1

Просят подписать отчеты прошлогодней давности, что были переоформлены, но не показывают старые варианты, тобой составленные. При этом искренне удивляются, что ты отказываешься подписывать. Грозят доложить руководителю направления. Не хотят говорить, что было исправлено, по какой причине и почему спустя целый год.

Но требуют подписать.

Никогда еще не было таких по-глупому странных ситуаций на работе. Надо признать, что ты к ним не готов.

Правильно, что отказался, что потребовал оригиналы, что не уступил даже перед угрозой жалобы высшему руководству.

Все же требование застало тебя врасплох. Чтобы собраться с мыслями и сосредоточиться на вопросе понадобилось время. Были сомнения, нерешительность.

Хорошо бы понять в чем была причина этого странного состояния.

Наглая глупость и несуразность принуждают удивляться, вводят в ступор. Всплеск чувств замедляет рассудительность. Когда рассудок не приходит вовремя на помощь, растет вероятность поспешных решений и необдуманных поступков.

Необходимо запомнить эту ситуацию, чтобы на ее основе формовать в воображении подобного рода положения, готовить ответ, искать варианты возможных решений.

В данных условиях, к примеру, не стоит пренебрегать возможностью, что о твоем отказе действительно будет доложено высшему начальству. Надо подготовиться к встрече с руководством, составить в уме список возможных вопросов с их стороны, представить – где и как они могут надавить, чем спровоцировать. В деталях вообразить вероятное их поведение, манеру говорить. Возможно, они будут вести себя властно и говорить строго, а может быть станут вести себя дружелюбно, пытаясь запутать, подменив понятия. Могут заставить час или два ждать в приемной. Могут прогнать через всех заместителей, прежде чем вызвать к главному. А могут, как бы невзначай, встретить в коридоре и, пытаясь использовать впечатление неожиданности, принудить дать обещание подписать бумаги.

Вариантов может быть множество, хорошо бы к ним всем подготовиться. Надо разработать общий принцип поведения и тактику общения. Заранее собрать все существующие доводы, расположить их в порядке силы, связать каждый из них с возможными условиями развития событий.

Важно обезличить всех, кто будет к тебе подходить с просьбой или требованием подписать бумаги. Не интересует, кто они по должности, насколько влиятельны и как сильно наводят ужас на подчиненных. Главное – следовать здравому смыслу, не отступать от рациональности.

Обезличить можно путем усиленной сосредоточенности на самом вопросе и упрямым пренебрежением угрозами. Никто не рискнет применить к тебе внутреннюю систему взысканий за то, что ты прав во всех отношениях. Напоминай себе об этом, если вдруг возникнут сомнения.

Мало кто посмеет взъестся на тебя за стойкую принципиальность. Наоборот, если ты согласишься подписать, проявишь бесхарактерность – таким тебя и запомнят.

2

Весь день они бросаются шутками, отвлекают друг друга от работы, часто выходят курить. Над проектом работают не более десяти минут, потом их внимание вновь рассеивается, начинают переговариваться, собираются по трое-четверо, пьют кофе.

Нужно придумать, каким образом направить их мысли на работу.

Нет смысла изображать деспотизм – ты изначально показал коллективу, что, как руководитель, не будешь изображать всевластие которого нет. Полномочий у тебя немного, каждый в отделе это понимает – нет нужды играть роль большого начальника. Они привыкли к твоей благосклонности, привыкли к тому, что ты работаешь с ними в одном помещении, не выпрашиваешь у начальства отдельный кабинет. Хотя мог бы.

Наводить порядок необходимо с умом.

Есть один остряк, который не желает кропотливой занятости, а хочет проводить рабочее время как можно веселее. Тем самым отвлекает других. Когда его спрашиваешь о продвижении в работе, он невнятно отговаривается, надевает наушники и делает вид, что его ничто не волнует. Будто все идет по плану, ничего менять не требуется, беспокоиться не о чем.

Можно оставить его в покое и не создавать напряженность в коллективе. Если окажется, что он не успевает, доделать его часть проекта самому, либо переложить на тех, кто справится со своей работой раньше. В таком положении тебя сочтут слабым и нерешительным, будут вести себя еще более расслабленно и лениво.

Можно подождать пока настанет срок завершения. Когда руководитель направления решит проверить готовность проекта – показать, что сделано, не заостряя внимание на качестве поспешного исполнения. Когда по нему возникнут вопросы, вызывать из отдела ответственных, принуждать их отчитываться и краснеть.

