Николай Леонов, Алексей Макеев На крутом вираже

На крутом вираже

Глава 1

– Знаете, Лев Иванович, у генерала посетитель, – сказала секретарша генерала Орлова, опытная Людмила Панкратовна. Она уже больше двадцати лет налаживала деловой ритм в приемной начальника Главка и научилась так хорошо разбираться в делах, что, кажется, и сама могла вести расследования.

– Какая досада! – воскликнул Гуров. – Мне срочно нужно решить с генералом один вопрос. Может, вы доложите, что я пришел? Я много времени не отниму.

– Знаете, кажется, можно поступить иначе, – сказала Людмила Панкратовна. – У меня создалось впечатление, что это не деловой визит, а чисто дружеское посещение. Этот гость сидит у генерала уже двадцать три минуты. Сколько можно? Ведь дела не ждут. Так что я не доложу, что вы хотите войти, а просто загляну и предупрежу. Так сказать, поставлю в известность. И вы сразу войдете.

– А генерал не рассердится? – засомневался Гуров. – Если это его друг…

– Если друг, тем более не имеет права сердиться, – решительно заявила опытная секретарша. – Он сам всегда говорит: дела на первом месте, – и она направилась к дверям.

Произнеся заготовленную фразу, Людмила Панкратовна тут же поманила Гурова: заходите, мол, скорее! Тот не заставил себя ждать и вошел в кабинет начальника Главка.

У генерала действительно находится посетитель, и посетитель особый, которому оказывают особое расположение. Лев хорошо знал, что такой чести удостаиваются очень немногие. Орлов и его гость сидели не за рабочим столом генерала, а в уголке, за специальным чайным столиком. Перед ними стояли чашки, сбоку примостился чайник с крепким зеленым чаем, который так любил Орлов, блюдца с медом и вареньем. Когда Гуров вошел, оба собеседника одновременно обернулись к нему, и теперь он мог лучше разглядеть посетителя, которого Орлов принимал по высшему разряду. Это был высокий статный мужчина с седыми волосами, с волевым умным лицом. Его можно было бы принять за руководителя одного из региональных управлений, если бы не одежда: даже генералы, руководители местных управлений МВД, редко позволяли себе такие костюмы и такую обувь. То есть в гостях у Орлова находился человек явно не бедный. Между тем он не слышал о дружбе начальника Главка с миллионерами. «Интересно, кто же он такой?» – подумал Лев. А вслух произнес:

– Товарищ генерал, я буквально на одну минуту. Извините, если помешал. Просто я закончил дело о подпольных казино в Екатеринбурге и хотел спросить: вы будете его просматривать или можно направлять в прокуратуру?

– Здравствуй, Лев Иванович, – ответил Орлов. – Напрасно ты извиняешься: работа есть работа. Это что у тебя в папке – материалы дела? Давай сюда, я до конца дня просмотрю.

Гуров передал генералу папку и уже направился к дверям, когда услышал голос Орлова:

– А ты погоди уходить, Лев Иваныч. Хочу тебя познакомить с моим другом Георгием Селезневым, – и сделал жест в сторону гостя.

Тот поднялся, пожал Гурову руку и представился:

– Георгий Юрьевич Селезнев, полковник в отставке.

Рукопожатие у него было крепкое, как у самого Гурова.

– Когда-то мы с Георгием служили вместе в Средней Азии, – продолжил Орлов. – Расследовали там не один десяток дел. Ну, а потом Жора решил уйти в отставку и заняться бизнесом. И преуспел в этом, весьма преуспел. Ты наверняка слышал о его фирме «Сплавсталь».

Теперь Гуров понял, кто этот гость. Перед ним находился один из богатейших людей России, входивший в первую сотню обладателей самых больших состояний.

– Вот, Георгий находится в Москве по делам. Ну, и решил навестить меня, своего старого друга. И заодно рассказать о трагедии, которая разыгралась у него в доме. Мне показалось, что это будет тебе интересно. Хотя внешне все выглядит как несчастный случай, но что-то тут не так. Жора, ты не расскажешь всю историю еще раз, уже для Льва Ивановича?

– Почему же не рассказать? – ответил Селезнев. – Обязательно нужно рассказать, раз я решил просить у вас помощи. Дело вот в чем – неделю назад погиб мой личный водитель, а также охранник Павел Горшенин. Можно сказать, классическая шоферская смерть – разбился, упав с машиной в пропасть.

– Что-то я не соображу, где ваш водитель нашел в наших местах пропасть, – заметил Лев.

– Под Москвой, конечно, пропастей нет, – кивнул Селезнев. – Но дело в том, что я живу не под Москвой, а на юге, в Краснодарском крае. Если говорить точнее, у меня усадьба на берегу Черного моря, между Архипо-Осиповкой и Дивноморским. Замечательные места! Горы, покрытые лесами, рядом море… Но дороги там, как вы понимаете, не такие, как в средней полосе России. От водителя там требуется постоянная бдительность, а от машины – идеальное техническое состояние. И в том, и в другом я вполне мог положиться на Павла. Он человек ответственный… к сожалению, теперь нужно говорить «был человеком ответственным». Постоянно следил за машиной, всегда был в форме… И вдруг – такая авария…

– Если хотите, чтобы я составил об этом случае какое-то представление, расскажите обо всем подробней, – внимательно посмотрел Лев на гостя.

– Хорошо. В тот день, неделю назад, я должен был ехать в Сочи для деловых переговоров. Павел, как обычно, подготовил машину, я взял все бумаги и уже направился к выходу, как вдруг раздался телефонный звонок. Звонил наш представитель в Турции. Мы недавно заключили крупный контракт с одной тамошней фирмой. Речь шла о строительстве большого трубопрокатного завода; сумма контракта исчислялась сотнями миллионов долларов. И вот у наших турецких партнеров возникли серьезные вопросы, которые они хотели немедленно решить.

Хотя переговоры в Сочи тоже были важным делом, но их нельзя было сравнить с турецким контрактом. Было ясно, что никуда мне ехать не надо, а надо поднимать все документы по турецкой сделке и вести по телефону переговоры с нашими партнерами. Поэтому я взял бумаги, которые заготовил для поездки, подписал несколько документов, которые не вызывали вопросов, остальные отложил в сторону. Спустившись во двор, сказал Павлу, что не смогу поехать с ним. Объяснил, что он поедет один, передаст несколько подписанных мной документов нашим партнерам, объяснит, в чем дело. Переговоры мы проведем в другой день – может быть, даже завтра. Павел заверил, что все прекрасно понял, и уехал. А спустя несколько часов мне позвонили из полиции и сообщили, что мой водитель погиб в результате аварии…

– Расскажите, пожалуйста, об этой аварии, – попросил Гуров. – Любые подробности, какие вам известны.

– Ну, подробностей не так много… Дорога от нас в Сочи сначала круто взбирается в гору, проходит через Архипо-Осиповку, а потом так же круто спускается на юг, к Лазаревскому. На одном из таких крутых поворотов машина на подъеме потеряла управление, ударилась о столбик ограждения, перевалила через него и сорвалась в пропасть. Там высота около восьмидесяти метров… так что и от машины, и от водителя мало что осталось.

– Но все-таки кое-что осталось, – покачал головой Гуров. – И полиция наверняка внимательно исследовала эти остатки. Что они вам сообщили? Они обнаружили причину, по которой машина потеряла управление?

– Да, нашли, – ответил Селезнев. – Они считают, что по какой-то причине из системы вытекла вся тормозная жидкость. Почему – они затруднились сказать. То ли патрубок соскочил, то ли в бачке образовалась трещина…

– У вас какая машина?

– Та, на которой ехал Павел? «Мерседес».

– Вряд ли у «Мерседеса» мог треснуть бачок с тормозной жидкостью. Но ведь в полиции наверняка проверяли весь путь вашей машины до ее падения с обрыва. Если тормозная жидкость вытекала постепенно, то на асфальте должен был остаться след. Они его нашли?

– Вот этого я не знаю, – признался бизнесмен. – Они мне не говорили, а я не спросил.

– Разве ваш водитель, если он опытный человек, мог не заметить, что с машиной что-то не в порядке?

– Вот и дознаватель из полиции меня о том же спрашивал. И знаете, что я ему ответил? Что такого просто не может быть. Павел чувствовал машину, как мы с вами чувствуем собственное тело. Он знал все, что с ней происходит, и моментально находил и устранял любую неисправность. Так что я просто не понимаю, как могла случиться эта трагедия.

– Скажите, а до этого не было у вашего водителя каких-то неполадок? Он ни о чем вам не говорил?

– Неполадки? Не помню… – Селезнев задумался, потом вспомнил что-то и энергично кивнул головой: – Да, действительно, такой случай был. Где-то за неделю до аварии я собрался ехать в Краснодар. По привычке хотел садиться в «Мерседес» и тут увидел, что машина стоит на смотровой яме, а Павел с ней возится. Я спросил, что случилось, и он объяснил, что по неизвестной причине вдруг отказали рулевые тяги. Так что нам пришлось ехать на другой машине – к счастью, у меня их несколько.

– Так он выяснил, что было с рулем?

– Не знаю, – пожал плечами Селезнев, – Павел мне не докладывал. Точнее, он на следующий день доложил, что неисправность устранена и я снова могу ездить на «Мерседесе». А что там была за неисправность, я его не спрашивал – у меня были дела поважнее.

