать на суставы, и мои старые колени барахлят как никогда. Я буду только тебя задерживать. Девочка проводит тебя, и ты сможешь незамеченным добраться до башни. Кроме того, теперь у тебя за спиной несколько лет обучения; пора тебе думать и действовать как ведьмак, которым ты скоро станешь. Я верю в тебя, парень! Я не стал бы тебя посылать, если бы не считал, что ты сможешь о себе позаботиться.

Глава 2. Священный предмет

После этого разговора я час гулял с собаками. Стрела и ее взрослые щенки, Лапа и Нос, были натасканы на охоту на водяных ведьм, и раньше принадлежали Биллу Аркрайту – ведьмаку, который погиб в Греции, вместе с нами сражаясь с Тьмой. Теперь я считал собак своими, хотя учитель все еще не дал согласия оставить их навсегда. Он пообещал присмотреть за ними, пока нас не будет, но я знал, что он занят ремонтом дома; кроме того, его подводили колени, поэтому собаки наверняка будут большую часть времени сидеть на цепи. Я долго выгуливал их, дав им побегать на свободе.

Спустя час мы с Алисой отправились в путь.

Мы шли быстро. Я шагал вслед за Алисой на восток, в сторону Пендла, неся свой посох и мешок. Мы собирались прибыть туда перед самым закатом, войти в Пендл под покровом темноты, а потом двинуться прямиком к башне Малкин.

Под плащом, в ножнах, сработанных для меня Грималкин, я нес Клинок Судьбы – оружие, которое дал мне один из величайших героев Ирландии Кухулин. Ведьма-убийца научила меня пользоваться этим мечом, и он оказался ценным подспорьем посоху.

Мы переправились через реку Рибл, выиграв несколько часов, и двинулись на север, держась к западу от огромного зловещего холма и чувствуя холодок от его тягостной близости.

Пендл – место, особенно благоприятное для черной магии, вот почему там живет столько ведьм. Но мы находились на безопасной стороне Пендла, потому что деревни трех главных кланов ведьм лежали к юго-востоку, за холмом. Мы знали, что кланы разделились – одни поддерживали дьявола, другие ему противостояли. Сложная ситуация, но одно я знал точно: нигде в округе не будут рады видеть ученика Ведьмака.

Мы обогнули Даунхам, прошли по северному краю холма и снова двинулись на юг. Теперь мы с каждым шагом приближались к опасным местам, поэтому устроились в маленькой рощице, чтобы дождаться наступления ночи.

Алиса повернулась ко мне; в полумраке лицо ее казалось очень бледным.

– Я должна сказать тебе еще кое-что, Том. Думаю, сейчас для этого вполне подходящее время.

– Я теряюсь в догадках. Речь пойдет о чем-то плохом?

– Тебя может расстроить вторая часть моего рассказа, поэтому я начну с простого. Когда твоя мама стреножила Врага, она использовала два священных предмета. Один из них хранится в дорожном сундуке в башне Малкин, но второй может быть где угодно, поэтому мы должны его разыскать.

– Значит, один предмет у нас уже есть. И что же это такое?

– Грималкин не знает. Слейк не позволила ей посмотреть.

– Почему ламия так решила? Она хранительница сундука, а не его хозяйка.

– Так решила не Слейк, а твоя мама. Никто, кроме тебя, не может знать, что лежит в сундуке, не может это увидеть.

– Слейк прочла о том, что лежит в сундуке, в маминых записках?

– Нет, Том, – сказала Алиса, печально качая головой. – Твоя мама явилась ей и сама обо всем рассказала.

Я удивленно посмотрел на Алису. После смерти мамы я однажды вступил с ней в контакт, когда возвращался из Греции на корабле, но не видел ее, а только чувствовал тепло. В тот миг я не сомневался, что она явилась, чтобы попрощаться со мной, но время шло, и я все меньше и меньше верил, что это было на самом деле. Теперь случившееся казалось уже скорее сном, чем явью. Но могла ли мама и вправду разговаривать со Слейк?

– Почему же она рассказала обо всем Слейк, почему не сказала мне самому? Мне нужно это знать, я же ее сын!

Меня охватил гнев, и, хотя я пытался взять себя в руки, глаза защипало от слез. Я ужасно скучал по маме. Почему она не связалась со мной?

