========== Клуб «Адское логово» ==========

– С этим в клуб нельзя. – Охранник покачал гладко выбритой головой, глядя сверху вниз на юношу в красной куртке.

У дверей «Адского логова» выстроились с полсотни подростков. Перед клубом всегда стояла огромная очередь, особенно по воскресеньям. Желающие попасть в заведение обычно вели себя тихо (служба безопасности была безжалостна к хулиганам). Пятнадцатилетняя Люси Харт и ее друг Жерар вместе со всей очередью затаили дыхание.

– Почему? – Юноша держал в руках заостренную с одного конца палку. – Это деталь моего костюма.

Охранник недоверчиво смотрел на него:

– И кто же ты у нас?

«Прикид вроде ничего, для „Адского логова“ в самый раз», – подумала Люси. Ярко-синие волосы юноши торчали в разные стороны, словно щупальца перепуганного осьминога. Ни татуировок на лице, ни пирсинга на ушах и губах.

Парень ухмыльнулся:

– Охотник на вампиров. – Он легко согнул палку. – Это же бутафория, резина.

«Наверняка линзы», – сообразила Люси, заметив ядовито-зеленые глаза парня.

– Ладно, проходи, – разрешил охранник.

Юноша быстро прошмыгнул в клуб. Люси невольно залюбовалась его кошачьей грацией. Мама говорила про таких людей: «Легко шагают по жизни».

– Запала, – вздохнул Жерар. – Скажешь, нет?

Люси лишь молча пихнула его локтем в бок.

***

В «Адском логове» стояла плотная завеса из искусственного дыма. Над танцполом мельтешили синие, золотистые, ядовито-зеленые и розовые вспышки прожекторов. Самодовольно усмехаясь, юноша в красной куртке медленно поглаживал длинное лезвие. Как же все-таки легко! Небольшая маскировка, чтобы оружие выглядело безобидной игрушкой, – и никаких проблем. А глаза? Стоило охраннику заглянуть в них, и он попался. Конечно, можно было проникнуть в клуб и более легким способом, но тогда исчез бы весь кайф игры в открытую.

Впрочем, люди – существа не совсем бесполезные. Зеленоглазый юноша неотрывно смотрел на танцпол: из клубов дыма периодически возникали фигуры подростков – молодая плоть, прикрытая тряпками. Примитивная раса! Длинные девичьи локоны разлетались в разные стороны, на оголенных частях тела танцующих блестел пот. Бьющая через край жизненная энергия пьянила юношу.

Счастливчики! Он обречен выживать в мире мертвых, где солнце догорающим угольком тлеет в небе. А в людях жизненная энергия горит ярко, словно огонек свечи. Зато погасить его очень легко!

В следующее мгновение юноша замер: он заметил отделившуюся от танцующих девушку. Наверное, люди считают ее красавицей: роскошные алые волосы, карие глаза. Длинное белое платье с пышными кружевными рукавами напоминало о тех временах, когда этот мир был несколько моложе. На ее шее висела толстая серебряная цепь с огромным темно-красным камнем. Юноше хватило одного взгляда, чтобы понять: камень настоящий.

Проходя мимо, девушка в белом кокетливо улыбнулась. Потоки жизненной энергии хлестали из нее, будто кровь из открытой раны, и юноша направился следом за аловолосой красавицей. Он уже чувствовал вкус ее смерти на своих губах. Скоро, совсем скоро свежая энергия жидким огнем потечет по его венам.

Человеческая глупость просто поразительна! Жизнь – это бесценный дар, а люди порой готовы отдать его за деньги, за щепотку порошка или за улыбку незнакомца.

В облаках цветного дыма девушка походила на бледное привидение. С улыбкой обернувшись к молодому человеку, она игриво приподняла длинный подол платья.

Он медленно шагнул вперед. Кожу покалывало от нетерпения. Вблизи ее красота оказалась не такой уж безупречной: под глазами пятна от размазавшейся туши, к мокрой от пота шее прилипли волосы. Молодой человек с наслаждением вдохнул запах смертной человеческой плоти.

«Попалась», – подумал он.

Девушка стояла, прислонившись спиной к закрытой двери, на которой красной краской было намалевано: «Служебное помещение». Глядя на юношу, она повернула ручку и скрылась за дверью. На мгновение мелькнули сваленные на полу коробки, спутанные провода – там был склад. Молодой человек быстро оглянулся: никто не смотрел в его сторону.

Отлично! Девчонка хочет уединиться. В этом их желания совпадают.

Юноша скользнул за дверь, не подозревая, что за ним следят.

***

– Замечательная музыка! – радовался Жерар.

Люси молчала. Они танцевали (по крайней мере, пытались изобразить нечто подобное, раскачиваясь взад-вперед и периодически наклоняясь, словно искали на полу контактную линзу). Рядом скакали мальчики в серебристых корсетах, парочка подростков с азиатской внешностью целовалась с бешеной страстью, парень с пирсингом в губе и рюкзаком в виде плюшевого мишки раздавал таблетки экстези. Люси смотрела поверх голов танцующих на синеволосого юношу. Он медленно пробирался сквозь толпу, словно искал кого-то. Плавные движения парня привлекли внимание Люси.

– А здесь весело! – продолжал Жерар.

Как же! Вечно как белая ворона среди клубной молодежи: джинсы и старая футболка с надписью «Бруклин», опрятные волосы, причем обычные синие, и в довершение всего – очки. Жерару бы в кружок по шахматам, а не в ночной клуб!

Люси промычала в ответ что-то неразборчивое. Конечно, он пошел в «Адское логово» только из-за нее. На самом деле ему здесь скучно. А Люси тянуло в клуб с неодолимой силой. Наверное, привлекали экзотические наряды или музыка, от которой просто улетаешь. А может, хотелось подсмотреть чьи-то чужие жизни, такие интересные, в отличие от ее собственной. Дурацкая стеснительность мешала Люси заговорить с незнакомыми людьми. Вот и приходилось довольствоваться общением с Жераром.

Парень с синими волосами покинул танцпол. Вид у него был растерянный – видимо, не нашел, кого искал. Люси задумалась: а не подойти ли к юноше? Что, если попробовать познакомиться? А вдруг он посмотрит на нее как на безумную? Или он тоже стесняется?

А может, он будет только рад, но не подаст виду (как и другой любой парень). А может…

Внезапно синеволосый юноша замер, словно охотничья собака, почуявшая дичь. Люси проследила за его взглядом: парень смотрел на девушку в белом платье. Все ясно! Люси постаралась не расстраиваться. Девушка была настолько красива, что ее хотелось нарисовать: стройная, как статуэтка, по спине струились длинные алые волосы, на шее в свете прожекторов мерцал красный камень.

– По-моему, диджей Бэт сегодня превзошел самого себя! – не унимался Жерар.

Люси угрюмо молчала. Ей было прекрасно известно, что Жерар не считает транс музыкой. Люси сосредоточенно смотрела на девушку в белом. Ее платье будто светилось в темноте, наполненной облаками искусственного дыма. Вот и парень с синими волосами шел за ней как загипнотизированный, не замечая ничего вокруг. А следом за ним крались двое парней в черном. Люси даже танцевать перестала. Кажется, она начинает понимать, что происходит.

– Давно хотел признаться: я трансвестит, – добавил Жерар. – И еще: у меня роман с твоей мамой.

Приоткрыв дверь с надписью «Служебное помещение», девушка кивнула синеволосому юноше, и они скользнули внутрь.

Люси и раньше видела, как уединяются парочки – обычное дело. Странно другое: за этими-то почему следят?.. Двое парней в черном остановились у той самой двери – розоволосый и брюнет. Розоволосый вынул из кармана куртки какой-то длинный узкий предмет, ярко сверкнувший в мигающем свете прожекторов. Нож!

– Жерар! – закричала Люси, хватая приятеля за руку.

– Что? – встревожился он. – Нет у нас с твоей мамой никакого романа, не переживай. А то говорю-говорю, а в ответ ноль внимания. Она, конечно, очень привлекательная женщина, но…

– Видишь двоих парней в черном? – взволнованно махнула рукой Люси, случайно задев танцующую рядом темнокожую пышнотелую девицу. Та смерила ее раздраженным взглядом. – Ой, прости, пожалуйста. – Люси повернулась к Жерару. – Стоят возле служебной двери. Заметил?

Жерар близоруко сощурился:

– Нет.

– Ну посмотри же внимательно! Двое в черном. Они следили за парнем с синими волосами.

– На которого ты запала?

– Да, только речь сейчас о другом: у одного из них нож. У парня с розовыми волосами.

– Серьезно? – Жерар стал вглядываться в другой конец клуба. – Ничего не вижу.

– Я тебе точно говорю.

Жерар расправил плечи:

– Я позову охранника. Жди здесь.

