Только для взрослых 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Ви Киланд, Пенелопа Уорд, Джоди Эллен Мэлпас, Эмма Чейз, Коринн Майклс, Сьюзен Стокер Список непристойных желаний
ВНИМАНИЕ! Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей.
Автор перевода: Катя Шейкина, Ruby_Miller, Cloud Berry, Екатерина Дощенко, Charlie Редакция и вычитка: Виктория Коробко, Ruby_Miller, Cloud Berry Оформление: Оля Грачева Перевод группы: http://vk.com/loveinbooks
Пенелопа Уорд и Ви Киланд Кларк Кент на Рождество
Меньше всего мне хотелось в канун Рождества разделить такси с нахальным адвокатом, до жути похожим на Кларка Кента. Настроения и так не было, ведь я ехала в суд за распоряжением о выселении. Но кто знает, может, сегодня все сложится удачно. Во время поездки у нас с сексуальным Кларком Кентом завязался откровенный разговор, вот только у любого пути есть конец. Остается гадать, встретимся ли мы снова.Глава 1
— Да вы издеваетесь, — пробормотала я себе под нос, распахивая дверь из подъезда. — Потрясающе. Просто, мать твою, потрясающе. — На улице завывал ветер, бросая мне в лицо снежинки размером с фрисби. Я натянула на голову капюшон и, заправив за уши непослушные локоны, потуже затянула шнурочки пуховика. Неприкрытыми остались только глаза и нос. Прищурившись, я попыталась разглядеть свое такси сквозь белую пелену снега. К моему дому завернула машина и, сверкнув стоп-сигналами, стала притормаживать у бордюра. Ну хоть таксист приехал быстро. По правде сказать, я лишь надеялась, что это за мной, потому что рванула к машине, даже не проверив номера. Запрыгнула на заднее сиденье и захлопнула дверь. В салоне царил полумрак, капюшон закрывал мне половину лица, поэтому я не сразу поняла, что уселась-то вовсе не на мягкое сиденье машины. — Эм, прошу прощения, — произнес низкий голос. Низкий голос мужчины, на чьи колени я уселась! От испуга у меня сорвало крышу. Я закричала незнакомцу прямо в лицо. Затем замахнулась и залепила ему пощечину. — Какого черта? — вскрикнул мужчина. Прижав руку к груди, я почувствовала, как сильно колотится мое сердце. — Ты кто такой? Что ты тут делаешь? — Ты залезла в мое такси, запрыгнула мне на колени, ударила по лицу, а теперь еще спрашиваешь, кто я такой? Это ты, черт возьми, кто такая?! — Я подумала, это мое такси. Тут решил вмешаться водитель, которого до этого я даже не заметила: — Это «Убер» с двойным заказом. Такси для вас обоих. — С двойным заказом? — переспросил мистер Низкий Голос. — Я ничего такого не заказывал. Он-то, может, и не заказывал, а вот я — да. Так было дешевле. Бог свидетель, мне нужно экономить каждую копейку. — Я заказывала. И в этот момент я осознала, что до сих пор сижу у незнакомца на коленях. По возможности приподнялась над сиденьем. — Э-э, может, передвинешься, чтобы я не наткнулась на твое достоинство, если мы наедем на кочку? Мистер Низкий Голос что-то пробормотал себе под нос, пересаживаясь на соседнее место. Достал из кармана мобильник и начал листать приложения. — Я не заказываю такси с попутчиками. Уверен, здесь какая-то ошибка. — Значит, сегодня заказали. Нет тут никакой ошибки, — раздраженно буркнул водитель. — Либо едем так, либо выходите и топайте пешком. В такую непогоду мало кто таксует. Ну так что, как действуем? Моя жена запекает окорок в духовке, а мне еще нужно на утро завернуть подарки для трехлетних близнецов. Вы — мой последний заказ на сегодня. Устроившись на освободившемся сиденье, я сняла капюшон и наконец взглянула на своего