Убивая любовь Анастасия Князева

Часть 1

Его сердце переполнено ненавистью, а в глазах зияет бездна. Слишком много лжи и предательства было в его жизни, чтобы оставить хоть каплю сострадания в окаменевшем теле...

Она давно потеряла себя в лабиринтах страха и унижений, преследовавших ее с самого рождения. В ней не осталось ничего, что помогло бы бороться с темнотой, поглощающей душу...

Разве они могут дать друг другу нечто большее, чем взаимную смерть? Медленно убивая друг друга и разрушая свои жизни, они вдруг находят спасение. Луч надежды неожиданно появляется в безлунной ночи их ада и становится источником света и тепла, способного растопить даже самые черствые сердца.

Но все ли так просто в этой истории? Или в ней есть еще много тайн, способных как спасти невинные души, так и погубить их... навечно?

Глава 1

Снежные хлопья медленно кружились за окном, подхватываемые потоками ветра. Белые пушинки падали на дорогу и дома, укрывая их теплым одеялом, защищая от мороза. Всё вокруг постепенно погружалось в зимнюю спячку, оставляя позади шум и суету большого города, словно напоминая жителям Нью-Йорка о том, что у природы существуют неизменные законы, перед которыми человек бессилен...

Мелоди сидела на широком подоконнике, укутавшись в теплый плед и безмолвно смотрела на пейзаж, расстилающийся до самого горизонта.

Дом, а точнее, имение, куда привез ее Майкл, располагался на большом отдалении от того Манхэттена, где обычно происходят самые важные и значительные события штата. Трёхэтажный особняк в викторианском стиле, расположившийся в небольшой деревушке, внешне больше напоминал замок. Отделка из натурального камня и центральная часть дома, выполненная в форме башни, от которой отходили высокие стены с аркообразными окнамы, приковывали к себе восхищенные взгляды и вызывали чувство зависти у всех, кто имел возможность попасть на охраняемую территорию и увидеть это архитектурное творение своими глазами.

Сама же Мелоди, будто и не замечала той роскоши, что царила вокруг. Девушка все никак не могла отойти от шока и отпустить груз, лежащий на сердце тяжким бременем. Новость о гибели Виктора, похороны, состоявшиеся несколько дней назад, сердечный приступ Джонатана и сделка, заключенная Майклом с ее отцом... Все это навалилось на Мелоди единовременно, разрушая в ней даже самые мелкие крупицы веры и уничтожая ее душу безжалостными ударами судьбы.

Оставленная всеми, она бродила по коридорам замка, словно привидение, медленно сходя с ума от той невыносимой боли, что разъедала внутренности подобно смертельному вирусу однажды попавшему в организм человека. В особняке, кроме нее самой, находился огромный штат слуг, которые постоянно суетились где-то поблизости, но при этом избегали всякого контакта с ней. Став пленницей этого места, Мелоди окончательно признала свое поражение в схватке за существование. Постоянная борьба, которую ей приходилось вести каждый день своей никчемной, наполненной страхом и ненавистью, жизни вконец утомила ее. Капля, которая оказалась последней в чаше терпения девушки, стала спусковым механизмом для тех необратимых процессов, что запустили песочные часы. Каждая песчинка, безжалостно падающая на дно пустой емкости, олицетворяла крупицу ее души, растоптанную теми кто решил управлять не только жизнью, но и судьбой девушки...

От постоянного глядения на белоснежный снег, глаза начали уставать. Отвернувшись от окна, Мелоди в очередной раз бросила взгляд на обручальное кольцо на безымянном пальце. Знакомый, уже ставший родным и привычным, платиновый обруч уступил свое место другому... Холодный драгоценный металл, инкрустированный огромным количеством бриллиантов, обрамляющих его ободок, обжигал кожу, причиняя дискомфорт. Клеймо, которое указывало на ее беспомощность и принадлежность другому, более сильному и властному человеку. Знак, оставленный на ней в память о том, кто теперь является владельцем и повелителем ее тела...

Даже сейчас, спустя почти неделю после этого, Мелоди никак не могла отойти от шока. Пробуждение девушки в Рождественскую ночь в доме Майкла Фостера навсегда перевернула ту реальность, в которой она привыкла находиться. События, стремительной чередой, проносящиеся мимо и вокруг Мелоди, больше напоминали скоростной поезд, вышедший из-под контроля и сносящий все на своем пути. Иначе как ещё можно объяснить ту вакханалию, что творилась вокруг?

Поежившись от неприятных воспоминаний, девушка спустила ноги на пол из белого дерева. Собрать все силы и заставить себя встать оказалось намного сложнее, чем взбираться сюда. Ей пришлось приложить неимоверные усилия, чтобы нервные импульсы, запущенные мозгом, оказались выполненны, и она наконец встала на ноги.

Мелоди торопливо отвела взгляд от большого, во весь ее рост, зеркала, встроенного в центральную дверцу платяного шкафа. Увидеть сейчас свое отражение, а точнее то, что от нее осталось было бы последним ударом для ее и без того расшатанной психики.

Дойдя до кровати, щедро украшенной золотым орнаментом и драпировками, девушка упала на нее, зарывшись лицом в подушки. Слезы, которых казалось, уже давно не осталось, медленно покатились из глаз, щедро орошая ими шелковые наволочки. Слов и мыслей давно не было, только боль. Сильная, разрушающая ее внутренний мир и погружающая его во мрак...

* * *

— Сегодня Новый год, — лениво протянул Роберт, пытаясь хоть как-то привлечь внимание друга. Майкл уже около получаса неподвижно стоял у окна, засунув руки в карманы брюк. Эта молчанка, которую он затеял сразу после подписания брачного свидетельства, успела порядком надоесть Моретти. — Фостер, мать твою, я с тобой разговариваю! — Рявкнул он, так и не дождавшись от него ответа. — Сколько можно продолжать эту бессмысленную забастовку?! И против кого?! Кому и что ты пытаешься доказать, демонстрируя свое «безразличие»?!

В силах стерпеть подобного отношения, Майкл набросился на Роберта. Словно озверевший зверь, он схватил друга за воротник пиджака, заставляя его встать.

— Как ты смеешь?! — Процедил мужчина сквозь плотно сжатые зубы. — Кто давал тебе право?!

С легкостью вырвавшись из его хватки, Моретти оттолкнул от себя Майкла. Взгляд Роберта кричал о готовности в любой момент пустить в ход кулаки, если это представление не будет остановлено.

— У меня такой же вопрос к тебе, — ответил он, поправляя одежду. — Как ты смеешь вести себя, словно идиот?! Думаешь, будет легко найти крайнего и перекинуть на него всю вину за случившееся?! Ты хоть мозгами шевелил, когда это делал?! Или думаешь, все вокруг идиоты и ничего не понимают?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я... — попытался вставить слово Майкл.

— Заткнись! — Мгновенно перебил его Роберт, стукнув кулаком по столешнице. — Ты уже достаточно наговорился, Фостер. Теперь моя очередь... Тебе кажется все это игрой, да? Получил власть и решил позабавиться? В детстве не наигрался? Или ты забыл, какого это — управлять марионетками и решать все за них? Чего ты добиваешься, Майкл?! Хочешь вконец доконать девчонку, устроив для нее квест на выживание? Неужели, ты совсем ничего не понимаешь? Ослеп от собственной мести? Или тренулся умом на фоне потери «любимой»? Какого черта ты затеял этот фарс с браком?! Зачем нужно было жениться на ней? Каким местом ты думал, когда подписывал бумаги?! И когда? На следующий день после смерти Виктора... Ты понимаешь, ЧТО будет, если пресса пронюхает о твоей «свадьбе»? Да эти «цивилизованные» представители высшего света, помешанные на этикете, просто закидают ее камнями... Ты этого добивался?

