Марик Лернер Практическая уфология

© Лернер Марик, 2020

© Художественное оформление серии, «Центрполиграф», 2020

© «Центрполиграф», 2020

Эписодий^[1]. Куда приводит случайность

– Куда идём мы с Пятачком, большой-большой секрет», – пробурчал Игорь привязавшуюся детскую песенку, направляясь напрямик через пустырь.

Теоретически это тоже черта города, а фактически – самая настоящая деревня, и даже прямой дороги не имеется. Проще махнуть через неглубокий овраг, благо на улице теплынь и дождей давно не случалось. Перемазаться в грязи не удастся, и можно обойтись без привычного бушлата и сапог. Всё же неудобно в гости к женщине являться чумазым. С другой стороны, наряжаться тоже смысл отсутствовал. Наталья была симпатичной матерью-одиночкой, и гуляли они, как это называлось по-здешнему, не первый месяц. Жениться или переезжать Игорь не собирался. Цветы с вином и конфетами – давно пройденный этап, и Наталья уже перестала посматривать с ожиданием. Нет, ну на черта ему чужой отпрыск на шее? Может, когда-нибудь он заведёт своих, но точно не с ней.

Бодрым шагом спустился в овраг по тропинке и лишь в последний момент притормозил, услышав непонятную возню. В полумраке – луна скрылась за облаками – Игорь не сразу сообразил, куда влетел, чуть не споткнувшись о лежащего ничком человека. Лица видно не было, но тёмная струйка, вытекающая из-под тела, и поза оказались крайне неприятным сюрпризом, невольно вызвавшим матерную фразу. Двое здоровых мужиков крутили противника, ещё один участник, прямо на глазах, двинул того в живот. Схваченный захрипел, сгибаясь, но обнаруживший случайного свидетеля бандюк издал невразумительный возглас по адресу нового человека. Драчун повернулся и двинулся на Игоря скользящим шагом. На руке у него было нечто, напоминающее шипастый кастет.

– Эй, – сказал Игорь, скорее озадаченно, чем испуганно. Он с детства неоднократно дрался и, хотя ни в каких секциях сроду не занимался, кое-что умел. Случается, просто так не разойтись, а прогибаться перед мелкой шпаной не привык. Повзрослев, научился кланяться начальству, но то иное. Деньги и личные обиды – очень разные вещи. – Я не при делах. Просто иду мимо. Можете пинать приятелей сколько угодно.

Вряд ли имелся смысл в подобных заверениях, оппонент был зол и агрессивен. Молодой, крепкий и мускулистый явно предпочитал решить проблему кардинально. Кулак прошелестел рядом с головой, и Игорь едва успел уклониться, ответив левым прямым по лицу. В драке нет ничего болезненней мощного удара в нос. Хрящ треснул, кровь хлынула на одежду. Парень взвыл и, закрывая лицо руками, попятился.

Добивать было некогда. Ещё один герой уже мчался в атаку с немалого размера кривым ножом. Этого встретил ударом под дых, отчего придурок потерял кураж, сложившись пополам и давясь рвотой. Отскочив, Игорь двинул ногой по яйцам частично оклемавшегося первого, шедшего на него с перекошенной рожей и расставленными руками. Наверное, хотел задавить на манер медведя, да не на того нарвался. Игорь развернулся, довольный результатом, собираясь пугнуть последнего, и обнаружил у того в руке большой блестящий револьвер. В марках он не разбирался и изучать внимательно не собирался, мгновенно метнувшись в сторону.

Грохнул выстрел, и пуля цвиркнула где-то рядом. Точно не травматический пугач. Это уже было из ряда вон. Оружие в посёлке было у многих. Лес недалеко, и охотились, но чтоб стрелять в человека во время драки? Чужаки долбаные. Снова пламя и грохот выстрела, но теперь они сопровождались ещё и громким воплем. Побитый оказался не промах и тоже вступил в дело. Он вывернул руку стрелку, из-за чего тот промахнулся, выпалив в небо, и уже на глазах Игоря довёл дело до конца, сломав бандиту кость с сухим треском. Вопль прекратился, как отрезанный, – бандит потерял сознание.

Игорь встал, чувствуя облегчение. Всё же воевать он не собирался, а с такого расстояния и при плохом освещении промахнётся исключительно слепой. В общем, в расчёте они. Сопротивлявшиеся помогли друг другу. Так и собирался сказать, подходя к мужику, и лишь в последний момент нечто насторожило в его глазах. Увернуться от удара рукояткой не успел и провалился в беспамятство.

Плохо покрашенный потолок с потёками. Лампочки нет, зато маленькое окошко с решёткой без стекла. Вместо кровати – натуральные нары. Ни подушки, ни одеяла или матраца. Дверь с глазком. Пусть не металлическая, но идеально соответствующая виденным в кино. Лично проверять не доводилось. Даже в детстве пронесло по касательной, несмотря на бурную жизнь. Тюрьма. Камера. Почему-то без умывальника и унитаза. В углу ведро – запашок чувствуется, не иначе параша. На стенах какие-то странные надписи. Ни цифр знакомых, ни букв. То есть нечто смутно напоминающее греческий, как видел на Кипре, но начертание странное и больше похожее на арабские каракули.

Башка болит, но ничего серьёзного, разве кожу содрало. В голове у нас не мозг, а крепкая кость, и это ерунда. Гораздо важнее, где Игорь находится и как сюда попал. Мозги не отшибло. Всё прекрасно помнил. И о драке, и чем она закончилась. Ну, вырубил его тот козлина, но ведь ещё тащить куда-то должны были? Сколько ж времени прошло, раз солнце под таким углом светит? Часов двенадцать-пятнадцать, не меньше. Это явно не виденный пару раз внутри и снаружи поселковый обезьянник в полиции.

Что происходит-то? Надо бы постучать в дверь и поинтересоваться конкретной обстановкой, однако категорически не хотелось привлекать внимание. К своей интуиции Игорь привык прислушиваться и доверять ей. Кому надо, сами придут. В конце концов, за ним ничего особенного не числится. Бандиты напали на обычного гражданина, и он защищался. А что там за разборки – фиолетово. Не знает и знать не хочет. Чистая правда.

Через четверть часа на двери хлопнула «кормушка». Некто убедился, что узник уже не валяется в отключке, и молча удалился. Ну и чёрт с ним, подумал, с запозданием шаря по карманам. Полная пустота. Всё выгребли. Бумажник, мобильник, паспорт и ключи с зажигалкой. Курил он немного, но предпочитал подделку под «Зиппо», а не одноразовую безделку. Не пригодилась. А мог бы чего-нибудь поджечь. Тьфу! Что за глупость в гудящую башку лезет? И почему она так болит? Не в первый раз в челюсть получил и пару нокаутов прежде имел. Ничего похожего. Ещё и тело неприятно ломило. Вот в живот его точно не били.

Дверь грохнула и начала открываться с противным визгом. Петли тут, не иначе, сознательно не смазывали, мешая сбежать. Шагов он не слышал, и неудивительно, охранник был в тапочках и в подпоясанном кожаным ремнём сером халате. Типичный азиат с раскосыми глазами. Вот и нашлось объяснение иероглифам на стенке. Китайцы или монголы. Блин, откуда здесь, что за глупости? Ну не на самолёте же его увезли за границу. Бурят или тувинец скорее. Почему-то дружески задавать вопросы не хотелось. Уж больно красноречиво смотрелась в руке короткая деревянная дубинка. И эти движения, когда похлопал по ладони и указал на выход… Владеть ей умел прекрасно и всё время держит расстояние, так что сразу не достать. Причём никаких «лицом к стене». Вообще ни звука, а вместо указаний – тычок дубинкой в спину. Дверь в камеру, кстати, не закрыл. И запирается она не ключом, а засовом. Это что-то должно означать? Совсем башка не работает.

Прямо по коридору, затем направо – снова тычок в плечо дубинкой, мимо нескольких закрытых дверей. Ни дежурного, ни решёток по дороге. Всё же не тюрьма. Нечто попроще. Ещё тычок в левое плечо и хлопок по спине. «Кажется, положено стучаться перед входом, – нажимая ручку, подумал Игорь. – Ну, мы по-простому, раз уж по хребту намекают».

