Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Купить эту книгу в ЛитРесКарло Коллоди Приключения Пиноккио
Carlo Collodi LE AVVENTURE DI PINOCCHIO. STORIA DI UN BURATTINO© Казакевич Э.Г., наследники, предисловие, перевод на русский язык, 2014 © Illustrations copyright (2014) Robert Ingpen Created by Palazzo Editions LTD, Bath, United Kingdom © Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2014 Machaon®
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)
* * *
Юным и взрослым читателям «Пиноккио»
Эта книга – одна из самых смешных и самых трогательных книг мировой литературы. Её родина – Италия. Автор её, Карло Лоренцини, избравший себе псевдоним Коллоди – в честь маленького городка, откуда была родом его мать, – родился в 1826 году во Флоренции, в семье повара. В 1848 году он вступил добровольцем в ряды бойцов за национальное освобождение Италии. В это же время началась его литературная деятельность. Это был человек большой души, умный и добрый, ласковый друг итальянских детей <…> один из наиболее любимых писателей Италии. Он умер в 1890 году.
Книгу о злосчастном Пиноккио, деревянной длинноносой кукле, знают во всех странах, где есть дети.
То, что образ Пиноккио возник именно в Италии, вполне естественно. Италия – родина кукольного театра и театра масок, отчизна Арлекина и Коломбины, Панталоне и Бригеллы, Розауры и Пульчинеллы[1]. Италия – родина знаменитых авторов комедий Карло Гоцци и Карло Гольдони <…> Джованни Боккаччо и Пьетро Аретино. Маски итальянского кукольного театра уходят корнями в богатейшую культурную почву Рима и Италии, они зародились в театре Теренция и Плавта, великих комедиографов древности. Они расцвели в атмосфере бьющей ключом жизни и борьбы многострадального и весёлого итальянского <…> народа, подлинного созидателя вечно прекрасной Италии, которую мы <…> так сердечно любим и так высоко чтим.
Книга Коллоди завоевала популярность, равную популярности детских изданий бессмертных книг «Дон Кихот» и «Гулливер». У нас <…> она стала общеизвестной в вольном переложении Алексея Толстого. Кто читал его книжку «Золотой ключик», пусть прочтёт «Пиноккио». Знающий копию да познакомится с оригиналом. Впрочем, А. Толстой только отталкивался от Коллоди, «Пиноккио» был как бы только поводом для «Золотого ключика». Это две разные книги. «Буратино» Коллоди, по сути дела, ничем не похож на «буратино» Толстого, разве что длинным носом да ещё обстоятельствами рождения, унаследованными вторым от первого.
Что верно, то верно – у старика Коллоди нам иногда кое-что покажется несколько старомодно-чувствительным, кое-что высокопарным и слишком откровенно нравоучительным. Что ж, такова дурная привычка некоторых классиков – писать прекрасно, но не вполне правильно. У иных нередко другая, не менее неприятная повадка – писать вполне правильно, но не прекрасно.
«Приключения Пиноккио» – книга, полная обаяния, оптимизма и необыкновенно нежной любви к <…> человеку. Налёт сентиментальности, типичный для многих книг XIX века, не коробит нас в этой повести, ибо он сочетается с таким юным, бурным, крепким <…> простонародным итальянским юмором, с таким задорным, бьющим через край воображением, с таким глубоким и грустным знанием человеческих слабостей и наряду с этим – с такой могучей уверенностью в победе добра над злом <…>.
Да, взрослые тоже прочитают эту книгу с удовольствием, со смехом и подчас – с грустной улыбкой. Ибо обаяние этой фантастической книжки заключается прежде всего в реализме обрисовки человеческих характеров. Думаю, что читатели, старые и малые, не преминут заметить, что им очень знакомы по личному опыту многие из черт характера, свойственных этому несносному, доброму, буйному, чувствительному, остроумному, тупому, глупому как пробка, упрямому как осёл, плаксивому и смешливому, эгоистичному и великодушному Пиноккио!
