Дарья Александровна Калинина Дама Великого Комбинатора

© Калинина Д.А., 2019

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Глава 1

Невысокий холм был лучшей площадкой для осмотра всех окрестностей. Вокруг него, сколько хватало глаз, простирался густой хвойный лес. Он был темным и каким-то еще безжизненным, словно теплое весеннее солнышко запаздывало со своей радостью в этот забытый и людьми, и животными уголок, и сам лес еще толком не проснулся от зимней спячки.

Небо сегодня ночью было таким низким, что, казалось, острые верхушки елей упираются в самое его нутро. Деревья стояли очень прямо, напоминая грозных могущественных и, что самое главное, неподкупных стражей. Чуть дальше от холма блестела гладь озера, которое своей формой напоминало то ли русскую саблю, то ли турецкий ятаган. Длинное, чуть изогнутое, поблескивающее мрачно и угрожающе. Местами берега озера сходились так тесно, что отражавшиеся в воде верхушки елей, росших на обоих берегах, создавали впечатление единого целого леса, заполонившего все пространство.

Итак, была ночь. Время далеко не самое подходящее для прогулок. И все же луна заливала все вокруг своим бледным светом, давая возможность разглядеть окружающий пейзаж. И было видно, что на холме имеется, кроме деревьев, еще кое-что. Это был высокий забор, сложенный из целых стволов, который тянулся вправо и влево от массивных ворот, снабженных тяжелыми петлями.

Внезапно тишину на холме разрезал чей-то голос:

– Ну как? – спросил этот голос с тревогой. – Тебе тут достаточно жутко?

– О да! – в ту же секунду с живостью откликнулся другой голос. – Это место подходит для наших целей просто идеально.

– И это еще не все! – обрадовался первый голос. – Там, дальше за забором, будет вообще полный мрак! Я тебе обещаю!

– Как? Будет еще страшней? Разве такое возможно? У меня и тут уже мурашки по спине бегут.

– А там вообще жесть! Я тебе отвечаю! Мы тут как-то раз с компанией остались ночевать, чуть все не передохли со страху. Самое подходящее местечко, чтобы тут кто-нибудь скопытился от ужаса!

– Ну, от ужаса или от чего-то другого, а я надеюсь, мы с тобой в этот раз преуспеем.

– Будем действовать слаженно, все у нас получится. Я теперь эти места знаю, как свои пять пальцев.

– Мы столько с тобой ждали этого момента, нам просто должно повезти!

– Справедливость должна быть восстановлена.

– Это точно! И даже если придется пролить чью-то кровь, нас это не остановит, правильно?

Первая фигура помедлила лишь мгновение, затем кивнула в знак согласия и повторила:

– Это место словно бы создано для трагедии.

– В таком месте кто-нибудь просто обязан помереть.

– Сама аура заставляет думать о смерти.

После этого зловещего высказывания вновь воцарилась тишина. И две темные фигуры еще долго стояли на вершине холма, думая о чем-то своем.

Как обычно, утро у Димы начиналось с улыбок его любимых девушек. Он послал им воздушные поцелуи, звонко чмокнув воздух, и жена с дочкой просияли ему в ответ двумя совершенно одинаковыми улыбками. Он всегда удивлялся, как это так получается, что у взрослой зрелой женщины и совсем еще малявки-несмышленыша могут быть такие похожие улыбки. Открытые, счастливые и такие желанные. Дима засмеялся, схватил на руки дочку и несколько раз подкинул ее в воздух, отметив про себя, что упражнение это дается ему с каждым днем все трудней.

Малышка отличалась хорошим аппетитом и набирала вес быстрее, чем иная курочка. Если так пойдет дело и дальше, то с подкидыванием придется завязывать. И хотя Дима очень любил радовать своих близких, а за смех малютки и душу, казалось, готов был продать, но все же спина – это святое, о ней надо позаботиться отдельно. Пятый десяток лет – это вам не хухры-мухры. Стать впервые отцом в таком возрасте – это совсем не то же самое, что стать папашей в двадцать лет. Когда за плечами длинная наполненная событиями жизнь, появление крошечного существа, плоти от твой плоти, крови от твоей крови, воспринимается совсем иначе. Но эту крошку еще надо было вырастить, воспитать. И это Дима тоже понимал. Так что спина ему еще могла пригодиться для куда более важных и хлебных дел.

И все-таки он не мог отказать им всем в удовольствии и еще пару раз подкинул дочку, но уже не в полную силу, а потом встал с кровати.

– Так бы и пробездельничал с вами целый день, но дела не ждут.

Жена тут же поскучнела. Нет, улыбка ее осталась все такой же сияющей, но Дима умел видеть не только то, что лежало на поверхности, а несколько глубже. Это чутье ему не раз помогало в жизни. Помогало оно ему и в бизнесе. Помогло и сейчас. Он сразу понял, что Танина жизнь с его уходом вновь потеряет краски. Понял, но радости ему это не доставило. Он не был жаден и любил, когда всем вокруг хорошо, и потому предпочел бы, чтобы у его жены и в его отсутствие в этой жизни был постоянный фейерверк сочных красок.

