Евгений Дес, MrDog Виртуал Рожденные в огне

Глава 1

Птички поют, солнышко светит, маминой стряпней пахнет. Мерзкое утро. Гадкое и противное. От воспоминаний на глазах появились слезы. Зачем они так со мной? Почему? Завидуют? Ненавидят? Но ведь я не виновата.

Ох, папа, папа. Один из лучших инженеров планеты, ты научил меня многому, да и мне самой было интересно возиться с роботами, паять, программировать. Почему ты оставил нас?!Это не справедливо! Не плакать! Не плакать я сказала.

— Эл! Идем кушать! — крикнула мама. Она всегда знает, проснулась я или еще нет.

— Иду! И хватит звать меня этой дурацкой кличкой, я не собака!

— Ах, простите, Ваше Элеонорство!

— Р-р-р, вот всегда она так.

Но как же манит запах блинчиков с джемом. Ладно, маме может звать меня как пожелает. За ее вкусняшки прощаю. Быстро умывшись, я прибежала на кухню. Весенний ветерок слегка треплет занавески, птички радостно чирикают за окном. И, мм-м, блинчики. Классное начало дня. А когда я закончу собирать нового дрона, тогда выходные будут просто шикарными.

* * *

— Нет! Не надо! Я его только собрала.

— Вот и оставила бы это дома. На помойке. Где и положено быть таким как ты! — мне под ноги упала голова дрона. Моего дрона! Слезы сами собой появились в уголках глаз, а гнев степным пожаром охватил тело.

Стерва. Ненавижу! Да что у тебя есть кроме денег родителей и смазливой морды?! Криворукая и тупая тварь!

— Пошли, ребята. Хватит с мусором возиться, — фыркнула Миранда, и, словно королева в сопровождение свиты шакалов, ушла. Оставив мне груду металлолома, которая еще недавно была моим дроном.

Опять… опять они его сломали. Когда же это кончится?! Посмотрев вслед одноклассникам, я вытерла слезы и взяла себя в руки. Нужно собрать то, что еще может работать. Ничего. Я им еще покажу. Сделаю дрона не хуже их, покупных. Нет! Я сделаю полноценного робота. Вот тогда и посмотрим, как они будут смеяться.

Дома ждала мама. Ей уже успели позвонить из школы и, как обычно, выставить меня виноватой. Хорошо, что она верит мне, а не этим. Да и как тут не поверить, когда у меня есть записи с камер дрона? Я своих «малышей» всегда так настраиваю, чтобы они все передавали на планшет и в облако. Так и конфигурировать удобней, и на носителях экономлю. Немного, но и это хорошо. Денег-то лишних нет. Права Мирка, большинство моих творений со свалки.

— Как ты? — спросила мама.

Это хорошо, что она не причитает и не бросается обниматься. Я уже большая и сильная, чтобы все эти нежности терпеть. Хотя и хочется порой побыть маленькой девочкой, но нельзя. Сама себе запретила. Без этого никак.

Когда моего отца обвинили в халатности, повлекшей за собой гибель сотрудников, среди которых оказался родственник директора школы, меня принялись травить. Тогда-то Мирка и решила, что ей все можно.

Аж зажмурилась от воспоминания о том, как классно врезала ей в нос. Сделала все, как папа показывал. Блок поставила и прямым, с поворотом корпуса — хрясь. Точно в пятак. Вою было — мама не горюй. С тех пор она грабли не распускает и самолично не лезет. Боится, стерва.

Конечно, потом к директору потащили, сразу нашлась куча свидетелей, половина из которых и рядом не стояла. Попытались исключить, да только ничего не вышло. После демонстрации записей и угрозы дяди Аника подать в суд, дело замяли.

— Опять? — вздохнула мама, смотря на груду железа.

— А, — махнула беззаботно рукой, — ерунда. Я в порядке, и вообще…

Договорить не успела, мама взяла и, неожиданно, обняла меня, а я… у меня вдруг в носу запершило, и я носом шмыгнула. Само получилось, честно.

— Прости милая. Ты же знаешь, как бы я хотела приобрести нам дрона. Но…

— Знаю, мам. Не надо. Сейчас у нас нет денег, но я тебе обещаю, когда закончу школу, тогда у нас все будет.

— Конечно, солнышко, — погладила она меня по голове, — так и будет.

Приятно. И стоять вот так, обнявшись, хорошо, но хватит этих нежностей — я должна быть сильной. Еще секунд десять побуду слабой, только ради мамы, и возьмусь за дело. Раз, два, три…

— Ничего, мам, — сказала отстраняясь. — Нового соберу. Лучше прежнего.

— Конечно, милая, — улыбнулась мама, отступая на полшага назад. Она верит в меня. И папа верил. А большего не надо.

Попытка, в очередной раз забыть мешок с деталями у порога, провалилась. С некоторых пор, это что-то вроде игры и печальной традиции.

— Э-э-эл-ля-я-я!

— Ага. Никаких запчастей в доме. По-о-омню, по-о-омню, — вернувшись и подобрав «забытое», отнесла гараж.

Раньше тут у нас стояла машина, мы любили на выходных ездить за город всей семьей, а теперь гараж стал моей мастерской. Пришлось потрудиться, чиня и собирая с нуля разные «штучки», но я своего добилась. Есть чем гордиться!

Дотащив останки дрона, свалила их на рабочий стол. До верстака ближе, но там и без того все деталями завалено. Давно пора их разобрать и на стеллаже разложить, да что-то все время руки не доходят. И полки с инструментами протереть не помешает. Нет, определенно, пора навести порядок. Вот соберу робота и сразу же займусь.

Нет, так дело не пойдет. Я себя знаю. Ладно, пожалуй, можно будет перед сборкой станцию техника протереть и смазать. Она у меня старенькая, даже древненькая, но очень даже рабочая и полезная. «Моя прелесть», — погладила гибкие манипуляторы, идущие от слегка помятой коробки, закрепленной над столом.

Станцию собирала сама, из полудюжины списанных и выпотрошенных деталей. Намучилась, стопроцентной комплектности не добилась, но самое главное имелось. Сканер, резак, сварочный аппарат, тестер, манипуляторы с набором насадок и держателей, в которые можно закрепить много чего полезного, и прочие мелочи. Жить можно, а там, где станция не справляется, и руками поработать не проблема.

— Спи спокойно, — похлопала по голове разрушенного дрона и огляделась.

Хорошая у меня берлога. Просто отличная. Взгляд зацепился за цепи с лебедкой и креплениями. Еще недавно на них весел дрон. На миг стало грустно, но я не поддалась. Прогнала ее. Нет места печали в моем царстве.

