АКАДЕМИЯ НАУК СССР

МУЗЕЙ ИСТОРИИ РЕЛИГИИ

ПРЕДИСЛОВИЕ

Папство существует более полутора тысяч лет. Епископы Рима возглавляли самую богатую и самую многочисленную христианскую общину Римской империи. Уже с IV в., они стали претендовать на первенствующее положение в христианской церкви. Звание «папы», которое имели все епископы, с V в. закрепилось за одними римскими епископами.

К концу VI в. папство стало серьезной политической силой. Оно приспособило церковное учение к потребностям феодального общества. По словам Энгельса, римско-католическая церковь «окружила феодальный строй ореолом божественной благодати. Свою собственную иерархию она установила по феодальному образцу, и в конце концов она была самым крупным феодальным владетелем, потому что ей принадлежало не менее трети всего католического землевладения».

В середине VIII в. в результате сделки с франкскими королями образовалось государство римских пап — Церковная область.

По выражению Маркса, папа «начал вести себя как светский князь».

Избрание папы в разное время зависело от франкских королей, от феодалов Римской области, от германских государей.

В 1059 г. папа Николай II предоставил право избрания папы исключительно высшим чинам католической церкви — кардинальской коллегии. Формально это соблюдается до сих пор, на самом же деле выборы пап всегда происходили и сейчас происходят в обстановке сложнейших политических интриг, в которых много столетий решающую роль играли крупные «католические монархии». До начала XX в. Австро-Венгрия, Испания и Франция пользовались правом «вето» при выборе папы. На конклаве 1903 г. наиболее вероятным кандидатом на папский престол был кардинал Рамполла. При первом и втором голосованиях он получил 24 и 29 голосов из 56, а кардинал Сарто — 5 и 10. Все шансы были за то, что нужное большинство в две трети голосов будет подано за Рамполлу. Тогда выступил краковский кардинал Пузина и заявил Рамполле отвод от имени австрийского императора, который считал, что этот претендент настроен в пользу Франции, а не Германии. При седьмом голосовании Рамполла получил 10 голосов, а Сарто — 50, последний и был избран (на папском престоле он принял имя Пия Х).

Политические интриги разгорелись также на конклаве 1914 г., где боролись влияния двух групп воюющих держав — австрогерманской и англо-французской. То же происходило на конклаве 1922 г. и, наконец, в 1939 г., когда избранным оказался кардинал Пачелли (Пий XII).

В средние века феодальная аристократия и монархи фактически решали, кого посадить на папский престол; в наше время главную роль на конклавах играет влияние крупных империалистических держав. Нет сомнения, что при выборе преемника Пия XII решающее слово скажет американский капитал.

«Золотой век» папства — это XI, XII и XIII вв. Огромные богатства текли со всей Европы в папскую казну. Папы, эти «наместники св. Петра», были связаны с крупнейшими банкирскими домами. В политике они добивались первенства перед светской властью. Немалую роль в укреплении позиций папства сыграли многочисленные монашеские ордена и инквизиция, которая терроризировала население Европы и уничтожала не только свободомыслящих людей, но и тех, кто мешал чем-либо торговым и денежным спекуляциям римского престола.

С образованием феодальных монархий власть пап заколебалась, и к XV–XVI вв. папы стали мелкими тиранами, каких немало было в Италии. На папском престоле часто сидели люди, которых даже самые горячие защитники папства не могут не назвать преступниками, тиранами, убийцами (например, папа Иоанн XII был обвинен церковным собором в убийстве, святотатстве и кровосмесительстве).

Меньше всего папская власть пользовалась уважением в самой Италии; народные движения уже в XI в. (и позже) даже в самом Риме были направлены и против пап.

Реформация XVI в. нанесла папству сильный удар. Позже большую роль в расшатывании власти пап сыграла французская буржуазная революция конца XVIII в.

Наполеон I захватил Рим (1808 г.) и упразднил светскую власть папы (1809 г.). Целостность папского государства была восстановлена только Венским конгрессом в 1814 г.

К середине XIX в. Церковная область, столицей которой по-прежнему был Рим, являлась одним из восьми мелких государств Апеннинского полуострова. Несколько позже они вошли в состав итальянского королевства. Территория Церковной области равнялась 16 тысячам квадратных миль, населения в ней было 3 млн. человек.

По характеру своего управления папское государство занимало особое положение. Оно отличалось исключительной продажностью администрации, отсутствием законности, господством мракобесов. Верховная власть принадлежала папе; его первыми помощниками в управлении были кардиналы — карьеристы и интриганы, награбившие огромные состояния. Промышленность и торговля находились в крайнем упадке. Для порядков, существовавших в Церковной области, характерен следующий факт. Население тщетно добивалось у папы Григория XVI (1831–1846 гг.) разрешения на постройку железной дороги: папа считал, что железная дорога — дело дьявола, и не разрешил строить ее в своем государстве.

Армия папского государства была наемной, так как папа не доверял своим подданным. Управлял армией кардинал. Государство не имело свода законов, и в судебных учреждениях царил произвол. Инквизиция была всесильна. Учебными заведениями ведала «священная конгрегация наук» из духовных лиц, которые душили всякую, живую мысль. Городом Римом управлял кардинал; он же возглавлял полицию. Главными провинциями управляли тоже кардиналы, в большинстве случаев деспоты. Население было обременено налогами. Народные восстания происходили часто и подавлялись самыми жестокими мерами.

В 1831 г. послы Австрии, Франции, России, Англии и Пруссии предъявили папе меморандум, в котором просили его провести реформу управления, преобразовать суд, учредить муниципалитеты, улучшить управление провинциями, создать государственный совет. Папский двор принял эти предложения, но ничего не сделал.

После смерти Григория XVI (1846 г.) на папский престол был избран кардинал Джиованни-Мария-Мастаи-Феррети, принявший имя Пия IX. Английский историк Кинг дает ему следующую характеристику: «Эпилептик, в котором больше сентиментальности, чем глубоких чувств и привязанностей, суеверный, несерьезный человек небольшого ума» (В. King «А History of Italian Unity», Лондон, 1899, т. I, стр. 174).

Вначале Пий IX заигрывал с либералами. Он даже пошел на некоторые реформы, объявил политическую амнистию, уменьшил цензурные строгости. В 1848 г. он был вынужден образовать правительство во главе со светским лицом. Но папа был напуган революционным движением в Италии, широко развернувшимся к концу 1847 г., а еще больше — в 1848 г. под влиянием февральской революции во Франции и мартовской — в Австрии. Пий IX быстро перешел в лагерь реакции и в конце 1848 г. бежал из Рима в Гаэту, под охрану французских штыков.

