Каролина Бринкманн Бездушные

Для О. и О.

Потому что нас объединяют прекрасные воспоминания.

Caroline Brinkmann

DIE VERAITEN

ONE Verlag in the Bastei Lübbe AG

© 2018 Bastei Lübbe AG, Germany

Umschlaggestaltung: FAVORITBUERO, München

© Зайцева Д. Л., перевод на русский язык, 2019

© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Страна Хоуп

ВЫСШИЕ ОКРУГА:

Авентин

Это резиденция правительства. Гигантский город в самом центре страны Хоуп. Здесь живут Благословенные, или люди, чьи гены позволяют называть их Единицами или Единицами с плюсом. Те, кто родился в Авентине Двойками, должны либо покинуть округ, либо стать прислугой.

Рубиновый округ

Это ослепительно красивое место, в округе процветает искусство и живут люди разных культур. Торговцы, коллекционеры и художники со всех уголков страны собираются здесь.

Серебряный округ

В отличие от остальных округов этот достаточно мал, но при этом невероятно богат. Именно здесь решают, что вся страна увидит в своих ТехДеках. Серебряный округ несет ответственность за политический курс страны и развлекательную программу.

ИНДУСТРИАЛЬНЫЕ ОКРУГА:

Серый округ

Это главный индустриальный округ. Состоит в основном из заводов и домов, в которых проживают рабочие. Заводы выделяют загрязняющие воздух вещества, смог, что способствует невероятному проценту заболеваний среди жителей округа. В некоторых районах округа нельзя обойтись без специальной защитной одежды и масок, фильтрующих воздух.

Желтый округ

Он находится под землей и над землей, а также частично расположен на территории других округов, так как охватывает все электростанции и линии электропередачи, обеспечивающие электричеством всю страну. Обитают в округе в основном дроны.

Черный Панцирь

Это место, где часовые, армия страны Хоуп, получают образование. Представляет собой главную крепость, но и на остальной территории страны есть маленькие крепости, принадлежащие часовым и Черному Панцирю.

Белая Жемчужина

Этот округ – научный центр, который связан с Авентином скоростными поездами. Также из столицы в это место легко добраться на планере. Здесь есть много секторов, в которых ведутся медицинские, биологические или технические исследования.

Питч

Расположен в горах на западе. Здесь находятся шахты, в которых принудительно работают преступники и их семьи. Кроме того, в округе живут часовые и обитают дроны, следящие за порядком.

ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ОКРУГА:

Зеленый округ

Как регион, ориентированный на сельское хозяйство, он занимает почти всю страну до самого моря на юге. Состоит из полей, лесов, ферм и небольших деревень. Большинство жителей – Двойки. Люди с лучшими генами часто покидают это место, чтобы найти работу в высших округах.

Лазурный берег

Этот округ – место на севере страны, где располагаются основные запасы воды. Огромные болота, соленые озера и реки тоже считаются частью округа. В основном здесь проживают рыбаки. Многие из них живут на лодках, плотах или в плавучих деревнях.

Часть 1 Потерянные

Они сказали:

– Тебе понравится твоя работа.

О том, что работа будет состоять в пребывании с отмороженной задницей в одинокой сторожевой вышке, когда единственное, что остается, это пялиться в небо, они, конечно, умолчали. Все эти меры нужны были для того, чтобы охранять стену. Стену, которую никогда не атаковали и которая, по мнению Мура, никогда не падет. Она защищала страну Хоуп от того, что было снаружи. А снаружи Мур видел только туман, грязь и пару заплутавших мутантов.

– Туман смертельно опасен, – говорили другие часовые. Но Мур был уверен, что это были обычные слухи, которыми пытались напугать новобранцев. Для него это был стандартный вонючий и скучный туман, протянувшийся по лесу. Истории о том, что из-за кислотного дождя и патогенных возбудителей группа исследователей погибла там за несколько дней, его не пугала.

У него была самая скучная работа во всей стране. Ему казалось, что часовые явно его недооценивают. Это объясняло то, почему они сослали его на западную границу страны.

Мур вздохнул, закинув оружие за спину, и наклонился к перилам. Он снял свой шлем и поставил его на пол. Если бы его начальник заметил это, у Мура были бы проблемы. Но начальника нигде не было видно.

Он потянулся к своему ремню за бутылкой, в которой должна была быть вода. На самом деле там чай с сиропом. Мур поднес бутылку к губам и сделал глоток. Тепло разлилось в животе, мысли стали легкими и невесомыми. Он запрокинул голову назад и смотрел на серое небо над собой: по нему проплывали тяжелые тучи. Еще пара часов, и придет его сменщик.

На стену долгие годы никто не нападал. Тем более на Одинокую Ракушку, которую охранял Мур: за туманом были крутые скалы и глубокие пропасти безымянных гор. Они окружали шахты Питча, поэтому сбежать из самого темного округа было невозможно. Особенно когда шел дождь, ведь тогда скалы становились смертельно скользкими. Один неверный шаг – и ты падаешь с одного из многочисленных обрывов. В Питче почти всегда шел дождь.

Мур смотрел в небо в надежде увидеть между густыми тучами планер, который его заберет. Он уже скучал по свои отапливаемым апартаментам, сухой одежде и смешному шоу в ТехДеке.

– Одинокая Ракушка, постовой 341 Дельта!

Это был он. Мур вздохнул и надел шлем, чтобы ответить.

– Отчет с контрольного пункта! – потребовал говорящий.

– Все спокойно, никаких особенных происшествий. Постовой 341 Дельта отчет завершил.

Для того, что называлось «вечной войной» за пределами страны, было явно слишком мало самой войны. Даже мутанты и старые машины, живущие по ту сторону стены, не могли пересечь горные хребты.

Мур хотел снова снять шлем, как вдруг услышал еще что-то:

– Медвежий лев вызывает воробьиного голубя!

Мур облегченно вздохнул, узнав знакомый голос.

– Почему я воробьиный голубь? – удивленно спросил он.

– Потому что ты похож на него, – ответил его друг Сэм.

– Ах так? – спросил он с наигранным негодованием.

– Ну да, твой острый нос, твои круглые глаза…

– Вот почему… – Мур рассмеялся.

– Ну и? Как там стена?

– Пока стоит.

– Ты по мне скучал? – это было больше утверждение, чем вопрос. Его голос звучал очень уверенно.

– Не-е-ет! – спокойно ответил Мур. – У меня было столько дел! Ну, ты знаешь. Ох уж эта вечная война тут снаружи…

– Вечная война со скукой, – добавил Сэм.

– Ладно, ты прав, я думал о тебе…

В это мгновение туман за стеной начал двигаться. Мур сначала подумал, что это был планер со сменщиком, который хотел с ним пошутить. Пролететь над стеной – одна из любимых забав часовых. Не слишком низко, но достаточно, чтобы почувствовать себя смелым и напугать того, кто стоит на посту. Над самой стеной была целая сеть дронов и сенсоров, сообщавших об опасности извне.

– Как часто ты обо мне думал? – спросил Сэм.

– Тихо! – прошептал Мур, и его друг недоверчиво засмеялся.

– Ты меня затыкаешь? В тот самый момент, когда я хотел открыть тебе душу…

– Там что-то есть. – Мур достал свой ТехДек, который лежал в сумке, чтобы проверить, зафиксировали ли сенсоры движения снаружи.

– Что там может быть? – спросил Сэм. – Наверняка просто какой-то технический сбой…

– Помолчи минутку, – Мур поднял козырек своего шлема.

Каллисто! Он не включил свой ТехДек, потому что не думал, что тот ему пригодится.

– Я начинаю бояться, Мур, – услышал он голос Сэма.

Мур проигнорировал слова друга и провел дрожащими пальцами по экрану.

Наконец-то! ТехДек загрузился, но сенсоры не были повреждены. Они вообще не зафиксировали никакого движения. Как будто они были выключены.

– Что за…

– Мур! Если это шутка… – ругался Сэм. – Ты опять выпил слишком много чая с сиропом?

Но друг ему не ответил. Он уставился в ТехДек, чтобы узнать о состоянии дронов за стеной. Именно в этот момент один из них подлетел к нему, а за ним – бо́льшая часть сенсорной станции.

– Каллисто! – Он побежал в укрытие, и устройства ударились об стену прямо под ним.

– Что происходит?! – из-за паники в голосе Мура Сэм тоже начал волноваться. – Ты опять уронил оружие? В этот раз я не буду тебя прикрывать…

– Нет. – Было бы гораздо лучше, если бы Мур просто уронил оружие. Он не смог найти слов, чтобы описать то, что вышло из тумана. Ничего, кроме:

– Каллисто!