А многие маленькие читатели, вероятно, задумаются над жизненным опытом деревянной куклы и над тем, какими путями из вздорного буратино получился настоящий человек.
<…>
Недалеко от города Пистойи, в маленьком городке Коллоди, стоит редкостное изваяние – памятник литературному герою, деревянному мальчику по имени Пиноккио. <…> На памятнике высечена надпись, которая звучит примерно так: «Бессмертному Пиноккио – благодарные читатели в возрасте от четырёх до семидесяти лет».
Думаю, что и русские читатели того же возраста разделят с итальянскими эту благодарность потешному деревянному мальчику и его мудрому создателю.
Эм. Казакевич
Глава 1 Как мастеру Вишне попался кусок дерева, который плакал и смеялся, как ребёнок
* * *
Жил-был… «Король!» – немедленно воскликнут мои маленькие читатели. Нет, дети, вы не угадали. Жил-был кусок дерева. То было не какое-нибудь благородное дерево, а самое обыкновенное полено, из тех, которыми в зимнюю пору топят печи и камины, чтобы обогреть комнату. Не знаю уж, какими путями, но в один прекрасный день этот кусок дерева оказался в мастерской старого столяра. Старика звали мастер Антонио, но весь свет именовал его «мастер Вишня», так как кончик его носа был подобен спелой вишне – вечно блестящий и сизо-красный. Мастер Вишня страшно обрадовался, обнаружив полено, и, весело потирая руки, пробормотал: – Этот кусок дерева попался мне довольно кстати. Смастерю-ка я из него ножку для стола. Сказано – сделано. Не мешкая он взял острый топор, чтобы очистить кору и придать дереву форму ножки. Но не успел он занести топор, как рука его так и повисла в воздухе – из полена послышался тонкий, умоляющий голосок: – Не бейте меня! Можете себе представить, какое сделалось лицо у доброго старого мастера Вишни. Изумлённый в высшей степени, он начал водить глазами по мастерской, чтобы узнать, откуда взялся этот голосок. Но в комнате никого не было. Он заглянул под верстак – никого. Посмотрел в шкаф, который обычно держал запертым, – никого. Сунул голову в корзину с опилками и стружками – никого. Наконец открыл ставню и поглядел на улицу – тоже никого. Может быть… – Я всё понял, – захихикал он и почесал под париком. – Голосок мне просто померещился. Значит, снова за работу! И он опять взялся за топор и нанёс превосходнейший удар по деревяшке. – Ой, ты мне сделал больно! – завопил знакомый голосок. Для мастера Вишни это было уже слишком. Глаза у него от страха полезли на лоб, рот раскрылся, язык свесился до подбородка, так что старик стал похож на одну из тех удивительных статуй, какими в старину украшали фонтаны. Снова обретя дар речи, он начал рассуждать вслух, хотя ещё заикался от страха: – Кто же всё-таки крикнул «ой»? Здесь ведь нет ни живой души. Может ли быть, чтобы кусок дерева плакал и вопил, как ребёнок? Нет, никогда не поверю! Это же самое обыкновенное полено, как две капли воды похожее на все другие поленья. Если бросить его в огонь, можно прекрасно сварить на нём добрый горшок бобов. А если… кто-нибудь влез в полено, а? Что ж, тем хуже для него. Сейчас я ему покажу! С этими словами он схватил несчастное полено обеими руками и начал безжалостно бить его об стену мастерской. Затем он прислушался – не раздастся ли снова стон или вопль. Он ждал две минуты – ни звука; он ждал пять минут – ни звука; десять минут – ни звука. – Я понял, – сказал он наконец, сконфуженно ухмыльнулся и взъерошил свой парик. – Голосок, крикнувший «ой», мне действительно только померещился. Значит, снова за работу! А так как его испуг ещё не совсем прошёл, он, дабы не потерять бодрости духа, начал негромко напевать, как делал это обычно. Отложив топор в сторону, он взял рубанок, чтобы гладко обстругать полено. Но только он начал водить рубанком взад-вперёд по дереву, как снова услышал тот же голосок, который, захлёбываясь от смеха, выговорил: – Ах, перестань, пожалуйста! Ты щекочешь меня по всему телу! На этот раз мастер Вишня свалился как громом поражённый. Когда он позже пришёл в себя, то увидел, что всё ещё валяется на полу. Лицо у него было перекошено, а сизо-красный кончик носа теперь от страха стал тёмно-синим.
