Только для взрослых 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Любовь Сладкая Особенная
Часть 1. Простая поселянка Изуми
Глава 1. Дорогой к новой жизни; нравоучения моей мамочки
Я была еще маленькой кошечкой, когда все вокруг начали замечать мою исключительную и необычную красоту. Родные и друзья моих родителей пророчили мне большое будущее, и даже сулили в жены какому-то министру. Хоть и жили мы в самом обычном, и даже бедном селении, расположившемся у самой окраины Империи кошек. Да, я ощущала свою избранность, то, что отличалась ото всех остальных. Но в некотором роде мне это также мешало жить. Когда же я вступила в пору отрочества, мой внешний вид превзошел все ожидания и настолько поражал ровесников, что девочки перестали со мной дружить, боясь, что я отобью у них всех их женихов. А мальчики… они опасались ко мне даже приблизиться, потому что считали себя недостойными такой красавицы. Поэтому в один из дней, подав мне белые сандалии на платформе и взяв за руку, мама повела меня в столицу Мяурии, чтобы попытаться хоть как-то пристроить там. – А вдруг тебя примут в богатом доме за служанку? – размышляла моя родительница, желая мне всего самого лучшего. Потому что, оставаясь в своем селении, я могла рассчитывать разве на то, что всю свою жизнь буду сидеть на шее у отца, так как замуж меня никто бы не взял. – Это будет чудесно, – отвечала я, в восхищении рассматривая фиолетовые горы, расстилающиеся по горизонту. – Опусти пониже шляпу, – сказала мама, – чтобы свет Урги не ослепил тебя раньше времени. Видишь, здесь у дороги даже нет деревьев, которые бы бросали тень. – Но зато … какой простор! – радовалась я, все время подпрыгивая и звеня ожерельем, которое, словно пояс, обвивало мою тонкую талию и было единственной одеждой на моем теле, если не считать шляпы и сандалий. Такой был у нас обычай – в своем селении мы ходили голышом, и все к этому привыкли. Но в столице, как поговаривали, даже простые мяуры вынуждены были облачаться в разные одежды. Поэтому, дойдя до входа в ущелье, мы остановились, и мама, вытащив из сумки легкую розовую накидку-балахон (коротенькую, до колен) заставила меня надеть ее на свою стройную фигурку. – И зачем мне все это? – всовывая свою изящную ручку в вырез платья, я была удивлена таким обычаям. Но закон есть закон, и чтобы не потерять надежду устроиться во дворец какого-нибудь вельможи, мне просто пришлось прикрыть свою наготу. – Что ж, доченька, – учила меня мама, когда мы с нею подошли к первой же роскошной усадьбе, попавшейся на нашем пути. – Будь послушной, ничем не выдавай своей смекалки и учености, не говори, пока тебя не спросят. – Хорошо… – Не смотри в глаза хозяевам так, как ты умеешь – дерзко и маняще. – Не буду… – Всегда вставай рано – и сразу же приступай к работе, не смей отдыхать – хоть на минутку прилечь, до самой ночи крутись-вертись. – Ага… – И непрестанно благодари за всякую милость, оказанную тебе хоть кем-то. – Хорошо, мама, – отвечала я, но глубоко в душе возмущалась такой науке и отвергала ее.Глава 2. Дом господина Орлеана
Как я потом узнала, это был дом господина Орлеана, в то время еще обычного служащего в доме императора Борсера. Но для меня он казался добившимся недосягаемого величия человеком. – Что вы хотите? – когда мы постучались в высокие кованые ворота, к нам вышла его служанка. Это была обычная девушка-мяурка, невысокого расточка, полненькая, одетая в коричневое платьице с белым передничком. – А можно позвать сюда управителя домом? – Зачем он вам понадобился? – Вот, я привела свою дочь, она только что достигла совершеннолетия, и поэтому я хочу определить ее куда-нибудь на службу. – И почему именно сюда? – скептически оглядывая мои изящные формы, которые не мог скрыть даже розовый балахон, спросила служанка. И по ее тону я поняла, что она не хочет, чтобы я здесь работала. – Это первый дом, попавшийся нам по пути в столицу. – А, так вы из какого-то селения? – Ну да… – А из какого именно? – Из Тихой Заводи, – сказала мама. – А отчего это вам не сиделось дома? Не лучше ли было бы выдать замуж вашу дочь, чем тащить ее через всю империю, сюда? – Понимаешь, девочка, – мама моя не умела подобрать правильных слов и, наверное, даже оскорбила этим обращением служанку, – Изуми слишком красива для наших мест, поэтому считается в Тихой Заводи изгоем. Мы с отцом уже устали ее кормить, потому что в работе она никакая, видишь – у нее слишком тонкие лодыжки, маленькие ручки, хрупкая фигурка, хоть и кушает она много, дай-то бог кому-то прокормить