Лара Морская Только не ты

ПРОЛОГ

Александр Гранд

Телевизионная программа «На лезвии бизнеса»

Лондон

— Александр, позвольте называть вас по имени?

— Вам, Наоми, я позволю все, что угодно(1). — Намек, прозвучавший в этих словах, поняли все. Даже сурдопереводчица игриво дернула бровями.

— В таком случае… ммм… даже не знаю… — Телеведущая подмигнула зрителям и воскликнула, дергая за наушник: — Помогите кто-нибудь, у меня отшибло память! О чем я собиралась его спросить?!

Зрители ответили добродушным смехом.

— Вы хотели спросить, занят ли я сегодня вечером, и я отвечу, что для вас я всегда свободен.

Александр смотрел прямо, открыто, с подкупающей искренностью. И только на дне взгляда поселился сам дьявол.

— Александр!

— Слушаю вас, Наоми!

— Говорят, вы опасны для женщин. Это правда?

— Вы верите слухам?

— Предпочитаю составлять собственное мнение.

— Тогда задавайте вопросы, мне нечего скрывать.

Несмотря на игривый настрой беседы, «На лезвии бизнеса» — серьезная программа. Открытый диалог об успехе, риске, конкуренции и профессиональном выгорании. «Жертвами» Наоми становятся неординарные люди разных сфер бизнеса.

— Раз вам нечего скрывать, то поделитесь секретами успеха. Уверена, зрители держат карандаши наготове.

— Я вас разочарую, секретов нет. Все очень просто: нужно настроиться на волну успеха. Это как радио, либо вы поймали нужную волну, либо нет. Если нет, то ищите. Найдете — не позволяйте никому сбить ваш настрой.

— Что главное в бизнесе, чутье или везение?

— Инстинкты. Если возникает проблема, значит, ты пропустил предупреждение. Я безоговорочно верю инстинктам и действую без промедлений и сомнений.

— У вас отличное чутье в бизнесе. Вы не только удачно вкладываете деньги, но и сами основали две успешные компании. Возникали ли ситуации, заставившие вас усомниться в себе?

— Нет. Проблемы и препятствия ожидаемы, считайте их доказательством того, что вы на правильном пути. Идите вперед, и под вашими ногами появится путь.

— У вас репутация невозмутимого человека. Неужели вы никогда не теряете контроль?

— А зачем? — Александр посмотрел на зрителей и пожал плечами.

Сама Наоми тратила почти четверть зарплаты на психотерапию, чтобы добиться хотя бы иллюзии невозмутимости и позитивного настроя. Поэтому вопрос Гранда загнал ее в моментальный тупик, и она поспешила перевести тему.

— Поговорим о вашем неожиданном карьерном шаге. Вы добились успеха в области информационных технологий, и вдруг — косметический бизнес. Почему?

Александр задумался, словно и сам впервые задался этим вопросом.

— Это не такой уж и радикальный шаг, Наоми. Косметический бизнес подчиняется обычным законам и традициям. Кроме того, как и в случае с технологиями, я очень заинтересован в конечном результате.

— В косметике? — немного озадаченная, Наоми посмотрела поверх очков, выдавая свой тщательно замаскированный возраст.

— В женской красоте.

— О да, разумеется! — В зале раздались смешки.

— Я надеюсь сделать посильный вклад. — Александр вежливо улыбнулся, но в глазах искрила ирония.

Наоми поневоле улыбнулась в ответ. Трудно не проникнуться симпатией к Гранду, каждый его жест наполнен мужским шармом с перчинкой греха. Плохой мальчик, не пойманный с поличным, но обещающий очень многое. Во всех смыслах.

— Вы выбрали нелегкий путь, встав во главе тонущей компании, которая за последние годы не выпустила ничего нового. Вы собираетесь изменить стратегию? Избавитесь от старых брендов и начнете с нуля?

— Время покажет, — подмигнул Александр. — Для меня большая честь посвятить себя компании с таким интересным прошлым…

Пока Гранд отдавал дань вежливости, Наоми без стеснения разглядывала гостя программы. Скинуть бы десяток лет и испробовать его в деле! Без сомнений, под невозмутимой маской джентльмена прячется вулкан, а искренний взгляд скрывает много секретов. Это — второе интервью Александра, и в прошлый раз Наоми не удалось разбить панцирь его обаяния. Вот бы раскусить его, сбить чопорную спесь, вывести Гранда из себя, но, увы, на этом канале телевидения такие штуки не проходят. Можно спровоцировать гостя, но, скорее всего, он не поддастся, да и обожание толпы помешает. Мужчин любят по-другому, чем женщин. Им прощают почти все, их боготворят, даже если они порой разочаровывают. Заметив стрелку на чулках или новую морщинку ведущей, газетчики пишут: «Наоми запустила себя», «Позор стареющей звезды», а что бы ни сделал Александр, они умиленно вздыхают. Однажды для прикола стилист одной из программ подсунул Александру жуткий пиджак с цветными зигзагами, а Гранд был слишком занят, чтобы обратить внимание на одежду. Через несколько дней в городе появились мужчины в похожих пиджаках, словно обернутые серпантином. Одним прикосновением Гранд способен вознести самую незначительную вещь на пик славы.

Встречаются такие мужчины, к ним не прикоснешься, не столкнешь с пьедестала. Они превращают любой репутационный кошмар в удачную рекламу.

Камеры слизывают искренность с привлекательного мужского лица, шлифуют, закатывают в пластик. Вот бы разбить глянцевую оболочку Гранда и посмотреть, что внутри.

Манеры Александра подкупают, но за ними таится нечто другое, что он не выпускает наружу. Темное нутро, страх, пустота…

Наоми тряхнула головой. Что-то фантазия слишком разыгралась! Гранд — всего лишь очередной богатый мужчина, денежный воротила со сладкими манерами. Небось, шпилит жену конкурента, подвесив ее на цепях в гараже. Вот и вся тайна.

— Что для вас важнее всего в жизни?

— Успех! — Гранд пожал плечами, считая ответ очевидным.

Пристальный взгляд Наоми не смутил его, не заставил волноваться.

— А семья? Дети?

— У меня замечательные родители, они подарили нам с братьями незабываемое детство.

— А собственная семья?

— Всему свое время! — У Гранда убийственная улыбка. Завидев ее, женщины от восемнадцати до сорока делают стойку. Перевоспитать, приручить, присвоить — три «П» женской мечты.

Полчаса спустя, закончив интервью, Гранд чопорно поцеловал руку ведущей и улыбнулся зрителям, купаясь в обожании толпы.

Наоми разочарованно вздохнула. Умеет выступать от души, засранец. Никакой помпы, фальши. Абсолютное откровение. Опять не удалось вытащить настоящего Гранда наружу, еще одна пустая программа. Как ни дергай Александра, куда ни кидай, он, как кот, приземляется на четыре лапы. Невозмутимый. Может, ей повезет в следующий, третий раз?

— Вы так и не ответили на мой вопрос, Александр. Вы опасны для женщин? — Наоми смотрела нарочито серьезно, даже хмуро.

— Да, Наоми. Очень. Но я надеюсь, что вы не из тех женщин, которые трусят перед лицом опасности.

Подмигнув зрителям, Гранд вышел из студии.

— Красота — это наука. Молодость тоже. Вы творите красоту, восстанавливаете молодость, а я горжусь своей причастностью к этому важному делу. Нет одного рецепта красоты, потому что все женщины уникальны…

Вроде обычные слова, как по мне, немного приторные, но слышали бы вы, как он говорит! Подкупающая искренность, бархатный голос и пунктирный взгляд от лица к лицу. Каждой женщине смотрит в глаза. Как только успевает? Не собрание, а коллективный женский вздох.

Два слова: шикарный мужик.

Дело не во внешности, а в харизме, в цепляющем взгляде и в манерах. Изысканных манерах британского джентльмена с волнующей ноткой греховности. Сплошное «ах».

Начальник поворачивается и смотрит на меня.

Прямо на меня.

По лицу пробегает мороз.

Все мы здесь, дурочки, ловим слова директора и наивно считаем, что они посвящены каждой из нас.

— Женщины уникальны. Все до одной, даже близнецы. Поэтому стратегию нашей компании определяют не финансисты и не ученые, а женщины, которые покупают наши продукты.

Взгляд начальника проникает слишком глубоко, и от этого в животе зачинается дрожь.

Съеживаюсь, прячусь за спинами. Пристальный мужской взгляд бежит дальше, как искра в толпе. Может, у него линзы специальные? Марка «Убей наповал».

— У меня возник вопрос, — шепчет Ева, стажерка из Варшавы, — наш красавчик когда-нибудь с близнецами «того»?

— Может быть, — отвечаю рассеянно. Жду, когда взгляд директора добежит до конца зала и устремится обратно. Считаю секунды до его возвращения ко мне.

— А я вот уверена, что «того», уж он точно все испробовал. Ты придумала ему отличное прозвище.

Зовут роскошного мужчину Александр Гранд. Гранд в переводе с английского означает «великий», и я чуть-чуть переиначила и называю его Александр Великий, Alexander the Great, как Македонского царя. Не в лицо, конечно, я с начальником вообще никогда не разговаривала. Но сотрудникам прозвище понравилось. Удивительно, что никто раньше не додумался.

Великий македонский царь, завоеватель, создавший огромную державу, — неплохое сравнение для генерального директора(2) косметической компании, если не вспоминать о жестокости, массовых убийствах и других побочных эффектах неограниченной царской власти.

Александр Гранд — бог бизнеса, сравнительно молодой, но уже поднявший на своих плечах два успешных стартапа(3), вложивший деньги в несколько других и теперь возглавляющий косметическую компанию. Говорят, его наняли, чтобы спасти бизнес. Уж кто-кто, а он сможет.

Александр — автор книг «Как найти стиль в бизнесе» и «Поймай удачу». Я стажируюсь в компании всего четыре недели, но за это время его уже трижды показывали по телевизору.

Я посмотрела все его интервью.

Я прочитала его книги и сделала выписки.

Я подписалась на его блог под ником фанатка666. Мы «дружим» в соцсети, для этого я завела специальную страничку с аватаркой фотомодели. Это ненужная маскировка, потому что пиаром Гранда занимается женщина по имени Эллен. Именно она и ведет его странички, отвечает на комментарии и хвалит мою эрудицию и чувство юмора. Но я все равно люблю притворяться, что мне отвечает сам директор. Что по вечерам Александр Великий разглядывает мои поддельные фотографии и, попивая скотч, гадает, кто я такая. Самая интересная и остроумная из тысяч его подписчиков.

