Александра Питкевич (Samum) "НЕДОБРОЕ СОЛНЦЕ"

Глава 1

Я сидела в зале ожидания на космической станции Алтея. Это был один из дальних секторов от матушки Земли, которую мы с командой покинули полгода назад. Наше небольшое исследовательское судно было направлено в соседний с Алтеей сектор для изучения близлежащих планет и расширения научного сотрудничества. В настоящее время население Земли имело тесные связи с тремя гуманоидными и одной не гуманоидной разумными расами. Все четыре находились примерно на равном уровне развития, и вышли в дальний космос в сопоставимые сроки. С элмами у нас были общие проекты по медицине, ввиду схожести ДНК и близкой анатомии, дарии были первыми в исследовании планет и наименее вредоносном использовании недр. Собственно, с ними и держала связь команда моего судна.

Найденные несколько лет назад на территории Плутона ресурсы требовали совершенно иных методов извлечения, нежели земляне использовали на Марсе или Венере. А подобными технологиями владели только дарийцы. Проведя с группой ученых четыре месяца на одной из промышленных планет в их звездной системе, мы возвращались назад, когда по нерадивости второго пилота выпали из гиперперехода в пояс астероидов. Кое-как избежав лобового столкновения с глыбами космической породы, судно все же лишилось двух двигателей и части обшивки. Это потребовало срочной посадки на ближайшей станции, коей и оказалась Алтея. По чистому везению или ввиду мастерства первого пилота, команда отделалась только ушибами и парой переломов, а информационные носители с научной работой вовсе не пострадали.

Не скажу, что моя жизнь до этого была полна приключений или отличалась особой суровостью. Всякое бывало. Семья у меня вполне благополучная, любящие родители, младший брат, и толпа родственников, тети, дяди, бабушки, племянники и кузены. Все любили, все были любимы. Жизнь как жизнь. Самыми неприятными за все двадцать восемь лет моего существования стали последние два года обучения в Большой академии звездных наук на кафедре Внеземной геологии и адаптивной добычи полезных ископаемых. Стандартное обучение в семь лет чуть не прервалось неожиданной беременностью. Не скажу, что событие было безрадостное, своего тогдашнего кавалера я, кажется, любила, хоть и виделись мы редко, все же учебное заведение полузакрытого типа. Но внезапно оказалось, что любовь если и была, то сугубо односторонняя, и у парня совершенно иные планы на жизнь. Неласково попрощавшись с безответственным прошлым, для себя решила, что ребенка оставлю. Правда судьба распорядилась иначе. На девятой неделе случился выкидыш. Как сообщил потом доктор, из-за сильнейшего эмоционального переживания и постоянного стресса. Неделя в больнице, и все вернулось на круги своя. Родным я и чего не сказала. Зачем так волновать близких. Мы не виделись до этого погода, переговариваясь только по сетевой связи, а своим усталым видом я отговаривалась проблемами на учебе. Мама переживала из-за моей бледности, так что сообщить правду язык не повернулся. Сама справилась. Благо, медстраховка в Академии хорошая.

Знали о случившемся только две лучшие подруги со смежных кафедр. К ним через два месяца после выкидыша я и пришла с парой бутылок крепкого алкоголя, праздновать женитьбу своего бывшего на общей подруге. По залету. Так я не напивалась с первого курса. Немного попустило, только характер, кажется, еще сильней испортился. Я стала злее ироничней и недоверчивей. Это внешне. А изнутри напоминала себе выжженное поле. Иногда и там вставало солнце и расцветали цветы, но все больше это были красные маки. Немного спасала научная деятельность, в нее с головой и окунулась. После окончания Академии получив предложение слетать с научной миссией к дариям, согласилась не раздумывая. И деньги приличные и интересно, и по специальности.

Не скажу, что попадание в пояс астероидов меня сильно напугало, скорее разозлило, было крайне обидно от мысли, что все результаты полугодовой деятельности, все адаптации методов добычи полезных ископаемых канут в лету. Столько часов беспрерывной работы. Из-за одного безрукого пилота, который не в состоянии просчитать точку выхода из прыжка. Испугаться просто не успела.

— Лени, тебя уже отпустили? — руководитель научного проекта, сорокадвухлетний низенький Пал Петрович присел рядом, выдернув из неприятных воспоминаний о прошлой жизни.

— Да, у меня только пара порезов и перелом запястья был, быстро подлатали. Что остальные?

— Тоя с Мариком отправились за записями, только бы успели до перевода в хранилище, остальные должны скоро появиться.

— Что корабль?

— Пострадал не сильно, но таких деталей здесь нет, к ним крайне не часто залетают корабли из нашей системы. Ты же видела, как суда элмов отличаются от наших. Капитан с летной командой решили остаться на Алтее, ждать детали, это на месяца три. Нашим я предлагаю добираться либо на попутных судах до Млечного пути, а там уже и земляне почаще курсируют. Все за счет Компании, разумеется. Мы с Тонй и Мариком доставим все разработки на Землю, и тогда уже перечислят бонусы. Нори в компенсацию за крушение и на первые нужды должны были уже прислать.

Я кивнула. Пока была в медкапсуле со своим переломом, на кивер пришло сообщение о пополнении личного счета. Что-то, а с нори Компания задержек не терпела.

— Док, мы починились, — Рос плюхнулся в кресло рядом с руководителем, трое других наших ребят — копателей разместились напротив, высокий плечистый Рос, весело подмигнул приятелям, — ну и приключеньице, ха, никогда не думал, что будет шанс погибнуть в космосе. Вот если б меня завалило в кратере Тагии, или съел паркус, это я бы еще понял.

— Знаешь, Рос, думаю паркус тобой бы подавился, больно ты твердый.

— Знаешь, Лени, тебя он выплюнул, ибо ты желчная сильно, хоть и мягкая, — в тон ответил приятель.

— Ерунда, я ему скальными перчатками брюшко изнутри пощекотала, вот его и вывернуло.

Путешествие в желудок гигантского плотоядного, но беззубого червя стоило мне тонны нервных соединений и длинных волос. Агрессивная среда желудка этой твари практически мгновенно разъела весь волосяной покров на коже и скафандр в особо тонких местах, наградив весьма ощутимыми и болезненными ожогами. Брови и ресницы отрасли почти за неделю, а вот мои прекрасные косы, гордость и краса, канули в небытие.

— Как твоя рука, я видел, что ты очень плохо упала, когда мы столкнулись с той каменюкой, — Дет, рыжий парнишка из копателей с участием посмотрел на мою забинтованную кисть.

— Ничего, зарастили, но пару дней будет ныть. Их обезболивающие нам не очень подходят, — я досадливо скривилась, крайне обидно, что в мед корпусе такой большой станции нет нормальных лекарств для землян. Мои отношения с ребятами были сугубо дружескими с налётом легкой заботы как к более слабому товарищу, что являлось еще одним поводом моей личной гордости. Стать «своей» в мужской кампании, эту способность я оттачивала довольно долго. Остальные девочки из нашего отряда, не считая Эммы Варьеравны, глубоко замужней лаборантки-химика, постоянно плавали на грани легкого флирта и кокетства. После неудачных отношений пару лет назад, в интимную и сердечную зоны мужчин я старалась не допускать. Себе дороже ради сомнительного удовольствия.

— Так, вернемся к делам насущным. Ребята, вы обдумали свои действия?

— Да, док, мы не видим смысла лететь домой с пересадками, и там ждать назначения, когда можно совместить приятное с полезным. Тем более что Компания обещала подобрать судно в течении трех местных суток, а это всего-то на шесть часов больше, чем на матушке Земле.

— Лени?

— Я с ребятами согласна. Если мне подберут достойную работенку, я бы с удовольствием получила пару нори и опыт, нежели просиживать штаны. Тем более, что дальше в проекте на Плутоне мы не нужны, свою часть мы хорошо проработали.

