Все права на текст принадлежат автору: Дмитрий Анатольевич Гришанин.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Дорога без началаДмитрий Анатольевич Гришанин

S-T-I-K-S. Рихтовщик-7. Дорога без начала

Пролог


* * *

Вонючий туман привычно окутал очередного гостя плотным облаком.

За долгие годы жизни на Континенте он привык к кисляку. Сроднился с ним. И даже научился находить некую извращенную прелесть в его отвратительном зловонье.

Сегодня он дышал белесым туманом в последний раз. И навсегда прощался с основополагающим атрибутом Континента.

— Еще есть возможность отказаться и все переиграть, — донесшийся из тумана голос Хранителя был торжественно серьезен. В нем сегодня не было и тени насмешки. — Можно возродиться в кластере другого региона за тысячи километров отсюда. И попробовать начать все сначала.

— Они найдут меня везде, — покачал головой смертник. — Ты же знаешь, расстояние для моих врагов — не помеха.

— Но ты сможешь подготовиться. С твоим-то колоссальным опытом…

— Решение принято, — перебил игрок в тумане и после короткой паузы добавил: — Мое время ушло. Пора открыть дорогу молодым.

— Что ж. Да будет так… Орден принимает твое условие. О будущем дочери можешь не беспокоиться.

— Отлично… Тогда, пожалуй, не будем тянуть.

— Как скажешь… Прощай Ртуть. Было приятно иметь с тобой дело.

— Взаимно.

Белесый туман вокруг бывшего игрока стал наливаться чернильной тьмой. Сознание смертника стало рассыпаться, как карточный домик на сквозняке.

Зловонье кисляка держалось до самого конца, и исчезло последним.



Глава 1, в которой я отчаянно пытаюсь выжить, но засбоившая Система не дает мне ни единого шанса


Чернота взрывается очередным флешбэком…

Я оказываюсь в своем теле, но не могу полностью его контролировать, вынужденный действовать строго в матрице навязанного воспоминанием сюжета.

Не разбирая дороги, мы с Белкой несемся по лесопарку, как угорелые. Ветки деревьев хлещут по лицам, прутья кустов путаются в ногах, мы спотыкаемся и хватаемся за стволы, чтоб устоять на ногах, и бежим дальше. Царапины на лицах, ушибы на ногах и сбитые в кровь о кору пальцы — это сущий пустяк, по сравнению с зубами и когтями висящей на хвосте стаи. Голодное урчание самых шустрых тварей раздается уже совсем близко.

Окончательно выдохнувшаяся Белка, споткнувшись о куст, начинает шататься из стороны в сторону и обреченно на меня заваливается. Приходится подхватывать обессилевшую подругу на руки.

Стараюсь сохранять прежний темп, но с ношей на руках сделать это чрезвычайно тяжело.

Еще минуту наверно продержусь. От силы две. Дальше нас точно настигнут.

Впереди среди деревьев вроде появляются просветы. И я ускоряюсь, выжимая из огнем горящих ног остатки сил.

Но, вместо ожидаемого берега, выскакиваю на очередную лесную поляну. Где нас поджидает знакомый элитник.

Дальше все происходит неотвратимо быстро.

Я не успеваю даже замедлить бег, а бегемотоподобная тварь, с легкостью кенгуру, многометровым прыжком прыгает мне навстречу, и одним движением передней лапы, как на вилы, насаживает оба наших тела на длиннющие мечи-когти.

Мою грудь и живот пронзает невыносимая боль. На руках хрипит и бьется в смертельной агонии умирающая спутница…

Одновременно со смертельным ранением перед глазами загорается и тревожно мигает короткая строчка уведомления:


Внимание! Сбой системы. Блокировка возрождения. Производится перезагрузка…


Я теряю сознание за мгновенье до того, как элитник закидывает наши кровоточащие тела в гигантскую пасть.

И снова погружаюсь в беспросветную черноту.

А через какое-то время чернота взрывается очередным флешбэком…

Отвернувшись от набегающих лотерейщиков, я хватаю Мараджелу в охапку и бросаюсь вдогонку за прошмыгнувшими мимо тварями.

И через секунду едва не врезаюсь в стену, задетый шипом плечевой брони обгоняющего топтуна.

— Мне жаль, Мараджела, но похоже это конец, — пыхчу, отчаянно работая ногами.

— Почему?

— Перезагрузка кластера!.. Конечный кисляк!.. Обнуление!..

Подтверждая мое бессвязное объяснение, белесый туман выстреливает из межплиточных щелей пола и начинает стремительно заполнять окружающее пространство.

А до выхода в спасительную лабораторию еще остается не меньше полутора десятков метров.

Увы, я никак не успеваю их преодолеть.

В метре передо мной через мгновенье ожидаемо загорается желтый огненный овал портала. Ускорения придает тычок в спину от набежавший сзади рубера. И с дамой на руках я буквально влетаю в огненное кольцо портала…

Но вместо удара головой о стеклянную стену, вдруг оказываюсь пленником злосчастного стекла. Тело бессильно бьется по полу в коридоре, голова же растерянно озирается по сторонам внутри помещения, а шея, как в колодке, намертво зафиксирована в стеклянной стене.

— Я сейчас помогу! — доносится сзади голос Мараджелы.

Не успеваю ответить, и стекло, над головой, сотрясает мощный удар тяжелого ботинка.

