Александр Терников Завоевание 2.0 книга четвертая

ГЛАВА ПЕРВАЯ

"Что-то грустно душе, что-то сердцу больней, иль взгрустнулось мне о бывалом? Это май-баловник, это май-чародей веет свежим своим опахалом!" – вслед за прославленным литераторами предводителем русского дворянства славного города Старгорода Кисой Воробьяниновым, повторял я великие строки. На улице у нас действительно середина месяца мая 1522 года, или же как его называют местные индейцы- "цветочной луны", а я нахожусь в своем глинобитно-саманном дворце в пригородном Койоакане, расположившимся на западном берегу мелкого илистого озера Тескоко, в долине Мехико.

Низкий берег озера обильно порос камышом, который хитро-мудрые индейцы применяют для различных нужд, а главное для покрытия крыш своих домов – хакалей. Даже мой дворец имеет крышу из тростника и битой глины, обеспечивающую мне, какую никакую прохладу при жаре. Все крайне аскетично. Деревянный каркас и саманные стены из глины. Старое дерево дворца время от времени поскрипывало и постанывало, а иногда издавало звук, немного похожий на ружейный выстрел, – реакция на перепады температуры. Впрочем, из-за частых землетрясений тут все дома одноэтажные, с плоскими крышами из плотно утрамбованной земли (испанцы будут называть их асотеями). Но в этой благословенной стране, где небо почти всегда безоблачное, эти плоские земляные крыши являются вполне надежной защитой от непогоды, а летом на них вполне приятно ночевать на свежем воздухе.

Обширные поля тростника, покрывающие топкие берега озера, несколько напоминают мне родные места в низовьях Дона, если бы не возвышающиеся кое-где над зарослями камыша громады цветущих кактусов-великанов. Кажется, что высокогорье, а особенно соленые воды озера Тескоко, не должны служить питательной средой для многочисленных комаров, но нет, их тут превеликое множество. Вернее сказать тучи неописуемые. Хорошо, что меня местные комары игнорируют, чувствуя мою иновременность. Нам просто невозможно представить себе эти облака гнуса, может быть, только тот факт, что в основном в нынешней Мексике вместо муки частенько используют комариные яйца, поможет вам представить их численность.

Мексиканские национальные пироги из хаутле- самое любимое блюдо местных индейцев. Это хаутле приготовляется из толченных в муку яиц насекомых, причем яйца для этой цели собираются в известное время года на мексиканских озерах. Насекомые откладывают массу яиц на листьях водяного тростника, а индейцы собирают их, и используют для приготовления самых разнообразных кушаний. Можно даже сказать, что мука из хаутле, наравне с кукурузой, является главной пищей индейцев. Они также любят ее, как китайцы поедать ласточкины гнезда, с которыми, якобы, хаутле даже имеет некоторое сходство по своему вкусу. Как по мне, так вкуснее просто грызть лепешки из чистой глины.

Во время холодов озеро Тескоко замерзает, а в жару съеживается: вода в нем нагревалась и становилась такой соленой, что рыба гибнет, всплывает брюхом кверху и гниет, наполняя воздух зловонием. Еще воды озера покрывают земляные плоты с зеленеющими побегами маиса, бобов и чили (также испуская при этом тягостную вонь – ацтеки используют в качестве удобрений потроха животных и рыбьи головы). Койоакан в качестве базы, мне еще удобен тем, что тут находится главный из двух источников хорошей пресной воды, питающий по акведуку столичный город Мехико.

Так как в долине Мехико, кроме короткой зимы, остальное время года составляет жаркий сезон, то уже начинается привычное пекло. Скоро нужно будет вводить в середине дня сиесту, время для отдыха и дневного сна. Это особенно обидно, так как здесь, вблизи экватора, сутки делятся всегда почти поровну на день и ночь. А если днем спать, то когда же работать? По вечерам? Но у нас пока в основном естественное солнечное освещение, а жаркий индейский гений придумал для ночного освещения только факелы и лучины из местной сосны, прозываемой здесь свечным деревом.

Это если не считать различной экзотики, типа светлячков и огненных мух. Как Вы понимаете этого явно не достаточно. А что делать? Даже с коптилками и свечами тут проблема. Почти нет домашних животных, значит, нет и жира, а растительное масло почти не используется, так как в хозяйстве нет прессов. С воском положение обстоит еще хуже, местные американские пчелы, какие-то слабосильные, они даже кусаются слабо, ульев здесь вообще нет, а бегать по горам и лесам и в качестве охотников за дикими пчелами желающие Винни-Пухи конечно находятся, но в основном в поисках меда, которого также добывают чистые крохи. Нужно срочно завозить европейских пчел, иначе дела не будет, но у меня и так дел выше крыши, за всем не уследишь.

