КРАСНАЯ АРМИЯ И ВОЕННО-МОРСКОЙ ФЛОТ НА ЭКРАНЕ
Сборник статей коллектива аспирантов Высшего государственного института кинематографии под общим руководством Н. М. Иезуитова

Предисловие

Борьба и формирование могучей непобедимой Рабоче-Крестьянской Красной Армии и Военно-Морского Флота являлись и являются одной из важнейших тем советской кинематографии. По многочисленным фильмам, поставленным за истекшее двадцатилетие, можно проследить, как решалась эта тема, как варьировалась и углублялась.

В годы гражданской войны Красная Армия в кино была предметом изображения прежде всего хроники. Операторы снимали походы и сражения, занятия городов, отбитых у белых, всю многообразную и тревожную жизнь фронта.

Но не в одной хронике была показана Красная Армия и Флот первых лет Великой пролетарской революции. Мы встречаем эту тему, как главную, также в художественной кинематографии того времени, в так называемых агитках.

Сюжеты агиток были несложны и прямолинейны. Но за их простотой уже тогда вставал образ могущественной Красной Армии, освободительницы угнетенных народов, борца за социалистическое отечество и великие идеалы коммунистического общества.

Первым большим произведением экрана, посвященным Красной Армии и ее подвигам в годы гражданской войны, явился фильм «Красные дьяволята», вышедший в начале нэпа (1923). В этом фильме рассказывалось об участии трех юных героев — Мишки, Дуняши и негра Джаксона — в борьбе с Махно и белогвардейцами. В финале картины герои становятся разведчиками армии Буденного. Военные операции Красной Армии в фильме не были показаны, но ее образ постоянно присутствует, и не в качестве фона, а в качестве силы, направляющей и руководящей поступками героических ребят. Правдивость и искренность фильма, верное изображение эпохи и Красной Армии, живые образы смелых и находчивых героев создали фильму неслыханную по тому времени популярность. А в истории советского кинематографа фильм положил начало многочисленной серии произведений, посвященных гражданской войне. Одно их перечисление заняло бы значительное место.

В период немого кино фильмы ставились и по оригинальным сюжетам и по сюжетам, заимствованным из советской литературы (Фурманов, Фадеев, Лавренев). Последние («Мятеж», «Разгром», «Сорок первый») оказались лучшими по своему времени образцами картин о гражданской войне.

Когда братья Васильевы приступили к постановке «Чапаева», в кинематографических кругах этой работе не придали особого значения. Все думали, что в результате экранизации повести Фурманова получится фильм типа «Разгрома», поставленного незадолго перед тем режиссером Бересневым, т. е. — очередная картина о гражданской войне с неизбежными батальными сценами, скачущими всадниками и взрывами (вспомните подобные сцены в фильме Пудовкина «Простой случай»).

Но «Чапаев» «обманул» ожидания кинематографистов. Он преодолел драматургические и изобразительные стандарты. Он нашел иной, подлинно реалистический путь изображения гражданской войны, ее героев и их подвигов. Он показал Красную Армию так глубоко и содержательно, так правдиво и естественно, так значительно и монументально, как никто и никогда ее до той поры не показывал. И он был удостоен со стороны партии и советской общественности высшей оценки, ибо он, по словам товарища Сталина, прославлял «…величие исторических дел борьбы за власть рабочих и крестьян Советского Союза…»^[1]

«Чапаев» поднял значение оборонной кинематографии на недосягаемую высоту. Это был фильм о прошлом, но он говорил также и о настоящем. «Правда» писала в связи с выходом фильма о том, как неизмеримо выросла мощь и организованность Красной Армии.

Фильм братьев Васильевых оказался началом большого подъема оборонной кинематографии. В последнее время появились превосходные картины: «Мы из Кронштадта», «Балтийцы», «За советскую родину», «Волочаевские дни», «Тринадцать» и др. Эти фильмы проникнуты советским патриотизмом, горячо и убежденно призывают к защите отечества трудящихся от интервентов.