Люси успела заметить, как оба парня просочились в служебное помещение. Она посмотрела на Жерара: он безуспешно пытался выбраться с танцпола. Что же делать? Кричи – не кричи: в этом грохоте все равно никто не услышит. Ждать Жерара тоже не вариант: пока он доберется до охраны, может быть слишком поздно! Клэри решительно ввинтилась в толпу.

***

– Как тебя зовут?

Она улыбнулась. Сквозь зарешеченные окна, покрытые толстым слоем грязи, пробивался слабый свет. На полу валялись спутанные провода, побитые зеркальные шары для дискотек, пустые банки из-под краски.

– Эльза.

– Красивое имя. – Аккуратно перешагивая через мотки проводов, синеволосый юноша подошел к девушке. В полумраке склада она казалась бесплотным существом, белым ангелом.

– Ты первый раз в «Адском логове»?

– Хочешь знать, часто ли я здесь бываю?

Эльза хихикнула, прикрыв ладонью рот, рукав платья съехал, и на ее запястье показался необычный браслет. Она шагнула вперед, и в следующий миг юноша понял, что это не браслет, а узорная татуировка.

– Ты…

Юноша не успел договорить. Эльза молниеносно ударила его в грудь. Будь он человеком – непременно упал бы, задыхаясь. Однако молодой человек лишь пошатнулся. В воздухе сверкнуло что-то золотое, и вокруг его ног прочной петлей обвился металлический кнут. Юноша упал и скорчился от боли. Эльза смеялась, глядя на него сверху вниз.

«Какого же я свалял дурака! Девчонки человеческой расы ни за что не вырядились бы в такой балахон. Она надела его, чтобы скрыть кожу! Все тело!»

Эльза потянула за кнут, проверяя, хорошо ли затянулась петля.

– Клиент готов, мальчики! – с холодной улыбкой произнесла она.

Сзади послышался тихий смех. Рывком поставив на ноги, юношу грубо прижали к бетонной колонне. Кто-то жестко связал ему руки за спиной. Через мгновение из-за колонны показался молодой человек – примерно одного с Эльзой возраста и столь же красивый. Зеленые глаза незнакомца светились, словно изумруд.

– Сколько еще вас, тварей, в клубе?

Юноша с синими волосами почувствовал, что на запястьях выступила кровь. Связанные металлическим кнутом руки становились скользкими.

– В смысле?

– Не прикидывайся.

Молодой человек с зелеными глазами поднял руки. Рукава его черного одеяния поползли вниз, открывая взору вытатуированные повсюду, даже на ладонях, руны.

– Ты прекрасно понял, кто я.

Связанный юноша заскрежетал вторым рядом зубов.

– Сумеречный охотник, – зашипел он.

– Попался! – ухмыляясь, произнес юноша с зелеными глазами.

***

Люси вошла в служебное помещение. Сначала ей показалось, что там никого нет. Сквозь небольшие зарешеченные окна доносился уличный шум. В комнате пахло краской, на пыльном полу четко виднелись свежие отпечатки ботинок. Пусто.

Озадаченная Люси стала оглядываться. На улице стояла августовская жара, а в помещении было прохладно. Мокрая от пота одежда противно липла к спине. Угодив ногой прямо в спутанные провода, Люси нагнулась, чтобы высвободить кроссовку. И тут она услышала голоса. Смех девушки. Низкий голос парня.

Люси медленно выпрямилась.

Они возникли, словно из воздуха: аловолосая девушка в длинном белом платье, а рядом с ней два юноши – один высокий с черными волосами, а второй – чуть поменьше ростом, с розовыми волосами. Он стоял, сунув руки в карманы. Напротив него жался к колонне синеволосый юноша, связанный по рукам и ногам металлическим кнутом. На лице пленника отражались боль и страх.

Сердце Люси колотилось как бешеное. Спрятавшись за ближайшей колонной, она наблюдала за происходящим.

– Повторяю вопрос: сколько еще таких в клубе? – произнес розоволосый парень.

«Таких?» – удивилась Люси. Похоже, она стала свидетелем разборки между группировками.

– Не понимаю, о чем ты, – сердито ответил юноша с синими волосами.

– О демонах, – вступил темноволосый парень.

– Религия определяет демонов, – медленно произнес парень с розовыми волосами, – как обитателей преисподней, или служителей Сатаны. А мы считаем демоном любого злого духа, попавшего сюда из других измерений.

– Нацу, хватит, – вмешалась девушка.

– Эльза права, – поддержал высокий парень. – Лекции по демонологии никому не нужны.

«Вот чокнутые! У них точно крыша поехала!» – ужаснулась Люси.

Нацу поднял голову и улыбнулся. Что-то в движении юноши напомнило ей документальный фильм про львов, который показывали по каналу «Дискавери». Огромные хищники точно так же поднимали головы, ловя в воздухе запах жертвы.

– Эльза с Греем жалуются, что я слишком много говорю, – доверительно сообщил он пленнику. – Ты согласен с ними?

Парень с синими волосами ответил не сразу.

– Могу поделиться информацией, – сказал он. – Я знаю, где сейчас Джудо.

– Джудо давно нет, – отрезал Нацу. – Тебя тоже пора прикончить.

– Убей его, – произнесла Эльза. – Эта тварь ничего не скажет.

Люси заметила, что у Нацу в руке нож. Странное полупрозрачное лезвие тускло мерцало. Казалось, оно сделано из острого, как бритва, осколка хрусталя. Рукоятку украшали красные камни.

– Джудо вернулся! – выкрикнул пленник, пытаясь освободить руки. – Об этом знают все Проклятые миры! Я могу рассказать, где он…

Ярость исказила лицо Нацу.

– Клянусь ангелом, каждый пойманный нами демон обещает рассказать, где прячется Джудо. Будто мы не в курсе, что он в аду. – Нацу занес для удара руку. Кромка лезвия полыхала, словно огнем. – Сейчас ты к нему присоединишься!

– Стойте! – закричала Люси, выбежав из-за колонны. – Вы не имеете права!

Нацу повернулся в ее сторону. От неожиданности он разжал пальцы, и нож звякнул о бетонный пол. В то же мгновение обернулись Эльза и Грей. Связанный юноша застыл как вкопанный. Все пораженно смотрели на Люси.

Первым опомнился Грей.

– Это еще что за чудо? – требовательно спросил он, переводя взгляд с Клэри на Эльзу и Нацу, словно они могли дать ответ.

– Девчонка, – придя в себя, ответил Нацу. – Ты как будто никогда их не видел. Вон, на сестру свою Эльзу погляди. – Он подозрительно смотрел на Люси, словно не веря своим глазам. – И правда девчонка… Примитивная, но почему-то нас видит.

– Естественно, вижу, я ведь не слепая! – возмутилась Люси.

– Именно слепая. – Нацу поднял с пола нож. – Только не догадываешься об этом. А теперь уходи, пока не поздно.

– Никуда я не уйду, – упрямо ответила Люси. – Иначе вы его тут же убьете. – Она показала на синеволосого парня.

– Совершенно верно, – поигрывая ножом, кивнул Нацу. – Тебе-то какое дело?

– Н-нельзя… – Люси аж задохнулась, – нельзя убивать людей!

– Вот именно, – согласился Нацу. – Нельзя убивать ЛЮДЕЙ.

Он махнул рукой в сторону связанного юноши. Пленник стоял, прикрыв глаза. Клэри испугалась, не потерял ли бедняга сознание.

– Это не человек, глупая ты девчонка. Возможно, он выглядит и разговаривает, как человек. Даже кровь у него есть. Но это чудовище!

– Нацу, – предостерегающе начала Эльза, – довольно.

– Психи! – выдохнула Люси, отшатнувшись от Нацу. – Я позвонила в полицию. Они сейчас приедут!

– Врет, – произнес Грей. На его лице отразилось едва заметное сомнение. – Нацу…

Закончить фразу он не успел: сумев высвободиться из пут, синеволосый парень с противным визгом прыгнул на Нацу. Пальцы бывшего пленника сверкнули так, словно превратились в металлические. Люси отскочила назад, но споткнулась о моток провода – и рухнула вперед как подкошенная. Сзади послышались крики Эльзы. Обернувшись, Люси увидела поваленного навзничь Нацу, на груди у которого сидел юноша с синими волосами. С острых, как бритва, когтей странного парня капала кровь.

Синеволосый парень попытался разодрать грудь Нацу, но тот успел защититься рукой. Металлические когти вонзились в руку Нацу, из нее брызнула кровь. Парень с синими волосами снова занес страшные руки для удара, однако золотой кнут Эльзы плотно захлестнулся вокруг его туловища. Взвыв от боли, синеволосый юноша упал на спину.