1

Обычные, нетренированные люди могут задерживать дыхание примерно на минуту. На третьей минуте они начинают терять сознание.

Рейна могла задержать дыхание на тринадцать минут. Она сидела в холодном пузыре с водой, закрыв глаза. Внутри было так тихо, что казалось, даже время останавливается. Мир снаружи был далеко, и так же далеко были все проблемы и печали, раньше не дававшие покоя. Она чувствовала себя в безопасности, когда оставалась здесь в одиночестве.

Рейна открыла глаза и увидела тень, которая беспокойно ходила вокруг пузыря. Это был Найф, которому Тиберий приказал защищать Рейну. Прежде всего от самой себя.

Она почувствовала, как ее легкие начали гореть, но осталась под водой. Длинные волосы закрывали ее словно красной вуалью. Когда она двинула головой, пряди шевельнулись, будто живые.

Обычные люди могли видеть только очертания предметов под водой, но Рейна не была обычным человеком. Она была Благословенной, идеальной в генетическом плане. Было столько всего, чего она еще не знала о себе. Столько разных возможностей, которые она никогда не считала особенными только потому, что всю жизнь принимала их как само собой разумеющееся. Иммунитет к бактериям и вирусам был одной из особенностей Благословенных. И неспособность к рождению детей, потому что быть идеальным – неестественно с точки зрения природы. Это были только некоторые из всех черт, отличавших Благословенных от обычных людей.

Рейне было смешно от этого. Она выросла обычным человеком. На самом деле даже обычным человеком она себя назвать не могла: она была призраком, исключенным из системы и не имевшим никаких прав. Она и мечтать не могла о том, что однажды станет одной из этих всесильных существ, управляющих страной.

А теперь, когда она познакомилась с настоящими Благословенными, они не казались ей такими уж всесильными.

Рейна увидела, что Найф остановился, нахмурившись. Он, казалось, подумывал над тем, чтобы запрыгнуть в пузырь и вытащить ее.

«Не переживай, я не собираюсь себя убивать», – подумала Рейна, не двигаясь.

Она размышляла об этом после того, как потеряла самое важное, что у нее было на этом свете. Тогда боль была просто невыносимой.

Но она пока что оставалась здесь. Пока что.

Рейна открыла рот и сказала ее имя:

– Шторми.

Маленькие пузырьки поднялись из ее рта, запутываясь в волосах.

– Шторми. – Сердце девушки было разбито, она почувствовала, как ее глаза наполняются слезами, растворяющимися в воде. Она съежилась и прошептала: – Мама…

Рейна скучала по ее теплоте и любви. В Авентине едва ли можно было почувствовать что-то подобное.

Судя по всему, Найф решил ее спасти. Он надел дыхательную маску и вытянул руки, чтобы запрыгнуть в пузырь, но Рейна не нуждалась в его помощи. Она снова вздрогнула, и, словно стрела, вырвалась из пузыря. Ее голова прорвалась сквозь мембрану, и тело выскользнуло наружу. Девушка приземлилась на пол, усыпанный зеленой и синей мозаикой. Такими же яркими были стены и потолок, окружавшие три плавающих в воздухе пузыря.

Как только Рейна оказалась снаружи, она почувствовала слабость и тяжесть, ведь она снова оказалась во власти гравитации. Рейна убрала запутанные волосы с лица и поспешила к лифту, не обращая внимания на своего телохранителя. Она знала, что он все равно пойдет за ней. Он всегда так делал. Правда, в этот раз он напрасно бросился в воду.

Рейна вошла в лифт. Во время поездки она задерживала дыхание: ей не нравилось чувствовать себя заключенной в замкнутом пространстве, поэтому она отвлеклась на капли, бегущие вниз по ее телу и собиравшиеся в лужицу под ее босыми ногами.

На самом деле на этаже с пузырями кроме летающих бассейнов были специальные сушильные устройства, прямо как Гли, программы-ассистента, следящей за домом и гардеробом. Но Рейна не хотела сушиться. Она потрогала свой водоотталкивающий купальник, который, в отличие от нее, был абсолютно сухим.

Двери лифта открылись, и девушка шагнула в пустую гостиную. Раньше здесь можно было встретить Андромеду или Бишопа.

Она остановилась на месте. Как и всегда, при воспоминании о них у нее в горле образовался ком. Из-за горя, вызванного смертью Андромеды.

Из-за ярости в случае с Бишопом. Потому что представитель предал ее. Она доверяла ему, а он обо всем рассказывал Шипам.

Ее руки сжались в кулаки.

Мать была права: никому нельзя доверять. Тиберий тоже так считал.

Ее отец всегда говорил:

– Никогда никому не доверяй.

– Что насчет тебя? – спросила она однажды.

– Ты можешь верить, что я желаю тебе только лучшего, потому что я твой отец. Потому что в тебе мои гены.

Но прежде всего Тиберий хотел, чтобы все хорошо было у него самого. Поэтому у него был амбициозный план: стать следующим правителем страны Хоуп.

Сейчас, после того как король Максимус пал жертвой Шипов во время теракта, королева Пенелопа была единственным правителем Авентина. Она не хотела искусственно заполнять пустоту, которая осталась после смерти правителя, поэтому не торопилась называть нового короля.

– Пусть выборы решают, кто будет следующим королем. Не существует легких путей достижения этой почетной должности. Хотя ничего подобного и не происходило раньше, мы должны защитить наши традиции.

Ситуация в стране была напряженной и сложной, люди боялись. Шипы нарушили их священную безопасность и доказали, что все уязвимы. Сначала во время взрыва на празднике округов, а затем с помощью нападения во дворце.

Теперь стремление к миру, безопасности и процветанию оказалось под угрозой, и граждане требовали решения. Самого быстрого, которое Тиберий как глава Черного Панциря только мог предложить: больше дронов, больше солдат и аресты потенциально опасных людей с плохими генами. Это все звучало достаточно просто, и Тиберий делал все, что мог, чтобы претворить свой план в жизнь.

– Людям нужен кто-то, кто будет действовать. Поэтому я действую, – оправдывал он себя. – Это правильно, дочка. Мы не можем позволить, чтобы наша система пала жертвой хаоса. Поверь мне.

Нет, единственным, кто заслуживал слепого доверия Рейны, была Шторми. Ее мать.

– Она не твоя мать. Она похитила тебя и врала на протяжении всей твоей жизни. Она обманула тебя, потому что хотела, чтобы ты осталась с ней, – сказал бы Тиберий. – Она недостойна твоего доверия.

Это было неправдой. Шторми не сказала всю правду, она умолчала о том, что была суррогатной матерью Рейны, но ее любовь была настоящей. Правдивее, чем все, что только можно представить себе в Авентине. Поэтому Рейна будет всегда думать об этом, чтобы не обезуметь. Иначе одиночество сведет ее с ума.

Рейна забежала в свою комнату, бросилась на кровать и проигнорировала Гли, который сообщил ей о том, что она промокла. Гли был просто пустым голосом. Когда она только приехала в Авентин, она так испугалась его советов по поводу косметики и макияжа! Теперь она знала, что это была обычная программа.

– Мне включить сушилку в ванной? – спросил Гли.

Рейна не ответила, и температура в помещении стала повышаться.

– Иначе вы простудитесь, – сообщил он.

Как будто она вообще могла заболеть!

– Вы выглядите потерянной. Мне позвать служанку? Или, может быть, МедБота?

– Нет, – Рейна прижалась лицом к матрасу, который сразу же подстроился под ее тело, и дышала через ткань. Она так и лежала, пока внезапная боль не заставила ее подняться. Лисий мангуст Кассиопей запрыгнул на кровать и укусил Рейну за плечо, чтобы убедиться, что та жива.

– Ай!

– Вы поранились? – спросил Гли.

– Нет! – крикнула Рейна. Она не хотела слышать истеричный писк МедБота. – Все хорошо. Оставь меня в покое.

– Без проблем. Позовите меня, если понадоблюсь.

– Р-р-р? – спросил мангуст.

– Нет, я не хочу играть с тобой, – пробормотала Рейна.

Под игрой Пи подразумевал нападения, укусы и попытки поцарапать Рейну.

Ну, еще он иногда демонстрировал свои последние достижения: в основном мертвых животных или блестящие безделушки, требуя безраздельного восхищения. Сегодня, судя по всему, зверек выбрал второй вариант, потому что он исчез под кроватью, чтобы спустя пару секунд снова вернуться с бриллиантовой диадемой.