Раздается хрустальный звон трескающегося и рассыпающегося стекла…

Перед глазами загорается и тревожно мигает до боли знакомая короткая строчка уведомления:


Внимание! Сбой системы. Блокировка возрождения. Производится перезагрузка…


Не успеваю дочитать ее до конца, как рухнувший сверху на шею пласт стекла, как гильотина, мгновенно отрубает мне голову…

Я снова погружаюсь в беспросветную черноту.

А через какое-то время чернота взрывается очередным флешбэком…

Спина горит огнем. Правая рука болтается сбоку безжизненной плетью. В пистолете осталось всего три-четыре патрона, а бежать еще ой как далеко. Но азартное урчанье за спиной стимулирует лучше пастушьего кнута. И не решаясь оглянуться, я бегу. Изо всех оставшихся сил!

Ноги с каждым шагом наливаются свинцовой тяжестью. Шаги делаются короче, я замедляюсь, а топот преследователей сзади неумолимо нарастает.

В правую руку возвращается чувствительность, я снова могу ее согнуть, и неловко подхватываю под попу дрожащее от ужаса тельце девочки. Освободившаяся левая поворачивает пистолет к заходящему сбоку бегуну, и от души потчует пускающую голодные слюни тварь горячим свинцом.

— Седьмой! — объявляет, ведущая подсчет убитых тварей, Шпора и информирует: — До провала сто метров!

Тут же в спину впиваются когти невидимого преследователя. И, завопив от боли и бессильной ярости, я понимаю, что дальше тянуть нельзя.

— Круши! — хриплю из последних сил. И облегченно выдыхаю, чувствуя мгновенно разливающуюся по телу ураганную мощь.

Воздействие Дара превращает меня в чемпиона. В спину будто бьет ураганный ветер, из ног исчезает тяжесть и усталость. Я легко отрываюсь от толпы преследователей и выпущенной из тугого лука стрелой лечу дальше, увеличивая дистанцию. Волна встряхнувшей меня бодрости передается и Гале, девочка перестает плакать и устало кладет голову мне на плечо. Толпа сзади разочарованно ревет в бессильной ярости.

Но дотянуть стометровку до конца и гигантским прыжком окончательно избавиться от погони мешает чертов Кровавый Попрыгун, появившийся в этот раз на пару минут раньше положенного срока.

Тень элитника, на миг заслоняя луну, проносится у нас над головами. Кровавый Прыгун приземляется на краю провала, мгновенно разворачивается и, как гребаный тираннозавр, сверху атакует раззявленной пастью.

Я едва успеваю заметить вспышку перед глазами знакомой строки уведомления:


Внимание! Сбой системы. Блокировка возрождения. Производится перезагрузка…


Страшные челюсти смыкаются на наших телах, мгновенно умерщвляя и меня, и Галю…

Я снова погружаюсь в беспросветную черноту.

Молю Стикс прекратить сводящий с ума чудовищный калейдоскоп искаженных воспоминаний.

Но через какое-то время чернота взрывается очередным флешбэком…

Под действием Дара Чужая лапа, я в личине зараженного стою, окруженный толпой низкоуровневых слепунов. С потолка рывками спускаются десятка два высокоуровневых слепунов, и самый мощный из них, зависнув буквально в полуметре от моего лица, спрашивает:

«Ты кто? Зачем здесь?»

Уровнем тварь, по прозвищу Вскрыватель, соответствует матерому топтуну, и шутить шутки с таким серьезным противником чрезвычайно вредно для здоровья. Потому предельно серьезным голосом я выдаю уже не раз с блеском спасавший меня ответ:

— Я — Жрун! Ближник Кровавого Прыгуна! Знаешь Кровавого Прыгуна?

«Не знаю такого, — озадаченно шипит слепун. — Это наши просторы. Ты здесь лишний, Жрун! Уходи!»

— Конечно уйду. Но у меня к тебе, Вскрыватель, имеется выгодное предложение.

«Откуда ты знаешь мое имя?»

— Кровавый Прыгун сказал. Ты его не знаешь, но он тебя знает. И если со мной что-то по твоей вине случится, сам понимаешь, найдется кому за меня отомстить.

«Угрожаешь?»

— Просто информирую, во избежание недоразумений… Так как на счет предложения?

«Говори.»

— Я сопровождаю корм Кровавого Прыгуна. Дело срочное. Из-за срочности вынужден был без спросу заскочить в ваши просторы. Выдели мне охрану из своей мелочи. И, за это, я поделюсь с тобой частью корма.

«А почему сейчас ты, Жрун, без надежной охраны?»

— Была охрана. Мы угодили в засаду врагов, попытавшихся отбить корм. Уцелел я один… Вскрыватель, ты принимаешь мое предложение?

«Ну ты наглец, — в шипении твари слышу насмешливые нотки. — Твой корм уже мой. Зачем соглашаться на часть, когда можно забрать все?»

— Я не отдам корм! Тебе придется меня убить!

Но вместо ожидаемого вызова на поединок, слепун вдруг подло плюет мне в лицо ядовитой нитью. Из-за короткой дистанции промахнуться невозможно. Тварь попадает точно в мой единственный глаз.

От страшной боли в глазнице я теряю контроль, падаю на пол, и кончаюсь в мучительной агонии.

Из-за наступившей слепоты, в этот раз я не вижу короткого уведомления. И погружаюсь в беспросветную черноту без мигающей перед глазами строки.

А через какое-то время чернота взрывается очередным флешбэком…

Я в лифте, отбиваюсь от ковыряющего снаружи потолок кабины лотерейщика, чиркаю тварь по ладони, и на ней появляется широкий надрез.