попутчика. Оказывается, он очень даже ничего. Благодаря очкам с толстыми стеклами, квадратной челюсти и широким плечам он напоминал Кларка Кента. Ну естественно, я же не могла опозориться перед страшненьким парнем. Упаси боже! — Ладно, езжайте, — проворчал мужчина. — Мне нельзя опаздывать. Я наклонилась к водителю, когда тот отъехал от бордюра. — Можете подбросить меня первой? Мне тоже нельзя опаздывать. Кларк Кент покачал головой. — Ну конечно. Запрыгнула ко мне на колени, ударила, а теперь я еще из-за тебя должен опоздать. Я уже и забыла, что залепила ему пощечину. — Прости, что ударила. Это была импульсная реакция. Но кто садится со стороны тротуара, ожидая еще одного пассажира? — Тот, кто не заказывает «Убер» с попутчиком. Я даже не видел, как ты шла к машине. На улице метель, если ты не заметила. — Может, в следующий раз будешь повнимательнее заказывать «Убер». — Поверь, следующего раза не будет. — Серьезно? Я так тебя напугала? Знаешь, некоторые мужчины считают за счастье, когда женщина запрыгивает к ним на колени. Кларк Кент впервые посмотрел на меня, и его взгляд пробежался по моему лицу. — У меня просто паршивый день. Паршивый месяц, если уж на то пошло. В полнейшей уверенности, что все недавние неудачи такого шикарного мужчины не идут ни в какое сравнение с последними месяцами моей жизни, я решила поделиться горем: — Вчера я ехала в автобусе, в котором стоял резкий запах рвоты. Ко мне подсела милая старушка и прикимарила у меня на плече. Когда я вышла на остановке, то поняла, что она сперла мои часы. А позавчера пьяный мужик в костюме Санты — представитель «Армии Спасения» с колокольчиком в руке — схватил меня за задницу, когда я проходила мимо. Я врезала ему и как следует отчитала, а затем обернулась и обнаружила у себя в зрителях отряд девочек-скаутов, которые от такой картины разревелись. Они упустили момент вопиющего поведения Санты, видели только, как я его ударила. А за пару дней до этого я сказала соседке, что присмотрю за ее котом, пока их с восьмилетней дочерью не будет в городе — всего одну ночь. Вернулась с работы, а это пушистое создание лежит на моей любимой стороне кровати — мертвое. Теперь каждый раз при встрече со мной в подъезде малышка начинает плакать. Уверена, она считает меня кошкоубийцей. О… ну и не будем забывать, что сегодня канун Рождества, а вместо того чтобы ехать в Рокфеллеровский центр, где мой парень после четырехлетних отношений сделает мне предложение под огромной елкой — о чем я мечтала еще с детства, — я мчусь в суд, потому что мой жадный придурок-арендодатель хочет меня выселить. — Я перевела дух. — Суд вообще работает в сочельник? Судя по молчанию в ответ, своей тирадой я лишила Кларка Кента дара речи. Он еще с минуту смотрел на меня, а затем наконец произнес: — Да. Суд не работает только в само Рождество. Я провел там кучу сочельников. Я заломила бровь. — Правда? Ты преступник, что ли? Что ты там делал? Он невольно улыбнулся. — Я судебный адвокат. Я прищурилась. — Да ладно… — Тебя это удивляет? — Вообще-то, нет… если подумать, ты похож на спесивца. — Спесивца? — Ага, ну знаешь, напыщенный, заносчивый, конфликтный… эдакий всезнайка. Таким было мое первое впечатление о тебе, и эта работа подходит такому человеку. — Всезнайка? Ты только что назвала меня умным? — подмигнул он. Боже, он восхитителен в этом образе наглеца. И очарователен. Может, стоит быть с ним помилее.Глава 2