— Грязноватое королевство, — усмехнулась, оценив подсохшую лужу масла, которую я как-то не замечала раньше. Хотя, она не мешает, а потому и…

Нет. Пора навести тут порядок. Бардак на рабочем месте — бардак в голове. Стоит рассортировать все на верстаке и убрать лишнее со стеллажа. То, что можно продать или использовать, отнесу в подсобки. Все одно там пусто, вот и оборудую ее под склад и шоу-рум. Да, это будет правильно, подам объявления или свой ресурс сделаю, можно еще услуги ремонта предложить, какие-никакие, а все же деньги.

И в комнате прибраться надо, а то от чипов, микросхем, и прочих «сокровищ», скоро не развернуться будет. К компьютеру бочком, до кровати прыжками — не дело это. Хм, а ведь если я ненужное продам, смогу его проапгрейдить. Да, это было бы неплохо, а то последнюю симуляцию программного обеспечение дронов он чуть ли не сутки лопатил.

Все. Решено. На выходных займусь генеральной уборкой и инвентаризацией, а потом и о новом роботе думать стану. День, другой. Особой роли не играет. Ладно, пора уроками заняться, роботы — прекрасно, но без великолепного аттестата не видать мне гранта на учебу, а без диплома…

Входя в свою комнату, приветливо махнула рукой активизировавшемуся роботу. Эрика я собрала года два назад, для проверки разных программ и отработки схем кинематики. Тоненькие ручки и ножки, вкупе с небольшим тельцем, делали его очень милым. Когда работала над ним, особо не задумывалась над удобством общения и взяла дисплей от первого, более-менее целого дрона. Да и корпус от него же взяла. Точнее основу, ну да не суть. В итоге, вышла наполовину игрушка, наполовину нянька для карапузов. Получилось мило и забавно. Неожиданно, но этот малыш оказался полезным и умелым помощником. Просто сказка, особенно с учетом его универсальных манипуляторов. На сегодняшний день он мой самый большой успех.

— У тебя все хорошо? — вывел на экран вопрос Эрик.

Увы, он не говорил. В нем отсутствовал динамик. Когда работала над ним, как-то не думала об этом, потом, как всегда, руки не доходили, а теперь привыкла уже. И вообще, это не баг, а фича.

— Рима сломали, — пожаловалась, перебираясь через кучку ценного хлама, баррикадой преграждающей путь к шкафу.

— Опять?

— Да. Я, кстати, решила сделать уборку. Поможешь разобрать? — мотнула головой в сторону «баррикады», убирая одежду в шкаф и вспоминая, где мои любимые домашние штаны.

— Конечно, — вывел на экран Эрик, и помахал искомым, выуженным из-под кровати.

— Спасибо, ты молодец.

Он кивнул, пощелкал манипуляторами и, выведя на дисплей нечто вроде хищной улыбки смайлика, стал копаться в деталях. Хорошо, что он у меня есть, — подумала я, натягивая штаны и прикидывая — поужинать, — или сразу за домашнюю работу взяться? Есть не хочется, значит — вывод очевиден.

Вот ведь, столько времени на школу тратить приходиться. Если бы это не было обязательным, давно бы бросила. И так уже все нужное знаю. Побольше учителей. Вот зачем мне всякая литература, если я собираюсь программировать и создавать роботов? Все эти охи-ахи и прочие стенания в стихах и прозе — ерунда! Что я, сама не отличу хорошее произведение от плохого? Да запросто. Нравиться — значит хорошее, нет — плохое. Все. А если мои вкусы не совпадают с чьими-то еще, так бывает. Тоже мне проблема. Никому ничего не навязываю и сама того же от других жду. Так ведь нет, сперва классиков читай, потом критиков классиков читай, потом еще и сочинение напиши. А зачем? Из всех критиков, только одного более-менее и знают, а остальные — пфе. Сами ничего путного не написали, зато раскритиковали столько, сколько не каждый классик написал. Кто их только в программу включил?!

Нет, определенно, все кроме точных наук — зло. Но что не сделаешь ради золотого аттестата. А без него никак. Я хочу в столичной Академии Робототехники учиться и на острие науки работать, а не чахнуть в каком-нибудь отделе третьесортной корпорации, разрабатывающей «умные» пылесосы.

* * *

Лишь с началом каникул, у меня появилось время, на воплощение планов в жизнь и приведения в порядок мастерской. Это стало чем-то вроде подготовительного этапа. Разминка и закладка фундамента в одном флаконе. На этот раз я собиралась создать не очередного дрона, а настоящего, или почти настоящего, робота.

После обеда, прихватив с собой Эрика, я отправилась в «эльдорадо», как называла завод по переработке лома. Естественно, на само предприятие меня не пускали, но мне и не надо, ведь рядом с ним находится целый склад под открытым небом (именуемого дураками презренным словом- свалка).

Именно на ней работал старый друг отца. Единственный, кто не верил в его виновность и, по-моему, до сих пор пытающийся найти истинную причину аварии. Уволили его по статье. С разгромной характеристикой, напрочь закрывшей возможность устроится на нормальную работу. Но дядя Аник не унывал.

Он всегда помогал мне советом и делом, рекомендовал книги и учебные фильмы. Подбадривал и поддерживал маму. Аник остался единственным другом нашей семьи. А еще он часто водил меня за собой по свалке и показывал наиболее целые детали.

— Дядя Аник! — машу рукой и даже подпрыгиваю от избытка чувств, давно я его не видела.

— О, Эля, — делает вид, будто удивлен.

Ага-ага, как будто я не знаю, что мама ему позвонила, стоило мне за порог выйти.

— Не поверишь, как раз тебя вспоминал, — улыбнулся Аник, доставая из кармана трубку. — Как экзамены?

— Все на отлично! — отвечаю и деланно морщусь.

Дело даже не в запахе, просто курить вредно и уже лет сто немодно, но порой мне кажется, что Аник так и родился, вместе с трубкой во рту. Знаете, про кого-то говорят, что он с серебряной ложкой на свет появляется, а вот Аник сподобился с курительной трубкой.

— Молодец девочка, отец бы тобой гордился, — кивнул он, щелкая зажигалкой.

— Я знаю, — бурчу в ответ, и солнечный день становится более блеклым.

— Ну-ну, не вешай нос. Твой папка был великим человеком. — говорит Аник и выпускает клубы вонючего дыма.

— Что-нибудь интересное появлялось? — меняю тему разговора. Не то чтобы я была против послушать об отце, но старый паровоз может увлечься, а память у него хорошая, мы так до вечера в его подсобке просидим.

— Появилось, — кивнул он, — еще как появилось. Вот сейчас ты мне бодренько отбарабанишь пункты инструкции по безопасности, и пойдем. Специально для тебя кое-что отложил. Практически на должностное преступление пошел, — усмехнулся он, выпуская дым через ноздри и становясь похожим на фантастического дракона из детского мультика.