эту ненасытную статуэтку! – А, так работать она не может? – ухватилась за эти слова, словно за спасительный круг, служанка. – Тогда ей не место в этом доме. – Неужто для нашей Изуми не найдется какого-нибудь занятия? Она могла бы… – Ах, да, я вспомнила! Нам нужна уборщица в хлевах. Но где уж вашей белоручке поднять ведро с помоями, чтобы напоить свиней? Или подцепить на вилы сено… – Да она все сможет! – мама городила какую-то чушь, ведь единственным ее желанием было от меня избавиться. – Эй, мама… – прошептала я, а на моих глазах вдруг появились слезы. – И ты готова отдать меня работать в хлевах? – А что такого? – хмыкнула родительница. – Ты еще молода, поэтому такая тщедушная. Но вот поднаберешься опыта, нарастишь тело, присмотришься, что да как – и вперед! Потом еще, гляди, понравишься какому-нибудь работнику, и он решит взять тебя замуж, вот и устроишь свою жизнь! – Но я не хочу замуж за конюха. К тому же, ты обещала мне, что я буду работать в богатом доме горничной, или, в крайнем случае, на кухне, посудомойкой, но никак не возле скотины. – Так, я поняла, что вы уже идете? – обрадованная нашим спором служанка попыталась закрыть ворота. – Эй, вы! Погодите!!! – мама ухватилась за створку обеими руками и с силой потянула ее на себя. – У вас ведь тут есть какой-нибудь неженатый конюх? – Нет, только свинопас… только он уже старый, к тому же вдовец, в прошлом году потерял свою жену. И, кстати, она умерла родами, оставив по себе семеро детей. – Вот и хорошо! Какой жених! Увидев мою Изуми, он просто растает, я в том уверенна. И не будет слишком уж привередничать, потому что у него семеро детей, а им нужна матушка. Так что, милое дитя, проведешь нас к управляющему? А я вот тебе…Глава 3. Подкуп и возврат фамильных драгоценностей
И я вдруг увидела, как, опустив руку в свою сумку, мама достала оттуда несколько блестящих камушков, а еще – серебряную шкатулку, свадебный подарок моего папы – все наши сокровища. – Мама, остановись!!! – поняв, что моя родительница решила предложить служанке взятку, я просто обомлела. – Отдай лучше все это мне, и я как-то сама потом придумаю, куда мне деть, чтобы… – Отойди! – грубо отбросив мои руки, мама передала алчной служанке все наши сбережения. – Ну… если так… то… Идите за мной. Вот только… Тебя зовут Изуми? – Ага, – сказала я, стараясь испепелить коротышку взглядом. – Так вот, Изуми, тебе следует как-то… выровнять свое выражение лица, и убрать волосы, согнуть немножко спину, а то… – А то что?! – с вызовом глядя в лицо коварной взяточнице, я не намерена была слушать ее советов. – А то тебя не возьмут, уж слишком ты красива. – Но… – я хотела снова возразить, но мать сильно ударила меня кулаком по спине. – Слышала, что тебе говорят? Ну-ка немедленно сгорбись! И вот… на тебе мой ситцевый платок, спрячь под него волосы. Да не улыбайся! А то как дам! … Что мне было делать? Покорившись матери, я, словно нищая попрошайка, вошла в ворота. – А вы куда это? – остановила мать служанка, когда та тоже переступила черту, отделяющую усадьбу от равнины. – Как это куда? Я – мать этой девушки. – И что из того? – Разве не мне вы должны отдать плату за весь год? – Это еще чего?! – хмыкнула служанка, и у меня немного отлегло от сердца. – Еще ведь ничего не ясно. И даже если вашу дочь примут на работу, то плату она получит только в конце положенного термина, к тому же в собственные руки. – А это уже нет! – взвизгнула мать, крепко хватая меня за локоть. – А если Изуми к тому времени выйдет замуж, вот за вашего этого свинопаса, и что, ее денежки попадут к нему? – Ну да, – хватая меня за второй локоть и просто таки силой затаскивая обратно во двор, ответила ей коротышка. – А как же иначе? – Нет, мы так не договаривались, отдайте дочь сюда, она моя, и только я имею право на ее деньги! – Вы ошибаетесь! – и мяурка, резко оттолкнув мою мать, а меня втащив вовнутрь, захлопнула ворота, быстро накинув щеколду. – Ой… – только и сумела я пискнуть. – Ага, кукиш ей! – ведя меня по аккуратной аллейке, вьющейся между тюльпанами к порогу дома, сказала служанка. – Знаем мы этих мамочек, я сама еле-еле сбежала от такой в столицу. И то, представляешь, она и тут меня достала! Так я уже третьего хозяина меняю, чтобы замести за собой следы! – Даже так? – я постепенно стала проникаться доверием к этой девушке. – Я не хотела, чтобы ты работала в поместье, но как только услышала эти знакомые мне интонации. И вот, – она протянула мне шкатулку и камешки. – Возьми себе обратно, это твое.Глава 4. Что ты умеешь делать?
