Соман Чайнани Единственный истинный король

Soman Chainani

SCHOOL FOR GOOD AND EVIL #6:

ONE TRUE KING

Text copyright © 2020 by Soman Chainani

Illustrations copyright © 2020 by Iacopo Bruno

All rights reserved.

Published by arrangement with HarperCollins Children’s Books,

a division of HarperCollins Publishers.

Серия «Школа Добра и Зла»

© Мольков К. И., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательство «Эксмо», 2021

* * *

Посвящается всем читателям «Школы Добра и Зла»

Две башни высоко уходят в небеса.

Вокруг – непроходимые леса,

Их покрывает платьем подвенечным

Тумана колдовского пелена.

Две башни, две сестры, что связаны навечно

Как день и ночь, как осень и весна.

Одна приют для тех, кто чист душой,

Для чёрных сердцем – место во второй.

Бессмысленно задумывать побег,

Из этой школы не уйти вовек,

Тропа отсюда есть всего одна —

Тебя сквозь сказку поведёт она.

1 ✦ Ковен ✦ Гнилая конфета

«Некоторые истории с самого начала кажутся протухшими. Они словно прогнили насквозь. Как та история, например, в которой убили мою мать», – так размышляла Эстер, торопливо пробираясь сквозь тёмный лес.

Её мать спокойно занималась своим делом в их уютном леденцовом домике, когда в один недобрый день туда явились два юных вандала и прогрызли насквозь его кровлю. Лежавшая в своей колыбельке Эстер проснулась и увидела перед собой двух ребятишек-огров с толстыми, измазанными шоколадом и леденцовыми крошками щеками. Лишь мельком взглянув на малышку, которую они только что сделали сиротой, малолетние бандиты трусливо сбежали, бросив разрушенный ими дом и погубленную семью. И представьте – вы только представьте себе! – за это преступление малолетних негодяев начали прославлять в легендах и сказках как героев, в то время как её мать сгорела в печи. А Эстер с того самого дня стала очень остро чувствовать любую несправедливость, и как только какая-нибудь история начинала сворачивать не в ту сторону, ей чудился тошнотворный, кислый запах гнилых конфет.

Именно его, этот запах, она чувствовала сейчас.

Собственно говоря, история, о которой идёт речь, на первый взгляд выглядела совсем простенькой – всего лишь коротенькое объявление, не более того, но его хватило, чтобы всё тело Эстер напряглось, и все волоски ощетинились на нём как у кошки, завидевшей змею. Эстер не знала, как давно высоко в небе над Бескрайними лесами горит это объявление, она увидела его только после того, как выбралась наружу, закончив своё путешествие по подземным туннелям Гномии. А вот что, собственно, говорилось в сообщении Львиной гривы:

Свадьба короля Райена и принцессы Софи состоится, как и было объявлено, в эту субботу, на закате, у замка Камелот. Приглашаются все жители Лесов.

Как и все другие сообщения короля Райена, оно было написано золотом на облаках. Конечно, король Райен был известным лжецом, и в каждом его слове можно было заподозрить подвох, однако это сообщение… Да, оно, конечно, отличалось от других сообщений этого правителя уже хотя бы тем, что было простым и ясным, лишённым обычной для Райена пышности. И всё же, всё же… ну, было в нём что-то такое… скользкое, что ли… Змеиное…

Рядом с Эстер возникла тень.

– Это глупо, Эстер. Нужно поворачивать назад, причём немедленно, – сказала Анадиль. Её белые волосы и красные глаза скрывал надвинутый на голову чёрный капюшон. – Софи предала нас. На закате она выходит замуж за Райена. Сегодня на закате, сегодня. Так что: либо мы поворачиваем назад в Камелот и не даём состояться этой свадьбе, либо мы все умрём.

Эстер ничего не ответила, глядя на появившиеся впереди огни Борна Корик. После того как она со своими подругами пересекла границу этого нового на их пути королевства, им нужно было быть предельно внимательными и осторожными. Дело в том, что по примеру всех остальных жителей Лесов добрые горожане из Борна Корик с большим удовольствием охотятся на студентов Школы Добра и Зла.

По другую руку Эстер возникла вторая тень.

– Ани права, – сказала Дот. Её голова также была прикрыта чёрным капюшоном. – Кроме того, мы всё равно в те пещеры не попадём, потому что это просто не-воз-мож-но. А вот если повернём назад, то сможем пробраться на поезд Цветочного метро из Рейвенбоу, и он нас привезёт в Камелот как раз вовремя, чтобы помешать свадьбе…

– Ага, поедем в Камелот, и бросим Мерлина, да? – сказала Эстер. – А какое нам дал задание Потрошитель, напомнить вам? Освободить волшебника из пещер Контемпо, потому что Мерлин – наше самое главное оружие. А свадьба – не наше дело. И Софи не наша забота. Выручить из беды Мерлина – вот наше задание, и мы должны выполнить его, потому что дали слово. А единственное, что всегда неукоснительно делает ковен, так это держит данное им слово.

С этими словами Эстер двинулась было дальше, но Анадиль забежала вперёд и загородила ей дорогу.

– Наше слово будет бессмысленно держать, если Райен станет Единственным истинным королём! – воскликнула ведьма-альбиноска. – Ему нужны две вещи. Во-первых, заставить правителей всех ста королевств сжечь свои кольца, подтверждающие их верность Сториану, а во-вторых, жениться на Софи, чтобы сделать её своей королевой. Выполнит Райен эти два условия – и к нему перейдёт вся сила Сториана. Так вот, если свадьба назначена на сегодняшний вечер, это означает, что первое условие уже выполнено и все кольца сожжены. Теперь ему осталось лишь жениться на Софи, и дело сделано! Помнишь, что сказала нам Софи в Гномии? Как только Райен женится на ней, новым Сторианом станет Львиная грива, и тогда всё, что вздумается написать Райену, будет происходить в реальности. Сделается правдой. Всё, ты понимаешь? Он сможет при желании уничтожать королевства, убивать наших друзей, и нас самих тоже убить сможет – и всё это одним лишь росчерком пера! И на этом наша история закончится…

– Не могли все кольца быть сожжены, потому что одно кольцо есть у Шерифа из Ноттингема. У отца Дот, – холодно заметила Эстер. – А уж Шериф-то ни за что не сожжёт своё кольцо ради короля Райена. Он ненавидит этого выскочку ещё сильнее, чем мы, пожалуй. Но даже если Шериф умрёт, его кольцо не погибнет, оно перейдёт к его дочери. А уж мы, сама понимаешь, сумеем и за Дот постоять, и кольцо отстоять. А сейчас нам нужно точно так же о Мерлине позаботиться, – и Эстер, протиснувшись мимо подруг, пошла вперёд, ниже надвинув на лоб капюшон.

– Ты что, совсем не въезжаешь, что ли? – взвилась Анадиль. – Софи выходит замуж! За Райена! То ли чтобы спасти себя, а может, действительно хочет стать королевой Камелота…

– Ты действительно думаешь, что Софи выйдет за Райена? – перебила её Эстер. – После того как помогла нам сбежать от него?

– Мы же видим, что написал Райен на облаках, – вставила Дот. – Просто так всё это сказано, что ли?

– Ну, мало ли, что он там написал, – сказала Эстер, глядя на небо. – Так я ему и поверила, как же! Нет, пока я не выясню всё досконально, будем действовать по прежнему плану. И хочу ещё заметить, что Софи, насколько я могу судить, ведьма покруче, чем мы с вами, вместе взятые! Думаю, она может вертеть этим королём как захочет.

– Послушай, Эстер, через час солнце начнёт садиться… – взвыла Анадиль.

– Вот именно. Поэтому нужно как можно скорее отыскать Мерлина. Он – самый главный наш шанс в борьбе с Райеном, именно поэтому король-самозванец и заточил нашего волшебника в пещерах.

– Минуточку! Заточил… А почему не просто убил? Насколько можно судить из того, что мы знаем, Мерлин либо уже мёртв, либо использовал своё желание волшебника, а всё остальное подстроено только для того, чтобы мы искали ветра в поле, а в конце прихлопнуть и нас самих.

– Желание волшебника? – переспросила Дот. – Это то самое желание, которое загадывают в пещере Аладдина?

– В пещере загадывают желание джинну, идиотка. Неудивительно, что ты завалила экзамен у леди Лессо, – буркнула Анадиль. – А у каждого волшебника есть одно особое желание, и они используют его, когда хотят выбрать, когда и как им умереть…

– Не мог Мерлин использовать это своё желание, пока мы всё ещё остаёмся в опасности, – сердито бросила Эстер, приближаясь к воротам Борна Корик. – Мерлин здесь, и ему нужна наша помощь.

– Мозгов у тебя нет, Эстер, – убеждённо заявила Анадиль. – Хорошо, предположим, что ты права и Мерлин здесь, в пещерах. Но что такое пещеры Контемпо? Ловушки времени. Пробудешь в такой пещере несколько секунд и постареешь за это время на добрый десяток лет. А Мерлин уже несколько недель в этих пещерах торчит. Недель!

– Ладно, в таком случае возвращайтесь в Камелот, – махнула рукой Эстер, проходя в городские ворота. – Но без меня.

Она сделала ещё шаг и резко остановилась.

Так же резко остановились Анадиль и Дот.

Земля исчезла у них из-под ног, сменилась небом. Не стало больше грязной заросшей тропинки, по которой шли до этого ведьмы – теперь они стояли на облаке. Оно стелилось у них под ногами, словно окрашенный в закатные алые и розовые тона холст. Сообщение Львиной гривы переместилось вниз, и каждая перевёрнутая вниз головой буква сообщения о свадьбе короля Райена стала размером с дом. Эта золотая дорожка стелилась вперёд, словно приглашая ведьм следовать по ней до самого горизонта. В полной, звенящей тишине они сделали несколько шагов по облаку, и тут Эстер вновь почувствовала тошнотворный запах гнилых конфет. Опустив глаза, она принялась всматриваться в прогнившие насквозь слова Райена.

– Эстер… – прошептала Дот, изумлённо глядя вверх.

Эстер взглянула и удивлённо заморгала глазами.

Это было королевство Борна Корик, висящее вниз головой. Целое королевство.

Борна Корик было хорошо известно Эстер, но одно дело ходить по нему ногами, и совсем другое – видеть его висящим у тебя над головой. Но сейчас всё было именно так – королевство Борна Корик, прилепившееся, словно к потолку, к чёрной грязной земле над головой ведьм и закатное небо у них под ногами. От перевёрнутой вверх ногами земли вниз, к лёгким небесным облачкам тянулись пурпурные бобовые стебли.

У основания стеблей торчали перевёрнутые крышами вниз домики. В их окнах можно было разглядеть мебель и самую разную утварь, которая, как и сами домики, держалась на месте вопреки всем законам физики. Бобовые стебли соединялись друг с другом с помощью лиловых лестниц и подъёмников на шкивах, виден был и опрокинутый вверх ногами цветочный мост, ведущий от ворот к главной площади города. Ведьмы двигались к этому оживлённому месту, где между громадными перевёрнутыми головой вниз статуями стояли перевёрнутые крышами вниз магазины. Статуи изображали королевскую семью – Эстер вскоре рассмотрела и узнала короля и королеву из Борна Корик, а также их детей. Громадные истуканы тянулись своими каменными головами вниз, к облакам, попирая ногами своё, оказавшееся наверху, королевство. Присмотревшись внимательнее, Эстер с удивлением отметила, что каменные лица короля и королевы выглядят до странности молодыми, даже юными. На вид они казались почти ровесниками собственных детей.

– Жуть, – пробормотала Анадиль. Пока что две ведьмы скрывались в тени каменных статуй и оставались невидимыми для суетившихся над ними головами вниз людей. – А знаешь, Эстер, они вскоре нас всё же заметят. Не смогут не заметить, потому что мы единственные, кто здесь повёрнут головой в нужную сторону. Или наоборот… А пещеры, кстати, должны быть окружены ядовитым морем, однако я нигде поблизости моря не вижу. А ты?

– Наверное, всё это где-то там, дальше, – ответила Эстер, приподнимаясь на цыпочках, чтобы рассмотреть впереди что-нибудь ещё кроме статуй и магазинов. – Мы должны пробраться вперёд, причём так, чтобы нас никто не заметил…

– Ага. А потом пересечь ядовитое море, которое мы даже найти-то не можем, – ехидно продолжила Анадиль. – И останется сущая ерунда – проникнуть в пещеры через запечатанный заклинанием вход.

– Будь у тебя крысы, которых можно на разведку послать, был бы от тебя хоть какой-то прок. А то висишь тут как хомут на шее…

– Одна моя крыса погибла. Вторая пропала. Третья нашла Мерлина и сообщила Доуви, где его искать. Если на то пошло, именно моя крыса нас сюда и привела. Так что ты там насчёт пользы намекала? – огрызнулась Ани.

Но Эстер не ответила, она уже пробиралась вперёд, вытягивая шею, чтобы видеть, что происходит наверху, у неё над головой. Вот перевёрнутые вниз головой покупатели выбирают батоны, рогалики и пирожные, лежащие на перевёрнутых вверх дном прилавках в булочной. А вот перевёрнутые вверх ногами портные, отгоняющие в своей лавке стайки пурпурной моли от перевёрнутых стеллажей с одеждой в ожидании перевёрнутых вниз головой покупателей. Рядом с этой лавкой – парикмахерский салон Сильвии (так было написано на вывеске), где мужчины и женщины спокойно сидят в перевёрнутых спинками вниз креслах и просматривают газеты, а тем временем вокруг них порхают сильфы, подстригающие им волосы и делающие причёски. При этом лица у клиентов салона остаются нисколько не опухшими – можно подумать, что все они от рождения привыкли жить вниз головой.