И в тоже время электричество сейчас есть, другое дело как его мне использовать? Природа задолго до инженеров создала электрическое освещение без дорогих аппаратов, без громоздких машин, только заключив свою молнию в тело тропических электрических рыб (или еще есть скаты). Но никаких умных мыслей на данный счет у меня нет, не щипать же мне этих рыб за задницу с призывами: "свети голубушка"!

Так что одет я сейчас довольно легко, по-летнему. Кожаные тапочки, в которых удобно ходить по утрамбованному глиняному полу, покрытому плетеными циновками, узкие хлопчатобумажные панталоны, доходящие до лодыжек, стиснутые кожаным поясом, украшенным серебром, и хлопчатобумажная же белая рубашка, распахнутая на груди, украшенной тонкой золотой цепочкой с крестиком. Правая рука забинтованная, на перевязи, а на поясе подвешен здоровенный кинжал в ножнах, без которого тут даже в туалет ходить опасно.

Я всматриваюсь в кусок туземной желтоватой бумаги, высшего сорта, (это тот что изготовляется из внутренней коры дерева, а не тот дешевый, что из озерной травы), который держу в левой руке. Бумагу тут изготавливают, вымачивая в воде кору фиговых деревьев до тех пор, пока волокна не отделялись от мякоти. Затем данные волокна отбивают на плоской поверхности, промазывают между слоями клейким веществом и сплющивают, после чего разглаживают и высушивают. Поверхность бумаги высшего качества еще покрывается специальным отбеливающим слоем. На моем листке латинскими буквами, но на языке ацтеков – науа написаны слова, которые я и пытаюсь разобрать. Кажется, что-то начинает получаться:

"И все это ушло вместе с нами. Мы это видели, мы этим восхищались. Нам грустно от этой ужасной и печальной участи. По всем дорогам валяются дротики и разбросанные волосы. Крыши домов сорваны, а стены облупились. На улицах и площадях копошатся черви, на стенах следы мозгов. Вода красного цвета, будто ее покрасили, а когда ее пьешь, она соленая, как селитра. Мы разбивали кирпичные стены, и нам в наследство оставались одни выбоины. Они прикрывались щитами, но разве можно укрыться за щитами от своего одиночества… Мы ели древесину, жевали соленый пырей, кирпичсырец, ящериц, крыс, дробленые камни, червей… Мы ели мясо, едва поставленное на огонь. Когда мясо было готово, его хватали и ели прямо над огнем. На нас установили цену. Цену за ребенка и цену за девушку. Довольно! Бедняк стоил только две горсточки кукурузы, только десять лепешек, наша же цена – двадцать лепешек из пырея… И все это прошло вместе с нами. Мы это видели, мы этим восхищались. Нам грустно от этой ужасной и печальной участи…"

Вот сволочи! И это вместо спасибо! Я тут, понимаешь, ночей не сплю, себя не жалею, что бы только местным индейцам жилось хорошо, а они мне вигвамы рисуют! Ничего, я этого певуна быстро вычислю, не прошло еще и года, как 13 августа Эрнан Кортес взял штурмом столицу ацтеков Теночтитлан (землю Кактусов), и не так уж много ацтеков (а судя по тексту писал явно ацтек) освоили латинский алфавит, хотя при его помощи гораздо проще выражать свои мысли, чем рисуночным письмом. Так что ацтеков, умеющих писать латиницей, понимающих, что они там вообще черкают, у меня в державе было: раз два и обчелся. А уж обладают из них литературным даром и вовсе, от силы пару человек, так что я этого автора быстро вычислю, достаточно только задать пару наводящих вопросов, кому нужно. Нет, вот народ, к ним прибыл живой белый бог Кецалькоатль, осуществил, так сказать, вековые мечты народных масс, а они все недовольны! Нет бы, какую поэму мне во здравие написать, я бы автора наградил и не поскупился, а тут прямо оппозиция опять вырисовывается.

Вот оно, значит, как! Я не на шутку разволновался и, бросив листок на пол, от избытка чувств стукнул пару раз своим левым кулаком по саманной стене, воскликнув:

– Каспита, Карамба, Каскарас!

Ну вот, ушиб руку, поцарапал кожу, а глиняной стене особого ущерба я не нанес, на первый взгляд только пару мелких трещин, да и потолка посыпался какой-то мелкий мусор. Но эффект от этого был минимальным. В стенах гнездились тараканы, и Фебея, моя новая горничная, уже не раз при мне раздавила несколько штук своей метко нацеленной сандалией. Мое безответственное поведение этим усатым кукарачам явно не понравилось, и пару особей прыснули в стороны. Я сильно нервничал. Спокойнее надо быть, вот свою верную собаку Стрелку, дремавшую в углу на циновке разбудил, и теперь она вскочила в недоумении таращится на меня: " мол что же ты хозяин, спать мне мешаешь?" К тому же слаб испанский язык по части ругательств, проще тут перейти на русский матерный. Фактически я просто три раза помянул черта. ("Черт возьми, черт побери, ах, черт").