Эти фильмы рассказывают, как Красная Армия и Военно-Морской Флот боролись за свободу советского народа, как росли и закалялись в огне революции под руководством партии Ленина — Сталина. Режиссеры перечисленных картин, за исключением фильма «Тринадцать», обращаются к эпохе гражданской войны и в ее событиях ищут вдохновения. Их герои — красноармейцы, краснофлотцы и партизаны. Что может быть величественнее героической поры 1918―1921 годов!

Но, показывая прошлое, нельзя забывать и о сегодняшнем. Между тем, о настоящем Красной армии и Военно-Морского Флота фильмов очень и очень мало. Даже действие картины «Тринадцать» происходит не в наши дни, а несколько лет тому назад. Картина же «Горячие денечки», показывающая нынешние дни Красной Армии, фальшива и претенциозна. Лишь хроника и военно-учебная кинематография не пренебрегают современной красноармейской тематикой и достигли больших успехов. Все чаще появляются монументальные хроникальные вещи, демонстрирующие маневры Красной Армии, достижения авиации, готовность Советской страны стать на оборону завоеваний революции от фашистского варварства. Все ярче и выразительнее встает с экрана образ нынешней Красной Армии и Военно-Морского Флота — могучего оплота пролетарского государства.

Очередь за художественной кинематографией.

Предлагаемый вниманию читателей сборник составлен из статей, в которых дается критический разбор основных образов лучших фильмов, посвященных изображению Красной Армии и Военно-Морского Флота. Большая часть этих статей построена на анализе одного определенного фильма, а иногда и одной темы в фильме («Образ командира», «Образ комиссара»). Такое построение позволило захватить в поле зрения книги наиболее значительные оборонные произведения советского киноискусства («Красные дьяволята», «Чапаев», «Мы из Кронштадта», «Балтийцы», «Волочаевские дни», «За советскую родину», «Подруги», «Тринадцать» и др.).

Основная задача книги — анализ образов героев лучших советских военно-художественных картин. Размеры этой книги не позволили дать критический анализ фильмов в целом.

Сборник составлен коллективом аспирантов Высшего государственного института кинематографии. Последнему принадлежит общее наблюдение за работой.

★ ★ ★

А. Морозовский. Образ командира («Чапаев»)

В приветствии работникам советской кинематографии в день ее 15-летия товарищ Сталин писал:

«Кино в руках советской власти представляет огромную, неоценимую силу.

Обладая исключительными возможностями духовного воздействия на массы, кино помогает рабочему классу и его партии воспитывать трудящихся в духе социализма, организовывать массы на борьбу за социализм, подымать их культуру и политическую боеспособность».^[2]

Огромное воспитательное значение нашего кино проявляется ярко и на таком важнейшем участке работы, как укрепление обороноспособности нашей страны.

Лучшие советские фильмы: «Чапаев», «Мы из Кронштадта», «Тринадцать», «Волочаевские дни» и др., отражая героическую борьбу Красной Армии и Военно-Морского Флота, еще усиливают чувство горячей любви к нашей социалистической родине, к Красной Армии, мобилизуют наши силы на ее всемерное укрепление.

В этих фильмах создан ряд замечательных образов командиров, комиссаров и бойцов героической армии. Эти образы хорошо знают и любят широкие массы советского народа. Эти образы вдохновляют нас в работе, служат нам ярким примером, укрепляют нашу готовность в любую минуту стать в ряды Красной Армии и Военно-Морского Флота, мобилизуют на борьбу за повышение военных знаний, овладение военным делом.

В этой галерее образов первое место принадлежит образам героев Красной Армии, созданным режиссерами братьями Васильевыми в фильме «Чапаев».