С минуту поглядела в окно, потирая руки и собираясь с мыслями, затем снова повернулась к незнакомцу и вежливо спросила: — Так куда ты едешь? — Сейчас улажу кое-какие дела, а потом на праздники полечу в Цинциннати. — К жене и детям? Он насмешливо взглянул на меня сквозь линзы очков, будто я сую нос не в свое дело. — Нет, вообще-то, я живу здесь, в Нью-Йорке, а в Огайо меня ждут родители. — Понятно. — Я протянула ему ладонь. — Я — Мередит. Он пожал мою руку. — Адам. — В такой морозный вечер тепло его кожи ощущалось лучше горячей чашки рождественского какао. — Прости, что вывалила на тебя все это. — Я сдула светлую челку с глаз. — В последнее время меня преследуют сплошные неудачи. Адам покачал головой. — Их не бывает, красавица. От его ласкового обращения я слегка покраснела. — Чего не бывает? — Неудач. Почти всем в жизни управляешь ты сам, осознано или нет. — Да неужели? — сузив глаза, произнесла я. — Никто не может управлять всем. — Я сказал «почти всем». Старушка прикимарила у тебя на плече? Невообразимо. Как ты могла не почувствовать, что с тебя снимают часы? Тебе следует быть более бдительной. Ладно, в том, что Санта схватил тебя за задницу, и в смерти кота твоей вины нет. Дерьмо случается. Но проблемы с арендой? Этого можно было избежать, если подумать. Готов поспорить, ты тратишь деньги, которых у тебя нет, я прав? Деньги, которые могли пойти на оплату квартиры. Эта сумочка от «Луи Виттона» стоит как минимум две штуки. Если не можешь заплатить за квартиру, не следует покупать вещь за две тысячи долларов. Я покрепче вцепилась в свою сумочку «Луи Виттон Паллас», хотя отчасти Адам был прав. Если точнее, эта сумка стоила две пятьсот, придурок. Как он смеет указывать, что мне можно покупать, а что — нет?! — Думаешь, самый умный? Я ее не покупала, эту сумку мне подарил парень. — Тот, который сделает тебе предложение в Рокфеллеровском центре под елкой? — усмехнулся Адам. Я нервно сглотнула. — Ну… бывший парень. Тот, который не сделает мне предложение ни под какой елкой. Это все моя глупая фантазия. Я хотела, чтобы в этом году он сделал мне предложение и, эпично наклонив назад, поцеловал под елкой в Рокфеллеровском центре. Адам захохотал. — Похоже на сцену из банального старого фильма. Не думаю, что такое происходит в реальном мире, красавица. Перестань называть меня красавицей, сладенький. — Да… ну, этому все равно не бывать, потому что он бросил меня ради моей подруги прямо перед Днем благодарения. Полагаю, это тоже моя вина? Адам резко поменялся в лице. — Ауч. Извини. Нет, ты ни в чем не виновата. Он просто говнюк. Но и это не неудача. Скорее, он сделал тебе одолжение. Я бы даже сказал, тебе повезло, что ты увернулась от пули. Отличный аргумент. — Ты прав. Неплохой взгляд на ситуацию. — Вздохнув, я отвела взор на падающие снежинки и спросила: — А что у тебя? Есть вторая половинка? Но не успел он ответить, как машину занесло на льду. Я инстинктивно схватилась за Адама и, к своему ужасу, только через секунду поняла, что моя ладонь лежит вовсе не на его ноге. А на его члене! Отдернув руку, я поежилась. — О… извини. Да, с размером у него все в порядке — это нащупать мне времени хватило. — Очевидно, у меня на промежности магнит, ты уже не в первый раз ее «случайно» задеваешь. Черт! Я прокашлялась. — Вот именно, что случайно. — Ну да, конечно, — усмехнулся он, но, заметив мое смущенное лицо, смягчил тон: — Я же шучу, Мередит. Боже. От того, как он произнес мое имя своим низким голосом, у меня внутри все перевернулось. Шумно выдохнув, я попыталась сменить тему: — Ну, ты говорил, что… — Я ничего не