– Жаль, что вы не спросили об этом вашего водителя. Отказ рулевого управления – очень важное обстоятельство. Когда в течение недели у такой надежной машины дважды случаются поломки, это само по себе необычно. А тут еще выходили из строя именно системы, от которых зависит безопасность, – руль и тормоза. Складывается впечатление, что кто-то хотел устроить аварию, чтобы вы разбились. В таком случае гибель вашего водителя – вовсе не случайность, не несчастный случай, это убийство. Случайностью является скорее тот факт, что погиб один Павел, а вы остались дома и потому живы.

– То есть вы считаете, что жертвой этой аварии должен был стать я? – удивился Селезнев.

– Безусловно, – уверенно произнес Гуров.

– Вот и у меня возникло такое же ощущение, что здесь что-то нечисто, – вступил в разговор генерал Орлов. – Опытный водитель не может допустить на машине такой грубой неисправности. Тормозная жидкость не сама вытекла из системы – это кто-то подстроил.

– А у местных полицейских не возникло такого подозрения?

– Видимо, нет, – ответил Селезнев. – Во всяком случае, они мне ничего такого не говорили.

– Странно, что они не выдвинули такую версию. Видите, нам с товарищем генералом она пришла в голову одновременно. Я на месте вашей черноморской полиции обязательно еще раз проверил бы состояние рулевого управления на «Мерседесе» и состояние тормозного бачка. А также следует опросить всех ваших домочадцев: не видел ли кто человека, который перед этой аварией крутился возле машины. В общем, надо внимательно рассмотреть версию о попытке преднамеренного убийства.

– Сказать об этом своим полицейским? – задумчиво проговорил Селезнев и покачал головой: – Сомневаюсь, что они прислушаются к моим словам. То есть ко мне там, конечно, относятся с должным уважением, но специалистами в области раскрытия преступлений считают только себя. Между тем я подозреваю, что специалисты из них аховые.

– Ну, тогда я даже не знаю, что вам посоветовать, – взглянул на него Гуров. – Разве что покинуть берега Черного моря, ставшие для вас опасными, и поселиться здесь, поближе к цивилизации. Здесь мы вам всегда окажем всю необходимую помощь.

– Я вот тоже советовал Георгию переехать, – поддержал Орлов. – Однако Жора и слышать ничего не хочет об этом.

– С какой стати я должен бежать от моря? – пожал плечами Селезнев. – Я чувствую, что морской воздух, купания, весь тамошний климат мне очень полезны. Зачем же лишать себя массы удовольствия, пользы для здоровья – и все из-за каких-то предположений? Нет, я решительно против такого бегства. Да, именно бегства! А я не хочу показаться трусом. У меня есть другое предложение, и я уже высказал его генералу…

– Что же за предложение такое? – повернулся Лев к генералу.

– Оно касается тебя, Лев Иваныч, – заговорил тот. – Видишь ли, Георгий Юрьевич предлагает, чтобы ты пожил у него в усадьбе под видом нового водителя. Никто из его домашних тебя в лицо не знает, так что обмана они не заподозрят. Водитель ты опытный, машину знаешь. Мог бы на месте приглядеться к обстановке, изучить ее. Так сказать, провести небольшое расследование. А заодно пожить в чудесном курортном районе в самое прекрасное время.

– Да, сентябрь у нас – лучшая пора! – с чувством подтвердил Селезнев. – Жара спала, таких сильных ливней, какие случаются летом, тоже нет. Замечательная погода! Недаром это время называют «бархатным сезоном». Вот я и предлагаю вам отдохнуть у нас на море в бархатный сезон – и при этом как бы находиться на работе. Что скажете?

– Отродясь я не был актером, не играл никаких ролей, – с сомнением покачал головой Лев. – Боюсь, что ваши домашние быстро вычислят, что никакой я не «водила». Опять же – автомобилист я совсем не такой опытный, как сказал товарищ генерал. Наверняка сильно уступаю вашему погибшему водителю.

– Зато ты самый опытный наш сыщик, – возразил на это Орлов. – Где другой будет месяц копаться и ничего не найдет, ты за несколько дней все выяснишь и поймаешь злодея. Соглашайся, Лева! Не часто такие варианты встречаются. Считай, что это моя к тебе личная просьба.

Гуров задумался. Он очень уважал начальника Главка, своего руководителя. Генерал редко обращался к нему с личными просьбами, и отказать ему у Льва духу не хватало. Он подумал еще немного, вздохнул и спросил:

– Ну, а если я соглашусь – можно будет взять с собой полковника Крячко? Все же мы с ним привыкли работать вместе. И потом, Крячко тоже давно не бывал на море…

– Я готов принять столько гостей, сколько понадобится, – заверил Селезнев. – Только возникает вопрос: в каком качестве приедет ваш сослуживец? В качестве второго шофера? Это будет как-то странно…

– И потом, я не готов отпустить на море сразу двоих лучших оперативников, – заявил Орлов. – Это будет уже перебор. Да и на работе может сказаться. Давай так договоримся. Я верю, что ты справишься с этой проблемой за несколько дней и вернешься в Москву, что называется, со щитом. Если же у тебя там возникнут серьезные проблемы, ты со мной свяжешься, и я тогда вышлю тебе твоего Крячко на подмогу. Вот на таких условиях – договорились?

– Что ж, на таких условиях, считайте, что договорились, – кивнул Лев.

– Значит, теперь у меня будет новый водитель, – заключил Селезнев. – Давайте договоримся, как я представлю вас своим домашним. Фамилия у вас больно известная, с ней нельзя играть роль водителя. Может, на это время вы побудете Левой Голубковым?

– Хорошо, я согласен, – ответил Гуров. – Голубков так Голубков.

Глава 2

Селезневу надо было пробыть в Москве еще сутки, закончить переговоры с важными партнерами. Потом он собирался самолетом лететь в Краснодар, а оттуда уже на машине возвращаться к себе в усадьбу. Служба сервиса должна была пригнать новую машину миллионера в аэропорт. Гурову, согласно этому плану, предстояло лететь вместе с новым «хозяином», а потом вести машину через горы к морю.

– Что хоть за машина? – спросил он, когда они с Селезневым вышли из кабинета Орлова.

– Кажется, «Ауди», – ответил миллионер.

«Надо хоть зайти в гараж Управления, посмотреть, что за машина такая, с какой стороны руль расположен», – подумал Лев.

Тут он, конечно, немного прибеднялся – за годы работы ему приходилось водить машины самых разных марок, так что он был знаком почти со всеми системами управления. Тем не менее он отправился в гараж, отыскал машину нужной модели, поговорил с водителями и десяток минут поездил вокруг здания Управления, восстанавливая навыки вождения.

До отъезда на юг оставались еще сутки. Гуров успел поговорить с женой (спектакль у нее был только вечером, так что днем она как раз была дома). Мария, разумеется, не порадовалась тому факту, что муж опять уезжает в командировку. Однако, узнав, что он едет на море, да еще будет жить в усадьбе у миллионера, порадовалась за мужа.

– Наконец-то ты нормально отдохнешь. Пусть и без меня, но все же искупаешься в море. А то мы с тобой уже три года на юг никуда не выезжали. А в командировки тебя посылают исключительно в какие-то суровые места – то Пермь, то Сыктывкар, то Новосибирск…

– Ну, я не думаю, что мне так уж удастся отдохнуть, – заметил Лев. – Какая-то тревожная ситуация в этой усадьбе. Боюсь, что купаться в море мне доведется не очень часто.

Поскольку вечер у него оказался свободный, он позвонил Стасу Крячко, и они договорились встретиться у Гурова, посидеть, поговорить. Льву хотелось посоветоваться с другом о предстоящем деле. Когда Крячко пришел, он выставил на стол приготовленные Марией котлеты и откупорил бутылку «Столичной».

Они сели за стол, начали ужинать. И за ужином Лев рассказал другу, как познакомился у Орлова с миллионером Селезневым. Передал и рассказ Селезнева о гибели его водителя Павла Горшенина.

– Меня смущают две вещи, – признался он Крячко. – Первая – это череда поломок, которая случилась с исключительно надежной машиной. Мы с тобой оба знаем, что случайности бывают крайне редко.

– Да, все это похоже не на поломки, а на то, что кто-то настойчиво старался столкнуть твоего нового «хозяина» в пропасть, – согласился Стас.

– Вот это самое слово и мне пришло на ум – настойчивость, – кивнул Гуров. – Если кто-то задумал убить Селезнева, то этот кто-то – человек упорный. И это второе обстоятельство, которое меня смущает. Мне кажется, что убийца, кто бы он ни был, не прекратит свои попытки.

– Да, тебе надо быть постоянно настороже, – задумчиво проговорил Крячко. – Должность водителя у Селезнева сейчас – должность крайне опасная. Прямо расстрельная должность, я тебе скажу.

– И при этом местная полиция, как я понял, не видит этой угрозы. Для них это просто несчастный случай, не более того. Вот почему я так хотел взять тебя в это «райское место». Но мне разрешили это сделать, только если возникнет настоятельная необходимость.

– А ты считаешь, что она обязательно возникнет?

– К сожалению, да.

– Ну, тогда чего расстраиваться? – пожал плечами Стас. – Не успеем попрощаться, как снова увидимся. А у меня будет возможность прокатиться на моей «ласточке» на юг, до самого моря.