При такой стратегии тебя расценят, как бесполезного руководителя, неспособного влиять на подчиненных. Работу сочтут неколлективной, а значит – непродуктивной.

Нет нужды воздействовать на весь отдел, достаточно изменить настрой одного, этого остряка, кто является источником рассеянности в коллективе.

Сначала надо научиться противодействовать его влиянию. Он не говорит прямо, мол, давайте отложим работу на потом, а сейчас отдохнем, расслабимся. Он пытается заражать своей веселостью, своим ленивым настроением.

Ему интуитивно понятно, что прямое высказывание налагает единоличную ответственность. Когда же ты непрямо вовлекаешь других, своим поведением и настроенностью делаешь их соучастниками, ответственность разделяется поровну.

Даже если ты прямо спросишь его, собирается ли он работать, или же будет развлекаться, он ответит – возможно даже обидчиво – что готов к делу так же, как и все; сделает удивленное лицо, как бы говорящее: как ты мог вообще так подумать!

В таком случае, необходимо настроиться так, будто ты не замечаешь его веселого настроения и желания увиливать от работы; вести себя и говорить с коллективом так, будто все стремятся провести день продуктивно, никто не хочет отклоняться от плана, все одинаково желают сдать проект в срок или даже раньше. Пропуская мимо внимания общее разнузданное и ленивое настроение, задавать вопросы по проекту, разговоры вести только о задачах, о сроках выполнения, постоянно озвучивать текущие проблемы и предупреждать о возможных сложностях. Отговорки и намеки не замечать, сохранять вид занятости и заботы о результатах общего дела.

Не кто-либо должен воздействовать на тебя и всех остальных расслабленным настроением, а ты сам должен втягивать окружающих собственной рабочей устремленностью. Именно ты задаешь тон в вашем общем ведении дел. Для них такое положение должно стать таким же естественным и привычным, как необходимость подчиняться указаниям высшего руководства. Каждый должен почувствовать упрямство и силу твоего настроя, признать, что нет смысла сопротивляться и, в конце концов, подчинить свою волю твоей устремленности.

Надо признать, что в такой настроенности есть доля самообмана. Важно помнить об этом, чтобы быть настороже. Если увлечешься и забудешь, что первоначально никто не был расположен к работе, можешь потерять контроль обстановки.

Нельзя никому давать возможность выйти из положения ведомого. Если же это вдруг произойдет, если кто-то вздумает заражать окружающих ленивым настроением, того необходимо нагрузить дополнительным объемом задач, как бы в наказание за попытку отвлечься. В остальном объем работы должен распределяться поровну. Допустимо брать на себя некоторые особо сложные задачи, подчеркнув тем самым свою роль ведущего в совместном деле.

3

Возникает определенное ободрение и уверенность, когда придаешь своему внешнему виду решительность. Выпрямляешь осанку, расправляешь плечи, делаешь глубокий вдох, поднимаешь подбородок, смотришь прямо перед собой, не отзываясь даже на значительные раздражения со стороны окружения.

Малый опыт подтверждает это наблюдение. Даже когда сильно раздосадован, причем на публике, стоит только выпрямиться и глубоко вдохнуть, чтобы ощутить готовность посмеяться над своей мелочной раздражительностью.

Можно вспомнить, как один раз в командировке под конец совещания с представителями заказчика, ты случайно заметил, что твоя рубашка испачкана. Но представители не выказали смущение. Показалось даже, что они не заметили. Судя по всему, старались сдерживаться, будто боясь осуждения, либо потери уважения с твоей стороны. Тогда не было ни стыда, ни чувства досады. Совещание ты завершил с решительностью в лице и жестах. Благодаря чему у присутствующих, судя по их учтивому поведению, возникло впечатление, что забота об одежде для тебя – нечто второстепенное, маловажное по сравнению с насущными вопросами по работе. Что делу не должна мешать никакая бытовая мелочь.

Никто не будет смеяться над твоей оплошностью, если ты всегда будешь проявлять достаточную храбрость для того, чтобы ощутить равнодушие к своему виду на публике.

Смеются над теми, кто своим видом и поведением позволяет это делать.