Видели бы вы его интервью! Он скромный, о себе говорит немного, и то морщась, а когда хвалит других, его глаза светятся. Немудрено, что удача так и липнет к нему. Все справедливо.

Я мечтаю заразиться у Александра удачей и харизмой. Однажды, если повезет, я создам свою собственную косметическую фирму. А пока… с отличием закончила химико-фармацевтический факультет, выиграла конкурс «Будущее косметологии» для выпускниц из стран Восточной Европы и приехала на стажировку в Лондон. Пока что контракт на 6 месяцев, зато с отличной зарплатой, и в конце срока одной из нас предложат постоянную должность.

Вырвавшись из размышлений, я посмотрела на директора. Александр спрыгнул со сцены и подошел к стремительно краснеющей женщине в первом ряду.

— Я всего лишь финансист, но даже я осознаю огромный потенциал вашего открытия. Спектроскопию используют уже давно, а химическая визуализация кожи в деталях покажет, как действуют наши продукты…

Вот бы самого Александра запихнуть в спектроскоп, чтобы расщепить его харизму на составляющие и понять, что он из себя представляет. Рассчитать процент искренности.

— Вы… вы не просто финансист, — залепетала женщина, — вы понимаете намного больше других…

Судя по горящим глазам и багровому румянцу, еще одна работница нашего цеха красоты потеряна для общества. Сочувствую. В Александра трудно не влюбиться.

Улыбнувшись, директор запрыгнул обратно на сцену, игнорируя ступеньки.

— Наш красавчик неплохо прыгает! — усмехнулась Ева. — Небось, проводит в спортзале часа два в день, не меньше. Узнать бы, в каком, и полюбоваться.

В мечтах я уже не раз представляла пентхаус Гранда. Он встает в пять утра, пьет овощной сок… именно овощной, во фруктовом слишком много сахара. Потом проводит час в тренажерном зале и смотрит новости. Или листает документы на планшете. Потом завтракает с любовницей, супермоделью нижнего белья. Ее я тоже придумала, причем она и завтракает прямо в нижнем белье. Роскошном. Пусть все будет красиво для моего кумира. Вместе они пьют экологически чистый кофе у панорамного окна с видом на Лондон…

Пока я фантазировала, Александр остановился в проходе около нашего ряда и обратился к начальнику лаборатории. Сотни женских взглядов терзали и боготворили мускулистое директорское тело.

Нас разделяет пять человек — стажерки и начальница отдела кадров.

Нет смысла притворяться равнодушной. Я влюбилась в директора с первого взгляда, и это — неоспоримый факт. Никогда раньше не влюблялась в начальство, но первая же улыбка немакедонского царя вбила кол в мои прежние устои. Яркий, интересный, успешный мужик, а главное — искренний. Под глянцевой оболочкой таится удивительное человеческое тепло, оно лучится из морщинок в уголках глаз и передается со смехом, открытым и задорным. Если он позовет меня сейчас, если улыбнется, я побегу по головам. Плевать на репутацию, я просто хочу постоять рядом, погреться в лучах его харизмы.

Говорят, я остроумная, добрая и вполне себе разумная. Говорят, меня ждет прекрасное будущее. Однако взгляд Александра Великого отключает мой мозг от сети.

Знаю, что влюбилась в придуманного героя, но позволяю себе эту слабость. Почему бы и нет? Вреда никакого, а пользы навалом. Я и работаю старательнее, и учусь, и выгляжу лучше, и бегаю по утрам.

Влюбленность — лучший рецепт красоты.

А личная встреча с директором мне не грозит, так и буду восхищаться издалека.

Он совершенный. Говорят, он беспощаден в бизнесе, но золотой человек с друзьями и близкими.

Интересно, у него есть недостатки? Бородавка, например. Небось, на самом интересном месте.

Я пыталась представить интересное место Александра Великого, когда Ева с силой врезала мне локтем.

— Очнись! — прошипела сквозь стиснутые зубы.

Александр Великий смотрит на меня, и я не имею ни малейшего представления, почему.

Смущение пятнает лицо неприглядным румянцем. Явно пропустила что-то важное, но что…

— Он задал тебе вопрос! — пробормотала Ева.

Спасибо! Очень помогла.

— Какой? — прошептала, но ответ получила от самого начальника.

— Может, кто-нибудь другой из стажеров хочет поделиться впечатлениями?

Блин.

Вот же, позорище, отвлеклась в такой момент!

Александр все еще смотрел на меня, и от этого внутри происходили биологически невозможные процессы. Внутренности таяли и превращались в горячую жижу, в животе заработала стиральная машина. Моргнув, директор перевел взгляд на начальницу отдела кадров. Правильно, там его взгляду и место, нечего смущать стажерок.

Коринна протянула руку к микрофону и защебетала что-то благодарственное и восхищенное. Не знаю, что. Вместо того, чтобы слушать, я беззвучно материлась.

Александр поблагодарил Коринну и продолжил:

— Пять лучших выпускниц университетов Восточной Европы стажируются в наших лабораториях, и я прошу оказать им всевозможную поддержку, потому что именно они определят наше будущее.

Приятно думать, что я определю будущее Александра Великого, но верится в это с трудом. Большим. Думаю, он все определяет сам. Своим женщинам он, пожалуй, доверяет выбрать цвет платья, и то…

Александр снова посмотрел на меня.

— Мне особенно приятно, что все стажеры женского пола. Именно женщины играют решающую роль в нашем бизнесе. Еще кто-нибудь хочет поделиться впечатлениями? — глядя на меня, директор насмешливо дернул бровями.

Казалось, в мое горло вогнали кусок льда размером с хоккейную шайбу, но я протянула руку, забирая у Коринны микрофон.

Уж если говорить, то от души. А если мечтать…

— Уж если мечтать, то мечтать по-крупному! — сказала, глядя на директора. — Однажды я открою собственную косметическую фирму, чтобы выпускать экологически чистую косметику растительного происхождения. Практика в вашей компании — мой первый и очень важный шаг к цели. Благодарю вас за доверие, за гостеприимство и за шанс приблизиться к моей мечте.

Говоря, я не сводила глаз с Александра Великого, с его лица, искреннего, открытого. Он смотрит так, словно весь мир сосредоточен на мне. Хочется удержать его взгляд, искупаться в нем, как в чужом бассейне посреди ночи. Знаешь, что он не твой, знаешь, что у тебя никогда такого не будет, но как упоительно!

Что возьмешь с влюбленной дурочки?

Александр молчал, наверное, целую минуту. От волнения я ткнула микрофоном в лацкан пиджака, и отвратительное шуршание пробудило директора к жизни.

— Как вас зовут? — Александр выглядел озадаченным. По-английски я говорю отлично, но вдруг от волнения сказанула что-то дикое? Например, выругалась незнакомым словом. Всякое бывает.

— Алена Серова.

Александр отвернулся и пошел к сцене.

— Запомните это имя — Альена Сероува. Мы еще услышим его и не раз. В жизни нет ничего важнее достойной цели и веры в себя, а остальное притянется как магнитом. Пожелаем удачи талантливой стажерке Альене и ее коллегам, будущим звездам косметического бизнеса! И раз уж мы упомянули будущее, то поговорим о стратегии компании. Всего одно слово — био…

Александр заговорил о новых биотехнологиях и их влиянии на архитектуру кожи.

Вообще-то, био — это не слово, но придираться не стану. К Александру Великому придираться не хочется, даже если он, как и все англичане, коверкает мое имя.

— Нашла время, чтобы задремать! — хихикнула Ева.

— Он обратился ко мне лично?

— Он задал вопрос всем нам и предложил начать с конца ряда.

— Откуда он знает, что мы стажерки?

Хотелось верить в сказку. Вдруг Александр давно меня заметил? Увидел в коридоре или в столовой и спросил: «Кто она такая? Стажерка? Надо же…» А потом захотел услышать мой голос, поэтому и обратился. Ведь так бывает?

Ева тихо засмеялась, будто услышала мои мысли.

— Начальница отдела кадров подала ему знак, она специально с нами села. А Коринну заранее предупредили, чтобы она вызвалась.

Осталось только вздохнуть. Хотя, может, и лучше, что директор не выделил меня из толпы. Целее буду. Александр Великий и не заметит, как растопчет мое сердце своими роскошными английскими ботинками.

* * *

— В нашей лаборатории только и разговоров, что о новом контракте, — сказала Ева за обедом. — Говорят, Александр собирается перекупить патенты у исследовательского центра в России. Какой-то биопродукт, повышает выработку коллагена в несколько раз.

— Инъекции?

— Не знаю. На твоем месте я бы через голову прыгнула, чтобы побольше разузнать и предложить помощь, ты же русская! Гранду очень нужна эта сделка, ведь его наняли, чтобы спасти компанию. — Ева выразительно расширила глаза. — Они везде искали, в Мертвом море, в Африке, в Азии, и вот повезло — нашли на Урале в Байкале.

— На Урале в Байкале?

— Ну да. Ты же русская, ты что, не знаешь? Урал — это горы, а там озеро…

— Понятно, — я чуть не подавилась от смеха. — На Урале в Байкале. Значит, надежные слухи, можно верить.

— А почему нет?

География России для иностранцев — тема порой непостижимая. Я попыталась тактично объяснить расположение Урала и Байкала, но никто не заинтересовался.

— Какая разница! — перебила меня Ева и пожала плечами. — Урал, Байкал, короче, где-то в России, на твоем месте я бы разузнала.

— Разузнаю, — пообещала.

Коринна, с интересом слушавшая наш разговор, подмигнула.

— А ты напиши Великому: знаю, дескать, что вы ведете переговоры с центром в России, и хочу помочь. О-о-очень хочу помочь, причем лично вам… наедине… и мои соседки по квартире тоже говорят по-русски и еще много чего умеют… из них выйдут хорошие помощницы… причем сугубо личные… мы будем помогать вам по очереди…

Под скабрезные шуточки я собрала грязную посуду и, смеясь, попрощалась с соседками. Так каждый раз. Мы обедаем в столовой на четырнадцатом этаже, и разговоры то и дело возвращаются к директору.

Раздумывая о том, как предложить Александру помощь, я дошла до конца коридора и вызвала лифт.