– Как же тебя зовут? – на моих глазах выступили слезы восхищения и благодарности. – Лаурисса, – сказала девушка. – Я проведу тебя к управляющему, но одно условие… – Какое? – прижимая к себе фамильные сокровища, я готова была согласиться на что угодно, лишь бы как-то отблагодарить мою спасительницу. – В этом доме я встретила своего жениха, У-Марека, так вот… – Я поняла, не бойся, – улыбнулась я. – Он на меня не клюнет. Ведь на таких, как я, не женятся! И если я даже понравлюсь твоему У-Мареку, то смотреть на меня он будет разве что как на экзотическую игрушку, которой можно тайно попользоваться и бросить. – И все равно, я прошу тебя держаться от него подальше, хорошо? – Я обещаю тебе, Лаурисса! – и я, не сумев совладать с возникшим вдруг желанием, бросилась к этой девушке и нежно обняла ее за плечи. – Да будет тебе, будет… – легонько отстраняя меня от себя, Лаурисса придирчиво осмотрела мою внешность. А была я и вправду красивой, и даже слишком: летящая вперед головка на длинной и стройной шее, прямой нежно очерченный нос и большие миндалевидные глаза (прикрытые тяжелыми веками), скрывающие жар утомленной страсти, высоко изогнутые дуги бровей, волевой, но не тяжелый подбородок на широком худощавом лице. Увидев меня такую, да еще и в этом коротком нелепом платьице, управляющий домом просто ошалел, ослепленный моей красотой. – Это кто? – не имея сил оторвать от меня взгляд, спросил Винсент (так звали управляющего домом) у стоящей рядом со мной и вовсю ухмыляющейся Лауриссы. – Ее зовут Изуми, и она прибыла сюда из Тихой Заводи, – ответила она вместо меня. … Но я и сама умела говорить, да еще как! Ведь не зря же я тайно прочла все древние манускрипты, хранящиеся в подземельях нашей маленькой поселенской церковки, проникая туда без спросу во время богослужений. Когда все прихожане молились, закрыв глаза, я осторожно открывала потайную дверцу в стене и, согнувшись вдвое, прыгала в сырую темень. А уже там, выбрав наугад какой-то фолиант, прятала его под мышку и быстро возвращалась назад. Не дождавшись окончания службы, я во всю прыть бежала домой, чтобы там, уединившись в какой-то комнате и сославшись на мучающую меня мигрень, укрыться с головой и читать запоем. А потом, дочитав до конца, я шла в церковь, возвращала книгу обратно и брала другую. Когда же вся «библиотека» была мною прочитана, я начинала воровать книги по новой. Ведь в нашем селении была только начальная школа, где учили читать и писать, а также слагать числа до ста. Все остальное образование считалось вредным. … – Ага, Изуми… – управляющий обошел вокруг меня и, щелкнув языком, остановился, глядя мне в лицо. – И по какой надобности к нам? – Я… Меня привела мама, чтобы устроить работать в какой-нибудь дом. – В какой-нибудь? – ухмыльнулся Винсент. – И кем же ты, милое дитя, хочешь работать в доме? – Ну… возможно, горничной? – А что ты умеешь делать? – Все… умею, – не совсем уверенно ответила я, так как по сути, что я могла? Жили мы, как и все обычные мяуры, в стволе огромного дерева, где обо всем позаботилась природа. Да, у нас были кровати, диван, посуда, и даже своя небольшая купальня. Но этот роскошный дворец, с тяжелыми портерами на окнах, поблескивающими зеркалами на стенах, оклеенных вычурными обоями; люстры, столики, ковры, мягкие диванчики… – Ухаживать за дорогой одеждой сможешь? – Смогу! – сходу выпалила я, взглянув в желтые глаза Лауриссы, вовсю мне подмигивающей. – Да ты, я вижу, лгунишка! – вдруг нахмурился Винсент. – Зачем соврала мне? – Я… просто… Я не знаю, как ухаживать за одеждой, – отведя взгляд в сторону, я даже пустила слезу. Так как мне стало невыносимо обидно.Глава 5. Невообразимо чудесная надежда