Внутри обнаружился давешний господин, изумительно «отблагодаривший» за помощь. Он восседал за обычным письменным столом с какими-то бумагами, которые небрежно отодвинул. Вид невольно навевал воспоминания о Никите Михалкове из давнего фильма. Да-да, весь из себя красиво-белый, включая жилетку под столь же прекрасным расстёгнутым пиджаком. Правда, шляпа хоть и лилейного колера, больше смахивает на ковбойскую с загнутыми полями, но такие подробности «Жестокого романса» тогда не вспоминались. Может, персонаж косил под американца? Ещё были странные, выпадающие из образа детали. На правом рукаве – чёрный орёл, держащий в лапах голубой шарик, на левом – целый набор: полумесяц, пара восьмиконечных звёзд и молния из кулака.

– Садись, – показал хозяин на сиротливо стоящий перед его столом табурет.

Между прочим, сбоку стояла пара приличных стульев. Снаружи, из открытого окна (а что за странное мутное стекло?), раздавалось нечто ритмичное и маловразумительное на манер ать-два и стучали бутсы. Увидеть там что-либо, пока Игорь шёл к столу, не получилось.

Дождавшись, пока он послушно усядется и за его спиной встанет азиат, хозяин показал на стоявшую на столе кружку:

– Выпей.

Внутри плескалась тяжёлая голубоватого цвета жидкость.

– Противно на вкус, однако тебе полегчает.

Противно – не то слово, осознал Игорь, попробовав.

Ну, травить столь оригинальным способом вряд ли стали бы. Проще дать палкой по черепу. Через силу проглотил, и почти моментально голова болеть перестала, да и в желудке неприятное шевеление прекратилось. Уже хорошо.

– Выслушай внимательно и постарайся прежде, чем что-либо сказать или сделать, хорошо подумать.

Пауза. Игорь промолчал в ожидании продолжения. Не нравилась ему вся эта история. Меньше всего похоже на полицию.

– Ты случайно влез в очень неприятную историю. – Говорил он чисто, но некий акцент проскальзывал. Явно русский язык – не родной. А рожа вполне рязанская. – Или они меня убили бы, или я их. Благодаря тебе произошло второе. Теперь те люди мертвы, а тебя пришлось забрать с собой. В тот момент это показалось лучшим решением, поскольку непременно списали бы покойников на тебя. Тем более одного ты уделал, и это правда.

«Врёт, – подумал Игорь. – Челюсть сломал, не больше». А вслух пробормотал:

– Самооборона.

– Без свидетелей было бы трудно что-то объяснить. И уж извини, чтобы записать на тебя трупы, не погнушался бы и пистолет в руку сунуть.

Слово-то какое – погнушался. Кто так разговаривает?

– Не надо смотреть таким взглядом. Очень хорошо понимаю чувства, но в данном случае это была не просто драка или нападение грабителей. Всё гораздо сложнее и неприятнее. Э… как бы это объяснить… межпланетные разборки… Ну вот чего ты ухмыляешься?! – спросил он с досадой.

– Вы – иные и собрались мне сообщить, что я тоже?

– Это какая-то игра? Или глупое кино? У вас так много странностей… – Тут он пробормотал нечто на непонятном языке. Ничего похожего Игорю прежде слышать не доводилось. Кавказ? – Нет, – отрезал, – стать одним из нас у тебя шансы даже не минимальные. Отрицательные. Элитой надо родиться. А ты землянин. Так… Разговор зашёл в тупик. Проще прямо сообщить: ты находишься на другой планете, возврат домой не предусмотрен.

– Вы прилетели на летающей тарелке из другой галактики, – усмехнулся Игорь, – и прямо в наш посёлок. И, подравшись, вернулись назад. Только я не Гаг из «Бойцовых котов» и не просился на экскурсию.

– Похоже, не дошла серьёзность ситуации. Не поверил. Ну-ка, встань и подойди к окну. Можешь открыть.

Это действительно оказался обычный армейский плац, по которому шагали, высоко задирая ноги, десятка два людей в странных красных мундирах, напоминающих киношные, перекрещенных белыми ремнями, и при этом в пуштунках. Нечто подобное носили английские солдаты во время колониальных войн.

Но это ничего. Гораздо хуже был висящий на воротах человек. Прямо на вбитом крюке и, похоже, уже мёртвый. Птички на нём жируют. А был ещё второй, сидящий посредине площадки. На шее – тяжёлые колодки-брёвна с отверстиями для рук и головы. Спина вся исполосована, и по ней ползают мухи, кажется, жужжание отсюда слышно, и как представишь, что почесаться не способен, аж до самого нутра проникаешься. На представление меньше всего похоже. Зачем такие фокусы с ним?

– Поротый – вор. Висельник ударил офицера. Даже если он прав, а он не прав, подобное поведение карается позорной смертью через удушение, – сообщил скучающим тоном хозяин. – Полиция, законы и государство осталось где-то там, – неопределённо махнул он рукой вбок. – Здесь иные правила и отсутствуют эти ваши права человека и гуманизм. Впрочем, вы ж не любите эти понятия и не цените. Государственные интересы превыше всего. Ну, здесь Страсбургского или Гаагского суда не существует, а начальник всегда прав. Усвоил? Если нет, можно более доходчиво объяснить.

Кнутом, например, пришла догадка.

– Спасибо, не надо. Я внимаю.

Откуда вылезло старорежимное выражение, и сам не мог бы объяснить.

– В любом другом варианте, – кивнул собеседник, – тебе поставили бы клеймо раба и отправили в эргастул, а затем продали бы. Я, как благородный господин, должен поступить по справедливости. Закон в данном случае не имеет значения. Пусть не сознательно, однако помог. Потому постараюсь устроить согласно умениям в своих владениях. И не на правах имущества, а обычного «клиента». Для этого тебе придётся ответить на несколько вопросов.

Дверь распахнулась от пинка, заставив их обернуться, и внутрь ворвался самый натуральный негр. Рост под два метра, мускулы аж выпирают, морщины на лице, седина. Мундир на нём красного цвета со стоячим воротником и жёлтыми пуговицами, а на предплечье опять же чёрный орёл с голубым шариком – планета? И на втором изображены два топора-лабриса. От него буквально шла волна властности, и пуговицы могли оказаться вовсе не латунными, а золотыми. Охранник встал по стойке смирно, выпучив глаза.

Незваный гость, обращаясь к сидевшему, резко что-то произнёс. Тот ответил. Началась натуральная перепалка, причём чёрный, как сапог, тип откровенно орал и время от времени тыкал в сторону угодившего сюда не по своей воле пришельца. Игорь ни слова не понимал, но жесты и поведение ему очень не нравились. И тут прозвучало: «Терциум нон датур»^[2], заставив Игоря насторожиться. Хозяин кабинета нечто ответил и добавил: «Сапиенти сат»^[3].

Если в первом случае ещё можно было грешить на совпадение, второй не оставлял возможности другого толкования. Совершенно не требовалось высшего образования, чтоб запомнить пару латинских выражений. Это он точно знал, как и «Вени, види, вици»^[4]. Не заучивал, случайно вышло. Не поручился бы, но «эргастул» очень похоже на тот же язык. Тогда и «клиент» совсем иначе звучит. Были патриции и плебеи, и у первых имелись клиенты, то есть зависимые. Не крепостные, а свободные, но, как при феодализме, связанные договором. Патриций защищает, они на него пашут. Не в прямом смысле. Согласно профессии.

Но латынь у инопланетян? Очень занимательно. Всё-таки розыгрыш? Где-то рядом телеведущая Татьяна Арно, или кто там нынче глупостями мается?

Негр махнул рукой и уселся на стул, уставившись на подопытного.

– Садись, – показал на табурет начальник и, дождавшись, пока Игорь приземлится на твёрдое сиденье, прищурился: – Итак… Расскажи о себе. Коротко.

– Игорь Быков.

– Ингвар Тауврус, – очень странно перевёл хозяин для негра.

– Двадцать девять лет. Холост.

Здесь толмачить он почему-то не стал. Кажется, роли плохо выучили, и тот и так всё понимает. Вот на черта негра притащили телевизионщики?

– Родители? – не дождавшись продолжения, потребовал самозваный допросчик.

– Мать почти не помню, отец умер несколько лет назад.