В самом деле, когда ты, допустив ошибку, ищешь глаза окружающих, оправдываешься, глупо улыбаешься – тем самым даешь разрешение насмехаться над собой, или осуждать.

Даже если чувствуешь, что лицо краснеет от стыда, смени выражение лица на спокойное, а положение тела сделай уверенным – этим ты дашь знать окружающим о своем превосходном самообладании, которое в их глазах всегда является сигналом к запрету осуждать или насмехаться. Тогда и краснота лица спадет, и чувство стыда сменится ощущением смелости.

4

Хочется опробовать провокационные вопросы на подчиненных.

Начать можно с простых положений. Если заметишь, что кто-то поздно возвращается с обеденного перерыва, делает это постоянно, тому – чуть позже – нужно будет ненавязчиво задать вопрос: ты уже вовремя приходишь с обеда? Каков бы ни был ответ – да или нет – он признает, что приходит не вовремя.

Еще лучшей будет форма вопроса: ты больше не опаздываешь с обеда? Важно произнести глагол «опаздывать», который звучит как обвинение, потому еще больше сбивает с толку.

Того, кто ленится на работе и оттягивает сроки, можно спросить: ты уже не отстаешь от остальных? Да или нет – он сознается, что обленился, хотя сам вопрос не звучит обидно, так как несет положительный призыв. Потому вопрос может быть задан в присутствии остальных подчиненных.

Даже тому, кто знаком с этой, в сущности несложной, техникой, не получится дать быстрый ответ, хотя бы на пару секунд он замешкается, глазами и поведением выдаст свою провинность. И хотя он сможет составить верный ответ, все же в его уме останется интуитивное подозрение, что его осуждают. Оно будет подтачивать его совесть и принудит к подчинению.

Чтобы перейти от простых форм провокационных вопросов к более искусным, надо разобраться в том, как они так составлены, что столь удручающе воздействуют на людей.

Первое, что важно заметить – вопросы этого рода предполагают только два быстрых ответа на выбор, то есть заранее ограничивают свободу ответчика. Это первое обстоятельство, что давит на него. Второе – вопрос составляется так, что его тема подается как не подлежащая обсуждению, она выражена как достоверный факт.

Можно обратить внимание, что всякое развернутое предложение содержит в себе то, что уже известно плюс нечто новое, ради чего высказывание совершается. Либо призыв к этому новому – как это воплощено в приказаниях или вопросах. Значит, если хочешь принудить кого-то к согласию по спорному делу, выражай его суть, как нечто непреложное, само собой разумеющееся. Даже если последует настойчивое сопротивление, можно сделать вид кратковременного сдержанного удивления и продолжить спокойно говорить о спорном вопросе, как о чем-то уже давно решенном и не требующем обсуждения. Ответчик будет утомлен собственным упорством и рано или поздно будет вынужден уступить. Ленивые, коих большинство, вовсе не захотят тратить силы на отстаивание собственных взглядов.

Подобная тактика властного давления на ум собеседника может работать только когда ты уравновешен и холоден, с виду непроницаем. Это должно быть отчасти похоже на ту искреннюю непробиваемость, которой обладают упрямые мыслящие шаблонно люди и с которой так утомительно бороться умному человеку. Вспомни, как ты бываешь согласен с глупостью, которую говорят упрямцы – отмахиваешься рукой, лишь бы не тратить силы на длинные и утомительные разъяснения. Но в твоем случае, непроницаемость придется изображать, придавая внешнему виду и речи непоколебимость.

5

С утра болит живот, теперь болит и голова. Ходить тяжело, чем-то занять себя – нет желания. Хочется только лежать.

Надо заметить, как в минуты болезненной праздности настойчиво лезут в голову безобразные мысли. Похоже на легкую лихорадку, когда образы в уме путаются, чувства изменчивы, а время бесформенно.

Лучше отложить важные решения, когда болеешь. Ослабленное тело ослабляет также ум и волю, пропадает бодрая нацеленность, возникают необоснованные сомнения, усиливается влияние лени и стремления жалеть себя. Начинаешь думать, что поступки твои, принципы, решения, образ мыслей – все неверно, ошибочно. Что вся жизнь пошла не по тому пути, что еще есть шанс все изменить и как только самочувствие улучшится, можно начать все с начала.