Майкл слушал слова друга, едва успевая дышать, чтобы не потерять сознания от кислородного голодания. Мужчина сам не понимал, почему сделал это. Даже если бы он очень хотел, не смог бы объяснить причину своего поступка.

Там, в доме Харрисов, когда он увидел Мелоди... Ему никогда не забыть этих ощущений, что охватили его тогда... Боль, страх, отчаяния... Желание помочь и защитить ее от всего внешнего мира, от тех, кто посмел сотворить с ней нечто подобное... Майкл словно оказался лицом к лицу с собственным прошлым, где ему так никто и не помог...

Идея заключить этот брак и навсегда сделать эту девушку частью своей жизни стала его безумием. Он не смог совладать со своей физиологической потребностью и заставил Мелоди подписать это свидетельство. Хоть и официально, но она стала его женой. Теперь никто не посмеет даже тронуть ту, что носит его фамилию.

— Они не осмелятся! — Яростно возразил Майкл, отметая даже незначительную вероятность подобного исхода. — Для всех она теперь моя жена и носит мою фамилию. Не найдется человек, который решится начать со мной войну...

— Почему ты в этом так уверен? Разве Хейз не был влиятельным человеком? — Не отступался Роберт. — Виктор обладал властью, о которой многие из них могли только мечтать, но это никому не мешало ненавидеть и презирать Мелоди только потому, что она не такая как они. Ты своими необдуманными действиями наказываешь девушку, которая косвенно причастна к твоему заключению...

— Косвенно?! — Заорал Майкл, резко вкочив на ноги и остановившись напротив друга. — Меня посадили только благодаря ее лживым показаниям! Если бы не Мелоди, они никогда не смогли бы обвинить меня в преступлении, которого я не совершал! В тот день я сделал Эмили предложение... Встал на одно колено и сказал то, что было у меня на сердце... А потом, — взгляд его потемнел, губы сжались в тонкую линию. Все демоны прошлого вмиг напали на Майкла, возвращая тот жуткий ужас и оцепенение. — Раздался хлопок и она начала оседать на земню... Я помню все, до последних мелочей... Каждую секунду этого ада, когда моя жизнь оборвалась вместе с ней... И ты хочешь, чтобы я так просто отказался от своей ненависти по отношению к девушке, которая обвинила меня в этом? Хочешь, чтобы я простил ее ложь? Забыл семь лет тюрьмы за преступление, которого я не совершал?! Не думать о матери, которая умерла, не выдержав таких потрясений?! Отпустить все это и жить дальше? Как?! Как ты себе это представляешь?!

Роберт молчал. Он стоял, облокотившись на край стола, не в силах вымолвить и слова. Даже не понимая, как можно реагировать в подобной ситуации...

— Нет, — после затянувшейся тишины, все же выдавил он из себя. — Это невозможно забыть.

— Именно, — уже намного спокойнее продолжил Майкл. — Я оформил этот брак лишь с одной целью — мне нужно было всеми возможными способами привязать Мелоди к себе. Она еще очень многое должна объяснить и я не могу позволить ей скрыться из поля моего зрения или еще хуже — сбежать. Пока Мелоди является моей женой, я буду защищать ее от нападков каждого, кто посмеет на это решиться. Но при этом, я сделаю все возможное, чтобы она пожалела о своей лжи... Не будет и дня, чтобы она не раскаивалась в содеянном... Мелоди разрушила мою судьбу и то же самое ждет теперь ее...

«Осталось только тебе самому поверить в этот бред,» — усмехнулся он про себя. — «Разве тебе по силам причинить хоть малейшую боль своему ветру? Эта девушка, словно привидение из прошлого, которое преследует тебя на каждом углу, не давая ни малейшего шанса на избавление. Только рядом с ней ты видишь этот чертов мир в красках. Лишь она может заставить тебя искренне улыбаться. Неужели, ты все же научишься ее ненавидеть? Или так и будешь притворяться, делая вид, что она тебе совершенно безразлична?»

Только вот ответов на эти вопросы Майкл не знал. Сколько бы времени и сил он не тратил, пытаясь найти в себе хоть каплю ненависти по отношению к ней, результат всегда был одним — сорвавшись с места, мужчина мчался домой, в надежде увидеть ее снова и убедиться, что раны Мелоди уже заживают и она больше не испытывает той боли, что он увидел на ее лице в рождественскую ночь, которая, казалось, была в прошлой жизни... Но каждый раз Майкл останавливался, заглушая мотор автомобиля у самого входа в имение. Нечто намного сильнее него, непонятное и необъяснимое, не давало ему сделать этот последний шаг.

— Я поеду домой, — произнес он, с трудом заставив себя не думать о Мелоди, — ты тоже не задерживайся. Новый год все таки... Хелене от меня привет.

Уже у самого выхода мужчина снова остановился, бросив взгляд на друга, по прежнему стоящего на том же месте.

— И... Роберт, — слова давались с большим трудом, но он должен был это сказать, — прости за это... Когда дело касается моего прошлого, я перестаю себя контролировать.

— Нет проблем, Фостер, — отмахнулся Моретти, но лицо его оставалось серьезным. — Однажды ты перестанешь жить этим самым прошлым. Когда ты отпустишь его, очень многое станет простым и понятным... Даже, твои чувства к Мелоди...

Последняя его фраза утонула в хлопке. Майкл уже покинул кабинет, оставив совет Роберта без внимания.

Глава 2

Анжелика больше не могла, да и не хотела просто стоять в сторонке и молча наблюдать за тем, как ее племянник собственноручно разрушает не только свою, но и чужую жизнь.

С момента, когда Майк сообщил ей «радостную» весть о своей женитьбе, женщина всячески пыталась понять его. Осознание того факта, что он намерен превратить существование Мелоди в сущий ад пришло не сразу. Для этого ей потребовались долги часы наблюдений за взаимоотношениями этих двух разбитых душ. И мужчина, и девушка, которым пришлось хлебнуть горя сполна, упорно отрицали свои истинные чувства и подвергали сомнениям даже то, что сторонние наблюдатели видели невооруженным глазом. Эти двое созданы друг для друга и просто обязаны быть вместе!

— Миссис Уокер, машина уже готова, — сообщила средних лет женщина, занимающая должность экономки этого особняка. Люсинда проработала здесь большую часть своей жизни и, как никто другой, знала характер и упрямство своей хозяйки.

— Отлично! — улыбнулась ей Анжелика, отвернувшись от языков пламени, танцующих в камине. — Ты уже отпустила прислугу? В доме не должно быть ни одного постороннего человека, иначе мой план не сработает.

— Все покинули особняк еще рано утром. Вернутся только после праздников, — сообщила женщина, попутно расстегивая передник. — Звонил ваш племянник. Он будет здесь с минуты на минуту...

И снова на губах Анжелики расцвела победная улыбка.

— Как только он приедет, скажи, что Мелоди плохо себя чувствует. Сделай все возможное, чтобы он поднялся к ней в комнату, — раздала последние указания. — Я буду ждать тебя в машине.

* * *

Погода в пригороде была по-настоящему зимней. Огромные сугробы по краям дороги ограничивали обзор и не давали разглядеть очертания близлежащего поселка. Небольшая деревня, полностью застроенная фамильными особняками и усадьбами, пользовалась большой популярностью среди Нью-Йоркской богемы. Здесь, отдыхая летом, можно было случайно встретить звезду Манхэттенского оперного театра или владельца промышленного холдинга. Богачи очень ценили не только живописные края, но и полную изоляцию от внешнего мира, позволяющую им наслаждаться своей жизнью вдали от суеты и внимания прессы.

