Annotation

Человек с земли, не успев попасть на другую планету, именуемую Дарония, и как следует освоиться, попадает под перекрестный огонь трех сил. С одной стороны падшее братство, с другой королевство Альвирии, а с третей некто, кто поднимает мертвых. Каждый преследует свою цель, у каждого свои планы на главного героя и свои интересы. Но чего же хочет сам герой? Какую сторону он выберет? По какому пути пойдет?

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРОЛОГ

ЧАСТЬ 1. ВСЕ ИМЕЕТ СВОЙ КОНЕЦ. ГЛАВА 1. ТРЕЩИНА В КРУГЕ

ГЛАВА 2. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ.

ГЛАВА 3. ТРУДОВОЙ ДЕНЬ НЕЗНАЙКИ.

ГЛАВА 4. ВЫЛАЗКА К ПРОБЛЕМАМ

ГЛАВА 5. ПОДОБНО ФЕНИКСУ

ГЛАВА 6. ГОРЬКОЕ СЧАТЬЕ.

ГЛАВА 7. ПРОЩАТЬСЯ ВСЕГДА ТЯЖЕЛО

ЧАСТЬ 2. МИР С ОТТЕНКАМИ СЕРОГО ГЛАВА 1. БАШНЯ СТИХИЙ

ГЛАВА 2. ТАЙНА ЗА ДВУМЯ ВОПРОСАМИ.

ГЛАВА 3. МАГИЯ ЧАСТЬ МИРОЗДАНИЯ

ГЛАВА 4. СДЕЛАННОГО, НАЗАД НЕ ВОРОТИШЬ.

ГЛАВА 5. ХРАНИТЕЛЯ ВЫЗЫВАЛИ?

ГЛАВА 6. ПАДШЕЕ БРАТСТВО.

ГЛАВА 7. КОРОЛЕВА ФЕНИКС.

ГЛАВА 8. БАЛ ТАЙНОЙ РАЗВЕДКИ.

ЧАСТЬ 3. СВЕТЛАЯ ТЕНЬ НАД МЕРТВЫМ МОРЕМ. ГЛАВА 1. ВСЕ КАРТЫ НА СТОЛ, И ДАЖЕ ИЗ РУКОВОВ.

ГЛАВА 2. БЕЗ ПЯТИ МИНУТ ВОЙНА.

ГЛАВА 3. ЦАРСТВО МРАКА.

ГЛАВА 4. КОМАНДИР, ВОСПРЯНЬ ЖЕ ДУХОМ.

ГЛАВА 5. МАРИОНЕТКА МЕРТВЕЦА.

ГЛАВА 6. ПОД ЗВУКИ ТРУБ ИДУ Я В БОЙ.

ГЛАВА 7. СМЕРТЬ ТОЖЕ МОЖЕТ УМЕРЕТЬ.

ГЛАВА 8. ОРДЕН ЧЕРНОГО ПЛАМЕНИ.

ЭПИЛОГ.

Свет из тени

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРОЛОГ

ЧАСТЬ 1. Все имеет свой конец

ГЛАВА 1. Трещина в круге

ГЛАВА 2. Добро пожаловать

ГЛАВА 3. Трудовой день незнайки

ГЛАВА 4. Вылазка к проблемам

ГЛАВА 5. Подобно фениксу

ГЛАВА6. Горькое счастье

ГЛАВА7. Прощаться всегда тяжело

ЧАСТЬ 2. Мир с оттенками серого

ГЛАВА1. Башня стихий

ГЛАВА2. Тайна за двумя вопросами

ГЛАВА 3. Магия часть мироздания

ГЛАВА 4. Сделанного, назад не воротишь

ГЛАВА 5. Хранителя вызывали

ГЛАВА 6. Падшее братство

ГЛАВА 7. Королева Феникс

ГЛАВА 8. Бал тайной разведки

ЧАСТЬ 3. Светлая тень над мертвым морем

ГЛАВА 1. Все карты на стол, и даже из рукавов

ГЛАВА 2. Без пяти минут война

ГЛАВА 3. Царство мрака

ГЛАВА 4. Командир, воспрянь же духом

ГЛАВА 5. Марионетка мертвеца

ГЛАВА 6. Под звуки труб иду я в бой

ГЛАВА 7. Смерть тоже может умереть

ГЛАВА 8. Орден черного пламени

ЭПИЛОГ

ПРОЛОГ

Сидя на самой высокой ветке, Дазнэ́л внимательно следил за тем, что происходит в деревне. Деревушка была небольшой, всего на тридцать домов, тянувшихся вдоль одной улицы. Не так давно она была очень красивой и процветающей, но сейчас, после череды событий, почти вся стояла в руинах: большая часть домов разломана или сожжена, земля перепахана, а трехметровый частокол в некоторых местах сильно накренился. Дазнэл, являющийся сторонним наблюдателем, внимательно смотрел за группой из четырех субъектов, два из которых были людьми, один ящер, а еще один, кажется, полуэльф. Они стояли буквально в паре метров от дома, нисколько не обращая внимания на пожар, который сами же и устроили. Дазнэлу даже не приходилось напрягать слух, чтобы услышать, о чем они говорили. Эти четверо орали так громко, что их было слышно за несколько километров отсюда.

Позади наблюдателя послышался шорок, довольно далеко, но звук неумолимо приближался к Дазнэ́лю, но тот не обращал на него внимания. Он все также смотрел за группой парней. Через какую-то минуту на ветку ниже него, облокотившись о ствол, встала девушка, лет сорока, одетая в мужской походный костюм, ее белые волосы с редкими рыжими прядками были чуть ниже шеи, а желтые, словно две луны, глаза даже не посмотрели на Дазнэ́ля, они сразу же уперлись в четверку поджигателей.

- Вот тот, – спросила девушка и кивнула в сторону парней, – в черном нагруднике?

- Да, – коротко ответил Дазнэ́л.

- А дом кто поджег? – все также не поднимая голову на собеседника, спросила девушка, – ты или это они расстарались?

- Меня просили оставить ее еле живой, я приказ выполнил, – Дазнэ́л тяжело вздохнул, – а это они уже сами следы заметают.

- Как ты думаешь? – девушка грустно улыбнулась, – он уже догадался, кто ему помог?

- Конечно, – хмыкнул Дазнэл и посмотрел на собеседницу, – они уже минут десять обсуждают то, что нас уже давно не существует, что мы вымерли.

- Очень жаль, – девушка тяжело вздохнула, – я очень надеюсь, что он сможет скоро убедиться в обратном, – она на секунду замолчала, а после с нескрываемой печалью в голосе продолжила, – у меня в замке мать и отец, а он, наверное, единственный, кто может в него попасть.

- Не у тебя одной там родственницы, – в голосе Дазнэ́ла тоже проступила грусть, а взгляд стал пустым, – у меня там две сестры, – замолчав на пару секунд, Дазнэ́л, мотнул головой, чтобы прийти в себя, и вновь посмотрел на поджигателей, – кажется они все-таки решили, что мы существуем.

- И на том спасибо, – девушка улыбнулась уголками губ, – а все-таки он чертовски похож на отца, хотя и от матери ему тоже кое-что досталось.

- Ты права, – Дазнэ́л ловко крутанулся на каблуках, при этом едва не свалившись с ветки, – нам пора, Тэйра, больше здесь оставаться смысла нет, да к тому же нас могут заметить.

- Да-да, ты прав, – тоже развернувшись спиной к деревне, Тэйра была уже готова идти, но в последний момент все же развернулась и тихо бросила через плечо, – скоро увидимся, дражайший герцог.

ЧАСТЬ 1. ВСЕ ИМЕЕТ СВОЙ КОНЕЦ. ГЛАВА 1. ТРЕЩИНА В КРУГЕ

Я проснулся от легкого толчка. Открыв глаза и отодвинув занавески, я понял, что прибыл на место. Выйдя из своих носилок, мне пришлось прищурить глаза, почти три часа я ехал в полутьме и глаза отвыкли от света божьего, но когда мне все же удалось полностью открыть их, передо мной предстало великое сооружение, не менее великих архитекторов и строителей, дворец луны и солнца Орба́нис.

Он был выполнен в немыслимых масштабах: в высоту он был около семисот метров, а сколько он был в ширину точно никто не знал, а все из-за того, что был он причудливой формы и измерить его просто не представлялось возможным. Стены сделаны из чистого мрамора, золоченые колонны удерживали на себе такие же блестящие крыши и козырьки. Были и белоснежные башни, в которых к сожалению небыли, заточены прекрасные принцессы, зато там отдыхали самые важные гости, посетившие мои владения. Сам же дворец был окружен забором, пять метров высоту и три в толщину, каменные стены с острыми зубцами и черными, как смоль, бойницами внушали страх любому недругу, что осмеливался было подумать о нападение.

Наружное убранство дворца тоже было велико, оно состояло из двухсот акров и было заполнено огромными садами, оранжереями, личными источниками, зверинцами, беседками, и всем тем, чего только пожелала бы моя душа. Да, это был мой великий дворец, в котором я являюсь единоличным правителем. Поэтому, когда я вышел из носилок, под ногами почувствовал мягкий ковер, вышитый золотыми и красными нитками, а вдоль аллеи, что вела во дворец, стояла стража, держа на плечах мечи и вытянувшись по стойке смирно, от чего они выглядели словно статуи, сделанные абсолютно одинакова, рукой умелого мастера.

Путь от главных ворот до входа во дворец был не близкий, но все же отказавшись от носилок, решил пройтись и размять ноги после долгой поездки, за одно сделать небольшой осмотр своих владений. Неспешно идя по аллеи, освящаемой в ночное время фонарями, я смотрел по сторонам, повернув голову на права, заметил, что во фруктовом саде уже поспели яблоки и груши, и что под кронами этих деревьев уснул садовник, в другой день я бы сделал ему выговор, а может быть и придумал бы легкое наказание, для поддержания дисциплины, но сейчас я решил его не тревожить, судя по красиво подстриженным кустам и мокрой земле под ними, он целый день работал и просто решил немного отдохнуть. По пути своего следования заглянул в один из зверинцев, полюбоваться на павлинов, но они, последовав примеру садовника, так же мирно спали возле прудика под своим вековым дубом, пытаясь хоть как-то спастись от полуденной жары.

Уже на приличном расстояние были заметны входные двери во дворец. По мимо того, что они были из чистого золота и украшены разными рисунками, составленными из драгоценных камней, так и их размер был так велик, что внутрь можно было въехать на слоне, если он конечно сможет подняться по отполированным до блеска гранитным ступенькам. Я еще не начал подниматься по ним, а караульные возле дверей-гигантов уже начали их открывать, давалось им это с великим трудом, но, когда я уже поднялся на последнею ступеньку, а их было шестьдесят пять, двери были открыты, а стражники, одетые в белые мужские платье, расшитые черными нитями, стояли по стойке смирно и не смели шелохнуться.

Внутри все было так же богато и красиво, как и снаружи. Пол был сделан мозаикой из нефрита, круглые колоны были из малахита и украшены красивыми резными цветами, даже держатели для факелов, висевшие через одну колонну, были сделаны самым вычурным образом, которой только смогли придумать кузнецы. На мозаичном потолке красовался прекрасный рисунок, который изображал триумфальную победу моего деда у реки Оксент.

Посмотрев по сторонам, можно было увидеть широкие проходы, где находилось огромное количество дверей, поворотов, винтовых и не только лестниц. К такому огромному дворцу прилагалось и огромное количество комнат, а именно триста шестнадцать. Все помещения, как и мебель в них, были исполинских размеров, где обычный человек чувствовал себя лилипутом, а предназначались они для стражи, слуг, наложниц, около пятидесяти комнат было выделено под хранения разного рода сокровищ, столовые и кухни, спальни и комнаты отдыха, игровые и библиотеки, все, что я и мои предки смогли придумать, было реализовано в этом великом сооружение. Не зависимо от того, для чего нужна была комната и использовалась ли она вообще, она была украшена по высшему разряду. Мои предки успели скопить великие сокровища, которых хватило бы еще на один такой дворец, даже осталось бы, наверное, поэтому экономить смысла не было.