Но что поделать, что жена, что дочка загорались лишь в ответ на его появление. Стоило ему уйти, как они принимались жить какой-то своей скучной и однообразной жизнью. Варили полезные кашки, питались сваренными на пару протертыми овощами, ходили гулять на детскую площадку или в небольшой красивый парк по соседству с их домом. Прогулки в парке полезны для здоровья, кто бы спорил, но они же буквально до зевоты скучны. Дима так и видел, как его жена катит коляску, старательно объезжая все попадающиеся на пути лужи, и позевывает.

Впрочем, нет, самой Тане ее жизнь хоть в чем-то скучной совсем не казалась. Она к ней привыкла. Как привыкла к тому, что все хорошее в ее жизни появляется лишь с приходом Димы. Когда жена с дочкой ездили отдыхать к морю без отца и мужа, то опять же все у них получалось как-то серенько и скучно. Дима это и сам замечал, да и жена не скрывала.

– Ты – это самое лучшее, что могло со мной произойти в этой жизни. Ну, за исключением разве что появления на свет Алёнки.

– Но и она появилась у тебя только благодаря мне, – напоминал ей Дима.

И жена счастливо смеялась. Да, она очень любила его. Просто обожала. И всегда говорила, что Дима для нее самый-самый, свет в окошке, кровь в жилах, воздух в легких. Ну, и всякое такое. Дима не мог себе даже представить, что было бы с его женой, если бы она узнала о том, что она в его жизни играет далеко не главную роль. Что есть в жизни у Димы интерес куда более значительный, привязанность куда более сильная, чем любовь к жене и даже к маленькой Алёнке.

Нет, если кто подумал плохое, то это на его совести и останется. Дима был человеком благородным. Ни о какой измене любимой жене он даже не помышлял. А этим сильным чувством, которое двигало Диму по жизни, была вовсе не другая женщина. Хотя и женщины в его жизни имелись постоянно и в немалых количествах, потому что Диму всегда и все представительницы женского пола буквально обожали. Он с детства был эдаким кудрявым херувимчиком, дамским любимчиком, без всякого труда покорявшим женские сердца. Он таким же и вырос. Удачливый, ловкий, привлекательный даже в свои сорок с лишним, порядком лишним лет. И поэтому нет, прочие женщины не играли в жизни Димы особой роли. Как все, что достается легко, их чувства он никогда высоко не ценил.

Но зато было в его жизни другое чувство, которое сам Дима даже не мог толком объяснить. Выражалось оно в стремлении одержать верх над соперником, прийти к финишу первым. Это был какой-то спортивный азарт, постоянный поиск адреналина, который нельзя было получить, сигая с парашютом или спускаясь по бурной реке на тощем каяке. Это чувство было куда более значительное, его нельзя было обмануть сиюминутным драйвом. Дима должен был ощущать эту идущую к нему энергию всеми клеточками своего большого тела. Ощущать, чтобы просто продолжать чувствовать себя живым.

И сейчас Дима, подходя к месту, где находился офис его фирмы, был почти счастлив. Все вокруг ему нравилось и вызывало почти слезное умиление. Берег речки Яузы, живописная зеленая набережная, монастырь на высоком противоположном берегу, который словно бы осенял крестами маковок своих храмов всю местность вокруг. Диме всегда казалось, что тут, на любимом им пятачке Москвы-красавицы, и солнце светит ярче, и воздух становится слаще.

Он окинул взглядом само здание и еще больше приободрился. Добротная, еще советской поры постройка, она будет стоять и стоять, пока все новомодные новостройки рядом с ней будут сыпаться в пыль. А все потому, что возводилось это здание не абы для кого, а для КБ великого авиаконструктора. Даже сквозь года чувствовался энтузиазм и воля тех строителей светлого будущего. А все потому, что строили не только для себя, а для всех, для всего мира. Чтобы всем в нем жилось лучше, а проклятые империалисты сгинули совсем. Потому и на душе у тех людей было так хорошо, потому и здание получилось у них таким надежным и в то же время изящным.

Окна до сих пор во всем здании оставались огромные, от пола и почти до самого потолка, чтобы можно было поставить возле них кульманы и разглядеть на них самую малую точечку, самую незаметную черточку. Конечно, давно уже отпала необходимость стоять у кульманов, все заменили компьютеры. И само КБ давно разрослось и переехало в новое более просторное здание. Но Диме всегда казалось, что тень великого изобретателя до сих пор витает под сводами нынешнего бизнес-центра. Для тех, кто ценит историю родной страны, а Дима был патриотом и ценил, это место было дорого именно своей былой славой.

Иной раз Диме даже казалось, что это место выбрано им не случайно. Его предприятие давало ему невиданный выплеск этой энергии. И дело было не только в том, что Димой овладело желание выйти в лидеры на своей айтишной ниве, вспахать ее лучше и глубже, чем все его соперники. Дело было кое в чем еще, очень приятном и благородном, но о чем непосвященным знать до поры до времени не полагалось. А посвященных в эту тайну было совсем мало, вместе с самим Димой всего пять человек. Для такой крупной организации, которую удалось создать Диме и в которой работало куда больше сотни сотрудников, это было немыслимое достижение.