Майкл, следуя указаниям, снизил скорость и медленно выровнял автомобиль, аккуратно вписавшись в крутой поворот. Настроение у мужчины было откровенно паршивым. Осадок после разговора с Робертом и осознание собственной беспомощности в ситуации с Мелоди, лежали на его души тяжким грузом.

Мужчина понимал, что не имеет права так откровенно ненавидеть ее и обвинять во всех своих бедах. Но, черт возьми, именно по вине этой девчонки он отсидел в тюрьме семь лет! Из-за ее ложных показаний Майкла лишили возможности разобраться во всем и уничтожили все светлое в его сердце. Они растоптали не только гордость мужчины, но и веру в людей...

Вдали показался знакомый силуэт. Дом, где прошло все его детство. Место, которое и по сей день хранило теплые воспоминания о тех временах, когда Дэвид и мама были еще живы. Два самых дорогих ему человека расплатились жизнью, потому что не верили в его виновность.

«В этой истории еще слишком много неизвестных... Я не успокоюсь, пока не выясню все до последних мелочей. И Мелоди — мой единственный ключ к разгадке этого дьявольского ребуса. Она останется рядом со мной до тех пор, пока я нуждаюсь в этом!» — думал он с ненавистью, ожидая когда ворота откроются и пропустят его внутрь.

Длинная подъездная аллея, усыпанная гравием и расчищенная от снега, вела к огромному круглому фонтану. Сделав небольшой поворот рядом с ней, гости оказывались на крыльце старинного особняка Уокер-Холл. Величественное здание, возвыщавшееся на несколько этажей вверх, могло бы служить прекрасной студией для съемок фильмов о временах эпохи Возрождения или рыцарства. Каждая колонная, каждая арка и фигура — все здесь было тщательно подобрано и оформлено с любовью. Каждый раз, возвращаясь сюда, Майкл обретал некий покой. Словно эти могучие стены могли укрыть его ото всех невзгод и трудностей...

Заглушив двигатель спортивного «Audi», мужчина лениво вышел из машины и направился к двойным дверям. Странное предчувствие снова охватило его, заставляя остро реагировать на отсутствие Джоша, который обычно забирал автомобиль в гараж. Непонятная, давящая тишина царила вокруг, создавая яркий контраст с тем, что происходило здесь в его последний приезд...

Когда он привез сюда Мелоди и оставил на попечение прислуги...

«Почему мне должно быть стыдно за это?! Почему я постоянно чувствую себя виноватым перед ней?! Какого лешего, ведь это она мне испортила всю жизнь!» — ругался он с собственной совестью, когда дверь резко распахнулась и на него бросилась раскрасневшаяся Люсинда.

— Мистер Уокер, как хорошо, что вы приехали! Я уже собиралась вызывать врача... — тараторила она, не давая ему возможности даже ступить на порог.

— Я так старательно ухаживала за ней, делала все, чтобы девочка пришла в себя...

От ее последних слов Майкла бросило сначала в жар, а после все внутри поледенело от страха. Он вдруг отчетливо почуствовал... волнение? Переживание за состояние Мелоди и чувство вины окатили мужчину с такой силой, что он вмиг потерял всякую связь с реальностью.

Не обращая внимания на восклицания Люсинды, бросился вверх по лестнице, перепрыгивая сразу через несколько ступенек. С каждым шагом сердце его колотилось все чаще, а легкие уже горели от постоянной нехватки воздуха. Ему потребовалась всего пара секунд, чтобы сориентироваться в бесконечных коридорах Уокер-Холла, так хорошо изученных им за годы, проведенные в этих стенах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Комната Мелоди располагалась в самом дальнем, левом крыле дома. Повинуясь своим внутренним инстинктам, Майкл в первый же вечер устроил ее там, несмотря на все доводы рассудка. Мужчина был уверен, что именно это место, некогда полностью принадлежащее его матери, подходит Мелоди как ни одно другое.

Небольшая, по сравнению с другими жилыми помещениями особняка, комната была обставлена так, что туда хотелось постоянно возвращаться. Нежно-голубые и белые цвета, в которых был выполнен дизайн, приятно воздействовали на нервную систему и дарили ощущения покоя и умиротворения. А девушка нуждалась в этом не меньше его самого... Особенно, если принять во внимания последние события, произошедшии с ними...

Мужчина замер напротив белой, с мозаичными вставками из закаленного стекла, двери, пытаясь хоть как-то восстановить сбившееся дыхание. Сердце учащенно билось где-то в горле, не давая сглотнуть огромный ком, а руки мелко дрожали.

«Черт возьми, что со мной происходит?! — взбунтовался внутренний голос, отказываясь принимать очевидное. — Почему я так переживаю за нее? Никогда в жизни мне еще не было так страшно за кого-то...»

Понимая, что каждая секунда промедления будет стоить ему очень дорого, мужчина уверенно повернул ручку и толкнул дверь, преодолевая препятствие между ними.

Как ни странно, но ни одна из ламп не горела, внутри царил полумрак, а единственным источником света здесь служило большое, на полстены, окно.

Когда глаза немного адаптировались к таким условиям, Майкл осмотрел комнату, не задерживаясь ни на одном предмете мебели. Все его внимание было обращено к девушке, лежащей на широкой двуспальной кровати.

Она была настолько мала и хрупка, что ему стало даже страшно за собственные деяния. Тяжело сглотнув, мужчина медленно подошел к ней, чувствуя как с каждым шагом что-то внутри него безжалостно ломается...

Мелоди, свернувшись калачиком, мирно спала, подложив под щеку обе руки.

«Такая милая и невинная, словно ребенок», — пронеслось в его мыслях, пока внимание не привлекли мокрые дорожки на ее щеках.

Она плакала даже во сне!

Это удивило и больно ранило Майкла, ведь, по сути он и был источником этих слез. Именно из-за его необдуманных действий она оказалась здесь... Разве он имел право заставлять Мелоди становится его женой? И это сразу же после гибели ее законного мужа, буквально на следующее утро...

«Неужели, я обезумел настолько, что пошел на такое?» — удивился он себе, боясь даже прикасаться к ней. Майклу казалось, что даже самый незначительный жест с его стороны может показаться ей угрозой. И она будет права! Что хорошего принес он в ее жизнь? Издевался над девушкой, ненавидел, использовал в своих грязных играх, даже не удосужевшись элементарно узнать ее... Мелоди не была такой, как все... В ней никогда не было и тени тех качеств, что отличали всех Харрисов. Ослепленный своей местью, он слишком поздно обратил на это внимание. А когда осознание пришло, Майкл уже не хотел останавливаться.

— Я очень виноват перед тобой, цветочек, — именно это сравнение пришло ему в голову. Цветок. Прекрасный и такой беззащитный... Растение, которое украшает собой жизни других, но которое человек безжалостно срывает, обрекая на верную гибель.

Аккуратно, боясь потревожить ее хрупкий сон, Майкл стер с лица девушки слезы. Инстинкт защитника вновь проснулся внутри него, вызывая физическую потребностью оберегать Мелоди от любого, кто посмеет причинить ей боль, а именно — от него самого...

— Я обязательно во всем разберусь, — пообещал он себе, игнорируя тупую боль в сердце. — Ты больше не будешь в одиночестве сражаться за жизнь, цветочек. Теперь у тебя есть тот, кто не позволит этому миру навредить тебе...

* * *

Несмотря на усталость и моральную истощенность, ее снова и снова преследовал голос Майкла. Даже во сне, где раньше всегда поджидали кошмары, вдруг стало спокойно.

Бархатистый мужской баритон доносился откуда-то издалека, но действовал на нее по-прежнему сильно.