– Я знаю, ты расстроен, Том, но, пожалуйста, не переживай так сильно. Может, ей было легче вступить в контакт со Слейк, ведь, в конце концов, они обе ламии. И я должна рассказать тебе еще кое-что. Грималкин сказала, сестры ламии говорят о твоей маме так, будто она все еще жива. И они поклоняются ей, называя ее Зенобией.

Я сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Это могло быть правдой. Мама была первой ламией и когда-то служила Тьме. Но потом она изменилась, и, выйдя замуж за моего отца, в конце концов отринула свою прежнюю жизнь и стала противницей дьявола.

– Может, она поговорит со мной, когда я попаду в башню? – предположил я.

– Что толку тешить себя надеждами, Том? Но да, и такое может случиться. А теперь я хочу кое о чем тебя попросить. Для меня это важно, но если ты скажешь «нет», я пойму.

– Если для тебя это важно, Алиса, я не скажу «нет», уж тебе-то следовало бы меня знать.

– Просто по дороге в башню мы будем проходить мимо Ведьмовской лощины. Грималкин сказала, что часть лощины сожгли сторонники Врага, когда гнались за ней, но, может быть, Агнесса Сауэрбатс уцелела. Она была мне не только тетей, но и другом, Том, она так много мне помогала! Если она все еще там, мне бы хотелось в последний раз с ней поговорить.

– Думаю, лучше держаться от мертвых ведьм подальше: чем дольше они остаются в лощине, тем больше меняются, забывая свою прошлую жизнь, семью и друзей.

– В основном так и есть, Том, их личности разрушаются, поэтому живые ведьмы редко общаются с мертвыми. Но Агнесса недолго была мертва, и я уверена, она все еще меня помнит.

– Если даже она уцелела, как ты ее найдешь? Мы не можем просто бродить по лощине среди мертвых ведьм – некоторые из них очень сильны и опасны.

– Грималкин сказала, что сейчас там, наверное, всего одна сильная ведьма. Но есть зов, с помощью которого я раньше связывалась с Агнессой. Она сама меня научила этому зову – крику козодоя (или, как его еще называют, птицы-трупа) – и придет, когда его услышит.

Солнце зашло, в роще постепенно стемнело. Стояла ясная безлунная ночь – луна не поднимется еще несколько часов, – но на небо высыпали звезды.

Держась под прикрытием живой изгороди, мы начали извилистый путь на юг, в сторону башни, и в конце концов пошли по восточному краю Ведьмовской лощины. Мы увидели, как ее опустошил огонь – широкая полоса сгоревших деревьев перерезала дол пополам. Наверное, пожар уничтожил много мертвых ведьм, в том числе верных Врагу, и я понял, что его сторонники пойдут на что угодно, лишь бы вернуть его голову.

Мы остановились примерно в пятидесяти ярдах от северного конца лощины. Было видно, что тут произошла ужасная битва между Грималкин и ее противницами-ведьмами. Грималкин была грозной воительницей, но я не знал, насколько большой отряд ее преследует и какую роль во всем этом играет Алиса.

Алиса приложила ладони ко рту и послала в темноту жуткий клич, от которого у меня по спине побежали мурашки. Могущественная водяная ведьма Морвена держала птицу-трупа в качестве фамильяра, и у меня сохранилось несколько страшных воспоминаний о том, как эта ведьма на меня охотилась. Я вспомнил, как она поднялась из болота и, зацепив меня когтем, попыталась утопить, чтобы выпустить мне кровь.

Я не мог отличить крик Алисы от крика настоящей птицы, но она сказала, что слегка понизила голос, чтобы Агнесса ее узнала.

Алиса звала каждые пять минут, и жуткие крики, будившие эхо среди деревьев лощины, заставляли меня содрогаться. Всякий раз, когда вопль улетал в темноту, мое сердце начинало биться чаще: во мне пробуждались плохие воспоминания. Стрела откусила ведьме палец и спасла меня, иначе меня утащили бы в болото и выпустили кровь раньше, чем я утонул.

Отогнав эти мысли, я попытался сохранять спокойствие и замедлил дыхание так, как учил меня Ведьмак.