В Риме в феврале 1849 г. была провозглашена республика, папа лишился светской власти.

В 1849 г. началась военная интервенция Франции и Австрии. Римская республика была подавлена, и 12 апреля 1850 г. Пий IX вернулся в Рим. Власть снова перешла к духовенству.

Пий IX, окруженный иезуитами, носился с идеей абсолютной власти папы. Он с ненавистью относился к демократическим движениям, метал громы и молнии против социализма, проклинал науку. Фанатический мракобес, он в 1854 г. провозгласил догмат о непорочном зачатии богородицы, а в 1864 г. издал знаменитый Силлабус, или «список важнейших заблуждений нашего времени». В него папа включил все лучшее, чего человеческая мысль достигла на протяжении тысячелетий, все, хоть в малейшей степени расходившееся со средневековыми учениями церкви. Особенно резко осуждал папа социализм, коммунизм и веротерпимость. Силлабус требовал признания абсолютной власти пап и превосходства церковной власти над светской.

Наконец, 18 июля 1870 г. на Ватиканском церковном соборе по настоянию Пия IX был провозглашен догмат о непогрешимости пап: все, что папа говорит «с амвона» («ех cathedra»), для каждого католика стало абсолютно обязательным и не подлежащим критике. Обсуждение вопроса о папской непогрешимости вызвало большие споры. 55 епископов, несогласных с этим догматом, уехали с собора. Небольшая часть противников догмата откололась от римской церкви и образовала «старокатолическую» церковь. В брошюре «Ватиканизм» английский премьер Гладстон писал (1875 г.): папе «достаточно сказать: «Я объявляю ex cathedra…», и все те речи, какие могут последовать за подобными заявлениями, всякий католик, признающий Ватикан своим учителем, обязан принимать безусловно как то, что на богословском языке католиков называется «божественной верой», наравне с членами апостольского символа… Вся христианская религия, по воззрению современной римской церкви, — в сердце одного человека. Отныне воля и приговор одного человека для половины христианского мира будет решать, в чем должна состоять ее религия».

Папское государство было серьезнейшим препятствием к объединению Италии. Итальянский народ единодушно требовал ликвидировать это государство и лишить папу светской власти. В августе 1870 г., сейчас же после того как из Церковной области ушли французские войска (в связи с франко-прусской войной), в Риме началось народное восстание против папы. Чтобы не дать восстанию разгореться, итальянский король Виктор-Эммануил двинул свои войска на Рим и в сентябре занял город. Папа был лишен светской власти. Территория папского государства вошла в состав итальянского королевства.

Пии IX протестовал против этого. Он заперся в Ватиканском дворце и объявил себя «узником». При каждом удобном случае (восшествие на папский престол, приемы иностранных представителей, выступления перед коллегией кардиналов и т. п.) папы заявляли протест против «несправедливости», совершенной королевской властью, и против «узурпации» их прав. Со временем, однако, эти протесты стали лишь формальными.

Объективно лишение папы светской власти в конце концов оказалось полезным для самого папства.

Действительно, папы претендуют на роль учителей и руководителей всего мира. Только за последние полвека они издали огромное число энциклик, в которых излагают принципы «идеального» общественного строя. Они утверждают: если человечество последует их указаниям, мир, счастье и довольство воцарятся среди людей. Но дальнейшее существование папского государства в центре Европы было бы наглядным опровержением принципов, проповедуемых Ватиканом. Это государство, если бы оно доныне существовало, могло быть только капиталистическим государством с сильнейшими пережитками феодализма, с нищетой многих и богатством немногих, с классовым неравенством и классовой борьбой. Когда Муссолини при заключении Латеранских соглашений предложил Пию XI увеличить территорию воссозданного в миниатюре папского государства — Ватикана, папа ответил, что ему не нужны территории, где подданные устраивали бы забастовки и где кипела бы классовая борьба. В этом есть своя логика: папству выгоднее, чтобы его государство было скорее «символическим», чём реальным; проповедуя о евангельском переустройстве мира, папы не могли бы, конечно, на примере собственного государства показать пример такого переустройства.

Новое положение, в котором очутилось папство вследствие ликвидации Церковной области, учел уже Лев XIII, сменивший Пия IX. Он стал искать сближения с итальянским правительством и добивался расширения международных связей Ватикана.

Лев XIII сидел на папском престоле с 1878 по 1903 г. Это был период широкого развития и роста социалистического рабочего движения. Ленин писал, что в 1872–1904 гг. «везде складываются пролетарские по своей основе социалистические партии, которые учатся использовать буржуазный парламентаризм, создавать свою ежедневную прессу, свои просветительные учреждения, свои профессиональные союзы, свои кооперативы. Учение Маркса одерживает полную победу и — идет вширь. Медленно, но неуклонно идет вперед процесс подбирания и собирания сил пролетариата, подготовки его к грядущим битвам» (В. Ленин, Соч., т. XVI, стр… 332).

Рост социалистического рабочего движения, победоносное шествие марксизма напугало буржуазию всего мира, и папство было выдвинуто ею в качестве одной из сил, способных противостоять социализму.

Лев XIII выступил против социализма с программной энцикликой «Рерум новарум» (1891 г.). В поисках союзников он остановил выбор и на Вильгельме II. Германский канцлер Бюлов, посетивший Льва XIII вместе с кайзером в 1903 г., пишет, что папа сравнил Вильгельма с Карлом Великим. Карл, сказал папа, «склонил весь тогдашний цивилизованный мир к подножию креста, получив эту миссию от папы Льва III. Теперь… германский император тоже получил от папы, но уже от него, от папы Льва XIII, миссию вернуть Европу в лоно христианства, поборов социалистические и атеистические идеи». Вильгельм, который, кстати сказать, был не католиком, а протестантом, ответил, что охотно примет эту миссию.

После поражения Германии и Австро-Венгрии в первой мировой войне Ватикан, который желал победы этих государств, сменил ориентацию.

В это время социалистическое рабочее движение сделало новые огромные успехи. Социалистическая революция под руководством большевистской партии Ленина — Сталина победила в России, и революционное движение широкой волной охватило весь мир. Международная реакция объединяла свои силы для борьбы с этим движением и с Советской Россией. Во главе этого похода стояли Англия, Франция и США. Вот почему после первой мировой войны Ватикан ориентировался прежде всего на эти государства.

