Елена Шторм Да здравствует королева!

Пролог

— Папа… — Вот и всё, что я могла сказать.

Морщинистые губы короля слегка дрогнули, веки приподнялись. Тяжело и медленно, будто даже на это мельчайшее движение уходили остатки его сил.

— Я ещё здесь, девочка моя. — Он еле заметно двинул головой, чтобы встретиться со мной взглядом. — Я бы обязательно тебя дождался…

Не помня ни кресел, ни собственной значимости, я упала прямо на колени у кровати. Где-то за спиной тихонько закрылась дверь — лекарь вышел, чтобы подарить нам пару минут наедине. В ушах ещё звенело как приговор решение о том, что здесь он больше не нужен. Всё скоро закончится.

— Не волнуйся за меня, девочка, — зашептал отец, стараясь улыбнуться. — Я… надеялся уйти позже, это правда. Но скоро я увижусь с мамой, с… Рианом — На последнем имени его голос дрогнул. — Мне будет хорошо.

— Я знаю, папа.

— Единственные, за кого я переживаю — это вы, Лиата.

Я всхлипнула, сил держаться больше не было.

Впервые о том, что отец совсем плох, мы услышали ещё четыре дня назад. Или пять… Время с тех пор слилось в монотонный поток, холодный и тягучий. Иногда доводилось выныривать из него, открывать глаза в многолюдных холлах дворца или в моей собственной спальне, внезапно помрачневшей. Тогда я трясла головой, здоровалась с людьми, отвечала на глупые вопросы, отдавала глупые приказы — но в результате опять сбегала в печальный полусон.

— Лиата, ты должна быть сильной.

— Да, конечно, папа, ты прав.

Эти слова я слышу с детства как заклинание, но сейчас от них не легче. Отец улыбался снова. Его глаза казались светлыми, почти выцветшими за время болезни, тёмные волосы инеем покрыла проседь. Недавно сильное тело покоилось на простынях неподвижно, закутанное в одеяла и одежды.

— Главное… самое главное — это помнить, что вы есть друг у друга. Семья, опора. Держитесь вместе, встречайте любые неприятности вместе — и вы справитесь со всем на свете.

Должно быть, отец сказал то же самое Аделику и Сарену. И от них было гораздо больше толку в ответ. Но что я могу добавить значимого, ценного в его последние минуты?

— Я просто очень люблю тебя, папа…

Отец двинул губами, в его глазах засверкали слёзы.

— И я тоже очень люблю тебя, моя девочка.

Я обняла его — медленно, нежно, чувстуя уходящее тепло и вдыхая такой знакомый запах. Слёзы душили и заставляли сжимать родное тело, близкое и непривычно хрупкое. «Передай маме с Рианом, что их я тоже люблю» — вот что я хотела, но так и не посмела произнести.

…Пять минут спустя я выходила из королевской опочивальни. Не замечая взглядов слуг — всё равно их сочувственные лица ничего не изменят. Отец снова позвал Аделика — понимая, кому из нас сейчас нужнее всего прощальные слова.

Наверное, мне повезло не увидеть его последних мгновений.

Той ночью король Литании, Этар Третий, умер. А моя жизнь изменилась навсегда.

Глава 1

Со смерти отца минуло семь дней, когда прибыла первая делегация.

То утро выдалось до странного погожим. Помню большой приёмный зал — солнце заглядывало в стрельчатые окна, лучи отражались от мраморных стен и блестели на полу. Слабо переливались откинутые шторы, и даже наряды придворных ловили свет — на тёмных траурных тканях он смотрелся грустной шуткой.

Помню Сарена — в отличие от свиты из графов и графинь, он стоял молча, прямой как стрела. Младший из моих братьев казался задумчивым памятником самому себе. Может, виной тому была моя компания: в последние дни мы редко находили темы для разговоров. Может, он, как и я, просто устал от суеты, внезапно поглотившей дворец.

Почтить память отца желали все. Виконты, бароны, их отпрыски — они стекались из разных уголков Литании так спешно, что оставалось лишь дивиться выносливости лошадей. Несведущие в магии напербой шептались, что без чар тут не обходится. Подданые старого короля склонялись теперь перед Аделиком и со слезами на глазах уверяли, что их горе не меньше нашего. Затем ехали в храм, где покоилось тело отца, целовали его холодные руки и молились.

Я принимала соболезнования целыми днями, но как ни старалась, утешения в них не нашла. Воспоминания о папе вспыхивали каждый раз, обжигая сердце. Теперь же пришёл черёд встречать гостей из соседних земель. За три недели до похорон — снова рано. Что заставило их так торопиться?..

Мысли прервались, когда двери зала распахнулись.

Аделик вошёл первым. В тот миг он выглядел прекрасно. Единственный, кому обычай не дал облачиться в чёрное — считается, что правитель Литании должен нести свет даже в минуты скорби. Грациозный как всегда, брат улыбнулся; подбородок вздёрнут, золотистые волосы скрыты под тиарой. Он ещё не король… но скоро обязательно им станет.

Скользнувший следом герольд объявил:

— Его высочество принц Шинар Алларийский. Наследник трона Маларии в сопровождении вельмож.

И драгоценная делегация вплыла внутрь.

Их действительно вёл мужчина, худой и высокий. Длинные чёрные волосы подчёркивали строгое лицо, в одежде он тоже был воздержан: говорят, принц Шинар тёмные тона любил всегда. А ещё… да чего только о нём не услышишь. Руки принц сложил за спиной, в глазах застыло неясное выражение: то ли грусть, то ли скука.

У меня мурашки побежали по коже.

Вот мы с Сареном синхронно вышли навстречу. Поклон от брата, мой чинный реверанс. Шинар вежливо, глубоко согнулся в ответ и начал:

— Ваше высочество. Леди Лиата. Искренне сочувствую вашей утрате. Ваш отец был достойным правителем и примером для подражания.

Слова прозвучали сухо, но не менее искренне, чем у вельмож. От этого на сердце чуть полегчало.

— Благодарю, милорд Шинар. Рад видеть вас в добром здравии, — занялся разговором Сарен. — Как ваши родные?

Ещё несколько минут мы принимали тёплые слова от свиты маларца. Герцог Неллер, королевский советник, взялся представлять нашу знать и попутно приглядывался к гостям. Те расшаркивались, переговаривались, болтали о пустом. Аделик их безупречно поддерживал. Две моих фрейлины, Ролла и Ана, ахали за спиной о чужеземном принце.

Другие женщины называют Шинара красивым — мужественным и сильным. Считают, что его не портит даже шрам — давнишний, белёсый, бегущий ниткой от брови по щеке. Но разве могут иначе судить о потомке короля? И передо мной часто рассыпаются в комплиментах, хотя родись я прислугой, наверняка слыла бы в лучшем случае «миленькой девочкой».

И как я ни стараюсь бороться, меня принц Шинар приводит в ужас.

Говорят, он маг. Из тех, что творит чёрные заклятья у себя в башне по ночам. Говорят, он успел побывать на войне и показал себя умным, расчётливым полководцем. Он старше меня на восемь лет, и между нами пропасть… прожитых лет, опыта, чувств. Но тем не менее, взгляд маларца раз за разом цепляется за меня. От этого я чуть не запинаюсь, обсуждая такую глупость, как карету его спутников.

К счастью, скоро Аделик пригласил гостей в другую залу — туда, где можно присесть, дать отдых уставшим ногам после дороги. Здесь встречали небольшие столы и уютные кресла, слуги порхали рядом, предлагая закуски и вино. Маленькая передышка для маларцев. Торжественный обед в их честь устроят позже, уже вечером.