– Мало им того, что в мире и так всё сейчас вверх тормашками перевернулось… – удивилась Анадиль.

– Может, им так виднее, что происходит, – предположила Эстер.

– В таком случае и вон те такие же слепые дураки, как и все остальные, вот что я скажу, – проворчала Анадиль.

Эстер посмотрела в ту сторону, куда сейчас был направлен взгляд Анадиль, и увидела свисающий с кончика пурпурного бобового стебля театр маговидения. Благодаря своему перевёрнутому куполу этот театр – так называемая Чаша Борна – напоминал рождественскую ёлочную игрушку и был сейчас полон. Публика сидела головой вниз в обитых красным плюшем креслах, а перед ними призрачные серые тени повторяли в записи сцену коронации короля Райена. Райен произносил хорошо знакомые слова, прижимал к себе одетую в элегантное платье с оборками Софи, а зрители жадно ловили каждое его слово. По залу сновали (вниз головой, разумеется) разносчики, бойко торговавшие с рук «львиными» сувенирами – кружками, шляпами, рубашками, заколками…

– Не могли ничего веселее придумать, как эту гадость пересматривать? – поморщилась Эстер, которой невыносимо было вновь слышать доносившуюся издалека речь Райена.

– Наверное, каждый час этот сеанс повторяют, – заметила Анадиль, наклоняя голову, чтобы лучше видеть и слышать. – Но странно… Ведь я что-то не припоминаю, чтобы во время коронации маговидение вело запись, а ты?

Тут по небесной дорожке прошествовала группа одетых в яркие халаты людей с коричневой кожей. Судя по виду, это была семья, и головы у них были повёрнуты в «правильную», как у ведьм, сторону. Они ненадолго задержались возле Чаши Борна, а затем направились дальше, с любопытством разглядывая перевёрнутый вниз головой город.

«Туристы из Друпати», – решила про себя Эстер, и они с Анадиль выдавили на своих лицах улыбки. Семейство заулыбалось им в ответ, а затем с каким-то странным выражением на лицах принялось наблюдать за Дот, которая всё это время держалась чуть поодаль и превращала кончиком своего зажжённого пальца листья в шоколад, который тут же съедала.

– Перестань отсвечивать, люди заметят! – шикнула на неё Эстер и потянула подругу дальше вглубь теней. – И хватит дуться, как маленькая!

– Дело в том… в том, видишь ли, дело, – принялась мямлить Дот, – что ты ошибаешься. Если мой папочка умрёт, кольцо Шерифа из Ноттингема не ко мне перейдёт, нет. Понимаешь… после того, как я освободила Робин Гуда из тюрьмы, мой папочка… это… изменил своё завещание. Теоретически он, конечно… мог бы снова его переписать, только я очень сильно сомневаюсь, что он сделал это. – Она превратила в шоколад ещё несколько листьев, при этом было видно, как сильно дрожит её зажжённый палец. – Так что если Райен женится на Софи, то, возможно, он уже заполучил папочкино кольцо. И это всё по моей вине. Потому что папочка после того случая с Робином окончательно перестал мне верить. Но если его кольцо попало к Райену, это означает, что папочка… мой бедный папочка… может быть… может быть, у меня уже нет больше папочки…

Тут впервые за всё последнее время холодное лицо Эстер словно немного оттаяло.

– Наш ковен так не думает, – уверенно сказала она, беря Дот за руку и гася её светящийся палец. – А сейчас вспомни лучше о том, сколько всего мы сделали для того, чтобы попасть сюда. У каждой из нас была своя роль, и мы с ними справились, со своими заданиями. Волки не стали бы нам помогать, если бы ты не подкупила их своим шоколадным снегом. Тот волшебный ковёр не протащил бы нас по туннелям, не пригрози ему Ани, что наложит на него заклинание, от которого все его нитки расползутся. Мы до сих пор живы, Дот. И мы почти добрались до Мерлина. И что бы твой папочка ни думал о тебе, когда изменял завещание, сейчас он… Одним словом, он гордился бы тобой, Дот. Твой папочка любит тебя и знает, что ему достаточно объединить свои силы с силами Робин Гуда – своего извечного врага, – чтобы ты была в безопасности. И где бы он ни был сейчас, твой папочка, он, конечно же, всем сердцем желает, чтобы ты вместе с нами довела нашу миссию до победного конца.

Дот обдумала всё это, уставившись на свои туфли, потом глубоко вздохнула и отшвырнула шоколад в сторону.

– Кстати, чтоб вы знали, – сказала она. – Я по-прежнему думаю, что Софи решила вернуться к Райену. То есть всё обстоит именно так, как написано в сообщении. Та же самая история, что и с её возвращением к Рафалу, помните? Провела тогда слишком много времени рядом с Агатой и Тедросом, заревновала, да с отчаяния и принялась целоваться со всеми парнями подряд. Даже с тем лживым кровожадным боровом.

– С боровом это что, – ответила Эстер. – Бывает и хуже. Со Змеем целоваться, например.

Дот громко хмыкнула.

Над площадью пронёсся порыв холодного ветра, заставив ведьм плотнее закутаться в плащи. Задрожала туманная призрачная картина, за которой следили зрители в Чаше. А затем Эстер уловила принесённый ветром запах, от которого сразу напряглись её мышцы и завозился, задёргался татуированный у неё на шее демон.

– Море, – обернувшись к своим подругам, сказала она. – Близко.

И она повела их вперёд.

Теперь три ведьмы стремительно скользили вдоль темнеющего неба у них под ногами, внимательно следя за тем, чтобы не попадать в лучи загоревшихся на бобовых стеблях и светивших вниз фонарей. Эстер уверенно повела ковен мимо Чаши Борна (в этот момент стал намного громче доносившийся оттуда голос Райена), чувствуя, как с каждой секундой всё сильнее становится солёный запах моря.

– Постойте! Взгляните на её платье! – вдруг выпалила Дот.

– Тише! – шикнула на неё Ани.

– Это не оно, – твёрдо заявила Дот. – На коронации она в другом платье была. Послушайте, вы уверены в том, что это действительно повтор в записи?

Эстер замерла на месте.

То же самое случилось и с Анадиль.

Затем они обе одновременно вытянули шеи, чтобы внимательнее рассмотреть перевёрнутую вверх ногами картинку, на которой Райен обнимал Софи. Сейчас их призрачные полупрозрачные фигуры были показаны крупным планом.

– Жители Лесов! – раздавался голос Райена. – Признаюсь честно, я не ожидал, что сегодняшний день когда-нибудь настанет. Этим утром мне стало известно, что Яфет из Фоксвуда – мой брат и первый советник – был в сговоре против меня вместе с Тедросом и Агатой. Они собирались захватить мой трон и мою корону. Я думал, что мой брат – Орёл моего Льва, но он оказался всего лишь другим Змеем. Но Лев всегда побеждает. Всегда. Поэтому, к тому времени, когда вы увидите эту запись, Яфет уже будет заточён в темницу, из которой ему никогда больше не выбраться на свободу. Бунтовщики и разбойники наводняют наши Леса, оказалось, что я не могу доверять даже кровному родственнику. Никому нельзя верить… кроме меня. Только я один могу защитить вас. Только я один могу победить наших врагов. Только со мной в наших Лесах воцарится мир и покой…

– Дот права. На коронации Софи была в другом платье, – сказала Анадиль. – А значит, никакая это не запись. Это прямая передача. Мы видим то, что происходит сейчас.

– Хей-хей-хей, сгинул Змей, – пропела Дот. – Ну наконец-то Райен хоть что-то сделал правильно.

Но Эстер продолжала внимательно присматриваться к королю. Отметила холодок в его голосе, его пустой взгляд, едва заметно шевелящиеся, похожие на чешуйки, блёстки на камзоле… Стоявшая рядом с ним Софи натянуто улыбалась и была похожа на марионетку, которую дёргает за ниточки кукловод. Король ещё крепче прижал её к себе и продолжил:

– Но предателю не лишить славы наше королевство. И пусть я потерял брата-предателя, зато очень скоро заполучу королеву. Свадьба с моей возлюбленной состоится в точности так, как было объявлено, и мы организуем прямой репортаж, чтобы все жители Лесов могли увидеть это торжество и разделить с нами нашу радость. Мои дорогие сограждане! Я клятвенно обещаю вам, что после того, как будет заключён наш с Софи брачный союз, в мире не останется ничего невозможного. Всё будет тогда в наших силах!

Тут Райен пристально посмотрел на Софи. Она послушно изобразила на своём лице ликование и громко воскликнула, обращаясь прямо в камеру:

– Да здравствует Лев! Да здравствует один-единственный истинный король Бескрайних лесов!

Картинка замерла, затем стоп-кадр дополнился наложенной на него надписью:

БРАКОСОЧЕТАНИЕ КОРОЛЯ

РАЙЕНА И ПРИНЦЕССЫ СОФИ.

ПРЯМАЯ ТРАНСЛЯЦИЯ НАЧНЁТСЯ ЧЕРЕЗ 30 МИНУТ

– Вот видишь, мы были правы! – шепнула Дот, обращаясь к Анадиль. – Софи на самом деле выходит замуж за Райена!

А Эстер тем временем не сводила глаз с застывшего изображения Райена, изучала чёрные вертикальные прорези его зрачков, змеиный изгиб тонких губ… Затем она перевела взгляд на помертвевшее лицо Софи, стоявшей с потухшими глазами в цепких объятиях короля.

И тут Эстер вдруг вновь почувствовала его – кислый, тошнотворный запах гнилой конфеты.

– Змей это Лев… Лев это Змей… – негромко произнесла она вслух открывшуюся ей истину.

– Эй, Эстер! – нахмурилась, глядя на неё, Анадиль.

– Что с тобой? – засуетилась Дот.

И татуированная ведьма ответила, обернув к ним своё побледневшее как мел лицо.

– Мир… действительно перевернулся вверх дном.

2 ✦ Софи ✦ Девушка без прошлого

Софи не хотелось больше убить парня, за которого она собиралась выйти замуж.

Софи просто понять не могла, откуда вдруг она взялась, эта мысль, молнией промелькнувшая у неё в голове. Убить! Зачем? Ведь её жених, что уж там скрывать, был видным, просто роскошным парнем, красноречивым и уверенным в себе. Настоящий король, ничего не скажешь. А она, Софи, вскоре станет его королевой. Представить только – королевой!

Как это всё случилось? О, вот этого Софи не помнила напрочь. Все её воспоминания о собственном прошлом почему-то сделались зыбкими, туманными. Хуже того, любая попытка вспомнить что-нибудь из прошлого вызывала жуткую головную боль – Софи начинало казаться, что кто-то тычет ей прямо в мозг раскалённой спицей.

И вот что удивительно – стоило только вернуться мыслями к настоящему, эта боль моментально проходила и Софи вновь чувствовала себя словно заново родившейся. Но самая жуткая боль накрыла Софи при попытке понять, когда и почему она вдруг стала девушкой без прошлого. Вскоре после того Софи махнула на своё прошлое рукой и вспоминать больше уже ничего не пробовала.

Теперь осознанная жизнь начиналась для неё с той минуты, когда она проснулась вот в этом элегантном белом платье, твёрдо зная лишь то, что сегодня вечером у неё свадьба. Да-да, свадьба, и замуж она выходит не за кого-нибудь, а за короля Райена, Льва Камелота, хранителя волшебного пера Львиная грива и спасителя Бескрайних лесов. Нужно заметить, что со своим суженым Софи виделась до этого всего лишь однажды, когда они вдвоём записывали с помощью маговидения обращение, в котором король говорил что-то о своём брате, оказавшемся предателем, о наводнивших Леса мятежниках, а в конце, как от неё и требовалось, она изобразила пылкую преданность Льву, то есть своему будущему мужу… Впрочем, даже этого короткого общения с королём хватило Софи, чтобы понять, как сильно, всей душой и телом она любит его. Стоя рядом с Райеном, Софи с наслаждением вдыхала идущий от него свежий, морозный запах, любовалась его мужественным загорелым лицом. Когда запись обращения закончилась, Райен погладил Софи по щеке холодными как лёд пальцами и сказал, с улыбкой глядя на неё змеиными глазами:

– Увидимся позже у алтаря, прелесть моя.

От этой улыбки, от этих слов сердце птицей затрепетало в груди Софи.

Как же ей посчастливилось, что её женихом оказался самый настоящий сказочный принц. Да-да, именно сказочный принц, и никак иначе!

Теперь Софи думала о том, что любая девушка отдала бы всё на свете ради того, чтобы поменяться с ней местами. Только куда уж тут! Размышляя таким образом, Софи продолжала пудрить носик, сидя перед зеркалом в королевском будуаре. Следует заметить, что ей очень нравилось то, что она видит в этом зеркале, – и красиво уложенные локоны золотых волос, и идеально сидящее белое платье.