Ведь всем хорошо известно, что людям только дай перемыть своим ближним косточки. И чем ярче человек, тем старательней его полощут. И Дима прекрасно знал за собой эту особенность. Любая его затея, любое начинание тут же привлекали к себе любопытных. За его спиной всегда летел шлейф из разных слухов, по большей части основанных на домыслах, но встречались в них и крупицы правды. Подобно тому, как песчинки золота проявляются в потоке грязной воды, облагораживая ее своим присутствием и даже оправдывая само ее существование. Не будь этого песка, кто бы заинтересовался этой горной породой? Кто бы стал перебирать и перемывать ее, если бы не надежда найти золотой слиток?

И вот Дима, прекрасно сознавая, насколько много требует от человека, которому доверился, все же сделал это. Обрек эту бедняжку на своего рода подвиг во имя любви к его сиятельной персоне.

– А потому что нечего было на всех углах трепаться о том, как сильно она меня любит, – смеялся Дима в ответ на высказанный ему упрек. – Вот пусть теперь и расплачивается. Я дал ей шанс, и посмотрим, как она им воспользуется. Если она не оправдает моего доверия, уволю к такой-то матушке, давно заслужила.

– А если оправдает?

– Тогда поглядим.

– Но она рассчитывает на твою благодарность. На особую благодарность. Я просто уверена, что рассчитывает.

– Пусть.

– И ты знаешь, о какой благодарности она мечтает.

– Пусть мечтает. Глядишь, когда-нибудь и дождется.

– Но Дима…

– Я сказал когда-нибудь! Все! Отстань! Дел невпроворот.

И третий участник заговора, верней, его участница, послушно отставала от Димы, на редкость заинтригованная и даже где-то досадующая на себя, почему не узнала о его намерениях больше, было бы что потом доложить его жене.

Четвертая участница ничего не спрашивала, ничего не вызнавала и на контакт с Димой по собственному желанию не шла. Он сам звонил ей, когда она бывала ему нужна. И она всегда покорно выполняла все его указания, сама дивясь на себя. И как это она попалась на крючок? Как позволила себя окрутить? Ох, очень уж большой мастер плести закулисные дела этот Дима! Вот и подловил ее. Сумел. Но уважение к нему от этого не только не увеличивалось, а вроде как даже уменьшалось. И на смену ему приходила самая вульгарная базарная злоба.

– И что теперь мне остается? Либо он, либо я. Пока он тут, мне жизни не будет.

– Само пройдет. Или привыкнешь.

– Нет! Он должен исчезнуть! Я так решила, и так оно и будет!

– Грех так говорить! Живой человек, неплохой, кстати, а ты ему смерти желаешь.

– Разве я говорила о том, что кто-то должен умереть?

– А как же иначе он исчезнет?

– Разные есть способы.

И четвертая участница загадочно улыбалась той пятой и единственной участнице заговора, о которой Дима, с одной стороны, казалось, знал все, и в то же время ровным счетом не знал ничего. Это была промашка с его стороны, но всего лишь одна. А учитывая размеры задуманного им дела, столь мизерный процент неудачи впечатлял. Вот только промашка эта лишь издали казалась ничтожной и маленькой, но при ближайшем рассмотрении разрасталась до размеров блуждающего метеорита, грозившего погубить целиком Димину вселенную.

– Тебе надо быть очень осторожной, – внушала последняя участница заговора своей сообщнице. – Я-то его знаю больше десяти лет. И никогда еще Дима в открытую не проигрывал по-крупному. Тебе с ним нужно действовать хитростью.

И она кивала со знанием дела. Уж что-что, а толк в интригах эта дама знала. Сама в своей жизни немало всякого сплела. А вот теперь чувствовала, что вляпалась. Пока еще Дима не знает всей глубины ее падения, но когда узнает… Ох, нет! Лучше бы он этого никогда не узнавал. Пусть плетет свои интриги, пусть думает, что он тут самый умный и главнее всех, это мы еще посмотрим, кто кого.

А эта соплюха, которая воображает, что ей в одиночку под силу скинуть правителя с его трона, тоже пусть подождет. Может, еще и будет на ее улице праздник. Да только организовать его придется кому-то другому. Самой ей с таким сложным делом нипочем не справиться. Во-первых, подходов к Диме она не понимает. Понимала бы, так не оказалась бы в такой заднице. А во-вторых, четверка теперь вообще не имеет возможности подобраться к нему. Прошло их времечко. Когда был у них такой шанс, желания не было. А теперь желание есть, а вот шанса исполнить задуманное не представится. Никогда не быть им так близко к их главнокомандующему, как близка участница под номером пять.