говорил. Ты хотела узнать, есть ли у меня девушка или жена. Затем, не дав ответить, схватила меня за промежность. На это я даже отвечать не стала. — Я свободен, — в конце концов сказал он. У меня отвисла челюсть. — Серьезно? Почему? Ты привлекателен, успешен… что с тобой не так? Адам запрокинул голову. — Господи, ты говоришь прямо как моя мама. — Видимо, у нас обеих есть на то причина, — улыбнулась я. Он ненадолго задумался, а затем ошеломил меня своим ответом: — Вообще-то, лет в двадцать у меня были длительные отношения, но она умерла от рака. С тех пор мне не хотелось ничего серьезного. Как-то так. Его слова лишили меня дара речи… вывернули наизнанку. Душераздирающая история. — Мне так жаль. Он одарил меня долгим взглядом. — Спасибо. — Да уж, поучительно. Никогда не знаешь, через что пришлось пройти человеку. Есть что-то и похуже, чем лишиться съемной квартиры. Адам одобрительно кивнул, и между нами повисло молчание. Разбушевавшаяся метель за окном нехило застилала видимость. Я вздохнула. — Не уверена, что сегодня мы вообще выберемся из города. — Куда, сказала, ты поедешь после суда? — спросил он. — Так я не… говорила. Но планирую ненадолго слетать в Бостон. Там живет моя мама. Проведу Рождество у нее. — Она тоже будет донимать тебя расспросами, почему ты до сих пор одинока, как и моя? — Э-э… навряд ли. — Вот видишь. Все-таки в чем-то удача на твоей стороне. Твоя мама хотя бы даст тебе спокойно отдохнуть. Стыдно было признаваться, ну да чего уж, о какой неловкости может идти речь после того, как я схватилась за его достоинство? Я повернулась к Адаму и проглотила свою гордость. — Мама не будет донимать меня лишь потому, что думает, я все еще встречаюсь с Такером. Адам заломил бровь. — Такер? Я и так считал его придурком, раз он спустя четыре года ушел от тебя к твоей подруге, а теперь еще оказывается, что он придурок с дурацким именем, как у мальчишки из студенческого братства. — Он хохотнул. — Такер. Зачем ты вообще продолжаешь притворяться, что встречаешься с этим болваном? Я снова вздохнула. — Не знаю. И на работе я никому не сказала. Наша фотография все еще стоит у меня на столе. Поначалу я не хотела произносить это вслух, потому что было ужасно больно. А сейчас… — Я потупила взгляд на колени. — Понятия не имею, зачем держала это в себе. Наверное, было стыдно. — Стыдно? Чего тут стыдиться? Ты не сделала ничего плохого. Тебе нужно оставить все в прошлом. Выбросить фотографию этого кретина со стола. Кто знает, может, целая толпа холостяков только и ждет, когда ты порвешь с этим говнюком, чтобы пригласить тебя на свидание. — Ага, уже выстроились в очередь за дверью, — фыркнула я. Я ощутила на себе взгляд Адама, но не осмелилась посмотреть ему в глаза. И тогда он вздохнул. — Где ты работаешь? — На углу 68-ой и Лексингтон, а что? Адам взглянул на часы. — Твой офис сегодня закрыт? — Нет. Открыт. Но там мало кто остался. Только самые необходимые. Я взяла выходной. Он наклонился вперед и обратился к таксисту: — Смена планов. Нужно развернуться и подъехать на угол 68-ой и Лексингтон. Сделаем небольшую остановку. Не глушите мотор и подождите нас, я в долгу не останусь. Водитель посмотрел в зеркало заднего вида. — Сотня баксов сверху за остановку. — Сто баксов? Где ваш рождественский дух? Я рассчитывал хотя бы на полтинник. Таксист покачал головой. — Дети выкачали из меня весь рождественский дух вместе с деньгами. Сотня баксов. Ну так что, я разворачиваюсь, и мистер Франклин поднимает мне рождественский дух