– Р-р-р! – Пи встал на задние лапки и гордо вытянул мордочку вверх, но даже старый друг не смог развеселить Рейну.

– Будь осторожен, маленький вор! – сказала она, снова уткнувшись лицом в матрас. Ей было плевать на всю эту роскошь и помпезность, как и на то, что она была дочерью одного из самых влиятельных Благословенных страны Хоуп. Она могла быть принцессой, но она была принцессой без власти и графиней без округа. Потому что от Серого округа остались только руины и пепел.

2

Ларк сидел на полу своей комнаты, прижавшись лбом к оконному стеклу. Под ним расстилался Авентин, золотой город. Казалось, он никогда не засыпал, даже ночью. Фонари и рекламные щиты светились вдали. И дроны.

СмотрБоты, летающие глаза часовых, и БойБоты, вооруженные машины, которых в последнее время стало очень много. Они должны были внушать жителям чувство безопасности. Но Ларк уже давно не чувствовал себя в безопасности. Он не мог заснуть, потому что во сне он вспоминал события недавнего прошлого. Ему представлялись изображения мертвых людей, чьи смерти были на его совести. Это причиняло боль, которая никогда не исчезала. Она всегда была с ним. Даже сейчас он ее чувствовал.

Ларк бился головой об стекло, снова и снова.

Он не заметил, что МедБот проснулся и полетел к нему через всю комнату. Он состоял из двух соединенных шариков: тот, что побольше, был белым, а маленький менял цвета. В данный момент он горел ярким красным, как обычно, когда устройство было чем-то обеспокоено. Ларк с дроном были связаны сенсорами, которые наблюдали за его жизненными показателями.

Роза назвала эту машину Фуфу, потому что всякий раз, обследуя Ларка, она издавала такой звук. Судя по всему, сейчас дрон был обеспокоен изменением его давления и внезапной болью.

Боль не покидала тело с тех пор, когда Шипы сломали его ноги. Ларк не знал, какая боль была сильнее: физическая или душевная.

Фуфу накачал пациента обезболивающими, а затем подлетел к комнатному регулятору температуры, чтобы включить систему. Через несколько минут в помещении стало совсем тепло.

С осуждающим звуком «фуфууууу» дрон напомнил Ларку о необходимости вернуться в кровать, состоявшую из полностью приспосабливавшегося к телу матраса.

Ларку не хватало комфорта: одеяла и подушки, под которыми можно спрятаться. Он не думал, что когда-то будет скучать по чему-то из Серого округа. Тем не менее вся его жизнь была направлена на то, чтобы выбраться оттуда, и он сделал все, чтобы этого добиться. Он думал, когда он покинет Серый округ, все сразу станет хорошо. Но что с ним стало?

Он больше не часовой, у него нет работы, он обуза для своей семьи, и, самое худшее, – он потерял Хейл. Его Хейл. Они мечтали о том, как будут жить в Авентине, но потом ее мечты разбились о суровую реальность: она заболела лунной болезнью и от отчаяния присоединилась к Шипам. Это было решение, стоившее ей жизни.

– Фуфуууу?

Ларк проигнорировал Фуфу и уставился в окно. Над Авентином расстилалось красивое небо. В первое время здесь он постоянно смотрел в него, удивленный тем, насколько чистым бывает воздух и как много всего можно увидеть при такой погоде. А теперь это стало его привычкой.

Ларк уже почти задремал, как вдруг громкое «Братик!» заставило его испугаться.

Он повернулся и увидел, как его сестра пробралась в комнату.

– Что ты тут делаешь? – спросила она, указывая на пустую кровать. – Почему ты не спишь?

– Я задумался, – ответил Ларк.

За фонарями небо все еще было черным. Солнца, которое должно освободить город от полной болезненных воспоминаний ночи, было не видно.

– Я тоже не могу заснуть. – Роза часто проскальзывала в его комнату, чтобы лежать рядом с братом, прямо как в Сером округе. Здесь их семья расположилась в апартаментах для слуг, которые состояли из четырех комнат: трех спален и гостиной. Для Авентина эта квартира была достаточно простой, но по меркам семьи Ларка она была просто роскошной. Особенно из-за ванной комнаты, в которой каждый день были мыло и теплая вода.

А еще их одежду, как дневные, так и ночные вещи, постоянно стирали. Они сначала не поняли, что красивые белые рубашки и брюки предназначены только для сна. Они вышли из дома в этом, думая, что это обычная одежда. Взгляды авентинцев заставили их задуматься о том, что что-то было не так.

– Почему на них ночные рубашки? – шептались люди.

– Эти варвары из Серого округа такие нецивилизованные…

– Смотри, среди них есть Тройка!

– А еще парень, который не может ходить.

– Факт того, что им разрешили здесь находиться, просто невероятен…

– Пойдем спать! – Роза свернулась на матрасе.

– Ладно. – Он поехал к кровати на своем ТехПомощнике и поднялся с него. Роза помогла брату встать на ноги, но очень осторожно, стараясь не причинить ему боль.

– Они выглядят уже намного лучше! – сообщила она, осматривая его ноги.

Роза очень изменилась, жизнь в Авентине действительно шла ей на пользу. Ее щеки больше не были такими угловатыми и впалыми, а глаза ярко светились. Кожа стала розовой, а волосы спускались на плечи морем густых локонов. Она выглядела здоровее и действительно стала лучше себя чувствовать. С тех пор как они переехали в Авентин, у нее не было приступов. Но Ларку все равно было больно видеть маленькую цифру три у нее на лбу, под линией роста волос. Это служило своеобразным предупреждением для остальных людей. Часовые объяснили ему, что это было важно для безопасности авентинцев.

Ларк считал это дискриминацией.

– Ты скучаешь по ней? – прошептала Роза, когда Ларк лег на кровать.

Хотя она и не назвала ее имени, было понятно, о ком идет речь. Сердце Ларка сжалось.

Хейл. Его лучшая подруга. Даже больше чем подруга. Она была… Кем она была? Он не мог сказать точно, потому что у них не остались времени на то, чтобы выяснить, что они чувствовали друг к другу. В их жизнь вмешалась война. И смерть. Ее смерть.

– Очень, – прошептал он, задыхаясь.

В мыслях он сидел рядом с ней на бетонной стене, волосы Хейл развевались на ветру, и она ему улыбалась. Ларк пытался представить себе ее лицо, но с каждым днем оно все больше забывалось.

– В историях, которые я читала, герои побеждают зло. И все счастливы, – сказала Роза, положив голову на грудь брата. – Я всегда хотела стать героем, стать сильной и пережить переключения, но больше я не думаю об этом.

– Почему так?

– Война – это не приключения, – сказала Роза спустя несколько минут, и ее глаза наполнились слезами. – Мне страшно.

– Я защищу тебя, Роза. – Ларк погладил ее по волосам.

– Ты всегда будешь рядом со мной, да?

– Конечно. – Он прижал ее к себе. Роза все еще была слишком худенькой, но уже не выглядела такой хрупкой.

– Ларк? Я думаю, местные люди меня не любят, – призналась девочка, проводя рукой по коду на предплечье. – Наверное, они меня боятся.

– Как можно тебя бояться?

– Не знаю, – Роза печально покачала головой. – Они так на меня смотрят, как будто я опасная преступница… Я больше не хочу гулять.

– О, Роза… Не переживай! – Это разбивало Ларку сердце.

– Как ты думаешь, они меня выгонят? – Девочка подняла голову и посмотрела на брата своими большими глазами.

– Я видела в ТехДеке… Они вывезли всех Двоек из города. А Троек вообще никуда не пускают. Что, если они решат от меня избавиться?

– Я не позволю им этого. И Рейна тоже. Ты разве забыла, что она тоже тебя любит?

– Я знаю. Я тоже ее люблю. – Роза прижалась к брату сильнее, и он погладил ее по голове.

– Если тебя куда-то отправят, я поеду с тобой. Я не оставлю тебя одну. – Он коснулся рукой сначала своего, а затем ее сердца. Это было обещание, и Роза облегченно кивнула.

– Кроме того, я теперь тоже Тройка. – Он указал на свой штрихкод, на котором теперь было дописано «Ф3». Такое же число, как у его сестры. Он тоже должен был рисовать его себе на лбу, выходя на улицу. Чтобы каждый, кто посмотрит на него, знал, что его ноги бесполезны, а он сам не имеет никакой ценности.