Здесь правдой было всё, однако для зрителей Игорь не собирался уточнять подробности. Мать ушла к какому-то иностранцу и уехала за границу, когда ему было три или четыре года. Писем не слала, и, как живёт, он был без понятия. Отец спился то ли на этой почве, то ли – не зря сбежала, прежде тоже хорошо закладывал за воротник. Закончил под забором, замёрзнув, когда Игорю было девятнадцать и он находился в армии. Не в первый раз могло так случиться, но прежде папашу тащил на себе домой. А здесь не нашлось кому. Бабка, единственный близкий человек, ещё раньше скончалась, так что и возвращаться было незачем. Подался с новым знакомым в его родные края. Наверное, лучше бы в Москву или большой город, но и так неплохо устроился. Только изливать душу не собирался.

– Что умеешь?

– Ну как, – пожал Игорь плечами в недоумении, – да всё. Пацаном был учеником в кузнице на инструментальном заводе, потом токарем, а в армии полкана возил, его машину вылизывал и чинил.

Это был, даже на фоне предыдущего и будущего, ценнейший опыт. Армия – реально школа жизни. Если не можешь починить деталь, сделай её сам. А при невозможности достать – укради. Как ты держишь в рабочем состоянии автомобиль, никого не интересует. На ходу – молодец!

– Немного строитель, чуток электрик, не электронщик, чисто по механике. Ещё слесарил, трактористом работал, свой автосервис имел. Ну, на практике это чуть выше уровнем простого гаража. На жизнь хватало.

– Механикус, – доложил «переводчик» достаточно странно, совместив всё сразу в одном слове.

И вроде опять латынь. Не надоело придуриваться, зелёные человечки? Ну, пусть играются. Рано или поздно надоест.

Чёрный пролаял нечто, и стоящий за его спиной человек почти бегом кинулся к двери. А двое напротив принялись беседовать на своём языке, игнорируя сидящего перед ними. Игорю очень хотелось подняться, опрокинуть пинком стол и засадить плюху в блестящую гуталиновую рожу, но нечто в прищуренных глазах красномундирника ему сильно не понравилось. Ощущение – ждёт чего-то такого и встретит сразу ответкой. А мужик здоровый.

Посланный с поручением вернулся минут через десять, запыхавшийся, и с поклоном протянул какой-то свёрток начальникам.

– Я тебе верю. Но как там у вас: доверяй, но проверяй. Сказать, что он механик, может каждый, – сообщил белый во всех смыслах тип, – надевай и пойдёшь с ним, – кивнул на соседа. – Продемонстрируешь, чему обучен.

Игорь поднялся и взял протянутый ему свёрток. Оказалось нечто вроде комбинезона чёрного цвета. Целиком из одного куска ткани штаны и закрывающая грудь вставка с лямками. Ещё куча карманов, видимо, для инструментов. Если собираются заставить возиться с какими-то деталями, то очень уместно. Хоть своё не запачкается. Снимать штаны прямо здесь? Да плевать, пусть смотрят. И в камеры свои паршивые тоже. Потом засудит за свинство, и компенсация будет больше.

Агон^[5] 1. Труды почти по специальности

Все двигались цепочкой. Негр в красном мундире шествовал впереди, не оглядываясь, поспевают ли за ним сопровождающие. Вторым – Игорь, не дожидаясь очередного тычка в спину дубинкой от по-прежнему присутствующего сзади азиата в тапочках. Так и выперлись на крыльцо, где на входе стоял явно часовой с ружьём, чётко передвинувшийся, освобождая дорогу. Ещё один в похожем одеянии, но с какими-то полосками на рукаве и уже пожилой и седой вытянулся во фрунт у коновязи. И тут Игорю на самом деле поплохело. К бревну были привязаны две очень напоминающие по внешнему виду лошадей скотины, только морды у них были совсем не из той оперы. Вряд ли будет ошибкой заявить, что они смотрятся гиенами-переростками. Такие же противные хари, круглые уши. Да и жрали они отнюдь не сено. Обе твари обернулись на вышедших из дома, подняв голову от корыта с кусками мяса и демонстрируя острые клыки.

Тут всерьёз запахло не дурацким розыгрышем, а иными планетами. И ничего хорошего в таком случае ему точно не светило. В голове образовалась пустота, но он не забывал смотреть во все стороны, пытаясь обнаружить нечто странное. Как раз ничего удивительного и не видел. Люди как люди. Плац как плац. Что, он не видел прежде военных баз? Конечно, ходили они достаточно странно, высоко задирая ноги в обмотках, и вместо привычных АКМ или М-16 использовали нечто вроде карабинов со штыком. На парадах, в почётном карауле, такие нередко используются. Главное, с виду нормальные европейцы и без лишних органов или щупалец. Теперь уже ничему не удивился бы. По крайней мере, оружие своей хорошо заметной ручкой затвора навевало воспоминание о затворе мосинки. Держать в руках прежде не приходилось, так что и вблизи не ответил бы, точно она ли.

Негр мимоходом похлопал по морде странной зверюги и направился по протоптанной множеством ног дорожке к сараю позади штаба. Или что там было – гауптвахта? И ведь никаких следов асфальта – лишь земля, утрамбованная до состояния камня. А вот провода имелись. Хотя ни одной электрической лампы Игорь ещё не видел, а нитка шла до столба у забора и куда-то дальше. Всё ж не каменный век, хотя по оружию мог бы и так догадаться.

Начальник встал у ворот сарая, и азиат, пробежав мимо, принялся толкать створку ворот. Команды не прозвучало, однако она и не требовалась. Старший утруждаться не стал – нормальные такие армейские порядки. Света внутри не имелось, с улицы глаза не видели ничего, кроме силуэта грузовика. Негр ткнул в сторону содержимого сарая и произнёс:

– Работать! Сютки! – повернулся и удалился по своим делам.

Ничего не понимая, Игорь зашёл внутрь ангара, присмотрелся к транспортному средству и обалдел. Это был грузовик с газогенератором. Приблизительно на таких катались в рейхе и СССР во время Отечественной войны. За неимением бензина или для его экономии. При переработке угля или дров получают горючий газ, пригодный для использования в двигателях внутреннего сгорания. Говорят, даже тракторы и тяжёлая техника переделывалась под обычные чурки. Отсутствие боковых стёкол в кабине и всяких стоп-сигналов как бы уже не удивляло.

– Сютки! – с удовольствием сообщил его охранник, изобразив замах дубинкой. Не пугал, подсказывал.

С длительной задержкой Игорь сообразил – это они так «сутки» произносят. Значит, у него двадцать четыре часа, затем последуют неприятные выводы. Неизвестно, что поломано, а у него задача – довести до ума машину, заставив бегать. Типа тест: справится или нет. В рабы как-то не хотелось. В голове сразу всплывали каменоломня, цепи и злые надсмотрщики с плётками. В конце концов, мало ли всякой дряни приходилось чинить. От велосипедов до унитазов.

Нет, совсем тупым Игорь не был и хотя никогда не видел ничего такого, но теоретический принцип представлял. Обычный железный цилиндр с крышкой. Дрова подкладываются сверху, поджиг снизу. В замкнутом объёме дрова частично сгорают, образовывая газ, который поступает в цилиндры. Только теория с практикой – две большие разницы. Тем более когда не имеешь представления, что именно не в порядке. Значит, для начала изучить схему. Что куда и зачем идёт. Может, ерунда какая, вроде поломанной трубки. Вставить новую – и вся недолга.

– Инструменты где? – спросил Игорь раздельно и громко, как объясняются с глухими и иностранцами.

Азиат недоумевающе посмотрел и отошёл в сторону, присев у порога прямо на землю. Помогать он не станет, да и всё равно объясниться нормально невозможно.

Для начала Игорь осмотрелся. На стеллажах – разнообразные запчасти и колёса. Это не к спеху. Гараж имел пристройку, где хранилась целая гора сложенных в мешки маленьких сухих чурок и пачек с брикетами. Разорвав первый попавшийся, увидел угольную крошку. Видимо, можно и таким образом топить котёл. Наверняка отдача выше. Ну, сейчас это не главное. Обнаружил парочку ящиков в углу и с немалым облегчением нашёл в них кучу отвёрток, ключей разных размеров, а также разводной, пусть и не совсем привычного вида, специальный для гаек на колёсах, ручной насос для шин, заводную ручку, пару молотков, кусачки, нож и ещё кое-чего по мелочи, включая керосиновую лампу и почти знакомые спички. Почти, потому что были они длиной с палец и намного толще. Но всё же лучше какого-то огнива, о котором Игорь имел самое смутное представление. Ещё нашёл простенький, страшно тяжёлый домкрат, как бы не из чугуна. Тумба упирается в землю, так что при вращении рукоятки зубчатка выдвигается вверх, приподнимая лежащий на ней груз. Плюс несколько больших жестяных банок. В двух было масло, в третьей – керосин, ещё в одной – паршивый бензин. Для начала неплохо, хотя не ясно, почему не использовать горючее по назначению.

