Макс Брэльер Последние подростки на Земле

Max Brallier, Illustrated by Douglas Holgate

THE LAST KIDS ON EARTH

Печатается при содействии литературных агентств Writers House LLC и Synopsis Literary Agency

Text copyright © 2015 by Max Brallier Illustrations copyright

© 2015 by Douglas Holgate

© Виктория Горпинко, перевод, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2019

* * *

Элис – за то, что поддерживала, советовала, указывала направление, за любовь, любовь и любовь. Ты моя прелесть.

И еще кое-что… Эта книга – своего рода любовное послание моим замечательным друзьям: Майки, Мауту, Дате и Чанку. Роберте, Тини, Саманте и Крисси. Ангусу и Трою. Горди Лечансу и Крису Чеймберсу. Скотти Смолзу и Реактивному Бенни. Кори, Хейли и Джимми. Спасибо вам, друзья, и спасибо всем, кто помог вам стать такими.

М. Б.

Эллисон и Ангусу: возможно, нам никогда не придется реализовать ни план «А», ни план «Б» по выживанию во время нашествия зомби, но знайте: если бы это случилось, ни с кем другим, кроме вас, я не хотел бы встретить апокалипсис.

Д. Х.

Глава 1

Это я.

Нет, не этот огромный монстр.

Я внизу, рядом с огромным монстром. Я – вот этот мальчишка со сломанной битой, упавший на спину. Вполне симпатичный мальчишка, которого хотят слопать.

Всего сорок два дня назад я был просто Джеком Салливаном тринадцати лет от роду, живущим своей скучной жизнью в совершенно неинтересном городе Уэйкфилде. Я никогда даже близко не был ни героем, ни крутым парнем, и уж тем более никогда не воевал с огромными монстрами.

Посмотрите на меня сейчас. Я сражаюсь с гигантской тварью на крыше торгового центра «Красота и здоровье».

Вот такая сумасшедшая у меня жизнь.

Такие нынче времена – весь мир сошел с ума. Видите эти разбитые окна? Видите эту дикую виноградную лозу, оплетающую стены здания?

Это просто безумие.

А я? Я никогда не был таким, как все. Я всегда был другим. Дело в том, что я сирота – меня носило по всей стране, по разным домам и разным семьям, пока в декабре я не осел в маленьком городке Уэйкфилд.

Но такая движуха – она делает тебя сильнее: ты становишься хладнокровнее, увереннее в себе, тебе проще общаться с девочками – ты становишься ДЖЕКОМ САЛЛИВАНОМ.

О, черт!

БЕРЕГИСЬ КУЛАКА!!!

Упс.

Чуть не получил гигантским кулаком по башке.

Я заглянул в «Красоту и здоровье» в поисках инструментов для ремонта очков – одного из тех маленьких наборов, которые папы покупают, когда у них ломаются очки. Звучит отстойно, понимаю. Но у меня есть рация, и эта рация сломалась. Чтобы ее починить, нужна очень, очень, очень маленькая отвертка, а очень, очень, очень маленькую отвертку можно найти только в наборе для ремонта очков.

Я надеялся, что поход в «Красоту и здоровье» пройдет легко и быстро. Но теперь, после Монстр-Апокалипсиса, уже ничто не бывает легко и быстро.

Этот монстр – самое мерзкое, самое ужасное и самое свирепое существо, с каким мне приходилось сталкиваться. Он прицеливается и…

БА-БАХ!

Хрясь! Тяжеленный кулак монстра дубасит по крыше, пока она не покрывается трещинами, словно сделана из тонкого льда. Я спотыкаюсь, падаю и приземляюсь на свой костлявый зад.

Пора положить этому конец – я не буду для монстра боксерской грушей. Уже давно все кому не лень видят во мне мальчика для битья, но мне это больше не по приколу.

Поэтому я готов дать отпор.

Я поднимаюсь на ноги.

Отряхиваюсь от пыли.

Сжимаю в руках биту. Не слишком крепко, но и не слишком свободно – как раз так, как учат в Младшей лиге.

Есть только одно «но»: я не пытаюсь отбить неудачную крученую подачу кого-то из мальчишек… Я намерен прикончить монстра.

Ну, в принципе, побеждает он.

Массивная лапа монстра хватает меня в воздухе. Я не больше наперстка в его великанском кулаке.

Я пытаюсь дотянуться до своей бейсбольной биты-клинка (я называю ее «Луисвильский резак»), но хватка чудовища не дает пошевелить руками.

Оно подносит меня вплотную к морде. По его губам стекает густая слюна, похожая на слизь. Монстр буравит меня взглядом, дыры его ноздрей жадно втягивают мой запах. Я чувствую себя как та белокурая красотка в «Кинг-Конге». Но вряд ли эта тварь хочет обнять меня в знак любви…

Монстр снова принюхивается, затем выдыхает, и мои волосы сдувает назад. Я отворачиваюсь.