Глава 2 Мастер Вишня дарит кусок дерева своему другу Джеппетто, который хочет вырезать из него чудеснейшего деревянного человечка, способного плясать и фехтовать, а также кувыркаться в воздухе
* * *
В это мгновение раздался стук в дверь. – Войдите, – с трудом выговорил столяр, но встать на ноги не смог. В мастерскую вошёл старый, но ещё бодрый человек, по имени Джеппетто. Дети из соседних домов, желая подразнить его, придумали ему прозвище «Кукурузная Лепёшка» – его жёлтый парик выглядел точнёхонько, как кукурузная лепёшка. Джеппетто был очень вспыльчивый старичок. Горе тому, кто назовёт его Кукурузной Лепёшкой! Он сразу приходил в такое бешенство, что никакая сила не могла его укротить. – Добрый день, мастер Антонио, – сказал Джеппетто. – Что вы поделываете на полу? – Преподаю муравьям таблицу умножения. – В добрый час! – Что привело вас ко мне, дядюшка Джеппетто? – Ноги!.. Знайте, мастер Антонио: я пришёл сюда, чтобы просить вас об одном одолжении. – С превеликим удовольствием, – ответил столяр и приподнялся с пола. – Сегодня утром мне пришла в голову одна идея. – Слушаю вас. – Я подумал, что неплохо было бы вырезать этакого отменного деревянного человечка. Но это должен быть удивительный деревянный человечек: способный плясать, фехтовать и кувыркаться в воздухе. С этим деревянным человечком я пошёл бы по белу свету и зарабатывал бы себе на кусок хлеба и стаканчик винца. Что вы на это скажете? – Браво, Кукурузная Лепёшка! – воскликнул тот самый голосок, который доносился невесть откуда. Когда дядюшка Джеппетто услыхал, что его обозвали Кукурузной Лепёшкой, он от гнева побагровел, как перец, и яростно закричал на столяра: – Как вы смеете меня оскорблять? – Кто вас оскорбляет? – Вы сказали мне «Кукурузная Лепёшка»! – Это не я сказал. – Так кто же, я сам? Я заявляю, что это сказали вы! – Нет! – Да! – Нет! – Да! Они горячились всё больше, затем от слов перешли к делу, схватились, стали кусаться и царапаться.
Когда бой окончился, жёлтый парик Джеппетто был в руках мастера Антонио, а седой парик столяра – в зубах у Джеппетто. – Отдай мне мой парик! – закричал мастер Антонио. – А ты отдай мне мой, и мы заключим мир. После того как старички обменялись париками, они пожали друг другу руки и поклялись быть добрыми друзьями на всю жизнь. – Итак, дядюшка Джеппетто, – сказал столяр в знак примирения, – какую услугу я могу вам оказать? – Не дадите ли вы мне дерева, чтобы я мог сделать деревянного человечка? Мастер Антонио поспешно и не без удовольствия бросился к верстаку и достал тот самый кусок дерева, который нагнал на него такого страху. Но когда он передавал полено своему другу, оно сильно рванулось, выскользнуло у него из рук и свалилось прямо на тощие ноги бедного Джеппетто. – Ох! Как вежливо вы преподносите людям свои подарки, мастер Антонио! Вы меня, кажется, сделали калекой на всю жизнь. – Клянусь вам, это не я! – Значит, я? – Виновато это дерево. – Это я и сам знаю, но ведь вы уронили мне его на ноги. – Я не ронял! – Обманщик! – Джеппетто, не оскорбляйте меня, иначе я назову вас Кукурузной Лепёшкой! – Осёл! – Кукурузная Лепёшка! – Корова! – Кукурузная Лепёшка! – Глупая обезьяна! – Кукурузная Лепёшка! Когда Джеппетто в третий раз услышал, что его обозвали Кукурузной Лепёшкой, он потерял последние крохи разума, бросился на столяра, и оба начали снова тузить друг друга. После потасовки нос мастера Антонио имел на две царапины больше, а куртка его друга – на две пуговицы меньше. Когда они таким образом свели свои счёты, оба опять пожали друг другу руки и поклялись быть добрыми друзьями на всю жизнь. Затем Джеппетто взял шальное полено под мышку и, прихрамывая, отправился домой.
