Девушка, кошка и дракон

Пролог

В один из основных мировых потоков эфира влетела искорка. Таких искорок было очень много, но большинство из них бесследно гасло, оставленное без внимания хозяйкой потока. На эту внимание обратили.

«Интересный зов. Так меня зовут редко. Хорошо, будет тебе мое покровительство. Хм... Забавный человечек... Пожалуй, я взгляну на тебя поближе».

Часть существа отделилась и спустилась в более близкий к материальному миру поток, превратившись в черноволосую девушку. Эфир вокруг нее пришел в движение, формируя заполненную туманом сферу. Мгновение, и туман отступил к границам сферы, открывая покрытую густой травой ночную поляну, окруженную высокими деревьями. В траве засверкали светлячки, подул легкий ветерок.

Дождавшись окончательного формирования домена, девушка села в кресло и посмотрела на одного из светлячков. «Ты совсем перестал развиваться. Даже твои помощницы не могут тебя расшевелить». Она неодобрительно покачала головой и на мгновение задумалась. «А если тебя заранее предупредить о смерти?.. О, еще одна большая просьба. Помощь семье?.. Я конечно могу, но будет лучше, если ты сделаешь это сам».

Девушка на мгновение замерла, прислушиваясь. «Так, а это кто тут у нас так торопится за грань?» Она отыскала взглядом еще одного светлячка. «Какое сильное желание. Я помогу, но взамен заберу твое тело, тем более, оно тебе уже не понадобится». Хлопок в ладоши, и легкий порыв ветра перенес двух светлячков на другие травинки. «Ну вот, забавный мальчик, теперь у тебя есть шанс. И лениться тебе теперь некогда».

Глава 1

Мистресс (mistress) — госпожа, хозяйка. Происходит от ст.-франц. maistresse «хозяйка, госпожа», женск. от maistre «мастер, хозяин».Online Etymology Dictionary Дугласа Харпера

К - ск , 20** год . Декабрь.

Через мутную пелену перед глазами проступил свет. Кое-как на поверхность сознания пробилась одинокая мысль: «Кажется живой», потом сознание отключилось.

Второе пробуждение принесло осознание жуткой слабости в теле, тупой боли внизу живота и ощущение какой-то неправильности в окружающем, а заодно чуть более ясную мысль, точнее вопрос: «Где я?»

В третий раз мозгу удалось включиться в более или менее нормальный режим и заставить тело оглядеться. Койка с металлической спинкой, белые стены, легкий запах хлора. Я в больнице? Над головой что-то пищит, а к правой руке тянется провод и трубка от капельницы. Точно больница. Кажется, даже, реанимация. И опять что-то неуловимо неправильное чувствуется в окружающем, причем это не относится к больничной палате, хотя в больницах никогда не лежал, а уж тем более в реанимации.

В палату заглянула медсестра. Посмотрела на меня, на приборы, прикрыла дверь, и судя по частоте затихающих шагов, довольно быстро куда-то пошла. Минут через десять вернулась уже с врачом. Оба, почти не разговаривая, быстро осмотрели меня, уделив особое внимание животу, и вышли из палаты.

Вот после осмотра до меня и дошло, что же мне показалось неправильным с самого начала. Руки, их форма и тонкая гладкая кожа — явно детские. Я ребенок? Прикинул насколько ноги не достают до нижней спинки койки. Нет, скорее подросток. Странно, если это последствия ритуала, то почему не новорожденный? Или просто я только сейчас себя осознал? Так, что еще за «ритуал» и почему «осознал»?" Прикрыв глаза, я усилием воли попробовал привести в порядок мысли и воспоминания. Вначале на ассоциациях к «ритуалу» вспомнились события примерно десятилетней давности, затем замелькали образы более близких событий.

К-ск, 2007 год.

Началось все с какой-то книжки по магии, по случаю взятой у соседок по общаге. Из интереса попробовал провести один из описанных ритуалов на удачу. И оказалось, что магия все-таки существует. Ну, то есть когда встреча с пятеркой обступивших тебя гопников обходится вообще без потерь, потому, что в проулок, куда ты по глупости свернул, заглядывает полицейский патруль, это однозначно удача.

Потом, конечно, выяснилось, что не все так радужно. Ритуалы действуют далеко не всегда и очень часто непредсказуемо. Заклинанием нельзя даже свечу зажечь, не то что бросаться фаерболлами, а для достижения серьезных результатов нужно посвятить колдовской практике все свободное время, потратить несколько лет и кучу денег. И не факт, что добьешься желаемого. Но первая удача окрылила, и я на полгода зарылся в колдовство с головой. А когда лень и понимание ситуации почти остудили первый интерес, даже умудрился получить приглашение на ритуал посвящения.

***

Я стоял на коленях перед алтарем. Ночь, круг, очерченный толстой веревкой и окруженный свечами. Рядом с алтарем фигура в балахоне, и еще четыре, по одной на каждую сторону света, стоят за границами круга спинами ко мне.

— Ты готов? — спросила стоящая передо мной девушка.

— Да.

— Тогда воздай молитву Богине и, если откликнется она на просьбу твою, ты войдешь в наш круг.

Я чуть не фыркнул — столько пафоса было в словах жрицы. На самом деле ни в какой ковен я вступать не собирался, а на ритуал посвящения согласился просто из любопытства. Вся эта театральность меня откровенно веселила, но ржать в такой момент было нельзя — для остальных присутствующих ритуал был серьезным событием.

«Нет уж. Если посвящение, то не Гекате. Кого бы тогда выбрать?» — думал я, перебирая известных мне богов и обращения к ним. Украдкой глянул в сторону. За окном светила полная луна. Настолько яркая, что ее свет, пробивавшийся через окно, освещал комнату куда лучше двух десятков свечей на полу. «Да уж, после такого меня точно не примут», — решил я и нараспев начал.

«Услышь меня, Никта, Ночь Предвечная».

При этих словах стоявшая передо мной жрица дернулась, но прервать ритуал не решилась.

«Хранящая во тьме тайны жизни и рождения,

Сковывающая сном и приносящая смерть».