Волна людей увлекла меня вперёд и отделила от братьев, от фрейлин, ото всех… На минуту-другую я оказалась рядом с Шинаром. Когда поняла, бежать было поздно. Да и все приличия умоляли обмолвиться с принцем хоть парой слов. Я робко набрала воздуха в грудь, надеясь, что маларец этого не заметит. Шинар развернулся. Холодные серые глаза встретили меня заинтересованным, но колючим взглядом. Будто снежинки легли на лицо.

— Значит, поездка не доставила вам неудобств? — пролепетала я.

— Нет. Благодарю.

— Ваша охрана наверняка отвадит любые неприятности? Но как вы нашли наши земли: достаточно ли уютными и привлекательными?

Глаза слегка сузились. Будто пытались понять, чего я на самом деле хочу.

— Весьма спокойными.

Мне вдруг захотелось провалиться сквозь землю — так сухо он отвечал.

Но тут Аделик возник рядом, будто луч спасительного света.

— Лиата. Прошу прощения, но я буквально на минутку украду твоего суженого. Кстати, ты наслышана о леди Боэль?

Я измученно улыбнулась, цепляясь взглядом за высокую, полную даму.

Всё верно: принц Маларии — тот, кому обещали мою руку и сердце. Мрачный, строгий и чуждый… в нём всё чужое, как и в холодных горах его страны, которая грозит стать моей второй родиной.

Но принцесса должна быть мила. И я постаралась окружить представленную гостью, а затем и её спутниц хотя бы частью того радушия, коим славится мой народ. Славился… в лучшие времена. Когда отец был молод и здоров. Я расспрашивала о новостях в Маларии, о миновавшей зиме и принесённой ею моде на меха. Хвалила платья графинь и расправляла собственный подол, едва дыша под корсетом. Приём длился долго. С Шинаром я больше не пересекалась. Кажется, однажды он снова заинтересовался мной — обернулся, даже сделал шаг… но вот тогда я позволила себе трусость.

— Мне нездоровится, — пожаловалась гостям. — Подышу немного свежим воздухом.

И под сочувственные вздохи я сбежала. В полном одиночестве, отослав даже фрейлин. Глубоко вдохнула у ближайшего окна — и пошла прочь, чтобы уже не возвращаться.

* * *

К сожалению, позже тем днём принц нашёл меня сам.

— Ваше высочество? Простите, что отрываю, но…

Я тогда чуть не пропустила удар. Меч Дилария прошёл у локтя. Скрипнула кожа — к счастью, на куртке, а не моя.

Влево. Припасть на ногу. Выбросить клинок вперёд…

Если старый учитель и вбил мне что в голову — так это не отвлекаться во время драки. Даже если кричат об измене. И несколько мгновений я держалась, хотя стоит признать, недолго.

— Госпожа Лиата… — вновь начал молодой слуга. Для чего он меня тревожит, заметить было просто.

Мелькнуло справа — и вдруг громко треснуло. Удар выбил меч из руки. Та запоздало загудела. Я попыталась отскочить, но у груди уже застыл деревянный клинок учителя.

— Вы всё ещё слишком рассеяны, принцесса, — вздохнул Диларий. Поднял хмурый взгляд на пришедших. — Ваше высочество.

Я впервые за день мысленно застонала.

Слуга действительно привёл маларского принца. Тот стоял в нескольких шагах поодаль, всё такой же чуждый и бесстрастный. Пришлось спешно одёрнуть куртку, отложить меч на траву и выпрямиться во весь мой невысокий рост.

Шинар подходить не спешил, не знай я его вовсе — решила бы даже, что стесняется. А так… что ж, неловко мне стало. Наверное, по делу.

Знаю, что представляла не лучшее зрелище. Волосы, так тщательно уложенные с утра, растрепались, и завитки падали на глаза. Вместо платья — одежда для тренировки, которую даже в Литании считают не слишком достойной женщины. Слава Богам, отец никогда не запрещал мне учиться обращаться с мечом — и эти игры стали моей отдушиной. Я любила их больше уроков истории, что уж говорить о музыке и этикете.

Пересилив себя, я всё-таки подошла к маларцу сама.

— Принцесса. — Тот кивнул мне с благодарностью. — Не хотел прерывать, но мне сказали, что здесь вас можно увидеть.

— Рада, что вы осваиваетесь во дворце, — улыбнулась я. — Что заставило вас меня разыскивать?

— Позволите проводить вас до ворот?

— Конечно.

Мы зашагали в молчании, и по спине вновь пополз холодок. Как бы ни разогрела тренировка, бодрый весенний ветер остужал. Стараясь разогнать тишину, я защебетала:

— Как вы расположились? Удобно ли вас устроили? А что говорят ваши спутники?

Шинар внезапно поморщился.

— Обойдёмся без болтовни. Я хочу поговорить о нашей помолвке.

Я запнулась и подняла глаза.

Боги… проблема в том, что я не знаю даже, как именно наша помолвка случилась! В один из зимних дней, месяца три назад, отец позвал меня к себе и рассказал, что хочет отдать маларцу. Что принц Шинар, которого я до этого видела дважды в жизни, хороший человек. Умный, образованный — и это не считая того, что он однажды унаследует трон. Я стану королевой…

Тогда я не посмела отказываться. Потому что верила: отец слишком добр и рассудителен, чтобы дать меня в обиду. Да и речь о браке не звучала как приговор, мы должны были познакомиться как следует, привыкнуть друг к другу. Но потом отец заболел. А осторожные разговоры вдруг превратились в обещания.

И теперь…

— Вы хотите её отменить? — робко уточнила я. Вопрос показался уместным.

— С чего вы взяли?

— Если… если речь не об этом, то я попросила бы подождать. Мне сейчас сложно думать о свадьбе.

Шинар замедлил шаг. Глаза принца оставались холодны. Он возвышался надо мной на целую голову, но несмотря на рост явно не привык вжимать подбородок в грудь.

— Лиата, я знаю, что вы любили отца. Но, возможно, вам бы стоило выказать побольше уважения будущему мужу.

Я чуть рот не открыла — щёки вспыхнули.

— Простите, ваше высочество? Я не желала вас обидеть…

— Король Этар одобрил помолвку. Мой отец одобрил. Обсуждать здесь нечего кроме деталей.

— Но моего отца больше нет! — Я отчаянно постаралась найти слова. — Лорд Шинар, мы можем быть честны друг с другом? Вы ведь и сами не хотите связывать со мной жизнь. Много ли пользы принесёт несчастливый союз, где нет понимания между супругами? Не только нам — нашим странам!

Наивно или нет, я решила попытаться. Перед глазами встали картины, страшные истории — сколько навязанных жён заканчивают жизни в слезах и забвении? Заточённые в башнях и старых безлюдных замках, сосланные в монастыри или отправленые на плаху. И разве мало войн началось из-за ссор между теми, кто должен был стать одной семьёй?

Но принц… он отреагировал совсем не так, как я надеялась. Он шагнул ко мне быстро, порывисто. И прошептал:

— Не имеет значения, чего мы с тобой хотим в личной жизни. Скажу один раз: ты станешь моей женой, это решено. И если постараешься разорвать договор, я это запомню. В моих силах сделать твои дни в браке сносными — или невыносимыми. Так что подумай своей хрупкой головкой очень, очень хорошо.