Скажете, зря я так психую? А вот и нет, только три дня назад как я вернулся с Атлантического побережья, где провожал свою очередную эскадру в Европу и в тот же вечер, безропотный слуга индеец, принесший мне кружку с тамариндовой настойкой, попытался тут же меня зарезать обсидиановым ножом из вулканического стекла. Правильно обработанный, этот камень имеет грани столь острые, что с его помощью можно делать разрезы, тонкие, как травинка, и наносить глубокие, рассекающие раны. Единственным его недостатком является то, что обсидиан хрупок и может разбиться от удара о стальной нож противника. Но даже при этом в руках сильного, опытного бойца нож с обсидиановыми лезвиями представляет грозное оружие, рассекающее человеческую плоть, словно это пучок травы. А я совсем не ожидал от него таких фокусов у себя в комнате и был безоружным.

Помогло лишь то, что все индейцы испытывают какой-то безотчетный страх перед белым человеком, и это касается не только мексиканцев с их белым богом, где-то я читал, что и североамериканские индейцы испытывают аналогичные комплексы. Так что мгновение мне подарили, а тут как в шахматах, белые начинают и выигрывают, да и моя борзая собачка Стрелка, которая совсем не любит индейцев, поспешила вмешаться, а ей только дай повод прихватить кого-либо из них за яйца.

Загрызла наглого индейца с внезапно исказившегося гримасой ярости лицом цвета красной меди и крупным кавказским носом она в два счета, так что, когда из соседней комнаты прибежал дежурный охранник, все было уже кончено. Но страху я успел натерпеться предостаточно, был просто ошеломлен произошедшим. Так что, теперь я без кинжала под рукой, отныне даже спать не ложусь. Я по своей натуре очень впечатлителен к угрозам насилия. А сила и проворность нынче жизненно необходимы, не всегда же собака будет со мной рядом. И по руке мне этот краснокожий полоснуть успел, а как вы понимаете, здесь приятного очень мало. Все равно как неровным осколком оконного стекла глубоко порезаться, края раны рваные, заживают плохо, да еще и инфекцию мне индеец какую-то занес, до сих пор приходится повязку каждый день менять, так что теперь я к таким мелочам стал особо чувствителен. А если такой нож да в кишках? В лучшем случае, такой человек будет нуждался в хорошем докторе, а таких здесь нет и не предвидится.

Понятно, что не сам этот слуга индеец, додумался на меня напасть, он от меня он ничего плохого, кроме хорошего не видел. Добрые люди подсказали, и мозги ему хорошенько прополоскали. Жрецы кровавых людоедских культов, кроме них некому, им живой бог поперек горла стоит, мертвый для их целей гораздо удобней. Привыкли, понимаешь, к специальной диете из человеческого мяса, а у меня тут дефицит с этим образовался. Боги ведь довольствовались только вырванными из груди и растертыми на их алтарях человеческими сердцами, тела жертв им нужны не были, но зато они очень даже пригождались кровожадным индейцам.

Как раньше было? Мясной конвейер работал без перерыва, каждый день. Тела ксочимикуи (жертв), еще теплые, скатывались вниз по ступеням пирамиды, а поджидавшие внизу рубщики мяса рассекали их на части и делили среди толпившихся на площади людей. Черепа раскалывали и извлекали оттуда мозги, руки и ноги разрубали на куски, гениталии и ягодицы отчленяли, а печень и почки вырезали. Эти порции не просто кидали в толпу, их распределяли с определенным здравым смыслом, а народ, со столь же восхитительным терпением, ждал своей очереди.

По понятным причинам мозг всегда доставался жрецам, гениталии – молодым семейным парам, ягодицы и внутренности отдавали беременным женщинам, кормящим матерям и многодетным семьям. Остатки голов, рук, ступней и торсов, в которых больше костей, чем мяса, откладывали в сторону, чтобы удобрить землю для будущего урожая. А сейчас с этим делом устойчивая засуха. А поскольку моя умная собачка нюхом за версту чует любой яд или наркотик в пище или питье, то моим недоброжелателям пришлось импровизировать.

Ладно, я стиснул зубы, подавляя внезапный приступ гнева,(в моих жилах течет жаркая славянская кровь) некоторые шаги я уже предпринял, так что пара фигурантов для страшной мести уже вырисовывается. А мне доказательства особо не нужны, я же не судья и не прокурор с коллегией присяжных.