Что-то изменилось вокруг. Тени словно стали гуще, а воздух плотнее. Тело сдавило, как будто я глубоко под водой. Через силу я продолжил.

«Под звездные покровы твои вступаю без страха.

Знаю, что без сна нет сил для нового дня, а без смерти нового рождения,

И потому встречаю тебя с радостью и надеждой.

Мать Дня и Солнечного света, перед тобой предстою, восхищаясь твоим величием».

Тяжесть постепенно исчезла. Руки сами собой сложились пирамидкой в подобие мудры концентрации.

«Тебе приношу хвалу, тебя молю: позволь мне прикоснуться к тайнам твоим, Никта, Ночь Предвечная».

На последних словах я увидел перед собой незнакомую высокую девушку с бледной, почти белой кожей и абсолютно черными волосами. Она улыбнулась, и в ее огромных черных глазах замерцали фиолетовые искорки. Мерцание приковывало взгляд и завораживало. Голова закружилась, и я отключился.

***

Очнулся я тогда один в пустой однокомнатной квартире, которую снял на ночь для проведения ритуала. В ковен меня, естественно, не приняли. Старшая жрица заявила, что им не нужны придурки, которые на ритуале посвящения вместо чтения гимна Гекате призывают в круг чуть ли не первозданную Тьму. В местной эзотерической тусовке за мной закрепилась слава человека легкомысленного, если не сказать грубее.

На этом последствия моей забавы не закончились. Спустя некоторое время я заметил, что ритуалы, которые изредка все же проводил, давали куда более ощутимые результаты, если обращаться за помощью к богине ночи, особенно если это были гадания. Но окончание института, переезд в небольшой городок, а затем семейная жизнь свели мой интерес к магии практически на нет. До тех пор, пока в Интернете мне не попалась переведенная кем-то статья с методикой создания духов-фамильяров, которую я решил опробовать, немного переработав.

Н-ск, 2014 год.

— Я не очень понимаю, зачем тебе понадобился еще один фамильяр? — Рей взлетела с алтаря и уселась передо мной.

— Она будет помогать нам собирать и преобразовывать энергию.

— Ты и сам можешь это делать. Если бы ты чаще тренировался...

— А еще у тебя теперь будет сестренка, — поспешно добавил я, пока Рей не начала снова пилить меня за лень.

—Ладно, — резко успокоилась драконесса, — не развеивать же ее теперь. Но почему кошка?

— Так классика же, — пожал я плечами.

— А дракон тоже классика?

— Драконы всегда славились как умные и мудрые существа.

— Ну что есть, то есть, — задрала носик Рей. — Кстати, я теперь могу менять форму. Смотри.

Ее тело покрылось язычками пламени и вспыхнуло. Секунд пять я молча разглядывал стоящую передо мной девушку в красном с белыми вставками платье, чем-то напоминающем одежду японских жриц-мико.

— Слушай, Рей, а почему именно такой вид? И почему не блондинка? — наконец смог я внятно оформить свои вопросы.

Девушка осмотрела свой наряд, потеребила прядь черных волос и развела руками.

— Сам дал мне имя на японском*. Ты много видел светловолосых японок?

— Нужно было дать тебе имя на английском? Представляешь, если бы я назвал тебя Гостом**?

Фигура девушки подернулась дымкой, и на ее месте вновь появилась серебристая драконесса чуть больше метра длиной.

— Нет уж. Пусть лучше, как есть. Хотя имена ты давать не умеешь. А имя, между прочим, оказывает сильное влияние на живое существо. Ну ладно я, отделалась легким намеком в одежде и внешности. А вот она, — Рей указала на мои колени, — если сможет менять форму, как будет выглядеть и вести себя с таким именем? Оно же ничего не значит! Как ты вообще додумался так ее назвать?

Маленькая серая кошка, сидевшая у меня на коленях, подняла голову и выдала протяжное: «Ми-и-и».

— Вот как-то так, — пожал я плечами и погладил новорожденного духа по голове.

* Рей (яп. 霊 ) — дух, душа

** Гост (англ. Ghost) — дух, призрак

Н-ск, 2015 год.

— Девочка-кошка. — Отпустив серое кошачье ушко, Рей обошла сидящую на полу девушку. Наклонившись, она приподняла кошачий хвост, выглядывающий из-под длинной футболки. — Хвост один, значит, бакэнэко*. Хоть бы трусы надела для приличия.

Хвост дернулся и, вырвавшись из руки Рей, спрятался под футболкой.

— Подозрительно это как-то, — Рей постучала пальчиком по губам. — И у меня, и у Ми есть вторая форма. И явно японские мотивы прослеживаются. А покажи-ка ты мне описание ритуала.

Я покопался в компьютере и вывел на экран текст. Рей пробежала глазами по строчкам.

— Так... Ага... Что? Бумажные талисманы и пять стихий? — она резко повернулась ко мне. — Ты описание где взял?

— В Интернете.

— А там, чисто случайно, среди стихий Дерево и Металл не попадались? — с подозрением спросила Рей и, увидев мой утвердительный кивок, чуть подалась вперед. — Ты что, провел ритуал из японского оммёдо**?!

— Почти. Мне сама схема понравилась, а содержание я переделал.

— Ритуал из европейской школы по японской схеме... — драконесса хлопнула себя ладонью по лицу. — А я-то думала все дело только в имени... Ты вообще в курсе, — она подняла на меня взгляд, — что по японским легендам духи женского пола часто являлись любовницами, а иногда и женами колдунов? Одна из задач кошки — сбор энергии. Намекаю — во время секса энергия тоже выделяется.

— Секс с ней? — намек Рей и заблестевшие глазки Ми заставили меня слегка занервничать. Звучало все логично, да и легенды я такие действительно где-то читал. — Ты как себе это представляешь? Даже если оставить в стороне то, что я уже женат и любовницу заводить не собираюсь, она же дух. Это физически невозможно.

— Сергей, ты же наш создатель и ощущаешь ее прикосновения, как и мои. Так что тут как минимум три способа. Во-первых, можно повысить твою восприимчивость к эфиру тренировками — это позволит тебе лучше ее чувствовать. Во-вторых, с помощью некоторых ритуалов можно на короткое время придать ей большую материальность — с тем же результатом. Ну и в конце концов она просто может быть сверху.