— Договорились. Пойдемте, я вас устрою по временным комнатам, и поговорим с Компанией.

Глава 2

Наш прямой работодатель и держатель всех земных лицензий не работу в космосе свое обещание сдержал. Ребята улетели на второй день, Рид на день позже, а мне оповещение поступило на кивер к вечеру того же дня. Несмотря на то, что для меня это будет только вторым местом работы, тем не менее, запрос судовой роли был более чем странным:

«Судно: Парадокс

Имя рекрутера: Лени Карун

Раса: земляне

Судовая роль: ученый, внеземная геология

Сроки: полтора года по земному эквиваленту

Выход: 18Б»

При попытке выяснить данные о моем новом месте заточения на ближайшие полтора года, выяснилось, что практически вся информация сводилась к любимой учеными фразе: нет доступа. Из этого можно было сделать только один радостный для меня вывод: Научно-исследовательское судно повышенной секретности! Лаборатория «на крыльях». Мечта любого ученого. Подхватив свои не хитрые пожитки, двинулась к нужному выходу. До отлета полтора часа — совсем немного времени, практически впритык. Всякие женские мелочи на срок договора пришлось заказывать уже на сам корабль, практически на ходу щелкая по наручной панели кивера.

Первая новость меня ожидала в секторе Б. Из-за стеклянных панелей были видны только шаттлы. Это значит, что сам материнский корабль слишком велик, чтоб пристыковаться к базе и ожидает на орбите. Это настораживало. Научно-исследовательские суда обычно не бывали крупнее фрегата, а чаще всего делались батискафами, чтобы иметь возможность сесть на любое небесно тело. Второй момент, заставивший меня занервничать — шаттлы были не земными и не дарийскими. Мне не встречались подобные конструкции. Малое летное судно было похоже на букву «О», со светящимся облаком в центре, торчащими соплами манёвровых двигателей с четырех сторон и все это безумие было ярко-голубого цвета. Смотрелось немного дико и непривычно на фоне дарийских серых Х-образных машинок вполне классического вида. Следующим сюрпризом стала группа встречающих на выходе 18Б. Они явно относились к гуманоидам, но я таких видела только на картинках в обучающих программах. Валоры. У этой расы не было прямых контактов с землянами, насколько мне известно. Они считались превосходящими по развитию. Высокие, белокожие, хвостатые. Обладают высоким уровнем эмпатии и совершенно иными технологиями. И они были в военной форме. Пятеро высоких мужчин в темно-фиолетовых кителях с золотыми пуговицами и неизвестными мне знаками отличая. Четверо щеголяли коротким золотистыми ежиками, у пятого белоснежные волосы струились по плечам, будучи чуть перехваченными над самыми обычными ушами. Четверо, как я поняла, сопровождающих, спокойно стояли у выхода, тогда как длинный белый хвост пятого, с небольшой кисточкой на конце, нетерпеливо щелкал по левой ноге хозяина. И кажется, ждали меня. От осознания, куда меня угораздило попасть, я споткнулась в самом начале коридора, взмахнула руками, и от неожиданности зацепила платформу с багажом. Мои три вещевых контейнера с грохотом полетели на пол. Валоры вздрогнули и обернулись на звук. Золотистые большие глаза старшего удивленно расширились. Кажется, вечер обещает быть веселым не только у меня. Взгляд внимательно прошелся от макушки до пяток и обратно, и по ходу этого движения, глаза все больше и больше увеличивались на симпатичном белом лице. Черты были несколько острее, чем классические земные, а кожа скорее отливала голубоватым, но в целом смотрелось вполне мило и гармонично. Не сравнить с низенькими темнокожими дариями.

— Лени Карун? — немного неуверенно спросили у меня. Пришлось кивнуть, подтверждая очевидное, раз уж я тут одна. Второй вопрос был задан едва слышным свистящим шёпотом. — Женская особь?

С удивлением оглядела себя. Нет, я конечно не писаная красавица, да и с лохматым ежиком в пять сантиметров непривычно себя ощущать женственной, но не до такой же степени. Если учитывать что за пару месяцев полевых работ позволила набрать себе немного лишнего, мои далеко не мальчишечьи формы не должны были оставить сомнений. Тем более что на мне платье. Довольно закрытое, но вполне четко обрисовывающее выдающийся верх, чуть утянутую талию и изящно прикрывающее тяжелый низ. Видя все еще недоумение в глазах встречающего, для пущей уверенности пробежала руками по всем стратегически важным местам. Вроде все на месте, никуда не пропало. Да и глазки я перед выходом, помниться, подкрасила.

— Женская, — для уверенности два раза кивнула, не понимая откуда такие вопросы.

Со стороны Волоров раздалось какое-то бульканье. С недоумением посмотрела на сопровождающих. Они явно наслаждались событиями и пытались сдержать смех.

— Нарин меня убьет. Ик! — длинноволосый валор прикрыл лицо ладонью. — Ик!

Широкие плечи дернулись. И еще раз. Кажется, у высокоразвитой расы сложности с преодолением икоты.

Все это меня не радовало. Я попала совсем не туда, куда надеялась и где явно ждут кого-то другого. В расстроенных чувствах нагнулась за одним из вещевых контейнеров. Не успела даже приподнять ящик от пола, как его проворно выхватили и вернули на прежнее место на платформу. Двое короткостриженных валор за несколько секунд собрали мои вещи неуловимыми движениями. Быстры, поганки бледные.

— Кто вы?

Длинноволосый блондин выпрямился и с легким кивком представился.

— Акер Самудин Саве, старший судовой медик на Парадоксе.

— Кто посылал запрос и подписывал мою судовую роль?

— Я

— Мне понятно, что вы ожидали кого-то другого. Вы читали мою личную карту? — от нелепости ситуации я начала злиться.

— Да, но я не успел просмотреть все, мы очень торопились, так как упустили трех ваших коллег, а земляне очень не часто сюда прилетают.

— Вы пропустили то место, где указан пол? Это третья строчка.

— Мы очень торопились. Ик!

— Простите, а что же вы успели прочесть, резервируя меня на полтора году?

— Имя, возраст, раса.

— Прелестно. Вы знаете мою специальность?

— Мы очень торопились, терри Лени. Мы думали, что все вопросы сможем решить позже, так как корабль должен уйти с орбиты в течение трех часов.

— Тогда у меня основной вопрос: Что я, ученый со специальностью «внеземная геология», буду делать на военном валорском судне в течение полутора лет!? — к концу фразы я уже почти кричала, совсем выйдя из себя от абсурдности ситуации. Правда, приходилось вставать на носочки и высоко запрокидывать голову, так как при ближайшем рассмотренной я оказалась блондину по плечо. Доктор несколько сконфузился и на щеках проступили бледно-розовые пятна.

— Мы все решим, терри Лени,

— Да? Замечательно. Мы не можем разорвать контракт ближайший год, так как вы умудрились подписать мою судовую роль от имени капитана…

Пи-бип. Кивер на руке доктора замигал красным цветом и сердитый, но приятный мужской голос произнес:

— Сумудин, если в течение пятнадцати минут вы не отстыкуетесь, я оставлю тебя в этом секторе вместе с игрушкой. На ближайшие лет пять.

— Я понял, Нарин, — коммуникатор погас. — Нам нужно отправляться, терри Лени.

Выбора не было, и мы направились к необычному шаттлу. К моему удивлению система управления совершенно отличалась от привычной. Казалось, что малое летное судно было чем-то схоже с живым организмом, заключенным в оболочку. Кресла были мягкими и меняли свои очертания в соответствии с телом пассажира, а сама приборная доска состояла из слоя прозрачного голубоватого желе с круглыми огоньками разной расцветки и разной глубины погружения в эту субстанцию. Пилот просто опустил туда руку, и огоньки замелькали между пальцами. Весьма интересное зрелище чем-то напоминало глубоководный светящийся планктон. В центре конструкции «кольца» загудело, видимо увеличивая мощности центрального двигатели, и нас плавно оторвало от поверхности станции.