И осознание собственной значимости переполняло даму номер пять. И раздуваясь от гордости, она сама назначила себя на роль серого кардинала, тем более всем известно, что и кардиналы носят юбки. Хотя если вдуматься, то никаких преимуществ у нее не было, кроме одного-единственного – кто она такая на самом деле, не знал никто кроме номера четыре.

Но весь этот разговор и бабское злопыхание вокруг Димы ровным счетом ни к чему бы не привели, не задумай главный участник этих событий сделать доброе дело. Появилось у него такое благое намерение. Ах, уж эти благие намерения! Недаром говорят, что ими вымощена дорога в ад. Вот и Дима задумал такое, что могло прямиком привести его в преисподнюю. И даже чуть было не привело, но об этом потом.

Пока что рабочий день в «Айрентег», так называлась созданная Димой айтишная компания, лишь плавно набирал обороты. Сотрудники занимали свои рабочие места. Кто-то уже разговаривал по телефону с потенциальными клиентами, кто-то собирался на выезд, улаживать текущие рабочие моменты, кто-то деловито перекладывал пропечатанные синими печатями бумажки и раскладывал их по разным папочкам. А кто-то подсчитывал зарплату, которая в фирме была вполне достойной.

Дима считал, что лучше заплатить человеку, чем ждать, когда он станет у него воровать. Это спасало, хотя и не до конца. Иногда все же искушение было выше размера заработной платы. Но в крайнем случае на помощь приходили видеокамеры, которые были установлены в самых неожиданных местах и о которых почти никто из сотрудников даже не догадывался. Крохотные и незаметные, они работали изо дня в день.

Это был маленький секрет Димы, который в случае, если ему советовали установить видеонаблюдение в офисе, обычно разводил руками, улыбался своей замечательной, способной обаять любого улыбкой и обезоруживающе искренним голосом говорил:

– Сапожник обычно всегда без сапог. Другим системы безопасности в офисе налаживаем, а до себя руки все никак не дойдут.

И кое-кто поглупее да помоложе в это действительно верил. Те же сотрудники, которые съели вместе с Димой не один пуд соли, обычно при этом улыбались в густые усы или прятали улыбки за кружевными платочками. Разумеется, усы и платочки принадлежали при этом разным людям.

Кроме этих камер в офисе было полно и других примочек, которые если не указывали точно на вора, то могли подсказать, кто может таковым оказаться. Ко всем клавиатурам в офисе была подключена особая программа, которая считывала ритм стука пальцев по клавишам и могла сказать, когда человек пьян, под наркотой или попросту не в себе. Таких персонажей брали на заметку, приглядывались к ним, подселяли в их компьютеры вирусы, с помощью которых копировали всю их служебную переписку. И в итоге всегда находили виновного, которого представляли Диме на суд.

Карать Дима не любил. Предпочитал миловать. Так было даже в случае с Алёной, которую поймали на совсем уж нехорошем, на шпионаже. Да еще и в пользу Диминых прямых конкурентов. И кто это сделал! Любовница! А любовница, пусть даже и бывшая, всегда близкий человек. И вот этот человек Диму предал.

– А чему ты удивляешься? Ты же ее бросил. Конечно, девушка на тебя сильно обижена.

Но Дима считал, что обижаться тут не на что. Ну, было и было. Было да прошло. На что обижаться?

– Ты же ее бросил.

– Не бросал я ее. Ты же видишь, на работу к себе устроил. Зарплату ей втрое больше всех остальных положил. Бонусы всякие она регулярно получала. Про премии я уж и не говорю.

– И ты всерьез считаешь, что ей этого было достаточно?

– А чего еще она хотела?

– Тебя! Тебя, дубина ты стоеросовая! Она мечтала получить тебя в свое полное распоряжение, а ты закрутил с Танькой.

Тут Дима ничего не мог возразить. Роман с Алёной и впрямь отличался стремительностью. Они мгновенно вспыхнули друг к другу симпатией, а потом так же быстро погасли. У Димы появилась Таня, которая надолго заполнила все его мысли и чувства, никого другого в них не пуская. А Алёна… Дима был уверен, что и она тоже нашла себе кого-нибудь и думать про него забыла.

– Как же! Тебя переплюнешь!

– Я точно знаю, что у нее кто-то появился. Она сама говорила. И я видел, как за ней мужик какой-то заезжал.

– Вот именно, что какой-то! А для девушки вроде Алёны стоящий мужчина – это тот, который стоит не меньше пяти лямов.

– Зелеными?

– Можно и нашими, но тогда в месяц! А такие на дороге не валяются. Побегаешь, пока найдешь. Да и после еще не факт. Его еще заарканить нужно суметь. Ты-то, считай, у нее уже в руках был. Что у вас не так пошло?

Дима промолчал. Он и сам не знал, что пошло не так. Что-то пошло, а что именно, он не задумывался. Внезапно Алёна потеряла в его глазах всю былую привлекательность. Ему с ней стало просто скучно. А скуку Дима не выносил. Другие как-то справлялись, а он не мог. И поэтому бежал, теряя тапки. Одну пару ботинок он в квартире у Алёны так и оставил, постеснялся за ней зайти сразу, потом было как-то не до того, а после уже и не надо стало.