— Э-э-э, Рей, — я пораженно глядел на драконессу, — откуда такие познания?

— Это очевидные вещи, — она покраснела.

— Свер-р-рху... — мурлыкнула Ми, оглядывая меня. — Мастер, я хочу попробовать!

Не успел я ничего ответить, как кошка прыгнула и толкнула меня в грудь. Силу она явно не рассчитала и по инерции перекатилась через меня, что не помешало ей тут же прыгнуть обратно. И вот я лежу на полу и наблюдаю спину сидящей на моей груди девушки, чьи пальчики пытаются расстегнуть мои джинсы. К счастью, плотности им не хватает, и они просто проходят сквозь одежду.

— Слезай! — Рей, попыталась стянуть с меня Ми.

—Нет! — кошка вцепилась в меня ногами, заодно прижав ими мои руки к бокам так, что я не мог вырваться, не навредив ей.

В результате борьбы фамильяров выяснилось две вещи: на Ми действительно нет трусиков, и дергающийся во все стороны кошачий хвост, хоть и не совсем материальный, довольно сильно щекочет нос. В итоге я не выдержал и чихнул. Ми, издав невнятный писк, мгновенно скатилась с меня, а Рей от неожиданности села на пол.

— Хвост в нос попал, — пробормотал я, глядя на покрасневшую бакэнэко.

—Ты чего? Он же просто чихнул, — Рей ошарашенно посмотрела на Ми, потом перевела взгляд на меня. — Ах да, она же без трусов. Ой, я не могу!

По квартире разнесся звонкий смех драконессы.

* бакэнэко (яп.) — кошка-оборотень

** оммёдо — японская школа колдовства, знаменитая гаданиями и работой с различными духами, в том числе и искусственными

Н-ск, 2016 год. Март.

Неделя началась с кошмаров. Точнее, не совсем кошмаров. Четыре дня подряд мне снился один и тот же сон, в котором мое тело растворялось в темноте. Волнами накатывали отчаяние и горе, но как будто не мои, а кого-то мне близкого. Причем дрожь в руках и холодный пот после пробуждения вызывали именно чужие боль и отчаяние, а вовсе не растворение. Эти сны и заставили меня взяться сперва за карты, а потом за так нелюбимые мной в качестве оракула руны.

***

Я опять посмотрел на выложенные уже в пятый раз на столе карты, потом на руны.

— Рей, что скажешь?

— Тоже самое. Жить тебе осталось меньше года.

— Блин, и делать-то что? — голос невольно дрогнул, и эмоции снова пришлось глушить. — Неужели этого никак не изменить?

Жить, как ни странно, хотелось, да еще как. Хотя бы ради жены и ребенка. Зарплата администратора баз данных, а по сути простого эникейщика, в госконторе не позволяла накопить денег на что-то дороже велосипеда, не говоря уже о заначке на черный день. А все «хлебные» места прочно заняты, да и вообще с работой в нашем городишке туго.

— Нет. Избежать скорой смерти нельзя. Но Госпожа неспроста дала такой явный знак, да еще и больше чем за полгода до срока — наверняка есть шанс на что-то повлиять. Вот только что именно можно сделать я пока не знаю. Ты сам-то чего хочешь?

— Жить, естественно. В Страну вечного лета я не тороплюсь. По крайней мере в возрасте тридцати с небольшим, и оставляя жену с пятилетним сыном «на бобах».

— Сам виноват! — рявкнула Рей. — Два года я тебя пинала на предмет хоть каких-нибудь активных действий! И чего добилась? Не был бы лентяем, глядишь и денег мог бы Оксане оставить, да и вообще...

Она устало взмахнула ладошкой и опустила голову. Ее тоже не радовала ситуация.

— Подождите, — Ми, сидевшая до этого с закрытыми глазами, подалась вперед. — Вот оно — то, что можно изменить.

— Что? — я криво усмехнулся. — Сменить Страну вечного лета на что-то другое? На Рай что ли?

— Да нет же. Сделать так, чтоб не оставить Оксану «на бобах».

Рей пересела ближе к Ми:

— Рассказывай.

Девушки застыли, глядя друг другу в глаза. Через пару минут Рей повернулась ко мне:

— Нужен будет сложный ритуал и много подготовки. И не только. Мы должны успеть до середины июня.

— Почему именно до июня? — я озадаченно посмотрел на фамильяров.

— Солнцестояние, — пожала плечами Рей.

Пиликнул будильник на мобильном.

— Так, — я глянул на часы. — Через полчаса Оксана с мелким вернутся. Нужно прибрать тут все и проветрить. Потом все подробнее обсудим.

Итогом гадания и последующего обсуждения стала довольно бурная, но в то же время скрытная подготовка. Потихоньку от жены я начал откладывать на отдельный счет деньги, сэкономленные на разных мелочах и заработанные на мелкой халтуре. Открыл к своей зарплатной карточке дополнительную на ее имя. Оформил завещание.

Рей и Ми, не имевшие возможности помочь мне в материальном мире, тоже готовились как могли. Рей, как обычно, собирала информацию, готовила структуру ритуала и рассчитывала соответствия, попутно усиленно пиная меня на предмет саморазвития и зарабатывания денег. Ми потихоньку собирала энергию отовсюду. Пришлось даже пару раз прогуляться в лес, не говоря уже о медитациях в полнолуние и новолуние.

Н-ск, 2016 год. Июнь.

Ритуал, в кои-то веки, прошел вообще без ошибок. Просьба была услышана, это было ясно сразу, но вот ответ ни я ни девочки толком интерпретировать не смогли. Понятно было лишь одно — за выполнение просьбы придется что-то сделать. Что-то важное и значительное, но вот что именно, даже приблизительно не было понятно. После совместного обсуждения решили, что более точный ответ я узнаю позже, возможно даже после смерти. Потом Ми и Рей пытались узнать и о своей дальнейшей судьбе. У созданного в результате ритуала духа-фамильяра после смерти создателя было два пути: обрести полную самостоятельность, или раствориться в потоках эфира. Последнего ни мне, ни им не хотелось. Однозначного ответа девочки так и не получили. Все свелось к высокой вероятности остаться в живых, что давало некоторую надежду.