«И что же получается, Лаурисса меня решила подставить? – поняла я нехитрый прием девушки. – Очевидно, она все-таки опасается за своего любимого и хочет сослать меня в хлев…» – Тогда что ты умеешь делать хорошо? – Я могу рисовать, – сказала я то, что было правдой. – А еще хорошо танцую, пою, сочиняю стихи, собираю красивые букеты и даже создаю панно из бабочек! – О, много же полезного ты умеешь делать, красотка, – снова ухмыльнулся управляющий домом. – Да с такими умениями тебе не к нам, а ко двору императора Борсера нужно идти! – Я не против… – потупив взор, буркнула я, так как уже понимала, что, по всей видимости, меня в этом доме на работу не возьмут. Так зачем миндальничать и притворяться, что я еще на что-нибудь надеюсь. – Ах, даже так? – хитро сощурился Винсент. – А кстати, тебе сколько лет? – Позавчера исполнилось восемнадцать, – честно созналась я. – А это идея! Я сильно удивилась, когда, взяв за руку, управляющий резко крутанул меня вокруг себя, словно я была не девушкой, а юлой. Но я не растерялась, а, став на носочки, запорхала вокруг него, безудержно расхохотавшись. – Да ты просто находка! – отпуская мои пальцы, Винсент расплылся в улыбке. А потом позвал озадаченную и растерянную служанку: – Лаурисса, проведи эту Изуми на кухню и хорошенько накорми. – Слушаюсь, Винсент, – нахмурила брови та. – А что вы задумали? – Наш господин вчера говорил, что император Борсер повсюду ищет девушку, которая бы сопровождала принцессу Мониту к месту ее учебы, в Академию. – И что же, в императорском замке нет достойных фрейлин? – Вот именно! Господин Орлеан говорил, что император хочет послать вместе со своей дочерью обычную простую поселянку, которая бы, тем не менее, была сообразительной и красивой. – И что за надобность? – Дело в том, что Монита заканчивает учебу во дворцовой школе, а потом должна немедленно отправиться в Мир лотосов, там находится Магическая Академия Тела. И еще… один раз в десять лет империя выбирает новую Жрицу любви. Как ты знаешь, эта девушка не должна быть знатного рода, и тем не менее, иметь все нужные качества – красоту, любовь к искусствам, сообразительность, ум… Думаю, что Изуми – то что надо! – Я?.. – у меня просто перехватило дыхание, когда я услышала о том, на какое место могу претендовать. А о Магической Академии Тела я была наслышана даже в своей глуши. Туда действительно попадали только избранные, а кем была я… – Да ты не радуйся раньше времени, – охладил мой пыл Винсент. – Подожди хозяина, ему решать, представить тебя ко двору, или нет. Да и то! Возможно, что нужная девушка уже найдена, или ты не понравишься Моните. – Я понравлюсь! – вспоминая свое последнее гадание на икринках кощих, когда мне выпал большой успех и длинная восходящая дорога, я закрыла глаза и помолилась Урги, прося его исполнить мое пророчество. – Если так уверенна… то так оно и будет, уводи ее, Лаурисса!Глава 6. Зависть Лауриссы
И вот я оказалась в уютной и светлой кухне. Усадив меня на бежевый диванчик, покрытый лоскутным покрывалом, служанка поднесла мне стакан чаю и две сдобные булочки. А когда я подкрепилась, усевшись напротив меня, Лаурисса, вздохнув, сказала: – И как же я тебе завидую! – Еще ничего не ясно, – напомнила я слова Винсента. – Но все равно! Ты ведь можешь попасть в императорский дворец. А уж там… я думаю, что даже если тебя и не выберут в сопровождение принцессы, то заметит кто-нибудь из знатных вельмож. – И что из того? – вздохнула я. – А то ты не понимаешь! – хмыкнула Лаурисса. – Мне бы твою красоту, эх… уж я бы знала, как ею воспользоваться с умом и пользой. – Но у тебя же есть У-Марек, – напомнила я девчонке, глаза которой посоловели от ненужных и пагубных мечтаний. ...Все права на текст принадлежат автору: Любовь Сладкая.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.