Считая главной своей задачей борьбу с социалистическим рабочим движением и с Советской страной, ватиканские иерархи поняли то, что отлично усвоила и поняла империалистическая буржуазия, а именно, что есть социализм Маркса — Ленина — Сталина и есть лжесоциализм Макдональда — Шейдемана. «Макдональды и Шейдеманы у власти, при оставлении старых буржуазных порядков, их, так сказать, правительства не могут быть чем-нибудь другим, кроме обслуживающего аппарата в руках буржуазии, кроме прикрытия язв империализма, кроме орудия в руках буржуазии против революционного движения угнетенных и эксплоатируемых масс. Они, эти правительства, нужны капиталу, как ширма, когда ему неудобно, невыгодно, трудно угнетать и эксплоатировать массы без ширмы» (И. Сталин, «Вопросы ленинизма», изд. 11, стр. 29).

С такими лжесоциалистами, как Макдональд и Шейдеман, Ватикан мог быть заодно.

Папа Бенедикт XV был серьезно встревожен германской революцией 1918 г., но очень скоро убедился, что с «социалистами» Носке и Шейдеманом он легко найдет общий язык. 2 апреля 1919 г. папа писал социал-демократу Эберту по случаю избрания последнего президентом Германской республики: «Славному достопочтенному человеку Фридриху Эберту… Мы получили твое письмо, в котором ты любезно извещаешь нас, что 11 февраля с. г. Национальным собранием Германии ты избран президентом этого государства и что ты принимаешь этот пост. Мы благодарим тебя за это письмо и желаем тебе успеха в выполнении высокой миссии, возложенной на тебя, тем более, что мы видим, что ты будешь заботиться о том, чтобы существующие между апостолическим престолом и Германией отношения не только сохранились неизменными, но чтобы они стали еще более прочными».

Папа не ошибся: правые лидеры германской социал-демократии в союзе с католической партией центра спасли господство германской буржуазии и расчистили путь Гитлеру.

Точно так же Ватикан в революционные годы после крушения империи Габсбургов не возражал против сотрудничества христианско-социальной (католической) партии Австрии с социал-демократической партией для подавления рабочего движения в стране. В сентябре 1919 г. тогдашний (и нынешний) австрийский канцлер социал-демократ Реннер выступил с декларацией; в ней выражались надежды на то, что отношения между Австрией и Ватиканом «останутся столь же сердечными, как и до сих пор». Для закрепления этих сердечных отношений Реннер поехал в Рим и 9 апреля 1920 г. был принят папой.

Одновременно с ориентацией на англо-французскую реакцию Ватикан, начиная с 1922 г., все больше присматривался к новой контрреволюционной силе, которая возникла сначала в Италии (при денежной и политической поддержке извне, в частности со стороны капиталистов Америки и Англии), а потом и в других странах, — к фашизму.

Ватикан помог Муссолини притти к власти и два десятилетия сотрудничал с ним. Он сотрудничал и с гитлеровским фашизмом, когда тот пришел к власти, и с японским империализмом.

В послевоенной буржуазной литературе Ватикан объявлен сторонником демократии. Проватиканские писатели силятся доказать, что он и не мог быть с фашизмом: «доктрина» католицизма будто бы непримирима с «доктринами» фашизма. Но если говорить о социальном учении папства, то оно за последнее столетие постоянно приспособлялось к потребностям буржуазии, чтобы оправдать капиталистический строй. Не так уж трудно было примирить социальное учение папства с фашизмом. Некоторые видные представители католицизма (например австрийский епископ Худаль, референт папы по вопросам Германии и Австрии) еще задолго до второй мировой войны выпускали книги, восхваляющие Гитлера и доказывающие совместимость фашистских «доктрин» с социальным учением Ватикана. Правда, тот же епископ в конце 1944 г., когда полный разгром Гитлера уже окончательно предопределился, выступил вместе с некоторыми другими реакционерами из Ватикана с планом воссоздания монархии Габсбургов в качестве «барьера против Германии». Но это свидетельствует лишь о том, как умеют менять вехи ватиканские политиканы.

В годы второй мировой войны папа больше всего боялся победы демократических сил и усиления Советского Союза. Ватикан в это время был одним из центров, где замышлялись заговоры против демократии, плелись интриги, целью которых был сепаратный мир.

К концу войны, видя, что поражение Гитлера и Муссолини неизбежно, Пий XII одновременно добивался выгодного державам «оси» «почетного мира» и стал искать опоры в англо-саксонских странах, прежде всего в США.

За последние годы влияние США на Ватикан выросло настолько, что с полным основанием можно говорить об американизации Ватикана. Возросла финансовая зависимость Ватикана от американского капитала. Как сообщалось в печати («Правда», 5 апреля 1947 г.), 80 процентов доходов Ватикана поступают из США и Канады. Миссионерская деятельность Ватикана субсидируется главным образом Америкой. Печать сообщает, что в годы войны США стали центром мирового католического миссионерства (The New International Year Book, 1942, Нью-Йорк, стр. 117). Миссионерские организации папы, оплачиваемые долларами, являются орудием американского империализма.

Ватикан поддерживает все послевоенные планы реакционных кругов США, в том числе «план Маршалла». 26 июня 1947 г. газета «Нью-Йорк Таймс» напечатала статью «Ватикан одобряет план Маршалла», написанную хорошо информированным многолетним корреспондентом этой газеты в Ватикане — К. Чианфарра. Комментируя статью папской газеты «Оссерваторе Романо», Чианфарра пишет, что Ватикан выступает за «план Маршалла». Граф делла Торре — редактор папской газеты и главный комментатор международной политики Ватикана, писал: «Мы верим в план Маршалла». Планы, подобные этому, заявил делла Торре, «сияют присущей им внутренней правдой».

Реакционные политики США, поджигатели войны, зачастили в Ватикан. К папе ездил Буллит, в феврале 1947 г. папа принимал Гувера, а в августе — Гарримана.

Папа восхваляет и «доктрину Трумэна».

В борьбе против коммунизма и СССР Ватикан сотрудничает и с правыми социалистами — этими прислужниками империалистической реакции.

«Все силы мракобесия и реакции поставлены ныне на службу борьбы против марксизма. Вновь вытащены на свет и приняты на вооружение буржуазной философии, служанки атомно-долларовой демократии, истрепанные доспехи мракобесия и поповщины: Ватикан и расистская теория; оголтелый национализм и обветшалая идеалистическая философия; продажная желтая пресса и растленное буржуазное искусство» (А. Жданов, Выступление на дискуссии по книге Г. Ф. Александрова «История западноевропейской философии»).

* * *

После ликвидации папского государства в 1870 г. осталось неопределенным правовое положение папства. Этот вопрос был разрешен в 1929 г. Латеранскими договорами с Муссолини. Тогда на части территории Рима было создано государство-город Ватикан. Оно занимает 44 гектара и имеет до 1000 подданных. Во главе государства стоит папа, управляющий бесконтрольно. Ему подчинен ряд конгрегаций, выполняющих различные функции (конгрегации соответствуют министерствам обычных правительств). Одной из наиболее влиятельных является «конгрегация пропаганды веры», которая представляет собой своеобразное министерство пропаганды и занимается больше всего пропагандой реакционных политических идей, травлей коммунизма и СССР. Кроме того, при папе имеются три трибунала и ряд департаментов, из которых самый важный — статс-секретариат (министерство иностранных дел). Совокупность учреждений Ватикана называется «римской курией».