Майкл... Мелоди будто снова оказалась в том лифте, а перед ней стоял не ее мучитель — Чарльз Уокер, а прекрасный принц... Тот, о котором так часто пишут в сказках. Доблестный рыцарь, призванный защитить прекрасную девушку от злого дракона.

Вот только, она никогда не была принцессой. Эта роль принадлежала Эмили, как и принц...

Одинокая слезинка медленно скатилась по щеке, обжигая кожу, но вдруг что-то изменилось. Нечто теплое, немного шершавое коснулось лица девушки, вырывая ее из мира снов.

С трудом разлепив опухшие веки, Мелоди увидела над собой знакомый силуэт. Хотя она и не видела его лица, так как свет из окна мешал глазам сфокусировать взгляд, но запах и сила, исходившие от него, позволили ей безошибочно определить, кому они принадлежат.

— Я не хотел тебя будить, — донеслось до Мелоди. Голос, немного хриплый, но такой родной, снова заставил ее улыбнуться.

— Кто ты сегодня? — спросила она без тени стеснения и страха. Ведь во сне Мелоди могла не бояться, что он подумает о ней.

Майкл замер в нерешительности. Мужчина не сразу понял, что она имела ввиду, а когда до него дошел смысл происходящего, ему безумно захотелось продлить эту игру. Если Мелоди думает, что это сон, пусть так и будет. Хотя бы во сне, он не станет притворяться.

— А кем я обычно бываю? — выдавил Майкл, хотя и безумно боялся услышать ответ.

Слабая улыбка коснулась ее лица, заставляя глаза засиять от счастья.

— Прекрасным принцем, который забыл о несчастной Золушке, — улыбка растаяла, исчезнув так же неожиданно, как и появилась.

— Как же это возможно? — нахмурился он, пытаясь понять, о чем говорит Мелоди.

— Просто в его сердце есть лишь принцесса Эмили. Для Золушки в нем нет даже крошечного уголка, а отважный рыцарь, так и не спас ее от злого дракона, — и снова слезинка покатилась по щеке.

— А ты бы хотела этого? — не в силах больше терпеть, Майкл нежно коснулся ее волос.

— Нет, — девушка отрицательно замотала головой. — Дракон слишком силен. Никто не может его победить, а я... я не хочу тебя терять... Даже когда ты становишься безжалостным чародеем, знающим обо всех моих слабостях. Я не могу рисковать тобой, ради своей свободы... Никогда!

Тут глаза ее снова закрылись, и Мелоди крепко заснула, удобно устроившись на его руке.

Глава 3

Мотонное жужжание аппарата искусственной вентиляции легких и постоянный писк кардиомонитора действовали на нервы. Будучи больше не в состоянии выносить этой пытки, Аманда заставила себя встать на ноги и покинула палату интенсивной терапии.

После того, как Джонатану стало плохо на похоронах Виктора, казалось, прошла целая вечность. Женщина до сих пор не могла поверить в случившееся, хоть и очень долго ждала чего-то подобного и была готова к любому исходу событий...

— Сколько еще мы должны проторчать в этой клинике? — набросилась на нее недовольная Эмили, вскочив с дивана.

Молодая женщина прибыла сюда всего несколько часов назад, но ей уже не терпелось покинуть ненавистные больничные стены. Одетая во все черное, она словно бросала вызов человеку, которого всю жизнь называла своим отцом. То, что произошло с Виктором и его скоропостижная смерть в результате «несчастного случая» заставили ее озлобиться еще больше и возненавидеть своего родителя.

— Столько, сколько того требуют приличия, — устало отмахнулась Аманда, поправляя на плечах больничный халат. — И, кстати, тебе здесь находиться совершенно не за чем. Если кто-то из его друзей или знакомых узнает тебя...

— А мне плевать! — зло прошипела Эмили, скрестив на груди руки. — Он не очень-то думал о последствиях, когда заказывал Виктора. Я не собираюсь больше сидеть в тени и делать вид, будто все нормально. Мало того, что выразрушили всю мою жизнь, так еще и смеете теперь диктовать мне условия?! Я ненавижу его! Ненавижу вас всех! Лучше бы он сдох...

Звонкая пощечина положила конец этой гревной тираде. Прижав руку к разгоряченной щеке, Эмили с вызовом посмотрела на мать. В ее глазах не было ничего, кроме неповиновения и вызова, который она ей бросала.

— Что, мамочка, решила изобразить из себя заботливую жену? Думаешь, если нацепила на лицо маску великой мученицы, то тебе все поверят? — каждое слово, слетавшее с ее губ, было пропитано желочью и ядом. — Об этом нужно было думать раньше, когда ты изменяла ему с каждым встречным... Или уже забыла как залетела от собственного водителя?!

— Замолчи! — велела ей Аманда, испуганно озираясь по сторонам. — Сейчас же прекрати этот спектакль! Ты ничего не знаешь...

— Да что ты? — никак не могла остановиться Эмили. — Это что же мне неизвестно? Может быть, я не знаю, что мой биологический отец — это один из твоих бывших любовников? Или, что у тебя было столько интрижек на стороне, что ты даже не знаешь от кого родила Мел? Мне все известно, мамочка. Даже больше, чем тебе может показаться. И не смей больше никогда поднимать на меня руку. Я не твоя убогая дочурка, которая станет терпеть нечто подобное... Только попробуй еще хоть слово сказать против меня, тогда весь мир узнает, что идеальная семья Харрисов — это всего лишь мыльный пузырь. Иллюзия, которую ты создала, чтобы скрыть свою распутность, — наблюдая за тем, как ее собеседница становится все бледнее, а ее глаза наполняются слезами, Эмили впервые за долгое время чувствовала удовлетворенность. — Оставь это шоу для журналистов, меня уже давно не трогают твои рыдания. Счастливо оставаться!

Круто развернувшись на каблуках, она уверенно зашагала к выходу, гордо выпрямив спину. Теперь, когда ее папаша был нейтрализован, Эмили решила взять ситуацию в свои руки. И первым делом она намерена избавиться от любых упоминаний о своей горячо любимой сестренке.

«Я раздавлю тебя, словно надоедливое насекомое, — пообщала она Мелоди. — Покажу всем, что ты была не достойна Виктора. Никто не подходит ему лучше, чем я!»

* * *

Впервые за последние дни Мелоди не мучили кошмары и она наслаждалась сном. Приятное тепло, охватившее ее после «разговора» с Майклом, окутало девушку. Она почти чувствовала его сильные руки на своем теле, которые дарили ощущение покоя и защищенности...

Повернувшись на бок, девушка вздохнула и открыла глаза. И первое, что она увидела перед собой — это была широкая мужская грудь, обтянутая белоснежной рубашкой. Верхние пуговицы были растегнуты, открывая ее взору накаченную янтарного цвета грудь. Знакомый, давно ставший родным, аромат парфюма наполнил легие, проникая в кровь и распространяясь по всему телу, вызывая вновь привычную реакцию. Легкая волна мурашек пробежалась по спине, сосредоточившись внизу живота и вызывая ответную реакцию организма.

Едва соображая что происходит, Мелоди заставила себя поднять глаза. Тревожные колокольчики забили набатом в ее голове, словно передавая сигнал «SOS». Внутренний голос буквально кричал об опасности и велел немедленно бежать. Уйти как можно дальше от этого человека и своих чувств. Спрятаться так, чтобы никто и никогда больше не смог ее найти... Но разве она могла? Осознание своей беспомощности перед судьбой не давало ей бороться.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Мелоди столкнулась со взглядом глубоких серых глаз, отливающих металлом.

— С новым годом, Мелоди, — донесся до ее бархатистый, немного хриплый ото сна, голос мужчины.