После восьмой попытки Алиса уже собиралась сдаться, как вдруг я ощутил холодок, предупреждавший, что приближается существо из Тьмы. Вокруг воцарилась неестественная тишина; все замерло… А потом послышался шелест травы, а вслед за тем негромкие хлюпающие звуки. Что-то тащилось к нам по мокрой земле.

Вскоре я услышал сопение и ворчание, и спустя несколько мгновений мы заметили, что к нам ползет мертвая ведьма. Это могла быть любая мертвая ведьма, охотящаяся за кровью и решившая, что мы подходящая добыча, поэтому я покрепче сжал посох. Алиса дважды быстро потянула носом, проверяя, нет ли опасности.

– Это Агнесса, – прошептала она.

Я услышал, как ведьма обнюхивает землю, отыскивая дорогу к нам, а потом разглядел и ее саму: воистину жалкое существо, при виде которого у меня подступил ком к горлу. Агнесса всегда была такой чистой, домовитой женщиной, а теперь на ней было рваное платье, облепленное засохшей грязью, в ее сальных волосах кишели черви, и от нее сильно пахло перегноем. Я мог не волноваться, что она нас не узнает: едва приблизившись, она начала всхлипывать, и слезы заструились по ее щекам, капая на траву. Потом она села и опустила голову на руки.

– Прости, что я так раскисла, Алиса! – воскликнула она, вытирая слезы тыльной стороной руки. – Я-то думала, что самое страшное случилось, когда умер мой муж – я ужасно скучала по нему много долгих лет, – но теперь все гораздо хуже. Я никак не могу привыкнуть, что стала такой. Как бы мне хотелось, чтобы меня забрал огонь! Я никогда не смогу вернуться в свой дом, чтобы жить прежней спокойной жизнью, никогда больше не буду счастлива. Будь я сильной мертвой ведьмой, я могла бы, по крайней мере, уходить отсюда ночами и охотиться далеко от этой несчастной лощины. Но я недостаточно сильна, чтобы поймать что-нибудь большое. Жуки, полевки и мыши – лучшее, на что я могу рассчитывать!

Алиса долго молчала. Я тоже не находил слов. Чем я мог утешить бедную Агнессу? Неудивительно, что большинство живых ведьм держатся подальше от своих мертвых родственников. Больно видеть того, кого ты любил, в таком ужасном состоянии. Никакие слова не могли помочь Агнессе почувствовать себя лучше.

– Послушай, Том, мне бы хотелось немного поговорить с Агнессой наедине, ты не возражаешь? – в конце концов спросила Алиса.

– Конечно нет, – сказал я и встал. – Я подожду в сторонке.

Я отошел на порядочное расстояние, чтобы дать Алисе побыть с тетей наедине, и встал там, где не мог ничего услышать. По правде говоря, я был счастлив убраться подальше – рядом с Агнессой я испытывал грусть и неловкость.

Спустя минут пять Алиса подошла ко мне; ее глаза блестели при свете звезд.

– Ах, если бы Агнесса была по-настоящему сильной ведьмой, Том! Тогда она не только смогла бы существовать достойно (ведь она это заслужила), но и стала бы для нас очень полезной союзницей.

– О чем ты, Алиса? – с тревогой спросил я, зная, что это не просто пустые рассуждения.

– Предположим, я сделаю ее сильной…

– С помощью черной магии?

– Да. Я могу это сделать… Другой вопрос – должна ли я так поступить. Как ты думаешь?

Глава 3. Много крови!

– Я думал, мертвая ведьма лишается всех магических способностей и у нее остается только жажда крови. Так чем же ей поможет твоя магия? – спросил я.

– В костях мертвой ведьмы и вправду не остается никакой магии, но я могу прибегнуть к своей и на время сделать Агнессу сильнее, – объяснила Алиса. – Постепенно ее новая сила уменьшится, но в ближайшие годы ей будет легче существовать в этой лощине. А когда она ослабеет, разум ее все равно начнет стираться и она больше не будет страдать по своей прежней жизни. Тут нет ничего плохого.

– А как же ее жертвы? Те, кого она убьет, потому что ей нужна их кровь? Теперь она хотя бы питается насекомыми и мелкими животными, но не людьми!

– Она будет пить кровь только слуг Врага – а этой крови столько, что ей хватит надолго. И с каждым новым убитым будет уменьшаться грозящая нам опасность и увеличиваться вероятность того, что мы уничтожим дьявола навсегда.

