Марта Зверева Губы Веры

В первый раз

В первый раз он почувствовал ее губы на себе прохладным августовским вечером, когда жизнь казалась уже сложившейся в самую удачную из фигур. Все у него уже было. А она была лишь мимолетным эпизодом. Так ему казалось…

Девчонка на повороте трассы в сумерках почти сливалась с окружающим лесом, и Вадим заметил ее только потому, что привык притормаживать на этом месте, однажды чуть не влетев спьяну в дерево. Дорога от родительского дома до Москвы всегда была нелегкой, но сегодня он проделывал этот путь в последний раз. Все, продал родную хату вместе с участком, больше его ничего не связывает с умирающей деревенькой Березки кроме двух могил на сельском кладбище. Но он не сентиментален. Заплатил сторожу, чтобы поддерживал порядок и возвращаться туда не планировал.

Торопиться было некуда — Машунька час назад написала, что свидание отменяется, потому что у нее на носу прыщ, а в таком виде кавалерам не показываются. Прикинув на пальцах сроки, Вадим понимающе усмехнулся: «прыщ» пробудет еще три дня. Ему месячные никак не помешали бы натянуть свою сладкую девочку, но она тщательно скрывала от него даже мелкие недостатки. Даже в туалет при нем не ходила. В сексе, впрочем, старалась изо всех сил, но он часто ловил ее взгляды в зеркало шкафа-купе напротив кровати. Она выгибалась в позы, в которых ее бедра смотрелись выигрышнее и как-то забывала о сути дела.

Ничего, он надеялся, что со временем вытрахает из нее все эти глупости.

Ежащаяся фигурка под высокой елью вызвала в нем такое острое чувство жалости, что поначалу он даже не заметил, девчонка это или парень. Но подсознание, конечно, среагировало на мелкие приметы, поэтому нога даванула тормоз автоматом.

— До Москвы… — пробормотала промокшая насквозь девушка, стуча зубами.

Вадим мотнул головой и, когда она распахнула дверцу, недовольно проворчал:

— Подстели, там дождевик на заднем валяется. Угваздаешь все.

Машина была новой. Первая покупка на так кстати пришедшие наконец деньги от раскрутившегося бизнеса. Не квартира. Пока Вадим жил в съемной. А машина — представительского класса «Мерседес» с белыми кожаными сиденьями. Пахнущий сладкими деньгами.

Запоздало отругал себя за неуместное милосердие. Придется потом салон чистить!

Но когда девчонка залезла внутрь, осторожно устроившись на шуршащей клеенке, передумал. «Мелкие приметы» оказались совсем не мелкими. Размерчик на четвертый тянули. А под мокрой маечкой соски выдавались остро и твердо даже через тонкий лифчик. Вадим сглотнул слюну, враз наполнившую рот. Сисястых он любил. Даже на порносайтах выставлял в фильтрах, чтобы с дойками потяжелее. Но у Машуньки были скромные «прыщики», так что приходилось, как говорится, брать, что дают.

Любовь зла и все такое.

— Спасибо, — сказала девчонка, когда он тронулся с места, набирая скорость. Рюкзачок она свой держала на коленях. Туго набитый, но небольшой. И вообще была одета небогато, хотя аккуратно.

— К друзьям едешь, тусить? — Спросил Вадим, покосившись на попутчицу. Та подняла руки, чтобы собрать длинные темные волосы в хвост, и грудь приподнялась еще выше и подпрыгивала на неровной трассе.

Хотелось пожамкать такое прекрасное творение природы, но вот так, без «здрасьте» как-то было неуютно.

— Нет, — девчонка махнула получившимся хвостом и мелкая капель попала Вадиму на щеку. — Жить. Я Вера.

— Вадим. Жить к родственникам? — Не то чтобы он интересовался, но напряжение, копившееся в паху, сильно мешало вести машину. И сиськи… С каждой минутой они казались все привлекательнее и сильнее к себе манили.

— Нет у меня больше никаких родственников… — вздохнула Вера. — Поселюсь в общаге или хостеле, найду работу. Выплыву как-нибудь. Не в деревне же огородом жить.

— И то верно. Девчонка ты статная, найдешь себе получше долю, — кивнул Вадим. — Можно даже и без работы. Восемнадцать-то есть тебе?

— Неделю назад стало, — как-то очень устало усмехнулась Вера. — Думаете, ни на что больше не сгожусь?

— При чем тут не сгодишься? — Удивился Вадим. — Одно дело, жратву в любую погоду разносить, ноги сбивать. Другое: сидеть в тепле, в красивом платье, разговаривать с приятными людьми…

— А потом раздвигать перед ними ноги?

— Невеликая плата за нормальную жизнь, а? Или ты собираешься вышку получить? Так курьером и вышку тоже не получится. А вот ночью постараться хорошо, а днем на лекциях в престижном вузе, так многие живут. Потом на ноги встают и всех уделывают!

Вадима уже раздражала эта беседа. Или грудь, маячившая в боковом поле зрения. Или пухлые губы, которые Вера время от времени машинально облизывала. Или глаза ее блядские… Хотя про глаза он уже присочинил. Не видел он глаз.

— За все надо платить, да, Вадим, как вас по батюшке?

— За все, Вер, — кивнул он, стиснув челюсти. — Бесплатный сыр только в мышеловке.

— Так у меня денег нет, чтобы вам за дорогу заплатить, сами понимаете… — в голосе была горечь, которая еще больше взбесила Вадима. Он автостопщиков как любой нормальный водила бесплатно брал, без этого всего. Но если ей так хочется убедиться, что он мудак…

Вадим крутнул руль, сворачивая на широкую обочину. Тяжелые лапы елей стряхнули капли на крышу, дождь забарабанил по стеклам. Он посидел, заглушил двигатель и повернулся к Вере.