О том, кто причесал её и откуда взялось это платье, Софи не имела ни малейшего понятия, совершенно не помнила этого – впрочем, какая разница? Кроме того, есть вещи гораздо более важные, чем какое-то платье или причёска – ведь она собирается сейчас не куда-нибудь, а на большую пресс-конференцию. Придут журналисты и корреспонденты со всех Лесов, будут задавать ей вопросы о предстоящей свадьбе – нужно быть готовой отвечать на них находчиво и с достоинством, как подобает будущей королеве. И с юмором, конечно… Чёрт, а не слишком ли простеньким выглядит это её белое платье? Что, если бы к нему бретельки приделать вместо рукавов и какую-нибудь яркую деталь добавить – ну, например, цветок или хотя бы яркий поясок на талии…

И что вы думаете? Как по команде, платье моментально изменилось и сделалось именно таким, как подумала Софи – исчезли, превратились в тоненькие бретельки рукава, появился на талии изумительный поясок в виде синих бабочек. Сама же Софи при этом даже не вздрогнула и ничуть не удивилась. Странное дело – стоило лишь платью волшебным образом измениться, как Софи уже напрочь забыла о том, каким оно было до этого. Вновь посмотревшись в зеркало, Софи уловила лишь изумрудную искорку, сверкнувшую, словно свет в туннеле, в глубине её глаз. Впрочем, эта искорка мелькнула и исчезла так же быстро, как и появилась.

– Представители прессы ожидают вас, принцесса, – произнёс низкий звучный голос за спиной Софи.

Обернувшись, она увидела застывшего в дверях её комнаты гвардейского капитана в расшитом золотом и покрытом пятнами засохшей крови мундире. Кей. Именно так он представился Софи, когда приходил, чтобы разбудить её. Красивым он был, этот гвардеец, – с мощной квадратной челюстью и большими ястребиными глазами на лице, которое сейчас выглядело таким мрачным и измученным, словно за капитаном гонится призрак.

Они вышли из спальни и направились в сторону бального зала. Кей шёл рядом с Софи, и ей несколько раз казалось, что он выжидает удобный момент, чтобы сказать ей о чём-то. При этом вид у Кея был такой, словно их с Софи связывает какая-то общая тайна, и от этого будущей королеве становилось не по себе.

Внезапно перед ними появился какой-то невзрачный, лысоватый и рябой охранник и доложил:

– Капитан, в зале картографии карта сгорела. Дотла. Ну, та самая, на которой были отмечены места, где находятся бунтовщики.

– Это наверняка дело рук кого-нибудь из лакеев или горничных, – стиснул свою роскошную челюсть капитан Кей. – Ладно, ступай, я сам допрошу их.

– Но это же была карта короля! Мне доложить ему, или…

– Возвращайся на свой пост, – жёстко приказал капитан и повёл Софи дальше.

Софи ничего не поняла насчёт истории с картой, заметила только, что лицо капитана сделалось ещё более кислым.

Он поймал направленный на него взгляд Софи.

И вот тут выражение лица Кея впервые за всё время изменилось, взгляд оживился, сделался пристальным, словно стремящимся проникнуть в мысли Софи.

– Вы здесь? – шёпотом спросил Кей.

Софи какое-то время смотрела в большие тёмные глаза капитана, затем тряхнула головой, выходя из транса.

– Ясное дело, я здесь! Где же мне ещё быть? – сварливо откликнулась она. – Перестаньте задавать глупые вопросы и пялиться на меня прекратите. Вы кто? Вы капитан гвардии, новый слуга короля. Вот и ведите себя как подобает, или я скажу королю, чтобы он заменил вас. Понятно?

– Да, принцесса, – с моментально окаменевшим лицом ответил Кей.

– Вот и хорошо, – поморщилась Софи. – И отдайте свой мундир в чистку. Нечего свою кровь напоказ выставлять, словно это часть униформы.

– Это кровь Райена, – сказал Кей.

– Что, простите? – остановилась Софи.

– Это кровь Райена, – повторил Кей, вновь сверля Софи взглядом.

– В таком случае верните этот мундир ему, – надменно бросила Софи и вновь устремилась вперёд.

Она шла улыбаясь, пышные юбки белого платья на каждом шагу взлетали вверх, напоминая павлиньи перья.

Райен наверняка будет гордиться ею, ведь она так хорошо, так успешно вживается в роль королевы!

– Принцесса Софи, как вы отнеслись к тому, что брат короля был взят под стражу? – спросил синеволосый репортёр, на его бейджике было написано название газеты, которую он представляет: «Пиффлпафф Пост». – И уверены ли вы в том, что из королевства уже изгнаны все предатели?

– Я была едва знакома с братом Райена, – ответила Софи, сидя на высоком троне с украшенной головою Льва спинкой. – Предатели? Я абсолютно уверена в том, что король Райен сможет защитить и Камелот, и все Леса в целом. А теперь, если не возражаете, я хотела бы отвечать на вопросы, имеющее непосредственное отношение к предстоящей сегодня вечером свадьбе. Вот об этом я с удовольствием с вами поговорю, а всё остальное давайте оставим на усмотрение короля.

Столпившиеся в Голубом бальном зале репортёры наперебой принялись тянуть вверх руки, желая задать свой вопрос:

– Принцесса Софи! Принцесса Софи!

Тут взгляд Софи остановился на двух похожих друг на друга как две капли воды женщинах. Босые, в одинаковых бесформенных одеяниях цвета лаванды, высоколобые и длинноносые, они сидели, забившись в тень в дальнем углу зала. Поймав взгляд Софи, они дружно и одобрительно кивнули и усмехнулись так, словно всё пока что шло по плану. Сёстры Мистраль, как они сами представились ей, давали Софи наставления перед тем, как впустить в зал ожидавших начала пресс-конференции репортёров.

– Просто отвечайте на их вопросы, – сказала одна из сестёр, которую звали Альпа.

– Всё остальное само собой устроится, – добавила вторая сестра, по имени Омейда.

Общий гул прорезал голос одного из репортёров:

– Правда ли, что король Райен собирал Совет королей только для того чтобы упразднить власть Сториана? – это, судя по бейджику, был представитель «Незервудского злодейского обозрения». – По нашим сведениям, на прошлой неделе 99 из 100 правителей королевств – основателей Лесов сожгли свои кольца. Тем самым они отказались от клятвы верности Сториану и присягнули вместо этого королю Райену. Скажите, принцесса Софи, означает ли это, что король Райен верит в легенду о Единственном истинном короле? Собирается ли он присвоить себе силу, которой обладает Сториан? Именно ради этого правители сжигают кольца?

– Лично мне кажется совершенно очевидным тот факт, что Перо подвело Леса, – начала отвечать Софи, и репортёры бешено застрочили в блокнотах. – Предполагалось, что созданные Сторианом истории будут вдохновлять нас и двигать наш мир вперёд. Но к настоящему времени Перо сосредоточилось исключительно на студентах Школы Добра и Зла. Рассказанные Сторианом истории всё больше потакают его собственным вкусам, отвечают только его собственным интересам и становятся всё более старомодными, безнадёжно отставшими от времени. Именно по этой причине я и оставила пост декана в Школе. Перо нельзя больше считать выразителем интересов простых жителей Лесов, то есть народа. Пришло время, когда на место Пера должен прийти человек. Король. Тот, кто даст шанс прославиться каждому из нас, а не только студенту элитной Школы.

Слова слетали с губ Софи безо всякого усилия, словно лились сами собой, ей даже не приходилось задумываться над тем, что она говорит.

– Последнее кольцо принадлежит Шерифу из Ноттингема, которого никто не видел с момента беспорядков, возникших во время казни Тедроса, – опередил своих коллег репортёр из «Ноттингем Ньюс». – Есть ли какая-нибудь информация о том, где сейчас находится Шериф и в безопасности ли его кольцо?

– Шериф выходит замуж за Робин Гуда, разве вы этого не слышали? – лукаво улыбнулась Софи.

Собравшиеся в зале журналисты дружно рассмеялись над её шуткой.

– А вы сами верите в миф о Единственном истинном короле, принцесса Софи? – спросил репортёр из «Гамельнского дудочника». – В легенду о том, что Сториан зависит от равновесия сил между Людьми и Пером. И это равновесие обеспечивают кольца наших правителей. До тех пор, пока правители носят эти кольца, Люди и Перо в равной степени контролируют ситуацию. Но если Люди отвернутся от Пера, если все сто правителей сожгут кольца и поклянутся вместо этого в верности одному королю… баланс сил нарушится. Сториан потеряет свою власть, которая перейдёт к этому новому правителю.

– Да, и считаю, что это было бы очень своевременно, – ни на секунду не задумываясь, ответила Софи. – Люди должны поклоняться Человеку, а не какой-то… железке.

– Но что произойдёт, если Райен действительно станет Единственным истинным королём? – продолжил представитель еженедельника «Обозрение Ути». – Тогда новым Сторианом станет Львиная голова, то есть личное Перо короля Райена, так? Обладая властью Сториана, король превратит своё Перо в карающий меч судьбы. Сможет одним его росчерком уничтожать, бесследно стирать из истории любого, кто посмеет перечить ему. Даже целые королевства сможет стирать…

– Единственная вещь, которую может стереть король Райен, это жёлтая пресса, – озорно подмигнула опешившему журналисту Софи. – Кроме того, как вы сами сказали, у него пока что 99 колец, а не все 100.

В зале снова загудели, захихикали.

– Скажите, чего нам ждать от вашей свадьбы? – поинтересовалась молодая корреспондентка из «Королевской чепухи». Когда она улыбалась, то казалось, что зубов у неё во рту в два раза больше, чем положено иметь нормальному человеку. – Сюрпризы будут?

– На свадьбе Рапунцель, как мне помнится, в небо было запущено десять тысяч фонариков. Белоснежка приехала на свою свадьбу верхом в сопровождении самых разных лесных зверей, – усмехнулась Софи. – Могу заверить вас, что моя свадьба будет лучше и интереснее. Сюрпризы будут, можете не сомневаться, – с этими словами она поднялась с трона и добавила: – На этом позвольте мне попрощаться с вами…

– Принцесса Софи, всего лишь пару слов о том, что нападавшие на королевства и разорявшие их мятежники были вовсе не студентами Школы, а наёмными бандитами короля Райена! Не считаете ли вы, что эти нападения были организованы им самим с единственной целью заставить правителей сжечь свои кольца?

В Голубом бальном зале повисла звенящая тревожная тишина. Толпа репортёров медленно расступилась, пропуская вперёд девочку-подростка, сосавшую красный леденец. На её бейджике виднелась украшенная сердечком надпись

Камелотский ♥ курьер.

– И скажите Агате, что Беттина передаёт ей привет, – улыбнулась девушка.

В тот же миг Софи выпалила, даже не успев подумать:

– Арестовать её!

Кей и ещё четверо гвардейцев выхватили мечи, ринулись к тому месту, где стояла Беттина, но…

Юная девушка исчезла, буквально растворилась в воздухе, оставив после себя только упавший на пол и расколовшийся на кусочки красный леденец.

Репортёры напряжённо и растерянно переглядывались, в зале сразу стало как-то холодно и неуютно.

– Похоже, местные журналисты теперь ещё и фокусниками стали по совместительству, – совершенно спокойно, с улыбочкой проворковала Софи. – Посмотрим, что скажет наша маленькая волшебница, когда мы арестуем её и всех остальных сотрудников «Курьера» за ложь и предательство. А теперь, с вашего позволения, я ухожу готовиться к свадьбе.

Софи неторопливо выплыла из зала. Как только она оказалась за дверью, её с обеих сторон обступили сёстры Мистраль и, словно под конвоем, повели назад, в покои королевы. Тем временем туман в голове Софи мало-помалу таял, и вместе с ним, словно дым из трубы, улетучивались все слова, которые она произнесла на пресс-конференции. Очень скоро Софи уже не могла припомнить, где она была, что делала, с кем говорила и о чём. Время обнулилось, и она вновь стала девушкой без прошлого.

До Софи долетали обрывки фраз, которыми обменивались сёстры:

– …журналистов видели в Путси…

– …там, где Беттина…

– …девчонка применила заклинание невидимости…

– …им явно кто-то помогает…

– …скажи Яфету…

У Софи вдруг что-то кольнуло, замкнуло в голове.

«Яфет… Яфет… А ведь мне знакомо это имя…»

Но, увы, показавшееся ей знакомым имя тут же куда-то делось, растаяло в тумане, как и все остальные воспоминания Софи.

«Что со мной происходит? – подумала она, безуспешно роясь в памяти в поисках какого-нибудь якоря, за который можно было бы ухватиться. – Кто я? И что я здесь делаю?»

По спине Софи пробежал холодок. Затем защипало в носу. Она почувствовала запах лаванды… и ещё огурцов почему-то… На секунду зрение Софи прояснилось, словно исчез зеленоватый свет, постоянно плывший у неё перед глазами… И тут же, словно молотом, ударила, обрушилась боль внутри головы, но на этот раз Софи не сдалась, принялась бороться с этой болью, ловя обрывки своих воспоминаний, пытаясь удержать их…

«Та девушка, Беттина. Что она сказала? – выдохнула Софи. – О том, что Райен сам устроил нападения… – Теперь боль перекинулась на зубы, и Софи крепче стиснула челюсти, пытаясь удержать мысль. – А ещё Агата… Беттина попросила меня передать привет Агате… И Райен упоминал это имя, когда мы записывали то обращение… Агата… Но она же вовсе не мятежница и не преступница! Она же моя подруга…»

Сёстры Мистраль дружно вскинули руки и задвигали ими так, словно поворачивали в воздухе невидимый винт…

Боль в голове сделалась невыносимой, и Софи согнулась, чувствуя, что теряет сознание.

Сёстры Мистраль подхватили её под руки и потащили вперёд.

– Вам необходимо отдохнуть, – сказала Альпа. – Думайте о свадьбе, моя дорогая, только о свадьбе. Как только вы выйдете замуж за короля, ваша работа будет сделана.

– И вы, наконец, сможете обрести после этого покой… Вечный, – добавила Омейда.

И сёстры понимающе переглянулись.