Я отпрянула как от огня. И несколько секунд стояла мраморным изваянием, позабыв обо всех приличиях, разглядывая только надменное лицо Шинара.

Наверное, какие-то крупицы его слов даже можно было назвать справедливыми. Но то, как он их подобрал, когда и при каких обстоятельствах…

Просто не может быть.

— Прошу меня извинить. — Я с трудом повернула язык во рту и отступила вновь. Шаг и ещё шаг. На миг даже испугалась — а не остановит ли меня маларец? И что делать, если надумает?

Но когда я ринулась к воротам дворца, Шинар меня не преследовал. Кажется, он вообще не двинулся с места — так и застыл посреди пустого луга, лишь провожая взглядом.

* * *

Сердце колотилось в груди. Щёки пульсировали жаром. Не разбирая дороги, с трудом удерживая себя в руках, я спешила в единственное место, где могла найти помощь.

Массивные двери с узорами завершили богатый коридор, и стража оглядела меня почтительно. Я не стала медлить:

— Мне нужно увидеть брата.

Охранники развели копья. Несколько секунд спустя я ворвалась в старые покои и замерла.

Здесь было светло. Не из-за окон, а благодаря свечам. Витиеватая мебель бросала на пол хитрые тени, которые терялись в роскошных коврах. Блестели золотом подсвечники, ручки стульев, края огромной столешницы. Прекрасная роспись в виде солнечного неба, облаков и летящих птиц перебиралась со стен на потолок.

Ещё недавно в этом кабинете восседал отец. Теперь же мой старший брат тревожно оторвал голову от бумаг.

— Аделик? — выдохнула я с порога. — Знаю, ты занят, но…

Кажется, по одному моему виду он понял, что я прибежала не с полной ерундой.

— Для тебя я никогда не занят. Что случилось?

Ещё несколько секунд я, тем не менее, не решалась начать.

Кажется, и для Аделика день выдался нелёгким. Верхняя пуговица его парадного дублета была расстёгнута, тиара покоилась на столе. Лицо казалось бледным. Я живо вспомнила, как неделю назад мы сидели вдвоём, обнявшись, в этом же кабинете. Я цеплялась за плечи брата и не могла сдержать слёз, а он гладил меня по голове, пытаясь успокоить…

На миг стало неловко. Но всё же я рассказала о «стычке» с Шинаром. Лицо Аделика вытянулось.

— Он угрожал тебе?

— Аделик, я не прошу портить с ним отношений, но я не хочу выходить за него замуж! Я просто… не смогу!

— Лиата, пожалуйста, погоди.

— Почему он? — не желала слышать я. — Почему Малария? Неужели в других родах не нашлось достойного мужчины? Отец ведь обещал, и ты обещал, что посоветуетесь со мной, прежде чем отдавать, как товар, первому желающему!

Я всегда знала, что однажды мне найдут мужа — главным образом из интересов Литании. И убеждала себя, что готова стать хорошей женой. Но я не думала, что всё выйдет… так.

Надменный незнакомец, которому я ни капли не нужна. Из холодной, недружелюбной страны, где на женщин всегда смотрели свысока. Государства, с которым сам отец воевал, когда я была ребёнком! И всё это — через неделю после смерти самого дорогого в моей жизни человека.

Я не заметила, в какой момент глаза защипало.

— Я знаю, это сложно, — шепнул Аделик очень мягко, подходя ближе. — Если бы мне в семнадцать предложили жениться на незнакомой девушке… В общем, я не пример для подражания.

Как ни печально, это правда.

Хоть Аделику скоро двадцать пять, для него смерть отца — тоже огромный удар. Он ведь никогда не хотел править. Второй сын, который должен был унаследовать все блага жизни — прекрасный земельный надел, богатства и свободу, полную увеселений — вдруг оказался в роли будущего короля после гибели Риана. Старшего из нас. Боги не были благосклонны к нашей семье… И я люблю Аделика, но волнуюсь, как и многие: справится ли брат с такой ответственностью?

«Отец не дал бы меня в обиду», — билась в голове предательская мысль.

— Мама вышла замуж по любви, — прошептала я, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь.

— Лиата, я боюсь сказать, но я пока не вижу ни единого способа избежать этого союза. И даже больше. Пожалуйста, постарайся наладить с принцем отношения. Я прошу тебя.

— Что?..

Вместо ответа Аделик подался к ящикам стола. Его изящные пальцы схватили какое-то письмо и протянули мне.

— Посмотри, что мне прислали.

Он никогда не стремился посвящать меня в дела государства. Никто не стремился. Обучали меня больше по воле отца и моему собственному желанию, любые советы для меня закрыты… Но сейчас, наверное, брат сам был так растерян, что дал слабину.

Я развернула письмо, чувствуя, как пальцы начинают предательски дрожать.

Что там?

— Пропусти соболезнования. Читай вот отсюда.

Я скользнула глазами по строчкам, и губы сами раскрылись.

…Мне также очень трудно писать об этом в подобный день, но я считаю своей обязанностью поставить вас в известность. Ваш отец, государь Этар Третий, на момент кончины оставался должен казне Асхема сумму в два миллиона и триста тысяч золотых тар. Об этих деньгах знают герцог Неллер и святейший Балуар, советники его покойного величества. Я также отправлю все необходимые письма и бумаги по данному делу со своими послами к вам. Принимания во внимание ваше горе, милорд Аделик, я не смею требовать, чтобы вы вернули долг сиюминутно; однако убедительно прошу вас обсудить с послами его дальнейшую судьбу.

Я стояла как громом поражённая. Слова так и отказывались сползать с языка.

— Отец должен Асхему денег? — выговорила я наконец.

— Дело не в этом, — Аделик прикрыл глаза и тяжело вздохнул. — Сегодня Асхем, завтра Бергул, послезавтра — Малария. Отец ушёл очень внезапно. Мне кажется, они только и ищут повода, чтобы…

Он запнулся, словно опомнившись. Но было поздно.

— Чтобы что?! Ради богов, Аделик…

Он хочет сказать, что соседи могут воспользоваться нашей слабостью? И кому-нибудь придёт в голову… объявить нам войну?

Брат устало запустил руки в волосы и провёл по лицу. И словно заговорил о том, что мучило его уже долгое время.

— Лиата, ты же думала об этом. Мы все думали. И судя по тому, что удалось разузнать моим лекарям за последнюю неделю…

Я обомлела и словно позабыла, как дышать.

«Нет. Пожалуйста!»

— Аделик…

— Чем дальше, тем сильнее они уверены, что отца отравили. И если это так — да помогут нам Боги.

Я просто выронила письмо. Бумага шлёпнулась к ногам, печатью вниз. Ещё несколько секунд я стояла, не в силах двинуться с места. Подняла руки ко рту…

— Прости. Я не хотел говорить об этом так резко.

— Что… что они нашли?

— Лиата, тебе лучше сейчас отдохнуть, — сказал брат твёрдо. Он подошёл ко мне, положил руки на плечи. — Скоро приём, и ты должна появиться там во всей красе. Пожалуйста, выдержи этот день и ещё несколько. А я постараюсь что-нибудь придумать дальше.

Я кивнула, хотя горло сжимало изнутри. И на том… что ж, на том Аделик отправил меня восвояси.

Если к брату я хотя бы бежала с сухими глазами, то на обратной дороге еле сдерживала слёзы. По коридорам неслась, устремив взгляд в пол. Глупо. Недостойно! Будь я хоть на пару лет старше, на месте Сарена — боюсь представить, что обо мне шептали бы придворные.