Папе подчинены находящиеся в разных странах света 70 кардиналов, свыше 1000 архиепископов и епископов, нунции и легаты при многих правительствах, сотни апостолических викариев и префектов (главным образом в колониальных и полуколониальных странах), огромная армия священников и монахов. В ведении Ватикана и подчиненных ему организаций имеются сильные средства массовой пропаганды: печать, газетные агентства, издательства, школы, университеты, а в Ватикане — своя радиостанция и даже академия наук. По указанию Пия XI во многих странах начали создаваться под руководством духовенства массовые светские организации под названием «Католическое действие». Для раскола рабочего движения церковь создала католические профсоюзы. Восстановленные и образовавшиеся после войны почти во всех государствах Европы католические партии находятся под сильнейшим влиянием Ватикана. Огромное влияние на дела Ватикана оказывает орден иезуитов: очень многие крупные чиновники папского двора и его дипломаты принадлежат к этому ордену.

Ни одна международная церковная организация не вросла так глубоко в политику, как Ватикан. Ни одна из них не использует так широко религию и религиозные верования для реакционных политических целей. Когда критикуют эту сторону деятельности папства, проватиканские элементы поднимают вопль об «оскорблении религии». На самом деле речь идет не о религии, а о реакционной, антинародной позиции тех, кто прикрываются религией. О том же, что Ватикан ведет именно такую, т. е. антинародную политику, об этом говорят факты.

В настоящей работе автор, не ставя целью дать полную историю папства после первой мировой войны, и предоставил слово фактам.

ГЛАВА I ВАТИКАН И ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

СМЕРТЬ ПИЯ X И БОРЬБА ВОКРУГ ВЫБОРОВ ПАПЫ

20 августа 1914 г., в самом начале первой мировой войны, умер глава католической церкви папа Пий X. Конклав (собрание кардиналов для избрания папы) собрался 31 августа. Дипломаты и церковные иерархи главных воюющих стран получили указания своих правительств воздействовать на конклав, чтобы повлиять на выборы нового папы. Французские послы в Лондоне и Мадриде получили инструкцию добиться, чтобы на конклаве был образован блок из кардиналов Франции, Англии, Бельгии и Испании для избрания папы, желательного Антанте.¹

Бывший президент Франции Пуанкаре в воспоминаниях пишет, что он поручил передать парижскому архиепископу кардиналу Аметту перед поездкой последнего в Рим на конклав, что «правительство рассчитывает на патриотическое согласие французских кардиналов», — на то, что «они будут голосовать за самого достойного кандидата и вместе с тем за самого благожелательного к Франции…». О состоявшейся беседе своего представителя с кардиналом Пуанкаре записывает: «Парижский архиепископ сделает все от него зависящее, чтобы объединить голоса всех французских кардиналов на одном кандидате». ²

Французский кардинал полагал, что на конклаве удастся образовать блок французов, бельгийцев, англичан и испанцев.

Правительства Австро-Венгрии и Германии в свою очередь старались влиять на конклав через католические верхи своих стран. С этой целью немецкие епископы решили припугнуть конклав «русской опасностью». Об этом рассказывает в своих воспоминаниях Эрцбергер, один из виднейших руководителей немецкой католической партии (центра), тесно связанной с Ватиканом. 2 сентября 1914 г., пишет Эрцбергер, конклаву римских кардиналов был вручен «Меморандум немецких католиков о мировой войне». В этом меморандуме видные деятели католической церкви, в том числе и депутаты рейхстага, заявляли, что «Германия ведет войну не ради завоеваний, но борется за свое существование. Самое тяжелое нападение в настоящей войне приходится выдерживать со стороны православных московитов… Победа России нанесла бы тягчайший урон католичеству». ³ Католицизм, заявляли далее немецкие епископы, не имеет более опасного врага, чем Россия.

В этом документе, врученном конклаву за день до избрания папы, руководители немецкого католицизма не только выгораживали империалистическую Германию и оправдывали войну, которую она вела, но и старались повлиять на конклав, уверяя, что победа союзников была бы победой России и православия, т. е. угрозой католицизму. Поэтому в интересах католицизма — укрепление позиций центральных держав, а один из путей к тому — избрание папы немецко-австрийской ориентации.

В книжке немецких протестантов об отношении Ватикана к Германии также указывается, что меморандум немецких католических епископов имел целью воздействовать на конклав в интересах Германии. ⁴

Английский историк папства католик Джонсон пишет: прибывшие в Рим на конклав «кардиналы стран Антанты увидели, какое глубокое впечатление произвел на высшие церковные круги в Риме призрак победы России и насколько распространено было убеждение, что Германия и Австрия представляют принципы авторитарности и порядка». ⁵

Конклав избрал папой архиепископа Болонского кардинала Делла Киеза, который принял имя Бенедикта XV. «Аристократ по рождению и дипломат по карьере», — характеризует его Пуанкаре. ⁶ Делла Киеза много лет состоял на папской дипломатической службе, а при Льве XIII был помощником статс-секретаря (министра иностранных дел) Ватикана.

Какова же была позиция Ватикана в первой мировой войне? Мог ли Ватикан, являющийся центром мирового католицизма, имеющий также свои, особые политические цели и традиции, оставаться в стороне от мировой войны, тем более, что обе воюющие стороны стремились использовать в своих интересах эту влиятельную организацию? Не случайно же в начале войны, в декабре 1914 г., протестантская Англия направила в Ватикан чрезвычайную миссию, которая вскоре была преобразована в посольство, так как, по словам католического писателя Гвинна, правительство Англии пришло к выводу, что отсутствие дипломатических отношений с Ватиканом усиливает влияние Австрии и Германии на папский престол. Установление дипломатических отношений с папой стало для Англии «военной необходимостью».⁷