Хотя и жалко их было до жути. Новые совсем были, и купил он их буквально за пару дней до расставания с Алёной, соблазнился сочной рекламой обуви из кожи какого-то неведомого бумсланга. Вот сколько лет прошло, а Дима досадовал, что ботинки остались у Алёны. И это несмотря на то что его Таня, узнав о покупке, долго и просто дико хохотала. Это она объяснила Диме, что бумсланг – это сказочное существо, чью шкуру используют в магических зельях разные юные волшебники – друзья того же Гарри Поттера.

– Никаких бумслангов в нашем мире не существует. Нету таких зверей, чтобы с них можно было снять шкуру. Это просто развод для туп… для тех, кто редко читает.

А вот Алёна знать не знала ни о каких Поттерах. Ей бы шкура бумсланга показалась вершиной лакшери. Цена, кстати сказать, за пару ботиночек была соответствующей. И Алёна вполне нашла бы место в своем гардеробе туфелькам из кожи неведомого сказочного зверя. И вот эта самая Алёна без особой фантазии, но с большими запросами была поймана на таком некрасивом деле, как шпионаж в пользу конкурентов. Конечно, Дима ее уволил. Он сделал это лично. Хотел посмотреть в лицо той, которая клялась ему в вечной любви, а потом так дерзко пыталась обмануть. И ведь прошел всего какой-то год с момента их разрыва. И весь этот год Алёна работала у Димы в компании, так что он продолжал в какой-то степени считать ее своей собственностью.

И ему было обидно.

– Неужели ты за этот год успела позабыть свое былое чувство ко мне? Я ведь тебя взял к себе в офис только по той причине, что ты когда-то меня любила. А ты? Как ты меня отблагодарила?

Алёна в ответ не демонстрировала ни капли раскаяния. Отрицать свою вину она не пыталась. Она вообще ничего не пыталась отрицать и лишь вызывающе смотрела на Диму, что его взбесило до крайности. Он даже сначала распорядился, чтобы Алёне и в трудовой сделали соответствующую отметку о ее проступке, да потом вспомнил кое-какие штучки, которые вытворяла для него когда-то в постели Алёна, и передумал. Ладно уж, еще неизвестно, как жизнь повернется. Пусть идет себе с миром. И Алёна ушла. С миром в душе или нет, сие осталось неизвестно, но ушла.

Без нее в офисе стало как-то спокойнее. И Таня перестала донимать его своими частыми звонками. То звонила чуть ли не каждые полчаса, а тут как отрезало. Разок в обед позвонит или уже ближе к вечеру. Как ты? В порядке? К ужину ждать, нет? И все. А то, случалось, что и вообще за целый день ни разу не позвонит. Об этом тоже надо было бы подумать, но Диме было в последнее время сильно некогда. Он готовил сюрприз. И чтобы сохранить его в тайне, ему приходилось всячески ловчить и изворачиваться.

Но сегодня все должно было наконец-то закончиться. Сегодня долгожданный и выстраданный сюрприз должен был быть озвучен тем, для кого и готовился столько времени. И Дима чувствовал, как его буквально переполняет ликование. Как же они будут все рады! Как станут им восхищаться! Как будут благодарить его! Наверное, вначале у них и слов-то не найдется. Все онемеют от счастья и восторга. Но зато потом…

И действительность превзошла все ожидания Димы.

Распорядившись, чтобы все сотрудники ровно в полдень собрались в большой переговорной, сам он задержался, дав возможность вдоволь полюбоваться видами Северной столицы, которыми были расписаны стены. Собственно говоря, сделано это было с умыслом. В эту переговорную приводили клиентов, приезжающих из Питера. Дима рассчитывал, что виды родного города будут им приятны. А если им будет приятно, то и переговоры пройдут легче, и клиенты сделаются уступчивей. Насколько это соответствовало действительности, сказать трудно. Но в целом промахов в переговорах у Димы практически не случалось. То ли правильно расписанные стены помогали, то ли он сам обладал особым обаянием, действующим даже на самых толстокожих.

Что касается сотрудников, те виды северной Пальмиры восприняли по-своему.

– Не иначе, как Дима нас в Питер на выходные повезет.

– Вот было бы славно! Давно там не была.

– Я с Димой хоть на край света. С ним даже на Северном полюсе будет весело.

Что и говорить, сотрудники своего обаятельного босса просто обожали. И он их старался не разочаровывать.

И появившись на пороге, сразу же возвестил:

– Дорогие мои друзья и коллеги! Мы с вами все много и усердно работали и заслужили небольшое поощрение.

Тут же раздался одобрительный гул, а Дима снисходительно улыбнулся в усы. То ли еще будет, когда они услышат главную новость.