Глава 3

Немного отойдя от изучения иноземной техники, я все же посмотрела на проецирующие экраны и увидела ярко-голубую громадину, закрывающую весь обзор. Из открытого люка стыковочного отсека к нам тянулись гравитационные лучи. Значит, эта громадина и была нашей целью. Я нервно сглотнула.

— Какой класс судна?

— Крейсер.

— Кипец.

Все, занавес.

— Терри Лени, вам нехорошо? — Сумудин с тревогой обернулся ко мне.

— Куда вы меня притащили?

— Чем вы так расстроены, терри? Это один из самых современных крейсеров, здесь вы в полной безопасности и с наиболее комфортными условиями.

— Да я не расстроена, я в бешенстве! Военный Крейсер. КРЕЙСЕР! ТРИ ТЫСЯЧИ ЧЕЛОВЕК экипажа…

— 3280, валор. Один человек, терри.

— Что?

— Человек один, вы. Остальные — валор.

— Доктор, а сколько женщин на борту, — промелькнула в голове интересная мысль.

— Восемнадцать, терри, но не беспокойтесь, они все уже валлине.

— Что?

— В паре. Не свободны, терри.

— «Терри», это обращение, это мне понятно, но что оно означает.

— Дословно-Женская особь с Земли. Наши дамы чаще всего зовутся «валли», если свободны и «валлине», если в паре. К мужчинам допустимо обращение «валл» и «валло» соответственно. Но на Парадоксе как на военном судне принято обращение по звания. Капитан — Анур, второй ранг — «акер», затем идут «сури», «суноди» и «савеко». Но последних на крейсере нет, уж очень трудно к нам попасть.

— Это я как раз заметила.

От моей ироничной фразы акер опять покрылся бледными розовыми пятнами. В этот момент мы оказались внутри стыковочного отсека. Стены были абсолютно белыми и гладкими, только кое-где виднелись ниши в полутора метрах от пола с прозрачным «желе» и огоньками внутри. Да, если это повсеместно принятая система взаимодействия с кораблем, то у меня намечаются явные сложности.

— Терри, вас проводят в каюту, прошу, не покидайте ее без меня, — взмахом руки прервав мою попытку заговорить, док продолжил, — ваши вещи и еду доставят позже, а я пока вынужден вас покинуть.

Из внутреннего убранства крейсера я сумела рассмотреть только такие же белые стены лифта и коридор, смежный с моими комнатами. Назвать эти покои каютой язык не повернулся. Это были две комнаты и небольшая санитарная зона, оформленная в приятных кофейно-песочных тонах. К счастью, двери просто отодвигались, а ионный душ включался при вхождении на платформу. Подобная система была и на Алтее. Первая комната состояла из псевдо-иллюминатора, рабочей поверхности, наподобие широкой полки, стула, и пары кресел. Вторая явно спальня, с широкой кроватью и встроенным шкафом. Очень мне понравилось регулируемое рассеянное освещение.

Вещи и правда доставили в течение часа, и я решила не думать о вечном, а заняться рутинной работой, раз уж так сложились звездные карты.

Нарин.

После отчета группы Сумудина, я пребывал в некотором замешательстве. Мы с ним уже много лет служили на Парадоксе и еще дольше дружили. Он давно выпрашивал допуск для землянина на крейсер, уж очень это была далекая и малоизученная раса. И вот теперь обстоятельства сложились так, что на Алтею попали ученые с земли, и, о удача, они искали либо попутный транспорт, либо работу в один из секторов Млечного Пути. На нашем судне это получалось не сильно далеко, стандартных 20 суток. У дариев двигатели были послабее. Им до родного сектора суток 30. Тут на простом шаттле не добраться.

Друг потратил почти два часа, пытаясь аргументировано донести до меня всю важность данного события. Да, я понимаю, что их ДНК может оказаться решением некоторых наших проблем со здоровьем. Да, мне вполне ясно, что их ученые уже могли разработать нужные нам вакцины, но брать землянина на крейсер… Не знаю, как я согласился. Наверное, то же любопытство. Мы часто в детстве слышали об этой расе, которая умудрилась руками возвести какие-то пирамиды, за 4000 лет до изобретения двигателя и еще много всяких легенд. Вот только когда мне сообщили, что Сумудин притащил на корабль женскую особь, я решил, что друг спятил.

У валор женские особи соглашались идти на военный корабль только за своей парой и до периода обретения потомства. Только под защитой своей пары и окруженные заботой, валорские женщины могли без вреда для психического здоровья находиться на военном судне. Посторонним даже запрещалось посещать их этаж без особого распоряжения, дабы не травмировать нежные души будущих матерей. Сури доложил, что это была ошибка, и ждали мужчину. За это Сумудину тоже предстоит еще ответить и передо мной и перед советом Валора. Теперь капитану предстоит присматривать еще и за женщиной чужой расы, дабы не травмировать оную и не вызвать межгалактический конфликт. Не было головной боли.

На капитанский мостик влетел корабельный медик в парадной форме. От такого зрелища брови сами поползли вверх.

— Я хотел выглядеть представительно, — виновато развел руками друг.

Прислушавшись к ощущениям медика, расстроено покачал головой. Никакого раскаяния. Да, небольшое чувство вины, но в глубине океан восторга и нетерпения.

— Я слушаю.

— Прости, друг, я допустил ошибку…

— Ты не прочел ее досье. Даже первые пять строк.

— Да, я не успел. Ик! Так торопился. ик!

— Перестань нервничать, мене от твоей икоты зубы сводит. Какая она?

— А, тебе тоже интересно! — золотистые глаза медика торжествующе сверкнули. Не стал отрицать очевидного, хотя мой интерес больше исходил из необходимости оградить и защитить так неожиданно свалившуюся на голову гостью, — она маленькая, и кажется очень мягкой, с короткими волосами и постоянно злиться.

— Злиться? — все знания о землянках сводились к тому, что они эмоционально крепче чем Валорки, но физически значительно уступают в силе. Я полагал, что эмоционально более устойчивая особь должно бы находиться в состоянии покоя, а не злиться. Валорские женщины вообще старались не допускать подобную негативную эмоцию.

- Да, но это злость, она как ширма, за ней что-то еще, и мне тяже разобрать за этой завесой.

— Что ты планируешь с ней делать? Как я прочел, она геолог, но имеет массу прикладных навыков, даже у меня меньше.

— Правда? И что за навыки?

— Она умеет шить, готовить, чертить и еще масса каких-то умений, которым я не подобрал аналогов.

— Это все умею и я.

— Ру-ка-ми, Сумудин, руками, — Я произнес это медленно и торжественно, дабы друг проникся.

— Э, зачем?

— Вот уж не знаю. Прочти досье и реши, что с ней делать. Теперь это твоя задача. Только все согласовывать со мной, не хватало нам межгалактического скандала.

— Если ты так опасаешься, мы можем ее вернуть и попросить мужскую особь взамен.

— Я уже выяснил. Мы не можем разорвать контракт. В их звездной системе очень строгие правила, и при разрыве контракта землянка потеряет лицензию, как несостоятельный сотрудник. На восстановление потребуется почти три года. Это будет совсем не этично. Проще ее здесь продержать полтора года контракта. Только придумай ей дело.