Пока ходил с ревизией, охранник испарился. На всякий случай Игорь выглянул наружу и не обнаружил никаких следов. С другой стороны – куда бежать и зачем? Он мысленно на удачу перекрестился и приступил к изучению ужасно передовой техники, несправедливо забытой в родных краях лет восемьдесят назад. Причина в стоимости горючего. Даже с большими лесами выгоднее использовать перегонку нефти. Или в КНДР продолжают кататься на поленьях? Вот уж меньше всего волновало в своё время – узнавать о героических трудностях соседнего государства. Особенно сейчас, когда есть более насущные проблемы. Например, разжечь керосинку, чтобы смотреть вблизи. Света из дверей достаточно, но не для двигателя.

Достаточно быстро увлёкся, позабыв об окружающем мире. Схема оказалась несколько сложнее, как всегда бывает только с теоретическими знаниями. Газ поступает в охладитель, проходит через фильтры. Конденсат идёт в специальное нижнее отделение. Очищенный газ поступает зачем-то по длинной трубке в отстойник и лишь затем в отделение, куда гонит воздух вентилятор, создавая газо-воздушную смесь для двигателя. Тут она поджигается. Ничего ужасного с применением внеземных технологий и антигравитации. Достаточно элементарная модель. Оставалось запустить и искать поломку. Ведь для того его и привели, не так ли? Интересно, а кто прежде этим занимался и почему машина стоит мёртвым грузом? Судя по пространству, здесь хватит места минимум на парочку таких.

Когда некто деликатно похлопал Игоря по плечу, он от неожиданности вздрогнул и обернулся, треснувшись локтем о железо. За спиной стоял мальчишка лет тринадцати-четырнадцати, в шортах, с голой грудью, без обуви и широко улыбался белоснежными зубами. Кстати, как тут со стоматологией? Если соответствует уровню механики, а сделано хоть достаточно добротно и просто, то на скоростные буры рассчитывать не стоит. Как бы не рвали щипцами. Хотя обезболивающее со шприцами уже должно существовать. Плохо, когда ничего не соображаешь.

Нет, пацан не смеялся над ушибом, а демонстрировал дружелюбие. Уж больно жесты красноречивые. Протягивает котелок и флягу, при этом кланяясь. Типа обед? А что, давно пора, судя по ощущениям в желудке. Долго провозился. Часов много лет не носил, на мобильнике время и при необходимости сигнал ставишь с напоминальником. Удобно. Здесь пригодились бы механические часы посмотреть на разницу времени. Или всё равно отобрали бы, как прочее добро? Да и толку от знания, что в сутках меньше часов. Всё равно там не ровно двадцать четыре часа, а плюс или минус несколько минут. Ещё зависит от времени года. Пустой номер.

Игорь поманил пацана за собой к обнаруженной при осмотре бадье с водой у входа и показал на кружку и грязные руки – надо помыть. Нечто вроде вонючего куска мыла имелось, так что ничего удивительного совершать не собирался. Тот, всё так же широко лыбясь, старательно полил. Вытирать было нечем, разве о себя, потому так и взял принесённое угощение мокрыми руками, усевшись прямо на землю, показав пацану место рядом с собой. В котелке содержалась пшённая каша с кусочками мяса и подливкой, прикрытая сверху краюхой ржаного хлеба с полкирпича. Во фляге – нечто вроде кваса.

Кое-чего не хватало. Ну, не пальцами же кашу хватать. Или всё-таки ими? Тяжко, когда не способен объяснить, что требуется. Пришлось изображать пантомиму, как есть хочется, а нечем. Пацан в недоумении покачал головой, тяжко вздохнул и нечто произнёс с укоризной, извлекая из широкого пояса завёрнутый в тряпочку предмет, изобразив ответно целое представление. Очень похоже – у каждого должна быть личная ложка, и у чужого не просят. В первый и последний раз из душевного расположения свою от сердца отрывает. Общение подобным образом отняло минут десять, не меньше, и невольно привело к простейшей мысли: пора учить местный язык, а то так и останешься идиотом.

Проблема была элементарной. После имени и местоимения «я» ничего умного в голову не приходило. Скажем, показать на котелок и спросить слово – легко. А вот что получишь в ответ? «Пшёнка», «каша», «горшок», «угощение» или ещё нечто. Покажешь на грузовик: «машина», «механизм», «повозка» – и куча вариантов. Начинать надо с простейшего, решил Игорь, машинально заталкивая в себя еду и обдумывая шаги. Пища, кстати, вполне хорошо приготовлена и имеет знакомый вкус. Явно не мясо крокодилов или гиен. И перец в ней наличествует с солью. Лавры Пончика, просвещающего жителей Луны, не светили.

– Игорь, – показав на себя, сообщил молча сидящему рядом.

Тот, видимо, дожидался пустую посуду.

– Ингвар? – с вопросительной интонацией переспросил мальчишка.

Прозвучало нечто похожее плюс фамилия, кажется, буквально перевёл. Ну и плевать. Кивнул, подтверждая.

– Ингвар Тауврус.

– Астрик, – представился собеседник.

А вот дальше прозвучала длинная фраза, абсолютно непонятная. Увидев реакцию, мальчишка произнёс на другом языке. Потом ещё на одном. Толку всё равно ноль, как и от пары дополнительных попыток. Иногда мелькали знакомые корни в словах, однако общий смысл оставался невразумительным.

Доев, Игорь запил кваском, прикурив услужливо представленную самокрутку с паршивым табаком, но всё лучше, чем ничего, и, показав ложку, потребовал её название. Старательно записал найденным среди инструментов карандашом на обрывке обёрточной бумаги. Потом демонстрировал инструменты с той же целью. Мальчишка радостно называл, с удивлением посматривая на буквы, и назад на кухню явно не рвался. И если Игорь ситуацию правильно представляет, трудиться ему в гараже долго. Вряд ли количество народа в здешней части исчерпывается виденными на плацу. Судя по размеру зданий, присутствовать должно не меньше роты. Соответственно, чистить котлы и плиты приходится Астрику много. Или это просто посыльный? Плохо, когда информация отсутствует напрочь. По крайней мере, Астрик не просится уйти, а значит, самое милое дело его использовать.

Когда башка переполнилась кучей новых слов и больше в мозги лезть ничего не хотело, сколько ни утрамбовывай, Игорь принялся растапливать агрегат. Астрик охотно таскал те самые брикеты и закладывал их в отверстие. Без опыта и сноровки – не такое простое дело, как кажется, но в первом приближении, с виду всё в порядке, надо теперь смотреть на ходу. Пока топка выходила на полный ход, Игорь принялся изучать, зачем существуют те или иные рычаги. В кабине имелось две педали – сцепление и тормоз. Газ выводился тросиком прямо на руль, и на пимпочку давили пальцами. Но была ещё куча всяких странных тумблеров и ручек. Наличие помощника оказалось очень кстати. Игорь показывал на очередную ручку, бежал к двигателю и смотрел, что там реагирует.

Например, регулировка фар проводилась специальной рейкой с руля, попробуй догадайся, если не видишь итог действий при выключенных. Никаких циферблатов – оборотов двигателя, скорости, километража и прочих датчиков не имелось в принципе. Зато вместо гудка рожок на боковушке двери. Пальцами нажимать, как пипетку. А вот подсос, то есть заслонка карбюратора, ограничивающая поступление воздуха для переобогащения смеси и облегчения запуска, совсем запорожская. Приходилось видеть такое на старых моделях. О стартере догадаться было несложно. Обычная кнопка, без всякого ключа. В целом, как на любой машине, свои тонкости, и расположено не там, где ожидаешь. Или в полном отсутствии, как дворники. Интересно, как водитель видит дорогу в дождь или при грязи, летящей из-под чужих колёс. В общем, всё вроде работало, включая двигатель, а мощности не имелось. На этот счёт возникла догадка, но сначала требовалось заглушить всё, чтобы не лазить по раскалённым трубам.