– Вы все знаете, что сеть банков «Омега капитал» – это наш друг и партнер, с которым мы работаем в последнее время очень активно и продуктивно. Так вот, от них поступило дружеское предложение провести небольшое совместное мероприятие на природе. Это будет своего рода марафон используемых нами айти-технологий, который мы проведем с их банковской службой безопасности. Мы презентуем им наши предложения, а они предоставят нам для этого площадку в одной из входящих в их собственность баз отдыха. Если между нами будет достигнуто взаимопонимание, то все доходы от этой сделки пойдут на строительство центра развития для детей-сирот, детей из малообеспеченных семей и просто всех желающих, вне зависимости от толщины их кошелька.

Это и был тот сюрприз, который готовил Дима и за который он рассчитывал получить дополнительные очки в глазах своих сотрудников. И он не прогадал. Все тут же бросились выражать ему свое восхищение. Многих волновал вопрос про их предстоящий уик-энд. В Питер они поедут или еще дальше? Может, к теплым морям?

И потому прежде, чем его в открытую спросили, где находится эта база отдыха, Дима на едином дыхании выпалил:

– На базе отдыха имеются три бассейна – крытый, используемый в зимний период времени, и два летних, в один из которых вода поступает из целебных источников и затем подогревается. Кроме того, имеется отличный спортивный инвентарь, начиная от волейбольных мячей и заканчивая площадкой для мини-гольфа. База отдыха сдана в эксплуатацию в прошлом году. И как мне говорили, в некоторых номерах еще даже никто не жил. Мы с вами будем одними из первых счастливчиков, кто поселится в этом раю.

– А где? Где это все находится?

Дима сделал загадочную паузу, и страсти стали накаляться. Люди начали высказывать одно предположение за другим.

– В Египте?

– Марокко?

– Турции?

Дима молчал.

– Неужели в Европе?

– Нет, туда нужны визы. Не у всех они есть. Мы успеем их оформить? На какой день назначено мероприятие?

Молчать дальше было невозможно.

И Дима произнес:

– Мероприятие состоится в ближайшие выходные. И сразу скажу, что продлится оно три или даже четыре дня, каждый из которых будет вам оплачен. А поедем мы с вами совсем недалеко. От Москвы сто восемьдесят километров. Целебных источников полно не только в Европе. Достаточно их и у нас.

Появившееся на лицах у некоторых разочарование быстро сменилось общим ликованием, когда люди поняли, что уже завтра они отправятся в увлекательную поездку да еще и проведут в ней один, а то и два лишних рабочих дня, каждый из которых будет им оплачен.

Ну, и кто после этого осмелится сказать, что у них не лучший босс на свете?

В глазах людей горел такой восторг, что еще немного и, казалось, может вспыхнуть деревянная обшивка стены как раз за Диминой спиной. И лишь три пары глаз следили за боссом с несколько иным выражением. В одних глазах была тревога. В других снисхождение. А третьи… Вот третьи смотрели на босса чуть ли не с жалостью. И если бы Дима счел за труд заглянуть в них, то без труда прочел бы вынесенный приговор. Недолго тебе осталось царствовать, вот что читалось в этих глазах.

Но Диме было не до мелочей. Он купался в волнах обожания своих сотрудников, каждый из которых стремился лично выразить боссу свою благодарность. От счастливых улыбок этих людей в переговорной даже стало как-то светлей. И Дима был доволен тем, как все прошло. Он был твердо уверен, что это лучшее его решение и лучший способ поощрить людей работать еще усерднее.

Он не стал пока что говорить про то, что банк оплатил лишь пребывание на своей базе отдыха технического отдела, собственно, и необходимого для участия в такого рода соревнованиях. И еще предоставил отдельные домики для трех человек из руководства и членов их семей. А все прочие места для остальных сотрудников оплачены пусть и по льготной цене, но из кармана Димы. Об этом сотрудникам станет известно позднее, и не от самого Димы, а от Верочки, с которой он уже обо всем договорился. Под предлогом, что это огромная тайна, которую ей удалось узнать совершенно случайно, Верочка донесет до общественности то, насколько добр и великодушен их босс. Дара красноречия ей не занимать. И она сумеет представить этот поступок Димы с наиболее выигрышной для него стороны.

Глава 2

Выдвинуться в путь на следующее утро было решено пораньше. Все единодушно сошлись во мнении, что чем дольше продлится отдых, тем лучше. Все были уверены, что проведенное на базе отдыха время станет незабываемым событием для коллектива. Но никто даже не подозревал, насколько сильно отпечатается эта поездка в памяти у них всех.

Никто из них еще не знал, что впечатления от этого отдыха должны были остаться с ними на всю жизнь, а самые слабонервные, впоследствии вспоминая эту поездку во сне, кричали и падали спросонок на пол еще много лет после окончания этих событий. Но пока что все были полны самых радостных предвкушений и совсем не думали о плохом.

– А как будем добираться? На машинах или как?

Сначала все высказались за то, чтобы загрузиться в машины и на них двинуться в путешествие. Благо, что личный автотранспорт имелся почти у всех. Как уже говорилось, сотрудники «Айрентега» получали достойное вознаграждение за свой труд. Гулен, мотов и прочих разгильдяев тут не держали. Так что доходы вкладывались в достойные приобретения, в том числе и в машины. Тех же немногочисленных женщин или новичков, кто еще не обзавелся собственным транспортом, предполагалось распихать в автомобили их коллег.