– Ты можешь ручаться, что она ограничится ими?

– Я знаю Агнессу. Она сдержит все свои обещания – а я заставлю ее пообещать, прежде чем приступлю к делу.

– Но как же ты, Алиса? Как же ты? – запротестовал я, слегка повысив голос. – Ведь всякий раз, используя магическую силу, ты приближаешься к Тьме!

Я привел именно тот довод, какой высказал бы мой учитель. Я был другом Алисы, беспокоился о ней и не мог этого не сказать.

– Я использую силу, чтобы мы могли выжить, могли победить. Я спасла тебя от ведьмы Скарабеи и от магов в Ирландии – разве не так? Я воспользовалась черной магией, чтобы помешать ведьмам улизнуть с головой Врага, и я отдала Грималкин часть своей силы, чтобы она уничтожила наших противников. Если бы я всего этого не сделала, и она, и я погибли бы и голова дьявола воссоединилась бы с его телом. У меня не было выбора, Том. Я сделала то, что требовалось. И решение, которое нужно принять сейчас, может быть не менее важным.

– Не менее важным? Ты уверена, что помогаешь Агнессе не потому, что тебе ее жаль?

– А если бы даже и так? – сердито ответила Алиса; глаза ее заблестели. – Почему я не должна помогать своим друзьям точно так же, как помогала тебе, Том? Но даю честное слово: причина не только в этом, тут есть нечто гораздо большее. Я чувствую – что-то должно случиться, из будущего надвигается нечто темное и ужасное. Агнесса сможет нам помочь. Чтобы выжить, нам понадобится сильный союзник. Верь мне, Том: так будет лучше всего!

Я молчал, охваченный тревогой. Еще никогда Алиса не прибегала к черной магии так свободно. Она отдала Грималкин часть своей силы, а теперь хотела сделать сильнее мертвую ведьму – когда же этому придет конец?! Я знал, что мои слова ничего не изменят: она все равно поступит так, как решила. Наши отношения менялись к худшему, она больше не советовалась со мной.

Мы сердито уставились друг на друга, но спустя несколько секунд Алиса стремительно развернулась на пятках и вернулась к Агнессе. Она присела, положила левую руку на голову мертвой ведьмы и тихо с ней заговорила. Я не слышал, о чем именно идет речь, но ответ Агнессы прозвучал ясно, как звон колокола. Она произнесла всего три слова:

– Да, я обещаю.

Тогда Алиса заговорила нараспев. Это были темные чары. Она произносила заклинание все громче и громче, быстрее и быстрее – до тех пор пока я не начал тревожно озираться, уверенный, что ее услышат все мертвые ведьмы в лощине и двинутся к нам. Мы зашли глубоко во владения ведьм; три деревни, расположенные в Дьявольском Треугольнике, лежали всего в нескольких милях к югу отсюда. Вокруг могли рыскать шпионы, и этот шум выдаст наше присутствие.

Внезапно Агнесса испустила вопль, от которого кровь застыла в жилах, и дернулась назад, отшатнувшись от Алисы. Она лежала на траве, стонала и скулила, била руками и ногами и корчилась в судорогах.

Я встревоженно подошел. Неужели что-то пошло не так?

– Через несколько минут с ней все будет в порядке, – успокоила меня Алиса. – Поскольку магия очень могучая, она причиняет сильную боль. Но Агнесса это знала заранее и смирилась с последствиями. Она очень храбрая, она всегда была храброй.

Спустя несколько минут Агнесса перестала корчиться и встала на четвереньки. Несколько мгновений она кашляла и давилась, потом поднялась на ноги и, шатаясь, выпрямилась в полный рост. Она улыбнулась – сперва Алисе, потом мне. В выражении лица мертвой ведьмы появилось что-то от прежней Агнессы. Несмотря на грязь и заляпанные кровью лохмотья, теперь она казалась спокойной и уверенной, но в ее глазах я увидел голод, которого никогда не было при ее жизни.

– Хочу пить! – сказала она, оглядываясь с нетерпением, которое не на шутку меня испугало. – Мне нужна кровь! Мне нужно много, много крови!