Писать ему не стану, по крайней мере, пока. Сначала поговорю с начальницей, чтобы проверить слухи и понять, с каким Урал-Байкалом имею дело. А уж потом…

В голове пронеслись дико возбуждающие картины: мы с Александром ведем переговоры и заключаем важнейшую сделку в истории компании… стоим на берегу Байкала или на одной из вершин Урала (неправильное зачеркнуть) и держимся за руки… празднуем в ресторане… он наливает мне шампанское… склоняется к моим губам…

Двери лифта открылись. Я шагнула внутрь и замерла с поднятой ногой.

Передо мной стоял Александр Гранд.

Парализованная, я не шевелилась целую вечность, поэтому директор поднял взгляд от телефона и посмотрел на мою задранную ногу. Я тут же поставила ее на пол, обозначив твердое намерение войти-таки в лифт, как это делают нормальные люди. Не влюбленные в недостижимого и прекрасного директора компании.

Я встала как можно дальше от Александра, в противоположный угол лифта.

Вот он, мой шанс, судьба толкает меня вперед. Я могу прямо сейчас спросить про сделку и предложить помощь. Намекнуть, что я специалист по Уралу, и Байкалу тоже.

Или сказать что-то значительное, что заставит Гранда обратить на меня внимание. Заметить меня. Выделить из сотен влюбленных в него женщин.

«Вчера вечером я прочитала научную статью об открытии… бла-бла-бла… вы ее читали? Нет? Очень перспективное направление… у меня возникла идея…»

Моя идея окажется гениальной, компания заключит выгодную сделку, а я стану незаменимой сотрудницей. Незаменимой для Александра Гранда.

Но, к сожалению, умных идей у меня нет, а вчера вечером вместо того, чтобы заниматься делом, я играла с соседками в дурацкие игры. Может, спросить у Александра, от чего бы он отказался, от секса или алкоголя?

Тогда он уж точно меня заметит. Перед тем, как уволить.

Александр стоит, уткнувшись в телефон. А ведь мне показалось, что он заметил меня во время выступления. Сам же сказал: «Запомните это имя, Альена Сероува…» Наверное, всем работницам компании так кажется.

И вот она я, Альена, стою рядом, глядя на директора с влюбленной тоской. Меня тянет к Гранду

с такой силой, что, кажется, я способна сдвинуть горы… например, Урал. Чтобы он оказался ближе к Байкалу.

Можно сделать ему комплимент. «Вы замечательно выступили!» Нет, не хочу подлизываться. «Вы — акула бизнеса». Скорее, похоже на оскорбление. «Вы — гений бизнеса». Он и так это знает. «Я в вас влюблена!» А вот это лишнее.

— Ваш этаж! — говорит Александр, и я не сразу соображаю, что он обращается ко мне. — Ваш этаж, Альена! — повторяет, не добившись реакции.

Ага! Попался! Он-таки меня запомнил!

Я не успела умереть от восторга, так как заметила, что Александр смотрит на лацкан пиджака, к которому пришпилена карточка с моим именем. Понятно. Алена, ты зря надеешься на чудо.

— Вы нажали седьмой этаж, — нетерпеливо говорит Александр, показывая взглядом на открытые двери лифта. Его телефон настойчиво требует внимания.

Я упустила шанс впечатлить Александра Великого и предложить помощь.

Смотрю на кнопки лифта.

— Прошу прощения, я случайно нажала. Мне на другой этаж.

— Какой? — зачем-то спрашивает Гранд. Я смотрю на единственную горящую кнопку на табло.

— Подвальный, — отвечаю уверенно.

— Там гараж.

— Да, — говорю со вздохом. В гараже мне делать нечего. Разрешение на парковку в главном здании есть только у начальства, а у меня и машины-то нет.

Створки лифта закрылись, и я делаю глубокий вдох. Раз уж еду с директором в гараж, то молчать нельзя.

— Простите, мистер Гранд, можно вас потревожить, это займет всего минутку…

Набрасываюсь на директора, заваливая кучей информации. Объясняю, что я из России, отлично знаю терминологию на двух языках, буду рада помочь с переводом, объяснить культуру и традиции и способствовать заключению сделки.

Выпалив все это на одном дыхании, испуганно замираю. Александр выглядит впечатленным.

— О какой сделке идет речь? — спрашивает серьезно.

— Я слышала, что вы заключаете сделку с центром… в России.

— В России? — проверил он.

— Да. Урал… или Байкал? — добавляю, морщась. За что купила, за то и продаю.

Александр вздохнул и потер ладонью лоб.

— Непал, — говорит, качая головой. — Не Урал, не Байкал, а Непал. В принципе, звучит похоже, — фыркает с вполне объяснимым сарказмом. — Есть такая страна, Непал. В Гималаях нашли новый вид мха, который стимулирует продукцию коллагена, и местный научный центр предложил сотрудничество. Как у вас обстоят дела с непальским языком? — спросил с улыбкой.

— Плоховато. — Стараюсь не смотреть на директора, но румянец не скроешь.

— А со знаниями местных традиций и культуры?

Наморщила нос. Знала же, что стоит сначала проверить и только потом лезть к начальнику. Вот и выставила себя полной дурой.

— Жаль, — вздохнул Александр, с трудом сдерживая смех. — Слухи, Альена, они такие слухи.

— Вы не верите слухам?

— Никогда.

— А я, получается, что да. Больше не стану.

Молчим.

Я мысленно ругаю себя последними словами. Глупо прохрюкала такой шанс, теперь директор считает меня доверчивой пустышкой, которая верит слухам. Может, если не спать ночами, я смогу за несколько дней выучить непальский?

Александр внимательно смотрит на меня и хмурится.

— Надеюсь, вы понимаете, что информация о непальском мхе — корпоративная тайна?

Я делаю максимально честное лицо, глаза едва не выпадают из орбит.

— Что вы, конечно, я никому не скажу.

— Если скажете, мне придется вас убить.

Я думаю, он шутит, но хлопаю глазами, изучая его серьезный взгляд.

Лифт открывается, и Александр пропускает меня вперед. То ли из вежливости, то ли пытается понять, что я собираюсь делать в гараже для начальства.

Я топчусь на месте.

— Забыла кое-что, придется вернуться! — объясняю с напряженной улыбкой и собираюсь нажать на кнопку седьмого этажа. Директор протягивает руку следом, останавливая меня.

В груди кувыркается сердце. Александр не касается меня, но его рука очень близко, и я чувствую тепло его кожи. И его запах тоже чувствую, приятный одеколон и шерсть. И деньги. Много денег. Александр Великий пахнет деньгами и властью.

Он нажимает на кнопку, чтобы держать двери открытыми, и смотрит на меня. Светло-карие глаза прищурены, в них — сила и интеллект. Темные волосы в легком беспорядке. Гранд очень красив. И притягателен. И…

— Альена Сероува, — говорит он, растягивая гласные. — У вас есть чувство юмора? Я пошутил про корпоративную тайну. Можете рассказать знакомым, что мы будем сотрудничать с центром в Непале, договор уже подписан. Завтра эта информация появится на сайте компании.

— Хорошо, спасибо.

Наверное, со временем я пойму его шутки, но сейчас мне не смешно.

Отпустив кнопку, Гранд вышел из лифта.

— Скажите, — обернулся, стоя у дверей, — кто из стажерок придумал прозвище «Александр Великий»?

Не похоже, что директор в восторге. Кроме побед и завоеваний, Александр Македонский известен и незаурядной жестокостью.

Я позволяю дверям лифта закрыться. Не говорю ни слова, только смотрю в прищуренные карие глаза директора. Пытаюсь угадать, какой способ убийства он предпочитает.

Кажется, я хотела, чтобы Александр меня заметил? Можно поставить галочку. Не совсем то, о чем я мечтала, однако, результат налицо.

А ведь все могло быть по-другому. Заинтересовать Гранда всерьез и надолго не в моих силах, но я бы хотела сделать что-то необычное, что-то настолько значительное, чтобы он меня запомнил. Чтобы лет через сорок, вспоминая былые дни, вдруг задумался обо мне. Сделал глоток скотча, перекатывая на языке привкус нашей встречи, и сказал близкому другу:

— Была у нас одна стажерка… ее звали Альена… необычная девушка… никогда таких не встречал… жаль, что не познакомился ближе.

Я люблю мечтать, проигрывать в воображении этот безопасный сценарий.

Почему безопасный? Потому что несостоявшаяся близость не может разочаровать.

* * *

Отдел кадров находится в одном из небольших зданий, кучкующихся вокруг небоскреба. Компания расположена в пригороде в конце линии метро, но даже здесь земельные участки стоят очень дорого. С годами понадобилось больше места для лабораторий, поэтому пристройки прижимаются боками к прародителю, не вылезая за границы владений. Первый месяц стажировки я провела в отделе маркетинга, а через несколько дней перейду в лабораторию химического анализа. Жду не дождусь. С маркетингом у меня не срослось, мое призвание — лаборатория, где рождаются новые продукты.

Прячась от знаменитой английской непогоды под теплой курткой, я добежала до отдела кадров.

— Подождите пару минут, выпейте кофе. — Приветливая секретарша махнула рукой в сторону крохотной кухни.

Когда тебя вызывают в отдел кадров, поневоле начинаешь гадать, что ты натворила. До сих пор с трудом верится в мою удачу — победить в международном конкурсе, да еще и с возможностью продления рабочего контракта. Много у кого диплом с отличием, а мест всего пять. Решающих факторов в моем случае было несколько. Во-первых, подрабатывая в лаборатории после занятий, я умудрилась отметиться на нескольких публикациях. Прибавьте к этому отличное знание английского, да и наличие двойного гражданства не помешало. Серые глаза и так называемое «английское гражданство по наследству» — вот и все, что я унаследовала от отца. Менеджер крупной автофирмы весенним ветром ворвался в жизнь моей мамы, чтобы сыграть скоропалительную свадьбу, завести незапланированную дочь и сбежать к, как оказалось, исходно имевшейся невесте в Англии. Больше мы о нем не слышали, а ставшую чужой фамилию в английском паспорте я сменила на Серову. Или Сероува, как считают англичане.

С гражданством подсуетилась мама, видимо, предчувствуя скорое исчезновение отца. Когда он пропал из нашей жизни, мне было десять месяцев. Меня вырастили мама и бабушка, а два года назад не стало мамы.

Не могу сказать, чтобы я горела желанием навестить родину отца, но от участия в конкурсе отказаться не смогла. Решилась — и выиграла.

И вот теперь сижу перед кабинетом начальницы отдела кадров, Дороти, строгой женщины средних лет, и гадаю, что сделала не так.

Оказалось, все так, даже более чем.

Вместе с Дороти в кабинете меня встретила Эллен, директор по связям с общественностью, та самая, с которой мы переписываемся в соцсети на страничке Александра Великого.