Она все поняла.

Умная все же девчонка. Усмехнулась по-взрослому краем губ, щелкнула замком ремня и сама потянулась к его ширинке. Член уже давно томился и давил на внутренние швы, поэтому освобождение из плена джинсов было само по себе экстазом. Нежные девичьи руки аккуратно выпустили его на свободну, огладили легкими движениеми. Неуверенными, даже робкими.

Вера вскинула глаза и Вадим ободряюще ей кивнул. Раздражение пролилось водой в песок. Теперь, когда она вот так наклонялась и его ждало погружение в рай, его злость казалась глупой и мимолетной. А Вера настоящей красавицей.

Она обхватила ствол двумя руками у корня и распахнув налитые влажно блестящие губы осторожно дотронулась ими до головки. Скользнула вних. Так медленно и робко, что Вадим, сквозь нарастающее желание прошипел:

— Делала уже так?

— Нет… — коротко ответила Вера, приподнявшись над ним, но развивать тему не стала, а снова раскрыла губы и впустила его в свой влажный горячий рот.

Погрузиться туда, пусть недалеко, только половиной головки, было мучительным, сладким удовольствием, и Вадим застонал вслух. Рука непроизвольно легла на темные волосы.

Вера попыталась взять его еще глубже. Язычок ее метался, не зная куда деваться от нарастающего вторжения, гладкие зубы неловко царапнули нежную кожицу, но Вадим не разозлился.

Все как надо. Эти неуверенные, неумелые движения были наполнены каким-то особенным юным очарованием. Он переместился так, чтобы ей было удобнее, отодвинул сиденье и стащил джинсы пониже. А сам стянул лямочки ее маечки с груди, отодвинул влажный бюстгальтер и наконец-то сжал пятерней упругую налитую плоть.

Застонал низко, хрипло, до того это все было в тему. Расслабляло по полной. Сжимать, тискать, сдавливать хорошую большую такую сиську, которая даже не помещалась в ладонь. Ощущать тонкие пальчики, поглаживающие яйца и ротик, всасывающий в себя звенящий от напряжения хуй.

— Зубки спрячь за губами. И просто скользи так, — посоветовал он Вере, задыхаясь. — Ты моя хорошая…

Пальцы его уже нащупали твердый сосочек и выкручивали его, плющили, пока Вера тяжело дыша, старательно скользила губками по стволу. Получалось у нее не очень, но Вадиму было все равно отлично. Пару раз она всосала так, что он аж крякнул и разъяснил, что на самом деле «сосать» это название условное.

— Язычком поиграй с ним, Вер, давай… — попросил он. Хотелось жамкать ее сиськи двумя руками, и он даже пожалел, что они не переместились хотя бы на заднее сиденье.

Вера вроде нашла какой-то темп: пару раз надевалась ртом на стоящий как столб член, а потом старательно облизывала головку, проходясь острым кончиком язычка по краю и дразня уздечку. И снова надевалась. Развлекаться так можно было до морковкиного заговенья, но Вадим по-прежнему никуда не спешил. Горячая мягкая грудь в его ладони наполняла его покоем и стук дождя по крыше машины уносил куда-то в совсем райские места. Было горячо, влажно, сладко, томительно и прекрасно. Тем более, что Вера решила исследовать окрестные области и даже полизала яйца. Ох, хорошо…

Когда она явно стала уставать, Вадим опять развернулся как смог, сказал:

— Давай я. Спрячь зубки.

И держа ее за горло и затылок, принялся сам подаваться бедрами вверх, трахая девчонку в горячий ротик. Тыкаться в щеку было приятно, но пару раз он даже рискнул двинуться глубже, в горло. Вера дернулась, но он удержал ее голову и дал продышаться, а потом повторил. Классно было ощущать эти горячие спазмы, сдавливающие головку. А потом он оставил только одну руку, второй стиснул ее грудь, толкнулся последний раз… И выстрелил всем боезапасом прямо ей в рот, не сообразив, что девчонку по первости надо или предупредить, или поберечь. Но она удержалась, приняла все, долго сглатывала, держа его опадающий хуй во рту и только тогда уже вялый, выпустила, напоследок слизнув последнюю каплю.

Далеко пойдет.

Вытерла рот… Вадим потянулся к бардачку и достал салфетки. Дал ей, вытер себя и застегнул джинсы обратно. Не удержался, остановил ее и двумя руками от души потискал сиськи и даже всосал твердый сосочек на прощанье.

До города ехали молча. Вадим включил радио. Что-то болтали ведущие, играла музыка. Вера сидела рядом молчаливая и притихшая, а у него настроение было просто до небес.

— У метро тебе нормально? — Спросил он, когда замелькали окраинные районы. — Или куда?

— Да, у метро, — ответила она.

— Давай свой телефон оставлю, позвонишь, если что? — Предложил он.

— Давай… — равнодушно как-то пожала она плечами, и Вадим понял, что не позвонит.

— Могу помочь еще как-то? — Спросил он.

Вера помолчала. За окном светилась яркая буква «М», пора было прощаться.

— Да, можешь, — решилась она. — Я слышала, что за девственниц дают хорошие деньги. Я не разбираюсь и боюсь. Боюсь, что меня обманут, а это мой, как понимаешь, единственный актив…

И Вера взглянула на него наконец. Черными бездонными глазами. Или это зрачки расползлись по всей радужке? ...