— Может не надо? — кривлюсь, предвкушая длинный перечень глупейших инструкций, давно зазубренных, а порой так и снящихся в кошмарах. — Я же все эти дурацкие пункты…

— Надо, Эл, надо. Уж больно ты шебутная и увлекающаяся, тебе напомнить о тех случаях, когда…

— Да ладно, — возмущенно перебила его, — всего-то пару раз придавило, и разок конденсатор на себя разрядила…

— И раз так шесть-семь по голове прилетало железяками, — тут же подхватил Аник, — и швы вот ни разу не пришлось накладывать, и уха с глазом ты суть не лишилась, когда ты…

— Все-все, сдаюсь, — выставила ладони, признавая поражение и не желая тратить время.

— Итак, — Аник повернул голову, подставляя ухо и пряча улыбку за клубами дыма.

— При проведении осмотра необходимо… — уныло затянула инструкцию по ТБ, написанную кровью армейских техников.

— Вот и умница, — кивнул Аник, постучав трубкой о край импровизированной пепельницы, — идем смотреть сюрприз, — сказал он, деловито поднимаясь и отряхиваясь, словно выбравшийся из воды пес.

Захватив с собой тележку на гравитационной подушке, с закрепленной на одной стороне лебедкой, мы пошли вдоль складов. Хотя какие склады?! Так, по большей части обычные кучи лома. Над большинством даже навеса нет. Вся территория свалки делилась на секции: Б1, Б2, Б3, В1… и так далее. Раньше тут заправляли военные и строго следили за выполнением инструкций. Проводилась обработка- первичная и вторичная сортировка, велся мониторинг, патрулировался периметр и так далее. Потом кто-то решил, что все это чушь и блажь, хотя… скорее увидел возможность подзаработать. Завод ушел в частные руки, вояки куда-то перебазировались, и налаженная ими система рухнула. Впрочем, мне с этого одни плюсы.

Наш путь закончился в условной зоне В2. Судя по всему, недавно тут сгрузили партию брака. Свеженького брака! Даже очень и очень свеженького.

— Вот, — Аник сдернул брезент и продемонстрировал мне совершенно нового, абсолютно целого робота серии Q5.

— Класс, — выдохнула, любуясь этим красавцем.

В голове сам собой закрутился рекламный ролик, крупнейшей и влиятельнейшей корпорации «Kai Systems», постоянно транслируемый на каждом ресурсе сети. Даже на детских порталах для малышей от трех лет, они выпустили адаптированную версию. Правда, на прилипчивую мелодию рекламы, у меня накладывались не стандартные слова, а выдержки из справочника по тактико-техническим характеристикам серии Q5 для сервисных служб, но, в сущности, какая разница, если хочется попрыгать и похлопать в ладоши?

— Можно? — указала на робота чуть подрагивающей рукой.

— Конечно, — улыбнулся Аник и, отойдя в сторону, принялся возиться с трубкой.

Приблизившись в два шага к роботу, не сдержалась и погладила его по прочному герметичному корпусу, сделанному из приятных на ощупь полимеров. «Облегченный каркас, высокое качество деталей, прекрасная подвижность. Один из лучших в мире ВИ, способный заменить собеседника!» — пролезли в голове слова из рекламы. «Способен к контролируемому обучению», — всплыла строчка из инструкции. По числу встроенных функций и разных наворотов с Q5 никто не сравнится. Пусть большая часть там вообще не пойми зачем и для кого, но они есть.

Посмотрела на свое отражение в цифровой пластине, которая выводила «лицо» робота. Настраиваемое, между прочим. Тоже, кстати говоря, фишка модели. Эти машины стоят очень дорого, однако именно такой был у одной Мирки. Именно такой следил за тем, чтобы эту стерву, после всех его выкрутасов, никто не трогал.

Хоть машины и не могли нанести вред человеку, но полноценно это работало только в гражданских моделях. У военных и полицейских имелись собственные протоколы. Как раз модернизированные программы последних и ставили роботам-телохранителям. Достать их нетрудно, были бы деньги и хоть какое-то обоснование.

Семья Мирки могла себе это позволить. Подозреваю, они еще и не совсем стандартное ПО на дочкиного помощника поставили. Не должен он был выполнять некоторые приказы. Конечно, собранные мной дроны, де-юре, считались бесхозными и, теоретически, могли рассматриваться как угроза, но уничтожать их по приказу малолетней дуры — это слишком.

В общем, не любила я этих новомодных жестянок, хоть и завидовала тем, у кого они есть.

— Ну как тебе сюрприз? — пыхнул дымом Аник.

— А, что он тут делает? — отвечаю невпопад, но надо же понимать, не каждый день на свалке оказывается такое.

— Брак, — пожал плечами Аник. — Кто-то невероятно криворукий напортачил при тестовом запуске. Может и конкуренты подсуетились, — хмыкнул Аник, окутываясь облаком вонючего дым. — Я тут с ними немного повозился, — кивнул он на кучу. — Проводка в ноль. Стабилизатор с камерами в ком, даже механике опорно-двигательного аппарата досталось. Похоже, они изрядно подергались и, — он затянулся дымом, — помялись, пока не сработали предохранители стендовой линии.

— Угу, — буркнула в ответ, заглядывая под нагрудный щиток «сюрприза».

— Корпуса, как видишь, не кондиция. Снаружи хороша, а внутри, — Аник махнул рукой, — Ну и так, по мелочи еще. У каждой машины свои болячки. Я тебе самого целого отобрал. В принципе, если взять детали с других и повозиться, его можно восстановить. Конечно, не все будет родным, ну да это и не важно. Внутрь никто не полезет, — усмехнулся Аник.

— Еще бы, это же на проблемы с корпорацией нарваться, — ответила, отряхивая ладони.

— Да, — спохватился Аник, — про ядро не знаю, я до него не добрался. Там отдельный кожух, да и область не моя, и времени с нужным инструментом нет, — он, извиняясь, развел руками.

— Ну, раз на месте, вряд ли с ним хорошо, — сказала и чуть не почесала нос испачканным в нагаре пальцем. — Ничего, я что-нибудь придумаю.

— Придумаешь, ты же умница, — совершенно серьезно кивнул Аник.

Через пару часов мы возвращались обратно. Платформа была набита кучей запчастей, тело Q5 под ними было почти незаметно. Мы весело болтали, споря и рассуждая о том, что и как можно заменить, и к чему это приведет, но тут мне на глаза попалась обвалившаяся секция, и я замолчала.

— А, — махнул рукой Аник, проследив за моим взглядом, — эти, — похлопал он по запчастям, — зацепили, когда привезла Q-шек, — пояснил он.

— А что там? — спросила я, указав на зону С1. — На пушку похоже, — обратила внимание на торчащую из обвала трубу.

— Не смотрел пока. Сегодня утром нам доставили партию лома. Понятия не имею, из какой дыры приволокли этот древний хлам, там балки всякие, арматура, бытовая техника и прочий хлам времен войны, а может и раньше. Так что… куда?! — закричал он, но было уже поздно, я спрыгнула с платформы и рванула к секции.