В итоге, опустошенный морально и физически, я умудрился слечь в середине лета с простудой. Переболев, и кое-как восстановив силы, решил оставить мысли о скорой смерти. Тем более, что сделано было практически все, чтоб хоть как-то сгладить положение, кроме разве что разговора с женой. Но на мои «колдунские штучки» Оксана смотрела с недоверием и легким неодобрением, да и я относился к ним скорее, как к забавному хобби, хоть и приносящему изредка полезные и интересные результаты. На этом фоне рассказ о знаках судьбы и скорой смерти в лучшем случае повлечет за собой сомнения в моем душевном здоровье. Жизнь потекла почти как раньше, и я даже иногда забывал о будущем. Как водится, в таких ситуациях — зря.

Н-ск, 2016 год. Декабрь.

Я глянул на часы — полдвенадцатого ночи. Блин, ну надо ж так встрять. И почему у нас всегда конец года завершается приходом полярного лиса? И каждый декабрь одно и то же — окончание финансового года всегда приходит неожиданно, как мороз зимой, и приносит с собой не только несходящийся дебет и кредит в бухгалтериях разных контор и конторок, но и срочную необходимость освоить неосвоенные фонды. Освоить фонды можно по-разному, например, внедрить новый регламент обмена данными, читай, сменить номер версии в титульном листе инструкции и в самой программе обмена данными. Причем сделать все надо еще вчера, потому что деньги уже попилены и горящие путевки на зимние праздники начальству из областного отделения жгут карман. А простым бухгалтерам и эникейщикам из мелких местечковых отделов работать до поздней ночи, ибо рабочий день у нас в таких ситуациях ненормированный.

Идти домой пришлось медленно и осторожно. Под конец декабря начались легкие оттепели, но сегодня к ночи подморозило, и улица превратилась в ледяной каток. Я уже собирался свернуть на перекрестке, когда услышал позади приближающийся рев автомобильного движка и почти перекрывающую его долбежку колонок. «Кто-то решил новую папину тачку ночью обкатать», — подумалось мне, когда визг тормозов и довольно громкий бум заставили меня обернуться. Обычно перед въездом на этот перекресток водители слегка притормаживали, потому что старое булыжное покрытие было сантиметров на пять выше, чем уложенный перед ним асфальт. Этот же водила, судя по всему, притормозить вовремя забыл. Чуть подброшенную машину занесло на льду и выбросило с дороги на тротуар. Я попытался отпрыгнуть, но поскользнулся. Последней мыслью было дурацкое: «Оксанка с Ванькой расстроятся». Потом были удар в плечо и голову, и дикая боль.

К-ск, 20** год. Декабрь.

Я вздрогнул от последнего воспоминания. Н-да. После такого оказаться в больнице не так уж удивительно. Если бы не тело и поведение врача с медсестрой. А так ясно, что ничего не ясно. Не то, чтобы я часто общался с врачами, но, как мне кажется, эти ведут себя странно. Слабость в теле, боль в животе и реанимационная палата тоже намекают на проблемы. И еще чувствовалось легкое беспокойство, как будто я что-то важное упустил из увиденного.

В палату вошла давешняя медсестра. Опять внимательно меня осмотрела. Потом отключила датчик и капельницу, и вколола мне, судя по накатившей сонливости, снотворное.

Проснулся я уже утром с ощущением легкой, почти невесомой тяжести на животе и чего-то теплого у головы. Опустив глаза, увидел знакомое, слегка просвечивающее, кошачье ушко. Лежавшая на мне темно-серая кошка зевнула и, приоткрыв глаза, протянула: «Доброе утро, маст...», — она запнулась на полуслове и, оглядев меня, поправилась, — «...мистресс». «Офигеть», — раздался над моим ухом еще один знакомый голос.

Я повернул голову. На моей подушке сидел небольшой серебристый дракончик, точнее драконесса, и смотрела на меня огромными глазами.

— Девочки, вы в порядке! — я резко сел, и сгреб обеих в охапку.

— Ну, более или менее, хотя скорее менее, — Рей, как обычно, довольно быстро пришла в себя и завозилась в моих руках. — Да отпусти ты нас уже, потом наобнимаешься, а с кошкой можешь даже... Н-да, теперь я даже не знаю, что она с тобой делать будет.

— П-ф-ф, — Ми показательно отвернулась от Рей и задрала мордочку, — мастер, то есть мистресс, мне нравится в любом облике.

— Да кто бы сомневался, — Рей выбралась из моих объятий, — лучше бы сказал где мы, и что вообще происходит.

Резкие движения и выброс адреналина вызвали головную боль, а мысли все еще немного путались, но ситуация явно требовала прояснения.

— Ну, — я потер лоб. — Мы сейчас в больнице. Вы обе живы. Я тоже. Хотя тело явно не мое, и я точно помню, как попал под машину, после чего наверняка умер. Попаданец, блин. Вот уж не думал, что так бывает на самом деле, — взгляд мой вернулся к Ми, — Кстати, а почему мистресс? Это же...

Последнюю фразу я случайно произнес вслух. Этот голос. Он не просто детский. От нехорошего предчувствия меня, что называется, пробил холодный пот. Ми частенько в шутку называла меня то «хозяином», то «господином», но чаще всего «мастером». А «мистресс» обращение к женщине. Так вот что еще смутило меня во время осмотра!

Я сунул руку под одеяло и осторожно ощупал промежность. От результата обследования меня затрясло, в голове зашумело. Тут в коридоре послышались торопливые шаги и дверь в палату открылась.

Глава 2

На определенной ступени развития фамильяру понадобится домен — область пространства в эфире, защищенная от его глобальных потоков и привязанная к материальному предмету (якорю) специальным заклинанием. Развиваясь фамильяры получают новые возможности, например…Из книги теней Вайи Флос

Елена почти бежала по больничному коридору. «Она очнулась! Слава богу! А говорили, что операция простая. Ничего сложного и опасного. Пара часов и все. А потом: «операция прошла успешно, но у вашей дочери оказалась нестандартная реакция на наркоз. Мы не можем ее разбудить». Она чуть не поседела после таких слов. М-м-медики! Хотели перевести Сашеньку в общую палату. К счастью, Витя не растерялся и заставил их оставить дочь в палате интенсивной терапии, пообещав, что если с ней что-то случиться, то врачи не только в суд попадут, но и на телевидение.