Глава 4

Пришли за мной только на утро, судя по смене корабельного освещения. В дверь постучали и, не дожидаясь ответа в комнату вошёл док. Сразу за ним шел еще один валор. Он был чуть выше Сумудина и так же широк в плечах, волосы отливали серебром и достигали лопаток, а глаза были темно синими в обрамлении длинных ресниц стального цвета. Черты лица были чуть более узкими и от этого казались немного хищными. Вылор был затянут в белый гладкий комбинезон с рядами нашивок на груди и плечах. Ткань была плотной, но обтягивала достаточно сильно, чтобы оценить всю прелесть данной мужской особи. И я оценила. Все. В первый раз в жизни я сглатывала слюну, глядя на мужчину, который при этом был иной расы. Никогда не думала, что подобная комбинация генов может быть зачтена моим мозгом как идеал. В этот раз, кажется, будет трудновато-то душить тех бабочек, что начали расправлять свои крылья в моем животе.

— Терри Лени, — доктор, затянутый в такой же комбез отвлек меня от приятного созерцания, — хочу вам представить Анура Нарина Коллес, капитана Парадокса.

Вот черт, эта прелесть местный капитан. Нет бы какой младший ассистент, так нет же. Вот пакость. Я поморщилась от досады, чувствуя, как бабочки передохли, не успев оформиться, и изобразила вежливый кивок капитану.

— Селена Карун, кандидат наук по внеземной геологии и адаптивной добыче полезных ископаемых. — Валор медленно кивнул.

— Я читал ваше досье.

— Приятное разнообразие, — язвительное замечание относилось к доктору, как и ироничный взгляд.

— Я тоже ознакомился, терри Лени.

— Это радует, докторр. Нам было бы трудно сотрудничать, не узнай вы обо мне хоть что-то.

Нарин

Сумудин был прав. Мое любопытство позволило подождать только до утра, чтобы дать землянке время на отдых после перенесенного стресса. Первое впечатление ввергло меня практически в шок. Она и правда была маленькой, явно ниже моего плеча, а еще вся какая-то круглая и уютная, и мягкая. Портил впечатление только непонятный ежик торчащих волос на голове. Зеленые большие глаза, длинные ресницы и пухлые губки. Она была прелестна, хотя и совсем не похожа на валорских женщин. Вторым, что поразило меня, это были ее эмоции. Промелькнуло легкое раздражение, а потом накатил восторг. Землянка внимательно рассматривала меня и ей нравилось. Нравилось все! От силы эмоция меня чуть не опрокинуло на пол, едва устоял, а потом все изменилось.

— Терри Лени, — Сумудин, гораздо менее чувствительный к перемене чужого настроения, разрушил все волшебство момента, — хочу вам представить Анура Нарина Коллес, капитана Парадокса.

Вот после его слов все изменилось кардинально. Всколыхнулась досада, легкая обида и раздражение. Все эти эмоции поднялись как плотная ширма и закрыли землянку от меня, хотя за этим плотным занавесом все еще угадывалось прежнее удовольствие.

Следующее, что меня чуть не выбило из колеи это запах. Едва уловимый сладковатый аромат фруктов и цветов. Стоило ей сделать шаг на встречу, как меня окутало облако благоухания, сразу появилось желание схватить ее в охапку и утащить в свои апартаменты.

— Селена Карун, кандидат наук по внеземной геологии и адаптивной добыче полезных ископаемых, — моих сил хватило только на то, чтоб кивнуть.

— Я читал ваше досье.

— Приятное разнообразие, — стоило землянке повернуться в сторону Сумудина, как все помещение наполнилось холодом и раздражением, кажется, своим негативным отношением она только что спасла шею моего лучшего друга.

— Я тоже ознакомился, терри Лени.

— Это радует, доктор. Нам было бы трудно сотрудничать, не узнай вы обо мне хоть что-то, — да, у землянки явный и очень сильный защитный барьер из раздражения. Весьма необычно. Я не мог заставить себя покинуть ее, едва почувствовав такое удовольствие от общения.

— Терри Селена, позвольте провести для вас экскурсию по Парадоксу, — Сумудин с удивлением и непониманием глянул на меня, потом медленно вернул взгляд к нашей гостье. Или новой подчиненной? Как ее правильно классифицировать?

— Но мне надо провести основные исследование и анализы. Питание, вакцинации, кислород и примеси… — медик старательно загибал пальцы.

— Я потом провожу терри к тебе. Когда мы ознакомимся с ее временным домом, — совершенно не мог оторвать от нее глаз. Казалось, от ее присутствия легкие наполняются легкостью и верой в себя. Как от паров алкоголя.

Мы осматривали корабль, за исключением закрытых уровней и научного сектора, оставив его на другой раз. Нас постоянно сопровождало облако неуемного любопытства и восторга. Землянке все казалось необычными и чрезвычайно интересным. Я же млел от аромата и чистоты эмоций. В тот момент, когда Сумудин, немного расстроено, был вынужден нас оставить, вся настороженность и раздражение покинули гостью. Никак не могу привыкнуть к мысли, что теперь она является моей подчиненной. Все же, родные традиции Валора укоренились во мне слишком сильно.

Когда мы заканчивали осмотр основного грузового отсека (меня заставили показать даже гермошкафы с продуктами, сославшись на необычность конструкции), пришел вызов на мостик. Эмоции Селены сменились предвкушением. Внешне выражение лица у нее практически не изменилось, но при этом в глазах появилось ожидание. Это тоже было не обычно. Наши женские особи уже бы усиленно хлопали ресницами и мягко упрашивали, пуская в ход прикосновения и тихий голос, дабы получить желаемое. А она придерживались такого внешне невозмутимого спокойствия. Ей явно хотелось пойти со мной, дабы воочию ознакомиться с рубкой управления, но она просто стояла, ожидая моего решения, обдавая волнами своего неповторимого фруктового запаха.

— Вы хотели бы пройти со мной? — ответом мне стала волна восторга и недоверчивый взгляд.

— Это будет приемлемо? Все же я принадлежу к иной расе.

- Если вы переживаете за наши технологии и их секретность, то вы на ближайшие полтора года практически принадлежите мне, так что этот вопрос мы сможем решить позднее, когда он станет более актуальным.

Я намеренно использовал такую формулировку, дабы прочувствовать первую подсознательную реакцию. Судя по чуть потемневшим глазам и легкому, почти незаметному сбою дыхания, отклик можно принять за вполне положительный. В текущий момент не мог понят собственных мотивов, но сопротивляться порывам смысла не видел. Вариантов было только два. И ни один из них землянке не навредит.

Лени

Встречные нам валоры с уважением кивали капитану и с открытым любопытством поглядывали на меня. Они все были примерно одинакового сложения и обшей, непривычно светлой цветовой гаммы. Несмотря на пркрасный, с точки зрения земных критериев, «экстерьер», подобной мгновенной реакции, которая возникла в ответ на знакомство с капитаном, не возникало. Это немного настораживало. Я давно не маленькая девочка и прекрасно понимала, что длительное воздержание и возникшее любопытство могут плохо сказаться на моем самочувствие и характере. Хуже могло быть только наличие отношений на рабочем месте. Подобное я видел ни раз и не два, и за редким исключением, девочкам приходилось делать выбор между работой и семьей. Но чаще всего, это просто вынуждало женщину сменить место работы. За прошедшие тысячелетия на Земле во взаимоотношениях полов мало что изменилось. Больше мне нравилась идея простого любования "из далека". Вот в этом я была профи. И не больно потом, и не обидно. И удовольствие какое-то все же. Тем более, что столь привлекательная мужская особь оказалась очень интересным собеседником.

Капитан Нарин с явным удовольствием и гордостью рассказывал о Парадоксе, показывая мне части корабля. Сложности у нас возникли только непосредственно с панелями управления. Первое, я испытывала чувство невероятной брезгливости и по пять минут боролась с собой, прежде чем погрузить ладонь в прохладную желеподобную субстанцию. Даже несмотря на то, что руки в итоге оставались абсолютно чистыми, ассоциации со слизью паркуса, оставившей неприятные воспоминания были очень близки. Вторым моментом стало то, что частично живая, как я поняла, система управления корабля не могла однозначно определить мой статус. В итоге, капитану пришлось выставить мне ранг акер, но с ограничением доступа, чтобы случайно не навредить системе.