Девушке потребовалась целая вечность, чтобы смысл сказанного дошел до ее затуманенного сознания. Теплая ладонь Майкла прошлась по спине, невольно задев старые шрамы. Именно это и послужило сигналом к действию.

Проворно освободившись из сладостного плена, она отсела на самый край кровати, чувствуя как щеки заливает румянец. Кожа все еще горела в тех местах, где они невольно соприкосались, а воображение рисовало картины, от которых ей было ужасно стыдно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍«Ничего не изменилось, Мелоди! — твердила она себе уже в тысячный раз. — Эти кольца на твоем безымянном пальце и росписи в брачном договоре никогда не сделают вас настоящей парой. Ты — вдова Виктора Хейза, единственного человека, который действительно заботился о тебе. А он... Майкл лишь играет в свои жестокие игры, где ты выступаешь в роли безвольной марионетки. Никогда не забывай об этом!»

— Знаешь, говорят, с кем новый год встретишь, с тем его и проведешь... — вдруг она снова услышала его чарующий баритон. — Я не склонен верить в это, но теперь нам предоставлена возможность проверить достоверность этого высказывания...

Не в силах больше терпеть этот надменный тон Майкла, Мелоди торопливо вскочила на ноги, из-за чего голова ее сильно закружилась, а комната на долю секунды перевернулась. Тихо простонав, девушка все же решила не отступать. Желание избавиться от навязчивой компании этого лицемера было сильнее всяких недомоганий. Самым сложным оказался первый шаг на пути к спасение. Она неотрывно смотрела на закрытую дверь комнаты, мысленно представляя как захлопнет ее перед его носом. Почему-то, эта картины, мгновенно представшая перед мысленным взором девушки, развеселила и придала ей сил.

«Всего пара шагов и я смогу скрыться от пристального взгляда этих серых глаз...» — мотивировала она себя, стараясь не обращать внимания на тяжесть в ногах.

Майкл молча наблюдал за этой борьбой, пытаясь понять, что именно заставило его остаться с Мелоди и не уйти, как он это делал раньше. Может быть, тот разговор, во время которого она, впервые за долгие месяцы знакомства, была собой? Или все дело в тех странных чувствах, что он всегда испытывал в ее присутствие?

Одно мужчина знал точно — Мелоди не так проста, как могла показаться ему на первый взгляд. Эту девушку очень долго принуждали играть роль, так ей не свойственную. Его буквально заставили поверить, что она — одна из Харрисов и ни чем не отличается от своей родни. Но теперь, когда у него был шанс наблюдать за взаимоотношениями ненавистного семейства, картина, некогда такая ясная и понятная, оборачивалась жалкой иллюзей. Детали пазла разбросало взрывной волной, последовавшей после странного предложения Виктора и его гибели...

Майкл успел схватить беглянку, когда та уже стояла напротив дубовой двери, отделявшей их от внешнего мира.

Перехватив руку девушки, которой она собиралась повернуть замок, он несильно потянул ее на себя. Результат не разочаровал мужчину. Всего мгновение и хрупкое женское тельце оказалось прижато к его груди, а его нос получил возможность снова вдыхать сладкий цветочный аромат, исходящий от ее шелковистых волос.

— Ну, и куда же собралась моя маленькая женушка, — приторно-сладко протянул он, ненавидя себя за такую оплошность. Мелоди явно не была из тех девушек, кого могло тронуть подобное обращение.

— Отпусти меня! — с несвойственной ей яростью, прокричала уязвленная его игрой Мелоди. — Я тебе не жена и никогда ею не буду! Немедленно убери свои руки!

Майкл успел уже сто раз пожалеть за свою глупую ошибку и всячески пытался найти способ утихомирить бушующую в ней ярость, но в голову, как назло, ничего не приходило.

Развернув девушку к себе так, чтобы их взгляды встретились, поймал ее за руку и поднял ее.

— Вот, — указал взглядом на кольца, щедро инкрустированные бриллиантами, — доказательство того, что ты отныне принадлежишь лишь мне одному. И не смей больше говорить, что этот брак ненастоящий, — его дыхание касалось бледной кожи Мелоди, а глаза словно пытались впитать каждую черточку ее прекрасного лица.

Провел ладонью по скулам и подбородку девушки, едва касаясь ее подушечками пальцев.

— Синяки почти зажили, — произнеч он, будто говорил сам с собой. — Сильно болит?

От той нежности, что прозвучала в его голосе, на глаза Мелоди навернулись предательские слезы. Сколько бы она ни старалась, но так и не смогла привыкнуть к этой его способности. В одну секунду он был жестоким и беспринципным Чарльзом Уокером, для которого причинять ей боль было особенным источником удовольствия и вдохновения. А уже через мгновение в нем просыпался Майкл Фостер — человек из ее девичьих грез и сновидений...

Две личности, жвущие в одном теле, не переставая изводили ее, разрывая душу на части. Слезы хлынули по щекам, попадая на раны и вызывая еще большую боль. А она все стояла, не в силах даже пошевелиться.

— Мелоди... — ее имя, слетевшее с губ мужчина, было настолько чужим и незнакомым, что она невольно вздрогнула, как от удара. — Я не хотел...

— Тогда зачем ты это делаешь? — такой простой и резонный вопрос сумел поставить его в тупик. Майкл просто не знал, что ответить? Как ей объяснить, не раскрывая себя? — Ты играешь в игру, правила которой известны лишь тебе... Делаешь только то, что нужно тебе... Ты не видишь ничего дальше собственного носа, тем самым причиняя боль невинным людям... Зачем?

Он не знал ответа на этот вопрос. По крайней мере, не сейчас. Еще очень рано. Или? Быть может, стоит рискнуть?

Обхватив ее тонкое запястье, Майкл потянул девушку за собой.

— Идем!

Его глаза в этот момент не выражали ничего, кроме ослепляющей ярости. Столько боли и ненависти она еще никогда не видела. Даже отец так не смотрел на Мелоди...

Майкл шел настолько быстро, что ей приходилось бежать, чтобы успевать за ним. Голова все так же кружилась, а легкие горели как после долгого марафона, когда они, наконец, преодолели длинную лестницу и остановились напротив одной из многочисленных дверей первого этажа.

Довольно сильно талкнув ее, так, что та с грохотом отворилась, Майкл буквальто втолкнул девушку в полумрак кабинета. А это был именно он, судя по тяжелым стеллажам с книгами и длинным письменным столом, на котором стояли компьютер, телефон и факс.

Он обошел ее, словно перед ним был не живой человек, а нести не стоящее и толики его внимания, и замер напротив фотографии, висящей на стене.

Еще один грубый жест и она оказалась рядом с ним. Пальцы Майкла больно сжимали предплечье, оставляя на коже новые синяки, а она не могла даже думать об этом. Все ее внимание было сосредоточено на женщине, смотрящей на нее, с портрета.

Прекрасная, с невероятно добрым и открытым лицом, блондинка с глубокими серыми глазами смотрела на Мелоди без тени осуждения. Черты ее лица были словно высечены из камня, а на губах сияла очаровательная улыбка.