– А ты если поедешь, то на машине?

– Обязательно на машине! Хочу иметь свободу маневра. Тем более что погибший был водителем, и нам, как я понимаю, придется расследовать разного рода ЧП, связанные с вождением, надо будет много ездить. Тут моя машина и пригодится.

– Согласен, – кивнул Гуров. – Ладно, буду держать тебя в курсе.

На следующее утро он вместе с Селезневым вылетел из Домодедова в Краснодар. Большую часть полета миллионер сидел, перелистывая захваченные с собой бумаги. Читая, он изредка качал головой и ставил какие-то пометки. Потом сложил все документы в папку со словами: «Ладно, пусть Аркадий все это разберет».

– А кто такой Аркадий? – спросил Гуров. – Ваш секретарь?

– Угадали. Мой секретарь и помощник в ведении бизнеса. Парень молодой, но очень эрудированный, надежный, незаменимый помощник. Ему всего 29 лет, а он не только окончил ВШЭ, но и успел пройти стажировку в Лондоне и Гамбурге. Представляете, как он сечет в ведении бизнеса, особенно с зарубежными партнерами? Хотел бы я, чтобы мой Виктор так же разбирался в ведении хозяйства, как Аркадий…

– Что ж, возможно, вашего сына тянет к чему-то другому, – заметил Лев. – Это ведь обычная история: родители зачастую хотят, чтобы дети повторили их путь, их успехи. А у каждого человека путь свой. И у вашего сына своя дорога. Чем он увлекается?

– Да в том-то и дело, что ничем! – сердито произнес бизнесмен. – Конечно, он пока еще студент, ему всего 19 лет, еще успеет определиться. Но все же какой-то интерес к делу у него мог бы появиться! Я пытался привить такой интерес, рассказывал ему о делах нашего концерна, даже брал с собой на деловые переговоры. Но все напрасно – Виктор ничего не запомнил из того, что видел, ничто его не заинтересовало. Он ерунду всякую любит, развлечения, в игры играть за компьютером. И мало того что играет – он еще в Сети переписывается с такими же игроманами, обсуждает, какая игра интересная, какая нет. Часами может этой ерундой заниматься! Когда мальчишкой был, увлекся катанием на яхте, на гоночном катере. Я ему специально к совершеннолетию новый катер купил, скоростной. Думал, парень займется спортом, окрепнет. А он, как нарочно, именно с прошлого года забросил все свои морские увлечения и только игрушки перед собой видит!

– А девушка у него есть?

– Тут тоже все неправильно, – пожаловался миллионер. – До прошлого года, пока Виктор катался на яхте или катере, вокруг него вились девчонки из числа отдыхающих. Среди них были очень даже симпатичные, и я уже прикидывал, какая из них может стать моей невесткой. Но теперь все эти увлечения пошли побоку. Сидеть часами перед монитором не каждая девушка согласится. В общем, Витя их всех прогнал. И теперь у него появилась новая подруга – такая же игроманка, как и он сам. Они и познакомились в Сети. Потом он съездил к ней в Москву, а теперь пригласил погостить у нас в имении. Так что вы сможете поглядеть на эту Анюту.

– Я вижу, вам она не нравится, – заметил Лев.

– А что там может нравиться? Худая, как жердь, мрачная, улыбается только по большим праздникам. Да что говорить! Одно слово: девушка из монитора. Или из интернета, что одно и то же. И, к тому же, старше сына на два года.

– А она работает или учится?

– Учится, на последнем курсе. Вуз какой-то захудалый, зато заявляет, что программирование в нем хорошо преподают. А ее только программирование и интересует.

– Я вот чего не пойму, – задумчиво проговорил Гуров. – Ваш сын учится, эта Анюта тоже студентка. Учебный год уже две недели как начался. Что же они делают возле Черного моря? Почему не на занятиях?

– Вот я бы тоже хотел спросить, почему они не занятиях! – сердито ответил Селезнев. – Я уже Виктору говорил, что это непорядок. А он мне: «Пап, ты же видишь, какая погода замечательная! Можно мы еще недельку побудем, подышим морским воздухом?» Ну, я, конечно, не могу отказать сыну в такой просьбе. Хотя какой там морской воздух, почти весь день сидят дома, перед экраном! Только вечером выйдут погулять, на берегу посидеть – и все.

– Мне кажется, вы зря так расстраиваетесь из-за сына. С сыновьями богатых людей случаются истории гораздо хуже. Поверьте, я знаю это не понаслышке – самому приходилось расследовать разного рода… происшествия. Бывает, что молодой человек увлечется наркотиками, или азартной игрой, или чем-то подобным. А компьютер – совершенно невинная вещь. Может, из вашего сына вырастет какой-нибудь гений программирования, может, он изобретет совершенно новое направление в этой области!

– Вашими бы устами да мед пить, – вздохнул Селезнев. – А оно еще неизвестно, как повернется.

Впрочем, было заметно, что мысль сыщика ему понравилась, сердитое выражение исчезло с лица. Гуров хотел продолжить разговор о его домашних, хотел спросить про жену и дочь, но тут самолет тряхнуло раз, другой, и он стал снижаться.

– Ну вот, уже прилетели, – сказал Селезнев, выглянув из окна. – Содержательный у нас с вами вышел разговор – я даже не заметил, как время пробежало.

– Надеюсь, что этот содержательный разговор продолжится в машине, – улыбнулся Гуров.

– Ну, это будет зависеть от вашего опыта как водителя, – усмехнулся в ответ Селезнев.

В здании аэропорта к миллионеру подошел расторопный молодой человек:

– Георгий Юрьевич? Я пригнал вашу машину, стоит прямо возле аэровокзала. Вот ключи. Вы сами поведете? Или, если хотите, я за дополнительную плату доставлю вас домой.

– Нет, вы мне больше не нужны, – ответил Селезнев, забирая ключи. – У меня есть свой водитель.

Они с Гуровым забрали багаж, вышли из здания, и Лев сразу увидел машину, которую ему предстояло вести. Она была в точности такая, как и у них в гараже Управления. И панель была точно такая же, и передача автоматическая. Так что, усевшись на водительское место, он не стал искать, где находится та или иная ручка или кнопка, а уверенно вывел машину со стоянки и повел ее в сторону гор.

– Я смотрю, вы ведете себя прямо как заправский водитель, – заметил Селезнев, искоса следивший за действиями сыщика. – Прямо как мой Павел, царство ему небесное.

– Что ж, кое-какие навыки имеются, – кивнул Лев. – Давайте, Георгий Юрьевич, не теряя времени, поговорим еще о ваших родных, о разных обстоятельствах вашей жизни. Скажите, ведь у вас кроме сына есть еще дочь?

– Да, Ксюша у меня молодец, – ответил Селезнев, и его лицо озарилось улыбкой. Видно было, что разговор о дочери доставляет ему радость. – Она – человек художественно одаренный.

– Занимается живописью?

– Картины она тоже пишет, вы их увидите – у нас в гостиной висят. Но это для нее не главное. Она окончила Строгановское училище по специальностям «модельер» и «дизайнер». Сейчас подсказывает нашему садовнику, как лучше устроить цветники в парке, правда, Николая это здорово злит! А в перспективе думает о том, чтобы создать собственный дом моделей и завоевать место на рынке моды. Смотрит далеко вперед!

– Как я понял, дочь у вас старше сына?

– Да, на четыре года.

– Осталось сказать еще несколько слов о вашей жене…

– Что ж, можно и о жене, – задумчиво произнес Селезнев, откинувшись на спинку кресла. – Инесса на 14 лет моложе меня, ей 51 год. Но вы этот возраст ей никогда не дадите! Так что это я вам секрет выдаю. Окружающие думают, что моей жене лет сорок, от силы сорок пять. Ну, мы это мнение и не опровергаем. Инесса следит за собой, много занимается спортом, всякими гимнастическими упражнениями. И в результате – так молодо выглядит. Кстати, у нас в семье своего рода разделение. Виктор охотней общается с женой, а Ксения – со мной.

– А чем занимается ваша супруга? Вообще, что она за человек?

– Занимается… А чем ей заниматься? Нет, я не хочу сказать, что у моей жены нет никаких талантов. Она следит за модой и, наверное, могла бы помогать Ксении в ее модельном бизнесе. Но сам по себе бизнес, деловая сторона вопроса ее совершенно не интересуют. Она любит выращивать цветы и, наверное, могла бы быть цветоводом. Но зачем ей это? Я вполне обеспечиваю всю семью. И если Ксения хочет начать свой собственный бизнес, то это не для заработка, а для самоутверждения. Молодой девушке это необходимо. А Инессе? Нет, ей это не нужно. Да, вы еще спросили, что она за человек. Довольно тонкий, образованный. Следит за всеми новинками в области кино. Когда мы живем в Москве, часто ходит в театр, у нее есть знакомые в театральных кругах…

– Понятно. Значит, ваша семья состоит из четырех человек?

– Ну, это смотря кого зачислять в состав семьи, – ответил Селезнев. – Помните, я говорил вам про девушку Виктора, ее зовут Аня? Она сейчас живет здесь, так что, можно сказать, на данный момент она тоже входит в состав моей семьи. А еще надо иметь в виду моего секретаря Аркадия. Он достаточно близок ко мне, в курсе всех моих дел. И обедает он с нами, за нашим столом. Еще к нам иногда приезжает мой компаньон Анатолий Перевозчиков. Но в настоящее время он находится за границей, кажется, в Сингапуре. Возможно, при вас он и не приедет, так что о нем можно и не говорить.