Так что-то я забежал вперед, давайте пойдем по порядку. Жил да был в начале 21 века Сергиенко Петр Павлович русский 49 лет, человек больших достоинств, но не находящих себе особого применения, все это было где-то в прошлой жизни, а потом раз… и случилось переселение душ. Теперь я еще довольно молодой человек, через месяц мне исполнится 30 лет, испанский торговец Хуан Нуньес Седеньо. Каким-то удивительным образом мое сознание переместилось в это тело из будущего, преодолев временной промежуток почти в 500 лет. А может быть это параллельный мир, кто его знает? Кроме молодого тела мне бонусом еще досталось прекрасное здоровье, знание испанского языка, и кое-что из памяти моего персонажа, в общем, довольно неплохие стартовые условия.

Мой персонаж сыграл важную роль на первоначальном этапе завоевания Мексики, но потом ему не повезло и он "сыграл в ящик" во время событий "ночи печали". Грусть-тоска-печаль. Меня все это категорически не устраивало, кроме того, в душе, я ощущал себя русским и все эти испанские заморочки с вопросами: чести, служения трону и алтарю, своему клану и так далее, мне были совсем не интересны. Особенно не нравиться мне здешняя система, когда одни работают, а другие получают все плоды их труда. Мы пойдем другим путем! Пусть история свернет с накатанной колеи, все необходимое для этого у меня имелось, особенно знания исторических событий, этапы развития техники и вооружения, все это, конечно, на уровне "кухонных разговоров", но при переносе и память моя несколько улучшилась, так что я могу вспомнить много из того, что когда-то читал, а потом благополучно забыл.

Так что я пошел действовать по автономной программе: изучал местные языки, стараясь делать это преимущественно в постели с приятной девушкой учителем, осваивал производство кустарного производства пороха из местных ингредиентов, занимался контрабандной торговлей, за что по испанским законам мне грозили крупные неприятности, стараясь в основном скупать колумбийские изумруды, как лучший из здешних товаров, принял активное участие на первом этапе завоевания Мексики, стараясь по возможности там "засветиться" и профинансировал Кортеса (деньги на ветер).

Кроме вышеизложенного, все это время я вспоминал. Все что когда-либо я читал, слышал и знал о конкисте в Мексике, необычайно четко всплывало из глубин моей памяти, и складывалась в цельную картину. Теперь я обладал необходимой информацией. Я словно хранил в своей голове длинный художественный фильм о конкисте, и в любой момент мог просмотреть нужный мне кусок. При этом на экране белыми титрами были отмечены места и даты. Так сказать, параллельное будущее мне было известно до мелочей.

Но самое главное, то, что жить в это время уж очень опасно для жизни, все время я стремился искать "тихую гавань", стремясь уберечь свою горячо любимую задницу от крупных неприятностей. План был такой: как где сильно запахло жареным, так я немедленно сматываюсь.

Так я бегал тысячекилометровые дистанции, но везде был полный треш и кровавая резня. Вовремя убрался из Мексики, чтобы не окончить жизнь на алтарях ацтеков и в качестве основного блюда- рагу из маиса и человеческого мяса в их желудках, так в Испании начался угар революции, бунт, костры из обугленных трупов, шинкование в салат всех правых и виноватых, потом я убрался в далекую провинцию Нидерланды, так и там на горизонте замаячила война и бойня. Податься такому мирному человеку как я, здесь абсолютно некуда.

Пришлось срочным порядком мне переквалифицироваться в Наполеоны и Суворовы, несколько кульбитов и я обманом беру главный Мексиканский порт Веракрус. А точнее Ла-Вилья-Рика-де-ла-Вера-Крус (Богатый Город Истинного Креста). Как в народе говорят: "Нужда и медведя на проволоке под куполом цирка заставит плясать." Дальше больше, Кортес разбит в сражении и уничтожен, а вслед за ним последовал в неизвестность в южных джунглях Альварадо. Бунт? Да, но Испания находится далеко за океаном, так что какое-то время в запасе у меня было. Прошелся по стране, подчинил индейцев, которым и так порядком досталось от Кортеса и добавки они не просили, и вот я уже наследник тлаотлани (императора) ацтеков Мотекусомы, известного большинству людей как Монтесума. Далее, срочным порядком я начал разрабатывать серебряные рудники Большого серебряного канала, иначе называемого Материнской Жилой, а серебра здесь столько, что всю Европу можно купить.