В нашей семья уже многие века сохранялась традиция, что новый правитель – это новый трон, поэтому в центре великой постройки, в главном зале на отполированном до зеркальной чистоты нефритовом постаменте, стоял мой огромный трон. Он был сделан, из змеевика, украшен золотом и драгоценными камнями, обит самыми мягкими тканями, расшитыми серебряными нитями, а подлокотники были выполнены из граната, виде голов дракона, символизирующих мое величие. Изготовил его лучший мастер своего дела, которого мне доставляли с самого края света, трудился он над ним почти год, но сделал из него шедевр, на зависть всем мои названым коронованным братьям.

Дойдя до своего трона, я уже было хотел отдаться в его мягкие объятия и наконец отдохнуть, как вдруг услышал позади себя неестественные для этого места звуки. Медленно обернувшись, я ничего не увидел, лишь колыхавшийся языки пламени от факелов. Я уже подумал, что все это мне померещилось, но тут за одной из дальних колон, на которую почти не падал свет, я заметил темный силуэт, он стоял в тени, почти не подвижно, от чего сливался с темным углом. Чем пристальней я к нему присматривался, тем больше складывалось ощущение, что незнакомец покрыт не то дымом, не то туманом, который едва заметно распространялся от него, но не дальше чем на метр.

- Кто здесь?

Это был вопрос в пустоту, силуэт стоял безмолвна, но я ощущал его взгляд на себе. Пока я пытался различить хотя бы очертания незваного гостя, справа что-то упало, повернувшись на звук, надеясь, что это не товарищ первого, я ничего не увидел, а когда вновь повернулся к силуэту, то обнаружил, что он пропал. Первая мысль была о том, что он сбежал, но это было невозможно, стражники стояли у каждой двери, поэтому пройти мимо них он не мог никак, а звука разбитых стекол я не слышал.

- Тьфу, – мысленно сплюнул я, – значит все-таки померещилось.

С этой мыслью я наконец уселся на свой большой и мягкий трон, но так и не почувствовал того блаженного расслабления, на которое надеялся. Путь до королевского кресла был не близкий, поэтому мое величие успело устать и проголодаться, к тому же этот странный силуэт меня немного напугал, поэтому не мешало бы успокоить нервишки чем-то крепким.

Дважды хлопнул в ладоши, и через пару секунду, двери, что находились за моей спиной, распахнулись и оттуда вышли прекрасные девушки в шёлковых платьях разных цветов и фасонов, с огромными подносами еды, бутылками выдержанного вина и хрустальными бокалами. Они шли ко мне с улыбками, столь милыми и соблазнительными, что пробирали мурашки, а подходя к трону на вытянутую руку, они падали на одно колено, склоняли головы, протягивали подносы, и очень нежно и ласково говорили:

- С возвращением, мой повелитель.

До чего же это было прекрасное возвращение домой, если бы не государственные дела, так бы и сидел у себя во дворце, ел фрукты, да развлекался бы с наложницами. Периодически ходил бы в зверинцы или на источники, ну или просто отдыхал у себя в покоях, за прочтением очередной книги, но даже такие правители как я не всесильны и нам тоже нужно отрываться от праздной жизни, и решать государственные и не только дела.

Сейчас же я находился у себя дома, в обществе прекрасных дам, вкусной еды и выпивки, и, казалось бы, что этот день уже ничего не испортит, но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Когда я шептал приятные слова одной из своих девушек, от которых она краснела, словно спелый помидор, в тронном зале раздались глухие шаги. Подняв глаза, я увидел своего казначея, он был не высокого роста, в годах, но почти без седины, лицо было гладко выбрито и на нем не просматривалось ни единой морщины, ни одного признака его почтенного возраста. Одет он был в вицмундир, выполненный в бело-желтых цветах, с золотыми пуговицами и запонками, на ногах были велюровые брюки песчаного оттенка и красные мягкие туфли, носки которых были чудно загнуты вверх. Не дойдя до трона четырёх шагов, он упал на одно колено и низко склонил голову.

- Что привело тебя сюда, мастер над монетой?

В огромном троном зале, мой голос раздавался эхом, от чего звучал очень громко и грозно, некоторые гости с непривычки даже вздрагивали, но не старожилы дворца.

- Повелитель, не велите казнить, – говорил он тихо, но твердо, а глаза все так же смотрели в пол, – вам пора просыпаться!

- Ты что, пьян, не видишь, что я бодрствую? – я спрашивал это через смех, от чего эта фраза прозвучала еще более жутко, чем предыдущая.

После этих слов, казначей встал и быстрым шагом подошел ко мне. Без каких-либо церемоний, он схватил меня за плечо и начал энергично трясти.

- Сережа, вставай, на учебу опять проспишь!

Я открыл глаза. Дворец, служанки, все это пропало, за то перед глазами появилось лицо бабушки, одетой в свой любимый желтый халат, который я ей подарил на юбилей, и пушистые красные тапочки, а в ее глазах читалось явное недовольство.

- Сереженка, ну что ты как маленький, – сварливым тоном начала бабушка, – опять чуть не проспал, вон уже, почти восемь.

Сон еще не полностью прошел, от чего я пробурчал что-то невнятное, бабушка же, ответив мне взаимным бурчанием, вышла из комнаты, бросив напоследок, чтобы я скорее вставал. Проснуться было не так трудно, а вот оторвать голову от подушки было так же легко, как сидя на стуле сделать двойное сальто назад. Пересилив себя, я наконец поднялся и сев на кровать оглядел свою комнату.

На полу был потрепанный временем ковер, на котором уже кое-где стерся рисунок, по старой советской традиции, которой придерживалась бабушка, справа над креслом на стене весел его собрат, только размером по меньше и чуть другого окраса. Слева же в окошко заглядывало солнце, освещая тот беспорядок, что я вчера оставил на столе. На небольшом деревянном столике лежало куча книг и тетрадей. Зайдя в комнату, многие могли подумать, что я учусь в поте лица, грызя осточертевший гранит науки, но нет, на столе лежали книги о мифологии разных стран и куча тетрадей с зарисовками существ и не только. В детстве, когда мне было где-то лет пять, вместо обычных сказок, бабушка читала мне легенды о героях и мифы о существах, ведь в молодости, она работала историком в институте, поэтому подобных рассказов она знала бесчисленное множество, возможно именно это и повлияло на мое увлечение. Были так же в моих палатах и два шкафа, в одном хранилась моя одежда, в другом же те самые многочисленные книги, разбавленные небольшим количеством пособий для учебы. Освещением же в данной комнате выступала самая обычная люстра с пятью плафонами, два из которых не горели, и перемотанная скотчем настольная лампа, которой вполне хватала для чтения.

Сидя на кровати, пытался полностью восстановить картинку моего чудного сновидения, которое сниться мне примерно три раза в неделю на протяжение вот уже двух месяцев, но которое я так и не смог полностью вспомнить, но почему-то, именно сегодня, в мое подсознание отчетливо вклеился какой-то странный темны силуэт, происхождения которого я не знал.

Посидев так еще с пару минут и помечтав о несбывшихся мечтах, я встал и начал делать зарядку. Спортсменом я никогда не был, да и в секции не ходил, но за здоровье следил и каждый день примерно с четырнадцати лет я делаю небольшую разминку, перед тем как пойти умыться. Да и к тому же такие энергичные тело движения в связки с холодным душем с утра, прогонят любой сон напрочь, а если к этому еще и добавить хороший и крепкий кофе, то можно вообще бегать целый день как заведенный. После зарядки, направился в ванную, чтобы привести себя в подобающий вид. Все мои дальнейшие действия были отточены до совершенства, хоть глаза закрывай, так как каждый день происходило одно и тоже, как в замкнутой круге, уже на протяжение десяти лет.

После того как умывался, шел на кухню, бабушка накладывала мне то, что приготовила, встав на час раньше меня, сегодня, к примеру, это были хрустящие тосты, два кусочка колбасы, сыр и тарелка риса с овощами. Во время завтрака, почти каждый раз она рассказывала, что мир не тот, страна не та, да и молодежь сейчас поганая, кроме меня конечно. После трапезы мыл посуду, благодарил бабушку за еду и строевым шагам шел в свою комнату, где выбирал свой праздничный наряд для похода в институт.

Ассортимент был не велик, так как в магазин я ходил только в том случаи, если вещь нельзя было зашить нитками. Поэтому сегодня выбор падал либо на синие джинсы не первой свежести, которые висели на стуле, либо на новые серые, купленные мной вчера и аккуратно сложенные в шкаф. Выбор был очевидным, нацепив синие, дабы доносить их сегодня, а завтра с чистой совестью надеть новые, выбрал из шкафа свою любимую желтую рубашку с коротким рукавом и перекинув через плечо сумку, с тетрадями и книгами, направился к выходу. Надев серые кеды и взяв телефон с деньгами, лежавшие на тумбочки, попрощался с бабушкой и вышел из квартиры.

Через два этажа, как и всегда в третий понедельник месяца, утром, возле своей двери спал сосед, Олег Семенович Никифоров, от которого пахло чем-то едким и кислым. Те, кто плохо его знал, думали, что он пьет не просыхая, но к счастью это не так. Он не был пропитым алкоголиком, скорее наоборот, он был трудоголиком, просто каждое второе воскресение месяца, он собирался со своими друзьями, а там его заносило так, что остановить его могло только отключение сознание, так как пить он абсолютно не умел, но друзьям он просто не мог отказать. Как-то его пыталась остановить жена, но пришло все к одному, после пары громких и горячих фраз, последовал точный удар сковородки по буйной голове мужа, который отправил его в нокаут с последующим сотрясением.

Подойдя к двери, возле которой он лежал, я позвонил в звонок и быстро побежал в низ. Уже возле выхода услышал, как Анна Федоровна, его жена, трехэтажным матом кроет своего нерадивого мужа и пытается затащить его бессознательное тело домой. Я же, не став дожидаться развязки истории, вышел из подъезда и направился по проторенной дорожки, мимо детской площадки и парка, к автобусной остановке. Дойдя до нее, к своему большому удивлению увидел стоявший автобус, который как раз мне был и нужен, обычно мне приходилось ждать по десять, а то и двадцать минут, а сегодня, было даже легкое ощущение того, что он меня дожидался. Зайдя в салон и оплатив проезд, я уселся на свободное место, достал потрепанные временем наушники, включил музыку и уставился в окно.

За последние лет шесть, в моем городе мало что изменилось, дорога все в тех же ямах, которые находятся на тех же местах, все те же деревья, окрашенные белой краской, та же трещина в стене у дома тринадцать. Порой на остановках мелькали до боли знакомые лица, которые, как и я, повторяли свой маршрут из года в год, и которых я считал своими братьями и сестрами, по несчастью. Через двадцать минут поездки появилась она, моя любимая, остановка “Кутузова”. Выйдя из автобуса, тут же заметил двух моих одногруппников, которые также шли к институту и что-то бурно обсуждали. Встревать в их разговор мне не хотелось, поэтому я шел по их следам держась на расстояние и не привлекая особенного внимания.

Знаете, как можно отличить обычное здание, от высшего учебного заведения? Правильно, по количеству молодежи, стоящему у входа в него. Я был довольно далеко, но уже видел огромную толпу, которая собралась, дабы постоять в компании единомышленников и покурить, по путно обсуждая новости и сплетни. Подойдя к ней и задержав дыхание, протиснулся мимо дым-машин и зашел в здание храма науки.

Вдохнув полной грудью и предъявив студенческий охранникам, прошел в холл института. Он был достаточно широкий, с высокими потолками, на которых весели дешевенькие круглые плафоны. В том году холл отремонтировали, поэтому смотрелся он очень даже хорошо, да и весь институт был покрашен и оснащен по последнему слову техники, поэтому особо жаловаться не приходилось. Наш храм науки был технический, и как любил говорить наш ректор, с нужными и востребованными профессиями, поэтому государство не жалело на нас денег, лишь бы студентам было интересно учится. Лично я уже отмотал четыре года на инженера-конструктора и был полностью всем доволен, оставалось только написать диплом и будет из меня готовый специалист. Мне даже удалось договориться с одним предприятием, которое устроит меня к ним на работу, по окончанию учебы.