– А обслуживающий персонал питается отдельно?

– Да. И тут вы должны меня извинить – за общий стол я вас пригласить не смогу, – с сожалением произнес бизнесмен. – Такое приглашение будет выглядеть странным и вызовет разговоры. Так что придется вам столоваться вместе с садовником, поваром, охранником и горничной.

– Ничего страшного, – улыбнулся Лев. – Я совсем не в обиде. Такая компания меня вполне устраивает.

Ему хотелось сказать, что компания повара и горничной может оказаться для него даже приятней, чем та компания, что собирается за столом самого Селезнева. Он не раз гостил в имениях богатых людей, сидел с ними за столом, и это занятие редко доставляло ему удовольствие. Часто люди за таким столом были высокомерны, подозрительны, злопамятны, с ними нельзя было ни о чем поговорить. Но, разумеется, ничего этого он Селезневу говорить не стал.

– Выходит, обслуги у вас немного, всего пять человек, – вслух произнес он. – Не маловато?

– Нет, нам вполне хватает, – заверил Селезнев. – Мы люди скромные, в чем-то и сами умеем себя обслужить. Да, мы с вами совсем заговорились, а между тем уже проехали большую часть дороги. Вот это место, где мы сейчас находимся, – высшая точка перевала. Скоро можно будет увидеть море…

– А место, где случилась авария и погиб ваш водитель Горшенин, далеко отсюда? – поинтересовался Гуров.

– Нет, уже недалеко, я вам его покажу. Но предупреждаю – остановиться там не удастся: дорога узкая, никаких «карманов» для остановки нет. Точнее, один карман есть, но он на километр дальше, оттуда нужно идти пешком.

– Ладно, тогда я в другой раз съезжу, осмотрю это место внимательно…

Глава 3

Конечно, управляя машиной на горной дороге, изобилующей крутыми поворотами, Гуров не мог вполне оценить красоту открывшегося ему пейзажа. Однако кое-что он все-таки видел. Горы с левой стороны дороги исчезли, и далеко внизу открылась синяя даль моря. Затем дорога вновь начала петлять, и море исчезло, чтобы спустя несколько минут вновь появиться, на этот раз уже справа. Так оно и мелькало с разных сторон дороги. А потом Селезнев вдруг произнес:

– Вот оно! То самое место! Если вы чуть притормозите, можете увидеть столбик, в который тогда врезался Павел. Видите?

Лев притормозил и взглянул в ту сторону, куда указывал Селезнев. Там виднелся сильно поцарапанный бетонный столбик ограждения. Правда, он уже не был наклонен, а стоял прямо.

– Дорожный мастер хотел его вообще заменить, новый поставить, – сказал миллионер, – но я запретил. Решил, что вам будет нужнее для расследования, чтобы столбик оставался тот самый.

– Правильно решили, – одобрил Лев. – А где сама машина? Точнее, то, что от нее осталось?

– В Геленджике, в райотделе полиции. Лежит в ангаре на их штрафстоянке. Будете ее смотреть?

– Обязательно буду, – кивнул Гуров. – И со здешними полицейскими, которые расследовали это ДТП, побеседую. Правда, не сразу. А то придется с первых же дней раскрыть свою «легенду». А я хочу, чтобы она мне немного послужила.

Пока они так разговаривали, их автомобиль уже давно миновал место аварии и продолжал спускаться к морю.

– Уже скоро будет поворот к моей усадьбе, – предупредил Селезнев. – Не пропустите! А то потом придется искать место, где развернуться, чтобы вернуться назад. Мне некоторые друзья советовали поставить указатель, который бы предупреждал о повороте. Ну, скажем, метров за триста впереди. Но я не хочу слишком «светиться». Я и на самом повороте не стал никакой знак ставить. Кому нужно, и так найдут. Если приезжают друзья издалека, я заранее высылаю к повороту водителя или охранника, чтобы встретили, подали сигнал.

– Усадьба, конечно, на той стороне? – уточнил Гуров, показав налево.

– Конечно, на той. Ведь она почти у самого моря. Да скоро сами увидите.

Лев немного снизил скорость и теперь ехал, готовый к резкому повороту налево. И все равно появление дороги, ведущей в усадьбу Селезнева, застало его врасплох. Тут действительно не было никакого знака, указывающего, куда ведет узкая дорожка, примыкающая к шоссе.

Он снизил скорость, подождал, пропуская встречную машину, и свернул на новую дорожку. Она была с обеих сторон обсажена кипарисами вперемежку с лавровыми деревьями. В воздухе плыл ни с чем не сравнимый аромат лавра, аромат черноморского побережья. За деревьями справа синело море. Теперь его ничто не загораживало.

– Вот они, наши благодатные места! – воскликнул Селезнев, обводя рукой открывшийся вид. – Чувствуете, какой аромат? А какой вид? Да это же просто земной рай! Вот почему я летом живу здесь, а не в Москве. И никакие ДТП, никакие аварии не заставят меня покинуть это райское место! Скоро увидите и само поместье «Георгий». Меня жена убедила так его назвать. Немного нескромно, конечно…

– Ну, и не надо вам покидать ваше поместье «Георгий», – улыбнулся Гуров. – Надо создать условия, чтобы ваши враги его покинули. А это уже моя задача.

Дорога полого шла все вниз и вниз. Потом она повернула, теперь море открылось с левой стороны. А чуть позже там же, слева, показались несколько ярко окрашенных зданий, среди зелени блеснула гладь бассейна, яркие клумбы… Машина подъехала к резным металлическим воротам. Тут же они, словно в сказке, медленно открылись – Гурову даже не пришлось останавливать машину, он только чуть притормозил. Асфальтовая дорожка обогнула клумбу и подвела их к парадному входу в дом.

Лев не сразу сообразил, что он, как водитель, наверное, должен был выйти первым и открыть дверь машины для хозяина. Но Селезнев не стал дожидаться этой услуги. Тихо сказав: «Не надо, я сам», он самостоятельно выбрался из салона. Тут же дверь дома открылась, оттуда вышли два человека – женщина и юноша.

Женщина производила впечатление очень ухоженной, следящей за собой дамы. Не было никаких сомнений, что это и была мадам Селезнева, хозяйка поместья. Следом за ней шел высокий парень. Очевидно, это был Виктор, сын хозяина. Он был больше похож на мать, чем на отца. И волосы у него были светлые, как у матери, и глаза такие же голубые. Даже улыбка похожая.

– Жора, наконец! Я так волновалась! – воскликнула Инесса Селезнева, обняв мужа.

Гуров отметил, что она была ничуть не ниже хозяина поместья. Еще он отметил стройную осанку хозяйки и ее крепкие руки – видно было, что женщина много занимается плаванием.

– И зачем же ты волновалась? – в свою очередь обнял жену Селезнев.

Гуров отметил, что при этом морщины у него на лице разгладились, бизнесмен выглядел довольным, даже счастливым, и подумал: «А ведь он ее по-прежнему любит».

– Ну, как же! – воскликнула Инесса, все еще не размыкая объятий. – После этого ужасного случая я не знаю, что и думать! Вдруг у тебя тоже откажет какая-нибудь железка? Я теперь всегда буду переживать, когда ты куда-нибудь отправишься на машине!

– Да, папа, мы за тебя переживаем, – поддержал мать Виктор.

– Вовсе незачем за меня переживать, – ответил им Селезнев. – У меня теперь есть новый водитель и охранник. В Москве нашел и уговорил у меня работать. Очень опытный человек! Вот, знакомьтесь: Лев Иванович Голубков. – И он показал на Гурова.

– Что ж, будем надеяться, что э-э-э… Лев Иванович будет не хуже нашего Павла, – сказала Инесса Селезнева.

Ни подходить к новому водителю, ни подавать ему руку она не стала. Не сделал этого и Виктор Селезнев. Он вообще ничего не сказал – только мельком взглянул на Гурова и сразу отвернулся. Но в этом взгляде сыщик успел заметить недоверие и какую-то недоброжелательность.

– Что же мы все тут стоим? – воскликнула хозяйка поместья. – Пошли в дом. Там Вахтанг приготовил твои любимые расстегаи. Пахнут – просто пальчики оближешь! Все горячее, мы тебя ждем.

И все трое скрылись за парадной дверью. На пороге Георгий Селезнев обернулся к Гурову, словно хотел что-то сказать. Но что тут можно было сказать? Дверь закрылась, Гуров остался один. Он огляделся и заметил слева от дома симпатичный домик кремового цвета, с несколькими металлическими дверьми. К домику вела асфальтовая дорожка. Все остальные дорожки вокруг были усыпаны мелким красным или ослепительно-белым гравием.

«А это, пожалуй, и есть мой гараж, – догадался Лев. – Надо машину на место поставить, заодно и имущество осмотреть. Ведь я теперь автомеханик, должен знать, что у меня есть, что где лежит». Он снова сел за руль и направил машину к кремовому домику.

По дороге мелькнула мысль, что двери гаража могут быть закрыты и придется идти в дом, беспокоить своего нового хозяина, искать ключи. Однако ничего этого делать не пришлось. Двери оказались не заперты. Гуров распахнул створки и вошел в гараж.