Кажется, что система управления процессами в организме, которые не могут быть осознаны, устроена так, чтобы возникали побуждения наказывать самого себя за неумение противостоять слабости. Здоровая волевая личность не будет терпеть наказания, потому предпримет меры для выхода из уязвимого положения, позже построит свою деятельность так, чтобы свести к малому вероятность возникновения ослабленности.

Как только ты – даже на мгновение – признаешь, что думаешь и поступаешь неверно, ум сразу ищет варианты замещения. Эти варианты берутся из окружения, из людской суматохи, ее бесцельной толкотни, из укрепившихся бездумных, а подчас идиотских, общественных привычек, которые принято называть устоями, ценностями, традициями, тем самым прибавляя к их смыслу неприкасаемость. Неприкасаемость в итоге узаконивает дурость, что в общественных привычках укоренилась в течение веков.

Общество воспитывало в тебе воображаемую священность общественных привычек с раннего детства. Теперь, когда болен, принудительность воспитания выталкивает из памяти наружу те первичные понятия, что воспринимались детским умом без обсуждения, так как сравнивать было не с чем.

Нужно бороться с этой первичной глупостью, что внушалась годами. Бороться придется еще большее количество времени, чтобы окончательно заместить первичные дынные памяти понятиями разума.

Важно не поддаваться влиянию первичного воспитания в моменты слабости. А лучше вовсе свести вероятность возникновения слабости к минимуму. Мало развивать силу ума и воли, необходимо укреплять здоровье всего организма.

Заметь: сильнейшая живость ума наблюдается в моменты общей бодрости и легкости самочувствия. Нужно поддерживать эти состояния, делать все для того, чтобы они занимали большую часть осознанной жизни.

Ясно, что старости избежать не получится, но можно исключить развитие немощности, которая вслед за истощением организма, обессиливает также волю и разум.

Чувство бодрости сильно зависит от мышечной напряженности и хорошей работы системы пищеварения. Можно заметить, что скелетные мышцы стареют медленно – быстрее они вырождаются, омертвевают, если не испытывать их нагрузкой.

Можно предположить, что, сохраняя мышечную бодрость с помощью интенсивных нагрузок, сохранишь и живость ума.

Но не будет легкого самочувствия даже у тренированного, если он будет переедать или недоедать. Или будет есть все без разбору. Питание нужно систематизировать, чтобы не засорять свой организм и не нарушать работу его систем, которые зависимы от пищеварения.

Надо исследовать все, что накоплено в общественном опыте по вопросам питания. Пробовать базовые схемы на себе; править их, руководствуясь самочувствием и показателями работы.

В данный момент трудно понять, что является источником боли, желудок или кишечник. Все, что ты помнишь это то, что кишечник находится ниже. Что происходит в органах, как производится обмен веществ ты не знаешь.

Привычка принуждает вспоминать, какие лекарства могли бы помочь. Но как действуют лекарства ты тоже не знаешь. Главная цель для привычек рассудка – устранить боль. Когда она пройдет, интерес к устройству собственного организма угасает.

Странно знать принцип работы машин и механизмов, разбираться в устройстве электронных систем, уметь строить дома и даже целые города – при всем этом не иметь даже общего представления о том, как устроен собственный организм и какие жизненные процессы внутри него происходят.

Может быть, знание анатомии и физиологии человека должно прививаться с ранних школьных лет.

Когда замечаешь перемены настроения, ощущаешь упадок либо рост сил, испытываешь боль или удовлетворение, голодаешь, возбуждаешься, приобретаешь навыки, болеешь и выздоравливаешь, стареешь, – хочется знать, как эти процессы происходят и в какой степени можно на них влиять. Можно ли самостоятельно их править, подавлять, усиливать, направлять.

Ты уже заметил, что грамотное производство распоряжений и предписаний самому себе может менять степень сосредоточенности и ее направленность, привлекать дополнительные силы, исправлять настроение, подавлять неприятные и невыгодные ощущения. Из примитивных знаний физиологии ты знаешь, что нервные центры коры головного мозга имеют преобладание над другими нервными центрами. Необходимо узнать, как это преобладание выражается, каковы дополнительные возможности могут еще быть и как ими воспользоваться.

Нужно хорошо знать свой мозг и процессы в теле, которыми он управляет. Возможно ты научишься управлять ими в большей степени, чем это дано с рождения.