Нацу рывком сел. В его руке сверкнул нож. Молниеносным движением Нацу вогнал оружие в грудь лежащего рядом синеволосого парня. Нож вошел в тело по рукоятку. Из раны хлынула черная жидкость. Скривившись от боли, Нацу поднялся на ноги. Даже на его черной одежде были заметны пятна свежей крови.

Внезапно глаза синеволосого парня широко раскрылись. Он с ненавистью посмотрел на Нацу:

– Да свершится над вами суд Отреченных.

Нацу зарычал. Глаза синеволосого юноши закатились. Его тело задергалось в конвульсиях и стало быстро уменьшаться. Вскоре он окончательно исчез.

Обезумевшая от страха Люси осторожно встала на ноги и попятилась к выходу. Никто даже не обернулся. Грей разорвал окровавленную ткань на руке Нацу – видимо, чтобы понять, насколько серьезна рана. Внезапно путь Люси преградила Эльза с неизменным кнутом в руке. Сверкавшее золотом оружие по всей длине покрывали черные пятна. Эльза взмахнула рукой, и кнут мгновенно захлестнулся на запястье Люси.

– Примитивная, – сквозь зубы процедила Эльза. – Из-за тебя чуть не погиб Нацу!

Запястье Люси горело от боли. Она ошарашенно смотрела на Эльзу.

– Нацу сумасшедший. – Люси попробовала высвободить руку, но кнут еще сильнее впился в кожу. – Вы все сумасшедшие! Это самосуд! Полиция…

– Полицию не заинтересуют пустые россказни. Где улики? Тела-то нет, – вмешался Нацу. Поддерживая раненую руку здоровой, он пробирался через горы проводов к выходу. Следом за Нацу шел Грей.

Люси озадаченно взглянула туда, где еще недавно лежало тело синеволосого существа. На полу даже капли крови не осталось, будто и не было никакого тела.

– После смерти они отправляются в свои измерения, – пояснил Нацу.

– Нацу, – тихо проговорил Грей. – Не стоит.

– Девчонка ВИДИТ нас, Грей, – возразил Нацу. – Она и так уже слишком много знает.

– Что с ней делать? – спросила Эльза.

– Отпусти, – спокойно ответил Нацу.

Эльза посмотрела на него с удивлением, почти раздраженно, однако молча повиновалась.

– Может, взять девчонку с собой? – предложил Грей. – Ходж наверняка захочет с ней пообщаться.

– Мы не станем брать девчонку в Институт, – отрезала Эльза. – Не забывай, она ПРИМИТИВНАЯ.

– Ты уверена? – мягко возразил Нацу. Его тихий голос пугал Люси гораздо больше, чем раздраженный тон Эльзы или злые интонации Грея. – Эй, девочка, ты знаешь, кто такие демоны, маги или Дети тьмы? Ты…

– Во-первых, я не «эй, девочка», – перебила Люси. – А во-вторых, я не понимаю, о чем вы. – В то же мгновение тоненький голосок в глубине ее подсознания пропищал: «Разве? Ты же своими глазами видела, как исчезло тело. Нацу не сумасшедший. Не прикидывайся». – И вообще я не верю в демонов и всякую чепуху…

– Люси?

Она резко обернулась. В дверном проеме рядом с мощным охранником стоял Жерар.

– У тебя все в порядке? – Жерар близоруко всматривался в тускло освещенное помещение. – Чего ты тут сидишь одна? И куда делись те парни с ножом?

Люси непонимающе смотрела на Жерара, потом медленно обернулась на Нацу, Эльзу и Грея, стоявших у нее за спиной. Черная одежда Нацу была вся в крови; он ухмыльнулся и пожал плечами. Выходит, Нацу заранее знал, что ни Жерар, ни охранник его не увидят.

Люси снова повернулась к Жерару, живо представляя, как глупо выглядит в глазах приятеля и охранника: одна в полутемном помещении, по колено в проводах.

– Я думала, они здесь прячутся… Я ошиблась, простите.

Встревоженное выражение постепенно исчезло с лица Жерара. Теперь его щеки пылали от стыда. Охранник выглядел раздосадованным.

– Простите, – снова промямлила Люси.

Сзади раздался смешок Эльзы.

***

– Не верю, – упрямо твердил Жерар.

Они с Люси безуспешно пытались поймать такси. После рейда уборочной техники маслянисто блестел мокрый асфальт.

– Точно, – закивала Люси. – Хоть бы одно паршивое такси. Та к нет же! Ну куда всем срочно понадобилось в воскресенье ночью?

– Я не про такси, – пояснил Жерар, – а про твою историю. «Парни с ножом просто испарились». Не верю!

– Значит, они мне приснились, – устало произнесла Люси.

– Да что ж такое!.. – Водители словно не замечали Жерара, голосующего на краю тротуара. Проносящиеся мимо автомобили обдавали его грязными брызгами. – Видела б ты свое лицо: белое как полотно, словно с привидением столкнулась.

Люси, на запястье которой по-прежнему краснел тонкий след от кнута, представила лицо Нацу с зелеными глазами.

«Нет, не с привидением, а с чем-то гораздо более странным», – подумала она.

– Наверное, я ошиблась, – равнодушно проговорила девушка. Интересно, почему ей так хочется замять эту историю? Только из опасения, что Жерар сочтет ее сумасшедшей? Конечно нет. Люси вспомнился странный нож, на рукоятке которого пузырилась черная жидкость, в ушах вновь зазвучал вопрос Нацу про демонов, магов и Детей тьмы. Она не станет ничего рассказывать Жерару.

– Досадная вышла ошибка. – Жерар обернулся: в «Адское логово» по-прежнему стояла очередь, растянувшаяся на полквартала. – Больше нас туда не пустят.

– Тебе-то что? Не притворяйся, будто огорчен. – Люси подняла руку, пытаясь остановить очередное такси.

Возле них притормозил желтый автомобиль.

– Наконец-то. – Распахнув дверь, Жерар проскользнул на заднее сиденье.

Люси последовала за ним. В салоне витал неизменный запах всех нью-йоркских такси: пахло застарелым сигаретным дымом, кожей и лаком для волос.

– В Бруклин, пожалуйста, – сообщил водителю Жерар. Затем тихо добавил, обращаясь к Люси: – Пойми, мне можно доверять.

Помедлив мгновение, Люси кивнула:

– Конечно, Жерар.

Она захлопнула дверь, и машина помчалась по ночным улицам.

========== Тайны и ложь ==========

Темный принц оседлал вороного коня, и за спиной всадника на миг взметнулся черный плащ. На лбу принца, обрамленном светлыми прядями, ярко сверкал золотой обруч. Красивое лицо сковала холодная ярость, глаза устремлены на поле битвы, и…

— …и его рука похожа на баклажан, — раздраженно пробормотала Люси.

Рисунок никак не получался. Скомкав очередной набросок, она швырнула его в стену спальни, выкрашенную в оранжевый цвет. Пол был усеян смятыми листками бумаги — вдохновение покинуло Люси.

«Ну хоть бы чуточку маминого таланта!» — в тысячный раз пронеслось у нее в голове. Все, до чего дотрагивалась Лейла Харт мгновенно становилось шедевром. Причем без видимых усилий с ее стороны.

Люси стянула наушники, не дослушав песню. Виски ломило. Внезапно до нее дошло, что в гостиной разрывается телефон. Бросив блокнот для рисования на кровать, Клэри выбежала из спальни. На столике громко звонил ярко-красный телефонный аппарат в стиле ретро.

— Люсьена Харт? — послышался в трубке смутно знакомый голос.

Люси рассеянно накручивала на палец телефонный шнур.

— Да.

— Привет, я парень с ножом из «Адского логова». Боюсь, у тебя сложилось обо мне превратное впечатление. Не смогу ли я как-то исправить ситуацию?

— Жерар! — Оглушенная хохотом приятеля, Люси отставила трубку от уха. — Не смешно!

— А по-моему, смешно. Надо развивать чувство юмора.

— Дурак, — со вздохом произнесла Люси. — Ты бы не ржал так, если б видел, что вчера было.

— А что было?

— Мама устроила разборки: мы ведь черт знает когда вернулись. Короче, полный мрак!

— Она неправа! Все претензии к таксистам! — кипятился Жерар.

— Для мамы это не аргумент. Она разочарованна и расстроенна; я заставила ее волноваться и далее по списку. «До могилы доведу», — сказала Люси, передразнивая мать.

— Ты под домашним арестом? — громко спросил Жерар, перекрикивая гул шумной компании.

— Не знаю. Утром мама уехала с Акно, и пока они не вернулись. А ты где? У Эрика?

— Угу. Репетируем. — В трубке раздалось барабанное соло, перемежаемое ударами по тарелке. — Эрик вечером читает стихи в нашей кофейне. Мы все идем. А ты как?

— Конечно… — начала Люси, но тут же опомнилась. — Ой, нет. Я не могу.