Я бы и купил, но логистика немного подкачала, кораблей у меня мало, а штурманов еще меньше, да и длится трансокеанский переход туда и обратно три или даже четыре месяца, в зависимости от погоды и попутных ветров. Так что кое-что ввез сюда по мелочам, начал развивать кое-какие мануфактуры, а теперь нужно спешно готовиться к карам королевским. Отдавил я многим уважаемым людям мозоли, присвоив себе золото ацтеков. А тут долго думать не будут, накинут на горло гарроту и придушат, всего и делов. А сил у испанцев намного больше, чем у меня, в несколько раз. А тут еще и эти индейцы свои хороводы начали водить. Ставки сильно повысились. Куда же ныне бедному крестьянину податься?

ГЛАВА ВТОРАЯ

Но все, что я уже рассказал было тезисно, в общих чертах, а теперь разберем сложившуюся картину несколько подробней. Америка не слишком благословенное место для развития цивилизации, слишком уж коренные жители здесь до ужаса ленивые. Те же ацтеки, одни из наиболее трудолюбивых экземпляров, а работают, дай бог, один день в неделю, а об остальных индейцах и говорить нечего. А кушать хочется всегда. Поэтому как только кто-то решит заниматься земледелием, а в здешних условиях это значит выращивать кукурузу, то с большой долей вероятности урожая ему не дождаться. Набежит куча халявщиков и все початки моментально обломают, и с собой унесут. Причем любителей халявы будет необычайно много, один с сошкой, а семеро с ложкой. Вот и получается, что в Северной и Центральной Америке из всех пригодных мест, почти везде земледельцев повывели. Остались только майя, ушедшие на полуостров Юкатан, почти со всех сторон окруженный водой и ацтеки в узкой части Мексиканского перешейка.

Причем ацтеки – просто очередные из многочисленных халявщиков, прибывших пограбить, но застрявших в этом узком месте и волей неволей пообтесавшихся и научившихся уму разуму у более культурных людей. Но вообще, в этой узкой части Мексики наблюдается настоящий винегрет из племен и языков. Я, в целом, унаследовал все державу Мотекусомы, минус северо-восточные племена индейцев уастеков и плюс юго-восточных табасков, больших любителей одноименного соуса.

Географически картина следующая: на востоке, у берегов Атлантического океана жаркая широкая прибрежная равнина, на западе, у побережья Тихого океана, узенькая. Прибрежные равнины от центрального мексиканского нагорья отделяют величественные горные цепи Восточная Сьерра Мадре (Материнские горы) и Западная Сьерра Мадре, соответственно. Само нагорье по ландшафту где-то горы, где-то бесплодные пустыни, где-то вперемешку и того и другого. Население, в основном, сосредоточено в трех густо населенных плодородных горных долинах, соответственно по размеру в порядке убывания: долина Мехико, долина Пуэблы на востоке от нее и долина Оахаки на юге. Туземное население находится на разных стадиях развития, но самые развитые еще не миновали поздний каменный век.

По языкам здешних индейцев можно разделить на пять больших групп. Самая древняя и наиболее коренная группа племен – макро оттоманская, состоящая в основном из отоми (в переводе люди, стрелы которых бьют птицу на лету), находящихся на северном краю долины Мехико и горах к северу от нее и южных миштеков (Народ Земли) и сапотеков (буквально Народ Облаков). Последние два народа располагаются в долине Оахака и в южных горах и джунглях. Несмотря на то, что миштеки и сапотеки родственники, режутся между собой они будь здоров, именно миштеки изгнали сапотеков из долины Оахака в горы. Кроме того, к этой группе относятся и множество микроскопических племен: чоко-пополака, чоротегаманге, трике и чинантеки.

Вторая группа состоит из тихоокеанских жителей Мичоакана (Озерного края): тарасков, куиталтеков, ленка и прочих. Возможно они также коренные. Мичоакан мне не подчиняется, также как и ацтекам, только платит символическую дань золотом, как воплощению белого бога индейцев Кецалькоатля. Кстати, тамошний древний правитель Йокуингаре все же благополучно отошел в мир иной, и теперь его многочисленные наследники ищут у меня поддержку. Естественно, что сильный царь у соседей тарасков мне не нужен, поэтому в междоусобной борьбе я поддерживаю не ранее признанного наследника престола Цимцичу, а другого из претендентов- Тангахоана, известный также как Кальцонцин. Последний, кроме меня, получил еще и благословение жрецов и скоро займет трон Мичоакана. В награду за мою поддержку он даже обещает мне увеличить божественные выплаты золотом. Что же, поживем и увидим. Кстати тарасками я их называю по привычке, сами они называют себя поре или пурепечи, а тараски просто искаженное испанское слово "отцы жен", так как испанцы постоянно требовали от них женщин.