Взяв исторические факты из жизни Чапаева и борьбы чапаевской дивизии, широко использовав известную книгу Фурманова, авторы сумели правдиво и художественно показать героическую борьбу Красной Армии, ее рост и развитие, живых людей — участников этой борьбы — и, наконец, организатора побед — коммунистическую партию.

Из фильма «Чапаев»

Чапаев — нар. арт. респ. Бабочкин, Петька — засл. арт. респ. Кмит

«„Чапаев“ — исключительно интересный фильм, — сказал нарком обороны товарищ Ворошилов. — Это один из значительных фильмов нашей кинематографии, фильм, лучше всего показывающий гражданскую войну. Вот уж где нашей молодежи можно поучиться.

Авторы фильма — режиссеры с большим чутьем, знают свое дело и заслуживают всяческого поощрения.

Замечательный фильм!»^[3]

Центральным образом фильма является легендарный герой гражданской войны комдив Василий Иванович Чапаев. Автор повести о Чапаеве, комиссар 25-й дивизии Фурманов писал о Чапаеве: «В нем собрались и отразились, как в зеркале, основные свойства полупартизанских войск той поры…»^[4] «Он полнее многих в себе воплотил сырую и геройскую массу своих бойцов».^[5]

Уже сами по себе факты из жизни и борьбы Чапаева давали богатый материал для создания образа комдива времен гражданской войны. И, действительно, Чапаев в фильме предстает перед нами как живой исторический герой, со всеми его достоинствами и недостатками. Но в этом образе чувствуется значительно большее. В Чапаеве мы находим черты Буденного, Котовского, Щорса и других героев гражданской войны. Мы видим в нем черты, свойственные тысячам бойцов Красной Армии, видим олицетворение типичных черт советского героизма.

Д. Фурманов писал, что Чапаев — неповторимая личность. В фильме братьев Васильевых образ Чапаева создан так, что от прошлого перекидывается мост к настоящему. И, представляя Чапаева в современных условиях, мы отдаем себе ясный отчет, чем был бы он в наше время, видим в нем будущего маршала Советского Союза.

В этом и заключается замечательная сила воздействия этого образа. Чапаев стоит перед нами живой, целостный, неповторимый человек, и в то же время Чапаев рождает в нас мысль о тысячах новых Чапаевых; от него тянутся нити к великим командирам Красной Армии, к нашим героям.

Нельзя сказать, что в образе Чапаева выражены характерные черты всех прославленных командиров. Чапаев — не Щорс и не Котовский. Каждый из названных командиров имеет свое индивидуальное лицо. У Буденного и Котовского — свои своеобразные черты выдающихся командиров.

Но при всем том основные, решающие моменты глубоко роднят и объединяют Чапаева со всеми другими героями — командирами Красной Армии, ибо судьба Чапаева, основные линии его жизненного пути типичны для большинства наших полководцев. Чапаев — выходец из народа, сын крестьянина. Революция открыла двери для народных талантов. Красная Армия под руководством партии Ленина — Сталина выковала своих полководцев из рабочих и крестьян. Луганский слесарь Клим Ворошилов стал вождем Красной Армии. Сын помощника механика Котовский сделался командиром дивизии, перед которой трепетали деникинские и петлюровские банды. Сын железнодорожного машиниста Щорс тоже командовал, 24 лет от роду, дивизией. И сотни и тысячи других рабочих и крестьян стали и становятся командирами Красной Армии, ее прославленными бойцами, героями Советского Союза.

Но не только происхождение роднит самых различных деятелей Красной Армии. Роднит их, главным образом и прежде всего, общее дело, беззаветная преданность революции. Чапаев не знал программы партии, в фильме Чапаев не может ответить на вопрос о разнице между II и III Интернационалами. Но Чапаев знает, что он борется за дело трудящихся, за дело Ленина и новую лучшую жизнь. И он всего себя отдает этому делу, отдает ему и жизнь свою.