Уточнив свое расписание на доске объявлений, где красовались почти одни консультации да лабораторные, направился к лестнице. Уже подходя к ней услышь оклик:

- Серега, подожди!

Обернувшись, увидел пухлого мальчика, среднего роста, с длинными русыми волосами, одетого в рубашку салатного цвета, черные брюки и туфли. Это был не кто иной, как Витя, мой школьный, а ныне и институтский друг. Учились мы правда на разных специальностях, но часто виделись и бывало даже обедали вместе. Сейчас, он шел ко мне со стаканчиком чая, и с двумя булочками, одну он держал в руке, а другая выглядывала из кармана брюк.

- Вот что ты орешь с утра по раньше, – сказал я Вити в место приветствия, – не успел прийти, а уже панику наводишь.

- Да не бурчи, старым станешь, на вот скушай булочку – он достал из кармана свои запасы и протянул мне.

- Нет спасибо, – твердо отказал я, – я позавтракал дома.

- Ну как знаешь – пожав плечами ответил Витя.

Я уже собирался уходить, думая, что разговор окончен, как вдруг почувствовал руку на плече.

- Чуть не забыл, ты придешь сегодня, – кивнув головой в сторону, словно подавая какой-то условный знак, спросил Витя, – там Сеня хотел в магазин за деталями съездить и наконец закончить проект.

Если кто не понял, мы состояли в клубе “Очумелые ручки”, проще говоря, собирались у отца Вити в гараже, и делали всякие схемы и приборы, при этом заправляя себя пивом для новых идей попутно обсуждаю всякие истории и сплетни из жизни.

- Нет, сегодня не получится, мне, – я ненадолго задумался, чтобы придумать отговорку, – бабушки помочь надо.

- А, ну это святое, тогда бывай.

Мы попрощались, и я двинулся на второй этаж, к кабинету радиоэлектроники. Поднявшись на этаж и подойдя к потрескавшейся белой двери, увидел, что возле нее топталось от силы человек пять, да и то, двое были не из моей группы. Поздоровавшись со всеми знакомыми, при этом перекинувшись парой рядовых фраз, сел на ближайшею скамейку и стал ждать звонка. Как только раздалась эта адская трель, дверь кабинета открылась, и мы смогли наконец войти. Аудитория была самая обычная, парты, стулья, доска, у стен стояли потрепанные временем и студентами шкафы, с книгами и папками, на самих же стенах висели картины с разными знаменитыми людьми: Фарадей, Тесла, Эдисон и многие другие.

В конце кабинета за большим деревянным столом сидел пожилой мужчина, было ему, кажется, семьдесят лет, а выглядел он лет на пятьдесят. Зачесанные назад черные волосы, блестевшие толи от жира, толи от лака, при этом без малейшей седины. Серый пиджак и брюки, белая рубашка и черные туфли, были его не сменным костюмом. Он входил в пятерку самых толковых и внятных учителей, ведь рассказывал он так, что и конченный дурак понимал, да и шутки, которые он отпускал во время занятия, всегда были смешными и подходили под момент. К концу пары прибавилось ровно два человека, и вот после звонка, пять человек, которые пересилили себя и смогли прейти на первую пару к девяти часам утра, двинулись дальше.

Дальнейший сюжет моего дня происходил по отработанной схеме, я заходил в аудиторию, писал что-то важное связанное с дипломом, или же делал скучные до невозможности лабораторные, которые не спасало даже новомодное оборудование, а после того, как звенел звонок я выходил из аудиторий, только лишь в обед спустился в столовую, чтобы за кружкой чая и тарелкой холодных макарон, хоть немного отвлечься от рутины и обсудить с Витей и Сеней какие детали нам нужны, и какого монстра мы будем варганить на этой недели.

В целом они были очень умными парнями, Витек дружил с программированием, и поэтому мозгами наших приборов занимался именно он. Сеня же на Ты разговаривал с электричеством, поэтому он занимался у нас всем тем, где было нужно вести разговор с дядей током. А я занимался разработкой схем и, если нужно, корпусов к ним, что-что, а это у меня получалось лучше всего. Пообедав свои законные полчаса, мы разошлись по своим группам и больше в этот день не виделись.

Отсидев последнею пару, которая в места лабораторной оказалось очередной консультацией, и выйдя из кабинета, решил зайти в библиотеку, чтобы сдать книги, взятые на той недели. Поднявшись на третий этаж и подойдя к двери с соответствующем названием, зашел внутрь.

Библиотека была у нас очень даже богатой, учебной и не только литературы здесь был не вагон, а целый состав. Все это богатство располагалось на больших дубовых стеллажах, которые были в высоту не меньше двух метров, отчего в каждом ряду присутствовала небольшая стремянка на колесиках, что люди вроде меня могли спокойно доставать до верхних полок. Так же с недавнего времени здесь появилось десять компьютеров, на которых можно было под редактировать документы, ну или найти информацию, если книг тебе показалось мало. В вечерние время здесь всегда было много народу: кто-то готовился к докладам, кто-то делал домашнее задание, некоторые просто читали книги или тихонько болтали в углу.

Все это богатство охраняла не терпящая пренебрежительного отношения к книгам Мария Степановна, не успел я зайти в зал, как уже почувствовал впившиеся в меня глаза. Повернувшись к стойке, за которой она располагалась, я увидел женщину, примерно лет тридцати восьми, одетую в черную блузку, полосатые серые брючки и черные туфли на небольшом каблуке. На чуть вздернутом носике у нее красовались круглые очки в черной оправе, а ее рыжие длинные волосы были собраны в небольшой пучок.

- Добрый вечер, Мария Степановна, – сказал я, подойдя, – я к вам с возвратом.

- Сереженка, привет, а что такое, – она посмотрела на меня удивленно, а голос был немного растерянный, – неужели не понравились?

-Да нет, – я слегка улыбнулся, – просто уже прочитал и выписал все, что было можно.

- А, – на ее лице тоже появилась улыбка, а в голосе привычные радостные нотки, – тогда хорошо, заберу.

Мария Степановна, осмотрев мой товар со всех сторон и сделав пометку в своем журнале, вернула мне мой читательский билет и пожелала хорошего дня. Выйдя из здания института и попрощавшись со всеми знакомыми возле курилки, направился к остановке, а пока шел, обдумывал наши с парнями задумки, придуманные за обедом. Из размышлений меня вытянул до боли знакомый грубый и чуть охрипший голос сзади.

- Серый, – крикнул он, – притормози-ка немного.

Обернувшись я увидел своего одногруппника Дениса, который посещал пары так же часто, как президент Африки северный полюс. Шкаф два на два, одетый как заправский гопник девяностых, уверенным шагом приближался ко мне и шел он явно не для того, чтобы спросить сколько времени.

- Здорово Серый, – подойдя ко мне он улыбнулся и протянул руку, больше похожую на лапу гориллы, – куда это ты направляешься?

- Ну как это, – я протянул ему руку в ответ, – пары кончились, а я домой пошел.

- Это конечно хорошо, – причмокнул он, – но вот те деньги, что ты занял у меня на той недели, надо бы вернуть.

Как мне кажется, если бы у человека не было век, то мои глаза, наверное, уже бы выпали от удивления и покатились по асфальту. Я, человек, который не имеет привычки брать в долг, вдруг оказывается должен, да и еще такому как Денис. И тут в голове промелькнул один единственный правильный ответ, разводит.

- Денис, – голос мой предательски дрогнул, – ты что-то перепутал, я деньги не занимал ни у тебя, ни у кого-то из твоих знакомых.

И вот мной была совершенна фатальная и бесповоротная ошибка. До меня еще не дошло, какую глупость я сморозил, а Денис уже рывком поднял меня над землей за ворот рубашки. В панике, я начал бегать глазами, пытаясь найти спасение, но люди будто по вымерли, улица была абсолютно пустой. Когда мы стали одного роста, я случайно глянул ему в глаза, и в его черных как ночь зенках я увидел первородную злобу, будто вместо вежливого ответа, я отослал его, вместе со всеми родственниками, куда подальше.

- Слушай меня сюда, гнида, – он начал очень напористо, от чего из его рта летели слюни, – через два дня у моей милой Аси день рождения, и она уже выбрала себе подарок, а так как я ее очень сильно люблю, то просто обязан его купить. Поэтому, если завтра у меня не будет пяти тысяч, я тебя на опыты местному барыги отдам, он как раз искал подопытных для теста новых препаратов. Ты меня понял?

Последние слова он произнес очень громко, настолько что меня даже оглушило. Мне понадобилось целая вечность, чтобы осмыслить выше сказанное и понять, в какой ситуации я оказался.

- Денис, – я чувства, что уже весь мокрый от напряжения, – у меня нет таких больших денег и достать мне их негде.

Это была вторая и последняя непростительная ошибка. Денис очень широко улыбнулся, поставил меня на землю и отряхнул то место, за которое меня держал. И вот сейчас стоила бы бежать не оглядываясь, но ноги предательски обмякли и не хотели слушаться. Денис достал из кармана олимпийки сигарету с зажигалкой и подкурил, после этого я успел увидеть лишь летящий справа кулак, который попал мне куда-то в челюсть, после чего я упал, а он, сбросив на меня пепел, продолжал что-то говорить. Все, что Денис делал после удара, все его громкие и пафосные фразы, уже не тревожили, сознание быстро покидало меня, а к глазам подступала тьма.

В вязкой темноте, которая окутала мое сознание, я услышал голос, какой-то далекий и гулкий, но абсолютно неразборчивый. При всем при этом я прекрасно понимал, что нахожусь без сознания и лежу где-то на асфальте, значит этот голос мне просто мерещится. Голос стал усиливаться, он стал более близким, но язык и диалект до сих пор невозможно было разобрать, словно кто-то намеренно коверкал слава.

Очнулся я от резкого запах, который ударил мне в нос. Открыв глаза, я увидел женщину лет пятидесяти, одетую в белый халат с нашитым на груди красным крестом, она держала в руках пузырёк с надписью “нашатырь”, а за ней стояла уже приличная толпа людей. Возможно ее голос я и слышал, а может и чей-то из толпы.

- Молодой человек, – обратился ко мне врач, – как вы себя чувствуете.

Ее голос оказался низким и немного гнусавым, такой не с кем не перепутаешь, значит в голове звучал не он. Я уже хотел ответить, что все в порядке, как в друг по челюсти разлилась острая боль, от чего я смог только простонать. Дотронуться до ее очага было очередной глупой идей, даже не смотрясь в зеркало было понятно, что там и синяк с пол-лица и опухло все так, что мама не горюй. Мне приложили что-то холодное к лицу, дали обезболивающие.

Люди же во круг судачили кто-о-чем: кто-то говорил, что меня избили и ограбили, пожилая женщина в синем пальто, говорила, что это я сам о столб ударился, ведь “молодежь из-за своих смартфонов ничего не видит, вот и прут кто куда, дороги не разбирая”. И было еще много разных теорий, но не одна из них не была правдивой.

Посидев на холодном асфальте еще пару минут, почувствовал себя немного лучше, хоть голова и раскалывалась на мелкие кусочки, но боль в челюсти немного утихла, видимо подействовала таблетка. Я уже хотел было встать и начать собирать рассыпавшиеся вещи, чтобы потом уйти, но женщина врач схватила меня за локоть.

- Молодой человек, – на ее лице читалась недоумение, – куда вы собрались, вам нужно в больницу, возможно у вас сотрясение или перелом.

- Благодарю вас, – говорить было немного сложно из-за опухшей щеки, – но со мной все в порядке, мне нужно лишь отлежаться.

- Юноша, послушай, что старшие говорят, – это вмешалась женщина в пальто, – они лучше знают, что тебе делать.

- Благодарю за ваш ненужный совет, – повернувшись к ней, с перекошенной от боли улыбкой, ответил я, – но я отказываюсь от госпитализации.

Народ недовольно загудел на мою колкость, а сама женщина, пробурчав что-то на подобие “хам” ушла из толпы. Ничего, в следующий раз будет думать, прежде чем лезть куда не просят.

Врач, покачав головой, все же протянул мне бланк, где я расписался об отказе от их услуг, а толпа в это время начала расходиться. Когда с формальностями было покончено, я собрал все вещи, которые выпали из сумки при падении, и покачивающейся походкой, прихрамывая на левую ногу, вновь направился в сторону остановки.