На капитанском мостике мы оказались за несколько минут, на крейсере была удивительная и совершенно непонятная мне система лифтов. Проведя несколько мгновений в замкнутом пространстве белой цилиндрической колбы лифта, от чего у меня немного сбилось дыхание и вспотели ладони, мы вышли на сам капитанский мостик. Рубка управления в общих принципах соответствовала виденному мной ранее, три компенсирующих кресла, два из которых были сейчас заняты, вдоль полукруглой желеподобной панели с плавающими огоньками. Над панелью располагалось около 12 экранов, транслирующих показатели систем, траектории движения и столбики каких-то расчетов, над которыми работал один из техников. На большом длинном экране по всему периметру рубки располагалась проекция космоса за бортом крейсера. Еще насколько экранов я не смогла определить по функциональному назначению. За креслами пилотов и техников на небольшом возвышении расположилось капитанское место. В широкое сидение в подлокотники были встроены несколько рычагов и все.

На мое появление в рубке никто из присутствующих не отреагировал. Пилот быстро двигал пальцами а «желе», погрузив руки по запястья в эту массу, от чего огоньки носились как бешенные, то кружась на месте, то стремительно отскакивая в дальний конец панели.

— Что случилось, Тар? — капитан прошел и остановился за креслом пилота, внимательно вглядываясь в мелькающие экраны.

— Энергетические возмущения в секторе М61. Либо мы опаздываем из-за задержки на Алтее, либо Искра достигла точки раньше нес, что маловероятно.

Капитан задумчиво провел пальцем по одной из вертикальных столбиков цифр на ближайшем экране. Только теперь я заметила удлиненные ногти, с острыми концами, больше похожими на когти.

— Свяжись с Искрой. Терри Селена, присядьте пока, мне нужно кое что решить, — Высокий валорец погрузил одну ладонь в «панель управления», второй продолжая скользить вдоль рядов цифр на экране, но вот хвост…

Я в первый раз имела возможность рассмотреть эту часть его тела. Длинный, толщиной с мое запястье, хвост целенаправленно потянулся к капитанскому креслу, последовательно дернул за два рычага вследствие чего над креслом выскочила небольшая панель. Погрузившись в появившееся желе, хвост коснулся нескольких огоньков, и возле капитанского кресла из-под отъехавшей пластины пола выплыло небольшое дополнительное кресло.

— Терри, вот сюда, — сказал капитан, не оборачиваясь и его белый хвост недвусмысленно потыкал в сторону появившегося кресла. Я сглотнула, выходя из ступора. И как можно уследить за всем, стоя ко мне спиной? Кресло оказалось полиморфным, приняв удобную для меня форму. Хвост тут же метнулся в мою сторону и быстрым нажатием нескольких кнопка зафиксировал ремнями безопасности. Капитан почти сразу оказался рядом, заняв свое место. По кораблю пронесся звук серены.

— Анур пеле ваторос, ди саконат мани пар. Анур пеле ваторос, ди саконат мани пар….

Я постучала по полиязыковому ре-транслятору. К моему удивлению, он не перевел мне фразу. Тонкий металлический ободок, частично вживленный в кожу вокруг левого уха еще меня не подводил. Нынешний сбой вызывал некоторое беспокойство. Если ре-транслятор накроется, я стану глухонемой на этом судно. Сомневаюсь, что у них имеются адаптированные для землян модели. Нарин обернулся в мою сторону.

— Не о чем переживать, терри, это предупреждение о подготовке к прыжку. Мы выходим в гиперпрыжок третьего уровня. Это быстрее привычных вам, но перегрузки на судно и экипаж немкого другие. — Да, люди и элмы пользовались только первым уровнем, а дарии иногда путешествовали и по второму. Правда, редко, уж очень много топлива, по словам знакомого техника, пожирала эта технология.

— Интерколл, анур. Акер Сумудин вызвывает.

— Принять.

— Нарирн, я не могу найти землянку! Ее надо зафиксировать, я не успел просвисти диагностику организма, — встревоженный голос медика ворвался в рыбку управления.

— Она со мной. Потом проверишь, — капитан резко отключил связь и что-то стал резво нажимать на малой панели своего кресла. Меня пробирало неуемное любопытство, но я не решилась отвлекать его от важной деятельности. — Спрашивайте, терри, спрашивайте.

Со всех сторон, с потолка, пола, из подлокотников кресла потянулись экраны и дополнительные панели, выстраиваясь в неплотную стену перед капитанским креслом.

— Искра передает из сектора М58. В Секторе М 61 замечен толонский флот. Три или четыре судна. Цель общая.

— Нарин, — в рубку ворвался низкий рокочущий голос, от которого меня стало немного страшно и пробрала ощутимая дрожь, — ты опаздываешь на 23 часа, мальчик мой.

— Прости, Анур Палет. Были некоторые вопросы.

— Слышал я о твоих делах, — невидимый собеседник расхохотался, от чего я вжалась в кресло и с силой вцепилась в подлокотники. Тут я почувствовала легкое поглаживание в районе коленки. К моему удивлению, капитанский хвост, неплотно обившись вокруг моей ноги, медленно успокаивающе проводил по неплотной поверхности комбинезона. — Мне доложили что ты притащил на корабль землянку.

— Прошу блокировку сознания! — резко вскрикнул один из техников. Его повернутое к нам лицо было сероватым, а глаза широко распахнуты.

— Разрешаю. Не я, а акер Сумудин. И она сейчас со мной, так что сбавь обороты. Тем более, что ты начинаешь подавлять мою команду.

— О, прошу прощения, терри, если чем-то вас успел обидеть, — рокочущий голос продолжал посмеиваться, но стал не таким пугающим. — Надеюсь, мы с вами в скором времени будем иметь возможность познакомиться воочию.

— Все в полном порядке, анур Пелет, — чуть прокашлявшись, постаралась спокойно и вежливо произнести невидимому собеседнику, — так же надеюсь на наше скорое знакомство.

Нарин хмыкнул и чуть сильнее обвил хвостом мою ногу.

— Анур, мы будем в секторе через 15 часов, готовьтесь. Переход к прыжку готов?

— Да, капитан.

Нарин быстро пробежал по рядам огоньков и изображение звезд на большом экране сначала растянулось и размазалось, затем превратилось ряды тонких синих, красных силовых линий, а затем все превратилось в белое слепящее пространство с тонкими голубыми и розовыми полосами. Ну здравствуй, зверь невиданный. Вот ты какой, третий уровень гиперкосмоса. А зетам мою голову сдавило, в носу появилось что-то горячее, и скатившись, капнуло, упав на колени кровавой красной каплей. И стало темно.

Нарин.

Когда Лени испугалась голоса Палета, я удивился. Честно говоря, предполагал, что придется ставить блокировку сознания, но ее напугал только голос, а не силовое воздействие. Даже мой второй техник, не раз и не два присутствующий при разговорах, попросил помощи, а ей просто стало не по себе. На самом деле, меня немного удивила та точность, с которой я могу определить ее эмоции. Настораживало. Но удовольствие, полученное на отклик от действий моего хвоста, свел на нет все переживания. Были некоторое опасения, что за подобное нарушение личного пространства получу по наглой конечности, но здесь видимо свою роль сыграла новизна восприятия. Девушка просто не до конца осознавала, настолько эта часть тела чувствительна и тактильна. Скорее всего, просто оторвала бы. Я усмехнулся. Хвост ее не беспокоил, а успокаивал и явно отвлекал от неприятного присутствия Палета.