— Дайте поговорить! — раздался приглушенный голос Жерар. — Короче, ты идешь или нет? — обратился Жерар уже к Люси.

— Не знаю, — с досадой в голосе ответила она. — Мама еще за вчерашнее меня не простила: к ней сейчас так просто не подъедешь. Неохота наживать новые неприятности: эриковские стишки того не стоят.

Эрик жил по соседству с Жераром, и они с дружили с детства. В старших классах у мальчиков родилась идея организовать рок-группу. Эрик привел двух друзей, Миднайта и Горячего глаза, и с тех пор каждую неделю все четверо самозабвенно репетировали у Эрика в гараже.

— Та к уж и «стишки»!.. Я ж тебя не на оргию в стремный район приглашаю, а на поэтический вечер в двух шагах от твоего дома! Приходите с мамой, милости просим.

Из трубки донесся крик Эрика: «Оргия! Да-а-а-а!!!» Очередная барабанная дробь и удар в тарелку. Люси с содроганием представила маму, слушающую стихи Эрика.

— Если вы всей толпой завалитесь, мама не вынесет такого «счастья».

— Давай так: я за тобой зайду. Один. А с остальными встретимся на месте. Мама не станет возражать: она меня любит.

Люси хмыкнула:

— У мамы всегда был странный вкус.

— Тебя забыли спросить! — Жерар повесил трубку под крики товарищей.

Люси огляделась. Обстановка квартиры отражала художественные склонности матери: самодельные бархатные подушки на темно-красном диване, на стенах — рисунки Лейлы, в основном пейзажи. Вот извилистые улочки Южного Манхэттена, рядом несколько зимних зарисовок: темные пруды, покрытые серебристой корочкой льда.

На каминной полке стояла фотография отца. Светловолосый мужчина в военной форме. От уголков умных глаз лучиками расходились морщинки. Отец служил где-то далеко, причем у него было огромное количество наград. Правда, никто не принял в расчет военные заслуги Стинга Элиона чтобы хоть как-то облегчить жизнь его вдове. Он погиб в автокатастрофе, так и не увидев дочь.

После гибели мужа Лейла вернула себе девичью фамилию. Мать и дочь никогда не разговаривали об отце девочки. Однако Лейла до сих пор держала шкатулку с выгравированными инициалами «С.Э.» на столике возле кровати. Помимо медалей, которые она там хранила, о существовании отца напоминали лишь фотография, обручальное кольцо да прядь светлых волос. Иногда, вынув из шкатулки золотистый локон, Лейла задумчиво на него смотрела.

Щелкнул замок входной двери. Люси с размаху шлепнулась на диван и схватила с журнального столика первую попавшуюся книгу. Чтение считалось в их доме священным занятием; Лейла не станет отвлекать ее даже ради очередной выволочки.

Дверь с глухим стуком распахнулась, и на пороге возник Акно со стопкой больших квадратных листов картона. Когда он опустил их на пол, Люси поняла, что это сложенные картонные коробки.

— Здравствуй, дя… Акно, — запнувшись на полуслове, проговорила она.

Год назад Акно попросил Люси не называть его дядей Акно, мол, он еще не такой старый, и вообще это напоминает ему о «Хижине дяди Тома». А потом Акно деликатно добавил, что он ей не дядя, а давний близкий друг Лейлы.

— А где мама? — спросила Люси.

— Паркует машину, — ответил он.

Худощавый Акно был одет в неизменные старые джинсы и фланелевую рубашку. На носу криво сидели старые очки в позолоченной оправе.

— Напомни-ка: почему в вашем доме нет грузового лифта?

— Потому, что дом старый и у него свои заморочки, — пошутила Люси. — А для чего коробки?

— Твоя мама… решила убрать лишние вещи, — проговорил Акно, глядя в сторону.

— Лишние?

Он неопределенно махнул рукой:

— Ну… тут уже пройти невозможно. Ты ведь знаешь: она никогда ничего не выбрасывает… Что читаем?..

Акно взял книгу из рук Люси и прочел вслух:

— «В мире все же полно самых разных созданий, существование которых официальная наука не признает: фейри и гоблины, призраки и демоны…». — Акно внимательно посмотрел на Люси поверх очков: — Это для школы?

— «Золотая ветвь» Фрезера? Нет. Мы еще несколько недель не учимся. — Она забрала книгу. — Это мамина.

— Я подозревал.

— Акно?

Он рылся в ящике с инструментами, стоящем возле камина.

— Нашел! — Акно обрадованно вытащил оттуда багажный скотч.

— У тебя когда-нибудь так бывало: ты видишь что-то, а другие — нет? — тихо спросила Люси.

Акно выронил скотч.

— Как если бы я стал единственным свидетелем преступления? — не глядя ей в глаза, сказал он.

— Нет. Как если бы рядом стояли люди, которых можешь видеть только ты. Наверное, звучит дико, но… — Люси старалась подобрать слова.

Акно ласково взглянул на нее:

— Ты, как и Лейла, творческая натура. У художников иное, не доступное другим восприятие мира. Способность видеть красивое и ужасное в обыкновенных вещах — редкий дар, а не безумие. Ты особенная, и в этом нет ничего плохого.

Люси подняла ноги на диван и уперлась в колени подбородком. Она живо представила полутемный склад, кнут Эльзы, тело синеволосого парня, бившееся в предсмертных конвульсиях, и зеленые глаза Нацу. Красивое и ужасное.

— Интересно, а отец тоже по-особенному воспринимал мир?

Акно ошарашенно молчал. В следующее мгновение открылась входная дверь, и в комнату вплыла мама Люси. Цокая по паркету каблуками ботинок, она вручила Акно ключи от машины.

Золотистые волосы Лейлы, чуть темнее, чем у дочери, и раза в два длиннее, были закручены в пучок, который скреплял проткнутый сквозь него карандаш. Наряд состоял из заляпанного краской комбинезона, надетого поверх сиреневой футболки, и грубых ботинок. Люси часто говорили, что она похожа на Лейлу. Наверное, со стороны виднее. В одном Люси не сомневалась — фигурой она пошла в мать: обе стройные, с узкими бедрами и небольшой грудью. Только мама по-настоящему красивая — высокая и гибкая, а Люси — метр с кепкой — симпатичная, не более того. Люси с копной золотистых волос казалась себе тряпичной куклой рядом с Барби-Лейлой. А чего стоила мамина походка! На нее до сих пор оборачивались на улицах. А Люси вечно шаркала ногами. Однажды она тоже привлекла к себе внимание окружающих — когда свалилась с лестницы.

— Спасибо за коробки, — с улыбкой произнесла Лейла.

Акно взглянул на нее исподлобья. Желудок Люси сжался в тугой комок. Что происходит?

— Прости, что так долго. Парковка забита. Еле нашла место.

— Мам! — не выдержала Люси. — Для чего коробки?

Лейла медлила с ответом. Выдернув карандаш из волос, она засунула его за ухо и уселась рядом с дочерью на диван. Только сейчас Люси заметила, что у мамы темные круги под глазами и покрасневшие веки.

— Это из-за моей вчерашней выходки? — нарушила паузу Люси.

— Нет, — тут же ответила Лейла. И через секунду поправилась: — Не совсем. Ты вчера совершила большую ошибку.

— Я уже извинилась. Если хочешь посадить меня под домашний арест…

— О домашнем аресте речь не идет, — возразила Лейла. Ее голос звенел от волнения.

— Да скажи ты ей наконец! — не выдержал Акно.

— Не надо говорить так, будто меня здесь нет! — огрызнулась Люси. — Что ты должна сказать?

— Мы едем в отпуск, — с тяжким вздохом произнесла Лейла.

Акно хранил непроницаемое выражение лица.

— И всего-то? Вы едете в отпуск? — Люси обессиленно откинулась на спинку дивана. — Не понимаю.

— Едут все: ты, я и Акно. Мы отправляемся в загородный дом.

Люси взглянула на Акно: он угрюмо смотрел в окно, скрестив руки на груди. Странно. Акно очень любил этот дом. Он купил его десять лет назад, сам возился, ремонтировал, ездил туда при первой же возможности.

— Надолго?

— До конца лета, — ответила Лейла. — Если захочешь взять с собой книги, краски или еще что-нибудь, сложи в коробку.

— До конца лета?! — в ужасе повторила Люси. — Нет, так не пойдет. Мы с Жераром хотим устроить вечеринку перед началом учебы, а еще у меня осталось десять уроков в художественной школе…

— Увы, все это придется отменить.

В голосе матери зазвучал металл. Плохо дело.

— Но я уже оплатила весь курс! Целый год копить — и в итоге отказаться? А как же твое обещание? — Люси в отчаянии повернулась к Акно. — Скажи ей! Скажи, что так нечестно!