АВСТРО-ГЕРМАНСКИЕ СИМПАТИИ ВАТИКАНА

По поводу позиции Ватикана в первой мировой войне создалось много «благочестивых» легенд. Их поддерживают про-ватиканские круги, заинтересованные в том, чтобы представить позицию Ватикана в лучшем свете, вопреки истине. Об этих легендах сообщают и некоторые буржуазные историки. Граф Сфорца (нынешний министр иностранных дел Италии) пишет: «Одно обстоятельство сильно потрясло католическую Западную Европу в июле и августе 1914 г. Война была начата как раз самым католическим из Императоров и королей, престарелым Францем-Иосифом. Когда он объявил войну Сербии, миллионы благочестивых душ в Италии, Франции, Англии, Ирландии, Бельгии надеялись, что папа будет стараться предотвратить и предотвратит катастрофу. Надежда создала легенду. Сначала говорили, что Пий X, узнав об ультиматуме, предъявленном Сербии, немедленно приказал своему нунцию в Вене сделать внушение императору. Когда война разразилась, стали толковать, что австрийские придворные помешали нунцию говорить с императором. Последний акт легенды: когда 20 августа, в первый месяц войны, Пий X внезапно скончался, утверждали, что он умер от разрыва сердца, угнетенный тем, что не смог предотвратить бедствия. На самом же деле все происходило совершенно иначе…» ⁸ Действительно, даже католические писатели не отрицают того, что предшественник Бенедикта XV Пий X одобрительно отнесся к ультиматуму, предъявленному Австро-Венгрией Сербии и послужившему непосредственным поводом к войне. Пий X и Мерри дель Валь — его статс-секретарь подогревали воинственный пыл австро-венгерских монархистов. Представитель Австро-Венгрии в Ватикане граф Пальфи доносил 29 июля 1914 г. министру иностранных дел в Вену, что Мерри дель Валь одобрительно отозвался об австрийском ультиматуме и что сам папа стоял за более решительные действия в отношении Сербии.⁹ В конфликте между Австро-Венгрией и Сербией, пишет Гвинн, Ватикан выражал надежду, что «Австрия обуздает интриги славян». ¹⁰

Граф Сфорца также утверждает, что вражда к России и славянству была не последней причиной благосклонного отношения Ватикана к австрийскому ультиматуму. «Когда угроза войны стала неминуемой, — пишет Сфорца, — …граф Пальфи нанес несколько визитов… кардиналу Мерри дель Валь и беседовал с ним о жизненных потребностях и, как он говорил, обязанностях монархии. Документы, опубликованные после войны австрийским республиканским правительством, доказывают, что Ватикан, во всяком случае вначале, благосклонно отнесся к мероприятию, которое должно было означать унижение православной России; римская церковь не без основания считала ее одним из главных препятствий к объединению восточных церквей с римским престолом». ¹¹

29 июля Пальфи доносил в Вену: «Во время моего визита, который я отдал два дня назад кардиналу статс-секретарю, последний, естественно, навел разговор на великие проблемы, овладевшие сейчас вниманием Европы. В его замечаниях нельзя было почувствовать какого-либо духа примирения или уступок. Он характеризовал нашу ноту Сербии как очень резкую, но безоговорочно одобрил ее и косвенно выразил надежду, что монархия доведет дело до конца. Несомненно, полагает кардинал, жаль, что Сербию не удалось усмирить раньше… Это заявление совпадает с точкой зрения папы, так как его святейшество в последние годы неоднократно выражал сожаление, что Австро-Венгрия пренебрегла возможностью наказать своего опасного дунайского соседа». ¹²

Пальфи далее писал, что «легко установить связь между апостолическими чувствами и духом войны», а именно: папа видел в Сербии элемент, разъедающий католическую австровенгерскую монархию, которую Ватикан считал своим оплотом в борьбе против православия.

Факты эти давно стали известны мировой печати, однако Ватикан хранил молчание. Лишь в мае 1936 г., много лет спустя после смерти кардинала Мерри дель Валь, газета Ватикана «Оссерваторе Романо» опубликовала три документа в «опровержение» этих фактов: две записи этого кардинала, сделанные для себя в разное время, и третья, неизвестно кем написанная, должны были убедить, что Мерри дель Валь не делал воинственных заявлений против Сербии. На самом деле «опровержения» подтверждают то, что должны были опровергнуть. Мерри дель Валь сообщает в своих записках, что он был осторожен в беседах с австрийским и баварским дипломатами и не высказывал мнения, будто Австро-Венгрия должна прибегнуть к войне, а сказал лишь, что после сараевского убийства она не обязана итти на компромисс и имеет право на удовлетворение и на приготовления для защиты своей жизни.

Если даже поверить этим записям, то и в такой формулировке заявление статс-секретаря Ватикана могло быть истолковано тогда только как одобрение военных приготовлений против Сербии. На самом же деле записки Мерри дель Валь, сделанные через много лет после событий, чтобы оправдать действия Ватикана в 1914 г., не точно передают то, что действительно происходило.

Достоверность донесения Пальфи подтверждается донесением его коллеги — представителя Баварии барона фон Риттера. 26 июля 1914 г. последний доносил в Мюнхен: «Папа одобрительно относится к резкому выступлению Австрии против Сербии… Кардинал, статс-секретарь надеется, что на этот раз Австрия не уступит. Он себе не представляет, когда же Австрия будет вести войну, если она и на этот раз колеблется подавить своими армиями агитацию, которая привела к убийству кронпринца и которая в конце концов угрожает самому существованию монархии. Все это также свидетельствует о большом ужасе, который святой престол испытывает перед панславизмом». ¹³

В 1939 г., через десять лет после смерти Мерри дель Валь, в Лондоне были изданы его воспоминания о Пие X. Кардинал тщательно маскирует действительное отношение Ватикана к мировой войне, хотя и посвящает этому специальную главу. Он пишет, что Пий X предвидел мировую войну задолго до ее начала. Так, еще в 1911 и 1912 гг. папа не разговорил, что мировая война начнется именно в 1914 г. Тем удивительнее, что Пий X не поднял голоса протеста против надвигавшейся опасности. И только после начала войны, пишет Мерри дель Валь, папа стал лихорадочно собирать документальные свидетельства, «чтобы наметить определенную линию действия и поднять безбоязненно свой голос в защиту святых принципов справедливости и мира». ¹⁴ Он не успел этого сделать, продолжает Мерри дель Валь, так как вскоре умер.

Это все, что статс-секретарь, т. е. ближайший советник Пия X, смог сообщить об отношении папы к мировой войне. Противоречие в его сообщении явное: папа за много лет до войны знал, когда она начнется, но так и не смог решить, каково же должно быть отношение Ватикана к этому событию. Только когда начались бои и немцы вторглись в Бельгию, он стал собирать документальные свидетельства, чтобы «наметить определенную линию». Такое освещение событий имеет целью скрыть правду о германо-австрийской позиции Ватикана.