Дамы внимательно осмотрели меня с головы до ног. Вежливо, с улыбками, но тем не менее изучающе. Выводами делиться не спешили, хотя волноваться не о чем: выгляжу я профессионально. Строгий костюм, юбка ниже колен, невысокие каблуки. Никакой фривольности.

— Алена, ты замечательно выступила на собрании, — начала Эллен. Она, как и все остальные, тоже коверкает мое имя, но я к этому привыкла. Иногда сама себя называю Альеной. — У тебя хорошо поставлен голос. Тобой занимался профессионал?

— В некотором смысле, да. Моя мама работала ведущей на радиостанции.

— Телевизионная программа новостей собирается посвятить сорок минут проекту «Будущее бизнеса». Как ты знаешь, «Будущее косметологии» — часть этого проекта, и спонсором является наша компания. Ведущие собираются обсудить, стоит ли вкладывать ресурсы в выпускников, не имеющих практического опыта.

Дороти перехватила эстафету.

— В студии с ведущими будет только учредитель проекта, но они покажут несколько клипов. Съемки состоятся в следующую среду в кабинете директора. Будут приглашены все стажеры, но мы предлагаем тебе произнести вступительную речь. У тебя явный талант к выступлениям.

— Спасибо, я… с удовольствием, — ответила с немалым волнением.

Эллен улыбнулась.

— Мне понравилось, как ты говорила о мечте открыть собственную фирму. Молодые, неоперившиеся выпускники оценивают возможности бизнеса открыто и непредвзято, именно поэтому мы и вкладываем в вас средства.

— Что я должна сказать?

Женщины синхронно рассмеялись.

— Ты ничего не должна говорить, необязательно нахваливать компанию и начальство. Если ты не против, то расскажи о своей мечте. Остальные стажерки будут только отвечать на вопросы.

— Я не стеснительная.

Впрочем, Дороти и Эллен об этом известно из моего резюме. Мама работала ведущей радиопередачи для женщин, и я подрабатывала на станции, ведя десятиминутную рубрику «Секреты красоты». Пять раз в неделю после ужина.

— Планируются и газетные интервью. — Эллен внимательно следила за моей реакцией.

— Как вам угодно, — я пожала плечами, — только скажу честно, я нефотогенична. Если для фотографий нужно красивое лицо, лучше выбрать Еву. Косметология, как никак.

Я не прибедняюсь, а говорю честно. Я симпатичная, с правильными чертами лица и светло-каштановыми волосами ниже плеч. Однако из-за бурной мимики фотографии порой выходят очень забавными.

Профессиональный взгляд Эллен впился в мою отнюдь-не-модельную внешность.

— Мне нравится твой имидж, Алена. Может, ты согласишься позировать для профессиональных фотографий и дашь небольшое интервью для блога Александра? Помнишь, что он сказал на собрании? Ты — лицо будущего косметологии.

От волнения задрожали руки, перед глазами поплыли радужные круги. Я появлюсь в блоге Александра Гранда, на заветной странице, которую навещаю каждый вечер. Там будут мои фотографии, профессиональные, на которых я выгляжу не как кривляющийся клоун, а как женщина, способная привлечь внимание мужчин. Мужчины. Одного. Определенного. Великого.

Мое эго парило под потолком большим розовым шаром.

Я кивнула. На другую, более осмысленную реакцию способна не была.

В ту ночь я долго не могла заснуть, представляя себя звездой программы новостей. Алена Серова, россиянка, будущее мировой косметологии. Меня посадят рядом с Александром Грандом, и я скажу что-то настолько умное и запоминающееся, что он будет потрясен. Заметит меня, никогда не сможет забыть… или даже…

Поневоле вспомнилась игра «Из двух зол». Но замечтавшись, выбирала я не из двух зол, а из двух невероятных, фантастических возможностей: стать успешным косметологом, владелицей собственной фирмы или завоевать любовь Александра Гранда. Чего я хочу больше?

Я всегда была мечтательницей, но сейчас не узнаю саму себя. Розовый пузырь моего вздувшегося эго сломал все ограничения.

Моя жизнь никогда не была простой, денег критически не хватало. Я металась между учебой и двумя работами, а после диплома надеялась получить должность лаборантки. И вот… я выиграла престижный конкурс. Меня заметил директор и другое начальство. Обо мне напишут в газетах, покажут по телевидению…

Я должна прыгать от восторга и мечтать об успешной карьере, но единственное, о чем я думаю в данный момент, — это Александр Гранд.

Это неправильно.

Я посмеивалась над влюбленностью в кумира, считала ее безобидной, но она оказалась серьезнее, чем я думала. Она отвлекает.

Стерев со лба холодную испарину, я откинула одеяло.

Сходила на кухню, выпила воды из-под крана.

Умылась. Посмотрела на неразбавленную тьму промозглой английской ночи.

Карьера или чувства?

Я пообещала себе, что не засну, не позволю себе отключиться, пока не избавлюсь от навязчивой влюбленности. Я должна думать о работе, о карьере. О профессиональной славе.

Я не должна отвлекаться на мужчину, особенно не на Александра Великого, популярного, яркого, недостижимого, о котором я совсем ничего не знаю.

Мечтать интересно. Когда мечты сбываются, это невероятно. Однако иногда быстрый успех — очень опасная вещь.

------

1 — Здесь и далее обращения на «ты» и «вы» сохранены для правильного восприятия на русском языке. В английском этого разделения нет.

2 — Здесь и далее слово «директор» употребляется для обозначения должности главы компании Chief Executive Officer (CEO)

3 — Стартап — от англ. startup, начинающая, недавно созданная компания.

Глава 2. На острие удачи

Бабушка говорит, что у меня слишком богатая фантазия. Иногда мне приходится с ней согласиться. Я представляла, что перед съемками меня ждут репетиции с директором и долгие совместные вечера с обсуждением грядущего выступления. В действительности Александр улетел в командировку, и мною никто не интересовался, кроме Нелли, помощницы Эллен. Та выслушала мое выступление, сделала пару замечаний по поводу мимики и оборотов речи, и на этом подготовка к моему телевизионному дебюту закончилась. Стажерам выдали рекомендации о том, как одеться для съемок: избегать резкого цветового контраста, никаких клеточек-полосочек, звенящих браслетов и сережек, мини-юбок и т д, и т п.

Александр вернулся за день до съемок, и стажерок привели к нему в кабинет дружным гуськом. Дороти с Эллен вышагивали по бокам, как конвоиры, бросая на нас строгие взгляды.

Полагаю, что командировка удачной не была, потому что директор пребывал в отвратном расположении духа.

— У меня делегация? — спросил раздраженно, не отнимая рук от компьютерной клавиатуры.

— Завтрашнее интервью… — напомнила Эллен.

— Оно завтра.

— Необходимо решить, где…

— Будем снимать в моем кабинете, — перебил Александр. На нас он не смотрел.

— Может не хватить места, и придется использовать конференц-зал или двигать мебель…

— Заходите! — сдался Александр, и мы послушно просочились в кабинет. Просторный, с панорамным окном, открывающим вид на куцый парк. Так себе, ничего особенного. Стол с монитором и стопками бумаг, два кресла, шкаф. Тонкий бежевый ковер. Никаких личных фотографий и безделушек. Одним словом, разочарование. Ничего запоминающегося и никакой личной информации. Говорят, у директора есть постоянная женщина, но Александр не посчитал нужным выставить ее фотографии на растерзание наших взглядов. То ли дело, начальник отдела маркетинга! Вот у него весь стол заставлен фотографиями жены, причем все они повернуты к двери. Сам смотреть не хочет, но похвастаться не забывает.

— Давайте быстрее! — потребовал Гранд, не отрывая взгляд от монитора.

— Встаньте вокруг директора! — засуетилась Дороти, и мы подкрались к столу. Никому не хотелось стоять рядом с Александром, или, наоборот, всем хотелось, но навлекать на себя его гнев боязно. Мы встречали директора в коридоре, в столовой и на собраниях, но никогда еще не видели его в таком недружелюбном настроении.

Мне повезло оказаться с краю, подальше от Александра.

— Неужели нельзя придумать что-нибудь оригинальнее? — пробурчал он, недовольно косясь на женское окружение.

— Можем посадить девушек к вам на стол, — парировала Эллен с улыбкой, — тогда клип точно наберет высокий рейтинг. Назовем их «Ангелы Александра» вместо «Ангелов Чарли»(4), — засмеялась она, и директор выдал в ответ кривую ухмылку.

— Получилось асимметрично, две девушки с одной стороны, три — с другой, — подала голос Дороти.

Я и есть та самая асимметричность.

Эллен внимательно осмотрела композицию.

— Первой выступит Алена…

— Кто? — спросил Александр, и внутри меня что-то оборвалось. Отвалился кусочек вздутого розового эго. Директор так и не запомнил меня, несмотря ни на что.

— Алена Серова, помните? — Эллен показала на меня, но Александр не повернулся. — Я предупредила, что Алена выступит в начале записи, как на собрании.

Александр передернул плечами с выражением: «С какой стати я должен об этом помнить?»

— Алена, попробуй встать за спиной директора! — предложила Дороти.

Александр повернулся так медленно, словно у него болела шея. Посмотрел на меня без малейшего узнавания или интереса во взгляде.

Я протиснулась за спинами остальных стажерок и встала за директорским креслом.

— Выглядит не очень естественно, — вздохнула Эллен, — но попробуем.

Я опустила взгляд на затылок Александра. Он так близко, что могу прикоснуться ладонью, зарыться пальцами в темные волосы, обнять за шею. Представляю, что тогда будет!

Директор повернул голову, глядя на меня вполоборота.

— Не бойтесь, я не ударю вас по голове, — неловко сострила я.

— И то радость, — усмехнулся он, но продолжал смотреть на меня.

— Алена, скажи вступление, проверим акустику, — попросила Эллен.

— Да, конечно.

Откашлявшись, я взялась за спинку директорского кресла, чтобы придать себе решимости. Александр откинулся назад, придавливая мои пальцы. Он смотрел вперед.

Я успела произнести несколько слов, когда Эллен остановила меня, покачав головой.

— Нет, плохо, слишком формально, надо найти другое место.

Я посмотрела на свои руки, на пальцы, зажатые между лопатками Александра и мягкой кожей кресла. Аккуратно высвободила их, ощущая на костяшках тепло его тела. Гранд надавил чуть сильнее, удерживая кончики моих пальцев.