Но я всего лишь маленькая принцесса. Кукла в руках королей.

Собственные покои казались душными и мрачными. Там меня ждали фрейлины и служанка, разливавшая чай. Я окинула их всех затуманенным взором и попросила:

— Оставьте меня одну.

— Ваше высочество, что случилось? — подскочила с места Ана.

— Уйдите, прошу! Все, сейчас же.

Они поспешно вспорхнули, чашки зазвенели на подносе, крошки бисквита посыпались на пол из рук Роллы, и десять секунд спустя мои комнаты действительно опустели.

Едва дождавшись этого мига, я упала на диван.

Впервые за неделю, за целую невыносимую неделю я позволила слезам одолеть себя. Рыдала в подушку, сжимала обивку руками и колотила матрас, давая выход боли.

Глупая, бесполезная девчонка. Игрушка для власть имущих, товар на выданье! Кому я нужна? На что способна?

Хотелось кусать губы и выть в голос, хотелось кричать и раздирать ткань ногтями… А ещё безумно хотелось, чтобы кто-нибудь подошёл, присел рядом и обнял меня. Крепко-крепко. А потом долго гладил по волосам, уверяя, что всё будет хорошо! Папа…

Не знаю, сколько времени я так провела. Опомнилась, когда снаружи постучали. В голове подобно молнии сверкнула мысль: обед. Аделик прав, я должна там быть и должна выглядеть достойно принцессы — ради нас всех.

Не спеша открывать слугам, я встала и подошла к чану для умывания. Заглянула в миниатюрный трельяж рядом — там отразилось моё покрасневшее лицо с опухшими глазами. Ничего… я никогда не боялась подобных следов, с меня они сползали быстро, стоило лишь высохнуть слезам.

Но плакать и впрямь хватит.

Хрупкая девушка с голубыми глазами и растрёпанными светлыми локонами зачерпнула холодной воды в зеркалах. Маленькая принцесса… та, кем я привыкла себя видеть. Но моё детство, первые балы, уроки истории, мечты о любви — кажется, теперь всему пришёл конец.

«Отца отравили». «Они ищут повод для войны».

Перед смертью папа просил у меня только двух вещей. Одна из них — быть сильной. И плеская холодом в лицо, глядя в собственное отражение снова, я прошептала:

— Клянусь, отец, я не подведу тебя. Если за твоей смертью кто-то стоит, мы найдём его. И если кто-то угрожает Литании, мы… Я сделаю всё, что от меня зависит.

Путь от меня и никогда не зависело многое. Но быть сильной — кажется, это пока что в моей власти.

И я буду.

Глава 2

К обеду я спустилась через два часа. Огромная зала встретила светом и музыкой — приятной, журчащей подобно весенним ручьям. Я поймала себя на том, что не узнаю мелодию. Сегодня барды по приказу Аделика постараются удивить не только гостей, но и всех привычных обитателей дворца.

Подол зашуршал по зелёным коврам. Меня искупали, надушили и облачили в платье из синей парчи — на тон светлее, нежели с утра. На два тона радостнее, чем я носила всю неделю. Примерно так мы в Литании и прощаемся с горем: осторожно, уходя от него маленькими шажками. Сейчас танец факелов разгонит вечернюю темноту, и мы на время забудем о тревогах. Многие уже забыли, наверное.

Но увы, мне радость пока казалась чем-то из иного мира, недостижимым. Если Аделик прав… Если кто-то сумел подобраться к отцу, воспользовался его доверием и убил самым подлым образом… Этот человек может сидеть здесь! Сейчас! Бросать взгляды из тени или даже сверкать на сегодняшнем пиру.

Подобная мысль душила и сковывала руки льдом. Хорошо, что перчатки скроют холод пальцев, а за блеском украшений можно спрятать даже страх. Герольд спокойно объявлял гостей, я вплыла в залу и разулыбалась придворным. Фрейлины незаметно скользили за спиной. Добрые девушки, я отбирала их всех сама, едва мне исполнилось тринадцать, и с тех пор мы привыкли вместе читать, шептаться о нарядах и кавалерах… Но разумеется, доверить им нечто личное, важное — такое, как терзает меня сейчас — немыслимо.

Против любых тревог я сегодня бьюсь одна.

К счастью, скоро обед начался. Аделик, конечно же, блистал во главе стола. По взгляду, которым удалось перекинуться с братом, я поняла, что хотя бы он прошёл через то же, что и я: смыл усталость и грусть, нацепил на лицо уверенную улыбку. По правую руку он усадил Шинара, ну а мне досталось следующее место, подле жениха. Немалая честь. Далеко не всегда меня вообще звали за центральный стол.

Принц Маларии встречал вежливым кивком, но не удержался от улыбки. Странной, колючей, приподнявшей лишь одну сторону рта:

— Рад, что здоровье не помешало вам прийти, леди.

— Для меня тоже наслаждение видеть вас снова, — отвечала я, будто и не заметив издёвки. Ещё пару секунд мы сверкали друг на друга глазами, а потом уселись, чтобы замолчать рядом.

— Первый тост — за наших дорогих гостей, — провозгласил Аделик, когда с церемониями было покончено. — Я бесконечно рад видеть, что в непростые времена мы можем рассчитывать на соседей. Да будет так всегда. И да знают наши друзья, что сами всегда найдут в Литании сочувствие и помощь!

Одобрительные возгласы разлетелись по залу. Мы дружно подняли кубки. Прохладное вино обожгло язык и неожиданно засаднило горло. Я вглядывалась в его рубиновую темноту, стараясь унять дрожь в кисти. Смогу ли я теперь спокойно есть и пить?

Брат же легко махнул рукой — и двери зала отворились.

У Аделика было пять дней, чтобы придумать развлечение. Призвать лучшую труппу актёров, заставить их сократить и вызубрить пьесу, которую учили лишь к середине весны. Убрать лишние шутки, утвердить изменения — спектакль должен казаться уместным, но вместе с тем и не погрузить гостей в сон.

Теперь безземельный рыцарь из древних времён пел о несчастной любви к королеве фей. Она обещана другому. От этого на миг становится грустно. Но представление, на самом деле, волновало меня меньше всего вокруг.

Я тайком разглядывала собравшихся.

По левую руку от Аделика сидит святейший Балуар — наместник богов в Литании. Человек среднего роста и телосложения, мягкий, почти неприметный… серые шёлковые рясы как нельзя лучше идут к его облику. Однако я знаю, как лицо старца расцветает в разговорах. Все его черты оживают и молодеют, стоит завести речь об учениях добра.

Он тихо сложил руки, благодаря Мать за пищу, а Отца — за дарованный мир. Хотя бы сегодня.

Рядом со святейшим — Сарен, собранный и молчаливый. Ничуть не изменился с утра.

Справа от меня уплетал свинину герцог Ардам Неллер, наш дальний родственник. Добродушный плечистый мужчина. Сегодня мне повезло занять его место, но герцог, явно не расстроенный, одаривал меня почти… отцовской заботой. Подзывал слуг, легко шутил про пьесу, обращался к Шинару — и тем спасал наш с маларским принцем вечер. Не давал молчать.

Он человек острого ума и широких взглядов. По крайней мере, так считал отец. Именно папа возвысил Неллера чуть больше года назад и доверял этому другу как себе. Я тоже в нём не сомневаюсь. Хотя бы потому, что благосклоннее нашей семьи к лорду Ардаму давно никто не относился — а он не кажется безбожником, легко забывающим добро.