Его дыхание – это просто нечто… Тебе, дружище, не помешала бы зубная нить.

За последние сорок два дня мне попадались и другие жуткие твари, но такого монстра я еще не встречал. Прежде никто не изучал меня – не рассматривал, не обнюхивал, не ощупывал.

Никто из них не казался таким пугающе умным. У меня нехорошее предчувствие – я нутром чую, я уверен на 100 %, что этот монстр намного, намного хуже, чем просто ЗЛО.

По его морде расползается зловещая ухмылка, в которой читается: «Я не примитивный убийца.

Я страшнейшее из чудовищ, грандиозное зло, и я буду с наслаждением причинять боль твоему ничтожному тельцу, человечек».

Издав стон, от которого у меня кровь стынет в жилах, тварь широко разевает пасть, демонстрируя шеренгу грязных клыков с застрявшими между ними кусками плоти. Я отбиваюсь. Я извиваюсь. И, уже взглянув в лицо своей неминуемой участи – быть сожранным, – я наконец КУСАЮ. Зубы впиваются в плоть чудовища, и его лапа слегка ослабляет хватку – ровно настолько, чтобы я смог обхватить пальцами рукоятку клинка, высвободить его и…

Я колочу битой по толстому черепу чудовища, пока не раздается его рев – звук, похожий на ГРРЫГХ!!! Его лапа разжимается и…

О-оу…

Внезапно я проваливаюсь сквозь дыру в крыше «Красоты и здоровья» и лечу вниз…

Я приземляюсь возле полок с фастфудом. Хватаю пачку «Орео», вытряхиваю печенье из упаковки и заталкиваю в рот. М-м-м… Печенье черствее некуда, но все-таки это «Орео», а хорошая закуска сегодня на дороге не валяется. Плюс, с тех пор как наступил конец света, почти всё вокруг можно брать себе. И я от этого не откажусь. Ни за что.

Я встаю на ноги и оцениваю ситуацию.

Гигантская нога монстра заполняет магазин целиком. Один палец уместился в отделе школьных принадлежностей, второй – в отделе дезодорантов и лаков для волос. Перелезая через лапу чудовища, по дороге к выходу из магазина я натыкаюсь на то, за чем сюда пришел…

Я засовываю набор в карман. И тут…

Пальцы с огромными когтями проламывают крышу, будто и не заметив ее. Потолок начинает обваливаться, и я бросаюсь к двери.

Я бы не прочь еще задержаться здесь – полистать журналы, повертеть стойку с солнечными очками для крутых летчиков, пожевать кукурузных хлопьев. Но на это совсем нет времени – ну, вы понимаете, гигантский монстр и все такое.

Я бросаюсь на улицу через входную дверь.

Я проношусь мимо разбитой машины, через заросший двор и проскальзываю под обвалившееся крыльцо заброшенного дома.

Достаю свою камеру. Я всегда беру с собой камеру. Всегда. Поднимаю видоискатель к глазам, кручу объектив, увеличиваю масштаб и…

Я фотографирую каждого монстра, который мне попадается, а потом изучаю, как они атакуют и защищаются, в чем их сильные и слабые стороны, и прочую лабуду. Ну и, кроме того, это круто, когда можешь сказать: «Я фотографирую монстров».

Еще я придумываю каждому монстру имя.

Но как мне назвать этот экземпляр? Какое имя подойдет жуткой твари, от одного взгляда на которую внутри все переворачивается от ужаса?

Снова раздается рев громадного чудовища, похожий на «ГРРЫГХ!»

Хм-м. «Гррыгх». Вот так я его и буду звать…

Вдруг раздается такой грохот, словно ядро для сноса домов обрушило башню из десяти миллионов кирпичиков «Лего». Здание «Красоты и здоровья» трещит и разваливается – это Гррыгх ломится сквозь стены на парковку. Когда пыль чуть оседает, я вижу монстра – в первый раз целиком: он стоит выпрямившись, каждая нога толщиной с три могучих дерева, само воплощение ужаса. Он…

Гррыгх опускает нос к земле и принюхивается. Он поднимает машину и заглядывает под нее. Очуметь, да он охотится! Он ищет! Меня!

Монстр обводит взглядом лежащие вокруг руины. Он всматривается в крыльцо. В крыльцо, под которым прячусь я…

Я сглатываю. Видит ли он меня?

Я медленно отползаю назад, поглубже во тьму.

Еще какое-то время он глазеет на крыльцо, а потом вскидывает голову к небу. Из его груди вырывается оглушительный вой – он разочарован.