бутылочкой хорошей двенадцатилетней выпивки, или еду дальше? Адам повернулся ко мне, и наши взгляды встретились. С секунду он обдумывал варианты, не отрывая от меня глаз, а затем ответил водителю: — Идет. Сто баксов. Но я опаздываю, поэтому прибавьте-ка газу. Водитель резко крутанул руль влево, и машину начало заносить. Я схватилась за ручку над головой и затаила дыхание, выдохнув, лишь когда такси выровнялось. Этот сумасшедший только что развернулся в неположенном месте посреди загруженной нью-йоркской дороги в метель. У меня сердце чуть не выпрыгнуло из груди. — Что за черт? Зачем этот псих везет нас в мой офис? — Затем что я помогаю тебе сделать первый шаг. Мы избавимся от той фотографии на твоем столе.Глава 3
— Это что… усы? — Адам приподнял очки, чтобы получше рассмотреть фотографию нас с Такером. На ней мы стоим перед танцующими фонтанами в отеле «Белладжио» в Вегасе. Наш День святого Валентина в этом году. Я думала, там он сделает мне предложение. Когда этого не произошло, я убедила себя, что он просто хотел подождать до Рождества, чтобы осуществить мою детскую мечту об идеальном предложении руки и сердца и романтическом поцелуе под огромной елкой. Как же сильно я ошибалась. Я вздохнула. — Такер переживал фазу подражания после просмотра фильма с Ченнингом Татумом, где тот играл копа. Эту фотографию я видела на столе каждый день, но уже давно по-настоящему в нее не всматривалась. Его усы выглядели ужасно. Жиденькие. Снизу немного сбритые, поэтому были странным образом расположены слишком высоко над верхней губой. Дешево и неаккуратно. Адам открыл сзади рамку и вытащил фотографию. — Даже если бы тебе нравились стремные усы, парень, косящий под Ченнинга Татума, — явный признак идиотизма, красавица. — Наверное, ты прав, — улыбнулась я. Он поставил пустую рамку обратно на стол и приподнял снимок. — Конечно, прав. Я всегда прав. А теперь… окажешь честь, или лучше мне? — Я должна сама это сделать. Я забрала фотографию у Адама и посмотрела на нее. Такер и вправду выглядел по-идиотски с этими усиками. — У нас не так много времени. Чую, судья сделает мне выговор за опоздание. Порви ее, милая. Это как сорвать пластырь со старой раны — чем быстрее, тем лучше. Сделав глубокий вдох, я закрыла глаза и разорвала снимок пополам. — Вот так. Продолжай. Я ухмыльнулась и разорвала еще раз. Затем еще и еще. Было так приятно рвать эту чертову бумажку на маленькие кусочки. Закончив, я выбросила клочки в мусорку и с довольной улыбкой посмотрела на Адама. Он улыбнулся в ответ. — Тебе стоит делать это чаще. — Рвать фотографии? Взгляд Адама упал на мои губы. — Нет. Улыбаться. У тебя потрясающая улыбка. Мой желудок сделал сальто. — О, спасибо. Он прочистил горло и отвел взгляд. — Пойдем, нужно торопиться. Метель на улице усилилась. Адам взял меня за руку, и мы побежали к ожидающему нас такси. Усевшись на заднее сиденье, я произнесла: — Спасибо тебе. Мне и правда стало легче. Прям нонсенс какой-то, учитывая, что я мчусь навстречу своему личному неизбежному апокалипсису. Адам расстегнул верхнюю пуговицу пальто. — А что там у тебя за проблема с выселением? Ты не похожа на человека, который не платит за жилье. — Так и есть. Я каждый месяц платила в срок. Но на самом деле я не имею права там жить. Эта квартира принадлежала моей бабушке. Я переехала к ней два года назад, чтобы помогать, когда она заболела. Девять месяцев назад она скончалась. Квартира с регулируемой арендной платой. Мне там очень нравилось, и я осталась. Никогда не