Внезапная догадка осенила девушку, заставив сердце сжаться от нового приступа боли. Леденая рука ужаса сдавила горло, не давая дышать, а слух уловил жестокие слова:

— Эта женщина — мать моего лучшего друга, — процедил он с ненавистью, не замечая мертвенной бледности Мелоди. — Майкла Фостера, которого ты несправедливо обвинила в убийстве своей сестры и засадила в тюрьму за преступление, которого он не совершал, — обвинения сыпались на нее, словно удары, от которых она так и не научилась уворачиваться. Девушка с трудом улавливала значения этих слов, а ее мучение все продолжалось. — А знаешь почему он не мог убить ее? — Майкл еще крепче сдавил ее руку, заставляя стонать от боли. Его серые глаза метали молнии, а лицо исказилось от ненависти. — Потому что он любил ее! Любил больше всего на свете. И в тот день, когда ты якобы увидела, что он выстрелил в нее, Майкл сделал Эмили предложение. Ему было плевать на мнение окружающих. Он лишь хотел быть со своей любимой. А ты... — мужчине словно было противно даже смотреть на нее, — маленькая, лживая сука, которая всегда и во всем завидовала своей старшей сестре. Может, это именно ты ее убила в тот вечер?! Выстрелила и обвинила его... Чтобы занять место Эмили, ведь в тот день была ее помолвка с Виктором. Ты настолько завидовала своей сестре, что решила навсегда избавиться от нее. Ведь только так тебе бы удалось заполучить в мужья Хейза...

«Нет! Нет! Нет!» — кричал внутренний голос, не в состоянии выносить столь страшных обвинений. Ей хотелось возразить. Рассказать ему всю правду о себе, но сил на это не было. Каждый раз, когда она пыталась заговорить, из горла вырывались лишь сдавленные всхлипы. Язык словно отказался ей подчиняться.

— Своей гнусной ложью ты тогда погубила не только их жизни, — безжалостно продолжал Майкл уже не контролируя себя. — Из-за тебя умерла эта прекрасная женщина. Она не выдержала тяжести тех обвинений, которые обрушились на ее сына. Умерла после встречи с ним в следственном изоляторе. А Майкл даже не узнал об этом. Не смог побывать на похоронах своей матери, единственного родного человека. И все это — из-за тебя одной! Ты — убийца...

— Нет! — отчаянный визг прервал мужчина. Она отрицательно замотала головой, вырвавшись из его рук. Мелоди сжимала уши, словно это могло заглушить голос, эхом звучащий в ее сознании.

— Смеешь отрицать свою вину? — Майкл наступал на нее, будто собираясь ударить. Девушка уже успела зажмурить глаза в ожидании этого, когда он отвернулся обратно к столу.

Послышался шум открывающегомя ящика и шелест бумаг, после чего он сунул в ее руки лист, исписанный мелким почерком.

— Почитай на досуге, чтобы освежить свою память, — велел он с нескрываемым торжеством в голосе. — Это доказательство того, что ты являешься не только прекрасной актрисой, но и безнравственной лгуньей... А теперь, выметайся отсюда! Мне противно даже смотреть на тебя. Вон я сказал!

Глава 4

Сильно сжимая предплечье девушки, так, что его пальцы оставляли ярко-красные следы на тонкой коже, Майкл потянул ее к выходу, мечтая как можно скорее избавиться от присутствия той, которая продолжала нагло врать ему и притворяться, будто никогда не делала ничего предосудительного.

«Ненавижу тебя! Истинная Харрис. Лживая, изворотливая, наглая сука...» — возмущался он, с трудом сохраняя хоть мало-мальское спокойствие.

Вытолкнув Мелоди в полутемный коридор старинного имения, он с силой захлопнул дверь.

«Меня не трогают твои слезы. Ни одна из них не стоит той цены, что мне пришлось заплатить в вашей игре,» — отдернул он себя, когда сердце в груди предательски сжалось. Никаких сожалений. У него есть четкий план действий, и менять его Майкл не собирался. Даже ради этих бездонных глаз, так искренне сиявших от слез всего минуту назад.

* * *

Нога зацепилась за порог и девушка упала на колени, больно ударившись о деревянный пол. Слезы застилали глаза, а душа билась словно райская птица, пойманная в безжалостный капкан охотника.

«Нет! Это неправда! Это не может быть правдой! Нет...» — кричала она, пытаясь освободиться из плена его наглой лжи.

Бумаги... Ей так и не удалось прочитать, что в них написано...

Словно услышав ее мысли, мужчина вдруг открыл дверь и бросил ей в лицо несколько листов.

— Думаю, тебе это нужно больше. Может память хоть немного прояснится, — жесткие слова, брошенные Майклом, еще очень долго отзывались эхом в ее воспаленном мозгу, не давая покоя, а она все сидела не в силах даже встать на ноги.

Мелкий почерк, которым были подробно расписаны события далекого вечера, казался ей смутно знакомым, но не это волновало Мелоди.

Весь рассказ велся от первого лица и подробно повествовал о страшном преступлении, произошедшем много лет назад в фамильном имении Харрисов...

Нет! — безмолвный шепот сорвался с окаменевших губ. — Это не может быть правдой! Я не помню...

Едва понимая, что делает, девушка заставила себя встать на ноги и доковылять до лестницы. Мысли путались, сознание было затумамено, а тело еще болело от падения. Реальность вдруг обернулась для нее жутким кошмаром, спасения из которого не существовало.

Мелоди без сил упала на нижнюю ступень и уронила голову на руки. Ненавистные листы снова рассыпались по полу, но на этот раз она не спешила их поднимать. Слишком больно...

* * *

Громкая музыка, которую играл оркестр, казалось, доносилась до каждого уголка огромного дома. Даже в своей комнате, расположенной в самом дальнем крыле особняка, стены мелко дрожали от изобилия событий и шума вокруг.

Мелоди, которой к этому моменту уже исполнилось девятнадцать лет, с негодованием рассматривала наряд, несколько минут назад принесенный горничной.

Короткое, едва доходящее до середины бедра, изумрудное кружево не шло ни в какое сравнение с теми платьями, которые она привыкла носить, живя в Атланте.

«Нет, это наверняка какая-то ошибка,» — пронеслось в голове девушки, когда она взглянула на себя в зеркало. Ее суперконсервативные родители ни за что бы не допустили, чтобы младшая дочь явилась на помолвку сестры в подобном виде...

Нетерпеливый стук в дверь прервал ход ее размышлений, заставляя вернуться в суровую реальность.

— Сколько можно возиться? — прозвучал недовольный голос матери, возникшей на пороге.

Аманда Харрис даже в такой день не стала изменять своим привычкам и была одета, словно модель, только что сошедшая с обложки глянцевого журнала. Черное, щедро инкрустированное камнями, платье облегало утонченную фигуру, будто вторая кожа, превращаясь внизу в некое подобие русаличьего хвоста. Волосы, собранные в высокую прическу идеально вписывались в общий образ, делая женщину настоящей аристократкой.

Глядя на неё, сердце Мелоди болезненно сжалось. Она никогда не станет такой, как Аманда Харрис. Ей никогда не быть частью этой семьи...

— Мое платье, — неуверенно начала девушка, боясь вызвать новый поток недовольства матери

— Я... Можно мне надеть что-нибудь свое?

Идеальной формы бровь иронично взметнулась вверх, как бы спрашивая: «Ты это серьезно?»

— П... пожалуйста, — добавила Мелоди, мгновенно поняв свою оплошность. Нельзя забывать о законах этого дома. Она не в Атланте. Здесь все должно быть так, как установлено правилами.

— Я не позволю, чтобы ты опозорила нас в такой ответственный для Эмили день, — вкрадчиво объяснила свою позицию Аманда, торопливо преодолев расстояние между ними. — Ты выйдешь в том наряде, который выбрала я. И это не обсуждается, — ладонь ее взметнулась вверх, запрещая всякие пререкания. — И что это за бесвкусная дрянь?

Схватив серебрянный кулон, который висел на шее дочери, женщина брезгливо поморщилась.

Реакция девушки была молниеносной. Отобрав его из рук матери, Мелоди сжала свою драгоценность, готовая защищать ее всеми силами.