– Просто думайте о свадьбе, – повторила Альпа.

«Свадьба… – вяло подумала Софи. – А потом я смогу отдохнуть. Думай о свадьбе…»

Боль отступила, и наступило благословенное облегчение.

Да, да… свадьба всё решит и всё исправит.

3 ✦ Тедрос ✦ Волшебные шары

Тедрос и Агата стояли между двумя могилами.

В лучах закатного солнца неярко поблескивало кольцо на руке принца – серебряное, с вырезанными на нём символами, точно такими же, как на поверхности Сториана.

– Это кольцо принадлежит Камелоту, – ошеломлённо сказала Агата. – И твой отец не позволил бы тебе взять его, если бы оно не было твоим по праву. А это значит, что ты его законный наследник, Тедрос. Ты. Именно таким он и растил тебя.

Тедрос моргнул, глядя на кольцо, переваривая всё сказанное, а затем, прищурившись, спросил Агату:

– Но кто же в таком случае сидит сейчас на троне?

– Могу сказать наверняка лишь то, что это не законный наследник короля Артура, – ответила одетая в помятое чёрное платье принцесса. – Нам нужно попасть в Камелот и доказать людям, что Змей их одурачил. И спасти нашу лучшую подругу, пока она не успела выйти замуж за этого самозванца.

– А по-моему, они два сапога пара, – пробормотал сквозь зубы Тедрос. – Вспомнить только, какую кашу она заварила, вернувшись к Райену.

– Она сделала это, чтобы помочь нам…

– Ну это ещё как знать.

– Я это точно знаю, – твёрдо заверила Агата. – Всё, возвращаемся в Камелот. Возвращать тебе трон и вызволять мою подругу.

Тедрос ещё раз взглянул на две могилы посреди маленькой рощицы. Над каждой могилой возвышался стеклянный крест. Одна могила, отцовская, была разрытой и пустой, вторая, та, что в тени, оставалась нетронутой – в ней вечным сном спал Чеддик. Пропотевшая насквозь рубашка прилипла к груди Тедроса, его бриджи были заляпаны выкопанной из отцовской могилы глиной. Уставшее от долгих странствий, израненное врагами тело Тедроса ломило от боли, но он не чувствовал её. Отец оказался на его стороне, и ничего важнее этого сейчас просто не могло быть. Как хорошо, что он прислушался к зову своего сердца и отправился на Авалон, поверив последней воле своего отца – «Откопай меня». Эта записка привела его сюда, к могиле короля Артура в тайном уголке владений Леди Озера. Тела в отцовской могиле не оказалось, вместо этого Тедрос смог увидеться с душой отца, волшебным образом сохранённой Мерлином. Это была их последняя встреча, и на прощание отец передал сыну кольцо, которое должно было спасти его. И Камелот тоже. Ведь пока кольцо будет у Тедроса, Змей не сможет стать Единственным истинным королём Бескрайних лесов. Ради того чтобы завладеть силой Сториана, Змей убил собственного брата, но даже это страшное преступление не могло ему помочь. Передав Тедросу своё кольцо, король Артур гарантировал, что Змей никогда не сможет занять место Сториана. Что Львиная грива никогда не подменит свободную волю волей Яфета. Что человек никогда не станет Пером. Отдавая своё кольцо, отец Тедроса дарил своему сыну последний шанс занять его трон.

Коронационный тест для короля. Настоящий.

Принц заметил, что Агата пристально всматривается в небо, перебирая чёрные локоны.

– Солнце скоро сядет, – озабоченно сказала она. – Как нам вовремя успеть в Камелот? Нужно, наверное, могрифицировать в птиц… или полететь с феей Динь-Динь и школьными фейри. Они все здесь, ждут нас возле озера вместе с твоей матерью…

– Всё равно до заката не успеем, – покачал головой Тедрос. – Туда полдня добираться нужно, даже если по воздуху.

– Может, Леди Озера знает способ…

– Леди, которая потеряла свою волшебную силу и едва не убила меня? Дважды причём. Нет, скажи спасибо, если она вообще нас из своей бухты выпустит. – Тедрос взмахнул рукой так, словно готов был направить в сторону Леди вспышку из своего светящегося пальца. – Нет, давай лучше найдём мою мать и попросим фейри отнести нас в Школу. Там и обдумаем план нападения.

– Я не оставлю Софи со Змеем! – вспыхнула Агата, и у неё на глазах блеснули слёзы. – Пойду одна против всех головорезов, но лучшую подругу в беде не брошу.

– Послушай, – терпеливо сказал Тедрос, беря в свои ладони руку Агаты. – Я знаю, как много значит для тебя Софи. Именно поэтому я готов ради неё идти хоть на край света, хотя мы с ней, честно говоря, скорее враги, чем друзья. Но пойми, нет у нас возможности вовремя успеть в Камелот. Нельзя одним прыжком перепрыгнуть сотню километров.

– Может, твоя мать знает какое-нибудь подходящее заклинание? – отдёрнула свою руку Агата. – Или Хорт, или Николь, например? Они же здесь, вместе с ней! Может, у них есть какой-то дар, который может оказаться полезен…

– У Хорта дар при каждой возможности с себя одежду скидывать. У Николь – постоянно напоминать всем, какая она умненькая. Моя мать? Весь её дар – это умение ловко уходить от всякой ответственности. А что насчёт твоих талантов? Между прочим, это ты спасла нас тогда от психованного верблюда.

– Просто подслушала его желания, но этот дар не поможет нам телепортироваться на такое расст… – Тут глаза Агаты сверкнули, и она громко воскликнула: – Желания! Скорее за мной, пока не стало слишком поздно!

И она стрелой метнулась прочь, исчезая в темноте рощицы.

Тедрос смотрел ей вслед, стоя между могилами отца и рыцаря. Затем погасил свой светящийся палец и бросился вдогонку, молясь о том, чтобы его измученным ногам хватило сил догнать Агату.

Вначале Тедрос ориентировался только на звуки – хрустнувшую под ногой Агаты ветку, далёкий перестук каблуков по сухой земле, – но чем дальше он пробирался среди дубов, тем лучше начинал вспоминать, куда ведёт эта дорога. Вскоре Тедрос увидел свою принцессу – стоя на коленях, она склонилась над прудом, берега которого скрывались в густых зарослях кустарника. Точно такой же он увидел её здесь и в самый первый раз.

Вообще-то, этот пруд показал Агате Хорт, когда все они укрывались от Рафала в доме Гиневры (матери Тедроса) и Ланселота. Тедрос в тот раз прятался за деревом, прислушиваясь к тому, как этот хорёк, Хорт, корит Агату за то, что она не послушалась своего сердца и отказалась от Тедроса вместо того, чтобы сражаться за него. Это откровение помогло Тедросу понять, как он нужен Агате и как нужна она ему самому, и случилось это как раз в тот момент, когда они оба сильнее всего сомневались в этом. Да-да, это всё случилось возле этого пруда, не так далеко от двух могил со стеклянными крестами. Именно здесь зародилась их с Агатой любовь, которая останется нерушимой, какие бы трудности ни готовила им судьба, какие бы козни ни строило зло.

Тедрос присел на корточки рядом с Агатой, под его сапогами чавкнула жидкая грязь. Затенённый по краям густыми деревьями, в середине пруд переливался янтарными отблесками заката. В зеркале воды Агата встретилась взглядом с голубыми глазами принца.

– Где они? – спросил он, вглядываясь в поверхность пруда.

Вода в пруду оставалась неподвижной, его обитатели исчезли.

– Но… – растерянно сказала Агата, и у неё задрожали губы.

– Ладно, – погладил её по голове Тедрос. – Давай вернёмся к нашим.

И в этот миг блики на воде сменили цвет, из золотистых сделались серебристыми, слились в ритмично пульсирующее сияние. Затем это сияние начало двигаться, разлетаясь в стороны узорами, напоминающими причудливый подводный фейерверк, приблизилось к принцу и принцессе, и стало видно, что это огромная, числом не меньше тысячи, стая рыбок – крохотных, стремительно разрезающих воду блестящими, похожими на зеркальца, хвостиками.

– Не ушли, никуда не делись, – сказал Тедрос, наблюдая за тем, как вьются перед принцессой рыбки желания. Было такое ощущение, что они очень хорошо знают её. – Твоя тайная маленькая стайка.

– Если я опущу в воду палец, они покажут моё самоё заветное желание, – с придыханием произнесла Агата. – А моё самое большое желание сейчас – это найти способ спасти Софи прежде, чем она выйдет замуж за Змея. И если такой способ существует, рыбки покажут его нам!

И Агата опустила палец в воду.

Рыбки желания моментально рассыпались в разные стороны, принялись менять цвет и сплетать с помощью хвостиков узоры. Со стороны это было похоже на то, как если бы какая-то невидимая рука собирала огромный пазл. Вначале Тедрос видел перед собой только беспорядочное мелькание крошечных хвостиков и плавников, рыбки суетились, постоянно перестраивались, словно спорили о том, какое из желаний Агаты им считать самым заветным. Но затем, договорившись между собой, рыбки принялись занимать определённые места, и в воде всё отчетливее начала появляться картина…

Золотился в закатном солнце королевский сад, за ним, на фоне жёлто-красного неба темнел силуэт замка Камелот. А возле замка уже собирались пришедшие посмотреть на королевскую свадьбу зрители. Среди них были и по-праздничному одетые горожане, и совершенно незнакомые, невиданные лесные существа, исчезавшие в толпе раньше, чем Агата и Тедрос успевали рассмотреть их. И была на переднем плане этой картины ещё одна, самая важная деталь – пара плывущих над головами зевак водяных пузырей, и крохотная фигурка внутри каждого из них.

– Это мы с тобой, – сказала Агата, указывая на пузыри.

– Это не мы, – возразил Тедрос. – Мы с тобой не такие маленькие, живём на земле, а не в воде, и дышим воздухом.

Агата повернулась к нему, отвлеклась всего на секунду, но этого оказалось достаточно, чтобы волшебство исчезло – рыбки разлетелись в разные стороны, а их чешуйки потеряли цвет.

– Впрочем, не так уж это всё и удивительно, – заметил Тедрос. – Впервые я попробовал обратиться к рыбкам желания после смерти отца, и они вдруг показали, как я плачу в объятиях Ланселота. Того самого Ланселота, который погубил моего отца. По-моему, эти рыбки просто чокнутые.

– Или твоя душа тогда жаждала получить нового отца, а Ланселот был тогда ближе к тебе, чем кто-нибудь другой, – не согласилась Агата. – И вовсе они не чокнутые. Картина, которую они нарисовали, имеет смысл, она показала, каким образом мы можем успеть к Софи.

– Съёжиться до размеров муравья и левитировать туда внутри водяных пузырей? – поморщился принц. – Я же говорю, это бред. И, между прочим, мне вообще не хотелось обниматься с Ланселотом. Никогда…

Но Агата больше на него не смотрела, она наблюдала за рыбкой, которая превратилась в белоснежную стрелку, направленную на Тедроса. Да-да, прямо на него.

– Твоя очередь, – сказала Агата.

– Ну-ну, сейчас они покажут, как я пеку пирожки с начинкой из Змея, – фыркнул Тедрос, неохотно опуская в пруд палец.

Ничего не произошло. Вместо этого рыбки теснее сбились вокруг своей рыбки-стрелки, продолжавшей упорно указывать на руку Тедроса.

– Я же говорил, что они чокнутые, – с удовольствием повторил принц.

– Не чокнутые, – возразила его принцесса. – Просто палец не тот. Смотри.

Действительно, рыбки желания указывали на другой палец Тедроса.

На тот палец, на котором было кольцо короля Артура.

Когда Тедрос понял это, сердце у него чаще забилось в груди, и он, не говоря больше ни слова, опустил этот палец в тёплую воду, неожиданно почувствовав при этом ледяной холод, начавший стремительно распространяться вокруг из гравированных на кольце насечек…

Над прудом сверкнула ослепительная вспышка.

Принц и принцесса удивлённо взглянули друг на друга.

– Что это было? – спросил Тедрос.

Теперь рыбки, тесно сбившись, словно склеившись друг с другом, закружили вокруг стального кольца, принялись целовать его крохотными ротиками. И в момент поцелуя каждая рыбка вспыхивала, словно заряженная какой-то неведомой волшебной силой. Вскоре рыбки стали напоминать всё быстрее кружащие в темноте звёздочки. Тедрос всё ждал, когда же рыбки рассеются, чтобы начать рисовать картину, но вместо этого они всё теснее слипались друг с другом, всё плотнее прижимались всей своей массой к кольцу. Затем они медленно заскользили по ладони Тедроса… по его запястью…

– Погодите! – ахнул он и попытался выдернуть из пруда руку, но Агата вовремя ухватила её и удержала на месте, и огромная стая рыбок поползла из воды, облепляя локоть Тедроса, его предплечье, подмышку…

– Отпусти меня! – крикнул Агате Тедрос.

– Поверь мне и не дёргайся, – ответила она.

Скользкая масса забралась Тедросу на плечо, пролезла на шею, поднялась до подбородка. Склеенные друг с другом рыбки становились на воздухе прозрачными, как стекло, внутри которого можно было рассмотреть их крохотные бьющиеся сердечки. А затем, словно по команде, рыбки начали разбухать, раздуваться словно воздушные шарики, превращаясь в прозрачную, расширяющуюся во всех направлениях студенистую сферу.