Ехать было недолго, но это была самая не комфортная поездка в моей жизни. Все, кто находился или заходил в автобус, обязательно бросали взгляд на мой красивый синий фонарь, видимо он был такой яркий, что слепил каждого, кто здесь находился.

Подходя к входной двери своей квартиры, я не знал, как объяснить бабушки, огромный синяк, в который превратилось мое лицо, порванную рубашку, разбитый локоть и ноющие колено. Потоптавшись еще немного, я все же пересилил себя и нажал на звонок. Ровно через минуту дверь открылась, а еще через пару секунд бабушку, увидев своего красивого внука, осела на пуфик, что стоял рядом, и начала держаться за сердце. Быстро сообразив, что к чему, я, со всей возможной скоростью, рванул на кухню, нашел валидол, накапал его в кружку с водой и принес бабушке. Выпив это все залпом, она пару раз глубоко вдохнула и посмотрела на меня.

- Господи, сынок, – жалобно запричитала она, – кто же тебя так разукрасил?

- В столовой за девушку заступился, – я состроил самое невинное лицо, – к ней парень приставал, а я как раз за ними и стоял. Ну я и сделал ему замечание, чтобы девушки не грубил, а потом слова за слова и драка завязалась.

Я решил не говорить бабушке, что за столько красочный макияж, мне нужно будет завтра отдать не малую сумму. Не буду расстраивать пожилого человека, а то хлопот не оберусь.

- Они что там, булочку последнею не поделили, – бабушка говорила это уже с улыбкой на лице, значит ей лучше, и она поверила в мою историю, – а то, что заступился, это правильно, герой, дед бы тобой гордился. Ладно, чего уж тут, пошли, накормлю тебя.

Она встала и пошла на кухню, я же, взяв кружку, остановленную на тумбочки, направился за ней. Через пару минут бабушка была уже бодра и весела, а я, переодевшись в домашнее, сидел с холодной курицей у щеки и с пластырем на локте, ждал, когда разогреется суп. После ужина я решил отправиться в свою комнату, а не смотреть вечерние программы в зале, чтобы лишний раз не попадаться бабушке на глаза, да к тому же нужно обдумать сегодняшний день и решить, что делать, со свалившимися на меня проблемами.

Первым вопрос на повестки вечера, был о том, как и где достать пять тысяч, дабы расплатиться со своим косметологом Денисом, у друзей просить бесполезно, таких сумм у них не водилось, а у бабушки просить совесть не позволяла, да и прийти это могло к тому, что она напишет заявление в милицию, а это еще хуже. Отсиживаться дома также глупо, даже если я не приду завтра, то приду через день или два, а это будет еще хуже и шанс угадить на опыты поднимется до ста процентов. Остаётся уповать на то, что он либо про меня забудет, либо проявит великодушие, и даст мне хоть небольшую отсрочку, хотя бы еще дня два, а там уже и придумать что-то можно.

Вторым вопросом на повестки дня, была та странная слуховая и визуальная галлюцинация. Голос, что звучал у меня в голове, когда я отключился, не был мне знаком, у меня даже не было догадок, где я мог его слышать. Возможно это были последствия удара и жесткого падения, и врач был прав, сказав, что у меня сотрясение. С другой стороны, человек, находясь бес сознания, не должен этого осознавать, так что это было что-то совсем странное, возможно даже феноменальное.

Я развалился на кровати и уставился в потолок. Теории, планы и домыслы смешались воедино, и ответ хоть на один из поставленных вопрос, так и не шел в голову. За сегодняшний день произошло столько всего нового, сколько за последние пару лет не происходило, я конечно хотел обновлений в своей жизни, но явно ни таких.

Я прикрыл глаза и почувствовал, как сон одолевает меня, видимо обезболивающие наконец подействовали окончательно. Решив поддаться этому сладкому порыву, я провалился в свой чудесный сон, надеясь, что завтра все мои проблемы сами собой пропадут.

ГЛАВА 2. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ.

День, солнце, вокруг меня красивые дамы в купальниках, которые кормят своего повелителя с рук и обдувают опахалом, что может быть лучше? Ничего, но вкуснейшей и прохладнейшей ягодный коктейль, который мне только что приготовили, явно дополнял картину.

Примерно так проходят мои дни правителя, когда я не разъезжаю по государственным делам. Лежу у одного из десяти своих источников, слушаю музыкантов ем и заигрываю с наложницами. Иногда я хожу в зверинец, где играюсь со своими питомцами, которые содержаться в просторных вольерах и где у каждой зверушки есть пара, чтобы им не было одиноко. Но сегодня в столь жаркую погоду, я решил отдохнуть в своем кресле и посмотреть, как девушки брызгаются водой друг в друга. Это несомненно было прекрасное зрелище, особенно когда мой портной сшил им купальники на заказ.

День приближался к полудню, становилось жарче с каждой минутой, но меня это не беспокоило, прохладный коктейль приятно освежал, да и тень от зонтика тоже спасала положение. Повернувшись к источнику, дабы посмотреть на Измиру, проплывающую мимо меня на спине, краем глаза заметил, как от главных ворот, в мою сторону, идет начальник стражи. Огромный бородатый дядька, одетый в красный тюрбан, украшенный золотым перо, означавшим его должность, длинное черное мужское платье, подпоясанное кожаным ремнем, и кожаные шлепки, за поясом был острый как бритва ятаган. Шел он размеренно, но быстро и лицо его было слишком серьезным и злым, это явно был не хороший знак.

Но тут случилось непредвиденное, передо мной, из ниоткуда начала возникать черная дымка, которая впоследствии приобрела образ человека в сером балахоне. Лицо скрывал низко натянутый капюшон, руки спрятаны в широких рукавах, ног также видно не было. Я не видел глаз пришельца, но точно знал, что в данный момент они смотрят на меня.

- Братство … аспект, – голос был глухим и периодических пропадал, а звучал так, будто человек говорил в испорченную рацию, – ждет … замок … Элвамикус Берефор.

Голос окончательно пропал, хотя образ незнакомца еще сохранялся, периодически пропадая. После того, как ступор он увиденного и услышанного прошел, я хотел задать единственный волновавший меня вопрос: что вообще происходит? Но начальник стражи, не замечая незнакомца, прошел сквозь него и образ окончательно растворился. Подойдя ко мне, он, не говоря не слова, пнул меня в ребра, от чего я кубарем слетел со своего лежака и больно ударился головой об кафельную плитку.

Открыв глаза, я не увидел своего замка, не было как это обычно бывает и моей комнаты. Зато я лежал на песке под небольшим навесом, обнимая какой-то мешок, и ко всему прочему надомной нависала человеческая тень. Первая мысль была о том, что меня выкрал Денис и увез меня куда-то, но повернувшись к источнику этой тени, был удивлен больше, чем если бы это и в правду был он.

Надомной нависала, сошедшая из моего сна, копия начальника стражи, правда их одежа полностью отличалась, но лица были почти один в один. Вместо платья, этот был одет в черную рубаху, по верх которой была отполированная кираса, руки облачены в железные перчатки, на ногах коричневые штаны, из какой-то плотной кожи, и блестящие черные сапоги. На его загорелом лице была такая же черная борода, что и у начальника из моего сна, но у этого из-под нее выглядывал огромный шрам с неровными краями, за поясом же вместо ятагана, красовался палаш. На вид мужчине было чуть больше сорока.

Но все это были еще цветочки, а ягодки находились за головой странного мужчины. Слева над его ухом, над крышей двухэтажного дома было солнце и справа тоже было солнце, от чего мужчина был похож на чебурашку. После того как я проморгался, второе солнце не куда не исчезло, значит в глазах у меня не двоилось.

- Может я все еще сплю, – эта мысль вдруг промелькнула в голове, – ведь наяву такого быть просто не может.

- Что ты здесь делаешь, оборванец, – голос мужчины был низкий и звенел как метал, – вам запретили попрошайничать, а тем более заходить в черту города. Пошел вон от сюда!

В довесок своих слов он пнул меня носком сапога в ребра. Второй удар был больнее прежнего от чего я невольно застонал, что говорило, о полной реальности этого мира. Пока я тер свои ребра, бородач схватил меня железной рукой, резко поставил на ноги и прижал к стене, от чего к боли в ребрах прибавилась и боль в затылке.

- Ты что глухой, – рявкнул он, – пошел вон от сюда или я имею права казнить тебя на месте.

Руки пробила мелкая дрожь, ноги подкосились, а на лбу выступил пот. Такой была моя реакция, когда мне сообщили, что моя голова, отдельно от тела, может укатить в закат двух солнц.

- Я не оборванец, – мой голос невольно осип, – я не знаю, как сюда попал.

Лицо бородача перекосило от удивления, видимо в первый раз встречает потерявшегося человека.

- Ты что беженец, – хватка его чуть ослабла, – на нашем говорить умеешь?

Теперь уже настало мое время удивляться и пучить глаза, как понимать “на нашем”, я же его понимаю, значит по логике и он меня должен.

- Простите, – я отчеканивал каждое слово, – но я не беженец, я не знаю где нахожусь.

- Так, – злобно протянул он, – во-первых, я твоего языка не понимаю, да и ты, судя по всему, моего тоже, поэтому можешь не стараться, а во-вторых отведу ка я тебя к карателям, – его рука стальными тисками сжалась на моем локте, а на лице появилась хищная улыбка, – а то дракон тебя знает, может ты беглый убийца или того хуже, шпион.

Кровь в висках застучала с немыслимой силой, мне казалось, что весь ужин сейчас полезет наружу, но я сдержался. Бородач же потащил меня куда-то из переулка, в котором я имел честь отдыхать, от полнейшего шока я даже не пытался сопротивляться, лишь покорно перебирал за ним ногами, пытаясь хоть немного осмыслить ситуацию в которой оказался.

- Если ты дернешься и побежишь куда я скажу, он тебя не догонит.

В висках засвербело, а в моей голове зазвучал новый голос. Он был явно женский, при этом звучал поставлено и уверенно, словно командирский, видимо сегодня день такой, раз все тараканы в моей голове, решили со мной заговорить. Подчиняться я ему как-то не спешил, слишком велик риск потерять голову, к тому же точно не известно, что это, очередная слуховая галлюцинация или у шестого чувства вдруг прорезался голос.

- Если сейчас не убежишь, тебя за пытают до смерти.

Такой аргумент был куда весомее, чем простые уговоры, от чего я все же решил подчиниться демону в голове.

- Кто не рискует, тот не пьет шампанское – подумал я и приступил к выполнению крыше сносного плана.

Как и сказал голос, резко дернув руку, я вырвался из лап конвоира, при этом больно оцарапав руку о его железную перчатку, видимо он ослабил бдительность, подумав, что все пройдет мирно. Как только рука вышла из захвата, я, что есть духу рванул в противоположную сторону. Конвоиру же понадобилась пара секунд, чтобы сообразить, что к чему, но и этого было предостаточно.

Голос в голове диктовал мне маршрут как навигатор, четко и заблаговременно, но преследователь тоже не лыком шит, не смотря на его тяжелый доспех и явно мешающий меч, он четко повторял мой маршрут, хоть и с опозданием. Но после очередного поворота произошло такое, чего я не ожидал. Сделав резкий поворот на лево, бородач, будто запнувшись о собственную тень, пробежал по инерции пару шагов и взрыл носом песок на добрые пару метров.

Я же, в это время еще пропетляв по узким переулкам, выбежал на открытую улицу. Пробегая мимо очередного дома, заметил небольшой тупичок, забежал туда и осел на землю прислонившись к стене. Никогда не думал, что смогу так быстро и долго бегать, легкие горели от недостатка кислорода, да и ноги побаливали, но главная голова осталась на месте.

Ну а теперь о главном, куда, а самое главное, как я сюда попал? Столько вопросов крутилось в голове и хоть бы один ответ. Единственное с чем я определился, это то, что это не мой мир, ну или солнце просто поделилось методом почкования, а людям, за то время пока я спал, успели разрешить носить с собой мечи и казнить людей. Еще пробегала мысль о том, что я все же до сих пор сплю, просто очень крепко, но она тут же развеялась после того, как я хорошенько себя ущипнул.