Но Верочка внесла коррективы:

– Дима просил передать, что для нас уже арендован автобус. Поедем на нем.

– А мы все поместимся?

– Поместимся.

Как ни щедр был Дима, отдыхать с собой он повез лишь сотрудников офиса. Работающих на вызовах технических специалистов, как и тех, кто работал на удаленке, в поездку не пригласили. А если бы пригласили, так и двух автобусов было бы мало. Сейчас же получилось, что в путь отправились порядка пятидесяти человек. Но лишь руководству, то есть Диме, как директору коммерческому, и еще двум начальствующим лицам – генеральному директору и главбуху – было разрешено взять с собой членов своих семей и отправиться в путь на личном транспорте.

Начальник юридического отдела по своей воле вызвалась ехать вместе со своими коллегами в автобусе. Женщина она была приятная и скромная, в поездку она отправилась без своей семьи, и к тому же в глубине души она считала, что если уж ехать на автобусе, то всем. А если на машинах, то опять же всем. И нечего подчеркивать, кто тут главный, а кто в подчинении. Но мнение это Ангелина Юрьевна по свойственному ей добродушию держала при себе, а чтобы не вызывать ненужных кривотолков, отговорилась, что ей в пути нужно будет обсудить пару-тройку рабочих моментов со своими подчиненными. Начальство пошутило, что работать надо в рабочее время, но настаивать не стало, на том все и закончилось.

Загрузились с шутками-прибаутками, настроение у всех было превосходное, и поехали. Сделали одну остановку, чтобы передохнуть и размяться, но в целом ничего интересного в дороге не произошло. За исключением одного момента. Ангелина Юрьевна, которую все в простоте отношений, царящей между сотрудниками, звали Геля, первой заметила нечто странное. Верочка, которой самой судьбой было назначено ехать в машине с Димой и его женой Таней, почему-то оказалась в автобусе вместе с другими удаленными от небожителей.

– Чего это Верочка с нами угнездилась? Или с Танюшей поссорились?

Но на это было совсем не похоже, потому что Геля помнила, как тепло сюсюкались обе женщины с маленькой дочкой Димы – пухленькой Алёнкой. Ничто не намекало на то, что между двумя лучшими подругами пробежала черная кошка. Они были милы и приветливы, а садясь по своим транспортам, еще и расцеловались. Нет, на ссору или даже простое охлаждение тут было никак не похоже.

– Может, Таня мужа своего к Верочке приревновала? Ну, и попросила ту держаться подальше. Ничего личного, они остаются подругами, но все-таки держись, Верочка, на расстоянии от моего мужика?

– Нет, это вовсе глупо бы выглядело. Верочка и так целый день возле Димы в офисе трется. Она же его личный секретарь. И Таня сама попросила Диму взять на эту должность именно Верочку.

– Верочка и раньше у нас в офисе трудилась.

– Только положение у нее было пониже. А как Таня за подружку попросила, так и взлетела Верочка.

– Тогда попросила, а теперь жалеет.

– Тогда логичней было бы уволить Верочку. А про это разговоров нет. Да и Верочка не похожа на тех, на кого может запасть Дима.

– Это точно. Тощая, мелкая, посмотреть не на что.

– Была бы в его вкусе, уж не сосватала бы ему другую. Таню же сама Верочка с Димой познакомила. Он в нее и втрескался, что хоть женись. А как Таня забеременела, так и женился.

Так и не найдя объяснения, почему Верочка предпочла ехать с ними в автобусе, а не с подругой в машине, женщины занялись другими сплетнями, тоже по-своему очень увлекательными, хотя и не имеющими прямого отношения к их поездке.

– А Ренат почему один едет? – спросила у Гели ее секретарша Людочка, являвшаяся по совместительству еще и подружкой. – Мог бы жену взять и ребенка. Он же у начальства на особом счету. Не то что я, бедная. Ребенка на мужа кинула, мне эта поездка не в радость, а в тягость.

– Ты разве не знаешь? Ренат с женой развелся.

– Да ну!

– А ты не слышала?

– Нет. У них же ребенок недавно родился?

– Дочка. Годик всего.

– И развелся… Почему?

– Там мутная какая-то история получилась, – вздохнула Геля. – Вроде бы жили молодые с родителями Рената, те к невестке вроде бы хорошо отнеслись, а молодая все время выкаблучивалась да пальцы перед всеми гнула. Но это все известно со слов Рената, а как оно там было на самом деле… Может, и старики не ахти какие ангелы. Может, и сам Ренат где провинился. Не сошлись характерами, одним словом.

– Выходит, Ренатик у нас теперь холостой?

Геля кинула на Люду задумчивый взгляд.

– Допустим, это так. А тебе-то что? Ты же у нас замужем!

– Нет, ничего.

Но вид у Людочки был загадочный до невозможности. И Геля насторожилась.

– Выкладывай, что задумала?