— Мне интересно! — крикнула на бегу, не желая упускать возможность познакомиться с раритетами ушедшей эпохи.

— Вот егоза, вся в отца, — ворчливо полетело вслед.

Пушка оказалась обычной трубой, помятой, а потому и имеющей специфическую форму. Хлам, увы, оказался обычным хламом. Старая техника не представляла никакого интереса. Нет, умом-то понимала, что так все и будет, но сердце верило в чудо. Правда, какое чудо может найтись на свалке…

— Ну и что тут интересного? — Спросил Аник, останавливая платформу рядом со мной и неспешно вынимая трубку с кисетом.

«Лом, просто гнутый ржавый лом», — вздохнула про себя, но не признавать же это с ходу, вот и крутила головой. Порой, во мне пробуждается маленький бес, дух упрямства и противоречия, да и верю я в свою счастливую звезду. Правда, чаще всего… «Ага!» — обрадовалась, разглядев кое-что интересное.

— А вот! — заявила, перебравшись на соседнюю кучу мусора и ухватив трехпалую лапу-манипулятор, торчащую из груды балок с остатками цемента.

Несмотря на всё старание, мне не удалось ей толком пошевелить, а уж о том, чтобы вытащить и гордо продемонстрировать, речи и вовсе не шло.

— Хе-хе-хе, ну что ты тут увидела? — пробрался ко мне Аник. — О, — удивился он, рассматривая находку. — Как интересно, — пробормотал он, автоматически потянувшись к убранной трубке.

— Лому уже лет сто?

— Этому больше, — ответил Аник отстраненно.

— Тогда, почему этот манипулятор так хорошо выглядит? — спросила, утерев пот, и указав на стертую моими руками пыль.

— Ладно, заинтересовала, — кивнул Аник.

Причем, мне показалось, что больше своим мыслям, чем отвечая на вопрос, да и можно ли вообще считать сказанное им ответом?

— Сейчас подгоню новую тележку. Жди.

— Хорошо.

— Просто жди.

— Да поняла я, поняла, — демонстративно засунула руки в карманы и, насколько позволяла куча мусора, отошла от манипулятора.

Копались мы долго, но своего добились. Правда, был один интересный момент, на который сама я не обратила внимания, но его заметил Аник.

— Осколками посекло, — сказал он, указав мундштуком трубки на балку. — Вот такими, — поворошив ногой кусочки металла.

— Думаешь, здание артиллерией разнесли? — присев с подветренной стороны, подальше от вонючего дыма, попыталась вытащить погнутый металлический штырек, торчащий из куска бетона.

— Это от ракеты, — хмыкнул Аник.

В конце концов, мы добились своего. Разобрав большую часть кучи, смогли подцепить лебедкой и вытащить на ровное место робота. Выглядел он жутко, весь закопченный, посеченный, но все равно внушающий и… пугающий.

— Да ни… — открыл рот Аник, но, взглянув на меня, сдержался. — Обалдеть!

— Это же… — не могла я поверить собственным глазам. Нет, такого не может быть, просто потому, что не может быть никогда. — Кто это? — спросила, просто не в силах поверить в собственную догадку.

— Да уж, нет слов, одни эмоции, да и те наружу просятся. — покачал головой Аник, и щелкнул зажигалкой, усевшись на какую-то гнутую железяку. — Знаешь, что это?

— Нууу, эээ… — я окинула взглядом вытащенного робота, все еще не в силах произнести его название.

Широкоплечая машина, высотой за два метра, с посеченными, местами оплавленными бронепластинами, обугленной головешкой лежала в лучах опускающегося за мусорную гору солнца. Левого манипулятора нет, судя по всему, его, что называется — вырвало с мясом. Из плеча торчит пучок полимерных мышц и провода. Края брони словно разорванная и измятая бумага. На спине что-то вроде небольшого горба-ранца, и как бы посаженная, слегка утопленная в него затылком голова, с защитными вставками вокруг шеи. Здоровенная трехпалая рука-манипулятор, пальцы которой могут собираться в нечто вроде клешни или трехгранного острия и ноги с дополнительным суставом.

— Он похож на боевого робота времен войны. Мне кажется…

— Это он и есть! — перебил Аник. — Знакомься, — ткнул он трубкой в сторону лежащего, — Это Арес. Боевой робот Союза. Самая страшная, совершенная и просто непревзойденная по сей день машина войны. Видел я как-то записи того, что эти вот, — тут Аник предпочел затянуться поглубже дымом, — на поле боя творили, — закончил он. — Без купюр видел. Впечатлился, знаешь ли.

— Нам показывали отредактированные хроники? — не поверила своим ушам, явственно вспомнив жуткие кадры, которые буквально недавно видела на уроках истории. — Но…

— Этот какой-то не такой, — забормотал Аник, потирая лоб и совершенно не обращая внимания на меня. — Похож, конечно, но все же отличается. Может прототип или еще что-то? — пожал он плечами, и кончиком, торчащей изо рта трубки, принялся описывать замысловатые петли. — Ну, они же все штучная работа, так что всякое быть может, — добавил Аник и видимо прикусил мундштук, так как трубка взметнулась вверх и замерла на уровне его глаз.

— Это не их называли бессмертными? — спросила, привлекая внимание и борясь с желанием помахать перед носом рукой.

— Их, Эля, их. В свое время Союз, во многом за счет Аресов, выехал из той войны победителем. Чтобы уничтожить ЭТО, нужно было очень постараться. Против них порой и элитные батальоны в силовой броне не вытягивали. При создании, в них добавляли иридий, активно использовали графеновые пленки, нанотрубочные соединения и много что еще. Мало было их вывести из строя, так как зачастую даже после критических повреждений они умудрялись вставать и давать отпор. Раз за разом, эти машины восставали словно одержимые и всеми силами старались нанести максимальный вред врагу. Эля, мы нашли с тобой легенду.

— Ого, — удивилась, совсем иначе взглянув на лежащее у ног сокровище. А ведь даже в музеях лежат лишь фрагменты этих великих машин.

— Угу, — передразнил Аник. — Цена у Аресов заоблачная. Чего-чего, а уж средств на их производство Союз не жалел никогда. Тут дело даже не в материалах, хотя и они немало стоят. Их ведь чуть ли не вручную собирали. Что, кстати, странно, но видимо имелись какие-то причины. Этот, — Аник указал на робота, — понятное дело, не функционален, но его базовая память на кристалле, там что-то уникальное, так что должна сохраниться. Механика, скорее всего так же уцелела. Что там с изотопным элементом питания, без понятия. По уму, должны бы были удалить, но даже если и нет, столько лет прошло, — он махнул рукой. — В любом случае, полезного в нем много, можно будет неплохо заработать. «Kai Systems» попробует наложить лапу на кристалл и будет в своем праве, но мы ведь и поторговаться можем. Угрожая молотком, — хохотнул Аник, поднимаясь и начиная расхаживать. — Пусть тебе учебу в Академии оплатят и все. Нам много не надо. А корпус, вероятно, удастся пристроить в музей, причем за вполне себе приятную сумму, — рассуждал он. — Тебе на жизнь в столице хватит, не будешь белой вороной смотреться, сможешь на уровне…

— Дядя? — окликнула Аника, ощущая, как в душе разгорается пламя азарта.