Мы двинулись на юг: Алиса впереди, Агнесса за ней по пятам, я сзади. Я все время смотрел по сторонам и оборачивался, чтобы посмотреть, нет ли за нами слежки. В любую минуту я ждал нападения. Ведьмы, служившие Врагу, могли следовать за нами, а могли и устроить засаду впереди. Несмотря на затруднительное положение, в котором оказался дьявол, он все еще поддерживал с ними связь и был готов воспользоваться любой возможностью поймать нас. А Пендл даже в самые лучшие времена был опасным местом.

Мы шли быстро, и Агнесса, которая раньше могла лишь с трудом ползти, теперь следовала за Алисой шаг в шаг. Вскоре взойдет луна, и мы хотели добраться до туннеля под башней прежде, чем в лунном свете станем видны как на ладони.

Я размышлял о Слейк, уцелевшей ламии. Как далеко она продвинулась к своей крылатой ипостаси? Она вполне могла утратить дар речи, и тогда я не смогу ее как следует расспросить, а мне нужно было как можно больше узнать о священных предметах. К тому же я надеялся как-нибудь связаться с мамой.

Вскоре мы уже шагали по краю Вороньего леса. Густая роща, которая разрослась на старом заброшенном кладбище, была уже близко, а посреди рощи находился вход в ведущий в башню туннель. Чтобы до него добраться, требовалось войти в склеп, возведенный для усопших одной богатой семьи. Большинство костей убрали, когда кладбище секуляризировали^[1], но эти кости остались на месте.

Внезапно Алиса остановилась и предупреждающе подняла руку. Я не видел ничего, кроме нескольких могильных плит среди куманики, но услышал, как она трижды быстро потянула носом, проверяя, нет ли опасности.

– Впереди ведьмы – залегли и ждут. Это засада. Наверное, они с помощью гадания узнали о нашем приближении.

– Сколько их? – спросил я, взяв посох на изготовку.

– Три. Но скоро они учуют нас, Том, и дадут сигнал остальным.

– Тогда лучше им умереть быстро! – сказала Агнесса. – Они мои!

И не успели мы с Алисой и глазом моргнуть, как Агнесса ринулась вперед и прорвалась сквозь заросли на небольшую поляну вокруг склепа.

Все ведьмы в разной степени обладают способностью чуять приближающуюся опасность; Алиса отлично умела это делать, но некоторые другие справлялись гораздо хуже. Кроме того, внезапная атака скорее может застигнуть врага врасплох, чем тщательно обдуманная и подготовленная заранее.

Донесшиеся с прогалины вопли были пронзительными, полными ужаса и боли. Когда мы догнали Агнессу, две ведьмы были уже мертвы и она сосала кровь третьей: женщина дергала руками и ногами, а тетя Алисы пила из ее шеи большими жадными глотками.

Меня ужаснуло то, как быстро изменилась Агнесса – теперь она совершенно не напоминала добродушную женщину, которая столько раз помогала нам в прошлом. Я с ужасом уставился на нее, но Алиса, перехватив мой полный отвращения взгляд, только пожала плечами:

– Она голодна, Том. Кто мы такие, чтобы ее судить? В ее положении мы бы вели себя точно так же.

Спустя несколько минут Агнесса подняла на нас глаза и ухмыльнулась. Губы ее были в крови.

– Я останусь здесь и доем, – сказала она. – А вы доберитесь до безопасного места в туннеле.

– Скоро здесь появятся новые враги, Агнесса, – отозвалась Алиса. – Не задерживайся надолго.

– Не бойся, дитя, я вас догоню. А если за этими явятся другие, тем лучше!

Мы больше ничего не могли сделать, чтобы уговорить Агнессу, поэтому (очень неохотно) оставили ее и двинулись к склепу.

Склеп был почти таким же, каким запомнился мне по прошлому визиту два года назад, но молодой платан, растущий сквозь крышу, стал выше и раскидистей, лиственный полог, окутывающий это прибежище мертвых, стал гуще, отчего внутри сделалось еще сумрачнее.

Алиса вытащила из кармана юбки огарок свечи, и, когда мы вошли во мрак склепа, огарок ожил и замерцал, озарив затянутые паутиной горизонтальные надгробья и темную дыру в земле – вход в туннель. Алиса двинулась вперед, и мы заползли в эту дыру. Спустя некоторое время ход расширился, мы смогли встать и стали продвигаться уже быстрее.