Изучение следует начать с основ. Чтобы иметь общие очертания модели самого себя. Потом постепенно углубляться в научные знания, тем самым дополняя модель новыми данными. Постепенно в уме должна оформиться схематическая копия себя самого, детализированный взгляд на свой организм со стороны. Тогда можно будет испытывать модель. Имитировать воздействия и проверять результат на себе.

Схематическое представление о себе самом поможет предусмотреть возможные ошибки в обыденном поведении, защитить от пагубных влияний, о которых ты сейчас вероятно не подозреваешь. Знание того, что происходит внутри тебя, должно навсегда избавить от чувства растерянности, которое всегда возникает, когда ослабленное тело вдруг прекращает подчиняться волевым усилиям или привычке. Ты сможешь вовремя обнаружить искажения и принять верное решение по их исправлению.

Чтобы навсегда исключить возможность проявления самоистязания, необходимо затратить много времени и сил на ревизию своих целей. Важно всегда помнить, что нацеленность противоположна рассеянности, поэтому занимаясь лишением смысла собственных целей ты сам подталкиваешь себя к состоянию растерянности и упадка настроения. Лишая важности одну цель, стремись как можно быстрее найти новую. Иначе придешь к состоянию плаксивой жалостливости к самому себе, бесконечному нытью о том, как бессмысленна жизнь и как несправедливо, что тебе такому умному и особенному в этой жизни не нашлось места. Подобное настроение является настолько убогим, насколько вялым и отталкивающим выглядит лицо тех личностей, которые любят делиться с окружающими своими упадочными мыслями.

Хорошим можно признать классический пример с путником, который не знает дороги. Он заблудился, он растерян, его руки опускаются в бездействии, в конце концов, состояние беспомощности делает его уязвимым перед внешними угрозами, что его убивают. Кто знает дорогу, тот занят вопросом ее сокращения. Обладание целью обостряет чувства, призывает все силы к действию, принуждает разум производить только упорядоченные мысли.

Качество порядка в голове обусловлено степенью устойчивости цели. Слабые цели порождают разрозненные мысли. Сильные цели не позволяют уму отвлекаться на посторонний шум.

6

Настрой коллектива снова меняется. Заметен определенный сговор, направленный против политики высшего руководства, которую считают безрассудной. Значительную часть рабочего времени они обсуждают начальство, ругают последние приказы и распоряжения, жалуются на отсутствие премий и других надбавок к зарплате. При этом не стесняются твоего присутствия, пытаясь этим привлечь тебя на свою сторону. Они помнят о твоем благосклонном к ним отношении, охотно им пользуются.

Подобный настрой снижает производительность труда коллектива, принуждает отодвигать срок сдачи проекта. Даже то, что ты признаешь правоту коллектива, не отменит факта нарушения в работе, за результат которой ты отвечаешь.

Следует выработать стратегию изменения поведения работников, которая побуждала бы их к повышению производительности и самоотдачи. При этом стратегия должна быть выгодна одновременно и подчиненным, которые хотят улучшений, и вышестоящему начальству, которое не желает неоправданных затрат.

Необходимо чтобы работники увидели единичный успех одного из своих и знали, что сами могут его повторить – даже превзойти. Тогда они будут сосредоточены на работе, в ожидании вознаграждения.

Сейчас все они обыкновенные проектировщики, значит – все равны. Если предложить руководству ввести новую должность с небольшой надбавкой зарплаты и дополнительной ответственностью, это может привлечь внимание работников. Потом выбрать из них самого меньшего бунтовщика, способного к прилежному труду, назначить его на эту небольшую должность. Сразу же объявить о создании новых должностей, которые будут введены в скором времени. Треть или даже половина всех проектировщиков должны получить условную должность, пусть даже с мнимой ответственностью. Главное – чтобы они ощутили себя отмеченными и вознагражденными. Но до этого они должны показать повышение результативности работы, конкурируя между собой за повышение, даже если оно только символическое.

Так руководители получат большую отдачу при незначительных затратах, а работники ощутят некое развитие и осмысленность их труда.

В сущности, ничего нового не придумано. Даже странно, что высшее начальство не применяло подобную тактику до сих пор. Возможно у них нет на это времени, возможно ленятся, может быть не хватает ума.

Не стоит удивляться, если тебе со временем предложат повышение.

7

К чему была эта небрежность, с которой ты объяснял новичку его обязанности? Ясно же, что он будет работать, приобретет те же навыки, что и все, со временем расценит твою манеру разъяснять как проявление заносчивости.