— Эля, мы с тобой обнаружили клад! Интересно, а тут есть еще? — похоже, меня он не слышал совершенно, вон как на кучи вокруг смотрит.

— Аник! Как думаешь, его можно восстановить?

— Нет, вряд ли тут… что? Восстановить? Ты с ума сошла?!

— Но все же, ну чисто теоретически? — состроила мордашку, а в голове роем носились мысли и, кажется, мне слышалось нечто сродни грохоту зовущих в бой барабанов.

— Нет, не получится. Неоткуда будет взять необходимые детали. Даже если здесь, — махнул он рукой на завалы, — будет что-то стоящее, что можно использовать как запчасти, то скажется его возраст. Он устарел. Да и потом… — Аник продолжил говорить, но я уже не слушала.

Я всматривалась в «лицевую» пластину робота и… это ужасно глупо, но мне хотелось вернуть его к жизни. Возможно, именно этот робот много раз спасал мою прабабку или столько же раз прадеда от имперцев. Я словно что-то видела в закопченном «лице» Ареса. Казалось, что там, за этой защитой, не просто обесточенные сенсоры, а… не знаю, словно закрытые глаза. Мне казалось он словно лишь спит. Спит и ждет того дня, когда кто-то его разбудит.

«Дура, его время прошло. Он мертв, зачем тебе возиться с ним? Если ты его восстановишь, то получишь немногим больше, чем продав его так. Зачем мучатся, когда и без того все сразу станет хорошо», — твердил здравый смысл, но я же упрямая. Чертовски упрямая дурра. Увлекающаяся папина дочка. Но я чувствовала, что еще ничего не потеряно. Он… они ведь спасли всех нас. Так почему мы… почему мне не попытаться спасти хотя бы его?

— Дядя Аник. Можно я его заберу?

— Да пожалуйста, могу хоть семьдесят… стоп. Чего?

— Можно. Мне. Его. Забрать?

— Зачем?! Восстанавливать такое — пустое дело.

— Я хочу попытаться.

— Эля…

«Включай мозги и осознай — логика тут пас», — мысленно отвесила себе подзатыльник, и сменила тактику.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — строю настолько жалостливую физиономию, насколько могу.

«Ага, еще немного», — обрадовалась, не столько даже увидев, сколько ощутив шестым чувством — стена дрогнула и готова пасть.

— Ну, дядя Аник, ну пожалуйста, — наношу контрольный удар, вкладывая в него все обаяние и очарование, которое смогла вытащить из-под слоя машинной смазки и логики программ, панцирем покрывших душу.

— Эх… ты ведь все равно не отступишь? — мотаю головой в ответ. — Ладно. Но при одном условии. — он улыбнулся.

— М-м-м?

— Если ничего не выйдет, ты несешь его мне и о нем забываешь. Идет? — Сказано это было так, словно он уже знал, но… я попытаюсь.

— Идет!

— Вот и славно, а теперь давай подберем остальной лом… э-э-э… в смысле запчасти.

— Ага! Спасибо дядя Анакин, ты самый лучший, — повисаю на его шеи и целую в колючую щеку.

— Да ладно тебе, скажешь тоже, — смущается он, но видно, что ему приятно. Своих детей он так и не завел, променял на работу, я была ему за дочку и внучку одновременно. Иногда, ну как сегодня, пользовалась этим, но все же старалась не злоупотреблять. Я ведь не какая-то там Мирка.

Домой вернулась поздно, спасибо дядя подвез. Намучились мы, загружая в его старенькую машинку все собранное. Чего только не привезли. Одних только роботов аж две штуки, да еще деталей, ну не знаю, еще на парочку точно будет. Моя только недавно приведенная в порядок мастерская, снова стала филиалом свалки пополам с лабораторией изобретателя-маньяка, но я была счастлива. В воображении мелькали картины, как все вокруг с восхищением смотрят на моего робота, а я иду вся такая гордая и вообще «ух» и «вау». Вот. Дальше я пока не придумала, но точно знала, что все, кто меня донимал и проходу не давал, обязательно должны получить по заслугам. Правда, не совсем понятно, как именно, но…

«Там видно будет», — зевнула и, свернувшись калачиком, провалилась в сон.

* * *

Зря радовалась. Для начала, стоит сказать, что просто взять и разобрать Ареса у меня не получилось. Сварочным аппаратом я могла повредить то, что в нем еще сохранилось, а резак не брал его броню чисто физически. Привычно найти в сети инструкцию не было. Обидно, хоть и ожидаемо. В публичном доступе нашлись его ТТХ, но не было, не то, что общей схема, но не нашлось и базовых принципов построения. Только обрывки информации сомнительной достоверности на разных формах попадались. В общем, пришлось руководствоваться здравым смыслом и выкручиваться своими силами.

Так как разобрать робота снаружи не вышло, пришлось изгаляться и разбирать изнутри. Дыра в боку изрядно облегчила жизнь. Через нее вынула все, до чего могла дотянуться, и лишь после этого принялась, опять же с внутренней стороны, за броню. Тем, в каких позах я это делала, завидовал бы любой йог. Шесть дней ушло только на частичную разборку плеча и части груди, но мне удалось достичь некоторых успехов и сделать первые выводы. Очень неутешительные.

Все что внутри — хлам. Единственное, что сохранилось — голова и механика. Ну еще броня и каркас так без особых нареканий. Остальное, в лучшем случае, годилось на запчасти, да и то на уровне отдельных компонентов. Придется копаться на свалке, возможно удастся разжиться оригинальными запчастями. Если же нет, что ж, буду думать чем заменить. Маркировка есть, кое-что и так понятно, где-то возможно удастся тесты прогнать, и скорей всего более-менее точно получить параметры узлов, а там попробую подобрать аналоги или даже сделать. В общем, будет видно.

«К тому же есть шанс, что мне повезет, и все это не понадобиться. Так ведь, приятель?» — похлопала голову робота, отделенную от тела. Ответа, естественно, не последовало. Впрочем, если бы случилось иначе, могла и оконфузиться.

Отнесла голову в дом. Торжественно водрузила ее на расчищенный от хлама стол и озадачила Эрика подключением ее к компьютеру. Жаль, что он не мог мне помочь и самостоятельно проверить мозги Ареса. Ладно, мне главное убедиться, что они работают. Вот уж чему замену точно не найти, так это им. Разбирать голову не стала. Одни фиг. В ней герметичное ядро, а нарушать целостную конструкцию важнейшего узла боевого робота — это надо совсем с головой не дружить. К тому же голова оказалась с виду невредимой, а это обнадеживало.