Тот, не двигаясь, смотрел в окно. Лишь мускул нервно подергивался на его щеке.

— Лейла — твоя мама. Ей и решать.

— Ничего не понимаю. — Люси снова развернулась к матери: — Что случилось?

— Мне нужно уехать, — проронила Лейла. Уголки ее губ подрагивали. — Я хочу покоя и тишины. Да и с деньгами сейчас туго.

— Так возьми из папиных запасов, — обиженно проговорила Люси.

— Они не бездонные, — бросила Лейла.

— Езжайте куда хотите! Я-то при чем? Ничего страшного — останусь одна. Могу даже на работу устроиться. Да хоть в «Старбакс» пойду: у них всегда есть вакансии. Я уже не маленькая и в состоянии о себе позаботиться!

— Нет! — вскинулась Лейла. Люси даже вздрогнула от неожиданности. — Деньги за курсы я верну. Но ты едешь с нами, это не обсуждается! Одна жить собралась!.. Рановато еще: мало ли что может случиться?

— А что может случиться? — допытывалась Люси.

В этот момент раздался грохот: Акно задел одну из картин, висевших на стене.

— Я ухожу, — расстроенно бросил он.

— Подожди! — Лейла догнала Акно в прихожей, когда он уже взялся за ручку двери.

Люси было слышно, как мама взволнованно шепчет:

— …Локсар. Я три недели не могу дозвониться. Она сейчас в Танзании, все звонки переведены на голосовую почту. У меня нет выбора.

— Лейла, — Акно покачал головой, — сколько можно к ней обращаться?

— Но Люси…

— Это все из-за Стинга, — шептал Акно. — Ты с тех пор сама не своя. Пойми, Люси не Стинг.

«При чем здесь папа?» — удивленно думала Люси.

— Не могу же я запереть ее дома. Люси ни за что не согласится.

— Естественно! — рассердился Акно. — Она не домашнее животное. Твоя дочь — подросток, практически взрослый человек!

— Если бы мы уехали из города…

— Поговори с ней, Лейла, — настаивал Акно. — Дело серьезное.

Он повернул ручку двери, и… дверь неожиданно открылась.

— Господи! — выдохнул Акно.

— Нет, всего лишь я. — На пороге стоял Жерар. — Мне часто говорят, что мы похожи. — Он махнул Люси с порога: — Идем?

— Жерар, ты случайно не подслушивал? — придя в себя, спросила Лейла.

Парень озадаченно посмотрел на ее бледное лицо:

— Нет, я только что подошел. — Жерар перевел взгляд на хмурившегося Акно, — Что-то случилось? Я не вовремя?

— Не переживай, — ответил Акно. — Мы уже закончили. — Он бегом спустился по лестнице. Внизу с грохотом захлопнулась дверь подъезда.

Жерар нерешительно переминался у порога:

— Я, наверное, попозже загляну.

— Дело в том… — начала Лейла.

— Все в порядке, Жерара. Пошли. — Люси влетела в прихожую. — До свидания, мама.

— Люси, нам надо поговорить, — произнесла Лейла.

— У нас будет полно времени в поездке, — ядовито отозвалась девушка. — Меня не жди, вернусь поздно.

С этими словами она поволокла ошарашенного Жерара за собой. Лейла стояла в прихожей со скрещенными на груди руками, одинокая и жалкая.

Жерар крикнул ей через плечо:

— До свидания, миссис Харт!

— Заткнись, Жерар! — Люси с грохотом захлопнула дверь.

— Господи, ты мне сейчас рукав оторвешь! — причитал Жерар, пока Люси тащила его за собой по лестнице.

Она мельком взглянула наверх, опасаясь, что мама выйдет на лестничную площадку, но дверь квартиры по-прежнему была закрыта. Зеленые «скечерс» девушки выбивали частую дробь по ступенькам, сумка колотилась о бедро.

— Прости. — Люси выпустила руку Жерара.

Трехэтажный особняк, в котором жила Лейла с дочерью, раньше целиком принадлежал одной богатой семье. О былом великолепии свидетельствовали мраморный пол в вестибюле первого этажа и винтовая лестница, в центре которой находился широкий световой колодец, увенчивающийся большим витражом в крыше. Сейчас в доме было две квартиры. На первом этаже жила пожилая женщина, устроившая в своей квартире салон медиума. Соседку практически не было видно, посетители к ней ходили очень редко. Золотая табличка на неплотно прикрытой двери гласила: «Мадам Брандиш, ясновидящая». Оттуда в вестибюль просачивался густой сладковатый запах благовоний. Люси расслышала за дверью чьи-то голоса.

— Похоже, бабулька не бедствует: сумела разжиться клиентурой.

— Хватит ехидничать! — раздраженно бросила Люси.

Жерар оторопело уставился на нее:

— А я-то думал, тебе нравятся мои умные и ироничные замечания.

Не успела Люси ответить, как дверь кабинета мадам Брандиш распахнулась. Из нее вышела девушка со светлой кожей, кошачьими синими глазами и спутанными голуьыми волосами. Незнакомка ослепительно улыбнулась, блеснув острыми белыми зубами.

Люси почувствовала сильное головокружение. Ей казалось, что она сейчас потеряет сознание.

Жерар встревоженно покосился на Люси:

— Тебе плохо?

— Что? Нет, все нормально, — рассеянно ответила она.

— Ты как будто привидение увидела, — не унимался Жерар.

Люси отрицательно покачала головой. Кажется, она действительно что-то видела, но никак не могла вспомнить. Мысли путались.

— Нет. Наверное, из квартиры выбежал кошка. А может, просто свет мелькнул.

Жерар уставился на нее с подозрением.

— Между прочим, я ничего не ела со вчерашнего дня, — оправдывалась Люси. — От голода уже крыша едет.

Жерар ласково обнял ее:

— Не переживай, сейчас я тебя накормлю.

***

— Не понимаю, что на нее нашло! — в четвертый раз повторила Люси, макая начо в соус (по дороге они зашли в мексиканскую закусочную). — Раньше чуть что — сажала меня под домашний арест, а теперь вообще хочет до конца лета за город увезти.

— Действительно, какая наглость! — пошутил Жерар.

— Давай веселись! — оборвала его Люси. — Тебя не тащат в богом забытую дыру неизвестно насколько!

— Люси, — мягко произнес Жерар, — на меня-то что кричать? И потом, это же временно.

— Откуда такая уверенность?

— Мы с тобой лет десять дружим, не меньше. Я неплохо знаю миссис Харт. На нее накатывает периодически, но всегда ненадолго.

Люси задумчиво откусила краешек острого перца:

— Порой мне кажется, что по-настоящему ее не знает никто.

— Ты не поняла, — стал объяснять Жерар.

Люси шумно втянула воздух: во рту немилосердно жгло.

— Лейла ничего о себе не рассказывала: ни про детство, ни по семью. Даже об отце я знаю очень мало. У нее нет ни одной свадебной фотографии. Такое впечатление, что до моего рождения мама вообще не жила. Именно так она каждый раз и отшучивается.

Жерар состроил гримасу:

— Очень трогательно.

— А по-моему, странно. Я до сих по не знакома ни с бабушкой, ни с дедушкой. Они вроде не ладили с мамой. Неужели так разругались, что даже родную внучку видеть не хотят?

— А может, миссис Харт вообще не желает поддерживать с ними отношения? Может, они ее избивали? — предположил Жерар. — Откуда тогда шрамы?

Люси пораженно уставилась на приятеля:

— Какие шрамы?!

Он проглотил огромный кусок буррито:

— Тонкие светлые шрамы по всей спине и на руках. Вообще-то я не раз видел миссис Харт в купальнике.

— Нет у мамы никаких шрамов, — уверенно сказала Люси. — Тебе показалось.

Жерар хотел возразить, но тут у Люси зазвонил сотовый. Она выудила телефон из вместительной сумки.

— Это мама, — простонала девушка, глядя на экран мобильного.

— Я по твоему лицу понял… Поговоришь?

— Не сейчас. — Телефон замолчал, и звонок автоматически перевелся на голосовую почту. — Не хочу опять скандалить.

— Поживи пока у нас, — предложил Жерар.

— Надеюсь, она все-таки образумится.

Люси нажала на кнопку голосовой почты.

Лейла явно старалась говорить как можно мягче:

«Детка, прости, что с поездкой вышло так сумбурно. Давай спокойно обсудим все дома».

Люси не дослушала сообщение. Ее раздирали чувство вины и сильная досада.

— Что будешь делать?

— Не знаю. — Она потерла глаза. — Кстати, ты про вечер поэзии не забыл?

— Я обещал прийти.

Люси поднялась из-за стола:

— Тогда я пойду с тобой. Позвоню домой, когда концерт закончится.