Это было просторное помещение, в котором стояли две машины: джип «Лендкрузер» и новый черный «Порше», а рядом с ними – два мотоцикла и мопед. Вдоль стен тянулись полки с инструментами и запасными частями, с маслами и другими жидкостями, нужными для работы автомобиля. В углу имелся верстак с двумя небольшими станками и установка для смены шин. В общем, это было своего рода небольшое СТО.

Гуров прохаживался вдоль полок, изучая, что где лежит, и стараясь все это запомнить, когда услышал голос, раздавшийся от двери:

– Значит, вы наш новый водитель?

Голос был приятный – звучный баритон. Он обернулся и увидел темноволосого молодого человека среднего роста. Человек улыбался и шел к нему с протянутой для рукопожатия рукой.

– Да, я новый водитель. Меня зовут…

– Как же, знаю: вас зовут Лев Иванович Голубков. А я – Аркадий Ширейко, секретарь Георгия Юрьевича.

– Аркадий, а как по отчеству?

– Аркадий Львович, но это не обязательно, – заявил помощник миллионера. – Вы, я вижу, намного старше меня, так что зовите меня по имени. Мы будем часто общаться – Георгий Юрьевич посылает меня в деловые поездки в Сочи, Геленджик, Краснодар. Надеюсь, что эти поездки будут безопасными и не закончатся где-нибудь на дне пропасти…

– Я тоже надеюсь, – улыбнулся Лев. – Приложу для этого все усилия. Вот пока изучаю все это хозяйство. Хочу взять такое правило: прежде чем куда-то поехать, обязательно проверить все жизненно важные узлы автомобиля.

– Замечательное намерение! – одобрил Ширейко. – Кажется, я найду в вас единомышленника. Я тоже человек предусмотрительный. Предусмотрительный и любящий жизнь! Хочется, знаете ли, еще немного пожить.

– Я тоже надеюсь вернуться к себе в Москву в добром здравии, – сказал Гуров.

Секретарь Селезнева ему определенно нравился. Это был совсем другой человек, чем Виктор, сын миллионера, или его жена Инесса. Он чувствовал, что с Аркадием Ширейко можно найти общий язык. «Интересно, что собой представляют еще две дамы, живущие в поместье, – Ксения, дочь Селезнева, и Анюта, подруга Виктора, – подумал Лев. – Когда я с ними познакомлюсь, у меня будет полная картина этого семейства».

И тут же вдруг послышались чьи-то легкие шаги, и в гараж вошла светловолосая девушка в блузке и короткой теннисной юбке. В руках она держала две ракетки.

– Ага, я так и думала, что найду тебя здесь, – заявила она, обращаясь к Аркадию. – А то ни дома нет, ни в парке… Ты что, забыл, что мы договорились перед обедом сыграть несколько партий?

– Я специально сюда зашел, чтобы познакомиться с нашим новым водителем, – объяснил Ширейко. – Вот, позволь тебе представить Льва Ивановича Голубкова. Теперь он будет нашим перевозчиком. Лев Иванович, это Ксения Георгиевна.

– Добрый день, – сказал Гуров, сделав шаг вперед.

Дочь миллионера тоже шагнула к нему, протянула руку:

– Очень рада знакомству. Я вижу, вы человек опытный. Надеюсь, это поможет.

Лев пожал протянутую руку, которая оказалась неожиданно сильной и крепкой. «Ну да, она же спортом занимается, – мелькнула мысль, – а еще много возится в земле, помогает садовнику. Вот почему пальцы такие сильные».

– Ну что, пошли? – повернулась Ксения к Аркадию.

– Да, идем, – кивнул секретарь и посмотрел на Гурова: – Думаю, мы сегодня еще увидимся. Правда, вы обедаете не с нами…

При этих словах на лице секретаря появилась гримаса неодобрения – он явно показывал, что ему не нравится это разделение по столам, носящее подчеркнуто классовый характер. Затем еще раз улыбнулся на прощание, и они ушли.

Лев решил осмотреть две машины, которые он обнаружил в гараже. Поднял капот «Порше», проверил уровень масла, тормозной жидкости… Тут послышались оживленные голоса, смех, и в гараж вошли двое. Впереди шел Виктор Селезнев, а за ним – яркая, привлекающая внимание девушка. Очевидно, это была Анюта, подруга Виктора – последний член семьи, с которым он еще не успел познакомиться.

Анюта скользнула взглядом по незнакомому человеку, но ничего не сказала – ни «здравствуйте», ни «а кто вы?». Словно тут, в гараже, вообще никого не было. А Виктор глянул на нового водителя, тоже промолчал и направился к «Ауди», на которой Гуров с хозяином поместья только что приехали. Открыл дверь, глянул на приборную панель, обнаружил отсутствие ключа и, не поворачиваясь к водителю, отрывисто спросил:

– Где ключ?

Ключ зажигания лежал у Гурова в кармане. Однако он решил, что наступил удобный момент выяснить отношения с младшим Селезневым. Лев еще при первой встрече заметил, с каким пренебрежением этот молодой бездельник смотрел на него. Он был знаком с людьми такого типа, как Виктор. Ничем не замечательные, не способные ничего выдумать – не только новый бизнес, но даже новый слоган для рекламы этого бизнеса, – эти люди стремились унизить всех, кто от них зависел. Еще при первой встрече Лев почувствовал, что, скорее всего, у него с сыном хозяина случится конфликт и придется ставить наглеца на место, и вот теперь решил это сделать. Делая вид, что не слышал обращенного к нему вопроса, продолжал копаться в моторе «Порше».

– У тебя что, со слухом проблемы? – громко произнес Селезнев-младший. – Ключ от машины сюда давай!

Гуров распрямился, повернулся к наглецу и произнес:

– Что-то я не помню, молодой человек, чтобы мы с вами вместе свиней пасли. На «ты» я общаюсь только с друзьями. Сомневаюсь, чтобы вы когда-нибудь вошли в их число. Если вам что-то нужно, попросите. Только просить нужно правильно.

– Мне у тебя просить?! – взвился Виктор. – Ты что о себе возомнил, водила? Это моя машина, и вообще все здесь мое! А тебя звать никак, и ты никто! Давай ключ, и вон отсюда!

– Нужен ключ – возьми, – спокойно проговорил Лев, демонстративно достал ключ из кармана и поднял над головой.

Он помнил, что Георгий Селезнев рассказывал о своем сыне – он много занимается спортом, физически хорошо развит. Физически развит, а умом не блещет. К тому же склонен к агрессии. Захотелось выяснить, насколько младший Селезнев агрессивен, насколько способен на необдуманные поступки, это могло помочь в расследовании, которое Гуров собирался провести. Поэтому он сознательно провоцировал парня, желая увидеть его реакцию.

И он ее увидел. Лицо Виктора скривилось от злости, и он кинулся на обидчика. Но не затем, чтобы просто вырвать ключи. Парень стремился нанести «наглому водиле» удар в солнечное сплетение, свалить его с ног, проучить. Видимо, его поступок во многом объяснялся и желанием покрасоваться перед девушкой.

Однако покрасоваться не получилось. Гуров был готов к такому развитию событий. Он чуть уклонился в сторону, пропуская противника мимо, и вдобавок хорошенько стукнул его по затылку, придав дополнительное ускорение. Младший Селезнев пролетел мимо него, словно камень, летящий с горы, и врезался в бок «Порше». От удара крышка капота захлопнулась, прищемив наследнику Георгия Селезнева палец.

– Напрасно вы так резко закрываете капот, – покачал головой Гуров. – Меня учили делать это плавно, бережно. Показать?

Виктор выпрямился и с ненавистью взглянул на своего обидчика. Из пальца у него сочилась кровь, на лбу набухал синяк.

– Ничего ты здесь показывать не будешь, – прошипел он. – И вообще ты здесь не задержишься. Нам такие работники не нужны. Давай топай отсюда!

– Не вы меня, молодой человек, принимали, не вам и увольнять. Идите, пожалуйтесь отцу, что вас водитель побил. Пусть он принимает решение.

– И пойду! – с вызовом заявил Виктор. – Анюта, пошли отсюда!

И молодые люди покинули гараж.

Глава 4

После ухода возбужденного хозяйского сына желание продолжать осмотр гаража, знакомиться со здешним автопарком как-то уменьшилось. «Может, сынок окажется прав? – подумал Лев. – Хотя отец его критиковал за безалаберность, но все-таки это сын, родная кровь. А я с ним вон как грубо обошелся. Может, на этом мое расследование и закончится?» Никакого сожаления по этому поводу он не испытывал. Больше всего в жизни Льву Гурову нравилось работать – находить и разоблачать преступников всех мастей, прежде всего, убийц. Он умел и любил это делать. А отдыхать, наслаждаться красотами морского пейзажа… Нет, это было не для него. Он ничуть не ценил неожиданно выпавшую ему возможность провести «бархатный сезон» на море, поэтому спокойно отнесся к перспективе сегодня же покинуть поместье, носившее имя своего хозяина. «Надо будет только с Селезнева стребовать, чтобы он такси сюда вызвал, – подумал Лев. – Тащиться наверх, на шоссе я не стану».