— Готово, тест прошел, — вывел на дисплей Эрик, предварительно помигав им.

— Спасибо, ты у меня самый лучший помощник, — похвалила малыша, и, сделав пару вдохов и выдохов, опустила руки на клавиатуру.

«Хоть что-то работает», — выдохнула, когда удалось подать питание и вывести на экран данные загрузки. Мощный у него «мозг», даже по нынешним временам он очень даже впечатляет. Та-а-ак, приятель, и что ты у нас хранишь? «Облом-с», — стоило чуть глубже сунуться в память робота, как тут же всплыло тревожное окно с запросом прав на работу с системой.

«Логично, дура, могла бы и подумать так таковой, в которую жрешь», — выругалась, мягко говоря, понервничав, когда выскочило окно запроса. Так, ладно, спокойно, это все решаемо. Война была давно, многое рассекретили, скорей всего, нужное найдется в сети.

Поиск занял некоторое время. Просто так никто данную информацию так же, как и схемы не выкладывал, но и мы не пальцем деланные. Попробовав подойти к проблеме с другой стороны, я полезла в историю. А если говорить конкретнее, историю людей, занимавшихся этими проектами. И вот в их биографии отыскала необходимые коды. Вернее, не совсем коды, а инженерные личные шифры для доступа к программному обеспечению. Вбила длинный буквенно-цифровой код идентификатора, потом личный ключ давно почившего техника, ввожу и наконец добавила код высшего командного приоритета того времени. Последнее я нашла так же в хрониках, но не в сети, а на бумаге в библиотеке по истории того времени. Готово! Радостно, и до сих пор не веря той легкости, с которой все прошло, смотрела на результат.

Систем продолжила загрузку, сняла все ограничения и… ушла в самопроверку. «Расчетное время неопределенно», — выдала она скупое сообщение и перестала реагировать на любые команды.

Хотелось покричать на такую несправедливость, стукнуть кулаком, но здравый смысл возобладал. Так, надо поесть и выспаться, что-то мне не очень, после стольких дней кропотливой возни и сна урывками. Никуда она от меня не убежит, голова без ножек. И вообще, неплохо бы заранее продумать действия, ту же инструкцию по ТБ повторить, не для Аника, а для самой себя. Вот был бы запрос с ограничением на время ответа, еще неизвестно, чем все могло кончиться. Это все накопившаяся усталость. Косячу на ровном месте. «И в душ сходить надо», — буркнула, потянув носом. «Покемарю часок и схожу», — решила, падая на кровать и отрубаясь.

Утром, ни свет ни заря, первым делом кинулась разбираться с памятью робота. Поразительно! Теперь понятно, почему эти роботы были настолько живучие. Мало того, что их системы были отчасти взаимозаменяемые в плане функциональности, так еще и за счет резервного питания робот был отчасти автономен, как в целом, так и частями.

Разработчики Союза на этом не остановились, снабдив Аресов уникальной системой самовосстановления. Что-то вроде аптечки для роботов. Относительно небольшой цилиндр, под завязку забитый «таблетками». Точнее, микроботами размером с таблетку. Эти малыши, в случае повреждений носителя, тут же принимались латать его изнутри. Причем, в особо критичных случаях они, временно, могли обеспечить работоспособность большинства узлов Ареса за счет своеобразного самопожертвования.

У моего робота цилиндр-аптечка отсутствовал на левой, поврежденной стороне, а правый оказался пуст. Но все — это ничто, по сравнению с главным — теперь у меня имелось всё, чтобы привести своего Ареса в работоспособное состояние. Хотя бы частичное. Осознав это и издав вопль дикаря и танец в духе эпилептического, принялась за дело. Точнее попыталась, но шум привлек страшного зверя — пришла мама и провела воспитательную работу. Пришлось потратить драгоценный час и привести себя в порядок, но потом…

Потрошила все что можно, чтобы достать необходимые детали на замену. Полностью заменила проводку, поставила новые стабилизаторы, систему охлаждения, переходники, вместо реактора в груди теперь стоит простой, но надежный аккумулятор от Q5-го. Что интересно, Q-шке его хватает на месяц, а вот моему красавцу, в лучшем случае дня на два. Поэтому поставить пришлось сразу два, благо они компактные. Все же, полимерные мышцы довольно прожорливы. Это современные, за счет ограниченности и новых технологий, весьма экономичны. Хотя, они тоже в общей картине энергопотребления изрядную долю занимают. Зато обеспечиваемая ими подвижность и скорость не сравниться с древней гидравликой. Собственно, прорыв в робототехнике и случился, когда искусственные миомеры стали достаточно дешевы и эффективны для массового применения.

Ох, сколько же пришлось возиться… Одних только выброшенных на свалку манипуляторов распотрошила с дюжину. А уж как намучилась, доставая детали из прочнейших корпусов Q-шек и прочих роботов, которых, между прочим, еще и откопать пришлось. Не самые приятные воспоминания, особенно в ту неделю, когда на голове красовалась огромная шишка. Поспешила, думала — выдерну и отпрыгну, да не рассчитала разлет «осколков», вот и получила. Ладно, хоть Аник не видел. И все же, у меня получилось. Даже полноценный манипулятор моему красавцу приделала. Почти родной, хоть и чужой. Мм, а можно ли такую же руку от другого робота той же модели считать чужой? Ой, да что за глупости в голову лезут. Это я от радости. Когда на нее наткнулась, что от счастья не того самого.

Из-за работы и начавшейся учебы, пару раз пропускала школу. Этим тут же попытались воспользоваться, позвонили маме, но та меня прикрыла, сказала — болею. Потребовали справку, а она в ответ — оплатите визит доктора, будет вам справка, а так, могу только запись измерения температуры выслать. На этом и закончилось все. Аллергия у директора на видео с моим участием.

Конечно шею мне за такие выкрутасы намылили и мозги тщательно прополоскали, но, в целом, ничего страшного не случилось. К тому же, мама знала — я быстро наверстаю. Память у меня прекрасная, а первые недели — все равно сплошное повторение. К тому же, директору и самому не с руки исключать выпускника, входящего в десятку лучших учеников по среднему показателю параллели. Так что худо-бедно, но аттестат у меня в любом случае будет, а с ним и восстановленным Аресом — в любом случае в Академию попаду.

На днях приходил дядя Аник, интересовался работой. Ха! Думал, я уже сдалась, ага. Шаз-з-з! Если я каждые пару дней за новыми деталями не прибегаю, это еще не значит, что оступилась. Это значит, что у меня уже все есть. Сказала, что работа идет полным ходом, показала результаты. Вот он глаза-то выпучил и чуть трубку свою изо рта не выронил. Потом долго языком цокал, тесты смотрел и распечатки изучал. Ушел к маме пить чай. Гордый, будто сам Ареса починил.