Раненая тварь начинает остервенело выдирать руку из узкой дыры, и дергает ее так, что о края дыры в потолке начинает до крови сминаться крепчайшая чешуя.

Пока тварь выдирает руку, я успеваю еще трижды рубануть по мягкой ладони. Последний раз самый удачный — удается отчекрыжить толстый, как сосиска, мизинец лотерейщика. Брызнувший после ампутации фонтан крови окатывает меня с ног до головы.

Выдернув-таки покалеченную руку, наученная горьким опытом тварь не спешит совать в узкую пробоину здоровую пятерню.

Злобно урча, тварь начинает расширять пролом в крыше.

Увы, помешать ей изнутри кабины я никак не могу. Приходится, сцепив зубы, ждать, когда урчащий хозяин положения созреет до повторной атаки.

Мучительное ожидание затягивается минут на десять, показавшиеся мне целой вечностью.

Тварь основательно расширяет дыру в крыше. Теперь в нее совершенно свободно проходит вся рука целиком и даже остается место, чтобы, прижав к плечу голову, подглядывать одним глазом и направлять атаку когтистой пятерни.

Длиннющая рука лотерейщика легко дотягивается до середины кабины. Чтобы не угодить под жестокий замес когтей, рвущих сталь, как картон, мне приходится в буквальном смысле сложиться на полу гармошкой и кое-как отмахиваться из неудобного положения Шпорой, пытаясь рассечь уязвимую ладонь.

Но вместо рвущегося троса и падения лифта, вдруг огромные когти другой твари сбоку насквозь прошивают дверь лифта. Урчание беснующегося наверху лотерейщика привлекло внимание к лифту еще одного страшилища.

Двустворчатая преграда осыпается грудой измочаленной щепы уже после третьего удара. Из проделанной в двери дыры внутрь кабины опускается лапища вдвое больше пятерни лотерейщика. Меня, как совком экскаватора, черпает неодолимая сила и тащит наружу. Трещат ломающиеся ребра…

Перед глазами вспыхивает и начинает мигать знакомая строка уведомления:


Внимание! Сбой системы. Блокировка возрождения. Производится перезагрузка…


Огромные челюсти смыкаются на моей шее…

Я снова погружаюсь в беспросветную черноту.

Но через какое-то время чернота взрывается очередным флешбэком…



Глава 2, в которой брюнет кидается на нож, и жертва признается равнозначной


Бесконечная череда изощренных смертей сделала свое черное дело, и я окончательно потерялся в лабиринтах собственной памяти. А искаженные флешбэки продолжали терзать мой помутившийся рассудок, как высокоуровневые слепуны обрушиваясь вдруг на голову из беспросветной черноты…

Я в очередной раз очнулся в своем теле, и обреченно покатился к неминуемой кровавой развязке, в рамках навязанного воспоминанием сюжета.

Выплеснувший мне на голову воду матрос, небрежно отбрасывает на палубу пустое пластиковое ведро и молча скрывается в каюте.

По волосам стекает и падает на мокрое лицо речная вода. Грязные лохмотья, заменяющие мне одежду, тоже изрядно промокли.

Я сижу за богато сервированным столом, на палубе роскошной речной яхты. Над головой синеет, наливающееся сумраком, вечернее небо. На западе разгорается багровый закат, провожая уже наполовину скрывшийся за горизонтом бронзовый диск дневного светила.

Яхта стоит на якоре в полусотне метров от берега.

— Мля!

— Извини, ты стонал во сне, пришлось принять меры, — объясняет сидящий напротив брюнет, примерно моих лет, в дорогом итальянском костюме и кожаных перчатках.

Мужик столовым ножом неторопливо чистит большое зеленое яблоко. Срезанная шкурка узкой, как шнурок, лентой спускается на стоящую перед ним тарелку, где, свиваясь кольцами, собирается в ажурную горку.

— Вы кто?

— Можешь называть меня Ртуть, — улыбается брюнет одними губами, взгляд его при этом остается холодным, пронзительным и изучающим, как у выслеживающего добычу хищника.

Вдруг фигура сидящего напротив человека становится зыбкой и расплывчатой, как отражение в подернутой рябью воде. Морок длится не дольше пары секунд, и я даже не успеваю никак прокомментировать удивительное явление, потому как фигура уже принимает обратно нормальный, цельный вид.

Но теперь в холодных глазах брюнета полыхает дьявольский огонь.

— Ненавижу яблоки, — вдруг объявляет Ртуть, швыряя на стол нож с наполовину ошкуренным фруктом. А в следующую секунду он хватается за край стола и рывком отбрасывает его в сторону.

Отлетевший стол врезается в борт яхты и переворачивается. Еда, посуда, бутылки с напитками, столовые приборы, фужеры… — все с оглушительным шумом валится на палубу.

Ошалевший брюнет подскакивает ко мне и, схватив за грудки, рывком поднимает на ноги.

— Эй, ты чего? — бормочу я, ошарашенной яростной выходкой собеседника.

— Ртуть, что стряслось? — доносится удивленный возглас вынырнувшего из каюты матроса.

— Нет времени объяснять, — шепчет безумец мне в ухо. — Я останусь здесь вместо тебя. А ты позаботься о ней…

— Сука! Ну-ка отвали от него! — раздается уже гораздо ближе возмущенный крик матроса.