Просидев у стенки с пару минут, пытаясь собраться с мыслями и прийти в себя, почувствовал, что плечи, лицо, и ноги начали дико гореть. Посмотрев на себя, я понял в чем причина. Я был одет в домашние вещи, в майку и боксеры, да к тому же с босыми ногами, при этом по всему моему телу ровно слоем прилипли песок и грязь, отчего два довольно жарких солнышка начали безжалостно припекать, еще и кровь из раны на левой руке никак не хотела останавливаться.

- Класс, – подумал я, - теперь понятно, почему меня приняли за оборванца, в моем городе даже бездомные были чище и приличней одеты, чем я сейчас.

Мой взгляд задержался на правой руке, где от локтя до ребра ладони расположился рисунок дракона, точнее его голова и передние лапы с небольшим куском мощного туловища, выполненные черными красками, со всеми присущими деталями. Поковыряв его ногтем, а после поплевав и потерев, до меня наконец дошло, что это скорее тату, чем просто нательный рисунок.

- Откуда взялась эта хрень, – подумал я, – не мог же тот псих вначале меня разрисовать, а уж после пинать и сыпать угрозами, что-то тут не складывается.

Солнца встали в зените и начали греть нестерпимо, от чего хотелось жутко пить. Это и с подвигло меня оторваться от стенки, чтобы не прилипнуть к ней, когда начну плавиться, да и тот дикий мужик может снова появится, а этот полу рисунок может и подождать. Не придумав ничего лучше, направился в противоположную сторону от той, с которой пришел, возможно эта дорога меня приведет к более адекватным, а самое главное понимающим людям.

Шел я уже минут пять, точнее плелся, и до сих пор не встретил ни одного живого человека, зато успел сделать пару заметок у себя в голове: то что я изначально принял за солнца, немного отличались от тех, к которому я привык, по мимо того, что их было два, они были чуть больше обычного, и отдавали более золотистыми, нежели жёлтыми или красным, количество домов и протяженность одной лишь улице, говорила о том, что данный город довольно крупный, правда сравнивать сейчас бессмысленно, ведь других мест я пока еще не видел, а со своим миром как-то глупо. Куда не глянь, везде был песок, лишь вдали виднелись одинокие горы, но дойти до них я бы просто не смог, слишком далеко, да и не зачем пока что. Дома были невысокие, достигали максимум двух этажей, а выложены они из кирпичиков песчаника, который явно был не лучшего качества, судя по многочисленным трещинам на фасадах почти всех зданий. Окна в них были маленькие, в основном круглые и стояло в них какое-то уж очень мутное стекло, как через такое можно что-то увидеть, не понятно. Единственное, что было деревянного в ближайшем поле зрение, это двери, большие и массивные, с маленькими замочными скважинками и такими же миниатюрными ручками и фонарные столбы, на которых висели масленые лампы.

Пока я рассматривал местную архитектуру в дали кто-то пронзительно закричал. Я мог поклясться, что звук шел от куда-то с неба и был явно нечеловеческий. Подняв голову, я начал всматриваться в даль. Со стороны гор, в сторону которых я так старательно шел, приближался кто-то очень огромный, по размеру и силуэту больше похожий на самолет, но при этом периодически махавший крыльями. Не став дожидаться, когда чудо-птица подлетит поближе, забежал в ближайшею подворотню и выглядывая из-за угла, начал вести наблюдения.

Огромное создание довольно быстро подлетело к жилой зоне, когда оно пролетало надомной, я смог разглядеть большой загнутый клюв, на не менее большой голове, огромные крылья размах которых накрыл, наверное, тенью весь район, и большие лапы с тремя пальцами с загнутыми серыми когтями на них. Сама же птица была покрыта крупными желтыми перьями, которые переливались золотом на солнце. Мог бы дать голову на отсечение, что надомной только что пролетела Рух или какой-то ее ближайший собрат. Напоследок, царь-птица махнула крыльям, чем подняла вихри песка, которые накрыли меня с головой.

В голове началась паника, за десять минут присутствия в этом мире, я дважды чуть не погиб, первый раз от дикого мужика с мечом, второй от исполинской птицы, надо быть крайне острожным, иначе такими темпами я никуда не дойду. Постояв немного в тени, чтобы остыть и успокоиться, попутно стряхивая с себя горы песка, настраивался на позитивную волну, пытаясь уверовать в то, что это просто очень крепкий дурной сон.

Бредя по нескончаемой улице вдоль однообразных домов, я начал думать, что иду по кругу. Все было такое одинаковое, что кружилась голова или возможно это уже было от жары. Пройдя еще с пару метров, мир вокруг меня и вправду начал крутиться, в глазах стало темнеть и дико захотелось спать. Я уже видел, что падаю носом в песок, как вдруг что-то резко меня остановило почти у самой земли. Кто-то успел схватить меня под руку, неужели тот палач все-таки меня выследил?

- Эй парень, что ты тут делаешь, в такое время, да и еще в таком виде?

Голос был мне незнаком, он был тихий и какой-то уставший. С трудом повернув голову, увидел смуглого пожилого мужчину, на его худощавое тело была одета красная рубашка, по верх которой была коричневая жилетка с нагрудным кармашком, на ногах широкие красные штаны и кожаные шлепки. Выглядел он на лет шестьдесят, седина мелкими пучками проступила на голове и на щетине. На лице были морщины, нос чуть кривоват, будто плохо сросся после перелома, а левую щеку украшал довольно широкий шрам, тянувшийся от края глаза до мочки уха.

- Помогите - это все, что я успел сказать, до того, как сознание меня покинуло.

В первые в жизни я ощущал темноту, она была такой густой и тягучей, как бы и куда не шел, складывалось ощущение, что иду сквозь кисель.

- А я тебе говорила, что нужно слушать меня.

Тот голос-проводник снова раздался, его источника видно не было, но я четко слышал откуда он раздаётся.

- Я слушал тебя, – я повернулся в сторону источника голоса, – но потом ты пропала и мне пришлось действовать по обстоятельствам.

- Правильно, – сухо сказала она, – ведь ты начал забивать голову не нужными мыслями, а после вообще паниковать, от чего и заглушил мой голос, ну а после твоей ходьбы под солнцепеком, ты уже не мог концентрироваться и мне было до тебя не докричаться.

- Слушай, а ты кто вообще такая, – эта фраза прозвучало немного грубее, чем я рассчитывал, – галлюцинация, демон или кто похуже?

- Пока, что я никто, – в ее голосе прозвучал легкий смешок, – ты сам должен решить, кто я есть.

- Как это понимать?

Но ответ я так и не получил, что-то толкнуло меня в грудь, от чего я вскочил весь в поту в каком-то помещение. Придя немного в себя, понял, что нахожусь в небольшой комнате, обставленной довольно скромно. Лежал я на матрасе, разложенном на дощатом полу, прямо на против двери, слева у стены стоял средних размеров каменный столик, словно монолитно вырезанный из огромного булыжника, на котором стояла ваза со свежими цветами, рядом с ним такой же каменный не высокий табурет. Справа от меня, был что-то вроде сундучка, только был он тоже каменный и какой-то странной овальной формы. Чуть левее него располагалось единственное в комнате окно в форме круга, все с тем же мутноватым стеклом. Подняв голову, увидел, что прямо за мной висело овальное зеркало, а на потолке, во всю его длину и ширину, был изображен дракона, с длинным хвостом, с чешуёй песчаного цвета, со скалящийся пастью, и двумя рогами на голове, один из которых был обломан.

Встав, почувствовал легкую слабость в ногах, но все же смог подойти к окну. Из него я смог увидеть, что нахожусь на втором этаже, и что из окна открывается вид, на те самые горы, к которым я шел, и судя по тому, что оба солнышка уже заходили за них, приближался вечер. В низу были видны дома и улицы, а люди до сих пор отсутствовали. И только сейчас я понял, что потерял сознание на руках у какого-то мужчины и нахожусь видимо в его доме, от этой мысли стало немного не уютно.

Пока я стоял и раздумывал, что со мной приключилось, дверь в комнату тихонько скрипнула и в нее вошел тот самый мужчина, что вытащил меня из адского пекла, в руках у него был поднос.

- Ты уже проснулся, – мужчина широко улыбнулся и слегла кивнул, – я вот тебе ужин принес, тебе нужно силы восстанавливать, ты перегрелся и потерял сознание.

Он прошел к каменному столику и аккуратно поставил принесенную еду.

- Ну ты поешь, не буду отвлекать, а потом спускай в низ, мне хотелось бы с тобой поговорить, – он уже направлялся к двери, как вдруг снова повернулся ко мне, – а еще одно, твоя одежда немного не соответствуют нашем нормам, – от этих слов я невольно покраснел, – поэтому чтобы не выделяться, я положил тебе свежий наряд в сундук, если тебя не затруднит, то ты не мог бы переодеться.

С таким предложением я не мог не согласиться, ведь щеголять в майке и трусах мне тоже не очень нравилось, тем более в таком климате, в ответ на такую щедрость мне оставалось лишь кивнуть, потому что пока, я не решался заговорить, боясь, что меня обвинять в шпионаже.

- Ну вот и чудно, – он уже стоял в проёме двери, как снова повернулся ко мне, – где же мои манеры, я забыл представиться, меня зовут О̀вал Ано́лерд – после этих слов он вновь кивнул и наконец вышел из комнаты.

Постояв с полминуты и посмотрев на закрытую дверь, решил, что в начале стоит поужинать, тем самым восстановить силы, а потом уже переодеться и попытаться расспросить моего спасителя на все интересующие меня темы.

Подойдя к столу, придвинул табурет и сел. Как я и думал, он бы жесткий и холодный, собственно, чего ожидать от каменной мебели, на столе стоял глиняный поднос, с двумя тарелками, стаканом, ложкой и вилкой.

- Вот, уже что-то отдаленное от моего мира просматривалось, – оптимистично подумал я, – а если забыть про птицу и бородатого безумца, то можно считать, что я просто где-то на даче в обычном деревянном домике.

В первой тарелки было что-то жидкое, с разноцветным плавающим мелкими квадратиками, на краю лежал большой кусок темно-красного мяса. Во-второй тарелке были две круглые лепешки с зелеными вкраплениями, чем-то напоминающие марципан. В кружке же плескалась красная жидкость, по запаху похожая на виноградный сок.

Мысленно помолившись на то, чтобы мой желудок принял местную пищу, взял ложку и попробовал местного супчика. Не знаю что-там подают в звездах Мишлен, но этот суп был божественный. Все те непонятные квадратики, отдавали чем-то знакомым с детства, но чем конкретно понять не мог, бульон мягко протекал по всему телу, а потом в животе происходил взрыв тепла и блаженства, а вот мясо здесь толи такое специфическое, толи не дожаренное. Кусок можно было оторвать с трудом, ножа почему-то не было, да и отдавало оно почему-то травой, но в целом было неплохое. Напиток же был немного горьковат, но в сочетание с мясом он почему отдавал по-другому и казался вкуснее. На десерт решил попробовать лепёшки, были они сладкие и воздушные, от чего я даже не заметил, как они обе пропали с тарелки, но что это были за зеленые вкрапления, тоже так и не определил.

Покончив с ужином и сложив все обратно на поднос, решил, что настало время вливаться в общество и сменить одежду. С трудом разобравшись как правильно открывать чертов сундук, а всего лишь надо было убрать крючок с гвоздика, который почему-то находился с боку, вытащил все содержимое на матрас. Выбор был не велик, но жаловаться в данной ситуации просто бессовестно. Белая плотная рубашка, сделанная из какой-то легкой и нежной на ощупь ткани, манжеты и воротник которой были прострочены желтыми нитками, довольно свободные серые штаны, без единого кармана, и такие же шлепки, как и у хозяина дома, в комплект так же входило три пары трусов, они были чуть больше моих и немного отличались материалом, но в целом были довольно сносными.

Сняв с себя все старое вдруг осознал, что песка и грязи на мне, как и не было, лишь майка из белой превратилась в серую, видимо меня помыли, прежде чем складывать на чистую постель, от такой мысли по телу пробежали мурашки, ко всему прочему, рана на левой руке, была обработана и перебинтована, значит хозяин позаботился и об этом. Нацепив новые вещи, при этом оставив все старые покоиться на матрасе, я взял поднос и вышел из комнаты.