Масарик, президент Чехословацкой республики, в своих воспоминаниях пишет:

«Ватикан в начале войны был бесспорно австрофильски и германофильски настроен. Из австрийского посольства при Ватикане (граф Пальфи) и Квиринале (Маккио) распространялись сведения, что папа Бенедикт XV настроен против Сербии и за Австрию. У меня были совершенно точные данные о графе Пальфи. Австрия, так заявил он в Риме, католическое государство по преимуществу, она является защитницей церкви главным образом против православия. Граф Пальфи подчеркивал, что не только государственный секретарь, но и сам папа безусловно одобряет выступление против Сербии. Австро-Венгрия была в

Европе единственным большим католическим государством; поэтому заранее можно и должно было ожидать, что Ватикан окажется на стороне Австрии. Ватикан знал, что австрийский католицизм — это «болото» (так о нем отзывались крупные католические органы печати в Германии), но его надеждой был католицизм немецкий, который благодаря своей жизненности и политической силе (центр) мог бы повести за собой австрийских и венгерских католиков… Кроме того, решающее значение имело личное хорошее отношение Франца-Иосифа к папе». ¹⁵

Хорошие отношения существовали также между Ватиканом и наследником австрийского престола Францем-Фердинандом, убитым в 1914 г. в Сараеве. Вот что сообщал 30 (17) июня 1914 г. русский посол в Вене Шебеко министру иностранных дел в Петербург:

«…С годами стало заметно усиливаться влияние Ватикана на решения покойного наследника престола… Это влияние выразилось в усилении пропаганды католичества в монархии, особенно в Галиции, Боснии и Герцеговине, а также в Албании». 16

Ватикан рассматривал австро-венгерскую монархию как оплот католицизма в Европе и проводник католического влияния на Балканах; таким же оплотом католицизма он считал Баварию.

Уже по одному этому Ватикан с большей симпатией относился к Германии и Австрии, чем к протестантской Англии, антиклерикальной Франции и православной России, которую ненавидел. При этом он не боялся протестантизма Пруссии, так как еще задолго до войны кайзер Вильгельм II показал готовность воспользоваться поддержкой католической церкви в своих политических целях (особенно в колониальной политике); кроме того, католическая партия центра — опора папства в Германии — пользовалась в этой стране большим политическим влиянием.

ПАПСКОЕ «МИРОТВОРЧЕСТВО»

Ватикану приходилось скрывать свои германо-австрийские симпатии и действовать осторожно, чтобы не оттолкнуть от себя католиков стран Антанты. К осторожности Ватикан вынуждал также ход войны: было невыгодно окончательно связывать себя с одной стороной раньше, чем определится, кто выйдет победителем. При всем сочувствии к Германии и Австрии Ватикан заявлял о своем нейтралитете и выступал в роли «миротворца».

Ватикан «избегал жгучих современных вопросов, а удовлетворялся общими рассуждениями о своем божественном назначении. Особенно Ватикан специализировался на роли миротворца», пишет Масарик. ¹⁷

Папские призывы к миру, составленные в общих фразах и обходившие наиболее острые вопросы о виновниках и причинах войны, никого не задевали и позволяли каждой стороне толковать их по-своему. В то же время «миротворчество» папы, как и участие в решении некоторых вопросов о положении военнопленных, поднимало его авторитет во всех странах в глазах рядовых людей, жаждавших окончания войны.

Примером того, как папская дипломатия старалась уйти от ясной постановки вопроса, является энциклика Бенедикта XV от 1 ноября 1914 г. Она содержит много общих фраз о вреде войны, об ее ужасах, но не называет и не осуждает виновников войны и не дает ни одного указания на выход из создавшегося положения. Папа апеллирует к государям и правителям; войну он критикует с моральных позиций. Основное зло, пишет он, — в забвении божьих заповедей: в отсутствии любви к ближнему, в потере уважения к властям, в расколе между классами.

Между тем зло было не в этом, и причина войны — не в «забвении божьих заповедей». Ленин писал в октябре 1914 г.: «Рост вооружений, крайнее обострение борьбы за рынки в эпоху новейшей, империалистической, стадии развития капитализма передовых стран, династические интересы наиболее отсталых, восточно-европейских монархий неизбежно должны были привести и привели к этой войне». ¹⁸ И когда папа в начале войны в своей энциклике объявил, что война — следствие упадка религии, он этим выгораживал капитализм и обманывал народные массы.

Папа призывал духовенство всех стран именно в дни войны усилить борьбу против социализма, используя для этого все возможности и средства. Папа понимал, что война приведет к обострению вражды народных масс к капитализму и вызовет рост симпатий к социализму; и он начал поход против социализма. Он писал: агитаторы внушают трудящимся, что люди все равны и должны занимать одинаковое положение в обществе, что незачем стремиться к вечному > счастью после смерти, а надо быть счастливыми на земле; следствием этой пропаганды, жаловался папа, является то, что бедные люди выступают против богатых и совершают несправедливости, посягая на их богатства. Они начинают искать благ на земле, а так как эти блага распределены неравномерно, то «несчастливые» выступают против «счастливых». Так примитивно «объяснял» папа борьбу классов. Он предлагал духовенству оживить в людях веру в вечное, будущее счастье; счастье, писал он, дают не земные, преходящие блага, ибо сказано: «блаженни нищие»…

Противодействие революционизированию масс папа считал важнейшей своей задачей в дни войны.

О том, какую цену в самом католическом лагере придавали миротворческим призывам папы, свидетельствует история с папской молитвой о мире. В январе 1915 г. был опубликован текст молитвы о ниспослании скорейшего мира, которую папа предписал читать во всех церквах. Французские епископы сочли, что текст молитвы неудовлетворителен, так как призывы папы к миру могут посеять в массах пацифистские настроения.¹⁹ Архиепископ Парижский, кардинал Аметт, внес поправку в текст папской молитвы: он предложил молиться не о мире вообще, а о мире, построенном «на торжестве права и на царстве права», подразумевая, что «торжество права» обеспечит Европе лишь победа Антанты.

Вот что сообщал об этом 4 февраля (22 января) 1915 г. российский посланник при Ватикане: кардинал Аметт в своем пастырском послании разъяснил, что «под миром, о коем молит папа, вовсе не надо непременно разуметь мир немедленный, во что бы то ни стало, мир ради мира, это мир как норма человеческого бытия, мир прочный и долговечный… Прося о нем, всякий верующий волен понимать его как осуществление стремлений именно своей родины и государства, к которому он принадлежит».²⁰

Такое толкование папской молитвы французскими епископами сначала вызвало смущение в Ватикане, но вскоре там согласились, чтобы папскую молитву о мире католики-немцы толковали в пользу Германии, а католики-французы — в пользу Франции.