Однако с момента конфликта прошло пять минут, потом десять, пятнадцать, а никто не появлялся. Затем послышались шаги, и в гараж вновь вошел помощник миллионера Аркадий Ширейко. Войдя, он усмехнулся и покрутил головой:

– Ну и дали вы урок Вите Селезневу! Он прибежал в столовую, отцу на вас жаловаться. Думал, Георгий Юрьевич примет его сторону. А получилось наоборот. Отец Виктору такую выволочку устроил! В общем, поругались они по полной программе. Виктор даже сгоряча заявил, что немедленно уедет.

– А что, ему ведь и в самом деле пора в Москву, на учебу, – заметил Гуров. – Так что было бы правильно уехать.

– Может, оно и правильно, только вряд ли Виктор выполнит свою угрозу, – ответил Аркадий. – Он в этом году прямо-таки прилип к этому поместью. Я вижу, что уезжать ему не хочется. Так что, скорее всего, молодой Селезнев проглотит обиду и останется здесь. Правда, никто этому не будет рад, кроме его матери…

– А почему?

– Ну, он ведь не только с вами так себя ведет. Он и с другими держится так же высокомерно. Но до вас еще никто не решался дать ему отпор. Так что весь обслуживающий персонал будет вам благодарен. Да, кстати, об обслуживающем персонале! Ведь все они сейчас сидят, обедают. А вы почему не едите? Вы ведь сегодня еще не обедали?

– Нет, не обедал. А во сколько здесь обед?

– Сам Селезнев и его семья садятся за стол обычно в половине второго, – объяснил секретарь. – Ну, и я с ними. А обслуживающий персонал обедает позже, в половине третьего. А сейчас уже почти три. Наверняка все сидят на кухне. Идите вон туда, по дорожке. Там увидите небольшое крылечко и заднюю дверь дома. Откроете ее и сразу попадете на кухню.

– Спасибо за подсказку, – кивнул Лев. – И правда, пойду поем.

Он отправился по дорожке, указанной секретарем, которая привела его к двери. Открыв ее, Лев оказался на просторной кухне. Здесь было царство никелированной посуды, все вокруг сверкало, по кухне витали ароматы, возбуждающие аппетит. В середине был накрыт стол, а вокруг него сидели четверо – одна девушка и трое мужчин. Весь стол был уставлен различными блюдами, выглядевшими весьма аппетитно.

– Приятного аппетита! – сказал Гуров. – Я новый водитель. Зовут меня Лев Иванович. Можно к вам присоединиться?

– Зачем спрашивать, дорогой Лев Иванович! – воскликнул один из сидящих за столом. Это был крепкий, склонный к полноте человек с характерной грузинской внешностью. Да и выговор выдавал в нем уроженца Закавказья. Как видно, это был повар Вахтанг, о котором сыщику по дороге говорил Селезнев. –   Зачем спрашивать? – повторил повар. – Разве мы можем вам отказать? Мы и постороннему человеку не откажем, если попросит. А вы наш коллега, новый работник. Да не простой работник, а храбрый человек! Садитесь вот сюда, сейчас я вам накрою.

– Не надо, Вахтанг, ты вон еще не поел, так что сиди, ешь, – сказала круглолицая миловидная девушка. Очевидно, это была горничная Настя. – Я уже поела, я и поухаживаю за Львом Ивановичем. Скажите, вам чего подать: суп харчо, люля или расстегаи?

– Спасибо за заботу, – поблагодарил Гуров, садясь на предложенное место. – А что касается выбора, то я бы не отказался ни от харчо, ни от люля. Меня только удивляет, откуда такие блюда на столе? Я слышал, хозяевам сегодня подавали только расстегаи…

– Нет, не только, – поправил его Вахтанг. – Люля тоже подавали. А харчо я специально для наших готовил. Так сказать, для обслуги. Это же простое кушанье, для простых людей. Вот я его и готовлю на наш стол. К тому же это блюдо все любят. Вот только Николай возражает, говорит, что мое харчо слишком острое. – И повар кивнул на человека, сидевшего слева от Гурова.

Это был мужчина уже в возрасте, явно старше пятидесяти, но цветущего вида. Лев догадался, что это здешний садовник.

– Да, перца можно было бы поменьше класть, – сказал Николай. – Для желудка столько перца вредно. И ты не прав – не я один возражал против таких острых блюд. Паша покойный, царство ему небесное, тоже жаловался на изжогу после твоего харчо.

– Позвольте также предложить бокал хорошего красного вина, – обратился к Гурову повар. – Ведь вам сегодня за руль уже не надо садиться?

– Точно не знаю, но вроде бы не надо, – ответил тот.

– В таком случае предлагаю настоящее «Саперави». Это не хозяйское, а мое личное. Настя, налей Льву Ивановичу.

Горничная поставила перед Гуровым бокал приличных размеров и наполнила его густым красным вином.

– Так вы, стало быть, поступили на место Павла? – спросил у него четвертый участник застолья. Это был мужчина чуть выше среднего роста, атлетического сложения. Гуров сразу отметил мощную шею и подумал про себя: «Ага, это, наверное, охранник. Забыл, как его зовут. А может, Селезнев и не говорил?» А вслух ответил:

– Да, буду возить Селезнева, ну и других, кого потребуется. А во время поездок еще и выполнять роль телохранителя.

– Ну, нужные навыки для этого у тебя, как видно, есть, – заметил Вахтанг. – Нам рассказывали, как ты Витюшу на пол послал. Ничего, что я на «ты»? Мы тут по-дружески между собой общаемся, все на «ты».

– Да, все правильно, – кивнул Лев. – Ведь у нас тут не дипломатический прием. А что до навыков – приходилось заниматься единоборствами. Что же касается младшего Селезнева, то я к этой драке вовсе не стремился. И на пол его не валил – он сам упал, на ногах не удержался.

– Главное тут не сила, – заметила Настя. – Главное, что у вас храбрости хватило. А то у нас тут есть силачи, а с сыном хозяина конфликтовать боятся. – При этом она искоса взглянула на охранника, а тот отвел глаза в сторону.

– Так ты, Лев, не побоялся из Москвы поехать в наши края, где твой предшественник погиб за рулем? – спросил Вахтанг.

– Ну, несчастья везде случаются, – ответил Лев. – Если бояться аварий, вообще за руль не стоит садиться.

– Ну, и как вам харчо? – спросила Настя, заметив, что он покончил с первым блюдом. – Не слишком острое?

– Замечательное харчо! – оценил сыщик пищу. – Ничуть не острое. А главное, чувствуется, что мясо очень свежее.

– Вот! – воскликнул повар, подняв вверх палец. – Человек понимает толк в пище! Да, дорогой, мясо у меня всегда свежайшее. Раз в два дня езжу в Архипо-Осиповку, или на хутор, или еще куда поблизости и покупаю барана, или свинью, или часть теленка – где кого зарежут.

– Сам ездишь, или мне тебя возить надо будет? – поинтересовался Гуров.

– Зачем меня возить? – пожал плечами повар. – Я сам сажусь в «Лендровер» и еду. Я здешние дороги знаю как свою кухню. Со мной здесь ничего не может случиться.

– Павел тоже здешние дороги хорошо знал, – возразил ему Николай. – Однако это его не уберегло.

– Тут важно не дорогу знать, а машину надежную иметь, – сказал охранник.

– А разве «Мерседес» была не надежная машина? – влезла в разговор Настя.

– Машина была очень даже надежная, – веско произнес садовник. – И Павел был хороший водитель. Только тут дело не в машине и не в водителе.

– А в чем же еще? – спросил Гуров, изобразив самое искреннее удивление.

Николай наклонился поближе к нему и негромко произнес:

– Есть такое мнение, что эта авария случилась не сама по себе, она была подстроена. Что кого-то, кто должен был ехать на этой машине, хотели убить. Да только он не поехал, и погиб один Павел.

Он распрямился и значительно поглядел на Гурова. Мол, я сказал достаточно, умный человек должен понять. И Гуров изобразил умного человека.

– Вон оно что! – медленно протянул он. – Выходит, это не простое ДТП, а с криминальной подкладкой. Мне и Георгий Юрьевич, пока из Краснодара ехали, на что-то такое намекал…

– Вот! – кивнул Николай. – А Георгий Юрьевич зря говорить не будет. Это сын у него балбес и пустомеля, а старший Селезнев – человек очень основательный.

– Что ж, буду иметь это в виду, – пообещал Гуров. – Настя, а нельзя ли мне немного люля?

– А я вам не положила? – воскликнула она. – Ах, сорока рассеянная! Разговоры слушаю, а дела не делаю. Вот, пожалуйста, кушайте.

– Да, Лев, ты ешь, а нам пора делами заниматься, – сказал повар, поднимаясь из-за стола. – И так мы сегодня засиделись. Надо в кладовую сходить, продукты для ужина отобрать.

– Да, пора за работу, – поддержал его садовник.

И все четверо, один за другим, покинули кухню. Гуров остался один. Он налил себе еще бокал вина, сидел, не спеша ел и размышлял. Итак, он познакомился со всеми обитателями поместья – и с хозяевами, и с людьми из обслуги. Кто-то из этих людей подстроил аварию, в которой погиб водитель Горшенин. Конечно, оставалась возможность, что авария была вызвана техническими причинами, но он не верил в совпадения, в порчу руля, а затем тормозов. Нет, таких совпадений не бывает.