Ртуть швыряет меня обратно на стул, и отпрыгивает наперерез матросу. Блеснувший в руке последнего нож вонзается брюнету в грудь…

Картинка перед глазами замирает, словно поставленный на паузу фильм, и в навалившейся оглушительной тишине беззвучно загораются красные строки системного уведомления:


Внимание! Жертва признается равнозначной и принимается к исполнению. Код пробуждения подтвержден. Задание «Вынужденная мера» считается исполненным.

Награда за принятое задание: +13000 к Опыту!

Удачной игры!


Я распахнул глаза и… снова уставился в черноту.

— Мля! Какого хрена?! — прохрипел, и с трудом узнал собственный голос, он был непривычно тихий и сиплый, словно после ангины.

Появившаяся возможность выражать мысли вслух одновременно удивила и обнадежила. До этого в черноте я не чувствовал своего тела, и не мог говорить.

Попробовал поднять руки, и у меня неожиданно легко получилось это сделать. А через секунду, с раскатистым гулом, вскинутые кулаки врезались в крышку накрывающей меня темницы.

Быстро ощупав гладкие бока и изрытое трещинами дно, я догадался, что лежу под перевернутой ванной.



Интерлюдия 1


Два года назад в жизни рукастого слесаря Степы Гаврилова началась черная полоса. К молодому любовнику ушла его любимая жена. Детей у них не было, родители Степы давно умерли, и брошенный мужчина тяжело переживал невыносимую потерю единственного родного человека.

С горя Степа стал много пить. Лишился работы. А через пару месяцев и комнаты в коммуналке, в легкую отжатой черными риелторами у беспробудного пьянчуги.

И в одно ужасное осеннее утро Степа Гаврилов оказался на улице, без гроша за душой.

Бедолага попытался повеситься в парке на березовом суку, но проходившая мимо мамочка с коляской вовремя заметила его отчаянные потуги и забила тревогу. Прибежавшие на ее вопли люди вытащили полузадушенного пьянчугу из петли, надавали тумаков и прогнали из парка.

Пока мужик задыхался в петле, в его мозгу что-то щелкнуло, и не дававшая несколько месяцев покоя боль утраты любимой развеялась без следа.

В тот судьбоносный день несчастный гражданин Степан Гаврилов умер, и родился счастливчик бомж Гаврилка. Несостоявшееся самоубийство хорошенько прочистило мужику мозги, он перестал париться из-за проблем, стал жить одним днем, и теперь всюду замечал одни лишь плюсы.

Позитивный настрой помог Гаврилке в скором времени обзавестись вполне сносным жильем. И не абы где, а практически в центре города. Приютивший бомжа двухэтажный деревянный дом стоял бесхозным уже очень много лет. Дом, конечно, был ужасно старый, но располагался в квартале многоэтажных новостроек, где земля была пипец какой дорогой. Но ветхое деревянное строение отчего-то никто не порывался сносить. Жильцы близлежащих домов бревенчатую развалюху с худой ржавой крышей словно не замечали.

И Гаврилка в гордом одиночестве прекрасно перезимовал в шикарных апартаментах, утеплив пару соседних комнат на первом этаже собранным из добытых на помойке запчастей электрокамином. Летом бомж поставил себе целью наладить в доме водопровод с канализацией, чтоб сюда было не стыдно пригласить даму, а там, глядишь, и личная жизнь наладится…

Увы, все славные задумки Гаврилки на корню пресек несчастный случай.

Солнечным весенним утром, по привычке, поправив здоровье стаканчиком забористого ерша, Гаврилка бодрой трусцой выбежал из дома в густые заросли разросшегося вокруг дома кустарника, и в специально приспособленном шалашике только-только присел по большому… Как вдруг внутри дома что-то ослепительно ярко сверкнуло, и тут же изо всех окон разом, выбивая остатки стекла, яростно рвануло ввысь голодное пламя.

Скрючившийся в позе орла Гаврилка квадратными глазами таращился на стремительно сгорающий прямо на его глазах дом. Несмотря на близость гигантского костра — а бомж сидел всего в четырех метрах от горящего дома — он совершенно не ощущал исходящего от огня жара.

Дом полностью прогорел и осыпался грудой головешек за считанные секунды. Но на этом курьезы щедрого на невероятные явления утра не закончились.

Едва Гаврилка поднялся на ноги и, застегнув штаны, двинулся проверять теплящиеся угли, все пространство вокруг многометрового пятна дымящегося кострища вдруг затянуло непроницаемым маревом белесого тумана, который словно вырвался из-под земли.

От тумана потянуло неприятным кислотным запахом, но окутавший шагнувшего в горячую золу бомжа дым перебил зловонье кислятины.

— А че происходит-то? — пробормотал потрясенный Гаврилка. — Это че, конец света что ли?

И неожиданно получил хриплый ответ:

— Да с хрена ли! — с гулким эхо раздавшийся словно из-под земли.

А в следующую секунду самая высокая груда пепла и дымящихся головешек в центре пепелища ощутимо просела под напором чего-то огромного, переворачивающегося в сторону, и тут же из образовавшегося углубления, как черт из табакерки, выскочил перемазанный сажей здоровенный детина в драном камуфляже и с бородищей по грудь.

— Вот дерьмо! Ну и влип! — констатировал громила, обозревая окружающий пепелище туман.

Под конец его взор уперся в дрожащую фигуру Гаврилки, который от отчаянья по новой опростался, уже прямо в штаны.

— А это че еще за гребаный скунс? — нахмурился жуткий бородач.

И бомж грохнулся в спасительный обморок.