Значит, он меня не увидел.

Гррыгх разворачивается и топает вдоль Спринг-стрит, удаляясь от развалин «Красоты и здоровья» и обнюхивая по дороге землю. Он похож на собаку-ищейку, и он знает мой запах…

Выбравшись из-под крыльца, я говорю себе: «Чуть не попался».

Мне чудом удалось ускользнуть.

Но я уже начинаю привыкать к таким вещам, у меня что ни день, то «мне чудом удалось ускользнуть». Что тут скажешь? Как живется после Монстр-Апокалипсиса? Страшно. И довольно странно. Но это не беда. Я и сам довольно странный.

Ну, пора возвращаться в свой дом на дереве…

Глава 2

НЕПРИСТУПНАЯ КРЕПОСТЬ ДЖЕКА ВЫСОКО-ВЫСОКО НА ДЕРЕВЕ

Вот здесь я и живу. Я знаю, это не настоящий дом со всякими удобными прибамбасами типа ванны или занавесок, но мне и так хорошо.

Когда-то этот домик на дереве принадлежал моему противному сводному младшему брату. Ну, до всего этого… Но я кое-что заметно улучшил здесь с тех пор, как начались всякие ужасы.

Итак, зачем тринадцатилетке дом на дереве, защищенный лучше, чем Форт-Нокс, Башня Старка и Особняк Икс вместе взятые?

А затем, что целые ПОЛЧИЩА зомби и чудовищных тварей захватили Уэйкфилд (и, насколько я знаю, весь чертов мир)!

Вам наверняка известно, что такое зомби, но на случай, если вы жили в каком-то захолустье, позвольте растолковать вам, что в них ужасного.

Есть и другие монстры.

Например, Бульдозеры – огромные неповоротливые твари, похожие на двуногих носорогов.

Или Крылатая Мерзость – летающее существо вроде птеродактиля-мутанта.

Или Виноградная Штуковина – такая длинная красная живая лоза. То есть я, конечно, знаю, что все растения живые, но эти прямо живые живые. Из-за них задние дворы превращаются в жутко опасные джунгли!

Не забывайте: это не настоящие научные названия. Я ведь не монстролог.

И все это – только вершина айсберга. Почти каждый день я обнаруживаю что-то новое, ужасающее, от чего встают дыбом волосы и подступает тошнота.

Вам, наверное, непонятно, зачем я все это рассказываю. Знаете, для чего я посвящаю вас в путаные размышления подростка, который пытается выжить в условиях Монстр-Апокалипсиса?

Я объясню.

Я уверен: очень важно, чтобы в будущем люди знали, каково это – жить во времена нашествия монстров. И, если в ближайшие дни меня съедят, я хотел бы, чтобы меня запомнили. Например – таким…

Конечно, каким вы меня запомните – покажет только время…

Как я уже упоминал, до начала Монстр-Апокалипсиса я был сиротой. Ну, вообще-то, я и есть сирота, строго говоря, но вы понимаете, о чем я.

Робинсоны – последняя семья, взявшая меня под опеку, и они были хуже всех. Как только появились монстры, они тут же пустились наутек.

Я даже не особо удивился, что они меня бросили. Уверен, они и взяли меня лишь затем, чтобы было кому сгребать опавшие листья…

Если вдруг все это звучит так, будто я напрашиваюсь на жалость или что-то в этом роде, – то нет. Это не в моем стиле. Я просто объясняю вам ситуацию. Со всеми подробностями. И нюансами.

Я давно понял, что лучше обращать как можно меньше внимания на тот житейский мусор, что на тебя обрушивается. Жизнь собирается нанести удар, а ты просто уворачиваешься и идешь дальше. Думается мне, всегда есть кто-то, кому еще хуже, я прав?

Конечно, если ты не последний человек на Земле. В этом случае хуже никому уже быть не может.

С тех самых пор, как Робинсоны удрали – это было ровно сорок два дня назад, – мне приходится выживать в одиночку в мире, полном монстров.

Это так похоже на сюжет видеоигры, правда?

Поэтому я сказал себе: я знаю, что делать! Я буду относиться к жизни так, будто это видеоигра.

И это нетрудно, ведь я и так всегда смотрел на жизнь под этим углом – как на видеоигру. Мысленно рисовал статистику игроков и их способности, воображал всякие испытания вроде сражения с главным боссом.

Ну, вы ведь знаете, что в видеоиграх нужно выполнять разные задания, получая трофеи и зарабатывая достижения?

Я придумал свои собственные. Я назвал их…

Подвиг засчитывается, когда я достигаю целей и выполняю задания. Чем рискованнее задание, тем грандиознее подвиг. И всегда нужно предъявлять фото в доказательство. Например: ...