Имелась и другая возможность – что Селезнева задумал уничтожить кто-то, находящийся за пределами поместья, и этот человек испортил тормоза. Но сделать это ему было бы крайне трудно. Правда, Гуров выяснил, что здешний гараж не запирался. Но он находился рядом с домом, в котором обитали десять человек. Проникнуть в гараж, испортить тормоза (причем так, что они откажут не сразу, а лишь на горной дороге), а затем незаметно улизнуть – для этого надо обладать исключительной ловкостью. «Нет, этот вариант можно пока отложить, – решил Лев. – Сосредоточимся на тех, кто живет в поместье. У кого были причины для убийства хозяина? Кто выигрывал от смерти Селезнева?»

Он стал перебирать обитателей поместья. И первый, кто пришел ему на ум, был сын Селезнева, Виктор. «Ни к какому делу этот юный балбес не приспособлен, от участия в бизнесе отец его отстранил. Между тем амбиции у сына имеются. Он уже привык жить в роскоши, ничего не делать, обращать на себя внимание девушек. Отец требует от него завершить учебу, а когда он закончит вуз, заставит заниматься каким-то делом. Думаю, власть отца все сильнее тяготит Виктора. Да и денег ему, скорее всего, не хватает. Все это вместе создает в его душе гремучую смесь, из которой может родиться желание избавиться от отца и поскорее получить доступ к деньгам. Возможности подстроить аварию у него есть. Он водит машину, разбирается в ее устройстве, часто бывает в гараже. Ему проще, чем кому-то еще, испортить рулевое устройство или тормоза. Да, у Виктора может быть желание убить отца, и возможности тоже есть. Надо обязательно узнать содержание завещания Георгия Селезнева. Что в нем говорится? Может быть, Георгий Юрьевич завещал все свое имущество жене? Это было бы логично…»

Таким образом мысли Гурова перешли на супругу Селезнева. «Об Инессе Максимовне я, конечно, знаю меньше, чем о сыне, но первое впечатление скорее отрицательное. Она женщина высокомерная, а ее голос, когда она встречала мужа, выдавал фальшь. Все вместе говорит о небольшом уме. Между тем, согласно рассказу Селезнева, его жена считает себя человеком образованным, даже утонченным. Опять же, это дает картину человека фальшивого, двуличного. А где двуличие, там и обман, там и преступление. Но есть ли у нее возможности подстроить аварию? Вряд ли такая женщина, как Инесса, разбирается в рулевых тягах и патрубках. Значит, если она решится на убийство, ей потребуется союзник. Не может ли таким союзником стать Виктор? Между матерью и сыном существует полное взаимопонимание, и это решало бы вопрос с наследством. Если даже имущество Селезнева после его смерти должно отойти жене, она может поделиться этими деньгами с сыном. Да, но есть еще дочь. Интересно, какова ее роль в этой истории?»

И мысли его плавно потекли на Ксению Селезневу. Вспомнился момент, когда она появилась в гараже, разыскивая Аркадия Ширейко. Как дочь Селезнева смотрела на энергичного секретаря своего отца, какими словами они обменивались. «Нет ли между ними более близких отношений, чем дружеские? – задал себе вопрос Лев. – Вполне возможно. Да, из того, что я видел и слышал, можно заключить, что такое вполне возможно. А это делает Ксению, любимицу отца, таким же кандидатом в подозреваемые, как Виктор. Ксения – девушка очень милая, но кто знает, что у нее в душе творится? Я бы, например, не стал ручаться, что она неспособна на убийство. Да, кроссворд… А ведь есть еще обслуга…»

И он начал перебирать в уме людей из обслуги. Отметил, что охранник Борис очень высокого мнения о себе и вообще, человек неприятный. Вспомнил, что садовник Николай, кажется, человек скрытный. Повар Вахтанг – что называется, рубаха-парень, вся душа нараспашку. Но, может, это только камуфляж, а что за человек повар на самом деле – еще неизвестно. То же самое можно сказать о горничной Насте. На первый взгляд очень милая девушка, немного болтушка. Такая ни за что не сможет плести интригу, задумывать убийство. Даже в помощники ее брать опасно – проговорится. Но что, если это тоже одна видимость? Получается, что пока никого из них нельзя сбрасывать со счетов. Каждый может оказаться причастен к организации аварии, в которой погиб водитель, а должен был погибнуть хозяин поместья…

Настала пора поговорить с этим самым хозяином, к которому уже накопились вопросы. И Гуров отправился искать Селезнева.

Глава 5

Как удалось выяснить, хозяина поместья следовало искать в кабинете на втором этаже дома. Об этом Гурову сообщила Настя, которая вытирала пыль в гостиной. Объяснив, где находится Селезнев и как найти дорогу в кабинет, она сочла нужным добавить:

– Только у Георгия Юрьевича не принято, чтобы кто-то из обслуги к нему в кабинет ходил. Он даже своих родных туда не всегда пускает.

– А как же прежний водитель, Павел, находил хозяина, если нужно было его срочно о чем-то спросить? – поинтересовался Лев.

– Он ему звонил, – объяснила горничная. – А так из всей обслуги на второй этаж одна я поднимаюсь. Ну, мне по работе это нужно – белье постельное сменить, убраться, в ванную гель принести, все такое.

– А что там находится, на втором этаже? Кабинет и спальни?

– Да. А еще гостевая комната. Там обычно Анатолий Олегович останавливается. А если другие гости приезжают, их размещают в других гостевых, на первом этаже. Здесь же, на первом этаже, и мы все живем, обслуга то есть. И ваша комната здесь будет. Хотите, я вам ее сейчас покажу?

– Спасибо, лучше чуть позже, – сказал Гуров. – А кто такой Анатолий Олегович? Я это имя впервые слышу.

– Так это главный друг Георгия Юрьевича. Друг, партнер и компаньон. В общем, он почти как член семьи.

– Вот как? Интересно… И часто этот друг и компаньон приезжает?

– Каждый месяц, а то и чаще. Иногда приедет, живет недели две. А иногда быстро уезжает, уже через два дня. Но, в общем, он здесь свой человек. И комната на втором этаже, можно сказать, за ним закреплена. Мне так обычно и говорят: «Иди, мол, Настя, приготовь комнату Анатолия Олеговича». А Павла посылают в Краснодар или в Минводы – встречать.

– Спасибо, Настя, за объяснения. Я вижу, ты человек знающий. Мне потом с тобой еще нужно будет побеседовать о порядках в здешнем гараже. Нужно знать эти порядки, чтобы не попадать в неловкие ситуации, как сегодня с Виктором.

– Сегодня была никакая не неловкая ситуация, а просто обычная выходка, которые Виктор себе все время позволяет, – ответила девушка. – И если вы ему дадите укорот, здесь вам все будут благодарны. А что касается того, чтобы все вам объяснить, то пожалуйста, я всегда готова. Только мне кажется, вы и сами скоро во всем разберетесь.

– Может, и разберусь, – согласился Лев. – Но хороший совет и подсказка никогда не будут лишними. Ладно, попробую связаться с хозяином так, как ты мне подсказала, – по телефону.

Он достал телефон и набрал номер Селезнева. Конечно, можно было нарушить правила, придуманные для слуг, и прямо подняться в кабинет миллионера. Но такая явная демонстрация близости к хозяину поместья со стороны нового водителя могла бы навести кого-нибудь на размышления и подорвать придуманную легенду. А этого ему не хотелось.

Когда Селезнев откликнулся, Гуров сообщил, что у него возникло несколько вопросов и он хотел бы их задать.

– Где это будет сделать удобнее? – спросил он в заключение. – Мне подняться к вам в кабинет?

Хозяин поместья немного подумал, затем ответил:

– Нет, подниматься не нужно. Подождите меня возле гаража.

И Лев вновь отправился к гаражу. Внутрь заходить не стал, обошел здание кругом, осмотрел кусты. А когда снова вышел на дорожку, увидел Селезнева, идущего со стороны дома.

– Я так понимаю, беседа у нас будет не очень короткой, – сказал хозяин поместья. – В таком случае давайте пройдемся по парку. Заодно я вам покажу наш парк, как тут все устроено. Ну, и на море поглядите. Или вы уже успели искупаться?

– Нет, до моря я пока не дошел, – признался Лев.

– Ну вот и дойдете, – кивнул Селезнев и двинулся по посыпанной мелким красным песком дорожке, ведущей полого вниз.

Первые несколько шагов они прошли молча, потом он снова заговорил:

– Так о чем вы меня хотели спросить?

– Прежде всего я хотел бы объясниться по поводу инцидента, имевшего место в гараже, – начал Гуров. – Поверьте, я не собирался…

– Не нужно ничего объяснять, – остановил его Селезнев. – Я понимаю, что произошло. Я знал, что Виктор не слишком умен, а сегодня еще раз убедился, что он просто глуп. Глуп и агрессивен. Это обидно… страшно обидно! Когда он был еще мальчишкой, он был таким милым, доставлял мне с женой столько радости! А теперь доставляет одни огорчения. У нас с ним был серьезный разговор. Я сделал ему строгое внушение, чтобы он убавил свое высокомерие. Он твердо обещал, что больше таких выходок с его стороны не будет.