– Значит, мы всегда будем вместе! – Роза обняла брата и закрыла глаза.

– Да!

Чего бы ему это ни стоило.

3

«Положение дел в Авентине беспокоит многих жителей, – говорил репортер в ТехДеке. – Как вы можете их успокоить?»

Напротив него стояла Пенелопа, невероятно красивая королева страны Хоуп, в обтягивающем наряде из белой и золотой ткани. На ее голове, будто горячая лава, блестела корона.

«Я хочу сказать, что мир для всех – моя главная цель. Шипы были разбиты в Сером округе, и мы заплатили за это слишком большую цену. Мы взяли под стражу потенциальных предателей из других округов благодаря часовым. Но мы благодарны не только нашим стражам, но и другим людям, которые держатся вместе, не позволяя Шипам внести разлад в свою жизнь. – Взгляд Пенелопы был направлен прямо в камеру. – Я прошу народ страны Хоуп не позволять страху побеждать в это сложное для нас время. Мы должны сражаться плечом к плечу, чтобы показать повстанцам, что держимся вместе».

«Сколько их еще осталось? – не унимался репортер. – Сколько из них ждут возможности нанести очередной удар и сколько из них притворяются беженцами из Серого округа? А ведь у них есть доступ в наш город. Не лучше ли прислушаться к предложению Эвстахия и усилить стены вокруг Авентина, Рубинового и Серебряного округов? Почему мы вообще принимаем беженцев из Серого округа? Они должны были там и оставаться!»

«Положение в Сером округе сейчас очень тяжелое. Многие потеряли дома из-за Шипов и принятых Авентином мер безопасности».

«Мы же помогаем им отстроить все заново, разве нет? Многие обеспокоенные авентинцы считают, что этого достаточно».

«Конечно. Но террористы нам мешают. Мы одна страна, и все мы на одной стороне. Мы хотим мира и безопасности. Каждый, чьи гены достаточно хороши, могут остаться в нашем городе, и каждый, кто хочет здесь жить, подвергается тщательной проверке и находится под наблюдением, я точно это знаю».

«Многие жители понимают, что Единицам, ищущим работу в городе, вполне хватит места… Но ходят слухи, что к нам из Серого округа приехали и Двойки тоже. Разве мы не собирались изгонять всех Двоек из города?»

«В городе действительно сейчас есть люди с не самыми лучшими генами, которые живут в домах для прислуги. Но мы стараемся найти для них другие округа. Тем не менее все должны быть интегрированы в общество, чтобы каждый смог внести свой ценный вклад в развитие нашей страны».

«А почему в Рубиновом и Серебряном округах нет беженцев?»

«Я уже собираюсь обсудить этот вопрос с графом Эвстахием и графиней Эвстенией».

«Мы беспокоимся о том, что беженцы могут повлиять на благополучие нашего города. Поодиночке они не так опасны, но ведь они есть и в других местах. Например, целые лагеря беженцев в Зеленом округе… Их так много! Может, кто-то из них – потенциальный Шип. Например, Двойки…»

«Согласно нашим исследованиям, люди с любыми генами могут стать повстанцами».

«От этого не легче. Каждый, кто прибыл из Серого округа, представляет опасность».

«Мы должны опираться на факты. Пожалуйста. Сейчас не время поддаваться страху». – Пенелопа посмотрела в камеру. Они с королем Максимусом всегда были справедливы. Они никогда не оправдывали насилие и поэтому стали самой любимой парой правителей.

Но теперь рейтинг Пенелопы понизился. Люди больше не верили, что она держит ситуацию под контролем, и считали ее слабой. Отличный шанс для Тиберия и его часовых.

– Госпожа? – вошла служанка Джи. Она, как и все остальные слуги в Авентине, носила платье горчичного цвета, а ее голова была обрита налысо.

– Ммм? – Рейна уставилась в потолок своей комнаты. Ночью там сияло звездное небо, такое чистое, что можно было увидеть даже Млечный Путь.

Какая же красивая у нее была тюрьма. Роскошная стеклянная тюрьма.

– Отец хочет вас видеть. Он приглашает вас на утреннее мероприятие. Мне помочь вам одеться?

Рейна плохо спала. Она проснулась еще до рассвета. Виноват в этом на этот раз был не Кассиопей, прыгавший по всей комнате в попытке поймать нового питомца Рейны, а кошмарный сон.

Теперь с Рейной жил шелковый кролик. Он когда-то принадлежал Дафне, а теперь жил с Рейной, которая чувствовала определенную ответственность за судьбу зверька. Ведь после смерти Дафны не было никого, кто мог бы о нем позаботиться. Рейна не знала, как его зовут, но на маленьком розовом ошейнике было написано имя «Шелк», которое достаточно неплохо сочеталось с его длинной белой шерстью.

Чтобы избавиться от угнетающего чувства, которое оставил сон, Рейна, как всегда, бегала по комнате. Она вспотела, и сейчас растянулась на полу перед ТехДеком, уставившись в потолок. Шелк лежал на ее животе, надеясь, что его погладят, а Кассиопей рычал на него, сидя на кровати. Кролик, казалось, был либо слишком самоуверенным, либо слишком глупым, потому что совсем не был впечатлен угрозами мангуста и устало зевал.

– Госпожа? – снова крикнула служанка.

– Если мой отец так хочет. – Рейна столкнула кролика на пол, встала на ноги и последовала за Джи в ванную с каменным лицом. Кассиопей тут же бросился на своего пушистого врага.

– Пи! – предупредила Рейна. – Не смей его есть.

Мангуст разочарованно на нее посмотрел, прежде чем скрыться под кроватью с обиженным рычанием.

После того как Рейна приняла душ, она отправилась в салон искусств за служанкой. Там ее должны были привести в порядок.

«Красота – это искусство», – гласила золотая надпись на стене.

– Ваши волосы такие красивые! – сказала служанка, расправляя густые рыжие волосы Рейны на полотенце. – Они стали длинными за время, что вы здесь живете.

Рейна ненавидела свои волосы. Они были уже намного ниже плеч, что она считала крайне непрактичным. Когда она ложилась спать, ей приходилось заплетать косу, чтобы они не мешали. Отец запретил Рейне их стричь, потому что здоровая густая копна волос – один из главных признаков Благословенных.

Умелыми руками служанки вплели в прическу маленькие драгоценные камни. Рейна позволяла им делать все, что они хотят, пока они не начали пытаться заплести передние пряди.

– Нет. Не надо, – решительно сказала она.

Ее бывший представитель Бишоп придумал эту прическу, и она не хотела о нем вспоминать.

– Но госпожа… – извиняющимся тоном начала служанка. – Ваш отец дал нам конкретные инструкции.

«Я даже не могу сама решать, какую мне делать прическу», – подумала Рейна, но все же позволила служанке сделать свое дело.

Воин должен уметь понимать, когда борьба стоит того и когда лучше сохранить свою энергию. Это была одна из мудростей, которыми делилась с ней Шторми. И девушка решила прислушаться к матери.

Отец правит бал, и Рейна знает, что он может ограничить ее в действиях еще сильнее, если она не будет слушаться. Кроме того, он позаботился о том, чтобы Ларк и его семья остались в Авентине, в безопасности. Он может в любой момент изменить свое решение. Поэтому Рейна сидела спокойно, и, когда он ее звал, выступала на его стороне. Тиберий был ее кукловодом и прекрасно об этом знал.

– Может, он еще выбрал, что мне надеть?! – рычала Рейна, пока другая служанка придавала форму ее бровям. До Авентина она и предположить не могла, что брови нуждаются в уходе, но здесь люди были поистине изобретательны. Все, просто все в салоне искусств можно было сделать более привлекательным.

– Нет. Это сделал я, – сказал незнакомый голос.

Служанки отступили в сторону, позволяя незнакомцу пройти. Это был молодой мужчина, чьи разноцветные волосы бросались в глаза. Сложно было понять, каким был его натуральный цвет волос, потому что вся его голова переливалась прядями пастельных цветов. Он выглядел так, будто упал в ведро с краской.

– А кто ты такой? – Рейна недоверчиво подняла бровь, хотя и знала ответ на свой вопрос.

– Я Эрос, твой новый представитель.

«Ну конечно. Замена Бишопу».

Мужчина коснулся пальцем лба, а затем сердца.