Далее все намного сложней. С юга потоком шли племена майя и некоторых занесло очень далеко на север. Так отпавшие от меня северные уастеки (Люди Берега) почти чистые майя, находящиеся южнее них тотонаки (Люди Жары) относятся скорее к группе майя, но уже сильно разбавленные, а вот находящиеся еще южнее ольмеки (Люди Каучука) смесь, но уже не точно не майя, еще южнее живущие табаски это смесь с преобладанием майя, и лишь еще южнее расположены классические майя, которые мало отличаются по языку от северный уастеков, людей, идущих в бой нагими, чьи тела украшены татуировками, а зубы пластинками из нефрита и обсидиана. В эту же группу можно отнести и мелкие племена соке и уаве.

Также и с севера шел мощный поток переселенцев на юг. Это северные индейцы племен команчей, шошонов и юта, далее чичимеки, потом все эти ацтеки (Люди Сорняка) и тлашкальтеки (Люди Хлеба) центра страны, составляющие сейчас большинство населения моего государства. Но особенно одаренные прорвались очень далеко на юг в Никарагуа (индейцы никарао). Те же нынешние ольмеки эта смесь коренных жителей миштеков и пришельцев науа.

К пятой группе я отношу всех непонятных индейцев, которых не могу отнести ни к одной из вышеперечисленных групп: мелкие племена тлапанеков, субтиаба и текистлатеков.

Несмотря на весь этот бутерброд или винегрет племен, различных языков, их объединяет одно- общая культура. Она тут одна и другой просто нет. То есть все цивилизованные индейцы, вне зависимости от языка, исповедуют только одну культуру и религию. Возьмем северных пришельцев ацтеков и южных майя. Главный бог тут один – белый бог Кецалькоатль (Кукулькан у майя). А какой бог у других индейцев науа, всех этих юта, команчей и прочих чичимеков не прорвавшихся в цивилизованные места? Мониту (Владыка жизни). Вот то-то и оно.

Поневоле вспомнишь, что первые пирамиды в Америке датируются где-то 450 годом нашей эры, а до этого тут ничего подобного здесь отмечено не было. А что у нас в 450 году творилось на другой стороне Атлантики? Падение римской Африки, куда восставшие местные племена пригласили к себе на помощь варваров вандалов. И началась страшная резня. А если вспомнить, что рядом был Египет, а чуть ранее Феодосий Великий запретил все местные культы, кроме христианства и часть жрецов древних богов могла бежать в Ливийские пустыни. А Карфаген издревле славился своими мореплавателями, и клады древних карфагенских монет ученые находят на далеких атлантических Азорских островах. А с этой стороны океана североамериканские индейцы племени зуни по языку и культуре очень похожи на ливийцев. Так что вполне возможно, что часть кораблей беглецов ливийцев, среди которых находились жрецы древних египетских культов, могло прибить к американскому побережью. И начали они учить местных индейцев как строить пирамиды. Гипотеза вполне себе рабочая.

Добавлю, что после бушевавшей два года назад эпидемии черной оспы, ополовинившей индейцев, туземное население своего государства я оцениваю в 800 тысяч человек. Своих соседей тарасков Мичоакана полагаю числом в 200 тысяч человек, свободных тихоокеанских индейцев йопи и прочих в 20 тысяч человек, и отпавших от меня северо-восточных уастеков в 30 тысяч. Что там дальше не имею ни малейшего представления, но на стратегическом северном направлении, откуда веками происходили вторжения в эту страну, думаю, людей мало. До Большой реки Рио Гранде территория раз в пять больше чем у меня, но народ там совсем дикий – охотники и собиратели, так что, считаю, что всех этих бродячих чичимеков не наберется и 20 тысяч.

Теперь по европейскому населению. Такого у меня тут менее девятисот человек. Розоволицые или чуть смуглые европейцы, истекающие здесь постоянно ручьями пота от жары и влажности, интенсивность которых только слегка спадает после захода солнца, являются редкими вкраплениями в безбрежном океане туземцев. К тому же значительная их часть в 250 голов отбыла с очередной эскадрой в Европу. Остается восемь десятков швейцарских наемников немцев, 22 десятка русских, все остальные испанцы. 35 человек из последней категории ссыльные каторжники на тихоокеанском побережье. Всего там испанцев 40 человек и они работают на трех объектах с помощью нескольких сотен местных индейцев. Это обустройство порта Акапулько, дороги к нему через горы Западная Сьерра-Мадре, а также разработка золотого пояса Герреро и опаловых рудников. И золото, и огненные опалы мне весьма нужны.