Посмотрев в разные стороны, я понял, что коридор был широкий и длинный, и что было тут по меньшей мере двадцать комнат, десять на моей стороне и столько же на противоположной, и у каждой из них на небольшом крючке висел ручной светильник. Значит находился я не в частном доме, а в каком-то местном отеле, ну или просто у господина Овала была большая семья.

Пройдя на лево и обнаружив лестницу, спустился по ней. Внизу увидел сидящего за столом спиной ко мне хозяина, пьющего из большого стакана и читающего какие-то бумаги. Услышав шаги, он обернулся.

- Поставь поднос на стойку, – он указал мне место рукой, – и присаживайся.

Спустившись с лестницы увидел справа от себя деревянную барную стойку, с приставными к ней пятью табуретами с высокой спинкой, за которой находились полки с пузатыми бутылками, стаканами и деревянными кружками. Поставив поднос на широкую столешницу, подошел к столу и сев на против Овала, украдкой оглядел комнату.

Мы находились в довольно большом помещение, здесь было около двадцати круглых столов, возле которых стояло по четыре табуретки, при этом сделанных из дерева. Это первый дом, который не был из песка, по крайне мере из тех, что я видел, стены и пол, были сложены из довольно толстых досок, даже несмотря на то, что в некоторых местах они имели дырки и вмятины, все выглядело достаточно крепким. На потолке в отдаление друг от друга весело три люстры, только вместо лампочек у них были большие свечки, по пять в каждом канделябре. Справа от барной стойки находились двусторонние двери, ведущие в другую комнату, они были плотно закрыты, поэтому разглядеть, что было за ним, невозможно. На против же нее тоже была дверь, но уже более привычная, с ручкой виде кольца и замочной скважиной, видимо она была входная.

- Ну, молодой человек, – Овал пробежал по мне глазами сверху вниз, – вижу тебе уже лучше, да и одежда подошла, тогда ответь мне пожалуйста, как тебя сюда занесло?

Я поднял голову, и мы на миг встретились глазами. В его зеленых глазах не было не призрение, не упрека, никакой либо злобы или настороженности, они выглядели очень уставшими, но при это добрыми.

- Господин Овал, – я посчитал, что так будет правильнее обратиться, – я не знаю, как сюда попал, больше того, даже не знаю где нахожусь.

- Все-таки мне не показалось, – Овал зацокал и покачал головой, – ты не местный да?

Ну наконец-то, меня поняли.

- Да, – залепетал я, – мне даже кажется, что я вообще из другого мира.

- Видимо это ответ да, – Овал тяжело вздохнул, – ведь язык мне твой незнаком и не понятен, уж прости.

Это было неприлично, но я закатил глаза и громко выдохнул. Это был конец. Я находился в мире, где меня не понимают, но зато по каким-то неведомым причинам, я всех прекрасно понимал. Что мне теперь было делать, я не имел не малейшего понятия. Вернуться в свое измерение, или на свою планету, мне не удастся, ведь я даже не понимаю, как попал сюда, выжить тоже не получиться, из-за полного незнания этого мира. В общем, подводя итог, моя жизнь кончиться на чужбине, в дали от дома, родственников и друзей.

- Слушай, забыл сказать, – Овал сделал глоток из стакана и его лицо стало в разы серьезнее, – ко мне заходил патруль, говорили, что ищут беглеца, одетого точно также как ты. Ты что-то успел натворить?

Я чувствовал, как глаза лезут из орбит, руки начинают потеть, а ноги становится холодными, видимо помру я раньше, чем планировал. Энергично мотая головой и строя самые невинные рожи, таким образом, я пытался объяснить, что являюсь самым мирным и безопасным существом на этой земле.

- Что же, я тебе верю, – Овал добро улыбнулся, – ты не похож не на убийцу, не на вора, поэтому я отослал их прочь, сказав, что ничего не знаю и никого не видел. Я так полагаю, тебя занесло к нам случайно да?

Я кивнул, случайно, это было еще мягко сказано.

- Знаешь, – сказал Овал после небольшой паузы, – я думаю ты хороший парень. Я смотрю в твои глаза и не вижу в них не коварного умысла, не намерения причинить кому-то вред, в них отражается только страх. Поэтому у меня есть к тебе предложение, пойдешь ко мне в трактир? Мне как раз не хватает пары рук, а тебе явно нужен кров, еда, да и чтобы стражники не беспокоили.

За сегодняшний день я удивлялся больше, чем за все года своей жизни. Как мне казалось, со стороны Овала, брать на работу парня, найденного несколько часов назад, в один трусах и майки, с огромным синяком на лице, с порезанной рукой, да к тому же которого он не понимает, форменное безумие. Но примерно прикинув в голове план дальнейших действий, которого собственно не было, решил согласиться на работу, нельзя была упускать такую возможность, хоть и столь сомнительную. Идти куда-то это смерти подобно, а искать того, кто сможет вернуть меня обратно, в незнакомом мире, да еще когда тебя не понимают, просто нереально, поэтому нужно цепляться за этот шанс.

- Ну вот и славно, – он хлопнул в ладоши, – платить тебе буду каждый день по тридцать медяков, жить будешь в той комнате, где ты отдыхал, завтрак, обед и ужин каждый день, подавать будут здесь. Твои обязанности тебе расскажут завтра, а пока возвращайся в комнату и отдохни, утром за тобой придут.

Последняя фраза прозвучал чуть жутковато, но общего настроя это не испортило. Встав, я сделал самый низкий поклон, на который был способен, тем самым выражая непомерную благодарность моему спасителю, а теперь и начальнику, а после японских благодарностей, последовав умному совету, отправился в свою опочивальню.

Зайдя в свою комнату закрыл за собой дверь и громко выдохнул, толи от усталости, толи от сложившейся ситуации. Подняв голову, я посмотрел в зеркало и увидел странную картину. Там, где на лице должен был быть синяк, оставленный двухметровым косметологом, все прошло, как будто меня и не били. Дотронувшись до разбитого локтя обнаружил, что и он как новый, а на размотав бинты на руке, увидел, что на месте свежего пореза, уже был почти не заметный шрам, да, маленькие, а все же плюсы, которые я раньше почему-то не заметил.

Подойдя к окну и оперившись ладонями на подоконник, начал разглядывать горы, от их вида я начал немного успокаиваться, будто постигал вселенскую гармонию. Последние два дня моей жизни, прошли интереснее чем мои двадцать пять лет однообразного существования. Я в первые подрался, хотя это дракой сложно назвать, попал черт знает куда, убегал от стражей, вроде как, правопорядка, и устроился на серьёзную работу в другом мире, ну и конечно увидел небесного гиганта. Да, если удастся вернуться, то мне никто не поверит, ведь это звучит безумно и до ужаса надуманно.

За окном окончательно стемнело и небо наполнилось множеством звезд, луны или чего-то подобного видно не было, внизу наконец появился одинокий человек с факелом, он ходил вдоль деревянных столбов, тянувшихся по всей улице, и поджигал масленые светильники.

Я стоял и обдумывал накопившиеся вопросы, из которых есть три главных, которые не давали мне больше всего покоя: как я сюда попал, откуда это странный незаконченный рисунок дракона и главное, кому предлежит тот голос, что помогал мне сегодня. Ну что же, надеюсь со временем все это выясню, ну а пока, можно сказать одно, добро пожаловать в новый дом.

ГЛАВА 3. ТРУДОВОЙ ДЕНЬ НЕЗНАЙКИ.

Сегодняшняя ночь в другом мире прошла довольно спокойно, заснул я довольно быстро, не смотря на весь пережитый стресс, всю ночь спал как убитый, огромные птицы и бородатые мужики в кошмарах не приходили, а проснулся я от стука в дверь. Открыв глаза, увидел заглядывавшую в полуоткрытую дверь девушку. Она была стройной, хотя все же имелись небольшие, но милые щечки, цвет кожи был у нее почти как у Овала, но чуть светлее, от чего он напоминал шоколадное молоко, волосы у нее были до середины шеи и были цвета молодой елочки, глаза, которые впились в меня как два лазера, были серого цвета, чуть вздернутый носик придавал ей горделивый вид. За последнее время, это было самое лучшее пробуждение ото сна, да что уж там, за всю жизнь.

- Господин Овал просил тебя разбудить и проводить на обед.

От такого весь сон сразу сошел на нет, за столь милым личиком и обаятельной фигуркой, скрывался женский, чуть низковатый голос командира, видимо в отсутствие хозяина, она тут командовала. Мне же ничего не оставалось, как кивнуть.

- Хорошо, – бросила она, – одевайся тогда, я подожду за дверью.

Дверь захлопнулась, и я остался в одиночестве. Пока я сидел на матрасе и приходил в себя ото сна, вспомнил вчерашний день, за ночь мозг расставил все по полочкам, но новых планов по спасения рядового меня не придумал. Что же, придётся пока побыть тут. Вставая, невольно кинул взгляд на тату.

- А оно начинает мне нравится – подумал я.

Одевшись в новый наряд, выданный мне вчера, я вышел в коридор. Справа, прислонившись к стене, стояла девушка-командирша. Была она одета в белую строгую рубашку, судя по фасону мужскую, черные лосины, подчеркивающие ее стройные ножки и свободные серые сланцы. Судя по всему, мы были примерно одного возраста, если мой глазомер меня не обманывает. Когда дверь за мной закрылась, она осмотрела меня оценивающим взглядом, поправила воротник, расправила складки на груди, в общем привела мужика в порядок.

- Ладно, я думала все будет куда хуже, – она отлипла от стенки и встала передо мной скрестив руки за спиной, – меня зовут Алька Видстальф, я твоя начальница. Я стою за барной стойкой, Ба́льра и Ве́кста, твои будущие коллеги, они официантки, Джу́ба – повар, а ты у нас будешь разнорабочим, проще говоря, помогать тем, кто попросит, и делать то, что скажут, а дальше посмотрим, куда тебя определить.

Четыре человека, плюс я теперь пятый, довольно малочисленный персонал, если отталкиваться от площади трактира. Возможно, посетители здесь бывают редко, от того и все так скромно, но опять же не сходиться, ладно, поживем, увидим.

Алька подошла к правой крайней двери в конце коридора, на которой висела какая-то табличка, и поманила меня пальцем. Повинуясь приглашению, я подошел и увидел надпись, “душевая”. За дверью находилась просторная комната с маленьким окошком, где стояли: ведро с водой, расположенное на деревянном столике под небольшим круглым зеркалом, видимо предназначенное для умывания, ведро, подвешенное почти у потолка, с железной цепочкой для опрокидывания, это, наверное, был душ, возле окна, которое было напротив двери, стояло большое корыто, окованное железными кольцами, занимавшая львиную долю помещения, и в самом углу был небольшое квадратное возвышение с дыркой по середине, зачем оно, догадаться не трудно.

- Это у нас умывальник, душ и корыто для стирки, как пользоваться, разберешься, – она указала мне на большой сверток, лежавший на подоконнике, – там щетка, гель, паста и полотенце, чуть пой же выдам тебе бритву. Как пользоваться разберешься?

После утвердительного кивка, я зашел в комнату и закрыл за собой дверь. Щетка была очень жесткой, от чего мне казалось, что вожу по зубам наждачной бумагой, а вот паста пахла очень вкусно и приятно. Посмотрев на душ, решил быстро ополоснуться, чтобы хоть немного освежиться перед трудовым днем. Гель пах чем-то сладким и резким, от чего я невольно зачихал, а вот вода, которая вылилась мне на голову из подвешенного ведра, была ледяной, будто ее только-только набрали из проруби в сорокаградусный мороз. Помывшись и вытерев себя маленьким пушистым полотенцем, оделся, занес все лишнее в комнату и отправился на завтрак.

Спустившись в низ, увидел за дальним столом три женские фигуры, которые уже с интересом меня рассматривали и о чем-то перешептывались. Подойдя к ним с улыбкой на лице, чувствуя себя при этом сельским дурачком, кивнул в знак приветствия. Алька рукой указала на место возле нее. Присев я не увидел ни тарелок, ни стаканов, никакой либо другой посуды.