Жерар рассеянно поправил ремешок сумки на ее плече. Они вышли из закусочной. В воздухе пахло дождем. От повышенной влажности волосы Люси тут же стали завиваться, а синяя футболка Жерара прилипла к спине.

— Как ваша группа? — спросила Люси. — Что нового? Я слышала их вопли, когда ты звонил.

— С группой все хорошо! У Мэтта есть знакомый, который может устроить нам выступление! Кстати, мы до сих пор не решили, как будем называться.

— Серьезно? — пряча улыбку, спросила Люси. Группа Жерара пока не написала ни одной песни. Большую часть времени музыканты проводили за обсуждением названия и логотипа своей команды. Люси сомневалась, умеют ли ребята вообще играть. — На чем остановились?

— Пока два варианта: «Водоросли» и «Каменный панда».

— Оба ужасные.

— Эрик предлагал «Разбитая скамья».

— Дурак твой Эрик. Гнать его надо.

— Тогда придется искать нового ударника.

— Он, оказывается, ударник! А я-то думала, что Эрик просто тянет из тебя деньги и хвастается перед девчонками, какой он крутой музыкант.

— Вот и нет, — беззаботно проговорил Жерар. — Эрик начал новую жизнь. У него появилась девушка. Они уже три месяца встречаются.

— Считай, поженились, — съязвила Люси.

Они поравнялись с парочкой, катившей ребенка в прогулочной коляске. Маленькая девочка держала в руках куколку-эльфа с золотисто-синими крылышками. Краем глаза Люси уловила движение: ей вдруг показалось, что крылышки запорхали.

— Между прочим, из всей группы без девушки только я. Зачем мы все затевали? Естественно, чтобы нравиться девчонкам!

— А я думала, ради музыки. — Идущий впереди мужчина с тростью повернул на Беркли-стрит. Люси старалась не смотреть в ту сторону. Вдруг опять что-нибудь померещится: крылья, дополнительные руки или раздвоенный язык, как у змеи. — Кому какое дело, есть у тебя девушка или нет?

— Мне, — мрачно заявил Жерар. — Скоро во всей школе без девушки останемся я да наш сторож Вендель. А от него вечно какой-то дрянью несет.

— А вы с Венделем неплохо бы смотрелись!

Жерар свирепо взглянул на Люси:

— Не смешно!

— А мисс стринги, Шейла Барбарино? — вспомн Люси. В девятом классе она сидела за Шейлой на математике. Каждый раз, когда Барбарино нагибалась, чтобы поднять карандаш (а случалось это довольно часто), над заниженной талией джинсов становились видны ниточки стрингов.

— Эрик с ней и встречается, — признался Жерар. — Кстати, он мне посоветовал «выбрать телку пофигуристей» и закрутить с ней роман.

— Он просто мужлан, — отрезала Люси. Ей вдруг расхотелось узнать, у какой же девчонки, по мнению Жерара, самая красивая фигура в школе. — Назовите группу «Мужланы».

— Хорошая идея, — невозмутимо произнес Жерар.

Люси состроила ему гримасу. В сумке опять зазвонил телефон.

— Мама? — поинтересовался Жерар, когда она вытащила сотовый.

— Да. — Люси снова почувствовала угрызения совести: все-таки нехорошо они расстались с мамой.

Жерар встревоженно смотрел на подругу.

Люси вгляделась в знакомое лицо. Она могла бы нарисовать его с закрытыми глазами. Впереди долгие недели без Жерара.

— Пошли скорей, а то опоздаем, — сказала Люси, запихивая телефон в сумку.

========== Сумеречный охотник ==========

Когда Жерар и Люси вошли в кофейню, Эрик уже стоял на сцене — с зажмуренными глазами раскачивался вперед-назад у микрофона. По случаю выступления он покрасил кончики волос в розовый цвет. Позади него Миднайт с каменным выражением лица пытался что-то выстукивать ладонями на барабане.

— Вечер будет отстойный, — предсказала Люси и толкнула Жерара обратно к выходу. — Давай смоемся, пока не поздно.

— Настоящие мужчины держат слово. — Жерар расправил плечи. — Найди столик, а я сбегаю за кофе. Что тебе принести?

— Только кофе. Черный, как моя душа, — пошутила Люси.

Жерар удалился, бормоча себе под нос, что сегодняшние стихи Эрика еще не самые плохие. Люси занялась поисками свободного места.

В кофейне было довольно многолюдно, особенно для понедельника. На потертых диванах и креслах сидели молодые люди и девушки. Пахло кофе и табачным дымом. Наконец Люси удалось найти свободный диван в укромном уголке подальше от сцены. По соседству сидела лишь светловолосая девушка в оранжевом топе, уткнувшаяся в свой айпод.

«Отлично, — подумала Люси, — со сцены нас не видно. Значит, не придется отвечать на вопросы Эрика о его стихах».

Блондинка постучала Люси по плечу:

— Простите, это ваш молодой человек?

Люси удивленно уставилась на нее и уже хотела ответить «Нет, я его даже не знаю». Однако, проследив за взглядом девушки, поняла, что та говорит о Жераре. Он осторожно нес пластиковые стаканчики с кофе.

— Нет. Только друг.

Блондинка просияла:

— Такой симпатичный!.. А у него есть девушка?

Люси замешкалась:

— Нет.

— А он не голубой?

Появление Жерара избавило Люси от необходимости отвечать на последний вопрос. Блондинка поспешно вернулась на место. Жерар поставил стаканчики на стол и шлепнулся на диван рядом с Люси:

— Чашки закончились. А эти такие горячие, еле донес. — Он подул на пальцы.

Люси наблюдала за ним с едва заметной улыбкой. Раньше она и не задумывалась, симпатичный Жерар или нет. У него были приятные темные глаза, и он здорово возмужал за последний год. Вот бы еще стрижку помоднее…

— Что это ты на меня уставилась, будто первый раз видишь? — спросил Жерар.

«Надо ему сказать, — со странной неохотой подумала Люси. — Мы же лучшие друзья».

— Только не оборачивайся. Рядом с нами сидит девчонка со светлыми волосами. Ты ей понравился, — прошептала Люси.

Жерар обвел взглядом соседние стулья и наконец заметил блондинку. Она с самым серьезным видом изучала журнал с японскими комиксами.

— В оранжевом топе?

Люси кивнула.

На лице Жерара отразилось сомнение.

— С чего ты взяла?

«Ну! Скажи ему!» — кричал ее внутренний голос.

Люси открыла рот, чтобы ответить, когда со сцены раздался жуткий звук: зафонил микрофон. Она зажала ладонями уши.

— Прошу прощения! — прокричал Эрик. — Начнем! Я Эрик, за ударными мой дружок Миднайт. Первое стихотворение. Без названия. — Он скорчил рожу, словно боролся со страшной болью, и завыл в микрофон:

— Гори, о искусственный пыл,

В чреслах моих нечестивых!

Тщетным рвением накажи!..

Жерар съехал почти под стол:

— Умоляю, никому ни слова, что я с ним знаком!

Люси захихикала:

— «Чресла» меня добили.

— Они у Эрика в каждом стихотворении, — мрачно ответил Жерар.

— О, муки ада! — стонал Эрик. — Душа агонией полна…

— На редкость точное замечание, — съязвила Люси. — Насчет той блондинки, которой ты понравился…

— Погоди, — не дослушал Жерар. Люси удивленно посмотрела на него. — Есть разговор.

— «Бешеный крот» — тоже не вариант. Плохое название для группы.

— Я о другом, — поморщился Жерар. — Я про то, что у меня до сих пор никого нет.

— А-а… Может, попробуешь с Джейдой Джонс? — Люси искренне считала Джейду неплохой девчонкой. — Она приятная, хорошо к тебе относится.

— Не хочу я встречаться с Джейдой!

— Почему? — внезапно разозлилась Люси. — Умные девчонки нам не нравятся? Нам подавай фигуристых телок?

— Нет! — взволнованно ответил Жерар. — Потому что это будет нечестно по отношению к Джейде…

Люси придвинулась поближе. Краем глаза она заметила, что блондинка тоже склонилась в их сторону, откровенно подслушивая.

— Чем тебе не угодила Джейда?

— Мне нравится другая.

— Понятно.

Жерар побелел. Казалось, он сейчас упадет в обморок.

«Ну, нравится ему одна из девчонок, чего так дергаться?» — недоумевала Люси.

— Скажи честно, ты не голубой?

Жерар побелел еще сильнее:

— Я бы тогда хоть одевался стильно!

— Кто же она? — спросила Люси.

«Если это Шейла Барбарино, Эрик точно надерет Жерару задницу».

И тут сзади громко кашлянули. Звук был скорее похож на сдавленный смех.