— Это, — она запнулась, вспомнив как и откуда он у нее появился. Перед мысленным взором возникли глубокие, словно бескрайние грозовое облако, серые глаза, а кровь заструилась по венам с удвоенной скоростью. — Это...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Бессмысленная побрякушка, — закончила вместо нее Аманда, заторопившись к выходу. — Жду тебя внизу через пять минут!

Только оставшись наедине со своими мыслями Мелоди задышала полной грудью. Никто не отнимет у нее этот кулон! Когда-нибудь судьба обязательно сжалится над ней, и она вновь увидит Его. И тогда она вернёт хозяину пропажу.

* * *

Почему ты так изменился? Твоя боль и вся эта ложь... Вы ополчились против меня, в то время как мое сердце разрывается от тоски. И нет никого, кто мог бы поверить в мою невиновность. Я не лгала! Никогда не свидетельствовала против тебя. Не убивала Эмили...

Голова кружилась от такого количества неясностей, но Мелоди не желала отступать. Она обязательно докажет ему свою невиновность! Майкл однажды узнает всю правду и больше никогда не посмотрит на нее так как сделал это сегодня.

Вскочив с места, девушка вновь бросилась к двери кабинета, которую он так эмоционально захлопнул перед ней всего пару минут назад. Впервые в жизни она не боялась и хотела бороться за справедливость. Отныне Мелоди не станет прятаться от нападков окружающих и будет защищаться сама. Виктор бы гордился ею...

Именно с такими мыслями девушка обрушила на красный дуб целый град ударов. С каждым стуком, болью отдающемся в маленьких кулачках, уверенность в ней прибавлялась, а желание противостоять всему миру становилось сильнее. Больше не будет слабой и беспомощной Мелоди. Отныне и навсегда, она берет свою судьбу в собственные руки!

Послышался щелчок, и преграда перед ней вмиг исчезла. На ее месте уже стоял разъяренный мужчина. Его глаза метали молнии, а весь вид кричал об опасности. Но разве она боялась Майкла Фостера?

— Ты с ума сошла?! — заорал так, что у нее в ушах заложило. — Совсем с катушек съехала?

— Послушай меня, — не дожидаясь, когда он замолчит, начала Мелоди, тыча указательным пальцем в накаченную грудь собеседника, — Ты... Напыщенный, самовлюбленный балван! Мне надоело, что ты постоянно меня в чем-то обвиняешь! Тебе хоть раз приходило в голову, что ты можешь ошибаться? Или всевластный и всезнающий Ма... мистер Уокер обладает даром провидца?

С каждым словом, новым толчком они все глубже заходили в комнату, не отрывая друг от друга глаз.

— Тебе ничего не известно обо мне. Ты не имеешь права обвинять меня в том, чего я не совершала! — голос ее уже давно перешел в крик и даже успел охрипнуть, но девушка не собиралась оступать.

— Серьезно?! — наконец, не выдержав столь гнусных обвинений, Майкл просто взорвался. — Это я-то ничего не знаю о тебе? — его лицо иронично скривилось. — Мне известна вся твоя поднаготная и даже больше, чем ты можешь себе представить. Каждый твой шаг, каждый прожитый день. Я знаю абсолютно все о тебе. И этого более чем достаточно, чтобы сделать правильные выводы. Ты может и не убивала никого, но косвенно эта вина будет всегда лежать на тебе, — при этих словах Мелоди стала мертвенно бледной, что в очередной раз подкрепило мнение Майкла о ней. Он был прав. А весь этот спектакль — лишь игра, в которую она сама уже начала верить. — Только вот одного я никак не могу понять. Неужели, ты настолько беспринципна, что ненавидела родную сестру из-за мужчины? Что такого особенного было в Викторе Хейзе, что ты, не раздумывая, заняла месте Эмили рядом с ним и в его постели?

— Не смей! — рука Мелоди замахнулась для пощечины, но он успел вовремя перехватить ее.

— А вот это, — мужчина кивком указал на ее ладонь, все еще сжатую в воздухе, — уже перебор. Ни одна женщина, тем более такая как ты, не смеет поднимать на меня руку. Я не твой бывший муж, чтобы безропотно сносить подобные сцены...

— Ты — животное! Безнравственная свинья! — Мелоди билась изо всех сил, пытаясь высвободиться из этой железной хватки. — Я тебя ненавижу! Ублюдок!

Вдруг, его лицо оказалось в опасной близости от ее, а темные, словно грозовое облако, глаза неотрывно смотрели на крепко сжатые губы девушки.

— Ты и ему устраивала подобные сцены? — приглушенный шепот вдруг пронзил слух Мелоди. Комната погрузилась в зловещую тишину, которая давила на неё своей немой силой. — Поэтому, Виктор бегал от тебя к другой женщине? Или ты не нравилась ему в постели? Была такой же ледяной и бесчувственной, как и твоя душа?

Упоминание о Викторе и тех ужасных, наполненных болью от предательства и одиночества, ночах, когда она только узнала об изменах мужа, возымели на Мелоди прежний эффект. Внутри будто что-то оборвалось. Ниточка, которая все это время сдерживала ее, не давая развалиться на части, вдруг с треском разлетелась. Глаза увлажнились, готовые уже признать поражение в этой неравной схватке, когда сильные, требовательные губы Майкла накрыли ее рот.

— Хочу проверить, так ли ты бесполезна в постели, — прошептал он, не разрывая поцелуя и одновременно покусывая нежную кожу девушки.

Его движения страстные и даже жесткие, лишенные всяких чувств, причиняли ей боль и вызывали отвращение ко всему происходящему. Подняв свободную руку, Мелоди стала наносить ему удары в грудь, отчаянно пытаясь вырваться. Все её естество участвовало в этой схватке, отчаянно ища спасение.

— Сколько страсти, — на секунду прекратив свою сладостную пытку, Майкл заглянул в затуманенные глаза девушки, в надежде увидеть в них... Что? На что он снова надеялся?

Он не знал, да и не хотел об этом думать. Сейчас, когда она была так близко полностью в его власти мужчина не мог думать ни о чем другом. Может, секс с Мелоди поможет ему избавиться от этого наваждение, и он наконец перестанет о ней думать?

— Тебе не скрыться от меня, малышка, — прохрипел он в миллиметре от ее губ и она сдалась. Сопротивление вдруг исчезло, руки девушки легли на его плечи, стирая последнюю грань между ними. — Вот и славно.

Глава 5

Майкл припал к ее губам словно путник, годами плутавший по пустыне, к живительному роднику. Мягкость и податливость Мелоди сводила с ума, уничтожая остатки его самообладания. Мужчина снова и снова забывал обо всем на свете, стоило ей лишь оказаться рядом.

— Мой сладкий ветер, — прошептал он, когда ощутил на себе тяжесть ее тела. — Мелоди?

Тревожные колокольчики набатом забили в голове, отрезвляя и возвращая на землю.

— Мелоди?! — если бы он не держал ее в своих объятиях, девушка уже давно упала бы. Она была без сознания.

Мертвенная бледность прекрасного лица в сочетании с темными кругами под глазами, причиняли ему невыносимую боль, вызывая внутри чувства, о которых он даже не подозревал.

— Маленькая... Что с тобой? Не мог же я тебя так сильно напугать...

Подхватив ее на руки, Майкл аккуратно уложил девушку на диван в противоложной стороне просторного кабинета. Только сейчас, когда комнату ярко освещала хрустальная люстра, мужчина вдруг заметил, какой слабой и уставшей была Мелоди. Весь ее внешний вид, несмотря на то, что синяки уже почти сошли с ее прекрасного лица, кричал о болезненности. А он — полный кретин не выдержал и все-таки раскрыл ей часть своих замыслов.