Себе же делаешь хуже.

Следует признать, что тебе необходимо выправить свой голос и манеру говорить. Выровнять тон, сократить высказывания, избавиться от поспешности, добавить паузы.

Нужно попробовать хотя бы один день говорить с коллегами сдержанно, ровным тоном, не перебивая их, и не давая перебить себя. Можно прибавить голосу некоторую сухость и грубость.

Заметь, что сам внимательнее слушаешь тех, кто говорит с расстановкой и мощным басом; а кто шепчет что-то невнятное себе под нос, тех слушать не интересно.

Можно начать с утреннего совещания. Ты научился проводить его в свободной форме, без строгих наставлений и нравоучений. Любой может комментировать задачи, шутить, высказывать недовольство и пожелания. Это хорошая тактика для всех молодых начальников, которые хотят расширить опыт. Необходимость подчиняться не оговаривается сотрудниками, а принимается молчаливым согласием, как нечто само собой разумеющееся. Нет нужды повышать голос, создавать в коллективе лишнюю напряженность, подозревать кого-либо в хитрости или безответственности. Не тратятся силы и время на межличностные отношения, а значит повышается производительность труда.

С другой стороны, отсутствие строгого порядка в планировании работы принуждает считаться с влиянием настроения в коллективе. Хотя люди молчаливо признают свою подчиненность, они все же стараются вести себя раскованно и непринужденно. Почти каждый считает нужным высказать свою точку зрения, совещание затягивается, начало работы откладывается.

Общее настроение может увлечь своей силой. Возникает впечатление, что если не поддашься притяжению, то выпадешь из коллективного единства.

Почему это должно быть страшно?

Единство в группе людей, связанных общими интересами, чувствуется каждым, но не требует своего права быть выговоренным. Можно сказать, что каждый будто боится обращать внимание на это единение, чтобы не спугнуть его. Чтобы не лишить его законности. Оно не обговаривается, чтобы исключить малейшую возможность сомнений в его власти.

Отступая от подобного союза, ты бросаешь ему вызов. Оспариваешь его право на деспотичное требование к группе подчиняться. Вся группа без предварительного сговора ополчается против нарушителя.

Сколько угодно можно объяснять коллективу, что их цельность бессознательна и временна, существует столько, сколько живут общие интересы и заботы, – рассуждения эти будут восприняты излишними, отвлекающими, посторонними. Странными. Эти суждения могут быть поняты только когда союз распадется.

Но природа подобных союзов все равно будет считаться естественной для людей, значит без них не обойтись.

Не стоит пренебрегать этим свойством всех коллективов. Нужно им пользоваться. Группу объединяют общие заботы и идеи. Твоя задача – стать источником общих идей и интересов. Другими словами, укрепить свое положение лидера, которое не должно основываться только на обладании полномочиями.

Важно научиться сдерживать неосознанные побуждения увлечься общим настроением. Не нужно следовать за общим тоном разговора, не стоит поддаваться коллективному настрою. Необходимо удержаться от привычного стремления раствориться в людях. Не толпа, а ты сам должен быть источником коллективного настроя.

Сделать это действительно нелегко. Необходимо устойчивое усилие, чтобы не погрязнуть в общей сутолоке. Она требует, чтобы никто не отставал, не выбивался из общего строя, был всегда в курсе всех внутренних порядков и отношений, безусловно им подчинялся.

Нужно практиковаться. Начать с малого: выровнять тон своего голоса, сохранять бесстрастность интонаций, соблюдать краткость и емкость суждений. Каким бы ни было общее настроение, твои высказывания должны быть спокойными, уравновешенными; иногда хладнокровными и грубыми, чтобы остудить общую веселость, иногда – сдержанно дружелюбными, чтобы снять напряженность.

Теперь ты ведешь разговор правильно: никого не перебиваешь, ждешь пока обсуждение стихнет, только потом присоединяешься к ходу совещания, свои предложения делаешь ясными для слуха и понимания.

Единственное замечание: не стоит начинать высказывания с «я думаю, что». Лучше использовать: «нам не помешает» или что-то подобное. Этим можно подчеркнуть общность согласия. Другими словами, твоя инициатива больше служит для интересов группы, чем для выпячивания себя. Поменьше «я», побольше – «мы».