– Помогите! – завопил Тедрос, когда эта масса облепила его лицо, и он почувствовал, что задыхается от её солоноватого вкуса и резкого запаха. Он чувствовал прикосновение рук Агаты, но не видел её. Он уже вообще ничего не видел. Щекочущая скользкая масса склеила ресницы Тедроса, забила ему ноздри, не давая возможности дышать, а затем…

А затем всё исчезло – и липкая плёнка, и тяжёлый солёный запах. У Тедроса появилось странное ощущение, будто ему отделили голову от остального тела. Принц открыл глаза и увидел, что находится внутри созданного рыбками шара, и шар этот плывёт по воздуху над прудом.

И вместе с ним в этом прозрачном пузыре была Агата.

– Всё, как я говорила, – улыбнулась она. – Просто верь мне.

И тут его принцесса начала уменьшаться. То же самое стало происходить и с принцем – его тело стремительно сжималось, и вскоре сделалось не больше чайной чашки. Вместе с его телом сжимался и прозрачный пузырь, почти вплотную прилегавший к крохотному телу Тедроса своей влажной поверхностью.

– Надеюсь, это не навсегда, – пробормотал Тедрос, с опаской косясь на свои кукольные брюки.

Затем пузырь разделился на два шара, в одном из которых оказался принц, а в другом – его принцесса.

– Агата! – окликнул Тедрос, и его голос эхом отразился от влажных, текучих стенок шара.

Он увидел, как шевелятся губы Агаты, но не услышал ничего кроме слабенького, невнятного, лягушачьего какого-то кваканья.

На поверхности пузырей преломлялись лучи света, а лежащий внизу пруд на глазах Тедроса вдруг превратился в открывшийся портал, в котором стал виден замок на фоне жёлто-красного неба. Ожила, стала явью нарисованная рыбками желания картина.

«Просто верь мне…»

Тедрос широко раскрытыми глазами ошеломлённо взглянул на Агату, хотел вскрикнуть, но не успел.

Два шара со скоростью пушечных ядер метнулись в портал и моментально исчезли в сиянии далёкого солнца.

4 ✦ Сториан ✦ Алтарь и Грааль

Перо, которое пишет историю, – это просто рассказчик, которому нет места в самой истории. Оно не может быть ни персонажем, ни оружием, ни наградой. Перо нельзя ни героем объявить, ни казнить его, например. Честно говоря, о нём вообще никто не вспоминает, читая написанную им историю. Перо должно всегда оставаться невидимым, тихо и прилежно выполнять свою работу, не имея ни привязанностей, ни предубеждений, ни даже собственного мнения. Перо… как бы это сказать… ну, да, оно всего лишь глаз, или объектив, если хотите, внимательно и бесстрастно наблюдающий за историей с самого начала и до самого конца.

Но вы только взгляните на то, что происходит! Вещи, бывшие всегда священными, больше такими не считаются.

Перо в осаде.

Мой дух ослаб, мои силы на исходе.

Меня зовут Сториан, и я должен успеть рассказать свою историю раньше, чем её бесследно, навсегда уничтожит Человек.

Человек, который, несмотря на тысячелетнюю веру в мои силы, пришёл теперь, чтобы отобрать их у меня.

Никто не знал, где именно в саду пройдёт церемония бракосочетания, потому что не было ни помоста, ни алтаря, ни священника, то есть совершенно никаких следов предстоящего великого события. Но когда солнце начало уходить за горизонт, охранники всё ещё продолжали впускать в королевский сад гостей – или зевак, если хотите. Кого только среди них не было! Мужчины, женщины, дети, гномы, тролли, эльфы, великаны-людоеды и крохотные фейри, гоблины, нимфы и многие другие обитатели Лесов. Все они – одетые, разумеется, в свои лучшие праздничные наряды – теснились сейчас у ворот замка Камелот.

После смерти короля Артура сады возле замка пришли в запустение, однако новый король восстановил их во всём блеске, и они вновь расцвели яркими красками и нежно благоухали. Тесно, бедром к бедру и плечом к плечу прижатые друг к другу, гости буквально затопили все тропинки Нижнего сада, лужайки Розового поля, окружили длинный Зеркальный пруд, в центре которого возвышалась мраморная статуя короля Райена, вонзающего карающий меч в горло скрывающегося под маской Змея. Грязные башмаки зевак пачкали грязью ровно подстриженную траву, неугомонная ребятня ломала ветки и ела «счастливые» цветки сирени с пятью лепестками, семья каких-то великанов даже апельсиновое дерево с корнями на землю повалила – совершенно нечаянно, разумеется. Но, несмотря на все эти беспорядки, охрана продолжала впускать в сад всех желающих, хотя солнце уже ушло за горизонт наполовину, затем и на три четверти скрылось, а воздух в садах вместо сирени и роз пропах крепким, тяжёлым потом.

– Конец-то этому будет или нет? – проворчала императрица из Путси, зажимая нос надушенным платочком, когда напиравшая толпа колыхнулась, едва не сбросив императрицу в Зеркальный пруд вместе с её знаменитой накидкой из перьев. – И вообще, что за дела? Мясникам, мельникам и служанкам из Путси уделяют столько же внимания, сколько их императрице! Правители всех без разбора королевств – всегдашники и никогдашники – брошены на произвол судьбы! И это после всего, что мы сделали для короля Райена? После того, как мы ради него сожгли свои кольца? Да где это видано – пускать на королевскую свадьбу столько простолюдинов? От них же… воняет!

– Но это именно простолюдины сделали его королём, – заметил махарани из Махадевы, с отвращением наблюдая за тем, как какой-то тролль мочится на клумбу с тюльпанами. – А теперь, когда мы сожгли свои кольца, наши голоса весят ничуть не больше, чем голоса… этих.

– Мы сожгли свои кольца, чтобы спасти наши королевства. Чтобы заручиться поддержкой короля, его защитой, – возразила императрица из Путси. – На ваш замок, как и на мой, было совершено нападение. Ваши сыновья могли бы погибнуть, не пожертвуй вы своим кольцом. Кольцо сгорело, зато ваша страна теперь в безопасности.

– Вы так считаете? Что же это за безопасность, если Совет королей не имеет больше права возражать новому правителю? – не согласился с ней махарани. – Королю, который, по мнению моих советников, пытается завладеть властью Сториана.

– Ах, вы опять за старую бабью сплетню о «Единственном истинном короле», которую растрепала повсюду семейка Садеров! Впрочем, если в их бреднях есть хоть крупица правды, вы, как и все люди, должны приветствовать эту идею! Ведь Сториан ровным счётом ничего не сделал для злых королевств, таких, как ваше, и в целом для никогдашников наших Лесов тоже. Если Райен будет обладать могуществом Сториана, он сможет сделать Зло синонимом Добра, – горделиво выпрямилась императрица. – Король Райен – лучшая кандидатура для обеих сторон. Я уверена, он станет прислушиваться к нам независимо от того, есть у нас на руках те кольца или нет. Король Райен всегда будет ставить нас, правителей, выше грязных мужиков…

Тут что-то шмякнуло императрицу по лицу, она, не договорив, подняла голову вверх и увидела сидящего высоко на лестнице пухлощёкого мальчишку, швырявшего в толпу крупными ягодами крыжовника.

– Так же, как ставит нас сегодня? – с каменным лицом уточнил махарани.

Императрица не нашлась, что ответить, и принялась молча вытираться.

Что же касается самого швырявшегося крыжовником мальчишки, то он немедленно был стащен его деканом вниз, отшлёпан и отправлен на своё место среди учеников, прибывших из Фоксвуда, чтобы поглазеть на королевскую свадьбу.

– Изволь вести себя прилично, Арджун, или я попрошу короля Райена, чтобы он бросил тебя в темницу к своему брату, – пригрозила декан, которую звали Брунгильдой, отряхивая грязь со школьной формы сорванца. – А там уж, поверь мне, ты и полсекунды не выдержишь, оказавшись в одной камере с Р.Я. В этом парне добра ни грамма нет.

– А мне казалось, что брата Райена Яфетом зовут, – пикнул Арджун.

– Даже это имя, и то зловеще звучит, – пробормотала декан. – Я сократила его до инициалов Р.Я. Он попал ко мне в Дом Арбед по той же причине, что и ты, – с ним не могла справиться его мать. Я пыталась сделать его добрым. Всё, что могла, для этого делала. Даже его брат верил одно время, что мне удастся исправить Р.Я. К сожалению, в конце концов Райен, как и я, понял одну простую вещь: есть Зло, справиться с которым невозможно.

– До сих пор поверить не могу, что мы здесь. На королевской свадьбе! – звонко воскликнул ученик постарше, с припухшими глазами. – Простой парень вроде нас самих стал – подумать только! – королём!

– Да ещё и женится на такой классной девчонке, как Софи, – добавил стриженный наголо мальчишка с усыпанным перхотью воротничком. – Тоже не последнее дело, согласись, Эмилио. Вот именно поэтому я тоже хочу королём стать.

– А я смогу когда-нибудь стать королём, как вы думаете, госпожа Брунгильда? – спросил Арджун. – Или хоть принцем хотя бы…

– Почему бы нет? – ответила Брунгильда. – Сейчас в мире многое изменилось. Вот раньше, например, на королевские свадьбы простой народ не допускали. А король Райен уважает каждого жителя Лесов, что злого, что доброго, что мальчика, что девочку, что молодого, что старого. Все, все мы имеем шанс прославиться, когда он стал королём. Между прочим, это я в своё время его учила, точно так же, как вас сейчас учу.

– А мы сможем встретиться с королём Райеном? А автограф у него сможем попросить? – не унимался Эмилио.

– Я тоже хочу с ним встретиться! – закричал другой мальчишка.

– И я! И я! – подхватили остальные.

– Я уверена, что Райен хорошо помнит меня… – покраснела декан. – Йорген! Йорген! Прекрати щипать фейри!

Тем временем Арджун вытащил из кармана несколько последних ягод крыжовника и запустил их в воздух.

– Хватит! – шикнул на него Эмилио.

– Но если я засвечу в этот пузырь маговидения, который тут шныряет, меня зрители сразу во всех королевствах увидят! – сказал Арджун. – И я сразу прославлюсь! Прямо как король!

– О каком пузыре ты толкуешь, чучело? – озадаченно спросил Эмилио. – Видишь вон тот щит над садом? Возле него ещё розовый такой туман клубится. Вот это и есть те лучи, которые на все Леса картинку и звук передают.

– Да? Тогда вот это что такое? – указал пальцем Арджун.

Эмилио, прищурившись, всмотрелся в водяной пузырь, сновавший среди тесной толпы у края Зеркального пруда…

Но тут последний луч солнца погас, и пузырь, перестав отсвечивать, исчез из вида, затерялся в стелющемся над прудом тумане.

С приходом ночи туман становился всё гуще, снежными шапками катился над поверхностью воды. Позади пруда Кей строил в ряд камелотских охранников, их закованные в броню фигуры смутно темнели сквозь туманную пелену. Ещё дальше, в толпе на лестнице стояли закутанные в накидки с низко надвинутыми на лоб капюшонами Альпа и Омейда. Сёстры Мистраль бормотали себе под нос одни и те же заклинания, не сводя при этом глаз со статуи Райена. В какой-то момент статуя внезапно засветилась, бросая золотистые отсветы на резное лицо короля и смятого у него в руках, поверженного Змея. Туман над Зеркальным прудом рассеялся, и стало видно, что поверхность его волшебным образом застыла и превратилась в лёд, густо усыпанный вмёрзшими в него голубыми и золотистыми лепестками роз. Теперь это был уже не пруд, а удивительная сцена, на которой должно было состояться удивительное представление.

Заиграла негромкая, странная музыка – вроде бы свадебный марш, но звучал он почему-то скорее как марш похоронный.

Затем по поверхности льда скользнула тень.

Пришедшие посмотреть на свадебную церемонию гости посмотрели вверх.

Небо расцвело созвездиями, повторявшими, насколько хватало глаз, образ Льва – когда звёзды мигали, эти фигуры моментально меняли позы. На фоне этих небесных узоров появились ещё две большие звезды – невеста и король. Они медленно спускались с неба на крылышках тысяч белых бабочек, облепивших платье невесты. На ногах у неё сверкали хрустальные туфельки, на шее мягко светилось ожерелье из кроваво-красных рубинов, лицо прикрывала тонкая вуаль. На женихе была белая меховая мантия, словно крылья парившая у него за плечами, а талию перехватывал пояс, сделанный из золотых львиных голов. На боку поблескивала рукоять Экскалибура, на голове красовалась корона Камелота. Да и сам король Райен был хорош – юный, с волосами цвета меди и бездонными сине-зелёными, как морская волна, глазами на красивом загорелом лице…

Впрочем, мы-то с вами знаем, что к чему.

«Райен» просто изображал своего брата – его как бы густые, коротко стриженные волосы, как бы загар на лице и аквамариновые глаза были созданной с помощью магии иллюзией. Его невеста тоже, казалось, играла роль – улыбка её была пустой, искусственной, жениха она держала под руку точно так же, как когда-то держала другого парня, за которого собиралась выйти замуж. Это был Школьный Директор с белыми как снег волосами, которого Софи, как ей казалось, любила всем сердцем. Но теперь, сейчас, в её зелёных глазах не было ни малейшей искорки любви, в них можно было увидеть только отражение «Райена», очень довольного, судя по всему, пустотой взгляда своей невесты.