Рейна была рада, что он совсем не был похож на Бишопа внешне. Эрос был намного его ниже, даже на полголовы ниже ее самой. Худой, но подтянутый. У него были мягкие, почти женские черты лица. Темно-карие, почти черные глаза миндалевидной формы. Бишоп не любил аксессуары, а Эрос словно был блестящей райской птицей. Его уши спрятались под декоративными серебряными украшениями, а пальцы были усыпаны кольцами, которые звенели, когда бились друг об друга.

– Должен сказать тебе, я очень рад, действительно рад, что я твой новый представитель – Его глаза светились, когда он изучал Рейну. – Бишоп испортил твой образ. Абсолютно. Вот что происходит, когда нанимаешь человека из Питча на важную должность представителя. Я был в шоке, честно говоря, когда увидел тебя в этом ужасном наряде на празднике округов. Одеться обычной служанкой… А как же лоск и гламур?

– Ну, я и не хотела выглядеть гламурно, – сказала Рейна, но Эроса было невозможно остановить.

– Да, это точно было нечто запоминающееся. Без сомнений, – продолжил он. – Но разве ты хотела запомниться тем, что твой наряд был самым позорным и шокирующим в истории страны Хоуп? Точно нет. Я тебя одену, как полагается. Как дочь героя страны. Как принцессу сердец. Как графиню…

– Уничтоженного округа, полного крови и пепла?

– Ммм… Лучше будем придерживаться имиджа принцессы, – он повел Рейну в гардеробную салона, где куклы размером с человека ждали ее, демонстрируя разные красочные наряды.

Он не прекращал болтать.

– Обожаю Тиберия. Он так хорошо выглядит, не находишь? Ну, конечно, когда ты его дочь, это сложно понять, но он просто излучает какую-то энергию. Силу воли и… искушение. Да-да, за ним будто тянется вуаль искушения. Как бы я хотел побывать рядом с этой вуалью…

«Господи. – Рейна посмотрела на своего нового представителя. – Может быть, он и не похож на предателя, но явно сумасшедший».

– Ты выше, чем я думал, и более мускулистая… Ну, я надеюсь, наряд все равно будет тебе как раз. Это новый тренд из рубинового округа, одежда с птичьими элементами. Я сам его сделал, и я уверен, платье лишит тебя дара речи.

Платье, стоящее перед Рейной, действительно лишило ее дара речи. Но не в хорошем смысле. Служанки подбежали к ней, чтобы помочь с примеркой.

– Разве оно не прекрасно? – Эрос был в восхищении, когда девушка переоделась. – Оно игривое и романтичное, но в то же время ты выглядишь такой сильной в нем! Милый воин. Великолепная игра контрастов.

– Я похожа на канарейку. – Она одернула платье за подол, состоящий из желтых перьев, покачаивающихся при каждом движении.

– Это одежда, адаптированная под стиль животных, золотце. Это последний писк моды. В Рубиновом округе на летнем фестивале сотни людей были наряжены в сотни костюмов в стиле ящериц, но теперь настало время птиц. Только посмотри на себя! Да-да. Невероятно благородная, сногсшибательная канарейка! – пел Эрос, распределяя пыль по плечам Рейны. – Повернись, пожалуйста.

Рейна повернулась, и перья всколыхнулись, будто на крыльях птицы. Представитель надел на ее руки золотые браслеты и вздохнул от восторга, когда служанка украсила волосы Рейны перьями.

– Тебе это точно понравится!

– Нет. – Рейна покачала головой.

Она хотела бы, чтобы ее представитель был менее похожим на Эроса.

Он изучал свою Благословенную и хмурился. Очевидно, разочарование было взаимным.

– Не будь такой мрачной, принцесса. – Представитель распределил очередную порцию золотой пыли по плечам Рейны и потребовал принести помаду такого же цвета. – Ты выглядишь потрясающе! Просто восхитительно.

Рейна недоверчиво посмотрела на себя в зеркало. Жаль, что у канарейки не было крыльев, тогда бы она устремилась ввысь и улетела прочь.

Тиберий использовал каждую встречу в своих целях, поэтому Рейна не была удивлена тому, что на пути к нему девушку окружили дроны-камеры и репортеры.

Найф приложил все усилия, чтобы защитить ее от них, когда они выбрались из планера.

– Кажется, вы не очень впечатлены своим новым представителем, – сухо заметил солдат. – Это вполне понятно.

– По крайней мере, он не пытается убить никого из нас, – ответила Рейна, улыбнувшись своему защитнику.

– Кто знает. Может быть, в нем тоже скрывается бунтарь.

– Тогда он лучший актер, которого я знаю, – засмеялась девушка.

– Бишоп тоже был отличным актером, – пробормотал Найф после небольшой паузы.

Черные глаза дронов-камер окружили Рейну со всех сторон. С тех пор как она выбралась из плена Шипов, она была в центре внимания.

– Будут ли дальнейшие задержания? Что предпримет Протектор?

Протектор. Это был не просто титул, а, скорее, символ благодарности народа Авентина Тиберию. Он получил это звание после того, как его часовые схватили мятежников в золотом городе.

Он был властью. Тиберий возвысился надо всеми графами и стал настоящим героем. Живой легендой.

– Как сейчас обстоит дело с безопасностью в нашей стране?

– Мы в опасности?

– Когда вы вступите в связь, принцесса? У вас уже есть любовник?

– Откуда у вас это невероятное платье?

Рейна постаралась быть мрачной, но поняла, что с длинными золотыми ресницами и платьем из перьев очень сложно выглядеть достаточно строго, чтобы отпугнуть репортеров. Поэтому она просто прижалась к Найфу и надеялась, что они как можно быстрее пробегут мимо репортеров и дронов.

Это была ее новая жизнь. Она никогда не оставалась одна, но в то же время еще никогда не была так одинока.

Не отвечая на вопросы репортеров, она скользнула в другой планер, который доставил ее к зданию, где находились апартаменты отца.

Тиберий пригласил ее не на семейный завтрак, а на что-то вроде политического представления. Рейна и Найф ехали в лифте на этаж, который Тиберий использовал для официальных встреч. Это был просторный холл с летающими лампами, которые выглядели так, будто сделаны из бумаги. Они создавали атмосферу уюта. Стены напоминали желтый песок, как и изогнутые колонны, которые подпирали потолок.

Когда Рейна вошла в комнату, она сразу увидела других гостей, которые собрались у роскошного шведского стола. В центре стоял Тиберий. Волосы, заплетенные в косу, покоились на спине, на голове сияла стальная диадема. Коротко остриженная рыжая борода обрамляла губы, которые очень хорошо умели улыбаться. Обаянием Тиберий сиял на всю комнату, магнитом притягивая все внимание.

Девушка узнала близнецов Эвстахия и Эвстению, графа Серебряного округа и графиню Рубинового, самых богатых Благословенных, которые приклеились к Тиберию, словно две мухи к яблоку. Рейна совсем не хотела к ним присоединяться, поэтому наблюдала за происходящим издалека. В комнате были еще другие Благословенные и удивительно много репортеров. Не было королевы Пенелопы, и Рейна была уверена, что отец ее не пригласил.

Амигдалы тоже не было, но девушку это не удивило. После смерти дочери женщина оставила пост графини Серого округа и больше не появлялась на публичных мероприятиях. Правда, она принимала участие в исследованиях в Белой Жемчужине.

Рейна увидела своего брата Морфея на балконе. Она взяла себе булочку с кофе и направилась к нему.

– Твой новый представитель – это просто разноцветное чудо, – сказал он, указав на Эроса, который стоял перед камерой, чтобы, судя по всему, рассказать зрителям о наряде Рейны.

– Я бы с радостью утопила его в ведре пепла, – пробормотала девушка, откусив от булочки. – Ну, сама бы я тоже там утопилась.

– Не знаю, что и сказать, – начал Морфей, проводя рукой по своим волосам медового цвета. – Ты выглядишь как цыпленок-мутант, которых когда-то разводили из-за заблуждения, что вечно молодые цыплята – это невероятно мило. Они были действительно милыми, но абсолютно бесполезными.

«Прямо как я», – подумала Рейна.

– Что с ними произошло?

– Их скормили другим животным.

– Я не позволю скормить себя кому-то еще. – Рейна проглотила еще один кусок своего завтрака.

Судя по всему, золотая помада была придумана не для того, чтобы носивший ее человек что-то ел, потому что вся она осталась на булке.

– В тебе что-то есть. – Голубые глаза Морфея засветились, когда он помог Рейне избавиться от крошек в искусственных ресницах.

Девушке было приятно находиться рядом с братом. Несмотря на странное начало их отношений – Морфей хотел казнить Рейну, – он нашел свое место в ее сердце.