Весь первый день они провели возле дочери. На второй день Елену в палату не пустили, несмотря на все угрозы. А вчера вечером позвонили и сказали, что дочка очнулась и сегодня можно будет ее навестить.

Елена открыла дверь палаты и вошла. Ни врача, ни медсестры в палате не было. Дочь, бледная и испуганная сидела на кровати.

— Сашенька! — Елена присела на стул рядом с кроватью. — Как ты себя чувствуешь?

— А? — дочка сжалась и отодвинулась. — Кто вы?

— Что значит «кто?» Твоя мама, — ошарашенно пробормотала Елена. — Да что с тобой, Саша?

— Саша? Какой еще Саша? Кто вы?

На глазах дочери выступили слезы.

— Что с тобой, доченька?! — Елена протянула было к ней руки, но, увидев, как дочь еще сильнее отпрянула, вскочила и выбежала за дверь.

***

Громкий хлопок закрывшейся двери чуть-чуть привел меня в чувство. Тут только что была женщина. Не врач. О чем я говорил с ней? Кажется, она сказала, что она моя мать. На щеках слезы. Со мной случилась истерика?

— Так, с этим нужно что-то решать и быстро, — донесся до меня голос Рей. — Предлагаю изобразить амнезию.

— Я — девочка, — пробормотал я. Кроме этой мысли все остальное в голове дольше чем на долю секунды не задерживалось.

— Ты меня вообще слушаешь? — Рей легонько хлопнула меня когтистой лапкой по носу.

— Что? — я перевел на нее взгляд.

— На все вопросы о себе отвечай, что ничего не помнишь. Тем более, что о прежней хозяйке тела ты действительно ничего не знаешь. И главное не ляпни, что ты не маленькая девочка, а тридцатилетний мужик в ее теле, иначе переведут в другую палату, но уже с мягкими стенами и направлением на лоботомию.

— Блин, да как же так?! — чуть не взвыл в полный голос я. — Ну ладно детское тело, но почему оно еще и женское?!

— С этим мы потом разберемся, а сейчас притуши-ка ты эмоции.

Спокойный голос драконессы и повторный шлепок лапкой по носу, на этот раз чуть более увесистый, вернули мне ясность мыслей. Я глубоко вздохнул и попытался привычным усилием отстраниться от эмоций.

— Мистресс, — Ми дернула ушком в сторону двери — сюда идут.

Дверь открылась и в палату зашли уже знакомый мне врач и женщина, назвавшаяся моей матерью.

***

«Ну надо же как все неудачно», — думал Синицын, шагая по коридору вслед за матерью проблемной пациентки. «И ведь ничто не предвещало. Хоть случай и редкий, но и описания и рекомендации существуют, да и методики лечения давно отработаны. Только не все об этом, как оказывается, знают. Ну что стоило этому молодому нормально описание диагноза посмотреть и подобрать другую наркозную смесь. В итоге, после удачной операции пациентка вместо того, чтоб через пару дней реабилитации получить свои рекомендации и освободить палату, начинает умирать прямо на операционном столе. Да, реанимационная бригада сработала на отлично, но привести ребенка в сознание так и не удалось. А папаша еще и скандал устроил, журналистов грозился привлечь. Пришлось оставить девочку в палате интенсивной терапии, а их всего три на всю больницу. Да и пустить туда родственников дежурить нельзя. И возразить нечего — действительно врачебная ошибка, за которую по головке не погладят. К счастью, вчера вечером девочка очнулась. А сегодня мамаша орет на все отделение, что с ребенком что-то не так».

Девочка сидела на кровати сжавшись в комочек и глядела на них огромными глазами. На щеках блестели мокрые дорожки.

Синицын нахмурился: «Странно, вроде вчера все было нормально. Хотя... Может стоило поговорить с ребенком, но после устроенного папашей скандала... да и вела она себя вполне адекватно, а сейчас чуть не трясется от страха. И ведь не только на меня, но и на мать смотрит с испугом». В голове у него мелькнуло нехорошее подозрение.

— Она говорит, что не знает меня и не знает, как ее зовут! — запричитала женщина.

Подозрение стало оформляться в уверенность.

— Выйдете. Я ее осмотрю.

— Я никуда не пойду, пока вы не объясните, что с моей дочерью!

— Вы ее пугаете. Подождите за дверью, пока я осмотрю вашу дочь, — с нажимом сказал Синицын.

Дождавшись, когда нервная мамаша выйдет, он сел на стул.

— Не нужно бояться. Ты в больнице, а я врач и мне нужно тебя осмотреть. А потом мы поговорим, хорошо?

Девочка кивнула и немного расслабилась.

— Ну вот и ладно. Тогда ляг ровно.

Дождавшись, когда ребенок устроится на кровати, Синицын быстро осмотрел швы на животе, проверил пульс, попутно отмечая реакцию на свет и звуки. Если не учитывать последствий недавнего испуга, все было в норме.

— Скажи, ты знаешь, почему сюда попала?

— Я не помню, — помотала головой девочка

— А что помнишь?

— Помню, как проснулась. Сильно кружилась голова и думать было трудно. Потом уснула, а потом проснулась снова. И вы с какой-то женщиной, наверное, медсестрой, меня так же осматривали. А потом поняла, что не знаю, как меня зовут, и испугалась. И тут пришла та женщина, — девочка кивнула на закрытую дверь, — и стала звать меня Сашей, и сказала, что она моя мама. А потом закричала и убежала.

— Ну что же. Тебя действительно зовут Саша, а эта женщина правда твоя мама. Зовут ее Лена. Не помнишь?

— Нет, — девочка отрицательно помотала головой, потом внимательно посмотрела ему в глаза и спросила: — А почему я этого не помню?