Глава 3 Джеппетто, вернувшись домой, сразу же начинает вырезать деревянного человечка и даёт ему имя «Пиноккио». Первые шаги Деревянного Человечка
* * *
Всё жилище Джеппетто состояло из маленькой подвальной каморки; её единственное окно выходило под лестницу. Обстановка не могла быть скромнее: шатающийся стул, прохудившаяся кровать и старый колченогий стол. У стены виднелся крохотный камин, в котором горел огонь. Но огонь был нарисованный, висевший над ним котелок – тоже нарисованный; он весело кипел и выпускал целое облако пара, и всё было в точности как настоящее. Как только Джеппетто пришёл домой, он без промедления взял свой инструмент и начал вырезать деревянного человечка. «Какое имя я дам ему? – задумался Джеппетто. – Назову-ка его Пиноккио. Это имя принесёт ему счастье. Когда-то я знал целую семью Пинокки: отца звали Пиноккио, мать – Пиноккия, детей – Пинокки, и все чувствовали себя отлично. Самый богатый из них кормился подаянием». Найдя имя для своего деревянного человечка, он стал прилежно работать. Сначала он сделал ему волосы, потом лоб и наконец глаза. Когда глаза были готовы, он заметил – представьте себе его удивление! – что они моргают и в упор глядят на него. Уловив пристальный взгляд деревянных глаз, Джеппетто почувствовал себя не в своей тарелке и сказал с досадой: – Глупые деревянные глаза, чего вы на меня вытаращились? Но никто ему не ответил. Покончив с глазами, он сделал нос. Как только нос был готов, он начал расти и рос и рос, пока за несколько минут не стал таким носищем, что просто конца-краю ему не было. Бедный Джеппетто старался укоротить его, но чем больше он его обрезал, отрезал и вырезал, тем длиннее становился нахальный нос. Оставив нос в покое, он принялся за рот. Рот был ещё не вполне готов, а уже начал смеяться и корчить насмешливые рожи. – Перестань смеяться! – сказал Джеппетто раздражённо. Но с таким же успехом он мог обратиться к стене. – Я ещё раз тебе говорю, перестань смеяться! – вскричал Джеппетто сердито.