– Близнецы ведут себя так, будто твой отец уже стал следующим правителем. – Морфей оперся на перила. – Поддержим графа Черного Панциря! Поддержим нашего Протектора!

– Какие у него шансы сейчас?

– Люди любят своего Протектора. Им нужна безопасность, и он обещает ее им. Но Благословенные… У них нет единого мнения о том, кто должен стать правителем.

– Мой отец всегда найдет способ достичь своей цели, – Рейна стиснула зубы. – Он не получит моего голоса, – нахмурился Морфей. – Мне жаль. Я знаю, он твой отец и все такое…

– С генетической точки зрения, – поправила его Рейна.

– Не секрет, что Пенелопа пытается поставить Тиберия на место. Он отбирает у нее власть, что мешает системе функционировать. Даже наша мать, которой никогда не нравилась Пенелопа, встала на ее сторону. Возможно, потому, что она ненавидит Тиберия еще больше.

– Ммм, – Рейна ухватилась за чашку обеими руками и окинула расстилавшийся под ними Авентин взглядом. – А что насчет тебя? Ты выдвинешь свою кандидатуру?

– Я? – Морфей засмеялся. – Если бы политическая арена была вечеринкой, я бы подумал об этом. – Его взгляд внезапно стал серьезным и устремился куда-то вдаль, когда он сказал: – Мне не хватает таланта отца.

Рейна взяла его руку в свою. Хотя касаться кого-то руками было не совсем гигиенично, ей в тот момент это показалось правильным. В конце концов, они оба потеряли родителей.

– Дочка! – Тиберий быстро подошел к ней. – Я так рад, что ты пришла. Ты выглядишь просто волшебно. – Рейна ответила на его приветствие, коснувшись лба пальцами.

– Я бы хотел представить тебе кое-кого, – сообщил он, сияя. Он подозвал юношу, который стоял недалеко от него.

Молодой человек выглядел очень хорошо. Идеально.

– Это Кассиан.

Кожа Кассиана была цвета кофе с молоком, его плечи были широкими, что свидетельствовало о регулярных тренировках. Волнистые волосы угольного цвета были перевязаны серебряной лентой. Это, как и брошь в виде спирали, указывало на его принадлежность Серебряному округу. Спираль на конце превращалась в зеркальный листок, что навевало мысли о Зеленом округе. Может быть, это было случайностью, но Рейна не могла себе представить, чтобы кто-то носил такое украшение просто так, не преследуя определенной цели. Едва ли такое было возможно в Авентине.

– Он сын Эвстахия.

Рейна была удивлена, ведь для родственника графа Серебряного округа лицо нового знакомого выглядело слишком дружелюбным. Его темно-карие, почти черные глаза излучали теплоту, которой не было во взгляде Эвстахия. Но глаза могли лгать, поэтому это дружелюбие заставило Рейну насторожиться.

– Привет. – Рейна прижала указательный и средний пальцы ко лбу, как того требовали правила приветствия.

– Я очень рад познакомиться с тобой, – сказал юноша, не отрывая взгляда от Рейны.

Его голос был приятным и мелодичным. Его действительно хотелось слушать.

– Меня зовут Морфей, – вмешался брат Рейны, шагнув вперед.

В воздухе повисла неприятная тишина, которую прервал внезапно засмеявшийся Морфей.

– Зачем ты проделал такой долгий путь сюда из Рубинового округа? Явно не для того, чтобы посетить одну из моих невероятных вечеринок, не так ли?

Тиберий нахмурился, когда Морфей посмотрел на Кассиана с интересом во взгляде.

– Боюсь, – вежливо начал Кассиан, – я приехал сюда не из-за этого, хотя о твоих вечеринках я, безусловно, наслышан.

– Очень жаль, – Морфей не был удивлен. – А зачем ты тогда здесь?

То, как Морфей это сказал, позволяло понять, что он уже знал ответ на этот вопрос.

– Я его пригласил, – ответил Тиберий вместо Кассиана.

Каллисто! Отец собирался ее сосватать?!

Рейна обменялась взглядами с Морфеем, который, судя по всему, думал о том же.

– О, правда? – спросил Морфей с наигранным удивлением. – И с какой целью?

– Кассиан давно не бывал в Авентине, и я подумал, что настало время вернуться.

– Я думала, все Благословенные живут в Авентине, – вмешалась Рейна. – Как так получилось, что ты живешь в Рубиновом округе?

– Я живу в Авентине, но у нас есть вторая резиденция в Рубиновом округе, потому что моя мать родилась там. Она не очень любит покидать свой округ, поэтому я провожу там много времени.

– Благословенные очень любят жить в Рубиновом и Серебряном округах, – объяснил Тиберий. – Они находятся недалеко от Авентина, оборудованы всеми удобствами и соответствуют тем же стандартам безопасности, что и столица.

– Рубиновый округ – место искусства и культуры. Если однажды побываешь в нем, сердце больше никогда не захочет возвращаться в Авентин, – сказал Кассиан, и его глаза засияли.

– Я очень давно там не был, – засмеялся Тиберий.

– Мы всегда рады гостям. Благодаря вам и вашим часовым у нас сейчас абсолютно безопасно. Мы многим вам обязаны, Протектор. – Кассиан коснулся указательным и средним пальцами груди, чтобы показать графу Черного Панциря свою признательность.

Морфей закатил глаза, казалось, его вот-вот стошнит.

Тиберий проигнорировал его и повернулся к дочери.

– Кассиан очень интересуется старым миром, прямо как ты.

– Какое же это невероятно счастливое совпадение! – выкрикнул Морфей.

Листо Каллисто! Отец и в самом деле пытается их сосватать.

– У меня дома есть небольшая коллекция, – признался Кассиан, но Рейна и не думала повестись на очевидную приманку.

Но для ее брата это явно было просто находкой.

– Это звучит так захватывающе! – сообщил он, посмотрев на удивленного Кассиана. – Расскажешь мне об этом? Хочу узнать все о старом мире. Просто все, желательно в деталях!

Он увел сына Эвстахия за собой, и Рейна мысленно поблагодарила его за спасение. На самом деле она находила отчаянный вид Кассиана весьма забавным.

– Твой брат, судя по всему, очень любит меня злить, – сказал Тиберий, провожая их взглядом. Правда, он совсем не выглядел обозленным. Как и всегда, он держал свои эмоции под контролем, прикрыв их маской профессионального политика.

– Но я на самом деле очень рад, что ты здесь.

– У меня разве был выбор? – Рейна поправила перья своего платья.

– Я знаю, тебе не нравятся такие мероприятия. – Отец изобразил понимающую улыбку, которая так хорошо у него получалась. – Но я все равно рад, что ты здесь. Я переживал за тебя в последнее время.

– Не стоит волноваться, – Рейна тяжело сглотнула. – Со мной все в порядке.

На самом деле ей было гораздо сложнее находиться здесь, чем она ожидала. Она должна была выдавать себя за человека, которым девушка не являлась. При этом она и сама не знала, кто она на самом деле. Когда Рейна находилась среди людей, ей хотелось побыть в одиночестве. А когда оставалась одна, ей хотелось, чтобы рядом кто-то был.

Рейна была бы рада какому-нибудь занятию, чтобы ее жизнь приобрела хоть какой-то смысл. В то же время даже встать с кровати с утра казалось ей сложной задачей.

– Если бы я мог сделать хоть что-то, чтобы тебя приободрить, чтобы помочь тебе…

«Верни мне Шторми», – подумала Рейна, но промолчала.

Никто не в силах отменить то, что произошло, никто не сможет облегчить ее боль, потому что она скрывалась глубоко внутри и разрывала ее сердце.

– Кассиан хороший парень. Совсем не похож на Эвстахия, – сказал Тиберий, пока вышеупомянутый хороший парень пытался вежливо избавиться от Морфея.

Но брат Рейны понимал вежливость только тогда, когда сам того хотел. А в конкретный момент он ее игнорировал.

– Близкое знакомство с ним мне неинтересно, – решительно ответила Рейна.

– Я не буду пытаться тебя переубедить. – Тиберий сделал паузу, прежде чем продолжить с натянутой улыбкой: – У него много книжек из старого мира. И достаточно впечатляющее собрание находок, которые можно посмотреть. Я только хотел…

– Ну… – сказала Рейна. – Я думаю, Морфей с радостью посмотрит на это собрание.

