Аврам Дэвидсон

ПОМОГИТЕ! Я ДОКТОР МОРРИС ГОЛДПЕППЕР

ОДИН

Четверо мужчин: Вейнрот, Макаллистер, Данбург и Смит, сидели за столом под холодным синим светом ламп. Еще один, Рорк, тихо разговаривал по телефону в углу, а другой, Фаддерман, пристально смотрел в окно на городские огни. Один из них, Хансен, еще не прибыл.

Фаддерман заговорил, не оборачиваясь. Он был старейшим из присутствующих — Большой Семерки, как их часто называли.

«Огни», сказал он. «Так много огней. Здесь, внизу». Он махнул рукой в сторону города. «Там, наверху.» Он указал на небо. «Даже с нашим хваленым знанием, — спросил он, — что мы знаем?» Он повернул голову. «Возможно, это слишком велико для нас. В свете этой проблемы, можем ли мы действительно надеяться сделать хоть что-нибудь?»

Грузный Данбург мрачно нахмурился. «Мы получили согласие наших коллег — ученых, доктор. Мы можем только попытаться.»

Стройный, красивый Макаллистер, самый молодой член правления Ассоциации, кивнул. «Эта проблема, разумеется, не хуже той, с которой столкнулся наш покойный великий коллега, бессмертный Мортон». Он указал на картину на стене. «И все мы знаем, чего он достиг». Фаддерман подошел и пожал ему руку. «Твои слова наполняют меня отвагой».

Макаллистер покраснел от удовольствия.

«Я пожилой человек, — нерешительно добавил Фаддерман. «Простите мне недостаток мужества, доктор». Он сел, вздохнул и медленно покачал головой. Вейнрот, плотный и рыжеволосый, мягко похлопал его по спине. Щеголеватый, сереброволосый маленький Смит утешающе улыбнулся ему.

Прозвучал звонок. Рорк снял телефонную трубку, щелкнул выключателем настенного интеркома. «Это штаб-квартира», — твердо сказал он.

«Прибыл доктор Карл Т. Хансен», — сообщил ему голос.

«Немедленно проводите его наверх», — приказал он. «И, Никерсон…»

«Да, доктор Рорк?»

«Не позволяйте никому больше входить в здание. Никому.»

Они сидели в молчании. Через минуту или две, они услышали приближение лифта, услышали, как двери открылись, закрылись, услышали, как лифт спустился. Твердые, тяжелые шаги приблизились; костяшки пальцев постучали по непрозрачной стеклянной двери.

Рорк подошел к двери и произнес: «Добросовестный и усердный ученый…»

«… должен оставаться вечным учеником», — закончил цитату низкий голос.

Рорк отпер дверь, выглянул в коридор, впустил Хансена, запер дверь.

«Я прибыл бы сюда раньше, но помешала другая чрезвычайная ситуация», — сказал Хансен. «Известный политический деятель — порядочность не позволяет мне быть более конкретным — страдал от внутриротового кровотечения вследствие ссоры с женщиной, которая осталась безымянной, но, парни, она была вооружена до зубов! Так называемый специалист, джентльмены, с офисом на Парк-авеню, как он сказал, «прижал» марлевым тампоном. Я просто использовал немного Гельфоума ^[1] в качестве коагулянта, и кровотечение почти сразу прекратилось. Когда же люди научатся, джентльмены?»

Слабые улыбки заиграли на лицах собравшихся ученых. Хансен занял свое место. Рорк наклонился и поставил два записывающих устройства на стол, включив их оба. Лица мужчин стали серьезными, помрачнели. ...