Глава 3, в которой мне навязывают задание, и приходится копаться в пепле и золе


Это кто ж такой заботливый догадался меня сверху, как крышкой гроба, гребаной стокилограммовой бадьей накрыть?.. От переизбытка эмоций я даже озвучил свой неистовый протест:

— Да с хрена ли?!

И, поднатужившись, отвалил тяжеленную ванну в сторону.

На меня тут же со всех сторон посыпался горячий пепел вперемешку с остывшей золой. И чтоб не оказаться заживо под этим безобразием погребенным, я поторопился вскочить на ноги.

Через секунду выяснилось, что я сильно переоценил опасность пепла и золы, ширина их слоя на пожарище оказалась не больше тридцати сантиметров. Ее не хватило даже, чтоб полностью закрыть высокие голенища моих берцев.

Зато вокруг обнаружилась другая напасть — пострашнее останков только что сгоревшего дома, на пепелище которого я очутился. Пожарище со всех сторон окружала клубящаяся стена кисляка — в городском кластере началась перезагрузка… Крохотный стаб, на котором располагался сгоревший дом, по понятным причинам избежал фатального воздействия вонючего тумана. Но из-за исчезновения на стабе укрытия, спрятаться и переждать здесь нашествие тварей теперь не получится. Кроме того мой текущий сороковой уровень неминуемо спровоцирует ускоренное появление поблизости чрезвычайно опасных высокоуровневых руберов — знаем, млять, проходили! — и ублюдки начнут гонять меня, как стая матерых котов неосмотрительно забравшуюся на их территорию крысу.

— Вот дерьмо! Ну и влип! — прорычал я, и невольно поморщился от не прекращающейся хрипоты.

Сбоку кто-то шумно сглотнул. Повернувшись на шум, я обнаружил мужичка лет сорока, с всклокоченной шевелюрой, в грязной кожаной куртке и дырявых джинсах. Под моим взглядом мужик смачно перданул, и по тому, как после этого завоняло, я догадался, что одним звуком позорный процесс в его штанах не ограничился.

— А это че еще за гребаный скунс? — поморщился я.

Обделавшийся мужик икнул и, как кисейная барышня, завалился в обморок.

— Вот и ладно. Одной проблемой меньше, — хмыкнул я.

Но у коварной Системы оказалось диаметрально противоположное мнение… Перед глазами загорелись строки запроса:


Внимание! Вам предлагается персональное задание «Спасти рядового Скунса», по условиям которого вам надлежит в течение следующих 24 часов уберечь своего крестника Скунса от смерти. И, по возможности, доставить Скунса в ближайший жилой стаб.

Награда за исполнение первой (основной!) части задания: +30000 единиц опыта. Награда за исполнение дополнительного условия: +25000 единиц опыта.

Штраф за отказ от задания: -50000 единиц опыта.

Штраф за срыв первой части принятого задания, случившийся в процессе исполнения: -25000 единиц опыта.

Принять задание: Да / Нет


— Ну зашибись, мля! С какого такого фига это чмо вонючее моим крестником стало?! — возмутился я.

Но, разумеется, ответа не дождался.

Похоже, гребаному бомжаре только что охренительно повезло вытянуть у судьбы счастливый билет, и стать иммунным к атаковавшему всех живых существ в округе паразиту стикса. А мое нечаянно брошенное ругательство Система засчитала, как присвоение имени новому игроку, и в награду меня «осчастливили» халявным заданием.

Жесткие условия задания по сути не оставили мне выбора. Терять на ровном месте полсотни тысяч очков опыта я, разумеется, не захотел и, зло матюгнувшись, мысленно надавил «Да».

Проверяя свою догадку, посмотрел пристальным взором на валяющегося в ауте бомжа. Рядом с телом мужика через секунду появился зеленый столбец скупого описания:


Игрок Скунс

Статус: Нейтральный

Уровень: 0

Опыт: 0/10

Показатели:

Интеллект — 0

Атака — 0

Защита — 1

Ловкость — 0

Дух Стикса — 0


Ну так и есть, чудила обзавелся «подаренным» мною именем… Млять! Вот кто, спрашивается, меня за язык тянул? Мало было неминуемой скорой стычки с группой руберов, теперь еще и за этим говнюком придется приглядывать.

Но сейчас взять с собой Скунса я никак не мог. Мало того эта обуза стопудово помешает мне сбежать от крутых преследователей, он еще и сдохнет, не протянув и часу, очень нехорошей смертью — беднягу разорвут на куски охотящиеся на меня руберы, потому как, отбиваясь от преследователей, я не смогу параллельно еще и защищать подопечного.

К счастью, в задании не сказано, что я все двадцать четыре часа должен таскать Скунса с собой. Посему…

Приняв решение, я стащил с бесчувственного тела бомжа кожаную куртку и призванным из инвентаря резаком тут же расчленил ее на несколько длинных и прочных ремней. Скомканную подкладку, я засунул бедолаге в рот, и закрепил импровизированный кляп на голове коротким ремнем из рукава. Потом я связал мужику руки и ноги, и остатками ремней до кучи еще прикрутил руки к телу, так что, когда закончил, обвитый кожаными путами Скунс очень походил на египетскую мумию.

Но все это было сделано мною для его же безопасности. Чтобы очнувшийся мужик криками и стуком в стены убежища не привлек к себе окружающих тварей, каковых к тому времени будет склоняться по округе великое множество.

Что за убежище я придумал для своего подопечного?.. Ну, разумеется, старую добрую чугунную ванну.