– Я серьезно, дочка. Он такой же свободный, любопытный любитель приключений, как ты. Я хочу для тебя счастья.

– Мне кажется, Морфей с Кассианом отлично подходят друг другу, – усмехнулась Рейна, когда ее брат ущипнул гостя, а тот испуганно подпрыгнул.

– Твой брат замучает бедного мальчика. Если у тебя есть хоть капля сострадания к нему, спаси Кассиана! – сказал Тиберий.

К сожалению, спасения юноши у Рейны в планах не было.

4

Отец Ларка был спокойным человеком, редко высказывающим свое мнение. Он принял необходимость рисовать двойку на лбу со смирением. Единственное, что его беспокоило, – то, что он все еще не нашел работу. В Сером округе он вставал каждое утро, чтобы отправиться на завод. Это была его ежедневная миссия, дело всей его жизни.

Теперь же он чувствовал себя пустой оболочкой, которая нуждалась в содержимом. Он занимался ремонтными работами в их новом доме. Иногда Ларку казалось, что отец специально ломает некоторые вещи, чтобы их потом чинить. Каждое утро он вставал и начинал искать для себя работу, но достаточно быстро понимал, что здесь все было иначе, чем в Сером округе. Там можно было просто прийти на фабрику и спросить у рабочих, что можно сделать, в Авентине же, будучи Двойкой, можно было полагаться исключительно на связи. Которых, конечно же, не было у человека, который не родился в городе. Авентинцы совсем не доверяли Двойкам из других городов. Тем более если они из Серого округа – места, где началась большая революция.

Пару раз отцу повезло, и он все же получил задание поработать в канализации. Как и сегодня. Сидя за завтраком, он радостно свистел, несмотря на не очень приятную перспективу копаться в отходах.

– Ты уверен, что это хорошая идея? – спросила мать Ларка, Кнот, выставляя чайник с горячей водой на стол.

– Это честная работа, – возразил Ант.

– Это опасно, папа? – поинтересовалась Роза, откусив от булочки.

– Нет, малышка. Это очень важная работа.

– Что ты будешь делать?

– Я должен буду забраться в глубокую шахту и вытащить оттуда сломанные чистящие и служебные дроны, которые там застряли. Их можно будет починить, а затем они продолжат свою работу.

– Можно мне пойти с тобой? – Роза засияла так, будто у ее отца была лучшая работа на планете. – Может быть, я смогу тебе помочь!

– Нет, для этого человек должен обладать определенными качествами! – объяснил Ант. – Нужно быть достаточно низким, чтобы пролезть в шахту.

– Я думаю, это не проблема!

– Нужно еще быть сильным.

– Я сильная! – В доказательство Роза продемонстрировала отцу свои тощие руки и напрягла мускулы.

– Да я и не сомневаюсь, – улыбнулся Ант. – Но еще нужно уметь хорошо видеть в темноте и быть гибким, как кошка, спускаясь по узким трубам. Но главное – это обоняние. Лучше, чтобы его не было совсем. Также нужно не бояться замкнутого пространства, иначе у человека может случиться паническая атака, а это уже может быть опасно. Возможно, даже смертельно опасно.

– А ты все это умеешь? – Глаза Розы загорелись от восхищения.

– Я делаю все, что в моих силах! – Ант допил свой кофе, прежде чем накинуть пальто и отправиться в путь. – Я не думаю, что вернусь слишком поздно.

Он обнял свою семью на прощание, а затем огляделся, будто сделал что-то запрещенное.

Прикосновения не были запрещены, но и не поощрялись обществом, потому что телесный контакт способствует распространению микробов.

– Мне тоже нужно идти. – Кнот была Единицей, и поэтому ее наняла авентинская семья. Она работала помощницей на их кухне. Этим обычно занимаются Двойки, но Кнот очень гордилась своей работой.

– Какие у вас планы?

– Никаких, – прорычал Ларк. Он ненавидел выходить из дома и ловить на себе взгляды авентинцев.

– Вы могли бы пойти за покупками, – предложила мать. – Было бы очень хорошо, если бы вы взяли это на себя.

– Да! – восхищенно прокричала Роза. – Конечно!

В это мгновение ТехДек автоматически включился, и на экране появился мужчина. На его плечах лежало серебряное существо, похожее на смесь змеи и ящерицы.

Ларк узнал в человеке Эвстахия, графа Серебряного округа.

«Дорогие граждане страны Хоуп. Для меня большая честь сказать спасибо человеку, с помощью которого наша страна становится все безопаснее с каждым днем. Благодаря ему мы сможем преодолеть тяжелые времена, наступившие в нашей стране. За его спиной мы можем быть спокойны, потому что мы знаем, что он и его часовые спасут нас. Он охраняет наш закон и порядок, наши традиции. Тиберий, граф Черного Панциря. Слава Протектору!»

На экране появился другой мужчина. Это был Тиберий. Он поднял руки в знак приветствия. Когда видишь этого сильного человека и его доброжелательную улыбку, действительно хочешь доверить ему свою жизнь.

«Я благодарен тебе, мой друг, но ты преувеличиваешь. Нужно сказать спасибо нашим людям, которые остаются едины, несмотря на попытки повстанцев нас разобщить! Спасибо вам за то, что вы остаетесь на нашей стороне!»

«Слава нашему Протектору!»

Ларк заметил рядом с ним Рейну в желтом платье и с золотой пылью на плечах и подбородке. Ее сложно было узнать со всем этим макияжем и длинными желтыми ресницами, которые выглядели как лимонная цедра.

Она смотрела в какую-то далекую точку, поджав губы и спрятав руки за спиной. Ларку не нужно было видеть их, чтобы знать, что она сжимала их в кулаки. Очевидно, Рейна была напряжена, потому что мышцы на руках и плечах стали очень заметными. Как будто она хотела разорвать это ужасное платье.

Она была больше похожа на Шторми, чем на отца, о чьем подвиге в который раз рассказывали в ТехДеке.

Он и его часовые победили повстанцев, которые ворвались во дворец. Они задержали мятежников и посадили их в тюрьму. Благодаря ему Болт, главарь Шипов, сидел в одиночной камере. А что насчет других повстанцев? Ходили слухи, что, потеряв своего главаря, они сильно разобщились. Одни прятались в руинах Серого округа, иные стали частью новых коалиций, которыми руководили другие люди. Ларк не знал ничего более подробно. Он понимал только то, что не хотел иметь с ними больше ничего общего, потому что нахождение рядом с ними означало опасность.

5

«Я не непогода, – думала Рейна, выходя из лифта с Найфом. – Я не новое начало, я не могу бушевать и окрашивать мир новыми красками».

Шипы были непогодой, а Тиберий – новым началом. Но мир не окрашивался в новые цвета, а погружался в черный, который привносили в него часовые, патрулировавшие каждый угол.

Против Тиберия правительница Пенелопа была почти пустым местом. Она хотела мира, царящего в стране до начала переворота. Но никто больше этого не хотел. Авентинцы нуждались в безопасности и порядке. Им нужен был Тиберий.

– Райана? – заговорил Найф. – Залезайте в планер.

Но девушка не шелохнулась, оставшись стоять на улице. Улица выглядела огромной пропастью между зданиями. Чистой пропастью.

Ветер, пробиравший до костей, щекотал спину Рейны и растрепал ее волосы. Он был последним кусочком дикости, оставшимся в этом укрощенном городе. Ветер обещал ей свободу.

Прежде чем Найф смог что-то сделать, Рейна поддалась звучанию ветра и побежала.

– Райана! Остановитесь!

Она больше не могла этого терпеть, поэтому она убегала, и никто не сможет остановить ее от побега из золотой клетки, в которой она жила.

– Райана! Вернитесь!

Она и не думала этого делать. Перья начали опадать с ее платья, но Рейна была этому только рада: так ее ноги наконец-то смогут двигаться спокойно. Она на секунду остановилась, чтобы избавиться от утомляющих туфель на высоком каблуке. Спустя несколько секунд ее босые ноги летели над асфальтом. Когда Рейна бежала по улице и ветер дул ей в лицо, она на мгновение почувствовала себя свободной. Она представила, что улицы становятся уже, золотые стены превращаются в серые, а воздух наполняется смогом.

Серый округ. Она почувствовала, как сжимается ее сердце при воспоминании о том, как она была призраком и бегала по переулкам. Они были бедными, постоянно в бегах, но зато свободными. И Шторми была совсем рядом.

Рейна услышала гул дронов и наклонилась.