Еще лучше: вместо «нам не помешает» говорить «нам будет полезным». Слово «помешает» содержит негативность. Приставка «не» рядом с ним менее заметна.

Начало хорошее.

Но одно дело сохранять устойчивость манеры говорить во время совещания, другое дело управлять своим тоном в дружеской беседе. Профессиональное единство слабее дружеского. Второе более требовательно, бескомпромиссно и безжалостно, если им пренебрегают.

Обед за общим столом. Хочется делиться новостями, шутить, подкалывать, угощать друг друга, жаловаться на работу, рассказывать о себе наполовину выдуманные истории, обсуждать кого-нибудь из других отделов, делиться планами на выходные. Кому скучно, тот может начать спор о политике или истории. Кто-нибудь обязательно откликнется. Тогда появляется возможность проверить на устойчивость свои убеждения, а заодно и свое значение в коллективе. В споре все соблюдают одно правило: побеждает тот, кто перекрикивает остальных. Нельзя давать собеседнику закончить высказывание, нужно перебить его, отрицающим движением водить пальцем перед его носом; некоторые даже привстают, если им не дают вклиниться в обсуждение.

Хочется присоединиться к насмешкам. В группе всегда есть над кем посмеяться. Тот, кто позволяет над собой смеяться, потакает этому стремлению. Иногда с удовольствием отыгрывает свою роль. Появляется шанс показать свой юмор, вступить в соревнование с другими, кто думает, что обладает этим чувством.

Когда в коллективе климат совсем вялый, можно выйти на обсуждение какой-либо характерной темы, в которой никто не осведомлен. Тогда получается не обсуждение, а монолог, лекция. Говорящему необходимо принять высокую позу, голосу придать деловитость, обращаться в основном к тем, кто поддакивает или удивленно переспрашивает. Если же найдется другой не менее сведущий в деле, его замечания либо игнорируются, либо разговор переходит в тихую фазу между ними, так как другим это уже не интересно; потом обсуждение сходит на нет, ведь интерес обоих одинаково направлен, ни похвалиться, ни научиться друг у друга нечему.

Во время досуга труднее сдержать стремление поддаться общему настроению. Голос будто бы сам без твоего участия подстраивается к тону коллективного обсуждения в тот момент, когда концентрируешься на сути обговариваемого. Следовательно, проблема в переносе внимания. Когда переключаешься с контроля над произношением на содержание обсуждаемого, управление тоном речи переходит к привычкам.

Значит, необходимо практиковаться, шаг за шагом искоренять старые привычки произношения, укореняя попутно новые.

Пускай поначалу ты будешь поддаваться силе старых привычек. Будешь говорить так же, как и все, будешь спорить, перекрикивать и важничать. Нужно подмечать каждый раз эти старые стремления, метить их характеристиками: недопустимо, вредно, ошибочно. Со временем возникнет навык осуждать старые привычки в любой момент, когда они проявляются. Их сила ослабнет, появится свобода для утверждения новых привычек – навыков, не продиктованных манерами, что развиваются в людях поколениями, а выработанных своей волей, под управлением собственных умозаключений.

Стоит признать, подобные опыты утомляют. Возможно мозг, да и весь организм не подготовлены к таким нагрузкам. Они как бы кричат тебе изнутри: брось! оставь это! не изматывай себя! поддайся сложившимся порядкам!

Важно помнить, что эти побуждения идут от старых привычек овладения речью, которые подчинили твою волю с раннего детства, были в сущности инородными, привитыми обществом. Нельзя о них сожалеть.

Надолго ли хватит воодушевления проводить опыты над собой?

Следует подготовиться к тому моменту, когда захочется сказать себе: больше не буду, хватит!

Каким будет этот момент? Это будет изнурение? Может неудача, ошибка? Или просто исчезнет исследовательский интерес?

Можно с уверенностью сказать, что приобретение новых навыков вызовет ощущение развития, роста, продвижения. В новом состоянии откат назад будет казаться немыслимым. Этот мотив станет главной опорой.

Вновь развитые навыки укоренятся в виде неосознаваемых привычек. Значит не будут отбирать лишние силы.

Продвижение, вероятно, будет медленным и поступательным. Следовательно, нужно умерить свой пыл, чтобы не перегореть. Первые успехи будут воодушевлять, захочется ускорить развитие. Тогда следует набраться терпения, сохранять силы на будущее. ...