Рот сразу же перестал смеяться, зато высунул длиннющий язык. Джеппетто, не желая портить себе настроение, перестал обращать внимание на все эти странности и продолжал работать. Вслед за ртом он сделал подбородок, затем шею, плечи, туловище и руки. Как только руки были закончены, Джеппетто сразу же почувствовал, что кто-то стянул у него с головы парик. Он взглянул вверх и что же увидел? Деревянный Человечек держал его жёлтый парик в руках. – Пиноккио! Ты немедленно вернёшь мне мой парик, или… Вместо того чтобы вернуть парик старику, Пиноккио напялил его себе на голову, причём чуть не задохнулся под ним. Бесстыдное и наглое поведение Пиноккио навело на Джеппетто такую грусть, какой он не испытывал за всю свою жизнь, и он сказал: – Ты, безобразник, ты ещё не совсем готов, а уже проявляешь неуважение к своему отцу. Худо, дитя моё, очень худо! И он вытер слезу. Теперь следовало вырезать ещё ноги. И лишь только Джеппетто сделал их, как тотчас же получил пинок по носу. «Я сам во всём виноват, – вздохнул он про себя. – Надо было раньше всё предвидеть, теперь уже слишком поздно». Затем он взял Деревянного Человечка под мышки и поставил его на землю, чтобы Пиноккио научился ходить. Но у Пиноккио были ещё совсем негнущиеся, неуклюжие ноги, и он еле двигался. Тогда Джеппетто взял его за руку и стал учить, как надо переступать ногами. Ноги постепенно расходились. Пиноккио начал двигаться свободнее и через несколько минут уже самостоятельно ходил по комнате. В конце концов он переступил порог, выскочил на середину улицы – и поминай как звали. Бедный Джеппетто побежал следом, но не мог его догнать: этот плут Пиноккио делал прыжки не хуже зайца и так стучал при этом своими деревянными ногами по торцовой мостовой, как двадцать пар крестьянских деревянных башмаков. – Держи его! Держи! – кричал Джеппетто. Однако прохожие при виде Деревянного Человечка, бегущего, как гончая собака, замирали, глазели на него и хохотали, так хохотали, что невозможно описать. К счастью, появился полицейский. Он подумал, что не иначе как жеребёнок убежал от своего хозяина. И он встал, мужественный и коренастый, посреди улицы, твёрдо решившись схватить лошадку и не допустить до беды.
Пиноккио уже издали заметил, что полицейский преградил ему путь, и хотел проскользнуть у него между ног. Но его постигла плачевная неудача. Полицейский ловким движением ухватил Пиноккио за нос (а это был, как известно, необыкновенно длинный нос, будто для того только и созданный, чтобы полицейские за него хватались) и передал его в руки Джеппетто. Старику не терпелось тут же на месте надрать Пиноккио уши в наказание за бегство. Но представьте себе его изумление – он не мог обнаружить ни одного уха! Как вы думаете, почему? Да потому, что, увлёкшись работой, он позабыл сделать Деревянному Человечку уши. Пришлось взять Пиноккио за шиворот и таким порядком повести его обратно домой. При этом Джеппетто твердил, угрожающе покачивая головой: – Сейчас мы пойдём домой. А когда мы будем дома, я с тобой рассчитаюсь, будь уверен! Услышав эту угрозу, Пиноккио лёг на землю и ни с места. Подошли любопытные и бездельники, и вскоре собралась целая толпа. Все говорили разное. – Бедный Деревянный Человечек, – сочувствовали одни. – Он совершенно прав, что не хочет идти домой. Этот злодей Джеппетто задаст ему перцу. Другие, полные злобы, твердили: – Этот Джеппетто, хоть и выглядит порядочным человеком, на самом деле груб и безжалостен к детям. Если мы отдадим ему бедного Деревянного Человечка, он его на куски изломает. И они болтали и подзуживали друг друга до тех пор, пока полицейский не освободил Пиноккио, а вместо него арестовал бедного Джеппетто. От неожиданности старик не сумел найти ни слова себе в оправдание, только заплакал и по дороге в тюрьму всхлипывал, приговаривая: – Неблагодарный мальчишка! А я-то старался сделать из тебя приличного Деревянного Человечка! Но так мне и надо. Следовало раньше всё предвидеть! То, что случилось потом, – совершенно невероятная история, которую я изложу вам в последующих главах.