Молодая пара плавно спускалась к статуе, при этом «Райен» держал Софи так же крепко, как сжимал в своих руках Змея каменный Райен. Они приблизились к земле, освещённые идущим от статуи светом, и здесь, на глазах всех Лесов, король склонился над невестой, взял её за горло и прижался губами к её губам. Толпа замерла. Казалось, что даже само время остановилось, пока длился этот поцелуй. Но если бы кто-нибудь мог взглянуть на молодую пару так же близко, как я, он увидел бы и помертвевшее, застывшее лицо Софи… заметил бы дрожь в её ногах… и напрягшиеся губы жениха, которому явно был очень неприятен вкус этого поцелуя…

Их ноги коснулись поверхности замёрзшего пруда.

Толпа зевак продолжала молча наблюдать за происходящим.

Затем вдруг ожила статуя короля Райена – затряслась, задребезжала. Лёд по краям пруда треснул, взлетели высоко в воздух острые сверкающие осколки, задрожала сверкающая сцена под ногами жениха и невесты. А статуя Райена тем временем сорвалась со своего места и вместе с примёрзшим к ней ледяным толстым настом и стоящими на нём новобрачными стала подниматься над опустевшим Зеркальным прудом. Гигантская льдина уходила всё выше и выше в небо над садами, и вскоре фигурки жениха и невесты сделались маленькими, словно украшения на свадебном торте.

И вот тут уж зрители не выдержали, раздались ликующие крики, вся накопленная за время молчания энергия толпы разом выплеснулась, вышла из берегов.

Королевская свадьба началась.

Щит маговидения вращался во все стороны, стремясь запечатлеть, увековечить каждое мгновение праздника и ведя прямую передачу на все Леса. Внимательно прислушавшись, можно было даже расслышать восторженные крики, которые ветер доносил из соседних, ближних королевств – расстояния между ними, как вы сами знаете, в Лесах совсем не большие…

«Райен» отвернулся от невесты, под его мантией сверкнула золотая вспышка, запульсировала в том месте, где у него должно было бы находиться сердце. Он запустил руку под свою шёлковую рубашку и вытащил из-под неё светящийся кокон. Только мне одному известно, что было спрятано в этом коконе. Вы тоже хотите это узнать? Хорошо, скажу. Это был чёрный ским, замаскированный под Львиную гриву, – это, как вы помните, было Перо короля, считавшееся, если можно так сказать, моим соперником. Сейчас это «Перо» выползло из своего кокона – острое с обоих концов и светящееся как солнце – и повисло в ночном небе над раскрытой ладонью короля.

Из кончика «Пера» вылетела струйка сверкающей словно чистое золото пыльцы и принялась рисовать всякую милую чепуху – обнимающихся щенков и котят, целующихся голубков, пронзённые стрелой сердечки. Дети, которых немало было в толпе зевак, принялись прыгать, смеяться, тянуть вверх свои ручонки, пытаясь схватить эти валентинки раньше, чем они разлетятся в золотую пыль, оседающую вниз и посыпающую плечи и волосы зевак блестящими искорками. Софи захлопала в ладоши, словно зачарованная видом счастливых, радостных юных зрителей. (Возможно, это был самый явный признак того, что эта Софи оказалась такой же подделкой, как и её жених.)

Тем временем со своей парящей в воздухе сцены заговорил «Райен»:

– Сториан был хранителем равновесия в наших Лесах. Пером, которому мы верили, Пером, рассказывавшим истории, которые двигали наш мир вперёд. Так было до тех пор, пока Сториан навеки не опозорил себя ложью. Вы, конечно же, помните, как он называл «королём» Тедроса. Тедроса, который оказался трусом, мошенником, змеем. Тедрос больше не король, что бы ни говорил о нём Сториан. Теперь вы знаете правду и понимаете, что случается, когда мы даём Сториану полную свободу действий, отпускаем вожжи. Тогда мы становимся уязвимыми и беззащитными, теряем контроль над происходящим. Тогда нам подсовывают ложных кумиров, фальшивых идолов. Но Сториану не позволено будет впредь определять наше будущее, творить нашу судьбу. Наше будущее должно определяться волей Человека, способного прославить каждого из нас. Каждого. И сегодня вечером Человек становится Пером. Моим Пером. Я буду писать истории будущего. Я стану награждать тех, кто по праву заслуживает этого, и карать тех, кто должен быть наказан. Теперь сила Пера со мной, а это значит, что она отныне с людьми. С вами!

Под дружный рёв толпы Перо Львиная голова поднялось высоко в небо, засияв ярче, чем Полярная звезда. Софи вновь захлопала в ладоши, хотя взгляд её оставался по-прежнему пустым, ничего не выражающим.

Король крепче прижал её к себе и продолжил:

– Но до тех пор, пока Сториан существует, он продолжает таить угрозу для всех нас. Дайте ему силу, и он вновь начнёт вводить всех в заблуждение. Создаст новых Тедросов и преступников, подобных ему. Вот почему мы должны не просто отказаться от Сториана. Мы должны уничтожить его. Все королевства Бескрайних лесов уже отреклись от веры в старое Перо. Все, кроме одного. Сегодня эту связь разрывает последнее, сотое королевство, и пусть это станет прелюдией к нашей свадьбе. Последнее кольцо сгорит, и вся сила Пера, вся его власть над судьбой людей перейдёт ко мне. Сегодня вы получите не только новую королеву, – тут его глаза яростно сверкнули в темноте. – Сегодняшний вечер явит вам Единственного истинного короля!

Из острого кончика Львиной гривы вырвался сгусток голубого пламени – огненный шар сначала взмыл высоко в небо, затем резко спланировал вниз, пронёсся над головами зрителей и замер, повиснув перед строем охранников Камелота. Стоявший рядом с Кеем закованный в доспехи солдат сделал шаг вперёд. Голубые отсветы огня осветили морщинки вокруг его алчных глаз и выбивающиеся из-под шлема неопрятные грязные пряди волос. Внимательный читатель сразу догадался бы, что этот человек вовсе не охранник. Это был Берти! Да-да, бывший помощник Шерифа из Ноттингема, ставший теперь хранителем его кольца. В своих руках Берти держал чёрную бархатную подушечку, на которой лежало то самое кольцо, и отблески пламени играли на покрытой гравировкой стали.

Знаете, даже здесь и сейчас я продолжаю ощущать жар того пламени.

Толпа постепенно притихла, чувствуя величие наступившего момента, осознав, что с этой минуты все они тоже клянутся в верности Человеку, признают его волю над собой. Софи, казалось, на время вышла из своего оцепенения, словно проснулось, пробилось наружу какое-то спрятанное глубоко-глубоко в её памяти воспоминание.

– Последняя частица силы Сториана, – объявил король, указывая на кольцо Берти. – Последняя нить, связывающая Человека и Перо.

Берти вышел вперёд, остановился, не сводя глаз с короля.

«Райен» кивнул.

Моя душа в ужасе замерла.

Старый друг Шерифа повернул ладонь, и кольцо Ноттингема упало в пылающий голубым огнём шар.

Крак! Шшшш! Хлоп!

Кольцо бесследно исчезло.

Я лишился голоса, я лишился всего, я мог теперь лишь чуть слышно шептать.

И тут впервые за всё время лицо короля смягчилось, его властное выражение сменилось глубокой задумчивостью.

– Я клянусь с помощью моего Пера описывать эти Леса такими, какими они должны стать. Дам истории каждого из вас тот конец, которого он заслуживает. – Его взгляд остановился на декане Брунгильде, выхватил её из толпы. – Включая меня самого.

– Райен. – Декан прикрыла глаза и потянулась ближе к королю, чувствуя бегущий у неё по спине холодок.

– Он вас увидел! – лихорадочно забормотал Арджун, хватая декана за руку. – Райен вас помнит!

Декан на секунду отвлеклась, а когда вновь обернулась к королю, тот уже обращался к своей невесте.

– Колец больше не осталось. Как не осталось больше клятв, которые следует приносить, – сказал он, прикасаясь ладонью к щеке Софи. – Кроме одной.

Он медленно поднял взгляд.

На кончике Львиной гривы появились и соскользнули вниз два золотых кольца.

Одно плавно опустилось на ладонь королю.

Второе на ладонь его невесты. Перо Львиная грива ещё ярче засверкало в небе – свидетель бракосочетания, алтарь и Грааль в одном лице.

– Этим кольцом я обручаюсь с тобой, – сказал король, надевая кольцо на палец Софи.

Оставшаяся у меня сила иссякала на глазах, слова с трудом ложились на страницу, следующего удара им было уже не пережить.

Софи неотрывно смотрела в глаза «Райена».

– Этим кольцом я обручаюсь с тобой, – лишённым выражения голосом повторила она и, не колеблясь, надела кольцо на его палец.

– В таком случае властью Пера – Человеческого Пера, – произнёс жених, – я прошу Львиную гриву скрепить узы нашего брака. Объявить Софи моей королевой. И провозгласить меня, Райена из Камелота, Единственным истинным королём этих Лесов!

Перо Львиная грива разгоралось всё ярче и ярче, впитывая утраченную мной силу. Внезапно оно ожило, стало мной, передало украденные у меня силы в руки этого короля. На ночном небе его Перо нарисовало корону для королевы, пять украшенных алмазами лент, увенчанных кольцом из королевских лилий…

Внезапно нарисованная корона по воле короля сделалась настоящей, сделанной из золота и алмазов, и опустилась на голову Софи. Софи прикоснулась к короне, на её руках заиграли ослепительные отблески алмазных граней. Мимо пронёсся какой-то странный пузырь света, и Софи, повернув голову, какое-то время провожала его глазами, пока не вспомнила о том, на чём должна была сосредоточиться – на толпе, скандирующей её имя… на почти завершившейся церемонии бракосочетания с королём…

А внимание самого короля было сейчас целиком приковано к Перу – ожившему, заигравшему сотней язычков пламени. Глаза короля торжествующе светились.

Кольца были уничтожены.

Королева получила корону.

Пророчество полностью сбылось.

Подняв вверх руки, король протянул руки к Львиной гриве, к Перу, ради которого он грабил, предавал и убивал, к Перу, которое могло теперь сделать явью любые его мечты и желания. Король взял Перо в руки, впитывая в себя его силы, его бессмертие, и из его горла вырвался дикий, улетевший в небо рёв, но тут…

Перо внезапно погасло, вновь стало лишь холодным куском металла в руках короля.

Исчезла с головы Софи надетая на неё корона.

И корона с головы самого короля исчезла тоже.

И обручальные кольца исчезли, словно и не было их никогда.

В саду замерла потрясённая до глубины души толпа.

Софи вышла из оцепенения и уставилась на жениха.

«Райен» застыл на месте, до боли стиснув зубы.

А я здесь, в башне моей Школы, почувствовал тепло, согревшее мою остывающую сталь.

Ну, вы же сами знаете, что одно кольцо всё ещё оставалось, не так ли?

Кольцо, которое предотвратило полный переход моих сил в чужие руки. Кольцо, о котором не знал этот король.

И оно находилось ближе, чем он мог предположить.

Теперь последний лебедь на моей стали начал расправлять свои крылья – всё сильнее, сильнее, словно стремясь заменить одним собой всех других, погибших в огне лебедей, заменить все остальные, отказавшиеся от своих колец, королевства.

Небо над замком Камелот пронзила серебряная молния, ударила в статую Райена, и вниз посыпались обломки ледяной сцены. Люди в толпе завопили, пригнулись, прикрывая головы…

Замёрзший пруд грохнулся на землю, от удара жених и невеста разлетелись в разные стороны. Вслед за ними в зевак полетели осколки льда.

– Берегись! – крикнул Кей, бросаясь к Софи, чтобы прикрыть её своим телом…

Остатки статуи Райена с грохотом рухнули на землю у них за спиной, моментально превратившись в груду мусора.

А затем всё замерло, всё затихло в королевском саду, наполнившемся запахом льда и огня.

Затем зрители – взрослые, дети и самые разные создания Лесов – медленно начали выползать из своих укрытий.

Кей приподнял голову. Софи, свернувшись калачиком, лежала под ним, взгляд у неё был диким, как у человека, который не помнит, кто он такой, и не понимает, как он здесь оказался. Она посмотрела на короля, лежавшего ничком возле того, что осталось от его статуи, сжимая в руке Львиную гриву. Увидев «Райена», Софи сосредоточенно нахмурилась, но…

Но тут у короля с пояса сам собой сорвался Экскалибур – меч ракетой взмыл в воздух, пролетел высоко над замком, сверкнул кончиком не хуже, чем Перо, а затем вернулся, ринулся вниз и глубоко вонзился в оставшуюся от королевской статуи груду мусора. Теперь Экскалибур стал напоминать стоящий на чьей-то могиле крест. Пока король и его принцесса следили за перемещениями меча, вокруг них самих постепенно начала скапливаться толпа, в ужасе онемевшая и застывшая на месте, когда в небе вдруг появился и с похожим на орудийный выстрел треском развернулся пергаментный свиток, покрытый выцветшими от времени строчками и скреплённый государственной печатью Камелота.

Полная Луна осветила свиток молочно-серебристыми лучами, и с неба раздался грозный, громовой голос короля Артура:

– Первое испытание было пройдено.

Экскалибур был вытащен из камня.

Был назван новый король.

Но на корону претендуют двое.

Меч возвращается в камень, потому что истинным королём может стать только один из них.

Кто именно?

У будущего, которое я видел, есть много вариантов…

Поэтому, согласно моей воле, никто не может быть объявлен новым королём до тех пор, пока не закончится всё испытание.

Турнир королей.

Три теста.

Три вопроса, на которые нужно найти ответ.

Гонка до самого финиша.

Моё последнее коронационное испытание.

Экскалибур коронует победителя, и он же отсечёт голову проигравшему.