Люси обернулась. В метре от нее на диване сидел Нацу, по-прежнему одетый во все черное. Из-под коротких рукавов футболки виднелись его руки, покрытые тонкими светлыми линиями, похожими на старые шрамы. Запястья Нацу обхватывали широкие металлические браслеты; из-под левой руки выглядывала костяная рукоятка ножа. Юноша глядел на Люси в упор, скривив в усмешке уголок рта. Да он смеется над ней!.. Люси стало неприятно. Но гораздо хуже другое: она могла поклясться, что пять минут назад Нацу на диване не было.

— Ты чего? — Жерар заметил, что Люси неотрывно смотрит на диван.

Он явно не видел Нацу.

«Но я-то вижу!» — подумала она, и Нацу, словно в ответ, приветственно помахал ей левой рукой. На одном из пальцев сверкнуло кольцо. Юноша поднялся и медленно пошел к выходу.

Люси почувствовала, что Жерар теребит ее за руку, встревоженно спрашивая, все ли в порядке.

— Я сейчас вернусь, — выдохнула она и на глазах у ошарашенного приятеля помчалась к выходу.

Она боялась, что Нацу опять исчезнет, словно привидение. Однако он стоял возле дверей, прислонившись к стене, — извлек из кармана какой-то предмет и нажимал на нем кнопки.

Нацу удивленно взглянул на вылетевшую из кофейни Люси.

— Стихи твоего друга — просто кошмар, — заметил он.

Реплика застала Люси врасплох.

— Что? — вырвалось у нее.

— Стихи, говорю, просто кошмар. Такое впечатление, что парень проглотил словарь, и теперь его рвет всеми умными словами подряд.

— Плевала я на стихи! — возмутилась Люси. — Я хочу знать — почему ты следишь за мной?

— А кто сказал, что я за тобой слежу?

— Только не надо прикидываться! Ты еще и подслушивал. Сам признаешься, в чем дело, или вызвать полицию?

— И что ты им скажешь? «Помогите, меня преследуют люди-невидимки»? Поверь, девочка, полицейские не арестовывают невидимых преступников, — ледяным голосом произнес Нацу.

— Между прочим, у «девочки» есть имя. Меня зовут Люси, — процедила она.

— Знаю. Красивое имя. На латыни так называется шалфей. Раньше люди верили в его магические свойства: если съесть семена шалфея, то сможешь видеть волшебный народ.

— Чушь какая!

— Ты еще многого не понимаешь. — Нацу снисходительно посмотрел на Люси зелеными глазами. — Типичная примитивная, но почему-то меня видишь… Парадокс.

— Примитивная?

— Примитивные — это люди, обитатели здешнего измерения.

— Ты тоже человек, — недоумевала Люси.

— Человек. Но не такой, как ты. — Нацу не пытался ее убедить, он просто констатировал факт.

— Ну, и чем ты лучше? Сидел там, смеялся над нами.

— Меня всегда забавляли признания в любви, особенно если она безответная, — ответил Нацу. — Таких суперпримитивных, как твой Жерар, я еще не встречал. Зря Ходж думает, что ты можешь представлять опасность.

— Я представляю опасность? — пораженно повторила Люси. — Ты вчера вечером совершил убийство. Пырнул того синеволосого ножом под ребра, и…

«А еще я видела, что у того синеволосого парня были ножи вместо пальцев. Вы сражались. Он разрезал тебе руку, из нее хлестала кровь. А теперь ты стоишь целый и невредимый, словно ничего не случилось», — пронеслось в голове у люси.

— Может, я и убийца, — кивнул Нацу. — Только я прекрасно знаю, кто я такой. Можешь сказать то же самое о себе?

— Я обыкновенный человек и не отрицаю этого. А кто такой Ходж?

— Мой наставник. Кстати, на твоем месте я бы не спешил так однозначно называть себя обыкновенным человеком… Дай-ка правую руку.

— Правую руку? — изумленно повторила Люси. — И тогда ты оставишь меня в покое?

— Сразу. — Нацу откровенно забавлялся.

Она нехотя вытянула вперед правую руку. В неверном свете, падавшем из окон кофейни, рука выглядела бледной, веснушки на пальцах были почти не видны. Внезапно Люси стало очень неловко, словно она задрала перед Нацу майку.

Он взял руку Люси и повернул ладонью вверх.

— Ничего. — В его голосе послышалось легкое разочарование. — Ты случайно не левша?

— Нет, а что?

Нацу выпустил ее руку:

— Детям Сумеречных охотников ставят знаки на правой руке. Или на левой, если ребенок левша, как я. Например, у меня нанесена руна, которая открывает доступ к тайнам владения оружием. — Он показал Люси свою руку, совершенно обыкновенную на вид.

— Не вижу ничего особенного.

— А ты расслабься, — посоветовал Нацу, — и все получится само собой.

— Бред сумасшедшего.

Однако Люси постаралась расслабиться. Она смотрела на его ладонь, на длинные пальцы…

И вдруг перед ее глазами, словно красный сигнал светофора, ярко вспыхнул знак: черные линии, по форме похожие на глаз. Она моргнула, и знак пропал.

— Татуировка?

Нацу с улыбкой опустил руку:

— Я знал, что ты сумеешь. Это не татуировка, а знак — руны, выжженные на коже.

— Они помогают лучше обращаться с оружием? — Люси не знала, как отнестись к словам Нацу. Эдак можно и в существование зомби поверить.

— Каждый знак имеет свое значение. Некоторые даются на всю жизнь, хотя большинство знаков исчезают, когда задача выполнена.

— Так вот почему на тебе сегодня нет знаков! — догадалась Люси.

— Именно, — довольным голосом подтвердил Нацу. — Я сразу понял, что у тебя есть дар Видения. Как минимум. — Он посмотрел на небо. — Уже совсем темно. Нам пора.

— Нам?! А как же обещание оставить меня в покое?

— Я соврал, — невозмутимо ответил Нацу. — Ходж распорядился, чтобы я доставил тебя в Институт. Он хочет поговорить.

— С чего бы?

— Потому что за целых сто лет ты первая примитивная, которая узнала о нас.

— О вас? — эхом повторила Люси. — О таких, как ты? О людях, которые верят в демонов?

— Которые их убивают, — поправил Нацу. — Мы называем себя Сумеречными охотниками. Впрочем, нежить придумала для нас гораздо менее приятные имена.

— Нежить?

— Дети тьмы, маги — волшебные существа этого измерения.

— Что ж так скромно? А как же вампиры, оборотни и зомби?

— Само собой, — не возражал Нацу. — Правда, зомби встречаются чуть южнее, там, где практикуют вуду.

— А мумии? Они ведь не только в Египте.

— Не смеши меня. В мумии никто не верит.

— Что так?

— Послушай, Ходж тебе все объяснит, — пообещал Нацу.

Люси скрестила руки на груди:

— Я не хочу ни к какому Ходжу!

— Хочешь — не хочешь, а идти придется.

Люси не верила своим ушам:

— Ты мне угрожаешь?

— Можно и так сказать.

Внезапно у Люси зазвонил телефон.

— Ответь на звонок, — великодушно разрешил Нацу.

Сотовый замолчал, но вскоре разразился очередной трелью. Люси нахмурилась: видимо, мама не успокоится, пока не поговорит с ней. Люси поискала в сумке телефон, и наконец разрывающийся сотовый был извлечен наружу.

Нажав на кнопку, она поднесла телефон к уху:

— Мам?

— Люси! Слава богу! — Люси охватило неприятное предчувствие. В мамином голосе ощущалась паника. — Выслушай меня…

— Мам, все нормально. Я уже иду домой…

— НЕТ!!! — в ужасе выкрикнула Лейла. — Только не домой! Слышишь? Не смей возвращаться домой! Иди к Жерару и оставайся там до тех пор, пока я… — В трубке что-то грохнуло, словно на пол обрушился тяжелый предмет.

— Мам! — закричала Люси. — Мам, у тебя все в порядке?

Из трубки донеслось громкое жужжание. Сквозь странный шум прорезался голос Лейлы:

— Обещай, что не пойдешь домой! Иди к Жерару и позвони Акно. Скажи, что он меня нашел… — В трубке послышался треск.

— Кто нашел? Мама, ты вызвала полицию? Ты… — Люси прервали звуки, которые она запомнит на всю оставшуюся жизнь: шипение и глухой стук.

Лейла громко втянула воздух, а потом послышался ее неестественно спокойный голос:

— Я люблю тебя, Люси.

В трубке наступила тишина: связь прервалась.

— Мама! — завизжала в трубку Люси. — Мама, ответь!

На экране высветилась надпись: «Вызов завершен». Почему мама бросила трубку?

— Люси! — Нацу впервые назвал ее по имени. — Что случилось?