Вот и все самые преданные короне люди. Что же до остальных…

Я окинула взором два боковых стола, где расположились придворные. Литанийцев и маларцев ловко перемешали; я разглядывала знакомые лица и не находила спокойствия. Кто угодно. Задумать зло мог любой из них! Со страхом я повернулась к Аделику — каково ему, правда, заливать мёдом фазанов, зная, что где-то рядом может таиться смерть?

Только благодаря герцогу я дышала спокойно к концу представления. Аделик же снова встал:

— А теперь поднимем бокалы за его высочество Шинара и за мою прелестную сестру. Их союз — как восход солнца, который нам сейчас так нужен. Прошу, сделайте мне честь. — Он повернулся ко мне с маларцем. — Скрепите свою помолвку первым танцем.

Я задержала дыхание.

Шинар уже подал мне руку — быстро, без единого сомнения. Я тоже ждала этой просьбы, но вложила собственные пальцы в мужскую ладонь как в страшный капкан. Вот мы встали; от вина всё вокруг подёрнулось туманом. Ничего, Лиата, это один несложный узор каблуками на полу. Ещё шажок, чтобы оправиться от потери, и ты должна его сделать.

Музыканты замерли, пока суженый выводил меня из-за стола и увлекал в центр зала, уверенно и даже… неожиданно изящно. Вот мы застыли друг напротив друга. Я присела, он поклонился.

А потом музыка плеснула со струн, и Шинар шагнул вперёд. Рука вдруг легла мне на талию. Притянула. Миг — и я оказалась в самой крепкой хватке, которую могла представить!

Чёрные волосы чуть не коснулись лица; ледяные глаза, бледные губы — всё оказалось так близко, что дыхание сбилось в груди.

Меня никто и никогда так не вёл. Обычно моими кавалерами выступали герцог, братья, изредка — графские сыновья или древние учителя. Почти все они оберегали меня, а если и нет, то хотя бы боялись повредить!

Но сейчас… я не могла отвести взгляда от чёрной с серебром туники. В ноздри ударил незнакомый запах — цветов и чего-то солёного, опасного.

И тут внезапно Шинар заговорил:

— Итак. Вы подумали над моими словами, Лиата?

Рука приотпустила. Я шагнула назад. Подалась в сторону, будто надеясь сбежать, как годовалая лань от охотника. Но танец не жалел: моя роль — кружиться, чтобы вновь попасть в руки мужчины.

Я посмотрела ему в глаза.

— Как видите, милорд, я с вами любезна.

— Пожалуй. — Лицо Шинара даже не потеплело. — Но что вы решили?

В голове навязчиво стучало: нет смысла искать врага, лишь озираясь по сторонам! Главное — ответить на вопросы.

Кому нужна смерть отца?

И почему маларцы приехали так рано? А что ещё важнее — зачем Шинару союз со мной?

В Асхеме есть прицесса лишь на полтора года меня страше. Её сестру недавно выдали замуж. Удачная партия, по любым меркам! А дочери короля Бергула — двенадцать лет. Говорят, она невероятно мила и из неё вырастет отменная красавица. Если Шинару сам брак не интересен, то почему бы не подождать ещё лет пять, лишь провозгласив союз? Ведь часто обещания достаточно.

Прибавить к этому, что король Маларии, Теннир Суровый, отца всегда недолюбливал! Неужели я призвана это исправить? Или… или всё действительно может оказаться куда страшнее?

Дорожка шагов развела и свела нас с принцем снова, и где-то на середине пути я решилась.

— Позвольте сначала узнать. Что вы собираетесь делать в Литании три недели?

— Разговаривать. — Шинар поморщился. — Обсуждать с вашими братьями политику. Вы найдёте мои дела чрезвычайно скучными, принцесса.

— И никаких развлечений?

— К чему вы клоните?

— Я действительно думала над тем, что вы сказали. И если нам суждено стать супругами, я хочу узнать вас лучше.

Идея прокралась в голову ещё пока я лежала в ванне. Меня бросало от неё в холод, но сейчас танец и вино разогрели кровь. Так, что страх свернулся под сердцем и почти не показывал зубов.

Жених долго смотрел в ответ — мы остановились, пока флейты и лютни притихли, а другие пары выплывали в центр зала, чтобы к нам присоединиться. Но вот музыка взвилась снова.

— Узнать мужа лучше? — Шинар вдруг улыбнулся — опять одной стороной рта, будто по привычке. — И как же мы будем проводить время? Боюсь, у меня не найдётся его на прогулки в садах и любование закатами.

— Мне рассказали, что послезавтра вы едете на охоту. Я могла бы сопровождать вас.

— Значит, вы всерьёз увлекаетесь мужскими играми?

Очередной холодный взгляд — но его нужно выдержать.

Я должна узнать о его делах. Должна оказаться рядом! И пусть он лучше считает меня пустышкой, нежели угрозой, правда?

В конце концов… по сравнению с отцом я пустышка и есть.

— Ваше рвение оценили бы в Маларии, — усмехнулся, наконец, принц. — И я не в силах помешать вам. Леди.

Хватка внезапно распалась. Струны задрожали на последних нотах, и всё вокруг успокоилось. Так и закончился наш первый танец.

Шинар поклонился, и я поняла, что второму не бывать. Жених подал руку и отвёл меня к колоннам, чтобы буквально передать в руки фрейлинам. А сам пошёл к столу.

Всё оставшееся время он словно избегал меня и моих взглядов.

* * *

Время до охоты пролетело быстро.

Солнечным воскресным утром мы собрались, чтобы выехать в королевский лес. Особым размахом затея не хвасталась: несколько егерей и десяток вельмож, среди которых герцог Неллер и наши с Шинаром друзья. Аделик не смог возглавить группу — сослался на дела. Разумеется, он занят… Меня томило чувство, что с каждым днём на брата рушится всё больше. И ещё вчера я боялась, что Шинар тоже откажется. Представляла, как он наморщит нос и скажет слугам, что нет у него времени на глупости. Но видимо, вежливость всё-таки победила маларца. Или мой жених действительно любит кровавые развлечения?

Что бы он ни подумал обо мне самой, охота и меня не привлекала. Не вижу ничего приятного в том, чтобы превращать убийство в забаву. То же и с романтикой, которой многие окутывают войны. Я с детства помню ту стычку с Маларией… в один миг она стала настолько серьёзной, что отцу с Рианом пришлось бросить дворец и мчаться на край литанских земель, в пекло битв. А меня мучали кошмары по ночам. Я ждала писем и металась у окон, глядя на север. Позже, когда отец вернулся, я и напросилась в ученицы к Диларию… глупо надеясь, что однажды тоже смогу кого-нибудь защитить.

Но точно не чтобы грозить мечом человеку по собственной воле.

Сейчас Диларий ехал рядом, оглаживая бороду и прочищая рожок. Дорога сужалась, вокруг всё чаще шептались деревья. Нет, сначала я миловидно держалась с Шинаром — красовалась в седле в своём охотничьем наряде с кружевами, рассказывала принцу о заповедных лесах… Весь вчерашний день готовила истории — но увы, их запаса хватило на полчаса. Спасать наш разговор снова пришлось его светлости Неллеру. Постепенно мне стало неловко. Теперь мужчины вот уже битый час как беседовали впереди, а я хмурилась рядом с Диларием и Роллой. Что ж, хотя бы рыжая фрейлина, самая бойкая из моих девушек, не давала загрустить. Заливалась соловьём о спутнике принца — красивом молодом бароне. Так мы и коротали время.