Первое испытание начинается. Приготовьтесь…

Свиток рассыпался и исчез, словно пыль на ветру. Рукоять намертво застывшего в каменной груде меча блестела в лунном свете.

Новый алтарь.

И новый Грааль.

Над садом повисла звенящая тишина. Зрители – знакомые и незнакомые друг с другом – ошеломлённо переглядывались, не зная, что сказать. Ученики из Дома Арбед смотрели на своего декана, но и у неё не было слов. Лишились дара речи и приехавшие на торжество правители королевств – императрица из Путси, королевы из Махадевы и Жан-Жоли, короли из Фоксвуда, с Кровавого ручья и многие другие. Все они стояли посреди осколков льда, не в силах поверить тому, что только что услышали своими собственными ушами. Даже отсутствующий взгляд Софи исчез, она прищурилась, её душа всё сильнее, всё неудержимее рвалась наружу из темницы, в которую была заточена…

А затем все они увидели завозившуюся, поднявшуюся с земли фигуру, принявшуюся карабкаться по склону каменной груды. Это был король – грязный, лишившийся короны, с зажатым в руке холодным Пером Львиная голова, с пылающими от гнева и унижения щеками. Забравшись на вершину, он ухватился свободной рукой за рукоять Экскалибура и со всей силой потянул.

Меч не шелохнулся.

Король спрятал Перо за пазуху, потянул меч теперь уже обеими руками, но результат оказался тем же. На лбу у короля выступили капли пота. Он поднял глаза к небу, с которого совсем недавно раздавался голос короля Артура…

– Два короля? – с издёвкой бросил он. – Два короля? Что это ещё за грязные фокусы? Я вытащил Экскалибур из камня. Я король! Я! Кто смеет бросить мне вызов? Кто этот второй?

Неведомо откуда прилетел водянистый шар, с ходу врезался в короля. Следом явился второй шар, и вместе они свалили короля с вершины каменной груды. После этого шары начали раздуваться, и всё больше становились спрятанные внутри них фигурки. Достигнув нормальных человеческих размеров, они вытянули руки, прорвали оболочку шаров и вышли наружу. Тедрос в облепившей его мускулистую грудь влажной рубашке встал на вершине каменной груды, рядом с ним – его принцесса.

– Я этот второй, – объявил Тедрос. – А грязные фокусы… Для начала мне очень интересно было бы узнать, как вообще мог попасть этот меч в руки Змея.

Затем сын Артура поднял свою руку вверх, и у него на пальце в лунном свете блеснуло стальное кольцо.

– Последнее из ста колец цело, оно не уничтожено. И это кольцо Камелота. Кольцо моего отца, – голос Тедроса окреп и громом раздавался сейчас над всеми окрестностями замка. – Я наследник Артура. Я король.

Жители Лесов затаили дыхание, нерешительно переводя взгляд с одного короля на другого и обратно. Софи тоже не двигалась с места, хотя её тело рвалось побежать к своему жениху… своему королю. Стоя на коленях посреди раздавленных роз, она посмотрела на Кея, и у него был такой же странный взгляд, как тогда, в замке, когда он сопровождал её на пресс-конференцию. Затем Софи медленно подняла глаза на стоящего на вершине каменной груды Тедроса. Кей знал этого парня… и она… она тоже его знала…

– Ты слышал слова короля, – сказал Тедрос, глядя сверху вниз на своего соперника. – Экскалибур возвратился в камень. Корона тебе больше не принадлежит, – отрезал он. – Три испытания. Меч коронует победителя. Игры закончились. Больше никакого обмана и лжи… И пусть турнир королей начнётся.

Лёжа на животе, «Райен» уставился на принца, и в его лице на мгновение что-то дрогнуло. Промелькнул страх.

Промелькнул и тут же исчез.

– Убей его, – приказал король, обращаясь к Кею.

Взгляд Кея стал жёстким, неумолимым. Вместе со своими пиратами капитан гвардии бросился к Тедросу, но надетое на палец принца кольцо вспыхнуло, и вокруг принца появился защитный шар, укрывший его внутри.

– Хватай Софи! – крикнул Тедрос Агате.

Но Агата и так уже упорхнула, подлетела к лучшей подруге и заключила Софи в объятия. Белое платье, чёрное платье – они слились вместе, словно два лебедя. Встретились две пары глаз – тёмные, как ночь, и светлые, как вода. Подруги смотрели друг на друга и не могли оторваться. Две половинки единого целого, как Добро и Зло, Парень и Девушка, Старость и Юность, Правда и Ложь, Прошлое и Будущее – они навечно, неразрывно были связаны между собой. Софи ахнула, её щёки порозовели, зажёгся огонь в глазах…

Зажёгся и тут же погас – резко, мгновенно, словно кто-то захлопнул приоткрывшуюся дверцу. Софи схватила Агату и повалила на землю.

Приподняв голову, Агата увидела на лестнице позади Софи двух сестёр Мистраль – размахивая руками, они, словно марионеткой, управляли движениями её подруги. Софи подхватила с земли острый, как кинжал, осколок льда. Сёстры Мистраль, ухмыляясь, взмахнули ладонями. Софи набросилась на Агату, занесла ледяной клинок, целясь им в сердце лучшей подруги, но…

Но он застрял в упругой водяной стенке, всего лишь на какой-то волосок разминувшись с сердцем Агаты.

Какое-то очень короткое время Агата слышала только гулкое, частое биение своего сердца. Затем почувствовала на плече оттащившую её назад руку принца, поняла, что они оба находятся под защитой созданного рыбками желания пузыря, в полумраке которого, словно талисман, поблёскивает кольцо короля Артура. Позади пузыря открылся портал, показались серые воды озера… его просторные заснеженные берега… и три тёмные тени в отдалении на этом белом фоне.

Однако Тедрос по-прежнему не сводил взгляд с Софи. Сквозь прозрачную стенку пузыря он видел, как она, словно дикий зверь, оскалила зубы и всё била, била зажатым в кулаке ледяным кинжалом по водянистому шару, но если и оставила в нём трещинку, так шириной с волосок, не больше.

«Райен» подошёл к Софи сзади, мягко обнял, остановил руку принцессы. Софи обернулась, и взгляд её наполнился любовью – бедная девочка целиком и полностью находилась под влиянием его чар.

– Что ты с ней сделал? Чудовище! – воскликнула Агата, по щекам которой катились слёзы. – Монстр! Что ты сделал с моей подругой?

Монстр её слова проигнорировал, он не сводил своих глаз с Тедроса. На свадебном мундире «Райена» зашевелился крохотный ским, которого невозможно было разглядеть никому из зрителей, и скользнул в проделанную Софи трещинку…

Тедрос моментально схватил скима и зажал его в кулаке.

И тут ским заговорил голосом Змея, но при этом так, что слышать его могли только принц и Агата…

– Твоя хилая магия не сможет защитить тебя от того, что надвигается, – с издёвкой сообщил ским. Снаружи, за прозрачной стенкой пузыря, на Тедроса злобно смотрел хозяин скима. – Ты сопливый трус. Ты смазливый идиот. Ты никакой не лидер. Никто во всех Лесах не пойдёт за тобой. Неужели ты мечтаешь победить меня, дурачок?

– В честном поединке? Конечно, – вспыхнул Тедрос, глядя на своего соперника. – А что касается Лесов, то скоро все их обитатели узнают о том, что их так называемый «король» вовсе не тот, за кого себя выдаёт.

– Да ну? – пропищал ским. – Так они тебе и поверили! Все же знают, что Тедрос бунтовщик. Что Тедрос – это Змей.

– А мне и говорить ничего не придётся. Просто все увидят, как Экскалибур снесёт твою голову с плеч, и сказочке конец, – сквозь зубы процедил принц, ещё крепче сжимая в кулаке скима. – Я приду к финишу первым. Я выиграю этот турнир. Меч меня коронует, не тебя.

– Как в прошлый раз, да? Нет, он никогда не позволит тебе стать королём, потому что у тебя никаких данных для этого нет. Ни-ка-ких. Ты – ноль, вот ты кто.

– Я сын Артура, – всё сильнее закипая от гнева, ответил Тедрос. – И я его наследник.

– У сказочки твоей только один конец может быть, – холодно заметил ским. – Ты умрёшь, и все о тебе сразу же забудут. Это кольцо, считай, у меня в руках. А значит, и вся власть, всё могущество Сториана тоже мои. А ты будешь просто… стёрт вместе со всеми, кого любишь, вот и всё.

– На финише я тебя сделаю, – клятвенно пообещал Тедрос.

– Я тебя намного раньше прикончу, – хладнокровно возразил «Райен».

– Я вижу тебя насквозь, Яфет, – сказал Тедрос, глядя в чёрные зрачки Змея. – Точно так же, как раскусил тебя твой брат перед тем, как ты убил его и присвоил его имя. В то, что Райен был сыном Артура, я поверить ещё могу. У него, по крайней мере, душа была. Он, как ни крути, хотел творить Добро. Но разве может быть моим братом такая тварь, как ты? Разве может быть сыном моего отца такое чудовище?

– А разве это и так не ясно? – ответил ским.

Змей ухмыльнулся, прижался лицом к стенке, и внутрь шара проник его отравленный, зловещий шёпот:

– Я не его сын.

Эти слова ударили Тедроса словно молотом в грудь. Он с наслаждением раздавил скима, стряхнул с руки то, что от него осталось, и хрипло спросил:

– Так кто же ты?

Но ответа не дождался, потому что Агата утащила его назад, сквозь портал. Ледяная озёрная вода наполнила лёгкие принца, а его вопрос всё продолжал и продолжал эхом раздаваться в навалившейся со всех сторон тьме.

5 ✦ Агата ✦ Бумажная метель

Лучшая подруга и раньше уже пыталась убить её.

В первый год учёбы в Школе.

А потом ещё и на третьем курсе.

Что поделать, ведь Софи, в конце концов, была ведьмой, а Агата – принцессой.

«Но на этот раз всё было иначе, – думала она, захлёбываясь в ледяной воде. – Потому что тот, кто только что пытался убить меня по ту сторону портала… Нет, это не была Софи».

Агата вынырнула на поверхность озера и жадно вдохнула морозный воздух. Поискала глазами Тедроса, поморгала залитыми водой глазами и только после этого заметила три тёмные фигуры на берегу Авалона. Они что-то кричали ей, но Агата уже вновь была под водой, искала своего принца в серых глубинах озера. А ведь она же держала его за руку перед переходом, держала! А потом отпустила, её отвлекли тревожные мысли, страх за Софи, и вот…

Агата смотрела в одну сторону, в другую, но нигде не видела Тедроса, озеро было бездонным, бескрайним и пустым.

Она вновь вынырнула на поверхность, чтобы набрать в грудь воздуха.

– Тедрос! – крикнула Агата, и её голос эхом разнёсся над озером.

– Агата! – окликнула её с берега Николь.

– Где Тедрос? – спросила Агата.

– Его не видно! – крикнул Хорт.

– А с тобой его, значит, нет? – заволновалась Гиневра.

Агата вновь нырнула, чувствуя, как её всё сильнее охватывает паника. Неужели она могла оставить Тедроса там? Принялась переживать за Софи и оставила? Она развернулась под водой, яростно подгребая руками и ногами…

Впереди замигали сверкающие огоньки, похожие на россыпь мелких жемчужин.

Навстречу Агате неслась стая рыбок желания, внутри которой находился Тедрос. Стая налетела, прихватила с собой Агату и вынесла её вместе с принцем на берег озера. Промокшие и промёрзшие насквозь, они повалились в обнимку, а рыбки сделали в воздухе изящный пируэт, снова ушли под воду и исчезли в глубине озера.

Агата, облегчённо вздохнув, ухватилась за своего принца, а Тедрос тем временем продолжал и продолжал повторять свой вопрос:

– Так кто же он? Кто?

– Мы слышали, что он сказал, – ответил подбежавший к ним Хорт. – Змей…

– Что? Как вы-то здесь могли его слышать? – озадаченно спросила Агата.

– Да, мы оба с ним слышали, – подтвердила присоединившаяся к своему другу Николь. – Что он не твой брат. И не сын Артура.

– Но только чей он в таком случае сын, вот вопрос, – сказал Хорт, игнорируя недоумённый взгляд Агаты. – Кровавый кристалл сказал нам, что Райен и Яфет были сыновьями Эвелин Садер и короля Артура. Кровь Райена солгать не могла. Что же мы тогда упустили? Яфет сказал что-нибудь ещё? Мы, например, ничего не слышали…

– Не слышали потому, что ты всё время переводил картинку на Софи, – ворчливо заметила Николь.

– Картинку? Маговидение? – удивился Тедрос.

– Мы видели, как Леди Озера открыла свой портал. Это случилось, когда раскололся хрустальный шар. Портал, который вёл в её тайное убежище. Прежде чем портал закрылся, я успел наложить заклинание маговидения, которому научила нас Эстер. Оно позволило нам следовать за вами, мы всё видели и слышали так, будто рядом находились. Наблюдали за тем, что происходило на могиле короля Артура, затем видели вас у пруда с рыбками желания, ну и так далее, вплоть до того момента, когда голос с неба объявил о Турнире королей.

– Даже странно, что мы смогли что-то увидеть кроме личика Софи, – ехидно вставила Николь.

– Странно прежде всего, что ты не оценила по заслугам того, как я додумался применить это заклинание, – парировал Хорт. – А Софи… Видишь ли, я просто пытался увидеть и понять, что сделал Змей с моей подругой. И увидел, что она под влиянием чар. Рассмотрел, как сёстры Мистраль управляли Софи, когда заставили её напасть на Агату.