- Джуба еще готовит, – пояснила Алька, увидев мой непонимающий взгляд, – а пока давай я тебя познакомлю.

Алька встала из-за стола и подошла к первой девушке.

- Это у нас Бальра Ниргар, очень исполнительная, но в тоже время вредная и требовательная девушка.

Очень интересный контраст, как в характере, так и во внешности. Кожа ее была не смуглой, а лишь слегка загорелой, волосы были кудрявые, цвета смолы. Глаза были карие, а нос неявственно узкий, будто приклеенный. Одета она была во что-то наподобие водолазки салатного цвета, сделанной из какой-то странно и не знакомой мне ткани, черные шерстяные штаны и такого же цвета шлепки. На шеи я заметил небольшую цепочку, на которой явно что-то висело, но под высоким воротом этого видно не было.

Я кивнул в знак приветствия, на что она сухо ответила мне тем же, а Алька тем временем перешла к другой моей коллеге.

- А вот и наше лесное чудо, Векста Тенрун, любимица всех посетителей.

Почему она назвала ее лесным чудо, я понял сразу, как посмотрел на лицо девушки. Уши у нее были длиннее чем у обычных людей, к тому же они были заостренные и наклонены чуть назад, на вид ей было не больше семнадцати, но ее грустные взгляд, говорил о том, что она успела поведать всякого. Передо мной сидела эльфийка, худенькая, в светло зеленой рубашке и желтой юбочки, свисающей чуть ниже колен, с легкими босоножками на ногах. Ее кожа была белая, я бы даже сказал молочная, но при этом, она была гладкой и могу поклясться, что очень нежной. Ее волосы были длинные, почти до пояса, а их цвет напоминал белую розу. Глаза были не явственно голубые, будто смотрю в ясное небо, а аккуратный носик с небольшой родинкой, лишь дополнял ее прекрасные черты лица.

- Рада знакомству, – очень робко ответила она, – надеюсь мы подружимся.

- Ну по женскому коллективу все, – Алька села на свое место, – Джуба, дракон тебя подери, – ругалась она так же по командирский, но это получалось у нее как-то не очень естественно, – скоро открываться, а мы не ели.

- Да сейчас принесу, не шуми.

Голос раздался из той комнаты, которую вчера не удалось рассмотреть, судя по всему, там располагалась кухня. Голос мужчины, названного Джубой, был грубым и довольно низким, наверное, владелец его был достаточно крупный мужнина, к тому же он немного шепелявил.

Не прошло и минуты как из кухни высунулся чей-то огромный чешуйчатый хвост, а после показалась и огромная спина его владельца. Когда тело развернулось к нам лицом, мое сердце окончательно ушло в пятки, а дыхание остановилось. К нам с подносами в руках двигался огромный прямоходящий ящер. Как это не странно, вместо кожи, его тело покрывала чешуя болотного цвета, когда он проходил мимо окна она начала бликовать на солнце. Ящер был огромных размеров, метра два, если не больше, широкие плечи, мощные ноги, а руки, точнее лапы, были больше моих раза в три. На голове вместо волос торчали шипы, некоторые были обломаны или сколоты, помимо черепа они так же располагались вдоль спины, рук и до самого кончика хвоста. Морда ящера была немного вытянута, от чего напоминала больше крокодилью, ее покрывали разной ширины и длинны шрамы, от чего становилось страшнее в двойне. Одет он был в белую майку из какой-то плотной ткани, по верх которой был перепачканный фартук, и серые широкие бриджи, его огромные когтистые лапы были босые.

Когда он подошел к нам и начал расставлять тарелки, я заметил, что на его лапах-руках были большие загнутые когти, а плечи, что скрывала майка, были черные, будто обожжённые или специально чем-то измазанные, с таким лучше не сориться.

- Вот познакомься, – начала Алька, беря тарелку, – эта Джуба Иоззо, лучший повар на материке.

- Алька, перестань, – отмахнулся ящер, – ты же не так много поваров знаешь. Ну а что до тебя, – он повернулся лицом ко мне, – рад пополнению в наших рядах.

В знак добрых намерений Джуба протянул мне лапу для рукопожатия, нервно сглотнув, я ответил ему взаимностью, стараясь не показывать своего страха, словно видел таких чудищ каждый день. Рука его была холодной и шершавой, а острые коготки лишь чуть-чуть коснулись моего запястья, но и этого было достаточно, чтобы понять, что они бритвенно острые.

Завтракать в такой компании было не привычно, если Алька и Бальра не вызывали у меня такого внимания, то вот Джуба и Векста явно доведут меня до косоглазия. Пока я тихо и молча поглощал отварной рис, таявший на языке, остальные коллеги мирно беседовали, о темах мне не знакомых. Пару раз я ловил на себе изучающие взгляды Бальры и Алька, но это было и не удивительно, они просто присматриваются к новому коллеги.

После того, как мы все позавтракали и весь персонал построился в одну шеренгу, но перед этим Джуба унес всю посуду обратно, Алька начала раздавать указания.

- Значит так, дамы и господа, Джуба, сегодня на шахте была ночная смена Авриса, так что сделай побольше заготовок, его команда очень прожорлива, но они всегда заказывают почти одно и тоже. Векста, Бальра, протрите и подготовьте столы, можете взять новенького в помощь, – она хлопнула в ладоши, – все, у нас час до открытия.

После этих слов она пошла за стойку и начала свои приготовления, заключающиеся в протирание стаканов и пересчете бутылок, а я по просьбе Бальры, был определен с Векстой в кладовую, чтобы помочь ей принести инвентарь для уборки.

Мы прошли в помещение, вход в которое находился под лестницей, зайдя в него и подпалив лампу, которая была подвешена на потолке, я увидел комнату размером три на четыре, но при этом с сверху донизу увешанную полками и заставленную разными ящиками, бочками, мешками и коробками. Двум взрослым людям, было бы крайне сложно развернуться в столь плотно заставленной комнате, но так как со мной была миниатюрная эльфийка, все было не так плохо.

- Вот смотри, – голос Вексты приобрел чуть больше уверенности, но нотки стеснения все равно проскакивали, – здесь у нас кладовая, тут храниться все для уборки, запасы для бара и еще всякая нужная мелочь, – она провела рукой вдоль всех стеллажей, - возьми, если тебе не трудно, с верхней полки, вон тот синий бутылёк и тряпки.

Повиновавшись столь вежливому приказу, потянулся за бутыльком и кипой тряпок, что лежа даже для меня высоковато, что уж говорить о миниатюрной эльфийки, которая была мне по плечо. Достав тряпки и синею склянку на который было написано “экстракт водянки”, почему-то даже не удивился тому, что и читать мог здесь спокойно, но при этом я почему-то был твердо уверен, что мою писанину здесь не поймут, а лишь примут за каракули.

Взяв все, что нам необходимо, мы вернулись в главный зал, где нас дожидалась хмурая Бальра. Не успев разложить все на столе, вредная, как ее охарактеризовала Алька, начала меня наставлять, как лучше вытирать столы, а после даже учинила мне экзамен, где итогом должен был стать зеркально чистый стол.

После того, как все столы блестели, Бальра отослала меня к Джубе на кухню, боясь за то, что он опять бездельничает. Придя во владения ящера, я увидел очень непривычную для меня кухоньку. В ней стояла небольшая дровяная печка, сложенная из камня черно-белого цвета, над которой расположились три чугунных котелка, по всюду валялись кучи каких-то мешков разной степени заполнения, а в левом углу, на больших крюках висели три освежёванных тушки незнакомых мне животных. По середины комнаты расположился огромных размеров овальный стол, вокруг которого можно было свободно ходить кругами, а вдоль стенок стояла еще три столика, но они были уже прямоугольные и гораздо меньше главного гиганта. На стенах кухни весели разного размера шкафчики с квадратными ручками, где скорее всего располагалась посуда.

- О, новенький, я как раз хотел за тобой идти. На заднем дворе, – он указал на противоположную от меня дверь, – привезли две бочки, ты не мог бы их принести?

Я кивнул и направился во двор. Как и сказал ящер, возле порога, выходящего в переулок, небольшой квадрат которого был огорожен забором, с двумя калитками по разные стороны, стояло две большие бочки, выглядевшие довольно тяжелыми, но на деле оказалось, что в них нет и десяти кило. Под руководством Джубы, я перетащил бочки в указанные места и составил их там. После чего, ящер попросил порезать какие-то странные овощи или фрукты, названные раскитом, лежавшие на отдельно стоявшем столике. Подойдя к новому рабочему месту, обнаружил огромных размеров нож, возле которого распложалась разделочная доска и две корзины с продуктами для шинковки, которые чем-то напоминали баклажаны, только красного цвета. Дав последние указание, касаемо размеров нарезаемых долек, Джуба принялся за раздувания огня в печах.

После того как все было нарезано и сложено в аккуратные кучки на главном столе, я услышал не знакомые голоса в главном зале.

- Ну вот, пришли, – ящер тяжело вздохнул, – сейчас будет работы не продохнуть.

Аккуратно выглянув из кухни, я увидел большую толпу грязных мужчин, одетых почти одинакова: сверху были надеты черные жилетки, под ними выглядывали легкие распахнутые рубахи, похожие на старорусские, всех оттенков синего, на ногах же были шерстяные потертые штаны и простые кожаные шлепки, у некоторых на головах были подвязаны белые платки. Видимо это и были те шахтеры, о которых говорила Алька.

Толпа растеклась по местам, кто сел за столик, кто сразу за барную стойку. Весь зал наполнился шумом, кто-то обсуждал последние новости, некоторые уже делали заказы, а пара человек, сидевших за стойкой, уже в третий раз требовала повторить.

Не прошло и пяти минут, с того момента как толпа уселась, а в кухню уже вбежала Бальра с длиннющим заказом, не меньше десяти пунктов, для третьего столика, который она без запинки произнесла наизусть.

Джуба одобрительно кивнув, взялся за ножик, и работа закипела. Я же сидя в сторонке, наблюдал, как ящер мастерски орудует ножиком, как он успевает помешивать варево сразу в двух котелках, при этом хвостом он успел открыть шкафчик с тарелками и неимоверно ловкими движениями достать их на стол.

- Слушай, – не отрывайся от котелка обратился Джуба, – ты готовить умеешь?

В своем мире я мог приготовить простенькую еду, не требующую особых познаний, но здесь я даже не знал некоторых ингредиентов, не то что рецептов, поэтому мне пришлось лишь грустно покачать головой.

- Ладно, не беда, тогда встань у туго стола, – он ложкой указал мне место, – и мелко-мелко нарезай все, что там лежит, как что-то нарезал, подноси мне и приступай к следующему, понятно?

В этом не было ничего сложно, на первый взгляд, тем более опыт уже имелся, поэтому я встал и бодро направился к своему рабочему месту. Сложности начались тогда, когда я перешел к чему-то отдаленно напоминавшему чеснок, только был он больше раза в два и голубоватого оттенка. После первого же надреза его сок, чуть ли не струей, брызнул мне в лицо, от чего глаза начало неимоверно жечь, будто в них вывели весь перцовый баллончик.

- Чтоб тебя тараканы покусали, – выругался Джуба, когда увидел меня корчащегося от боли, – перцовник надо вдоль, а не поперек шинковать. А чтоб тебя, на заднем дворе бочка с водой, как выйдешь, сразу налево, промой в ней глаза, должно стать по легче.

С адской болью в глазах я еле дошел до двери и вышел во двор. С трудом найдя бочку, ведь передвигался я вдоль стенки, почти ничего не видя, приступил к водным процедурам. После десятой промывки стало легче, но глаза все равно опухли, будто я ревел всю неделю. Вернувшись на кухню, Джуба усмехнулся, увидев мое красное лицо и два пельменя в места глаз.

- Передохни немного, – с улыбкой на лице бросил он, – ты нам пока что живой нужен.

Со всей вежливостью я помотал головой, тем самым давая понять, что отказываюсь от столь великодушного предложения, ведь отлынивать в первый же день от работы, как-то не прилично, тем более что глаза почти пришли в норму.