Переключившись на управление Парадоксом, не сразу отреагировал на возникшее в сознании беспокойство. Точнее, мне не сразу удалось зафиксировать его источник. Связь с кораблём из капитанского кресла у меня была прямая. Возможности нашей расы и путь эволюции позволяли подключать главный компьютер крейсера к самым сильным из валор, создавая симбоитическую пару. Мозг обрабатывал информацию со всех основных систем, контролируя критичные уровни нагрузки на корабль.

Когда я понял, что перестал чувствовать Селену, меня охватила паника. Девушка полулежала в кресле в бессознательном состоянии, и из носа неровной красной дорожкой шла кровь. Мне потребовалось всего две минуты для передачи управления и отправки сигнала в мед отсек.

К моменту нашего появления Сумудин ждал с открытой мед капсулой.

Глава 5

Медкапсула у них была отменная. Вот что значит другая ветвь эволюции. Совершенно иной принцип работы. Все наши, как и элманские, работали по принципу межмолекулярных излучений. Электромагнитный импульс определенной чистоты, посылаемый в пораженный участок мгновенно доставляет набор регенерирующих клеток. Вполне зарекомендовавший себя, за время звездной экспансии, способ. Совместная разработка, с низкими энергопотребностями и компактными размерами. А тут…

Я очнулась в желе! В этом противном, теплом, тягучем нечто. Небольшая дыхательная маска позволяла не переживать за доступ кислорода, но было неимоверно противно. Никак ни свыкнуться с этой их штукой. «Желе» было голубоватым и не мешало смотреть, хотя, для того чтоб открыть глаза, потребовалось перебороть саму себя. Медленно приоткрыв правый глаз, проверила, не печет ли от этого вещества. Мало ли, какие у него там свойства. После проверки медленно открыла глаз полностью. Второй открылся от удивления.

Надо мной склонилась женская особь валорского вида. Удивительно зрелище. Дама была тонкой как тростинка, высокой и бледно голубой. Ее кожа будь-то светилась, а глаза на вытянутом лице были огромными синими, с радужными переливами, без белка. Я в них чуть не утонула, таким притягательным и удивительным было это зрелище. Наваждение отпустило только тогда, когда валорка моргнула. Она широко улыбнулась, показав жемчужные мелкие зубки с небольшими глазными клыками. Смотрелось немного жутко, но дама явно пыталась произвести приятное впечатление. Пришлось так же улыбнуться, хоть за дыхательным устройством, вряд ли она рассмотрела. Для убедительности попыталась помахать ей рукой. Вышло очень замедленно, как в старых фильмах.

Моя новая знакомица помахала в ответ. Так же медленно. Я почувствовала себя в аквариуме. Когда-то в детстве родители водили меня в океанариум на Земле. Такой огромный, размером с Лондон, бассейн под куполом, в котором проложены полукруглые тоннели, как муравьиные ходы. Там пытались сохранить от вымирания исчезающие морские виды. Вот в одном из секторов бассейна, плавала огромная белая «не рыба», далфин, кажется. Помню, когда я прижалась носом к стеклу тоннеля и помахала животному, он так же медленно ответил мне движением плавника. Ученые утверждали, что эти животные наделены высоким интеллектом, только пошли в своем развитии не по техногенному пути, как люди, что их и погубило, сведя популяцию почти под ноль. Верилось с трудом. В университете все «земельные» и «животные» направления (микробисты, биологи, астроморфологи и прочие) были уверены, что правительство нам врет, и вина в первую очередь на людях, как на самом распространенном и высокоразвитом виде нашей планеты.

Вот теперь и я была в аквариуме. Видимо, мне через эту жидкость поступало еще и какое-то успокоительное, так как ситуация, против ожидания, не сильно нервировала. Чудо с голубой кожей опять улыбнулось, а потом скрылось из виду. Пара мгновений, и окружающее меня желе стало куда-то всасываться. Из состояния невесомого парения, с уменьшением субстанции, я постепенно оказалась лежащей на твердой поверхности медкапсулы. Когда вся жидкость утекла, куполообразное стекло отъехало в сторону. Выплюнув дыхательный аппарат, который тут же втянулся в ячейку над головой, я аккуратно села. Все же хорошо, что их «желе» не остается ни на коже, ни на одежде. Рабочий комбез, который я еще на геоисследованиях носила, остался чистым. Немного потрёпанный, он, все же, был вполне приемлемой и приличной вещью. Самочувствие было замечательное. Даже, кажется лучше, чем до «прыжка» в гипер.

С интересом осмотрела их медицинский отсек. Ничего так, вполне ожидаемо. Несколько встроенных шкафов с неопределяемой ерундой, три еще таких же капсулы, как у меня, одна огромная вертикальная колба с темным стеклом и два стола. Пара дверей. За одним из столов сидел Сумудин, разглядывая столбики данных на большом экране. В углу, сложив на груди руки, стоял высокий хмурый валор, кажется, следя за мной. Новая знакомица обитала на табурете, типа пластикового, возле моей капсулы и улыбалась. Клыкасто.

Среагировав на звук, медик обернулся и подскочил с места, подхватив небольшую планшетку, перекинул одним движением на нее все показатели с большого экрана, и, почти вприпрыжку, двинулся ко мне. Все же, немного суетливый он у них. Интересно, в стрессовой ситуации он тоже мечется туда-суда и икает? Какой уж тут профессионализм?

— Терри, вы очнулись! Я так рад! — медик почти танцевал вокруг капсулы, поглядывая то на меня, почти влюбленными глазами, то на данные в планшете. — Для начала должен сообщить, что у вас не очень хорошая реакция на наш дыхательный газ. Судя по показателям, в привычном вам варианте примерно на 3,28 % больше азота. Для компенсации этого момента вам предстоит каждые две недели сдавать кровь на анализ и проходить специальную процедуру по обработке легких.

Я глубоко вдохнула. Воздух и правда, обладал немного предгрозовым ароматом, так сказать. Но это только если сильно принюхаться. С ходу и не определить. Вот только думаю, моя самая большая неприятность на данный момент не в составе местного «кислорода». Я была права, это было только начало. Сумудин глубоко вздохнул и продолжил вещать с невероятной скоростью и маниакальным блеском глаз:

— По вакцинации у вас все замечательно. Меня интересует только один момент, но я пока не знаю, необходим ли вам укол от тамарской лихорадки. Через четыре-пять суток будет готов результат исследования, тогда станет ясно, что делать. Кроме того я не обнаружил у вас ни каких блокаторов репродуктивной системы, а активность воспроизводящей клетки невероятно высокая. Это мне не понятно. Вы удалили блокаторы и готовитесь к обретению потомства или он вышел из строя и новый не успели установить, что вызвало сбой в организме?

Потребовалось пара минут, чтоб понять, о чем речь. Противозачаточными блокаторами я не пользовалась, ввиду глубоко захороненной личной жизни. А крайне редкие и неожиданные «ситуации» вполне обходились индивидуальными одноразовыми приспособлениями. Непонятна была формулировка вопроса.

— Никаких планов на ближайшее «обретение потомства». Лет на 10 я планирую посвятить себя только работе. Мне просто блокатор не нужен. И сбоя никакого не заметила. Совершенно обычная активность «воспроизводящей клетки», как вы ее обозвали.

— Простите, уважаемая… — ученый немного замялся, кинув взгляд на голубокожую валорку, — а какая у вас «обычная» активность? Чему у вас равен один цикл жизни этой самой клетки?

— Эм, 35–40 стандартных суток.

Медик чуть подался вперед:

— КАЖДЫЕ 35–40 суток? Без «дремлющего» периода? — я медленно кивнула. Рядом раздался шокированный вздох и прекрасная валорка осела на пол без чувств. Хмурый мужчина бледной расы, до этого подпиравший стену, кинулся ее поднимать.