— Мелоди, — позвал негромко, обхватив голову девушки дрожащими руками, — открой глаза...

Результата не было, и мужчина уже не на шутку разволновался. Коротко выругавшись, он подбежал к рабочему столу и, схватив смартфон, стал судорожно набирать номер знакомого врача.

— Алло... Это Уокер. Моей, — запнулся, почувствовав странный укол совести, — жене плохо. Мы в загородном имении Уокеров. Да, ждем...

Когда короткий разговор был окончен, Майкл снова вернулся к Мелоди и, опустившись на колени рядом с диваном, крепко сжал в руках ее холодные маленькие ладошки.

— Что же ты со мной делаешь, ветер? Я не могу ненавидеть тебя... Пытаюсь всем сердцем, постоянно повторяю о том, как ты уничтожила мою жизнь, но стоит лишь взглянуть в твои глаза... Нет! Это какое-то наваждение... Мне нельзя реагировать на тебя подобным образом. Я не могу позволить тебе такую слабость. Это не входит в мои планы, черт возьми!

* * *

Дверь палаты, в которой двадцать минут назад скрылись врачи, тихонько отворилась и перед ним возник доктор Стоун.

Седовласый мужчина, одетый в белый больничный халат, взглянул на него из-за стекол очков и, кивнув собственным мыслям, медленно заговорил:

— Я так понимаю, вы и есть муж Мелоди...

Тон и пренебрежение, с которыми прозвучали слова врача, больно ударили Майкла по гордости, вызвав прилив раздражения. Да как он смеет смотреть на него как на грязь под ногами?

— Чарльз Уокер — супруг миссис Уокер, — крепко стивнув зубы так, что загорелые скулы побелели, процедил мужчина. Он словно устанавил между ними границу, за которую заступать ой как не следует. — Как она?

На несколько секунд повисло тяжелое молчание, во время которого они внимательно изучали друг друга.

— Пройдемте в мой кабинет и переговорим без лишнего внимания, — последовал лаконичный ответ. Странно, а ведь он даже не подумал о том, что их могут услышать посторонние. Куда же подевалась его хваленая бдительность?

Кабинет доктора Стоуна располагался этажом выше и представлял собой помещение, которые Майкл привык видеть на страницах журналов, рекламирующих современные дизайны для медицинских учреждений.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — Стоун указал на кресло напротив своего стола. — Мне непросто говорить вам о том, что у меня на уме, но...

— Я лишь хочу знать, что с моей супругой, — резко перебил его Майкл, чувствуя как внутри него все вскипает. — Диагноз, программа лечения, прогнозы...

— Она истощена, — настала очередь Стоуна демонстрировать свой характер. — Морально и физически. То, что Мелоди придется еще некоторое время провести в клинике — неоспоримый факт. Но мне бы хотелось узнать причину, по которой с ней это произошло. Судя по синякам, ее избивали...

— Послушай сюда! — резко вскочив на ноги, Майкл стукнул кулаком по столу. — Если ты думаешь, что я способен поднять руку на женщину, то держи свои мысли глубоко в себе, иначе очень сильно пожалеешь! Я не из тех мудаков, которые самоутверждаются за счет страданий более слабых людей. Просто скажи, как я могу ей помочь, — перед мысленных взором вновь возник образ Мелоди. — Я сделаю все для этого.

Неизвестно, что именно подействовало на доктора Стоуна, но после этих слов выражение его лица стало более благосклонным, а в мудрых светло-карих глазах появились искры, которых до этого не было.

— Нас ждет длинный и тяжелый путь, мистер Уокер, — протянул он, открыв одну из папок, лежащих рядом. — Как я уже говорил, организм вашей супруги истощен. И дело не только в физическом недомогании и слабости. В крови миссис Уокер обнаружено высокое содержание сильнодействующих транквилизаторов. Вы знали, что она принимала успакоительные?

Майкл слушал врача, а у него в голове звучал голос Моретти: «Не хочу делать преждевременных выводов, но подобное поведение свойственно людям, находящимся в состоянии наркотического опьянения...»

— Нет, — тяжело сглотнув ком в горле, выдавил из себя мужчина. — Думаете, она... — не договорил. Не смог произнести вслух свою страшную догадку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Все может быть, — неуверенно протянул Стоун, откинувшись на спинку кресла. — Я не могу ничего утверждать, пока не переговорю с ней лично. Также, я сделал запрос и жду выписку из медицинской истории Мелоди. Это может объяснить многое, во всяком случае надеюсь на такой исход... А пока она останется в клинике под нашим наблюдением. В вашем присутствии на данный момент нет необходимости, она проспит до завтрашнего дня. Так что, езжайте домой и отдохните.

— Я останусь со своей женой, — неожиданно для себя возразил Майкл. — Если будут какие-то новости, сообщите мне.

Поднявшись на ноги, мужчина медленно двинулся к двери, но замер на полпути. Что-то не давало ему так просто уйти.

— Извините за несдержанность, — тихо протянул он, не оборачиваясь. — Я очень испугался за нее. Мы только недавно поженились...

«Черт, Фостер, что ты несешь?! Почему оправдываешься перед ним?!»

— Я пойду, — захлопнув за собой дверь, Майкл заторопился к знакомой палате.

* * *

Невероятная легкость в теле приятно действовала на Мелоди, но спать ей уже не хотелось. Открыв на секунду глаза, девушка удивленно взглянула на незнакомую обстановку комнаты, в которой находилась и загорелые мужские руки, лежащие у нее на животе. Тепло от этих прикосновений проникало в кровь, даже несмотря на одеяло, которым она была укрыта.

Майкл полусидел, полулежал на стуле рядом, склонив голову вниз. Его светлые волосы переливались от яркого света, вызывая желание коснуться их. Боже, да что с ней не так? Разве не этот человек обвинял ее в смерти Эмили и его матери? Кричал, как она ему противна и ненавистна...

Мелоди предприняла попытку освободиться от тяжести рук мужчины, но закончилось это тем, что он проснулся. Глубокие серые глаза поймали ее взгляд, заставляя сердце броситься галопом, а мысли затуманиться от осознания его близости.

— Доброе утро, — на удивление мягко и без всякого намека на былую ссору, начал он. Тонкие губы сложились в миролюбивой улыбке, обнажая ровный ряд белоснежных зубов. — Как ты себя чувствуешь?

— Намного лучше, — пришлось приложить все свои силы, чтобы ответ прозвучал хоть мало-мальски спокойно. Голос вдруг отказался ей подчиняться и девушка больше напоминала рыбу, выброшенную на берег. Открывая и закрывая рот, она никак не могла произнести ни звука. — Где... где мы?

«Мы» из ее уст прозвучало так странно, но какая-то часть Майкла приятно была удивлена. Ему вдруг захотелось, чтобы это простое «мы» она произносила как можно чаще...

— В клинике, — переборов эту глупую мысль, заговорил мужчина. — Вчера тебе стало плохо, и ты потеряла сознание... Я очень испугался.

Неподдельный шок, застывший на лице девушки, больно кольнул Майкла по самолюбию. Он проявил непозволительную слабость, позволив себе признаться ей в этом.

Мужчина крепко сжал челюсти. Желваки заходили по его лицу, выражая ту борьбу, что проходила в нем в эти минуты.

— Врач оставит тебя в больнице на некоторое время, пока не будет уверен, что твоему здоровью ничего не угрожает, — сменить тему разговора было наиболее оптимальным решением в сложившейся ситуации. Если бы она стала задавать вопросы... Нет! Он этого не допустит! — Может, тебе что-то нужно? Я мог бы привезти твои вещи или купить новые... ...