– Ничего. Ровным счетом ничего.

– Я же вижу.

– Ну, хорошо, скажу я тебе. Есть у меня сестра. У нее личная жизнь неудачно складывалась до сих пор. Не то что у меня, все складно да ладно. А у нее не так. Замужем побывала, ребенок есть, но муж оказался такой никудышный, что сестра от него сбежала.

– Знаю. Ты рассказывала эту эпопею. И сестра к тебе переехала жить. А почему к тебе? Почему не к родителям?

– Родители ее не приняли. То есть не они не приняли, а соседи шипели. У нас с этим строго, разведенную женщину в поселке чуть ли не гулящей считают.

– Гулял там, насколько я понимаю, ее муженек.

– Никто же из соседей не будет смотреть, кто там был прав, а кто виноват. Объявят как обычно виноватой женщину. А в чем женщина может провиниться, чтобы развод последовал? Даже последнюю стерву и ту терпеть до последнего муж будет, если она верная. А тут мужик развелся. Значит, какой был повод? Изменила. А из этого какой вывод? А вывод такой, что сестра у меня потаскушка.

– Какое-то первобытное варварство.

– У нас в поселке так, – угрюмо произнесла Люда. – На сестру еще после Валерки косо поглядывать стали. А уж теперь…

– Погоди, а Валерка – это кто?

– Жених ее, – неохотно ответила Людочка. – Они с ним еще до армии расписались, а потом Валерка в армию ушел.

– А твоя сестра в это время замуж за другого выскочила?

– С Валеркой у них и не было ничего, – кинулась защищать сестру Людочка. – Они в тот же день зарегистрировались, когда он в армию ушел. Сестра вообще девушкой при живом муже осталась.

– Отлично. Но штамп в паспорте у нее был? И перед всеми она была женой этого Валерки, которого не просто не дождалась, а развелась и замуж уже за другого пошла. Не очень красиво.

– Валерка сам виноват! Нечего было так сестру торопить. Она ему предлагала подождать. А он распишемся да распишемся. Даже мать ему говорила, что спешка хороша при ловле блох, а никак ни в выборе невесты.

– Так, значит, у твоей сестры было два мужа. И с обоими она развелась.

– Поэтому сестре моей назад к родителям ходу нет. В большом городе у нее еще есть шанс свою жизнь устроить. Тут люди проще на такие вещи смотрят. Хоть один брак за плечами, хоть два, хоть три, никто даже и внимания не обратит.

– Три?!

– Ну, между Валеркой и этим ее Гошиком еще один был, – призналась Геля. – Петей его звали. Только он уж совсем несерьезный случай. Никто из нас его даже и в глаза-то не видел. Сестра где-то с ним спуталась, пока в техникуме училась. Ну, вышла замуж, как у нее водится, да потом он спьяну ларек обокрал, его и посадили.

– И сестра твоя и с ним развелась! Итого у нее трое мужей. И все бывшие.

– Сама понимаешь, что такой послужной список у нас в поселке – это приговор. Все! Замуж ей больше не выйти. А тут раздолье. Тут люди и знать ничего не будут. Кто скажет? Никто кроме меня и не знает. А я язык за зубами держать буду.

– А ребенок? – сдерживая смех, спросила у нее Геля. – Ребенок-то откуда?

– Ну, про одного мужа можно все-таки рассказать. Один – это ведь не три. Тут есть шанс пристроить сестренку.

– А тебе сестру у себя держать, я смотрю, не сильно нравится?

– Я-то ничего, а вот муж сильно противится, – вздохнула Люда. – Как сестра приехала, детей пришлось к нам в комнату взять. Ну, сама понимаешь, как ему это нравится. И потом сеструха у меня, сказать честно, не очень-то аккуратная. И работать не шибко любит. Целыми днями где-то болтается, говорит, что работу ищет. А пацан ее на мне. И вся работа по дому тоже на мне. И еще муж ругается. Совсем невеселую жизнь устроила мне сестренка. Но и отказать ей в помощи не могу. Сестра все же.

– И ты теперь хочешь свою сестру нашему Ренату сосватать? Переложить, так сказать, на него груз ответственности?

– Он мужик, для того и создан, чтобы груз тащить.

– А ты не подумала, примет ли он ее с ребенком?

– У него уже свой ребенок есть, ему не привыкать с детьми возиться. Если одна дура от него ушла, это еще не значит, что моей сестре счастье не улыбнется. И в любом случае попробовать-то стоит! Эх, знала бы, что Ренат один поедет, я бы уж сестренку с собой взяла. А так она к матери поехала. Впрочем, разве что ей позвонить?

Геля лишь головой покачала. Но ее помощница уже и не интересовалась мнением начальства.

И глядя в окно на мелькающие там елки, Люда задумчиво бормотала:

– Да, скажу ей, пусть все бросает и к нам катит.

И к тому времени, как автобус остановился на стоянке перед входом на базу, Люда уже просмотрела все варианты, как можно добраться до базы отдыха, и пришла к окончательному решению: ...