Кто любит свет

Погожим и ясным весенним днём молодая королева-вдова Хаоэрин-Светоносная ехала из своего столичного дворца в пригородные купальни. Её сопровождали любимая няня, коадъютор и десять гвардейцев: превращать прогулку в парадный выезд Хаоэрин не хотелось.

Стояла великолепная погода. Тонкие, словно нити, лучики света — «паутинки божьих паучков» — пронизывали кровлю мира, веселя благоухающий полумрак, крохотные блики играли на стволах деревьев-колонн и матово-белых, слабо светящихся цветах орхидей. Жемчужный мох мерцал на стенах домов, лианы-водопойники светились то бледно-зелёным, то бледно-розовым, вывески богатых лавок манили ярким сиянием панцирей светляков — весь мир был наполнен пятнами, полосами, каплями света.

Весёлая толпа встречала королевский выезд. В честь славного денька даже самый простой люд украсил себя клочками светящейся плесени или мелкими цветами болотной закрутышки, похожими на блестящие жёлтые глазки. Уличные девчонки, рыбники, торговцы жареной жабьей икрой, батраки и солдаты, фонарщики, бондари и вязальщики сетей, разносчики длинных новостей со свитками в руках — все они восторженно кричали: «Славься, лучезарная!», радуясь неожиданному и редкому зрелищу. Хаоэрин знала, что плебеи любят её — за юность, красоту, отвагу и весёлую снисходительность к простецам. Именно поэтому она ехала не в носилках, а верхом. Её украшенный светящейся сбруей верховой ящер лучшей южно-болотной породы, стройный, с высоким гребнем, важно ступал по пешеходным мосткам когтистыми лапами.

Сама королева была — сплошной свет: сияли её золотистые глаза, мерцала жемчужная пудра, подчёркивающая благородные бородавки на скулах и две пары крохотных рожек над светящейся диадемой, горели ожерелья из драгоценных золотянок и светляков с Изумрудных Топей, светилось платье из паутины долгопрядов, низко открывающее спину Хаоэрин, покрытую почётными шрамами материнства. Горожане любовались королевой, она чувствовала это и гордилась собой. ...