На шее Александра появились пупырышки, гусиная кожа. Он нервно потер рукой затылок и поднялся.

— У меня нет времени на пересадки! — сказал раздраженно.

Я осталась зажатой между креслом и окном. Александр стоял очень близко, его локоть касался моей руки. Мы не двигались.

Остальные молчали в ожидании указаний Эллен.

— Мы можем сесть все вместе у окна, — предложила я. — Принесем стулья из других кабинетов.

Александр попытался обернуться, но не хватило места. Его локоть прижался к моей груди, и директор резко отдернул руку, чуть не сбив Еву с ног.

— Только быстро! — сказал он, проталкиваясь сквозь стайку суетящихся женщин.

— Я надеялась избежать этого варианта, — вздохнула Эллен. — Стол директора весит целую тонну, придется вызывать рабочих, чтобы его подвинуть.

— Я не хочу, чтобы двигали мой стол! — взвился Александр. — Сдвинем стулья вместе и потеснимся!

Мы сели у окна тесным полукругом, каждый сказал несколько слов, и Эллен с Дороти остались довольны результатом.

Александр довольным не выглядел, его хмурая раздражительность контрастировала с обычным приветливым добродушием. Либо у директора проблемы, либо…

Либо я совсем не знаю Александра Гранда. Не успела узнать его за время двухминутного разговора в лифте. Как подумаю о своей влюбленности, становится смешно. Некоторые пары живут вместе десятки лет и толком не знают друг друга, а я придумала себе героя и влюбилась в него.

А теперь его неприветливое ворчание не вписывается в придуманную мною идеальность.

Иногда от влюбленности следует бежать, как от чумы.

* * *

В день съемок я надела синий костюм со светло-синей рубашкой. Не очень оригинально, но видели бы вы полный список рекомендаций! Синий цвет — самый безопасный, и я не стала мудрить. Заколола волосы на затылке и выпустила несколько локонов на плечи. Добавила легкий макияж, в последний раз отрепетировала незамысловатую речь и отправилась на работу.

На репетицию Александр не явился.

— Директор занят, — сказала Дороти, стараясь не выдать волнение. Жалко ее, бедняга отвечает за выводок иностранных стажерок. Кто знает, какой фортель мы выкинем перед представителями программы новостей и газетными репортерами!

Эллен бегала по кабинету, отдавая приказы всем подряд.

«Стол не двигать! Принесите узкое кресло! Шкаф передвиньте на другую сторону! На подоконник поставьте цветы! Не сюда, левее! Иначе у мистера Гранда из головы будет торчать веник!..»

— Никуда не уходите после интервью, — «обрадовала» нас Эллен. — В половину пятого мистер Гранд встретится с журналистами, и после этого фотографы сделают ваши снимки с директором. Сначала все вместе, а потом Алену отдельно, цитаты из ее выступления тоже опубликуют.

Мы послушно ждали в приемной, наблюдая за тем, как в кабинет директора загружают съемочную аппаратуру. Было скучно, в присутствии незнакомцев не поболтаешь, но, к счастью, рядом с приемной есть небольшая кухня, где можно сделать чай или кофе и разогреть еду. Я решила не злоупотреблять кофеином, чтобы не усиливать волнение, поэтому выпила воды и согрела холодные руки, обняв пузатый кувшин кофеварки.

— Разрешите пройти! — раздалось за спиной.

Я резко обернулась, реагируя на голос Александра Великого.

— Добрый день! — сказала приветливо.

— Докажи, что добрый! — буркнул он.

Шагнул мимо меня и достал большую черную кружку с надписью «Босс». Секретарь директора отпросилась домой, у ее малыша бронхит, и бедняге начальнику приходится самому себя обслуживать.

Держа кружку в руках, Александр обернулся и посмотрел на меня. Пристально.

Я ответила ему тем же.

— Алена, — сказал он предельно вежливо, — я бы хотел выпить кофе! — и показал на кружку в своей руке.

Он просит меня сделать кофе? Сам не в силах? Директорская власть не позволяет прикоснуться к кофеварке?

Очень хотелось сострить, но я сдержалась.

— Вы пьете с молоком? — спросила, протянув руку.

— Да. Много молока. — Александр не спешил отдавать кружку.

— Без сахара?

— Да.

— Сейчас сделаю.

— Очень любезно с вашей стороны, — с подчеркнутой вежливостью сказал Александр, все еще держа кружку в руке, — однако я не прошу вас о помощи. Достаточно просто отдать мне кувшин от кофеварки.

Опустив взгляд, я обнаружила, что все еще обнимаю кувшин левой рукой. Греюсь.

— Разумеется, — ответила невозмутимо.

— Благодарю вас!

Ему почти удалось скрыть ухмылку.

Что ж, неудивительно, что он посмеивается над девицами, которые в его присутствии теряют разум. Одно утешение: вряд ли я первая или последняя, с кем это происходит.

Александр отошел к холодильнику, а я попыталась выскользнуть в коридор. Вопрос директора настиг меня в дверях.

— Вас кормили?

— Мы обедали в столовой.

— Что вы ели? — спросил, деловито помешивая кофе.

— Я?

— Да, вы, Алена.

— Суп и овощное рагу.

— Вы вегетарианка?

— Нет.

— Тогда почему овощное?

— Захотелось попробовать.

— И как?

— Очень вкусно, — ответила вежливо.

— Я тоже его пробовал, — сказал Александр, поднося кружку к губам.

— И как вам?

Он пристально смотрел на меня, словно собираясь бросить вызов.

— Дерьмо.

Пройдя мимо меня, директор скрылся в приемной.

Если это — знаменитый английский юмор, то я его не понимаю, даже отцовские гены не помогают.

Я не успела поразмышлять о дурных манерах и странностях Александра Великого, как меня позвали на съемки.

Из-за аппаратуры в кабинете стояла такая жара, что приходилось то и дело промокать лоснящиеся лица салфетками. Каждый клип записали по три раза. Мое выступление прошло безболезненно, а вот остальная часть записи — диалог между Александром и всеми собравшимися — вызвала затруднения. Повторить спонтанный ответ три раза не так уж и просто. Девушки путались, забывали слова, чуть не плакали от напряжения.

Александр уставшим не выглядел, а мы, не привыкшие к таким испытаниям, еле держались на ногах. Пока он беседовал с журналистами, мы развалились на диванах в приемной и жадно пили воду. Рядом ожидали два фотографа.

— Все, я больше не могу. Передумала быть звездой шоу-бизнеса, — хихикнула я, закатывая глаза.

— А ты собиралась? — рассмеялась Ева, обиженная, что для интервью и отдельных фотографий выбрали не ее.

— Нет, не собиралась, но теперь точно передумала. — Вздохнув, я помассировала затекшую шею. Ну и денек! Как Александр такое выдерживает? На радио все намного проще.

— Откуда вы? — обратился ко мне фотограф, молодой симпатичный блондин в жилете со множеством карманов. Он смотрел на меня с очевидным интересом и уже несколько раз пытался заговорить. Жаль, у меня нет сил на флирт.

— Из России.

— О!

Типичная реакция. Людям вроде и хочется что-то сказать, но не знают, что.

— Угу, — ответила выразительно. Вот и пообщались.

— Я Джейк.

— Привет, Джейк!

Фотограф Джейк

Остальные стажерки посмотрели на меня с выразительными улыбками. Еще бы, симпатичный парень открыто со мной заигрывает, а я настолько упеклась, что не в силах даже обрадоваться.

— Надеюсь, у него аппаратура хорошая! — прошептала Коринна, дергая бровями.

Дверь кабинета резко открылась, и на пороге появился Александр Великий, улыбчивый и ничуть не уставший. Казалось, его плохое настроение на кухне распространялось только на меня. Кстати, он не прав насчет рагу, в столовой кормят отлично.

Уставшей толпой мы вышли на улицу, чтобы сфотографироваться у главного входа на фоне большой эмблемы компании. Нас строили, обсуждали, меняли местами, заставляли поворачиваться и приседать. На улице холодно, зима не спешит сдавать позиции, и мы дрожали, улыбаясь посиневшими губами. Джейк грелся в шарфе и шапке, а нам никак. Фотомодели, понимаешь ли.

Потом были еще снимки на главной лестнице и в фойе.

Мы еле улыбались, дико устав от всеобщего внимания. Окружили директора усталой стайкой и послушно дожидались окончания пытки.

Меня поставили рядом с Александром, вполоборота, слишком близко. Я замерла, чтобы ненароком не коснуться директора. Тайком вдыхала вкусный мужской запах — когда еще меня подпустят так близко? Александр повернулся и, разговаривая с фотографом, прижался к моему плечу. И к руке, по всей длине, до самых пальцев.

Сейчас он опомнится и уберет руку. Прямо сейчас… или нет. Неужели не заметил?

Я еле удерживала невозмутимую улыбку. Крохотное прикосновение пальцев Александра к моей руке заняло все мое внимание.

— Алена, ты остаешься, остальным большое спасибо, — наконец объявила Эллен, и Александр отошел в сторону, разрывая прикосновение.

Услышав отбой, девушки разбежались в стороны, откуда только силы взялись? Наверное, от страха, что Эллен позовет их обратно. Александр стоял полубоком и смотрел в сторону, в любую, только не в мою. Не сомневаюсь, что мы его доконали.

Осталось сделать несколько снимков, директор и я по отдельности. Мою фотографию поместят в газете рядом с цитатой из выступления. И в блог тоже. Жаль, что на радость и гордость не осталось сил. Когда приду в себя, буду взволнованно ждать результата. Отправлю копию статьи и запись программы бабушке, всем друзьям и знакомым.

Второй фотограф запаковал аппаратуру, и Дороти проводила его к выходу вместе с журналистами. Остались только Джейк, Эллен, один из журналистов и я. И Александр.

— Что у нас дальше по программе? — весело спросил директор.

Эллен показала на последнего журналиста.

— У Тима несколько вопросов о стратегии компании.

Джейк предложил:

— Я не тороплюсь, поэтому подожду, когда вы закончите. Фотографировать лучше без шума и без свидетелей. Чтобы никого не задерживать, останемся только мы с мистером Грандом и сделаем последние снимки. А пока вы разговариваете, я разберусь с Аленой.

Остальные согласно закивали.

Моего мнения никто не спрашивал, что хорошо, потому что у меня не осталось сил на умственную деятельность.

— Не бойся, я быстренько, — Джейк улыбнулся и подмигнул.