Дальнейший разговор мы немного перенесли, пока валорку укладывали в капсулу, делали какие-то инъекции и проверяли общее состояние. Когда стало ясно, что дама спит, медик вернулся за свой стол, предложив мне табурет напротив. Хмурый парень оказался мужем, или «ариё» синеглазой. И одним из младших механикой Парадокса. Он сидел возле своей любимой и нежно держал ее за руку, как сказал док, считывая эмоциональное состояние подруги.

— Вы можете читать эмоции друг друга? Я знаю, что вы эмпатически развитая раса, но каковы границы ваших возможностей? — ученый внутри меня тоже требовал новой информации. Я получила возможность узнать больше всех об это расе. О, тут можно даже научный труд написать! Расоведение — это конечно не мой профиль, но при наличии такого количества материала ничего не делать — просто кощунство! — Могу я использовать эту информацию для создания научной работы? Это был бы некоторый прорыв во взаимодействии наших рас.

Медик задумчиво поглядывал на меня, постукивая тонкими узловатыми пальцами по столу.

— Знаете, судя по всему, мы можем оказать друг другу помощь. Меня интересуют некоторые моменты в вашей анатомии и физиологии, а вас интересуют особенности нашей расы. Только, боюсь, мы не можем просто так предоставить эти сведения друг другу. Ни Нарин, ни Великий совет не позволят этого. Здесь необходимо учесть интересы обеих сторон. Мы не об особенностях кулинарии разговор ведем.

— Помнится, по взаимодействию разумных рас, мы изучали первые договоры о неиспользовании знаний во вред и что-то такое. Я, как дипломированный ученый, могу подать запрос о предоставлении полномочий на заключение такого договора с представителями Валора в вашем лице.

Медик нахмурился, но кивнул.

— У нас был похожий опыт с дариям. Только в сфере обменом техническими знаниями в области путешествий в средних уровнях гиперкосмоса. Я, как ученый и военный высокого ранга могу этим представителем быть. В случае положительного ответа нашего с вами запроса, мне, скорее всего, назначат проверяющего. Даже, скорее всего, анура Нарина.

— Да, думаю, както-то из земных биологов так же должен будет проверить всю информацию, прежде чем позволит ее предоставить широкой общественности. Думаю, во взаимную помощь, мы можем попробовать отправить запросы в свои центры общения с инопланетными расами. Только тут возникает вопрос: как вы будете осуществлять контроль за моим состоянием без заключения этого договора?

— О, здесь можете не переживать, — медик хихикнул, — у нас есть этическое правило. Практически закон. Вся медицинская информация является секретной. В данный момент, доступ к вашему файлу есть только у меня, как у лечащего медика и у Нарина. Так что не стоит беспокоиться, пока мы не получим разрешений, все полученные сведения останутся в закрытом доступе. Должен сказать, что от вас тоже требуется контролировать информацию, которую вы передаете при общении с родными и близкими.

— Это понятно, — я покивала, — но здесь у нас опять вопрос. На наших судах используется интервально-лучевой метод передачи данных. Довольно длительный, но безопасный от потери информации. Что используют у вас? И да, как совместить мой кивер с системой корабля? Не успела спросить у капитана.

— Про кивер — это чуть позже, я вас к техникам отведу. Что касается передачи данных, то наша аппаратура использует метод точечных прыжков. Информация формируется в пучок и перемещается, используя систему любых судов, за которые можно уцепиться. Как по трамплинам. В суть я не вникал, но на потерю данных никто не жаловался. Раз мы с вами уже обсудили часть технических вопросов, давайте вернемся к важному и насущному. Ваше состояние.

Да, это несколько более срочный вопрос. Если они тут часто третьим уровнем гиперкосмоса перемещаются, такая реакция будет не комильфо. Сумудин опять посмотрел в свои записи.

— Ваша потеря сознания вызвана слишком сильными перегрузками. Однако, так как тело находилось в компенсирующем кресле, то здесь никаких последствий нет. Остается вопрос с реакцией от нервной системы. Вот тут инъекциями не обойтись. Пока, на вскидку, могу назвать только два пути. Первый — специальный компенсирующий обруч. Его у нас используют у молодых особей. Только для вас его будет несколько перенастроить согласно данным съемки мозговой активности. На это требуется время. Если аппаратура закончит анализ в течение суток, то техники обещали управиться с настройкой еще за 3–4. Но Парадокс не может находиться столько времени в состоянии «парения». Мы несколько опаздываем к точке встречи.

— Да, я слышала разговор с ануром Палетом. Тогда, почему бы меня не погрузить в сон на этот период? Ваше «желе», конечно, неприятная штука, но уж как-то потерплю. А то столько народу будет меня ждать. Неудобно даже.

— Это крайний вариант. Не самый лучший. Пока на 100 % не известно, какую вы можете выдать реакцию на длительное нахождение в капсуле. Мне предстоит несколько адаптировать состав вещества.

— Может, вам проще меня обратно вернуть? — хмыкнула я. — Столько вопросов в первый же день.

— Мы к этому готовились, — валор улыбнулся, — Это ожидаемые и далеко не самые большие сложности. Про гиперкосмос мы не знали, зато у нас практически нет вопросов с питанием. 96 % корабельного меню вам подходит, что крайне обрадует кухонных рабочих и агрономов. Мы ожидали, что придется добавить как минимум 25 % новых продуктов. Так, вернемся к нашему вопросу. Второй вариант. Собственно, второй вариант это наш капитан, анур Нарин.

Я совершенно непонимающе глянула на медика. Тот слегка смутился.

— У моего друга есть некоторые усиленные особенности нашей расы. Нарин обладает высокоразвитыми отделами мозга, которые позволяют ему не только улавливать чужое эмоциональное состояние, но и блокировать сознание от чрезмерного влияния, в том числе. Ну и еще парочка умений, — последняя фраза была сказана едва слышно, дальше тон стал каким-то совсем извиняющимся. — Так вот, в ближайшее время, пока мы не достигли нужного сектора и пока техники работают, вам придется терпеть компанию нашего капитана.

— Почему терпеть? Он мне показался вполне приятным собеседником. Откуда такие мысли?

— Э, ведете ли, многие, да почти все, кто находится на Парадоксе, считают его несколько подавляющей личностью.

— Бедняга. Тяжело ему с вами приходится, — на мою полушутливую фразу Сумудин ответил очень внимательным серьезным взглядом. От такой реакции, чуть не заерзала на стуле.

— Я рад, что вы находите его компанию приятной.

Ответ медика смутил и вынудил срочно перевести тему. Я указала взглядом на спящую валорку:

— Что стало с прекрасной дамой?

Предварительно получив разрешение у хмурого механика, Сумудин сообщил, что дама проходит углубленный курс стимуляции репродуктивной системы. У них в целом все не очень просто с воспроизводством, но упорные ребята веры не теряли. Вот только, когда мне сказали, что период возможного зачатия составляет 4 дня и между двумя такими окнами умещается период длинною в 3 земных года… Очень упорные ребята. Медик тяжело вздохнул:

— Мы стараемся походить к вопросу философски, все же наша продолжительность жизни позволяет растягивать процесс деторождения на длительный срок. Да и так было на протяжении всей Новейшей истории, а это все же приличный срок. Только если еще 1000 лет назад удачным оказывалось каждое запланированное зачатие, то спустя 500 лет удавалась только каждая третья попытка. Сейчас все сложнее. У валлине Тораде это будет двенадцатая.

Теперь мне понятна ее реакция. Бедная женщина пытается забеременеть 36 лет. Тридцать шесть лет!

— Почему зачатие требует стимуляции?

— Особенность наших женщин. В годы раннего развития использовался сок определенных растений, сейчас берется его очищенный экстракт. Он увеличивает приток крови и готовит гормональный фон. Вы видели глаза уважаемой валлине Тораде. Это реакция на инъекцию.

— И вы не можете найти причины снижения фертильности? А элмары? У них отменные результаты в медицинских исследованиях.