Призванной из ячейки инвентаря лопатой я расчистил от пепла и золы небольшой участок запекшейся земли в середине пожарища. Положил туда по-прежнему пребывающего в отключке Скунса, и сверху прикрыл подопечного тяжелой ванной. Чтоб мужик внутри не задохнулся, я прочистил от грязи, пепла и золы имеющуюся в днище ванны дыру слива.

Маскируя убежище, присыпал ванну сверху и с боков пеплом и золой. И, глянув со стороны, остался доволен результатом. Теперь перевернутая ванна совершенно не бросалась в глаза, а исходящий от свежего пепла мощный запах гари в ближайшие часы не даст тварям учуять спрятанного под ванной человека. Вероятность же того, что не жалующие стабы твари просто так сунутся на пепелище искать, чем бы здесь можно поживиться, была ничтожно мала.

— Не скучай мужик. Часика через два, если выживу, конечно, я за тобой приду. Ну а ежели твари меня достанут, придется тебе здесь подольше поскучать, — прохрипел я над днищем перевернутой ванной и, отвернувшись, решительно зашагал прочь.

Кисляк в округе уже практически рассеялся. Скоро должны были появиться мои загонщики. Игра в кошки-мышки грозила начаться в любую минуту.



Глава 4, в которой я грежу наяву, и на ходу перестраиваюсь


Первое, что бросилось мне в глаза — крохотные листочки на окрестных кустах и короткая молодая трава на земле. Получалось, пленником тенеловов я стал поздней осенью, а вырвался на свободу уже в середине весны. И, судя по полученным в награду тринадцати тысячам опыта, в кошмарном сне я провел вовсе не пять месяцев, а гребаных тринадцать лет… За такую прорву времени обо мне, наверняка, давно уже позабыли все друзья и знакомые. Да и география окружающих стабов за столь грандиозный срок могла измениться до неузнаваемости.

Проверяя неприятное предположение, я развернул на периферии зрения карту региона. И, к счастью, обнаружил там все знакомые стабы на прежних местах, от чего децел воспрянул духом.

Свернув карту, открыл отрядный чат, где ожидаемо не увидел ни единой аватарки и, соответственно, не обнаружил так же никаких сообщений.

Чувствовал я себя, вроде, сейчас на все сто. Но на всякий пожарный все же вывел на периферию шкалы своего текущего состояния:


Шкалы:

Здоровья — 4010/4010

Удовольствия — 392/392

Спорового баланса — 307/307

Жажды и сытости — 565/565

Бодрости — 422/422

Духа Стикса — 403/403


Ну хоть здесь обошлось без подводных камней. Все шкалы после тринадцатилетнего сна оказались заполнены по максимуму. Что, разумеется, значительно повышало мои шансы уцелеть в предстоящей смертельной схватке.

Последние минуты затишья перед боем я использовал для инспекции содержимого инвентаря. Кроме персональной ячейки со Шпорой, на текущий момент там имелось тридцать три дополнительных ячейки, из которых заполненными оказались лишь девятнадцать. Девять ячеек стали шкатулками для жемчужин: одной белой, одной зеленой, трех красных и четырех черных. Еще две были заняты зельями Духа. Три — гладкими нитями янтаря. Одна — луком. Одна — кислотником (от найденного когда-то в подземелье слепунов зеленоватого желеподобного сгустка размером с кулак теперь осталась лишь жалкая треть). Одна — резаком. Одна — лопатой. И девятнадцатая — фляжкой с живцом.

Тут же решил воспользоваться моментом и усилиться принятием зеленой жемчужины. На ходу призвал в ладонь крохотный изумрудный шарик и, закинув его в рот, запил остатками живца из фляги. К слову, добытая из ячейки фляжка с живцом действительно оказалась практически пустой, и мне едва удалось вытрясти оттуда десяток капель на треть глотка.

Перед глазами через секунду загорелись строки системного запроса:


Внимание! Вы приняли зеленую жемчужину. Вам начисляется постоянный бонус в размере 3 % к текущему значению показателя.

Выберете показатель: Интеллект / Атака / Защита / Ловкость / Дух Стикса.


В преддверии предстоящей драки с руберами решил подтянуть Защиту. Она хоть и без того являлась самым развитым моим показателем — Защита первой достигла третьего предела несокрушимости — но и вырасти от трехпроцентного усиления, из-за этого, должна была больше прочих. А в схватке с высокоуровневыми тварями от толщины моей шкуры будет напрямую зависеть жизнь.

В подтверждение моего решения загорелась новая строка:


Внимание! Постоянный бонус к Защите +3 % к текущему показателю Игрока.


Глянув на шкалу Жажды и сытости, фактически отражающую величину показателя Защита, я довольно ухмыльнулся, обнаружив, что она скакнула разом на четырнадцать пунктов.

— Одним махом плюс четырнадцать к Защите! Вот это я понимаю — кач! — не удержался я от комментария вслух. Благо, двор, по которому шагал, был совершенно пуст, и услышать меня все одно здесь никто не мог.

Но на этом бонусы от принятия жемчуга, ожидаемо, не закончились. Оправдывая восьмидесятипроцентную вероятность открытия нового Дара зеленой жемчужиной, Система засыпала меня целым ворохом новых уведомлений:


Внимание! Зеленая жемчужина открывает скрытую ступень Дара Стикса Второй шанс.