Слышала я такое от мужчин, нет уж, спасибо. Фыркнув, прошла мимо него, задев плечом. Это получилось случайно, от усталости, но привлекло странные взгляды остальных. Теперь подумают, что я — грубиянка, задирающая фотографов.

— О-хо-хо! — Джейк обнял меня за плечи. — Альена-Альена-Альена! — весело пропел, подводя меня к дивану. — Присаживайся, красавица, будем с тобой развлекаться!

— Дошутишься у меня! — пробормотала невнятно, всей спиной ощущая взгляды остальных. Получилось немного злобно. Джейк шутит, невинно заигрывает, но я не хочу осложнений. Только профессионализм во всем. И так уже отвлеклась со своей влюбленностью, до сих пор чувствую прикосновение директора к моей руке.

Послушно села на диван и подняла взгляд. На меня смотрят две пары осуждающих глаз — Эллен и Александр.

Журналист листает блокнот, не обращая на нас внимания.

— Ты останешься здесь, да, Алена? — проверяет Эллен.

— Да.

Знаю, что нельзя оставлять посторонних без присмотра, нас предупредили.

Эллен провела журналиста в кабинет. Александр не сдвинулся с места, он все еще смотрел на меня, словно дожидался определенной реакции.

Улыбнулась ему, получилось криво и неловко.

Александр зашел в кабинет, захлопнув дверь.

Знать бы, что его гложет.

Мягкие сумерки опустились на парк за окном. Уже поздно, хочется домой. Если я когда-нибудь стану главой фирмы, мне придется выносить такие безумные дни, фотовспышки и вопросы, повторяющиеся по три раза.

Мне многому предстоит научиться.

Я с удовольствием вытянула гудящие ноги.

— Устала? — Джейк снял вязаную шапку и размотал шарф. Скинул кожаную куртку на пол приемной.

— Очень.

После ухода остальных я успокоилась. В том, что Джейк со мной флиртует, криминала нет, да и не случилось ничего предосудительного. И вообще, Джейк очень приятный, а Гранд… он странный.

— Мне нравится тебя фотографировать, — сказал Джейк, и внутри что-то екнуло. Что-то женское, нуждающееся в комплиментах и в мужском поклонении. Джейк — профессиональный фотограф, работает с моделями, с самыми красивыми и ухоженными женщинами, но почему-то флиртует со мной. Ему нравится меня фотографировать. Когда перед ним в ряд стояли все стажерки, даже очень красивая Ева, он смотрел на меня. Фотографировал и смотрел. Улыбался только мне.

А он симпатичный. Голубоглазый, с приятной улыбкой.

Джейк провел ладонью по верху фотоаппарата и бросил на меня откровенный взгляд, намекая, что видит во мне что-то скрытое от других. Красивое и даже, чем черт не шутит, порочное.

— Я не фотогенична, — сказала смущенно.

Он удивленно поднял брови.

— Кто тебе сказал такую глупость? — Приблизившись, показал мне пару групповых снимков в окошке фотоаппарата. — Смотри! У тебя очень красивая улыбка. Динамичная, она оживляет черты лица, ты привлекаешь внимание. Доверься мне. Мы сделаем снимок прямо здесь на диване, получится отличный контраст с официальной фотографией мистера Гранда. — Джейк вопросительно поднял брови и, дождавшись моего кивка, прикоснулся к моим плечам. Помог принять нужную позу, повернуть и чуть наклонить голову. Осмотрев меня профессиональным взглядом, улыбнулся. — Будет очень красиво. Русская девушка по имени Алена. Обычная необычная выпускница. Будущее косметологии.

Я с трудом сглотнула. Комплименты и прикосновения Джейка не остались незамеченными моим телом. Дыхание сбилось, и я поневоле расправила плечи, выставляя вперед грудь.

Всего месяц назад я мыла полы в лаборатории, считала мелочь до следующей зарплаты и давала советы красоты пожилым домохозяйкам, слушающим радио, а теперь меня снимают для английских газет и телевидения, и обаятельный фотограф не сводит с меня глаз.

— Если не возражаешь, распусти волосы! — мягко просит он, включая освещение. Я послушно сняла заколку, и тяжелые локоны легли на плечи в беспорядке. — Позволь мне? — Джейк не собирался дожидаться согласия. Наклонившись слишком близко, он сосредоточенно колдовал над моей прической. Теплое дыхание щекотало ухо. Удовлетворенный результатом, он кивнул и сделал несколько снимков.

— Теперь посмотри вдаль и немного вбок… да, так, Алена, замечательно… еще пару раз… смотри, какой результат!

Он показал мне снимки мечтательной девушки с легким румянцем смущения. Действительно, получилось очень хорошо.

Джейк положил теплую ладонь на мое плечо.

— Оставь свои координаты, и я пришлю тебе пару фотографий! — Он посмотрел на меня с хитринкой.

Улыбаясь, я продиктовала телефон. Вот так бывает, случайно встречаешь человека, и между вами появляется связь. Приятная, легкая, ни к чему не обязывающая, но несущая в себе искорки возможностей.

Джейк меня не привлекает, как Гранд, но флирт с обаятельным фотографом намного разумнее, чем мечты об Александре Великом.

— Пойду-ка проверю, как дела у вашего директора, — вздохнул Джейк. — Мне еще его фотографировать, а тебе надо проверить цитату для газет, — напомнил он. — Так что жди!

Постучавшись, Джейк зашел в кабинет. Не успела я расслабиться, как он вышел обратно.

— Они уже закончили. Где у вас тут берут кофе?

— Кухня рядом по коридору.

Он остановился в дверях.

— Черт! Ты случайно не знаешь, какой кофе пьет мистер Гранд? Я забыл спросить.

— Обычный из кофеварки. Много молока и без сахара.

— А чашка есть любимая?

— Черная с надписью «Босс».

— А кофеварка сложная? — Джейк весело подергал бровями, намекая на необходимость моей помощи.

— Пойдем, помогу, — покачала головой в ответ на его задорную улыбку.

Его внимание мне льстит. Джейк должен спешить домой к роскошным фотомоделям, а он заигрывает со мной. Приятная мелочь посреди сложного дня.

Джейк достал нужную чашку и протянул руку к следующей.

— Ты будешь? — спросил.

— Нет, спасибо. Тут на две чашки не хватит. Подожди, я сделаю свежий кофе.

— Не надо, я и так уже слишком много выпил, а твоему директору хватит.

Вылив остатки кофе в кружку, Джейк поставил ее на стол.

— Я сбегаю в туалет, а ты отнеси ему, ладно? Не знаю, где у вас тут молоко.

Я фыркнула в ответ. Мужчины! А то не догадаться, где может быть молоко! Место есть такое загадочное, называется «холодильник». Я тоже не секретарь, чтобы делать начальнику кофе. Нелли, помощница Эллен, несколько раз заходила проверить директора, вот и поила бы его.

Джейк рассмеялся и вышел в коридор. Типичный красавчик, избалованный мужчина, привыкший получать свое. Небось, сам спросил директора, хочет ли тот кофе, а потом взвалил поручение на меня.

— Эй, ты, командир! — я выглянула в коридор. — Ты что, холодильника никогда не видел?

Джейк шагнул ближе и, подмигнув, чмокнул меня в нос.

— Эй! — поневоле улыбнулась его мальчишеской выходке, но все равно оттолкнула.

Негодник!

Добавив в кофе молока, я постучала в кабинет. Журналист стоял у двери, готовясь выйти в приемную.

— Ты вовремя зашла, — сказала Эллен и протянула мне лист бумаги. — Посмотри, Алена, как тебе эти цитаты из выступления?

Я поставила кофе перед директором. Тот посмотрел на кружку с легким недоумением.

— Много молока и без сахара, — пояснила я.

— Спасибо! — он пожал плечами и сделал глоток.

Я взяла бумагу у Эллен, пробежалась взглядом по тексту и кивнула.

— Хорошо. Спасибо, что позволили проверить.

— Тогда все готово.

Журналист попрощался с Александром, и мы вышли в приемную, оставляя директора в кабинете.

— А где фотограф? — спросила Эллен.

— Вроде в туалет пошел.

Она недовольно нахмурилась. Ну да, посторонним не положено ходить без сопровождения, но не идти же с ним в туалет?

В этот момент Джейк зашел в приемную.

— Мистер Гранд готов, — сказала Эллен, пропуская его в кабинет. — Когда закончите, вас проводят к выходу.

Джейк помахал мне на прощание.

— Я тебе позвоню! — подмигнул и закрыл за собой дверь кабинета.

Эллен посмотрела на меня с явным неодобрением.

— Я… мы ничего… он обещал прислать фотографии! — честно объяснила я.

Эллен пробежалась по мне взглядом, замечая румянец и распущенные волосы.

— Сделай любезность, Алена, дождись, пока придет Нелли, я ее сейчас вызову. Пусть посидит здесь. Кто-то должен проводить фотографа к выходу, а я занята, — она кивнула в сторону дожидающегося журналиста.

— Так я же здесь…

Эллен перебила.

— Нет. Я позову Нелли, она на подхвате.

Эллен ушла вместе с журналистом, а я дождалась появления Нелли, той самой, которая подготовила меня к выступлению. Бросив прощальный взгляд на кабинет директора, я направилась в свой отдел, он следующий по коридору. Умылась прохладной водой, посидела в тишине. Дрожащие полосы вечернего освещения окрасили руки в желтый цвет. Подошла к рабочему месту. За сегодняшний день я не сделала ни грамма работы, хотя интервью и фотосессию иначе как тяжким трудом не назовешь. Проверила почту, открыла рабочий файл и задумалась. До перевода в лабораторию осталось очень мало времени, хорошо бы закончить хоть что-то полезное за этот месяц. Я помогаю составить маркетинговый план одного из брендов на следующий квартал. Сыворотка «Вернуть юность». Если начальница одобрит последнюю версию без особых замечаний, то хоть будет, что написать в резюме.

Меня отвлек крик в коридоре. В тишине вечернего здания резкий звук неприятно резал слух.

Я посмотрела на часы. Сколько времени я провела за работой? Полчаса? Дольше? Обычно к этом времени в здании остаются только единичные усердные работники.

Вышла в коридор и прислушалась. Звуки доносятся из приемной директора. Уже не крики, а, скорее, сдавленные восклицания. Сначала я шла медленно, прислушиваясь к шуму, потом побежала, ускоряясь. По спине пронеслась дрожь неприятного предчувствия.

В приемной металась встревоженная Нелли. Она тыкала пальцами в кнопки телефона, на щеках багровели пятна нервного румянца.