Далее, у меня есть разработки силами туземцев золотых россыпей в долине Оахака (район Туштепек) и в Мичоакане (там же расположены и серебренные рудники). Я также разрабатываю большую серебренную шахту Монте дель Риаль (Королевская Гора) в горах у северного края долины Мехико (там ударно трудятся последние четверо негров рабов) и рудники Такско на западе этой же долины, богатые как серебром, так и оловом. Еще на севере индейцы отоми также кустарным способом добывают мне огненные опалы и я собираюсь открыть новый серебряный рудник в горах на севере долины Пуэбло (там серебро будет намного ближе вывозить в порт Веракрус).

Так же у меня начали работать различные мануфактуры: литье бронзы, хлопкочесальные, ткацкие, кузнечные, столярные, горшечные мастерские, бочарное производство, производство пороха, ртутные рудники, химические лаборатории по производству кислот и прочие. Все работало, опираясь на максимально простые и доступные даже для кустарного производства технологии. Но приходится применяться к местным условиям. С марта по май в зависимости от высоты и местоположения, у индейцев происходит посевная кукурузы, так что в основном все они разбежались на поля.

Туземцы ожидают хороший урожай, в честь богини спелого кукурузного зерна Тоси в Мехико уже была принесена в жертву молодая женщина, так что теперь у дикарей все схвачено. Я чего приехал, хотя скоро жду испанского вторжение? Нужно пинками разогнать индейцев по производствам, так как всех русских и немцев я заберу с собой на побережье, воевать. Правда, испанцы в центре страны останутся, я им не слишком доверяю в данном случае. Народ горячий, кровь кипит, кто знает, какой фортель они мне выкинут? Тут нужны люди, кровь и голова у которых долгими годами охлаждались под холодным северным небом.

Править тут мне приходится только военной силой, и не имея законной базы. Конечно, я среди испанцев исподволь веду агитацию, утверждая, что император Карл I (он же V, смотря как считать, Испании или Священной Римской империи Германской нации) самозванец и настоящая наша законная королева Хуана Безумная, а я ее самый доверенный человек. Все это чуть-чуть попахивает государственной изменой. Но что делать бедным испанцам? Чужеземный король-фламандец Карлос как будто сам подрядился работать на эту мою идею. Поведение этого не вполне психически здорового монарха резко отличается от образа действий природных кастильских властителей: он не только нарушает права и вольности чужого ему испанского народа, но и в открытую оскорбляет его самолюбие, оказывая явное предпочтение своим фаворитам иностранцам и не скрывая своего пренебрежения к испанским национальным обычаям и языку.

К злоупотреблениям королевской властью кастильцы привыкли уже давно: предшествовавшие царствования уже представляли ряд примеров пассивного отношения народа к нарушению его вольностей, так что в этом смысле Карла нельзя было признать особым новатором; но эти люди все же не привыкли к господству чужеземцев, к оскорблению своей национальной гордости, которая особенно велика была под свежим впечатлением успехов, достигнутых в предыдущее блестящее царствование королевы Изабеллы. А все это было чревато последствиями! Пламя прошлогоднего мятежа коммунерос еще не совсем угасло на окраинах страны.

Да и там где восстание уже подавили, не все прошло гладко, к примеру, крупный торгово-ремесленный средиземноморский город Валенсия разрушен и разграблен сторонниками короля, жестоко подавляющими любые зачатки сопротивления или выражения недовольства, похлеще любого чужеземного войска и сейчас влачит жалкое существование. А если учесть, что морисков (крещеных мавров) сейчас в Испании 1/4 населения и консервос (крещеных евреев) как бы не намного меньше, то так бить своих, чтобы чужие боялись, очень плохая политика! Фактически страна оказалась в железных тисках диктатуры. Уступить чужеземному королю казалось делом немыслимым для национальной гордости испанцев, но для сопротивления больше не было средств.

А как в свое время остроумно говорил лет 150 назад основатель испанской династии Трастамара, незаконнорожденный брат короля Педро I Жестокого, принц Энрике: "Где этот сын еврейской шлюхи, что называет себя королем Кастилии?" После чего достал свой кинжал и убил короля. О, святая простота нынешних нравов! Хочешь быть королем, или, к примеру, губернатором провинции, как ныне покойный Кортес? Дерзай! Исторических прецедентов вполне хватает!

Другое дело, что испанцы есть испанцы, чуть, что не то скажешь (к примеру, назовешь короля Карла "трусливым зайцем" и "малодушной бабой"), горячие испанские парни вполне могут схватиться за нож и пустить кровь. Привыкли они все вопросы решать удачным ударом ножа, называемым здесь кучиллада, а мне разброд и поножовщина тут не к чему. Так что я стараюсь придерживать свой язык на привязи. И так нас европейцев здесь малая горсточка среди туземных безбрежных толп, так что продвигаюсь в нужном мне направлении очень маленькими шажочками, и я только в самом начале пути.