Постоянный бонус за открытие скрытой ступени Дара: Дух Стикса +3 к показателю Игрока. Фраза-активатор, запускающая действие скрытой ступени Дара: «Грежу». Описание скрытой ступени Дара: Позволяет прозреть наиболее вероятный вариант будущего развития событий на 1 минуту вперед. Период действия Дара: 2 секунды. Откат Дара: 30 минут. Расход Духа Стикса (маны) на действие Дара: 50 единиц шкалы Духа Стикса.

Для активации скрытой ступени Дара Стикса Второй шанс, необходимо поднять характеристики Интуиция и Познание скрытого до 10000 очков.

Внимание! Для активации скрытой ступени Дара Стикса Второй шанс, у вас не достаточно очков развития в характеристике Познание скрытого.

Желаете использовать очки свободного распределения характеристик для доведения характеристики Познание скрытого до необходимых 10000 очков, с последующей активацией скрытой ступени Дара Стикса Второй шанс? Да/Нет!


Разумеется, я пожелал — благо, очков свободного распределения характеристик скопилось уже больше двадцати тысяч, и я запросто мог себе позволить пустить на благое дело малую их часть.

Красные строки перед глазами тут же изменились:


Внимание! Вами использовано 4087 очков свободного распределения характеристик!

Характеристика Познание скрытого: +4087 (Дух Стикса +41)!

Внимание! Активация скрытой ступени Дара Стикса Второй шанс, прошла успешно. Скрытая ступень Дара доступна для применения в любое время суток.

Характеристики: +2 к Интуиции, +2 к Познанию скрытого, +6 к Силе Стикса. Навыки: +150 к Шаману (Ловкость +1), +150 к Телепатии!


Не откладывая в долгий ящик, я тут же решил испытать полученную Скрытую ступень Дара Второй шанс. А то из-за заминки с появлением тварей меня начинало уже потряхивать от нервного напряжения. Прозрение будущего развития событий хотя бы на минуту вперед могло: или предупредить о грядущей в ближайшие секунды атаке, или успокоить гарантированной задержкой тварей еще на минуту — в обоих случаях наметившаяся определенность спасала от чрезмерной нервозности.

— Грежу! — негромко озвучил я фразу-активатор…

…И в следующее мгновенье, я вдруг оказался на лестничном марше внутри какой-то высотки, во всю прыть несущимся вверх, и по пятам преследуемый великаном-рубером.

Преследующая меня тварь, вероятно, развилась из собаки, от которой у рубера осталась привычка скакать на четырех лапах. Плюс у твари имелась по-собачьи вытянутая пасть, и бонусом страшилищу достался хвост, по мере развития эволюционировавший у монстра в крайне опасное трехметровое кнутовище со здоровенной шипастой шишкой на конце.

В холке тварь была ростом с верблюда, но длинное мускулистое тело рубера едва помещалось на межмаршевой площадке. Шипастые бока и плечи преследователя до бетона сдирали краску и штукатурку со стены — если б не эти беспрерывно замедляющие ход касания, быстроногая тварь давно бы меня настигла. Но узкие лестничные марши позволяли мне легко выдерживать заданный тварью темп.

Перескакиваю на следующий марш. За спиной стену площадки таранит удар скакнувшего на мое место преследователя. Сминая стойки перил, мне наперерез летит шипастая шишка хвоста, но я успеваю ловко через нее перепрыгнуть.

И тут же к раздраженному урчанью твари снизу вдруг присоединяется точно такое же сверху. Задираю голову, и успеваю заметить на следующем марше тень рубера номер два, затаившегося на площадке верхнего этажа…

…Двухсекундное прозрение будущего обрывается так же внезапно, как и началось.

Черт! Похоже, ублюдки смогут зажать меня на лестнице в клещи. Но как, хоть убейте — не пойму, верхний рубер смог забраться на лестницу раньше меня? Он че — млять! — гребаный оракул?

Как бы то ни было, теперь известно, что подъездов следует избегать… Хреново, мля. У меня отличная стратегия построена была на бегство от руберов с помощью скрытой ступени Дара Легче пуха. А на «крыло» можно встать только с крыши.

— Вот дерьмо! — последнее озвученное вслух ругательство относилось уже к появившейся впереди из-за угла дома знакомой хвостатой фигуре великана-рубера.

Грозное урчанье второй твари тут же раздалось еще и за спиной.

Обернувшись, увидел прямоходящего четырехметрового великана, без хвоста, но с такими длинными ручищами, что любой увидевший эдакую тварюшку орангутанг от зависти бы повесился.

— Двое на одного не честно! — крикнул я перекрывшим оба выхода со двора уродам.

Руберы оскалились и дружно рванули в атаку.



Интерлюдия 2


Пенсионер Леопольд Тихонович Терентьев жил на последнем этаже пятнадцатиэтажной высотки. И обычно из его окон открывался роскошный вид на городской проспект и добрый десяток прилегающих улиц. Но этим утром, проснувшись, пожилой мужчина обнаружил за оконными стеклами настолько плотный туман, что сквозь него невозможно оказалось разглядеть даже контуры соседнего дома.

Еще у мужчины с самого ранья жутко разболелась голова. Но эту напасть Леопольд Тихонович списал на скачок давления из-за тумана. Он был гипертоником, с головными болями имел дело довольно часто, и знал, что в таких случаях следует делать.

Набрав в стакан воды, мужчина закинулся выписанным врачом комплексом гипотензивных препаратов, запил таблетки водой и, дожидаясь капитуляции головной боли, решил проветрить спальню.