— Я вызвала ночную охрану, они смогут оказать первую помощь! — всхлипнула она. — Не могу дозвониться Эллен! Они с журналистом пошли в бар…

Нелли всплеснула руками и снова забегала по приемной. Очки соскользнули с переносицы и упали на ковер.

— Что случилось? — потребовала я, однако ноги уже сами несли меня к двери кабинета.

Александр лежал, удобно устроившись на столе, и… спал?

— Я не могу его разбудить! — Нелли бежала вслед за мной, под ее подошвой хрустнули очки. — Фотограф вышел из кабинета, он торопился, и я проводила его до выхода. Потом вернулась и зашла проверить, не нужно ли что мистеру Гранду. А он спит!

— Так может, он устал… — в горле горело и царапало. Очевидно, что Александр не спит, хотя бы потому, что от визга Нелли очнулись бы даже мертвые.

О, Господи, ну у меня и выражения!

— Я тоже сначала так решила, но ведь фотограф только что вышел… мистер Гранд не успел бы заснуть… — голос Нелли сорвался в нервное рыдание, — а потом я заметила, в какой позе он лежит.

Я подошла к столу.

— Не волнуйтесь, Нелли, я смогу оказать первую помощь, — заверила сипло.

Одна рука Александра безжизненно свисает до пола, ноги вывернуты в неудобной позе. Так не спят.

— Александр! — крикнула. Внутри все сотрясается от ужаса, дурное предчувствие закручивается ледяной бурей.

Взяла его за руку, потом отпустила, и рука упала, покачиваясь. Дыхание ровное, спокойное. Пульс нормальный.

Трясти Александра нельзя, вдруг сломана шея.

В комнату зашли двое мужчин из ночной охраны.

— Отойдите! — оттеснили меня в сторону, охватили взглядом стол и нас с секретарем заодно.

— Мистер Гранд без сознания, тонус понижен, он не двигается, не отвечает на громкие вопросы, — протараторила я, вжав ногти в ладонь. — Дыхание нормальное, пульс тоже.

— Ждите здесь! — строго сказал охранник. — Второй уже набрал номер скорой помощи, повторяя мои слова. — Без сознания… тонус понижен… да, дышит нормально… — Наклонился, чтобы проверить. — Пульс в норме… — отодвинул трубку от уха. — Когда в последний раз видели его в сознании?

Мои губы дрожат, мысли бьются в панике. Словно мое тело знает правду, которая скрывается от разума.

— Ннне знаю… полчаса назад… наверное…

— Он не жаловался на что-нибудь? Давление за грудиной? Головная боль?

— Я с ним не разговаривала. Выглядел вроде нормально. Нелли, попробуйте снова набрать Эллен, она была с мистером Грандом во время последнего интервью.

Нелли сидит на стуле у окна, руки скрещены на груди, пальцы впились в плоть. Раскачивается на месте и плачет. Она слышит мои слова, но не реагирует, напрочь закрылась в своих переживаниях.

Подхожу к ней и беру за руку. Сжимаю и трясу, чтобы привести женщину в чувство.

— Все будет хорошо, Нелли, только позвоните Эллен. Я не знаю ее номер.

Она наконец кивает, достает телефон и близоруко водит пальцем по экрану.

Охранник снова обращается ко мне.

— Мистер Гранд принимает какие-нибудь лекарства?

— Я ничего о нем не знаю, я стажерка. — Голос звучит почти виновато.

Я действительно ничего о нем не знаю, хотя в фантазиях уже прожила с ним целую жизнь. Счастливую.

Двое мужчин колдуют над директором, разговаривая с диспетчером скорой помощи.

Александр издает грудной, глубокий стон, и я подбегаю ближе, пытаясь разглядеть, что происходит.

— Да, на сильную боль реагирует, — говорит охранник в телефон. — Двигает руками симметрично, будем надеяться, что не инсульт. Похоже на глубокий сон. Нет, таблеток рядом нет. — Охранник повернулся ко мне. — Он снотворное принимает?

Я пожала плечами. Мужчина наклонился, принюхался к чему-то.

— Нет, необычного запаха нет. Рядом чашка… — Охранник наклонился над ней, не касаясь. — Кофе с молоком, осталось немного на донышке…

Он продолжал говорить, но я не слушала. Оглохла или заставила себя оглохнуть, чтобы не быть частью происходящего. Опустилась на пол у окна и закрыла глаза.

Очнулась, когда меня дернули за плечо.

— Вы трогали что-нибудь в кабинете? — спросил второй охранник.

— Нет. — Я посмотрела по сторонам, только сейчас замечая беспорядок в бумагах, открытые ящики стола и распахнутый шкаф. Из меня выйдет никудышный детектив, я ничего не замечаю. — Полчаса назад на столе стопками лежали журналы и проспекты, очень аккуратно. Нас фотографировали. Шкаф был закрыт, стол тоже, — добавляю бесцветным тоном.

— Вы в порядке? — спрашивает охранник, замечая мою бледность.

Нет, я не в порядке.

— Я подожду в приемной.

На полусогнутых ногах я вышла из кабинета и опустилась на диван.

— К вам будут еще вопросы, — крикнул охранник вслед.

Не сомневаюсь. И не только вопросы.

Я не знаю, о чем думать, потому что мысли, которые лезут в голову, — они невозможны. Неудобоваримы. Нереальны. Я не позволяю им развернуться в моем сознании, с силой выталкиваю наружу.

Александр без сознания. Его кабинет в беспорядке, как после обыска.

Джейк.

Джейк.

Джейк.

Я повторяю про себя имя фотографа и безучастно слежу за происходящим.

Охранник встречает бригаду скорой помощи, с ними в приемную вбегает запыхавшаяся Эллен.

Из кабинета доносятся отдельные фразы:

«Мистер Гранд принимает какие-нибудь лекарства?»

«У него здоровое сердце?»

«Кабинет был в полном порядке, когда я уходила». — Эллен всхлипывает.

«Он запирает эти ящики? Здесь на некоторых бумагах штамп «Конфиденциально»»! — Охранник взволнован, как и остальные.

«Да, запирает, но вот его ключи на столе. Ими могли воспользоваться. Вот телефон на столе, к нему тоже можно получить доступ… и компьютер…» — Эллен сбивается.

«Я проводила фотографа и вернулась, а мистер Гранд спит. Фотограф ничего не сказал, когда вышел из кабинета». — Нелли защищается, словно ей предъявили обвинения.

«Дыхание в норме, зрачки реагируют на свет, но медленно. Рефлексы снижены, реакция на болевые стимулы присутствует. Двигает конечностями симметрично. ЭКГ в норме. Возможных причин его состояния несколько, в том числе черепно-мозговая травма или отравление».

«Трудно сказать, все ли на месте, пока мистер Гранд не придет в себя. Он хранит большинство документов в электронном виде, но некоторые…» — Эллен снова не может закончить фразу.

«Что он ел и пил этим вечером?»

«Алена принесла ему кофе».

«Кто такая Алена?»

Вот именно, кто такая Алена, и зачем она принесла ему кофе???

В основании позвоночника зарождается дрожь. Нехорошая.

Разум пока что не в силах охватить весь масштаб происшедшего, он еще не понял причин, не связал вместе все улики, но инстинкты не обманешь. Случилось нечто плохое, жуткое, коварное. И я нахожусь в его эпицентре.

Я и Джейк, Джейк, Джейк…

Александра увозят, и в приемной появляется мужчина средних лет.

— Лоренс, спасибо, что приехал так быстро! — Эллен всхлипывает.

Лоренс, советник Гранда

Они говорят об Александре, о полиции, о мотивах преступления. Я слышу слова «промышленный шпионаж». Шпионаж.

Мерзкое слово, слишком много шипящих звуков.

— Я оставила Александра с фотографом, и Нелли была рядом! — Эллен пытается говорить уверенно, оправдать себя, ведь она отвечала за съемки. Однако ее голос дрожит. — Мы всегда так делаем и во всем следовали правилам! Фотограф акк… — непроизвольно всхлипнула, — аккредитованный… нам прислали списки, всех проверили… как всегда. Ничего необычного! — Эллен тараторит, волнуется. — С согласия Александра я пошла проводить журналиста… ты ведь знаешь Тима. Мы зашли в бар, чтобы обсудить пару вопросов. В приемной остались Нелли и стажерка, — продолжает она. Наверное, Эллен стыдно, потому что в момент преступления она пыталась устроить личную жизнь с журналистом.

— Почему отпустили охрану? Они были с вами целый день? — спрашивает Лоренс с французским акцентом.

— Пока шли съемки, да. Но потом остались только двое гостей, а нас четверо. Мы никогда не используем охрану в таких ситуациях, ты же знаешь правила. Особенно когда гости — знакомые люди.

— Ты знаешь фотографа? — в голосе Лоренса слышалась усмешка.

— Мы знаем Тима, журналиста, а фотограф — из газеты. Мы все время сотрудничаем, и они прислали одного из своих обычных.

— Но лично ты его не знаешь?

— Нет, но…

— Получается, он не совсем обычный, а? Его проверили на входе?

— Удостоверение, да. Лоренс, мы все сделали как положено!

— Почему фотограф остался наедине со стажеркой?

Эллен всхлипнула.

— Это не запрещено, а она лучшая… и мы всех стажеров обучили заранее. Нелли была рядом, да и мы зашли в кабинет всего на несколько минут!

— Но этих минут оказалось достаточно, не так ли, Эллен? — Лоренс смеется, и меня тошнит при мысли, что мне тоже придется с ним разговаривать. — Гранду ведь подсыпали в кофе какую-то дрянь, да? Они нас удивят чем-то экзотическим, или это рогипнол? Кетамин? — Эллен не успевает ответить, как снова раздается вкрадчивый голос француза: — А теперь вопрос на миллион фунтов: какого лысого дьявола ваши стажерки носят кофе директору компании?

— Они не носят… они его вообще не видят… я… я не знаю… Алена сказала, что Джейк сделал кофе и попросил ее отнести Александру.

— Посторонний мужчина, гость компании сделал кофе директору и попросил отнести?

— Да.

— И она так и сделала. Взяла чашку из чужих рук и пошла к Гранду.

— Да.

— И это — ваша лучшая стажерка? — Лоренс снова смеется. — Да уж, дела совсем плохи. Эллен, я не удивлюсь, если этот ваш Джейк пришел, чтобы разведать обстановку, но когда столкнулся с такой преступной наивностью, то не смог удержаться.

Тишина.

Невыносимый стыд бьется в моей груди вторым сердцем.