Синицын задумался. Вопрос был неожиданным, и «не знаю» сказать было нельзя. Но как объяснить одиннадцатилетнему ребенку, что у него скорее всего амнезия, вызванная реакцией на неправильно подобранную наркозную смесь, чтоб не возникло лишних вопросов ни у ребенка, ни у родителей?

— Тебе сделали операцию. Но лекарство, которое тебе дали, чтоб не было больно, подействовало слишком сильно. Такое случается очень редко, и заранее узнать об этом нельзя. Из-за этого ты проспала очень долго и могла что-то забыть. Не волнуйся, это не навсегда и через какое-то время ты все вспомнишь.

— Это как в кино, про потерю памяти? А если не вспомню? Ведь я даже не помню, как меня зовут, — вопросы зазвучали бодрее. Кажется, ребенок успокаивался.

— Но ведь как разговаривать, что такое больница, кино, операция и лекарство ты помнишь.

— Помню.

— Ну вот. Значит забыла ты не все, а остальное потом постепенно вспомнишь.

Синицын встал с кровати и вышел за дверь.

***

Елена подошла к врачу, закрывшему дверь в палату.

— Ну что с ней?

— Пока могу сказать, что у вашей дочери, скорее всего, частичная потеря памяти, вызванная реакцией организма на наркоз. К сожалению, предугадать подобное невозможно. Мы проведем дополнительное обследование, но думаю — это единственная проблема.

Эти слова, сказанные спокойным, почти безразличным тоном вызвали у Елены ярость.

— То есть то, что ребенок забыл свое имя и испугался собственную мать — это просто проблема?! — зашипела она.

— Судя по тому, что она внятно отвечает на вопросы и ведет себя вполне адекватно, амнезия лишь частичная и, скорее всего, временная. Даже если что-то и забылось окончательно, то это возможно вам на руку.

— Я прихожу в палату и вижу ребенка трясущимся от страха. Это по-вашему адекватное поведение!? И как потеря памяти может быть на руку?

Врач был по-прежнему спокоен.

— Девочка проснулась и поняла, что не знает где находится и не помнит собственного имени. Да даже у взрослого будет шок в такой ситуации. А вы еще и кричать в палате начали, когда она сказала, что вас не помнит. Тем самым напугали ее еще больше. Что же насчет пользы... Она знала почему ложится на операцию? Могла хотя бы мельком услышать о диагнозе?

— Вряд ли, а что? — слова врача чуть остудили гнев.

— Подумайте, ведь если бы она даже мельком слышала и запомнила свой диагноз, то найти нужную информацию в Интернете несложно. Представьте шок девочки, когда она узнает кто она на самом деле. А так она будет жить как обычный ребенок. Если вопросы появятся, то расскажете ей, что в детстве из-за болезни ей удалили яичники. Это объяснит все странности, начиная от необходимости пить гормональные препараты и заканчивая неспособностью иметь детей. С учетом же ее возраста, любые утраченные знания и навыки восстановить будет очень легко.

Елена задумалась. В чем-то врач был прав. Гнев ушел, но остался страх.

— Могу я, наконец, ее увидеть?

—Да, конечно. Но пока только в моем присутствии.

Врач отошел в сторону, пропуская Елену в палату и вошел следом.

***

Когда врач вышел, я мысленно, а потом и физически вытер пот со лба. Совет Рей пришелся как нельзя вовремя. Кто бы мог подумать, что детское тело настолько сильно накрывает эмоциями. Повторный разговор с «мамой» и врачом прошел малопродуктивно. Почти на все вопросы женщины пришлось отвечать «не помню». И никакая «память прежнего владельца тела», о которой так любят писать в книгах, просыпаться не пожелала. Из разговора удалось почерпнуть немного полезной информации: имена нынешних «родителей», или уже без кавычек родителей, и пары подружек. А еще мне одиннадцать, и я шестиклассник, точнее шестиклассница. Ну и из вопросов про номер дома без номера квартиры и цвета машин папы и мамы стало ясно, что новая семья не бедствует. Вопросы врача касались в основном окружающего мира и моего самочувствия. Тут пришлось отвечать осмотрительнее, и надеяться на то, что не ляпнул чего-нибудь неизвестного одиннадцатилетним детям.

По итогам разговора мне достались крепкие объятия и обещание навестить завтра. А еще тайком от врача под моей подушкой был оставлен старенький, хотя и неплохо сохранившийся мобильник. Вот он-то и преподнес мне сюрприз.

— Так, нужно посмотреть контакты и сообщения, — бормоча про себя я достал из-под подушки телефон. На дисплее поверх заставки с цветочками светились время и дата: двадцать пятое декабря две тысячи десятого года. Телефон вовсе не был хорошо сохранившимся раритетом.

— О, до твоей смерти еще шесть лет, — довольно заявила Рей, выглядывая из-за моего плеча.

— Королева в восхищении, — пробормотал я.

Но второй раз впадать в панику мой ослабший от тревог организм отказался, и, мысленно махнув рукой на все, я улегся спать.

***

Следующие два дня были наполнены беседами с психологом, пытавшимся выведать у меня насколько я испугался потери памяти и что вообще помню, анализами и тщательными осмотрами. Даже томографию сделали. К вечеру третьего, после первого пробуждения, дня я более или менее смирился со своим положением, чему немало поспособствовали постоянно спящая на мне Ми и едко комментирующая почти каждое мое действие Рей. Одним своим присутствием они не давали усомниться в окружающей действительности.

На эту самую действительность я и обратил, наконец, внимание, решив хоть как-то прояснить ситуацию вокруг прежней владелицы тела. Тщательное исследование телефона ничего нового не принесло — номера родителей, с пяток детских имен, видимо, одноклассников, и ни одной смс-ки. Из услышанного краем уха обрывка разговора медсестер удалось почерпнуть больше. Что-то девочке требовалось удалить, и операция вроде была вполне рядовая, прошла успешно, но потом из-за неверно подобранной наркозной смеси это тело отказалось просыпаться, и даже попробовало то ли умереть, то ли впасть в кому. Мои родители, узнав, что случилось с их дочерью устроили знатный скандал персоналу. Как раз последствиями этого скандала и объяснялось поведение врача с медсестрой на первом осмотре. Допекли дяденьку настолько, что самочувствием пациентки, из-за которой весь сыр-бор, он даже не поинтересовался, на мое счастье. Хотя, родителей тоже можно в чем-то понять. Название больницы недвусмысленно намекало, что нахожусь я в К-ске. Единственное, чего мне не удалось узнать, так это диагноза, с которым прежняя владелица тела сюда попала.