Глава 4 История Пиноккио и Говорящего Сверчка, из которой видно, что злые дети не любят, когда им делает замечание кто-нибудь, знающий больше, чем они сами
* * *
Итак, дети, скажу вам, что, в то время как Джеппетто был безвинно заключён в тюрьму, наглый мальчишка Пиноккио, избежав когтей полицейского, пустился прямиком через поле домой. Он прыгал через холмы, густой терновник и канавы с водой, словно затравленный загонщиками дикий козёл или заяц. Дома он распахнул незапертую дверь, вошёл, задвинул за собой щеколду и плюхнулся на пол с глубоким вздохом облегчения. Но он недолго наслаждался спокойствием – вдруг ему послышалось, что в комнате кто-то пропищал: – Кри-кри-кри… – Кто меня зовёт? – в ужасе спросил Пиноккио. – Это я! Пиноккио обернулся и увидел большого Сверчка, который медленно полз вверх по стене. – Скажи мне, Сверчок, кто ты такой? – Я Говорящий Сверчок и живу уже больше ста лет в этой комнате. – Теперь это моя комната, – сказал Деревянный Человечек. – Будь любезен, отправляйся вон отсюда, желательно без оглядки! – Я не уйду, – возразил Сверчок, – прежде чем не скажу тебе великую правду. – Говори великую правду, только поскорее. – Горе детям, которые восстают против своих родителей и покидают по неразумию своему отчий дом! Плохо им будет на свете, и они рано или поздно горько пожалеют об этом. – Верещи, верещи, Сверчок, если тебе это интересно! Я, во всяком случае, знаю, что уже завтра на рассвете меня тут не будет. Если я останусь, мне придётся жить так же скучно, как всем другим детям: меня пошлют в школу, заставят учиться, хочу я этого или не хочу. А между нами говоря, у меня нет ни малейшего желания учиться. Гораздо приятнее бегать за мотыльками, лазать на деревья и воровать из гнёзд птенцов. – Бедный глупыш! Разве ты не понимаешь, что таким образом ты превратишься в настоящего осла и никто тебя ни в грош не будет ставить? – Заткни глотку, старый зловещий Сверчок! – не на шутку рассердился Пиноккио. Но Сверчок, преисполненный терпения и мудрости, не обиделся и продолжал: – А если тебе не по нраву ходить в школу, то почему бы тебе не научиться какому-нибудь ремеслу и честно зарабатывать свой хлеб? – Сказать тебе, почему? – ответил Пиноккио, понемногу теряя терпение. – Потому что из всех ремёсел на свете только одно мне действительно по душе. – И что же это за ремесло? – Есть, пить, спать, наслаждаться и с утра до вечера бродяжничать. – Заметь себе, – сказал Говорящий Сверчок со свойственным ему спокойствием, – что все занимающиеся этим ремеслом всегда кончают жизнь в больнице или в тюрьме. – Полегче, старый зловещий Сверчок. Если я рассержусь, тебе худо будет! – Бедный Пиноккио, мне тебя вправду очень жаль! – Почему тебе меня жаль? – Потому что ты Деревянный Человечек и, хуже того, у тебя деревянная голова! При последних словах Пиноккио вскочил, разъярённый, схватил с лавки деревянный молоток и швырнул его в Говорящего Сверчка. Возможно, он не думал, что попадёт в цель, но, к несчастью, попал Сверчку прямо в голову, и бедный Сверчок, успев только произнести напоследок «кри-кри-кри», остался висеть на стенке мёртвый.
Глава 5 Пиноккио чувствует голод и, найдя яйцо, хочет изжарить себе яичницу. Но в самое прекрасное мгновение яичница улетает в окно
* * *
Между тем наступила ночь, и Пиноккио, вспомнив, что ничего не ел, ощутил в желудке некое шебуршение, весьма похожее на аппетит. Но у детей аппетит растёт со страшной быстротой, и вот за несколько минут он превратился в голод, а голод в одно мгновение превратился в волчий голод, такой сильный, что его, право же, можно было пощупать руками. Бедный Пиноккио стремительно бросился к камину, где кипел горшок, и хотел снять крышку, чтобы увидеть, что там варится. Но горшок был нарисован на стене. Представьте себе, каково это показалось Пиноккио! Его и без того длинный нос вытянулся по крайней мере ещё на четыре пальца. ...Все права на текст принадлежат автору: Карло Коллоди.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.