Опять потекло время, использованное для повторения слов. Но тут снаружи раздалось тарахтение, и в открытые двери гаража, грозно побибикав, вкатился родной брат грузовика. Мелкие отличия во внешнем виде имелись, будто модель иная, но родство без сомнений. Позже выяснилось, что все они писались в документации «Тип 121» и различались дополнительными индексами. Указывался вид двигателя буквами сокращённо (существовали не только газогенераторы, но и паровые, внутреннего сгорания, дизель и электрические), грузоподъёмность и год выпуска, а также завод и мир-производитель. Хотя выпуск стандартизирован централизованно, всегда существуют мелкие различия. В тот момент, естественно, Игорь ничего не понял бы, сунь под нос техпаспорт. Но не требовалось быть гением, чтобы отметить общие формы.

Из кузова выпрыгнул молодой парень в копии вручённого мне комбинезона и щегольских сапогах с голенищем-гармошкой, а из кабины вылез кряжистый мужичок в чёрном прикиде, будто шофёр из дореволюционного фильма. Правда, больших очков для предохранения от ветра, бьющего в лицо, почему-то не надел.

Профессионально оценив валяющиеся вокруг грузовика инструменты, вполне по земному водила протянул руку:

– Моран.

– Ингвар Тауврус, – представился Игорь, решив и дальше называться так, как окрестило его местное начальство. Может, им проще так произносить.

– О, – неизвестно почему озадаченно произнёс приехавший. – Тарк? Каней? Больг? Экпадивмено?

– Не понимаю, – сказал Игорь только что удачно выученное. – Non intellego.

Он подозревал, что в ближайшие месяцы это придётся многократно озвучивать, а в память легло хорошо. Нон и телега. Из-за спины выскочил давешний мальчишка и выстрелил целой серией фраз. На такой скорости, имейся среди них знакомые слова, Игорь всё равно ничего не разобрал бы. Моран нечто переспросил и получил ещё одну пулемётную порцию объяснений.

– Климент, – показал он на парня, приехавшего с ним, дружески похлопал по плечу Игоря и заорал на помощника, моментально полезшего в кузов и принявшегося передавать канистры Астрику.

Эти туда, те сюда. Надписи для Игоря были тёмный лес, однако картинку он уже видел. Керосин с какими-то маслами. Что характерно, сам шофёр и не подумал помочь, картинно привалившись у стенки, только раздавал указания. Какие-то тонкости субординации? Их надо учесть на будущее, а то станешь с салагами вместе катать квадратное – в чмошники запишут.

Игорь посмотрел на трудящихся, развернулся и пошёл к своему грузовику. Для проверки подозрения требовалось снять кожух с вентилятора. Ключи были непривычных размеров, точно не сантиметры или дюймы, но главное, подходили. Головки прикипели, и пришлось повозиться, но результат того стоил. Лопасти почти не крутились, соответственно, и тяги не было. Смесь воздушно-газовая не получалась нужной кондиции, вот и не тянул двигатель, хотя работал.

Игорь мысленно вручил себе орден, крайне довольный победой над в первый раз увиденным автомобилем, и вдруг краем глаза заметил стоящего за спиной Морана. Тот внимательно наблюдал за его действиями и кивнул, ничуть не смущаясь, когда Игорь обернулся.

Возиться пришлось до темноты. За это время приехал ещё один грузовик. Водителя звали Фитц, а помощника – Орест. Эти тоже вежливо представились, и реакция на ответ Игоря вышла не менее странной. Почему-то имя всерьёз удивляло. Правда, на этот раз Моран сам давал объяснения авторитетным тоном. Водилы явно обсудили нового человека, передавая флягу из рук в руки, пока младшие мыли машины и подметали в кузове. Ещё явился некто со склочным голосом за Астриком и был шофёрами послан в дальнем направлении. Слов Игорь опять не понял, зато тон общения достаточно красноречив. С парнями они говорили командами, но без злости, с пришельцем общались пренебрежительным тоном. Кажется, мальчишку приписали в качестве подсобника к новому водителю, не спросив его мнения. Спрашивать Игорь не собирался. Этот хоть в курсе, где берётся еда.

Уже в темноте Игорь сел в машину, проделал необходимые манипуляции (на третий раз научился правильно управляться с подсосом, и двигатель больше не глох), прислушался к звукам и, погудев для окружающих, включил первую скорость. Как двигать ручку, указывала табличка, привинченная прямо на полу, а цифры он зазубрил на втором перерыве, показывая пальцы Астрику. К счастью, тот оказался сообразительным.

Грузовик зарычал и тронулся наружу.

«Самое время в побег на рывок», – подумал Игорь. Опять же – куда? Потому просто проехал круг вдоль забора, мимо смотрящих на представление людей. Кроме солдат в форме на базе имелись какие-то с виду гражданские. Может, на кухне или ещё на каких подсобных занятиях работают.

Переключение скоростей оказалось настоящим искусством, так как синхронизатора здесь не изобрели и приходилось нажимать на ручку с огромным усилием, внимательно глядя на схему. Наверное, его поездка со стороны казалась остальным верхом лихости и подвигом гонщика. Типа автомеханик сел и помчался. Лично у него осталось совсем другое впечатление. Выжать нечто быстрее бегущего человека раза в два при всём желании не удавалось. Да он и не особо старался, изучая обстановку. Отведённая под лагерь территория была обнесена кирпичной стеной. Пара больших бараков – казармы, несколько меньших – очень похожи на дома для офицеров. Из них выглядывали дети и женщины. Квадратный плац – метров сто на сто. За забором – учебное поле. Колючая проволока, гимнастические стенки, брёвна. Всё знакомое до тошноты по прежней службе. А вот наличие окопов и блиндажей несколько удивило. Что-то в них было неправильное, но в темноте уже подробностей не разобрать.

По возвращении был встречен радостными хлопками по спине и плечам. Приняли. Экзамен сдал. Больше жестами, чем словами Игорю предложили помыться, а потом следовать за остальной компанией. Дошли до ворот. На проходной, практически неотличимой от российской, если не считать отсутствия стёкол, вместо которых было нечто вроде мутного пластика, пропускающего свет, но не прозрачного, караульные, скалясь, открыли дверь, не интересуясь документами. С государственными тайнами и охраной откровенно плохо.

Прямо за оградой, метрах в тридцати, располагалось небольшое здание. Надписи, даже непонятные, отсутствовали, зато над входом аж две неплохо нарисованные вывески. На одной – кружка с художественно изображённой пивной пеной, на второй – весы правосудия. С первым понятно, тем более на широкой скамье восседало с полдюжины крепких парней, частично обмундированных, кто без рубашки, кто без сапог, но все на удивление в красных штанах, и распивали нечто из тех самых кружек, покуривая. Вторую загадку предстояло решать в будущем. Ну и, естественно, не мешает выяснить, что за здания чуть дальше. Целый городок.

А пока все ввалились в длинное помещение со скамьями и столами без окон, освещённое лампами. Невольно заинтересовавшись, Игорь присмотрелся. Нет, опять не электричество. Газовое освещение. Такие фонари давали ничуть не худший результат, а где-то за зданием наверняка баллон, откуда идёт труба внутрь. В очередной раз он убедился в отсутствии вранья от его незваных начальников. Уровень развития – конец XIX века. Как это совмещается с порталами на другую планету, бог весть. Может, со временем выяснится. Пока, похоже, в помещении курить не позволяют. Дыма нет, и люди редки.

Фитц, обращаясь к мордатому типу за стойкой, нечто прокричал. Судя по реакции – заказ. И для начала парочка ребят приволокла на стол каждому, включая молодых и Астрика, по кружке пива и бутылку чего-то гораздо более крепкого. Стать миллионером на почве изготовления самогона не удастся. И без него додумались. Народ радостно приветствовал угощение и принялся разливать в тут же опустевшие кружки что покрепче.

Моран посмотрел, всем видом изображая вопрос.

– За ваше здоровье! – провозгласил Игорь на русском, поскольку от него этого и ожидали.

Он со всеми привычно чокнулся, поскольку те сами потянулись, и ничего удивительного в движении не было, когда они опрокинули в себя содержимое. Похоже на паршивый виски с каким-то привкусом. Но это и не важно. Положено поддержать компанию, хотя бы вначале. Слишком мало пить нельзя – сочтут слюнтяем. Ещё не хватает попыток заставить выпить полную под вопли «до дна!». Всё должно быть в меру. Хлопнуть для признания и уважения окружающих надо, тем более и сам не прочь после всех этих событий, но в меру. Надираться несвоевременно.