Люси не удостоила его ответом. Лихорадочно нажимая кнопки мобильного, она пыталась дозвониться домой. Каждый раз в трубке раздавались короткие гудки. У Люси затряслись руки, телефон выскользнул и упал на асфальт. Люси рухнула на колени, чтобы поднять его. Сотовый не выдержал сильного удара: корпус раскололся почти пополам, на нажатие кнопок не реагировал.

— Черт! — Чувствуя, что находится на грани истерики, Люси отшвырнула телефон.

Нацу потянул ее за руку, и Люси безвольно поднялась.

— Что случилось?

— Дай-ка телефон! — Люси резко выхватила продолговатый металлический предмет из его кармана. — Я…

— Это не телефон, а сенсор, — спокойно ответил Нацу. Он даже не двинулся, чтобы отобрать устройство. — Ты не сумеешь им воспользоваться.

— Надо вызвать полицию!

— Сначала объясни, что случилось. — Нацу крепко схватил ее за руку. Люси стала вырываться, но его пальцы держали мертвой хваткой. — Я могу ПОМОЧЬ.

Люси почувствовала, как ее захлестывает ярость: горячий поток заструился по венам. Она со всей силы ударила другой рукой Нацу в лицо, оцарапав ногтями щеку. От неожиданности он пошатнулся и разжал пальцы. Люси тут же помчалась к залитой огнями Седьмой авеню.

Выбежав на освещенное пространство, она посмотрела назад. Нацу исчез, переулок был пуст. Мгновение Люси вглядывалась в темноту, а потом рванула домой

========== Пожиратель ==========

Ночной воздух не принес прохлады. Люси казалось, что она не бежит, а плывет в кипящем бульоне. Вот и ее квартал. На светофоре зажегся красный свет, и по дороге помчался сверкающий огнями поток машин. Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, Люси снова набрала домашний номер. Тщетно. Нацу оказался прав: это не телефон. Выглядело устройство очень странно: на кнопках вместо цифр непонятные символы, экран отсутствовал.

Люси уже подбегала к дому. В окнах второго этажа горел свет: верный признак того, что мама дома.

«Спокойно, – пробормотала себе под нос Люси. – Все хорошо».

Однако стоило ей войти в вестибюль первого этажа, как желудок скрутился в тугой комок. Света не было. Темное помещение выглядело зловеще. Дрожа от страха, Люси стала подниматься по лестнице.

– Далеко собралась? – послышался голос.

Люси встала как вкопанная. Когда глаза привыкли к темноте, она увидела, что возле квартиры соседки стоит большое кресло. В нем, похожая на большую подушку, сидела мадам Брандиш. Люси разглядела очертания ее круглого, вечно напудренного лица, белый кружевной веер в руках, темное пятно рта.

– Ну и грохот же у вас в квартире сегодня был! Чем так можно стучать? Твоя мама, наверное, мебель двигала.

– Вряд ли…

– И на лестнице света нет. – Брандиш постукивала веером по руке. – Пусть попросит своего приятеля поменять лампочку.

– Акно не…

– И витраж давно не мыли. Весь в пыли. Такая темнота, что хоть глаз выколи.

«Акно не домовладелец», – хотелось ответить Люси, но она промолчала. Хитрости пожилой, но в то же время и молодой, соседки были давно известны. Стоило Акно поменять Брандиш лампочку, как она тут же находила ему сотню других дел: сходить в магазин, почистить душевую. Однажды Брандиш заставила Акно разрубить диван топором, чтобы вынести по частям из квартиры – а снимать дверь с петель ей не хотелось.

– Я спрошу, – со вздохом вымолвила Люси.

– Будь добра. – Брандиш громко закрыла веер.

Когда Люси подошла к своей квартире, дурное предчувствие усилилось. Незапертая дверь была слегка приоткрыта. На лестничную площадку оттуда пробивался луч света. В квартире горели все лампы до единой. Люси даже зажмурилась на мгновение. На небольшой полке из кованого железа, как всегда, лежали мамины ключи и розовая сумка.

– Мам! – позвала Люси. – Мам, я дома!

Ответа не последовало. Она прошла в гостиную.

В распахнутые окна врывался легкий ветерок, от которого тонкие белые шторы колыхались, словно бешеные привидения. Дуновение стихло, и шторы безвольно повисли.

Люси огляделась. Только теперь она заметила, что диванные подушки валяются по всей комнате, некоторые распороты, наполнитель разбросан по полу. Книжные полки вместе с содержимым опрокинуты. Скамеечка, стоявшая около пианино, лежала на боку.

Картины пострадали больше всего. Каждая из них была выдрана из рамы и разорвана на тонкие лоскуты, усеявшие пол. Наверное, кто-то орудовал ножом – холст голыми руками так не порвешь. Пустые рамы напоминали обглоданные кости.

Из горла Люси вырвался крик:

– Мама! Где ты? Мамочка! – Она перестала называть Лейлу «мамочкой» с тех пор, как ей исполнилось восемь лет.

Сердце бухало в груди, словно молот. Люси побежала в кухню. Пусто. Дверцы шкафа распахнуты настежь. На линолеуме – густое алое пятно, рядом лежала разбитая бутылка из-под соуса «Табаско».

Люси почувствовала слабость в коленях. «Надо срочно выбираться отсюда, вызвать полицию. Нет, это подождет. Сначала найти маму, убедиться, что с ней все в порядке. Может, нас пытались обворовать и мама сражалась с грабителями?.. Но воры обязательно забрали бы деньги или телевизор, или DVD-плеер, или дорогостоящие ноутбуки…»

Люси вошла в мамину спальню. Сначала ей показалось, что комната осталась нетронутой. На кровати лежало аккуратно сложенное покрывало, которое Лейла собственноручно расшила цветами. На прикроватном столике виднелась фотография пятилетней Люси: щербатая улыбка (на месте выпавших молочных зубов зияют дырки), копна золотистых волос. Она всхлипнула. Так хотелось крикнуть: «Мама! Где ты?» В квартире стояла гробовая тишина…

Внезапно послышались звуки, от которых у Люси по коже пошли мурашки: словно что-то упало с глухим стуком, а потом упавшее поволокли по полу. Звук приближался к спальне!

Чувствуя, как желудок скручивается в тугой комок, она медленно обернулась. Сквозь распахнутую дверь спальни виднелся пустой коридор. Люси успокоилась… и взглянула вниз.

На полу притаилось огромное существо с множеством плоских черных глаз на лобной части куполообразного черепа – чудовищная смесь крокодила и сороконожки: мощная приплюснутая морда, шипастый хвост… Многочисленные лапы под туловищем напряглись – монстр готовился к прыжку.

Люси завизжала и, попятившись, упала на пол. Чудовище прыгнуло вперед, но девушка успела откатиться в сторону. Жуткий зверь приземлился всего в нескольких сантиметрах от нее. Когтистые лапы оставляли глубокие царапины на паркете. Чудовище зарычало.

Люси вскочила на ноги и кинулась к двери, ведущей в коридор. Однако чудовище молниеносно прыгнуло на стену прямо над дверным проемом – и повисло там, словно гигантский паук. Пасть медленно открылась: с острых зубов капала зеленоватая слюна, высовывался и исчезал длинный черный язык. Послышалось шипение, сопровождаемое странным булькающим звуком. К своему ужасу, Люси поняла, что чудовище говорит.

– Девочка, – прошипел монстр. – Мясо… кровь… еда… еда…

Зверь медленно заскользил по стене вниз. Глубоко внутри Люси вдруг перестала ощущать ужас, на нее снизошло ледяное спокойствие. Тварь уже сползла на пол. Люси метнулась к комоду и, схватив оттуда фотографию в тяжелой рамке (мама, Акно и она сама на Кони-Айленде, идут кататься на электромобилях), швырнула ее в чудовище.

Фотография стукнулась о туловище твари и отскочила на пол. Послышался звон разбитого стекла. Чудовище упорно приближалось. Под лапами захрустели осколки.

– Кости… сломать, высосать мозг, выпить кровь…

Люси шагнула назад и… ударилась спиной о стену. Что-то зашевелилось возле бедра. Сенсор!.. Она быстро вытащила из кармана продолговатый предмет, отобранный у Нацу. Устройство дрожало, как сотовый в режиме вибрации. Тяжелый металл корпуса так разогрелся, что почти жег ладонь.

Чудовище снова прыгнуло на Люси. Они упали на пол. Больно ударившись плечом и затылком, Люси хотела вывернуться, но скользкая туша намертво придавила ее к паркету. К горлу подступила тошнота.

– Есть хочу, есть! – выл зверь. – Но мне нельзя… проглочу… вкусная еда.

Горячее дыхание твари отдавало кровью. Люси задыхалась, страшно болели ребра. Руку, зажатую между ее телом и тушей монстра, обжигал сенсор.

– Джудо не узнает! Про девчонку не говорил. Не рассердится. – Зубастая пасть медленно открылась, обдавая горячим смрадным дыханием. ...