В беседе по этому вопросу кардинал статс-секретарь Гаспарри сказал российскому посланнику: «…всякий, прося мира, может представлять его себе, как ему угодно, как то и разъяснили французские епископы».²¹

Папа всемерно помогал центральным державам (Германии и Австро-Венгрии) удерживать Италию от вступления в войну на стороне Антанты. Он пытался воздействовать на Франца-Иосифа, чтобы тот пошел на некоторые уступки в пользу Италии и тем привлек ее в лагерь Германии и Австрии. «Центральным державам помогал Ватикан. Для установления возможно более тесного контакта с Ватиканом в Рим, кроме Бюлова, был направлен лидер католической партии центра депутат рейхстага Эрцбергер. «Бенедикт XV, — пишет Бюлов, — горячо поддерживал мои усилия, направленные на сохранение мира. Он желал сохранения Габсбургской империи, этой последней католической великой державы. Он ясно сознавал, что войны можно было избежать лишь при условии, чтобы Австрия больше не медлила пожертвовать по меньшей мере Трентино… Папа поручил венскому архиепископу кардиналу Пиффлю переговорить в этом смысле со старым императором Францем-Иосифом…»²²

Антанта, однако, обещала заплатить дороже, и 23 мая 1915 г. Италия в качестве ее союзника вступила в войну. В связи с этим осложнилось и положение Ватикана. Его симпатии к Германии и Австро-Венгрии вызывали в Италии подозрения, что папа желает поражения этой страны. Подозрения усиливались в связи с тем, что в кругах немецких католиков (центр) выдвигались планы на случай победы Германии — восстановить самостоятельное папское государство и этим путем решить «римский вопрос». ²³ Эрцбергер пишет, что уже в мае 1915 г. к нему поступили проекты создания небольшого нейтрального государства римского папы.

Спустя несколько дней после вступления Италии в войну правительство Испании предложило папе свое гостеприимство. Папа отклонил это, и чтобы успокоить общественное мнение Италии, Гаспарри 27 июня 1915 г. сделал заявление, что папа отклоняет вмешательство иностранных армий для решения римского вопроса.

АНТИРУССКАЯ ПОЗИЦИЯ ПАПЫ

Заявления папы о нейтралитете не убедили католиков стран Антанты в том, что папа не придерживается германоавстрийской ориентации. Особенно сильны были эти сомнения во Франции. Масарик пишет: «Дошло даже до того, что французские епископы во время войны высказались против Ватикана и папы».²⁴

В сентябре 1915 г. видный французский католический прелат епископ Бодрийяр посетил Ватикан и имел интервью с Гаспарри о позиции Ватикана в войне. Гаспарри выдвинул ряд условий, которые с точки зрения папы могли бы обеспечить мир. В числе этих условий были сохранение целостности Франции, восстановление независимой Бельгии и сохранение Австро-Венгрии как великого государства. Одним из условий мира, по мнению Бенедикта XV, должно было быть такое решение балканского вопроса, которое отстранило бы Россию от Константинополя и исключило бы влияние России на Балканах и на Ближнем Востоке, так как это влияние было бы самым опасным для интересов католицизма. ²⁵

В этом последнем пункте папских условий мира сказалась старая вражда Ватикана к России.

Ватикан опасался, что в случае победы союзников Россия создаст в Константинополе «второй Рим», второй центр христианства, но не католицизма, а православия; он боялся также, что Россия повлияет на решение вопроса о «святых местах» в Палестине в пользу православной церкви. Ватикан предпочитал, чтобы Палестина с ее «святыми местами» осталась в руках мусульманской Турции, а не попала в руки христианских государств Антанты. Когда англичане заняли Иерусалим, звонили колокола всех церквей Италии; лишь в соборе Петра (в Ватикане) они молчали. ²⁶

В разгар войны, когда не было исключено, что союзные войска займут Константинополь, Ватикан уже спешил получить часть добычи: он поднял в Англии кампанию за то, чтобы храм Софии в Константинополе в случае занятия города войсками Антанты был передан папе. С этим же требованием Ватикан обратился к французскому правительству. ²⁷

В связи с появлением в октябре 1915 г. в близкой к Ватикану клерикальной газете статьи, направленной против России, российский посланник при Ватикане обратился за объяснением к секретарю конгрегации чрезвычайных дел епископу Пачелли (ныне папа Пий XII); посланник указал, что для газеты, находящейся при воздействием папского престола, «этой считающей себя сверхнациональной и принципиально миротворческой власти, едва ли является подходящей ролью возбуждение щекотливых вопросов и притом в форме, способной вызвать в России неприязненное подозрение, а среди союзников по меньшей мере недоумение». Из беседы с Пачелли российский посланник вынес убеждение, что «перспектива возможного водворения России в Царьграде и «креста на Св. Софии» составляет ныне очередную заботу католичества». ²⁸

ПРОТЕСТЫ ПРОТИВ ГЕРМАНОФИЛЬСКОЙ ПОЛИТИКИ ПАПЫ

Пронемецкая позиция папы вызвала протесты в странах Антанты. Английский кардинал Борн счел нужным выступить в защиту папы. 30 мая 1915 г. он опубликовал открытое письмо «Папа и война». Борн критиковал тех, кто требовал, чтобы папа осудил действия Германии в Бельгии, он оправдывал политику молчания папы, утверждая, что такова традиция Ватикана, будто бы одинаково относящегося ко всем народам. Защищая папу, Борн сделал в том же письме выпад против России, которая тогда была союзником Великобритании. ²⁹

22 июня 1915 г. была опубликована беседа папы с Латапи — представителем французской газеты «Либерте». Бенедикт XV высказался против операций русских войск в Галиции и против британской блокады Германии, а также весьма двусмысленно сказал о нарушении немцами бельгийского нейтралитета. Посланники всех этих государств при Ватикане потребовали обь-яснения. Тогда Гаспарри выступил в клерикальной газете «Коррьера д’Италиа» с разъяснениями. Латапи, заявил Гаспарри, «исказил» слова папы: антирусского выпада (в связи с действиями русских войск в Галиции) папа сделать не мог, так как у него нет русских сообщений по этому вопросу, о Бельгии он тоже ничего не сказал, так как у него не было данных о том, что там происходит, что же касается приведенного в беседе с Латапи заявления против Англии в связи с потоплением немцами «Лузитании», то папа, хоть и очень опечален этим фактом, все же не может занять определенной позиции, так как не имеет возможности установить обстоятельства дела. ³⁰

Так «исправлял» статс-секретарь пронемецкое выступление папы. Представители Антанты в Ватикане не удовлетворились. Российский посланник Нелидов сообщает следующие подробности. Газете «Оссерваторе Романо», доносил он, пришлось поместить опровержение российской миссии; послу Великобритании, потребовавшему объяснений, статс-секретарь ответил письмом, содержавшим «категорическое заявление, что, по мнению св. отца, применяемая Англией против Германии строгая блокада с запрещением ввоза даже продовольствия для мирного населения не составляет акта, противного законам, ни юридическим, ни нравственным… и что, следовательно, упоминая об этом в беседе с Латапи, папа не имел в виду высказать, что Англия нарушила эти законы…»³¹ Дав такое разъяснение, статс-секретарь просил британского посланника не опубликовывать его в печати, так как это было бы «противно этикету».