За два дня процедур удалось более или менее привыкнуть к изменившемуся росту и телосложению. Хотя с координацией оставались некоторые проблемы. Женская физиология и раньше не являлась большим секретом, да и дверью в туалет я больше не ошибался. Хватило первого похода, когда Рей, шипя: «Твоя дверь теперь с другой картинкой!», развернула меня к нужной двери за ухо. Главные сложности были в необходимости говорить о себе в женском роде и вести себя соответственно возрасту. Приходилось постоянно следить за речью и часто задумываться. Подозреваю, что со стороны казалось, будто я изрядно туплю. Хорошо, что круг общения был ограничен: врачи, медсестры, да еще раз в день заходила Елена. Но разговора с ней так и не получалось и посидев со мной полчаса-час она уходила.

На четвертый день мне сказали, что к вечеру меня выпишут, и я со своими фамильярами решил устроить совет.

— Ну наконец-то созрел, — Рей, и в обычное время отличавшаяся повышенной язвительностью, в последнее время была «сама ласка и нежность».

— Мистресс нужно было отдохнуть и прийти в себя, — мурлыкнула Ми, устраиваясь у меня на коленях.

— Итак, что мы имеем? — я решил проигнорировать язвительность Рей. — Я в теле девочки одиннадцати лет. Попал я в него явно неслучайно, но отчего именно женское тело и за шесть лет до смерти неизвестно. Вряд ли Госпожа решила так пошутить.

— О, в это тело перенесся еще и разум, а не только лень и паника, — съязвила Рей, но тут же добавила чуть мягче: — Но вообще ты прав. Мы тоже попали сюда не сами по себе. После твоей смерти наш домен схлопнулся, а нас выбросило в эфир. От неожиданности силы мы удержать не смогли и сознание погасло почти сразу. А потом мы очнулись здесь, рядом с тобой.

Ну вот и выяснилась причина плохого настроения Рей и сонливости Ми. В отличие от меня, они успели осознать все и испугаться. И очень сильно потерять в силе, а значит и в возможностях.

— Потому вы и сидите все время рядом и форму не меняете — сил нет?

— Да, — Рей вздохнула.

— Ну а как вы определили, что я это я? Тело то другое.

— Ты пахнешь как прежде, причем мужчиной, несмотря на явно женское тело, — подала голос Ми.

— И это еще одна странность, которую нам нужно будет прояснить поскорее, — добавила драконесса. — Обычно люди о своей прежней жизни сохраняют только смутные воспоминания, да и то не все. А пола у души нет, и все определяется исключительно телом. В общем, ты должен был и сам себя чувствовать женщиной и другими ощущаться так же. Но это не так, и меня это настораживает, поскольку сулит некоторые неприятности.

— Понимаешь, — добавила Ми, — для меня это тело только выглядит женским, но запах силы и ощущения от ауры мужские. Твои.

— Поверь, на ощупь оно точно женское, точнее девчачье. Да и все дела делаются точно не по-мужски, — я припомнил первый поход в туалет.

— Не отвлекайся. — Перед моим носом вновь замаячила когтистая чешуйчатая лапка.

— Да, извини. Так ты говоришь, что такое несоответствие может потом аукнуться чем-то нехорошим.

— Запросто. Тебе, чтобы вжиться в роль, нужно уже сейчас стараться не только говорить, но и думать о себе в женском роде. А поскольку не только мы, но и ты чувствуешь себя мужчиной, то из-за такого диссонанса могут быть проблемы с психикой и телом. Боюсь, для лучшего контроля и во избежание срывов тебе придется надолго приглушить эмоции.

— Это будет трудно. Тело то детское — эмоции сдерживать очень тяжело, да и сильнее они на порядок, сама видела. А уж какой потом может быть откат. Особенно если «заморозку» придется держать год.

— Через год тебе будет уже двенадцать. Будешь рано созревающей девочкой-стервочкой. Никто не удивится поганому характеру. Но год — это много, думаю хватит и пары месяцев. Потом втянешься и будет легче.

— А через год-два за мистресс начнут увиваться мальчики, — захихикала кошка.

Я представил себе толпу заигрывающих со мной малолетних пацанов, и мне поплохело.

— Нет уж, лучше девочки, а еще лучше девушки.

В таком духе мы проболтали примерно полчаса. По итогам посиделок решили взять передышку в пару-тройку дней на знакомство с окружением и выяснение общей обстановки, а потом уже решать какие цели ставить и какие планы по их достижению строить.

К вечеру за мной пришли Елена и высокий мужчина лет сорока — Виктор, отец Саши, то есть теперь мой. Хорошо, что Елена привезла не юбку, а теплые брюки, иначе не знаю, как бы я выкрутился, пытаясь правильно ее надеть.

За всю дорогу до дома Виктор заговорил со мной лишь раз — спросил, как я себя чувствую, и больше даже не взглянул в мою сторону. Складывалось впечатление, что дочерью он не особо интересуется. Даже в дом с нами не пошел, сослался на дела и уехал.

— Ну вот мы и дома. Ты совсем ничего не узнаешь? — спросила у меня Елена, когда мы вошли.

Я огляделся и отрицательно покачал головой:

— Нет.

Елена вздохнула и потянула меня за руку.

— Пойдем, я покажу тебе тут все.

Ну что я могу сказать? Моя новая семья не особо бедствует. Небольшой двухэтажный особняк в тихом районе недалеко от центра города. Шесть комнат, большая кухня, огромная ванная. Моя комната располагалась на втором этаже, рядом с рабочим кабинетом Виктора. Большое окно, светлые обои — вполне уютно. Обстановка, правда, скорее подходила ребенку на пару лет старше Александры. Кровать, шкаф, комод, стул, письменный стол и ноутбук. Никаких плакатов или картин на стенах, из цветов только фикус на подоконнике.