Когда он открывал окно, туман снаружи уже наполовину рассеялся, и ворвавшийся в комнату свежий воздух, хоть и имел остаточный кисловатый запашок, для дыхания вполне годился и отторжения у организма ничуть не вызывал.

Леопольд Тихонович прилег обратно на кровать и попытался уснуть. Но сон не шел… А через несколько минут внимание пенсионера привлекли странные скребущиеся звуки, доносящиеся из распахнутого окна.

— Да что за ерунда там творится?! Асфальт что ли менять ни свет ни заря эти идиоты затеяли?! — сердито заворчал пожилой мужчина, снова поднимаясь с кровати и возвращаясь к окну.

Однако ни техники, ни рабочих на проспекте он не увидел. Лишь редкие автомобили, как обычно, сновали там взад-вперед, но из-за значительного расстояния до земли шума их моторов Леопольд Тихонович не различал.

А скребущий скрежет он по-прежнему слышал, и даже слишком хорошо. Непонятный шум продолжал доноситься откуда-то снизу, и он как будто с каждой секундой становился все громче.

Заинтригованный пенсионер рискнул высунуться по грудь из окна… И это стало его роковой ошибкой.

Перед смертью Леопольд Тихонович успел увидеть гигантское обезьяноподобное существо, массивное тело которого, вместо меха, покрывал пластинчатый панцирь роговых наростов. Монстр карабкался по отвесной стене дома со сноровкой бывалого альпиниста, и находился уже на уровне четырнадцатого этажа, аккурат под окном невезучего пенсионера.

На движение сверху тварь среагировала молниеносно. Длиннющая лапа размытой тенью рванула к перекосившейся от ужаса физиономии Леопольда Тихоновича. Пожилой мужчина не успел даже закричать. Длинные острые когти чудовища прошили беднягу насквозь, одновременно разрывая сердце и кромсая в лоскуты легкие.

Тело уже мертвого пенсионера полетело из окна вниз. А зацепившаяся за подоконник тварь, рывком подтянулась и ввалилась в распахнутое окно.



Глава 5, в которой меня гонят и загоняют…


Вступать в ближний бой даже с одним рубером — это авантюра по опасней русской рулетки. А уж выступать против двоих, одновременно атакующих с разных сторон, — это чистое самоубийство, без шанса на спасение. Пожалуй только одновременная активация «Чужой лапы» и «Сокрушителя преград» худо-бедно уравнивали мои шансы в отчаянной схватке. Но беда в том, что руберы были достаточно разумны, чтоб отступить, почувствовав мое внезапное резкое усиление. А период действия «Сокрушителя преград» всего пятнадцать секунд, потом наступает откат, начальное ослабление которого сделает меня легкой добычей руберов даже в усиленном броней «Чужой лапы» теле… Эти мысли промелькнули в голове за доли секунды, пока я метался из стороны в сторону, в поисках лазейки из сложившейся аховой ситуации.

— Ноги! — озвучил, в итоге, совершенно иную фразу-активатор, и с места рванул в отчаянный разгон, нацелившись, впритирку со стеной дома, проскочить мимо рубера-орангутанга. По понятным причинам эта тварь показалась мне менее шустрой, чем оставшийся за спиной рубер-псина.

Увы, «орангутанг» оказался отменным бегуном. Мой же Дар «Марафонец» разгонялся не так проворно, как я надеялся. Налетающая сбоку тварь, без вариантов, успевала перекрыть путь к спасению из ловушки. Еще пара секунд и длинные когти твари, пробив тело насквозь, как мотылька, насадили б меня на стену. К счастью, аккурат на такой безнадежный случай у меня имелся козырь в рукаве, лишь бы только набранный разгон не подкачал…

— Скачок! — бросил я в оскаленную пасть набегающего «орангутанга».

И активировавшаяся скрытая ступень Дара, словно выстрелом из невидимой катапульты, швырнула меня в сумасшедший двадцати пяти метровый прыжок.

Разгон не подкачал. Я проскочил в считанных сантиметрах от когтей вытянутых ручищ «орангутанга».

Приземлившись, я тут же продолжил сумасшедший бег. Опасаясь запнуться, не рискнул оглядываться. Но по топоту за спиной, догадался, что преследователи отстали всего примерно на десятиметровку.

Несмотря на мои отчаянные усилия уйти в отрыв, топот за спиной неотвратимо приближался. Даже на максимуме Марафонца, разогнавшись примерно до пятидесяти километров в час, я уступал в скорости быстроногим преследователям. Рассчитывать на очередной рывок многометровым прыжком, увы, тоже больше не приходилось, потому как, если продолжу тупо бежать от преследователей дальше, руберы настигнут меня раньше чем через минуту, а откат до следующего «скачка» был аж девять минут.

Была надежда, что преследующие меня твари перекинутся на какого-нибудь подвернувшегося по дороге бедолагу… Звучит, конечно, цинично, но да — мне не жаль было пожертвовать, ради своего спасения, жизнями одной-двух цифр. Ведь практически все пережившие кисляк горожане уже были инфицированы паразитом Стикса, и теоретически все они потенциально являлись без пяти минут тварями. По сути, твари порвут будущих тварей. Гребаный естественный отбор, и я ни разу не стану из-за этого мучиться угрызениями совести. ...



Все права на текст принадлежат автору: Дмитрий Анатольевич Гришанин.
Это короткий фрагмент для ознакомления с книгой.
Дорога без началаДмитрий Анатольевич Гришанин