могла позволить себе однушку в том районе. Но недавно арендодатель обо всем узнал и теперь выселяет меня. А поскольку я жила там незаконно, в придачу хочет взыскать с меня плату за месяцы со дня смерти бабушки. Тридцать шесть тысяч четыреста двенадцать долларов. Адам долго смотрел на меня. — Тридцать шесть тысяч четыреста двенадцать долларов, значит? — Почесал подбородок. — Говоришь, ты переехала два года назад, а бабушка умерла девять месяцев назад? — Да. Ну, я округлила. Может, я прожила там чуть меньше двух лет. А что? — Твой адвокат рассказал тебе о правах наследования? — У меня нет адвоката. Я же на мели. А что за права наследования? — Если ты приходишься родственником пожилому арендатору и живешь с ним больше года до его кончины, то тебя не могут выселить, при желании квартира остается за тобой. Я выпучила глаза. — Ты серьезно? — Ты прожила с бабушкой целый год до ее смерти? — Не уверена. Она умерла прошлой зимой, я переехала позапрошлой, но точную дату не помню. — Тебе нужно доказать это сегодня на слушании. Я поникла. — И как мне это сделать, если я не помню точной даты переезда? — Можешь прикинуть и заявить в суде, что тебе нужно больше времени для сбора необходимых документов, поскольку ты только что узнала о своих правах наследования. Подумай, что бы ты могла использовать в качестве подтверждения — например, квитанцию грузоперевозки… хоть что-нибудь. В зависимости от судьи, тебе могут дать отсрочку на праздники. Назначат слушание на другой день, и тебе потребуется просто предоставить доказательства. Во мне вспыхнула надежда, хотя я не была уверена, что сумею найти подтверждение своего переезда. — А если мне не удастся доказать? — спросила я. — Не беспокойся об этом. Разберешься, если придется. — Я уже переносила слушание из-за болезни. Не думаю, что мне дадут еще одну отсрочку, что бы я им ни сказала. — Рождество же, быть может, они хотят поскорее попасть домой, и тебе повезет. — Повезет, да? — поддразнила я. — Ты же вроде говорил, что удачи не существует. — Ладно, подловила. Просто неудачный выбор слов. Переформулирую: ты представишь новую информацию, которая может сыграть тебе на руку. Это не противоречит моему убеждению. Мы сами творцы своей судьбы. — Ну а я по-прежнему считаю, что в последнее время удача не на моей стороне, и не думаю, что сегодня в суде это изменится. Я не жду рождественского чуда. — Главное — правильно себя подать, Мередит. Если я чему-то и научился, будучи адвокатом, так вот этому. Теперь ты знаешь свои права и можешь переломить ситуацию. Если убедишь всех, что уверена в своих подсчетах, готов поспорить, мяч окажется на твоей стороне. Заразительная твердость образа мыслей. Я склонила голову набок. — Ты и впрямь веришь, что люди управляют собственными судьбами? — На сто процентов. Мысли материальны. Я на секунду задумалась, стоит ли задавать следующий вопрос. — Что я могу для тебя сделать? Он прищурился. — В смысле? — За короткое время ты сделал для меня столько хорошего. Помог наконец-то избавиться от той фотографии и нашел лазейку, которая может спасти мою задницу. Я перед тобой в долгу. Серьезно, как я могу отблагодарить тебя, Адам? Он пару раз моргнул, но не ответил. Может, вопрос прозвучал двусмысленно? И тут мне в голову пришла одна идея. Я щелкнула пальцами. — Погоди-ка! Придумала! Он вздернул бровь. ...Все права на текст принадлежат автору: Эмма Чейз, Коринн Майклс, Ви Киланд, Пенелопа Уорд, Джоди Эллен Мэлпас.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.