«Кажется, ограничения продажи алкоголя даже для малолетних не имеется», – глядя, как выпивают, подумал Игорь. Судя по обстановке, ребята намылились всерьёз обмывать его первый рабочий день. Странно было бы становиться в позу и отказываться с постным видом. И отношения надо налаживать, и в новом месте не стоит лезть со своим уставом в чужие понятия. Конечно, лучше он хоть чего-то разбирал бы из разговоров вокруг, однако и так неплохо.

Провозившись до темноты, Игорь то ли пропустил ужин, то ли ему и вовсе не положен, но есть ему хотелось всерьёз. Потому почти обрадовался, когда кроме очередной кружки прямо из бочонка, а в неё добрых пол-литра пива влезает, и недурно сварено, на стол выставили несколько горшков с едой и глиняные тарелки. Он уж забеспокоился, что придётся рукой по очереди ковыряться в общем блюде, но парнишка тихонько сунул ему ложку. Причём не свою. Где взял – неизвестно, однако молодец. Заслуживает поощрения.

Ничего, культура на уровне. Кулинарная тоже. Вопреки представлениям о забегаловке всё было достаточно прилично на вкус. Мясное: паштет, грудинка с яйцами, на гарнир – печёная картошка, бобы, зелень, огурцы. Короче, насытиться хватит.

Агон 2. Ликбез о жизни

Открыв глаза, Игорь опять обнаружил чужой потолок. Увы, всё это не сон, и дома он не очутился столь же внезапно. Правда, некоторое улучшение наметилось. Хоть и нары, но с матрацем и подушкой, а под боком сопит голая женщина, спихнувшая с себя одеяло и демонстрирующая неплохое тело. Спрашивать себя, откуда она взялась, не стоило. Выпадением памяти Игорь не страдает и не допился до полной потери рассудка. Вчера в той самой забегаловке подсела. Причём не одна, а с двумя подружками. Кто мог появиться в пивной, догадаться не сложно. Приличные дамы в трактиры не ходят, с его же новыми приятелями они были прекрасно знакомы. Разобрать из их разговора Игорю ничего не удалось, к тому же он был на нервах и крепко поддал, поэтому быстро поплыл и уже не старался что-либо понимать, а жесты и поведение дам были достаточно недвусмысленны.

Вот куда они потом переместились, Игорь помнил смутно. Барак без окон – как подозревал, чтобы тепло наружу не уходило. Опять же газовое освещение, причём надо было ещё иметь чем запалить фитиль. Зажигалку-то назад Игорь так и не получил. Женщина с жутким имечком Евфимия сама всё проделала, взяв на себя раскладывание матраца, принесённого с прочими спальными вещами Астриком. Где он их взял, всё равно выяснить без переводчика невозможно. Ну а в целом совсем недурно. В каменоломне, вестимо, было бы хуже кайлом махать и получать пайку от выработки.

Игорь сел, и с подушки тут же поднялась разлохмаченная женская голова.

– Хайре! – поприветствовал Игорь.

На здешнем наречии – нечто вроде «привет» или «здравствуйте». Именно так к нему обращались приехавшие.

Женщина нечто невразумительное пробурчала и отвернулась. Ну и ладно, о чём говорить, если его неимоверно огромный набор слов включает в себя «молоток», «нож», «отвёртка», «нажать» и «не понимаю».

У порога обнаружился Астрик, постеливший себе прямо на пол ещё один матрац. Что Игорь каким-то образом умудрился не то взять его в помощники, не то нанять, он уже сообразил. Но не для того же, чтобы тот торчал в комнате во время любовных игр! Ну и как сказать, чтоб в другой раз такого не выкидывал? Ладно, есть дела более насущные. Легонько толкнул мальчишку ногой. Продемонстрировал ему желание жестами. Видимо, достаточно красноречиво. Тот вскочил и открыл дверь. В коридоре было несколько дверей, однако проводил наружу.

Туалет оказался с задней стороны от барака. Обычный, типа деревянный деревенский с дыркой. Никаких особых изысков. Потом пацан полил из ведра специальной кружкой для мытья рук и вручил самую натуральную зубную щётку и порошок в коробочке. На вкус – сода с мелом, хотя, может, и ошибается. Главное, совсем другие ощущения. Как минимум в данном отношении жизнь налаживалась. Кстати, сделать обычный умывальник с клапаном – в чём проблема? Если можно обеспечить себе комфортную жизнь, неужели стоит задумываться?

С топотом подбежал солдат в полной форме, но без винтовки. Как и вчера, нормального европейского вида, кстати, среди них не видел ни одного негра или азиата. Этот ещё добрых двух метров ростом, прямо нависает сверху. Показал кулак на манер древнего «рот фронт», видимо, в качестве приветствия и нечто выпалил. Игорь невольно затосковал. Его явно куда-то звали, однако тяжко быть идиотом без языка. Астрик ответил, вписавшись. Не иначе догадался о затруднениях. Посыльный развернулся и галопом умчался, а мальчишка с поклоном позвал за собой. Всё же удачно с ним вышло.

Пришли они к уже знакомому зданию, откуда вчера Игоря вывел начальник-негр. Лошадей с головами гиен у коновязи не имелось. Зато немалая куча навоза воняла изрядно, и её убирали два понурых типа с физиономиями европейцев и в форменных штанах. Возможно, проштрафившиеся. Миновали часового, даже и не подумавшего спросить куда и зачем, благо тот самый прибегавший солдат торчал рядом, застёгнутый на все пуговицы.

Астрик довёл Игоря до очередной двери, с ходу не вспомнил, прежней ли, они все на вид одинаковые. Показал входить и уселся прямо на полу. Похоже, собирается ждать. Игорь вздохнул и вежливо постучался. На неразборчивый ответ толкнул створку. Или это был тот же кабинет, или они все обставлены одинаково. Вот только находящийся внутри мужчина был ему незнаком. Лет сорока, с обветренным лицом и неприятным взглядом. Не в форме и не в белом костюме. Обычная рубашка с хорошо известным земным силуэтом и карманчиком. Встретил бы пару дней назад на улице, ничуть не удивился бы. Он показал рукой на табурет и долго пристально смотрел на гостя.

– Я Ипатий Исповедник, – произнёс наконец.

– Поп? – оторопело переспросил Игорь.

Ничего в облике сидящего напротив не намекало на соответствующий сан.

– Посвящённый Гермеса, даровавшего нам торговлю и красноречие.

Это уже нечто знакомое. Мифы Древней Греции в детстве попадались. Зевс, Гера, Аполлон, Афина и Троянская война. Не зря чудились знакомые слова. Всё запуталось ещё круче, вызывая недоумение.

– На будущее: запомни и постарайся усвоить, – заявил хозяин кабинета на русском, – перебивать стоящего выше по положению – поведение не просто глупое, а иногда самоубийственное. Здесь не Земля, и, пока не получишь разрешения говорить, держи рот закрытым. Это ясно?

– Да.

– Да, доминус, – с нажимом сказал он.

– Да, доминус, – послушно повторил Игорь.

Он логично рассудил, что, раз тот позвал, да ещё на его языке способен общаться, сам и объяснит, зачем всё и почему. С детства понял: чаще всего выгоднее не встревать в монолог начальства.

– Уже лучше. – Пауза. – Магистр Савелий Рубрий Цека сделал огромную ошибку, оставив тебя в живых.

Это о том, в белом.

– Не мне его судить, – продолжил доминус.

То есть он ниже по положению, и очень радует его вывод.

– Чтобы дошло, разжёвываю…

А говорит он не просто свободно, а с хорошим пониманием оборотов.

– Что произошло с индейцами, когда к ним приехали европейцы, объяснять надо?

Игорь машинально отрицательно мотнул головой.

– Уже хорошо. Болезни. Мы тоже люди, и, не побоюсь этих слов, отставшие от вас в развитии. Как технологически, так и по части всяких вирусов. Ты чихнёшь – а здесь миллион-другой вымрет.

Слушатель невольно поёрзал.