– Я не знала, что сёстры Мистраль владеют магией, – сказала Агата, уже достаточно пришедшая в себя, чтобы её мозг начал нормально работать. Она внимательно посмотрела на Хорта, на его бледное, остренькое, как у хорька, личико, светлые, словно выгоревшие, волосы, на то, как он стоит, покосившись набок, рядом со своей подругой, пышные чёрные локоны которой припорошены снегом. – Они никогда раньше не использовали магию. Никакую. И потом, владей сёстры магией, разве они дали бы Тедросу упечь их в темницу?

– В подземельях Камелота использовать магию нельзя, там всё блокировано, – напомнила Гиневра. Она прибыла на плече феи Динь-Динь, просиявшей, увидев Тедроса. – Впрочем, я вообще не могу припомнить, чтобы сёстры владели какой-нибудь магией, а ведь мы их очень долго знали, много лет.

– Но как же тогда они могут держать Софи под контролем? – не унималась Агата.

– А как мог Артур подарить Тедросу кольцо спустя столько времени после своей смерти? Откуда он узнал, что оно необходимо Тедросу? Как мог Экскалибур вновь вернуться в камень после того, как его оттуда вытащили? – ответила мать принца, наклоняясь, чтобы прикоснуться кончиком пальца к гравировке на стальном кольце своего сына. – Если посмотреть со стороны, все эти вещи кажутся совершенно невозможными. Но магия существует по своим собственным законам. У неё есть свои секреты. Так что если три сестры держат Софи под своим контролем, нам просто нужно будет разгадать эту загадку и понять, в чём там секрет.

– Я видел только двух сестёр, – заметил Хорт.

– И я тоже, – подтвердила Николь.

– В таком случае третья сестра ещё чем-то занята, – предположила Гиневра. – Вообще-то, без особой причины сёстры Мистраль всегда стараются держаться втроём.

Динь-Динь не сводила с Тедроса влюблённых глаз, но он смотрел не на неё, а на Агату.

– Софи едва тебя не убила, – сказал он и судорожно вздохнул, вновь переживая тот ужасный миг. – Она была такой… Её ничто в ту секунду остановить не могло…

– К счастью, очень вовремя открылся портал, – согласилась Агата, обводя взглядом своих друзей. – Как только я увидела вас, то поняла, что мы можем вернуться.

– Ты смогла увидеть нас? – побледнела Гиневра. – Оттуда? Из Камелота?

– Да, а что такого? – спросила Агата.

– Змей был в считаных сантиметрах от тебя, – выпрямилась мать Тедроса. – Если ты смогла увидеть нас сквозь портал, то, значит, и он тоже мог. Ты же слышала его: турнир – не турнир, а он хочет вашей смерти и будет вас искать. Нам нужно уходить отсюда. И как можно скорее.

– А разве кольцо Камелота не защитит Тедроса? – спросил Хорт. – Так, как оно там это сделало? Ведь если бы не кольцо, Змей убил бы его.

– Неужели ты думаешь, что я не могу сам справиться с этим подонком? – презрительно бросил Тедрос. – Что мне для этого обязательно помощь кольца потребуется?

– Э… это не совсем то, о чём я говорил, но если ты так уж настаиваешь, то… да, – ответил Хорт.

– Какой бы ни была сила, которой обладает кольцо, рыбки желаний знали, как получить к ней доступ. Мы же этого не знаем, – сказала Гиневра, направляясь к лестнице. – Знаете, я бы не стала так уж сильно полагаться на кольцо. Оно, как и все остальные кольца, прежде всего тесно привязано к Сториану, и хотя мы с вами – последние защитники Пера, кольцо не может склонить его к тому, чтобы переписать историю в нашу пользу. Сториан ни от кого не зависит и никому не подчиняется, это непреложное правило. Именно поэтому Яфет так сильно хочет заменить его другим Пером, тем, которое будет послушно исполнять его волю. И потом, если даже кольцо и сможет защитить Тедроса, то как же быть с Агатой и со всеми нами? Нас-то оно не защитит, так ведь?

– Она права, – тяжело дыша, согласился Тедрос, таща за собой к лестнице Агату.

Следом за ними трусили Хорт и Николь.

Пока Тедрос помогал своей принцессе взбираться по лестнице, кольцо его отца всё сильнее согревало ладонь Агаты. В какой-то момент Агата посмотрела вниз, захотела бросить прощальный взгляд на притихшее озеро и его пустынный берег.

И тут она увидела её.

Леди Озера оставалась под поверхностью воды и сквозь неё, как сквозь стекло, наблюдала за тем, как покидают её владения незваные гости. Взгляд Агаты надолго застыл, встретившись с взглядом чёрных, широко распахнутых глаз хозяйки здешних мест. Затем Леди Озера запрокинула лысую голову, опустилась на глубину и исчезла в тёмно-серой воде.

Руке Агаты сразу стало зябко в ладони её принца.

Она никогда прежде не видела отражения этого чувства на обычно бесстрастном лице Леди Озера.

Чувства, хорошо знакомого Агате.

Чувства, которое она сама испытывала в эту минуту.

Страх.

– Не могли бы они лететь быстрее? – шёпотом спросила у Тедроса Агата.

Они вместе с Хортом, Николь и Гиневрой находились внутри кокона, образованного роем фейри.

Услышавшая это Динь-Динь ответила сердитым ворчанием. Её крылышки, как и крылышки остальных фейри, теперь едва светились, чтобы замаскировать кокон на фоне ночного неба.

– Динь говорит, что пока нас не было, она отпускала своих фейри подкрепиться, – пояснил Тедрос. – А единственная еда, которую можно найти на Авалоне, – это зелёные яблоки, которые растут прямо на камнях. Должно быть, все фейри сейчас слегка пьяны от избытка сахара.

Рой фейри тем временем удалялся от ворот Авалона, унося с собой пассажиров, сидящих внутри их кокона, словно котята в переноске.

С тем, что нужно как можно скорее убираться с Авалона, были согласны все пятеро членов команды, однако у каждого из них было своё представление о том, куда им следует направляться и что они должны делать дальше.

– Летим в Живую библиотеку, – предложил Тедрос.

– На холмы Пиффлпафф? – переспросил Хорт. – В страну сахарной ваты?

– Там мы сможем найти ответы, – продолжал настаивать Тедрос, обращаясь за поддержкой к Агате. – Тот свиток с объявлением Турнира королей… Мы же видели, как мой отец пишет его, помнишь? Ну, когда запрыгнули в хрустальный шар и вовремя успели вернуться из него. Отец сидел за своим столом. И писал что-то на двух карточках. На одной было написано моё первоначальное коронационное задание. Что написано на другой карточке, мы не знаем. Там должно быть второе моё задание! А это значит…

– Погоди. Откуда он мог знать, что потребуется второе задание? – прервала его Николь. – Откуда он мог знать, что ты провалишь первое испытание?

– У меня тот же самый вопрос, – задумчиво произнесла Агата, глядя на Николь. – Правда… в том объявлении о турнире была одна фраза…

– Та самая, которая на первый взгляд кажется бессмыслицей? – моментально подхватила Ник. – «У будущего, которое я видел, есть много вариантов…»

– Возможно, ему что-то было известно, – предположила Агата. – Или даже не что-то, а всё, что должно случиться.

– Артур не был провидцем, – возразила Гиневра.

– Не нужно быть провидцем, чтобы знать о том, что у тебя есть внебрачный сын, который рыщет вокруг да около, – заметил Хорт. – И он может бросить вызов твоему законному сыну, когда придёт время делить трон.

– Но Змей сам сказал, что он не сын Артура, – напомнила Николь.

– Постойте. Главное – это то, что мой отец заготовил вторую карточку с условиями турнира, – успокоил их Тедрос, продолжая втолковывать свою точку зрения. – Мы не знаем, что это за испытания, но в Живой библиотеке на холмах Пиффлпафф хранится полный архив сведений о моём отце. Там можно найти всё о его школьных годах, о занятиях с Мерлином, даже о том времени, которое он провёл у сэра Эктора и сэра Кея, прежде чем вытащил из камня меч и стал королём. Папа тщательно хранил свой архив на тот случай, чтобы мне было куда пойти, если что-то вдруг случится с ним самим. Место, где я мог бы по-прежнему чувствовать себя рядом с ним… Библиотека может подсказать, какие испытания ждут меня впереди. Узнав это, я смогу как следует приготовиться к ним. Нет, как хотите, а начать нужно с Живой библиотеки, это самое лучшее место.

– Слишком рискованно, – возразила его мать. – Король холмов Пиффлпафф и его стража сейчас на стороне Яфета. Они наверняка очень строго охраняют старинные файлы в Живой библиотеке. А кроме всего прочего, если у тебя есть вопросы насчёт твоего отца, ты можешь задать их мне. Я на них не хуже любого архива тебе отвечу. Артур от меня ничего не скрывал. Он доверял мне.

– Доверял… Интересно, до или после того, как вынес тебе смертный приговор? – пробормотал Тедрос.

– Довольно, Тедрос. Я просто пытаюсь помочь тебе остаться в живых, – сухо ответила Гиневра. – Но если тебе неприятно видеть меня здесь, только скажи, и я тут же уйду.

– Твоя мать права, – сказала Агата, беря принца за руку. – Библиотека может оказаться западнёй. Смертельно опасной ловушкой.

– А я, значит, всё ещё беглый преступник, – вспыхнул Тедрос, отдёргивая свою руку. – Даже после того, как Экскалибур вернулся в камень. Даже после того, как исчезла корона с головы Яфета. Даже после того, как голос самого отца возвестил всем из могилы, что я имею право претендовать на его трон. – Щёки принца покрылись красными пятнами. – По-моему, после этого в некоторых странах должны теперь задуматься о том, кто же теперь король? Некоторые правители должны понять, что Яфет – это Змей, и встать на мою сторону…

Над поверхностью Дикого моря словно комета сверкнула яркая вспышка.

На небе загорелось новое сообщение от Львиной гривы.

– О нет, – простонал Хорт.

То же самое подумала и Агата, с тяжёлым сердцем читавшая написанные Пером строки.

«Тедрос думает, что он может украсть корону. Но людей не обманешь. Люди знают, что у них есть только один король. Это Райен. Народный король. Вместе мы победим. Во имя Льва! Во славу Лесов!»

– Мы? – переспросил Тедрос.

– Он привлекает народ на свою сторону, – пояснила Агата. – Спешит это сделать до начала Турнира королей.

– Не людям выбирать победителя. Это гонка для двоих, и кто-то просто финиширует первым, – поморщился её принц. – Тот, кого затем коронует Экскалибур.

– Но мы не знаем, какими будут задания, – сказала Агата. – Если народ будет на стороне Яфета, это может помочь ему. В этом случае тебе придётся сражаться уже не против одного Яфета, но против всех Лесов.

– Это жульничество! – возмутился Тедрос. – Экскалибур не станет короновать мошенника!

– Но однажды он уже сделал это, – заметила его принцесса.

– Выходит… – промолвил Тедрос, задрав голову в небо, на котором горели золотом строки послания Змея. – Выходит, я могу честно пройти все испытания, а в конце… потерять свою голову?

– Яфет может иметь на своей стороне Леса, но зато у тебя есть мы. Твоя семья. Твои друзья. Люди, по-настоящему преданные тебе, – попыталась подбодрить его Агата. – Мы найдём путь к победе.

– Просто мы должны до поры до времени обеспечить твою безопасность, – сказала Тедросу Николь. – Турнир турниром, а ведь Змей точно за твоей головой охотиться станет.

– Есть немало способов потерять голову, немало, – съязвил Хорт, за что Динь-Динь немедленно укусила его.

– Ты хорошая девочка, Динь, – похвалил её Тедрос.

И тут похожий на хорька Хорт принялся вдруг убеждать всех, что ради безопасности Тедроса всем им лучше всего возвратиться в Гномию, в подземное убежище…

– …ага, где мы должны будем остаться навечно, потому что скимы Змея выследят нас, как в прошлый раз, обложат со всех сторон прикрывающий вход в Гномию пень и будут терпеливо ожидать, пока мы вылезем, – перебила его Николь.

– Вот просто обязательно тебе обгадить любое моё предложение, – проворчал Хорт. – Ну, хорошо, а что ты сама предложишь?

– А я предлагаю возвратиться в Школу Добра и Зла, где мы можем собрать студентов и преподавателей и как минимум создать надёжную линию обороны, – не задумываясь, ответила его подруга.

– Нет-нет-нет, – замахала руками Агата. – Школа – это самое первое место, куда ринутся искать люди Яфета. И на этот раз уже не будет Шерифа с его волшебным мешком, чтобы спасти нас.

Внизу у них за спиной раздался сухой треск…

В просветах между фейри Агата увидела отряд из двадцати вооружённых всадников, в грохоте копыт несущийся по снежному насту к воротам Авалона.

Хмельные от сахара фейри встряхнулись, встревожились, поднялись выше в небо, окончательно погасили свои крылья, чтобы лучше скрыть сидящих в коконе пассажиров, и прибавили ходу.

– Задержись мы на несколько минут, и нам крышка, – нервно выдохнул Тедрос.

Опасности вроде бы удалось избежать, однако никакого облегчения от этого Агата не чувствовала. Люди Яфета уже вышли на охоту. Это означало, что Тедрос должен не просто выиграть три состязания у коварного Змея, а ещё и думать о том, как ему вообще живым до финиша добраться. У неё болезненно сжалось сердце. Ах, если бы она могла пройти эти испытания вместо него! Если бы только могла защитить его…

Агата постаралась как можно скорее подавить эту мысль. ...