Эти грубые люди, которыми мне приходится как-то управлять, обладают необузданными кровавыми инстинктами и больше всего на свете они любят драться на ножах, запах свежей крови их опьяняет, а поединки, на которых испанские авантюристы бьются между собой, по своему виду напоминают бои диких зверей. Так что, спокойствие и только спокойствие, некоторые приличия все же должны соблюдаться. Как мне не хватает тут тех, кого испанцы зовут "дженте де рейзон"- человек рассудка.

К тому же, среди испанцев людей всяких хватает и республиканцев и сторонников ограничения королевской власти и просто, тех, кто не любит фламандское окружение короля- чужеземца, и каждый из них очень чувствительный человек к вопросам чести, даже те, кто вышел прямо из лакейских. Я бы даже сказал, что последние персонажи особо корчат из себя благородных сеньоров.

Хотя как по мне, большинство здесь откровенный сброд. Целые толпы авантюристов привел сюда Кортес в поисках золота. Все они прибыли в Америку в надежде заработать себе состояние или же пропасть в этом процессе. Эти глупые люди не были поклонниками великого индийского гуру Нураки который говорил: "Кем овладеет жажда золота, тот делается разбойником. Вся жизнь у них сводится к одному слову "брать". И когда представится случай, он берет хитростью, если можно взять хитростью, силой, если это необходимо. Ум, сердце, мысль – все это исчезает из человека. Он обращается в олицетворенный аппетит, вырождается, обезличивается. Одним словом, в нем не остается ничего человеческого: он становится животным и опускается все ниже и ниже". Вот- вот, в самую точку, не уважают, сеньоры-конкистадоры духовные ценности! Так что мы заставим их культивировать "благородную нищету"!

С кинжалом в одной руке и распятием в другой, обуреваемые алчностью и фанатизмом, в мечтах о легкой и беззаботной жизни, жадно бросались они на драгоценный металл и обогатившись, мечтали побыстрей вернуться обратно к себе на Родину с полными карманами золота. В реальной истории эта страна совсем не заселялась- сюда испанцы приходили только на время. В начале 19 века в период борьбы за независимость Мексики в стране проживало всего 10 тысяч испанцев и это за триста лет колонизации. Оставались только дети метисы – плоды смешения двух рас. Так что, стоит ли мне агитировать этих испанцев, или пусть лет десять поживут тут, поработают, и с заработанным проваливают обратно к себе домой, этот большой вопрос. Как говорят мудрые китайцы: "тигр в любых условиях остается тигром."

Я уже не говорю о моральных качествах этого контингента, тут сам Макиавелли отдыхает. Эти герои в своей кипучей деятельности неизменно проявляют совсем не христианские качества. Их отличают иезуитское коварство, жестокость, корыстолюбие, вероломство, наглость, неуемная страсть к интригам и козням. Каждый из них готовый герой плутовского романа, типа очень популярных сейчас Ласарильо с Тормеса и Гусмана из Альфараче, выходцев из плебейских низов, получившие в лакейских первые свои жизненные уроки. Как правило, далее в жизни подобных персонажей происходит какое-то прискорбное событие, которое вынуждает их покинуть дома своих знатных сеньоров и бежать из Испании за тридевять земель. У испанских литературных плутов такие происшествия обычно были связаны с посягательствами на чужие кошельки, но и реальные испанцы не слишком свято соблюдают евангельскую заповедь "не укради".

Люди это весьма энергичные и не обремененные библейскими добродетелями. Они стремятся к быстрой и легкой наживе, заманчивая цель оправдывает у них любые средства, а поэтому они с равным успехом могут заниматься и торговлей, и пиратским промыслом, и охотно продают свой меч первому встречному, пускаясь во все тяжкие. При этом радеют они прежде всего о себе, и из корыстных побуждений легко жертвуют всеми интересами испанской короны. На какое-то время их можно использовать за деньги, если не давать им воли и контролировать их интриги, а потом все же придется их выставить вон из страны.

И тогда с кем я останусь? Местные индейцы крайне плохой материал для строительства государства. Кто-то сказал, что Мексика была бы богатейшей страной мира, если бы имело другое население. И это было сказано уже не о индейцах, а о метисах. Из дерьма получаться плохие пули, так что едва ли мне стоит повторять чужие ошибки. Как правило, обычный мексиканец настолько ленив, что, к примеру, лейтенант предпочтет лучше поучаствовать в очередном сотом по счету военном перевороте, чтобы получить капитанские погоны, чем заслужить их своей безупречной службой. К тому же, в последнем случае, скорее всего не видать их ему, как своих ушей. Что же удивляться, что за первые полвека независимости страны было произведено более трехсот революций, по несколько раз в год. ...