Она скользнула в маленький переулок и нырнула под густую листву деревьев, которые росли вдоль улицы. Перепрыгнула через небольшой зеленый куст, на котором цвели золотистые цветы.

Дроны были уже близко, но Рейна не сдавалась. Она спрыгнула со ступеней в переход и направилась на другую сторону улицы.

Недолго думая, она нырнула в воду перед тем, как дроны свернули за угол. Стены и дно речки были украшены голубой мозаикой, и вода доходила Рейне только до талии, но кувшинки, плавающие на поверхности воды, обеспечивали возможность спрятаться. Она нырнула и исчезла под широкими листьями. Вялые рыбки, плавающие в реке, растерянно уплывали прочь. Они явно раньше не встречали Благословенных в своем прохладном водоеме.

Рейна передвигалась под водой по течению, пока не почувствовала нехватку кислорода. Она осторожно высунула голову из воды. Дронов видно не было. Девушка улыбнулась, вылезая из воды и вытаскивая из своих волос лепестки кувшинок.

– Господи! – крикнула Единица, увидев, как насквозь промокшая Рейна пробегает мимо ее магазина в разорванном платье. – Принцесса! Что случилось?

– Я просто кое с кем поспорила, – заговорщически прошептала Рейна. – Ты ведь знаешь шоу Бога Бальтазара?

Глаза женщины засияли, и она поспешно кивнула.

– Дроны ни в коем случае не должны меня засечь, – прошептала Рейна, снимая искусственные ресницы с глаз.

Она давно привыкла врать. Ложь почти автоматически формировалась у нее в голове, и, кажется, у Единицы не было никаких сомнений в правдивости этой истории.

– Понимаю, – ответила женщина, забегая в магазин. – Вот! Возьмите накидку.

– Спасибо! – Рейна взяла красиво вышитый голубой плащ, под которым можно было скрыть лицо, и коснулась своего сердца в знак благодарности.

– Ты мое спасение!

– Я очень рада, – захихикала женщина. – Мне нравится Бог Бальтазар.

Рейна спряталась под плащом и быстрым шагом пошла по улицам.

Она не знала, куда идти, но ее сердце вело ее прочь от домов Благословенных и Единиц, во внешние районы Авентина. Она была одна, и в этом городе доверяла только человеку, который когда-то ее предал.

* * *

Ларк услышал, как его мать задыхается от ужаса. Его первой мыслью было то, что часовые пришли к ним в дом, чтобы депортировать семью.

Но вдруг он услышал радостный визг Розы.

– Рейна! – крикнула она.

– Госпожа Райана, – поправила дочь Кнот.

– Госпожа Райана, Рейна, – сказала Роза.

– Просто Рейна, – ответил им знакомый голос, вмиг ускоривший сердцебиение Ларка.

Она стояла в дверях. Одежда была мокрой и потрепанной. Ноги – в царапинах, и по ним стекала кровь. По щекам размазался золотистый макияж. Ларк не мог в это поверить. Только что он видел ее в ТехДеке, а теперь она стояла перед ним.

– Рейна, – прошептал он.

Он хотел подпрыгнуть, но боль в конечностях напоминала ему о том, что ноги не будут ему подчиняться. Поэтому он остался сидеть.

– Фуфууу? – Дрон, судя по всему, заметил его учащенное сердцебиение. Он подлетел к Ларку, чтобы дать ему обезболивающее, но пациент оттолкнул машину в сторону.

– Фуфууу! – беспилотник не собирался сдаваться и принялся измерять давление.

Ларку повезло, что благодаря Рейне и ее отцу у него имелся личный Фуфу, который о нем заботился. Хотя Ларк испытывал к ним признательность, ему было стыдно перед Рейной. Он не хотел выглядеть слабым.

– Что случилось? – спросил он.

Взгляд Рейны и ее грустное выражение лица обеспокоили даже мать Ларка.

Но не Фуфу, чьи сенсоры переживали только за Ларка.

– Ничего, – Рейна прикусила губу. – Мне хотелось отдохнуть от всего этого.

Кнот принесла сухую одежду и перевязала ноги Рейны. Чуть позже она села на кровати Ларка, обняв руками ноги и положив подбородок на колени. Ее взгляд скользил по комнате в поиске чего-то, за что можно было зацепиться. Она выглядела такой же растерянной, как и Ларк, и казалась такой идеальной, даже в простой одежде, которая была ей сильно велика. Даже с перевязанными ногами она была безупречной. Густые волосы плотной завесой обрамляли лицо. Темно-красные. Ларка завораживал этот цвет. В Сером округе они выглядели темнее, и красный был едва заметен – как отсвет огня в тлеющих углях.

В зеленых глазах под прямыми бровями таилась дикость, это делало Рейну похожей больше на хищника, чем на принцессу.

Она сорвала остатки драгоценных камней со своих волос и изучала их с явной неприязнью. Ларк хотел спросить, как она себя чувствует, но вопрос показался ему неуместным.

Он знал, как Рейна любила свою мать, и слишком хорошо понимал, какую глубокую рану в душе может оставить смерть любимого человека.

– Спасибо, – сказал он.

– За что? – Рейна вопросительно посмотрела на юношу.

– Если бы не ты, нас бы здесь не было, – Ларк выглянул из окна. – Не думаю, что кто-то приютил бы в Авентине калеку вроде меня и Тройку, если бы не ты.

– Не благодари меня за это, – пробормотала Рейна, и ее взгляд стал стеклянным. – Этот город – тюрьма из золота, стекла и одиночества.

– Розе тут хорошо. Ну, из-за воздуха.

– Мне очень радостно это слышать.

На мгновение ему показалось, что на ее лице промелькнула едва заметная улыбка.

– С тобой все… в порядке? – спросил он, хотя и знал ответ на свой вопрос.

Он видел его в ее беспокойном взгляде, в трясущихся руках и темных кругах под глазами. Она вряд ли хорошо спала в последнее время.

– Я жива, – ответила она, и ее голос звучал горько. – А ты как?

– Я тоже живу. – Их взгляды встретились, и они знали, что понимают друг друга.

– Ты ее любил? – спросила Рейна, указывая на голограмму, стоящую на тумбочке Ларка. Она проецировалась из помятого открытого медальона, который можно было закрывать, чтобы носить с собой.

Девушка-голограмма крутилась вокруг своей оси и широко улыбалась. Снова и снова. Она выглядела прекрасной, практически нежной, но в ней было что-то твердое и решительное.

– Да, в каком-то смысле, да, – признался Ларк. Он привел в движение свой МедСтул, чтобы взять медальон в руки.

Все было таким странным. Когда он думал о ней, он чувствовал только боль. Он не мог вспомнить, что чувствовал к ней до того, как она умерла. С Рейной все было совсем иначе. Когда он ее видел, его сердце билось чаще, и он постоянно ловил себя на том, что время от времени задерживает дыхание.

– Мы с детства были вместе. Я считал ее частью семьи.

Медальон когда-то принадлежал родителям Хейл. Сначала ее семья сочла позором ее функциональное расстройство, а затем, когда поползли слухи о том, что она одна из Шипов, родители уничтожили все доказательства ее существования. Остался лишь медальон – его принес Ларку маленький дрон с сообщением «помни нас».

Ларк больше никогда не видел ее семью. Он даже не знал, выжил ли кто-то из них во время взрывов в Сером округе, не знал, где они были сейчас.

– Я очень скучаю по ней. – Он сжал металлический медальон в руках и почувствовал, как на его глаза наворачиваются слезы. Каждый раз, когда он смотрел на Хейл, ему казалось, что он теряет равновесие.

– Хочешь рассказать мне о ней? – Рейна положила руку на плечо Ларка.

– Какой в этом толк? Она умерла. – Он закрыл медальон и прижал его к сердцу.

– Фуфууу! – Дрон опять был обеспокоен ускоренным сердцебиением Ларка и летал над их головами, светясь красным. – Фуфуфуфууу!

– Исчезни, – крикнул Ларк. – Не сейчас.

Рейна с удивительной скоростью подскочила и схватила дрона за его выпуклый живот. Она засунула протестующего Фуфу в шкаф и закрыла дверцу.

– Спасибо, – прошептал Ларк, когда наконец повисла тишина.

На протяжении какого-то времени, за исключением жалобного «фуфууу» запертого в шкафу дрона, было слышно только их дыхание.

– Если ты расскажешь мне о ней, она будет жить, – наконец сказала Рейна, мягко сжав его плечо. – В наших сердцах.

Она стояла рядом с Ларком, когда он начал свой рассказ. ...