– О чёрной смерти, выкосившей треть Европы, чуме Юстиниана или испанке после Первой мировой слышать доводилось? Можешь не отвечать, – поднял руку. – Правильный вопрос: а кто обещал, что уже не занёс заразу? Скажем так: предварительно ты прошёл необходимую процедуру очистки. Подробности в данный момент ни к чему, но головная боль вчера у тебя от этого, а не от удара по башке. Хотя, – поправился, – одно другого не исключает.

То есть знает много больше сказанного о происшествии.

– Дело в том, что любой привезённый с твоей Земли проходит определённую процедуру легализации согласно закону. Наш Великий Царь царей, Властитель господ, Хозяин Великой планетной Империи, Избранный богами…

Поскольку звучал явный титул, без намёка на иронию, данный момент очень занимателен. Речь шла об отсутствии единобожия. С толерантностью у верующих в Единственного в прежние века было не очень, за правильный Символ веры частенько резались, и показать полное незнание обряда или молитвы было достаточно опасно. Уже проще. Всегда можно сослаться на веру в камень или ещё какую лабуду, чтобы объяснить незнание догмата.

– …Свет Мира и Повелевающий Западом и Востоком Василевс вечный повелел это дело не пускать на самотёк и каждого фиксировать. Нарушителей варить в масле независимо от побудительных причин и знания правильной процедуры. Как самих гостей, так и укрывателей. – Помолчал. – Это не шутка. Мы советовали от тебя избавиться, однако Магистр Савелий Рубрий Цека…

Опять полностью. Что-то это должно означать. Плохо, когда влипаешь с ходу, не имея представления об обстановке.

– …действительно благородный человек, и приходится повиноваться. Nemo judex in propria causa. – И перевёл: – Никто не судья в собственном деле.

Субординация в лучшем виде. И слава богу! Могли ведь и бритвой по горлу, а потом списать на случайность. Нет, повинуются.

– Значит, пока останешься здесь. Если будут спрашивать, отвечать так: я с «девятки». Экпадивмен. Означает – обученный. Ну и свою биографию честно излагай. Без подробностей. Отец умер, мать не помнишь и прочее. Всегда лучше отталкиваться от знакомого и не врать без причины.

Это он о будущем. Сегодня о таком разве мечтать.

– Об армии молчи. Это не надо. Здесь будет смотреться странно.

Очень хотелось спросить: почему? Но Игорь стоически продолжал молчать.

– А в целом не углубляйся. Поменьше болтовни о прошлом. Да-да, – сказал Ипатий с досадой, – хлопаешь глазами в недоумении. Чтоб было понятнее… Фантастику любишь? Можешь говорить.

– Ну, смотря какую…

– Доминус! Не забывай! Шкура целее будет.

– Приходилось листать для развлечения, доминус.

– Саймака читал?

– Кое-что, – осторожно согласился, – доминус. «Город», «Всё живое».

– «Кольцо вокруг Солнца»?

– Не помню, доминус.

– Нашему миру предшествует опережающий его на секунду мир, в то время как ещё один мир на секунду отстаёт от нашего… – Прозвучало на манер цитаты, но суть Игорь ухватил.

– Нечто вроде беспрерывной цепи миров, следующих один за другим, доминус? Концепция бесконечных параллельных Земель?

– В точку! – довольно подтвердил рассказчик. – Что хорошо при общении с вашими – они могут быть тупыми и неумехами, но по верхушкам нахватались всякого-разного и частенько ловят мысль на лету. Вот с практическими навыками беда. Ну, не важно… В Империи научились проникать в другие миры. Сегодня это распространяется на тридцать одну покорённую планету. Ну, это так считается. На трёх людей вообще нет, только всякие звери. На семи земледелие так и не появилось, имеются лишь редкие племена охотников. До сих пор с каменными орудиями живут, если честно, не так и плохо, их планеты используются в качестве заповедников и отдыха высшей аристократией. На двух придумали себе на голову порох, но по вашим меркам – век XIV–XV. Ещё одна, та самая «девятка», дошла до уровня конца вашего XVIII века. Сегодня они выше, как и пороховые миры. Остальные до нашего появления жили, а некоторые и нынче живут без всяких промышленных революций. По-разному, надо сказать. Где государства мощные, без них обходятся. И только у вас вдруг огромный скачок, вплоть до полётов в космос. О чём это говорит? – спросил он внезапно.

– Не очень представляю, доминус, – осторожно пробормотал Игорь, – как у вас обстояло с покорением… э-э-э… других миров, но подозреваю, при вторжении раскатают вашу Империю в кратчайшие сроки. Уж очень разный у нас уровень, и, если дела пойдут криво, залепят ядеркой по вашим проходам. Или химией траванут. У нас такого добра… Тут и численность войск не поможет.

– Не всегда нужно действовать грубой силой, – покровительственно заявил Ипатий. – Частенько проще купить несколько ключевых фигур. Осёл, нагруженный золотом, откроет ворота любой крепости.

Ну да. А то, что на Земле цены совсем иные и не привязаны к драгоценным металлам, – великая новость для доминуса. Где они возьмут столько бабла? Там тонны золота требуются, и попробуй их сначала продать. Обязательно засекут серьёзный вброс. Если не государство, так завязанные на добычу корпорации или бандиты. А лепить банкноты-фальшивки при нынешнем количестве защиты для здешнего уровня – кишка тонка. Если сами не понимают, я точно объяснять не собираюсь. Всё равно что заявлять истому коммунисту о невозможности построить всеобщее счастье, перегнав капиталистов. Ну их, такие эксперименты. Тем более оно мне надо, чтобы война началась всерьёз?

– Собственно, – пробормотал Игорь, – если повсеместно в инопланетии Средневековье, то любая ерунда стоит немалых денег, доминус. И курс у нас разный. Серебро на Земле дешёвое, – вспомнил виденные вчера в забегаловке монеты, – да и ценится обычно нечто иное. Помнится, за пряности давали вес в золоте, а у нас в магазине перец стоит сущую мелочь. Тут выгоднее торговля, причём вещи нужно брать, чтобы в глаза не бросались. Но есть куча возможностей. Например, большие оконные стёкла или более урожайные сорта культурных растений, а есть искусственные драгоценные камни, да мало ли… – и спохватился: – Доминус.

– Молодец, – похвалил Ипатий, – соображаешь. Может, и польза от тебя реальная будет. Но есть поправка. Любые контакты с другой Землёй до принятия тамошними народами вассальной присяги – исключительно через Храм Януса, сиречь личную службу тамошнего Понтифика и по совместительству Царя царей. Ну, это уже политика и на данном этапе тебе ни к чему. Всё равно не поймёшь. Усвой пока: ты – контрабанда, и, по сути, это карается без жалости.

То есть некие проходы и возможности всё же имеются помимо официальных, сделал вывод Игорь. И это крайне важно на будущее. Возможно, именно здесь его шанс вернуться. Сбежав или став полезным хозяину. Как ни противно, но по сути так и есть. У него он появился, и как бы не один. Доминус – это ведь и есть господин. В итальянском, испанском и вроде румынском есть очень похожие слова.

– Потому не болтай лишнего и поменьше распространяйся о прошлой жизни.

«Легко сказать, – подумал Игорь. – Я и рад бы, да только мычать способен».

– Позволено ли будет задать вопрос, доминус?

– Ну-ну, – усмехнулся тот. – Валяй.

– Янус, Гермес, магистр, Ипатий, Рубрий, доминус… Даже при моих не слишком обширных знаниях слышится некая греко-римская подкладка. И как это возможно, если совсем другой мир?

– О! – довольно откинулся на спинку стула собеседник. – Не в бровь, а в глаз! На эту тему философы сломали массу перьев, а кое-кто передрался в буквальном смысле с разбиванием стульев о голову. Идей множество, и перечислять их слишком долго. Основная общепринятая теория гласит: все Земли изначально одинаковые. То есть реки, горы и моря находятся в тех же местах. Почти. Бывают непонятные флуктуации, тем не менее особых отличий по большому счёту не существует. Даже климат тот же. Во всяком случае, до появления человека. Если на Земле-3 засуха, то она же будет и на остальных Землях в данном районе. Люди идут по наилегчайшей дороге, расселяясь за животными. Из-за этого и племена практически те же. Конечно, иные погибнут в войнах или будут вытеснены, но это всегда происходит, когда некто рождает новую идею. Одомашнить коня или создать железо. А первоначально перемен не видно. Кому на самом деле важно, занимали этруски изначально такую территорию или много большую или меньшую. Главное – их культурное влияние на соседей. Ну а со временем люди начинают забирать воду, строить плотины и вырубать леса, изменяя мир.