Верный соратник Ленина и Сталина Ф. Э. Дзержинский писал, сидя в заключении в Варшавской тюрьме: «…у меня никогда не зарождалось сомнение: относительно дела. Здесь, в тюрьме, бывает тяжело. Иной раз страшно тяжело. Тем не менее, если бы мне пришлось сызнова начать жизнь, я ничего бы в ней не изменил. И не из чувства обязанности или долга. Нет. Такая жизнь для меня органическая необходимость. Тюрьма сделала только так, что дело сделалось для меня тем, чем является ребенок для матери… вскормленный ее кровью…»^[6]

И какое бы ни было различие между Чапаевым и другими командирами, например, первым маршалом Советского Союза Ворошиловым, закаленным Щорсом, Котовским, Буденным и др., — для них всех, как и для каждого настоящего партийного и непартийного большевика, дело революции — не рассудочное веление совести, а органическая необходимость, собственная плоть и кровь.

Именно эта глубокая преданность делу революции делает человека героем, воспитывает в нем подлинное мужество, настойчивость, всепобеждающий оптимизм. Она же ведет человека вперед, помогает ему расти, овладевать большевизмом, культурой.

Мы знаем, что подлинный героизм бывает там, где общественный интерес становится личным. Такой подлинный героизм может быть в наше время только среди борцов за коммунизм, за строй, при котором свободное развитие всех является залогом свободного развития каждого. Только человек, преданный делу революции, может быть по-настоящему глубоко мужественным.

Борьба нашей Красной Армии в прошлом и настоящем полна примеров беззаветного мужества командиров и красноармейцев. Сколько таких эпизодов известно из жизни Буденного, Котовского, Щорса, сколько их было со стороны наших бойцов в дни гражданской войны, обороны Петрограда, штурма Перекопа и в наше время при охране советских границ.

Этим бесстрашием обладал и Чапаев. Д. Фурманов приводит много примеров личной отваги Чапаева, который всегда бывал в бою в самых опасных местах, воодушевляя бойцов. В фильме Чапаев задерживает отступление пугачевского полка, бегущего от чехов, и на своей тройке, с верным ординарцем и пулеметчиком Петькой, увлекает бойцов вперед, обращая врага в бегство. Узнав, что в кавэскадроне — бунт, что убит командир, Чапаев вдвоем с Петькой мчится туда и решительно расправляется с изменниками. Во время «психической» атаки, когда на смену скошенным каппелевским частям вылетает лавина казаков, Чапаев впереди своего эскадрона мчится наперерез им.

Застигнутый врагами в Лбищенске, он мужественно сопротивляется, несмотря на тяжелую рану, и за минуту до своей гибели, переплывая реку, борясь с течением, остается верен себе: «Врешь, не воз-з-ь-мешь…»

Из фильма «Чапаев»

Чапаев — нар. арт. респ. Бабочкин, комиссар Фурманов — засл. арт. респ. Блинов

И тот же Чапаев в одной из самых замечательных сцен фильма — «Где должен быть командир?» — поучает своего помощника: «Подставлять свой лоб всякой дурацкой пуле не имеешь права». Командир должен беречь свою жизнь, «потому без командира и бойцам крышка». Но в условиях наступления, преследования бегущего противника, командир должен быть «впереди, на лихом коне!.. И первым ворваться в город, на плечах неприятеля!»

Эти черты подлинного мужества свойственны и массе рядовых бойцов. Подле Чапаева находится верный и бесстрашный Петька. Он поливает чехов пулеметным огнем, он идет доставать «языка», он отказывается покинуть своего командира в тяжелый момент налета казаков на Лбищенск и до последней минуты защищает Чапаева.

Когда батальоны каппелевцев идут в атаку, офицеры держат в руках стеки, а в зубах — сигары. Они спокойно и твердо идут под огнем. Но это спокойствие внутренней опустошенности. И храбрость, вызванная звериной ненавистью, оказывается недостаточной перед лицом подлинного мужества бойцов, сражающихся за великое дело революции.