Наконец, за блестящей листвой показался разбитый лагерь. Главный егерь доложил, что и остальное готово: грозный вепрь бродит у оврага неподалёку, ещё не подозревая, что попал в западню. Люди с собаками заняли места.

Мы сели завтракать на тенистой поляне, у скатертей, расстеленных на траве. Я любовалась единственным шатром и флагами. За едой мужчины обсуждали, как лучше загнать зверя — лорд Ардам старался больше всех, лицо его порозовело, подкрученные усы топорщились.

— Ваше высочество — очень смелая женщина, — польстил мне красавец-барон. — В Маларии даже не подумают, что прекрасная леди может отправиться за вепрем.

Шинар вдруг скосил на него глаза. Казалось бы, простое движение, но…

Я ведь не придумала? Будто искра сверкнула в воздухе! Барон побледнел, замялся, зачем-то решил извиниться:

— Простите, ваше высочество, я не имел в виду дурного…

А я и ободрить его не успела — Шинар вздёрнул подбородок и перевёл взгляд на меня. Его прежняя скука поблекла.

— И всё же, не лучше ли вам остаться в лагере, леди?

— О, принцесса отлично держится в седле, — вступился уже Диларий. — Уверяю, она обскачет многих мужчин при дворе.

Шинар нахмурился на старого учителя, но в основном всё равно смотрел на меня. Первый раз за утро я добилась столь пристального внимания! Только к добру ли оно? На миг даже показалось: он заподозрил. Решил, что «мужские» забавы не идут к образу куклы! Понял, что я взялась за ним следить… Потому что не мог же он просто приревновать?

И я заулыбалась — как можно отчаянней и проще:

— Я хочу посмотреть, как вы убьёте вепря, милорд.

И доставит ли это вам удовольствие, — добавила про себя.

— Да будет так. — Еле заметно поморщился принц.

К счастью, скоро завтрак закончился. Всем не терпелось вкусить другого — погони. Егерь поднёс Шинару рожок, тот приложил мундштук к губам, и низкий звук раскатился по лесу. Через секунды ответил его собрат, будто одобряя: пора.

Мы разделились — Неллер с друзьями в одной группе, я с Диларием и женихом в другой.

— Удачи, — пожелал маларский принц. И ударил коня каблуками.

Комья земли выскочили из-под копыт. Мне оставалось лишь припустить следом. Не отставать! В лицо хлестнул ветер. Рука сама сжала поводья; вокруг замелькали тени, и я быстро поняла одно: Диларий меня перехвалил. За принцем мне не поспеть — хорошо если с бароном недолго продержусь на равных.

Спустя пару минут это стало очевидно и мужчинам.

— Ваше высочество! — выдохнула я, когда Шинар придержал коня. — Если угодно, не ждите. Я в надёжных руках.

Он развернулся так резко, что бедный скакун заржал.

— Лиата. Если вы думаете, что трофей мне дороже, чем ваша безопасность, то сильно ошибаетесь.

О Боги.

Какие заботливые слова… И каким мрачным тоном сказаны! Мне захотелось вжаться в седло, проклясть охоту и всю свою несуразную затею.

— Тогда поехали той дорогой, — пробормотала я. — Она короче, и меньше зарослей на пути…

Несмотря на задержки, бедного зверя мы загнали быстрее, чем надеялись. Час, не больше. Рожки перекликались всё ближе, собаки заливались лаем. Помню, как, спеша на звук, мы выскочили к оврагу с пологими склонами.

— Ваше высочество! — Герцог замахал рукой с противоположного края. — Как хорошо, что вы успели! Он там, зайдите справа!

Шинар спрыгнул на землю тут же. Я заворожённо смотрела, как меч жениха вылетает из ножен — все мужчины вооружились клинками или копьями и теперь окружали низину.

А потом я увидела его.

Зверя.

Он выскочил из-за насыпи — огромный, серый. С пеной на морде. И страхом в глазах. Ближайший егерь отшатнулся; его гончая сорвалась с поводка, и всё вдруг смешалось.

Вепрь рванул прямо. Миг — и в него летит копьё герцога. Сам Неллер рядом, до жути близко! Серый зверь несётся вперёд, и лорд Ардам падает на землю.

Я мычу. Звук не идёт из горла. Зато охотники орут! Уже не важно, кто добьёт вепря — главное, сейчас! А потом сверкает меч. И Шинар, в отличие от его светлости, на ногах стоит.

Когда зверь пролетает по оврагу, на миг кажется, что он вырвался. Только потом я замечаю, что из его спины торчит клинок. Он замедляется как пьяный, ещё с пару секунд стоит… беспомощно подгибает задние ноги. И умирает, кажется, сидя.

Помню, что меня замутило; я выскочила из седла и бросилась к герцогу. К счастью, он поднимался — но медленно. И ладонь его окрасилась алым.

— Ваша светлость, вы ранены?

— Черти! — Прошипел Неллер, кривясь. — Вот старый дурак! Не волнуйтесь, принцесса, меня поразила коряга. Прямо между большим и средним пальцем — вот, видите?

Я закрыла глаза и выдохнула.

Маларский барон уже подал герцогу платок. Тот вытер кровь, стараясь ругаться помягче.

— А вы, милорд, великолепны! — крикнул он Шинару и глубоко поклонился, когда и принц подошёл к нам. — Просто волшебный удар, браво!

— Благодарю. — Мой жених выглядел совершенно спокойным, только позволил себе улыбку — и снова одной стороной рта, в привычно-странной манере. Волосы даже не растрепались, одежду не запачкал… сейчас оботрёт меч, и будто не прожил этот безумный час!

Я же поняла, что мечтаю вернуться в замок или хотя бы в лагерь. Туда, где вокруг не будет так пахнуть кровью. Мы уже садились на лошадей, когда я тайком обернулась на Шинара — из интереса. Пытаясь разгадать, что же он всё-таки чувствует.

Но увидела то, от чего прочие мысли вдруг разбились в голове.

Красавец-барон наклонился к уху своего господина, пока тот рылся в седельной сумке. И белое с красным мелькнуло в их руках. Лишь пару секунд спустя я узнала вещь. Платок. С кровью Неллера. Принц взял тряпицу как ни в чем не бывало — и сунул за пазуху.

Это…

Мне понадобилось отвернуться и сделать несколько долгих вдохов, чтобы просто поверить глазам.

Что сейчас… произошло?

Прежде чем в голове родились слова, меня сковал страх. Я бесцельно затеребила поводья. Прикладывала запястья ко лбу, пыталась унять дыхание… бестолку!

Запах крови. Это то, что я почуяла за цветочными нотами, танцуя с Шинаром позавчера! О Боги, неужели, это…

Магия? Настоящая тёмная магия, в которой его обвиняют? Или у меня разыгралось воображение и я ищу странности там, где их нет?!

Но как ещё можно объяснить… не знаю! Голос в глубине души шепнул: поверь в самое худшее — пока не стало поздно.

Возвращаясь в лагерь, я не могла прогнать из головы эту тревожную картину. И сама уже старалась держаться от Шинара подальше.

* * *

Тушу вепря притащили на носилках. С почестями и даже улюлюканьем — мужчины вокруг радовались как дети. Встречали нас тоже бурно: егеря хлопали в ладоши, Ролла кинулась обнимать меня, будто я чудом вернулась из безнадёжной битвы. Потом рыжая душка засияла рядом с бароном. Расспрашивая его обо всех подробностях и то и дело расплывалась в улыбках.