Дважды мы останавливались, пока Алиса вынюхивала опасность, но вскоре миновали маленькое озеро, которое некогда охранял убийца – безглазое тело утонувшего моряка, оживленного черной магией. Его уничтожила одна из ламий, и он исчез без следа; расчлененное тело давным-давно затерялось в грязи на дне. Только слабый неприятный запах говорил о том, что некогда тут было очень опасное место.

Вскоре мы добрались до подземных ворот в древнюю башню.

Мы шли мимо темных сырых донжонов; в некоторых еще сохранились скелеты тех, кого пытал клан Малкин. Теперь здесь не осталось никаких привидений: когда мы явились сюда в прошлый раз, мой учитель хорошо потрудился, чтобы отослать их всех в Свет.

Мы очутились в обширном цилиндрическом подземном зале и увидели колонну, увешанную тринадцатью цепями. К каждой цепи было приковано маленькое мертвое животное: крысы, кролики, кошка, собака и два барсука. Я вспомнил, как их кровь капала в ржавое ведро, но теперь оно было пустым, а мертвые зверьки высохли и съежились.

– Грималкин сказала, что ламии поставили виселицу в знак поклонения, – сказала Алиса голосом чуть громче шепота. – Она была приношением твоей маме.

Я кивнул. Во время предыдущего визита сюда мы с Ведьмаком гадали – для чего здесь эта виселица. Теперь я знал.

Я периодически сталкивался с фактами, имевшими очень мало общего с доброй заботливой женщиной, которую я помнил. Мама прожила гораздо дольше обычного человека, и то время, что она провела на ферме как любящая жена и мать семерых сыновей, было относительно коротким. Самая первая ламия, она совершала поступки, о которых я не хотел задумываться, – вот почему я никогда не говорил учителю, кем она являлась на самом деле. Мне была невыносима мысль о том, что Ведьмак станет думать о ней дурно.

Глава 4. Она – та, кого ты любишь больше всех на свете

Ламии нигде не было видно, и мы начали подниматься по ступеням лестницы, которая вилась спиралью вокруг внутренних стен.

Ламии расширили люк в высоком потолке, превратив его в неправильной формы дыру, чтобы в него легче было пролезать. Мы пролезли в этот люк и продолжали идти по каменным ступеням, истертым до впадин остроконечной обувью многих поколений ведьм Малкин; звук наших шагов эхом отражался от стен. Мы по-прежнему находились под землей, и где-то в темноте высоко над нами капала вода. Воздух был сырым, свет свечи Алисы мерцал на холодном сквозняке.

Мы двинулись мимо камер, куда ведьмы некогда бросали своих врагов. Во время нашего последнего визита в башню мы сидели в одной из них в ожидании смерти. Но когда две ведьмы Малкин пришли, чтобы нас прикончить, Алиса и Маб Моулдхил столкнули их со ступеней, и они разбились насмерть.

В камере раздался шум, и я увидел, что Алиса взглянула на дверь нашей бывшей тюрьмы и, подняв свечу повыше, направились к ней. Я пошел следом, держа наготове посох, но там оказалась всего лишь крыса, которая метнулась мимо нас и понеслась по ступеням вниз; ее длинный хвост волочился за ней как гадюка.

Когда мы снова зашагали вверх по лестнице, Алиса посмотрела туда, где умерли наши враги, и содрогнулась, вспомнив об этом.

Как ни странно, эта естественная реакция обрадовала меня. Прибегая к помощи магической силы, Алиса, может, и приблизилась к Тьме, но все еще была способна чувствовать и не настолько ожесточилась, чтобы потерять себя, отринув свою природную доброту.

– Это было скверно, вот что, – сказала она, покачав головой. – Мне бы не хотелось, чтобы мне напоминали о том, что я там сделала.

Мой брат Джек, его жена Элли и их младшая дочь Мэри тоже были заперты в этой камере. Когда дверь открыли, ведьма произнесла слова, от которых меня пробрал озноб. «Оставь ребенка мне, – сказала она. – Она моя…»

В этот миг Алиса с Маб и напали на них.

– Ты сделала то, что должна была сделать, Алиса, – заверил я. – Либо мы, либо они – третьего было не дано. И не забывай, они явились, чтобы убить ребенка! ...