Бельгийскому послу был дан письменный ответ, смысл которого сводился к тому, что «хотя св. престол и не имеет возможности высказаться по поводу противоречивых утверждений», нарушен или не нарушен Германией бельгийский нейтралитет, «но так как сам германский рейхсканцлер в речи в рейхстаге признал вступление войск в Бельгию актом незаконным, оправдываемым лишь военной нуждой», то так и следует считать. ³¹

Пришлось папе поправиться и относительно Франции. Бенедикт XV заверил, что он горячо любит Францию «не только католическую, но и Францию вообще». «Таким образом, — писал российский посланник при Ватикане, — в результате оказалось, что Бенедикту XV пришлось почти везде отказаться от суждений по поводу войны. Эго отступление, конечно, не послужило на пользу «высшему нравственному авторитету» св. престола и лишь дало новую пищу бесконечным пересудам печати об истинном отношении папы к европейской войне и преследуемых им при этом побочных целях». ³¹

После этого инцидента было заявлено, что ни один журналист не будет более принят папой до окончания войны.

Папа воздерживался от заявлении, направленных против Германии; когда же нельзя было уклониться (например, по поводу нарушения Германией бельгийского нейтралитета), он делал это в нарочито туманной форме.

В Бельгии кардинал Мерсье выступил против немцев, оккупировавших страну, папа же помогал немецким военным властям наладить отношения с католическим духовенством этой страны. Эрцбергер пишет: «Смею сказать, что стараниями курии удалось создать положение, делавшее возможным сносное сожительство германской военной власти и высшего церковного учреждения Бельгии». ³²

После объявления Германией беспощадной подводной войны, нанесшей особенно тяжкий ущерб Англии, англофильски настроенный кардинал Мерри дель Валь побуждал папу к более энергичному осуждению подводной войны. ³³ Папа отказался, так как не хотел выступать против Германии. ^[1]

Результатом такой политики было появление в печати заявлений, подобных следующему. В 1919 г. в связи с обращениями католических организаций Германии и Австрии к папе с просьбами, чтобы он выступил против условий мирного договора, французская газета «Ом либр» 22 мая писала: «Антанта не потерпит никаких вмешательств в переговоры, откуда бы они ни исходили… и со стороны Ватикана, который во время войны действовал в пользу Германии и никогда не протестовал против германских зверств. И если сегодня папа выступит в качестве защитника убийц женщин и детей, осквернителей церквей, поджигателей, нарушителей договоров и законов, он этим покажет свою пристрастность». ³⁴

ПОСРЕДНИЧЕСТВО ПАПЫ В ПОЛЬЗУ ГЕРМАНИИ

«В конце 1916 г. и в начале 1917 г., говоря словами Ленина, совершался «поворот в мировой политике от империалистической войны к империалистскому миру». Две основные причины вызывали у империалистов потребность прекратить затеянную ими войну: истощение военных ресурсов и рост революционного настроения народных масс». ³⁵

Ватикан, всегда враждебный революционному движению, больше всего боялся, что война расшатает буржуазный строй и закончится победой социальной революции. О своем посещении папы в 1915 г. Эрцбергер писал: папа с огорчением говорил о войне «и между прочим заметил: если воина протянется долго, то будет социальная революция, какой еще свет не видал». ³⁶ Сам Эрцбергер не меньше папы боялся победы революции, и когда Германия стала терпеть поражения на фронтах, стоял за быстрейшее заключение мира, чтобы задушить нараставшую революцию.

Стремление спасти от разгрома Германию и Австрию как оплот реакционных сил в Европе, а весь капиталистический мир от угрожавшей ему революции было одним из важнейших мотивов папского «миротворчества».

«Уже с 1915 г. с германской стороны началось дипломатическое зондирование возможности сепаратного мира между Россией и Германией».³⁷ В этом Ватикан помогал Германии. Российский посланник в Берне (Швейцария) в ряде донесений, относящихся к концу 1915 г., сообщал о приезде в Швейцарию представителя германского правительства князя Бюлова, стремившегося выяснить возможность переговоров о мире. «Более вероятным кажется, — сообщил российский посланник 3 ноября (21 октября) 1915 г., — что князь намерен вести переговоры со святейшим престолом. Вчера он был в знаменитом монастыре Эйнзидель, где имел свидание с папским посланцем Маркетти». ³⁸ 25 ноября посланник телеграфировал в Петербург о том, что сообщил в Париж французский посол в Швейцарии: «6 декабря (23 ноября) состоится в Ватикане консистория, во время которой, по слухам, папа намерен обратиться с воззванием, призывающим народы к миру. На консистории будет присутствовать кельнский архиепископ кардинал Гартман, и император Вильгельм намерен будто бы тогда же издать воззвание, в котором он объявит миру, что Германия согласна прекратить войну…».³⁹

Секретная консистория кардиналов действительно состоялась 6 декабря с участием кардинала Гартмана, прибывшего в Рим 26 ноября. Папа выступил на консистории с большой речью, призывая к «справедливому миру». Путь к этому, сказал он, в том, чтобы воюющие державы вступили в непосредственный или через посредников обмен мнениями об условиях мира. Папа призывал к уступчивости и «справедливой компенсации».

В конце ноября посланник вновь сообщил о Бюлове, «который встречался здесь с испанским послом в Ватикане Виньязой… виделся, как говорят, с лицами, имевшими отношение к Ватикану». Эрцбергер также писал, что в 1916 г. Германия несколько раз обращалась к папе, чтобы он принял на себя посредничество в вопросе о мире. ⁴⁰

Папа, как и империалисты, добивался империалистического мира ради сохранения буржуазного общественного строя.

Глубокие расхождения в лагере империалистических держав обрекли на неудачу эти попытки завязать переговоры о мире.

ПАПСКАЯ НОТА МИРА И ЕЕ ОЦЕНКА

В 1917 г., напуганный победой революции в России и революционным брожением во всей Европе, папа предпринял белее энергичные шаги к тому, чтобы прекратить войну. Роль посредника он возложил на нунция в Баварии епископа Пачелли (нынешний папа Пий XII). 26 июня 1917 г. Пачелли обратился к германскому правительству, чтобы выяснить его условия мира. Эрцбергер писал: «Встреча между канцлером Бетман-Гольвегом и нунцием привела к подробному обсуждению конкретных условий мира». ⁴¹ ...