На Шинара восторги лились рекой. Не могу сказать, чтобы принц принимал их чересчур живо — скорее, с обычной вежливостью. Я тоже постаралась рассказать ему, как впечатлена. Получилось ли правдиво? Не знаю.

Когда мы сели на второй завтрак и пили вино за победу, я держалась. Смеялась через силу, почти не думала о жутком платке, чтобы ненароком не выдать мысли. И вытерпела пытку. Спустя час всё закончилось — истории были рассказаны, мужчины лучились от удовольствия, даже собаки получили в награду разрезанную ногу вепря. Остальное доставят в замок и приготовят для нового пира.

Но когда Шинар, уже собираясь, вдруг нырнул в охотничий шатёр… И когда барон последовал за ним…

Меня словно кольнуло тысячей игл.

Что я буду делать? Может, стоит рассказать Неллеру? Прямо сейчас, не боясь показаться странной! Но это так быстро, необдуманно… Лучше донести тайну до братьев — уж Аделик решит, что делать!

Или…

— Ролла, — шепнула я, хватая подругу за руку. Оттащила её подальше, притворяясь слишком весёлой от вина. — Как думаешь, о чём они говорят?

Фрейлина округлила губы.

— Да о чём могут болтать мужчины? Об охоте, наверное… снова! — Она хихикнула, но всё же её веснушчатые щёки будто зарделись.

— А вдруг о тебе или обо мне?

— Вы так думаете? Ха, совсем не похоже на вас, ваше высочество!

Я мысленно сжалась. И стиснула кулаки — играть тут особо не пришлось.

— Я не виновата, что Боги послали мне кусок бронзы вместо жениха. Из него улыбки не вытащишь! Ну же, Ролла… как насчёт того, что я сейчас подберусь к шатру со стороны леса и подслушаю? А ты проследишь, чтобы никто не увидел?

В глазах фрейлины вдруг заплясали огоньки. Она приложила руки к щекам и шумно вздохнула от восторга.

— Прямо как с милордом Сареном и леди Эсли, да?

— Да, — пробормотала я. Возможно, краснея от воспоминаний.

— Здорово! Пойдёмте, конечно!

Храбрость сообщницы не дала мне отступить. Я набрала воздуха в грудь — и мы скользнули к безлюдной стороне шатра. Огляделись: вроде, здесь никто не увидит. Лишь бы искать меня не стали.

Я присела на корточки и сначала коснулась натянутой ткани пальцами. Аккуратно склонила голову. Увы, это не помогало: даже отголоски не пробивались сквозь защиту. Картинка того, что сейчас рядом пройдёт лорд Неллер и позорно нас обнаружит, встала перед глазами. Но я опёрлась о ткань сильнее. Приложила к ней ухо.

Очень смутные звуки текли с той стороны — я зажмурилась, и тогда они кое-как сложились в слова:

— …подойдёт…

— Не лучше ли… во дворце…

— Не медлит. — Повелительные интонации выдавали Шинара. — Принцесса…

Я замерла. Они и правда говорят обо мне?!

— Но когда?.. И стоит ли… девушку?

— Стерпит…

— И как…?

— Сам заберу… — послышался вновь тихий голос. — Её кровь.

Я вскочила. Отпрянула. Ролла ахнула и подалась ко мне.

— Вы в порядке, ваше высочество?

— Да, — пробормотала я. — Нет! Мне показалось, что я сейчас упаду.

Попытки соврать меня даже не взволновали. Я вдруг не на шутку испугалась другого: мы шумели куда сильнее, чем мужчины внутри. Если они обнаружат нас…

— Пойдём, — шепнула я, часто дыша. — Дурацкая затея.

Ролла принуждённо засмеялась, но я уже тащила её обратно, не думая о чувствах фрейлины. Не думая вообще ни о чём!

Голову словно заволокло дымом. Перед глазами плясали мушки. Единственная мысль, которая ещё стучала в висках: кажется, моя затея следить за женихом всё-таки принесла плоды.

И от этого страшно как никогда в жизни!

— Ваша светлость, мы можем поехать скорее? — Я прибежала к герцогу, заламывая руки. Смотрела на него молящими глазами.

— Конечно, ваше высочество. Что с вами? Вы не заболели?

— Может быть, немного.

Едва помню, как мы всё-таки добрались обратно до дворца. Я ждала лишь одного: возможности укрыться в его родных стенах и спастись от взгляда маларца. Холодного взгляда… который обращался ко мне тем чаще, чем больше я его боялась.

Глава 3

Я влетела к Аделику, сжимая руки и тяжело дыша. Не проведя во дворце и четверти часа — решила, что купаться слишком долго, а переодеваться без того нет смысла. Стражники предупредили, что брат может быть занят… вернее, оба брата — закрылись в кабинете и обсуждают «семейные дела». Но будущий король меня впустил.

— Аделик, надо поговорить о Шинаре, — выдохнула я с порога.

— Что случилось? — Брат развернулся удивлённо. — Мне доложили, что охота прошла удачно. Он опять тебя обидел?

— Опять? — Сарен, сидевший на краю стола и скрестивший руки, лишь поднял бровь.

— Он… — Я запнулась. Излить всё Аделику хотелось безумно, но при Саре…

Не то чтобы я не доверяю младшему из братьев. Но между нами никогда не было той нежной любви, которой я дышу к Аделику, которую помню к Риану и отцу… В детстве Сарен дразнил меня. Когда я подросла, тоже вела себя отнюдь не как подарок. Не знаю — как вышло так, что мелкие обиды не забылись, а переросли в привычку? Кто из нас виноват?

Сарен мне кажется холодным, заносчивым и слишком гордым. Если подумать, у них немало общего с Шинаром. Отца наши размолвки всегда терзали — на смертном одре он просил меня помнить, что мы семья. Но сейчас…

Вдруг брат осмеёт меня? Или просто не поверит? Я застыла с раскрытым ртом — и поняла, что всё-таки не смогу высказаться при нём.

— Расскажите мне: почему маларцы прибыли так рано? — попросила взамен. Потянула время, пытаясь зайти с менее опасной стороны: ещё вчера мне казалось, что Аделик должен знать ответ. Как выяснилось, не зря.

Братья переглянулись.

— Лиата, я сам написал Шинару и просил приехать быстрее. Чтобы он помог разобраться со смертью отца.

Что?

— Как?..

— Осмотреть его тело и решить, могли ли короля убить магией.

Я замялась, поражённая. Боги! Какие новости! Но почему мне ничего не сказали?

— Чтобы ты не истерила, узнав, что отца могли проклясть, — ответил Сарен, когда я озвучила вопрос. — Но, кажется, ты нашла другие поводы.

Я вздрогнула. И застыла. Это «проклясть» настолько громко отдалось в голове, что на грубость брата я едва обратила внимание. Беспомощно перевела на него взгляд…

Аделик зато резко нахмурился.

— Сар, не оставишь нас? Мы, вроде, всё обсудили.

— Серьёзно?

Простой, но строгий кивок. Сарен громко шикнул и, помотав головой, всё-таки не стал спорить. Дверь за ним закрылась с лёгким стуком.

Я опустила взгляд, губы до сих пор дрожали. Нет, обида так толком и не проявилась в груди. Сама хороша — ворвалась, прервала разговор старших… Правда, у меня ведь есть причина — по крайней мере, две минуты назад она казалась бесспорной! Да и сейчас не многое изменилось. Только мысли смешались в который раз.

— И что сказали маларцы? — пробормотала я со страхом.