Кроме всего, данный пассаж означает, что месторождения полезных ископаемых находятся в уже знакомых местах. Их не надо разыскивать, просто прислать рабочих. Огромный плюс. И добыть таковые карты на нашей Земле достаточно элементарно. Ещё одна занятная возможность разбогатеть. Если вспомнить земную историю, освоение той же Австралии, Африки или Сибири, достаточно поздние события. А богатства иной раз лежат прямо под ногами, как алмазы в ещё не существующем ЮАР.

– В переселении народов есть общие закономерности. И хотя это глубокая древность, где не существует письменных источников и до первых полисов дошли всё больше легенды, в половине миров эллины примутся колонизировать берега морей, а латины жить в Италии. Или они станут не эллинами, а помесью дорийцев с пафлагонцами, но всё равно расселятся на побережье дальше и дальше, пока не упрутся в тамошних финикийцев или скифов, и всё равно станут кем-нибудь из них. Высокая рождаемость при малом клочке земли заставляет. А если считать заселённые миры, то необходимость в сходных действиях практически в каждом. И города стоят на тех же местах. Потому что бухта удобная. Вот итог может оказаться разным. Где Рим разрушили галлы, где персы окончательно подчинили Грецию. Многое зависит от конкретных людей. Лидеров. В нашем, – подчеркнул интонацией, – конкретном, первоначальном мире ромейская Империя погрязла в гражданских войнах и раскололась на Западную и Восточную. В результате трон заняла новая династия, пришедшая из нулевого мира, владеющая не только открыванием дорог на иные планеты, но ещё кое-какими нестандартными умениями. Для подавляющей части населения – это магия, хотя, после знакомства с вашими технологиями, я так не сказал бы.

А ведь «наш мир» не включает нулевой. Он прямо сказал: первоначальный – римский и о числе планет. И что это может означать? Династия не имеет связи с родным миром или не хочет туда наведываться? Как интересно…

– А на что они способны?

– Сейчас это не важно, – нетерпеливо кинул Ипатий. – До принцев крови мне не подняться, тебе – тем более. Вряд ли увидишь в жизни хотя бы парочку, они редкие птицы и предпочитают обретаться при дворе в метрополии. Поговорим о тебе. Если ещё не дошло, народов в «ромаион архи», то есть под «ромейской властью», – поправился для лучшего понимания, – много, но с техникой работать умеют немногие. «Девятка» по большей части промышленная кузница наших миров. Конечно, специалисты работают и на других планетах, обучение неплохо поставлено, но их мало. Очень мало. Ну, представь себе инженера XIX века. Он достаточно специфический тип. Умеет работать руками, более того, регулярно работает ими. Может самостоятельно совершать расчёты и руководить процессом на заводе. Контролирует рабочих, проверяя правильность производственной цепочки, и лапшу на уши такому не повесишь. Соответственно и получает. Конечно, есть и профессионалы-механики рангом пониже. Месячный заработок ремесленника приблизительно двадцать ренсов…

Вчера Игорь имел удовольствие полюбоваться на этот самый ренс при оплате вина одним из гостей в забегаловке. Серебряная монетка где-то грамма четыре максимум. Светить интерес ему не хотелось, и тонкости денежной системы пока остались столь же неясными, как и должность Ипатия.

– …Инженер третей категории получает в среднем от трехсот двадцати пяти, квалифицированный слесарь-токарь четвёртого разряда – восемьдесят – девяносто. Шофёр-механик в зависимости от ранга – сто – сто пятьдесят ренсов.

А вот это первая приятная новость. Как минимум хватит на нормальную жизнь, раз уж работяга в пять раз меньше имеет и умудряется содержать семью. Занятный вопрос: что входит в комфорт в здешних местах? Уж точно не телевизор.

– Тебе, естественно, на сегодняшний день записан в штате нижний уровень. Что это за мастер – без языка и к тому же аграммат? Неграмотный, в смысле. Так не бывает! Придётся учиться. Хорошо, что начал самостоятельно.

В очередной раз можно сделать напрашивающийся вывод: кто-то доложил. Хорошо, от немоты ничего опасного брякнуть при всём желании не сумел бы. Стукачи как бы не ночью прибежали или, на худой конец, с раннего утра. Наверное, и о бабе в постели этот в курсе. Кстати, так ли уж она бескорыстна? Насчёт заработков наверняка осведомлена.

– Итак, – сказал «лектор», поднимаясь и похлопывая по ладони длинной палкой.

Нечто подобное Игорь уже видел на плацу, хотя в званиях не разобрался, но явно держатели жезла – начальники и эта палка – символ власти. И они не стеснялись орудовать им по отношению к стратиотам^[6].

– Народы, населяющие Ойкумену, то есть весь обитаемый мир, подразделяются на ромеев и варваров. Вторые ими и останутся, а кем станешь ты, зависит не от Митры с Янусом, а лично от тебя! Прежде основным языком была латынь, она и сейчас используется на высшем уровне в качестве официального языка дворцов, однако основная часть беседует на вульгарном койне, частенько называемом просто ромейским.

«Ойкумена населена отнюдь не одними римлянами. Основная масса – совсем иные народы, – сделал вывод Игорь. – Это как бы при расширении Россия перестала говорить на русском, перейдя… на какой? Ну, не важно. Принцип и так ясен».

– Я говорю сейчас о вульгарном, поскольку существует и более высокая литературная форма. Наречие сложилось из греческого, с заимствованиями латинских, кельтских, германо-скандинавских выражений и слов. Количество разных лингвистических элементов в койне может различаться в зависимости от района и планеты.

Угадал!

– Проще говоря, акценты и диалекты в огромном количестве. Поэтому для приличного человека стыдно не знать литературный язык. На него станут показывать пальцем, захоти подняться. А это возможно. Мы общество сословное, но и открытое. Иные дорастают с самых низов до высоких должностей. – Он сделал многозначительную паузу. Информация, безусловно, полезная. – Выкладывай слова, которые вчера запомнил.

Игорь послушно перечислил свой небогатый набор.

– Для начала запомни: за малым исключением заимствованных, слова следует произносить с ударением на предпоследнем слоге. В двусложных словах и именах ударение ставится на первом слоге. Повтори ещё раз свой список!

Игорь начал перечислять и уже на пятом слове заработал очень больно палкой по плечу.

– Продолжай, – небрежно сказал Ипатий и, когда, стиснув зубы, Игорь, не просившийся в ученики, начал перечислять, моментально двинул снова.

Игорь взвился с места, готовый бить. Только из этого ничего хорошего не вышло. Со своей палкой этот тип умел обращаться не хуже полицейского с резиновой дубинкой при разгоне демонстрации. Три удара – и Игорь, хрипя, валяется на полу, а наставник по части языков сидит в небрежной позе на крае стола и смотрит.

– Ну как, прочухался? Тогда садись на стул. Научись держать себя в руках и кланяться, – произнёс доминус абсолютно спокойным тоном. – Иначе плохо закончишь, и от петли никто не спасёт. Видел висельника? Смог бы коснуться прилюдно меня – отправился бы ему на замену. Тут и доброе отношение не поможет. Закон суров, но это закон. Пойми, парень, ты не у себя. В чужой монастырь со своим уставом не прутся. А что касается битья, то это самый действенный способ обучения. Здесь порют в школе и дома, взрослых и детей. Ввод мудрости через задницу очень способствует умению усваивать материал. И чтобы на будущее сомнений не было, я буду давать с утра два десятка слов. Назавтра их обязан знать. Если выучишь дополнительные, за каждое свыше урока – минус одна ошибка и не будет синяка. А теперь попробуй составить фразу. – Усмехнулся. – Склонения и падежи временно ошибками считаться не будут. Пока исправляю бесплатно…

Агон 3. Простые сложности

– На станцию! – сообщил Арсен, вручая бумагу с печатью.

Это был толстый, лысый и красномордый тип из канцелярии. Должность его называлась скриба и означала нечто вроде делопроизводителя. В штабе отвечал за материальное обеспечение и распределял, кому куда ехать, отчего в гараже пользовался известным уважением, несмотря на низкое звание докимоса.

Некоторые слова прямых аналогов не имели, и перевести их практически невозможно. Ближе всего – капрал или ефрейтор. Приходилось запоминать в таком виде. ...