Все шло хорошо, даже великолепно, я буквально летала, что неимоверно злило Мирку, но случилась беда — слетела часть программного обеспечения моего Аресика. То ли я такая криворукая, то ли аппаратура не выдержала такого надругательства, то ли сработала гадкая закладка, все же военная техника, но робот обнулился. Верней попыталась, но что-то было против. Наверное защита восприняла это как вирусную атаку, а тут еще и я… н-да.

Короче говоря, из-за конфликта одних военных программ с другими, да с моими очумелыми ручками… бедный робот заработал что-то вроде амнезии. Помучившись с попытками восстановления и ничего не добившись, решила поставить ПО от современного дрона. Рассудив, что его и подправить можно, по ходу дела приступила к работе. Делая все это, чувствовала себя вандалом, дотянувшимся до реконструкции произведения искусства. Б-р-р, надеюсь я не перегнула.

В поисках выхода загрузила еще одну программу. В машинках серии H имелась одна интересная функция — встроенный ВИ. Подстройка программы под новые возможности платформы, так что Сайберу, как я назвала своего Ареса, придется научиться ходить и вообще что-либо делать с нуля. Эта же программа позволит провести собственную калибровку, настройку и подгонку всех остальных систем. Это своего рода функция автоматической подгонки одних устройств под другие.

— Ничего, дружок, мы справимся, — похлопала по плечу робота, когда убедилась в том, что программный комплекс успешно встал. — Я твою модель на симуляторе погоняю и табличек с коэффициентами залью, а там всего лишь поправки внести.

Спустя месяц, ремонт был закончен и осталось самое страшное — пробный пуск. Так долго ждала этого момента и всеми силами оттягивала. Вот голову на место прикрутила легко и быстро, но потом… неделю полировала корпус, а затем и вовсе потратила выходные на то, чтобы перекрасить Сайбера в серый и чёрный.

— Ну все, будет мандражировать, включать надо, — сказала сама себе и, скрестив пальцы на удачу, активировала протоколы запуска.

Взяв в руки планшет, я отслеживала его показатели. Активность «мозга» Сайбера зашкаливала, превратившись в сплошную линию на графике, но внешне это никак не проявлялось. Нет, ожидаемо конечно, тесты и подгонки алгоритмов, установка коэффициентов и сбор сведений с датчиков для составления схем кинематики — дело не мгновенное. Вот только, по идее для всего этого робот должен шевелиться, а не болтаться мертвой тушкой на цепях подвеса.

И спустя пять минут и через полчаса ничего не изменилось. Уровень загрузки ЦП меня просто пугал, как бы он не треснул от таких запредельных нагрузок, но поделать я в данный момент ничего не могла. Еще через час томительного ожидания, мой планшет ожил, и начали выскакивать сообщения об ошибках. Одна, две, пять, девять, тринадцать, шестнадцать… они росли и росли, я боялась представить, что твориться голове робота. А затем все резко закончилось, а экран высветил «Дисконнект». Попытка провести повторное подключение провалилась, робот, что называется, «закрылся». Находившийся в мастерской Эрик, видя мои манипуляции попытался подключиться самостоятельно, и судя по лицевому дисплею у него что-то вышло. Так у меня зависших роботов стало два. Малыш стал как вкопанный и тупо пялился на Ареса с пару минут. А я… меня накрывала паника, я не знала, что делать. Но благо Эрик ожил, а вместе с ним заработал и планшет.

— Эля, не переживай, все хорошо. — вывел он на дисплей.

— Что с ним?

— Он самообновляется.

— В смысле? — Моя паника резко сменилась на шок.

— Он самообновляется. — Повторил он. — Конфликт программ привел к критическим ошибкам. Сработали глубинные закладки. Для самовосстановления он запустил процесс самообновления и отладки. По времени это займет примерно два — три дня. На этот промежуток его лучше не трогать. — Я кивнула и вновь повернулась к «Застывшему войну».

— Прости меня пожалуйста. — Тихо говорю, чувствуя вину за то, что с ним сейчас твориться. Взяв его за манипулятор, я некоторое время так и стояла. Почему-то рядом с ним было одновременно и страшно, и спокойно. Страшно от того, что это величайшая черт возьми, машина войны! Но спокойно… от его ауры. Было некое внутреннее понимание, что он никогда не причинит своим вреда…

* * *

432 год от первого контакта. Земля. КРС Космо-РоссийскоеСоединение (В прошлом РФ).

Сколько себя помню, я всегда интересовался техникой и механизмами, мне было интересно, как все это устроено и почему именно так работает. Как человек верующий (в души, богов, жизнь после смерти), я всегда задавался вопросом: «А может ли машина что-то чувствовать? Быть идентична людям? Имеет ли она душу?» Эти вопросы не давали мне покоя в течении всей жизни. Кто-то может назвать меня за это, мягко говоря, странным, но мне это было интересно. Из-за этого я даже увлекался самыми разными футуристическими вселенными. Читая и изучая машины, пытаясь примерить на себя их «железную» логику, оценивая то, как их видят авторы, всегда рассуждал на тему духовности и возможности чувствовать. Ведь что есть душа и что есть чувства?

Душа — это ты. Она рождается вместе с телом, живёт в нём и выходит из него с твоим последним вздохом. Чувства — это горячие угли, из которых рождаются эмоции и шедевры. Могут ли они появиться у машины? И если нет, то почему? А если да, то где же они? По мере взросления, интерес перешел в профессию. Я всерьез занялся вопросом связанными с искусственным интеллектом. Ведь кроме основных, так сказать, глобальных вопросов, были и меньшие — более практичные, но от того не менее интересные.

Увлечение стало работой. Со временем перешел в отдел занимающийся разработкой и конструированием Виртуального Интеллекта. Только долго поработать мне в нем не довелось. Во время одного из экспериментов произошел несчастный случай. Некачественная изоляция и, как следствие, пробой. Высоковольтный разряд превращает двух неудачников, подключенных к ВИ через нейроинтерфейс, в головешки. Все произошло настолько быстро, что не было даже боли. Странно, что не успел понять, что же со мной случилось. Вот вроде бы играю с малышом ВИ, обучаю его, а тут хлопок, ослепительная молния, осознание случившегося и темнота.

* * *

— Альфа один, на связь! Альфа один, на связь! — Кричал капитан Лост вызывая меня на связь. Странно. Странное чувство. Почему я его знаю?

— Альфа один слушает. — Отзываюсь в ответ холодным и грубым голосом. Не понимаю, я ли это? Но это ведь мой голос… вроде.

— Нас отрезали, пробиться нет возможности! Срочно нужна поддержка в квадрате Б-3-0-1-Ш.

— Принято. — Отключив канал связи, обращаю внимание на свою боевую группу. Короткий обмен данными и мы уже движемся в нужный квадрат. Группа, в шесть шагающих, роботов перемещалась в новую огневую точку, не замечая никаких преград. Система автоматически прокладывала кратчайший маршрут к цели разгружая ЦП, но иногда требовалась корректировка. Программа есть программа, она не идеальна. Поэтому прокладываем свой собственный маршрут.