— А мой идиот друг, похоже, тянет в рот все, что ставят перед его носом, — насмешливо продолжает Лоренс. — Размяк он тут у вас, расслабился. Она хоть симпатичная?

Эллен не отвечает.

В кабинете раздаются шаги и шелест бумаг.

— На столе всякая рекламная ерунда, статьи, журналы. Это и понятно, ведь в кабинете весь день были посторонние, — продолжает Лоренс. Он говорит так, словно читает лекцию и одновременно отдает приказы. — Александру что-то подсыпали и перерыли весь кабинет, не пытаясь скрыть следы. Запертые ящики открыты ключами Александра, следов взлома не вижу. У Гранда патологическая страсть к порядку, все лежит бумажка к бумажке, не он учинил этот беспорядок. Но я сомневаюсь, что в бумагах есть что-то важное. Вот, посмотрите, это же старье! Гранд предпочитает электронный формат. Меня больше волнуют его компьютер и телефоны, особенно телефоны. У него их два, рабочий и личный. Чтобы в них влезть, достаточно приложить подушечку пальца к кнопке. Я вижу только один телефон, где второй? Вопрос в том, что именно они искали и нашли ли. Мне срочно нужны записи со всех камер на этом этаже, а также на лестнице, в фойе и снаружи здания. На них только видео или звук тоже? — Видимо, ему отвечают отрицательно, потому что он хмыкает: — Типично!

В отличие от остальных, Лоренс совершенно спокоен или пытается таковым казаться.

Охранник выходит из кабинета, хлопая дверью приемной.

Раздается всхлип, я не могу понять, мужской или женский.

Дальше все смешивается в кучу, события, люди. Ошпаренный муравейник. Слишком много голосов, звонков, шума. Особенно эмоций, их много до неприличия. Часы утекают один за другим, ночь гасит огни тихого пригорода.

Я срослась с диваном, не встаю уже несколько часов, почти не моргаю. Смотрю по сторонам и не верю в происходящее. На меня тоже смотрят, особенно Лоренс.

События нанизываются на нить ночи одно за другим.

Подтвердилось, что причиной состояния Александра было снотворное.

Планируется два параллельных расследования — отделом безопасности компании и полицией.

Мне задали вопросы, очень много вопросов. Я перечислила все события, начиная с обеда. Дважды. Описала фотографа. Три раза, как для интервью. Опознала его на снимках с камер наблюдения, сначала боком, а потом в шапке и шарфе. Кончик носа и скула, несомненно, принадлежали Джейку.

Чашку вынесли из кабинета. Видели бы вы, как осторожно переливали кофе для тестирования. Кофе, который я принесла мужчине, в которого влюблена, стал уликой.

После этого я заперлась в кабинке туалета, где меня долго выворачивало наизнанку. Это не помогло.

Глаза настолько сухие, что больно моргать. Тело окаменело от ужаса. Я не могу сделать глоток воды, я забыла, как глотать. Набираю полный рот воды, беспомощно дергаю шеей и сплевываю.

Я хочу закричать, но не могу. Хочу, чтобы кто-то взял меня за руку, обнял, успокоил. Такое чувство, что стою на пороге конца света и ничего не могу сделать, чтобы предотвратить беду. Потому что уже поздно.

Лоренс — личный советник Александра по вопросам безопасности, я узнаю об этом с его собственных слов. Я заверяю его, что не виновата, в который раз повторяю всю историю. Но это не помогает.

К счастью, Нелли пришла в себя, она говорит связно и уверенно, ее компетентность не вызывает сомнений, как и ее репутация. Я обожаю Нелли, хватаюсь за нее, как за спасательный круг. Благодаря ей, а также записям с камер видеонаблюдения, события вечера расписали по минутам, и с меня спало одно из возможных обвинений: в документах директора копалась не я.

…Когда Эллен с журналистом уходили, Александр был в порядке.

…Нелли сразу поднялась в приемную, где и оставалась, пока не вышел Джейк. Его долго не было, но, по словам Нелли, из кабинета доносились голоса и смех, поэтому она ничего не заподозрила.

…Чтобы проводить Джейка к выходу, потребовалось не больше трех минут.

…Камеры в коридоре подтвердили, что я не возвращалась, пока не услышала крики Нелли.

Я незаметно выдыхаю, радуясь первой хорошей новости: есть доказательства, что я не могла обыскать кабинет директора.

Однако я могла посодействовать преступлению, подсыпав Александру снотворное. Потому что Джейк предложил мне деньги. Или… потому что он мне понравился.

Я читаю эту уверенность в глазах мужчины по имени Лоренс.

Он гипнотизирует меня долгим изучающим взглядом. Следит за моей реакцией, за словами и мимикой. Моя агония доставляет ему удовольствие.

Саму Нелли тоже проверят, как же без этого, но тридцать лет преданности компании и безупречный послужной список, безусловно, говорят в ее пользу. А я — новенькая иностранная стажерка, которая принесла директору кофе и на глазах у всех флиртовала с фотографом. И не просто фотографом, а тем самым, который оставался наедине с Александром очень долгое время.

Само собой, в кабинете Гранда камер нет. Камера у входа в приемную запечатлела, как мы с Джейком дружно идем делать кофе, и как я несу причинный напиток директору с улыбкой на наивном лице.

Есть еще камера у входа на кухню, и она подарила нам очаровательный кадр, в котором я высовываюсь в коридор, а Джейк целует меня в нос.

Причем этот паршивец знал, где находится камера. Он отворачивается от нее, прикрываясь мной.

А я улыбаюсь во все 32 зуба.

Если бы камеры в коридоре записывали звук, я бы доказала, что мы с Джейком не в сговоре.

А так…

Я и до этого была под подозрением, потому что принесла директору кофе, но мне показывали записи и фотографии с целью опознания. Однако после кадра с поцелуем меня отстраняют от обсуждения. Выпроваживают в соседнюю комнату с просьбой подождать. Со мной никто не разговаривает.

Почти никто.

— Как дела у мистера Гранда? — спрашиваю я. — Ему лучше?

— С Александром все будет хорошо, — отвечает Лоренс с задержкой.

Меня отпускают домой, назначив встречу на девять часов утра.

Меня отпускают, потому что нет состава преступления. Или мне так кажется, потому что от страха я потеряла разум.

Я бреду в темноте, избегая освещенных участков аллеи. Бесшумно вхожу в квартиру, запираюсь в комнате и лежу до восьми утра, невидяще глядя в потолок. Подбрасываю в воздухе возможные сценарии, дрожу от холода под двумя одеялами.

Александр Великий. Прости меня, прости меня, прости меня, Александр. Алекс, Саша, Сашенька. Прости меня! Я дура, бестолковая и невезучая. Меня использовали, нагло и беспринципно.

Я виновата. Виновата. Виновата. Виновата в глупости. В том, что стала мишенью. Что не догадалась, не остановилась, не отказалась. Не заподозрила.

Александр никогда бы не попросил незнакомого фотографа, гостя компании, принести ему кофе, и не согласился бы на его предложение. О чем я думала?

А вот и проблема — я не думала. Вообще. Сделать кофе — это так просто. Так невинно.

Мы с директором обсуждали кофе после обеда. После просьбы Джейка мне стало приятно, потому что я знаю, какой кофе любит Александр.

Мужчина, в которого я влюблена.

Задним умом мы все мудры. Почему я вовремя не опомнилась? Ведь директор явно удивился, когда я поставила перед ним кофе, так почему я не спросила, заказывал ли он напиток?

Все было бы по-другому.

Будущее темнеет перед глазами при мысли о случившемся.

Я не боюсь за себя, я справлюсь с этим кошмаром, докажу свою невиновность, только пусть с Александром все будет хорошо. Пожалуйста. Я волнуюсь только о нем.

Нет ничего хуже неизвестности.

Джейк. Джейк. Джейк.

Понять бы, для чего он это затеял. Что искал.

Я не знаю, во что ненароком ввязалась. Кому помогла. Какова их цель.

Как в игре «Из двух зол»… Преступление и позор, позор и преступление.

--

4 — Ангелы Чарли — телесериал 1970х годов о частном агентстве расследований, в котором красивые девушки-агенты работали на мужчину по имени Чарли.

Глава 3. На острие славы

— Мисс Сероува.

— Пожалуйста, называйте меня Алена.

— Альена.

— Пусть будет Альена.

— Будьте добры, расскажите нам еще раз обо всех событиях, начиная с вашего знакомства с фотографом.

— С Джейком?

— Вы уверены, что его так зовут?

— Он так представился.

— Вам?

— Он представился мне, но рядом в приемной были остальные стажерки. Вы же можете проверить его имя и аккредитацию! Ему выдали бейдж, он должен был вписать имя в регистр посетителей, Эллен проверила его аккредитацию…

Почему они спрашивают меня о Джейке??! Я его НЕ ЗНАЮ!

Я не знаю мужчину, который поцеловал меня перед камерой видеонаблюдения.

— Вам знаком мужчина на этих фотографиях?

Смотрю на три снимка. Качество не очень, но это Джейк. Вязаная шапка, замотанный шарф, лицо еле видно. А вот меня видно отлично, я поднимаюсь по лестнице рядом с ним. Второй снимок до начала фотосессии — Джейк стоит в фойе, боком к камере, заполняя свои данные в регистре посетителей. Третий — когда мы фотографировались у входа в здание, Джейк держит в руках фотоаппарат.

— Да. Это фотограф, который назвался Джейком. Он поднялся вверх одетым и разделся в приемной мистера Гранда, как и остальные. Без шапки он заходил в кабинет, на кухню и в туалет, но там камер нет.

— Откуда вам известно, что там нет камер?

Молчи, Алена! Молчи и не говори лишнего!

— Потому что после инцидента я участвовала в просмотре записей и слышала слова охранников. Кухня очень маленькая, скорее, закуток, и камера находится в коридоре у входа. В приемной камера тоже у самой двери.

— Вы уверены, что этот мужчина — фотограф? — спрашивают после паузы.

— У него был фотоаппарат… и лампы… и жилет с кармашками, в которых… Я не знаю.

Мужчины смотрят на меня долгими взглядами. Наверное, их учат, как деморализовать человека, и так балансирующего на грани истерики.

— У нас имеются сведения, что вас с фотографом связывали… неформальные отношения.

— Никаких отношений нет и не было. Он… флиртовал со мной, а я отвечала на его вопросы из вежливости.

— Что произошло дальше?

— Остальные ушли, а мы с Джейком остались в приемной.

— Зачем? ...