Через два с лишним часа мучения были окончены, весь шахтерский состав двинулся толи домой, толи обратно, а в зале осталось пара тройка гостей, которые зашли уже позже. Мое рабочее место было абсолютно свободно от любой продукции, в порыве энтузиазма и некой злобы на себя, за свою неаккуратность, я даже не заметил, как перерезал весь запас, лежащий на столе. Сев на свободный табурет, я понял, как гудят руки и ноги, стоять и шинковать два с лишним часа подряд с непривычки утомляет.

- Ты молодец, – Джуба сел на соседний стул и блаженно потянулся, – сегодня такой нагрузки больше не будет, так что можешь помочь нашим дамам.

Посидев еще пару минут, чтобы ноги пришли в себя, я встал и направился к барной стойке где руководила Алька.

- А, вот и ты, только хотела позвать, – Алька смотрела на меня сквозь пустую бутылку, – у меня ром кончился, можешь пару бочонков из кладовой принести. Они стоят в правом углу, сверху на третей полке, на них должна быть этикетка.

Кивнув, направился в назначенное место. Когда я возвращался с двумя маленькими пузатыми бочонками с соответствующими надписями, заметил за ближайшим столом знакомый силуэт.

- А, Лайт, вижу весь в работе, – за ближайшим к стойке столу расположился хозяин заведения Овал, посмотрев на меня он перевел взгляд на барменшу, – Алька, я заберу его у тебя на пару минут.

Лайт, хорошее он мне имя выбрал. Отдав бочки в руки Альки, подошел к столу начальника и сел рядом.

- Слушай, – начал он шёпотом, – пока что, побудь моим немым племянником Лайтом, хорошо? Сюда приходят люди разной честности, а это легенда, поможет нам избежать лишнего внимания, да к тому же, с немого спроса нет.

Теперь стало ясно, почему мои коллеги не задают мне вопросы, видимо Овал их предупредил заранее, хорошо, что я до этого ничего не ляпнул, хотя по привычке пару раз хотелось. С придуманной им легендой я был полностью согласен, ведь если я буду лепетать на непонятном для них языке, кто ни будь точно меня сдаст властям, получив за это пару монет, и моя песенка будет спета, а так, если кто-то захочет обо мне что-то узнать, например, стражники, им придется вести разговор с Овалом, а он уже выкрутиться.

- Ну вот и славно, продолжай работать, – хозяин трактира улыбнулся, – Алька говорит ты прекрасно справляешься.

Как только мое мягкое место оторвалось от скамейки, меня тут же подозвала к себе Алька, подойдя, она передала мне небольшую глинную чашечку, в которой плескалась черная жидкость, которую она гордо назвала чаем, и попросила отнести Овалу. Водрузив чашечку возле начальника и получив от него кивок с улыбкой, я в чуть приподнятом настроение, вновь отправился на встречу своей работе.

Следующие мое задание было уже ответственное, ведь помогал я своей непосредственной начальнице, а заключалось оно в разносе напитков для клиентов. Под суровым взглядом Альке, я доставлял напитки нужным столиками, взамен получая благодарность, а порой и пару медных квадратиков, выступающих здесь в роли монет. Проработав в курьерской доставке еще около часа, меня вновь снарядили в помощники к Бальре, которая должна была привести в подобающий вид комнаты на верху.

Поднявшись на второй этаж, я застал ее в ближайшей комнате, которая была точной копией той, в которую меня поселили. Пройдя быстрый курс молодой горничной и получив строгие указания, что, если что-то пропадет, отвечать я буду за это своими руками, а если не дай бог сломаю, то своей зарплатой, меня отпустили в свободное плаванье по комнатам. Протирать каждый сантиметр однообразных комнат крайне утомляет, хорошо, что мы поделили их поровну, я убирал левые ряд, а мой надзиратель правый, при этом в это число попала и моя комната, за которую я почему-то немного переживал, хотя по сути, брать там абсолютно нечего.

Во время уборки очередной комнаты, меня вдруг зацепила мысль о господине Овале. Если же он меня не понимает и думает, что я откуда-то из далека, то почему у него не встает логический вопрос о том, как же я могу его понимать и выполнять все в точности, что он и его подопечные мне говорят, ведь по логике, я должен лишь крутить головой и с круглыми глазками непонимающе на него таращиться.

- Если я понимаю какого-то иностранца, значит знаю его язык, – рассуждал я, протирая очередной стол, – если я знаю язык, значить могу на нем говорить, ломано, коряво, но все же могу, в моем же случаи, мой язык, здесь не понятен, но их мне очень даже, значит у Овала должен возникать логичный вопрос: как это происходит?

Что-то тут было нечисто, но проверить я это пока никак не могу, нужно будет внимательно слушать и следить за всеми, может что-то и узнаю нового, ведь немой не разболтает чужих секретов, поэтому при нем можно говорить свободно.

Когда комнаты сияла, а суровый ревизор Бальра осталась довольна, хоть и хмыкала почти у каждого угла, я с облегчением выдохнул, пусть я и не верил, что ее угрозы, насчет отрезания конечностей, были реальны, но все равно побаивался, хотя брать, конечно, ничего не собирался.

К вечеру, когда последний клиент ушел, мы с Векстой помыли всю посуду, а после и пол в главном зале, Овал закрыл дверь на весившую на ней цепочку. Каждый сидел на табурете в блаженных позах, понимая, что еще один день позади.

- Ну, дамы и господа, сегодня все поработали на отлично, – Овал встал перед нами, – так же, хотелось бы поздравить с первым рабочим, и прошу заметить, успешным днем, Лайта.

Осмотревшись, увидел лица, на которых читалось явно уважение и похвала, лишь хмурая Бальра оставила свое лицо неизменно отрешённым ко всему происходящему, зато стеснительная Векста довольно мило улыбалась, хотя почти весь день, возле меня она явно чувствовала себя неловко и как-то скованно.

- Ну а теперь, – Овал запустил руку во внутренней карман жилетки, – настало время оплатить ваш труд.

После этих слов вся команда оживилась. Овал подходил к каждому и доставал из кожаного мешочка, который он достал, нужное количество разноцветных квадратиков, большая часть которых была серебряная, хотя и медные тоже встречались.

Подойдя ко мне Овал протянул мне две серебряных монетки, на которых с одной стороны была изображена какая-та птица, а на другой чей-то мужской портрет. Я не понимающе посмотрел на него, ведь два серебряных явно ценнее, чем тридцать медяков. Надеюсь он не попросит сдачу?

- Сегодня ты работал отлично, все тебя хвалят, – он положил руку мне на плечо, – поэтому я решил дать тебе чуть больше положенного, ты же надеюсь не против?

Когда он произносил последние слова на его лице появилась улыбка. Конечно я был не против, премия в первый же рабочий день очень хороший знак.

- Ну вот и славно, – хозяин трактира вновь ушел в центр зала, – жду всех завтра в тоже время, не опаздывайте.

Все хором, кроме меня конечно, поблагодарили Овала и начали расходиться, не забыв перед этим попрощаться со мной и хозяином. Через две минуты мы остались с ним в гордом одиночестве.

- Иди по спи, – уставшим голосом сказал Овал, – завтра тебя ждет еще один безумный день.

Сделав легкий поклон на прощание, направился вверх по лестнице в свою комнату, которая должна быть чисто убранной после того, как там прошлась Бальра. Открыв дверь и зайдя внутрь, помимо кристально чистой комнаты, заметил на столе корзинку, в которой было много маленьких бумажных пакетиков, подвязанных красной ленточкой. Подойдя по ближе, я увидел небольшую записку, которая гласила: “Здесь разные сладости и сушеные фрукты, так что, наслаждайся. Добро пожаловать в коллектив”.

На лице появилась неконтролируемая улыбка детского счастья, а в душе екнула та тень сомнения, которая зародилась сегодня насчет честности и доброжелательности здешних работников. Когда я понял свою ситуацию, думал, что помру меньше чем через неделю, а оказалась, что здесь меня воспринимают лучше, чем на моей родной планете, хоть пока ко мне и не располагали особым доверием, как и я к ним, но и это, надеюсь, со временем приложиться.

Взяв случайный пакетик из корзинки и открыв его, обнаружил внутри маленькие разноцветные шарики. Достав один и попробовав, понял, что это очень кислое, но вкусное драже. Встав возле единственного окна, я смотрел вдаль, на силуэты гор, ел сладости и думал о будущем.

Я не знал, что меня ожидает дальше, но пока что меня все устраивает. Волновала меня сейчас лишь одно, как там бабушка? Она, наверное, сильно переживает, что меня нет уже второй день. Буду надеяться, что с ней все в порядке и что в скором времени, я смогу вернуться домой, ну или хотя бы послать весточку, что я живой.

ГЛАВА 4. ВЫЛАЗКА К ПРОБЛЕМАМ

Проснувшись примерно за двадцать минут до завтрака, я оторвал свое тело от матраса и начал делать зарядку, мир может быть и другой, а привычки старые. После разминки я подошел к окну, чтобы немного перевести дыхание. Смотря на горы уже в тысячный раз, на меня накатывала тоска по дому, здесь я уже почти три месяца, и не на шаг не приблизился к заветной цели. Да и еще тот голос, что пытался со мной говорить, больше не давал о себе знать, толи обиделся, толи еще что-то случилось. Да и я как-то не сильно расстраивался из-за этого, ведь если бы она говорила без умолку, это бы немного напрягала.

Облегчало мое существование здесь лишь одно, что я все-таки смог попривыкнуть к этому миру и его распорядку, подружился со всеми коллегами, даже завел пару знакомых среди постоянных посетителей. Алька начала мне доверять роль официанта, а иногда и бармена, когда отлучалась по каким-то делам, скормняшка Векста, начала вести себя со мной более раскрепощенно, даже рассказывать веселые истории, происходившие здесь до моего появления, хмурая Бальра начала меньше хмурится при виде меня и чуть меньше придираться, а в последние время разрешила в одиночку готовить номера для постояльцев, Джуба пытался обучить меня своему кулинарному мастерству, но все было четно, не выйдет из меня такого же повара. В общем все было даже очень хорошо, если не углубляться в корень проблемы.

Погрустив так еще немного, решил, что пора одеваться, умываться и спускаться на завтрак. Господин Овал, пару дней назад выдал мне очень красивый новый костюм, назвав это благодарностью за хорошую работу, думаю настало то время, когда его стоит вывести в свет. Состояла он из белой хлопковой рубашки, которая на удивление была мне как раз, она даже подчёркивала рельеф мышц, которые я успел здесь подкачать, ведь по вечерам кроме как заниматься собой, особо делать нечего, да и сбалансированное питание Джубы, вместе с физическими нагрузками во время работы, тоже не прошли бесследно, черного стёганого дублета и такого же ремня, серых вельветовых штанов и серых сапог с небольшой белой бляшкой. В таком костюме было удобно и хорошо, да и выглядел я в нем очень даже ничего.

Зайдя в сан узел и глянув в зеркало недовольно поцокал, если с мешками под глазами и отросшими волосами я еще как-то смирился, то вот щетина явно вызывала у меня негодование. Не шла мне не борода, не усы, даже капитанские бакенбарды смотрелись на мне смешно, на что мне в свое время явственно намекнули одногруппники, заливавшиеся при виде меня смехом. Взяв опасную бритву с красной деревянной ручкой и измазав все лицо специальным гелем, я начал убирать ненавистную мне растительность. По началу мне было крайне неудобно ее пользоваться, я постоянно резался, тупил лезвие, благо оно очень легко натачивалось, но со временем привык, и уже как заправский цирюльник, чуть ли не в одно движение мог сделать свое лицо гладким и чистым.

После посещения уборной, я направился в низ, дабы вкусить божественной, как любила называть ее Алька, еды. Когда я оказался в общем зале и взгляды моих товарищей пали на меня, я невольно приосанился и чуть наигранно улыбнулся. Каждый из присутствующих удивился по-своему, ведь никто из них еще не видел моего нового наряда, но как я и думал, он произвел на них впечатления. К моему удивлению, первой ко мне подбежала Векста, она бегала вокруг меня, как ребенок, который в первые увидел елку, при этом улыбка с ее лица не сошла не на минуту.

- Великий Войдерак, – произнесла эльфикай уже в сотый раз, – как хорошо, как чудесно. ...