– Очень на это надеюсь. Мне тоже досадно то, что случилось в гараже. Все это выглядело так, будто я заявляю о каком-то своем особом положении, хочу выставить себя крутым. А у меня и в мыслях не было ничего такого. Помимо прочего, этот эпизод может помешать проводимому мной расследованию. У кого-нибудь возникнет сомнение: тот ли я человек, за кого себя выдаю? А это было бы крайне нежелательно. Но хватит об этом. А спросить вас я хотел вот о чем. Скажите, вы уже составили завещание?

Селезнев искоса глянул на Гурова, потом ответил:

– Понимаю ваш вопрос. Да, если кто-то покушался на мою жизнь, такой вопрос приходит в голову в числе первых. Отвечаю: и да, и нет.

– И как это понимать?

– Понимать это надо так, что я составил завещание еще три года назад. Тогда у меня что-то сердце стало барахлить, затем еще возникли проблемы с кровью, с печенью… В общем, организм стал отказывать, одна система за другой. Вдруг пришло осознание, что я смертен и конец может наступить совершенно неожиданно. И захотел урегулировать вопрос с имуществом. Решил этот вопрос как нельзя проще: взял и поделил всю свою собственность на три части. Взял – и все поделил поровну.

Сказав это, Селезнев искоса взглянул на Гурова, а затем замолчал. Дорожка повернула и пошла вниз круче. По сторонам дорожки из зелени выступали скульптуры – как догадался Гуров, копии античных скульптур. Повеяло запахом моря, донесся рокот волн.

– Жене и двум детям? – спросил Лев, чтобы возобновить беседу.

– Именно так. Каждому достался кусок собственности примерно на триста миллионов. Хватит и для того, чтобы попробовать дальше вести дела, которые я начал, и просто для безбедной жизни. Ну, еще, конечно, отписал какие-то деньги людям, которые мне близки: например, моему секретарю Аркадию, горничной Насте (ведь она у нас уже пять лет работает)… Племянникам кое-что завещал, другим родственникам. Но это уже все, в общем, мелочи.

– Так, все понятно, – кивнул Гуров. – А почему вы сказали «и да, и нет»? – повторил он свой вопрос.

– Потому что не так давно я решил это завещание изменить, – объяснил хозяин поместья. – Это случилось после того, как я убедился в непригодности Виктора для ведения бизнеса. Раньше его доля наследства состояла в основном из акций самых перспективных моих компаний. В частности, ему целиком отходила моя гордость – компания «Сплавсталь». Теперь же я решил отдать эту компанию Ксении. Вы уже успели познакомиться с моей дочерью?

– К сожалению, мы виделись мельком, – ответил Гуров. – Но при этом первом свидании она произвела очень приятное впечатление.

– Уверяю вас – оно таким и останется. Ксения – большая умница. И хотя она увлекается в основном модой и дизайном, очень быстро и глубоко разбирается и в других вещах, далеких от ее интересов. Так что я решил отдать лучшие компании ей, и вообще увеличить ее долю в наследстве. Скажем, до половины всего объема наследства.

– Вы говорите об этом как о чем-то еще не определенном, – заметил Лев. – Значит ли это, что новый вариант завещания еще не составлен?

– Именно так и обстоит дело, – кивнул Селезнев. – Я провел две консультации со своим адвокатом по денежным делам, поручил ему составить новый вариант завещания и на следующей неделе представить мне на подпись.

– А до того времени действительным является прежнее завещание?

– Да, но жить этому документу осталось недолго – от силы четыре дня.

– Вот как… – медленно произнес Гуров, а затем спросил: – Скажите, а ваши домашние знают о том, что вы решили изменить завещание?

– Нет, я им не говорил.

– Никому не говорили? Даже жене?

– Нет, нет! – настаивал миллионер. – Инесса тоже ничего не знает.

– А ваш адвокат – кто он?

– Мой денежный адвокат – Игорь Сергеевич Николаев. Это очень опытный московский юрист. Мы с ним сотрудничаем давно, уже лет десять. Он человек солидный, ему пятьдесят пять, и очень надежный. Он еще никогда меня не подводил. Могу даже так сказать: Игорь для меня не просто надежный юрист, но и друг.

– Вы вели свои переговоры с адвокатом в Москве, или он приезжал сюда?

– В основном, конечно, в Москве. Но в последний раз я пригласил Игоря Сергеевича погостить пару дней у меня. Вы же видите, какая здесь красота. Хочется этой красотой поделиться с друзьями, с близкими тебе людьми…

Говоря это, Селезнев обвел рукой открывшийся перед ними вид. Собеседники вышли на берег моря, и перед ними открылась панорама большого залива. Справа в нескольких километрах белели домики поселка Дивноморское, слева виднелись утесы, а выше, на склонах гор, зеленели леса.

– Значит, адвокат жил здесь, – констатировал Гуров. – Он привез с собой проект нового завещания, и вы с ним обсуждали этот документ. Где вы это делали – у вас в кабинете?

– Кажется, я понимаю, к чему вы клоните. Вас интересует, не видел ли кто-то из домашних новое завещание? Так вот, уверенно вам отвечу: его никто не видел. Мы обсуждали этот вопрос только у меня в кабинете. И за пределы кабинета ни этот текст, ни разговоры о нем не выходили.

– Я тоже вижу, к чему вы клоните, Георгий Юрьевич, – внимательно посмотрел на бизнесмена Лев. – И я вас опровергну. Скажите, где ночевал ваш гость?

– Ночевал… Естественно, в гостевой комнате.

– В той, что расположена на первом этаже?

– Ну да… А откуда вы…

– И бумаги он, конечно, брал с собой? Ведь вы не заставляли гостя хранить документы у вас в сейфе?

– Нет, то есть да… – согласился Селезнев. – Вы правы, после обсуждения Игорь уложил все бумаги в портфель и унес. Мне и в голову не пришло…

– Да, вам не пришло в голову опасаться ваших домашних, – кивнул Гуров. – И это вполне естественно для обычных людей – доверять своим близким. Но люди очень богатые находятся в другом положении. Скажите, ведь вечером, после работы, вы с вашим другом-адвокатом наверняка бродили где-то здесь, по берегу моря? Беседовали о том, о сем…

– Да, так все и было…

– А в это время никто не мешал кому-то из ваших домашних, а может, из слуг, зайти в комнату гостя – ну, скажем, чтобы поставить ему цветы в вазу или спросить, как он себя чувствует – и ненароком заглянуть в бумаги, лежащие на столе…

Они дошли до конца пляжа, до утесов, и повернули назад. Солнце ниже склонилось к горизонту – дело близилось к вечеру – и теперь светило им в спины. Селезнев выглядел удрученным. Некоторое время он молчал, потом произнес:

– Да, так все и было, как вы говорите. Несомненно, так могло быть…

– А это значит, что кому-то из членов вашей семьи стало известно ваше решение значительно изменить текст завещания. И тот, кому это было невыгодно, кто много терял при этом, мог начать действовать. Таких людей, как я понимаю, двое: ваш сын и ваша жена. Я прав?

– Да, вы правы! – воскликнул миллионер. – А я осел! Просто осел!

– Не надо так себя корить. Ведь все это – только мои предположения. Один из возможных вариантов развития событий, которые привели к отказу тормозной системы вашего автомобиля и гибели водителя Горшенина. Могли быть и другие мотивы, и другие организаторы аварии. И было бы крайне опрометчиво с вашей стороны дать понять вашему сыну или вашей жене, что вы их в чем-то подозреваете, а может быть, и несправедливо. А теперь скажите, кто в РОВД Геленджика вел расследование случившейся аварии?

– Есть там такой капитан Коптелов, Геннадий Кузьмич, – ответил хозяин поместья. – Он занимался всей этой историей.

– Если я завтра обращусь к нему – обращусь в своей нынешней роли, как ваш новый водитель, который хочет посмотреть на искореженную машину, – могу я сослаться на вас, сказать, что вы дали мне такое распоряжение?

– Да, конечно! Это будет выглядеть вполне правдоподобно: я, как хозяин, хочу знать, можно ли мне использовать эти обломки или просто сдать их в утиль. Ну, и вы, как новый водитель, хотите понять, в чем состояла ошибка вашего предшественника…

– Вот именно, – кивнул Лев. – Нужно узнать, в чем состояла ошибка…

Глава 6

На следующее утро Гуров наконец совершил то, чего от него ожидали еще накануне – спустился на пляж и искупался в море. Ночью дул довольно сильный ветер, и на море была волна – не такая, как в шторм, но вполне ощутимая. Однако ему это даже нравилось, он с удовольствием вступил в борьбу с водной стихией. Метрах, наверное, в шестидесяти от берега проходила линия буйков – как видно, за нее не рекомендовалось заплывать. Однако следить за сыщиком было некому, и он, поднырнув под канат, поплыл дальше.

Когда, вдоволь наплававшись, Лев вернулся на берег, он увидел сидящую на песке Ксению Селезневу.

– А вы, как видно, и правда смелый человек, – заметила она. – Не только с моим братом не боитесь вступить в схватку, но и с морской стихией. Не страшно вам было заплывать так далеко?

– Нет, нисколько. Я неплохо держусь на воде, сердце в порядке – чего же бояться? Страшиться нужно реальной опасности, а не выдуманной. А если каждого куста бояться – сердце от страха заболит.

– О, да у вас собственная философия имеется! – воскликнула дочь миллионера. – Интересно будет как-нибудь с вами побеседовать на тему, не касающуюся коробки передач или тормозов. ...