— В этой комнате если не колдовали, то как минимум периодически гадали, — зашептала мне оглядывающаяся Ми.

— В комоде что-то такое есть, фонящее, — добавила Рей. — Во втором ящике.

Подойдя к комоду выдвинул названный ящик — колода карт Таро и толстая тетрадь. Как интересно.

— Что там? — ко мне подошла Елена.

— Карты, — я вытащил коробку и, повертев в руках, пробормотал, изображая неуверенность. — Кажется, я на них пробовала гадать.

— Пробовала, — вздохнула женщина, — ты действительно что-то вспоминаешь.

Пока я вертел в руках карты, Елена быстро распаковала сумку с моими вещами и, попросив спуститься на кухню через час, ушла.

— Карты использовались для настоящего гадания. И родители в курсе, по крайней мере мать, — я положил коробку с колодой на комод и потянулся за тетрадью.

— Магия для тинэйджеров, — Рей указала на книжную полку в шкафу.

— Раритет, однако, — кивнул я. — Интересно, если тут гадательный салон открыть, родители сильно удивятся?

— Не знаю насчет салона, но небольшой ритуал скорее всего вопросов не вызовет, — Ми свесившись с моего плеча ткнула лапкой в раскрытую мной тетрадь.

Я опустил глаза. На первой странице тетради было аккуратно выведено «Книга теней».

Глава 3

Чтоб заклинание сработало необходимо сперва четко решить, что и каким образом вы хотите получить. Иначе есть риск получить желаемое простейшим способом, например, отдохнуть от работы в больнице со сломанной рукой.Из книги теней Вайи Флос

Я положил ладонь на открытую тетрадь, рядом легла лапка Ми.

— Ничего не чувствую. Она ее никак не зачаровывала, по крайней мере специальных ритуалов не проводила точно, — вынес свой вердикт я.

— Но на ритуалах эта тетрадь присутствовала, — уточнила Ми. — Будем использовать ее и дальше для тех же целей?

Я согласно кивнул.

— Нам нужно обратиться к Госпоже, — серьезно заявила Рей, складывая лапки на груди.

— Вот прям сразу?

— Это важно! — в голосе Рей появились нотки раздражения. — Судя по моим ощущениям, эта девочка как минимум пару раз провела довольно успешные ритуалы и периодически гадала. Не знаю насколько правильно ей удавалось интерпретировать результаты, но отклик был точно. А потом этот ребенок умер на операционном столе, и ты занял ее тело, при этом не потеряв вообще никаких воспоминаний. Слишком много странностей и совпадений.

— Что удивительного? — Ми спрыгнула с моего плеча на кровать. — Ты вспомни чем мы занимались последние полгода и почему. После такого вмешательства Госпожи сложно удивляться странностям и совпадениям.

— И причину этого вмешательства нам нужно выяснить. Но на обычный круг для гадания нам сейчас не хватит сил, поэтому и нужен ритуал.

— Давай хоть немного освоимся? — не выдержал я. — Все равно до Имболка почти полтора месяца. Мы же ничего не знаем о девочке и об окружении. Может эта Саша «Зачарованных» насмотрелась, вот и переписала себе в тетрадку что попроще из того, что нашла в Интернете. Уболтала родителей купить карты, книжку, да погадала пару раз. А потом сложила это все кучкой и забыла.

— Даже если и так, — Рей была непреклонна. — Родители были в курсе увлечений дочери. Проведем ритуал, может узнаем что-то о прошлом девочки. И тебе польза, и им хоть какое-то успокоение. А ждать февраля совсем не обязательно, можно начать в ближайшее полнолуние.

— Нас просили спуститься на кухню через час. Полчаса уже прошло, а мистресс еще переодеться нужно, — закончила общий спор Ми.

Я принялся шарить по шкафу в поисках домашней одежки. Нашел мягкие домашние брюки, какую-то футболку и, переодевшись, отправился вниз.

Ужин прошел в тягостном молчании. Мне не о чем было разговаривать с «родителями», а им, думаю, непонятно, что со мной таким замечательным делать. Вроде и родной ребенок, но ведет себя так, будто видит все вокруг впервые, как собственно оно и было на самом деле. Елена пыталась со мной заговорить, спросила, вспомнил ли я что-нибудь еще, но получив отрицательный ответ, замолчала.

После ужина, сославшись на усталость, отправился умываться и в детскую комнату. Пошарил по шкафу, но ничего особенного не нашел. На книжных полках школьные учебники, пара справочников, энциклопедия, немного детского фэнтези, та самая «Магия для тинэйджеров» и россыпь всяких безделушек: заколки, колечки, брелочки, какие-то ключики и тому подобная мелочь, которую в детских комнатах можно собирать горстями. Порадовало наличие в одежном отделении шкафа джинсов и свитеров. Все же влезть в юбку и блузку будет трудновато. К сожалению, все эти вещи о личности бывшей владелицы тела ничего не говорили, по крайней мере мне. Комод тоже не добавил сведений. Второй ящик был занят нижним бельем. Как там оказались карты и тетрадь было неясно, вряд ли девочка их там прятала. Остальные ящики были заняты всякими носками, колготками и легкой летней одежкой, видимо убранной до теплых дней.

Потихоньку глаза начали слипаться. Когда я зевнул в пятый или шестой раз, Рей не выдержала:

— Ложись спать. Письменный стол и ноутбук оставим на завтра. Мы тоже к себе пойдем.

— К себе?

— В домен.

— Как в домен? — я прервался на середине зевка. — Ты же говорила, что он схлопнулся.

— Еще одна странность. Вчера выяснили. Непонятно, то ли это наш старый распался не до конца и потихоньку восстанавливается, то ли новый формируется. Там сейчас даже границы нормальной нет.

— Все с нуля обустраивать, — расстроенно добавила Ми.

— Лучше, чем создавать новый, уж поверь, — проворчала Рей. — Ладно, мы пошли.

Девочки ушли к себе. Я снова зевнул и решил, что Рей все же права. Забрался в кровать и поворочавшись немного уснул. ...