— Их привлекали. Мы и сами провели уже множество исследований, — и вот в самом интересном месте этого эпичного разговора, мой желудок издал громкую, крайне возмущенную трель. О да. Конечно, маловероятно, что съеденный вчера по прибытии паек мог считаться достойным питанием на ужин-завтрак-и еще Нейтронные звезды знают какой период. Медик сконфузился. — Простите меня терри, я совсем потерял счет времени. Позвольте проводить вас в блок питания?

— Да, да. Это будет кстати. Только, зовите меня по имени. Я не военный и мне крайне некомфортно от этих титульных обращений. Просто Селена. Или Лени. Нам с вами теперь, кажется, много контактировать.

Глава 6

Медик был суетливый, увлекающийся, как все ученые, но приятный в общении и весьма образованный. Было ясно, что мы, если не сдружимся, то хорошие рабочие взаимоотнашения точно построим.

Быстро набрав сообщение на своем планшете, Сумудин проверил пациентку, покивал ее супругу, и сообщил, что готов решать вопросы с моим пропитанием.

Я оказалась права, из доктора получился неплохой экскурсовод. За время прогулки (точнее, путешествия в лифте) Сумудин сообщил, что провалялась я в капсуле часа четыре, а сейчас судно находится в дрейфе, пока остывают плазменные двигатели для следующего прыжка. У нас в запасе было еще часа два до этого эпического и экспериментального момента. И мне все же удалось уговорить доктора перейти на общение без всех этих приставок-добавок. Правда, помня промашку моей подруги с таким моментом на элмарском судне, уточнило, не нарушаю ли я этим каких-то глобальных традиций. А то Далинда так замуж умудрилась попасть. Нам такого не надо. Медик посмеялся, но мою осторожность оценил.

На выходе из лифта у пищевого блока нас поджидал Нарин. И все же он визуальная прелесть. Валор столял, по-военному вытянувшись (сама невольно макушку к потолку подтянула), заложив руки за спину и хмурясь. Казалось, капитан даже не дышал. Эдакая, неподвижная грозная громадина. Только хвост размеренно стучал по бедру. Хлестко и весьма звучно. Конечно, если так народ встречать, то тебя опасаться будут. Понимаю, там авторитет и прочее, но что ж так сурово? Люди, то есть нелюди, под таким взглядом даже есть, наверное, нормально не могут.

Ничего, мне он вроде даже улыбался. Правда, зубы не показывал. (Что у них клыки, так это только я у синеглазой валорки углядела). Будем пробовать поправлять общий фон. Понятно, что у мужика работа тяжелая и ответственность к полу гнет, но так же нельзя, надо себя поберечь немного. Как достояние генетического фонда, хотя бы.

При нашем появлении капитан вытянулся еще больше, хотя это казалось невозможным. Хвост на мгновение замер, а потом продолжил свои хлестки с удвоенным энтузиазмом. Валор сделал шаг в сторону лифтовой площадки, и согнулся в полупоклоне. Я впала в легкий ступор при виде этого явления. Так мы и простояли секунд 30, пока Сумудин тактично не кашлянул. Капитан выпрямился и посмотрел на меня с какой-то пугающей решимостью. Когда он заговорил, по тону выходило, что мне зачитывают приговор в каком-то страшном преступлении, на подобие предательства. Смысловая нагрузка достигала мозга с основательным опозданием:

— Терри Селена, я приношу вам свои глубочайшие извинения за инцидент. Мое нежелание прервать наше общение и самоуверенность стали причиной…

— Воу, воу! Стоп! — когда стало понятно, чего собственно передо мной распинаются, решила прекратить весь этот спектакль. — Первое: я не пострадала, вторе: Сумудин провел свои исследования и уже начал решать возникающие вопросы, третье: вашей вины здесь нет. Так что, уважаемый анур Нарин, не принимайте на свой счет. И вообще, я очень голодная. Просто катастрофически.

На последней фразе позволила себе мило улыбнуться и чуть повернуть голову на бок, чтоб снизить уровень серьезности. Капитан, видимо не ожидавший, что его могут перебить, немного подвис. А потом перевел тяжелый взгляд на доктора.

— «Сумудин»? Не «аекр»? — вот и потом говорят, что это женщины слышат только то, что хотят. Доктор как-то слегка позеленел на реакцию капитана и сделал полшага назад. Ну нет, ребята, так не пойдет, у меня на вас глобальные планы.

Я решительно ухватили старшего по званию валора за локоток. Я не военный, мне можно. Тем более, они не элмы, тут попроще. Ничего, у нас когда мальчики из-за турбо лопаток поссорились на практике, выясняя, кто первый игрушку возьмет, пострашнее было. Вдох.

— А вот вы мне скажите, почему у вас ключевым обращением имя является? Вот у нас как. У нас я бы была «госпожа Карун», по имени семьи. А у вас все «анур Нарин», «акер Сумудин»? вот почему так?

Нарин

Я прекрасно слышал, что мне бессовестно заговаривают зубы и утягивают в пищевой блок. Сумудин тихонько шел сзади, стараясь не отсвечивать. Но он зря надеется, что я забуду. Прохиндей.

Моей гостье очень не понравилась попытка приструнить доктора. А это уже в свою очередь не понравилось мне. Что он там успел провернуть за время их общения? Утром Селена была не довольна появлением моего друга, а теперь защищает! Едва успел взять себя в руки, пока гребни на спине не поднялись. Не хватало еще. И так команда полдня от меня по углам шарахается.

— Капитан! — землянка резко затормозила, и меня обдало недовольством. Она злилась на меня! Пришлось так же остановиться и выжидательное посмотреть на это чудо, выказывая полное внимание, — Вы меня не слушаете!

— Что вы, я весь сплошное внимание, — какие у нее глаза. Зеленые как листья пакри. А как блестят. Удивительное создание. Я глубоко втянул ее запах и едва не застонал. Разве так бывает? Валоры не создают пар с представителями других рас. Бывали случаи принятия инопланетян в род, в ходе обряда смешения крови. Редко, но бывало. Только сейчас я явно не братские эмоции испытывал.

Землянка слегка занервничала. Беспокойство. Она отпустила мой локоть и попробовала отступить в сторону. У нее даже скулы приобрели немного другой оттенок. Потом раздался тихий лепет. Такого голоса я у нее еще не слышал:

— А я кушать хочу.

Смешок вырвался сам собой. Хитрая девчонка. Нет, про Сумудина и вольности в их общении я не забыл. Просто передумал девать другу по шее. Ясно же, что это не он предложил. Чувствую, на Парадоксе настало время перемен. Уже сам подхватил ее под локоть, и мы вошли в пищеблок.

Лени

Оой-ой. Кажется, я с ним флиртовала. Давно себе такого не позволяла на рабочем месте. Хотя, место пока еще несколько условное, даже стола рабочего нет, но это уже детали и отмазки. Что-то на меня не то напало. Может, это последствия их медкапсулы, о которых доктор предупреждал? Надо будет спросить, как оно там на либидо влияет.

Рука у капитана была очень твердой. Что он мускулистый и весь рельефный, это я еще при знакомстве оценила, а тут еще и потрогала. Всего пара сантиметров на предплечье, но воображение у меня хорошее. Интересно, кубиков у них тоже на прессе 8? Или их там 6 должно быть? Что-то не припомню. Нужно было у Марика в раздевалке хоть раз посчитать. Наш геолог всегда за фигурой следил.

Зал приема пищи был довольно внушительным. Не на 3000 персон, конечно, но на 150–200 так точно. И треть столиков была занята. При нашем появлении все, как один повернулись, в сторону дверей. Упс, кажется я сегодня звезда. Тогда голову повыше и улыбку доброжелательнее. Жалко, переодеться не успела, надеюсь, пара бурых капель на моем синем комбезе не сильно в глаза бросаются. ...