— На самом деле, они лишь подтвердили наши догадки, — тихо поведал Аделик. — След магии остался даже после смерти. Причём, довольно сильный. И я надеялся, что Шинар поможет нам узнать, каким именно было проклятье, а затем поймать изменника.

Я закрыла лицо руками.

Значит, больше никаких сомнений. Отца убили. Как жутко было это представлять — не стрелу, не яд, а нечто тёмное и невероятно злое! Магия смерти и крови… та, в которой я подозреваю собственного жениха.

Аделик ведь не имеет понятия, правда? И то, что мой суженый творил, совсем не лезет в рамки помощи! Этот странный, спешный брак. И кровавые ритуалы. У маларцев есть поводы задумать зло — и, похоже, не меньше возможностей, чем у кого-либо из литанских придворных!

Я даже не заметила, как брат подошёл, аккуратно обнял меня за плечи и положил руку на спину.

— Не думай об этом. Рассказывай, что тебя так напугало раньше?

Значит, он видит. Да и Сарен видел! Интересно — а остальные, а сам маларский принц?

Я кое-как вынырнула из тьмы и залпом описала всё, что узнала за последние дни. Как решила приблизиться к Шинару сама, как пыталась любезничать с ним и что выведала на охоте.

Лицо брата вытягивалось с каждой новостью.

— Боги, Лиата… Я и не думал, что ты возьмёшься искать предателей лично.

Он отстранился и обхватил рукой подбородок. В глазах светилось беспокойство, даже вина. Согревало, но я тем не менее поёжилась:

— Это всё, что ты можешь сказать?

— Нет. Ты права, изучить след магии — одно дело, но то, что ты описала… Уверена, что правильно расслышала?

— Даже если и нет! Платок, Аделик — зачем ему кровь Неллера? Ты ведь не просил его испытывать наших верных людей чёрными ритуалами?!

— Нет. Проклятье.

— Что мы вообще знаем о маларском колдовстве?

— Удручающе мало. — Теперь брат сжал губы и отвернулся.

Я понимала, что его гложет. Мы не можем пойти к Шинару напрямую и спросить, что тот задумал! Как и обвинить всю маларскую делегацию во лжи. Союзников у нас не много, ошибки непростительны, любой шаг — опасен. И всё же, брат сказал:

— Давай ограничим твои встречи с его высочеством. Усилим охрану покоев ночью. А днём вызовем к тебе десяток учителей — скажем, что ты взялась узнать маларские традиции. Или вовсе заболела, на несколько дней.

Я грустно улыбнулась. Слишком часто я использую эту уловку, чтобы избежать обязанностей.

— Шинар не из глупых. Поймёт, что его заподозрили.

— Тогда что ты предлагаешь?

Если бы я знала!

— Скажи, а как другие дела? — попросила неуверенно.

— Какие?

— Ты придумал, что будешь делать с долгом отца?

Аделик скривился, явно не радуясь смене темы:

— То, что делают обычно. Либо договорюсь с асхемскими послами, либо найду, у кого перезанять денег, либо придётся поднять налоги.

Последнее звучало совсем мрачно. Врагу не пожелаешь начать править с такого. Зима выдалась сухой и морозной — хорошего урожая в этом году не ждут, хватило бы не голодать. Ни лордам, ни простым людям не понравится мысль затянуть пояса, чтобы прокормить чужеземцев!

— Лиата, не забивай этим голову, прошу.

Правильно. Кто я такая, чтобы лезть в управление страной? Но Аделик, Сарен и другие близкие мне люди будут биться за наше благополучие, а я — усиленно учиться танцам?! Неужели я не должна сделать… чего-то большего?

— А Шинар знает о долге?

— Нет. Я надеюсь, по крайней мере!

— Аделик, не надо охраны. Поставь к моим дверям верного человека… одного. Я дважды в день стану пересказывать ему, что видела и слышала. А что до Шинара — за ним сейчас кто-нибудь следит?

— Пара слуг. Я понял, к чему ты, подошлю ещё кого-нибудь получше.

— Хорошо. И меня. Я продолжу играть свою роль, буду мила и глупа, постараюсь выяснить больше… Я просто хотела, чтобы ты знал.

Аделик приложил руку ко лбу, и мы застыли друг напротив друга. На какой-то миг в комнате не осталось принцессы и будущего короля — только я и мой брат, который сгорал от беспокойства. И всё же не мог решить, какой шаг ему сделать.

— Лиата…

Я снова улыбнулась — как могла бодро. Я должна, обязана помочь. Хотя бы там, где способна — с собственным женихом, за что бы отец мне его ни навязал! Семья должна решать проблемы вместе, так ведь?

С этой мыслью я стала уговаривать Аделика. А затем, когда всё закончилось, поклонилась ему и начала нелёгкий путь обратно к себе. На этот раз почти спокойно — редкий случай, надо признать, за последние дни.

Пора привести себя в порядок.

* * *

Через пару часов я спустилась в библиотеку.

Не могу сказать, чтобы в голове прояснилось и у меня сложился точный план. Но я решила обратиться к старинному рецепту: не знаешь, что делать — ищи ответ в книгах. Ролла и Ана, не разделявшие моей серьёзности, болтали за спиной. Я вняла совету Аделика, не посмела идти одна. Согласилась, что буду держать фрейлин при себе в любой час дня. Моя рыжая подруга, до сих пор описывавшая Ане охоту и прелестного барона, уже в дверях обители знаний сладко зевнула. Ана лишь улыбалась — книги она любила больше, чем сверстница.

Старый библиотекарь приветствовал с поклоном. Его владения, большой светлый зал, казались тесными от полок и шкафов. Здесь было сухо и тепло. Сказав хранителю, что поищу нужные вещи сама, я прошлась вдоль рядов. Пальцы водили по корешкам, в нос прокрался запах кожи и плотных страниц. Сколько себя помню, тут можно было потеряться. В детстве я приходила сюда с отцом и учителями, позже — с подругами. Ана как и сейчас бродила за мной хвостиком, Ролла находила на ближних полках очередной известный роман и принималась охать над судьбами его героев.

Разумеется, сегодня я не возьму отсюда ничего страшного. Напротив, сделаю то, что обсуждала с братом — начну изучать порядки Маларии. И тех людей, что грозят стать моей роднёй. Самую же опасную из книг Аделик обещал доставить мне завтра. Трактат о магии крови. Смогу ли я найти там что-нибудь важное?

Не уверена, что хочу ответить «да».

Так или иначе, скоро я устроилась за столом с тремя фолиантами и раскрыла ближайший. В нём историк обещал рассказать о маларской знати — начиная с самых её верхов. Взгляд забегал по строчкам, натыкаясь на знакомые имена и события.

Теннир Алларийский, нынешний король. Взошёл на престол почти двадцать лет назад, отправив на плаху собственного брата. Прозван Суровым… не только за это дело. Воевал с Асхемом, воевал с нами. Определённо, литанский историк не старался выставить маларца в лучшем свете. Даже здесь, на первых страницах утверждается, что тот владеет чёрной магией. Благоволит другим колдунам и организовал их союзы в родной стране. В общем, если Малария «ступила на путь зла», ясно, кто в этом виноват.

У короля два сына — Шинар и Ридлар, второй на пять лет младше. Особых притязаний на трон пока нет у обоих. По любым меркам король Теннир ещё в расцвете лет, так что править ему долго, даже не опираясь на заклятия… если, конечно, Боги будут благосклонны.

Но это всё я знаю и так. Я погрузилась в чтение, стараясь выцепить больше о своём наречённом. ...