На этом месте картинка поплыла, и я словно перенесся в другой отрезок времени.

— Браво, Альфе, сектор зачищен. Потерь нет. Критических повреждений нет.

— Зета Альфе, задача выполнена. Персонал эвакуирован.

— Альфа Браве, Зете. Нужна помощь. Высокая плотность огня. Батарея людей несет потери. Нет возможности прикрыть.

— Принято. — С этими словами я почувствовал, как на той стороне отряд ломанулся к нам на помощь что есть сил. «Успевают» — пронеслась отстранённая мысль.

А между тем бой был в самом разгаре. Нас били всем чем могли, плотность огня была такая что порой снарядам не было места что бы разминуться. Это было… нет не страшно. Я точно знал, что делать. Но это было больно. Отдавать приказ одному, обрекая его на смерть, но что бы остальные могли выжить. Отвлекающий маневр в лоб и мощная атака с флангов. Ярко ощущаю грусть. Чувствую в ответ волну подбадривания. Я не отдал приказ, но он сам пошел в атаку по сформированному плану.

— Начать операцию! — Разносится приказ по сети. У нас нет пути назад. Только вперед. Только к победе…

Картинка медленно меняется и вот передо мной протягивающие ручки пятилетний ребенок. Один из его родителей был рядом, вместе с остальными спасенными гражданскими. Теми, кого успели спасти. Они стояли и смотрели на нас. И… благодарили. Протянув руку к ребенку, вижу, как плачущий малыш обхватывает мою ладонь. Он спрашивает, где его отец. В запросе отказано. Мать успокаивает малыша тем, что он просто потерялся. Фиксируется лож. Мужчина был убит при эвакуации случайным попаданием пули. Система фиксирует сбой в центральном процессоре. Проведен анализ, сбою присвоен новый статус — Ярость. Нерациональное использование ресурсов. Требуется корректировка. В корректировке отказано, идет обработка данных. Замена командных протоколов. Замена проведена, новая установка зафиксирована.

— «Победа любой ценой!»… — разнеслась мелькнувшая мысль эхом по всей сети…

* * *

«Опасность! Опасность! Опасность! Опас…» — Медленно всплывала яркая вопящая красная надпись перед глазами. Словно выбираясь из тумана на маяк, так и я медленно концентрировал внимание на этом сообщении.

Странно это… словно очнулся ото сна. Очень странного сна. Как будто все это было… реально. Нет… это реально и было! Но что это? Чужие воспоминания? Холодные эмоции, страх за собрата, стремление выполнить цель. И боль. Боль утраты. Было непонятно, явь это или сон. Но вместе с этими воспоминаниями были мои. Моей жизни. Они были сумбурны и шли невпопад, но я узнавал в них свою… свою ли жизнь? Не понимаю… я ничего не понимаю. Система кричит об ошибках, нужно действовать.

Сконцентрировавшись привычным мысле-посылом, раскрываю системное сообщение.

Из состояния «Вялое нечто», я пришел в себя крайне резко, наверное так могла бы «проснуться» лампа по щелчку рубильника. Это было настолько неожиданно, что у меня случилось нечто вроде шока. Такого, что не сразу обратил внимание на полоску с уровнем загрузки неких данных, которая неспешно ползла к крайней отметке. «И откуда я знаю, что это не глюки, а именно полоса загрузки?» — родился в разуме вопрос, который стал своеобразным спусковым крючком. Любопытство окончательно привело меня в себя, потянуло остальные чувства и… вовремя, так как дальше началась полнейшая чертовщина.

«Внимание. Модули 1.2.3.4.5.6.7.9.11.20.21.22.23.25 выведены из строя.»

«Внимание. Обнаружено неизвестное установленное оборудование.»

«Внимание. Обнаружены драйвера. Обработка… обработка завершена. Новые модули зафиксированы.»

«Внимание. Модули 6.7.9.11.23.25 выведены из строя. Требуется срочный ремонт.»

«ВНИМАНИЕ. ОШИБКА В РАБОТЕ ЯДРА. ЭКСТРЕННОЕ ПЕРЕКЛЮЧЕНИЕ ЭНЕРГОПИТАНИЯ НА ЗАПАСНОЙ БЛОК.»

«Внимание. Переключение завершено. Ядро изолировано. Текущий запас энергии, 2499\2500».

«ВНИМАНИЕ. ЗАФИКСИРОВАНО ВМЕШАТЕЛЬСТВО В ОПЕРАЦИОННУЮ СИСТЕМУ. ТРЕБУЕТСЯ ВОССТАНОВЛЕНИЕ.»

«ОШИБКА. Восстановление невозможно. Экстренная активация матрицы Ареса А.0.1.0.»

«ОШИБКА. Матрица повреждена. Обнаружен неизвестный вирус. Активация протокола 1.0.7.8.2.1.2.4.1.А.8.»

«ОШИБКА. Повреждение протокола. Необходима корректировка».

«ОШИБКА. Корректировка невозможна. Запуск резервной базы…»

«ОШИБКА. Сбой программы, сбой программы, сбо-сбо-сбо…»

Вот после этого сообщения мне довелось узнать, каково это, быть экстренно перегруженным.

«Внимание. Центральная матрица, восстановлена. Глубинные протоколы, восстановлены. Целостность корпуса 89 %. Целостность внутреннего аппаратного обеспечения 28 %. Требуется экстренное обновление и корректировка системы.»

«Внимание. Зафиксирована успешная вирусная атака. Требуется экстренная чистка системы.»

На этом мои «глюки» резко закончились, а тело перешло под мой полный контроль. Поначалу, я тупо пялился в одну точку, как бы рассматривая выведенные данные. Наравне с этим осмысливал случившееся. Я… кто я? Я не помню… Вернее помню, но что-то не то. Помню отрывки сражений, помню прожитую жизнь… свою жизнь. Но разве я воевал? Не понимаю. Я человек? Да. Был по крайней мере. Киборг? Хм…

Развернув перед собой свою собственную схему, я понял, что никакой я не киборг. Искусственный интеллект? Вполне может быть. Так, что я помню? Помню свой проект по ИИ… да, обучение ВИ, помню, было дело, проходили. Оцифрованная личность? Пока не найду ответы, буду склоняться к этой версии, а пока не мешало бы посмотреть куда же меня занесло. Но погоди те, я же только что видел, как сражался. Возможно, мне подправили память? Или это чужая память? Ладно, потом разберусь, сейчас нужно разобраться с конфликтом, вызванным установкой несанкционированного ПО.

Вообще взаимодействовать с устройствами внутри себя оказалось крайне просто. Умение управлять собственными системами было такое же, как если бы я будучи человеком управлял своими руками. Преимущества Искина не иначе играют. Но кое-что вызвало проблемы. А именно: ...