Еще Герцен правильно отметил, что все бездушные и мстительные люди — трусы. Трусость эта часто прикрывается внешней храбростью, фанфаронством. Но в решительные минуты внешняя оболочка отпадает и истинное лицо таких людей выступает наружу.

Настоящее же мужество связано с убежденностью в правоте общественного дела. В этом отношении показательны последние сцены фильма.

Чапаев со своим штабом внезапно застигнут превосходными силами белых в Лбищенске. Очутившись в тяжелом положении, он мужественно защищается. Вокруг Чапаева собрались бойцы, которые вступают в неравный бой с белыми. Паники нет. Если в первый момент часть бойцов, застигнутая врасплох, растерялась, то уже через минуту она сплотилась вокруг своего командира и приняла бой.

Подлинный героизм, мужество, бесстрашие, сочетаются в людях нашей эпохи — в том числе и в наших командирах — с твердостью, настойчивостью, огромной энергией и здоровым, крепким оптимизмом.

Эти черты были кратко и выразительно сформулированы товарищем Сталиным в приветствии всадникам Туркмении, совершившим беспримерный в истории кавалерии пробег:

«Только ясность цели, настойчивость в деле достижения цели и твердость характера, ломающая все и всякие препятствия, — могли обеспечить такую славную победу. Партия коммунистов может поздравить себя, так как именно эти качества культивирует она среди трудящихся всех национальностей нашей необъятной родины».^[7]

Ясность цели, настойчивость и твердость — эти черты нельзя оторвать друг от друга. Только тот, кто знает, за что он борется, может быть настойчивым.

Таков в фильме Чапаев. Мы видим его в самых разных положениях: во время боя, на заседании при разработке тактического плана, на митинге, в беседах с Фурмановым, Петькой, Анкой. И как бы ни менялось настроение Чапаева, никогда мы не видим его обессиленным, хныкающим, впавшим в пессимизм.

Чапаев глубоко верит в себя, верит в торжество общего дела, верит в будущую светлую жизнь. Он говорит Петьке: «Война кончится — великолепная будет жизнь! Знаешь, какая жизнь будет? Помирать не надо!» Эта мысль Чапаева является и мыслью его бойцов. «Борьба-то у нас… такая, — говорит Чапаев Петьке, — либо они — нас… Либо мы — их», на что Петька решительно отвечает: «Не!.. мы — их!»

Когда Петька спрашивает Чапаева, сможет ли он командовать армией, фронтом, всеми силами Республики, Чапаев отвечает утвердительно: «Подучиться только малость». И в этом ответе нет бахвальства. Если в книге Фурманова Чапаев в беседе с комиссаром на эту тему несколько хвастает, то в фильме эти фразы приобретают другой смысл. Зритель в самом деле верит тому, что, если Чапаев, действительно, всерьез подучится, из него выйдет крупный полководец.

Из фильма «Чапаев»

Разговор с Петькой происходит ночью, после того как Чапаев узнает о готовящейся «психической» атаке. Новая попытка белых перейти в контратаку, несмотря на ее непонятный и загадочный смысл, не пугает Чапаева. «Психическая, — говорит он, подумав, — ну, хрен с ней. Давай психическую». Ибо Чапаев убежден, что в «психической» белые будут так же разбиты, как и прежде. Но врага надо встретить достойным образом, и Чапаев всю ночь готовится к бою, сидит над картой, вымеривает, высчитывает, напевая песню о во̀роне. Из разговора с Петькой видно, как много было таких бессонных ночей у Чапаева. И когда он жалуется, что, дескать, вот ему приходится работать, не спать, то это он только шутит. Бодрость и уверенность звучат в каждом слове Чапаева, в каждом его жесте. Многого не хватает дивизии, — и патронов маловато, и людей не мешало бы добавить, но трудности не пугают Чапаева, знающего, что «на то они — трудности — и существуют, чтобы их преодолевать». ...